Текст книги "Взыскание погибших (сборник)"

– Поговори с братом, найди способ наладить отношения, – попросил его Андрей. – Неважно, какое у кого образование. Важны ваши отношения, ваша дружба, поверь!

– Если только ты просишь, – ответил Артём, – то ладно. Но из этого разговора ничего путного не выйдет…

Артём приехал к Диме как раз в тот период, когда старший погодок с увлечением и ужасом готовился к вступительным экзаменам в строительный институт. Он не мог говорить ни о чем, кроме поступления, не видел ничего, кроме учебников и даже приезд брата не смог отвлечь его от основной темы. Глядя на него, Артём испытывал сразу несколько взаимоисключающих чувств. Он радовался брату, так как это уже было заложено в нем с самого детства, и раздражался, так как брат был словно помешанный со своей учёбой. В то же время младший погодок испытывал противоречивую гордость за старшего, понимая, каким трудом пришлось Диме добраться хотя бы до вот этого уровня, до подготовительных курсов. Но также Артёму совершенно не нравилось, что Дима может победить в их негласном и неоговоренном состязании. Казалось бы, нечего и сравнивать – Артем уже учится в вузе, а Дима только мечтает. Учиться и стать дипломированным специалистом – не одно и то же. Дело в том, что Артёму все больше приедалась эта самая учеба, в которой для него не было никакого смысла. Он терпеть не мог абстрактных знаний, считая, что все свои усилия надо направлять на любимое дело, а в высшем образовании слишком много бессмысленных дисциплин вроде разных общественных наук. Зачем они ему?.. Андрей не раз говорил, что общественные науки расширяют кругозор человека, формируют личность гораздо более глубокую, развитую. В том-то и разница, говорил старший брат, что среднее образование – это только профессия, а высшее – это личность с профессией. Артем искренне уважал его мнение, но был вполне готов остаться только профессионалом, если речь идет о машинах. И потом, разве так уж надо знать, когда произошла Куликовская битва и какая форма правления в Зимбабве? Зачем ему тратить время зря, если он может почитать журналы о автомобилях, а потом применить знания на практике?

– Слушай, Дим, – сказал Артём, наконец, – а давай к нам, на завод?

– Как это – на завод? У вас какие-то льготы для поступающих? – предположил брат. – Но я ничего не понимаю в машинах!

Артем махнул рукой:

– Да я не о том, я просто о работе! У нас хорошие деньги, перспективы и все такое. Зачем тебе институт вообще? Ты же время теряешь!

– Ты чего? – Дима совершенно не понимал, о чем говорит брат. – Я же поступаю, буду работать и учиться заочно. Ничего я не теряю.

Артём досадливо произнес:

– Не обижайся, но ты не создан для учебы!

Это было финалом всего. Дмитрию показалось, что Артем его ударил – такую душевную боль причинили ему эти несколько слов! Как часто бывало с ним в ситуациях, развивающихся слишком непредсказуемо, Дима опешил.

– Зачем ты так говоришь? Тебе надо обидеть меня? В этом дело? Но за что?..

– Да не хочу я тебя обидеть, я просто боюсь, что ты будешь потом мучиться до конца жизни!

Они еще долго пререкались, а потом Артём ушел.

VII

ПОСТУПЛЕНИЕ в институт далось Диме очень нелегко. Он зубрил круглые сутки, репетировал свои ответы перед зеркалом, чтобы не показывать неуверенность в знаниях, а потом снова и снова возвращался к своим учебникам. Нервничая по поводу поступления, не спал по ночам, а от недосыпа клевал целый день носом. Несколько раз за период поступления к нему приезжал Андрей. Привозил продукты, пытался немного развеять брата разговорами на отвлеченные темы. Первое Дмитрий воспринимал с благодарностью, хотя почти не ел – был весь на нервах. Второе вообще пропускал мимо ушей. Сдав последний экзамен, Дмитрий пришел домой, лег на кровать и проспал почти двое суток с редкими перерывами на перекус. Он больше ничего не мог сделать для поступления, а переключиться на другие дела одним щелчком не получалось. Время до объявления приказа о зачислении Дмитрий провел как в кошмаре. И вот – прочитал свое имя в списке поступивших… К этому моменту нервное истощение достигло критического уровня, поэтому, узнав о поступлении, Дима почти не испытал ни радости, ни удовлетворения. Зная, что Андрей с нетерпением ждет новостей, сел в автобус и только в дороге начал осознавать свое счастье.

В квартиру брата Дима вбежал с воплем:

– Я поступил!

Эта победа выжала его до основания, до самого дна, но в то же самое время, именно благодаря ей, теперь уже студент Зубов ощущал невероятный прилив сил. Он с нетерпением ждал наступления учебного года и даже не хотел ехать к родителям в отпуск вместе с братьями – не желал отдаляться от своего прекрасного будущего даже на несколько километров. И все-таки Андрей уговорил его ехать. Всю дорогу погодки, сидя рядом на заднем сидении, молчали. Андрей пытался делать вид, что не замечает веющего в спину холода. Дома, перед родителями, они сумели скрыть свои истинные отношения, общаясь ровно и дружелюбно, но на обратном пути снова держались, как чужие и враждебно настроенные люди. Андрей несколько раз порывался растопить лед между ними, но останавливал себя – он чувствовал, что просто так, одним душевным разговором делу не помочь. Требовался какой-то продуманный план…

С тех пор прошло еще три года, а погодки по-прежнему не мирились, и это разрывало душу Андрея. Тогда-то он вспомнил, что много лет назад, после того, как «малышня» закончила первый класс, он сам разбудил в душе Димы это желание – учиться лучше брата! Неужели именно тот разговор привел к разрыву? В глубине сердца Андрей понимал, что вряд ли так уж виноват, ведь соперничество – естественная часть дружбы, особенно если речь идет о мальчишках. В том-то и дело, что братья должны выше ценить свою дружбу и не позволять негативным эмоциям пожирать то хорошее, что их связывало. И все же чувство вины не давало Андрею покоя.

За три года многое изменилось.

Первое странное и печальное событие касалось Артёма. Этот успешный студент, активист, отличный парень и великий умник бросил свой политехнический институт, заявив родителям, что высшее образование ему ни к чему. Этот поступок Артема неприятно поразил всю семью Зубовых. Казалось, ему на роду написано выйти в люди и добиться в жизни большого успеха, и вот, такой крутой поворот… Андрей, разумеется, поехал искать истинные причины этого совершенно непонятного решения. В глубине души он надеялся убедить младшего погодка вернуться в вуз. Артём встретил его с распростертыми объятиями и заявил в первую же минуту после встречи:

– Вот, теперь я счастлив!

– А в чем твое счастье заключается? – спросил Андрей мрачно.

Старший брат вдруг понял, что он приехал искать «то – не знаю что».

– Пойми, я отделался от иллюзий! Да, я помню, что говорил папа, но он говорил это в семидесятые, когда мы маленькими были, а сейчас все не так! Образование больше не имеет смысла, все эти ваши науки – пустое!

– И я, по-твоему, пустым занимаюсь? – скептически поинтересовался Андрей.

– Да я откуда знаю?! – воскликнул Артем. – Ты сам-то что думаешь о своей философии? Нужна она сейчас?

– Философия уже больше двух тысяч лет существует. И никуда не денется, – а потом добавил, скорее от безысходности, чем ради доказательства своей правоты: – А вот твои машины придуманы всего сто лет назад.

Артём рассмеялся:

– Да какая разница?..

Этот разговор братьев растянулся на несколько часов, но не привел ни к чему хорошему. Артём вроде бы признался, что его одолела лень, но тут же занял оборонительную позицию: а что тут плохого? Он живет, как считает нужным, ни у кого денег не просит! Андрей понял, что брат в своей опрометчивости непоколебим. Окончательно расстроившись, он отправился восвояси. Второе событие произошло на днях – теперь вуз бросил Дмитрий. Забрал документы, сдав экзамены после третьего года обучения. В отличие от младшего брата, он оставил учебу не с радостью, а наоборот, с большой болью и признанием собственной несостоятельности. Мечта, к которой он шел много лет, осталась неосуществимой. Причина тому была одна – Дмитрий не справился с нагрузкой. Уровень обучения уже на первом курсе вуза оказался на ступень выше того, чем ожидал Дмитрий, учась на подготовительных курсах и готовясь к вступительным экзаменам. Счастливый своим поступлением первокурсник сразу столкнулся с тем, что не успевает записывать лекции, часто не понимает, что говорит преподаватель, а потом, читая учебники, путается еще больше. Осмыслив проблему, Дима взялся за ее искоренение и сумел победить, но победа оказалась временной. Появлялись новые дисциплины, еще более сложные. Дима боролся из последних сил, но иногда все же наживал академическую задолженность, которую в студенческой среде называли «хвостом», и сопутствующие тому неприятности. На третьем курсе, когда появились специальные предметы, необходимые для его профессии, «хвостов» накопилось так много, что он, с трудом одолев сессию, вдруг сказал сам себе: «Я больше не могу!» Дима судил себя самым строгим судом, не делая снисхождений на оправдывавшие его обстоятельства. А ведь он не только учился, но и работал с полной самоотдачей, не прося у руководства снисхождения к своей ситуации. Ему следовало бы поговорить с куратором группы или с преподавателями, рассказать о своих проблемах, попросить совета. Но, как и в случае с посещением вечерней школы во время службы в армии, он просто не сообразил, что любые проблемные моменты необходимо сначала обсуждать и только потом действовать.

Теперь, когда он сидел, фигурально выражаясь, у разбитого корыта, состоялся еще один, совсем уже неудачный, разговор с Артёмом. Они встретились в доме родителей в день рождения матери. Артём радовался встрече с семьей, выглядел счастливым и довольным, Дмитрий же избегал вопросов и не мог скрыть подавленности.

– Ты чего, из-за института киснешь? – спросил младший погодок. – Радуйся, что избавился от бессмысленного труда!

Он вовсе не злорадствовал и не хотел обидеть брата, но именно это услышал в его словах Дмитрий.

– А ты рад, что я вылетел? – спросил он с вызовом.

– А чего мне – плакать? Я и сам вуз бросил. Мне это ваше образование совершенно не нужно!

– Да как ты можешь такое говорить! – Дима возмутился. Его прорвало злыми, небратскими словами: – У тебя все возможности были, ты мог Андрея догнать и перегнать, а сам сдался! Может, ты и умный, но идиот! И сейчас ты тоже по-идиотски себя ведешь, не понимая, что ты потерял! И что я потерял…

– Да ну тебя! – Артём махнул рукой и ушел.

Дмитрий понял, что на этот раз брат обиделся во много раз сильнее, чем раньше. Но он и сам был обижен, а о своих словах совершенно не жалел! Еще один год прошел без всяких приключений. Погодки больше не встречались и даже не спрашивали друг о друге у Андрея. Они даже в ссоре отлично чувствовали друг друга и каждый из братьев знал, что у другого на душе.

Старший брат часто думал – нет ли какого-то способа помочь Диме получить диплом о высшем образовании? Но пока у него не было конкретного плана, а сам бывший студент категорически не желал возвращаться к болезненной для себя теме. Однажды Андрей отправился на научную конференцию, где встретился со своим бывшим однокурсником, ныне преподавателем философии Егором Синицыным. Оказалось, теперь Егор Иванович работал в том самом строительном институте, который бросил Дима. Андрей мимоходом рассказал коллеге историю брата, а через день после того разговора Егор Иванович позвонил Андрею.

– Слушай, я тут навел справки по поводу Дмитрия, – сказал он приветливо. – Ты в курсе, что все преподаватели отзываются о нем только положительно? Говорят, что он безумно трудолюбивый и ответственный. Думают, что вуз он бросил по семейным причинам или перевелся куда-то в провинцию.

– Нет, просто не выдержал нагрузки, – пояснил Андрей.

– А почему не попросил помощи? Значит, так, Диму твоего помнят в деканате, пойдут навстречу во всех вопросах. Он может и должен восстановиться!

Андрей осторожно передал новости Дмитрию и тот вдруг ожил, загорелся! Он уже чувствовал, что отдохнул и готов к новым трудностям, но думал, что восстановиться в вузе невозможно и он никогда не станет тем, кем мечтал. Возобновив учебу, Дима будто вернулся к самому себе. Теперь все стало проще – он знал, какие ошибки нельзя допускать и как поступать в сложных ситуациях. Через два года он, наконец-то, получил свой долгожданный диплом. Документ о высшем образовании дал Дмитрию уверенность в себе и в своих знаниях. Со временем он сумел развить необходимые навыки общения, так как учел свой неудачный опыт и осознал важность коммуникации, взаимодействия людей. В плюс ему пошел и трудовой стаж, который он начал с рабочей профессии, и знание производственных процессов от самого начала и до финальной стадии. Спустя несколько лет его карьера стала активно продвигаться вверх, к сорока годам он занял должность главного инженера предприятия. Дмитрий гордился своими успехами, но не переоценивал их, так как помнил, что всего в своей жизни добивался тяжелым трудом, не рассчитывая на свои большие способности и обаяние. Отказавшийся от образования Артём никогда не говорил, жалеет ли он об этом. Его ум, способности, умение ладить с людьми тоже нашли свое применение – сначала он стал высококлассным наладчиком станков, а потом – бригадиром. Он сделал свою команду самой передовой и высокооплачиваемой на заводе. Рабочая должность, казалось, не угнетала его, но все же он понимал, что новых перспектив у него нет, и причина – в отсутствии высшего образования.

VIII

АНДРЕЯ очень беспокоил продолжавшийся разлад братьев, он много времени потратил на то, чтобы найти способ вернуть их братские чувства. Наконец, решение пришло само… Окрыленный своей идеей, Андрей, ничего не объясняя погодкам, посадил их в машину и отвез в Старый Ильмень. Не заезжая к родственникам (еще успеется!) остановил машину возле храма Архангела Михаила и повел братьев к образу «Взыскание погибших». Благодаря Андрею икона совсем недавно вернулась в храм, что стало большим событием для прихожан, для храма, для семьи Зубовых, хранившей образ целое столетие.

– Так, братья мои, – строго распорядился старший, – станьте вот здесь, возле образа и помолитесь.

– О чем? – спросил Артём.

Он подозревал, что Андрей везет их на родину предков с какой-то особенной целью, но пока не понимал – с какой. Дмитрий тоже смотрел вопросительно, поэтому Андрей предложил им нейтральный вариант, не раскрывающий его замысла:

– Помолитесь о наших предках, которые смогли спасти эту икону, чтобы вернуть ее людям, – предложил он. – Возвращение святыни – разве не праздник для нашей семьи?

Братья согласно кивнули и склонили головы у образа. Помолившись рядом с ними, Андрей заметил отца Владимира и подошел к нему поздороваться, а также спросить о местных событиях. Дмитрий и Артём остались стоять у «Взыскания погибших», что Андрею показалось хорошим знаком. Разговор со священником занял около пятнадцати минут, но братья все не отходили от образа Богоматери. Андрей подождал еще немного. Наконец, он увидел, как Артём поднял голову и посмотрел на брата. Словно почувствовав его взгляд, Дмитрий повернулся к нему, и несколько секунд они смотрели друг другу прямо в глаза. Казалось, между ними звенит натянутая струна, и Андрей замер, боясь, что она лопнет, и это будет уже навсегда! Но еще через мгновение погодки синхронно перекрестились и направились к выходу.

– А вечером дождь будет! – сказал Артём.

– Пошли рыбу ловить в дождь? – предложил ему Дмитрий, будто забыв об Андрее.

– Ага, пошли, – легко согласился Артём.

Старший брат усмехнулся – все, теперь они видят только друг друга! Именно об этом он и мечтал. Сев в машину, он подумал: «Вот и Дмитрию с Артемом святой образ помог, а ведь этого могло не произойти, да и икона могла не вернутся в храм, если бы…», – и вдруг получил ответ на вопрос, волновавший его уже несколько лет.

…Каждый год Андрей с супругой Таисией совершали масштабное турне – в Старый Ильмень на родину семьи Зубовых и в Юнусовку, где тогда жила мать Андрея. Несколько лет назад, когда они с Таисией были женаты всего три года, ее не отпустили с работы, поэтому Андрей поехал один. Таисия сильно беспокоилась перед его отъездом, но сам он не ждал от дороги больших проблем. На пути к цели путешествия так и было – Андрей доехал с ветерком, а вот на обратной дороге произошло неожиданное. Он уже проехал Саранск, время приближалось к полночи. Заночевать Андрей решил в поселке Умет, до которого оставалось совсем ничего. Спеша на ночлег, прибавил скорости и вдруг – на дорогу выскочил полугодовалый теленок. Все, что успел сделать Андрей – это чуть свернуть в сторону, чтобы избежать лобового удара. Машина врезалась в бедное животное, убив его на месте, и, перевернувшись, скатилась в овраг. Сам Андрей вылетел из салона через разбившееся в момент удара лобовое стекло. Его тело рухнуло в низину за трассой. К этому моменту он уже потерял сознание. Очнулся спустя несколько секунд, заметил рядом свою барсетку, подтянул ее ближе, чтобы люди нашли в ней его документы, если он умрет до их появления, и снова впал в небытие.

На его счастье аварию заметили ребята, шедшие по обочине дороги из одной деревни в другую. Подростки бросились на помощь и даже сообразили сделать ему противошоковую инъекцию, обнаружив в автомобильной аптечке шприц с препаратом. Убедившись, что пострадавший жив, они поймали попутку и доставили Андрея в ближайшую больницу, расположенную в Торбеево. Дальнейшие события Андрей едва осознавал. Последнее, что запомнилось – возглас кого-то из медработников: «Он уходит от нас, уходит!..» Затем наступила полная тишина, стало темно, холодно. Андрею казалось, что он в сознании и видит свою жену, которая говорит: «Ты спас меня, Андрей! Спасибо!» Он вроде бы понимал, что Таисии в машине с ним не было, а потому и здесь ее быть не должно, но и не удивлялся ее появлению, а только радовался. Видеть Таисию всегда было для него большим счастьем. Он вспомнил, за что она благодарила его. Таисия считала мужа своим спасителем, но Андрей знал, что она ошибается, так как спасла она себя сама, а он просто оказался в нужное время в нужном месте. Это была история их знакомства…

…Поздним вечером Андрей возвращался домой после вечерних занятий с заочниками. Вагон метро почти опустел – лишь чуть поодаль сидела молодая женщина. Что-то заставило Андрея обратить внимание на ее лицо, и только тогда он понял, что оно залито слезами. Черты лица не исказила судорога рыдания, женщина не всхлипывала, не причитала, а просто смотрела в одну точку, а по ее щекам струились слезы. Андрей никогда не видел, чтобы кто-то так плакал – не пытаясь привлечь внимания, найти сочувствие, но так горько и так… обреченно. Они вышли на одной станции, женщина быстро направилась к выходу, обогнав Андрея на эскалаторе. Он заметил, что она шла к остановке. Андрей добирался до станции метро на машине и оставлял ее на ближайшей парковке. Сев в автомобиль и проезжая мимо остановки, он притормозил возле той женщины – она промокала лицо носовым платочком, словно попала под дождь.

– Простите, ради бога, но автобусы уже не ходят. Я могу вас подвезти?..

Она посмотрела на него с удивлением, но без опаски. Позже Андрей узнал, что Таисия легко отличала плохих людей от хороших, а увидев его, сразу поняла, что он не имеет дурного умысла.

– Ладно, – чуть в нос произнесла она и по-девчоночьи шмыгнула носом. – Подвезите…

Оказалось – им по дороге. Таисии очень хотелось поговорить с кем-нибудь, поэтому в тот вечер он узнал ее беду. Молодая женщина приехала в Москву с женихом, Игорем. Он был этническим немцем и оформлял свой переезд на постоянное место жительства в Германию, а Таисия собиралась приехать позже, когда Игорь обживется на чужбине. Игорь мечтал о Германии, знал язык, верил, что на родине предков ему улыбнется счастье. Таисия недавно похоронила мать, а больше у нее никого и не осталось – только Игорь, поэтому она решила, что ехать с ним – ее долг. После его отъезда она ждала вызов, а пока привыкала к столице: нашла работу, сняла жилье. И вот Игорь прислал приглашение.

– И тут оказалось, – призналась она, – что я не хочу ехать в Германию! Не хочу там жить, общаться с теми людьми. Думаю, они хорошие, но я хочу быть тут. Я хочу детей, но мне неприятно, что они будут говорить по-немецки. Это нехорошо?..

– Не знаю, – ответил Андрей. – Немецкий – красивый язык. Германия – прекрасная страна, многие люди перебираются в другие страны и живут там, чувствуя себя счастливыми.

– Да, но смотря с кем!..

Таисия сама опешила от своих слов. Она застыла, пораженная простой мыслью:

– Получается, я не люблю Игоря?

Андрею очень хотелось, чтобы оказалось именно так, но сказать об этом он не мог.

– В любом случае, я должна ехать, – произнесла она, на ее глазах снова выступили слезы. – Я обещала. Он звонит, просит, говорит, что умрет там без меня. Я не могу предать его. Я должна ехать! Господи, как же не хочется…

Андрей произнес:

– Принято считать, что обещанное надо выполнить любой ценой, но подумайте, Таисия, будет ли Игорю лучше, если вы приедете к нему и будете жить рядом с ним, страдая?..

– Я должна, – ответила она.

Вскоре Таисия уехала. На прощание она позвонила:

– Решение принято, Андрей! Больше ничего не могу поделать.

– Желаю вам счастья, Таисия, – ответил он, старясь не показать своих чувств.

Уже после разговора Андрей понял – Таисия не прощалась, а надеялась, что Андрей попросит ее остаться. Она уже поняла, что он любит ее, и сама чувствовала к нему сильную привязанность. Но Андрей не мог просить Таисию остаться – она сама должна принимать решения, а иначе не сможет сделать правильный выбор. В последний момент, зная, что рейс назначен ровно на пятнадцать часов, Андрей бросился в машину и примчался на вокзал, но опоздал – поезд уже отправился в путь. А у Андрея вдруг кончились силы. Удивительно, еще несколько дней назад он и не знал Таисию, а теперь не понимает, для чего ему дышать, если ее нет рядом. Почти час он просидел в полной прострации на лавочке, стоящей на перроне. Что он тогда знал о ней? Умная, красивая, порядочная – очень общие понятия, характеризующие многих женщин. Тем не менее, Андрей был глубоко уверен, что она – именно та, о которой он мечтал. Это был его алмаз среди пустой породы, та единственная, которая идеально ему подходит. И он, в свою очередь, был готов полностью посвятить ей всю свою жизнь! Но Таисия уехала и на этом следовало ставить точку. Андрей собрался с мыслями, поднялся с лавки, выпрямился и направился к парковке, где стояла его машина. В автомобиле еще пахло духами Таи…

Спустя всего сутки он увидел ее обдуваемый ветром силуэт возле станции метро. Андрей решил, что ему показалось – это нормально узнавать в чужих людях человека, по которому отчаянно скучаешь. И все-таки это была Таисия!

Заметив Андрея, она решительно направилась ему навстречу.

– Я вернулась с полдороги. Позвонила Игорю, рассказала всю правду, и он согласился, сказал, что я права. Ты спас меня, Андрей! Спасибо!

Она шагнула к нему, и он ее обнял, принимая в свою душу на веки вечные…

Андрей вынырнул из забытья и увидел над собой чье-то быстро отпрянувшее лицо. Он лежал на больничной койке в полутемной палате. Пахло лекарствами, болезнью, хлоркой и отсыревшим бельем.

– Ой! Вы живы? А мне доктор поручил, чтобы я каждые полчаса подходила к вам и проверяла дыхание. Вы ведь вчера чуть не умерли, – сказала медсестра, снова склоняясь над Андреем.

– Я жив, – сказал Андрей так тихо и хрипло, что едва сам разобрал свои слова.

Она поправила его одеяло, и он понял, что почти не может двигаться. Спустя несколько минут, а может, и несколько часов – Андрей не ощущал времени – пришел врач, который рассказал, что у пациента сломано несколько ребер и повреждено легкое. Эти травмы были основными, при каждом движении они причиняли адскую боль. Кроме того, в аварии он получил небольшое сотрясение мозга и множество ушибов.

– Но, в целом, Андрей Петрович, вам очень повезло! Обычно после таких аварий водитель не выживает.

Андрей позвонил Таисии, сообщил об аварии. Она постаралась сдержать эмоции, которые он уловил в ее тоне, и деловито сообщила, что найдет водителя и сразу приедет на выручку.

– Прошу тебя, постарайся поспать, – ласково сказала она на прощание. – Откроешь глаза – а я уже рядом!

Почти так и случилось. На следующее утро Таисия, взволнованная, но улыбающаяся, стояла около его кровати.

– Андрюша, одного я тебя больше никуда не отпущу! – услышал Андрей.

После аварии прошло около тридцати часов, но Андрей решил, что надо ехать домой. Водитель, которого наняла Таисия, был еще и хорошим автомехаником. Он осмотрел разбитую машину Андрея, что-то заменил, где-то подкрутил. Покореженное и измятое авто послушно завелось.

– Поведу машину сам, – решил Андрей.

Врач не одобрил эту идею, но помог всем, что было в его силах – обколол его обезболивающим средством и антибиотиками. Забинтованного, как мумию, Андрея усадили за руль. Он перекрестился и завел машину. Эти пятьсот километров стали самым тяжелым испытанием в жизни Андрея! Впереди, на искореженном автомобиле с черепашьей скоростью полз он, за ним ехала «Волга» с Таисией и нанятым ею водителем. Пока новокаин сдерживал боль, Андрей оценивал предстоящую поездку как сложное, но выполнимое предприятие, но потом, когда обезболивающий эффект стал уходить, Андрей усомнился в том, что вообще доберется до дома. В какой-то момент боль стала такой невыносимой, что он потерял сознание, и его машина съехала в кювет.

И все-таки он доехал…

Дома, с помощью опытных врачей и качественных медицинских средств Андрей быстро пошел на поправку. Уже через пару недель он считал себя здоровым, хоть бока иной раз и побаливали. Тогда Андрей решил отметить свое выздоровление семейным застольем. Первый тост, поднятый Таисией, заставил его взглянуть на пережитое событие с новой точки зрения.

– Андрей, тебя в той аварии Бог спас, – сказала жена. – И, наверное, Он тебя не просто так спас, а для чего-то важного, для того, что ты еще не сделал. Подумай об этом!

Это и был тот самый вопрос, который надолго застрял в голове Андрея. Теперь он разрешился самым ясным и понятным образом: возвращение иконы в храм – вот какое дело должен был совершить Андрей после своего чудесного спасения в аварии! Он не понимал этого прежде, потому что, как ему казалось, все добрые дела, происходившие благодаря образу Богородицы, касались других людей. Но теперь он понял: и дети, дарованные Богом его старшей дочери Алине, и призвание, достигнутое сыном Львом, и обретение силы духа младшей дочерью Алёной, а теперь и это примирение Дмитрия с Артёмом напрямую связаны с иконой «Взыскание погибших» и коснулось как всей семьи Зубовых, так и сердца Андрея. Он подошел к братьям и положил правую руку на плечо Дмитрия, а левой приобнял Артёма. Братья сомкнули круг и почувствовали – каждый, и все вместе разом – как их сердца наполняются покоем и радостью.