Текст книги "Профессионалы"

49

– Проклятье! – бушевал Пендер. – Чтоб ты сдох, ублюдок!

Он колотил в стену, пока руки не онемели от боли. Потом он огляделся, ища, что бы сломать, но вдруг одумался, закрыл глаза и шумно задышал, заставляя себя успокоиться.

Они сидели в номере отеля «Флай инн», в полутора милях от аэропорта. Сойер, Крот и Тиффани молча смотрели на него. Сойер занимал кресло в углу, а Тиффани и Крот устроились на кровати. Пендер метался по номеру. Так прошел час, а он все не мог остановиться. Стоило ему закрыть глаза, он видел лицо Мэри, и все начиналось заново.

Сойер поймал его взгляд:

– А что мы могли?

– Надо было сделать хоть что-то! Надо было схватить ее, бросить в машину и дать по газам. А мы уехали!

Сойер поднялся.

– Слушай, приятель, разве ты не видел, что там творилось? Копы на каждом шагу. Задержись мы хоть на минуту, нас бы повязали вместе с ней. Мы должны были бежать.

– Чушь!

– Из тюрьмы мы вообще не смогли бы никому помочь, братишка, – продолжал Сойер, кладя ему руку на плечо, – тогда стало бы совсем худо. Крот нуждается в нас, а Тиффани пока не знает расклада. Мы должны держаться, договорились?

Пендер пристально взглянул на Сойера, а затем кивнул:

– Да, ты прав. Мне просто не верится, что это случилось.

Крот кашлянул.

– Эй, парни.

– Что? – обернулся Сойер.

– Вы говорите, что были совсем близко, когда это случилось, так? А вы уверены, что вас не выследили?

Сойер и Пендер молча переглянулись.

– Может быть, копы гонятся за вами? Если они засекли ваши номера, то нам кранты. Надо бросать машину и быстрее сматываться отсюда.

– Нет, ни за что, – замотал головой Пендер. – Мы не уедем, пока не вытащим Мэри…

– Пендер… – вмешалась Тиффани. – Ты давно с этой девушкой? Сколько лет?

– Четыре года. А что?

– Только не обижайся, – замялась она, – ты ей доверяешь, и это здорово, но говорят, что на допросах многие раскалываются.

Крот попытался встать.

– Нет, она не расколется. Она знает, что у нас есть план.

Они обсудили это еще в Тусоне. Тогда случайный коп едва не завалил им очередное дело, выскочив из-за дома жертвы и сцапав Крота, у которого не работали задние фары. Крота чуть инфаркт не хватил, но он сумел что-то наплести копу, и тот отпустил его с предупреждением. Они получили выкуп и уехали, и коп их не нашел, но Пендер еще не один месяц переживал, представляя, чем все могло кончиться. Тогда он решил, что если они профи, то на такой случай у них должен быть план действий.

– Да на кой черт это нужно, – сказал Сойер в ответ на предложение Пендера обсудить это. – Если кто из нас попадется, то наверняка Крот.

– Тем более необходимо, – сказала Мэри, – Крот для нас незаменим. В отличие от тебя.

– Ну и ладно, подумаешь – посижу в тюрьме. Мне не впервой. Если я такой дурак, что поддался копам, то туда мне и дорога.

– Ты всего одну ночь провел в участке за драку в баре, – напомнила ему Мэри, – а говоришь так, будто отмотал срок в федеральной тюрьме.

– Короче, если что – помните, что копам верить нельзя, – сказал Пендер. – Что бы они ни говорили, это ложь. Не ведитесь на их обещания. Ждите, когда мы найдем адвоката и он вас вытащит.

– А если у него не получится? – спросила Мэри.

– С нашими-то деньгами? – улыбнулся Пендер. – Получится.

И теперь, сидя в мотеле близ Джэксонвилла, он вспоминал тот разговор двухлетней давности и готов был рвать на себе волосы. Зачем он только ее отпустил в Сиэтл? Им нельзя было расставаться.

Пендер остановился, глубоко вздохнул и вынул бумажник, где хранил визитные карточки. «Я ведь знал, что такое в принципе возможно, – думал он, – хотя и не верил, что это когда-нибудь реально произойдет. Но ничего, главное – сохранять хладнокровие. Мы вызволим Мэри из тюрьмы».

Он подошел к телефону и набрал номер в Сиэтле. Слушая гудки, он с притворной улыбкой взглянул на Сойера и пояснил:

– Связи в верхах.

– «Торранс и Штейнберг», – ответили на том конце. – Говорит Виктор Картер.

– Виктор, это Артур Пендер. Помните меня?…

– Артур Пендер? – помолчав, переспросила трубка. – Что-то припоминаю.

– У меня трудности, Виктор. Близкий друг попал в беду. Похищение с целью выкупа. И убийство. Она ни в чем не виновата, но ФБР попытается раскрутить ее на признание.

Картер пораженно присвистнул.

– Если так, то это обойдется в приличную сумму.

– Ничего, деньги не проблема.

– Сто тысяч только за согласие взяться за это дело – вот о каких суммах идет речь.

– Сто так сто. Когда вы сможете быть в Джэксонвилле?

– Флорида? Завтра к вечеру. Только сначала я должен увидеть деньги, ведь мы принимаем на себя серьезные обязательства.

– Я понимаю, – ответил Пендер. – Я достану деньги, это не сложно.

Пендер положил трубку и обернулся.

– Ну вот, адвокат у нас есть, – сказал он. – Сколько времени нам потребуется, чтобы снять сто штук?

– Около часа, – подмигнул ему Крот, – не больше. Тифф, подай мне компьютер, пожалуйста.

– Мы по-прежнему не знаем, засекли нас в аэропорту или нет, босс, – напомнил Сойер.

Пендер посмотрел на него и кивнул:

– Да, мы засиделись, нам нужно двигаться. Нужны новые документы, новая машина и деньги для Картера. Крот, ты сможешь сделать новые доки?

– Ты же знаешь, – ответил тот, глядя на экран.

– Когда?

– Двадцать четыре часа на электронные операции, несколько дней на изготовление.

– Наличные нам тоже нужны, – сказал Пендер. – Я истратился до последнего цента. А ведь надо найти тебе врача. Думаю, во Флориде рисковать не стоит.

– Дальше по дороге на Джорджию, найдем в Атланте или Саванне, – предложил Сойер.

– Так, давайте прикинем. Если адвокат прибудет завтра вечером, мы в течение нескольких дней сможем вызволить Мэри и показать Крота врачу.

Крот, щелкавший по клавишам ноутбука, хмурился все больше и больше.

– Это не факт, Пендер, – сказал он.

– Почему же?

Крот взглянул на него, вытаращив глаза.

– Потому что наши счета заморожены, – прошептал он. – Они забрали наши деньги.

50

Мэри положила локти на стол и опустила голову, считая царапины в столешнице и представляя себе, что они с Пендером на пляже на Мальдивах, за миллион миль отсюда.

Из аэропорта ее перевезли в местный офис ФБР в Джэксонвилле, заперли в этой каморке и бросили, чтобы она подумала о своем положении. Ей казалось, что она тут уже целую вечность.

Так она сидела и ждала, закрыв глаза и борясь с тошнотой. Случилось неизбежное, чего и следовало ожидать. Иначе не бывает. Несмотря на все расчеты Пендера, рано или поздно их должны были схватить.

Перед закрытыми глазами Мэри проплывали лица убитого Бенетью и его предшественников – Мартина Уорнера, Роберта Томпсона и остальных. Их испуганные жены, семьи. «Мы допрыгались, – думала она. – Мы сделали наш выбор и не могли не знать, что за нами придут».

Пендер, наверное, сейчас ищет адвоката, чтобы вызволить ее из тюрьмы. Однако чем дольше Мэри сидела взаперти, тем больше она сомневалась, что достойна выйти на свободу, – особенно когда думала о детях Бенетью.

Наконец они вернулись – два агента ФБР. Молодая женщина и мужчина постарше. Сначала они стояли по углам и молча сверлили ее взглядом. Мэри решила, что будет их игнорировать.

Затем мужчина прокашлялся и сказал:

– Мэри, я агент Стивенс, а это агент Уиндермер. Вы готовы ответить на наши вопросы?

Мэри будто не слышала. Пусть она заслужила это, но сотрудничать с копами она не станет. Они обсуждали, что делать, как себя вести, если тебя схватят. «Не поднимай голову, не слушай, не разговаривай», – учил Пендер. К ней едет адвокат, и у нее будет полно времени, чтобы лелеять свое чувство вины, когда они осядут на Мальдивах.

С этой мыслью она уставилась в столешницу. Вперед вышла Уиндермер.

– Не валяй дурака, Мэри, – сказала она. – Нам все о тебе известно. Это ты убила Дональда Бенетью в Детройте и похитила Терри Харпера в Миннеаполисе. Ты попала, девочка. Играть в молчанку не имеет смысла.

– Мое имя Ребекка Декорси, – произнесла Мэри, не поднимая голову. – Я буду говорить только с моим адвокатом.

– У нас есть свидетели, видевшие, как вы избавились от тела Бенетью, Мэри. Вы убийца, – заявил Стивенс.

– Этого достаточно, чтобы упрятать тебя на пожизненное, – поддержала его Уиндермер. – Обидно, если такая симпатичная девушка всю жизнь проведет за решеткой только потому, что ей не хватило ума вовремя рассказать правду.

– Меня зовут Ребекка Декорси, – повторила Мэри. – Я хочу поговорить со своим адвокатом.

– Хорошо, если вы настаиваете, – согласился Стивенс. – Однако вы должны осознавать, что, избрав такую линию поведения, вы теряете возможность воспользоваться нашей помощью.

Пендер предупреждал, что они станут запугивать. Копы врут, точно продавцы подержанных машин. Они пудрят тебе мозги, лишь бы добиться своего. Если они говорят, значит, им что-то от тебя надо. Они блефуют, чтобы получить информацию.

– Мы побывали у ваших родителей, – продолжал Стивенс, тяжело вздыхая. – Если б вы знали, как они огорчены.

– Мои родители умерли. – Мэри тут же мысленно обругала себя за то, что вступает в разговор. – Я хочу видеть своего адвоката.

– Нет, – возразил Стивенс, подмигнув Уиндермер, – ваши родители живы. Майкл и Элисон Макаллистер, проживающие по адресу: Хоторнуэй, 56, город Ботелл, Вашингтон. Они живы, Мэри. И вы разбили им сердце.

– Ты сказала им, что работаешь в маркетинге? – фыркнула Уиндермер. – Видела бы ты их, когда они узнали, чем ты занимаешься на самом деле.

Стивенс шагнул вперед:

– В обмен на ваше сотрудничество мы можем кое-что для вас сделать. Мы знаем, что это была не ваша идея. В сущности, вы стали жертвой. Вы даете нам показания против Пендера, Стирзакера и Сойера, а мы швыряем вам косточку – условный срок или полгода общественно полезных работ. Как вам это?

– Подумай, Мэри, – наклонилась к ней Уиндермер, – это хорошее предложение.

Мэри подняла голову и взглянула на нее в упор:

– Убирайся к черту.

– Что ж, – вздохнул Стивенс, – чудесно. Вы любите вашего бойфренда, верно? А ребята – ваши лучшие друзья, так? – Не дождавшись ответа, он продолжил: – Но тогда где они? Если ваш бойфренд тоже вас любит, почему он не явился к нам с повинной? Где они все?

– Задумайся о том, что тебе грозит, – вторила коллеге Уиндермер. – Ваши совместные проделки тянут по меньшей мере на четвертак. Двадцать пять лет как один день, каково?

– Вы, ребята, провернули кучу дел, – говорил Стивенс, – и чертовски разбогатели. Так где же Пендер, Мэри? Где его толсторожий адвокат в костюме от Армани, который вытащит вас из тюрьмы одной левой?

Мэри по-прежнему сидела потупившись. «Он скоро придет, – думала она. – Пендер сию минуту звонит адвокату, и тот придет мне на помощь. Я выберусь отсюда, мы уедем на Мальдивы, и клянусь, я в жизни ничего больше не украду, даже какой-нибудь МР-3 из Интернета».

– Только не говорите мне, что вы рассчитываете на услуги государственного защитника, – усмехнулся Стивенс, а Уиндермер холодно рассмеялась:

– А не то мы найдем тебе адвоката – какого-нибудь двадцатилетнего сопляка, который прозябает на одной штатной ставке. Он уговорит тебя пойти на соглашение со следствием, потому что он ни в зуб ногой в делах о групповых похищениях. В лучшем случае тебе светит десять лет. Взгляни фактам в лицо, Мэри. Друзья тебя бросили, и ты должна сама о себе позаботиться.

Мэри закусила губу. В одном они правы – ее адвокат уже мог бы и явиться. Где он? Где, черт подери, Пендер?

Может быть, ребята, испугавшись, что их вычислили, решили ненадолго залечь на дно? Или со страху пустились в бега? Или вообще завязали. Возможно, они сейчас в самолете – держат путь в дальние края, где их ждет свобода. Если бы она поддалась на уговоры Пендера, они были бы вместе. Нет, Пендер не мог ее бросить.

Вдруг желудок забурлил, Мэри почувствовала резкую тошноту. Кто-то из них ранен. Пендер упомянул, что у них проблемы, но не успел договорить. Кто же ранен?

Она поняла, что ее сейчас вырвет. Не успела она это додумать, как ее вырвало на пол желчью.

– Боже! – отшатнулась Уиндермер.

Нет, не Пендер. Она видела его в аэропорту, и он выглядел совершенно здоровым. Потом Сойер затащил его в машину. Значит, и не Сойер.

Выходит, Крот. Крот ранен. Наверное, уже умер или умирает. А она боится посидеть в тюрьме. «Ну и сука ты, – подумала Мэри. – Очнись, твой друг умер».

Ее снова вырвало. Копы стали ругаться, но ей было все равно. Она подняла голову, вытерла рот и посмотрела на них сквозь пелену в глазах.

– Больше я не скажу ни слова, – заявила Мэри. – Ни единого слова, пока не придет мой адвокат.

Уиндермер и Стивенс переглянулись. Стивенс пожал плечами.

– Ну, как знаешь, – сказала Уиндермер. – Будет тебе адвокат, хотя придется немного подождать.

– Мы переправляем вас на север, – сказал Стивенс. – Экстрадируем.

– Да. Собирайся в дорожку. С адвокатом встретишься в Детройте.

51

Дорога вела на север в сторону Джорджии. Банда притихла на заднем сиденье, все уснули, оставив Пендера наедине с его безрадостными, не несущими утешения мыслями. Ситуация вышла из-под контроля, и всякий раз, подумав о Мэри или Кроте, он чувствовал подступающую к горлу панику.

Когда Крот сообщил, что их счета заморожены, Пендер связался с Виктором Картером и сказал ему, что пока может наскрести всего две тысячи. Тот сразу пошел на попятный.

– Нет, это исключено, – заявил адвокат. – Пока вы не предъявите мне сто тысяч, я не полечу во Флориду. Попробуйте найти кого-нибудь на месте.

Легко сказать – на месте. С восходом солнца Пендер отправился обивать пороги адвокатских контор, адреса которых нашел в Интернете. Вопреки его опасениям, копы даже не смотрели в их сторону, и Пендер начинал думать, что их «дуранго» пока не засекли. И поскольку денег на новую машину не было, это открытие не могло не радовать.

Деньги. Первый адвокат, толстый кот среднего возраста по фамилии Уайз, чуть не рассмеялся в лицо Пендеру, когда тот объяснил свою ситуацию.

– Да я и штаны не надену меньше чем за десять штук, – сказал он. – А за групповое похищение я требую большой предварительный гонорар.

Но их проблемы не ограничивались деньгами, как объяснил на прощание Уайз.

– С деньгами или нет, – говорил он, выпроваживая Пендера, – но шансы на освобождение у вашей подруги ничтожно малы. Скорее всего, судья испугается, как бы она не сбежала, и ее оставят за решеткой.

Откровенно говоря, на это они и рассчитывали – оставить залог и смотаться.

Теперь они ехали в Мейкон, штат Джорджия, надеясь найти там сговорчивого врача, который мог бы за одну ночь поставить Крота на ноги. Конечно, при условии, что он недорого возьмет.

– Деньги-то мы достанем, – сказал Крот, когда прошло первое потрясение. – Ведь у нас кое-что и за границей припрятано – наш пенсионный фонд, который мы приберегали на потом. Нужно только время, чтобы до них добраться. Я думаю, чуть больше недели. Требуется придумать способ, как при переводе обойти американские банки и контроль иностранных активов. Нам нужна такая сумма, что они обязательно заинтересуются. В течение недели я постараюсь это устроить.

«В течение недели, – мрачно думал Пендер, крутя руль и поглядывая в зеркало на Крота. Тот, бледный и слабый, полулежал на заднем сиденье. – А протянет ли он так неделю? Нет, нам срочно нужны деньги».

Как он ни гнал от себя мысли о Мэри, они не оставляли его. Наверное, она думает, что ее бросили. Наверное, она в ужасе от случившегося. Копы нещадно запугивают ее. И как, спрашивается, ей помочь?

Не впервые он задумывался о том, что есть у копов против Мэри. Против каждого из них. «Где же мы оплошали? – удивлялся Пендер. – Мы были так осторожны. По крайней мере, до Бенетью.

Копы пытались взять Мэри в Сиэтле, а значит, выследили ее еще в Детройте. А как они разнюхали ее след в Детройте? Почему, к примеру, они не подались за остальными в Майами?

Эшли Макадамс. Мэри сказала, что им известно это имя. Она покупала билет как Эшли Макадамс. То есть ее засекли в аэропорту? Помимо Детройта, Эшли Макадамс фигурировала в Миннеаполисе, но там вроде бы все сошло спокойно, так?»

Мысли у Пендера разбегались. Может быть, виновата случайность. Не было никакой ошибки с их стороны. Кто-то просто увидел Мэри возле дома Бенетью, а потом в аэропорту – и все завертелось. Подумав так, Пендер даже приободрился, но это продолжалось недолго. «За нами погоня, – напомнил он себе. – Надо быстрее вытаскивать Мэри и валить за границу».

А вдруг ничего не выйдет? Что, если он никогда больше не увидит Мэри? Сможет ли он остановиться, пока не стало слишком поздно? Сможет ли он позволить ей отдуваться за всю банду и уехать без нее?

«Профессионал поступил бы именно так, – думал Пендер. – Профессионал сидел бы сейчас в самолете по пути на солнечный пляж, наверняка зная, что проведет остаток жизни в роскоши и безделье. Точнее говоря, профессионал давно вышел бы из игры. Так что нас тут держит? Почему мы до сих пор не арендовали частный самолет и не улетели в Южную Америку?»

Прежде всего, деньги. На текущие и на будущие расходы. У них оставалось чуть более трех тысяч, на которые предстояло прожить неделю. Интересно, сколько возьмет этот гипотетический врач из Мейкона? Наверное, три тысячи – это абсолютный минимум.

Далее: даже если они вылечат Крота, вызволят Мэри и смогут улизнуть за границу, то денег в оффшоре все равно недостаточно для долгой безбедной жизни. Пендер примерно прикинул, что его доля составляет около полумиллиона, а вместе с долей Мэри – миллион. Согласно его расчетам, на двоих им нужно два, то есть в два раза больше, и где достать еще миллион, он не представлял.

Сойер, сидевший на пассажирском сиденье, покосился на него и спросил:

– Все в порядке, босс?

– Да, нормально.

– А о чем ты думаешь?

– О деньгах. Во-первых, они нужны срочно. Во-вторых, за границей мы не успели накопить столько, чтобы навсегда бросить работу.

– Ты думаешь, нам пока не стоит бросать?

– Не знаю, каковы наши шансы, – нахмурился Пендер. – Думаю, их немного и становится все меньше.

– Это точно.

– Допустим, нам повезет и мы провернем все, как планируем. Но с чем мы останемся?

– Слушай, да что-нибудь придумаем, – сказал Сойер. – Станем экономить. Устроимся на работу в «Макдоналдс» где-нибудь в джунглях. Все будет в порядке, лишь бы уехать отсюда.

Пендер открыл было рот, но не нашелся с ответом. Пару минут он как завороженный глядел на дорогу. «Экономить, черт подери, – думал он. – Об этом ли мы мечтали?»

Вдруг Тиффани наклонилась и стукнула его по плечу:

– Эй, ребята, вы говорите, вам нужны деньги? Может быть, я смогу помочь?

52

– Когда вы в последний раз звонили жене? – спросила Уиндермер.

Стивенс опустил вилку и задумался.

– Наверное, из Миннесоты, перед отъездом в Сиэтл.

В стейк-хаусе у гостиницы они снова ужинали за государственный счет. «А я ведь привыкаю, – отметил про себя Стивенс. – Неплохая компенсация за эти адские перелеты».

Уиндермер пожевала бифштекс.

– Так ваша жена не знает, что вы во Флориде?

Стивенс пожал плечами, глупо улыбаясь:

– Наверное, стоит ей позвонить и сообщить об этом, да? – Отхлебнув пива, он смотрел, как Уиндермер режет бифштекс, и вдруг ощутил вину перед Нэнси. В суете он почти забыл о ней.

– Звоните, если вам от этого станет легче, – посоветовала Уиндермер. – Я тоже пару дней не разговаривала с Марком.

– У нас столько событий, что просто некогда.

На самом деле он собирался позвонить Нэнси сегодня, до того как Макаллистер заблевала всю камеру. Допрос окончился ничем, разве что они узнали, что у девушки было на обед. Похоже, им придется немало потрудиться, чтобы она перестала блевать и начала сотрудничать.

А вот Уэнди Галлант добилась более впечатляющих результатов.

Когда Уиндермер и Стивенс вышли из камеры, сопровождаемые резким рвотным запахом, она скорчила гримасу и спросила:

– О господи, чем вы там занимались?

– Это все Стивенс, – ответила Уиндермер. – Он вызывает у женщин такую реакцию.

– Значит, она вас отвергла? – Галлант подмигнула Стивенсу. – Ну ничего, у меня есть что предложить вам в утешение.

Она повела их к себе – в отдельный кабинет с видом на парковку и хайвей.

– Я смотрю, ты неплохо устроилась, – заметила Уиндермер. – В Миннесоте мне тоже обещали такой кабинет.

– И что же?

– А вместо того я получила красивую кабинку.

– Ха! Возвращайся к нам, мы дадим тебе кабинет.

– Как же, – покачала головой Уиндермер. – Однажды я уже поверила обещаниям. Так что у тебя?

– Мы нашли оранжевый «трансам»! Поступил анонимный звонок, что этот автомобиль стоит, брошенный, в одном голливудском переулке. И точно!

– Отпечатки пальцев?

– Отпечатков нет – машина чистая как стеклышко. Однако в пяти-шести кварталах находится агентство по продаже подержанных автомобилей. Там, наверное, они купили новую машину, на которой уехали.

– Пробейте имена в отделе транспортных средств, – сказал Стивенс. – Вдруг в последние несколько дней на них было что-то зарегистрировано?

– Хорошо, – кивнула Галлант. – И дилеров заодно проверим. Но это еще не все. Вы слышали, что ребят засекли недавно в одном дешевом мотеле в Голливуде?

– Конечно, – ответил Стивенс. Благодаря Вэнсу они были в курсе дела. – Патрульный уехал ни с чем, потому что у него не было ордера на обыск.

– Точно. Девушка, что открыла ему дверь, – этакая секси блонд, дочка богатого папочки. Приехала отдохнуть и развлечься. Ну так вот, сегодня в полицию Майами поступил звонок от некоей Хейли Уиттейкер, из Саут-Бич. Тоже богатая красивая девушка, но брюнетка.

– Крашеная?

– Нет. Она звонила, чтобы сообщить об исчезновении подруги-блондинки. Ее нет уже несколько дней. Хейли считала, что та пропадает где-нибудь с мужчиной, но сегодня они должны были возвращаться в Принстон, а подруги все нет. А подруга – та самая Тиффани Прентис, дочь Эндрю Прентиса, известного банкира.

– Родителям сообщили? – спросил Стивенс.

– Пока нет. Они в разводе. Мать где-то в Калифорнии, непонятно где. Мы сейчас пытаемся связаться с отцом, но он занятой сукин сын, до него не дозвонишься. Думаю, родители не очень-то интересуются дочерью.

– Ищите, ищите его. Если удастся вовлечь его в расследование, то громкая публичность делу обеспечена. Ребята не смогут и шагу ступить, чтобы об этом не сообщили в полицию.

Остаток дня они провели пытаясь дозвониться Эндрю Прентису и разъезжая по агентствам подержанных машин в Голливуде, и теперь Стивенс сидел в кафе, смотрел на Уиндермер и думал о Нэнси. Тяжелая это работа – поддерживать семейные отношения по телефону.

– Значит, вы тоже давно не разговаривали с Марком? – спросил Стивенс, отрезая кусок бифштекса.

– В последний раз я звонила ему из Сиэтла. – Уиндермер хмуро потупилась. – Неприятный был разговор.

– Да? А что так?

– Все то же самое. Он психует, не может найти работу, а еще я уехала.

– О чем он думал, когда заводил отношения с агентом ФБР?

– Сначала ему нравилось. Он был горд тем, что смог подцепить симпатичную девушку, которая работает в ФБР. Это повышало его самооценку. Я знаю, что должна чувствовать свою вину перед ним, считать дни до окончания расследования, когда я смогу вернуться домой к бойфренду. Но если честно, Стивенс, я не чувствую себя виноватой.

Стивенс пожевал бифштекс. А ведь она права. Признаться, он тоже ничего такого не чувствует.

– Мне нравится наша работа, – продолжала Уиндермер. – Потому что чаще всего приходится разбирать разную мелочовку, а если повезет, то ограбление банка. А за это дело можно получить нехилое повышение по службе. Ну, вы понимаете. Жаль, что Марк не понимает.

– Я же говорил вам, что это бомба, блокбастер.

– По этой причине вы и перешли в ФБР, верно? Да и в управление уголовной полиции, наверное, тоже. Это вопрос карьеры. Вам ведь приходилось слышать разговоры, как не хочется закрывать какое-то дело. Глупости, казалось бы. Откуда такое нелепое нежелание найти и наказать преступников?

– Почему же глупости? Не все так просто.

– И я о том же. Как только мы покончим с текущим расследованием, нас опять ждут наркоманы и телефонные террористы среднего школьного возраста, – вздохнула Уиндермер. – И стеклянная кабинка. Что ж, работа есть работа, но такая работа, как сейчас, не в пример интереснее. Марк этого не понимает, а мне так хотелось бы, чтобы он за меня порадовался.

– Знаете, моя жена все понимает и вполне в состоянии за меня порадоваться, – заметил Стивенс. – Но мне от этого не легче, потому что я-то здесь, а она дома одна.

Уиндермер взглянула на него в упор, так что Стивенс даже покраснел, смущенный своей откровенностью и прямотой ее взгляда.

– Что? – пробормотал он. – Что вы увидели?

– Вы боитесь, что она вас подозревает?

– В смысле? Думает, что между нами что-то есть? Но это не так.

– Скажите это Марку! Что бы я ему ни говорила, он мне не верит. Впрочем, иначе быть не может, ведь мы так долго в отъезде…

– Вообще, служебные романы не редкость. – Стивенс пожал плечами и усмехнулся. – А что? Вы влюбились?

Уиндермер рассмеялась:

– А ведь вам бы это польстило, верно?

– Еще бы! Крутой агент ФБР влюбляется в мелкого городского копа.

– Вы больше не мелкий городской коп, Стивенс. Нравится вам это или нет, вы один из нас. – Она расправила плечи. – Ладно, что же нам делать с этой девчонкой?

Стивенс медленно отхлебнул пива, чувствуя, как ее вопрос возвращает его к реальности. Признаться, он и сам все время думал об этом.

– По-вашему, она расколется? С виду она довольно упряма.

– А что ей остается? Иначе ей светит четвертак.

– Я думаю, что, даже если она откажется сотрудничать, мы можем с выгодой использовать ее в качестве приманки. Ребята не из тех, кто бросает друга в беде. Они обязательно вернутся. Этот Пендер, наверное, любит ее.

– Согласна. Они пока дети и верят в сказки…

– Вы имеете в виду любовь?

Уиндермер неопределенно хмыкнула. Стивенс хотел еще что-то сказать, но у нее в кармане зазвонил телефон, и она, с минуту послушав, воскликнула:

– Отлично! Стивенс будет рад. – Затем щелкнула крышкой, закрывая телефон, и сообщила: – Это Уэнди. Угадайте, как звали человека, который позавчера купил в Голливуде штат Флорида темно-синий «додж-дуранго»?

– Только не подсказывайте! Райан Кэрью, конечно.

– Вы знали! У нас теперь есть номера и все прочее. – Уиндермер с торжествующим выражением отхлебнула пива. – Наверняка они встречали Макаллистер в аэропорту, а мы просто по неведению их упустили.

– Ну теперь-то мы в курсе. Уэнди распространила информацию?

– Да. Теперь им далеко не уехать.

– Отлично. – Стивенс знаком попросил у официанта счет и встал из-за стола. – Пойду оформлять документы на экстрадицию Макаллистер.

– Лучше я этим займусь, Стивенс. – Уиндермер тоже поднялась. – А вы позвоните жене.