Текст книги "Любовь и триумф"

Глава 17

Мэрили почувствовала сквозь сон, как чья-то рука мягко потрясла ее за плечо. Она мгновенно проснулась, сразу поняв, где и с кем находится.

– Пора, – коротко бросил Корд.

Фонарь в дальнем углу сарая отбрасывал тусклый свет. Мэрили с беспокойством посмотрела в лицо Корда – слишком уж напряженно прозвучал его голос. Корд внимательно изучал принесенную Хэнишем карту, затем, сложив ее, подошел к столу, за которым сидели два незнакомца. Мэрили их только сейчас заметила. Она не слышала, о чем шел разговор, но в воздухе снова повисло гнетущее напряжение.

Не оборачиваясь, Корд отрывисто приказал Мэрили:

– Поторапливайся, нам пора уходить отсюда.

Мэрили заранее переоделась в шерстяной дорожный костюм, поэтому сейчас она быстро поднялась на ноги и, готовая к выходу, подошла к столу. Ей показалось, что Корд досадливо поморщился. После секундного колебания он представил ей сидящих за столом:

– Гретц. Людвиг. Им приказано идти вместе с нами.

– Опасаетесь, что не справитесь со мной в одиночку? – съязвила Мэрили.

– Это была не моя идея, – проворчал Корд в ответ.

Ни Гретц, ни Людвиг не понравились Мэрили. Они оба нагловато, порой откровенно вызывающе посматривали в ее сторону. Во взгляде того, кого звали Гретцем, мелькало явное желание познакомиться с Мэрили поближе.

Корд, держа Мэрили за руку, вышел из сарая и подвел к стоящему неподалеку автомобилю. Гретц сел на водительское место. Людвиг полез было на заднее сиденье, но Корд, не говоря ни слова, схватил его за шиворот и рывком кинул вперед к Гретцу. Затем он помог Мэрили взобраться в машину и сел рядом.

– Не нужно бояться, – шепнул Корд ей на ухо. – Я не допущу, чтобы тебе причинили вред, расслабься и не нервничай.

Мэрили знала, что так оно и будет, но не могла не удержаться от вопроса:

– Все это хорошо, герр Брандт, но кто защитит меня от вас?

Ей не было видно лица Корда, когда он пробормотал в ответ:

– Как бы мне самому не пришлось искать защиты от тебя!

Гретц и Людвиг по очереди вели машину, останавливаясь только для того, чтобы сменить друг друга за рулем. Сначала Мэрили боролась, как могла, со сном, но наконец усталость взяла свое… Она проснулась в объятиях Корда. Как тепло и уютно было в его руках! Но Мэрили поспешно отстранилась, не желая признаваться себе в этом. Брандт понимающе заулыбался, и Мэрили возненавидела его еще сильнее.

Насколько она понимала, машина направлялась в сторону Франции, но она никак не ожидала, что конечным пунктом их путешествия будет Париж. Об этом Мэрили узнала, когда под вечер они остановились в маленьком фермерском доме и ей удалось подслушать разговор Гретца и Людвига.

После ужина она отозвала Корда в сторону.

– Я ничего не понимаю! Зачем мы едем в Париж? Моего отца там нет, он все еще в России! Вы послали ему письмо о выкупе?

– Выйдем немного прогуляться, – коротко предложил Корд и повел Мэрили к черному ходу.

– Эй! Куда это вы направились? – крикнул им вслед Людвиг.

– Ты что, забыл, кто здесь командует? Я не собираюсь давать тебе отчет о своих действиях!

Людвиг с вожделением посмотрел на Мэрили.

– А я имею приказ присматривать за тобой, Брандт! И если вам взбрело в голову прогуляться под лунным светом, то я отправлюсь вместе с вами, чтобы быть в полной уверенности, что у тебя не учащенное дыхание. – Людвиг мерзко ощерился. – Вдруг Михайловский откажется от своей дочки, узнав, что она осквернена нашим немецким семенем?

Движение Корда было так стремительно, что Мэрили даже не успела заметить, как его железный кулак взметнулся в сторону Людвига, после чего тот рухнул на пол.

В следующее мгновение Людвиг, рывком поднятый на ноги, покачиваясь, стоял перед Кордом.

– Заткни свою грязную пасть! А если я замечу, что ты шпионишь за мной, я просто убью тебя! Ты понял? – Ярости Брандта не было предела.

Из разбитого носа Людвига текла кровь; он слабо кивнул и поплелся в соседнюю комнату, в дверях которой стояли Гретц и хозяин дома, молча наблюдавшие за происходившим.

Выйдя из дома, Мэрили инстинктивно ускорила шаг, хотя плотная стена виноградника была лучше любой ограды. Да и куда бы она побежала? Корд догнал ее в начале аллеи.

– Надеюсь, ты не думаешь о том, чтобы сбежать?

Мэрили замедлила шаги.

– Нет, меня просто испугал этот человек. Он смотрел на меня такими мерзкими глазами…

Корд притянул ее к себе и обнял:

– Знаю. Но я уже говорил тебе и повторяю снова: я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь произошло. Давай пройдемся немного, но только прошу, держи себя в руках.

Взяв Мэрили за руку, Корд углубился в заросли винограда. Убедившись, что их никто не слышит, он подтвердил, что они действительно направляются в Париж.

– Пока это все, что я могу тебе сказать. Только не бойся, – снова напомнил Корд. – Все, что мне нужно, – это видеть тебя в безопасности.

– Конечно, а то моя стоимость может упасть!

– А как же иначе? – усмехнулся Корд.

Мэрили отвернулась от него и направилась к дому. Брандт не стал останавливать ее. Мэрили прямиком пошла к себе в комнату, отведенную ей для ночлега. Двери в доме не имели запоров, и ей пришлось просто подпереть их стулом, хотя она прекрасно понимала, что, если Корду взбредет в голову нанести ей ночной визит, никакой стул здесь не поможет.

Весь следующий день они провели в машине. Мэрили забилась в угол, стараясь держаться как можно дальше от Корда. Если он и замечал это, то не показывал виду.

– Зачем вы ввязались в эту борьбу? В Германии голод и разруха, почему бы вам не направить свою неуемную энергию на благо собственной страны?

Корд медленно повернул голову и отсутствующе взглянул на Мэрили. С переднего сиденья раздался короткий смех, выведший Корда из задумчивости.

– Что ты сказала?

Мэрили повторила свой вопрос, вызвав новую вспышку смеха Гретца и Людвига.

Нахмурясь, Корд смотрел на мелькающие за окном деревья.

– Германия не сможет обойтись без России, но пока у власти находится Временное правительство, этот союз невозможен. Поэтому мы заинтересованы в том, чтобы власть перешла в руки большевиков.

– Где-то во Франции мой двоюродный брат. Он в армии союзников, – доверительно сообщила Мэрили.

– Знаю.

– Вот как? – Она изумленно посмотрела на Корда. – Откуда же вам это известно?

– Мне все о тебе известно, душка. Например, что твой двоюродный брат, Тревис Колтрейн, недавно женился, а Рудольф ездил на его свадьбу. Да, он воюет во французской армии. Его отец, а твой дядя Колт Колтрейн в дипломатическом корпусе. Правда, он просился в Россию, но обстоятельства сложились так, что американское правительство отозвало его в Лондон.

– Как вы все это разузнали? – Мэрили была просто ошеломлена его осведомленностью.

– Это моя обязанность, все-таки я профессиональный шпион.

Мэрили обругала себя за то, что смогла почувствовать к этому человеку нечто большее, чем простое любопытство.

– Ну хорошо, – согласилась она. – Шпион. Другими словами, лгун и негодяй. Господи, скорее бы отец заплатил вам эти проклятые деньги и избавил меня от вашего отвратительного общества!

Вскоре она заснула. Открыв глаза, Мэрили выглянула из окна автомобиля и поняла, что они находятся совсем недалеко от Версаля.

– Боже, мы же рядом с Даниберри!

– Туда мы, собственно, и направляемся, – пояснил Корд.

– Почему же вы сразу не сказали мне об этом? – На глазах Мэрили выступили слезы. – Мой отец уже там? Вы заранее послали ему письмо о выкупе, и он сказал, чтобы вы привезли меня в Даниберри? – Но, встретив взгляд Корда, она умолкла.

Он попытался взять Мэрили за руку, но она с ужасом отпрянула от него.

– Вы хотите сказать, что моего отца здесь нет? Тогда зачем мы сюда приехали? Что за игру вы ведете со мной?

– Да скажи ты ей, Брандт! – радостно крикнул Людвиг.

– Точно! – поддержал его Гретц. – Скажи наконец правду этой надменной суке!

– Заткнитесь! – рявкнул Корд. – Когда твой отец переметнулся на сторону борцов с царизмом, он передал этот дом под штаб-квартиру французским революционерам. Но потом он предал нас, скрывшись с ценностями, а поместье Даниберри осталось в наших руках. Но мы уверены, что рано или поздно он все равно появится здесь.

Несколько мгновений ошеломленная Мэрили молча разглядывала Корда. Все, что он тут наговорил, без сомнения, было ложью. Ее отец никогда не смог бы отвернуться от Николая, который относился к нему, как к брату. И зачем ему понадобилось бы воровать какое-то золото, когда у него было достаточно своего собственного? Но что, если это правда?! Что, если отец действительно передал все свое богатство большевикам, а затем еще выкрал царское золото для использования в контрреволюционной деятельности?

Боже мой!

Мэрили откинулась на спинку сиденья. Слезы потекли из ее глаз. Нет, она никогда не поверит в это!

– Мэрили…

Она с ненавистью посмотрела на Корда:

– Будьте вы прокляты!

Машина свернула с шоссе на подъездную дорогу, и теперь был уже хорошо виден их дом, величественно возвышавшийся над кронами деревьев. Но как все запущено было вокруг! Сад зарос, гигантский фонтан был сух и грязен, его дно покрывали старые листья. Да и сам дом имел нежилой вид. Он больше не принадлежал ей! Он стал оплотом шпионов и негодяев!

– Пойдем, – коротко бросил Корд, помогая Мэрили выбраться из машины. Он сжал ее руку и повел вперед. – Мне доводилось бывать здесь и раньше. Твои комнаты будут на верхнем этаже. Кстати, здесь находятся несколько человек, полностью мне подчиняющихся и выполняющих все мои приказы. Никто не сможет войти к тебе без твоего разрешения. Тебе гарантирована полная безопасность.

С каким волнением Мэрили переступила порог этого дома! Она с грустью оглядела полупустой холл, из которого исчезли и редчайший лазуритовый столик времен Чарльза Второго, и бронзовый канделябр… Корд, не отпуская руки Мэрили, продолжал вести ее все дальше и дальше. Самая дальняя угловая комната выходила на застекленную галерею, постоянно освещенную солнцем. По рассказам отца, это было самое любимое место ее матери во всем доме. На глаза Мэрили опять навернулись слезы.

– Пойдем дальше. – Корд потянул ее за руку.

И снова, словно маленький ребенок, Мэрили покорно двинулась следом за Брандтом. Если бы он знал, что творилось в эти минуты в ее душе! Она задыхалась от ненависти к заговорщикам. Жажда мщения Корду, Рудольфу и их сообщникам переполняла ее.

Они поднялись на верхний этаж, и Корд облегченно вздохнул, увидев перед собой Сержа Куракина, человека, которому он полностью доверял. Обменявшись с ним коротким приветственным кивком, Корд, не останавливаясь, повел Мэрили дальше.

– Это же комната моего отца! – воскликнула она, когда они остановились на пороге роскошных апартаментов.

– Ну и что? Это лучшая комната в особняке, угловая, огромные окна… – Корд явно не понял, что имела в виду Мэрили.

– Вы хотите слишком многого, герр Брандт. – Мэрили вырвала руку и зло уставилась на Корда. – Сначала вы похитили меня, затем у вас хватило наглости привезти меня в мой собственный дом в качестве заключенной, а теперь вы задумали развлечься со мной в спальне моего отца! Послушайте, у вас есть хоть капля стыда?

Казалось, терпению Корда тоже пришел конец. Он захлопнул за собой дверь и, подойдя к Мэрили, с силой сжал ее руки.

– Сколько раз я тебе говорил, что меня не нужно бояться? Я не Людвиг и не Гретц. Но я смогу защитить тебя от любых напастей только в том случае, если ты постоянно будешь находиться у меня перед глазами. Не могу же я контролировать всех, кто находится в этом доме!

– А я? Кто сможет защитить меня от тебя? Я знаю, как ты действуешь в темноте – никакие преграды тебя не удержат!

Корд выпустил руки Мэрили и засмеялся:

– Твои опасения не напрасны! Но ты забыла, какое удовольствие доставила тебе однажды эта темнота?! Еще ни в одной женщине я не встречал такой страсти.

Корд вовремя пригнул голову – над ним пролетело тяжелое мраморное пресс-папье и, ударившись о стену, разбилось вдребезги, что, впрочем, не помешало Корду невозмутимо встать и выйти из комнаты.

– С тобой все в порядке? Судя по звукам, долетавшим из комнаты, наша леди немного расстроена. – На лестнице стоял Серж.

– Ее можно понять, она пережила слишком большое потрясение. – Корд почесал затылок. – Кроме того, сказывается усталость: переезд оказался довольно длительным. Пойду принесу чаю и что-нибудь перекусить, ей сейчас необходим отдых.

Серж приблизился к Корду и тихо прошептал:

– Ты уверен, что она ни о чем не подозревает?

– Уверен. – Корд улыбнулся и похлопал Сержа по плечу. – Я хорошо освоился с ролью врага! Не спускай с нее глаз в мое отсутствие. Я попробую связаться со штабом.

– Это большой риск, товарищ. – Серж пожал руку Корда. – Куда ты пойдешь? Каким образом хочешь выйти на штаб?

– Я знаю, что нужно делать, не беспокойся, это мое дело. Твоя задача – следить, чтобы с дочерью Михайловского не произошло ничего дурного.

Серж кивнул и вернулся на свой пост, а Корд стал спускаться вниз по лестнице.

Огромный особняк охранялся «патриотами» из Цюриха и французскими сторонниками большевиков. В свое время Корд узнал от Хэниша, что число охранников не превышает двенадцати человек, и это вполне устраивало его. Наружная охрана была переодета садовниками, кое-кто из их жен изображали горничных.

Корд через весь дом прошел на кухню и принялся заваривать чай. Ему хотелось, чтобы Мэрили отдохнула после дальней дороги. Придет время, и он сможет сказать ей, что Драгомир Михайловский – его соратник по контрреволюционному движению – получил задание освободить царя и его семью, а ему, Корду, приказано быть ее телохранителем. Однако ее взгляд, горящий ненавистью, не давал ему покоя.

Глава 18

Даниберри перестал быть Мэрили родным домом. Комната, в которой она находилась, не вызывала уже в ней воспоминаний о тех коротких, но счастливых встречах с отцом. Ей только оставалось надеяться на скорую встречу с ним.

Корд Брандт делал все, чтобы облегчить ее существование в доме, а Мэрили старательно скрывала под маской недовольства растущий интерес к этому человеку.

После выпитой чашки чая она почувствовала, как глаза начинают слипаться. Девушка с трудом отодвинула свою кровать в дальний угол комнаты и без сил упала на подушку.

Она проспала мертвым сном до следующего утра. Проснувшись, она увидела Корда Брандта, развалившегося поперек своей кровати. Он не пытался переставить кровать Мэрили на старое место и, по-видимому, даже не приближался к ней прошлой ночью.

Бесцеремонно разбудив Корда, она начала расспрашивать о том, сколько ей еще придется находиться в заточении, однако тот, посмотрев на Мэрили ничего не выражающим взглядом, молча вышел из комнаты, заперев за собой дверь.

Некоторое время спустя Корд появился, толкая перед собой столик с завтраком и кофе. Выглядел он посвежевшим, да и одежда на нем теперь была чистая.

Мэрили задала все тот же вопрос: как долго ей еще придется находиться здесь? Брандт посмотрел на нее долгим взглядом, прежде чем ответить.

– Только не надо лгать, – сразу предупредила Мэрили. – Если что-то произошло с моим отцом – скажи мне сразу, я хочу знать.

– О нем не беспокойся, – развеял Корд ее страхи. – Насколько я знаю, Драгомир жив.

– Он уже получил письмо о выкупе?

– Нам ничего не известно об этом, – ответил Брандт, разливая кофе. – И до тех пор, пока мы не получим каких-нибудь известий, нам придется оставаться здесь.

– И мне придется сидеть все время взаперти?

– Только несколько дней. По крайней мере до тех пор, пока я не избавлюсь от людей, которым не могу доверять…

Как ответственный за операцию, Корд получил разрешение из штаба большевиков на замену тех людей, которые его не устраивали. Само собой, именно так Корд и собирался поступить.

Прошло несколько дней. Мэрили с нетерпением ждала того времени, когда она наконец сможет получить некоторую свободу.

Проснувшись как-то утром, она подошла к окну – внизу зеленели неухоженные лужайки, заросшие буйной травой. Вокруг все было тихо. Количество людей в Даниберри заметно сократилось, да и автомобилей, появлявшихся откуда-то и снова исчезавших, стало значительно меньше.

Мэрили приняла ванну и привела себя в порядок. Она стояла перед зеркалом, когда раздался тихий стук в дверь. Вошел Корд. Как обычно, он толкал перед собой столик с кофе, соком и фруктами.

– У меня есть для тебя новость, Мэрили, – сказал Корд, усаживаясь за стол.

– Новость! – Она радостно кинулась к Корду, отбросив маску недовольства. – Об отце? Вы что-то узнали о нем? Он заплатит вам деньги и приедет сюда? – Мэрили замолчала, заметив, что выражение лица Корда изменилось.

– Я просто хотел сказать тебе, что письмо о выкупе получено.

– Не совсем понимаю… Получено кем? – озадаченно тряхнула головой Мэрили.

– Тебе уже было сказано, Мэрили, что твой отец был одним из тех, кто оставил царя после его отречения от престола. Драгомир ушел с большевиками, но, предав их ради собственной выгоды, скрылся, прихватив все золото. – Корд подмигнул.

– Ложь! – крикнула Мэрили, вскакивая из-за стола. – Он всегда любил Николая и императрицу и уж тем более не способен на кражу!

– Тем не менее украл!

– Я вам не верю! – Мэрили отвернулась от Корда, снова чувствуя приступ холодной ненависти.

Он принужденно рассмеялся:

– Рано или поздно тебе придется убедиться в том, что я говорю правду. Между тем я имею приказ отвезти тебя на встречу с представителем правительства Франции, официально выражающим сочувствие царю Николаю. Твой отец или кто-то еще, получивший письмо с требованием выкупа, хочет получить доказательства, что с тобой все в порядке, прежде чем обсуждать дальнейшие условия.

– Вы хотите сказать, что разрешите мне эту встречу? – с недоверием спросила Мэрили.

Корд колебался. В течение ночи он успел побывать и у большевиков, и у белых и получил инструкции и у тех, и у других.

– Да, – окончательно сообщил свое решение Корд. – Ты отправишься на эту встречу, и я буду безотлучно находиться около тебя. Только предупреждаю, это будет опасно для нас обоих, особенно для тебя. Мне приказано убить тебя, если ты скажешь хоть одно лишнее слово. – Корд совершенно серьезно смотрел на Мэрили.

– И ты сможешь это сделать? – спросила она ледяным тоном. – Ты сможешь меня убить?

– О да! – твердо ответил Корд, неотрывно глядя своими синими глазами в светло-коричневые глаза Мэрили. – Я смогу… и сделаю, если понадобится. Только лучше не доводить до этого дело, – добавил он совсем другим голосом. – Потому что… потому что я беспокоюсь о тебе, Мэрили, значительно сильнее, чем ты думаешь.

– Еще бы! – усмехнулась Мэрили.

Она подошла к окну, чувствуя, что в ней просыпается ярость.

– Да ты просто сходишь с ума по мне, не так ли? Именно поэтому ты сначала грозишься убить меня, а в следующее мгновение почти что признаешься в любви!

– Я отказываюсь тебя понимать, – тихо ответил Корд. Он подошел к двери и, остановившись, добавил: – Ты можешь свободно перемещаться по всему дому, но, пожалуйста, будь готова к шести вечера. Чем раньше они увидят, что с тобой все в порядке, тем быстрее ты обретешь полную свободу.

– Я тоже надеюсь на это, Корд Брандт, – ответила Мэрили, сжав кулаки. – Мне хочется поскорее избавиться от твоего мерзкого присутствия!

Корд вышел, не говоря больше ни слова.

Машина ехала в сторону Парижа. Серж сидел за рулем, а Корд – на заднем сиденье, рядом с Мэрили.

– Ты прекрасна, – пробормотал Корд, увидев Мэрили, спускающуюся вниз по лестнице, одетую в бархатный костюм изумрудного цвета. Волосы, кокетливо обрамляющие лицо девушки, делали ее еще привлекательнее.

В своем голубом костюме Корд тоже выглядел неплохо, но Мэрили, конечно, не стала делать ему комплиментов.

Они ехали молча, пока наконец Мэрили не задала вопрос, мучивший ее весь день:

– Если мой отец, как ты сказал, предал Николая, то с какой это стати французское правительство, официально поддерживающее русскую монархию, проявляет такую заботу обо мне?

– Постараюсь объяснить. – Повернувшись к Мэрили, Корд вытянул руку на спинке сиденья. – Видишь ли, Германия хочет мира с Россией. В случае победы большевиков русские выйдут из войны. Именно поэтому мы, немцы, и помогли Ленину вернуться в Петроград: он обещал подписать сепаратный мирный договор с Германией.

Он принялся рассказывать Мэрили, как нервничает Антанта, опасаясь прихода к власти большевиков, а французское правительство больше всего заинтересовано в тесном контакте с любой политической группировкой России, способной противостоять такому повороту событий.

– Таким образом, – закончил Корд, – тому человеку, который хочет на тебя посмотреть, совершенно безразлично, предавал твой отец Николая или нет. Его волнует только то, что Драгомир Михайловский явно не симпатизирует большевикам, и поэтому охотно поможет тем, кто желает убедиться, что ты жива и здорова.

– Но ведь совершенно очевидно, что твои друзья-большевики уже знают, что я нахожусь во Франции. Ты не думаешь, что они начнут меня разыскивать?

– Если они решат оставить тебя живой, то не станут, – мы придерживаемся определенных правил. Откровенно говоря, можно было и не соглашаться на этот маленький вечерний тет-а-тет, мы не любим шутить с врагами, но я подумал, что, может быть, это поднимет тебе настроение.

– Подумать только, как любезно с твоей стороны, – съязвила Мэрили, испытывая непреодолимое отвращение к улыбке Корда. – Мое настроение действительно улучшится, если у меня появится хоть какая-то возможность разбавить твою компанию.

Корд неопределенно пожал плечами, и остаток дороги они ехали в полном молчании. Небольшой особняк, куда они направлялись, располагался в парижском пригороде.

– Думаешь, здесь не может быть засады? – спросил Серж, поворачивая машину на подъездную аллею.

– Они знают, что в этом случае первая пуля достанется ей, – мрачно ответил Корд.

Мэрили содрогнулась. Прикосновение Корда к ее плечу, казалось, выражало жалость и сострадание, но она с отвращением отпрянула в сторону. Около особняка виднелись несколько припаркованных машин, а само здание в вечерних сумерках выглядело старым и весьма запущенным – не похоже, что в этом доме мог жить богатый и уважаемый представитель официальной власти.

– Надеюсь, что все это не займет много времени, – прошептала Мэрили.

– Будь спокойна. – Корд ободряюще сжал ее запястье. – Встреча не будет долгой.

Серж получил приказ не выключать двигатель, и Корд с Мэрили вошли в дом. Их встретил суровый старик лет шестидесяти, впрочем, Мэрили отметила про себя, что для своего возраста он выглядел очень неплохо. Старик окинул Мэрили тревожным взглядом с головы до ног и, представившись господином Помероем Деване, пригласил следовать за ним.

– Как вы себя чувствуете, моя дорогая? У вас нет жалоб на обращение? – заботливо спросил Померой, пожимая ей руку.

– Все хорошо, – коротко и быстро ответила Мэрили, чувствуя, как напрягся взволнованный Корд. – Вы не встречались с моим отцом? Все ли с ним в порядке? Может быть, вы можете сказать мне что-нибудь определенное?

– Ты здесь не для того, чтобы задавать вопросы, – грубо оборвал ее Корд и повернулся к Деване: – Надеюсь, вы удостоверились, что с ней все в порядке? Вам остается только передать куда следует, что мы ждем выплаты денег, и, кстати, не пытайтесь нас задерживать.

Деване кивнул, продолжая удерживать руку Мэрили.

– У нас есть все основания считать, что ваш отец пребывает в добром здравии, поэтому вам не стоит беспокоиться на этот счет. Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы освободить вас из рук этих безумцев…

– Достаточно! – Корд взял Мэрили под руку и повел назад, к ожидавшей их машине.

При резком повороте с подъездной дороги на шоссе автомобиль накренился, и Корд крепко прижал к себе Мэрили. Она попыталась вырваться из его рук и начала громко протестовать, но он неожиданно перебил ее:

– Замолчи и наклони голову как можно ниже! Ты точно знаешь, где находится другая машина? – обратился он к Сержу.

Тот, не отрываясь от дороги, коротко кивнул в ответ.

– Ничего не понимаю! – Мэрили уже прекратила безуспешные попытки освободиться от железной хватки Корда. – Нам что-то угрожает? Вы испугались этого старика? Это же смешно и нелепо!

– Они получили доказательство, что ты жива и здорова. Но если ты считаешь, что полдюжины вооруженных мужчин – это смешно, то я с тобой не согласен; все это не смешно, а скорее очень печально.

Неожиданно сбросив скорость, Серж съехал с шоссе на узкую ухабистую тропинку, вьющуюся среди густого кустарника. Вскоре машина остановилась. Открыв дверцу, Корд помог выйти Мэрили и торопливо повел ее сквозь заросли следом за Сержем. Через несколько мгновений она увидела другой автомобиль. Серж снова сел за руль, и они тронулись дальше.

– Необходимая предосторожность на случай преследования, – пояснил Корд, продолжая держать Мэрили за руку, хотя в этом уже не было никакой необходимости. – Но я все еще думаю, что лучше тебе держать голову пониже.

В его голосе слышалась тревога, и, сидя на уютном заднем сиденье, окутанная мягким бархатом темноты, Мэрили вдруг поняла, что совсем не хочет отодвигаться от Корда. Напротив, после всего пережитого за этот вечер ей было невероятно хорошо и спокойно в этих сильных руках. Не осознавая, что делает, она еще крепче прижалась к Корду и положила голову на его плечо. Через некоторое время он ласково, словно успокаивая, погладил ее руку кончиками пальцев и вдруг, взорвавшись, не в силах больше сдерживать своих чувств, горячо и страстно поцеловал.

Мэрили не сопротивлялась; губы Корда скользили по ее шее, и, чувствуя незнакомую, но прекрасную дрожь, волной проходящую по всему телу, она гладила его волосы, прислушиваясь к бешеному биению своего сердца. Мэрили показалось, что она задыхается, когда рука Корда ласково коснулась ее груди, а губы снова прижались к ее полуоткрытому рту. Они уже лежали на мягком бархате сиденья, и в сладком упоении Мэрили чувствовала, как прижимается к ней возбужденно дрожащее тело Корда. Разум подсказывал ей, что она должна немедленно прекратить все это и оттолкнуть Брандта, но руки помимо воли продолжали обнимать его тело все сильнее и сильнее.

Но мысль о том, что она предает любимого отца, пронзила ее как молния. Как она могла отдаваться страсти, забыв, что перед ней находится враг? И несмотря на то что ее тело требовало продолжения этого волшебства, Мэрили заставила себя оторваться от жадных губ Корда.

– Нет! – хрипло прошептала она. – Остановись! Оставь меня в покое, немедленно!

Ничто не мешало Корду проигнорировать ее протест, но, очевидно, такое не устраивало его самого. Он выпустил Мэрили из своих объятий, и она отодвинулась в сторону, поправляя растрепавшиеся волосы, пытаясь унять трепетное биение сердца и неровное дыхание.

Они находились почти у самого Даниберри, и даже в темноте Мэрили чувствовала на себе пламенный взгляд Корда. Машина свернула с шоссе. Неожиданно Корд тихо, еле слышно произнес:

– Это случится, душка. Когда ты посмотришь правде в глаза и будешь искренна сама с собой, поверь.

И как ни странно, Мэрили поверила ему.