Текст книги "Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник)"

Глава XIII

Дядя с племянником вышли из метро на 96-й улице и зашагали по подъездной дороге. Как и любой, увидевший особняк Пэттов впервые, Джимми испытал легкую встряску, но, справившись с собой, последовал по мощеной дорожке.

– Твоя тетя, наверное, в гостиной, – заметил Пэтт, отпирая дверь своим ключом.

Джимми одобрительно озирался. Снаружи, конечно, просто жуть, но над интерьером потрудился лучший нью-йоркский декоратор.

– В таком домике можно жить счастливо, – заметил Джимми. – Если еще не отравлять свои дни работой.

– Смотри не брякни такого при тете! – встревожился Пэтт. – Она считает, ты приехал осесть серьезно.

– Правильно! Я и намерен присосаться, как моллюск к скале. Надеюсь лет двадцать прожить тут, не меньше. Сюда?

Пэтт открыл дверь гостиной. Из корзинки выпрыгнуло маленькое волосатое существо и встало, зевая, посреди зала. Это был шпиц хозяйки, Аида. Холодно обойдя собачонку, он ее терпеть не мог, Пэтт возвестил:

– Неста, вот и Джимми Крокер.

Джимми увидел красивую женщину за тридцать. Как, однако, похожа на его мачеху! Его едва не покинуло самообладание, и он, спотыкаясь, промямлил:

– К-как… как поживаете?

На миссис Пэтт это произвело самое благоприятное впечатление. Она приняла такую трусость за похвальную стыдливость и даже раскаяние.

– Я очень удивилась, когда твой дядя позвонил мне. Вообразить себе не могла, что ты вдруг приедешь. Очень рада тебя видеть!

– Спасибо…

– А это – твой кузен Огден.

Джимми заметил толстого юнца, валявшегося на канапе. Тот не встал, когда они вошли, не встал и теперь, даже не опустил книжку.

– Привет, – буркнул он.

Подойдя к канапе, Джимми его оглядел. Он уже оправился от минутного замешательства, и, как обычно бывает, его охватила неуемная веселость. Он ткнул Огдена под ребро, плотно прикрытое жирком, что вызвало у дитяти вопль удивленного протеста.

– А, это Огден! Так, так, так! Растешь, Огден, не вверх, а вширь! Ты что же, совсем круглый, шестьдесят на шестьдесят?

Благоприятное впечатление, сложившееся у миссис Пэтт о племяннике, рассеялось как дым. Ее неприятно поразила такая бесцеремонность с обожаемым инфантом.

– Пожалуйста, Джимми, не беспокой Огдена, – сдержанно попросила она. – Он сегодня неважно себя чувствует. У него слабый желудок.

– Переел, наверное? – жизнерадостно осведомился Джимми. – Я в его возрасте был таким же. Что ему требуется – уменьшить порции наполовину. И побольше спорта!

– Ну уж! – запротестовал Огден.

– Вот, полюбуйся-ка! – Джимми захватил в горсть жировые отложения на ребрах. – Ого! Согнать, согнать! Знаешь, что я сделаю? Куплю фланелевые брюки, свитер и кеды, и сегодня же вечером пробежимся с тобой по Риверсайд-драйв. Принесет тебе массу пользы. И хорошая скакалка не помешает. Через пару недель ты у меня станешь, как…

– Случай Огдена, – холодно перебила миссис Пэтт, – очень сложный. Его наблюдает доктор Бриджиншоу, которому мы очень доверяем.

Наступила тишина, действие которой Пэтт тщетно старался смягчить, шаркая и покашливая.

– Надеюсь, раз ты тут, Джимми, – продолжала хозяйка, – ты намерен обосноваться солидно и трудиться усердно.

– Само собой! Как бобер! – откликнулся Джимми, памятуя о дядином предупреждении. – Одна загвоздка: не совсем ясно, для какого труда я гожусь больше всего. Мы обсуждали вопрос в конторе у дяди Пита, но не пришли к определенному выводу.

– А сам ты ничего не можешь придумать? – осведомился Пэтт.

– Просматривал справочник на днях…

– На днях? Ты же сегодня приехал…

– Ну да. Я хотел сказать: «Недавно». То есть утром, когда искал ваш адрес, – гладко соврал Джимми. – Сейчас мне это кажется далеким прошлым!.. Состарился вмиг, увидев этих клерков в конторе. По-моему, лучше всего – поселиться у вас и учиться заочно инженерному делу или еще чему-нибудь. Как раз наткнулся на рекламу, когда мы в метро ехали. Они гарантируют, что изготовят кого угодно – хоть металлурга, хоть птичника. Начинается так: «Вы топчетесь на месте, потому что вам недостает квалификации». По-моему, как раз мой случай. Черкну им сегодня же пару строчек, попрошу несколько простых советов насчет цыплят…

Какие бы комментарии ни пожелала высказать миссис Пэтт, ей помешала Энн. Из окна своей комнаты та видела, как пришли Джимми с дядей, и, выждав достаточное время, спустилась взглянуть, как разворачиваются события.

То, что она увидела, ей вполне понравилось. Легкую напряженность в атмосфере она приписала замешательству, вполне естественному при первом знакомстве.

Энн вопросительно взглянула на Джимми. Миссис Пэтт не сообщила ей про телефонный звонок, так что она сама с Джимми не знакома. Вот она и ждала, пока их познакомят.

Это взял на себя Пэтт.

– Джимми, – сказал он, – вот моя племянница, Энн Честер. Это Джимми Крокер, Энн.

Джимми пришел в восторг, так искусно, артистично, убедительно вздрогнула она от изумления.

– Джимми Крокер!

Пэтт чуть было не напомнил, что Энн не в первый раз видит Джимми, но воздержался. В конце концов, то интервью случилось пять лет назад, Джимми почти наверняка напрочь забыл о нем. Ни к чему лишний раз вгонять его в смущение. Захочет Энн выкапывать древнюю обиду, ее дело.

– Вы как будто не собирались приезжать! – заметила Энн.

– Передумал.

Пэтт, внимательно смотревший на них, вскрикнул:

– Вспомнил! Все время старался вспомнить… Так на «Атлантике» же я тебя и видел!

Энн перехватила взгляд Джимми и с облегчением поняла, что такой поворот его ничуть не встревожил.

– Значит, вы на «Атлантике» приплыли, мистер Крокер? – сыграла удивление Энн. – Не может быть! Мы сами на ней плыли. Тогда мы встретились бы.

– Не надо называть меня мистер Крокер. Зовите меня Джимми. Все-таки второй муж сестры жены брата вашей матери – мой отец, а кровь – не водица. Нет, приплыл я на «Каронии». Пристали сегодня утром.

– Значит, на «Атлантике» был кто-то очень похожий, – уперся Пэтт.

– Внешность у меня весьма обычная.

– Ты же помнишь, Неста, про кого я говорю, – наивно продолжал Пэтт, не ведая, какие недружелюбные мысли вызывает у двоих своих слушателей. – Он еще за два столика от нас сидел. Помнишь, Неста?

– Я ведь была нездорова и не ходила обедать.

– Мне кажется, Энн, я видел, как ты разговаривала с ним на палубе.

– Правда? Не помню никого, хоть капельку похожего на Джимми.

– Как странно! – совсем озадачился Пэтт. – Ладно, ошибся, наверное. – Он взглянул на часы: – О, давно пора в контору!

– Провожу тебя, дядя Пит, немного, – вызвался Джимми. – Надо пойти распорядиться, чтобы мои вещи перенесли сюда.

– А почему бы тебе не позвонить в отель? – удивился Пэтт.

Джимми и Энн казалось, будто говорит он все это специально.

– В каком отеле ты оставил вещи?

– Нет, мне нужно самому зайти. Упаковаться, то-се…

– Но к ленчу вы вернетесь? – осведомилась Энн.

– Да, спасибо. Я на полчасика.

После их ухода Энн расслабилась – в конце концов, все сошло великолепно; но когда заговорила миссис Пэтт, содрогнулась всем телом. Наклонясь к ней, та возбужденно, приглушенным шепотом, спросила:

– Ты ничего не заметила? Тебе ничто не показалось подозрительным?

Энн с трудом овладела собой.

– Про что ты, тетя Неста?

– Про того субъекта, который называет себя Джимми Крокером.

– Что значит – называет? – Энн вцепилась в подлокотники. – Не понимаю! – Она попыталась засмеяться, но прошло лет сто, пока ей удалось издать какой-то звук, совершенно, впрочем, не напоминавший смеха.

– Что ты, честное слово! Если он говорит, что он – Джимми Крокер, нелепо сомневаться! Откуда кто-то еще может знать, что тебе так хотелось заполучить Джимми? Ты ведь никому не рассказывала?

Довод чуточку поколебал миссис Пэтт, но не отбрасывать же такое подозрение из-за каких-то там пустяков вроде нелогичности!

– У них всюду шпионы!

– Это у кого?

– У секретных служб. Вчера лорд Уизбич мне про них рассказывал. Предупредил, чтоб я всех подозревала. В любой момент могут выкрасть изобретение Уилли.

– Твой лорд шутил.

– О нет! Он говорил очень серьезно. В каждом новом человеке, который явится в дом, надо подозревать преступника.

– А уж этот тип – наглый, как не знаю что! – подал голос Огден с канапе.

– Огден! – вздрогнула миссис Пэтт. – Я и забыла, что ты тут. – И вскрикнула. Сын подтолкнул ее мысли в новом направлении. – Может, этот субъект явился, чтобы тебя похитить?! Как же я не подумала?

Энн почувствовала, что пора решительно одернуть ее. Слишком близко кружила она от правды.

– У тебя, тетя Неста, разыгралось воображение! Наверное, из-за романов, которые ты сочиняешь. Ну подумай сама! Не стал бы он так рисковать! Ты же можешь в любой миг его изобличить. Стоит тебе позвонить миссис Крокер и спросить, в Америке ли ее пасынок.

Ход был смелый. Осуществи это и вправду миссис Пэтт, и все, конец всем замыслам. Но Энн рискнула. Ей хотелось выведать, намерена ли тетка проверять что-то у сестры, или же их вражда настолько остра, что гордость не позволит общаться с нею ни по какому поводу.

Миссис Пэтт, мрачно застыв в кресле, сказала:

– Звонить Юджинии? Ни за что!

– Понимаю, – кивнула Энн, вздохнув с облегчением. – Но самозванец ведь об этом не знает?

– О чем ты?..

Энн расслабилась снова, но передышка опять оказалась кратковременной.

– Не могу все-таки понять, отчего твой дядя так уверен, что видел этого субъекта на «Атлантике»?

– Ну, случайное же сходство! Дядя Питер сам говорит: видел, как один пассажир болтает со мной. Будь тут и правда сходство, я бы раньше заметила, ведь так?

Помощь подоспела с неожиданной стороны.

– Помню, помню, про кого он говорит, – вмешался Огден. – Совсем не похож.

Энн была слишком благодарна, чтобы удивиться. Всего на минутку замявшись, она решила, что Огден скорее всего видел ее еще с кем-то, не с Джимми. Уж кого-кого, а искавших ее общества на пароходе было предостаточно. На миссис Пэтт свидетельство сына произвело впечатление.

– Видно, и вправду воображение разыгралось…

– Конечно, тетя Неста. У тебя такая буйная фантазия. Ты даже сама не осознаешь. Когда я печатала твой последний рассказ, я просто рот открывала – какие сюжетные повороты! Помню, даже дяде Питу сказала. При таком воображении что только не почудится!

Миссис Пэтт скромно улыбнулась и с надеждой поглядела на племянницу. Но та высказала все.

– Ты права, дорогая, – заметила тетя, убедившись, что похвал больше не предвидится. – Конечно, глупо с моей стороны заподозрить этого молодого человека. Но, естественно, предупреждения лорда Уизбича сильнее повлияли на меня, чем на кого-нибудь другого.

– Разумеется…

Энн чувствовала себя вполне счастливой. Тряхануло ее будь здоров, но теперь все уладилось.

– И к счастью, – продолжила миссис Пэтт, – есть верный способ проверить, точно ли он – Джимми Крокер.

– Какой? – снова оцепенела Энн.

– А разве ты сама не сообразила? Скиннер уже много лет знает Джимми Крокера…

– Скиннер?..

Что-то знакомое, но сейчас Энн никак не могла вспомнить, кто это такой.

– Мой новый дворецкий. Он же к нам от Юджинии перешел. Тот, который открыл нам дверь в ее доме. Вернее его никто не скажет, Джимми это или нет.

Энн почувствовала, что она – на грани. Неожиданный удар просто подсек ее. Что ж, тупо думала она, придется смириться, признать поражение, даже не приступив к делу. Сообщнику нельзя возвращаться в дом, его ждет разоблачение. Если Бейлисс вернется, он угодит прямо в западню. Она быстро поднялась. Надо его предупредить. Появиться он может в любую минуту.

– Конечно, – через силу, но ровно согласилась она. – Я и не подумала. Тогда все просто. Надеюсь, ленч подадут вовремя. Есть хочется.

Не торопясь, она направилась к выходу, но, едва прикрыв за собой дверь, рысцой помчалась к себе, схватила шляпку и кубарем слетела по лестнице. Не успела она выскочить на улицу, как из-за угла вышел Джимми. Энн побежала навстречу, вскинув руки.

Глава XIV

Джимми резко застопорил. Видение изумило его. Он как раз думал об Энн, но совсем не ожидал, что она выскочит ему навстречу, размахивая руками.

– Что случилось?

Энн увлекла его на боковую улочку.

– Не ходите в дом! Все рухнуло!

– Почему? Мне показалось, я произвел фурор. У вашего дяди, во всяком случае, я имел большой успех. Расстались мы самым дружеским образом. Договорились завтра пойти на бейсбол, а в конторе он скажет, что у него встреча с Карнеги.

– Не в нем дело. Тетя Неста…

– А вот тут меня грызет совесть. Вел себя немножко бестактно с Огденом. До того как вы вошли в гостиную. В этом беда?

– Да нет! – нетерпеливо отмахнулась Энн. – Все гораздо хуже. Тетя Неста догадалась, что вы – не настоящий Джимми Крокер!

– А, черт! Как же это?

– Я пыталась успокоить ее, но она еще подозревает. Она решила подождать и посмотреть, узнает ли вас Скиннер, дворецкий. Если – нет, значит, ее подозрения правильны.

Джимми откровенно зашел в тупик.

– Э-э, не совсем уловил логическую связь. Проверка, ей-богу, весьма специфическая. Почему она считает, что если ее дворецкий не знает человека, то этот человек – самозванец? Наверняка ее дворецкому неведомы тысячи честных, вполне достойных людей…

– Скиннер несколько дней назад приехал из Англии. Он служил там у миссис Крокер. Теперь понимаете?

Джимми остановился. Слова эти Энн произносила медленно и разборчиво. Ослышаться или понять ее неправильно он не мог – и все-таки не верил своим ушам. Откуда вынырнул неведомый Скиннер? С первого дня их приезда в Лондон дворецким у них служил Бейлисс.

– Вы уверены?

– Конечно! Мне тетя Неста сказала. Именно Скиннер впустил их, когда они пришли к миссис Крокер. И дядя Питер рассказывал. У них еще был разговор тогда, в холле, и оказалось, тот тоже любит бейсбол…

В голове у Джимми полыхнула дикая догадка – настолько дикая, что он даже устыдился. Но каких только странностей последнее время не случалось…

– А каков из себя этот Скиннер?

– Довольно плотный, чисто выбрит. Мне он нравится. Больше похож на человека, чем все наши дворецкие. А что?

– Так, ничего…

– Значит, вам нельзя возвращаться в дом. Понимаете? Он скажет, что вы – не Джимми Крокер, и вас арестуют.

– Не согласен. Если я так похож на Джимми, что его друзья, и те путают, почему бы дворецкому не ошибиться?

– Но…

– Мало того. Опасности в любом случае нет. Если не узнает меня, когда откроет дверь, мы сразу поймем – игра проиграна. Я вполне успею исчезнуть, если же обманется сходством, все будет хорошо. Итак, идем, звоним, а когда Скиннер откроет дверь, я воскликну: «А, Скиннер, старина!» – что-нибудь эдакое. Либо он пусто уставится на меня, либо примется вилять хвостом, вроде преданной овчарки. Вот и выстроим дальнейшие действия в зависимости от этого.

Трели звонка замерли. Раздались шаги. Энн вцепилась в руку Джимми.

– Сейчас! – шепнула она.

Дверь отворилась. И тут же все дикие догадки обернулись реальностью: в дверях, сияя улыбками, удивительно респектабельный, вполне похожий на дворецкого, стоял его родитель. Как он очутился тут, Джимми понятия не имел. Но вот, он – тут.

Джимми не очень верил, что отец сумеет что-то скрыть. Старший Крокер был из тех простодушных, наивных людей, которые, удивившись, удивления не прячут, а не поняв ситуации, незамедлительно просят разъяснений. Действовать требовалось мгновенно, прежде чем изумленный родитель, обнаружив его у дверей нью-йоркского дома, не издаст возглас, который разоблачит все! Он так и видел, как его имя трепещет на губах отца.

– Скиннер, и вы тут! – весело воскликнул Джимми. – Мисс Честер говорила, что вы уволились от мачехи. Видно, приплыли раньше меня. Я лично – на «Каронии». Не ожидал, не ожидал так скоро увидеть вас снова!

По лицу Крокера пробежала судорога, и оно вновь обрело ясность и безмятежность. Ему бросили реплику, и как старый опытный актер он легко подхватил ее, не путаясь и не смущаясь.

– И то правда, сэр, – расплылся он в почтительной улыбке, отступая, чтобы пропустить их.

Джимми поймал взгляд Энн, когда та проходила мимо него. Глаза ее сияли облегчением и восторгом. Настроение у него скакнуло вверх, словно он выпил вина. Когда она стала подниматься по лестнице, он дал выход чувствам, шлепнув отца по спине. Раздался глухой хлопок, как от пистолетного выстрела.

– Что там? – обернулась Энн.

– Машина скорее всего! – объяснил Джимми. – Выхлоп… Правда, Скиннер?

– Весьма вероятно, сэр.

Джимми последовал за Энн, а когда стал подниматься по лестнице, вслед ему просвистел шепот:

– Ну ты даешь!

Так одарил его отец родительским благословением. Энн вошла в гостиную с высоко поднятой головой и метнула торжествующий взгляд на ничего не подозревавшую тетку.

– Очень занимательная сценка, тетя Неста, случилась внизу, – возвестила она. – Встреча преданного старого слуги и молодого хозяина. Скиннер чуть не лопнул от радости, увидев Джимми.

Миссис Пэтт не сдержала невольного восклицания.

– Так Скиннер узнал… – начала она и тут же оборвала себя.

– Узнал ли он Джимми? – рассмеялась Энн. – Разумеется! Вряд ли он мог забыть его, как по-твоему? Ведь всего неделю назад Скиннер обслуживал его в Лондоне!

– Очень впечатляющая встреча! – добавил Джимми. – Весьма похожа на воссоединение Улисса и его любимой собаки, о которых этот смышленый мальчуган… – он потрепал Огдена по голове, тот дернулся, – несомненно, читал. Я был Улиссом, Скиннер играл роль ликующего пса.

Миссис Пэтт не могла разобраться в себе: то ли облегчение она чувствует, то ли разочарование. В общем, как будто преобладало облегчение.

– Да, конечно, – сказала она, – он был рад увидеть тебя снова. Наверное, удивился?

– Еще бы!

– А через минуту-другую ты увидишь еще одного старого друга, – пообещала миссис Пэтт.

Джимми застыл, садясь в кресло, он так на полпути и замер.

– Еще одного?

Миссис Пэтт взглянула на часы.

– К ленчу приглашен лорд Уизбич.

– Лорд Уизбич! – воскликнула Энн. – Да он же не знает Джимми.

– Юджиния говорила, они друзья. Очень близкие.

Энн беспомощно оглянулась на сообщника. Опять ее охватило чувство, что от пинков судьбы не отбиться. У нее не хватит сил одолеть барьеры, которые та воздвигает на пути.

Джимми тоже клял злосчастье, столкнувшее его с лордом Уизбичем. Он четко предугадывал: еще пара близких друзей опознает Джимми Крокера, и у Энн зародятся подозрения. То, что она видела его с Бейлиссом и предположила, будто тот – его отец, пока что не давало расцвести ее подозрениям полным цветом, но это не может длиться вечно. Лорда Уизбича он отлично помнил – неугомонный балаболка, он вполне способен пуститься в воспоминания, да так подробно, что Энн в первые же пять минут раскусит правду. Дверь распахнулась.

– Лорд Уизбич! – объявил Крокер.

– Боюсь, что немного опоздал, миссис Пэтт, – сказал молодой лорд.

– Нет, вы очень пунктуальны. А тут ваш старый друг приехал, Джимми Крокер.

После почти неуловимого замешательства Джимми протянул ему руку:

– Хэлло, Уиззи!

– Х-хэлло, Д-Джимми…

Глаза их встретились. Во взгляде его светлости читалось явное облегчение с некоторой примесью изумления. Лицо, мгновенно побледневшее, зарделось румянцем, словно он пережил потрясение и теперь оправляется. Джимми не удивился его переживаниям. Что за игру ведет он, сказать Джимми не мог, но в одном был уверен – перед ним не лорд Уизбич. Этого человека он в жизни не встречал.

– Ленч подан, мадам, – звучно возвестил от дверей Крокер.

Глава ХV

Нечасто Энн находила случай радоваться присутствию в доме шести гениев. Как правило, она не выносила их и каждого по отдельности, и вместе взятых. Но сегодня их компания была ей весьма кстати. Были у них, конечно, и свои недостатки, но по крайней мере при них за столом поддерживалась общая беседа, не выливаясь в диалог между лордом Уизбичем и Джимми на темы старых времен. Энн не оправилась еще после встречи друзей, когда этот лорд поздоровался с Джимми как со старым знакомцем.

Она и надеяться не смела, что и этот барьер будет взят. Ей представлялось, как лорд Уизбич отступит, озадаченно хмурясь, и вскрикнет: «Это не Джимми Крокер!» Напряжение сменилось облегчением, но говорить не хотелось, и она рассеянно отзывалась на реплики Говарда Бемиса, поэта, сидевшего слева от нее. Она оглядела стол. Уилли Патридж занимал хозяйку беседой о разнице между пикриновой кислотой и тринитротолуолом – приятнее темы для ленча и придумать нельзя; а голос Кларенса Реншоу заглушал все соперничающие шумы соображениями о хореическим спондее. Словом, трапеза не отличалась от всех остальных.

Радость омрачало одно: она заметила, как лорд Уизбич бросает украдкой взгляды на Джимми. Тот уписывал яства с сосредоточенностью человека, который после обедов в меблирашках дорвался наконец до истинных шедевров. За последние несколько дней он пережил столько передряг, что какие-то взгляды уже не волновали его. Конечно, он уловил их и не сомневался, что после еды лорд улучит момент для беседы. Однако пока что все его внимание было отдано желудку. Джимми щедро накладывал себе с подносов, которые предлагал ему отец.

Вдруг он расслышал свое имя, произнесенное миссис Пэтт.

– Простите?

– Совсем как в прежние времена, – добродушно заметила его тетя. Все ее подозрения испарились после того, как лорд Уизбич узнал гостя, и угрызения совести побуждали вести себя с чрезмерной любезностью. – Присутствие Скиннера, наверное, напоминает тебе о Лондоне.

Джимми поймал бесстрастный взгляд отца.

– Скиннер – замечательный человек, – ответил он. – Его натура раскрывается перед вами, словно редкостный цветок.

Блюдо в руках Крокера-старшего качнулось, но лицо сохранило непроницаемость.

– В нем нет ни единого порока, – продолжал Джимми. – Он чист, как ребенок.

Миссис Пэтт удивленно взглянула на образчик добродетелей. У нее шевельнулось смутное чувство, что над ней издеваются, и упомянутый племянник снова стал ей неприятен.

– Много лет Скиннер был для меня настоящим отцом, – говорил тем временем Джимми. – Бросался помочь мне, когда я падал. Рассказывал всякие истории. Целовал ушибленные места.

Несмотря на напряженность, Энн невольно восхищалась своим сообщником, так хорошо справляющимся с деликатной, нет – взрывоопасной ситуацией. Она всегда считала, и довольно справедливо, что обладает немалым запасом мужества и находчивости, но сейчас не сумела бы вести беседу, не выдавая беспокойства. Да, Энн восхищалась Джимми, но все-таки ей бы хотелось, чтоб он держался понезаметнее. А вдруг он изображает этого Крокера непохоже и Скиннер или лорд Уизбич усомнятся в том, что видят? Надо бы предупредить, чтобы поубавил прыти, но сидели они по разные стороны огромного стола.

Джимми между тем наслаждался от души. Он чувствовал, что сейчас поистине вносит в дом свет и сладость, и купался в блаженстве. Ему нравилась еда; нравилось, как отец играет роль дворецкого; нравились забавные полудурки, которые, как оказалось, тоже живут в этом желанном пристанище. Жаль только, Пэтт ушел! К нему он испытывал сильнейшую симпатию и сделал мысленно зарубку: не теряя времени, надо излечить старикана от пагубной привычки. Ну что это, в самом деле? Зачем он позволяет, чтобы контора портила ему жизнь? Хорошо бы устроить пикничок с Пэттом, отцом и компанией… Но тут его мечты были прерваны. Вскинув от тарелки глаза, Джимми обнаружил, что все обедающие уставились на Уилли Патриджа, а тот сверкает глазом на пробирку, которую достал из кармана и положил рядом с тарелкой.

– Порошка хватит, чтоб пол-Нью-Йорка разнести! – небрежно бросил он.

Тишину взорвал гром и грохот на заднем плане – Крокер выронил электрическую кастрюлю.

– А вот оброни я эту пробирочку, – воспользовался Уилли подвернувшимся случаем, – никто из нас тут не сидел бы!

– Не надо ронять, – посоветовал Джимми. – Что в ней?

– Патриджит.

Миссис Пэтт, совершенно белая, поднялась из-за стола.

– Уилли, как ты мог?! – вскричала она. – О чем ты только думаешь?

– Тетя Неста, опасности нет ни малейшей, – снисходительно улыбнулся Уилли. – Взрывается оно от удара. И только. Я целое утро таскаю его в кармане.

И он обласкал пробирку тем взглядом, каким любящий родитель ласкает свое дитя. Но миссис Пэтт эти слова не убедили.

– Ступай, спрячь ее подальше. В дядин сейф!

– Да я кода не знаю…

– Позвони дяде в контору и спроси!

– Ладно, раз уж ты настаиваешь, тетя Неста. Но опасности никакой.

– Да не тащи ты ее с собой! – завизжала миссис Пэтт, когда он, поднявшись, потянулся за пробиркой. – Еще уронишь! Потом заберешь!

– Ладно…

Беседа после его ухода увяла. Как труп на пиру египтян, лежала пробирка, лишая компанию веселости. Говард Бемис, сидевший рядом с ней, все отодвигался бочком, пока чуть не столкнул Энн со стула. Вскоре вернулся Уилли, небрежно сунул пробирку в карман и снова вышел.

– Если услышите внезапный гром и обнаружите, что летите, – заметил Джимми, – это оно самое и есть.

Вернувшись, Уилли снова занял место за столом, но веселье улетучилось. Голос Кларенса упал до шепота, Говард уже не мог рассуждать о влиянии Эдгара Ли Мастерса на современную литературу. Миссис Пэтт покинула столовую, следом за ней – и Энн. Разбрелись и гении, кто куда. Допив кофе и закурив сигарету, Джимми обнаружил, что остался наедине со своим старым приятелем и что приятель этот вот-вот пустится в откровенности.

Светловолосый пэр начал с того, что подошел к двери и выглянул. Проделав это, он вернулся на место и пристально уставился на Джимми.

– В чем ваша игра? – осведомился он.

– Простите? – ответил Джимми, лукаво и ласково глядя на него.

– Хватит! – резко прикрикнул лорд. – Говорите толком! Нас могут прервать в любой момент. Как вас зовут? Зачем вы здесь?

Джимми вскинул брови.

– Я – блудный племянник, вернувшийся в стадо.

– Кончайте придуриваться! Вы из группы Поттера?

– Кто такой Поттер?

– А то вы не знаете!

– Нет, не имел счастья его лицезреть.

– Правда?

– Абсолютная и чистейшая.

– Значит, от себя работаете?

– В данный момент я не работаю. Ходят разговоры, что неплохо бы мне окончить заочные курсы монтировщика спаржи.

– Ой, сил моих нету! Что вы крутите? Чего не раскроете карты? Оба мы явились сюда ради одного и того же! Нет смысла срывать задание.

– То есть вы хотите внушить мне, будто я не ваш старый друг Джимми Крокер?

– Будь вы Крокером, вы бы не стали притворяться, будто узнали меня. Да я чуть не спекся, пока вы не подмигнули!

– Вот бы вы влипли, – улыбнулся Джимми, – будь я и вправду Крокером! Кстати, а кто вы?

– Ребята зовут меня Джентльмен Джек.

– Почему? – удивился Джимми.

Лорд Уизбич отмахнулся от неуместного вопроса.

– Работаю сейчас на Бэрка. Слушайте, давайте по-умному.

– Что ж, буду прямым, как шнурок…

– Кто-кто? Нырок?

– Надеюсь, вы собираетесь играть в открытую.

– Пооткровенничаем шепотком?

Лорд Уизбич снова подскочил к двери и подверг коридор вторичной проверке.

– Как вы нервничаете, – заметил Джимми.

– Не нравится мне здешний дворецкий, что-то у него за пазухой припрятано.

– Вы думаете, он от Поттера?

– Не удивился бы. Во всяком случае, что-то с ним нечисто. Иначе зачем бы ему притворяться, что он вас узнал?

– По-видимому, признать во мне Джимми Крокера – это лакмусовая бумажка, такая проверка на честность.

– Его загнали в угол, как и меня, – пояснил лорд Уизбич. – Он не мог знать, что вы не Крокер, пока вы сами его не надоумили. Ну и притворился, будто узнал. – С невольным восхищением лорд взглянул на Джимми. – А у вас, я вижу, нахальства хоть отбавляй! Явиться сюда вот эдак! Здорово рисковали. Могли ведь напороться на человека, который и правда знает Джимми Крокера. Как вы поступили бы, будь дворецкий настоящим?

– Без риска в нашей профессии никуда!

– Как вспомню, сколько мне пришлось попотеть, – продолжал лорд, – так противно становится, что другой взял да ввалился в дом без всяких.

– Почему вы выбрали имя лорда Уизбича?

– Да это же верняк! Познакомился с настоящим лордом на пароходе. Вызнал, что тот отправляется в кругосветное путешествие, а в Нью-Йорке задержится на день. Но все-таки пришлось мне потрудиться, чтоб втереться в дом. Бэрк приказал мне изловить этого Честера и заручиться письмом. А вы вот ввалились без всяких там писем, да и заявили с ходу, что будете у них жить. – Лорд Уизбич поскорбел минутку о несправедливостях жизни. – Что ж вы намерены делать, приятель?

– Насчет чего?

– Насчет того, что оба мы тут. Мой вам совет: давайте сотрудничать, а потом поделимся. Или желаете заграбастать все целиком? Ну и провалите задание. Я с вами по-честному. Да и нет мне толку блефовать. Мы тут по одному делу. Вам нужен этот порошок, и мне тоже.

– Так вы, значит, верите в патриджит?

– Ох, не могу! – скривился Уизбич. – Чего кричите? Конечно, верю. Бэрк уже за ним следит. О Дуайте Патридже слыхали? Ну! Этот самый – его сын. Всем известно, что Дуайт перед смертью разрабатывал такую взрывчатку. А тут сынок и является с пробиркой и сам говорит, что может взорвать к черту целый город. Ясно? Доработал папашину штуку. Я так понимаю, тому оставалось всего ничего, сынку-то больше не осилить, мозгляк он, но факт налицо, взрывчатка у него есть. А мы с вами объединимся и заключим сделку. Если не желаете, ладно, можете сорвать мне игру, как и я вам… но есть ли в том смысл? Только риску больше. Если же поладим, нам и на двоих хватит. Сами понимаете, за такой порошочек драться будут десятки рынков. Если насчет Бэрка тревожитесь, как бы не обдурил, – забудьте. Бэрка я беру на себя. По справедливости обойдемся.

Джимми раскрошил на тарелке окурок.

– Я не красноречив, как, скажем, Брут, – отвечал он. – Вы меня знаете, я человек простой и откровенный. И просто, откровенно отвечаю – ничего не выйдет.

– Что? Не хотите вместе работать?

Джимми покачал головой:

– Жаль разочаровывать вас, Уиззи, если я еще могу называть вас так, но предложение меня не соблазняет. Не хочу играть с вами или с кем-то еще. Напротив, я намерен пойти к миссис Пэтт и сообщить ей, что в ее Эдеме завелась змея.

– Вы что же, настучать вздумали?

– Как по барабану. Громко и четко.

Лорд Уизбич неприятно рассмеялся:

– Ага, беги, беги! А как ты объяснишь, почему признал во мне старого приятеля? Перед едой – старый друг, а после еды – мошенник. Выдашь меня, выдашь и себя. Если я не лорд Уизбич, так и ты не Джимми Крокер.

– Н-да, – вздохнул Джимми. – Жизнь – сложная штука, правда?

– Подумай получше, старик, – поднялся лорд. – Ничего ты не добьешься. Меня тебе не остановить. А не желаешь работать пятьдесят на пятьдесят, совсем тебя выкину. Обставлю, моргнуть не успеешь!

И лорд Уизбич вышел из зала, а Джимми, закурив новую сигарету, погрузился в размышления. Все, что сказал Джентльмен Джек, или как там его, верно. Разоблачая его, выдашь себя. Джимми задумчиво курил. Не в первый раз ему захотелось, чтоб досье его за последние несколько лет было бы капельку белее. Он начал проникаться чувствами доктора Джекила, которому вечно ставил препоны беспутный мистер Хайд.