Текст книги "Воздушные мытарства, или Экзамен, которого нельзя избежать"

Мытарство девятое: «А судьи кто?»

«Мы достигли мытарства, называемого мытарством неправды, где истязуются все неправедные судьи, которые свой суд ведут за деньги, оправдывают виновных, осуждают невинных; здесь истязуются те, кто не отдает должной платы наемникам или при торговле употребляет неправильную меру и тому подобное. Но мы, по благодати Божией, беспрепятственно миновали это мытарство, покрыв лишь немногими добрыми делами мои грехи этого рода», – продолжает свое свидетельство блаженная Феодора.

Хотя в законе Божием сказано: Судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси (Исх. 22, 28), но всегда существовал очень высокий спрос и с самих судей, возможные их преступления оговариваются в Библии. Сказано: Не суди превратно тяжбы бедного твоего (Исх. 23, 6) – имеется в виду в пользу богатого; не угождай лицу великого; по правде суди ближнего твоего (Лев. 19, 15). Но и сами богатые имели право на беспристрастное рассмотрение их дела. Сказано: Не делайте неправды на суде; не будь лицеприятен к нищему (Лев. 19, 15). Лицеприятие к нищему – это милосердие, но, если нищий неправ, а прав богатый, судья не должен проявить свое субъективное предпочтение. Сказано: И бедному не потворствуй в тяжбе его (Исх. 23, 3).

Святитель Иоанн Златоуст пишет: «Сказано: Бедному не потворствуй в тяжбе его. Что это значит? Значит: будь тверд и несгибаем, если и нищий согрешит. Если же не дóлжно потворствовать нищему, то тем более – богатому. Это говорю я не только судьям, но всем людям, чтобы они нигде не нарушали справедливости, но везде свято соблюдали ее»[102]102
  Иоанн Златоуст, свт. Гомилии на Евангелие от Иоанна // Толкования на Исх. 23, 3. [Электронный ресурс] // URL: http://www.bible.optina.ru/old: ish:23:03.


[Закрыть]. Подобно и блаженный Иероним Стридонский писал: «Не будь лицеприятен к нищему на суде – чтобы под предлогом милосердия не приняли мы несправедливого решения. Каждого из нас нужно судить, принимая во внимание значение не людей, но дел. Ни богатому не препятствует богатство, если он распоряжается им как следует, ни бедного бедность не делает более достойным похвалы, если среди нечистот и нужды он не остерегается греха»[103]103
  Иероним Стридонский, блж. Послания. 79.1 // БКОЦ. Ветхий Завет. Т. 3: Книги Исход, Левит, Числа, Второзаконие. С. 286.


[Закрыть].

Положено одинаково справедливо судить и пришельца, и туземца. Сказано: Один суд должен быть у вас, как для пришельца, так и для туземца; ибо Я Господь, Бог ваш (Лев. 24, 22). Дополнение ибо Я Господь, Бог ваш на первый взгляд представляется излишним, но смысл его такой: и пришельца, и туземца создал Господь Бог, значит, и тот и другой имеют право на справедливость.

Читаем: От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию (Деян. 17, 26). Пределы их обитанию – это нравственные и моральные предписания закона Божия, исполняя которые мы можем жить полноценной и счастливой жизнью, ибо заповеди, уставы и постановления даются не для смерти, но для жизни. Как известно, нет более несчастного человека, нежели тот, кто не живет теми идеалами, которые он исповедует.

Взятки, подарки и что-либо подобное запрещено судье. Сказано: Во всех жилищах твоих, которые Господь, Бог твой, даст тебе, поставь себе судей и надзирателей по коленам твоим, чтоб они судили народ судом праведным; не извращай закона, не смотри на лица и не бери даров, ибо дары ослепляют глаза мудрых и превращают дело правых (Втор. 16, 18–19).

Цезарий Арльский, латинский автор VI века, писал: «Те, кто внемлет причинам, правильно судят и не принимают даров против невинного[104]104
  Пс. 14, 5.


[Закрыть], ибо дары ослепляют сердца мудрых и извращают слова праведных. Как бы им, пока будут обретать имущество, случайно не погубить свою душу. Ибо никто не наживает неправедную прибыль без праведного воздаяния: где прибыль, там и воздаяние, прибыль – в сундуке, воздаяние – в совести»[105]105
  Цезарий Арльский, свт. Проповеди. 13.2 // БКОЦ. Ветхий Завет: Книги Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Т. 3. С. 490.


[Закрыть].

В новозаветном понимании: Суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом (Иак. 2, 13). И в российских судах должно быть не изображение слепой языческой Фемиды, но икона святой Анастасии Узорешительницы или святителя Николая Мирликийского. В нашем христианском понимании идеальные судьи – это святые. Сказано: Разве не знаете, что святые будут судить мир? Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела? Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские? (1 Кор. 6, 2–3).

Но коль скоро, например, православный верующий стал мирским судьей, это не освобождает его от исполнения библейских принципов ведения судопроизводства. Нарушение всех этих принципов со стороны судей светских или церковных приведет их к истязаниям на девятом мытарстве.

Вместе с тем суд над другим человеком не может не ввергать самого судящего в трепет. Ибо суд прежде всего есть дело Божие!

Читаем: Не судите, да не судимы будете (Мф. 7, 1). Итак, только Господь Бог Сердцеведец может брать к рассмотрению все обстоятельства содеянного преступления, только Ему Одному ведомы все истинные намерения и побуждения согрешившего – следовательно, только суд Господа может быть безошибочным и непогрешимым, ведь Он ни на йоту, ни на черту не отступит от принципов Небесного Правосудия. Как говорит апостол Павел: Если мы неверны, Он пребывает верен, ибо Себя отречься не может (2 Тим. 2, 13).

Все мы, имеющие стать в будущем на Суд Божий, должны проявлять снисхождение к согрешающим братьям нашим. Сказано: Рабу же Господа… с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю (2 Тим. 2, 25–26).

Обязанность Церкви – призывать людей к безгрешному образу жизни, но если они и впадут в некий грех, то имеют Ходатаем за себя Самого Господа. Апостол любви Иоанн Богослов писал: Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали; а если бы кто согрешил, то мы имеем ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, праведника; Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира (1 Ин. 2, 1–2).

Преподобный авва Дорофей вспоминает об одном великом старце, который, узнав о грехе брата, сказал: «О, худо он сделал!» Тогда ангел принес старцу душу согрешившего и спросил его: «Посмотри, тот, кого ты осудил, умер; куда же повелишь ты поместить его: в царство или в муку?»

Так и преподобный Иоанн Савваит только произнес о согрешившем брате: «Горе ему!» – как оказался стоящим пред Голгофой. И вот, видит он Иисуса Христа между двумя разбойниками. Преподобный устремился было поклониться Ходатаю мира, но едва успел приблизиться, как Господь повелел предстоящим ангелам: «Изриньте его вон! Это антихрист, ибо осудил своего брата прежде Моего суда».

Вы спросите: «Почему осудивший брата как антихрист?» Потому что своим человеческим судом дерзнул подменить суд Христов!

Апостол Павел дает совет: А ты чтó осуждаешь брата твоего? Или и ты, чтó унижаешь брата твоего? Все мы предстанем на суд Христов. Ибо написано: живу Я, говорит Господь, предо Мною преклонится всякое колено, и всякий язык будет исповедывать Бога. Итак каждый из нас за себя даст отчет Богу. Не станем же более судить друг друга, а лучше судúте о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну (Рим. 14, 10–13).

С другой стороны, в каждом осуждении, даже если человек говорит о том, что видел собственными глазами, присутствует элемент клеветы. Как мы выяснили выше, подлинные мотивы любого поступка известны только Богу, Который один учитывает все обстоятельства содеянного.

Клевета – в любой форме и любом виде – есть мерзость в глазах Бога. Клеветник согрешает трижды! Первый раз – против себя самого, допустив в своем сердце неправду на брата своего; второй раз – против всех тех людей, до которых его клевета дойдет; и третий раз – против того, на кого клевещет. Апостол Павел наставляет: Посему не судúте никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога (1 Кор. 4, 5).

Сам христианин не должен бояться человеческого осуждения и клеветы. Апостол Павел писал: Для меня очень мало значит, кáк судите обо мне вы или кáк судят другие люди; я и сам не сужу о себе (1 Кор. 4, 3). Известно, что злые клирики из зависти стали распространять об Иоанне Златоусте, архиепископе Константинопольском, худую молву – хулили того, который достоин был одних похвал. Святитель Иоанн знал о клевете, но как он к ней отнесся? Не обращал никакого внимания, предоставив суд Богу. И вышло так: чем более хулили Иоанна Златоуста его враги, тем более разрасталась о нем добрая слава. До клеветы он был славен лишь в своем отечестве, а после прославился и в дальних странах, и многие люди приходили оттуда в Царьград, чтобы видеть его и насладиться слушанием его высокого учения.

Клевета и лживые осуждения могут нравственно охарактеризовать только самих клеветников: воры будут говорить, что вы нечисты на руку; блудники будут говорить, что вы нецеломудренны; клеветники будут говорить, что вы сплетники; пьющие будут говорить, что вы не ведете трезвый образ жизни. Святитель Иоанн Златоуст учит: «Люди большею частью судят и о других по себе. Так, постоянно пьянствующий нелегко поверит, что есть люди, живущие трезво; привязанный к распутным женщинам считает распутными и тех, кто живет честно; похититель чужого нелегко поверит, что есть люди, которые раздают и свое»[106]106
  Иоанн Златоуст, свт. Три беседы о Давиде и Сауле. Беседа 2. [Электронный ресурс] // URL: http://www.azbyka.ru/otechnik/Ioann_Zlatoust/o_Davide_i_Saule/#1_2.


[Закрыть]. Слыша подобное, будем переживать не за себя, но за сказавших это о нас.

И все же мы вправе требовать светского суда (см. Деян. 26, 32) и церковного разбирательства (см. 1 Кор. 6, 1–7) и, если потребуется, участвовать в нем. Но при этом нельзя забывать, что суд без милости не оказавшему милости (Иак. 2, 13). Ибо мы должны учиться прощать и проявлять милость, потому что сами нуждаемся и в милости, и в прощении.

Мытарство десятое: «Я тоже хочу!»

«Так же благополучно прошли мы и следующее мытарство, называемое мытарством зависти. У меня вовсе не оказалось грехов этого рода, потому что я никогда не завидовала. И хотя испытывались здесь и другие грехи: нелюбовь, братоненавидение, вражда, ненависть, но, по милосердию Божию, во всех этих грехах я оказалась невинна и видела, как яростно скрежетали зубами бесы, но не убоялась их, и, радуясь, мы пошли выше», – продолжает свое свидетельство блаженная Феодора.

В Писании сказано: Кроткое сердце – жизнь для тела, а зависть – гниль для костей (Притч. 14, 30).

Я знал одного человека, который страдал раком костей, – он не был завистливым. Но когда я вместе с другими православными христианами дежурил у его больничной койки, а это было совершенно необходимо, я понял, что такое боль. Этот молодой человек молился, чтобы ему умереть, и дважды пытался выброситься в окно, прямо из больничной палаты. Боль была постоянной и нарастающей… Когда я его спросил о характере боли, он ответил: «Вот когда сильно-сильно болит зуб – это локально и только с одной стороны челюсти. А рак костей – это когда так же нестерпимо ноют все кости, и ты буквально задыхаешься от боли».

Я рассказал об этом печальном случае, чтобы нам было понятнее, что такое «гниль для костей»: это чувство, которое не затихает и причиняет испытывающему его нестерпимое страдание. Вот так и живут завистники. Не позавидуешь…

Сказано: Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская (Иак. 3, 14–15).

Святые отцы с древности учили нас, что есть три типа людей: человек плотской, человек душевный и человек духовный.

Человек плотской – это редкий тип людей, которые наслаждаются через страдания других (таких, слава Богу, меньше всего). Такими были «нефилимы» (ивр. נפילים – падшие), их также называют «сильными людьми», «героями». Сказано: В то время были на земле исполины (нефилимы. – Прот. О.С.), особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди. И увидел Господь [Бог], что велико развращение человеков на земле (Быт. 6, 4–5). Эти исполины наполнили всю землю злодеяниями. Древнееврейский корень слова «нефилим» – нафлу – означает «падать», они-то и опрокинули мир, так что всякая плоть извратила путь свой на земле (Быт. 6, 12). Некоторые древние отцы считали, что это были бесы, воплощенные на земле, или нечестивые потомки Каина (каиниты). Похоже на то, что мир так и не очистился от их «бесовской крови».

На древнееврейском языке они еще называются «анаким» (гиганты). Такие «гиганты» в наше время, как правило, небольшого роста и тщедушного телосложения, но обладают сильным воздействием на массы. Ради своих амбиций они готовы буквально опрокинуть мир, развязать самую кровопролитную бойню, будучи снедаемы завистью и ненавистью ко всему праведному и святому (Наполеон, Гитлер, Ленин).

Многие из современных нам «анаким» совершают преступления из зависти по отношению к другим согрешающим, чтобы самоутвердиться в их глазах, а чаще для самоутверждения в своих собственных. Блаженный Августин с горечью свидетельствовал о себе в «Исповеди»: «Мать моя хотела, чтобы я не распутничал, и особенно боялась связи с замужней женщиной, – я помню, с каким беспокойством уговаривала она меня наедине. Это казалось мне женскими уговорами; мне стыдно было их слушаться. А на самом деле они были Твоими, но я не знал этого и думал, что Ты молчишь, а говорит моя мать. Ты через нее обращался ко мне, и в ней презрел я Тебя, я, ее сын, “сын служанки Твоей, раб Твой”. Я не знал этого и стремглав катился вниз, ослепленный настолько, что мне стыдно было перед сверстниками своей малой порочности. Я слушал их хвастовство своими преступлениями; чем они были мерзее, тем больше они хвастались собой. Мне и распутничать нравилось не только из любви к распутству, но и из тщеславия. Не порок ли заслуживает порицания? А я, боясь порицания, становился порочнее, и если не было проступка, в котором мог бы я сравняться с другими негодяями, то я сочинял, что мною сделано то, чего я в действительности не делал, лишь бы меня не презирали за мою невинность и не ставили бы ни в грош за мое целомудрие»[107]107
  Аврелий Августин, блж. Исповедь. С. 27.


[Закрыть].

Человек душевный – таких среди нас подавляющее большинство – хочет, чтобы и ему было хорошо, и окружающим его. Такому было бы очень неуютно, если бы он узнал, что сосед заболел раком или что старый школьный приятель разорился, развелся с женой и спился. Но при всем этом человек душевный – это опасное колебание между душевностью и плотяностью, мораль такого человека «земная, душевная».

Такой тип человека называется лаодикийским (период Лаодикийской церкви будет последним в жизни исторического христианства). Сказано в Откровении апостола Иоанна Богослова: И Ангелу Лаодикийской церкви напиши: так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия: знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг (Откр. 3, 14–17).

Это будет церковь людей, не пребывающих в сомнении о самих себе. Их стиль жизни будет очень походить на американское «Ноу проблем!». Но именно тогда, когда в своем тепленьком благополучии они будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба (1 Фес. 5, 3).

Почему о лаодикийских христианах сказано: О, если бы ты был холоден, или горяч? Ответ очевиден. Холодное – в грехах оледенелое, застывшее – может инстинктивно начать искать тепло спасающей благодати Духа Святого. Горячее – пламенеющее Духом Святым, святое само – несет теплоту миру, оледеневшему во грехах, как в вечной мерзлоте. И только теплохладное христианство застыло в реликтовом благополучии духовной смерти.

Но вернемся к типам людей.

Человек духовный – это самая малочисленная на земле группа людей, они готовы сами испытывать страдание, чтобы другим было лучше. Жертвенный дух уподобляет их Христу и делает некоторой противоположностью миру, погрязшему в зависти и эгоизме.

А что же о зависти говорят святые отцы? Святитель Василий Великий учил: «Зависть – это порча жизни, поругание природы, вражда против того, что дано нам от Бога, противление Богу»[108]108
  Цит. по: Энциклопедия православной веры. С. 234.


[Закрыть]. Но почему зависть к другому человеку (едва ли кто-то может испытать зависть к Богу) святитель называет «порчей жизни», «поруганием природы» и «противлением Богу»? Вспомним прежде всего о природе первозданного человека: Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его (Быт. 5, 1); И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему (Быт. 2, 18). Человек сотворен общественным существом, то есть для семейной соборности – первой ячейки соборности церковной. Апостол Павел называл семью домашней церковью, в его обычае было приветствовать некоторых семейных христиан словами сподвижнику нашему, и домашней твоей церкви – такое приветствие Павел направлял женщине Апфии, (сестре) возлюбленной, и Архиппу, ее мужу (Флм. 1, 2).

Мир и был создан Триединым Богом, чтобы ввести род человеческий в союз любви Лиц Святой Троицы. Христос призывает разобщенное человечество к божественному единству словами: Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Ин. 17, 21). Единство любви Лиц Святой Троицы – это единство Отца и Сына в Духе Святом, ибо сказано: потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим. 5, 5). То есть в тот же союз соборной любви в Духе Святом вошло в день святой Пятидесятницы и человечество, до грехопадения в лице наших прародителей естественно пребывавшее в этом божественном единстве. Поэтому зависть и есть вызов и поругание человеческой природы, «вражда против того, что дано нам от Бога» и «противление Богу».

Мне рассказали интересную историю о том, как однажды три путешественника нашли на дороге нечто драгоценное. Надлежало разделить это поровну между всеми. Находка была так велика, что часть каждого была бы весьма значительна, но тотчас явился диавол со своими спутниками – духами зависти, коварства и жадности. Полюбовавшись своей находкой, путешественники сели отдохнуть, чтобы подкрепить себя пищей, но каждый думал не о пище, а о том, как бы одному завладеть сокровищем. Нужно было кому-нибудь из них сходить в ближайший город, чтобы купить припасов. Один отправился. Двое оставшихся на месте договорились убить третьего, когда тот вернется, чтобы разделить между собой его часть. Между тем отправившийся за припасами решил отравить товарищей ядом, чтобы по смерти их обоих богатство досталось ему одному. Когда он вернулся, то немедленно был убит своими спутниками, а они, в свою очередь, умерли, поев принесенную им пищу. Драгоценная находка осталась на месте ждать или других безумцев, или более достойных людей.

Святитель Иоанн Златоуст посему и пишет: «Нет ничего хуже зависти и злобы. Через них смерть вошла в мир. Когда диавол увидел человека в чести, то не вынес его благоденствия и сделал все, чтобы погубить его»[109]109
  Цит. по: Энциклопедия православной веры. С. 235.


[Закрыть]. Словами «диавол увидел человека в чести» Златоуст как бы говорит: «он увидел, что потерял, и сделал все, чтобы погубить человека из зависти».

Мытарство одиннадцатое: «Я – это звучит гордо!»

«Подобным образом прошли мы и мытарство гордости, где надменные и гордые духи испытывают тех, кто тщеславен, много думает о себе и величается; особенно же тщательно здесь испытывают души тех, кто непочтителен к отцу и матери, а также к поставленным от Бога властям: рассматриваются случаи неповиновения им и прочие дела гордости и тщеславные слова. Мне весьма и весьма мало потребовалось добрых дел, чтобы покрыть грехи по этому мытарству, и я получила свободу», – продолжает свое свидетельство блаженная Феодора.

Мы не можем быть уверены, что пройдем данное мытарство с такой же легкостью, поэтому остановим наше внимание на проблеме, связанной с гордыней, тщеславием, непочтительным отношением к родителям (физическим и духовным) и к Богом установленной форме власти.

Если о Сыне Божием сказано: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу (Флп. 2, 6), – то выпадение диавола из духовного мира и происходит из-за хищения почитать себя «быть равным Богу».

Юлиус Шнорр фон Карольсфельд. Мытарь и фарисей. Гравюра (фрагмент)

Блаженный Августин писал о том, что «невозможно отыскать никакого иного источника зла помимо добра»[110]110
  Aurelius Augustinus. Contra Julianium pelagianum. I. Цит. по: Фома Аквинский. Сумма теологии. Т. 2. Вопрос 49.1 / пер. С. И. Еремеева, А. А. Юдина. [Электронный ресурс] // URL: https://www.azbyka.ru/otechnik/konfessii/summa-teologii-tom-2/6_1.


[Закрыть], то есть – искаженного стремления к благу. В противном случае пришлось бы признать причиною зла другое зло, и так до бесконечности. Подобный языческий дуализм всегда осуждался отцами Церкви, настаивавшими на том, что изначально все творение Божие было именно хорошо весьма (Быт. 1, 31). По Августину: «Бог [и] не может быть причиною зла, ибо не Он причина склонности к небытию»[111]111
  Aurelius Augustinus. De diversis quaestionibus LXXXIII.21. Цит. по: Фома Аквинский. Сумма теологии. Т. 2. Вопрос 49.2 / пер. С. И. Еремеева, А. А. Юдина. [Электронный ресурс] // URL: https://www.azbyka.ru/otechnik/konfessii/summa-teologii-tom-2/6_1.


[Закрыть]. Это означает, что зло, как нечто не бытийное, проистекает от свободного удаления от добра, как изменение в созерцании блага. Что и означает, что диавол именно «перелюбил…» (И.А. Глухов), переключившись с любви к Богу на любовь к самому себе, – себялюбие эгоизма (лат. ego – «я»). Духовные дарования и высоту иерархического положения использовал во вред себе.

Любя Господа пламенеющей любовью, Люцифер стремился как можно ближе приблизиться к объекту любви – Богу. В какой-то момент мистического экстаза в самолюбовании собственной пламенеющей любовью диавол потерял ощущение дистанции между Творцом и тварью, и это было хищение, начало его выпадения из духовного мира. Тогда и родилась гордость…

Каждый гордец как бы проходит тем же путем, что и Люцифер. Сказано: Погибели предшествует гордость, и падению – надменность (Притч. 16, 18). Так совершается и грехопадение Адама и Евы, когда диавол предлагает им принять участие в хищении Божественных прав и приоритетов словами вы будете, как боги (Быт. 3, 5).

Хотя человек и создан для обóжения, диавол стремится, чтобы само наше религиозное стремление и восторг привели нас к безудержной гордыне…

В книге «Пролог в поучениях» протоиерея Виктора Гурьева содержится следующий пример: «Монах Ирон пятьдесят лет провел в пустыне и превзошел всех живущих в ней иноков своим равноангельским житием. Но гордость погубила и такого подвижника. Он вообразил, что соседние с ним иноки держатся не такого устава, какого бы, по его мнению, следовало держаться. И стал относиться к ним с презрением. Диавол, заметив зародившееся в старце самомнение, не замедлил приложить старание, чтобы погубить его, и достиг своего. Он явился ему в образе светлого ангела, а самообольщенный монах принял его действительно за такового. Диавол предложил старцу броситься в колодец, говоря, что-де за святую жизнь ему от этого вреда не будет. Старец послушался, и… вытащили его из колодца едва живым. На третий день он скончался»[112]112
  Гурьев В., прот. Пролог в поучениях. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1996. С. 371.


[Закрыть].

Апогей гордыни – безумное утверждение «Бога нет» или «Бог умер». В Псалтири читаем: Сказал безумец в сердце своем: «нет Бога». Они развратились, совершили гнусные дела; нет делающего добро (Пс. 13, 1).

Отказ от гордости и гордыни означает начало возвращения к Богу, о таковых и сказано: Но тем бóльшую дает благодать; посему и сказано: Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак. 4, 6). Слова тем бóльшую дает благодать свидетельствуют о невозможности для человека без мощного потока призывающей благодати бросить вызов идеологии диавола, отступить от мятежников, поправших суверенные права и приоритеты Бога, и смиренно признать себя рабом Божиим.

Чтобы понять значение слова «гордость» в данном контексте, прочитаем из Книги пророка Исаии: Какое безрассудство! Разве можно считать горшечника, как глину? Скажет ли изделие о сделавшем его: «не он сделал меня»? и скажет ли произведение о художнике своем: «он не разумеет»? (Ис. 29, 16). И в этом смысле мятеж Люцифера, его бесов и человеков, последовавших за ними, против Бога сравним с восстанием «горшков» против «Горшечника». Причем сам диавол в этой борьбе не заходит так далеко, как человечество, отказавшееся всецело подчиняться Богу, Его святому Закону и даже (!) отрицать Его существование… Диавол не борется с Богом, бесы веруют, и трепещут (Иак. 2, 19), его взаимоотношения с Создателем – не «перетягивание каната». Скорее всего, гордый диавол не может простить нам нашу телесность, ибо, по мнению святых отцов (о чем уже говорилось выше), именно отсутствие телесности у падших ангелов является препятствием для их возможного покаяния и возвращения к Богу. Ибо то, что изменяемо, может усовершенствоваться, а то, что неизменяемо, – или совершенно, как Бог (см. Иак. 1, 17), или ужасно в своем регрессе, падении, как диавол (см. Мф. 25, 41).

Гордость и тщеславие подсказывают человеку, что он абсолютно свободное существо и не нуждается ни в какой опеке.

«Французская революция, с которой ясно обозначился существенный характер западной цивилизации как цивилизации внерелигиозной, как попытки построить здание вселенской культуры, организовать человечество на чисто мирских, внешних началах, – пишет русский религиозный мыслитель В. С. Соловьев, – Французская революция… провозгласила как основание общественного строя права человека вместо прежнего божественного права. Эти права человека сводятся к двум главным: свободе и равенству, которые должны примиряться в братстве. Великая революция (т. е. буржуазная революция. – Прот. О.С.) провозгласила свободу, равенство и братство. Провозгласила, но не осуществила: эти три слова так и остались пустыми словами. Социализм является попыткой осуществить действительно эти три принципа. Революция установила гражданскую свободу. Но при существовании данного общественного неравенства освобождение от одного господствующего класса есть подчинение другому. Власть монархии и феодалов только заменяется властью капитала и буржуазии. Одна свобода еще ничего не дает народному большинству, если нет равенства. Революция провозгласила и это последнее. Но в нашем мире, основанном на борьбе, на неограниченном соревновании личности, равенство прав ничего не значит без равенства сил. Принцип равенства, равноправность оказалась действительною только для тех, кто имел в данный исторический момент силу»[113]113
  Соловьев В. С. Собрание сочинений: В 12 т. Т. 3, 4. Брюссель, 1966. С. 5–6.


[Закрыть].

Когда я слышу выражение «это сладкое слово свобода», всегда задаюсь вопросом: «свобода от чего?» или «свобода от кого?».

Сказано: К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служúте друг другу (Гал. 5, 13). Таким образом, мы выясняем, что свобода не исключает любви, то есть деятельного участия в жизни других людей. Так что и подчинение светским властям проистекает не только из страха наказания, но и по совести (Рим. 13, 5), по любящей христианской совести. Так что и «закон царский» мы исполняем по Писанию: возлюби ближнего твоего, как себя самого (Иак. 2, 8). Другая возможная мотивация подчинения светской власти не есть дело хорошее, но, напротив, дурное, так как происходит из чувства лицеприятия и угодливости.

Следовательно, тем более и подчинение церковным властям должно проистекать из чувства любви. Даже если сами носители духовной власти и не были бы чем должны быть; но чтобы вы делали добро, хотя бы они казались и не тем, чем должны быть (2 Кор. 13, 7). Сказано: Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас (1 Фес. 5, 12). Впрочем, даже если священнослужители и не есть то, «чем должны быть», Вселенская Церковь учит, что благодать действует и через недостойных священнослужителей.

Блаженный Августин пишет: «Служители Церкви Божией не перестают быть орудиями благодати Божией, хотя бы сами не были святыми. Каков бы ни был священник, когда он молится за народ, его молитва возносится к Богу – его поучения, если содержат истину, полезны для других, его священнодействия имеют всю силу для верующего. За себя он сам даст ответ Богу, но для паствы он есть истинный пастырь»[114]114
  Цит. по: Зеленков В. Т. Выписки из святоотеческих и других книг, служащие к изучению различных сторон церковной жизни: В 3 ч. Ч. 2. М.: Товарищество типо-литографии И. М. Машистова, 1913. С. 115.


[Закрыть].

Преподобный Ефрем Сирин наставляет: «…Если и не знаешь о каком иерее, достоин ли он сана или недостоин, то не презирай его ради заповеди Христовой. Как не терпит вреда светлое золото, если покрыто оно грязью, а также и самый бисер, если прикоснется к каким-нибудь нечистым и скверным вещам, так подобно сему и священство не делается оскверненным от человека, хотя бы приявший был и недостоин»[115]115
  Там же. C. 113.


[Закрыть].

Святитель Иоанн Златоуст учит: «… Кто почитает священника, тот будет почитать и Бога; а кто стал презирать священника, тот постепенно дойдет когда-нибудь и до оскорбления Бога… если кто преподает правое учение, то смотри не на жизнь его, а на слова… В отце, хотя бы он имел бесчисленное множество слабостей, сын покрывает все»[116]116
  Цит. по: Зеленков В. Т. Выписки из святоотеческих и других книг, служащие к изучению различных сторон церковной жизни: В 3 ч. Ч. 2. С. 118–119.


[Закрыть].

Святитель Григорий Богослов назидает: «К очищению тебя всякий достоин веры (доверия. – Прот. О.С.), только бы был он из числа получивших на сие власть, не осужденных явно и не отчужденных от Церкви. Не суди судей ты, требующий врачевания; не разбирай достоинств, очищающих тебя; не делай выбора, смотря на родителей. Хотя один другого лучше или ниже, но всякий выше тебя. Рассуди так: два перстня, золотой и железный, и на обоих вырезан один и тот же царский лик, и обоими сделаны печати на воске. Чем одна печать отлична от другой? Ничем. Распознай вещество на воске, если ты всех премудрее. Скажи: который оттиск железного и который – золотого перстня? И отчего он одинаков? Ибо хотя вещество различно, но в начертании нет различия. Так и крестителем да будет у тебя всякий. Ибо хотя бы один превосходил другого по жизни, но сила крещения равна, и одинаково может привести тебя к совершенству всякий, кто наставлен в той же вере»[117]117
  Слово на Св. Крещение. 40.26 // Творения святых отцов: В 3 т. Т. 3. М.: Изд. – во МДА, 1848. С. 298–299.


[Закрыть].

Святитель Иоанн Златоуст учит: «Случается, что миряне живут в благочестии, а священники в неправде, и потому чрез них не надлежало бы совершаться ни Крещению, ни приношению Тела Христова, если бы благодать искала везде только достойных. Но ныне Господь обыкновенно действует и чрез недостойных, и благодать Крещения нимало не оскорбляется жизнию священника… Говорю это, чтобы кто-либо, строго рассматривая жизнь священника, не стал соблазняться в рассуждении им совершаемого в таинствах. Ибо человек ничего не привносит от себя в предлагаемое, но все это есть дело силы Божией, и Бог-то освящает вас в таинствах»[118]118
  Цит. по: Макарий (Булгаков), митр. Православно-догматическое богословие: В 2 т. Т. 2. С. 393–394.


[Закрыть].

Святой Исидор Пелусиот утверждает: «Ничто не теряет приемлющий (священные таинства), если бы преподавший оказался и недостойным, и не бесплодными он пользуется таинствами, хотя бы священник всех людей влек с собою к нечестию»[119]119
  Там же. С. 394.


[Закрыть].

Когда мы видим несоответствие внешнего образа жизни внутреннему содержанию светских и религиозных лицемеров и ханжей, остается открытым вопрос: до какой степени дóлжно повиноваться им и где та черта, переступив которую мы должны выйти из повиновения им? Прекрасный ответ на этот сложный вопрос дает нам Иоанн Златоуст. Святитель пишет в 34-м Слове на Послание к Евреям: «Безначалие – везде зло, причина многих бедствий, начало беспорядка и смешения, особенно же в Церкви… Но, скажет кто-нибудь, есть еще… зло – когда начальник (т. е. священнослужитель. – Прот. О.С.) нехорош. Знаю, это немалое зло, и даже гораздо большее, нежели безначалие, – потому что лучше не управляться никем, нежели быть под управлением дурного начальника… А что, скажешь, когда [начальник] нехорош, тогда не нужно повиноваться ему? “Нехорош” в каком смысле говоришь ты? Если по отношению к вере (т. е. еретик. – Прот. О.С.), то беги от него и не сообщайся с ним, хотя бы он был не только человек, но даже ангел, сшедший с неба; если же по отношению к жизни, то не беспокойся об этом… Они [священнослужители] имеют, говорит (Христос. – Прот. О.С.), достоинство, но нечисты по жизни. А вы обращайте внимание не на жизнь, но на слова их; от поведения же [других] никто не получит вреда. Почему? Потому что оно явно для всех, и такой [человек], хотя бы он был тысячу раз нехорош, никогда не научит дурному. Но недостатки касательно веры неявны для всех, и дурной в этом отношении не постыдится учить [других]»[120]120
  Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиеп. Константинопольского в русском переводе: В 12 т. Репринтное издание. Т. 12, кн. 1. Толкование на Послание к Евреям. Беседа 34.1. М.: Радонеж, 2004. С. 275–276.


[Закрыть]. То есть всякий начальствующий достоин чести и почитания, если не влечет нашу душу в погибель, а, напротив, способствует нашему духовному росту.