Текст книги "Капитализм не проблема, а решение. Путешествие по новейшей истории пяти континентов"

Природные ресурсы: благословение или проклятие?

В первом десятилетии XXI века вследствие глобального экономического бума и огромного спроса со стороны Китая цены на природные ресурсы резко выросли, что способствовало экономическому росту в Африке. В 2010 г. темпы экономического роста в 22 африканских странах превысили 6 %. В то же время падение цен на природные ресурсы с 2011 г. во многих странах региона оказало негативное влияние на экономические показатели. В 2015 г. только в девяти странах были зафиксированы темпы роста выше 6 %, а число африканских стран с двузначными показателями инфляции за тот же период выросло с четырех до десяти[148]148
  Ruchir Sharma, The Rise and Fall of Nations: Forces of Change in the Post-crisis World (New York: Allen Lane, 2016), 396–397.


[Закрыть].

Следующих цифр должно быть достаточно, чтобы показать качественное различие между экономическим ростом в Азии и Африке: с 2000 по 2010 г. на обоих континентах наблюдался рост экспорта на 500 %. Однако если в Азии 4/5 роста пришлось на увеличение производства продукции обрабатывающей промышленности, то в Африке такая же доля роста была обусловлена значительным повышением цен на природные ресурсы[149]149
  Ibid., 353.


[Закрыть].

На природные ресурсы приходится около 50 % африканского экспорта и только 10 % экспорта из Азии, Европы и США[150]150
  Andreas Sieren and Frank Sieren, Der Afrika-Boom: Die große Überraschung des 21. Jahrhunderts (Munich: Carl Hanser Verlag, 2015), 190.


[Закрыть]. Поскольку 12 % всех известных месторождений нефти находятся в Африке, а доля еще не открытых месторождений, вероятно, еще выше, природные ресурсы континента представляют собой огромный актив. По оценкам Управления энергетической информации Министерства энергетики США, за последние 30 лет запасы нефти в Африке увеличились на 120 % и в настоящее время составляют 126 млрд баррелей, а скоро к ним может присоединиться еще около 100 млрд баррелей. На континенте также сосредоточена большая доля всех известных месторождений золота (40 %), платины (80 %) и кобальта (60 %)[151]151
  Ibid., 66–70.


[Закрыть].

Однако приравнивать огромные запасы природных ресурсов к огромным экономическим возможностям было бы упрощением. Природные ресурсы не только не ведут к процветанию, но даже могут препятствовать экономическому развитию и создавать новые проблемы. История изобилует примерами того, как крупные экспортеры природных ресурсов терпели экономический крах из-за того, что полагались на эти активы и не смогли диверсифицировать экономику. Что еще хуже, в результате положительное сальдо торгового баланса привело к росту курса их валют, затруднив продажу товаров, произведенных в других отраслях, и тем самым усугубило зависимость их экономики от экспорта природных ресурсов[152]152
  Ibid., 93.


[Закрыть]. Наконец, большие запасы природных ресурсов могут создать сильный соблазн для элиты страны зарабатывать на жизнь в качестве рантье, чье богатство обусловлено дефицитом отдельных товаров, а не прибылью, получаемой частными коммерческими предприятиями. Неслучайно самые богатые ресурсами африканские страны не являются самыми успешными в экономическом плане.

На основании своих исследований известный экономист Пол Коллиер называет огромные запасы природных ресурсов одной из причин, по которой многие африканские страны не могут развиваться. «Ловушка природных ресурсов», которую диагностирует Коллиер, вызвана комбинацией многих факторов, включая рассмотренные выше. Колебания доходов не способствуют устойчивому экономическому успеху. Последние 20 лет показали, что цены на природные ресурсы крайне неустойчивы. Во время ценового бума правительства, как правило, раздувают государственные расходы до возмутительных уровней[153]153
  Paul Collier, The Bottom Billion: Why the Poorest Countries Are Failing and What Can Be Done about It (Oxford: Oxford University Press, 2007), 38 et seq.


[Закрыть]. В главе 6 мы обсудим катастрофические последствия для Венесуэлы резкого роста цен на природные ресурсы (страна обладает крупнейшими в мире запасами нефти), который подстегнул чрезмерные государственные расходы.

В Гане большие запасы природных ресурсов тоже оказались скорее проклятием, чем благословением. К тому времени, когда в 2007 г. в 40 милях от побережья Ганы были обнаружены огромные залежи нефти, страна уже была на пути к экономическому успеху. Коммерческая эксплуатация началась три года спустя. Тогдашний президент Ганы Джон Куфуор в эйфории предсказывал светлое будущее своей стране: «С нефтью в качестве допинга мы полетим», – сказал он в то время BBC. Эксперт по природным ресурсам из Африканского центра энергетической политики Эммануэль Грэм показал, что значительная часть прибыли от продажи нефти поступала в президентскую казну. В докладе ведущей швейцарской газеты приводится мнение Грэма, который обвинил «своего рода психическое проклятие природных ресурсов» в том, что, как только началась добыча нефти, правительство пустилось во все тяжкие в сфере государственных расходов[154]154
  См.: Fabian Urech, “Das Öl hat der Regierung den Kopf verdreht,” Neue Zürcher Zeitung (11 August 2015), accessed 20 June 2018, https://www.nzz. ch/international/afrika/das-oel-hat-der-regierung-den-kopf-verdreht-1.18593317


[Закрыть]. Когда цены на природные ресурсы стали падать, начались проблемы. В апреле 2015 г. Гана была вынуждена вести переговоры с МВФ о предоставлении расширенного кредита в размере 920 млн долл.

Кения предоставляет доказательства, опровергающие предположение о том, что природные ресурсы являются необходимым условием экономического роста африканских стран[155]155
  Информация по Кении предоставлена Кристианом Хиллер фон Гертрингеном.


[Закрыть]. Бывшая британская колония всегда входила в число экономических центров Восточной Африки, если не всего континента. Несмотря на то что Кения расположена на экваторе, ее климат менее угнетающий, чем на западе Африки. Поскольку большая часть страны находится на высоте 6–7 тысяч футов над уровнем моря, температура воздуха в течение всего года остается на комфортном уровне. Умеренный климат и большая высота над уровнем моря делают Кению идеальным местом для выращивания кофе и чая – образ жизни, запечатленный в полуавтобиографическом романе Карен Бликсен «Из Африки». Разведение скота в саваннах и, позднее, выращивание колониальных экспортных товаров, таких как ананасы, обеспечили дополнительные источники дохода.

Самым важным достоянием страны являются предприниматели Кении. Обретение независимости в 1963 г. положило конец ограничениям на свободу передвижения, проживания и работы граждан, и за этим быстро последовал мощный экономический подъем, поддерживаемый тысячами местных предпринимателей и притоком иностранного капитала. Несмотря на широко распространенную коррупцию в правительстве и администрации, Кении удалось сохранить эту положительную экономическую тенденцию, а также, несмотря на продолжающиеся политические волнения, создать прочную предпринимательскую базу – от мелких торговцев, которые иногда нанимают нескольких сотрудников, когда у них много работы, до крупных компаний, чья сфера влияния выходит далеко за пределы национальных границ по всему региону.

В 1984 г. кенийский предприниматель Питер Мунга основал Эквити Банк как небольшую сберегательно-кредитную организацию, чтобы помочь бедным семьям приобрести скромные первые дома. Его стартовый капитал в размере 5000 шиллингов в то время был эквивалентен примерно 100 долл. После того как Мунга несколько раз едва избежал банкротства, его решение доверить управление банком 31-летнему Джеймсу Мванги в 1993 г. оказалось счастливым. Эквити Банк превратился в крупнейший банк Восточной Африки и одну из самых важных ценных бумаг, торгуемых на фондовой бирже в Найроби, оставаясь при этом верным своим корням как радушная гавань для клиентов, которым в противном случае было бы отказано в доступе к финансовым услугам.

В начале нового тысячелетия Кения стала экономическим центром региона благодаря высоким темпам экономического роста – и все это без нефти, алмазов, золота или редкоземельных элементов. Этот бум был вызван сочетанием широкополосных и мобильных технологий и появлением M-Pesa, нового вида мобильного банкинга, представленного провайдером мобильной связи «Сафариком». Мобильный банкинг стал переломным моментом для кенийской экономики, поскольку он предложил способ пересылки денег и осуществления безналичных платежей миллионам кенийцев, которые были слишком бедны для банков, которые не желали возиться с ними.

M-Pesa основана на понимании того, что предоплаченный контракт на мобильный телефон работает по тому же принципу, что и банковский счет: пользователи вносят определенную сумму на свой счет и затем могут тратить эти деньги на звонки и СМС до тех пор, пока их средства не будут исчерпаны. Но зачем ограничивать свои расходы только звонками и СМС? Вместо этого M-Pesa позволяет клиентам переводить свои средства другим пользователям мобильных телефонов с помощью текстовых сообщений.

Многие кенийцы работают и живут в Найроби по несколько недель или даже месяцев подряд. До появления M-Pesa единственным способом отправить деньги своим семьям в сельскую местность для них было передать конверт с деньгами одному из армии водителей микроавтобусов в стране и заплатить огромную сумму за то, чтобы его доставили члену семьи на заранее оговоренную остановку. Несмотря на свою надежность, эта система была дорогой и сложной. С помощью M-Pesa пользователи теперь могут переводить деньги менее чем за несколько секунд и за меньшую цену.

Сегодня кенийцы используют M-Pesa не только для оплаты аренды, коммунальных платежей и налогов, но и для торговли акциями и даже для приобретения страховки. M-Pesa повысила покупательную способность населения, позволив кенийцам покупать мобильные телефоны, оформлять базовую медицинскую страховку, приобретать лекарства и многие другие предметы первой необходимости. По одной из оценок, благодаря M-Pesa 2 % кенийского населения вырвались из крайней нищеты[156]156
  “M-Pesa Has Completely Transformed Kenya’s Economy, This Is How…”, CNBC Africa (4 January 2017), accessed 20 June 2018, https://www.cnbcafrica.com/news/east-africa/2017/01/04/mpesa-economic-impact-on-kenya


[Закрыть]. Сегодня более 40 % всего ВВП Кении проходит через M-Pesa и другие платформы мобильных переводов[157]157
  Nambuwani Wasike, “M-PESA and Kenya’s GDP Figures: The Truth, the Lies and the Facts,” LinkedIn Pulse (2 March 2015), accessed 20 June 2018, https://www.linkedin.com/pulse/m-pesa-kenyas-gdp-figures-truths-lies-facts-wasike-phd-student-


[Закрыть].

Прежде всего комбинация широкополосных и мобильных технологий привела к беспрецедентному буму стартапов. По всему Найроби, в таких центрах стартапов, как 88mph[158]158
  См.: w ww.88mph.ac/nairobi


[Закрыть], разработчики программного обеспечения заняты созданием приложений будущего. В то время как европейские компании все еще создают веб-сайты для ноутбуков или настольных компьютеров, их африканские коллеги уже увидели перспективу и в первую очередь ориентируются на пользователей мобильного интернета. В Кении веб-сайты стали вчерашней новостью – сегодня все дело в приложениях. Процветающие стартап-центры Найроби привлекают бизнес-ангелов, венчурные фонды и множество других поставщиков услуг, поддерживая бум, более стабильный, чем любая экономика, зависящая в основном от природных ресурсов.

Предприниматели Африки и новый средний класс

Учитывая примеры из реального мира, рассмотренные в предыдущем разделе, было бы неправильно полагать, что положительные экономические тенденции на Африканском континенте вызваны исключительно ростом цен на полезные ископаемые. Рост широкополосных и мобильных технологий привел к ослаблению государственного контроля во многих отраслях и позволил предпринимателям процветать независимо от государственной поддержки и политических связей. Многие из этого нового класса уверенных в себе молодых африканцев учились за границей – как правило, в Европе или США, но все чаще в Китае или Индии. Многие из них, прежде чем вернуться в свои родные страны, работали в международных корпорациях.

«Незаметно для богатого глобального Севера в Африке появляется класс предпринимателей, которые стимулируют и формируют экономический подъем на континенте», – комментирует Кристиан Хиллер фон Гертринген[159]159
  Christian Hiller von Gaertringen, Afrika ist das neue Asien: Ein Kontinent im Aufschwung (Hamburg: Hoffmann und Campe Verlag, 2014), 103.


[Закрыть]. В его книге под красноречивым названием «Африка – новая Азия» приводится множество впечатляющих примеров того типа предпринимательства, которое экономист Йозеф Шумпетер считал необходимым условием успеха капитализма.

Среди наиболее известных примеров – Мо Ибрагим, приобретший в Африке легендарный статус[160]160
  Рассказ о Мо Ибрагиме основан на: Hiller von Gaertringen, Afrika ist das neue Asien, 110 et seq.


[Закрыть]. Он родился в 1946 г. в Судане и стал движущей силой развития технологий мобильной связи в Африке, став пионером развития, вероятно, самой революционной тенденции экономического развития после окончания эпохи колониализма. Он получил докторскую степень в области мобильной связи в Бирмингемском университете в Великобритании и помогал развивать сеть мобильной связи компании «Бритиш телеком». Ибрагим предложил перенести новую технологию в Африку, но – что оказалось для Ибрагима необычайной удачей – «Бритиш телеком» не распознала огромный потенциал этой уникальной возможности. В 1989 г. начинающий предприниматель покинул компанию и основал консалтинговую фирму MSI (Mobile Systems International), которую в 2000 г. продал за 900 млн долл. британской компании «Маркони». Однако перед этим он выделил компанию MSI–Cellular Investments (позже переименованную в Celtel) в оператора мобильной связи и использовал ее для финансирования развития мобильной сети в Африке на сумму в несколько миллиардов долларов. Вскоре его компания начала расширяться в Нигерии, Кении, Уганде, Танзании, Малави, Замбии, Демократической Республике Конго, Конго-Браззавиле, Чаде, Нигере, Буркина-Фасо, Сьерра-Леоне, Габоне и Мадагаскаре, а также – под другим брендом – в Гане и Судане. В 2005 г. Ибрагим продал свою компанию кувейтскому конкуренту, Zain, за 3,4 млрд долл. Через несколько лет Zain получит за свой африканский бизнес 10,7 млрд долл.

Рынок мобильных телефонов является ярким примером ошибочных представлений европейцев и американцев об экономическом развитии Африки. На всем континенте уровень проникновения технологии мобильной связи (измеряемый как количество контрактов на мобильные телефоны на 100 жителей) в течение десятилетия вырос с 15,3 до 84,9 % (2015)[161]161
  Berman, Success in Africa, 35.


[Закрыть], причем в 14 африканских странах в 2014 г. уровень проникновения составил более 100 %[162]162
  Источник: ITU, based on national data, accessed on 20 June 2018, https://www.itu.int/en/ITUD/Statistics/Documents/statistics/2018/Mobile_ cellular_2000-2016.xls


[Закрыть]. Размышляя об этих преобразованиях, один африканский бизнесмен рассказывает о своем водителе, которому раньше приходилось брать три-четыре дня отгула на работе, чтобы отвезти деньги домой своей семье. Сегодня он отправляет одно текстовое сообщение[163]163
  Berman, Success in Africa, 35.


[Закрыть]. Точно так же мобильные телефоны значительно упростили работу продавцов овощей, которые вместо того, чтобы ходить от дома к дому, теперь принимают заказы по телефону и получают по нему же оплату[164]164
  Ibid., 35–36.


[Закрыть]. Это Африка XXI века.

На вопрос о том, какой образ Африки является для них наиболее позитивным, каждый третий респондент общеевропейского опроса TNS, проведенного по заказу Европейской комиссии, назвал природные заповедники, а каждый четвертый – красивые пейзажи. Только 1 % упомянул новые бизнес-модели, такие как мобильный банкинг, а 3 % – предприятия[165]165
  TNS poll for the European Commission, “SPECIAL EUROBAROMETER 353: The EU and Africa: Working towards closer partnership”, November 2010, accessed 20 June 2016, http://ec.europa.eu/commfrontoffice/publicopinion/archives/ebs/ebs_353_en.pdf, 44–45.


[Закрыть]. С другой стороны, программа предпринимательства Фонда Тони Элумелу, созданная нигерийским инвестиционным банкиром и предпринимателем с этим именем, в 2016 г. получила 45 000 заявок со всего континента, 1000 из которых были отобраны для финансирования и профессионального развития[166]166
  Christian Hiller von Gaertringen, “Afrikas junge Unternehmer,” in Praxishandbuch Wirtschaft in Afrika, edited by Thomas Schmidt, Kay Pfaffenberger and Stefan Liebing (Wiesbaden: Springer Gabler, 2017), 5.


[Закрыть].

Несмотря на положительные тенденции, о которых говорилось выше, в Африке все еще существует множество препятствий, мешающих дальнейшему росту. Согласно статистике Всемирного банка, создание новой компании занимает гораздо больше времени в Анголе (36 дней), Нигерии (31 день) или ЮАР (46 дней), чем в Великобритании (5 дней) или США (6 дней). Стоит также отметить, что за последние десять лет сроки создания компании сократились – с немыслимых 116 дней в 2006 г. до 19 дней в современном Мозамбике и с 36 до 9 дней в Замбии за тот же период. Предпринимательство пользуется положительным социальным статусом и высоким уровнем признания среди населения по всей Африке к югу от Сахары, а также в Ботсване, Гане и Руанде[167]167
  Philipp von Carlowitz, “Unternehmertum in Afrika: Eine Bestandsaufnahme,” in Praxishandbuch Wirtschaft in Afrika, edited by Thomas Schmidt, Kay Pfaffenberger and Stefan Liebing (Wiesbaden: Springer Gabler, 2017), 23. The figures on how long it takes to set up a business are taken from the World Bank, Time Required to start a Business (days), accessed on 20 June 2018, https://data.worldbank.org/indicator/IC.REG. DURS?view=chart


[Закрыть].

Африка – континент разительных контрастов. С одной стороны, от голода в Африке страдает больше людей, чем в любом другом регионе мира. С другой стороны, в 2011 г. в Африке было продано больше бутылок шампанского, чем где-либо за пределами Европы и США. Более 750 000 из 10 млн бутылок, экспортированных в Африку, были проданы в Нигерии[168]168
  Johannes Dietrich, “Afrika liebt Champagner,” Der Western (29 April 2017), accessed 20 June 2016, https://www.derwesten.de/panorama/afrika-liebt-champagner-id7896047.html


[Закрыть]. Африка демонстрирует более высокие темпы роста числа ультрабогатых людей (UHNWIs, люди с личным состоянием не менее 30 млн долл.), чем любой другой континент. Согласно отчету компании Knight Frank Wealth Report за 2016 г., более половины из 20 стран с самыми высокими темпами роста числа ультрабогатых людей за последние десять лет находится в Африке. В Кении, например, с 2006 по 2016 г. их число выросло на 93 % – в глобальном масштабе более высокие темпы роста были отмечены только во Вьетнаме, Индии и Китае. Согласно прогнозам Knight Frank, в течение следующих десяти лет темпы экономического роста в Африке будут оставаться выше, чем в США и Европе[169]169
  Knight Frank, The Wealth Report 2016 (2016), accessed 20 June 2016, https://content.knightfrank.com/research/83/documents/en/wealth-report-2016-3579.pdf, 14.


[Закрыть].

Как и в Китае, рост числа ультрабогатых людей совпадает с ростом среднего класса. По некоторым оценкам, число африканцев, принадлежащих к среднему классу, достигает 350 млн человек, что составляет около трети населения континента, увеличившись более чем на 200 % за последние 30 лет. Однако половина из них живет едва выше черты бедности[170]170
  Sieren and Sieren, Der Afrika-Boom, 50.


[Закрыть]. В этом контексте важно знать, что соответствующие исследования определяют «средний класс» в терминах, отличных от тех, которые применяются в промышленно развитых странах. В развивающихся странах это определение включает домохозяйства, уровень жизни которых лишь немного превышает черту бедности[171]171
  Helmut Asche, “Demografische und soziale Entwicklung: Chance oder Risiko?” In Praxishandbuch Wirtschaft in Afrika, edited by Thomas Schmidt, Kay Pfaffenberger and Stefan Liebing (Wiesbaden: Springer Gabler, 2017), 42.


[Закрыть].

Однако, даже если использовать более узкое определение, африканский средний класс все равно насчитывает 150 млн человек, чья жизнь свободна от экзистенциальных забот и у которых есть средства, чтобы позволить себе медицинские услуги, отпуск, недвижимость и гораздо лучшее образование для своих детей, чем было у них самих. Невероятный рост числа мобильных телефонов и автомобилей является показателем роста численности среднего класса[172]172
  Sieren and Sieren, Der Afrika-Boom, 50–51. Asche estimates that around 30 million households in Africa are middle class (at least USD 5,500 annual household income): Asche, “Demografische und soziale Entwicklung,” 43.


[Закрыть]. «Новые рестораны, маникюрные салоны, автосалоны, кинотеатры и ночные клубы практически с каждым днем преображают городской пейзаж центров Африки. Все больше африканцев носят одежду известных модных брендов. Люди ездят на более дорогих автомобилях, в частности на японских и корейских моделях. Все видят признаки того, что африканский средний класс растет»[173]173
  Sieren and Sieren, Der Afrika-Boom, 50.


[Закрыть].

Рост среднего класса ускоряет процессы урбанизации на всем континенте. Один из крупнейших городов мира находится в Африке: к 2100 г. столица Нигерии Лагос с населением более 15 млн человек, по прогнозам, станет крупнейшим городом мира[174]174
  Bearak et al., “Africa’s Rising Cities,” The Washington Post, November 19, 2021: https://www.washingtonpost.com/world/interactive/2021/africa-cities/


[Закрыть]. Столица Демократической Республики Конго Киншаса насчитывает более 10 млн жителей. В 46 странах число городов с населением миллион и более жителей в два раза больше, чем в Европе[175]175
  Ibid., 16.


[Закрыть].

Роль Китая в Африке

Наряду с появлением и ростом африканского среднего класса и развитием предпринимательской инициативы еще одной причиной позитивного экономического развития многих африканских стран является сильная вовлеченность в экономику Африки таких стран, как Индия, Китай и Бразилия. Успешно организовав собственное превращение из бедной социалистической крестьянской страны в капиталистическую экономическую державу, Китай теперь применяет ту же модель на Африканском континенте.

Развитие китайских деловых интересов в Африке происходило по простой четырехэтапной схеме. Первоначально основное внимание уделялось обеспечению доступа к огромным запасам ресурсов Африки, включая нефть, железную руду, алмазы, хлопок, древесину, рис и сахарный тростник. В обмен на это китайцы финансировали огромные инфраструктурные проекты в Африке и предоставляли свои технологии африканским партнерам. На втором этапе они начали экспортировать китайские потребительские товары в Африку, чтобы получить доступ к крупнейшему в мире неосвоенному рынку с общим населением 1,2 млрд человек, среди которых 250 млн представителей недавно появившегося среднего класса. Китай одним из первых осознал потенциал этого рынка, хотя первоначально основная часть экспорта в Африку состояла из низкокачественных товаров по средним ценам[176]176
  Ibid., 41.


[Закрыть].

На третьем этапе китайские компании передали часть своего производства на аутсорсинг в Африку, чтобы сократить издержки – зарплаты в Африке ниже, чем в недавно разбогатевшем современном Китае, – и в то же время повысить свою репутацию как создателя рабочих мест для африканцев. На четвертом этапе китайские компании начали производить товары для африканского рынка в Африке.

Важной вехой в экономическом участии Китая во всей Африке стала конференция, спланированная тогдашним китайским лидером Ху Цзиньтао в Пекине в ноябре 2006 г. Китайские хозяева не жалели усилий, чтобы африканские делегаты чувствовали себя желанными гостями. На улицах Пекина развевались флаги 48 африканских стран, приглашенных на конференцию. В то время как аналогичные мероприятия, проводимые в Европе, обычно сосредоточены на иностранной помощи, на пекинской конференции речь шла о взаимной выгоде экономического сотрудничества между Китаем и странами Африки. «Китай уверенно реализует свою ресурсную стратегию, делая, кажется, все возможное, чтобы сделки с сырьевыми товарами были выгодны обеим участвующим сторонам. Мотивация принимающих стран также прозрачна: им нужна инфраструктура, и необходимо финансировать проекты, способные обеспечить экономический рост. Чтобы добиться этого, они готовы продать свои активы тому, кто больше заплатит. В этом и заключается гениальность китайской стратегии: каждая страна получает то, чего хочет»[177]177
  Dambisa Moyo, Winner Take All: China’s Race for Resources and What It Means for the World (New York: Basic Books, 2012), 85.


[Закрыть]. С 1998 по 2012 г. около 2000 китайских компаний инвестировали в 49 африканских стран[178]178
  Stefan Enders, “Investment in Afrika: Chinas und Indiens planvolle Präsenz,” IHK (19 June 2017), accessed 20 June 2018, www.subsahara-afrika-ihk.de/blog/2017/06/19/investment-in-afrika-chinas-und-indiens-planvolle-praesenz


[Закрыть].

В ноябре 2014 г. Китай подписал контракт на строительство железнодорожной линии вдоль побережья Нигерии. Стоимость одного этого проекта составляет 12 млрд долл. Строительство линии общей протяженностью около 875 миль позволит создать 200 000 временных рабочих мест на этапе строительства и 30 000 постоянных рабочих мест для местных жителей[179]179
  Sieren and Sieren, Der Afrika-Boom, 21.


[Закрыть], не говоря уже о значительном долгосрочном влиянии проекта такого рода на крупнейшую экономику Африки. Только в Нигерии Китайская корпорация железнодорожного строительства в настоящее время участвует в 112 проектах с общим объемом контрактов 30 млрд долл.[180]180
  Ibid., 115.


[Закрыть]

Невозможно переоценить значение этих проектов на континенте, где, согласно исследованиям, отсутствие адекватной инфраструктуры – нехватка и плохое состояние дорог, неразвитость авиационной и железнодорожной сети и, прежде всего, недостаточное и ненадежное энергоснабжение – является одним из главных препятствий для дальнейшего экономического роста[181]181
  Freytag, “Ist Afrikas wirtschaftliche Entwicklung nachhaltig?”, 37.


[Закрыть]. Китайцам, конечно, эта проблема хорошо известна, и они решают ее, вкладывая огромные средства в инфраструктурные проекты по всей Африке.

Хотя африканскую бизнес-стратегию Китая часто критикуют за то, что она служит собственным интересам Китая, эти обвинения не убеждают. В конце концов, после открытия своих рынков для иностранных инвесторов Китай сам получил прибыль от инвестиций – в частности, компаний из Гонконга и Европы, – руководствуясь скорее проницательным деловым чутьем, нежели чистым альтруизмом. Совсем недавно его экономическое участие в Африке принесло обоюдную выгоду обеим сторонам. По мнению экспертов по Китаю Андреаса и Франка Сирен, «два десятилетия китайских инвестиций в Африку сделали больше для помощи континенту, чем полвека иностранной помощи на цели развития от западных стран»[182]182
  Sieren and Sieren, Der Afrika-Boom, 15.


[Закрыть].

Опросы показывают, что потребовалось всего несколько лет, чтобы влияние Китая в большей части Африки стало восприниматься гораздо благосклоннее, чем влияние США[183]183
  Moyo, Winner Take All, 166 et seq.


[Закрыть]. Однако совсем недавно китайцы были близки к тому, чтобы потерять доверие африканских потребителей из-за низкого качества товаров, экспортируемых на африканские рынки, и кажущейся незаинтересованности в создании местных рабочих мест. Это одна из причин, по которой китайские компании начали передавать часть своего производства на аутсорсинг в Африку. Китай создал большое количество специальных экономических зон по всей Африке, тем самым успешно передав модель, которая в значительной степени способствовала его собственному экономическому подъему и переходу к капиталистической экономике, о чем говорилось в главе 1[184]184
  Sieren and Sieren, Der Afrika-Boom, 42–43.


[Закрыть].