Текст книги "Яшнисс. Путь королевы"

Внезапно небо впереди прорезала тонкая багровая полоса. Похоже на падение метеорита, но слишком уж близко к моему домику. От страха я зажмурилась и втянула голову в плечи. Вязкая, подозрительная тишина давила на уши. Сколько можно стоять столбом?

Пару мгновений я колебалась, не напроситься ли ночевать к Чане, но сочла, что мы еще мало знакомы, лучше уж до Трема Соула дойти. Он рано ложится спать, потому что встает с первыми лучами, не хочется беспокоить трудового человека.

Мягкий желтоватый свет лампы над моим крыльцом успокоил взбудораженное сознание, и я немного посидела на крыльце, отдыхая, а заодно планируя завтрашний день. Мне надо больше двигаться, совершать прогулки к лесу в низине, обойти кромку болота. Надо привыкать к одиночеству и неопределенности будущего. Да что же так болит голова! Хочется вытрясти из нее сухие колючки мыслей, воспоминаний, пустых надежд.

– Ты собираешься улечься на улице?

От звуков этого голоса у меня едва не остановилось сердце. Дар прилетел еще раз поглумиться надо мной. Окончательно растоптать, добить. Как я могла поверить, что он остановится на полпути.

– Тебе мало того, что ты уже сделал? – прошептала я, не поворачивая головы.

– Все могло быть иначе, окажись ты поумней.

Прислонившись плечом к стене, он прятался в густой тени нависающей крыши. А я искала в себе силы подняться и посмотреть на него.

– Ты замерзла, пойдем в дом. У меня мало времени.

– Хочешь расположиться со всеми удобствами?

Почему-то пришло в голову, если он изнасилует меня в одной из комнат, то я не смогу там жить. Хотя в доме есть ножи, попробую защищаться. У меня нет шансов одолеть Дара, зато я могу запросто порезать себя. Например, запястье… крови я не боюсь… боль меня отвлечет.

– Ари, я прилетел проститься. Меня переводят в группу патрулирования Харакаса. Нашей части Харакаса. Через два месяца я смогу тебя навестить, и мы решим, куда двигаться дальше.

– Самая циничная шутка, что мне доводилось слышать. Ты всерьез думаешь, что я буду тебя ждать? Я желаю тебе самой страшной участи. Говорят, на песчаной планете не затихает война, пусть она разорвет в клочья твой истребитель. Достойная смерть для солдата. Тебя наградят посмертно, и вот тогда я, пожалуй, уроню скупую слезу.

– Ты когда-то лечила меня, а сейчас ненавидишь. А ведь я хотел помочь, вырвать из змеиных лап.

Опять этот усыпляющий, притворно покорный тон, но больше он меня не обманет.

– Ты разрушил меня, смешал с грязью. Неужели ты настолько слеп, Дар? Приглядись, я сижу на обломках.

– Странно… За последние дни я много думал и пришел к выводу, что умею только разрушать. Даже мать умерла вскоре после моего рождения. По сути своей я сею хаос вокруг. Что же мне делать, Ари?

– Стать отшельником и никому не мешать!

Держась за дверь, я поднялась на ноги и медленно сошла с крыльца. С моей стороны забора, отделявшего участок Трема Соула, торчал металлический штырь. Он скреплял одну из заплат, но легко вынимался. Длинный, острый, изогнутый металлический штырь. Я должна до него добраться любой ценой.

– Ари, куда ты идешь? Стой, – властно приказал Дар.

– У меня для тебя сюрприз, подожди, скоро сам увидишь.

– Мне пора возвращаться в казарму, я нарушил режим, чтобы прилететь сюда. Дядя строжайше запретил, но я должен был с тобой поговорить перед отлетом. Ты слушаешь?

Теперь он сидел на освещенном крыльце, а меня укрывала тьма. Мы поменялись ролями. Когда в мою ладонь уперлось холодное острие штыря, я почувствовала себя гораздо уверенней.

– Если в тебе остались крупицы совести, признайся Клардену в том, что видео моей оргии – фальшивка.

Свесив голову между разведенных колен, Дар рассмеялся с горьким ехидством, смачно сплюнул в траву. В голосе и позе его не хватало торжества победителя. Куда девалась прежняя гордая стать… Он был подавлен и, возможно, немного пьян.

– Внешне «кукла» ничем от тебя не отличается, пришлось только волосы обрезать и перекрасить. Мне казалось, яссы просто откажутся от тебя, легко забудут королеву-шлюху, при чем здесь Тарсин… Не-ет, они натравили на нас сианцев, сорвали переговоры по установке пресса, а ведь куратором проекта был Кларден. Он признался, что в Сенате его крепко макнули в дерьмо, а все из-за моей одержимости. Можешь ликовать, Ари, моя жизнь теперь тоже ничего не значит, я лишен всех былых заслуг и разжалован до низшего офицера.

Забыв осторожность, я кратко подвела итог сказанному:

– Ты подлый, тупоголовый псих, который сам себя погубил.

– Ца-ца-ца… Может, на самом деле я прилетел, чтобы свернуть тебе шею, Ари. Ты – заноза, которую давно надо вынуть и сломать, – мне полегчает, а ты не достанешься никому.

– Не забудь отыметь труп тепленьким, ведь такого опыта у тебя еще не было, пополнишь коллекцию впечатлений!

– Вот как научилась дерзить моя глупенькая малышка! Расправила крылышки, ощутила себя важной птичкой. А я тебя-то совсем другой помню… ммм… у нас все могло быть иначе, Ари. Но вмешался твердолобый ясс – неужели ты, правда, любишь его?

Я подняла взгляд от своего оружия и невольно качнулась назад – Дар стоял в двух шагах, ожидая ответа. У меня руки тряслись, срывалось дыхание и перед глазами мелькали цветные всполохи.

– Я больше ни в чем не уверена. Особенно в том, что касается прошлого. Но ты прав, один из нас должен умереть. Может, прямо сейчас. Думаю, тебе не составит труда… сломай меня окончательно.

– Хватит бороться и врать самой себе, стань моей, как ты хочешь на самом деле. Признай, что ждала меня. Это лучшая игра из всех, даже если будет стоить мне жизни.

Дар навис надо мной темной глыбой, я ударила его в живот, но попала в ладонь, которой он успел прикрыться, потом сразу же полетела лицом в траву от сильной оплеухи. Он бранился и стонал где-то в стороне, все дальше и дальше… Поверить не могла, что уходит. Звонко всхлипнула калитка и снова наступила тишина.

Я перекатилась на спину и пошарила левой рукой вокруг, на удивление быстро нащупала металлический стержень и крепко стиснула пальцы, представив себя распятой на земле. Но с каждой минутой дышать становилось все легче, душа моя возвращалась ко мне в полном объеме, значит, пора воскресать. Далекая голубая звездочка подмигивала с неба, словно желала подбодрить. «Вставай, Ари, вставай…»

Тотчас рядом вспыхнул еще один розовый огонек. Они напомнили мне блестящие камешки из ожерелья, подаренного во время одной из встреч в Галардис, когда меня еще чествовали в статусе королевы. В особняке Клардена я сунула украшение в сумочку, отвлеклась на что-то другое, мне дарили много безделушек и цветов, всего не упомнишь.

Но ведь со мной в поселок привезли несколько коробок с вещами, почему я только одну начала разбирать? Там должен быть платок с вышивкой и несколько статуэток. Я могу украсить ими новое жилище или раздать друзьям. У меня еще могут появиться друзья.

Глава 30. След дракона

Наш поселок располагался на вершине небольшого холма, склоны которого были покрыты местной разновидностью ивняка. А если удачно миновать заросли и спуститься в низину – неминуемо попадешь в болото.

Трем сказал, что на соседних холмах тоже есть деревушки со ссыльными, и все мы так же разделены между собой непроходимыми топями. А если верить легендам здесь когда-то жили тарсианские драконы. По словам Трема Соула здешние болота служили для них чем-то вроде природного туалета. Причем, остатки жизнедеятельности прекрасно сохранились, благодаря особому составу почвы и грунтовых вод.

Мать астронома Чаны – биолог, она долгие годы занималась изучением смены природных сообществ. Чанита увлекательно рассказывала мне, как на месте луга может образоваться лес, а озеро со временем заболачивается. Каждый день ближе к вечеру мы встречались у моего домика и долго гуляли за поселком.

Чанита взялась обучать меня названиям местных трав, но я слушала ее рассеянно, – мягкий, приятный голос всего лишь успокаивал, отвлекал от личных переживаний.

– Когда я только проходила обучение, мы часто выезжали на поля или к рекам, собирали растительные материалы, брали пробы воды и воздуха и на основе анализа данных могли прогнозировать развитие среды. Нас учили обращать внимание на самые незначительные с виду детали: тональность птичьего пения, оттенки листвы, глубину нор опылителей.

Теперь все эти процедуры осуществляют умные машины. Но в их систему не заложена способность радоваться красоте и сочувствие ко всему живому. Они опираются на понятие пользы. Цель Полевых Инспекторов – обеспечить разумное население ресурсами: питанием, одеждой и жильем. Разве людям нужна только еда…

– А как же лекарственные препараты? Я прибыла на Тарсин за «плачущими камнями», но не думала, что придется поселиться в местах их добычи.

– Твой муж проснется и заберет тебя, – уверенно провозгласила Чанита Старшая, – настоящий ясс никогда не бросит свою шайссу.

– Вы думаете, тарсианские камни ему помогут? Какова их истинная природа?

– Если верить преданиям, наши робкие предки задабривали драконов красивыми женщинами.

– Они на вкус лучше уродин? Не знала, что крылатые ящеры такие гурманы.

Чанита лукаво подмигнула и, прикрыв запавший рот сморщенной ладошкой, проговорила мне на ухо:

– Тебе, наверно, сказали, что черная смола из болот – это застывшее драконье дерьмо. Полная ложь! Я лично изучала состав, там полно гормонов, ценных микроэлементов и еще кое-что… Правда покажется чудовищной, но мы пришли к выводу, что это скорее… скорее то, от чего зарождаются дети. И тарсианских девственниц сюда доставляли неспроста. Умники хотели вывести новую расу – гордых бесстрашных людей, которые убили бы своих крылатых отцов и сделались новыми владыками Тарсин.

– Хотите сказать, драконы каким-то образом пытались оплодотворять человеческих женщин? Им-то это зачем? Или не хватало своих самок?

Чанита сунула мне в руку букетик бледно-голубых цветов вроде земных колокольчиков и грустно вздохнула.

– Все хотят развлекаться. Даже взрослым и мудрым особям порой хочется поиграть в куклы. Особенно если те живые, слабые и зависимые. Говорят, некоторые эксперименты были удачны. Сама видишь, драконов на планете больше нет, зато нами управляют безжалостные расчетливые монстры в человеческом облике. Не удивлюсь, если они несут в себе кровь древних ящеров.

Я хотела возразить, выразить свои сомнения подобной гипотезе, но согнулась от приступа мучительной тошноты. А когда немного отдышалась, вспомнила Дариуса. Он вполне подходил под описание бабушки Чаниты. Осталось представить когтистые лапы и зубастую пасть вместо идеального лица в обрамлении золотистой гривы.

– Давайте вернемся домой, мне надо поесть.

– Ты не беременна?

– Что?

Я обхватила ладонями чуть выступающий живот и прислушалась к внутренним ощущениям. Будто могла узнать точный ответ прямо сейчас… Нет, невозможно! Со мной не должно было случиться такой беды. Я отказываюсь верить в саму возможность зачать ребенка от Дара.

Чанита потянула меня за край длинной куртки, приглашая снова опуститься на изогнутый к земле древесный ствол, заменявший нам скамью.

– Я давно наблюдаю за тобой, Аарин. Ты постоянно голодна, твое настроение часто меняется. Нужно проверить и убедиться, что в тебе растет маленькое существо. Если на змеиной планете узнают…

– Они меня проклянут!

Не разбирая пути, я кинулась вниз по едва заметной тропинке, нами же и протоптанной к лесу. Слова Чаниты вызвали в душе бурю эмоций – остро захотелось остаться одной. Перед глазами мелькали узкие зубчатые листья, тонкие узловатые ветки, седые клочья паутины, в которой запутались мелкие насекомые.

Я будто хотела спрятаться даже от себя самой, потому бежала все дальше и дальше, но с разбегу запнулась о корень, торчащий из подмокшей почвы, кубарем прокатилась со склона и свалилась в моховую подстилку, сочащуюся водой. Самое время остудить горячий лоб и подумать.

У меня были подозрения о ребенке, но я настойчиво гнала их прочь. Теперь надо узнать наверняка и принять решение. Найти способ избавиться от этого… сюрприза.

А если во мне потихоньку развивается девочка? Она может иметь мои черты лица, мои волосы и характер. Неужели я соглашусь убить ее ради иллюзорной возможность вернуться на Яшнисс? Как я буду жить дальше, зная, что сотворила? А вдруг Дар отбудет свой срок на Харакасе, вернется и заберет ее у меня… Никто не спасет, не вступится. Среди драконьих выродков я совершенно бесправна.

Больнее всего представить, что я ношу в себе мальчика – маленькую копию Дара. В таком случае лучше прекратить пытку, пока не научилась существовать в незримых оковах унижения и с петлей на шее.

Я ковыляла вдоль кромки болота, по колено проваливаясь в холодную грязь, подняться выше не хватало сил, одно дело свалиться в болото с пригорка, совсем другое заново вскарабкаться на него.

Небо темнело, наливалось тучами, подкрашенными в лиловый цвет лучами заходящей звезды. И зачем было драконам селиться в таком унылом и сыром месте… Меня заново стал одолевать голод, только теперь к нему прибавились жажда и легкий озноб – ступни я давно промочила. Надо выбираться скорей, если пойдет дождь, застряну тут надолго.

Искренне сожалея о том, что убежала от Чаниты, я ухватилась за ближайшую ветку, чтобы заползти обратно на холм, но сорвалась и, отлетев назад по инерции, плюхнулась прямо в торфяную жижу. Вот тут пришлось здорово испугаться, потому что тело сразу начало проваливаться в топь.

Я отчаянно барахталась, желая быстро покинуть жадные объятья трясины, как вдруг обнаружила, что ноги мои упираются во что-то рыхлое вроде старого бревна. Заставила себя успокоиться, прекратить борьбу и собраться с силами.

Потом еще один рывок в поисках спасения – наконец в ладонях оказались крепко зажаты колючие стебли осоки с прибрежной кочки. Не обращая внимания на содранную кожу, я сумела выбраться на сушу. Болото позади меня разочарованно хлюпнуло, извергнув из нутряной глуби сладковато-терпкий запах гниения. Подбирая мокрые колени к груди, я оглянулась и едва не закричала от ужаса.

В шаге от меня, – там, где я только что мучительно боролась с коварной топью, поднялась черная фигура, по силуэту напоминавшая человека, много лет пролежавшего в царстве пиявок. Спасительным бревном оказался утопленник.

Мне могло померещиться в сумерках, но я разглядела длинные волосы, облепленные остатками стеблей и корней, а на запрокинутом к небу лице шевелились гроздья толстых пиявок. Женщина… Умирая, она обхватила себя руками или была крепко связана. Ржавая грязь медленно сползала с ее груди, обнажая желтоватый металл цепи.

Я хотела отвести взгляд, но словно одеревенела и дернулась только, когда фигура наклонилась в мою сторону и тем самым начала приближаться. Высоко со склона послышалось знакомое жужжание турбоцикла Трема Соула. Нельзя поддаваться страху. Меня ищут. Меня непременно найдут.

Осознание того, что помощь близка, заставило подняться на четвереньки и кричать, чувствуя, как резкие звуки терзают пересохшее горло.

Краем глаза заметила, что утопленница почти погрузилась в воду, оставив на поверхности грязный комок волос. Болото не желало расставаться с древней добычей и довольно вздыхало, получив ее обратно.

На мгновение пришла в голову мысль, что я могла бы тоже уснуть на мягких торфяных подушках зловонной постели. И никогда больше не ощутить хвойного аромата любви моего короля.

«Не время сдаваться, Ари, осталось последнее условие до пробуждения Джелло – ребенок, которого никто не ждет…».

Мое сердце замерло, как боевой конь перед битвой, а потом пустилось во весь опор. Обиженные пренебрежением предки яссов жестоко подшутили над нами, заставив принести самые тяжкие жертвы. Шайса Джелло должна родить ребенка от ненавистного тарсианина.

Теперь не сомневаюсь – мстительные родичи разбудят короля в свой срок, но лишь затем, чтобы заставить испытать всю горечь унижения и тоски, показать, как ничтожно и уязвимо живое существо из плоти и крови, как переменчива его судьба.

Но я-то за что страдаю? За то, что осмелилась разделить участь благородного ясса? Наглая девчонка из Дейкос возомнила себя королевой, уселась на трон, созданный расой гораздо более прогрессивной и величественной, чем земная.

Когда Трем нашел меня, я плакала и нервно смеялась, размазывая по лицу бурую жижу. Растекаясь по коже, она неожиданно приобретала красноватый оттенок, становилась теплой и липкой, запах тоже менялся – сквозь миазмы тления пробивался тоненький аромат, смутно напомнивший мне черемуху или сирень.

– Аарин, ты можешь идти? Держись за мое плечо, надо выбираться.

– Теперь я могу все, дорога ясна как днем, маршрут проложен – уже не собьемся.

Наверно, он подумал, что я говорю о его диодном фонарике, закрепленном на лбу. А меня толкала вперед упрямая решимость. Если после всех сегодняшних передряг во мне еще жив ребенок, я больше не стану убегать от неизбежного, спокойно приму свою долю и спасу короля. Какие бы напасти не встретились дальше, все-таки у меня гораздо больше возможностей, чем у болотной пленницы, закованной в золотые цепи.

Помнится, Дар еще на Цоте говорил, что с малых лет остался сиротой, его вырастили и избаловали богатые тетки. Он вообще не любил расспросы о своей семье, будто в прошлом скрывалась темная тайна. Когда-то я боялась забеременеть от любимого ясса, а теперь, возможно, ношу дитя человека, чей род может начинаться с драконов – не в этом ли кроется мое личное наказание. Такого испытания не пожелаешь и заклятому врагу.

Страшно представить, как воспримет это известие Джелло. Откажется от меня или захочет уничтожить. Пожалеет и простит? Но моя вина только в чрезмерной доверчивости. Стоило мне в доме Клардена позвать Найссу, я бы сейчас сидела у постели короля в Бахрисашш, а не блуждала по чужим болотам. Но тогда откуда прийти спасению…

Как все запутано-сложно, и только слабый огонечек надежды освещает извилистую тропу. Остается лишь смело идти вперед.

Глава 31. «Я требую уважения!»

Второй месяц живу в закрытом поселении на одном из Мальсийских холмов. Моя беременость уже ни для кого не секрет, хотя близко я общаюсь только с Тремом, Чаной и ее мамой.

Бабушка Чанита навещала меня чаще остальных, поэтому я рассказала ей обо всем, что видела на болоте той ночью. Через пару дней сюда приехала поисковая экспедиция, но о результатах исследования местности нам, конечно, не сообщили.

Зато Чанита дала волю воображению и на основе тарсианских мифов сочинила для меня увлекательную историю с драматическим финалом.

Будто бы дочь древнего вождя принесли в жертву дракону, а он так сильно ее полюбил, что решил временно стать веганом и взять красавицу в жены, но, увы, она не смогла разделить пылкую страсть чудовища и предпочла утонуть в трясине. Или сперва захлебнулась в некоторых интимных соках… Тьфу! Пошлая чепуха лезет в голову.

Я не осталась в долгу и тоже пересказала Чаните пару наших земных трагедий, придав им современный оттенок. Но более всего старую тарсианку тронула моя личная история. Я не стала скрывать, что ношу ребенка от человека с извращенным понятием о благодарности. Как и дракон из местной сказки, Дар видел во мне только игрушку для своих «влажных» прихотей.

Но скоро проницательная Чанита стала задавать вопросы о моем знакомстве с Джелло. И некоторые из ее замечаний задевали похлеще насекомых, которых с приходом жары развелось тут великое множество.

Очевидно, что вся эта мелкая гадость летит с болота! Трем заявил, что начался сезон местных оводов и комарья, пора вызывать бригаду истребления гнуса. Обычная процедура, насколько я поняла, здесь ее проводят каждый квартал. От жителей требуется пару дней посидеть дома при закрытых окнах, используя резервную подачу очищенного воздуха.

Ну, что сказать… Нелегко мне далось это вынужденное одиночество. Я ждала, что Чана пригласит к себе хотя бы из вежливости, но они с бабушкой только пожелали мне «хороших выходных» и оставили пару коробок вкусностей из своих припасов.

Убедилась, что тарсиане берегут личное пространство от чужаков, им никогда не скучно со своими домашними, а посторонние проблемы интересны лишь на предмет анализа с целью дать разумный совет и отложить часть опыта в собственную копилку.

К тому же наш астроном Чана души не чает в своих мощных телескопах, собирается обновить спектрографик Импульсара Триоз (она говорила о нем так часто, что я успела выучить название), чтобы вычислить полугодовую погрешность цикла.

Бабушка Чанита два дня самоизоляции будет изучать под микроскопами слюнные железы шершней и половые бугорки парочки земляных ос, удачно пойманных Соулом на своем участке.

А чудаку – программисту вообще не привыкать дома сидеть, мы недавно познакомились – на мой взгляд, парень живет исключительно формулами и графиками, а в качестве топлива мозгового компьютера закидывает в себя несчетное количество углеводов. Кстати, я тоже подсела на тарсианский ореховый шоколад и кремовое суфле с бисквитной прослойкой.

А в гости к программисту пришла с кексом собственного изготовления, очень хотелось постряпать что-то своими руками для нашей маленькой компании.

Новый знакомый от моей выпечки отказался, сейчас он на строжайшей диете. Оказывается, раз в году ему делают чистку печени и всей сосудистой системы, прокачивают по венам сложнейший раствор, действующий вроде растворителя накипи для чайника, отсасывают жировую ткань и пичкают антиоксидантами. Фух! Даже сложно представить масштабы процедуры. То ли дело оздоровительный массаж Краги на Яшнисс.

Вот-вот, самое время предаться мировой скорби и начать себя громко жалеть. А с чего бы?

Подумаешь, ночами снится раненый ясс, заблудившийся в каменном лабиринте, а днем мерещится, что в животе у меня поселилась болотные пиявки. Иногда после умывания пристально смотрю на руки, нет ли черной липкой жижи, которая на теплой коже начинает краснеть, издавая навязчивый запах сирени.

Неужели та женщина и впрямь была столь красива и нежна, что в нее влюбился чешуйчатый ящер… На что он вообще надеялся, чокнутый монстр в десятки раз большее хрупкой «человечки»?! Ненавижу мужчин, которые принуждают женщин к любви, особенно тех, кто потом влюбляет в себя, вызывает в душе проклятую зависимость и постыдную ревность.

Чем дольше я нахожусь в тарсианской резервации, тем прочнее убеждаюсь в мысли, что легче и правильней жить в мире и гармонии с самой собой, не впуская глубоко в сердце другое существо.

Страсть, секс, дружеские отношения – все должно быть на поверхности, в прихожей личного пространства. А как только позволишь гостю коснуться самых потаенных струнок, откроешься целиком, до самого донышка души – не плачь, что по твоим святыням пройдутся грязными сапогами.

Я любила Джелло – его сородичи поверили клевете и отвернулись от меня, я дружила с Тессой – она принесла меня на алтарь своих политических убеждений, доверяла Дару, который мне жизнью обязан, – он поиграл и опозорил, наградил так, что надолго запомнится, нечего сказать… Даже от Шакко можно чего угодно ожидать, взять хотя бы один неприятный инцидент на Цоте.

В последний день вынужденного заточения я заново переставляла немногочисленную посуду на кухне, до блеска полировала серые бока электроприборов и мойки, представляя, как завтра наконец увижусь с соседями и прогуляюсь к лесу.

У дверей тоненько пискнул отремонтированный Тремом звоночек. Я подумала, что получено разрешение выходить из дома и поспешила открыть гостям. А потом попятилась вглубь коридора, потому что увидела на пороге сенатора Клардена в прозрачной маске на лице, а за его спиной еще двоих представительных мужчин.

– Мы здесь, чтобы доставить вам очень хорошую новость, госпожа Аарин. Пройдемте в большую комнату, там будет удобнее.

Я не пригласила их сесть, вообще ничего не могла говорить, смотрела и ждала, сама не знаю чего.

Кларден медлил, внимательно осматривая меня с коленок до носа, потом вдруг спросил невпопад:

– Как вы себя чувствуете?

– Отлично. Здесь прекрасный климат и чудесное общество.

– Мне сообщили, что вы ожидаете дитя. Это правда?

– Вы не доверяете своим информаторам?

Двое спутников сенатора недовольно переглянулись, но, видимо, Кларден имел больший статус, и за ним было последнее слово.

– Мне нужно знать, кто счастливый отец.

– Полагаю, один из ваших симпатичных киборгов. Кто же еще?

– Значит, ребенок появился на Тарсин. Проклятье! – он вытаращил глаза. – Аарин, вы взрослая, умная женщина, почему же не приняли подобающие меры?! Это новое обстоятельство поставит под угрозу и без того шаткие перспективы… О чем вы думали?

Улыбаясь, я села на стул, стараясь держать спину ровно. Возникло странное томительное ощущение, что я снова в большой игре.

– Мне казалось, киборги не способны производить потомство.

Благообразное лицо Клардена густо побагровело, на висках надулись синие жилки.

– Довольно шуток! Дар признался в подлге и отдал мне материалы своей эротической постановки. Яссы получили убедительные доказательства вашей непричастности к этому… этому недостойному действию и хотят вас вернуть.

– Как боевое знамя из прачечной… – засмеялась я, поражаясь тому, что новость не вызывает никакого отклика в душе.

Кларден виновато склонил голову, пока холеные белые пальцы нервно расслабляли тугой ворот рубашки.

– Мы готовы принесли глубочайшие извинения и любыми возможными способами загладить нанесенную вам обиду. Вы вправе требовать самых серьезных компенсаций. Слышите меня, Аарин? Вам позволено вернуться к супругу, но теперь возникли новые трудности и нужно срочно что-то предпринять.

– Никто не будет решать за меня! Скажите, король Джелло уже здоров?

– Насколько я знаю, его состояние неизменно с вашего появления на Тарсин.

– В таком случае, мне нечего делать на Яшнисс. Тем более с моим животом.

Кларден уставился на меня с искренним изумлением:

– Вы хотите оставить ребенка?

– Разумеется. У меня не получилось родить от змея, может, вашему дракону повезет больше. Я буду лучшая мать для чудовища любой расы. И когда-нибудь он тоже захочет убить своего отца. Не так ли гласят тарсианские легенды?

В комнате повисло тягостное молчание, а я едва не подпрыгивала на стуле от азарта предстоящей борьбы. Никогда прежде не чувствовала себя такой бесстрашной и сильной. Кларден растерянно отводил взгляд на своих спутников, словно искал поддержки на стороне. Похоже, все они ожидали совершенно другой реакции на свою замечательную новость о моем прощении со стороны яссов.

– Так вы отказываетесь покидать Тарсин?

– Считаю, что ребенок должен родиться здесь. Надеюсь, вы мне это позволите?

– О, да, теперь все понятно. Вы хотите оставить его нам? – выдохнул Кларден.

– Не исключено.

Эти слова дались мне с превеликим трудом, сорвались с языка пудовыми гирями, но я смотрела на сенатора и улыбалась. Я до сих пор не могла смириться с будущим материнством, меня разрывали сомнения в правильности выбранного пути. Сенатору не нужно знать нюансов.

– Но что мы скажем яссам? Они требуют доставить вас домой.

– Все очень просто. Вы устроите видеоконференцию, и я четко изложу свою позицию по данному вопросу. На Яшнисс я намерена вернуться только после личного приглашения моего мужа. Понимаете ли, в чем дело…

Я поднялась со стула и показательно положила руки на животик, который весьма красноречиво круглился под платьем (слишком много вкусного ем в последние дни):

– … на Яшнисс существует смертная казнь. И мне совершенно не хочется лишиться головы при большом скоплении разгневанных граждан. Я уже убедилась, как часто змеиный народ меняет симпатии. Вчера они кричали, что я героиня, сегодня называют шлюхой, завтра осыплют цветами и поведут на костер. Нет-нет, теперь я в ответе на крошечную невинную жизнь внутри. Я не намерена рисковать, пока не узнаю, что король Джелло снова дееспособен.

– Разумно, разумно… Нам нужно посоветоваться.

Кларден задумчиво мерил шагами выцветший коврик гостиной. Потом резко остановился, словно только что обнаружив скромное убранство моего жилища.

– В любом случае вас нужно перевезти в более подходящее место.

– Я останусь на холме у болот. Меня все устраивает.

– Непостижимая женщина! Чего вы добиваетесь на самом деле?

– Уважения, которого заслуживаю как женщина, не по своей воле попавшая в сферу влияния Антарес, как супруга признанного короля яссов… Как жертва дикой выходки тарсианского солдата, как ваша будущая родственника, наконец…

Я требую к себе уважения!

– Вы получите все, что будет в наших силах исполнить, госпожа Аарин, – поклонился сенатор.

На следующий день в мой приболотный домик доставили специальное оборудование для настройки связи с Яшнисс. В присутствии нескольких местных политиков я смогла пообщаться с генералом Рукашем и Шакко.

Первый сухо спросил о моем здоровье и кратко известил о состоянии Джелло, зато второй открыто негодовал:

– Что за странные слухи, будто ты собралась поселиться в лесу среди тарсианских изгоев? Ари, что бы там с тобой не случилось, ты обязана вернуться домой! Мы все готовы помочь. Тебя удерживают насильно? Ставят какие-то условия?

– Нет. Я остаюсь добровольно, у меня есть веские причины, возможно, они несут большие последствия и для Яшнисс.

– Я ни минуты не сомневался в твоей преданности королю. Произошло жуткое недоразумение, но мы смогли разобраться в деталях, теперь Совет убежден, что все прежние обвинения ложны. Враги Джелло раздавлены… суашшшь…

– Поздравляю!

– Крысиное дерьмо! Когда ты вернешься?! – заорал Шакко, едва не опрокинув проектор перед самым носом.

Я дождалась, пока специалисты снова наладят изображение и ответила как можно спокойнее:

– Понимаешь, Шакко, пока вы разбирались в моих мнимых преступлениях, я тоже не теряла времени зря. Мне удалось найти способ выполнить последнее условие исцеления короля. Нежданный ребенок уже растет во мне, осталось только услышать его смех. Важнейшее примечание: зачатие произошло на Тарсин самым невероятным способом. Что-то вроде местного ритуала. Месяц назад меня погрузили в сон и провели нехитрые манипуляции. Скоро будет заметен живот. Я ем за двоих и гуляю на свежем воздухе. У меня все отлично.

– Проклятые… (очень нецензурно)! До нас доползли слухи, но мы сочли их новой провокацией. Кто это с тобой сделал Ари? Ты давала согласие?

Лицо Шакко будто окаменело, и я хорошо знала, что это означает у яссов. Справа от меня многозначительно кашлянул сенатор Кларден. Нет, я не собираюсь развязывать межпланетную войну из-за оскорбления королевской чести.

Мне не нужна месть яссов, которая падет на головы невинных граждан Тарсин вроде садовода Трема Соула и Чаны, помешанной на далеких звездах. Именно поэтому ответ мой звучал предельно корректно: