Текст книги "Кусака"

Глава 16
Пульс Инферно

Тени росли.

На скамейках перед «Ледяным дворцом» расселись с сигарами и трубками старики. Они толковали о метеорите.

– Слыхал от Джимми Райса, – сказал один. – А Джимми узнал от самого шерифа. Вот что я вам скажу: мне семьдесят четыре исполнилось не для того, чтобы меня пришибла какая-то каменюка из этого ихнего космоса, будь ей пусто! Еще немного, и свалилась бы она, окаянная, прямо нам на голову!

Все согласились, что чудом избежали гибели, заговорили о вертолете, который так и стоял посреди Престон-парка (как только эдакая штуковина летает!), и на вопрос «А ты залез бы в такую?» в один голос ответили: «Черта с два, я еще из ума не выжил!» Потом разговор плавно перешел на новый бейсбольный сезон: выиграет ли команда южан серию?

– Когда рак свистнет, после дождичка в четверг! – проворчал кто-то, жуя окурок сигары.

В салоне красоты на Селеста-стрит Ида Янгер укладывала гелем тускло-каштановые волосы Тэмми Брайант. Здесь разговор шел не о метеорите и не о вертолете, а о двух красавчиках, прилетевших в нем.

– Пилот – тоже мужичок что надо, – сказала Тэмми, которая видела Тэггарта, когда тот заходил в «Клеймо» – они с Мэй Дэвис, разумеется, почувствовали, что им совершенно необходимы гамбургеры и кофе. – Видела бы ты, как эта дрянь Сью Маллинэкс крутилась по всему кафе! – по секрету сообщила Тэмми. – Срам, да и только!

Ида согласилась, что Сью – самая наглая стерва из всех, какие рождались на свет. А задница у Сью все растет да растет – вот, кстати говоря, что бывает, если трахаться слишком часто.

– Нимфоманка, – сказала Тэмми. – Просто нимфоманка.

– Да уж, – ответила Ида. – Проще не придумаешь.

И обе прыснули.

На Кобре-роуд, за магазином готового платья «Выгодная покупка», почтой, булочной и «Замком мягких обложек» мужчина средних лет, щуря глаза под очками с тонкой металлической оправой, сосредоточенно протыкал булавкой брюшко небольшого коричневого скорпиона, которого утром нашел в опрысканной «Райдом» кухне. Мужчину звали Ной Туилли, он был бледным, сухопарым, прямые черные волосы уже тронула седина. Тощие пальцы пронзили скорпиона булавкой и приобщили к коллекции прочих «дам и господ»: скорпионов, жуков, ос и мух, пришпиленных к черному бархату под стеклом. Ной сидел у себя в кабинете. Тридцать ярдов отделяли сложенный из белого камня дом Туилли от кирпичного здания с витражным стеклом в окне, гипсовой статуей Иисуса меж двух гипсовых же кактусов и вывеской «Городское похоронное бюро».

Отец Ноя умер шесть лет назад, оставив сыну свое дело, – сомнительная честь, поскольку Ной всегда мечтал стать энтомологом. В отместку Туилли-младший лично удостоверился, что отца похоронили в самой жаркой точке Юккового Холма.

– Но-о-ой! Ной! – (От пронзительного крика спина Туилли окостенела.) – Принеси мне кока-колы!

– Минутку, мама, – отозвался он.

– Ной! Моя передача началась!

Ной устало поднялся и прошел по коридору к комнате матери. Одетая в белый шелковый халат, она сидела, опираясь на белые шелковые подушки, в кровати под белым балдахином. Лицо, казавшееся маской под толстым слоем пудры, обрамляли крашеные огненно-рыжие волосы. На экране цветного телевизора крутилось «Колесо фортуны».

– Принеси колу! – велела Рут Туилли. – Во рту сухо, как в пустыне!

– Да, мама, – ответил Ной и поплелся к лестнице.

Он знал: лучше сделать, как она хочет, иначе не отвяжется.

– Этот метеорит что-то делает с воздухом! – тонким, как зудение осы, голосом прокричала Рут вслед сыну. – Нечем дышать, будто ком в горле!

Ной спускался по лестнице, но голос не отставал:

– Небось наша старая кляча Селеста слышала, как он брякнулся! Могу поспорить, дерьмом изошла!

«Та-ак, началось», – подумал Ной.

– Окопалась там, стерва праведная, на всех плюет и высасывает из нашего города всю кровь! Уже высосала! И беднягу Уинта небось она на тот свет спровадила, да только тот оказался куда хитрее! Так денежки запрятал, что ей ни шиша не получить! Обштопал женушку! Ладно, вот приползет на карачках к Рут Туилли денег просить, раздавлю, как слизняка! Ной, ты меня слушаешь? Ной!

– Да, – откликнулся он из глубины дома. – Слушаю.

Словоизвержение продолжалось, и Ной позволил себе помечтать о том, что за жизнь настала бы, пробей метеорит потолок мамашиной спальни. Еще одного достаточно жаркого места на Юкковом Холме не было.

И в Инферно, и на Окраине жизнь шла своим чередом: в католическом храме Жертвы Христовой отец Мануэль Ла-Прадо слушал исповеди, а в городской баптистской молельне преподобный Хэйл Дженнингс, взяв карандаш и бумагу, приступил к работе над воскресной проповедью. Сержант Деннисон дремал в шезлонге на своем крыльце, правой рукой поглаживая по голове невидимого Бегуна, а его лицо время от времени подергивалось от непрошеных воспоминаний. Рик Хурадо укладывал в штабеля коробки в подсобном помещении хозяйственного магазина на Кобре-роуд. Мысли парнишки крутились вокруг сказанного сегодня мистером Хэммондом, а карман оттягивал Клык Иисуса. Коридоры крепости «щепов» в конце Трэвис-стрит оглашал ревом «тяжелого металла» переносной стереоприемник, и, пока Бобби Клэй Клеммонс с несколькими товарищами курили марихуану и болтали, в соседней комнате на голом матрасе лежали Отрава с Танком. Их сплетенные тела были влажными после любви – единственного занятия, ради которого Танк снимал свой футбольный шлем.

Вечерело. Почтовый фургон выехал за городскую черту и покатил на север, в Одессу, с грузом писем, среди которых большой процент составляли заявления о приеме на работу, запросы о наличии вакансий и письма к родственникам с мольбами явить божескую милость и разрешить приехать надолго. Кто-кто, а почтальон знал пульс Инферно, и уж он-то видел, что на конвертах написано: «Смерть».

Солнце садилось. Электрическое табло на Первом техасском банке показывало 17:49, девяносто три градуса по Фаренгейту.

Глава 17
Болельщица

– Я знаю, что это открытая линия, – сказал Роудс дежурному по базе военно-воздушных сил Уэбб. – Средства связи я не изолировал, к тому же времени на это все равно не было. Мой идентификационный код «Книжник», найдите.

Пока дежурный офицер сверял его личный код, полковник оставался у телефона. По доносящимся из кабинета звукам он понял, что телеканал опять переключили: послышался искусственный смех, шло какое-то комическое шоу. Примерно через шесть секунд канал вновь сменили: зазвучал голос спортивного комментатора, на сей раз телевизор не трогали чуть дольше.

– Да, сэр. Копирую, Книжник. – Судя по голосу, дежурный офицер был молод и нервничал. – Чем могу помочь, сэр?

– Первым делом подготовьте транспортный самолет, пусть ждет. Заправьте его в расчете на перелет через всю страну, место назначения я назову в воздухе. Поднимите полковника Бакнера: я возвращаюсь с места происшествия с пакетом. Да, еще на борту должна быть аппаратура для видеозаписи. Расчетное время моего прибытия в Уэбб – между двумя и тремя ноль-ноль. Ясно?

– Да, сэр.

– Зачитайте. – Он услышал, что канал опять сменили: последние известия, что-то о ближневосточных заложниках. Дежурный офицер без ошибок повторил записанное, и Роудс сказал: – Отлично. Даю отбой.

Полковник повесил трубку и быстро вернулся в кабинет.

Дифин сидела, скрестив ноги по-турецки, словно догадалась, что ее прежняя неестественная поза излишне напрягает коленные суставы человеческого тела. Лицо находилось примерно в двенадцати дюймах от экрана телевизора. Дифин следила за репортажем о наводнении в Арканзасе.

– Вот бы нам их дождь, – сказал Ганнистон, отхлебывая пепси.

Дифин вытянула руку и дотронулась до экрана. Изображение исказилось – щелк! – снова другой канал, мультфильмы про Вуди Вудпекера.

– Мама родная! – Рэй сидел на полу, не очень близко к Дифин, но и не слишком далеко. – У нее в пальцах пульт!

– Возможно, какой-то вид электромагнитного излучения, – сказал Роудс. – Может быть, оно использует электричество тела Стиви, а может, генерирует свое.

Щелк! Теперь на экране появился вестерн: Стив Маккуин в «Великолепной семерке».

– Классно! Сроду ничего такого не…

– Заткнись! – Джесси наконец утратила самообладание, у нее больше не было сил выносить происходящее. – Заткнись ты! – В глазах молодой женщины блестели злые слезы. Рэй оторопел. – Ничего классного тут нет! У тебя пропала сестра! Ты еще не понял?

– Я… я не хотел…

– У тебя пропала сестра! – Джесси шагнула в сторону Рэя, но Том быстро поднялся со стула и схватил ее за руку. Она вырывалась с напряженным, полным муки лицом. – Исчезла неизвестно куда, а осталось только это! – Она ткнула пальцем в Дифин. Существо по-прежнему не отрывалось от телевизора, в полном неведении относительно того, что говорит Джесси. – Господи Иисусе… – Голос Джесси дрогнул. Она закрыла лицо руками. – Господи… Господи…

Тому оставалось только обнять горько плачущую жену.

Щелк! На экране появились соревнования по серфингу, и Дифин раскрывшимися чуть шире глазами стала следить за перекатывающимися синими волнами.

Роудс повернулся к своему помощнику:

– Ганни, я хочу, чтобы ты съездил на место катастрофы и поторопил их. Надо как можно скорее выбраться отсюда.

– Лады. – Ганни допил пепси, бросил банку в мусорное ведро, вышел на улицу и, натягивая кепи, двинулся к вертолету.

Горько сожалея, что его угораздило оказаться именно здесь, Роудс мысленно перенесся в Южную Дакоту, на свою ферму близ Чемберлена, к жене и двум дочкам. В ясные ночи Роудс изучал звезды в маленькой обсерватории или собирал материалы для задуманной им книги о внеземной жизни. Сейчас ему очень хотелось заняться или первым, или вторым, потому что выход был только один: доставить это создание в лабораторию, невзирая на то что оно приняло облик маленькой девочки.

– Миссис Хэммонд, я знаю, вам очень тяжело, – сказал он, – но я хочу, чтобы вы поня…

– Что поняла? – Джесси все еще была в ярости, лицо заливали слезы. – Что наша дочь еще жива? Что она погибла? Что я должна понять?

Щелк: повторение ситкома «Морк и Минди». Щелк: обзор финансовых новостей. Щелк: еще один бейсбольный матч.

– Что мне очень жаль, – решительно продолжил Роудс. – Страшно жаль. У меня у самого две дочки. Могу себе представить ваши ощущения. Случись что-то с одной из них… не представляю, что бы мы с Келли делали. Келли – это моя жена. Но по крайней мере, теперь вам понятно, что она… оно… не ваша дочь. Когда наша команда закончит работу на месте аварии, мы уедем. Я заберу ее… его… Дифин… в Уэбб, а оттуда в Виргинию. И хочу попросить Ганни остаться с вами.

– Остаться с нами? Зачем? – спросил Том.

– Совсем ненадолго. Нужно взять у вас показания, проверить весь дом на радиоактивность и еще раз поискать эту черную сферу. Ко всему прочему, крайне нежелательна утечка информации. Мы хотим проконтролировать…

– Нежелательна утечка, – недоверчиво повторил Том. – Колоссально! – Он коротко, резко хохотнул. – Какая-то проклятая тварь с другой планеты отняла у нас дочь, а вы не желаете утечки информации. – К его лицу прихлынула кровь. – И что же от нас требуется? Жить так, будто ничего не произошло?

Щелк. Канал не переключали: бита встретилась с мячом. Раздался рев толпы.

– Я знаю, что это невозможно, но мы всеми силами постараемся вам помочь – консультации, гипноз…

– Нам это не нужно! – фыркнула Джесси. – Нам необходимо знать, где Стиви! Мертва она или же…

– Невредима, – перебила Дифин.

У Джесси сдавило горло. Она взглянула на Дифин. Та не отрываясь смотрела бейсбол – раннер пробежал на домашнюю базу. Мяч перебросили питчеру, и Дифин с глубочайшим интересом проследила его траекторию, а потом повернула голову к Джесси – медленно, неловко, словно у нее еще не было уверенности в том, как соединяются кости.

– В безопасности, – добавила она. Их глаза встретились. – Сти-ви в безо-пас-ности, Джес-си.

Джесси удалось выдохнуть:

– Что?

– В безопасности. Гаран-ти-рована от повреж-дений и рис-ка. Или: уг-розы опасности нет. Разве я не-вер-но фор… – Дифин замолчала, просматривая страницы словаря, занесенного в ее огромную, идеально упорядоченную память. – Фор-му-лирую?

– Да, – быстро ответил Роудс. Сердце подпрыгнуло в груди: впервые за час с лишним после ахинеи насчет «колебать перепонка» существо заговорило. Увлекшись телеканалами, оно опять и опять перебирало их, как ребенок забавляется новой игрушкой. – Правильно. В безопасности – это как? Где она?

Дифин неуклюже поднялась. Дотронулась до груди.

– Здесь. – Дотронулась до головы. – В другом месте. – Она махнула рукой, указывая куда-то вдаль.

Все молчали. Джесси шагнула вперед. С личика ее дочурки за ней следили сияющие глаза.

– Где? – спросила Джесси. – Пожалуйста… я должна знать.

– Недалеко. В безопасном месте. Доверяешь мне?

– Как же я… могу?

– Я здесь вредить нет. – Да, это был голос Стиви, но тихий и эфемерный – шепот холодного ветра в тростниках. – Я выбрала ее… но вредить нет.

– Выбрала ее? – спросил Роудс. – Как?

– Я позва-ла. Она отве-тила.

– То есть как это «позвала»?

По лицу пробежала тень смущения.

– Я… – Она несколько секунд подбирала верное слово. – Я спе-ла.

Роудс чуть не упал в обморок. Перед ним стоял инопланетянин в обличье маленькой девочки, и они разговаривали. «Господи! – подумал он. – Что за тайны, должно быть, ей известны!»

– Я Мэтт Роудс, полковник Военно-воздушных сил США. – Он заметил, что голос дрожит. – Хочу приветствовать вас на планете Земля. – Внутренне полковник поежился. Чертовски глупо… но, похоже, говорить следовало именно так.

– Пла-нета Зем-ля, – старательно повторила Дифин. Моргнула. – Про-шу проще-ния за тер-мины, я вижу тут не-разумные фор-мы. – Она сделала движение к телеэкрану, где тренер, стоя лицом к лицу с судьей, ругал его на чем свет стоит. – Воп-рос: почему эти создания столь малы?

Том понял, о чем она.

– Да это просто картинки. Телевизор. Их передают через атмосферу издалека.

– Из дру-гих ми-ров?

– Нет. Из других городов.

Ее глаза пронзали Тома насквозь.

– Эти кар-тинки насто-ящие?

– Некоторые – настоящие, – сказал Роудс. – Вот как этот бейсбол. Некоторые – просто… притворство. Знаете, что это такое?

Она подумала.

– Де-лать вид. Фаль-шивить.

– Верно. – Роудса, да и прочих, осенило, каким странным все должно казаться Дифин.

Телевизор, воспринимаемый людьми как нечто само собой разумеющееся, требовал объяснений, но сперва пришлось бы рассказывать, что такое электричество, спутниковая связь, телестудии, информационные выпуски, спорт и актеры. На эту тему можно было бы говорить не один день, и все равно у Дифин оставались бы вопросы.

– А у вас нету теликов? – спросил Рэй. – Или чего-нибудь похожего?

– Нет. – Дифин несколько секунд изучала его, затем взглянула на Тома. Потрогала воздух у глаз. – Что они есть? Инструменты?

– Очки. – Том снял их и постукал по стеклам. – Помогают видеть.

– Видеть. Очки. Да. – Она кивнула, соединяя понятия. – Присутствующие могут видеть все? – Она перевела взгляд на Джесси и Роудса.

– Нам очки не нужны. – Роудс понял, что очки – тоже коварная тема, охватывающая увеличение, шлифовку линз, оптометрию, человеческое зрение, – еще один разговор на целый день. – Некоторые люди могут видеть без них.

Дифин нахмурилась и сразу приобрела сходство с обиженной старушкой. Она понимала абсолюты, но здесь, как видно, абсолютов не существовало. Что-то было, но в то же время и не было.

– Это мир при-твор-ства, – высказала она наблюдение, переключила свое внимание на телевизор и извлекла из памяти термин: – Бейс-бол. Иг-pa с мячом и би-той на пло-щадке с четырьмя база-ми, расположен-ными ром-бом. В иг-ре участвуют две коман-ды.

– Эй! – взволнованно сказал Рэй. – Никак у них в космосе есть бейсбол!

– Она цитирует словарное определение, – объяснил Роудс. – Должно быть, память у нее как губка.

Дифин проследила за очередной подачей. Постичь цель игры она не могла, но уловила, что суть ее – в конкуренции векторов и скоростей, основанной на законах физики этой планеты. Подняв правую руку, она сымитировала движение подающего и ощутила тяжесть чужого тела. Внутри у нее все напряглось. Простое с виду движение на деле оказалось куда сложнее, решила она. Однако, несомненно, математическая основа игры была интересна и заслуживала дальнейших размышлений.

Потом Дифин двинулась в обход комнаты, время от времени дотрагиваясь то до стен, то до других предметов, словно хотела убедиться, что они настоящие, а не иллюзорные.

Сознание Джесси по-прежнему висело на волоске. Она была близка к обмороку. Вид присвоившего кожу, волосы и лицо Стиви существа, которое совершало обход комнаты (словно во время воскресного посещения музея), вызывал лихорадочное смятение мыслей.

– Как я могу быть уверена, что моя дочь в безопасности? Скажи!

Дифин коснулась семейного портрета в рамке, стоявшего на полке.

– Я защи-щать, – сказала она.

– Ты защищаешь ее? Как?

– Защи-щать, – повторила Дифин. – Больше знать не надо. – Она с интересом рассмотрела еще одну фотографию, потом прошла в кабинет и на кухню.

Роудс последовал за ней, но с Джесси было довольно: измученная, ничего не соображающая, она упала в кресло, борясь с новым приступом слез. Том стоял рядом, гладил ее по плечу и пытался привести в порядок собственные мысли, зато Рэй поспешил за полковником и Дифин.

Существо стояло, наблюдая, как глаза кошки-часов ходят из стороны в сторону. Роудс увидел, что оно улыбнулось, потом издало что-то вроде высокого чистого звона: рассмеялось.

– Думаю, нам есть о чем поговорить, – сказал Роудс все еще с дрожью в голосе. – Догадываюсь, что вы хотите многое узнать о нас, то есть о нашей цивилизации. А мы, разумеется, хотим узнать все о вашей. Через несколько часов мы отправимся в путь. Вам предстоит…

Дифин обернулась. Улыбка исчезла, лицо опять посерьезнело.

– Я же-лать вашу по-мощь. Я же-лать поки-нуть эту пла-нету, возмож-но ско-рее. Мне будет нужно… – Она обдумала выбор слов. – Сред-ство пере-дви-жения, спо-собное поки-нуть эту планету. Мож-но устро-ить, да?

– Средство передвижения? Вы хотите сказать… космический корабль?

– Ух ты! – выдохнул стоявший в дверях Рэй.

– Косми-ческий ко-рабль? – Термин оказался незнакомым, не зарегистрированным в памяти. – Сред-ство пере-дви-жения, спо-соб-ное поки…

– Да-да, я понимаю, о чем вы, – сказал Роудс. – Средство для перемещения между звездами вроде того, на каком вы прилетели. – Ему пришло в голову, что нужно ее кое о чем спросить. – А как вы сумели выбраться из своего аппарата до аварии?

– Я… – Снова пауза для обдумывания. – Я выбро-си-лась.

– В черной сфере?

– Моя спо-ра, – объяснила она с безнадежно-терпеливой ноткой в голосе. – Можно ожидать поки-нуть, когда?

«Класс!» – подумал Роудс; он понял, к чему идет разговор.

– Извините, но вам нельзя покинуть… то есть улететь.

Она не ответила. Только ела его глазами.

– У нас тут нет межзвездных средств передвижения. Нигде на планете. Самое близкое, что мы имеем, называется «космический челнок», да и он просто облетает планету по орбите, а потом возвращается.

– Же-лать поки-нуть, – повторила Дифин.

– Никак не выйдет. У нас нет технологии, чтобы построить такой аппарат.

Она моргнула.

– Ни-как?

– Никак. Извините.

Дифин мгновенно изменилась в лице, его исказили боль и разочарование.

– Нельзя оставаться! Нельзя оставаться! – настойчиво повторила она. Спотыкаясь, существо беспокойно закружило по комнате, потрясенно глядя широко раскрытыми глазами. – Нельзя! Нельзя! Нельзя!

– Пожалуйста, выслушайте. Мы вас удобно устроим. Прошу вас, нет никаких причин…

– Нельзя! Нельзя! Нельзя! – твердила Дифин, тряся головой. Висящие вдоль тела руки подергивались.

– Выслушайте, прошу вас… мы найдем вам жилье. Мы… – Роудс дотронулся до плеча Дифин и увидел, как она резко повернула голову с безжалостными, словно пара лазеров, глазами.

Он успел подумать: «О черт!..»

Его отбросило назад. Роудс тормознул каблуками о линолеум. Вверх по руке потек пульсирующий заряд энергии, она опалила нервные волокна, заставив плясать мышцы. Клетки тканей разогрелись, в голове зашумело, и Роудс ощутил нечто вроде взрыва у себя под черепом. Ноги отказались его держать, он врезался в кухонный стол, тот под его тяжестью надломился, и фрукты из вазы разлетелись по всей кухне. Ресницы полковника затрепетали, а следующим, что он воспринял сознательно, был склонившийся над ним Том Хэммонд.

– Она его вырубила! – возбужденно говорил Рэй. – Полковник только дотронулся до нее – и полетел через всю комнату! Он умер?

– Нет, приходит в себя.

Том взглянул на Джесси, которая стояла, наблюдая за инопланетянкой. Дифин застыла посреди комнаты с полуоткрытым ртом и остекленелым взглядом, словно жизнь в ней на время приостановилась.

– Так шибанула, что с копыт долой! – не унимался Рэй. – Загасила!

Из тела Стиви вытекла струйка мочи и сбежала по ногам на пол.

– Что ты такое? – крикнула Джесси существу.

Но оно оставалось каменно-неподвижным, бесстрастным.

– Ганни, я хочу, чтобы ты отправился на место аварии, – сказал Роудс, пытаясь сесть.

От лица полковника отлила краска, с нижней губы свисала ниточка слюны. Том увидел, что его глаза налиты кровью.

– У меня у самого две дочки. Крайне нежелательна утечка информации. Выбрала ее? Как? – Мысли Роудса с чудовищной скоростью перепрыгивали с одного на другое. – Хочу приветствовать вас на планете Земля. Нам не нужны оч… А? – Он встряхнулся, точно мокрая собака. Мышцы все еще сводило, они извивались под кожей, как черви. Роудс с трудом подавил сильный позыв к рвоте. – Что такое? Что случилось? – Голова болела так, что череп буквально раскалывался, а ноги подергивались независимо от воли хозяина.

Джесси увидела, что Дифин возвращается оттуда, где была. Лицо вновь обрело осмысленное выражение, на этот раз на нем читалась крайняя озабоченность.

– Я на-вре-дить. Я на-вре-дить. – Это было сказано испуганно. Человек, вероятно, заламывал бы при этом руки. – Пока друзья? Да?

– Ага, – согласился Роудс. На губах, которые казались влажными и опухшими, застыла кривая усмешка. – Друзья. – Он встал на колени, но затем потребовалась помощь Тома.

– Нельзя остаться, – сказала Дифин. – Долж-на поки-нуть эту пла-нету. Долж-на обрес-ти средст-во передви-жения. Я желаю вред причи-нять нет.

– Не причинить вреда? – Джесси наконец совладала со своими чувствами. Иного выхода нет: придется довериться этому созданию. – Кто же может причинить вред? Ты?

– Нет… – Она потрясла головой, не находя верных определений. – Если мне нель-зя уходить, будет боль-шой вред.

– Как? Кому?

– Том. Рэй. Роудс. Джес-си. Сти-ви. Всем тут. – Она развела руки, словно хотела заключить в объятия весь город. – Ди-фин тоже. – Она подошла к кухонному окну, взялась за шнур жалюзи, как делала при ней Джесси, неуверенно потянула. Дифин сощурилась, казалось, она обшаривает взглядом краснеющее небо. – Скоро начаться вред, – сказала она. – Если мне не-льзя поки-дать, надо вам. Ухо-дить дале-ко. Очень дале-ко. Сейчас. – Дифин отпустила шнур, и жалюзи вернулись на место, застучав, как высохшие кости.

– Мы… мы не можем. – Джесси занервничала от столь небрежно сделанного предупреждения. – Мы здесь живем. Мы не можем уехать.

– Тогда у-во-зить меня. Сейчас. – Дифин с надеждой взглянула на Роудса.

– Мы и собираемся. Я же сказал: как только команда закончит работы на месте аварии.

– Сейчас, – настойчиво повторила Дифин. – Если сейчас нет… – Она осеклась, не в состоянии выразить словами то, что пыталась передать.

– Не могу. Только когда вернется вертолет. Мой летательный аппарат. Мы отвезем вас на базу военно-воздушных сил. – Полковнику все еще казалось, что по нервам пробегают заряды. Что бы его ни ударило, это был чудовищно сконцентрированный энергетический импульс – возможно, более мощный вариант того, что она пропускала через каналы телевизора.

– Надо сейчас! – Дифин почти кричала, пробивающийся в окно свет разрисовал ее лицо красными полосками. – Вы нет пони-мать… – Она с трудом нашла нужное слово: – Анг-лий-ский?

– Извините. Мы не можем уехать, пока не вернется мой адъютант.

Дифин задрожала – то ли от гнева, то ли от огорчения, и Джесси подумала, что сейчас с этим созданием случится истерика, как с любым ребенком… или со старухой. Но в следующую секунду лицо существа опять застыло. Дифин замерла, сжав одну руку, висящую вдоль тела, в кулак, а вторую протянув к окну. Прошло пять секунд. Десять. Она не шевелилась. Тридцать секунд спустя Дифин все еще находилась в трансе и напоминала изваяние.

Время шло.

В конце концов, подумала Джесси, может быть, для нее это и есть истерика. Или, возможно, она просто погрузилась в напряженные размышления. В любом случае не похоже, чтобы Дифин скоро пришла в себя.

– Можно, я потрогаю ее и посмотрю, упадет или нет? – спросил Рэй.

– Иди к себе в комнату, – велела Джесси. – Сейчас же. И сиди там, пока не позовут.

– Да ладно, мам! Я просто валял дурака! Ей-богу, не стану я…

– Иди к себе, – скомандовал Том, и Рэй перестал протестовать.

Мальчик знал, что, если отец что-то велит, лучше послушаться, да побыстрее.

– Ладно, ладно. Похоже, сегодня мы не ужинаем? – Он подобрал с пола яблоко и апельсин и направился к двери.

– Сначала вымой, потом ешь! – велела Джесси, и покорный Рэй, прежде чем исчезнуть, зашел в ванную сполоснуть фрукты – изгой, приговоренный к одиночному заключению.

Дифин тоже оставалась в одиночном заключении.

– Сяду-ка я. – Роудс шагнул к стулу, ему казалось, что даже позвоночник покрыт синяками.

Том приблизился к гостье из космоса и медленно поводил у нее перед лицом ладонью. Дифин и глазом не моргнула. Однако ее грудь явственно поднималась и опускалась, и Том потянулся было к запястью девочки пощупать пульс, но вспомнил полет Роудса и вовремя спохватился. Разумеется, она по-прежнему жива и тело Стиви должным образом выполняет свои функции. На лбу и щеках блестела испарина.

– Что она хотела сказать? Насчет вреда? – спросила Джесси.

– Не знаю. – Роудс покачал головой. – У меня до сих пор в ушах звенит. Черт возьми, она чуть не прошибла мной стену!

Чтобы подойти к окну, Джесси пришлось миновать Дифин. Та не шелохнулась. Джесси подняла жалюзи, чтобы взглянуть на небо. Солнце садилось, безоблачный горизонт на западе стал ярко-алым, как зев домны.

Однако внимание Джесси привлекло какое-то шевеление. Потом она разглядела и сосчитала: над Инферно темными стаями кружили стервятники, не меньше дюжины. Возможно, ищут падаль в пустыне, подумала женщина. Смерть эти твари чуют за несколько миль. Зрелище не понравилось Джесси, и она опустила ставни. Теперь можно было только ждать возвращения Дифин из ее изоляции или прибытия вертолета с Ганнистоном.

Она легонько дотронулась до светлых дочкиных волос.

– Осторожнее! – предостерег Том.

Но никакого шока, иссушающего мозг энергетического удара не последовало. Джесси просто ощутила под пальцами волосы, которые тысячи раз гладила прежде. Глаза Дифин – Стиви – оставались незрячими.

Джесси коснулась ее щеки. Холодная. Приложила указательный палец к шее, туда, где билась жилка. Медленно – ненормально медленно, – но ровно. Выбора у нее не было: оставалось только поверить, что настоящая Стиви находится где-то в безопасности, живая и невредимая. Обдумывание любых других возможностей свело бы Джесси с ума.

Тогда она решила, что будет держаться. Что бы ни происходило, они с Томом пройдут через это до конца.

– Ладно, – сказала Джесси и отняла руку от шеи Дифин, – сварю-ка я кофе. – Она даже изумилась тому, как ровно звучит ее голос, когда все внутри кажется студнем. – Это всех устраивает?

– Пожалуйста, крепкий, – потребовал Роудс. – Чем крепче, тем лучше.

– Договорились.

И Джесси, вновь обретя цель, засновала по кухне. Окаменевшая инопланетянка указывала на окно, часы-кошка, тикая, отсчитывали секунды, а над Инферно в тишине собирались стервятники.