Текст книги "Без памяти"

Глава 11

Сернака поставил печать на документе, встал из-за стола и подошел к окну. Открыл створки и высунул голову, подставляя лицо под холодный порывистый ветер.

Еще одна битва.

Сколько Сернака себя помнил, он всегда враждовал с Народом Лесов, всегда боролся за свои границы.

После последней битвы Хаталран перешел в его собственность, но кто знает, что будет теперь.

Как же надоели все эти битвы!

Джаялда со злостью захлопнул створки, подошел к камину и кинул несколько поленьев в тлеющий пепел. Огонек неуверенно задрожал, аккуратно охватывая дерево.

Война закончится только тогда, когда-либо Народ Лесов, либо Народ Городов будет полностью истреблен. Третьего просто не дано. Слишком уж давно началась эта война, чтобы начать говорить о мире… Скрипнула дверь.

В комнату вошел высокий человек. Хотя не совсем человек. Глаза у него были ярко-салатовые и мягко светились в полутемной комнате, а высовывающиеся из-под нижней губы клыки заставляли вздрогнуть.

– Ну, здравствуй, Маянес, – негромко сказал Джаялда, не оборачиваясь к вошедшему, – Что известно?

– Здравствуйте, ваше величество, – склонился в поклоне вошедший, – новости неплохие. Яску было решено не искать, а командование возьмет на себя Калоир.

Еще около часа собеседники говорили о плане наступления, тактике боя и численности армии.

– Достаточно, – сказал наконец Сернака, – рад, что ты понял, на чьей ты должен быть стороне. Иди.

Маянес вышел, затворив за собой дверь. Джаялда тяжело опустился на стул, потирая виски.

Еще одна битва. Опять битва.

***

Уже идя по коридору, Маянес столкнулся со светловолосым человеком, идущим навстречу. Разглядев, на кого он налетел, Маянес гадливо ухмыльнулся:

– Давненько не виделись, как ты думаешь? – сказал он, высовывая из-за пазухи нож и припирая человека к стенке.

Савиллин сглотнул и посмотрел в глаза мужчине. И почти сразу же отвел взгляд.

– Боишься посмотреть на меня? – улыбнулся Маянес, берясь одной рукой за подбородок воина, а другой, с кинжалом, отвернул его нижнюю губу, – Все так же подпиливаешь клыки? Мило. Но ты не учел, что мы доберемся до тебя, даже если ты будешь жить под крылом Сернаки.

Савиллин отдернул голову и попытался вырваться, но Маянес крепко схватил его за плечо, не давая сделать и шага.

– Я не из лесов! – вскрикнул воин, твердо выговаривая каждое слово.

– Ну уж нет, твой отец как раз оттуда, и то, что ты родился с голубыми, а не салатовыми глазами, еще на дает тебе права сбегать.

– Да какая тебе разница! – разозлился Савиллин, – ты все равно работаешь на Джаялду! Не на Шанена!

– И именно поэтому я тебя еще не убил, – мягким, вкрадчивым голосом ответил Маянес. – Но учти: если ты хотя бы попытаешься помешать мне вести мою игру, я расскажу Сернаке о твоих очень любопытных корнях, полукровка.

С этими словами Маянес отпустил воина, сунул нож за пояс и спокойно пошел дальше по коридору.

Дождавшись, пока мужчина не скроется за углом, Савиллин со стоном опустился на каменные плиты пола.

Плечо было вывихнуто, а в голове бешено проносились отрывки его разговора с Маянесом.

***

С потолка свисала паутина, и на всех бочках и жерновах лежал толстый слой пыли.

Но все же старая мельница куда лучше, чем ничего.

Йорик аккуратно положил Яску в старое, продавленное кресло. Она до сих пор не очнулась, лишь иногда ворочалась во сне.

Пес лег в ногах девушки, вытянув лапы и положив рыжую лохматую морду ей на колени.

Мужчина вышел из мельницы, аккуратно затворив за собой дверь. Огляделся.

Куда ни глянь, до горизонта тянулся лес, кажущийся бесконечным. Придется ждать звезд, может, по ним удастся выйти.

Походив вокруг мельницы, Йорик натолкнулся на густые заросли малины. Ягоды были уже несколько перезрелые, но еще вполне съедобные. Впрочем, мужчина был настолько голоден, что ему было глубоко плевать на вкус ягод – в животе не просто урчало, а ревело раненным зверем.

… Яска уже проснулась к его возвращению. Она сосредоточенно оттирала кровь на лице какой-то тряпкой, а собака разлеглась в её кресле.

Йорик высыпал на старый хромой столик ягоды, собранные в отвернутую на животе куртку у уселся на вязанку гнилых дров.

– И что ты предлагаешь делать дальше? – язвительно спросил он.

Яска обернулась. Потёки крови мешались на её лице с ручейками слез.

– Я не хотела убивать лошадь, ясно?! – почти выкрикнула она, – думаешь, мне самой нравиться убивать? Я. я запуталась. Я, наверное, монстр. Не понимаю, почему ты меня не оставил там, в лесу.

– Я и думал так сделать, – ответил Йорик. – Но тебе повезло. Можешь считать, что я добрый сентиментальный парнишка.

Яска грустно усмехнулась и снова принялась тереть лицо.

– Что это за место? – спросила она.

– Так, заброшенный дом. Ночь проведем тут, а завтра пойдем на юго– восток, к пустыне, – ответил мужчина, беря со столика одну ягодку и засовывая её в рот.

– Пешком? – скептически вздернула бровь Яска. – На своих двоих мы доберемся лишь за несколько месяцев. Нам нужен проводник и лошади.

– И где ты предлагаешь мне их достать? – парировал Йорик, раздраженно выплевывая попавший в рот листик.

Девушка грустно на него взглянула, отвернулась и продолжила оттирать лицо тряпкой.

Йорик хмыкнул, поднялся с вязанки дров и, спихнув пса с кресла, развалился в нем сам.

– Разбудишь меня утром, – бросил он, поворачиваясь на бок и закрывая глаза.

В комнате повисла давящая, напряженная тишина, изредка прерываемая всхлипами девушки.

***

Я уже в который раз провела куском ткани по лицу, стараясь оттереть красные полосы на коже. На одежде кровь засохла и скомкала ткань, образовав бордовую крошащуюся корку.

Йорик что-то пробормотал во сне и повернулся на другой бок.

Внезапно слух уловил непонятный шорох у порога. Я сразу же вскинула голову и навострила уши. Причем навострила в самом неожиданном для меня смысле – ушная раковина словно вывернулась, подалась вперед и расширилась.

Я аккуратно, не производя шума, развернулась, вынула из ножен кинжал и сделала несколько шагов к двери. Может, послышалось?

Нет. Еще один едва слышный шорох.

А потом резко – звук когтей, скребущих по дереву. По двери. Со стороны улицы. Сначала тихий и аккуратный, затем более уверенный и яростный.

Собака проснулась, вскинула голову и тихонько зарычала.

Скрип на секунду смолк. За дверью послышалось такое же тихое рычание, а затем неизвестный зверь удвоил свои усилия.

Йорик открыл глаза, поднял голову и открыл рот, но я приложила палец к губам, и он лишь кивнул в сторону двери и вопросительно посмотрел на меня. Я пожала плечами. Не знаю я, что там. Но вряд ли что-то хорошее.

Легче ветра я подкралась к двери и стала сбоку, держа кинжал наготове. Мужчина тихо поднялся с кресла, протянув руку, взял со столика второй кинжал и встал по другую сторону двери.

Зверь осмелел окончательно и смело скреб когтями дверь, то и дело резко ударяя по ней своим телом. Та скрипела, прогибалась и грозила вот-вот слететь с петель. Пес оскалил зубы и заполз за вязанку дров, где прижал уши к голове и затих.

После очередного удара древесина не выдержала и разлетелась на куски, впуская в полумрак мельницы зверюгу, чем-то запоминающую волка, только куда крупнее. Я стояла прямо позади него, и при желании могла бы протянуть руку и дернуть его за хвост. Только, в отличие от волка, хвост у неё был длинным, тонким и лысым, как у крысы. Шерсть на теле была короткой, но очень густой и была не серой, а скорее фиолетовой.

Тварь принюхалась, очевидно, не понимая, куда мы могли деться. Покрутила мордой.

И в этот момент Йорик рванулся вперед и кинулся на зверя, замахиваясь кинжалом. Тварь мгновенно развернулась и прыгнула на мужчину.

Зверь подмял Йорика под себя и впился когтями ему в грудь. Но мужчина так просто не сдался.

Йорик трижды вонзил кинжал прямо в грудь зверя, заставив того разжать когти и с рыком боли отпрыгнуть.

В следующий миг я с силой метнула лезвие в тварь, целясь в морду. Но та с невероятным проворством уклонилась от летящей в неё смерти, и кинжал воткнулся в стену мельницы, просвистев в воздухе.

Тут из-за вязанки дров показалась собака и прыгнула на зверя, целясь в горло. Я кинулась вдоль стены к своему оружию, но тварь бросилась на меня, полностью игнорируя пса, схватила за лодыжку и резко дернула.

Зря игнорировала. Собака прыгнула зверю на спину и вцепилась клыками в загривок, впиваясь когтями в бока.

Тот взревел, опрокинулся на спину и начал кататься по полу.

Не выпуская моей ноги из пасти.

Я несколько раз перекувырнулась через голову, пару раз приложилась головой об пол, а в конце концов зверь просто упал на меня, выворачивая ногу под неестественным углом. Раздался хруст.

Я вскрикнула от боли и изо всех сил уперлась руками в грудь волка, ощущая под пальцами глубокие раны от кинжала Йорика. И как только тварь еще жива?

Зверь отпустил ногу, и его пасть оказалась прямо перед моим носом.

Я скосила глаза, высматривая собаку. Она непонятной лохматой рыжей кучей лежала неподалеку, не подавая никаких признаков жизни.

Зверь не торопился, растягивая удовольствие. Провел языком по щеке, слизывая потеки крови, а затем неожиданно впился клыками в плечо. Запахло кровью.

Я закусила губу. И тут во мне словно что-то переключилось.

Я ударила рукой с острыми когтями по ране на груди зверя, врываясь в плоть, пытаясь добраться до сердца и вырвать его, еще теплое и дрожащее, из тела.

Зверь взвыл, ударил меня лапой по лицу, отскакивая на несколько шагов. Потом как-то неуверенно поднял голову. закачался и рухнул на пол, конвульсивно дергая конечностями. Через минуту затих.

У меня в руке дрожало и пульсировало еще живое сердце.

***

Калоир в третий раз пересматривал план сражения, и с каждой минутой тот нравился ему все меньше и меньше. Он же не стратег, он воин! Как, как он может придумать хороший план нападения?

О чем думал Шанен, когда дал ему задание спланировать битву? Он что, не видит, что без Яски дело обречено на провал?

Мужчина спрятал лицо в ладонях и устало вздохнул. Бесполезно.

Даже если выслать поисковой отряд. Леса слишком большие, в них может затеряться даже сотня человек, и их никогда не найдут, что уж говорить о Яске.

Калоир вышел из палатки. К нему сразу же подбежал капитан.

– Все готово, мой генерал. Войска выстроены, лучники подготовлены, пушки наведены. Что-то еще?

– Нет, все хорошо, – тихо ответил мужчина, – все хорошо.

Через пару часов опять начнется война. Очередной кусок земли достанется Джаялде. Очередная битва, которая никогда не закончится.

– Сколько ронлихов у нас есть? – автоматически спросил Калоир, хотя ответ слышал уже сотню раз.

– Девять, мой генерал, – тихо ответил кто-то из толпы.

– Девять?! – вся задумчивость разом спала с мужчины, и он разъяренным взглядом вперился в толпу, – Кто упустил десятого? Кто, я спрашиваю?!

У Калоира из-за пазухи выползла змейка, скользнула по руке и обвилась вокруг запястья. Затем подняла свою голову и ярко красными, как рубины, глазами посмотрела на воинов. Возникало ощущение, что она отлита из чистого золота – так сверкала шкурка на солнце.

Все уставились на змейку. Хоть та была и маленькой, убивать она могла так же легко, как и гряльжет. Она чувствовала вокруг себя страх, и ждала лишь приказа хозяина, чтобы начать лишать жизни всех, кто попадется на её пути.

В толпе зашептали, засуетились и вытолкали вперед какого-то мелкого десятника.

– Итак, что ты скажешь? – с издевкой спросил Калоир.

– Генерал, вчера вечером, перед ночной сменой караула один из ронлихов проломил прутья клетки и сбежал. Мы ничего не успели предпринять, он нигде не задерживался, ни на кого не нападал и убежал на северо-запад. Пощадите! – последнюю фразу десятник почти проскулил, протягивая руки к Калоиру.

Мужчина фыркнул, презрительно глядя на десятника.

– Сейчас же садись на своего коня. Будешь в первой волне. И быстро, пока я добрый.

Больше половины людей, что кидаются на врага в первой волне, умирают под стрелами и заклинаниями магов. Пушечное мясо.

Десятник испарился в одно мгновение, будто его и не было. Калоир задумчиво уставился вдаль. На северо-запад. Леса Гревира.

Там может потеряться все, что угодно.

Ронлих – сильный, выносливый вид зверя, выведенный Народом Лесов для военных целей.

Они чем-то напоминали волков с крысиным хвостом и обладали чудовищной живучестью. Могли потерять почти всю кровь, но все равно не умирали.

Эх, Яска бы не упустила такого ценного зверя, не то, что этот десятник. Яска.

Ронлих.

Леса Гревира.

Не говоря никому не слова, Калоир резко развернулся и побежал к конюшням. Оседлав первого попавшегося коня, он вскочил в седло, выкрикивая последние приказы уже на скаку:

– Пока меня не будет, не переходить в наступление, удерживать позиции.

Я возьму одного ронлиха для поисков пропавшего.

Эти звери очень хорошо чувствуют друг друга. А еще лучше чувствуют людей из Народа Городов.

Подчиненные кивали, но на их лицах было видно неодобрение.

Да, он совершал глупость. Да, он лишал армию генерала и забирал и так ограниченное количество зверей. Да, он оставлял воинов без прикрытия.

Но если с его сестрой что-либо случится, он себе никогда не простит.

Я лежала на боку, не шевелясь и едва не теряя сознания. Ребра болели, раны на щеке и ноге кровоточили, нога опухла и не желала двигаться.

По лицу потекли слезы, мешаясь с кровью и капая на пол, стекали по вискам, противными мокрыми дорожками забирались в волосы.

Просто уже больше не было сил все это терпеть. Сколько можно меня мучить? Почему со мной так? Почему мне не хотят позволить просто жить? Почему постоянно на меня нападают, пытаются убить, покалечить, почему меня все ненавидят? Что я сделала всему этому пропащему миру?

Йорик, похоже, находился без сознания, собака не подавала признаков жизни.

А тварь все не умирала. Из неё вытекла, наверное, уже половина крови, а она все еще жила, и, более того, из последних сил ползла ко мне.

Я пыталась отодвинуться, но тело меня не слушалось, а в груди поселилось тупое отчаяние и апатия. Я лишь с безразличием смотрела, как зверь с каждой минутой все ближе подползает ко мне.

Вдруг за окнами промелькнула неясная тень. Я попыталась сфокусировать взгляд на дверном проеме.

При свете луны в дверях возникла еще одна тварь, точная копия первой. Я со стоном закрыла глаза, прощаясь с этим миром.

И тут послышался звук удара, рычание, а затем сильно пахнуло кровью, хотя сильнее, казалось, уже просто некуда – ей было пропитано все вокруг.

Я осторожно приподняла веки.

Надо мной склонился мужчина, внимательно рассматривая мое лицо. За его плечом виднелась морда твари, совершенно спокойно смотрящей на меня.

Она вывалила язык и с интересом рассматривала мою персону.

– Кто. вы? – с трудом проговорила я, боясь потерять сознание.

– Мы друзья. Успокойся, тот ронлих мертв. Мы отрубили ему голову, – тихо прошептал мужчина, и я, устало прикрыв глаза, впала в беспамятство.

***

Проснулась я от боли в колене. Открыв глаза, я увидела, что лежу на чьем-то плаще, а мою ногу крутит вчерашний незнакомец, так неожиданно свалившийся мне на голову.

Он резко согнул мою ногу. Я вздрогнула, ожидая вспышки боли, но её не последовало. Кость стояла абсолютно правильно.

Незнакомец отхватил кинжалом полоску ткани от плаща и крепко обмотал моё колено.

– Тебе желательно не двигаться, иначе будешь очень долго восстанавливаться, – сказал он, отрезая еще одну полоску ткани и начиная бинтовать мне покусанное зверем плечо.

Я осмотрелась. Зеленая трава, ручеек, деревья шумят, птички поют. Все тихо и мирно. Даже непривычно как-то.

– Где Йорик? – спросила я, морщась от неприятных ощущений, которые причиняли раны на щеке. Впрочем, незнакомец обмакнул еще один лоскут ткани от плаща в густую жидкость непонятного мне происхождения и приложил к ранкам, от чего они приятно заныли.

– Пошел за хворостом. Раны я уже обработал, ребра, к счастью, у тебя не сломаны – просто ушиб. А вот колено срастется через две недели. Так что тебе лучше ходить как можно меньше. В тех условиях, в которых мы находимся, даже лубок нормальный не сделаешь. Придется довольствоваться повязкой. Сейчас выпей это, – сказал он, протягивая мне фляжку.

Я аккуратно поднесла её к носу и принюхалась к бултыхающейся внутри жидкости.

– Не отрава, не бойся. Пей лучше, – улыбнулся мужчина, и я быстро осушила фляжку до дна. Вкус у напитка (чем бы это ни было) оказался неожиданно приятным, чуть сладковатым. По телу разлилась приятная слабость, я закрыла глаза и вновь погрузилась в сон.

***

Когда Йорик вернулся с хворостом, Яска спала, перебинтованная многочисленными полосками ткани.

– Она поправиться. Но это займет несколько недель, – послышался голос сзади.

Мужчина обернулся и увидел вчерашнего спасителя, вытирающего заляпанные кровью запястья о рубашку.

– Может, все таки потрудишься объяснить, кто ты такой и как тебя зовут? – поинтересовался Йорик.

Мужчина улыбнулся:

– Моё имя Калоир, но тебе это вряд ли что-либо скажет. Я помог вам потому, что мне надо доставить Яску к Народу Лесов.

***

Когда я проснулась во второй раз, около меня горел костер, над ним висел небольшой котелок, а незнакомец и Йорик сидели рядом и что-то горячо обсуждали.

Я потянулась, привлекая к себе внимание мужчин. Те обернулись и сразу же склонились надо мной, интересуясь, как самочувствие. Я ответила, что все хорошо и выразила готовность продолжить путь.

– Кстати, куда мы сейчас направимся?

– В Бертимону. Вам необходимо достать нормальное оружие и одежду.

Быстро сделаем там покупки и направимся к Хаталрану. Около него расположены наши основные войска. У Келивато – войска Сернаки. Если будем двигаться в скором темпе, к вечеру пересечем главный тракт, ведущий к Порт-Крату, а через пару дней будем в городе.

– Ты думаешь, нас вот так за здорово живешь пустят в Бертимону? – скептически отозвался Йорик.

– Нет, конечно, но кто сказал, что я пойду туда через ворота? – слегка улыбнулся незнакомец.

– Как тебя зовут? – спросила Яска, – Мы разговариваем с тобой уже несколько часов, а так и не знаем, кто ты такой.

– Попробуй вспомнить, сестра, – особенно выделяя последнее слово, ответил тот.

– Сестра?!!! – одновременно с Йориком воскликнула я. Вот так новость.

– Но. что ты тут делаешь? – настороженно спросила я.

– Я то? Тебя спасаю, конечно. Что же еще.

– Нет, я имею в виду, как тебя отпустили меня искать? Вроде же ты… ммм… должен сражаться? Или я не права?

Он только загадочно улыбнулся. Я стиснула зубы и попыталась успокоиться. Как же мне надоели эти вечные полунамеки, загадочные улыбки и неопределенности!

Вот только. сестра. в мыслях крутилось какое-то полузабытое, смутно всплывающее имя.

Клир? Кал? Лоир? Нет, сочетание звуков другое.

– Калоир?

Новоиспеченный родственник улыбнулся снова и приобнял меня. Значит, я попала в точку. Правда, от чужого прикосновения спина напряглась и я поспешила отстраниться. Давно заметила, что мне жутко не нравятся чужие прикосновения.

– Ты что?

– Извини, – быстро сказала я, – давайте уже отправимся в путь.

Калоир пожал плечами и начал седлать лошадь, на которой приехал.

Я с сомнением покосилась на парнокопытное. Человек двух, она, наверное, провезет, но три человека, да плюс оружие и вещи, что мы приобретем в городе. даже если в Бертимоне мы купим еще одну лошадь, как до неё добираться? Пешком? Очень много времени.

– Жди меня здесь, я схожу в лес, найду вашего пса и свою… кхм… собачку.

Он похлопал лошадь по шее и исчез за стволами деревьев. Сильно хромая, я осторожно подошла к коню, погладила по морде. Лошадка потерлась о мою ладонь. Я улыбнулась. Так тихо кругом.

Вокруг войны, страдания, смерть. А сейчас лес, солнце, пение птиц и теплая морда лошади под моими ладонями.

Глаза у коня были черные, влажные, и смотрели на меня с каким-то немым укором. У лошадей всегда такой взгляд, что.

За спиной хрустнула ветка, и я резко обернулась, одновременно выхватывая из седельной сумки дагу.

Вокруг не было ни одной живой души. Я прислушалась – тишина полнейшая. Может, послышалось? Ну, или белка сломала сучок, а я уже панику развожу. Вокруг ведь тихо. Совсем тихо.

И тут меня словно кипятком облило. Чересчур тихо. Даже птицы умолкли.

А ведь всего минуту назад от их пения закладывало уши.

Я прижалась спиной к боку лошади и поудобней перехватила дагу двумя руками. Тишина давила на уши.

И вот я увидела его. Прятался он потрясающе, почти сливаясь с землей. Но его выдала черная прядка волос, случайно выскользнувшая из прически и маленьким пятнышком выделяющаяся среди зелени.

В следующую секунду лезвие моей даги расчертило воздух и рассекло ветку в том месте, где еще миг назад были глаза затаившегося.

Он был слишком быстрым. Лезвие было еще в полете, а его тень черной кошкой скользнула по стволам деревьев и исчезла.

Я закрутилась на месте, высматривая незнакомца. Но ни одна веточка не шевелилась, только по-прежнему стояла оглушающая тишина.

Я пропустила тот миг, когда это произошло. Не увидела даже росчерка стрелы. Просто внезапно ногу пронзило болью. Черное древко вонзилось почти до основания, кончик вылез с другой стороны. Резко запахло кровью, и на землю упали густые багровые капли.

Я судорожно схватилась за луку седла, стараясь не упасть. Хотелось кричать, выть, нога не желала слушаться и удерживать меня в стоячем положении.

Черная тень вновь мелькнула среди стволов. Я завертела головой, стараясь уловить это движение, но только потеряла хрупкое равновесие и растянулась на земле.

Как можно так быстро двигаться? Всего мгновение назад его не было, и вот он уже навис надо мной с ножом в руках.

Нападающий имел худощавое, гибкое телосложение, черные как смоль волосы, ярко-салатовые глаза. Такие же, как и у меня.

Внезапно в воздухе свистнула сталь. Клинок летел прямо в спину нависшему надо мной человеку, но тот успел дернуться в сторону, и лезвие вонзилось в плечо. Он зашипел сквозь зубы и легче ветерка скользнул в густую зелень леса, оставив меня лежать на земле.

Я приподнялась на локтях и осторожно села. Ко мне бежал Калоир и Йорик, ведя за собой на поводках нашу рыжую собаку и второго жуткого зверя с крысиным хвостом.

– Это ронлих, – в ответ на мой неприязненный взгляд на зверюгу сказал брат, – их специально разводят для сражений. Но сейчас не об этом. Это был Маянес. Я давно подозревал эту крысу в измене нам. Мне удалось его ранить и отпугнуть, но это ненадолго. Надо убираться отсюда. Ты в порядке?

– Я бы так не сказала, – прошипела я сквозь зубы от боли, хватаясь за ногу. Калоир опустился передо мной на колени, взял мою лодыжку в руки.

– Потерпи, будет. неприятно, – сказал он, обхватывая острие стрелы.

Резким движением Калоир отломал конец, а потом дернул остатки стрелы за оперение.

Мой вой наверняка было слышно в Порт-Крате. Я была готова придушить Калоира, но тот предусмотрительно отбежал на безопасное расстояние. Впрочем, когда я успокоилась, он подошел и перевязал рану.

Надо было везти моё настрадавшееся тело дальше.

***

Джаялда аккуратно капнул расплавленным воском на кожу девушки. Она закусила губу от боли, но не отодвинулась. Ей хорошо заплатили. Очень хорошо. Так что неприятные ощущения можно было потерпеть. Дома её ждала больная мать и три младенца.

Джаялде же хотелось выместить на ком-то свою злость. И эта зеленоглазая брюнетка как нельзя лучше подходила на эту роль. Почти Яска. Только что глаза в темноте не светятся, ведь все-таки она человек.

Сернака обмотал волосы девушки вокруг своего запястья и потянул к себе. Она с готовностью придвинулась ближе.

Но он и не собирался её целовать. Дернув волосы вниз, он заставил брюнетку запрокинуть голову, взял нож и медленно, с удовольствием провел лезвием по ключице. По коже стекло несколько красных капель, девушка тихо застонала от боли.

Джаялда внезапно отпустил волосы брюнетки и оттолкнул её от себя. Её боль не приносила ему желаемого удовлетворения. Да и кто эта девушка? Какая-нибудь нищенка из пригорода.

– Пошла прочь, – прошептал Сернака, и девчонку как ветром сдуло.

Какое-то у него апатичное состояние в последние дни. Живет, как в тумане. И это как раз перед решающей битвой.

В дверь тихо постучали.

– Войдите.

Скрипнув, дверь отворилась, и порог перешагнул Савиллин.

– Ваше величество, у меня для вас очень важные новости. Маянес. – воин запнулся, встретившись и мутным взглядом короля. – Ваше величество?

– Я тебя слушаю, Савиллин, – устало произнес Джаялда, откидываясь в кресле.

– Так вот, Маянес сбежал в леса два дня назад. Скорее всего, за Яской. Он никого не предупредил, и его отсутствие только недавно обнаружилось.

– Достаточно, воин. Ты сможешь выследить его в лесу?

– Я? – Савиллин удивленно поднял брови.

– Маянес работает на нас, скорее всего он собирается убить Яску. Но все же лучше подстраховаться. Ты лучший следопыт. Большой отряд отправить в лес я не могу. У меня каждый воин перед битвой на счету.

– Но, ваше величество. – Савиллин потер забинтованное, еще не сросшееся плечо, – У нас с ним не очень хорошие отношения.

– Ничего не хочу слышать. Это приказ. Через час ты отправишься в дорогу. За два дня должен вернуть Маянеса назад. И помоги ему убить Яску.

– Ай! – дернулся Маянес.

– Если бы ты не вертелся, я бы уже давно вытащил нож!

– Больно же! Ты не можешь аккуратней?

– Я и так аккуратен, жалею тебя по максимуму. Между прочим, когда ты мне плечо сломал, я не орал!

– Не орал? Как же! Ты думал, раз я за угол повернул, то тебя уже не услышу? Ты так стонал, будто тебя насилуют… Ай!

– Не вертись, – мстительно сказал Савиллин и ухватился за мокрую от крови рукоятку и вытянул нож из плеча Маянеса. Потом оторвал от его куртки (зачем своей жертвовать?) длинную полоску ткани и туго забинтовал рану.

– Пациент, свободен, – улыбнулся мужчина и пошел к ручью отмывать руки.

Да уж, что бы стало с этим горе разведчиком, если бы он вовремя не подоспел?

Он не услышал, как Маянес подошел к нему. Просто опустился рядом с ним на колени, зачерпнул горсть воды, сполоснул руки.

– Сав?

– Мы уже на «ты»? – пробурчал воин, поворачиваясь к разведчику.

– Спасибо.

Маянес отошел, а Савиллин все еще сидел у ручья с открытым ртом. Вот уж не думал он, что этот высокомерный гад, пренебрежительно называющий его полукровкой, поблагодарит его. Чего только не происходит.

– Ты идешь? – крикнул Маянес, собирая в походную сумку вещи, разбросанные вокруг костра.

– Сейчас, – воин вытер руки о рубашку, помог разведчику подобрать всю мелочь, нужную и не очень, с земли и они тронулись в путь.

Когда Савиллин нашел Маянеса в лесу, тот был практически при смерти. Лезвие было в спине, и мужчина не мог сам достать его. Он уже просто лежал, бледный как полотно, около потухшего костра.

Но теперь пора догонять Яску. Она наверняка уже дошла до главного тракта.

***

Целый день тряски в седле не прошел для меня даром. К вечеру все тело ныло, ноги страшно затекли, и к тому же я простыла. Следственно, настроение было далеко не ахти.

После стрелы в ногу малейшее напряжение оной доставляло дикую боль, и Калоир настоял на том, чтобы я сидела на лошади. Сам он вел её под уздцы, а Йорик шел рядом, держа поводки ронлиха и собаки. Шли мы быстрым шагом, почти бегом, и даже не остановились на обед. Калоир хотел оторваться от Маянеса.

Вечером мой брат все же решил сделать привал, поскольку уже качался от усталости. Мы даже костер не разводили. Лишь быстро привязали коня и собак и буквально рухнули на расстеленные походные одеяла.

Несмотря на бешенную усталость, заснуть я не могла, хотя нога уже меньше беспокоила, и эту боль я практически не ощущала. Рядом мирно сопели Йорик с Калоиром. Мне повезло – я хотя бы шла не сама. А каково им?

Собака с ронлихом также спали рядышком, устроившись в ногах у мужчин. Какая идиллия. даже сердце щемит, чтоб ему!

Не знаю зачем, но я сильно пихнула Йорика в бок, вынуждая проснуться.

– Ну? – хмуро посмотрел на меня мужчина, с неохотой разлепив глаза.

– Не могу заснуть.

Мужчина застонал, а затем с раздражением посоветовал:

– А ты закрой глаза и посчитай прыгающих через забор коней! И дай поспать!

Он с головой зарылся под одеяло и притих. Я закрыла глаза и честно попыталась считать парнокопытных. Но уже на тридцать четвертом моё терпение лопнуло.

– Йорик? – тихо позвала я.

– Не мешай им, они за день вымотались, – ответил мне из темноты голос. У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди.

– Ты кто? – дрожащим голосом прошептала я в темноту.

– Это тебе знать не обязательно. Скажем так, я помощник Калоира, и меня не стоит бояться.

Я сфокусировала глаза, заставляя их видеть в темноте. Одеяло, двое мужчин, ронлих и пёс. Никого больше.

– Где ты? – завертела я головой.

– Успокойся, ты меня не увидишь. Послушай, Калоир тебе как-нибудь сам все подробно расскажет обо мне, а сейчас давай лучше поговорим.

– Поговорим? – мои брови удивленно взлетели вверх. – В смысле?

– Ну, ты же не даешь другим спать, а выспаться им надо. Лучше уж я с тобой поболтаю. Я уже много, очень много времени ни с кем не общался.

Я улыбнулась. Да, мой брат имеет при себе множество сюрпризов. Ладно, поговорим. Мне действительно нужен собеседник.

– Как тебя зовут? – это был мой первый вопрос.

– Меня зовут Гиярдом, но я не особо люблю это имя. Называй меня просто Гир.

– Хорошо. Гир. Я Яска.

– Я знаю, – по интонации моего собеседника легко было понять, что он улыбается, – я путешествую вместе с Калоиром, и поэтому с тобой я познакомиться успел.

Понемногу завязалась беседа. Темы текли одна за другой, но примерно через час-полтора меня начало тянуть в сон – все-таки я вымоталась за день. Я сообщила об этом Гиру.

– Засыпай. И еще кое-что. Не рассказывай своему брату о нашей беседе.

Он не любит, если я, как он выражается, «раскрываю пасть».

Я пообещала, не задумываясь. Голос собеседника завораживал, и я не могла представить что кого-то он мог бы раздражать своей болтовней. Речь Гира была очень мелодичной, необычно звучала, а когда он произносил звуки «г» или «р», казалось, будто он немного рычит. Как дикий кот. А учитывая, что в его имени обе эти буквы имелись, произносил он его очень своеобразно.

– Спокойной ночи, – пожелала я своему невидимому собеседнику и провалилась в сон.

***

Теперь почти каждый вечер, что мы проводили в лесу, я посвящала беседе с Гиром. Он по-прежнему не появлялся, как я его ни упрашивала. В конце– концов я смирилась с этим. Не хочет, не заставляю.

Скоро мы должны были достигнуть главного тракта. Калоир ни в какую не желал делать остановку.

– Мы лишь бездарно потеряем драгоценное время, которого у нас и так нет. Купим у торговцев еды в дорогу, и пойдем дальше.

Большую проблему составляли лошади. Лошадка, на которой приехал Калоир, имела мягкие копыта и очень гибкое тело. Она без труда скакала по лесу. Но это была специальная порода, выведенная народом лесов. Такую за деньги не купишь. Проблема оставалась открытой.