Текст книги "Подземелья Хейвена"

4. Тени во мраке

Хок по колено в воде брел по канализационному каналу Западного округа, стараясь не обращать внимания на предметы, плавающие на поверхности. Рядом, с фонарем в руке, шла Изабель, внимательно следящая за языком пламени. Если пламя начинало дрожать и менять цвет, значит, где-то здесь скапливаются газы. В свое время строители канализации наложили заклятие, разгоняющее газ, но, судя по запаху, его действие сильно ослабло. Хок уже давно дышал ртом; воздух был таким спертым, что казалось, его можно рубить топором.

В низком сводчатом туннеле царила тишина, нарушаемая лишь плеском воды, похожей на нефть. Тени прыгали и уродливо изгибались на верхних сводах. Изабель призналась мужу, что чувствует себя, словно попала в ночной горшок, куда сливаются вся грязь и нечисть города, как физические, так и духовные.

Позади Стражей на некотором удалении следовал отряд Стражей особого назначения. Джессика Винтер с любопытством смотрела по сторонам, будто находилась на экскурсии. Если она и ощущала отвратительную вонь, то это никак не отражалось на ее лице. Да, Джессика из тех людей, которые не любят выставлять напоказ свои слабости, пусть даже самые маленькие.

За Винтер шли Барбер и Макреди. Воин держал меч наготове, пристально вглядываясь в непроницаемый мрак туннеля. Макреди нес второй фонарь, вперив отсутствующий взгляд в темноту. Что ж, если объяснения Шторма верны, парламентеру в самом деле не о чем беспокоиться. Шторм… Хок злобно фыркнул. Пока они ползут по колено в дерьме, колдун сидит себе в уютном кресле, за стаканчиком винца, следя за ними Внутренним оком, и посмеивается. Ему нельзя идти с ними, как объяснил Шторм мрачным трагическим голосом, потому что террористы вновь наложили на дворец заклятия, и теперь ни один чародей не может приблизиться ко дворцу, не подняв тревоги.

Хок нахмурился, вспоминая события последних часов. Власти сразу начали переговоры с Мэдиганом, едва лишь пришло известие о захвате королей, но проку от этого получилось немного. Преступники не хотели уступить и дюйма своих требований, а городской Совет хитрил, тянул время, утверждал, будто ничего не может решить без согласия парламента. В обеих странах колдуны уже работали вовсю, обмениваясь мысленными сообщениями, однако дело не двигалось. Некоторые горячие головы предлагали бросить на штурм все силы, утверждая, что достаточно мощная атака позволит опрокинуть кучку наемников и спасти королей прежде, чем террористы успеют осуществить свои угрозы. К счастью для заложников, такое предложение не прошло.

Большинство стояло за то, чтобы прибегнуть к силе лишь в крайнем случае, когда другие возможности будут исчерпаны.

Парламентеры изощрялись в словесных экивоках, городская Стража без конца отрабатывала учебные атаки на дворец, а Стальное Братство объявило, что оскорбление, нанесенное их чести, смоется лишь потоком крови, каков бы ни был исход переговоров. Никто не понял, кому угрожает Стальное Братство: террористам или сторонникам мирных способов разрешения конфликта, но охотников уточнять это не находилось. В довершение ко всему, городские чародеи признали свое бессилие, ибо защитные заклинания дворца устанавливались ими же, причем на совесть. Чародеи допускали, что заклятия можно снять, но из дворца пришло заявление, что как только террористы почувствуют ослабление магии, они немедленно убьют всех заложников. Королевская резиденция, защищенная высокой стеной и могущественными чарами, была настоящей крепостью, способной выдержать как яростный штурм, так и упорную осаду.

Городской Совет, посоветовавшись, решил обратиться за помощью к ОСОНу. Именно поэтому сейчас Хок брел по колено в вонючей жиже, всей душой желая оказаться в каком-нибудь другом месте. Изучив план резиденции, Джессика выяснила, что она построена на месте старых скотобоен (Западный округ не всегда был аристократическим районом), и, вероятно, ее подвал сообщается с канализацией. А значит, ОСОН мог незаметно проникнуть во дворец через подвал. По какой-то причине, непонятной Шторму, заклятия здесь очень ослабли, и их можно легко снять.

Хок старался добиться от чародея более подробных объяснений, но тот всячески уходил от ответа, утверждая, что в канализации надо быть готовым ко всему, а больше ничего сказать нельзя. Потом, отвернувшись, Шторм тихо пробормотал, что, дескать, подвал на самом деле является остатком другого, очень древнего здания, на руинах которого позже выросли скотобойни. Что это было за здание, сейчас узнать уже невозможно, но от мысленного прикосновения к подвалу по спине пробегает дрожь. Шторм не предупреждал Хока об опасности, но Хок и сам о ней догадывался. Признания мага не добавили ему уверенности, но Джессика упорно настаивала на рейде через канализацию. Она отдавала приказания, и Хоку оставалось только подчиниться.

Хок изо всех сил старался отвлечься от мрачных мыслей и переключиться на что-нибудь более привлекательное. Перед спуском они тщательно изучили план канализации, и, насколько Хок его помнил, уже находились неподалеку от дворца. Туннель, ведущий в подвал, на плане не значился, но знатоки хором утверждали, что такой переход существует.

Хок мрачно ухмыльнулся. В канализации вообще находилось немало вещей, не обозначенных на плане. Множество чародеев и алхимиков сливало сюда остатки неудавшихся запретных опытов, которые представляли собой ядовитые химические вещества, пропитанные магией. Огромные крысы были наиболее безобидными существами, населявшими этот темный мир, где с потолка и с влажных стен повсюду свисали клочья невиданно прочной паутины. Легкий ветерок, идущий из глубины туннеля, пошевеливал длинные липкие нити. В некоторых местах паутина настолько забивала проход, что Хоку приходилось прорубать дорогу топором. В паутине, словно в сети, запутались останки крыс, маленькие человекоподобные коконы и прочие прелести, на которые Хок старался даже не смотреть. В его голове неотвязно вертелись воспоминания о ползучей Дженни, но сильнее всего удручала мысль о возможных размерах паука, соткавшего такую паутину. Он с детства терпеть не мог пауков. Изабель, взглянув на стены, покачала головой.

– Мне приходилось разговаривать с людьми, которых однажды заставили приводить в порядок канализацию. Они в один голос заявляли, что за все деньги в мире больше не спустятся сюда. Здесь иногда им попадались странные вещи…

– Какие именно? – мрачно спросил Хок.

Изабель приблизилась к нему и понизила голос почти до шепота.

– Однажды они встретили слепого ангела с улицы Богов с переломанными крыльями. Они предложили вывести его наверх, но тот отказался, сказав, что должен искупить вину, правда, не объяснил, какую именно. В другой раз грязь на поверхности воды ожила и бросилась на них. Кто-то догадался ткнуть в нее факелом, и она вспыхнула и умчалась в темноту, завывая на разные голоса. А однажды они видели паука величиной с собаку, сплетавшего кокон размерами больше его самого.

– А еще что? – спросил Хок, облизнув пересохшие губы.

– Да многое болтают, – пожала плечами Изабель. – Рассказывают, будто сюда выбрасывают нежеланных младенцев и они обречены вечно ползать во мраке, ища выход и не находя его, не живые и не мертвые.

– Если у тебя нет в запасе рассказов повеселее, – попросил Хок, – то оставь остальные при себе. Все это сказки. Вот мы идем здесь почти целый час, а не видели ничего похожего. Даже крыс нет.

– Да, – кивнула Изабель, – это и подозрительно.

– Какой дурак заставил меня идти впереди? – простонал Хок.

– Ты же сам напросился.

– А зачем вы меня послушали? Изабель невесело улыбнулась.

– Если здесь нет крыс, значит, их кто-то прогнал. – Внезапно она остановилась и тревожно повернула голову, прислушиваясь к чему-то. – Хок, ты ничего не слышал?

Хок навострил уши. Позади застыл ОСОН, и безмолвие туннеля нарушалось лишь замирающим плеском воды. Тишина притаилась у них за спиной, как хищник, готовящийся к прыжку. Изабель подняла факел, но тьма не отступила перед его трепещущим светом. Джессика подошла к ней.

– Почему вы остановились?

– Изабель что-то послышалось, – ответил Хок.

– Я действительно услышала подозрительные звуки впереди, – подтвердила Изабель.

Винтер задумалась.

– Мне тоже показалось, будто из туннеля доносится еле различимый шорох, иногда впереди, а иногда вдруг сзади.

– Здесь кто-то есть, – спокойно произнес Макреди. – Я ощущаю чье-то присутствие.

– А каковы твои предложения? – поинтересовался Хок.

– Никаких. Но существо это близко к нам. Очень близко.

– Великолепно! Спасибо, Макреди. – Хок мысленно обратился к Шторму. – Эй, Шторм, ты здесь?

Ответ возник в мозгу Хока в ту же секунду.

– Слышу вас, капитан. Чем ближе вы ко дворцу, тем труднее мне разговаривать с вами.

– Ты не видишь, есть ли кто-нибудь там, в темноте?

– Простите, но мое Внутреннее око неожиданно затемнилось. Но вам в любом случае следует приготовиться ко всяким сюрпризам. От резиденции исходит магическая сила потрясающей мощи, это древняя, таинственная магия, и она, конечно, не могла не подействовать на существа, живущие рядом с ней.

– Ты здорово помог нам! – Хок раздраженно прервал мысленный контакт. – Что ж, – заметил он, перехватив поудобнее рукоять топора, – назад дороги нет, а к цели других путей на плане не указано. Остается идти вперед. Надеюсь, что у твари, сидящей в темноте, хватит ума убраться с нашей дороги.

– Всем приготовиться к бою! – скомандовала Винтер. – А вы, капитан Хок, раз уж взялись принимать решения, пойдете впереди.

– Как вы добры, – усмехнулся Хок. – За мной, к бою!

Он двинулся по туннелю, сопровождаемый сердитым взглядом Джессики. Ему не хотелось подрывать авторитет Винтер как командира, но и не было особого желания становиться слепым исполнителем ее приказов. Нельзя же каждый раз выжидать, пока Джессика разработает свой хитроумный план. Это совсем не в его правилах. Изабель, с факелом в левой руке и с мечом в правой, поспешила за мужем. ОСОН двинулся за ними, не сбиваясь в кучу, чтобы не стать удобной мишенью, но и не рассеиваясь, чтобы в любой момент успеть прийти на помощь товарищу. Вокруг разлилась давящая тишина, ощущаемая почти физически.

Хоку невыносимо захотелось крикнуть изо всех сил, разбудить звуками проклятый туннель, заявить о своем присутствии. Однако он сдержался. Его страшила мысль о том, как жалко и беспомощно прозвучит этот крик, запутавшись в огромном лабиринте туннелей, и постепенно угаснет, отражаясь от стен. Молва гласила, что в канализации ни один громкий звук не пропадает совершенно, а становится игрушкой зловещего насмешливого эха, бесконечно блуждая по мрачным туннелям. Хоку не хотелось, чтобы какая-то его частичка, пусть даже голос, навеки осталась в таком проклятом месте.

Теперь шорох, уже не заглушаемый плеском воды, слышался довольно явственно. Хок всем нутром ощущал опасность, и капитану пришлось покрепче стиснуть рукоять топора, чтоб справиться с неудержимым желанием убежать, вырваться из гигантской ловушки. Нервы у него были натянуты до предела. Главное – не спешить и не суетиться. Спешащие люди всегда совершают ошибки. Заложникам не станет легче, если их спасатели по собственной глупости свернут себе шею.

Таинственные звуки раздавались так отчетливо, что Хок остановился, не решаясь двигаться дальше. Позади замер отряд Стражей особого назначения, а Изабель с обнаженным мечом придвинулась поближе к мужу. Уже не оставалось сомнении! из темноты надвигается неведомая тварь, даже не пытаясь затаиться во мраке, и тварь такая огромная, что воздух в туннеле пришел в движение – будто легкий ветерок пронесся под сводчатым потолком.

В кромешной тьме вспыхнули красные глаза, не меньше дюжины, горящие, как факелы в ночи. Хок почувствовал внезапную слабость в ногах. Множество глаз, мягкий шорох, везде сплошная паутина. Нет, только не это! Сверкающие глаза придвинулись ближе, и чудовищный паук вынырнул из чернильного мрака, перебирая восемью мохнатыми ногами. Тварь замерла у самой границы освещенного пространства, уставившись на нежданных пришельцев. Ее огромное тело заполняло весь туннель, спина почти касалась потолка. Отвратительная слизь, покрывающая нижнюю часть брюха, влажно поблескивала в свете факела. Похожие на клещи челюсти медленно смыкались и размыкались, словно в ожидании жертвы. Хок стоял не шевелясь, малейшее движение – и паук бросится на них.

«Спокойно, – твердил он себе, – ты справишься. Ведь ты видал чудовищ и похуже».

Но от этой мысли легче не становилось. Хок никому никогда не признавался, что смертельно боится пауков. Если ему случалось обнаружить насекомое в квартире, он звал на помощь Изабель. Та, конечно, не позволяла убить беззащитное, хоть и малоприятное создание, и просто выбрасывала паука подальше. Но хитрые твари, словно сводя счеты с Хоком, неизменно возвращались на место. Капитан понял, что мысли его беспорядочно мечутся, и постарался успокоиться. Он должен справиться. Хок оглянулся и почувствовал некоторое облегчение, заметив на лицах всего отряда такое же растерянное выражение.

– Ну, – тихо сказал Хок, – что делать дальше?

– Надо отсечь твари ноги, – предложил Барбер. – Тогда паук будет беспомощен.

– Хорошая мысль, – согласилась Изабель. – А я постараюсь отрубить ему голову. Похоже, только так можно прикончить чудовище.

– У него нет головы, – хмуро заметил Хок, – глаза посажены прямо на переднюю часть тела.

– Тогда придется отрубить эту часть. Господи, Хок, иногда ты очень туго соображаешь.

– Хватит, – прошипела Винтер, – говорите потише, иначе паук нападет на нас прямо сейчас, когда мы еще не готовы. Не думаю, чтобы эта гадина равнодушно наблюдала, как мы будем ее убивать. А если она двигается так же проворно, как ее маленькие родственники, наша задача становится и вовсе трудновыполнимой.

– Скорее всего, эта тварь еще и ядовита, – вставил Макреди.

Все посмотрели на парламентера.

– Таким большим паукам не обязательно быть ядовитыми, – неуверенно проговорила Изабель.

– Кто же проверит это на себе? – иронически спросил Макреди.

– Мы теряем время, – заявила Джессика. – Пока мы пререкаемся, террористы уже, наверно, начали убивать заложников. Мы должны пройти мимо гадины, какой бы опасной она ни была. Кто-нибудь отвлечет внимание паука, а Барбер и Фишер попробуют отыскать его слабые места. Хок, по-моему, настало время показать, как вы умеете работать своим топором.

– Хорошо, – кивнул Хок, – только дайте мне побольше места.

Он шагнул вперед, вспенивая воду под коленями. Паук задвигался, шевельнулись членистые ноги, и Хок застыл неподвижно, сжимая рукоять секиры. Огромные челюсти-клещи грозно раздвинулись. Тварь с невероятной для такой туши скоростью бросилась в атаку. Хок отпрыгнул назад и изо всех сил нанес удар, целясь чуть повыше страшных челюстей. Фонтаном брызнула черная кровь, а сила напора чудовища отбросила Хока на три-четыре фута назад. Он слышал, как позади расступился отряд Стражей особого назначения, но оглядываться не было времени. Хок ударил вновь, паук содрогнулся, и волна этого телодвижения подняла Стража в воздух. Он отчаянно вцепился одной рукой в рукоять топора, а другой уперся в твердый панцирь твари, стараясь держаться подальше от страшных челюстей.

Сбоку Барбер, подобравшись к пауку, рубил мечом ближайшую к нему ногу. Каким-то кошачьим движением чудовище выдернуло ногу из воды и ткнуло Стюарта в грудь. От страшного удара воин отлетел в сторону и плюхнулся в воду. В ту же секунду он вынырнул, кашляя и отплевываясь, но не выпустив из рук меча.

Изабель выросла у самых челюстей паука и вонзила меч ему в глаз. Чудовище отпрянуло, а Хок, застонав, изо всех сил потянул топор, стараясь высвободить оружие. Тело паука казалось мягким, как глина, но края раны, сдвинувшись, крепко зажали лезвие топора. Хок схватился за рукоять обеими руками и, упершись ногами в широкую спину монстра, откинулся назад. Топор вырвался с чавкающим звуком, и Хок полетел в воду, подняв тучу брызг. Когда он вынырнул, паук горой нависал над ним, и Хок вонзил острое лезвие в мягкое брюхо твари. Тяжелое оружие прорубило широкую рану и глубоко погрузилось внутрь чудовища. Хока обдало потоком крови, и он, вырвав топор, нанес новый удар.

Барбер, выплевывая остатки воды, опять устремился в гущу схватки. Джессика пыталась отрубить пауку переднюю конечность, но твари всякий раз удавалось ловко уклониться от удара, и теперь Винтер самой приходилось уворачиваться от молниеносных выпадов паука. Улучив момент, Стюарт прыгнул вперед и рубанул поднятую ногу. Лезвие, заскрежетав, глубоко вошло в нее. Барбер еще раз взмахнул мечом и перерубил конечность у самого сустава. Паук накренился на бок, и Изабель мгновенно вскарабкалась ему на спину. Снова и снова рубила она мечом между сверкающих красных глаз. Один из ударов попал прямо в зрачок, и его багровый свет погас в фонтане черной крови. Тварь задвигалась, завертелась в туннеле, стараясь сбросить Изабель, но острый клинок, наконец пробив панцирь, проник чудовищу в мозг. В ту же секунду Барбер и Винтер отрубили монстру еще одну ногу, и паук зашатался, не в силах удержать свой собственный вес. Хок, приподнявшись в воде, удар за ударом рассекал брюхо чудовища, залитый кровью и облепленный мерзкой слизью. Барбер, размахнувшись, отсек третью ногу, а Изабель снова вонзила меч в багровый глаз твари. Паук подскочил так, что Изабель стукнулась головой о потолок, и рухнул прямо на Хока, придавив его своим чудовищным весом. Мутная хлябь алчно поглотила добычу.

Чудовище издало протяжный вздох, страшные челюсти сомкнулись в последний раз, и все стихло. Горящие глаза погасли, и кровь паука стала растекаться по поверхности воды. Барбер и Винтер обессиленно привалились к стене, переводя дыхание. Изабель, вложив меч в ножны, соскользнула с неподвижного тела твари и тяжело опустилась в воду.

– А где Хок? – спросила она, посмотрев по сторонам.

Джессика и Барбер переглянулись.

– Я потеряла его из виду во время боя, – медленно произнесла Винтер. – Джон, может, ты видел, что с ним случилось?

Макреди посмотрел на громадную неподвижную тушу.

– Хок был в воде под пауком, когда тот рухнул.

Изабель секунду стояла молча, а потом кинулась к мертвому телу чудовища.

– Почему же ты только сейчас сказал об этом?! Мы еще можем достать его! Еще не поздно! Помогите же, черт вас возьми!

Она налегла плечом и попыталась приподнять лежащую тушу. Барбер и Джессика пришли ей на помощь, но не смогли сдвинуть паука даже на дюйм.

– Бесполезно, – прохрипел Стюарт, – здесь нужны рычаги.

– Тут уже ничего не поделаешь, Изабель, – тихо произнес Макреди. – Прости, я понимаю, как тебе тяжело, но Хок погиб, когда паук упал на него.

– Заткнись! – крикнула Изабель со слезами на глазах. – Иди сюда и помоги нам, дурак, или, клянусь, я убью тебя на месте, и никакое заклятие тебе не поможет!

Макреди пожал плечами и пристроился рядом с Барбером. Изабель ухватилась покрепче и налегла изо всех сил, но тщетно. Спина ее напряглась, по лицу катился пот, но громадная туша лишь едва шевельнулась. Наконец она поняла, что все остальные давно стоят и сочувственно смотрят на нее. Изабель повернулась к ним и покачала головой, предупреждая еще не сказанные слова.

– Бесполезно, – повторил Барбер, – нам не поднять паука. Тут требуются краны из доков. К тому же прошло слишком много времени. Он погиб, Изабель. Мы ничего не можем сделать.

– Мы должны попытаться, – упрямо возразила Изабель.

– Мне жаль Хока, – сказала Джессика. – Он был хорошим воином и славно сражался.

– Ты не можешь оставить его, – прошептала Изабель срывающимся голосом. – Это из-за тебя он попал в ваш чертов отряд! Если бы ты не послала его вперед, Хок сейчас был бы жив.

– Да, – спокойно согласилась Винтер. – Наверное. Прости меня.

«Шторм, – Изабель мысленно воззвала к магу, – ты же чародей. Сделай что-нибудь!»

«Ничего нельзя поделать, дорогая. Вблизи от дворца моя магия бессильна».

– Черт бы вас всех побрал! Мерзавцы! Он не может умереть здесь. Только не здесь!

Отряд безмолвно стоял в туннеле.

– Надо идти, – мягко сказала Джессика. – Мы еще не выполнили задание. Нам надо освободить заложников. Я думаю, Хок не хотел бы, чтобы наша миссия сорвалась из-за его смерти.

– Я остаюсь, – твердо заявила Изабель. – Я не могу оставить Хока одного. Здесь так темно…

– Мы придем сюда позже, – уговаривал Барбер. – Или пошлем кого-нибудь. А сейчас надо идти.

По спине паука пробежала крупная дрожь, и внезапно его тело покачнулось. Отряд Стражей особого назначения отпрянул назад, обнажив мечи. «Он не должен быть живым, – тупо подумала Изабель, – не может быть живым, когда Хок мертв». На спине паука вздулась огромная шишка, потом она лопнула и в ране тускло блеснуло лезвие топора. За топором появилась окровавленная рука, а затем вынырнула голова Хока, судорожно ловящего ртом воздух. Бойцы пораженно смотрели на него, а Изабель с диким криком радости сорвалась с места и в одну секунду снова вскарабкалась наверх. Следом полезли Джессика и Барбер. Изабель мечом расширила рану, а Стюарт ухватил Хока за руку и вытянул его из тела паука. Все вчетвером спустились вниз. Изабель крепко обняла мужа и не отпускала, словно боясь потерять его вновь. Хок был с головы до ног покрыт кровью и слизью, но выглядел неплохо. Дышал он тяжело, но нашел силы похлопать жену по спине и слабо улыбнуться.

– Дьявол тебя побери, – пробормотала Изабель, – мы же думали, ты уже мертв.

– Я решил пока не умирать, – иронически усмехнулся Хок.

Изабель счастливо рассмеялась.

– Как ты оказался там?

– Пора бы знать, девочка, что меня не так просто убить. Когда тварь рухнула, меня вогнало в рану, которую я проделал, и я оказался у паука в кишках. Воздуха там было не много, но достаточно. Я решил, что самый простой выход – прорубить себе дорогу сквозь тело паука наверх. Мне пришлось трудновато, но я сделал это. Под конец, когда воздуха почти не осталось, я решил, что мне крышка. Но, как видишь, все кончилось хорошо. – Хок глубоко вздохнул. – Знаешь, даже здешняя вонь кажется блаженным ароматом, после того как посидишь немного совсем без воздуха.

Изабель снова прижалась к его груди.

– Мы пытались поднять паука, но туша даже не сдвинулась. А Макреди объявил тебя мертвым. Он вообще не помогал нам, пока я не пригрозила ему.

– Это правда? – Хок окинул Макреди долгим тяжелым взглядом. – Ну что же, я запомню.

Парламентер равнодушно пожал плечами.

– Ладно, – скомандовала Джессика, – если все чувствуют себя хорошо, то нам пора идти. Нас ждут заложники, и мы уже опаздываем.

Атмосфера в парадном зале становилась все напряженнее, и Вульф Саксон начинал не на шутку беспокоиться. О результатах переговоров не сообщалось, а назначенный террористами срок неумолимо надвигался. Мэдиган со своими людьми куда-то пропал, оставив около двух десятков своих солдат для охраны заложников. Разговаривать не разрешалось. Наемники с почти садистским удовольствием отказывали пленникам в еде, пока сами отдавали должное содержимому буфета. Время шло, и одни начали скучать, а другие – уставать. Рано или поздно кто-то совершит глупость, лишь бы нарушить осточертевшее однообразие. Наемники же с радостью воспользуются малейшим предлогом, чтобы развлечься на свой манер.

Только Саксон холодно улыбался. Ему-то никакие зверства террористов не помешают заняться важными делами. Пусть они убивают сколько угодно. Эти люди олицетворяли прогнившую, развращенную власть, изуродовавшую Хейвен. Самому Вульфу опасность не угрожает. Ему было известно, как скрыться со сцены, если обстоятельства примут нежелательный оборот. Саксон знал этот дворец еще с ранних дней политической карьеры, когда вынужден был приходить сюда в поисках знатных покровителей. Террористы, конечно, не догадываются, что дворец пронизан потайными ходами, скрытыми в стенах. Их устроили его первые хозяева, богатейшие хейвенские банкиры. Вполне возможно, что ходы, по которым сюда частенько пробирались контрабандисты, послужили дорогой, по которой пришли к процветанию семейства ростовщиков и торговцев.

Но за годы отсутствия Саксона ходы могли запереть или заложить. Если память не подводила Вульфа, здесь, в парадном зале, где-то совсем неподалеку от него, находилась замаскированная дверь. Нужно лишь нажать на резной завиток в деревянной панели, и он скроется прежде, чем наемники сообразят, что случилось. Но Саксон решил использовать этот путь только в крайнем случае. Удача в последнее время повернулась к нему спиной, и дверь, скорее всего, окажется запертой.

В воздухе уже явственно витал запах угрозы. Короли сидели прямо, презрительно глядя на террористов, и старались подать пример своим поведением, на которое, впрочем, никто не обращал внимания. Военные, из числа заложников, смотрели на бандитов с откровенной ненавистью, словно ждали сигнала, чтобы броситься на них. Придворные вели себя крайне надменно, словно надеясь, что незваные гости уйдут, когда осознают всеобщую неприязнь. Слуги сбились в кучку и стали оживленно шушукаться, чему террористы почему-то не препятствовали. Некоторые из придворных уже пытались подкупить стражей, но все попытки закончились ничем. Саксон раньше встречал фанатиков типа Мэдигана и боялся их пуще огня. Если такие люди взялись за оружие во имя своего дела, сам ад не заставит их свернуть с пути. Чтобы остановить фанатика, его надо убить.

Вульф бросил взгляд на деревянную панель и нащупал в кармане дымовую гранату, которую ему удалось утаить от обыска. Если дела пойдут совсем плохо, придется бежать, и пусть провалится вся эта придворная шушера. Пусть вырежут хоть всех, ему-то какое дело.

Дверь распахнулась, и в залу вошли Элеонора Тодд и молодой убийца Тлен. У Саксона упало сердце. На лицах террористов была написана смерть, а значит, роковой срок истек. Тодд выглядела скучающе, словно ей предстояла грязная, но необходимая работа. Тлен возбужденно улыбался. Элеонора обвела толпу взглядом, и заложники замерли, словно кролики перед удавом.

– Кажется, ваш городской Совет не принимает нас всерьез, – усмехнулась Тодд, – они отказались выполнить наши требования. Но скоро все узнают, что мы не шутим. Кому-то из вас придется умереть.

Лица пленников покрылись смертельной бледностью. Глаза Тодд перебегали с одной испуганной физиономии на другую, выбирая жертву. Люди невольно подавались назад, стараясь спрятаться за спиной соседа, но не раздалось ни единого протеста. Некоторые храбрецы зароптали, но одного взгляда Тлена хватило, чтобы ропот умолк. Какую-то секунду Элеонора смотрела на Саксона, и Вульф уже начал ощупывать свою гранату, но террористка отвернулась от него.

Наконец Тодд улыбнулась и шагнула к молоденькой девушке, стоящей в первом ряду, недалеко от Саксона. Это была дочь одного из слуг, ей исполнилось всего пятнадцать лет, и ее впервые допустили прислуживать высочайшим особам. Она попятилась назад, миловидное личико исказил дикий страх. Отец девушки смело выступил вперед. Тодд, не глядя, ударила его лезвием меча плашмя, и слуга со стоном упал на пол. Тлен кинулся к нему и несколько раз пнул старика ногой в лицо. Девушка в ужасе озиралась, ища помощи, но все присутствующие опустили глаза. Тогда она повернулась к Тодд и попыталась придать себе выражение решимости, но губы ее дрожали, а в уголках глаз блеснули слезы.

– Мы всегда выбираем девушек для первой экзекуции, – сказала Элеонора, – это производит наибольший эффект. Успокойся, ты даже ничего не успеешь почувствовать.

– Меня зовут Кристина Рутфорд, – дрожащим голосом произнесла девушка, – и моя семья отомстит вам.

– Твое имя не имеет значения, милая. Значение имеет лишь дело. Ты уйдешь сама или тебя увести?

– Я уйду сама… Я только хотела бы проститься с семьей и друзьями.

– Весьма трогательно, но у нас нет времени. Тлен, возьми ее.

С кривой усмешкой Тлен направился к девушке. Она отпрянула от него и закричала. Не обращая внимания на ее слезы, Элис схватил Кристину за руку и потащил ее к двери. Неожиданно Саксон загородил убийце дорогу.

– Хватит, Тлен. Отпусти девушку.

– Убирайся с дороги, гвардеец, или умрешь вместе с ней.

– Посмотрим…

Тлен, все так же ухмыляясь, неожиданно оттолкнул девушку назад, где ее сразу же перехватила Тодд. Элис презрительно посмотрел на Саксона.

– Что ж, не все ли равно, кому выпустить кишки. Во всяком случае, я немного повеселюсь. Как ты думаешь, герой, далеко ты сможешь убежать со спущенными штанами?

Меч скользнул Тлену в руку, и он с невероятной быстротой сделал выпад. Саксон едва успел уклониться в сторону, клинок со свистом рассек воздух, чуть-чуть задев кольчугу. От силы удара Тлен потерял равновесие и стал падать вперед, Саксон резким движением выбросил колено ему навстречу. Элис, задыхающийся, полуоглушенный, взлетел в воздух, и Вульф, не теряя времени, врезал ему по ребрам. От могучего пинка Тлен, как котенок, отлетел к стене и остался лежать там. Его сотрясали мучительные приступы рвоты. Саксон наклонился и поднял оброненный убийцей меч, а затем повернулся к Тодд, державшей нож у горла девушки. Глаза Кристины, устремленные на Вульфа, выражали безумную надежду. Наемники застыли на месте, широко раскрыв рты.

– Отпусти девушку, – обратился Вульф к Элеоноре, – мы можем договориться.

– Нет, – отрубила она, – не думаю. – И быстрым движением перерезала Кристине горло. Девушка рухнула на колени и подняла к небу широко раскрытые глаза. Она попыталась закричать, но из горла вырвался только жуткий булькающий звук. Кровь струей хлынула ей на платье. Кристина поднесла руки к шее, и тонкий красный ручеек заструился по ее пальцам. Саксон бросился вперед и подхватил девушку на руки, уже мертвую. Бережно опустив тело на пол, он яростно повернулся к Тодд. Глаза его горели бешенством.

– Сука, – прохрипел Вульф, – дешевая шлюха. Ты не должна была делать этого.

– Это совершенно неважно, – спокойно ответила Элеонора, – в конце концов, она погибла во имя великого дела. А теперь твоя очередь, герой. Тебя не трогают высокие идеи, не так ли?

Она махнула рукой наемникам. Те угрожающе двинулись к Саксону.

– Я убью тебя, – спокойно произнес Вульф. – Вас всех я тоже убью.

Саксон швырнул гранату. Раздался треск, и комнату заполнили густые клубы дыма. Тодд взмахнула мечом, но Саксон уже мчался к потайной двери, разбрасывая наемников, пытавшихся преградить ему дорогу. В толпе заложников раздались крики и стоны, некоторые рванулись к выходу. Тем временем Саксон добежал до панели, нажал нужный завиток, и кусок стены повернулся на невидимых петлях. Вульф нырнул в открывшийся проход, и в то же мгновение длинный кинжал, просвистев у его уха, глубоко вонзился в деревянную обшивку стены. Саксон стремительно летел по туннелю, окруженный магическим сиянием, освещающим путь впереди. Он с удовольствием отметил, что заклинания, наложенные на потайной ход, до сих пор действуют, однако, оглянувшись, от души выругался. Дверь за ним не закрылась до конца, ей мешал брошенный нож. Теперь Тодд, конечно, пошлет погоню. Пусть. Пусть гонятся. Проход был нашпигован ловушками, о которых знал только Саксон. Если наемники сваляют дурака и сунутся сюда, им приготовлено немало неприятных сюрпризов. А когда они умрут, Вульф вернется во дворец, убьет Мэдигана, Тодд и других террористов. Они дорого заплатят за смерть девушки.