Текст книги "«Время молчания прошло!» Пять веков Реформации в меняющемся мире"

III

Процессы, проходившие на фоне ослабления французского государства, в конце концов, привели к эскалации конфликта, который вылился в череду кровавых гражданских войн. Причиной гражданских войн, которые часто, упрощая, называют «религиозными»263263
  Например: Léonard E.G. Op. cit. Vol. 2. P. 95, 111; Gresch E. Die Hugenotten. S. 31–35. Хольт в своей работе использует термин «войны за религию» (“Wars of Religion“), однако особо подчеркивает социальное и культурное значение религиозного (Holt M. P. Op. cit. P. 50f., 190–193); ср.: Prestwich M. Op. cit. P. 93, 97; Mieck I. Die Entstehung des modernen Frankreich. S. 239f.; Venard M. Frankreich und die Niederlande. S. 476f.; наиболее полно об этом: Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten… S. 18–21.


[Закрыть], стало ослабление центральной власти вследствие ранней гибели на турнире Генриха II. Сыну Генриха, Франциску II, при передаче власти в 1559 г. было только пятнадцать лет, к тому же, он был болезненным юношей. Франциск II умер в 1560 г., поэтому его мать, Екатерина Медичи, приняла регентство при ещё несовершеннолетнем Карле IХ. Слабость короны привела к борьбе между различными аристократическими фракциями, которые боролись за власть в Совете264264
  Ср.: Venard M. Frankreich und die Niederlande. S. 480; Babel R. Franz II // Französische Könige und Kaiser der Neuzeit. Von Ludwig XII. bis Napoleon III. 1498–1870 / Hrsg. P.C. Hartmann. München, 1994. S. 91–98; Idem. Karl IX // Französische Könige und Kaiser der Neuzeit. S. 100–102; Mariéjol J.-H. Catherine de Médicis. 1519–1589. Paris, 1979. P. 135–146. О борьбе аристократических фракций подробнее см.: Nürnberger R. Op. cit. S. 73f.; Prestwich M. Op. cit. P. 86f.; und Holt M. P. Op. cit. P. 42, 192f.


[Закрыть]. Гражданские войны, как ясно показал в своей диссертации историк из Марбурга Кристиан Венцель, были во многом вызваны осознанием опасности, которую видели в «другом». Угроза существованию меньшинства и страх перед запретом на отправление религиозных практик были возведены в традиционный нарратив, а сам «другой» превратился во врага265265
  Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten…


[Закрыть]. В справочниках можно часто прочесть, что началом гражданских войн послужила так называемая «резня в Васси». Однако исходной точкой стало происшествие, случившееся в ночь с 4 на 5 сентября 1557 г. на парижской улице Святого Иакова (Rue Saint Jacques). Именно оно хорошо демонстрирует, как наслаиваются друг на друга внутреннее и внешнее восприятия опасности266266
  См.: Daussy H. Le Parti Huguenot. P. 21f.; Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten…; Idem. Der städtische Raum…


[Закрыть]. На фоне осады испанцами Сан-Квентина и всеобщей паники в Париже, в страхе перед возможным захватом столицы, стало известно о гугенотском богослужении на улице Святого Иакова – в непосредственной близости от Сорбонны. Не столько сам факт существования таких тайных богослужений, сколько впечатляющий состав участников вызвал тревогу: речь шла о многих сотнях людей, среди них – уважаемые граждане и представители аристократии. Опасное меньшинство (таким было восприятие) проникло в элиту общества, и это случилось перед лицом внешней угрозы. Враг, казалось, был уже внутри города и подрывал порядок и мораль общества. Он угрожал безопасности государства одновременно разными способами, „ruine d’estat“ оказалось в непосредственной близости267267
  Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten… S. 65–89.


[Закрыть].

Таким образом, в публицистике речь зашла, ни много ни мало об обеспечении выживания французского государства. В то время как католические лидеры в королевском окружении возлагали на гугенотов часть вины за военные неудачи и видели путь к восстановлению порядка только в их устранении, сами гугеноты объясняли, что преследования меньшинства и истинной веры навлекли на Францию Божий гнев268268
  См., например: Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten… S. 65–71; Daussy H. Le Parti Huguenot. P. 50–53.


[Закрыть]. Смягчить его может только терпимость по отношению к меньшинству. Смерть Генриха II на турнире в 1559 г., казалось, подтверждала эту позицию. Во всяком случае, гугеноты ещё раз выдвинули свой аргумент Божьего гнева, обрушившегося на Генриха и корону269269
  Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten… S. 90–108.


[Закрыть].

Конфликт обострился со смертью Генриха II и началом регентства Екатерины Медичи в период, пока Франциск II был несовершеннолетним. Несмотря на все старания короны, пытавшейся занять сдержанную позицию и ввести (Сен-Жерменским эдиктом 1562 г.) ограниченное определенными условиями толерантное отношение к протестантскому меньшинству270270
  Например, Holt M. P. Op. cit. P. 46–49.


[Закрыть], дело закончилось потерей авторитета центральной властью и кровавыми стычками между католическими и гугенотскими аристократическими партиями. Особенно это касалось лотарингского дома Гизов и частично перешедших в протестантизм принцев крови, как, например, герцога Конде271271
  Ср.: Jouanna A. Le devoir de révolte. P. 148–161; Holt M. P. Op. cit. P. 50–75.


[Закрыть]. Для того, чтобы определить ситуацию во Франции после 1560 г., можно использовать термин «failing states» в его анахронистичном значении и говорить о затяжном кризисе власти, выразившемся в баталиях аристократических партий, борьба между которыми постоянно усиливалась и шла не на жизнь, а на смерть. Здесь следует подчеркнуть всю брутальность и безудержность гражданских войн.

Конфликты, которые шли с попеременной военной удачей и прерывались шатким миром272272
  Подробнее о событиях см.: Holt M. P. Op. cit.;, Sutherland N.M. The Huguenot Struggle for Recognition. P. 137–282; Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 114–140. Список схожих документов можно найти в: Sutherland N.M. The Huguenot Struggle for Recognition. P. 356–372; Stegmann A. Édits de Guerres de Religion. Paris, 1979. (Textes et Documents de la Renaissance; 2).


[Закрыть], без сомнения, существенно способствовали развитию конфессиональной идентичности. Как правило, говорят о восьми гражданских войнах в XVI в. На становление гугенотства во второй половине XVI в., с одной стороны, безусловно, оказал влияние экстремально возросший культ мучеников. Широкое хождение получило сочинение Жана Криспена «Livre des martyrs» («Книга мучеников»). С другой стороны, для формирования гугенотства не менее важной оказалась вера в избранность, соединенная с грубой милитаризацией273273
  Подробнее см.: Parker Ch.H. French Calvinists as the Children of Israel. An Old Testament Self-Consciousness in Jean Crespin’s Histoire des Martyrs before the Wars of Religion // The Sixteenth Century Journal. Vol. 24. 1993. P. 227–248; Gilmont J.-F. Jean Crespin. Un éditeur réformé du XVI^e siècle. Genf, 1981. Подробнее о мученичестве и восприятии войны: Crouzet D. La genèse de la Réforme française. P. 504–510; Babel R. Kreuzzug, Martyrium, Bürgerkrieg: Kriegserfahrungen in den französischen Religionskriegen // Religionskriege im Alten Reich und in Alteuropa / Hrsg. F. Brendle, A. Schindling. Münster, 2006. S. 107–117.


[Закрыть]. На противоположной стороне воюющих находился умеренный, связанный с гуманизмом католицизм, за который выступал, что достойно подражания, Мишель де л’Опиталь – канцлер Екатерины Медичи274274
  Ср.: Crouzet D. La Sagesse et le malheur. Michel de l’Hôpital chancelier de France. Seyssel, 1998. О политических попытках снять конфликты с помощью толерантности см.: Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 117–120; Holt M. P. Op. cit. P. 46; Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten… S. 152–171.


[Закрыть]. Однако существовал и радикальный католицизм, исповедуемый домом Гизов, против которого был направлен более или менее толерантный курс короны275275
  Например: Crouzet D. La genèse de la Réforme française. P. 491–504; Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten… S. 178–187, 223–232.


[Закрыть].

Обе враждующие стороны, и гугеноты, и католики, развивали революционные идеи, подпитывавшиеся возрастающей верой в конец света и растущими оппозиционными настроениями против короны, которая казалась слабой и не способной защитить даже собственные интересы. В среде гугенотов, особенно в политических ассамблеях, развивались сепаратистские тенденции. Прежде всего, это были монархомахические идеи, т.е. идеи о тираноубийстве и республиканских структурах276276
  Bermbach U. Widerstandsrecht, Souveränität, Kirche und Staat – Frankreich und Spanien im 16. Jahrhundert // Pipers Handbuch der politischen Ideen. Bd. 3: Neuzeit. Von den Konfessionskriegen bis zur Aufklärung / Hrsg. I. Fetscher, H. Münkler. München, 1985. S. 107–124; Daussy H. Huguenot Political Thought and Activities // A Companion to the Huguenots / Hrsg. R.A. Mentzer, B. Van Ruymbeke. Leiden; Boston, 2016. P. 80f. (Brill’s Companions to the Christian Tradition; 68); Dennert J. Beza, Brutus, Hotman. Calvinistische Monarchomachen. Köln; Opladen, 1968.


[Закрыть], возникшие после Варфоломеевской ночи 1572 г. Схожая картина наблюдалась и в лагере католиков. В католической среде монархомахические рукописи, призывавшие к свержению или даже убийству короля, появились в большом количестве после убийства в 1589 г. Генриха III, когда кандидатура на королевский трон протестанта Генриха Наваррского стала реальностью277277
  О католических монархомахах см.: Bermbach U. Widerstandsrecht… S. 124–129; Holt M. P. Op. cit. P. 131f.; а также Zwierlein C. The Political Thought of the French League and Rome. 1585–1589. Genf, 2016. (Cahiers d’Humanisme et Renaissance; 181), N.Y., 1984. P. 40–47; Holt M. P. Op. cit. P. 121–137.


[Закрыть]. Революционные тенденции можно было проследить в Париже, полном фанатиками, особенно в Совете шестнадцати при Генрихе III и в День баррикад 12 мая 1588 года. Париж стал практически неуправляем278278
  Ср.: Greengrass M. France in the Age of Henry IV. The Struggle for Stability. London;


[Закрыть].

Культ мучеников, существовавший и у католиков, стал у протестантов чрезвычайно важным фактором идентичности, особенно после Варфоломеевской ночи 24 августа 1572 г.279279
  О Варфоломеевской ночи и ее восприятии подробнее см.: Mieck I. Die Bartholomäusnacht als Forschungsproblem. Kritische Bestandsaufnahme und neue Aspekte // Historische Zeitschrift. Vol. 216. 1973. S. 73–110; Dingel I. Bartholomäusnacht // Religion in Geschichte und Gegenwart. Handwörterbuch für Theologie und Religionswissenschaft. Bd. 1. 4. Aufl. Tübingen, 1998. Sp. 1142–1143; Daussy H. Le Parti Huguenot. P. 757–767; Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 127–129; Holt M. P. Op. cit. P. 81–97; Sutherland N.M. The Massacre of St. Bartholomew and the European Conflict, 1559–1572. London, 1972; Crouzet D. La Nuit de la Saint-Barthélemy. Un rêve perdu de la Renaissance. Paris, 1994; Diefendorf B. The Saint-Bartholomew’s Day Massacre. A Brief History with Documents. Boston, 2009. Niggemann U. Hugenotten. S. 17.


[Закрыть] Варфоломеевская ночь и сегодня считается одним из главных звеньев протестантской, прежде всего гугенотской, культуры памяти, поэтому с точки зрения исторической науки рассмотреть и проанализировать миф «Варфоломеевская ночь» очень трудно. Роль этого события для коллективной памяти гугенотов является настолько значимой, что любой критический анализ этого инцидента воспринимается как нападки на коллективную идентичность, как стремление поставить под сомнение узаконенную взаимосвязь между преследованиями, мученичеством и божественной избранностью280280
  Например: Zwierlein C. Die Genese eines europäischen Erinnerungsortes: Die Bartholomäusnacht im Geschichtsgebrauch des konfessionellen Zeitalters und der Aufklärung // Zwischen Wissen und Politik. Archäologie und Genealogie frühneuzeitlicher Vergangenheitskonstruktionen / Hrsg. F. Bezner, K. Mahlke. Heidelberg, 2011. S. 91– 129.


[Закрыть]. С точки зрения культурной памяти Варфоломеевская ночь действительно является поворотным пунктом в истории Реформации во Франции. Она привела не только к интенсификации нарратива об «опасности» и связанной с этим веры в избранность, но и к внутреннему отречению от французского государства.

Гугенотство после окончания гражданских войн стало другим. Оно утратило аристократический элемент и культивировало, особенно в крепостях, свою собственную конфессиональную культуру, отличную от культуры большей части населения281281
  См. подробнее: Niggemann U. Hugenotten. S. 23–25.


[Закрыть]. Этому, безусловно, способствовал Нантский эдикт 1598 г., изданный Генрихом IV282282
  Текст эдикта неоднократно переиздавался; здесь ссылки даются по: L’Édit de Nantes / Hrsg. J. Garrisson. Biarritz, 1997. Наиболее подробно о возникновении, содержании и значении эдикта см.: Cottret B. 1598: L’Édit de Nantes. Pour en finir avec les guerres de religion. Paris, 1997; Coexister dans l’intolérance: L’Édit de Nantes (1598) / Hrsg. M. Grandjean, B. Roussel. Genf, 1998. (Histoire et Société; 37); и общие работы по теме: Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 140–145; Holt M. P. Op. cit. P. 162–166; Niggemann U. Hugenotten. S. 18–20.


[Закрыть]. Он, будучи королём Наварры, некоторое время был предводителем партии гугенотов и после смерти Генриха III, последнего короля из дома Валуа, смог реализовать свои претензии на трон с помощью оружия и перехода в католичество, давшего ему политическую поддержку283283
  О проблеме престолонаследия после смерти Генриха III см.: Venard M. Frankreich und die Niederlande. S. 483f.; Greengrass M. France in the Age of Henry IV. P. 37–41; Holt M. P. Op. cit. P. 121–152.


[Закрыть]. Формально текст королевского эдикта был, скорее всего, результатом упорных переговоров на фоне военной и политической патовой ситуации. Его необходимо было принять как выражение королевской толерантности или готовности смириться с долговечным существованием в стране двух конфессий. Наказы, составлявшиеся политическими собраниями гугенотов, оказали значительное влияние на характер эдикта284284
  См.: Sutherland N.M. The Huguenot Struggle for Recognition. P. 283–332; Greengrass M. France in the Age of Henry IV. P. 100f.; Holt M. P. Op. cit. P. 162; Prestwich M. Op. cit. P. 100; Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 140–142. Оценки эдикта представлены в: Sutherland N.M. The Huguenot Struggle for Recognition. P. 332; Labrousse E. Calvinism in France, 1598–1685. P. 285–287; Venard M. Frankreich und die Niederlande. S. 484; Turchetti M. Nantes, Edict of // The Oxford Encyclopedia of the Reformation. Vol. 3. New York; Oxford, 1996. S.126–128; Idem. Une question mal posée: Erasme et la tolérance; L’idée de sygkatabasis // Bibliothèque d’Humanisme et Renaissance. 1991. Vol. 53. P. 379–395; Birnstiel E. Das Edikt von Nantes (1598). Triumph oder Scheitern der Reformation in Frankreich // Hugenotten. 1999. Bd. 1. S. 3–26; Idem. Das Edikt von Nantes // Enzyklopädie der Neuzeit / Hrsg. F. Jaeger. Bd. 3. Stuttgart; Weimar, 2006. S. 26–30.


[Закрыть]. В 92 статьях в относительно свободной последовательности регулировались главные вопросы. После статьи о генеральной амнистии285285
  Art. 1–2, конкретизируется в Art. 71, 75–81 и 84–90 Нантского эдикта.


[Закрыть] демонстративно декларировалось полное восстановление католической церкви во Франции286286
  Art. 3–5.


[Закрыть]. Только через некоторое время было установлено свободное и беспрепятственное право выбирать место жительства принадлежавших к конфессии, обозначаемой как «R. P. R.» («Religion prétendue reformée»). В эдикте также оговаривались условия проведения богослужения. За всеми сеньорами и судьями закреплялось право проведения реформированного богослужения в домах. Свободное отправление религиозного культа разрешалось везде287287
  Art. 6–11. Ср. с: Sutherland N.M. The Huguenot Struggle for Recognition. P. 392f.


[Закрыть], где это предусматривал эдикт Пуатье 1577 г. и где регулярно проходили общественные богослужения в 1596 и 1597 гг. Общественное отправление культа и, следовательно, реформированное церковное управление, как и протестантское обучение, были строго запрещены288288
  Art. 13 des Edikts von Nantes. Ср. с: Greengrass M. France in the Age of Henry IV. P. 108–111.


[Закрыть] везде, кроме как в определённых местах, отведенных специальными комиссиями. В резиденциях епископов, на территориях, принадлежавших духовенству, и в Париже существование реформаторских церквей запрещалось. Однако сторонникам нового учения предоставлялось право ходить на богослужение в ближайшую протестантскую церковь289289
  Art. 12 des Edikts von Nantes.


[Закрыть]. В парламентах и судах королевства во время процессов и при спорных случаях, в которых участвовали реформаты, решение должны были выносить смешанные палаты290290
  Art. 30-67.


[Закрыть]. Дополнительно к основным пунктам эдикта был составлен ряд тайных статей, в которых, с одной стороны, уточнялись определения основного текста об отправлении культа, с другой же, – протестантам для их безопасности были предоставлены крепости, что легализовало дальнейшее существование и оправдывало содержание протестантских военно-политических организаций291291
  Тайные статьи опубликованы: L’Édit de Nantes / Hrsg. J. Garrisson. P. 72–93. О значении крепостей для гугенотов см.: Souriac P.-J. Une solution armée de coexistance. Les Places de Sûreté protestantes comme élément de pacification des Guerres de Religion // La coexistance confessionelle à l’épreuve. Études sur les relations entre protestants et catholiques dans la France moderne / Hrsg. D. Boisson, Y. Krumenacker. Lyon, 2009. P. 51–72. (Chrétiens et Sociétés: Documents et Mémoires; 9); Birnstiel E., Souriac P.-J. Les places de sûreté protestantes. Îlots de refuge ou réseau militaire? // L’Édit de Nantes: Sûreté et education. Colloque international organisé par la Ville de Montauban et la Société Montalbanaise d’Étude et de Recherche sur le Protestantisme / Hrsg. M.-J. Lacava, R. Guicharnaud. Montauban, 1999. P. 127–149; Niggemann U. Places de sûreté. Überlegungen zum Sicherheitsstreben der Hugenotten in Frankreich (1562–1598) // Sicherheit in der Frühen Neuzeit. Norm – Praxis – Repräsentation / Hrsg. Ch. Kampmann, U. Niggemann. Köln; Weimar; Wien, 2013. S. 569–584 (Frühneuzeit-Impulse; 2); Wenzel Ch. Sicherheit in den Debatten… S. 270–286.


[Закрыть]. Эти крепости значили гораздо больше, чем просто убежище, они были залогом безопасности, а также символизировали собой неприкрытую угрозу и служили напоминанием о том, что если корона не обеспечит соблюдение эдикта, протестанты в любое время могут вновь начать войну. Они оставались исключением из правил и воспринимались властью, при очередном усилении французского государства, как проблема292292
  Подробнее: Niggemann U. Places de sûreté. P. 576–578, 580–583.


[Закрыть]. Уступки гугенотам, как религиозному меньшинству и как политической партии, казались многим недостаточными, в то время как большое количество католиков считало их совершенно неприемлемыми. Спор по поводу эдикта продолжался и много позже 1598 г.293293
  См.: Holt M. P. Op. cit. P. 168; Greengrass M. France in the Age of Henry IV. P. 79–81.


[Закрыть] Кроме всех уступок, эдикт также закрепил разделение, определенным образом зацементировал обе конфессии и свойственные им внешние культурные различия. Он открыл гугенотам простор для того, чтобы их церковь, которая возникла в подполье, могла устроить всё официально и практиковать отправление культа внутри определённых рамок.

IV

Французскому государству, вернувшему свою мощь при Людовике ХIII и его премьер-министре кардинале Ришелье, удалось, благодаря Алесскому эдикту 1629 г., устранить ставшие невыносимыми дополнительные статьи294294
  Новым поводом к военному столкновению между католиками и гугенотами была попытка короны вернуть католицизм в Беарне с 1620 г.; ср.: Mours S. Protestantisme en France au XVII^e siècle. P. 20f.; Léonard E.G. Op. cit. Vol. 2. P. 328f.; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 29f.; Dubief H. Hugenotten. S. 622; Prestwich M. Op. cit. P. 104f.; Venard M. Frankreich und die Niederlande. S. 509f.; Lublinskaya A.D. French absolutism: The crucial phase, 1620–1629. Cambridge, 1968. P. 170–175. О целях Ришелье по уничтожению военно-политической организации протестантов см.: Weber H. Die Hugenottenfrage zur Zeit Ludwigs XIII. // Der Exodus der Hugenotten. Die Aufhebung des Edikts von Nantes 1685 als europäisches Ereignis / Hrsg. H. Duchhardt. Köln; Wien, 1985. S. 17–26. (Beihefte zum Archiv für Kulturgeschichte; 24); Lublinskaya A.D. French absolutism. P. 163–169; Wollenberg J. Richelieu. Staatsräson und Kircheninteresse. Zur Legitimation der Politik des Kardinalpremier. Bielefeld, 1977. S. 199–208. О новой войне и осаде Ла-Рошели см.: Mours S. Protestantisme en France au XVII^e siècle. P. 20–25; Léonard E.G. Op. cit. Vol. 2. P. 329–331; Lublinskaya A.D. French absolutism. P. 185–219; Venard M. Frankreich und die Niederlande. S. 510; Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 164–169.


[Закрыть]. Однако, несмотря на это, после новых гражданских войн двадцатых годов XVII в. Нантский эдикт по сути оставался правовой основой для французских протестантов вплоть до 1685 г.295295
  Тексты см.: Haag Eu., Haag É. La France protestante ou Vies des protestants français qui se sont fait un nom dans l’histoire depuis les premiers temps de la réformation jusqu’à la rennaissance du principe de la liberté des cultes par l’Assemblée Nationale. In 10 vol. Genf, 1846–59 (ND 1966). Vol. 10. P. 334–340; Mours S. Protestantisme en France au XVII^e siècle. P. 24f.; Weber H. Die Hugenottenfrage. S. 12, 24f.; Dubief H. Hugenotten. S. 622; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 29; Eadem. Calvinism in France, 1598–1685. P. 302; Venard M. Frankreich und die Niederlande. S. 510; und Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 168f.


[Закрыть] Правда, положения эдикта с началом самостоятельного правления Людовика ХIV все больше выхолащивались. Например, систематически уменьшалось количество мест для богослужения, был запрещен переход в иную веру, сокращались или даже закрывались школы и академии; был определен перечень запрещенных профессий и распущены совместные палаты в судах296296
  О притеснении протестантов см.: Deyon S. La destruction des temples // La Révocation de l’édit de Nantes et le protestantisme français en 1685 / Hrsg. R. Zuber, L. Theis. Paris, 1986. P. 239–258; Mours S. Protestantisme en France au XVII^e siècle. P. 153–155; Ligou D. Le protestantisme en France. P. 221–223; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 126f.; Kretzer H. Calvinismus und französische Monarchie im 17. Jahrhundert. Die politische Lehre der Akademien Sedan und Saumur, mit besonderer Berücksichtigung von Pierre du Moulin, Moyse Amyraut und Pierre Jurieu. Berlin, 1975. S. 78–83, 211–221. (Historische Forschungen, 8); Mours S. Protestantisme en France au XVII^e siècle. P. 156–159; Rothrock G.A. The Huguenots: A Biography of a Minority. Chicago, 1979. P. 165f.; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 135–147; Eadem. Calvinism in France, 1598–1685. P. 305–308; Dompnier B. Frankreich // Das Zeitalter der Vernunft (1620/30–1750) / Hrsg. M. Venard, A. Boesten-Stengel. Freiburg u.a., 2010. S. 127–131. (Die Geschichte des Christentums; 9); Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 208–212.


[Закрыть]. Далеко заходило правительство и в своих действиях против центральной организации Religion pretendue reformee. В 1659 г. в городе Лудён состоялся последний национальный синод. После этого собраний на национальном уровне, зависевших от разрешения короля, больше не было. Другие руководящие органы находились под строгим надзором, власть препятствовала взаимным контактам и поддержке общин297297
  См. Mours S. Protestantisme en France au XVIIe siècle. P. 46; Duchhardt H. Die Konfessionspolitik Ludwigs XIV. und die Aufhebung des Edikts von Nantes // Der Exodus der Hugenotten. S. 31; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 140–144; Rothrock G.A. Op. cit. P. 165f.


[Закрыть]. С 1679 г. можно говорить о том, что начался переход к открытым преследованиям. Их наивысшим проявлением стало введение с 1681 г. пресловутых драгонад: расквартировки конных войск в протестантских хозяйствах только для того, чтобы притеснять жителей до тех пор, пока те не перейдут в католицизм298298
  См. подробнее: Mours S. Protestantisme en France au XVIIe siècle. P. 160–162, 185–205; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 173–177, 192f.; Dompnier B. Op. cit. S. 131; Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 213f., 217f.; Ligou D. Le protestantisme en France. P. 239–242; Léonard E.G. Op. cit. Vol. 2. P. 370f.


[Закрыть]. В конце концов, 18 октября 1685 г. последовала формальная отмена Нантского эдикта эдиктом Фонтенбло, в котором любые богослужебные собрания протестантов запрещались, и всем пасторам, которые не перейдут в католичество, предписывалось покинуть страну299299
  См.: Recueil Général des Anciennes Lois Françaises, depuis l’an 420, jusqu’à la révolution 1789 / Ed. François-André Isambert u.a. 22 vol. Paris, 1821–1833. Vol. 19. P. 530–534; Mours S. Protestantisme en France au XVIIe siècle. P. 196–199; Ligou D. Le protestantisme en France. P. 247–250; Léonard E.G. Op. cit. Vol. 2. P. 374f.; Duchhardt H. Die Konfessionspolitik Ludwigs XIV. S. 37, 40f.; Armogathe J.-R. Op. cit. P. 85–88; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 195; Dompnier B. Op. cit. S. 132f.; Boisson D., Daussy H. Op. cit. P. 218f.


[Закрыть]. Реформированная церковь Франции тем самым прекратила свое официальное существование.

Французское правительство, стремясь подавить протестантское меньшинство, руководствовалось в первую очередь политическими аргументами, хотя подлинно религиозные мотивы также нельзя списывать со счетов. Несмотря на ликвидацию военно-политической организации гугенотов, корона по-прежнему не доверяла кальвинистскому меньшинству, основные силы и центры которого находились в традиционно удаленных регионах королевства: южной Франции, Пуату, Нормандии и Лотарингии. Только религиозное единство королевства, казалось, могло гарантировать политическое единство и внутренний мир. Этот мир, с одной стороны, был необходим для амбициозной внешней политики Франции, а, с другой, он обеспечивал административную власть на местах300300
  См.: Labrousse E. Calvinism in France, 1598–1685. P. 303–305, 310; Dompnier B. Op. cit. S. 133f.; особенно четко это видно в работе: Bernard A. Die Revokation des Edikts von Nantes und die Protestanten in Südostfrankreich (Provence und Dauphiné). 1685–1730. München, 2003. S. 157–163. (Pariser Historische Studien; 59).


[Закрыть]. При напряжённых отношениях Людовика ХIV со Святым престолом из-за так называемых галликанских статей и претензий со стороны французского короля на суверенность епископств в стране, а также из-за надежд на намечающееся испанское наследство, антипротестантская политика служила доказательством того, что Людовик XIV заслуженно называется «наихристианнейшим королем»301301
  Ср.: Duchhardt H. Die Konfessionspolitik Ludwigs XIV. S. 33–35; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 194f. О галликанстве и о конфликте с Папой см.: Armogathe J.-R. Op. cit. P. 51–53; Dompnier B. Op. cit. S. 134f.; Châtellier L. Gallikanismus I: Historisch.


[Закрыть]. К тому же, благодаря Нимвегенскому мирному договору 1678 г. и Регенсбургскому перемирию 1684 г. отпала необходимость уважительного отношения к протестантским союзникам. Теперь появилась возможность использовать во внутриполитических целях военные и другие ресурсы, которые до этого были нужны для внешних конфликтов302302
  См., например: Duchhardt H. Die Konfessionspolitik Ludwigs XIV. S.34; Labrousse E. Essai sur la révocation de l’Édit de Nantes. P. 194; Rothrock G.A. Op. cit. P. 173; о связи внешней и внутренней политике подробнее см.: Bernard A. Die Revokation des Edikts von Nantes. S. 39.


[Закрыть].

Выводы

В первую очередь мне было важно показать, что Реформация во Франции стала процессом, инициированным не только извне, в частности –Лютером. Этот процесс уходил корнями во внутрифранцузские реформационные тенденции. Здесь особенно надо подчеркнуть критику церковных отношений гуманистами. С проникновением во Францию трудов Лютера развитие стало более динамичным, что проявилось, прежде всего, в проведении демаркационных линий. Своими суждениями Сорбонна, в качестве важнейшей инстанции, устанавливающей духовные нормы, определяла, что было разрешено, а что запрещено, что было конформным, а что нет. Это заставило высказать свою позицию более четко: многие гуманисты, как, например, епископ Брисонне, выбрали конформность, но некоторые перешагнули через запреты. Однако реформационное движение оставалось в первые годы слабым и не имело организационной структуры.

Подобные структуры возникли только с появлением кальвинизма. Я привёл многочисленные аргументы в пользу этого факта: то, что Фарель и Кальвин были французами, что на них сильнее, чем на лютеровской Реформации, лежала печать французского гуманизма, но, прежде всего, что пресвитерианско-синодальная церковная структура самым лучшим образом подходила для создания подпольной церкви. Такая церковь могла функционировать вне государственных структур и даже вопреки им, а выработанная вера в избранность импонировала меньшинству, которое чувствовало себя среди большинства «еретиков» маленьким отрядом истинно верующих.

Наконец, я попытался показать, как эскалация религиозного насилия в контексте кризиса власти в государстве привела к десятилетиям гражданских войн, и как изменился французский протестантизм в условиях гражданской войны и массовых убийств. Он создал ярко выраженный культ мучеников и развил идею героизации своей истории, ставшую определяющей для идентичности, что остаётся в силе по сегодняшний день.

Реформация во Франции достигла своего зенита и перешла его в 1570 г. Число протестантов никогда больше не превышало 10% от французского населения. Таким образом, Реформация всегда оставалась феноменом меньшинства. С одной стороны, это стало важным фактором для формирования французского протестантизма, и мы можем объяснять этим определённые черты его характера. С другой стороны, можно задаться вопросом, почему Реформация во Франции не была, собственно говоря, более успешной. Это заставляет задуматься, конечно, над более глубоким и, по моему мнению, ещё не получившим достаточного ответа в исследованиях, вопросом об условиях, при которых возникающие конфессии в определённых обществах или определённых социально-культурных средах могут пробить себе дорогу или же затормозить свое развитие. Во Франции, во всяком случае, важными факторами последнего оказались как подавление со стороны государства, так и жизненная сила французской галликанской церкви. Однако я в настоящий момент не могу ответить, является ли наличие этих факторов объяснением.

Перевод А.В. Лазаревой, С.А. Хандажинской

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Babel R. Franz II // Französische Könige und Kaiser der Neuzeit. Von Ludwig XII. bis Napoleon III. 1498–1870 / Hrsg. P.C. Hartmann. München, 1994. S. 91–98.

Bermbach U. Widerstandsrecht, Souveränität, Kirche und Staat – Frankreich und Spanien im 16. Jahrhundert // Pipers Handbuch der politischen Ideen. Bd. 3: Neuzeit. Von den Konfessionskriegen bis zur Aufklärung / Hrsg. I. Fetscher, H. Münkler. München, 1985. S. 107–124.

Birnstiel E. Das Edikt von Nantes (1598). Triumph oder Scheitern der Reformation in Frankreich // Hugenotten. 1999. Bd. 1. S. 3–26.

Boisson D., Daussy H. Les protestants dans la France moderne. Paris, 2006.

Burkhardt J. Das Reformationsjahrhundert. Deutsche Geschichte zwischen Medienrevolution und Institutionenbildung 1517–1617. Stuttgart, 2002.

Chiffoleau J. La religion flamboyante (v. 1320 – v. 1520) // Histoire de la France religieuse / Hrsg. J. Le Goff, R. Rémond. 4 vol. Paris, 1988.

Cottret B. 1598: L’Édit de Nantes. Pour en finir avec les guerres de religion. Paris, 1997. Coexister dans l’intolérance: L’Édit de Nantes (1598) / Hrsg. M. Grandjean, B. Roussel. Genf, 1998. (Histoire et Société; 37).

Crespin J. Le Livre des Martyrs, qui est vn Recveil de plusieurs Martyrs qui ont enduré la mort pour le Nom de nostre Seigneur Iesus Christ, depuis Iean Hus iusques à ceste année presente. M.D.LIIII, [Genf] 1554. [München, Bayerische Staatsbibliothek H.ref.236].

Crouzet D. La genèse de la Réforme française (vers 1520 – vers 1562). Paris, 2008.

Idem. La Sagesse et le malheur. Michel de l’Hôpital chancelier de France. Seyssel, 1998.

Idem. Les Guerriers de Dieu. La violence au temps des troubles de religion (vers 1525 – vers 1610). 2 Bde. Seyssel, 1990.

Daussy H. Le Parti Huguenot. Chronique d’une désillusion (1557–1572). Genf., 2014. (Travaux d’Humanisme et Renaissance; 527).

Deyon S. La destruction des temples // La Révocation de l’édit de Nantes et le protestantisme français en 1685 / Hrsg. R. Zuber, L. Theis. Paris, 1986. P. 239–258.

Dingel I. Bartholomäusnacht // Religion in Geschichte und Gegenwart. Handwörterbuch für Theologie und Religionswissenschaft. Bd. 1. 4. Aufl. Tübingen, 1998. S. 1142–1143.

Ehrenpreis S., Lotz-Heumann U. Reformation und konfessionelles Zeitalter (Kontroversen um die Geschichte). Darmstadt, 2002.

El Kenz D., Gantet C. Guerres et paix de religion en Europe. XVIe – XVIIe siècles. 2. Aufl. Paris, 2008. P. 99–104; Suffern Lamet M. French Protestants in a Position of Strength. The Early Years of the Reformation in Caen, 1558–1568 // The Sixteenth Century Journal. Vol. 9/3. 1978. P. 35–55.

Erll A. Kollektives Gedächtnis und Erinnerungskulturen. 2. Aufl. Stuttgart, 2011.

Gilmont J.-F. Jean Crespin. Un éditeur réformé du XVIe siècle. Genf, 1981.

Holt M. P. The French Wars of Religion, 1562–1629 (New Approaches to European History). Cambridge, 1995.

Klueting H. Das Konfessionelle Zeitalter. Europa zwischen Mittelalter und Moderne. Kirchengeschichte und Allgemeine Geschichte. Darmstadt, 2007. S. 135– 173.

L’Édit de Nantes / Hrsg. J. Garrisson. Biarritz, 1997.

Léonard E.G. Histoire générale du Protestantisme. 3 vol. Paris, 1961.

Leppin V. Die Reformation (Geschichte kompakt). 2. Aufl. Darmstadt, 2017.

Lublinskaya A.D. French absolutism: The crucial phase, 1620–1629. Cambridge, 1968.

Mieck I. Die Bartholomäusnacht als Forschungsproblem. Kritische Bestandsaufnahme und neue Aspekte // Historische Zeitschrift. Vol. 216. 1973. S. 73–110.

Mieck I. Die Entstehung des modernen Frankreich 1450–1610. Strukturen, Institutionen, Entwicklungen. Stuttgart u.a., 1982.

Niggemann U. Hugenotten (Profile). Köln; Weimar; Wien, 2011.

Nürnberger R. Die Politisierung des französischen Protestantismus. Calvin und die Anfänge des protestantischen Radikalismus. Tübingen, 1948.

Parker Ch.H. French Calvinists as the Children of Israel. An Old Testament Self-Consciousness in Jean Crespin’s Histoire des Martyrs before the Wars of Religion // The Sixteenth Century Journal. Vol. 24. 1993. P. 227–248.

Rapp F. Das religiöse Leben // Von der Reform zur Reformation (1450–1530) / Hrsg. M. Venard, H. Smolinsky. Freiburg ;Basel; Wien, 1995. S. 212–304. (Die Geschichte des Christentums. Religion – Politik – Kultur; 7).

Sandl M. Medialität und Ereignis. Eine Zeitgeschichte der Reformation (Medienwandel – Medienwechsel – Medienwissen, 18). Zürich, 2011. S. 21–37.

Stauffer R. Johannes Calvin // Gestalten der Kirchengeschichte / Hrsg.

M. Greschat. Bd. 6. Die Reformationszeit II. Stuttgart u.a., 1981. S. 211–240.

Sutherland N.M. The Huguenot Struggle for Recognition. New Haven; London, 1980. Tulchin A. The Michelade in Nîmes, 1567 // French Historical Studies. Vol. 29. 2006. P. 1–35.

Venard M. Frankreich und die Niederlande // Die Zeit der Konfessionen (1530–1620/30) / Hrsg. M. Venard, H. Smolinski. Freiburg; Basel; Wien, 1992. (Geschichte des Christentums. Religion – Politik – Kultur; 8).

Weber H. Die Hugenottenfrage zur Zeit Ludwigs XIII. // Der Exodus der Hugenotten. Die Aufhebung des Edikts von Nantes 1685 als europäisches Ereignis / Hrsg. H. Duchhardt. Köln; Wien, 1985. S. 17–26. (Beihefte zum Archiv für Kulturgeschichte; 24).