Текст книги "Рассеивая сумрак. Бессонная война"

Глава 78. В тронном зале

Нуска вновь тащил эрда за собой. Как маленькие дети, они выбежали из тронного зала и сбежали вниз по лестнице. Нуска едва не врезался в парадные двери – со смехом толкая их, он увидел, как руки в тонких чёрных перчатках надавили на створки над его головой и мягко отворили их. И открыли перед лекарем целый мир.

Холодный ветер ударил в лицо, Нуска остановился: перед ним, как на ладони, лежал весь город. Огни мерцали в темноте, свет горел в каждом окне – сегодня весь скиданский народ праздновал до рассвета. И Нуска рванул вперёд, крепко сжимая руку эрда.

Город принял их горячо. Прохожие отплясывали и пили прямо на главной площади, а над головами людей сверкали развешанные по всей Эрьяре фонарики, наполненные арцентской магией.

Сначала никто не обратил внимание на двух взволнованных господ, но Нуска вытащил растерянного правителя в самый центр, толкнул в спину, заставляя сделать пару шагов вперёд, и заголосил:

– Скиданцы! Эрд Син пожаловал, чтобы лично поздравить вас!

Конечно, все рассмеялись, решив, что это шутка, но их взгляды сразу же обратились к поднявшему шум озорнику. И широко улыбавшийся в этот момент Нуска видел, как менялись их лица: от пьяного веселья к благоговению.

Толпа ринулась вперёд, окружив эрда. Кто-то сказал бы, что это небезопасно, но… Нуска знал, что Син разделяет его взгляды.

«Правитель, который боится своих подданных, боится выйти перед ними, поговорить с ними, пожать им руки… ничего не стоит».

– Это… правда вы?

– Не может такого быть!

– Эрд? Эрд Син Рирьярд? Неужели…?

– Да как же!

– Невозможно…

Все шумно переговаривались, выпучив глаза. Никто не верил собственному зрению. Но вот он, единственный и неповторимый, эрд всея Скидана воочию предстал перед ними в своих парадных одеяниях, пускай и без мантии с короной.

Никто не решался подойти первым. Все переминались с ноги на ногу, шептались, бросали взгляды друг на друга и показывали на правителя пальцами. Нуска мог видеть лишь спину Сина, но знал наверняка, что тот стоит со своим привычным безразличным и величавым видом. Кто же решится подойти?

Нуска уже думал вмешаться, но…

– Мири, подожди! Куда, Мири! – заверещал кто-то в толпе, но было поздно.

Девчонка лет семи пролезла под локтями взрослых, пробралась в центр круга и бросилась на эрда с объятиями. В этот момент она широко улыбалась, а её руки крепко-накрепко обвили пояс правителя.

– Эрд Син, вы спасли моих отца и братишку на войне! – почти закричала девчушка с покрасневшим лицом. – Эрд Син, я люблю вас!

Нуска вылупил глаза и даже сложил на груди руки. Ну не наглость ли?

Вперёд вырвалась мать ребёнка, одетая в обыкновенное серое платье с грязным передником. Кажется, она была из бедных. На лице женщины застыл ужас – она бросилась вперёд, пытаясь оторвать свою дочь от Сина, но у неё ничего не вышло.

– Духи, милостивые духи! Прошу, простите мою дочь, высший… сурии эрд Скидана! – неразборчиво взмолилась она, подняв на правителя полные слёз глаза. Но, видимо, встретившись с ним взглядом, перепугалась до смерти и рухнула на колени, сложив перед собой ладони. – Простите нас, мы сейчас же уйдём! Мири… Мири просто ребёнок! Просто оттолкните её, и мы уйдём!

В ту же секунду пальцы правителя шевельнулись. Толпа в ужасе застыла, наблюдая за этой сценой.

Син склонил голову и мягко накрыл макушку девочки рукой.

– Мири, это я благодарен твоим отцу и брату за то, что они, будучи простыми людьми, защитили Скидан.

Толпа ахнула, а девочка рассмеялась и наконец выпустила эрда из своих цепких объятий. Но вместо того, чтобы уйти, она схватила свою мать под локоть и потащила её к эрду.

– Мама, ты тоже обними эрда! Ты ведь сама говорила, что он сильнейший и благороднейший мужчина! Почему ты его боишься?

А женщина уже и сама не знала. Утирая слёзы, она поднялась на ноги, растерянно уставившись на Сина. Как же теперь не подойти? Если она так и продолжит стоять – значит, боится его?

– Да… да как же можно… Мири, это невежливо! – попыталась найти оправдание женщина.

Возможно, они могли бы ещё долго припираться, да только Син ждать не стал – он просто сделал несколько шагов вперёд и так аккуратно, как только мог, приобнял женщину.

– Вежливость и приличия нужны во дворце. Сейчас я пришёл к вам, а не вы ко мне, – мягко проговорил Син, а затем отступил назад, обращаясь ко всем: – Каждый может подойти ко мне. Я буду рад выслушать всех. Вне зависимости от ранга и народности – мы все скиданцы.

Нуска и ойкнуть не успел, как потерял Сина из виду. Толпа, не разбирая дороги, бросилась к нему. Возможно, не будь эрд взаправду высшим и сильнейшим сурии, то там и помер бы, в слезах, объятиях, похлопываниях по спине и возгласах простых работяг.

– Эрд! Вы спасли мне жизнь! Вы влетели вихрем и размазали их – прямо вот так, как птица – вжу-ух!

– Мы… мы с женой тоже видели вас в битве! Вы сильнее дракона!

– Эрд Син, спасибо вам, спасибо! Да что бы мы делали без вас, духи великие?!

Все пытались рассказать свои истории, каждый пытался хотя бы пальцем коснуться своего правителя, поблагодарить его. Пускай никто и не решился виснуть на Сине, как та девочка, но Нуска даже не пытался протолкнуться через толпу – наверняка отхватил бы тумаков!

«Вот оно, то самое, о чём должен мечтать каждый правитель, – любовь народа. Син, а вы сегодня тоже добились того, о чём мечтали?»

Нуска стоял в стороне, мёрз, обнимая себя за плечи. Он мог видеть лишь постоянно вертящуюся макушку Сина и десятки спин, отплясывающих вокруг него людей. Богатых и бедных, солдат и пекарей, детей и взрослых… Все они были так счастливы просто видеть своего эрда.

– Как и я, – невольно рассмеялся вслух Нуска.

Когда толпа немного утихомирилась, лекарь решился влезть. Растолкав локтями людей и извинившись, он вытащил Сина за собой из этой бездны. Тот бы наверняка простоял там сутки, а то и двое, пытаясь удовлетворить любопытство каждого страждущего. Но правителям тоже нужен отдых!

– Син, пойдёмте. Вы сделали достаточно, – обратился Нуска и второй раз за день поймал взглядом краткую улыбку на лице правителя.

Вместе они двинулись обратно, ко дворцу. Но Син ещё долгое время шёл и оглядывался, как и люди на площади продолжали стоять, смотря ему в спину.

Драконий дворец встретил их полутьмой и тишиной. Прислуга уже разбрелась по своим комнатам, было тихо. По какой-то причине они вновь оказались в тронном зале – ноги Нуски сами привели его туда.

– Эрд, не покажете мне свою корону? – решил поинтересоваться Нуска, пытаясь хоть как-то объяснить свои действия.

– Хоть весь Скидан, – тут же отозвался Син.

Он прошёл вперёд, первым поднялся по ступеням и поднял корону с трона, демонстрируя её Нуске. Лекарь без особого интереса изучил драгоценность, отлитую из редкого металла и изукрашенную драгоценными камнями. Руки Сина крепко удерживали её, поэтому Нуска решился потрогать. Пальцы лекаря легли поверх ладоней правителя. Лекарь задрал голову, уставился на Сина, желая что-то сказать, но ничего придумать так и не смог.

И вдруг пальцы эрда разжались. С громким звоном корона покатилась по ступеням вниз. Нуска со страха чуть было не скатился следом за ней, желая спасти реликвию, но… правитель остановил его, удержав за руки.

Маленькие искорки побежали по рукам и ногам. Пускай от Сина сейчас не исходило никакой дэ, но… дело было вовсе не в ней.

* * *

Было позднее утро. Из окна за спиной светила звезда, ложась полосками света на умиротворённое лицо эрда – бледное и красивое настолько, словно оно было выточено из камня. Всю ночь Нуска занимался своими прямыми обязанностями – лечил правителя.

Нуска должен был чувствовать себя счастливым, ведь настало мирное время, ведь теперь он – первый лекарь Скидана. Но, сев на кровати, Нуска долго рассматривал лицо Сина, пока не начал плакать. Сдерживая в глубине рвущиеся наружу рыдания, Нуска зажмурился и отвернулся, смотря в окно.

Лучи звезды выглядывали из-за облаков, непрошенными врывались через стекло и белый тюль в комнату, а затем стелились по полу, бледным белым светом озаряя покои эрда.

У Нуски был сон.

Резко развернувшись, лекарь практически упал лицом в плечо эрда и тихо молча разрыдался.

У Нуски был сон, и в том сне умер Син. И этот сон, как и многие другие, был окрашен красным цветом предзнаменования.

Глава 79. Волчьи сказки

– Син, Син, Син…

– Что?

– Син, Син, Син!

– Нуска, что такое?

– Куда мы идём?! – радостно выкрикнул лекарь, следуя за правителем по придворцовой территории.

– В конюшни…

– А что мы будем там делать?! – не прекращал дурачиться Нуска.

– Готовить волчака в дорогу.

Нуска побурчал что-то в ответ, но продолжил перебирать ногами, не отставая от эрда.

Когда лекаря почти что волоком дотащили до конюшен, он всё же решился громко спросить:

– А мы куда-то едем?

Нуске показалось, что Син тихо усмехнулся, прежде чем ответить:

– Да. Я направляюсь в Сифу решать внутренние разногласия.

– Это связано с тем, что ни одного сифа не было на празднике?

– Скорее это последствия старых неурядиц. Несмотря на то что я являюсь эрдом не первый год, многие вопросы остаются нерешёнными. Война потрепала казну и унесла тысячи жизней. И сейчас я не могу оставаться в стороне и смотреть, как народы пытаются решать свои проблемы в одиночку. Я должен оказать поддержку и сделать всё, что в моих силах, чтобы последствия войны не отразились на скиданцах.

– И что же не так с Сифой?

– Сифа – это кормилица Скидана, она даёт нам хлеб. Но в последний год участились пожары на полях, а бо́льшая часть запасов ушла на нужды армии. Близится холодное время, и, если ничего не сделать…

– Скиданцев ждёт голод, – понимающе кивнул Нуска и нахмурился. – Вы хотите сказать, что те сказки про четырёх всадников бездны – не бред сумасшедшего?

– Легенды олицетворяют страхи людей. Нужды народа просты: спокойствие, здоровье, мир и еда. И, как мы видели, одна беда исходит из другой.

Нуска остановился в дверях. Запах сена и скиров ударил в ноздри, а тёплый свет из маленьких окошек призывал поскорее откинуть все тревоги перед длинным и интересным путешествием, но… его не оставляли сомнения.

Когда эрд застыл и развернулся, смотря на своего лекаря, Нуска спросил:

– Вы не думаете, что эти беды не случайны? Вам не кажется, что… кто-то специально подвергает Скидан одному испытанию за другим?

Син не понял. Нахмурившись, он предположил:

– Духи?

– Нет. Кто-то из живых жаждет падения Скидана.

– И кто же?

Нуска не стал отвечать на этот вопрос. Смотря Сину в глаза, он только вздохнул.

«Вы же и так знаете ответ. Вы же не klaame в глаза, Син. Вы не глупы. Но ваши страхи ослепляют и оглушают вас».

Но Син уже ушёл вперёд – створки огромного денника его волчака были открыты, но зверь всё равно мирно спал на щедро разбросанном сене. Нуска, выглядывая из-за спины эрда, мог разглядеть лишь мирно сопящую груду белого меха.

Син медленно присел рядом с волчаком и провёл ладонью по мохнатому боку. К перчатке Сина тут же прилипли шерстинки, но он, казалось, совершенно не боялся запачкаться, продолжая пальцами расчёсывать спутанный мех.

Нуска чувствовал себя неуверенно. Его последняя встреча с волчаками прошла довольно… неудачно. Поэтому, последовав примеру Сина, лекарь присел на корточки, разглядывая огромное косматое создание.

– Вы ведь… какое-то время жили в лесу? С волчаками? – поинтересовался Нуска.

– Верно. Не лучшая подноготная для правителя Скидана, да? – усмехнулся Син. Всё это время он не сводил глаз со своего волчака.

– И как, они научили вас кусаться? – решил подколоть Нуска.

Син неожиданно смутился и, выдержав небольшую паузу, ответил:

– Волчаки не умеют разговаривать так, как это делают люди. Особенно щенки. Поэтому, чтобы подружиться с ними, кхм… Мне приходилось играть с ними, кусаясь и царапаясь. Это один из способов общения…

– И что же по-волчаковски означают укусы? – с невольным смехом уточнил Нуска.

– Всегда… разное, – без особого желания уточнил Син и замолк.

Волчак как раз раскрыл ярко-жёлтые глаза. И, приподняв голову, осклабился, уставившись на Нуску. Губа зверя медленно поползла вверх, обнажая клыки, каждый – толщиной с палец лекаря. На всякий случай Нуска спрятался за спину правителя, пока тот, продолжая смотреть на волчака, уже чесал зверя вдоль шеи.

– Нуска, не бойся. Он никогда тебя не тронет, хоть и не полностью доверяет. Я рассказывал ему про тебя.

– Рассказывал? – изумился Нуска.

– Верно. Животные, изменённые дэ, обладают интеллектом, близким к человеческому. Но и их философия немного… иная. Я научился разговаривать с тёмными животными вроде волчаков. Мы передаём информацию друг другу с помощью дэ.

– Тогда, в Рире это вы отдали приказ волчаку? Поэтому он пришёл ко мне на помощь?

– Нет. Я бы никогда не подверг его такому риску. Между нами особая связь, и, когда я оказался в бездне, он перестал ощущать меня и примчался на помощь. Потому что волчаки никогда не оставляют членов своей стаи в беде.

Син говорил мягко, уже почёсывая волчака за ухом. Зверь постепенно расслабился и, как собака, вывалил язык, часто дыша и склонив массивную голову к руке.

Вскоре Син поднялся на ноги, а за ним вскочил на лапы и зверь – в полный рост он оказался выше Нуски. Лекарь сглотнул, но не подал виду, что эта огромная зубастая пасть его пугает.

Син порылся в ящиках в конюшне и вытащил оттуда щётку и гребень. Следующий час Нуска занимался тем, что, рассевшись на стоге сена и посасывая травинку, наблюдал, как правитель тщательно вычищает шерсть своего ездового зверя. Волчак же стоял смирно и послушно подставлял то один бок, то другой, но иногда лениво, с рычанием потягивался, заставляя Нуску подскакивать на месте.

Вскоре наступило время ужина. К деннику подошёл конюх с подвешенными на палке десятью тушами куропаток. Заметив Сина, он только ахнул и чуть не поронял всё на пол.

– Сегодня я сам покормлю волчака, – распорядился Син. – Нуска, подержи дичь.

Перепуганный конюх впихнул лекарю длинный шест с покачивающимися тушками и был таков. Теперь Нуска стоял, забытый и потерянный, наблюдая, как правитель Скидана оттирает засохшую грязь с лап своего любимца.

Нуска с трепетом ожидал, когда придёт время кормления, но всё прошло уж слишком быстро. Син, сняв перчатку, хватал одну тушку за другой и подкидывал, а волчак ловил их в воздухе, хрустел костями и брызгал кровью, глотая птиц одну за другой.

– А он точно наелся? – неуверенно спросил Нуска, смотря на опустевшую за пять минут палку с верёвками.

– Если нет, то отправится на охоту. Я не держу его здесь постоянно, – покачал головой Син. Нуска, наблюдая за правителем, даже успел заметить мягкую улыбку на его лице – видимо, Син действительно дорожил своим волчаком. И явно относился к нему не как к экзотическому питомцу…

– Син, – обратился Нуска, заглянув эрду в глаза.

– Да?

– Давайте переночуем тут и поболтаем на сене? Или побрезгуете? – предложил Нуска.

Син задумался. Видимо, перебирал в голове список неотложных дел. И всё же спустя минуту он кивнул:

– Не откажусь. Как и ты, я ночевал в местах намного хуже.

Нуска не мог сдержать своей радости: на его лице расцвела улыбка, брови взметнулись вверх – лекарь подскочил к своему правителю и со смехом бросил повалил его прямо в огромный стог сена. Волчак в ответ тихо предупредительно зарычал, но даже не поднялся, вылизывая собственные лапы и губы, перепачканные в крови и перьях.

Как два деревенских дурачка, они провалились в колкое сено. Из-за поднявшейся пыли Нуска чихнул почти Сину в лицо – и тут же рассмеялся снова. Лекарь устроился рядом с правителем и по-ребячески дрыгал ногами.

За окном уже был вечер, в конюшне зажгли несколько огней – и их пламя мягко освещало огромное помещение, бросая длинные подрагивающие тени на каменный пол.

– Син, как долго вы жили среди волчаков? – начал расспрашивать Нуска.

В вечно холодных голубых глазах правителя плясали тёплые блики – выражение его лица непривычно смягчилось и расслабилось. Во время рассказа его взгляд часто бегал по комнате, но всегда возвращался к лекарю.

– Из-за врождённой силы мне выпало трудное детство. Ранмом, мой отец и главный сурии тьмы, решил избавиться от меня сразу после рождения.

– Blathien. Как же так?! Конечно, риры не выглядят заботливыми семьянинами… Но разве это не слишком жестоко? – опешил Нуска.

– У риров специфическое понятие жестокости. Для них главное – это выживание рода и всех риров. Это касалось и наших предшественников, драконов – носителей тёмной дэ.

Глаза Нуски загорелись любопытством. Он сел и почесал бок, в который впилась травинка.

– Син, расскажите! И, Син… трубки не найдётся?

– Только одна, – задумчиво протянул Син, начав шарить по внутренним карманам плаща.

– Выкурим одну на двоих, – заключил Нуска. Он чувствовал себя необъяснимо счастливым. – А вы расскажете о драконах и о своём детстве.

– Тебе правда это интересно? – поинтересовался Син, забивая в трубку табак.

– Merd[23]23
  Merd – ругательство на лесном языке, существительное либо наречие. В данном случае – синоним слова «очень».


[Закрыть] как интересно!

Син прикурил от одного из факелов. Они передавали трубку друг другу по очереди, вскоре вокруг них повисла лёгкая дымка, а руки и волосы Нуски пропитались запахом табака. Но это как ничто другое настраивало на долгий и интересный разговор.

– В своё время драконы, как и люди, не могли использовать дэ, но каждый из них обладал выдающимися качествами. Драконы плохо выносили конкуренцию, а поэтому постепенно расселились по всему континенту, разделившись на «семьи». Драконы, что жили у воды, постепенно научились управлять водной энергией, драконы с юга и из пустынь – впитывать и использовать энергию звезды. Драконы в лесах и на просторных лугах – энергию земли, а драконы, что жили в пещерах и под землёй, копали глубокие норы и собирали блестящие руды и камни, – энергию металла. Намного позже появились светлые и тёмные драконы. Светлые следили за порядком среди драконов, выслеживали нарушителей, наказывали их либо наставляли на верный путь. А тёмные… Это драконы, которых заключали в недрах земли. Убийцы, преступники. Они жили так близко к мёртвым истокам дэ, что постепенно научились управлять самой смертью. А светлые драконы, чтобы им противостоять, постепенно приобрели силу энергии жизни.

– Получается, если бы не было драконов-риров… не было бы и драконов-хаванцев? – изумился Нуска и затянулся до хриплого кашля.

– Верно. Когда возникает угроза миру, появляется и та сила, что может ей противостоять.

– Значит, я существую лишь для того, чтобы противостоять вам, эрд Син? – посмеиваясь, уточнил Нуска и передал эрду трубку.

– Либо наставлять на верный путь, – уточнил Син и, скрыв лёгкую улыбку за трубкой, выпустил несколько колечек дыма.

– Выходит, и мы имеем что-то общее с драконьими предками? Вы к этому клоните?

– Да. Энергия накладывает свой отпечаток на каждого из нас. Чем больше энергии течёт по нашим жилам, чем чаще это происходит, тем сильнее мы подвергаемся её воздействию. Даже твои волосы… – Син протянул руку, очень аккуратно взялся за прядку волос Нуски и провёл по ней пальцами от самых корней до кончиков. – Когда мы отправлялись в Дивур, они были светло-жёлтыми, но сейчас – белые как снег. Но если внешние отпечатки заметить легко, то внутренние – сложнее.

Нуска только покивал, а затем вернулся ко второй интересовавшей его теме.

– Итак, риры – это потомки изгнанников ещё с тех времён, когда рирами были сами драконы?

– Да. И смерть для рира – это не конец, а избавление. А самым важным для риров всегда были продолжение рода и его сохранение. Поэтому, когда родился я… – Син замялся. Придержав трубку у рта и закрыв глаза, он медленно начал: – Под чёрной звездой, в день затмения, когда небо над Скиданом осветила тёмная комета, в самом сильном роду риров родился ребёнок. В момент его рождения сурии сходили с ума, а континент окрасился кроваво-красным. Мать ребёнка ослепла, прислужницы, что принимали роды, либо умерли, либо лишились рук… Энергия ребёнка оказалась так велика, что обезумевший Ранмом в тот же день отнёс его в храм на окраине и отдал местному шаману.

– Если он хотел избавиться от вас, то не проще было бы… убить? Может, он просто… – Но Нуска не смог продолжить и только вздохнул.

– Он не смог меня убить не из отцовских чувств. Он просто не сумел. Тёмная энергия защищала меня и не позволяла никому навредить мне, – покачал головой Син. Он не выглядел сильно опечаленным, скорее отстранённым.

– И что же произошло в храме? – продолжил допытываться Нуска.

– Шаман был хаванцем. Он мог сдерживать и подавлять мою силу. Однако он хотел только использовать меня в своих целях как оружие.

– В своих целях?

– Он хотел, чтобы я отравлял еду его врагов. Помогал ему грабить богатых и обманом получить ранг, чтобы переселиться в столицу. Никто бы не заподозрил старика хаванца. – На секунду лицо Сина потемнело от неприятных воспоминаний, а пальцы с хрустом сдавили трубку, но не сломали её. Тогда эрд решительно передал её Нуске.

– И вы узнали об этом?

– Да. Тогда мне исполнилось всего пять лет, но я понимал многое. Я мало говорил и много слушал, в том числе я слушал и гостей шамана. И… мне совсем не хотелось никого убивать ради того, чтобы старик набивал желудок столичными деликатесами. При первой же просьбе совершить что-то подобное я… сбежал. Но куда мне было идти? Шаман в красках рассказывал о том, как Ранмом просил избавиться от такого отродья бездны, как я. Поэтому я не искал приюта у риров, я ушёл в лес.

– И уже там вас приютили волчаки? – догадался Нуска. Хоть эрд и выглядел спокойным, но Нуска догадывался, что об этом говорить нелегко.

«Рассказывать, как с самого рождения ты был никому не нужен, как все вокруг мечтали лишь о твоей смерти, включая родителей… Это не может даваться легко».

– Да. Меня подобрала стая волчаков. Так как я пах тёмной дэ и был ребёнком, они из жалости приютили меня и подкармливали добычей. А я рос вместе с их щенками, – кивнул Син, а его взгляд стал понемногу оттаивать. Он повернул голову в сторону своего белого волчака, мирно дремавшего в углу денника перед долгим походом.

«Никто из людей не испытывал к вам жалости, зато дикие животные стали первыми, кто проявил к вам доброту. Почему же вы так защищаете людей и заботитесь о них?» – мысленно сокрушался Нуска, но ничего из этого сказать так и не решился.

– И каково же было жить в стае волчаков, Син? – спросил Нуска, высыпав прогоревший табак из трубки на пол. Лекарь смотрел на эрда, а эрд – в потолок.

– Тепло. Уютно. Мы заботились друг о друге. Волчаки никогда не бросали членов стаи, всегда в первую очередь кормили щенков и стариков. Вскоре я научился общаться с ними, но это сложно назвать разговорами. Скорее это как… видения, сны, которыми они делились с друг другом с помощью тёмной дэ. А самки перед сном рассказывали своим щенкам сказки…

– Сказки? Настоящие сказки?! Син, расскажите! – потребовал Нуска, а затем в полной готовности развалился на сене и задрыгал ногами от нетерпения.

– Это немного… трудно, но я попытаюсь, – неуверенно отозвался Син и, бросив взгляд на Нуску, вздохнул и прикрыл глаза. Сложив руки под головой и устроившись на спине поудобнее, он начал: – Однажды маленький щенок потерялся в лесу. Он долго блуждал среди деревьев, а новые запахи и путали, и манили его. Он метался из одной стороны в другую, задирал по ветру нос, но не мог уловить запаха своей стаи. Потерянный, он забился в ямку между корней деревьев, где надеялся переждать наступивший день. Незнакомые звуки леса пугали щенка, и, несмотря на своё любопытство, он боялся выйти и вновь отправиться на поиски своей стаи. Когда звезда достигла своего пика, у щенка уже крутило живот от голода, он замёрз и промок от росы, и жалобно скулил, не в силах сдержать плача. Однако что-то яркое и блестящее на траве привлекло его внимание. Поджав хвост, он выбрался из-под корней и сделал несколько осторожных шагов. Когда ничего плохого не случилось, он, высоко задрав хвост и подняв уши, побежал к блестящему нечто. Оно пахло непонятно и чуждо, ведь волчаки всегда охотились по ночам, а днём спали. И щенку хоть и было страшно, но ещё больше – интересно. Это оказался маленький светоч, который сел на цветок и, видимо, тоже потерялся в лесу. Щенок толкнул его лапой – и светоч взлетел, маня его за собой, в чащу леса. Увлечённый маленьким летающим огоньком, щенок побежал следом, но вскоре светоч пропал из виду. Однако щенку удалось отыскать следы своей стаи, которая всё это время искала его, и вернуться домой. Мать хорошенько потрепала его за загривок, а затем вылизала, чтобы согреть. Мораль была такова: страх и бездействие никогда не помогут тебе в трудной ситуации. Если ты хочешь спастись, то должен бежать. Если ты хочешь найти свою стаю, то должен искать. Но пока ты лежишь и прячешься в корнях, скулишь от страха и холода, тебе никогда не удастся изменить ситуацию. Бездействие и страх ведут к смерти, лишь бесстрашным суждено вернуться домой.

– Син… Это грустная сказка. И она совсем не похожа на человеческие… – сонно пробормотал Нуска. Кажется, он и сам, как маленький щенок, уморился, слушая длинный рассказ, и начал засыпать.

– Да. Люди привыкли молча ждать, что их спасут. А волчаки считают, что пока ты сам не сделаешь всё необходимое, никто и не узнает, что ты в беде. Ты должен помочь себе сам, ты должен позвать на помощь, ты должен сам найти её. И тогда тебе точно помогут.

Нуска кивнул. Поучительная история отложилась в его голове, а он стал медленно проваливаться в сон, в котором он и сам, как маленький волчонок, долго бегал и звал на помощь.

– Син… Вы же не умрёте? – через сон спросил Нуска. Видимо, его всё ещё мучил отпечаток прошлого сна и мешал уснуть.

– Все мы когда-нибудь умрём. Но я бы точно не хотел умирать сейчас. И не умру.

Ему было так хорошо и спокойно лежать на этом стоге сена вместе с Сином. Будто бы они не эрд и лекарь, а два маленьких щенка, которые нашли друг друга в огромном страшном лесу.

Это было глупое и детское сравнение, Нуска бы никогда не сказал этого вслух, поэтому он просто радовался, что однажды отправился на приключения в самую чащу леса, где и нашёл того, с кем можно не заботиться о том, что будет завтра.