Текст книги "Верить предсказанному?"

Глава 33

Шукшу хмуро прошел к спальне и заглянул в нее.

– Тут четыре места, – сообщил он. – Нас трое. Зачем еще одна кровать?

– Затем, что никто не знал, сколько нас будет на самом деле, – ответил я, рассматривая будущих друзей по несчастью.

– Давайте знакомиться. Меня зовут Сторн.

– Я – Гантея. Мне очень хорошо дается целительство. Мой отец поставляет лес ко двору короля.

– Праконар, – коротко представился белобрысый парень. – Хочу стать воздушником.

– Кем? – недоуменно переспросил я.

– Ну, заклинания, основанные на воздушной стихии. Я вроде бы как могу, – последовало разъяснение.

– Ну а я Шукшу, – представился орк. – Мне ближе огонь. А адептом какой стихии хочешь стать ты, Сторн?

Этим вопросом Шукшу поставил меня в тупик.

– Я еще не знаю, – пришлось пожать мне плечами. – А что, можно стать адептом только одной какой-то стихии?

– Ну, так принято, – решила пояснить Гантея. – Какой-то стихией ты можешь владеть лучше, какой-то хуже. Вот я, к примеру, склонна к природе. Я хочу научиться взывать к ней. Тогда и раны будут затягиваться быстрее. И болезни будут отступать, даже те, которые так просто не излечиваются. Роды, если их принимает маг-целитель, проходят безболезненно. Есть еще много вещей, которые даст мне обучение. Я смогу общаться с природой, и она будет мне отвечать взаимностью.

– Ты что, еще не смог определить, какая из стихий наиболее соответствует тебе? – удивился Шукшу.

– Да вот… как-то так, – промямлил я.

– Тогда скорей определяйся, – посоветовал Праконар. – А то, как начнем обучение, ты не будешь знать, что же тебе учить.

– Ты думаешь, что мы так сразу и начнем? – иронично прищурился Шукшу. – Или ты плохо слышал то, о чем нам толковал тот человечек, который Хаур? Тогда читай по губам! Три года мы тут будем «никто» и звать нас будут «никак»!

Шукшу задвинул под кровать, которую выбрал для себя, вещевой мешок.

– Что-то мне такое положение не нравится, – задумчиво сказал я, проделав ту же операцию.

– Думаешь, мне нравится? – скривился Шукшу. – Я сын шамана. Мое племя самое сильное в Степях! И что же получается? Мне, Шукшу, Кривому Клыку, может приказывать какой-то безродный человечек? Г-р-р!

– Клыки спрячь! – посоветовал я. – В войсках есть такое понятие – «карантин». Прежде чем стать воином, ты должен усвоить навыки, порой совсем не относящиеся к боевым действиям. Но без них ты не станешь хорошим бойцом. Наверное, так и тут. Меня другое волнует. У нас в войсках есть еще одно понятие – «дедовщина». Вот с этим сложнее.

– А что это такое – «дедовщина»? – спросил Праконар.

– О брат, – качнул головой я, – лучше тебе и не знать. Ты уж мне поверь!

Внезапно дверь в наши покои распахнулась от сильного толчка. На пороге обозначился субъект с нашивками студента пятого курса на рукаве и с каким-то свертком в руках. Он властно прошел к столу, стоящему посредине общей комнаты, и бросил свою ношу на него.

– Постираешь и выгладишь! – распорядился он, обращаясь к Гантее. – Я вечером зайду, заберу. А вы чего уставились? Что, занятий нет? Так я вам их быстро помогу найти.

– Вот именно об этом я и говорил, – обернулся я к Праконару. – И тут так. Либо мы терпим, и терпим три года. Либо сразу ставим все на свои места, но при этом готовимся к очень крупным неприятностям.

– Эх! Томагавки отобрали, – с досадой пробормотал Шукшу, мягко перемещаясь поближе к двери.

– Что вы там лепечете? – нетерпеливо спросил старшекурсник.

– Да вот думаем, – мило улыбнулся ему я. – В какой последовательности ты будешь покидать это помещение. Ты как предпочитаешь? Есть два варианта. Первый: сначала мы вышвыриваем тебя, а потом твой сверточек. Второй: это когда сверточек вылетает перед тобой.

– Что? – От удивления лицо старшекурсника вытянулось. – Да ты понимаешь, на что напрашиваешься?

– Ясно! – кивнул я. – Первый вариант.

Шукшу, к этому моменту переместившийся за спину старшекурсника, мгновенно ухватил того одной рукой в районе ворота, другой – в районе седалища и, подбив ноги, легко поднял в воздух. Особо не напрягаясь, он протащил ошарашенного таким поворотом ситуации старшекурсника к двери.

Я обогнал Шукшу и предупредительно открыл дверь. Я ведь не знаю еще хорошо орков. Может быть, он мог и забыть о том, что дверь может открываться.

Благодарно кивнув мне, Шукшу, даже не раскачивая, вышвырнул старшекурсника в коридор. Вслед ему полетел сверток, подхваченный со стола Праконаром.

Я плотно прикрыл дверь.

– А о каких неприятностях ты говорил? – спросил меня Праконар.

– А вот сейчас этот тип очухается, и ты все узнаешь, – мрачно предрек я.

Действительно, вскоре в коридоре раздался взрыв ругани. Из нее мы многое узнали о прошлой жизни и о том, что нас ожидает в будущем. В будущем, как я и предвидел, нас ожидало немало событий, причем все с какими-то побочными извращениями.

Ругань постепенно удалялась, но обещала вскорости вернуться.

– Как ты думаешь, кто раньше прибудет – Хаур или вот они? – мотнув головой в сторону двери, спросил Шукшу.

– Ой, мальчики, – печально вздохнула Гантея. – Лучше бы я постирала и погладила. Мне же это несложно. И что теперь будет?

– Ты слышала, – хмыкнул я. – Могу тебя заверить, что приведенный список еще далеко не полон.

– Да что ты такое говоришь? – живо обернулся ко мне Шукшу. – Правда, я не совсем понял некоторые вещи. Ну, как нас всех можно поместить в…? Или нас перед этим уменьшат? Это очень сложное заклинание!

– Шукшу! – укоризненно произнес я, кивком указав на покрасневшую Гантею. – Притом о некоторых вещах говорилось в аллегорическом смысле. В качестве пожеланий, совсем не претендующих на реализацию.

– Да? – Шукшу не обратил внимания на смущение девушки. – Ты не находишь, что здесь это могут быть и не только пожелания? Если вспомнить, где мы находимся.

– Ну, до этого вряд ли дойдет, – оптимистично предположил я. – Но и того, что осталось, хватит с головой.

– Будет драка? – поинтересовался Праконар.

– Еще и какая! Надо же будет поставить на место зарвавшихся новичков.

– Держимся вместе! – предупредил Шукшу. – Правда, я не привык полагаться на людей, но вы, мне кажется, достаточно надежны.

– Может, все-таки предупредить этого Хаура? – жалобно спросила Гантея. – Ведь нельзя же такого допускать!

– Мне кажется, – задумчиво сказал я, – что такая система негласно поддерживается преподавателями. А это означает, что обращения к ним бесполезны.

– Но зачем? – обернулась ко мне Гантея. – Какая польза им от такого безобразия?

– Я не препод, – хмыкнул я. – Вопрос не по адресу.

– Тихо! – поднял руку Праконар. – По-моему, это по нашу душу!

Возбужденный говор в коридоре подтверждал предположение Праконара.

– Отойди от двери! – бросил я ему. – Если не ошибаюсь, ее сейчас откроют ударом ноги. Гантея, удались в свою комнату! Твое время, как целительницы, настанет потом. Шукшу, ты, кажется, просил, чтобы я показал тебе несколько приемов из той школы, которой я владею? Имеешь шанс!

Я был прав относительно способа открывания дверей в этом заведении. Ее действительно распахнули добрым пинком. На пороге выросли трое хмурых старшекурсников, среди которых я увидел и любителя выстиранных и выглаженных вещей.

– Который? – поинтересовался лидер этого трио.

– Вот! – обличительно ткнул пальцем пострадавший в Шукшу.

– Эй, урод! Ты посмел поднять руку на старшекурсника? – воинственно задрав подбородок, грозно спросил лидер.

Больше он сказать ничего не успел. Опыт, порой печальный, нас учит, что есть ситуации, в которых бесполезно убеждать и доказывать. Все равно будут бить! В таких случаях лучше начинать первым. Как-то больше шансов.

Вот я и начал. Немного ускорившись, я скользнул к клиентам. Прием под названием «Сообразим на троих» – самое то! Удар локтем в солнечное сплетение одного, обратное движение кулаком другому, и снова локтем – третьему. Никого не забыл? Вроде бы нет. Все трое стоят в соответствующих позах.

– Ловко! – одобрил Шукшу. – Праконар, помогай!

Один за другим, так и не успев прийти в себя, гости покинули помещение.

– Уже все? – осторожно спросила выглянувшая Гантея.

– Ну что ты, – сверкнул я улыбкой. – Это только начало!

Следом за Шукшу и Прокнаром я выскочил в коридор. Там Шукшу разбирался с уже немного пришедшими в себя старшекурсниками.

Школа боя, которой Шукшу владел, мне напомнила айкидо. Так же, как и в той школе, движения в основном делались на противоходе противника. Шукшу, умело манипулируя, заставлял всех троих переплетаться между собой, мешать друг другу и делать ошибки.

Вот один из них вывернулся, отскочил к стенке и прокричал что-то, вытянув руку в сторону орка. С руки сорвалась фиолетовая молния и… попала в его товарища, которого Шукшу очень ловко подставил вместо себя. Товарищ охнул, его скрючило, и в таком вот виде он рухнул на пол.

Я, мгновенно вгоняя себя в темп, рванулся к этому магу. Тем более что тот останавливаться не собирался. В прыжке, жестким ударом ноги я выбил его в конец коридора. В это время Шукшу закончил с последним клиентом, заставив того сначала взлететь в воздух, а потом с силой приложив его спиной об пол.

– Не убил? – коротко спросил меня Шукшу, кивнув в сторону ударенного мной старшекурсника.

– Убить – не убил, – выдохнул я, возвращаясь в норму. – Но оглушил качественно.

– Что здесь происходит?

Хаур, грозно нахмурив брови, выжидательно смотрел на нас.

– Да ничего особенного, – отозвался я. – Ребята узнали, что мы занимались боевыми искусствами, и попросили поделиться опытом…

– И? – потребовал продолжения Хаур.

– Ну мы и поделились! Разве не видно? – Я красноречиво повел рукой, указывая на «отдыхающих» старшекурсников.

– Я желаю знать истинную причину этой драки! – сухо потребовал Хаур.

Все, в том числе и лежащие, дружно промолчали.

– Значит, не желаете рассказывать? – уточнил Хаур после внушительной паузы.

Я пожал плечами. Мол, понимай как хочешь, но большего я рассказывать не собираюсь. Наконец начали шевелиться пострадавшие.

– Харток, я спрашиваю, что здесь произошло? – обратился к одному из них Хаур.

– Ничего особенного, мэйр Хаур, – прокряхтел тот, с трудом вставая на ноги. – Мы узнали, что они занимались боевыми искусствами…

– Эту версию я уже слышал! – рявкнул Хаур. – Я хочу знать правду!

Харток, опустив голову, упрямо промолчал.

Хаур Хаттаб некоторое время свирепо сопел, но, не преуспев в деле запугивания личного состава, вынужден был признать свое поражение.

– Ладно! – многообещающе сказал он. – Идите пока! Но учтите! Это мои студенты, и только я могу их гонять и измываться над ними. Вы поняли? Марш отсюда!

Старшекурсников подгонять не пришлось. Кряхтя и охая, они поспешно заковыляли к выходу.

– М-да, – проводив их взглядом, пробурчал Хаур. – А боевые искусства – вещь неплохая. Надо же, как вы их!

– Да ничего особенного, – пожал плечами Шукшу. – Хочешь, мэйр, мы и тебе покажем?

– Нет-нет! – поспешно открестился Хаур. – Это я так, к слову.

– Раненых нет? – озабоченно спросила Гантея.

– Пока нет. Но будут! – многообещающе отозвался Хаур. – Если продолжат в том же духе и дальше.

Глава 34

Парк Академии – это нечто! Вот из названия можно себе представить что-то такое академическое. Мол, по тенистым аллеям прогуливаются академики или сидят на лавочках и предаются научным мыслям. Ха! Нет, три раза «ха»!

Хотя что-то похожее есть. Есть достаточно большое количество деревьев, есть аккуратные дорожки, скамеечки тоже есть, и даже фонтан, журчащий десятком струй воды, имеется. Но на этом сходство заканчивается.

Деревья? А вы видели эти деревья? Я лично таких не видел. До того времени, как попал в такой вот парк, не видел. Деревья росли не все в земле. Некоторые висели в воздухе. И чувствовали себя совсем неплохо! А деревья, растущие кроной вниз, вы видели? Впечатляет! И тоже, по виду таких образцов, чувствуют себя нормально. Но этого мало! Чудовищное смешение различных климатических зон, поражающее воображение. Вот пышущая зноем, как от исправного горна, пустыня. Дюны и барханы песка, торчащие то здесь, то там, чахлые кустики пустынных растений. И тут же, через дорожку, субтропики. Они тоже пышут жаром, но уже влажным. Буйство красок и растений, экзотические цветы, свешивающиеся прямо над дорожкой, по которой идешь. Несколько шагов, и ты уже в зоне типичных ландшафтов средней полосы. А вон там, чуть подальше, так вообще – тундра. И растения соответствующие. Есть в местном парке и гора, снабженная всем набором горной растительности. Представляете?

Да, по дорожкам бродят… всякие. Но научным размышлениям не предаются, и каждый спешит по своим делам. Зачем думать здесь, рискуя тем, что на голову тебе обрушится экзотический плод, если есть специальные помещения. Хаур обещал их нам показать, но не преминул заметить, что головой нам работать несколько рановато. Надо, мол, сначала научиться работать руками и ногами. Хотя тут Хаур задумчиво покачал головой – кое-что мы уже умеем.

Столовая Академии тоже заслуживает нескольких слов. Она предназначена для всех. Нет, ты, конечно, питаться здесь не обязан. Есть парочка таверн, в которых можно удовлетворить самые изысканные вкусы. Но за деньги! И не малые, замечу, деньги. А в столовой кормили бесплатно. Хорошо, но без особых изысков. Были отдельные помещения для студентов и для преподавателей. Чисто, аккуратно, сытно. Чего еще пожелать? Ложки были похожи на привычные, а вот вилки… Ну, если эти приспособления можно назвать вилками. Один изогнутый зуб. Вот именно им накалывается вожделенный кусочек. Потом начинается процесс поднесения ко рту. Во что превращается этот процесс, может представить каждый, вспомнив, что именно он сегодня ел при помощи нормальной вилки.

Хаур прогнал нас через весь парк. Во время этой пробежки каждый пытался увидеть и осознать увиденное. Потом завел в столовую и усадил за стол под руной, обозначавшей единицу.

Стол был грубо сколочен и не претендовал на изысканность. Столы под рунами «два» и «три» особо от нашего стола не отличались. Но вот дальше шли столы совсем другого вида. На последнем даже красовались вазы с цветами и что-то напоминающее подсвечники с сияющими шарами, играющими роль свечей. Эти три стола были застелены белоснежными скатертями. Вместо скамей у них стояли удобные стулья.

Народу было немного. Взгляды на нас отличались различной степенью заинтересованности. Но вот несколько студентов пятого курса впились в нас с заметным интересом. Видимо, до них уже дошли рассказы о нашем подвиге.

Шукшу, алчно раздувая ноздри, заявил:

– Несколько кусков сочного мяса сделают из меня, злого, доброго и хорошего!

Хаур, услышав это заявление, иронично хмыкнул:

– Студентам первого курса мясо дают только по праздникам. Растительная пища способствует развитию необходимых навыков у студентов.

– А какие праздники у студентов? – грустно спросил я.

– У студентов первого курса их два, – любезно сообщил Хаур. – Первый день занятий и последний день занятий на первом курсе. Причем, – тут Хаур многозначительно пошевелил бровями, – последний день занятий на первом курсе только в том случае, если студент до него дожил.

Мы уныло выслушали это оптимистическое сообщение.

– М-да, – пробурчал Шукшу. – Боюсь, что добрым и хорошим меня здесь в течение первого года не увидят. Ну, тем хуже для них же!

Я в душе согласился с прогнозом Шукшу. В качестве злого спецназовца я тоже не буду похож на подарок. Праконар тяжело вздохнул. Выросший в семье кузнеца, он привык питаться пищей, в которой много калорий. Тут же, видимо, считали, что хороший студент – голодный студент. В отношении первого курса, естественно.

Остаток дня прошел несколько спокойнее. Обряженные в новенькие мантии, мы уныло перебирали какие-то колбочки, баночки и прочие мелкие емкости, раскладывая их по разным кучкам. Посреди комнаты, где происходило это действие, находилась большая куча этого добра. Вот Хаур и поручил нам навести в ней порядок. Гантея занималась мытьем разобранного добра. Хаур отсутствовал, ограничиваясь редкими наскоками и критикой наших стараний.

Уже под конец дня в двери возник старшекурсник, в котором я узнал того самого Хартока, который возглавлял группу вторжения.

Осторожно прикрыв за собой дверь, он некоторое время наблюдал за нашей работой.

– Интересно? – не выдержал я. – Присоединяйся!

– Я свою норму выполнил, – покачал головой тот. – Этим занимаются каждый год первокурсники. Алхимики любят что-то смешивать и разливать, но не любят мыть за собой посуду. Вот и вырастает к концу года такая куча.

– То есть я так понимаю, что в следующем году нам не надо будет мыть? – поинтересовался я.

– В следующем году будут новые первокурсники, – пожал плечами Харток. – Будут мыть они. А вы действительно владеете боевыми искусствами?

– А что? Показательных выступлений вам было мало? – поднял бровь я. – Не знаю, из кого набирают у вас студентов каждый год, но этот год выпадает из их числа однозначно.

– Это почему? – прищурился Харток.

– Протри глаза! – зарычал Шукшу. – Ты что, не видишь, что он воин, прошедший немало боев? А теперь посмотри на меня! Я тоже уже принимал участие в боевых походах! К тому же я сын шамана. А мой отец – главный шаман племени Расщепленного Дуба. А ты знаешь, сколько людям потребовалось сил и подарков, чтобы заключить с нами мир? Может, вы снова хотите увидеть лаву врагов? Оскорбляя меня, вы оскорбляете мой народ. Орки не потерпят такого!

Я с удовольствием отметил, что во время этого монолога глаза Хартока округлились, и он уже не походил на старожила. Видно было, что он откровенно испугался.

– Но Хаур… – начал было он.

– Хаур – препод! – отрезал Шукшу. – Отец, соглашаясь на мое обучение, был в курсе. Но ему никто не говорил, что на нас будут ездить студенты старших курсов. Тем более что не все наши воины довольны этим договором. В том, что он необходим, нас убеждают такие, как он.

При этом Шукшу кивнул в мою сторону.

– А теперь представь, что будет, если я поведаю, как ко мне отнеслись здесь?

– Э-э-э… – протянул Харток.

– Да нет! Одним «э-э-э» тут не обойдешься! – хмыкнул орк.

– Я сюда зашел не для того, чтобы сделать вам что-то плохое! – наконец опомнился старшекурсник. – Скорее, наоборот!

– Да? – иронично сказал я. – Это что-то новенькое! И зачем же ты нас навестил в этом убогом строении?

– Мы хотим научиться боевым искусствам, – решился Харток. – Обучите нас!

Я с мученическим видом закатил глаза.

– Сколько лет тебе еще здесь пребывать? Ты знаешь, сколько тебе потребуется времени, чтобы научиться хотя бы сносно действовать? Шукшу! Ты сколько потратил времени на обучение?

– Два десятка весен! – гордо ответил Шукшу. – Я – один из лучших.

– Каких «весен»? – оторопел я. – А что, в другие времена года ты не занимался?

– Да у нас так года обозначаются, по веснам, – пояснил Шукшу.

– Вот! Народ знает, что это за труд! – поучительно поднял палец с нанизанным на него пузырьком я.

– Вы покидать духом бренное тело умеете? – неожиданно поинтересовался Шукшу.

– Ты хочешь сказать – медитируем ли мы? – уточнил Харток. – Да, конечно!

– Тогда это может занять несколько меньше времени, – обратился ко мне Шукшу. – Эта ихняя медитация очень похожа на транс, в который входят бойцы.

– Все равно времени маловато, – покачал я головой. – Ты посмотри на его тело! Сколько потребуется времени, чтобы согнать с него лишние килограммы? А если учесть, что у нас самих будет не так-то много времени?

– Будем давать самостоятельные занятия, – не согласился со мной Шукшу. – Если захотят обучиться, то будут заниматься добросовестно. Вам, людям, хорошо! У вас гибкие тела! А знаешь, сколько мне потребовалось времени на овладение растяжкой?

– И потом, – решил вставить свое слово Харток, – не все мы покинем эти благословенные стены. Меня, к примеру, оставляют при Академии. Я войду в отряд стражи периметра.

– А это еще что такое? – встрепенулся Праконар, до этого молча слушавший нашу беседу.

– О! Это очень почетное место! – вздохнул Харток. – Это отряд магов, обязанность которых – защищать саму Академию. Но я хочу не только владеть заклинаниями, но и быть способным, не прибегая к магии, постоять за себя. Ведь не исключено, что враг употребит поглотители маны. Сами понимаете, что без маны маги мало на что способны.

– Ладно! – буркнул Шукшу. – Подходи завтра. Я тебе покажу первое упражнение.

– Так!

Ну да! Это Хаур явился с очередным проверочным визитом.

– А ты что тут делаешь? Одной порции неприятностей тебе показалось мало?

– Нет-нет! – запротестовал Харток. – Меня мэйр Кульбин послал за посудой. У него ее, чистой, уже почти не осталось.

– Ты что, не видишь, что она в процессе мытья? А после экспериментов мэйра отмыть посуду очень сложно. Он что, особо стойкие клеи изобретает? Отодрать невозможно! Нет! Эту традицию я ему поломаю! Сам мыть будет! Гантея, у тебя что-нибудь есть для этих алхимиков?

– Вот! – Гантея показала рукой на ряды вымытой химической посуды.

– Гм! – взялся за подбородок Хаур. – Весьма похвально твое старание, весьма! Но это не означает, что я вам дам послабления! Хотя… Так и быть! Завтра утром сделаете не десять, а девять кругов вокруг комплекса.

Харток тихо хрюкнул, услыхав о такой невиданной щедрости нашего мучителя.

– Вот жалость-то! – печально сказал я. – А я как раз собирался попросить у тебя сделать одиннадцать кругов.

– Что? – округлил глаза Хаур. – Ах так! Вот тебе наказание – завтра совсем не бежишь. Понял?

– Да, мэйр! – браво гаркнул я.

Хаур запнулся, видимо, сообразив, что он сгоряча сделал что-то не так.

– Вон отсюда! – рявкнул Хаур на откровенно скалящегося Хартока. – Забирай посуду и беги!

После ухода гостя он постоял некоторое время для внушительности, потом сообщил нам:

– Завтра у вас начнутся занятия. Кто-нибудь скажет мне, что самое главное для мага? И не пытайтесь! Я заранее знаю, что ответ вы дать не сможете! Слушайте, лоботрясы вы этакие, правильный ответ! Для мага главное не его сила, не знание заклинаний и действий, а состояние. Состояние, в котором тело, дух и разум соединяются в единое целое. Мы называем это «озарением». Только достигнув такого состояния, маг сможет произвести магическое воздействие.

Так вот. Завтра мэйр Сактур начнет учить вас этому. Лично я не понимаю, что можно вколотить в голову студента первого курса. Сначала он должен проникнуться духом Академии, поработать руками и ногами. Только тогда можно начать что-то вкладывать и в голову. Жаль, что не мне решать.

Но не рассчитывайте, что эти занятия отберут у вас целый день. День, он, знаете ли, длинный. Особенно для студентов первого курса! После занятий я вас нагружу другими заданиями.