Текст книги "Верить предсказанному?"

Глава 35

Худой и длинный, преподаватель медитации мэйр Сактур уныло рассматривал наши стройные ряды. Вернее, ряд. Ну, не получается из нас четырех того, что можно назвать рядами.

– Так, еще и орка мне не хватало! – угрюмо бросил он.

– А что это ты имеешь против орков? – сразу же подозрительно отреагировал Шукшу.

– Да ничего! – ответил Сактур. – Просто магом может стать только человек.

– А я и не собираюсь становиться магом! – возмущенно воскликнул Шукшу. – Я собираюсь становиться шаманом. А наши шаманы помощнее некоторых ваших магов будут.

– Да! Но шаманам медитация ни к чему! – взвился мэйр.

– Что значит «ни к чему»? Очень даже к чему! Как мы без нее шаманить будем?

– Но у вас она называется камлание! Это совершенно другой способ достижения внутреннего состояния, – втолковывал Шукшу мэйр Сактур.

– Ну да! – иронично согласился Шукшу. – Огромное спасибо! Несколько часов танцевать под палящим солнцем, вгоняя себя в соответствующее состояние. Мне сказали, что медитацией получается быстрее. В конце-то концов, я – студент Академии! Давай обучай меня всему, чему положено!

Сактур, упрямо оттопырив нижнюю губу, недоверчиво рассматривал нашего орка.

– Эх! – повернулся тот ко мне. – Вот отобрали мои томагавки! Я говорил – хоть один оставьте! Так ведь не послушали.

– У меня еще хуже, – печально сказал я, не сводя взгляда с нашего препода. – У меня клинки отобрали и ножи. Ножи – метательные, между прочим.

– Ух ты! – восторженно обратился ко мне Шукшу. – Ты ножи умеешь метать? Научишь? А то я всё томагавки да томагавки. Надоело!

– А вы не забыли, зачем тут собрались? – вмешался мэйр Сактур.

– Не вмешивайся, человек! – высокомерно глянул на него Шукшу. – Мы тут обсуждаем способ замены преподавательского состава. Я лично настаиваю на радикальном.

Лицо Сактура стремительно побледнело.

– Э-э-э… – протянул он. – Я же не настаиваю на том, что тебя нельзя научить. Я говорю, что вам свойственна другая методика. Но если ты настаиваешь на своем, то так и быть. Мне даже будет интересен этот эксперимент. Но мэйру Хауру и мэйру Кердану я выскажу всё по полной программе.

– А это – пожалуйста! – согласился Шукшу. – Меня в первую очередь волнует равноправие. Если оно достигнуто, то твои высказывания мне вроде бы и ни к чему. Тем более что высказывания не по адресу, то есть совсем не ко мне. Или ты и мне хочешь что-то высказать?

– Нет-нет! – торопливо заверил Шукшу Сактур. – Прошу занять места на подушках! Примите позу «утреннего цветка»… Что значит какого? Вы что, не знаете такую позу?

– Я знаю только коленно-локтевую, – фыркнул я.

– Как тебя? – повернул ко мне голову Сактур.

– Сторн, – представился я. – Хариц Сторн.

– Так вот, Сторн. Я не знаю, что собой представляет «коленно-локтевая», но мне кажется, что это не та поза, о которой я говорю.

– Так покажи! – попросил Праконар. – И мы будем знать.

– О небеса! Каждый раз одно и то же! – простонал Сактур. – Учитесь, несчастные! Вот как надо! – Тут он наглядно продемонстировал нужную позу. – Это и есть поза «утренний цветок»!

Ага! Понял! Поза «лотоса» у них называется «утренний цветок».

– Я буду учить вас, как правильно дышать, – продолжал тем временем мэйр Сактур. – Если вы думаете, что это не имеет никакого значения, то вы глубоко ошибаетесь! Правильное дыхание – это половина успеха при достижении состояния «озарение». Вдох производится через нос, выдох – ртом. Дыхание должно быть размеренным. Не позволяйте ничему его нарушить!

Сактур несколько раз показательно вдохнул и выдохнул. Потом распорядился:

– Садитесь! Дышите!

Несколько минут, кое-как умостившись на так называемой подушке, я добросовестно сопел носом. Впрочем, сопели все.

– Нет! Ну как я могу сосредоточиться, если Праконар так громко сопит? – сердито высказался Шукшу. – Праконар! Ты не горн в кузнице своего отца. Немного умерь свой пыл! А то ты так пыхтишь, что Гантея больше держится за подушку, чтобы не улететь. Где уж ей правильным дыханием заниматься!

– Не отвлекаемся! – строго прикрикнул Сактур.

– Мы что, так весь день и будем сопеть? – не выдержал я после часа дыхательных упражнений.

– Нет, – обнадежил меня препод. – Вы будете заниматься отработкой правильного дыхания несколько дней.

– Да зачем так много? Я вот уже совсем правильно дышу, а Праконар тот даже в нирвану впал. Правда, я не уверен, что храп вписывается в схему правильного дыхания.

– Это тебе только кажется, что ты дышишь правильно, – заметил Сактур, давая подзатыльник Праконару и приводя его в чувство. – А опытному уху сразу слышно, что техника дыхания у тебя далека от совершенства.

Сактур жестом показал, чьи именно уши опытны, чтобы не возникало сомнений. Потом он наклонился к Гантее, вслушиваясь в ее дыхание.

– Вот сейчас наиболее близка к идеалу эта девушка… Вот-вот, Гантея. Более того, ей, пожалуй, даже удалось отрешиться от всего. И она сейчас наиболее близка к «озарению».

– Мне тоже удалось отрешиться от всего, – потирая затылок, заметил Праконар. – Но ее ты хвалишь, а мне все отрешение сбиваешь.

– Я сказал отрешиться, а не заснуть! – огрызнулся Сактур. – Между этими понятиями очень большая разница. Вот смотри! Гантея, ты спишь?

– Нет, – совершенно несонным, ровным голосом ответила Гантея, не открывая, однако, глаз.

– Вот! – торжествующе поднял палец преподаватель, в то время как мы с некоторой завистью посматривали на нашу подругу.

– Получается, – с печалью в голосе отметил Шукшу, – что ты – самая перспективная из нас. С первого раза усвоила то, что у меня до сих пор не получается.

– Нет, Шук, это не так, – покачала Гантея головой. – Просто меня учил этому мой дядя. Он тоже заканчивал эту Академию. Правда, он очень редко бывает у нас. Вот он и давал мне начала курса. Я над тем, чтобы правильно дышать, билась целую семидневку сурка.

– Чего? – очнулся я. – Что-то я на службе в дальних краях пропустил преобразования в здешнем календаре. Просвети меня подробнее, что тут к чему.

А надо сказать, что Пилентия, впрочем, как и другие страны этого мира, пользовалась совершенно непонятным для обычного человека календарем. Разобраться с датами мог только специалист. Даже существовала целая школа, в которой обучали таких людей. Потом решили перейти на более простую и более совершенную систему летоисчисления. Ну, простую и совершенную систему – для местного населения. Я так совершенно запутался, сразу и бесповоротно, во всех этих наименованиях недель. Причем и недели у них были совершенно непонятны. По каким законам туда вкрапливались восьмые, а то и девятые дни, мой мозг понять был не в состоянии!

И вот вам пример – семидневка сурка. Надо ли говорить, что были в наличии еще и восьмидневки имени того же сурка? Причем надо сказать, что месяцев у этого мира не было. Не было как класса. Было время года. Вот то или иное время года включало в себя несколько таких своеобразных недель. Всю эту механику Гантея добросовестно пыталась загрузить в мою базу данных. Надо ли говорить, что база отказывалась воспринимать эту информацию. В конце концов мне удалось кое-что усвоить, да и то с существенными оговорками. Ребята слушали урок Гантеи очень внимательно. Видимо, у них тоже с новым календарем любви не сложилось, ввиду различных характеров. Тем, кто принимал этот календарь, на характер ребят было наплевать. Поэтому и приходилось сосуществовать этим двум различным системам.

На второй день занятий (а точнее, к концу этого дня) появился Харток с товарищем. Он действительно очень хотел обучиться боевым искусствам. Пока они мялись на пороге нашего помещения, Шукшу с надеждой посмотрел на меня.

– Э нет! – покачал я головой. – Ты один обещал им это удовольствие. Вот и выполняй! И потом, у меня методы не соответствуют нынешнему, моему же, статусу. Вот через три годика будет самое то. А сейчас можно будет подумать, что не они старшекурсники, а мы.

– Но ты и не возражал особо, когда договаривались, – уныло вздохнул Шукшу.

Ни ему, ни мне не хотелось сейчас заниматься нашими рекрутами. Почему? Ответ простой: Хаур замордовал нас очередными заданиями. Сегодня мы с Шукшу перекладывали камни на тележки. Эти камни Праконар возил каменщикам, которые что-то там этими камнями выкладывали. Мне почему-то казалось, что эту проблему можно было бы решить иными методами. Это позже подтвердил и Харток. Естественно, после этой тяжкой работы нам очень хотелось отдохнуть. И вот – на тебе! – появляется Харток и апеллирует к нам, давшим неосмотрительно данное обещание.

– Ты начинай, – умирающим голосом попросил я. – Дай им начальные упражнения, а я уже потом подключусь.

– Точно? – недоверчиво покосился на меня орк.

– Ну да! – кивнул я. – Завтра можешь на меня рассчитывать.

– Хорошо, – вздохнул Шукшу и обратился к Хартоку и его товарищу: – Я буду тренировать вас по нашей системе. Учтите, это будет нелегко! Это будет очень нелегко! Но если вы хотите чему-то научиться, то придется терпеть…

Шукшу замолчал, пристально глядя на парней.

– Может быть, вы все-таки откажетесь от этой затеи? – с надеждой спросил он.

– Знаешь, Харт, я, пожалуй, откажусь, – сказал товарищ Хартока. – Ты же знаешь, что я отдаю предпочтение прикладной магии. Ну зачем мне еще и эта головная боль?

– А я не откажусь! – упрямо набычился Харток. – Я буду терпеть и вытерплю!

– У тебя умный товарищ, – снова вздохнул Шукшу. – Ну что же, пошли, покажу первый комплекс. Учти, этот комплекс необходим для того, чтобы превратить то желе, которое ты по ошибке называешь мускулами, в действительно что-то стоящее.

Я еще успел услышать, как уже в коридоре Шукшу предупреждал Хартока о том, что этот комплекс надо будет выполнять каждый день.

– Может, мне тоже заняться? – задумчиво пробормотал Праконар.

– Попробуй, – не стал его отговаривать я. – У тебя хоть есть мускулы. Правда, ты не очень поворотлив. Но если применить определенные упражнения, то этот недостаток можно будет частично исправить.

Праконар решительно встал и направился к выходу. Надо сказать, что я смотрел ему вслед с некоторым удивлением и немалой долей уважения. Ему сегодня пришлось тяжелее всех. А смотри ты, встал и пошел!

Гантея, которая весь день переписывала какие-то бумаги, внимательно изучала толстенный талмуд, лежащий перед ней на столе.

– О чем пишут? – лениво поинтересовался я.

– Это трактат о травах, – ответила она, отрываясь от чтения. – Очень интересно! Оказывается, тут есть много того, о чем я даже не подозревала! Вот солнцецвет, к примеру… Он, оказывается, не только помогает при сильной головной боли, но его используют как сильный компонент зелья для остановки кровотечения! «…Ибо свойством он обладает всех тварей вредных, коих оком простым не узреть, к погибели приводить…» – процитировала она строки из талмуда.

– Ясно! – кивнул я. – Хороший антисептик!

– Что? – вскинула на меня глаза Гантея.

– Ну, микробов, попавших в рану, уничтожает, – начал пояснение я.

– А что означает «микробов»? – заинтересовалась Гантея.

– Вот эти самые «твари вредные, коих оком не узреть» и есть микробы.

Гантея, закусив губу, некоторое время раздумывала.

– А мне все же кажется, что это духи болезни, – наконец решила она. – Они тоже очень вредные, и их не видно. От них кровь портится.

– Что есть, то есть, – вздохнул я.

За окном раздался стук, как будто рухнул тяжелый мешок, затем послышалось довольное ворчание Шукшу:

– Падать тоже надо будет учиться! Стиль падения «мешок с дерьмом» не входит в арсенал наших приемов. Этак ты, хилый, себе все кости переломаешь и внутренности отобьешь. Что такое, Праконар, ты тоже хочешь попробовать?

– О, там, кажется, намечается веселье, – заметил я. – Пойду присоединюсь! На ночь надо что-то приятное посмотреть, чтобы кошмары не снились!

Гантея только кивнула, снова углубляясь в тайны трав.

Глава 36

У меня получилось! Нет, действительно получилось! А то даже обидно было. У всех получается, а у меня – нет. Даже Праконар легко впадал в состояние транса.

С утра было все как обычно. После скудного завтрака (студентам первого курса об ином завтраке мечтать не положено) мы пришли на медитацию. Уже в который раз мэйр Сактур известил нас о том, что мы такой бесперспективный материал, что ему еще встречать не приходилось. Вот разве что девушка имеет определенный шанс стать стоящим целителем.

Я, довольный уже тем, что Хаур не успел нас нагрузить с утра ничем, устроился на так называемой подушке, представляющей собой довольно тощий и немягкий блин, служащий прослойкой между пятой точкой медитатора и камнем площадки медитации. Уже привычно отстранился от всего постороннего и освободил свою голову от мыслей. Это у меня получалось лучше всего. Вот только одна беда – раньше я сразу после этого засыпал. Сактур боролся с этой моей привычкой как мог. Что только не шло в ход! Начиная от тапочка славного мэйра и заканчивая блином подушки. И, главное, он всегда дожидался момента, когда сон входил в самую сладкую фазу!

Но не в этот раз! Я неожиданно для себя вдруг ощутил, что уже не в теле. Я увидел сидящего себя, закрытые глаза и расслабленную позу «утреннего цветка». Также я увидел внимательно присматривающегося к моему телу мэйра Сактура. Но вот что странно, он не спешил использовать лежащий рядом с его рукой тапок! Это обстоятельство вызвало удивление не только у меня, но и у ребят, которые уже было приготовились к бесплатному спектаклю.

– Сторн! Тебя можно поздравить? – услышал я слова Сактура.

– Наверное, да. – Я с некоторым трепетом увидел шевеление губ моего тела.

Нет, я, конечно, не утратил с ним связь. Но ощущал я его несколько отстраненно.

– Что сейчас делает Шукшу? – неожиданно задал коварный вопрос Сактур.

Орк в этот момент скорчил гримасу в мою сторону.

– Изображает зависть, – отозвался я. – Ему это не очень удается, поэтому морда ужасающая!

– На себя посмотри! – обиженно буркнул Шукшу.

– Да вот смотрю, – прозвучал мой отстраненный голос. – Нормально выгляжу.

– Сторн! Возвращайся! – распорядился Сактур.

С каким-то внутренним толчком мое сознание снова вернулось в тело, и я раскрыл глаза.

– Поздравляю! – Сактур удовлетворенно щурился. – Сегодня ты сделал благодаря моей методике, естественно, первый шаг на длинном пути мага. Ты даже смог, не выпадая из состояния «озарения», общаться с нами. Это очень существенный шаг! Я даже не рассчитывал, что ты сможешь достичь такого успеха. Вот так, с первого раза. Это бывает редко… Шукшу, не скалься так насмешливо! Сторн за один шаг превзошел тебя, если хочешь знать. Тебе еще до такого состояния пыхтеть и пыхтеть!

Сактур осуждающе воззрился на Шукшу. Тот пожал могучими плечами, показывая, что он ни при чем. Мол, это проблемы препода.

– Теперь следующий шаг, – продолжил Сактур, обращаясь ко мне. – Ты ведь запомнил, как это тебе удалось сделать?

Я прикрыл глаза, вспоминая то удивительное состояние, и кивнул.

– Вот и отлично! – Сактур удовлетворенно потер ладони. – Снова входи в «озарение» и постарайся осмотреться вокруг себя. Далеко от тела не отдаляться! Как удерживать постоянную связь с ним – этому нам еще предстоит обучиться!

Я, поддерживая собственные ощущения, снова перешел в новое для меня состояние. Это далось намного легче и быстрее, чем в первый раз. Снова я не в себе, если можно так выразиться. Снова я парю над собственным телом. Мне не надо поворачивать голову, чтобы увидеть что-то.

– Меня видишь? – вопрос Сактура.

– Да.

– Нет! Не мое тело, а мое духовное воплощение.

Вот как? Это уже интересно! Я поискал глазами это «духовное воплощение». А ведь нашел! Невесомое легкое облачко парило над замершим в позе «утреннего цветка» телом Сактура.

– Вижу и то и другое.

– Можешь не говорить вслух, – раздался в моей голове голос Сактура. – В состоянии ментального контакта мы можем общаться и в телепатическом диапазоне.

– Ух ты! Какой набор слов! Откуда взялись только?

– Я понимаю, что для тебя прозвучало несколько непонятных слов, но тут уж ничего не поделаешь. Строго говоря, каждый разговаривает на своем языке, но понимание общее.

– Вот уж нет. Для меня все твои слова были понятны. Просто я не ожидал их от тебя услышать.

Я обратил внимание, что Шукшу встал и очень внимательно всматривался в наши замершие тела.

– Как бы этот орк чего-нибудь не устроил, – озабоченно раздалось в моей голове.

– Шукшу, сядь на место и занимайся! – не открывая глаз, прошелестел губами Сактур.

– Вот же! – почесал своей лапой голову Шукшу. – Обрати внимание, Праконар! Глаза закрыты, а видит. Мой отец тоже так умеет. И ведь все видит, зараза! Помнится, один раз, когда батя тоже вот так замер, я немного пошалил… Неважно, что я там сделал, хотя писать на тотем все же не стоило. Так вот, когда отец вернулся в себя, он тут же снова из себя вышел, и славно меня выпорол! Целых шесть дней я мог спать только на животе. Ладно, мэйр Сактур, уже сажусь на место!

– Он нормальный, – счел своим долгом заметить я. – Пусть и оболочка у нас разная, а души одинаковые.

– Ну, это еще как сказать, – прозвучало в моей голове. – Я один раз столкнулся с душой шамана в астрале… Еле спасся! Но об этом потом. Смотри, каким образом я поддерживаю связь со своим телом! Учись! Это очень важно! Далее тебе придется отдаляться от него. Ни в коем случае не теряй связи! Если потеряешь – вернуться не сможешь! И станет тогда в доме для умалишенных одним телом больше, а среди «потерянных душ» – одной душой меньше. А теперь возвращайся в тело!

Я открыл глаза и натолкнулся на взгляд Шукшу. Он, прищурившись, наблюдал за мной.

– Так, значит, на тотемы писаешь? Ню-ню! – ехидно улыбнулся я.

– Хех! Услышал-таки! – озадаченно воскликнул Шукшу. – Я уж думал, что ты выбыл конкретно.

– Шукшу! Займись делом! – распорядился Сактур, также открывая глаза. – Иначе нам придется еще долго заниматься. Сторн, а ты молодец! Я не ожидал такого рывка. Я попробовал с тобой пообщаться, не надеясь, что это получится. Скорее из интереса. Ты меня удивил. В тебе заложен большой потенциал. Осталось только его развить и укрепить. Вот этим мы и будем с тобой заниматься в дальнейшем.

Снова старшекурсники! Нет, уже не к нам. К нам второй курс. А что делать? Остались старшие без дармовой помощи. То ли мы убедительно показали и доказали, что нас так просто не возьмешь, то ли Харток сумел нас отстоять. Не знаю, хотя предполагаю, что второе.

Вот и взялись они за второй курс. Обычно второй курс бытовыми делами загружают меньше, так как они больше загружены занятиями.

Вот вечерком и заявились к нам два субъекта в мантиях второго курса. Мы, уставшие после дневных хлопот, собирались уже лечь поспать. Хаур зря слов на ветер не бросал. Если сказал, что мы будем стенать под его железной пятой, то так оно и должно быть.

– Эй! Перваки! Кто тут у вас староста?

Взгляды Праконара и Шукшу устремились на меня.

Вот ведь незадача! Официально Хаур меня старостой не назначал. Как-то само собой получилось, что задачи он ставил передо мной. А перед кем еще? Праконар хоть и был силен, но особым интеллектом не страдал. Шукшу – орк. Это, знаете ли, весомый аргумент в глазах человеческого преподавателя. Ну а Гантея постоянно работала над другими заданиями Хаура. А как же? Ну не заставишь же ее камни таскать, или дрова рубить, или… Да много чего еще не заставишь. Всего перечислять не буду.

– Я за него, – пришлось отозваться мне. – С чем пришли? Только побыстрее! Нам уже в люлю пора.

– Вы чего традиции нарушаете? – Высокий и тощий парень с возмущением уставился на меня.

– Нарушаем? – удивленно поднял я брови. – Вот ведь незадача! Никто почему-то не счел нужным нас в эти традиции посвятить. И какие же традиции мы нарушили?

– А такие, что на пятый курс обычно работают студенты первого курса, а не второго, – сообщил второй парламентер.

Это был приземистый крепыш. Он, набычившись, стоял рядом со своим товарищем и буравил нас маленькими глазками из-под густых бровей. Видимо, высокий взял его для физической поддержки. Хм, это может быть забавным.

– Я не понял, о чем толкует эта вешалка? – вмешался Шукшу. – На кого это мы должны работать? И с каких это пор подобное называется традицией?

И так зеленоватая кожа орка стала еще зеленей от возмущения, верхняя губа приподнялась, открывая клыки. В общем, выглядел наш экзотический сокурсник весьма импозантно. «Физическая поддержка» на таком фоне не смотрелась.

– Да! – не менее возмущенно отозвался длинный второкурсник. – Мы и так уже загружены. Мы на шестой курс работаем! Думаете, нам мало того, что нам дают шестикурсники?

– Так не работайте! – добродушно предложил Праконар. – Мы же вот не работаем!

– Вот мы и хотим узнать: почему вы не работаете? Почему мы должны выполнять работу для пятого и шестого курса?!

– Мы не работаем потому, что мы не должны работать на старшие курсы, – медленно, несколько растягивая слова, сказал я. – Мы должны выполнять распоряжения преподавателя. Мы их выполняем. Этого уже немало, с таким преподом, как мэйр Хаур. Хотите поспорить?

– Нет, – отозвался высокий, нервно оглядываясь на крепыша. – Мы хотим узнать, как вам это удалось?

– А мы договорились! – еще больше оскалился орк, ударяя кулаком правой руки в раскрытую ладонь левой.

– Но они же маги! – изумленно воскликнул высокий. – Они уже владеют всякими заклинаниями.

– Ну, видимо, это как раз тот случай, когда физические кондиции оказались выше магических, – невозмутимо прокомментировал я. – В ходе переговоров была предпринята всего одна попытка магического воздействия. Да и та оказалась неудачной. Дальше в процесс вмешалась третья сила в лице препода Хаура, которая и закрепила наш статус.

О том, что мы начали тренировать одного пятикурсника, я благоразумно умолчал.

– И что? Они с этим смирились? – недоверчиво спросил переговорщик.

– Судя по тому, что вы у нас, они прорабатывают варианты, – хмыкнул я.

– Так вот! – решительно заговорил крепыш. – Мы обратились к шестому курсу. Ждите делегацию и от них! Уж их-то попытки не закончатся неудачей!

– Значит, пожаловались, да? – с интересом спросил Шукшу. – Значит, побежали к дяденькам: «Ах! Эти негодные первокурсники нарушают!» Да?

Шукшу некоторое время смотрел на оробевших парламентеров и неожиданно взревел:

– А ну, пшли вон отсюда! А ту делегацию мы встретим! Не волнуйтесь! И пахать вам братцы на два курса!

– Встретим! – подхватил Праконар.

Он подпрыгнул вверх и, сгруппировавшись, шмякнулся на бок. Я с удивлением наблюдал за этим действом. Второкурсники тоже выглядели несколько ошарашенными, но поспешно ретировались.

– Праконар, что это ты изобразил? – поинтересовался я, когда делегация второго курса исчезла за поворотом.

– Дык, это меня Шукшу научил, – гордо сообщил Праконар.

– Я их пока только падать учил, – отозвался на мой вопросительный взгляд Шукшу. – Ну и всякие упражнения для равновесия, растяжки, реакции. Пока ничего серьезного не давал. Рано им еще.

– Угу! – кивнул я. – Ты, Праконар, если на нас нападут, не падай. Ты, как папа в кузнице учил, бей кулаком в лоб. Если успеешь, конечно. А потом тебя и так уронят.

– Думаешь, нападут? – тихо спросил Шукшу.

– Уверен, – отозвался я. – Они обязаны сохранить статус и наказать ослушников. И это будет шестой курс.

– И что? – пожал плечами орк. – Отобьемся! Как от пятого отбились.

– Твои слова бы… – вздохнул я. – Это же шестой курс! Выпускной. Они должны владеть хотя бы минимальным набором заклинаний. Вспомни того парня, которого преподы мордовали, когда мы шли на испытания.

– Это да, – тяжело вздохнул Шукшу. – Но я все равно не подчинюсь!

– А кто сказал, что мы должны подчиниться? – усмехнулся я.

– Только, чур, Гантею не вмешивать! – присоединился Праконар.