Текст книги "Союз одиночек"

А сейчас здешние незауряды занимались в основном тем, что устраняли узлы напряженности в городе и окрестностях. Изменения пространственных свойств, о которых говорила Ника, нарушили многое в человечьей психике. Помимо сдвигов в мотивации, которые я и сам заметил, трансформировалось – и круто! – взаимное притяжение. Не то чтоб оно ослабло, но действовать стало иначе. К примеру, ближние (точнее подобные) сплачивались теперь намного легче, зато дальних (вернее отличных) уже и за людей не считали. Кто-то подвергся этому меньше, кто-то больше, у некоторых и вовсе зашкалило. И вокруг тех возникали смерчи, куда могло затянуть многих – если вовремя не погасить. Впрямую такие узлы не пособничали чужакам, зато сильно облегчали им жизнь, создавая благодатную среду.

– Знаю один, – сказал я неожиданно для себя. – Даже наведаться хотел.

– Откуда узнал-то? – спросила Ника.

– Одна Дама сообщила, – усмехнулся я. – Слыхали про ползунов?

Все трое навострили уши – что называется, «обратились в слух». Пришлось рассказать всё: про Настю, про Питомник, упрятанный под вывеску образцового детдома, и про недавние события, вполне могущие иметь к нему отношение. Против ожидания, незаурядов это заинтересовало.

– Так ты хотел нагрянуть туда? – спросил Стас. – И что мешает?

По логике, это должен был сказать Влад – он казался тут самым авторитетным. Трудно ориентироваться, когда не понимаешь, кто верховодит.

– А как же ваши дела?

– Наши дела подождут, – теперь впрямь заговорил Влад. И поглядев на девушку, добавил: – Ты не против, если с тобой пойдет Ника?

Даже сейчас он не командовал, а уловил ее желание. Еще бы я был не против!.. Но если это важно, почему оставляют мне? Уж они управятся лучше.

– Инициатива наказуема, – словно прочитав мысли, заметила Ника. – Сам задумал – сам реализуй. Конечно, если не расхотел.

– Что мое, то мое, – пробурчал я.

– Вот и я говорю, – хмыкнула девушка. И мужчины улыбнулись, будто я удачно пошутил.

– Эта фраза у нас в ходу, – снова пояснила она. – Не обращай внимания.

Конечно, удобно, когда тебя понимают с полвзгляда, однако не слишком уютно. Хватит с меня Инессы.

– Кстати, о ползунах, – заговорил я, и хозяева снова воззрились на меня. – С недавних пор у них появились опасные враги. Слыхали о крысах-гигантах?

– Опа! – ошарашено сказала Ника. – Уже и сюда добрались. Ты сам их видел?

– Нескольких даже прибил.

– Это мы проглядели, – признал Влад. – Честно сказать, я даже не знал про ползунов. Мы ведь тут недавно поселились…

– А я что говорила? – напомнила Ника. – Надо идти в народ.

– Если бы он не так пахнул! – поморщился Стас, и я глянул на него с сочувствием. – К тому же на днях ты имела контакт. Мало?

– Во-первых, страшного не случилось, – взвилась девушка. – Во-вторых, всё к лучшему, – она покосилась на меня. – А в-третьих, при чем тут народ?

– И много ползунов в городе? – спросил Влад.

– По меньшей мере пять Колод. Да еще полно россыпью.

– Ага, – сказал он. – А в Колоде…

– Три дюжины. То есть четыре Масти по девять пацанят.

– Если уж крысары добрались сюда…

– Или их доставили, – вставил Стас.

– … то скоро захватят здешнее подземелье. Размножаются они быстро, несмотря на размеры. А дети для них не конкуренты – скорее корм.

– Мальцов надо переправить, – вступила Ника. – Скажем, на остров. «Там тепло, там яблоки…» Не считая кокосов.

– «И много, много диких обезьян», – добавил Стас. – Не считая рыб. Конечно, прокормиться там проще – но как уживутся они такой оравой? Совершенно иная среда обитания, и социум будет строиться по-иному. Черт знает, куда это заведет!

– Можно расселить по разным островам, – сказал Влад. – И потом, сейчас важней провести срочную эвакуацию.

– Ну да, главное ввязаться в бой!..

– Проблемы будем решать по мере поступления.

– Лишь бы самим не создавать. А если снова заявятся охотнички за органами?

– По-твоему, их развелось тысячи? Связь мы наладим, не волнуйся. И при любой осложнении…

– Потребуются палатки, – озабоченно проговорила Ника. – Минимум сорок пять, лучше – сто.

– Может, еще и столы врыть? – спросил Стас. – Вместе со скамьями. А по пальмам лампы развесить.

– А почему нет?

– Эти пацаны выжили в городских канавах, – пояснил он. – Что ж, думаешь, они не смогут настроить шалашей? Не порть романтику!.. Им потребуется лишь снасти да инструменты.

– А вы уверены, что они вообще согласятся? – спросил Влад. – Здесь тоже море. И гроты, и рыбы. Но обитают они в норах, рядом с людьми. У ползунов особенная гордость.

Как по команде, незауряды вновь уставились на меня, ожидая квалифицированного разъяснения. Их строенный взгляд мог смутить кого угодно, но я уже начал привыкать.

– Они ведь и забрались под землю, чтобы взрослые не доставали, – ответил я. – Так что идея изолированных островов с удобным сообщением и перспективой возвращения не должна их отвращать – если они поверят вам. Одну Колоду я наверняка уговорю, а у той есть дружественные. Расселять их лучше порознь, чтобы не возник спор о территориях, – но общение между Колодами тоже важно.

– Связь не проблема, – отмахнулся Стас. – В том числе глобальная. Даже снабдим непотопляемыми катерами, чтобы могли шастать по гостям. Не станут же они захватывать чужие острова?

– Можно ввести ограничение на число пассажиров, – предложил Влад. – Скажем, не больше пяти. К тому ж, за свое каждый дерется с удвоенной силой.

– Как правило, ползуны не агрессивны, – добавил я. – Лишь бы самих не трогали.

– А ведь перспективные ребята, – заметил Стас. – Из них может прорасти не один Одиночка!..

Затем Ника скрылась за дверью, а через пару минут уже вернулась, успев переодеться – в просвечивающую майку, оставлявшую голым живот, и коротенькие трусы, походившие бы на спортивные, если б не разрезы по бокам, поднимающиеся к самой резинке. Простенько, но убойно.

– Я готова, – объявила она радостно. – Вперед?

Что мне оставалось? Тем же путем мы вернулись в гараж.

– В моей поедем? – спросил я.

– Как скажешь, – откликнулась Ника и хихикнула: – Теперь ты водишь.

– В смысле: за рулем?

– В смысле: в атаку. «На лихом коне» и так далее… Твоя затея – ты и отдувайся.

– Тогда мне и рулить, – решил я. – А обуться не хочешь?

– Зачем?

Действительно. Она же с четырех метров запросто сигает на асфальт! А если такой пяточкой, нежной и тоненькой, заехать в челюсть? Впрочем, это не ее стиль.

– Твое дело, – согласился я. – Ну, садимся?

– Так ведь я тебя жду!

– Что, вправду?

Не успел я опуститься за руль, как девушка уже поместилась рядом, будто просочившись сквозь другую дверь, и теперь с любопытством крутила головой по сторонам, благо ее шея позволяла, кажется, совершать полный оборот. Одну ногу Ника поджала под себя, уложив коленом мне на бедро, вторую уперла в панель – там как раз нашлось место для ее маленькой ступни.

– Неплохо, неплохо, – сказала одобрительно. – Умеешь устраиваться.

– С кем сравнивать, – буркнул я, трогая машину с места.

К счастью, координацию я восстановил – ко всему привыкаешь. Вот надоесть такое не сможет никогда!

– Можно порыскать? – Ника коснулась ладонью экрана.

– Сколько хочешь.

За минуты она вывернула бортокомп наизнанку, в головокружительном темпе обследовав его память. Очень скоро он пел на разные голоса, показывал такое, про что я уже забыл, и только что хвостиком не вилял, стараясь угодить гостье, – словно бы принял ее за хозяйку. А тут мы и к Питомнику подкатили.

Здание под образцовый детдом выделили нехилое. Не особенно высокое, зато раскидистое, со многими ответвлениями. Окружал его обширный парк, вполне годившийся для полевых занятий. А забор подошел бы и для тюрьмы.

– Что за обормот перед домом? – спросила Ника. – И еще один – в сторожке.

– Детишки-то растут, – пояснил я. – И теперь могут ответить на ласку, если не подстраховаться.

Подкатив к решетчатым воротам, высунулся наружу. А из-за прутьев на меня уже глядел сторожевик. Рожа у него была вполне дебильной, как и положено тюремщику.

– Чё надо? – прорычал он, будто из клетки.

– Передай шефу, что могу сдать Настюху Гарошину, – велел я. – Если сторгуемся.

Сторожевик глянул на Нику с подозрением, будто проверял, не она ли и есть Гарошина, – затем стал названивать по внутренней связи. Через минуту ворота разъехались, и я подогнал машину к парадному крыльцу, где поджидал второй «обормот», тоже мало похожий на интеллектуала, зато неплохо вооруженный. Поднявшись вместе с ним по ступенькам, мы обнаружили за дверью третьего из той же кагорты, который препроводил нас в кабинет – по светлому коридору, украшенному плакатами, портретами, но совершенно пустому. Впустив внутрь, плотно закрыл за нами дверь и потопал обратно.

Вот в кабинете нас никто не встречал. Места тут было вдоволь, мебели минимум, а из людей – лишь мы с Никой. Окна выходили в парк, и сразу я подошел к одному, рассчитывая увидеть за ним занятное. Но не успел.

– Ага, – произнес за спиной вкрадчивый голос. – Как уже говорил: на ловца… Только дернись! – добавил он. – Руки в гору, понял? И без шуток.

Медленно я поднял руки, кляня себя на чем свет. Это ж надо: так подставиться! Сколько раз насмехался над олухами, которые вот так забывают о спине. Но откуда здесь взялся Щеглов?

– Повернуться-то можно? – негромко спросил, с лихорадочной скоростью перебирая варианты.

– Давай-давай… Только без спешки.

Как и я, Богомол был одет не по погоде, разве шлем не напялил. И ухмылялся во всю ширь. Он вправду направлял на меня «Гюрзу», причем метил в лицо, чтобы не рисковать. Его-то пульки наверняка рассчитаны на броню, но, может, не на всякую.

– Занятно, – сказал я, прикидывая, успею ли опустить забрало. – Я-то думал, здешний гадюшник курирует Алмазин.

– А ты вообще много думаешь, – посетовал усач.

– Так это вы натаскивали пострелят? Вот так-так!..

– Лучше б тебе этого не знать, – сказал он без сожаления.

– Слушай, Женюра, а есть дерьмо, в которое ты не влезал?

– Кто в дерьме, это ты, – огрызнулся он. – По уши!.. Значит, навел про меня справки?

– Как же, личность известная!.. В узких кругах.

– Вот и унесешь с собой. Только сперва расскажешь про Настюху.

– Тебе-то она зачем: утечки боишься? Так все, что она знает, уже сброшено в Океан.

– Не все, видно, – иначе бы не удивился мне. И разве дело в одних знаниях?

Богомол усмехнулся, весьма довольный собой.

– Ага, – сказал я задумчиво. – Стало быть, Настя тебе нужна. Выходит, и я пригожусь. А значит, сразу убивать не станешь.

И быстро коснулся рукою шлема, закрывая лицо прозрачным щитком. В тот же миг федерал нацелил второй пистолет на Нику, выхватив его жестом фокусника. Затем шагнул ближе к ней. Несмотря на свою опытность, девушку он в расчет не принимал – только как ставку в торге. Действительно, она не казалась опасной и пока что держалась скромно.

– Может, я не пробью твою броню с первой пули, – заявил он. – Зато барышню угрохаю точно. Так что грабли лучше не опускай.

Вот у кого рука не дрогнет. Это ж каким уродом надо быть!..

– Или не распускай? – хмыкнул я, хотя внутри все сжалось. – А что я теряю? Можно подумать, ты ее выпустишь!

– Не выпущу, понятно. Зато не порешу… может быть. Здесь и для нее найдется применение.

– Думаешь, это устроит ее? А ты спроси.

С легким недоумением Богомол глянул на «барышню» – для него тут вопросов не было.

– Ну? – все ж бросил он.

Ника приняла позу «партизана на допросе», гордо отставив босую ногу, и воскликнула:

– Лучше смерть!

– Слыхал? – спросил я, краем глаза следя за ее ступней, едва касающейся пола. – И чего тогда мне бояться? Ну придумай, ты же профи!

– Я отпущу ее, – сказал он нехотя. – Потом.

Как ни трудно это далось, я рассмеялся. Затем наставительно произнес:

– Если горазд на обещания, следует печься о репутации. А ты загубил ее напрочь. Кто ж теперь тебе поверит?

– Лучше такой шанс, чем никакого. Охолонь, у тебя нет выбора!

– Ты уверен? А если и тебя держат на мушке?

– Кто?

– Вон в той кроне, – кивнул я на окно, – засел снайпер. И стоит мне щелкнуть пальцами…

– Блеф! – рявкнул Щеглов.

Догадливый. На его месте и я бы не поверил.

– А вдруг нет? Попробуем? Вот так…

Отставив руку в сторону, я сомкнул большой палец со средним, крепко сдавил их. Против воли он смотрел на мою кисть, как завороженный. Щелк!

Если б я не ждал этого, вряд ли бы заметил. Выставленная нога Ники хлестнула вверх, словно бы даже удлинившись по пути, и подушечками стопы угодила точнехонько по пистолетной рукояти, взметнув оружие к потолку. В тот же миг я ушел с линии выстрела, вовсе не желая испытывать прочность своей брони. Выстрел шпокнул мгновением позже, возле уха взвизгнула пуля. Щеглов сразу сдвинул прицел, но и я качнулся в другую сторону. Несмотря на ожирелость, рефлексы у Богомола не заржавели. Двигался он куда медленней Ники, зато экономней – опыт, опыт!.. К тому ж, девушка не знала про его сюрпризы и не опасалась пустой руки, а та уже выцеливала летящую, такую уязвимую фигуру, чтобы прервать бросок.

Если бы вместо того, чтоб пытаться выбить второй ствол, Ника подсекла Щеглова «хвостом дракона», я бы успел набежать. А так даже не осталось времени вынуть оружие – я смог лишь повторить фокус Богомола, направив в него обе руки.

Я и сам вздрогнул, когда из рукавов вырвались стрелы. А Щеглова сдвоенный удар опрокинул на спину. Одна, правда, увязла в грудном панцире, не достав плоти, зато вторая скользнула под нижнюю челюсть, погрузившись до оперения. Кажется, он даже удивиться не успел, а на пол обрушился мертвым. Вот не думал, что эти игрушки когда-нибудь пригодятся!

– Зачем? – вскрикнула Ника, будто я и в нее попал. – Господи…

Я молчал, переводя дух. Мне тоже было мерзко, а выигрыш вовсе не радовал. Но кодекса я не нарушил.

– Зачем… – повторила она упавшим голосом.

– Я не мог рисковать, – ответил я хрипло. – Не та цена.

– Что? – не поняла девушка.

Наклонившись над трупом, я разорвал его рукав, открыв для обозрения двуствольный стреломет, пристегнутый к предплечью. Еще получше, чем у меня, – наверное, любил пускать в ход.

– Боже! – выдохнула она. – А я-то…

– Ты не могла знать.

– Я должна!.. Если сунулась.

А как я подставился? А сам Богомол? И кто тут главный раззява?

– Во всяком случае, ты спасла меня.

– А ты меня, – уныло откликнулась девушка. – Квиты. Но какая топорная работа!..

– Он получил, что заслужил, – сказал я упрямо, хотя знал, что Ника не одобрит. – Ты не знаешь, сколько жизней на его совести.

– Это его совесть. А мы – не судьи.

– У меня был выбор. И я его сделал. Будешь меня судить?

– Нет, – мотнула она головой.

– Тогда вернемся к баранам… точнее к волкам. Если тут объявился Богомол, значит неподалеку Туманный.

– Кто?

– Ну Альбион, его подручный. Этот, – кивнул я на труп, – без страховки не ходит. А здесь может шляться целая команда.

Это место оказалось опасней, чем выглядело снаружи, а чутье подсказывало мне, что сюрпризы не кончились. Пришлось снова включать мышечные усилители, а органы чувств дополнять приборами. Хорошо, с утра заменил батареи.

– Пошли, – сказал я, приступая к осмотру здания. – Чур, я первый.

Действительно, здешнее заведение вовсе не походила на детский дом, и даже сведения Насти устарели: с тех пор, как она сбежала, тут поменялось многое. Образцовые палаты на втором этаже, с веселенькими обоями и широкими окнами, оказались пусты – причем давно, судя по слою пыли. Приветливые трудолюбивые чада, всегда готовые услужить душке-директору, переселились ниже. И даже не на уровень, поскольку залы и кабинеты первого этажа также обезлюдели. Но своим обострившимся слухом я ощущал шорохи под землей. А на запыленном полу видел протоптанные тропинки, ведущие в подвал. «Значит, нам туда дорога…»

Вместе с Никой мы приблизились к стальной двери, за которой начиналась лестница, и тут девушка придержала меня, ухватив за локоть. Застыв, я прислушался, даже втянул носом воздух, сортируя запахи. Не сразу, но уловил за дверью чужое дыхание, затем унюхал засаду. Выходит, даже с усилителями мне далеко до Ники? Или она берет иным?

Тихонько я поскребся в створку на уровне пояса и, когда ощутил, что дыхание сместилось вплотную к двери, ударил в нее ногой. С приглушенным стуком она распахнулась, отбросив беднягу к стене, – к счастью, я лишь оглушил его. Парень оказался коренастым и жилистым, вовсе не похожим на сторожевика, – наверное, из команды Щеглова. На секунду склонившись над ним, Ника тотчас выпрямилась, укоризненно покачала головой. В ответ я пожал плечами: зато вошли без лишнего шума. Кто знает, сколько народу внизу, – зачем добавлять себе проблем?

Сунув руку парню под мышку, я извлек пистолет и передал Нике. Быстро оглядел его запястья, щиколотки – пусто. Затем двинулся дальше. Здешний подвал походил на бункер: толстенные бетонные стены, железные перемычки и – решетки, решетки.

А прием нам впрямь устроили теплый, хотя не те, кому это полагалось. Не успел я вступить в коридор, по обе стороны от которого теснились клетки, как навстречу хлынула стая стремительных существ, каждое из которых уступало мне весом вчетверо, но вряд ли было менее опасным. И только когда они надвинулись вплотную, я наконец сообразил, кто это. Спор о том, где воспитывать детей: в семье или в школе, – здесь нашел окончательное разрешение. Ребенку не нужен ни хороший отец, ни хороший учитель, – ему нужен бог. И тогда из человечка вырастет живой кошмар.

Первым меня атаковал, видимо, вожак. Чтобы достать противника, ему приходилось подпрыгивать, но разнице в росте его ничуть не смущала, а удары из-за прыжков не делались слабей. Малец был фантастически силен. Однако не настолько, чтобы противиться скафандру. Впрочем, и голым я бы с ним справился – пока еще. И сейчас взял голову пацана в мертвый захват. Вокруг все разом застыли, будто остановилось кино.

– Если кто шевельнется – сверну ему шею, – произнес я громко и отчетливо, точно на плацу. – Затем следующему… Понятно вам?

– Это же ребенок! – выдохнула Ника.

В ее исполнении фраза не показалась пошлой, ибо фальши там не было ни на йоту.

– Это убийца, – возразил я. – Вполне законченный, опробованный в деле. И по-иному их вразумить нельзя. Если они еще ценят жизни, то лишь свою да братьев. Впрочем, у тебя тоже есть выбор, – прибавил, кивая на зажатый в ее руке пистолет.

– Нет у меня выбора! – сказала она в сердцах. – Я не умею взвешивать бесконечность.

– Вот и славно.

Я перевел взгляд на зверенышей и рявкнул:

– Ну-ка, детки, не заставляйте меня делать бо-бо – живо по клеткам!

Нехотя они стали отступать, сверля меня колючими взглядами. И теперь пленку будто пустили назад – с такой уверенностью маленькие монстры двигались обратным ходом, безошибочно вписываясь в проемы. А Ника тотчас запирала за ними дверцы. В последнюю каморку я зашвырнул своего пленника и с облегчением перевел дух.

– Ты был уверен, что угроза подействует? – спросила Ника негромко.

– Я надеялся. Раз им плевать на прочих, включая персонал, то сцепки меж ними должны сделаться очень прочными – иначе поехала бы крыша. А до полной изоляции они не доросли.

– А если бы доросли – стал бы убивать?

– Н-не… знаю, – сказал я с трудом. – Ради себя – вряд ли.

– Ясно, – кивнула девушка. – По крайней мере, честно.

– Чем богаты.

На всякий случай я проверил в клетках замки, собирая ключи в свои объемистые карманы. Затем вместе с Никой прогулялся по подвалу, без особой надежды разыскивая живых. Однако попадались лишь трупы – сторожевиков, воспитателей. Возможно, и спецов, приглядывавших за экспериментом. Двое или трое походили на помощников Богомола, но Альбиона среди них не оказалось. Вырвавшись на волю, звереныши не щадили взрослых, научивших их убивать. А тот парень, охранявший дверь, выходит, легко отделался. Не говоря о внешней страже, до которой тоже наверняка бы дошло дело.

Лишь на самом нижнем уровне нам наконец повезло. Здесь помещался зал, плоский и сумеречный, плотно уставленный лежанками, а на каждой спал ребенок, голову которого закрывал шлем. В центре зала гудела установка внушительных габаритов, неясного назначения, и мне сразу захотелось ее выключить. Конечно, я удержался от соблазна – сперва следовало разобраться.

– По крайней мере мы нашли похищенных ползунов, – пробормотал я. –Только не поздно ли?

– Похоже, без помощи не обойтись, – вздохнула Ника. – Для начала вызову Стаса, да?

Я пожал плечами. Вообще третий бы здесь не помешал – тем более Стас.

– Мы еще не нашли директора, – напомнил все же.

– Хорошо, давай закончим осмотр.

Но вместо Фомичева мы отыскали Альбиона – вполне живого, успевшего схорониться от ярости зверенышей в тесную каморку, запиравшуюся изнутри. Наверное, он даже смог бы подстрелить кого-нибудь, но благоразумно решил не рисковать, пока за него не принялись всерьез. Увидав через оконце меня, оценив мое снаряжение, федерал после коротких переговоров предпочел сдаться. Стволов у него тоже оказалось два – как и ножей, размерами смахивавших на небольшие мечи. На меня Альбион глядел злобно, однако и с затаенным торжеством. Понять причину было несложно. Наконец-то Богомол освободил пригретую полочку – ведь столько лет держал помощника в тени! Третировал, унижал, а тот терпел, ждал, надеялся. И вот теперь путь свободен.

Но тут на сцене возник новый персонаж, издалека оповестив о своем приближении. Добирался он сюда тем же маршрутом, так что разъяснять ситуацию не пришлось. Зато к нему напрашивались вопросы.

– Фомичева, видимо, устранил я, – подтвердил Гарри. – Не убивал, нет – просто вывел из игры. Но вот почему зверята вырвались из клеток? Возможно, цепь случайностей, на которую наложилась очередная инициатива Ульяна. Вообще-то сегодня тут не планировались работы.

– Уже видели его, да?

– Очень жаль, что Богомол меня так подвел, – сказал он со вздохом. – Главный-то мой счет был к нему!.. Но во всех делах Ульяна подпирал этот тип, – Гарри кивнул на пленника. – Да, Альбиончик? И насколько знаю, боец он не хуже. Так отчего нам не выяснить отношения?

– Вы что же затеваете, Гарри: дуэль?

– А почему нет? Или я не барон?

– На три четверти, – напомнил я.

– Уверяю, моя пролетарская четвертинка тоже жаждет мести! Вдобавок, это избавит от проблем очень многих.

– Их можно решить проще, – заметила Ника. – Скажем, отправив объект на удаленный остров.

– Отправьте туда нас вдвоем, – предложил Гарри. – А я уж позабочусь, чтобы население острова сократилось наполовину.

– Тогда какой смысл?

– Вот и я о том.

– Что скажешь, Туманный? – поинтересовался я. – Кажись, у тебя появился выбор.

– Если выиграю, меня отпустят? – осведомился тот с британским спокойствием.

– Боюсь, не сразу, – ответил я. – Боюсь, тогда и у меня появится к тебе счет. Конечно, я дам тебе перевести дух.

– Но выбор оружия за мной?

– Исключая стрелялки, – сказал Гарри. – А также металки и рулетки. Мы не будем полагаться на случай. Рукопашный бой – только так!

– Люди, а вы уверены, что это – лучший ход? – с беспокойством спросила Ника. – Род, ну что за игры!

– Я-то при чем? По мне, пусть Туманёк проваливает… на остров. Но у дворян свои песни.

– Гарри!

– Простите, мадмуазель, – откликнулся барон, слегка рисуясь. – Ради вас я готов поступиться жизнью…

– Но не честью, так?

Он поклонился с изяществом, удивительным для его коренастой фигуры.

– Да при чем тут честь, когда вы просто сводите счеты!

– Можно и так выразиться, – ухмыльнулся Гарри. – Грани тут столь размытые!.. А что по этому поводу думает Род?

– Вообще я против мести…

– Вообще и я тоже. Но тут – случай конкретный.

– А вам не кажется, что это избитый ход? Финальная схватка героев – фу!

Барон хмыкнул:

– Был бы я главным персонажем… Да и Альбик пока на вторых ролях. И с чего вы решили, будто сейчас финал?

– Питомнику-то вроде каюк.

– Как раз это – промежуточный финиш.

– Тогда еще довод, – сказал я. – Ведь он может многое рассказать.

– Кто – Альбион? Вот уж вряд ли!

– Почему?

– Да потому, что он ненавидит нас, – разве не видите? И достаточно уверен в себе, чтобы надеяться укокошить обоих. Так что колоться ему резона нет. Если уж он от острова отказался… Ну что, Альб?

– Рапиры и стилеты, – выбрал верзила, слегка осклабясь.

– Видите? – усмехнулся Гарри. – Пошли в спортзал – там этого добра!..

Я больше не возражал, да и Нике пришлось смириться, хотя ей это совсем не нравилось. Глазеть на дуэль она, конечно, отказалась, а я из солидарности вернулся к девушке, как только убедился, что противники находятся в равных условиях: при клинках и с обнаженными торсами. А еще через минуту к нам вышел Гарри – слава богу, невредимый. Тотчас принял у меня свои любимые Eagles и стал облачаться в обычную броню.

– Альбион дурак, – пояснил он, чуть задыхаясь. – Предсказуем, точно трамвай. Недаром Богомол вертел им! Это лишь гляделось импровизацией, а на деле – домашняя заготовка. Он вписался в мой сценарий, как по заказу, и угодил в первый же капкан – с разгона влетел. Добавлять не пришлось.

Глаза у барона потухли, губы болезненно кривились – победа явно не принесла ему радости. Просто еще в одном давнем деле поставлена наконец точка. А дальше что? Не пора ли подводить жизненный баланс?

– Все же Альб не был садистом, как его босс, – прибавил он. – Зато как он видел цель!.. Совершенно не заботясь о средствах.

– Может, он впрямь защищал идею? – предположил я. – Тот пресловутый «порядок», приоритет государства над личностью.

– Господи! – сказал Гарри. – Покажите хоть одного, кто добивается этого в ущерб себе!..

Затем он ускакал, торопясь куда-то, и мы с Никой вновь остались вдвоем – если не считать зверенышей, затаившихся по своим клеткам. Подмогу вызывать девушка не спешила, словно хотела сперва прийти в себя после таких событий. Конечно, она повидала всякого, живя меж людей, но ее чувства это не притупило. Бедная, бедная – не стоило тебя сюда брать. Если даже мне, с моей толстой шкурой…

Забывшись, я коснулся губами ее шелковистой щечки. Улыбнувшись, Ника качнула головой: лучше не стоит. А то я не знаю!.. Богинь следует почитать издали. Конечно, грязь к ним не пристает, но лучше держать ее при себе – если хоть немного себя уважаешь.