Текст книги "Умные парни (сборник)"

Очерки про ученых

ПОЧЕМУ УМНЫЕ ЛЮДИ ЖИВУТ ДОЛЬШЕ ГЛУПЫХ

Один из непреложных законов цивилизации во все времена и у всех народов – уважение к старикам. Речь сейчас не о гуманной поддержке тех, кто в преклонном возрасте стал слабее. Человек, выбирая решение, прислушивается к мнению старших по возрасту. Синклиты старейшин в том или ином виде существовали и существуют в любом обществе. Как бы мы ни критиковали Академию наук, она тоже является советом старейшин в современном виде. На собраниях РАН, если отвлечься от прений, бросается в глаза, что это собрание российских аксакалов, которые в большинстве своем бодры и телом, и разумом. И возникает вопрос: нет ли зависимости между здоровьем человека и его интеллектом? Может быть, лучший способ сохранить здоровье – усердно учиться и часто думать?

Терпеливые живут долго и счастливо

В вопросе о зависимости между интеллектом и здоровьем надо избежать хитрых логических ловушек и отказаться от ряда соблазнительных аргументов. Первое – обойтись без имен. Отдельные примеры ничего не решают. Платон был гений мысли и олимпийский чемпион. Стивен Хокинг – тоже гений, но полный инвалид. Корректным может быть только статистический анализ. Кстати, известно, что у 30–50 % долгожителей в роду встречались долгожители. Но сказать, что на первом месте генетическая предрасположенность, опять же трудно, потому что в семье сохраняется образ жизни и среда обитания…

И второе – не надо путать причину со следствием. Умные люди ведут более здоровый образ жизни – это понятно. Кроме того, есть профессии, успех в которых зависит от возраста. Кто выживает – тот идет дальше. Возраст – выталкивающая сила к признанию. В США самая высокая продолжительность жизни у членов Верховного суда, которыми изначально становятся почти старцы. Исследований не было, но уверен, еще выше средний возраст у иерархов церкви. Чемпионы среди чемпионов – римские папы и патриархи, из чего вовсе не следует, что святость и безгрешие напрямую связаны с долгожительством. Высокий средний возраст членов Академии наук тоже отчасти связан с тем, что избирают в нее не рьяных кандидатов наук, а тех, кто пережил конкурентов. Важно и то, что все эти звания – пожизненные, а самым важным стимулом к жизни, если вспомнить данные о том, что толкает людей к эвтаназии, являются востребованность и самостоятельность в пожилые годы.

У дураков хилая грудь

30 лет назад ученые Гарвардского университета взяли под контроль группу из 700 семилетних детей. Было обследовано здоровье и одновременно проведен тест на умственное развитие. Наблюдения не прерывались, и недавно были обнародованы результаты второго осмотра. Дети, показавшие в семь лет высокие умственные способности, во взрослом возрасте отличались более крепким здоровьем. Напротив, те, кто в первом классе не блистал умом, выросли хилыми. И уж тем более будущему академику не помешает быть здоровым: одни нагрузки в аспирантуре чего стоят. Интересен список болезней у людей с неблестящим интеллектом: сахарный диабет, астма, рак и сердечно-сосудистые заболевания.

Впрочем, мне кажется, что и для Невтонов список такой же. И не надо научный огород городить, чтобы понять, что умные дети дальше пойдут по жизни, получат лучшее образование, выше оплачиваемую работу и хорошее медобслуживание. Богатые свое драгоценное здоровье обычно не транжирят, а стерегут всяческими способами, в том числе избегая вредных привычек.

Новое масштабное исследование провел Британский совет. Под контроль была поставлена 1 тысяча человек из разных социальных групп и профессий. Выяснилось, что смертность людей, которые всю жизнь постоянно работают головой, в четыре раза ниже по сравнению с теми, чей мозг не испытывал особой нагрузки. Ученые подчеркивают: важна постоянная интеллектуальная нагрузка, а не просто высокий IQ, который дается природой.

Но кто-то возразит: можно работать головой, быть здоровым – и дать дуба в один момент. Самый неоспоримый показатель здоровья – долгожительство. В 2007 году самые авторитетные издания (New York Times, Washington Post, New Scientist) уделили много места результатам, быть может, самой интересной и полной работы о факторах, которые влияют на продолжительность жизни. Эта работа сделана в университете Чикаго по программе Национального института здоровья США российскими учеными Леонидом и Натальей Гавриловыми, которые 10 лет назад уехали из МГУ и обосновались за границей. Методологически это самый чистый из всех известных эксперимент, поскольку Гавриловым удалось исключить социальный фактор, искажавший все прежние результаты. Российские научные эмигранты обратили внимание на то, что сами американцы по привычке упускали из виду: в Интернете в открытом доступе выложены подробнейшие данные всех переписей населения США, которые проводятся каждые 10 лет. Кроме того, в ход пошли результаты антропометрических исследований, выполненных во время Первой мировой войны поголовно среди американцев до 30 лет.

Мама должна быть молодая

В июле 2007 года Леонид и Наталья Гавриловы приехали с докладом в Санкт-Петербург на крупную международную конференцию по геронтологии. Затем побывали в МГУ, где договорились о совместных работах с командой академика Владимира Скулачева, который ведет изнурительную и захватывающую погоню за геном смерти.

Итак, чем по статистике определяется доживаемость человека до 100 лет? Самый важный фактор – возраст матери. Если мама младше 25 лет, у ребенка в два раза больше шансов стать долгожителем, чем у братьев и сестер. Порядковый номер ребенка роли не играет, главное – возраст матери. Даже для стариков после 70 лет важно, молода ли в незапамятные годы была мама. А вот с возрастом отца статистической зависимости не найдено. Любопытно, что недавнее исследование в европейских королевских домах установило необъяснимую закономерность: у пожилых отцов дочери живут на четыре года меньше. Но это локальный и статистически недостоверный результат.

Какие гипотезы? Чтобы выяснить истину, гипотез должно быть много, – иначе наука не работает. Может быть, первые яйцеклетки по качеству лучше, чем последующие. У млекопитающих расходуются яйцеклетки по очередности вызревания. В 2005 году сходный результат был получен на мышах: первые яйцеклетки лучше. Это имеет эволюционный смысл – второго шанса получить потомство природа может не предоставить. Есть, по другому, правда, поводу, английская поговорка: «Best eggs use first». Хотя и договорились, удержаться трудно: Менделеев был четырнадцатым ребенком в семье, Линкольн и Ленин тоже из многодетных семей. Еще одна версия: чем старше мать, тем больше скрытых инфекций накапливается в ее организме. И это отражается на внутриутробном развитии ребенка, когда запускаются скрытые хронические воспаления.

Худоба и жизнь в деревне – залог здоровья

Чтобы стать долгожителем, надо следить за фигурой. Статистика утверждает: не важно, нормальный ты или чуть худой, но нельзя быть толстым. Ожирение даже на 10–15 % катастрофически снижает шансы стать долгожителем. И еще одна закономерность. Если человек провел детство в деревне, шансов стать долгожителем у него значительно больше.

Городские жители обречены на раннюю смерть. Важно подчеркнуть, что эти выводы касаются нынешних стариков, а как сложится жизнь у более молодых горожан и фермеров, науке неведомо.

Ожирение влияет не только на продолжительность жизни, но и на интеллект, что подтверждено работами французских ученых, которые в течение 5 лет исследовали 2 200 мужчин и женщин в возрасте от 32 до 62 лет, выполнявших тесты на умственные способности. Люди нормального и худого сложения выполняют 56 % теста, а те, кто страдает ожирением, – лишь 44 %. Через 5 лет упитанные граждане опустились еще ниже – до 37,5 %. У людей с нормальным весом показатели не изменились. Как ни крути, худым быть выгоднее – и ума палата, и живешь дольше. А еще раньше мы установили: если ты умнее и чаще работаешь головой, то и живешь дольше. Цепочка такая выходит: умный – здоровый – худой – столетний.

О холостяках, курильщиках и миллионерах

Есть много версий о том, какие факторы влияют на продолжительность жизни. Если проверить их беспристрастной статистикой, выясняется, что все это мифы. Холостяки живут столько же, сколько семейные. Рост, если он в пределах нормы, никак не связан с продолжительностью жизни. И вовсе не элита и не миллионеры формируют ряды долгожителей, а рядовые обыватели.

Отрицательным фактором, это доказано точно, является курение. В самом деле, не могу припомнить, кто из наших академиков курит. Кстати, в США страхование жизни для курящих людей происходит по очень жесткому тарифу. Есть на сей счет два исключения: курение показано при болезни Паркинсона. И после 90 лет связь между возрастом и курением стирается, там уж все едино. А вот умеренное потребление алкоголя снижает смертность, и выпивающих академиков я видел в изобилии. Статистически достоверных данных о том, что жизнерадостные люди живут дольше, не имеется, но отсутствие данных не означает, что это не так. Но как иначе – если от жизни нет радости, то зачем жить?

Бессмертие для вождя

Исследования по геронтологии активно поддерживались в СССР. Сталин создал для профессора Александра Богомольца в Киеве Институт геронтологии. Но ученый умер, когда был моложе своего покровителя, на что Сталин заметил: «Всех обманул, мерзавец!» В 1980—1990-е годы геронтология отошла на задний план и встала чуть не на одну доску с астрологией, из-за чего Гавриловым пришлось искать научный трамплин за границей. Но вовсе не астрологией, а сезонными колебаниями витаминов и инфекций объясняется то, что в США полезнее всего родиться в январе, а хуже всего – в мае. Схожие колебания работают, должно быть, и в России. Впрочем, сейчас в России геронтология вновь на почетном счету. Последняя идея – исследовать старение по моделям теории надежности для машин академика Колмогорова с учетом того, что человек может рождаться с исходными дефектами.

Самый остроумный человек современности сказал одну умную вещь: что с человеком ни делай, он упорно ползет на кладбище. Но скорость разная и маршруты тоже. И вообще, установлено, что люди похожи на вино: некоторые с возрастом превращаются в уксус, другие становятся крепче и благороднее. Думать надо почаще – здоровее будешь.

АКАДЕМИК АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВ. ПРЕЗИДЕНТ ИЗ ГНЕЗДА ПАПЫ ИОФФЕ

Мы с настороженностью относимся к руководителям, грудь которых щедро украшена иконостасом из орденов. Даже если сделать скидку на время, надо признать, что никто из ученых не имеет такого количества наград, как академик Анатолий Александров. Трижды Герой Социалистического Труда, кавалер девяти орденов Ленина, лауреат Ленинской и четырех Государственных премий.

На склоне лет он сказал: «Мне в жизни удивительно повезло, дай Бог каждому прожить такую жизнь». У него удивительная биография. Он родился в дворянской семье, отец был мировым судьей, мать – наполовину немка, наполовину шведка. Известный энергетик Роберт Классон, один из авторов плана ГОЭЛРО, – дядя и крестный отец Александрова. После окончания Киевского реального училища будущий президент Академии наук служил в Белой армии Деникина, играл в «русскую рулетку», причем вторым выстрелом попал в свинью, в Крыму не сел на турецкий корабль, попал в плен к красным, был приговорен к расстрелу. Закончил Киевский университет, по приглашению академика Иоффе перебрался в питерский Физтех.

С 1932 года началось сотрудничество Александрова с Военно-морским флотом. Невозможно перечислить все созданные им флотские технические системы. Но самыми главными достижениями своей жизни академик Александров считал размагничивание кораблей, что сделало их неуязвимыми для магнитных мин, и создание атомного флота, прежде всего подводного, ставшего гарантом безопасности страны.

В атомном проекте Александров шел сразу за Курчатовым, который по-дружески называл своего зама Анатолиусом. Александров был научным руководителем промышленных реакторов во многих закрытых городах. С 1946 года, когда Капица из-за конфликта с Берией попал в опалу, он возглавил Институт физических проблем, что его очень угнетало. Перед визитом к Берии он даже прополоскал рот водкой, чтобы от него разило, на что нарком сказал, что эта хитрость ему известна.

В 1957 году в Молотовске (ныне Северодвинск) была спущена на воду первая отечественная атомная подводная лодка (АПЛ). Научным руководителем проекта был академик Александров. Через год у СССР было уже четыре АПЛ. Отставание от США, которые в 1952 году спустили на воду свой «Наутилус», было ликвидировано. В 1959 году начались на Балтике ходовые испытания первого атомного ледокола «Ленин».

В годы его президентства развилось диссидентское движение. В молодые годы на собрании во время политических гонений на академика Иоффе Александров выступил его единственным защитником и спас от расправы. В зрелые годы он считал, что его дом «поставлен» на микрофон, но это правильно, потому что его положение таково, что любой риск недопустим. Став президентом Академии, он, как человек незаурядного ума, видел глубокие пороки системы, но считал деятельность диссидентов наивной и способной принести лишь вред. Александров с раздражением относился к Сахарову, не веря в его искренность и считая его выступления политической игрой. Но как президент Академии он сделал все возможное, чтобы академик-диссидент, лишенный всех государственных наград, не был исключен из членов Академии. В ЦК он проявил дипломатические чудеса, сославшись на тайное голосование в Академии, а устав, дескать, трудно изменить – опять же из-за тайного голосования.

В научном сообществе до сих пор распространен обширный «александровский фольклор». У академика был самобытный стиль общения даже с высшим руководством. Однажды на совещании у Косыгина, когда обсуждалось уже готовое постановление об упразднении доплат за научные звания и степени, Александров сказал: «Алексей Николаевич, выигрыш для бюджета мизерный, а мои ученые – такие люди: они поднимут столько вони, что вы потом сильно пожалеете». Постановление в итоге было отклонено.

Именно к Александрову имеет отношение знаменитая легенда о горячем плутониевом шаре. У Сталина и Берии возникли сомнения: вдруг физики водят их за нос и никакого оружия сделать не смогут. К нему приехала комиссия из множества генералов, которые стали уверять, что им подсовывают что-то непонятное. Александров предложил пощупать горячий шар, внутри которого идет альфа-распад. «Может, вы его нагрели?» – не поверили генералы. Он предложил запереть шар в сейф и потрогать его через час. В конце концов генералы поняли: это то, что нужно. Впоследствии история стала легендой, разговор будто бы состоялся в Кремле, а сомнения выражал сам Сталин.

Трагедию Чернобыля Александров воспринял как личную драму, возлагал на себя вину за аварию и ушел в отставку со всех постов. Он пришел к выводу, что участившиеся аварии на технических системах – продолжение общего развала страны. Он становился все более замкнутым, уходил в себя…

Академик Владимир Фортов:

«Когда Александрова избрали президентом, он со свойственным ему юмором сказал: “Меня постигло несчастье – я стал президентом Академии”. Тем не менее именно годы его президентства стали для Академии золотыми, она шла по восходящей, было создано много новых научных центров. У Александрова было удивительное свойство – он умел находить правильные слова, общаясь с руководством страны. И конечно, он был настоящим гражданином, он понимал, что без сильной обороны, без сильной науки у страны не будет будущего».

Лауреат Нобелевской премии академик Жорес Алферов:

«Александров проработал в питерском Физтехе 17 лет и стал основателем отечественной школы полимеров. Но, как и Курчатову, в годы войны ему пришлось изменить научный курс. Он сделал для флота очень много, и не случайно хоронили его завернутым во флаг первой атомной подводной лодки… Как и другой президент, Мстислав Келдыш, Александров умел увидеть перспективу даже в далекой для себя области. Он отличался исключительными человеческими качествами. После гонений на Иоффе он вместе с Курчатовым сделал все возможное, чтобы вернуть своему учителю прежнее положение и наградить звездой Героя Социалистического Труда».

Академик Александр Румянцев:

«Работа Александрова по защите кораблей от магнитных мин исключительна по красоте. Не было ни одного случая подрыва кораблей, оснащенных этой системой. После смерти Курчатова в 1960 году до 1989 года он возглавлял Курчатовский центр. При нем работы по атомной физике поднялись на высокий фундаментальный уровень. Он приходил в лабораторию, изучал журналы молодых сотрудников, разговаривал с нами. Таких академиков я больше не встречал».

Академик Константин Фролов:

«Стиль Александрова – никогда не торопиться. Удивительным образом он успевал сделать больше всех. При Александрове в Академии наук стали уделять значительно больше внимания техническим направлениям, удалось вернуть в АН несколько крупных отраслевых институтов. Не случайно так велик личный вклад Александрова в создание наших лучших технических систем – от космических “Энергии” и “Бурана” до комбайна “Дон”».

АКАДЕМИК ЮЛИЙ ХАРИТОН. РУКОВОДИТЕЛЬ БОМБЫ – СЫН ВРАГА НАРОДА

Александр Македонский был, как известно, великий полководец. Великими полководцами были также Юлий Цезарь, Александр Суворов, Наполеон Бонапарт, Георгий Жуков и, кроме того, Жанна д’Арк. Но больше великих полководцев не будет. Вовсе не потому, что человеческий гений в этом направлении иссяк. Со второй половины XX столетия при возникновении конфликтов человечество заговорило на другом языке. По существу, со второй половины XX столетия началась другая история.

У человечества появилось ядерное оружие – оно стало главным фактором политики, главным аргументом при поиске решений, главным доводом в выборе друзей и партнеров. Если сейчас и разгораются крупные конфликты, то большей частью для того, чтобы это оружие никому больше не досталось. Ядерный мир и безъядерный мир говорят на разных языках, это две разные цивилизации. Мудрость дала немыслимую силу, и теперь эта сила требует удесятеренной мудрости. И каждый, кто живет в ядерном мире, смотрит вокруг другими глазами – так волшебник Гудвин в «Изумрудном городе» выдавал каждому жителю зеленые очки.

Но история и политика – это судьбы конкретных людей. Знаем ли мы, помним ли имена тех, кто создал ядерное оружие и заставил нас смотреть на мир другими глазами? На слуху затерявшиеся политики, мускулистые теннисисты, однодневные поп-звезды. И эти звезды мерцают холодно и беспамятно пусто. Света нет, но звуки громкие.

Юлий Борисович Харитон. Будущий главный конструктор ядерного оружия, трижды Герой Социалистического труда…

Каждому небезразлично, в какой семье человек родился-воспитывался. Но советская система возвела значение происхождения в квадрат. Легче было рабу Эзопу или крепостному Шевченко пробиться в поэты, чем классово чуждому элементу в 1920—1930-е годы получить пристойное образование. Но хуже происхождения, чем у Харитона, придумать было невозможно – просто проклятие.

Его отец был редактором кадетской газеты «Речь», директором Санкт-Петербургского дома литераторов. В 1922 году его на «философском пароходе» вместе с Бердяевым, Франком, Ильиным, ректором МГУ Макаровым выслали из Советской России. Харитон-старший обосновался в Риге, издавал газету «Сегодня», в 1940 году после присоединения Латвии к СССР был арестован НКВД и приговорен к высшей мере наказания. Мать Харитона была актрисой, играла во МХАТе, в 1910 году покинула семью, вышла замуж за известного берлинского психиатра, с которым в 1930-х годах эмигрировала в Тель-Авив и была похоронена у Стены плача.

Харитон был одним из немногих людей в СССР, кто на протяжении нескольких десятилетий круглосуточно находился под опекой личных телохранителей. Но по-настоящему заложником системы его делали происхождение и идеологически чуждые родственники. Дело отца Харитона лежало в сейфе Берии. И что имел в виду этот зловещий человек, когда 29 августа 1949 года после первого удачного испытания атомной бомбы, поцеловав Харитона в лоб, сказал ему: «Вы не представляете, какое было бы несчастье, если бы она не сработала», никому не известно. Когда однажды Андрей Сахаров поделился с ним надеждами на взаимопонимание с высшим руководством страны, Харитон вздохнул: «У этих людей свои представления об авторитете».

Ни Энгельс, ни Ленин не являются авторитетами для физиков

В 1929 году Сталин, раздавивший к тому времени своих политических противников на всех фронтах, сказал: «Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Страна бежала по всем направлениям – индустриализация, коллективизация. Ученые пытались внушить руководству мысль о том, что физика может обеспечить основу столь необходимой техники будущего. С этим никто не спорил. Но плохо было то, что наука оставалась островком интеллектуальной свободы. Академик Френкель договорился до того, что признался: «Ни Энгельс, ни Ленин не являются авторитетами для физиков». Физики, в отличие от ученых других, более «понятных» областей, считали, что они и без партийного руководства смогут понять, какие теории верны и какие проблемы интересны. Они считали себя частью мирового научного сообщества. Харитон, к примеру, два года работал в Кембридже, подготовил докторскую диссертацию под руководством нобелевских лауреатов Резерфорда и Чедвика. Не случаен был разгром в Харькове Украинского физико-технического института (УФТИ), который посещали Нильс Бор, Джон Кокрофт и Поль Дирак. УФТИ вышел из Ленинградского физтеха, где работал Харитон. Были расстреляны лучшие ученые Шубников, Розенкевич, Горский, арестованы Лейпунский, Обреимов, самый сильный советский теоретик Ландау. Немецких физиков Вайсберга и Хаутерманса Советский Союз передал в руки гестапо.

Но еще в начале 1930-х годов и в Европе, и в СССР считалось, что ядерная физика – это область, которая не имеет никакого отношения к практической пользе. Так думали даже великие Резерфорд и Ферми. И мысль учителя Харитона академика Абрама Иоффе о том, что ядерная энергия может привести человечество через две-три сотни лет к решению проблемы энергетического кризиса, была чрезвычайно смелой. В 1932 году было принято решение о расширении исследований по ядру. Но даже отдаленных мыслей об использовании нового вида энергии для военных целей ни у кого не возникало.

В конце 1930-х – начале 1940-х годов в США и Германии были выполнены фундаментальные работы по самоподдерживающейся цепной реакции и расщеплению ядра. Но и у советских физиков имелись серьезные достижения. Юлий Харитон и Яков Зельдович определили условия, при которых может произойти ядерная цепная реакция. Ядерная физика увела Харитона из химии. В 1925 году он дал начало исследованиям ветвящихся цепных реакций, за которые Николай Семенов в 1956 году получил Нобелевскую премию. Но были также отличные исследования физиков-ядерщиков Петржака, Флерова, Курчатова, Френкеля, который сделал первую советскую работу по делению ядра, что было значительно важнее его критического отношения к Энгельсу и Ленину. Интересный факт: некоторые эксперименты проводились на станции метро «Динамо», чтобы исключить влияние космических лучей.

В 1939 году будущий нобелевский лауреат Игорь Тамм сказал о работе Харитона и Зельдовича: «Это открытие означает, что может быть создана бомба, которая разрушит город в радиусе десяти километров». В 1940 году Иоффе заметил: «Вы говорите о необычайной дороговизне. Но если речь идет о том, чтобы сбросить полтонны урана и взорвать половину Англии, – тут о дороговизне можно не говорить». Но в отличие от американских и немецких физиков, которые сумели убедить свои правительства в необходимости работы над новым сверхоружием, советские ученые с такими предложениями к партийному руководству не обращались. В итоге мы отстали с атомной бомбой на несколько лет, что во многом предопределило весь дальнейший ход мировой истории. Говорить о вине ученых проще всего. С равным успехом можно говорить о вине общества, где наука не востребована (как и сейчас) и не рвется к руководству со своими идеями. В конце 1930-х в заключении оказались все советские ракетчики во главе с Королевым, которые досаждали генералам новыми и непонятными вооружениями. В тюрьме оказался и великий авиаконструктор Туполев. Так что больше резона говорить о взаимодействии власти и науки – и власть от недоверия теряет, и наука.

Если бы вы знали, сколько донесли на вас!

Но были и объективные причины невнимания (недосмотра?) СССР к атомной перспективе. В 1928 году Харитон побывал у матери в Германии. Как он вспоминает, он был поражен количеством и тоном фашисткой литературы. Профессор-фрейдист Эйтингтон, муж матери, сказал: «Это все чепуха, над ними все смеются, это просто мода. Через несколько лет все о них забудут». На Запад эмигрировало много ученых из Германии, которые принесли слухи о нацистской атомной бомбе. К тому же Запад оказался вовлеченным в войну с Германией. СССР же после подписания пакта Молотова – Риббентропа пребывал в благостном настроении, делил с Германией окрестные территории. Этот договор привел и к прекращению обмена информацией с западными физиками. (Кстати, Харитону и Зельдовичу не дали Сталинскую премию, поскольку на их работу не было реакции из-за рубежа, который молчал, чего мы не знали, уже из конспиративных соображений.) В марте 1940 года в Англии появился секретный меморандум «О конструкции супербомбы, основанной на цепной ядерной реакции».

И все же какая-то информация до советских ученых докатывалась. В 1940 году комиссия, созданная по инициативе старейшего академика Вернадского (его сын жил в США), занялась изучением вопроса, сколько в стране запасов урана. В комиссию вошли от физиков Курчатов, Капица, Иоффе, Вавилов, Харитон. Геологи признались, что в отсутствие спроса единственный рудник закрыт, запасы урана неизвестны.

Но в 1941–1942 годах советская разведка из многих источников стала получать сведения о том, что в США и Германии в строжайшей тайне разрабатывается невиданная доселе бомба. Около полугода не доверявший всем и вся Берия не докладывал об этой информации Сталину. И все же 28 сентября 1942 года Сталин подписал распоряжение о возобновлении в СССР работ по урановой проблеме. Осенью 1942 года после беседы в правительстве Курчатов составил список участников проекта: Алиханов, Кикоин, Харитон, Зельдович. В 1943 году Курчатов предложил возглавить группу по работе над конструкцией бомбы Харитону. Тот поначалу отказывался, его захватила другая работа – минное и противотанковое оружие, которое наверняка будет использовано в войне с Германией. Но Курчатов убедил Харитона: надо думать о будущей безопасности страны и нельзя упускать время.

Но время уже было упущено. 27 ноября 1942 года Курчатов писал Молотову: «В исследованиях урана советская наука значительно отстала от науки Англии и Америки». 30 июля 1943 года новое письмо: «Наша страна далеко позади Америки, Англии, Германии. Проблемой урана у нас занято около 50, а в Америке – около 700 научных сотрудников». Расчеты показывали, что необходимо срочно получить около 100 тонн урана, а добыть из разведанных месторождений можно было только 12 тонн за два года. И тогда СССР попросил уран у… Америки – по ленд-лизу. Генерал Гровз, чтобы Сталин не догадался, как и для чего нужен уран самой Америке, до 1945 года исправно отпускал Советскому Союзу уран огромными порциями.

Наконец Сталин, который понимал, что кадры решают всё, снимает с поста руководителя атомного проекта Молотова и назначает Берию. О его роли в создании советского атомного оружия все ученые, и Харитон в том числе, отзывались очень высоко – это был отличный для тоталитарной системы администратор. Когда по примеру генетики намечалось идеологическое избиение чуждой марксизму квантовой физики, Харитон пожаловался Берии, что это затрудняет работу над оружием. Берия вспыхнул: «Мы не позволим этим засранцам мешать вашей работе». Неоднократно Харитон добивался у Берии «прощения» кого-нибудь из идеологически проштрафившихся физиков. Берия лишь хмуро спрашивал: «Он вам очень нужен?» Но однажды Берия сказал главному конструктору: «Юлий Борисович, если бы вы знали, сколько донесли на вас!» И, помолчав, добавил: «Но я им не верю».

Поначалу с приборами было тяжело. Кварц для осциллографа купили на Тишинском рынке в Москве. Часть приборов вывезли из Германии. Но самое главное – в 1945 году в Германии после детективных поисков на кирпичном заводе удалось найти запасы солей урана. В поисках участвовали Харитон и Зельдович, которых по этому случаю обрядили в полковничью форму. Все другие склады, где тоже мог быть уран, будто по досадному совпадению разбомбили союзники.

В январе 1946 года Сталин в присутствии Берии сказал Курчатову: «Наши ученые очень скромны и иногда не замечают, что живут плохо. Наше государство сильно пострадало, но всегда можно обеспечить, чтобы несколько тысяч человек жило на славу, а несколько тысяч человек жило еще лучше, со своими дачами, чтобы человек мог отдохнуть, чтобы была машина». 9 февраля 1946 года в Большом театре Сталин произнес речь: «Я не сомневаюсь, что если мы окажем достойную помощь нашим ученым, они сумеют не только догнать, но и превзойти в ближайшее время достижения науки за пределами нашей страны». Затраты на науку в 1946 году стали в три раза больше, чем в 1945-м. Было объявлено о большом повышении зарплаты ученым.

Через несколько лет член Политбюро Лазарь Каганович недовольно назвал «атомные города» курортами. Но в 1946 году Сталин говорил, что атомную бомбу надо получить как можно скорее, без оглядки на затраты. У Америки бомба уже была. Взрыв над японской Хиросимой стоил жизни 120 тысячам человек…

Как «перехаритонили» Оппенгеймера

КБ-11, объект № 550, Кремлев, Москва, центр-300, Арзамас-75, Приволжская контора, Саров, Арзамас-16 – в разные времена так называлось место, где в 1946 году было создано сверхсекретное конструкторское бюро по разработке атомного оружия. Его называли советским Лос-Аламосом, где находился подобный американский центр.

Когда-то здесь жил Серафим Саровский, один из самых почитаемых на Руси святых, был знаменитый монастырь, куда приезжал последний император Николай II с семьей. В годы войны на территории монастыря расположили небольшой оружейный завод. А в 1946 году в бывший монастырь прислали тысячи заключенных, которые ударными темпами возводили ядерный центр. Многие церкви были разрушены.