Текст книги "Корректор желаний"

Рум вздрогнул, но тут же намерено скорчился от боли.

– Ослабь хватку, 765, нам не к чему судебные разбирательства, – приказал генерал, – Так вот, с изобретением понятно, пусть руководство решает его судьбу, мне интересно, почему друг тебя предал? Ради карьеры?

– И что вы хотите от меня услышать? – еле сдерживая эмоции, спросил Рум.

– Роль Джона Ву в этой запутанной махинации? Уж слишком он старался настучать на вас, Сергей Валерьевич.

– Неудачный соперник, который всегда будет вторым, – ответил Рум.

– Понятно, – сурово посмотрел на него Дюпон, – Усыпить! – приказал он, и робот вколол снотворное в шею ученого.

Приказ 23-674 от 5 мая 2210 года: «Уведомить сотрудника Сергея Рума об отстранении от занимаемой должности с последующим увольнением. Произвести стирание всех воспоминаний, связанных с проектом «Дирижёр». Все данные и прототипы засекретить и передать в архив».

Приказ 23-675 от 5 мая 2210 года: «Уведомить сотрудника Джона Ву об отстранении от занимаемой должности с последующим увольнением».

Тут, как говорится, они ещё легко отделались. Если бы технология ушла за пределы городка, не удалось бы избежать реальных тюремных сроков. Впрочем, такие записи в трудовых картах были сродни черной метке в научном мире.

– Привет, изобретатель, – стоял на пороге с бутылкой шампанского Джон, – Пустишь, или здесь отпразднуем твое увольнение?

– Проходи, – скривившись от очередного спазма, сказал Рум, – Ужасно себя чувствую после стирания памяти.

– Они лишнего не удалили?

– Тебя же помню, – съязвил Рум, – А чего ты такой радостный, работы лишился, запись в трудовой получил, только что память тебе не стерли.

– Ключевое слово «не стерли», Рум! – он выстелил пробкой шампанского в потолок, – Пазл сошелся?

– Если честно, нет, – массажируя виски, ответил он, – Прости, голова не соображает.

– Я видел чертежи робота, делал макет и предал тебя специально, чтобы отвести подозрения в заинтересованности к изобретению. Так что теперь осталось только вспомнить всю информацию по проекту «Дирижёр», – Джон достал сканер памяти.

– Ах ты хитрый сукин сын! – расплылся в улыбке Рум.

– Естественно, не бесплатно, – поднимая бокал, сказал Джон, – Половина дохода меня устроит.

– Договорились!

Месяц спустя. Патентное бюро Йорк-сити. Земля.

– Так кто из вас изобрел робота-дирижёра? – совсем запутавшись, спросил начальник патентного бюро.

– Рум, – ответил Джон, – Но у него стерта память по всему, что связано с проектом «Дирижёр», по воле случая они не стерли мои воспоминания и я, как мог, попытался воссоздать чертежи.

– То есть, создатель машины вы.

– Нет, я – ответил Сергей, – Джон воссоздал чертежи макета, но самого робота повторно изобрел я.

– Так, стоп! – оборвал их сотрудник патентного бюро, – Мы уже третий раз пытаемся выяснить, кто будет автором патента, поэтому предлагаю вписать обоих.

Сергей и Джон переглянулись и одновременно кивнули в знак согласия, а радостный госслужащий незамедлительно выписал патент. В тот же день счетчик корректора желаний относительно способности читать мысли уменьшился на несколько десятилетий. До исполнения мечты оставалось примерно двадцать лет.

Золото Багдада

2207 год. Земля

Машина летела в сторону Уральских гор. Японец Эмиро Сунн, руководитель научного центра по изучению электромагнитных процессов, и его русский коллега, Александр Ромов, работали на передовой космонавтики. Глава мирового правительства Стив Мору поставил цель: создать первый межпланетный крейсер на электромагнитном двигателе для межпланетных путешествий по солнечной системе. И надо отдать должное, тандем мудрого наставника в лице Эмиро и голодного до открытий Александра Ромова уже через пару лет дал результат. Первый космический крейсер был создан, оставалось малое – дать ему имя. И, как выразился Эмиро, именно поэтому они летели куда-то на Урал.

– Можно вопрос, Эмиро Сунн? – чуть смущенно спросил Александр.

– Мой вариант имени крейсера? – предугадал седовласый японец.

– Ну, правда! Вы заинтриговали весь НИИ – настаивал Александр. – У нас даже ставки делают, какое у корабля будет имя. Лидеры: «Звезда», «Первый», «Эмиро».

– «Астра», – уверено заявил ученый. – И так как эта электромагнитная модель шестая по счету, то корабль будет носить имя «Астра-6».

Александр опешил от неожиданности: такая интрига и нелогичное название. Ответ откровенно диссонировал с обдуманностью каждого поступка наставника.

– Вижу удивление во взгляде, – он протянул электронный лист. – Я собирал по крупицам биографию великого изобретателя Дмитрия Астрова долгие годы, стараясь перевести вехи его жизни в художественную форму, дабы раскрыть масштаб личности.

– С большим удовольствием прочту ваш труд, – сказал Александр, – Зная вас, не сомневаюсь, что в художественном плане он будет достоин руки мастера. Но позвольте мне выразить удивление.

– После прочтения позволю, – кивком указал на электронную бумагу наставник.

Ромов открыл текстовый файл и вдумчиво погрузился в жизнь Дмитрия Астрова.

«Золото Багдада, или Сны сбываются по понедельникам», автор Эмиро Сунн

Проснувшись ночью, Дмитрий Астров коснулся покрытого потом лба. Руки тряслись, а губы дрожали от увиденного во сне. В голове, как в кино, проносились яркие картинки. Луна мягко освещала спальную комнату. Он посмотрел на спящую супругу и прошептал:

– Я потеряю ноги.

– Что? – сквозь сон спросила Оксана.

Она тут же включила ночник, опасаясь, что мужу нездоровится. Но в голубых глазах Дмитрия блестел загадочный огонек. Длинные русые волосы, гладко выбритые щеки, прямой нос, тонкие губы, застывшие в улыбке, он загадочно улыбался и смотрел в одну точку.

– Мне сон приснился, – стал объяснять Дмитрий. – Я в аварию попаду, ноги потеряю…

– Дим, ты так спокойно об этом говоришь?

– Ну, это же сон. Да и сегодня понедельник, а не четверг.

– А при чем тут четверг? – раздраженно спросила Оксана.

– Вещие сны снятся с четверга на пятницу.

– Полный бред! Как вообще можно верить в такую чушь?

– Ты меня не бросишь, если я стану инвалидом?

– Не говори глупости! – Оксана отвернулась. – Мне неприятно это слышать!

– Бросишь?

– Дим, ты сам говорил, что сон не вещий и у тебя всё нормально с ногами. Что ты хочешь от меня услышать?

– Так «да» или «нет»?

– Почему я должна тебя бросить?

– Ты не ответила!

– Нет! – сквозь зубы процедила она.

– Спасибо, – Дмитрий, повернулся на другой бок. – А я ведь видел, что будет именно так.

– Прости, что?

– Да так, мысли вслух. Давай спать, – предложил он и уже через пару минут уснул, как ни в чем не бывало.

Через полгода, возвращаясь со свадьбы друзей, они попали в аварию. На повороте их выбросило на обочину. Оксана не пострадала, отделавшись царапинами, но её муж получил травму позвоночника, что вызвало потерю чувствительности ног. Неудачные реабилитационные мероприятия только прибавили отчаянья, именно тогда он и сломался, попросил забрать его домой. Оксана терпела год, а потом ушла без объяснений. Дмитрий начал пить, пропивая пенсию по инвалидности. Медленно, но верно он проваливался в алкогольный ад. Попойки, собутыльники, все способствовало грядущей трагедии. И однажды, уснув возле батареи отопления, он получил ожоги ступней. К лечению Дмитрий отнесся наплевательски и получил гангрену. Ноги отрезали выше колен, и тут, к удивлению врачей, вернулась чувствительность. Для получения протезов нужны были деньги, которых, с учетом пьянок, всегда не хватало. Да и новая жизнь бывшей супруги красной тряпкой бросалась в глаза, заставляя всё отчаяннее смывать спиртным прошлую жизнь.

– За что? – хрипя в пьяном угаре, однажды закричал он. – Почему ты мучаешь меня? Разве это жизнь? Разве это то, что я видел во сне?

В том сне он потерял ноги, а после в чудаковатых протезах стоял на огромном стадионе перед беговой дорожкой для прыжков в длину. И вроде бы часть сна сбылась – ноги он потерял, но вот вторая половина казалась такой нелепой, особенно в те минуты, когда пьяный инвалид, обмочившись, лежал на грязном полу, закрыв лицо руками то ли от стыда, то ли от ненависти к миру.

– За что? – снова прокричал он и с силой ударил кулаком по серванту, с которого посыпались бутылки, зеркало, магнитики, что они собирали с Оксаной, путешествуя по стране.

Подняв один из упавших магнитиков и облокотившись на кресло, он вспомнил, как они покупали этот сувенир в маленьком городишке на юге страны, торгуясь с темпераментным продавцом. В итоге гипсового зайца им подарили просто так, в качестве бонуса за купленные фрукты. От злости он швырнул поделку в кучу других сувениров, и тот разлетелся на маленькие кусочки. Магнитная сердцевина, что была приклеена к гипсовому зайцу, встретившись в полете с похожей пластинкой, сделала кульбит и отлетела в сторону. Дима протянул руку и пододвинул один магнит к другому: тот медленно отодвинулся. Банальный закон физики, но именно в тот миг он понял, как он совершил тот прыжок из сна.

В детстве, узнав, что в космосе отсутствует гравитация, а нас держит магнитное поле Земли, он заразился идеей создать супермагнит, способный регулировать процесс отталкивания от поверхности Земли. Эта идея казалась такой гениальной и простой, всего-то надо вычислить силу магнитного поля Земли и создать противоположный источник. Тогда ему не хватало знаний для реализации проекта, а с годами он всё дальше и дальше отдалялся от мечты. Ему казалось: раз это так просто, то почему люди летают в космос на ракетах? Люди же не дураки! Потом был физмат, научная степень, и, чем дальше он погружался в дебри науки, тем тверже было убеждение в невозможности создания кратковременного электромагнитного поля с регулируемым отталкиванием. И вот теперь, на дне пропасти, эта нелепая мечта стала лестницей вверх, к звездам, правда, нужно подняться по ней.

Первым шагом стало решение материальных проблем, вспоминая слова отца: «всё, что решается за деньги, это не проблемы, а только растраты», Дмитрий, не задумываясь, продал квартиру и оснастил новую лабораторию необходимой техникой.

– Димон, когда всё продашь, где жить будешь? – держа в руках документы на квартиру, спросил Славик.

– На даче, – сидя в инвалидной коляске, ответил он. – Где подписать?

– Хорошая квартира, зря ты ее продаешь, как другу говорю, – Славик пытался отговорить его. – Родительский дом как-никак. Отец твой, царство ему небесное, столько сил в нее вложил.

– Слав, решено, мне деньги нужны.

– Зачем так много? В центре города – двухкомнатная квартира, ты можешь одну комнату сдавать и жить, как у Христа за пазухой.

– Тебе этого не понять, – ответил Дмитрий и подписал документ о продаже.

– И все же? – пряча бумаги в папку, спросил он.

– К звездам хочу!

– Каким, на хрен, звездам?

– Марс, Венера, Юпитер!

– Очнись, Димка! Ты уже не ребенок! Невозможно изобрести вечный двигатель. Ты вырос, Дима, ты уже взрослый, очнись! Те детские шалости закончились, это была просто игра. Наша деревянная ракета даже со всеми магнитами города не взлетела бы и на миллиметр, и дело не в том, что ее сожгли пацаны с Брода, она бы не полетела, Дима! Это невозможно! Это реальная, жестокая жизнь, в которой безумные детские мечты неосуществимы, – на секунду Вячеслав остановился, и жалостливо посмотрел в глаза другу детства. – И, кстати, твои Марс, Венера, Юпитер – это не звезды, а планеты, – иронично подметил он. – Уж поверь мне, человеку с дипломом астрофизика.

– Для меня это звезды, и я там буду, астроном из прошлого.

На даче Астров создал полноценную лабораторию. С каждым днем он медленно, но верно приближался к цели, и потихоньку все задуманное приобретало форму. Ведь у него была концепция: законы вселенной равно применимы ко всем её формам. И этот постулат стал отправной точкой в создании портативной электромагнитной установки прообраза вечного двигателя.

– Ваше здоровье, Валентина Николаевна, – Дима поднял бокал с янтарного цвета жидкостью, пахнущей ячменем. – Кто бы мог подумать, что ваши лекции по физике мне пригодятся, Трынделка, – он как-то по-особенному, с уважением, произнес последнее слово.

И тут же вспомнились нудные лекции по основам физики и то, как Валентина Николаевна три шкуры сдирала во время сессии. Дмитрий в зачетке имел «четверку» по физике, хотя эта «четверка» стала бы «шестеркой» у любого другого преподавателя. Валентина Николаевна любила говорить: «Физику на «пять» знаю только я и Эйнштейн, ваша участь – все, что ниже».

Дима в тот день праздновал написание теоретической части вечного электромагнитного двигателя. В теории он рассчитывал создать поле, противоположное земному, другими словами: два магнита из детства, которые, как бы ни хотел, не притягивались, а отталкивались друг от друга. Одним из таких магнитов собирался стать сам Дмитрий, точнее, его установка, а другим была бы Земля. Конечно, речь шла о кратковременном и контролируемом включении магнитного поля, дабы попросту не улететь на пару десятков метров в небо.

Фантастика, скажете? Но через пять лет работы и опытов он создал портативный электромагнитный протез, который, надо заметить, работал. Он позволял ему с легкостью левитировать, а при желании подниматься на пару метров вверх.

Серые краски уходящей зимы разбавляли зеленые оттенки, от ярко-зеленого до чуть различимого бледного. И в каждом капелька детского задора, старческого опыта, юношеского безрассудства и зрелого смирения. Вестники грядущих перемен пробивались сквозь деревья, асфальт, кирпичи, бетон, и, казалось, даже через металл. Травинки, как острые ножи, раздирали преграды на пути к солнцу. И все понимали, что пришла весна!

– Геля, сходи в магазин, купи хлеба, – увидев подходящего к ним мужчину, сказала женщина, а затем трясущимися руками достала деньги из сумочки. – А на сдачу конфет.

– Можно шоколадку, мам?

– Да, беги быстрей, – проводив дочку, Оксана встретилась взглядом с Дмитрием. – Привет.

– Я же говорил, что потеряю ноги, – ответил он. – Привет. Красивая прическа.

– Спасибо. Как ты, Дима?

– Как видишь.

– Ты прости меня, что ушла, я просто испугалась… некрасиво вышло. Прости.

– Да ладно. Я всё понимаю и не держу зла. Я знал, что ты уйдешь. Не потому, что разлюбишь, просто испугаешься жить с инвалидом.

– Ты хотел что-то, или просто так?

– Просто так, Оксана, просто так.

Дмитрий замолчал, держа в руках спортивную сумку. А Оксана, нервничая, переминалась с ноги на ногу. Возникла неловкая пауза. Дмитрий столько раз прокручивал в голове эту сцену, а теперь не мог найти и двух слов, чтобы прервать молчание.

– Я на Олимпиаду еду.

– Здорово! Поздравляю.

– Как спортсмен еду, буду представлять страну в паралимпийской сборной.

– Береги себя.

– Думаешь, стоит?

– Мне пора, – заметив дочку с булкой хлеба, сказала Оксана, – Муж будет волноваться.

– Да, конечно. Ты прости, что вот так без спросу подкараулил на улице. До свидания, Оксана.

– Прощай, – ответила она и пошла навстречу дочке.

Дмитрий проводил её взглядом, понимая, что время, когда они были вместе – позади. А впереди его ждал исторический прыжок.

Вы бывали в Багдаде?

В городе Востока, где пахнет песком и древностью, несмотря на современные высотки и индустриальный центр. Сколько войн, потрясений, завоеваний пережил древний город. Народы, по воле горожан или против нее, оставляли следы в истории Багдада. Эти стены и дороги видели многое, пожалуй, только Олимпийских игр не было на их памяти, но, усилиями политиков Востока и местных жителей, Олимпийский комитет одобрил проведение очередных игр в одном из самых древних городов Земли. Все хорошее быстротечно, и на двадцать первый день огонь погас. Лучшее закрытие игр за тысячелетие! Впервые со времен проведения игр в мире остановили военные конфликты – такой приятный рекорд для человечества. Огонь потушен, миллиарды надежд, миллионы разочарований, десятки побед, сотни награжденных – все это уже история, записанная в новостных выпусках, специальных репортажах и на любительских камерах… Огонь потушен.

Да здравствуют паралимпийские игры в Багдаде! И все началось заново: огонь зажгли, и мир снова прикован к играм человечества. В глазах паралимпийцев азарт сильнее, чем у предшественников, они не ищут победы и славы: для них победа – само участие. А игры – смысл существования и борьбы, в которую вогнал их недуг.

«В сектор для прыжков в длину к первой попытке подошел участник из России Дмитрий Астров, у него вместо ног протезы собственного производства. Он молится перед прыжком… Разбег… Невероятно!!! За десять метров, это новый мировой рекорд! Подождите, я сейчас уточню… Да, так оно и есть – мировой рекорд с первой попытки! Невероятно! Стадион встал, просто потрясающее зрелище! Он прыгнул на двух алюминиевых протезах… как мне сообщают помощники – одиннадцать метров пятьдесят девять сантиметров, запредельная цифра!!! И это медаль, как минимум…» – восхищенно вел репортаж диктор на стадионе.

Успешная попытка Астрова мгновенно влюбила болельщиков в русского атлета, а за второй попыткой, затаив дыхание, следил уже весь стадион. Дмитрий Астров задал темп, который не смог поддержать ни один из спортсменов. Прыжок. Ошеломительный результат за пятнадцать метров. Стадион стоя аплодировал, провожая Дмитрия к сектору для отдыха.

– Это нечто фантастическое! Атлет из России бьет мировой рекорд по прыжкам в длину среди полноценных спортсменов! – в неистовстве кричал диктор, потрясенный происходящим на арене Олимпийского стадиона. – Постойте, постойте, кажется, атлет хромает. Может, у него травма, протез неисправен? У меня есть информация, что атлет использует протезы собственного производства. Вы знаете, я думаю, после такого триумфального выступления за его протезами выстроится очередь… Точно, нам показывают крупным планом атлета, и видно, как он хромает. На его лице – страдание, причиняемое болью. Что-то пошло не так! Как жаль, что атлет не может сейчас дать интервью, его выступление – это сенсация паралимпийских игр Багдада, – диктор взахлеб комментировал происходящее. – Весь стадион ждет, будет ли третья попытка атлета. И вот Дмитрий Астров выходит к беговой дорожке… Гробовая тишина… Стадион стоя ожидает прыжка. Кажется, все атлеты замерли… Разбег… О, Бог ты мой, он… он… – голос диктора задрожал. – Он упал! Астров лежит без движения. Это… это ужасно! Простите, мы прервемся на пару минут.

По телевидению пошла реклама, а на стадионе к атлету подбежали медики, но шансов выжить у человека, взмывшего на тридцать один метр, были призрачными. Он умер от перелома позвоночника и множественных травм, полученных при падении. Портативный электромагнитный протез закоротило, и Дмитрия, как пушинку, подкинуло вверх, со стороны это выглядело как прыжок. Вышло цинично, но попытку засчитали, и золотую медаль вручили посмертно. По протоколу соревнований атлет Дмитрий Астров прыгнул в третьей попытке на тридцать два метра.»

Александр оторвал глаза от электронной бумаги и посмотрел на мудрого учителя.

– Я видел этот прыжок собственными глазами. Шестьдесят лет тому назад, будучи десятилетним парнишкой, тайком попал на стадион. Отец вел съемки, а я прятался в нижнем отсеке робота-оператора. Так сильно хотелось увидеть вживую происходящее на Олимпиаде! Я видел его взгляд. Он не боялся, когда шел на третью попытку, и это не был несчастный случай, это был поступок. Он хотел показать миру, что смог придумать нечто великое, и он отдал жизнь ради того, чтобы его изобретение, его портативный электромагнитный реактор увидели люди. Великий мечтатель из России! Таким я запомнил Дмитрия Астрова.

– Получается, портативный электромагнитный реактор лег в основу двигателя нашего космического крейсера?

– И поэтому все корабли, которые будут созданы на интеллектуальной основе Астрова, будут носить имя «Астра». Это моя воля как старшего по данному проекту.

– Поистине мудро, Эмиро Сунн. Можно сказать, детская мечта Дмитрия сбудется, частичка его души увидит, как он выразился, «звёзды».

– Но мы здесь не только поэтому, – взглянув на приборы, неожиданно произнес он. – Добрались.

Машина приземлилась возле кладбища. Через полчаса поисков они отыскали могилу изобретателя. Маленькое надгробие, калитка и металлический столик для поминок.

– Его мировой рекорд стал бессмертным, – сняв шляпу перед могилой Астрова, сказал японец. – Тридцать два метра пятьдесят один сантиметр – самый длинный прыжок в истории Олимпийских игр человечества. Но главное не прыжок, главное, что мы с ним одной крови, Александр. Мы те самые мечтатели, Ромов, которые ведут за собой миллионы – сказал Эмиро, – Выполнишь мою просьбу?

– Да.

– Когда меня не станет, похорони меня тут.

– Полно вам, Эмиро Сунн, – возразил Ромов, но видя серьезное лицо наставника, осекся, – Я выполню вашу просьбу.

Холодный ветер подул в лицо, и с березки осыпались последние листочки. Осень застелила землю перед грядущими холодами золотым покрывалом. У подножия памятника лежали свежие розы, за могилой Астрова кто-то ухаживал. Неожиданно раздался раскат грома, предвещая грозу, седовласый японец достал золотую медаль в прозрачном футляре и положил её радом с цветами.

– Я долгие годы следил за судьбой этой медали. Сразу после прыжка Олимпийский комитет аннулировал рекорд Дмитрия Астрова, мотивируя, что он использовал изобретение незаконно. Только вдумайся, у него не было лицензии на создание такого рода устройства. Мне понадобилось пятьдесят девять лет, чтобы Астрову вернули медаль и восстановили его рекорд. В ночь после гибели атлета я плохо спал, уже под утро во сне я увидел наш крейсер, один в один, только на орбите Марса. Это невероятное совпадение! Но главное я четко понимал, что это творение моих рук.

Ромов молча слушал, понимая значимость момента, он впервые видел такие сильные эмоции на лице наставника. Это пробирало до мурашек, а Эмиро говорил и говорил, восторгаясь жизнью Дмитрия.

Сверкнула молния, и пошел дождь. Крупные капли, словно слезы, упали на землю, на могилу русского атлета, на золотую медаль из далекого Багдада и газету – электронный вариант «World Times», бережно оставленный рядом с памятником. На первой полосе газеты красовался видеорепортаж об успехе ученых в космонавтике! Они создали межпланетный крейсер, и, как выразился в интервью глава проекта Эмиро Сунн, «…мы летим к звездам, человечество! Мы летим к звездам!»