Текст книги "Подземная Канцелярия"

– Не знаю, – признал я.

– Найди их, друг! Мы дали слово доставить Кольцо!

– Помню, помню, – сказал я. – Прикрой!

Он развернулся и бросился на врагов, атакующих с моей стороны. Пока он привлекал внимание орков к своей персоне и отвлекал их внимание от моей персоны, я проскользнул мимо него, полоснул парочку орков мечом и отправился на поиски полуросликов.

Кто меня заставил ввязаться в эту историю?

В лесу было довольно сыро после вчерашнего дождя, и моя одежда очень быстро промокла. Солнце не пробивалось сквозь заслон деревьев, поэтому тут, внизу, было прохладно, и я мог еще и простудиться вдобавок. Вдали затихали звуки битвы, а я шел по лесу в поисках трех обычных хоббитов и одного необычного, самого главного, кольценосного.

Через полчаса я понял, что заблудился. Звуки битвы не доносились уже ни с какой стороны, были слышны только обычные лесные шорохи, и никаких признаков разумной, цивилизованной жизни.

Зачем я в это влез?

Потому что мне было скучно в том подмосковном санатории, куда я уехал сразу же после того, как вывесил наш официальный сайт в Интернет.

Перед тем как приступить к своим служебным обязанностям, я слазил на официальный сайт хакеров и прочитал историю, вывешенную Кракеном. Там были все подробности, за исключением одной. Не хватало только моего финального послания, моего росчерка.

«Связался с лучшим – умри, как все». Обидно. Значит, он все-таки не признал меня лучшим. Или расставил ловушку, подумал я. Дескать, сейчас меня одолеет тщеславие, и я дополню его рассказ финальной подробностью. И тогда он меня вычислит.

Черта с два. Я тщеславен, но не глуп. Моя сегодняшняя тактика – молчание.

Шеф предложил мне смотаться на Кипр, но у меня не было загранпаспорта, а оформление требовало времени, поэтому я остановил свой выбор на Подмосковье. С одной стороны, зависнув в санатории, я резко менял привычный круг общения, как случается при выезде на любой курорт, с другой стороны, я не слишком удалялся от дома. Если что, на машине можно добраться за пару часов.

В первый день все было довольно-таки интересно, для меня, жителя городского, и подмосковный лес – экзотика. Потом стало скучно. Лес стоит на месте последние пятьсот лет, молодежи в санатории мало, а та, которая есть, не в состоянии поддерживать интеллектуальную беседу более пяти минут, не вставляя в речь связки типа: «реально», «без базара» и «конкретно».

Иными словами, в санатории было два типа курортников: обеспеченные пенсионеры, объединившиеся в своеобразный клуб «Кому за 60», и местная братва, знакомиться с которой я никакого желания не имел.

И был я как белая ворона, не пишущаяся ни в одну компанию. К пенсионерам по возрасту, а к братве – из-за несовпадения интересов и жизненных приоритетов.

Впрочем, сомневаюсь, что и с пенсионерами у меня интересы и приоритеты совпали.

Тогда я и понял, что на самом деле «завис». Тянуло в Интернет, но Интернета здесь не было. Всей связи – телефонный автомат в холле и моя мобила, которая брала сеть через раз и могла вырубиться прямо на середине разговора. Телевизор транслировал три канала, ближайшее кино было за двадцать километров, а торчать две недели в бассейне, сауне и спортзале было просто невыносимо.

Блуждая по лесу на второй день этой тягомотины, я наткнулся на толкинистов.

У них тут проходили очередные ХИшки.

Кто не в курсе, ХИ – это хоббитские игры. Ролевые игры, основанные на бессмертном творении Толкина. Если кто не знает Толкина, до свидания. Вы потеряны для общества.

Ага, Толкин – это тот самый чувак, который написал книжку по фильму Питера Джексона.

Толкинисты, они же толканутые, это такие люди, вполне взрослые, разумные и даже в какой-то степени состоявшиеся, которые верят в то, что на самом деле они вовсе не люди, а эльфы, гномы, хоббиты, орки и волшебники. Думаете, они на ХИшках притворяются? Черта с два. Они притворяются не на ХИшках, наоборот, в обычной своей жизни они притворяются людьми.

Типа, их истинная суть проявляется только на ХИ.

Нет, я лично Толкина тоже читал и ничего против его творения не имею. Оно мне даже понравилось, но не настолько, чтобы я вообразил себя хоббитом или эльфом. Может быть, дело в том, что творение Толкина было не самой первой книгой жанра фэнтези, которую я прочитал. До него был «Амбер» Желязны и «МИФические истории» Асприна. Может быть, это я такой невпечатлительный. Спросите меня о «Властелине Колец», и я скажу вам – хорошая книжка. Но хороших книжек много, так почему же никто не играет в штурм Корвина и Блейза, когда рыжая бестия свалилась с вершины Колвира и ушла через козырь, а Корвин был схвачен сторонниками Эрика и ослеплен? Для меня это до сих пор остается парадоксом.

Но несмотря на свои заскоки, большая часть толкинистов была приятными для общения людьми. И когда их вожак, Арагорн, сын Арахорна, в миру – Вася Пупкин, предложил мне присоединиться к игрищам, я долго не раздумывал.

Знаете, что мне в них больше всего понравилось? У толкинистов были горящие глаза. Понимаете? Как у героев братьев Стругацких, как у истинных коммунистов, не знаю, как у кого еще. И пусть они занимались далеко не самым важным в жизни делом, но отдавались они ему полностью, и я это уважал. Сейчас так редко можно встретить человека с горящими глазами.

Сегодня утром мы должны были разыграть схватку, в которой погиб Боромир, а Фродо с Сэмом ушли в Мордор. Пиппин и Мерри должны были быть захвачены орками, а мы должны были их отбить, но чуть позже.

Отбить Мерри и Пиппина было бы приятно, они были чертовски симпатичными девушками, и одна из них строила мне глазки.

Я думал, что мне, как новичку, достанется роль рядового орка, но толкинисты расщедрились и назначили меня одним из главных действующих лиц. Я не совсем понял логику их выбора, но отказываться от такого предложения было бы оскорбительно для них, и я согласился.

А теперь я заблудился в лесу.

Но мой герой и не должен хорошо ориентироваться в лесу, подумал я. С другой стороны, я ведь даже не знаю, где мой санаторий, а до Москвы отсюда километров сто двадцать. Интересно, сохранились ли в здешних лесах волки или медведи? Белки точно сохранились, я уже видел штук пять.

Тут я увидел его. Он был староват для толкиниста, но у него в руке был деревянный меч, как и у меня, значит, он тоже был игроком. Он шел мне навстречу и стучал мечом по стволам деревьев. На вид ему было лет сорок, на нем был серый деловой костюм, который как-то не слишком гармонировал с деревянным мечом и образом толкиниста в лесу.

– Вы кто? – спросил я.

Если он орк, мне придется вступить с ним в бой, чего бы мне не хотелось. Смотрелся он очень внушительно и держал меч так, словно тот не был деревянным. И словно парень умел им пользоваться.

– А вы? – спросил он.

– Я этот, как его… Гимли, сын Глоина из Твердыни Подземного Короля.

– А я – Скагс из внешнего круга ада.

– Я что-то не помню такого персонажа, – сказал я.

– А вы не слишком похожи на гнома, – сказал он.

– Я знаю, – сказал я. – Гномов ростом метр восемьдесят не часто встретишь, да? Но так уж решило местное руководство.

– Демона из внешнего круга ада тоже не слишком часто встретишь, – сказал он.

– Вы не похожи на демона.

– Только поначалу, – сказал он. – Кстати, вы не первый, кто мне об этом говорит.

– И я не помню демонов во «Властелине Колец». Разве что Балрог, но я слышал, что его вчера сразили. Гендальфа-то с нами нет.

– Вы об этой странной игре? Видите ли, дело в том, что я в ней не участвую.

– А это? – спросил я, указывая на его меч.

– А это, – сказал он, – я отнял у трех личностей, которые набросились на меня с явным намерением вот этим самым пронзить.

– И что вы с ними сделали?

– Нейтрализовал и отобрал мечи, что же еще?

– Но они живы? – уточнил я.

Ребята увлеклись, а этот тип мог быть кем угодно. Я имею в виду, он же псих?

– Конечно, – сказал он. – Их убийство было бы неадекватно исходящей от них угрозе.

– О как, – сказал я. – Так кто вы, говорите, такой?

– Скагс, демон из внешнего круга ада. А вы – Гоша.

– Откуда вы знаете? – несколько удивленно спросил я.

– Я – демон, – напомнил он. – Я многое знаю.

– Что, например?

– Многое, – повторил он. – Но я здесь не для того, чтобы хвастаться своими знаниями. Я здесь, чтобы сделать вам предложение.

– Стоп, – сказал я. – Стоп, стоп, стоп… Кто-то из нас явно болен, и я надеюсь, что это не я.

– Я совершенно точно здоров, – сказал он.. – Да и вы тоже. Просто у вас культурный шок.

– С чего бы это?

– От встречи с демоном.

– А вы – демон? – тупо спросил я.

– Демон.

– Доказать можете?

– А вы действительно этого хотите?

Я прислушался к своим ощущениям.

– Нет, – сказал я. – Не хочу. Но если вы хотите продолжить нашу беседу, нам обоим придется через это пройти.

– Хорошо, – сказал он. – Какое доказательство вас удовлетворит?

– Надо подумать, – сказал я. – А что вы можете делать?

– Летать.

– Копперфилд тоже может.

– Он – фокусник.

– Откуда я знаю, что вы не фокусник?

– А какой смысл мне показывать фокусы одному-единственному зрителю, да еще и в лесу?

– Не знаю, – сказал я. – Но это не значит, что смысла нет. Что вы еще можете?

– Могу спалить этот лес, – сказал он. – Это вас устроит?

– Вряд ли, – сказал я. – Кроме того, спалить лес может любой дурак с зажигалкой. Экология нынче плохая, леса то и дело горят. Не надо усугублять.

– Не буду усугублять, – сказал он. – Отрастить рога и копыта?

– Если это доставит вам удовольствие, – сказал я.

И он отрастил.

Не знаю, как у него это получилось. Я успел только раз моргнуть, а человек в сером костюме и с деревянным мечом в руке исчез. Вместо него передо мной стоял самый натуральный демон.

Два с половиной метра ростом, плюс рога, по два с каждой стороны, один короткий и один длинный. Тело было матово-черным и поблескивало чешуей, ноги заканчивались копытами такого размера, что самый матерый бык на корриде дал бы дуба от одного их вида. Еще у него был хвост, длинный, чешуйчатый, напоминающий гремучую змею. Глаза у него полыхали пламенем, а из пасти торчали огромные зубы.

– Вы довольны? – спросил он. Голос у него тоже изменился, теперь он был хриплым и гортанным, словно со мной разговаривал крокодил.

Вполне, – сказал я. – Вернитесь к своему прежнему облику, если это вас не затруднит. Я не отношу себя к демонофобам, однако, не ровен час, мимо кто пройдет. Страшно даже представить, что он подумает.

– Вы правы, – сказал он, так же мгновенно превращаясь в человека. – Никогда не следует забывать об осторожности.

– Истинная мудрость сквозит в ваших речах, – сказал я. – Так чего вы от меня хотите?

– Поговорим? – спросил он, присаживаясь на пенек и прикуривая большую сигару от указательного пальца.

– Поговорим, – согласился я.

Пеньков вокруг больше не было, так что я сел прямо на землю, прислонившись спиной к стволу.

– Сигару? – спросил он.

– Не откажусь.

Он угостил меня сигарой. Оказалось, что зажигалки у меня с собой нет, так что и мне пришлось прикуривать от его пальца. Серой от пальца не пахло.

– И что вам нужно? – спросил я.

– А сами вы, конечно, не догадываетесь?

– Вы не еврей? – спросил я.

– Почему вы спрашиваете?

– Потому что вы отвечаете вопросом на вопрос.

– Я – не еврей, – сказал он. – Я – демон.

– В это я уже верю, – сказал я. – Цена, которую должен заплатить я, мне понятна. Какова ваша?

– Назначьте ее сами.

– Боюсь продешевить, – сказал я.

– А вы не бойтесь, – сказал он. – В случае чего я вам намекну. Мы работаем для клиентов и не хотим, чтобы кто-то чувствовал себя обиженным.

– Что-то мне в это не очень верится.

– Тем не менее это так. Итак, что вы хотите в обмен на предмет, от которого до сих пор не получали никакой практической пользы и который в ближайшее время вам в любом случае не понадобится?

– Вы имеете в виду душу?

– Да, душу.

– И тогда после смерти я гарантированно попаду в ад?

– Вы снова абсолютно правы.

– И как там, в аду?

Он пожал плечами:

– Нормально.

– Не жарковато, нет?

– Местами жарко, местами не очень, есть места, где совсем холодно. Ад – он большой и разный.

– Ад – город контрастов?

– Можно и так сказать. Хотя размерами он превосходит все города мира, объединенные в один мегаполис.

– Очень много грешников?

– На недостаток клиентов не жалуемся.

– Тогда к чему вам еще и меня обрабатывать?

– Вы – особый случай.

– С чего бы это?

– Мы провели нечто вроде лотереи силами нашего ведомства. В целях поощрения, так сказать, – сказал он. – И сделали наши фирменные предложения всем победителям. Вы – последний.

– Они все согласились? – спросил я.

– Я не имею права раскрывать вам эту информацию, – сказал он. – Каждая сделка конфиденциальна.

– Но я не помню, чтобы я что-то выигрывал в лотерею в последнее время.

– Правый внутренний карман вашей куртки, – сказал он. – Тот самый, что закрывается на «молнию».

– Там мой бумажник.

– И еще кое-что.

– Откуда вы знаете?

– Я – демон.

– Я помню.

– Вы проверите карман?

– Проверю, – сказал я.

Я положил сигару на землю, чтобы не прожечь прокладку куртки во время манипуляции с «молнией», и влез в карман. Бумажник был на месте, впрочем, его тяжесть я чувствовал на каждом шагу, но было там что-то еще. Большое, плоское и круглое.

Я вытащил предмет на свет, им оказалась старинная монета.

А я совсем о ней забыл.

Я нашел ее, гуляя по лесу в первый день своего незапланированного подмосковного отпуска. Она лежала на самом видном месте и прямо-таки просила ее прибрать, удивительно, что никто не наткнулся на нее раньше меня.

Возможно, она даже была золотой, но я не могу определить этого на ощупь. Я знаю, что во времена, когда золотые монеты были в широком обращении, люди имели привычку прикусывать им край и смотреть на отпечатки зубов, но у меня не было никакого желания тащить найденные предметы в рот.

Монета была красивой. С одной стороны был изображен ангел со здоровенным мечом, расправляющий крылья, с другой – какая-то мерзкая тварь, выбирающаяся из-под земли. Никаких цифр, обозначающих ее стоимость и год выпуска, никаких букв.

Как я мог забыть о такой находке? Вот сейчас демон напомнил мне, и эта история встала у меня перед глазами, а минуту назад я ничего о ней не помнил. Я же хотел отнести монету к антиквару и поинтересоваться, что это, собственно говоря, такое и сколько может стоить. Но продавать я ее не собирался, хотел оставить себе. Может быть, она положила бы начало целой коллекции странных предметов.

Учитывая проходящие здесь игрища, монета могла оказаться собственностью толкинистов и играть роль того же Кольца Всевластья или любого из остальных колец. Надо будет спросить у Арагорна…

– Вот ваш лотерейный билет, – сказал тот, кто утверждал, что он демон, а потом убедительно доказал свое утверждение.

– Я должен вернуть его вам?

– Нет, – сказал он. – Пусть останется у вас в качестве сувенира.

– Спасибо, – сказал я и убрал монету обратно в карман. И тут же снова о ней забыл.

– Вернемся к сделке, – сказал он. – Вы определились с ценой?

– А разве стандартных предложений у вас нет?

– Есть, конечно.

– Тогда начните с них, – сказал я. – А то мне как-то ничего в голову не приходит. Может быть, это даст толчок моему мыслительному процессу.

– Хорошо, – сказал он. – Хотите миллион долларов?

– Зачем? – спросил я.

– Все хотят миллион долларов, – сказал он.

– Я не хочу.

– Почему?

– Не знаю. А почему я должен хотеть миллион долларов?

– А два миллиона?

– Милейший, – сказал я, – вы работаете в такой солидной конторе, и я просто не поверю, что, прежде чем прийти на эту встречу, вы не наводили обо мне справок.

– Наводили, – сказал он.

– Тогда вам должно быть известно, чем я занимаюсь.

– Вы – программист.

– Я – хакер, – поправил я.

– Это ваше хобби.

– Не совсем так, но это не столь важно, – сказал я. – Важно то, что я хакер. Вы знаете, чем занимаются хакеры?

– Воровством, – сказал он.

– Верно, – сказал я. – Хотя и не только воровством. Поверьте мне, если бы я хотел миллион долларов, то уже давно хакнул бы его со счета какого-нибудь швейцарского банка.

– Я думал, вас останавливает уголовная ответственность за это противозаконное деяние.

– У нас нет закона против хакеров. А служба безопасности банка никогда меня не найдет.

– Я вижу, вы прорабатывали этот вопрос.

– Чисто любопытства ради, – честно сказал я.

– Значит, деньги вам не нужны?

– Деньги всем нужны, – сказал я. – Но у вас я их не возьму.

– Даже десять миллионов?

– А каков ваш верхний лимит?

– То есть сколько я могу вам дать по максимуму?

– Да.

– Вы можете стать богаче султана Брунея.

– А богаче Билла Гейтса?

– Можете, – сказал он. – А кто такой Билл Гейтс?

– Самый богатый человек в мире.

– Только дайте свое согласие, и по сравнению с вами он будет просто нищим.

– Интересно, – сказал я. – Вы всем такое предлагаете?

– Нет, только вам.

– Почему?

– Потому что вы выиграли в лотерею.

– Я нахожу это весьма странным, – сказал я.

– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось вашим мудрецам.

– Вы знаете Шекспира?

– Конечно. Хотите, я вас познакомлю?

– Не хочу. Что я, покойников не видел?

– Таких не видели.

– Все равно не хочу. О чем мне с ним разговаривать? Зачем же ты, старина Вилли, Гамлета с Офелией замочил? И Ромео с Джульеттой?

– Он даст вам аргументированный ответ.

– А оно мне надо? – спросил я.

– Давайте подведем итог под первым пунктом моего предложения, – сказал он. – Деньги вам в любом количестве не нужны?

– Боюсь, что нет.

– Вы знаете, вы второй клиент за последнюю неделю, который отказывается от денег.

– Деньги – не главное.

– Тогда назовите, что для вас главное.

– Если бы я это знал, – сказал я. – Что еще в стандартном пакете?

– Хотите знакомства с самой красивой женщиной мира?

– А кто у нас самая красивая женщина мира?

– Вы сами выберете.

– И как вы устроите наше знакомство?

– Это уже наша работа, – сказал он. – Мы своих методов не раскрываем.

– Что у меня с ней будет?

– Все, что вы захотите. Включая законный брак.

– Не, – сказал я. – Не пойдет. Это скучно. В знакомстве с женщиной самое интересное – это ее завоевание, преодоление, так сказать, преград. А вы мне ее на блюдечке преподносите. В чем же кайф?

– В обладании той, о которой мечтают все мужчины мира.

– Обладание ради обладания скучно, – сказал я. —Женщина – это не вещь.

– Многие мужчины думают иначе.

– Это их личное дело. Я так не думаю.

– Похвально, – сказал он. – Я вижу, у вас очень прогрессивный взгляд на вещи.

– Вполне обычный.

– Значит, головокружительного секса вы тоже не хотите?

– А кто ж его не хочет, – сказал я. – Двести долларов, Ленинградское шоссе в сторону области, и вы будете иметь столько секса, сколько вам и не снилось.

– А мэром Москвы вы никогда стать не хотели?

– Лужкова вы куда денете?

– Он сам скоро уйдет, – сказал демон.

– Как вы сказали, вас зовут? – спросил я. – А то я запамятовал.

– Скагс, к вашим услугам.

– Послушайте, Скагс, быть мэром, губернатором или президентом – это очень престижная и высокооплачиваемая, с темной стороны налогообложения разумеется, работа, но она еще и очень нервная. Ответственность давит, знаете ли. А я никакой ответственности не хочу.

– Знаменитым вы быть тоже не хотите?

– Знаменитым кем?

– Кем хотите. Но знаменитым. Знаменитым гонщиком, знаменитым ученым, знаменитым писателем, знаменитым философом. Можете выбрать сами. Вас будут знать миллионы. Вас будут уважать миллионы. К вашему мнению будут прислушиваться правительства всех стран.

– Это тоже ответственность.

– В жизни никуда не уйти от ответственности.

– Но можно ее минимизировать.

– Тогда мой стандартный пакет предложений исчерпан, – сказал он, – Давайте начнем вариации.

– Давайте начнем.

– В каком занятии вы бы хотели преуспеть в этой жизни?

Вот тут я задумался.

– Это сложный вопрос, чтобы ответить на него с ходу.

Я работал программистом, звезд с неба не хватал и понимал, что программист я посредственный. Но становиться вторым Биллом Гейтсом мне тоже не хотелось.

Хакером я был лучшим, чем программистом, и, после того как заделал самого Кракена, выше мне уже, наверное, и не прыгнуть. К тому же популярный хакер – мертвый хакер. О Митнике стало известно только после его ареста, например.

А что я еще умею? Машину водить да монстров по виртуальным коридорам стрелять.

– Приключений хотите?

– Приключений мне и так хватает, – сказал я.

– Эта игра не может считаться приключением, – сказал он.

– А я не о ней говорю. Вот скажите мне лучше, господин Скагс, в чем смысл жизни?

– Вы спрашиваете о смысле жизни у демона?

– А у кого мне еще спрашивать? Вы наверняка видели дьявола, вы вполне могли видеть Бога, – при этом слове демона передернуло. – Вам и карты в руки.

Тут настала его очередь задуматься и курить молча.

– Вы знаете, Гоша, – осторожно сказал он после паузы, – я никогда не задавался этим вопросом относительно смертных. У нас, демонов, все гораздо проще. У нас есть правила, есть обязанности, есть долги, есть кое-какие права. Мы просто делаем свою работу, которая с самого начала четко определена. У нас нет свободы выбора, так что нам не приходится задумываться о смысле нашего существования.

– Откровенно, – признал я. – А если вы все-таки задумаетесь над этим вопросом? Вам-то со стороны должно быть виднее.

– Я подумаю, – сказал он.

– Я тоже, – сказал я, – подумаю над вашим предложением. Вам же не нужен мой ответ прямо сейчас?

– Нет, – сказал он. – Прямо сейчас не нужен.

– Так давайте встретимся позже и поделимся своими соображениями друг с другом.

– Давайте, – сказал Скагс. – Завтра, в это же время, годится?

– Давайте послезавтра, – сказал я.

– Мне не хотелось бы затягивать, – сказал он.

– И все-таки, – сказал я. – Такие вопросы с кондачка не решаются.

– Понимаю, – сказал он. – Договорились, послезавтра, в это же время.

– А где?

– Это не важно, – сказал он. – Я вас найду. Я же демон.

– Я помню, – сказал я.

– Удачи, – сказал он.

– И вам того же, – сказал я.

После чего он отрастил себе крылья и улетел. Вот так, прямо средь бела дня. А я-то думал, что демоны – создания ночи.

Архив Подземной Канцелярии

Отрывки из ненаписанных воспоминаний Бегемота

Тема: Последнее искушение Скагса, день первый. Комментарии

Нет пророка в своем отечестве, слышь, чего я говорю?

Я знал, что с четверкой возникнут проблемы, вот они и возникли. Я внимательно наблюдал работу Скагса в реальном времени, а потом просматривал запись на своем компьютере, не один раз просматривал, между прочим. Этот случай обещал быть самым тяжелым из четырех.

Конечно, нет ничего страшного в том, что клиент взял себе два дня на размышление, сроки ведь оговаривались в одну неделю, так что какой-то запас времени у нас был. Встречались на моей памяти случаи, когда кандидата приходилось окучивать по полгода, и даже тогда он не давал окончательного согласия, но это еще была не катастрофа. Катастрофа была в том, что его просто не на что было брать.

Видел, как он реагировал на предложения из стандартного пакета? То-то же. Никак не реагировал. Его ничего не заинтересовало, абсолютно ничего. Он даже не задумывался.

Конечно, многие так реагируют.

Я видел, что сама возможность подобной сделки кажется ему привлекательной, интересной, любопытной, но он никак не может определиться с ценой. И Скагс не может, тут опыт побольше, чем у него, нужен.

Что клиенту можно предложить? Тщеславие, алчность и похоть уже не сработали. Проблема была в том, что клиент сам не знал, что ему нужно.

Писатель, который был вторым, точно знал, что ему нужно. Предприниматель, ставший третьим, это примерно представлял. Пацан, которого Скагс захомутал первым, твердо знал, что ему не нужно. Крючки были более-менее очевидными. А у этого вообще никаких не было.

А как тебе понравился вопрос, который он Скагги в самом конце беседы выкатил? Мне лично никак не понравился.

В чем смысл жизни? Да над этим голову такие мудрецы сломали, и так никто ничего и не понял. А ведь не дашь ему послезавтра более-менее вразумительного ответа, он дальше вообще разговаривать откажется, как пить дать.

В чем смысл? А хрен его знает. Но у нас есть два дня, чтобы что-то придумать. И чтобы это что-то еще и звучало убедительно.

А в чем он, смысл-то этот?

С моей точки зрения, смысла вообще нет. Вот сам представь – ты, к примеру, человек. Ну, к примеру. А я говорю, представь, для пользы дела.

Представил? С трудом представляешь? Ну все-таки… И вот, ты – человек. Ты родился и живешь. Для чего?

Твоя земная жизнь ограничивается одним веком, твоя загробная жизнь практически бесконечна. Хорошо, теоретически бесконечна, на практике еще никто не проверял.

Но суть в том, что по сравнению с загробной жизнью твоя земная жизнь – один миг. А от того, как ты поведешь себя в этот миг, зависит, где и как тебе придется коротать вечность. Справедливо? По-моему, не очень. Этакий абсурдный короткий тест, от которого зависит твоя будущая жизнь, точнее, жизнь твоей бессмертной души.

На мой взгляд, никакого смысла в этом нет. А на твой?

Говоришь, лучше попасть в рай, чем к нам? Тоже не факт. От вечного блаженства, я тебе скажу, тоже свихнуться можно. Нет, сам не проверял, но догадываюсь. Однообразие, друг мой, вот худшее наказание. У нас хоть личности поинтереснее подобраны.

А в чем смысл жизни, я не знаю. Не я правила устанавливал, я их только блюду. О смысле Сам Знаешь Кого спрашивать надо. Может, он тебе и ответит, если в хорошем настроении будет. Он всю эту кашу заварил, ему и знать.

Что говоришь? Если смысла нет, его надо придумать? Вот возьми и придумай, два дня у нас еще осталось. Не придумаешь – уволю. Уволю к Шефовой матери, к бесам сошлю, в команду растопки, так и знай. Нет, я не шучу. Куда это ты собрался? В библиотеку, смысл придумывать? Ну и флаг тебе в руки, и ангельскую колонну тебе навстречу. Иди придумывай.

Кого спросить? Ага, ты еще Папу Римского спроси. Которого? Да у нас их штук пять только в третьем круге парится.

А я пока Скагги позвоню, может, вдвоем что-нибудь придумаем.

Архив службы безопасности Подземной Канцелярии

Документ: Расшифровка тайной аудиозаписи конфиденциальной встречи Асгарота, секретаря Князя тьмы, и Азраеля, секретаря Того Самого Знаете Кого

Тема: Возможный заговор. Беседа пятая

Копия: Архив службы безопасности Небесной Канцелярии

Асгарот. А, на этот раз вы решили прийти.

Азраель. Я в прошлый раз занят был. Я, между прочим, оперативный агент, а не крыса архивная.

Асгарот. Я попросил бы вас воздержаться от личностных высказываний.

Азраель. Ну что, нашла коса на камень?

Асгарот. Пока рано об этом судить. Имела место только первая предварительная беседа, и у нас согласно условиям пари есть еще шесть дней.

Азраель. Есть-то они есть, только хрен что у вас получится.

Асгарот. Это еще бабушка надвое сказала.

Азраель. Какая бабушка?

Асгарот. Любая.

Азраель. Какие бы бабушки тебе что ни говорили, этого клиента за неделю не взять.

Асгарот. И не таких брали. Третий клиент посложнее был.

Азраель. Ничего подобного. Третий был авантюристом и скрытым романтиком, таких развести – как два пальца сам знаешь чего. А этот, он сам не знает, чего хочет. И вы хрен узнаете.

Асгарот. Узнаем, узнаем.

Азраель. Ага. Слушай, приятель, некогда мне тут с тобой впустую тереть. Шесть дней у вас есть, не покажете контракт – будете выполнять условия, понятно?

Асгарот. Мы от своего слова не отказываемся.

Азраель. Вот то-то же. Ладно, бывай, демонишка. (Улетает.)

Асгарот. А ведь он прав. Меня терзают смутные сомнения… (Улетает.)

Архив Подземной Канцелярии

Мемуары демона Скагса

Запись три тысячи четыреста девяносто девятая

Итак, впервые за мою короткую, но успешную карьеру искусителя процесс вышел из фазы первого визуального контакта с нулевым результатом. Четвертый кандидат оказался крепким орешком, по крайней мере гораздо более крепким, чем первые три.

Или мне три раза просто везло?

Сложно сказать, но дело сейчас не в этом. У меня есть еще почти неделя, чтобы заполучить его душу, а я не знаю, что ему предложить. Надежда на то, что он сам придумает, есть, конечно, но сильно на это лучше не рассчитывать. Как говорится, демон предполагает, а смертный располагает.

Как гласит одно из правил искусителей, если клиент не знает, чего хочет, надо заставить его чего-то захотеть.

«Запомните, нет клиента, которого вы не сможете обработать. Неберущихся душ нет, это лишь оправдание для неудачников. Если вы не заполучили контракта, значит, вы не разобрались в сути пожеланий клиента и не смогли сделать ему предложение, которое он отвергнуть не мог. Если у вас нет контракта, это только ваша ошибка, ваша халатность и ваша недостаточная квалификация». Цитата из справочника, подсунутого мне Бегемотом.

«Неподписанному контракту нет оправданий. Неподписанных контрактов быть не должно. Работайте, работайте, работайте». Общие фразы, без спору, хороши, но хотелось бы хоть немного конкретики.

Словно по заказу, у меня зазвонил телефон. Кто говорит? Не слон, Бегемот.

– Алло, Скагги.

– Здорово, дружище, – сказал я.

– Здорово, – сказал он. – Решил вот тебя немного подбодрить.

– Валяй, – сказал я. – Моральная поддержка мне не помешает.

– Видится мне, Скагги-бой, что сели мы с тобой в глубокую лужу.

– Спасибо, подбодрил.

– Не хочу уходить от реалий, – сказал он. – Что думаешь делать?

– Как раз над этим вопросом работаю.

– Много ли уже наработал?

– Не очень, – признался я. – Надо с клиентом подольше пообщаться.

– Пошли своего вампира за ним приглядеть, – сказал Бегемот. – Одно дело – слежение через монету, совсем другое – чей-то визуальный контакт. Может, он заметит то, что ты не увидел. Он-то людей лучше тебя знает.

– Хорошая мысль, – сказал я. – А откуда ты про вампира знаешь?

– Я, брат, много чего знаю, – сказал он.

Вот и поделись знаниями, – сказал я. – Слей мне, пожалуйста, всю информацию, что у тебя на этого Гошу есть.

– Солью еще до вечера, – пообещал он.

– Не только стандартную, – попросил я. – Всю, что сможешь нарыть.

– Постараюсь, – сказал он. – Слушай, есть у меня один практический совет.

– Было бы неплохо.

– У тебя когда встреча следующая с клиентом?

– Послезавтра.

– Так подошли ему суккуба завтра под вечер.

– А зачем?

– В самом худшем случае на встречу он придет невыспавшимся, разбитым и туго соображающим. В лучшем он может захотеть продолжения.

– Это вряд ли.

– Чем Шеф не шутит, – сказал он. – Но ты попробуй, ладно?

– Хорошо, уговорил, попробую, – сказал я. – Пришли кого-нибудь, ладно? Я документы задним числом оформлю.

– Лады, – сказал он.

– Жду информацию, – сказал я.

– Будет, – пообещал он.

Сразу после этого я позвонил Мигелю, присматривающему за Вованом, и перенацелил его на Гошу, снабдив координатами и точным словесным портретом. Он заверил меня, что все сделает и присмотрит, а потом выкатил новость.