Текст книги "Идеальный мужчина"

Глава 17

Брук не сразу решила, что следует сделать в первую очередь: разъяриться или почувствовать облегчение. Пожалуй, надежнее было поддаться гневу – просто на тот случай, если причин для облегчения не появится.

– С кем вы говорили?

Алекс маячил перед ней темным силуэтом. Даже когда он поднял голову и посмотрел на нее, Брук с досадой убедилась, что не в состоянии различить его черты и понять, о чем он думает.

– Со своей секретаршей.

В груди вспыхнула искорка надежды. Она шагнула вперед, так, чтобы оказаться в его тени и разглядеть лицо.

– Значит, вы передумали подавать на меня в суд?

– Нет. Только Глории известно, где я нахожусь, а она не из болтливых.

Надежда угасла, не успев прожить и пары минут. Отчаяние, охватившее Брук, было столь велико, что ей пришлось снова прибегнуть к испытанному методу, дабы не выдать противнику своей слабости. Но ее попытка съязвить, предпринятая исключительно в качестве самообороны, нисколько не тронула Алекса.

– Нормальному человеку в жизни не пришло бы в голову прятать телефон в сапог!

– А если из других мест он все время вываливается? – парировал Алекс с безмятежной мальчишеской улыбкой.

– Вы просто псих! – фыркнула Брук, прикидывая про себя, как давно он уже на ногах. Наверняка с тех пор прошло достаточно времени: Алекс успел полностью проснуться и выглядел на зависть свежим и отдохнувшим.

– Не исключено. – Его взгляд не спеша прошелся по всей ее фигурке, и Брук немедленно почувствовала, как в жилах закипает кровь. Наконец он посмотрел ей в глаза и севшим голосом повторил: – Не исключено, что я действительно псих.

Брук фыркнула еще презрительнее и скрестила руки на груди, стараясь прикрыть от его нескромного взгляда упрямые соски, предательски оттопырившие тонкую футболку. Она никогда не носила бюстгальтер, однако сейчас пожалела, что не держит в шкафу хотя бы один – на всякий случай.

– Вы что, не в состоянии ни о чем больше думать?

– А разве есть какие-то другие достойные темы? – с комически-удивленной гримасой спросил он.

– Вы несете чушь, как озабоченный подросток!

– А я и есть озабоченный подросток. Это вы сделали меня таким!

– Ну вот, теперь вы решили разыграть здесь мыльную оперу!

– Но я сказал правду.

– Черта с два!

– Хотите, докажу? – И он шагнул вперед.

– Нет! – в ужасе отшатнулась Брук. – Я хочу только, чтобы вы прекратили… прекратили…

– Вас заводить?

– Вам в жизни не удастся меня завести!

– Неужели?

Она не успела увернуться. Алекс схватил ее за руки и развел их в стороны. Ей не требовалось опускать глаза, чтобы увидеть открывшееся его взгляду. Настойчиво приподнятые соски говорили сами за себя.

– Хм-м… – Он так долго любовался этой картиной, что у Брук от напряжения заныло в груди. – Температура окружающей среды не меньше двадцати пяти градусов, так что вряд ли это можно объяснить холодом…

– Ох, да заткнитесь же вы наконец! – Брук, задыхаясь от возмущения, вырвалась и отвернулась. Пора прекратить это так или иначе. Если он не перестанет изводить ее подобным образом, то пусть катится ко всем чертям со своим расследованием, а она отправится в тюрьму – все лучше, чем терпеть такие издевательства!

Брук поспешила укрыться в доме и занялась приготовлением кофе, попутно прикидывая, какой кастрюлей следует его огреть, если он снова распустит руки. Вот эта большая емкость из нержавейки слишком тяжела – еще, чего доброго, проломит ему череп. Зато в ней обнаружился небольшой эмалированный ковшик – как раз то, что надо. Примерив к руке удобную длинную ручку, она поставила ковшик на полку так, чтобы его можно было схватить в любой момент. Значит, все это время у мерзавца был с собой сотовый телефон! Стоило вспомнить об этом – и злость вспыхнула с новой силой. Если бы она об этом знала, то в первый же вечер могла созвониться с Ди! Вообще-то вряд ли бы ей это удалось – к тому моменту Ди уже сбежала из дома со своим Клиффом, но зато Брук намного быстрее узнала бы, что напрасно беспокоится за младшую сестру. И ей не пришлось бы торчать здесь всю ночь вдвоем с этим невыносимым типом!

Услышав, как захлопнулась дверь в ванную, она позволила себе слегка расслабиться. За стенкой зашумела вода, и Брук отставила в сторону кофе и облокотилась на стол, пряча в ладонях разгоряченное лицо. Снова и снова она спрашивала себя, почему с таким упрямством продолжает эту безнадежную борьбу с собственным телом, – и всякий раз находила десяток важнейших причин, по которым нельзя было пойти на поводу у своих желаний и переспать с Алексом Брэдшоу.

Пожертвовать своим душевным покоем ради нескольких минут дикой животной страсти? Ни за что на свете! Слава Богу, она взрослая женщина, а не сексуально озабоченный подросток, с которым сама только что сравнивала Алекса.

Лишиться работы после того, как ему надоест эта связь? Она и так не получила обещанного повышения после памятной ссоры с Кайлом. И не собиралась повторять эту ошибку.

Остаться одной, да еще с разбитым сердцем?

Нет, это уж слишком. Последняя мысль ошеломила Брук настолько, что она отняла руки от лица и рассеянно уставилась в небольшое оконце над раковиной, за которым безмятежно блестела озерная гладь. Неужели дело зашло так далеко и простое физическое влечение превращается в нечто более серьезное? Значит, она оказалась еще большей дурой, чем предполагала…

Чтобы влюбиться в такого преуспевающего, неотразимого, самоуверенного красавца, как Алекс Брэдшоу, нужно обладать невероятной отвагой. А Брук никогда не могла похвастаться особой смелостью в том, что касалось ее личной жизни и отношений с противоположным полом.

– Я бы не прочь позавтракать! А вы?

Его голос застал Брук врасплох. Она слишком глубоко задумалась и не услышала, как перестала шуметь вода в душе и как он отворил дверь.

Наконец ей удалось заставить себя обернуться… и ее взгляд тут же остановился на широкой мужской груди. В густых темных волосах все еще поблескивали капельки влаги.

Как всегда, он мигом прочел ее мысли.

Они завтракали на маленьком заднем дворике, откуда открывался чудесный вид на озеро. Когда-то ее отец соорудил здесь небольшой стол. На стройке ему приходилось постоянно иметь дело с массивными конструкциями, и он отводил душу, мастеря изящную легкую мебель. Как он мечтал без помех заняться своим хобби, когда выйдет на пенсию!

Брук вновь ощутила горечь утраты, к горлу подкатил комок, она закашлялась и едва не поперхнулась последним куском омлета по-техасски. От ее сотрапезника не укрылся брошенный на него убийственный взгляд.

– Вам не по вкусу моя стряпня?

– Ну что вы, она превосходна! – фыркнула Брук вместо того, чтобы воздать ему должное. Ибо именно в этом злополучном превосходстве и заключалась главная проблема. Алекс Брэдшоу и без того превосходил ее слишком во многом. А теперь вдобавок выяснилось, что он еще и великолепный повар. – Есть на свете хоть что-то, чего вы не умеете делать?

– А есть на свете хоть что-то, не способное вас разозлить? – невозмутимо поинтересовался он, намазывая очередной тост домашним апельсиновым мармеладом, обнаруженным Брук в кладовке.

Ее мать обожала готовить джемы, мармелады, фруктовое желе, варенье, соленья и множество других радовавших глаз аппетитных закусок, которыми украшала стол к Рождеству. Брук сморгнула слезинку, замутившую ее взор, и расправила плечи с самым решительным видом. Она должна держать себя в руках, а не расстраиваться и погружаться в воспоминания, – иначе ей вообще не стоило сюда приезжать.

– Вы не могли бы рассказать мне как можно подробнее об остальных контролерах? Если, конечно, вам это не доставит особого…

Брук заставила себя оторваться от созерцания его загорелой шеи.

– Ну что вы, это же так приятно – стучать на своих друзей и сослуживцев! Ведь я знаю их с незапамятных времен, мне известна вся их подноготная. Мы вместе учились в школе, делились радостями и горем, боролись с трудностями…

Алекс прервал ее язвительный монолог решительным взмахом руки.

– Давайте заключим сделку! Чтобы этот разговор не закончился очередной ссорой, я обещаю не глазеть на вас и не распускать руки, а вы воздержитесь от сарказма!

– А как насчет намеков на сексуальные темы?

– Ничего страшного, можете делать их, сколько угодно.

– Я… – Она поперхнулась при виде его злорадной ухмылки. Ее пальцы так стиснули вилку, что костяшки стали совершенно белыми. Никогда в жизни она не признается этому злодею, что ей не требуется ни ласки, ни взгляда, ни даже словесного намека! Она заводится от одного его присутствия. Ей достаточно взглянуть на него, чтобы от желания помутилось в глазах, а из головы вылетели все мысли! – О'кей, я постараюсь. – Она хотела произнести с иронией, но голос предательски дрогнул. Он моментально уловил ее неуверенность и снова усмехнулся. Ужасный, невыносимый тип! – Но я сразу предупреждаю вас, что не скажу ни слова об их сексуальной жизни.

– А вы знаете подробности их сексуальной жизни?

– У нас слишком маленький город и маленькая фабрика. – Брук устало улыбнулась, заметив, что он не на шутку удивлен. – Я же говорила, что у нас принято делиться и горем, и радостью.

– Стало быть, вы являетесь чем-то вроде Всеобщей Жилетки, в которую плачутся все сотрудники?

– Не все, но многие. Я стараюсь их выслушать, но не считаю себя вправе давать советы. У меня не такой уж богатый жизненный опыт. – Заметив, каким алчным интересом вспыхнули его глаза, Брук добавила: – Только не вздумайте учинить мне допрос!

– Вы – один из моих контролеров! – сурово напомнил Брэдшоу.

– Но меня не в чем подозревать. – Его упорный взгляд сковал ее. – Ну прикиньте сами, Алекс! Будь я в чем-то замешана, разве я оставалась бы с вами? Да я еще вчера собрала бы шмотки и скрылась из города! – добавила она с коротким смешком.

– Возможно. Но ведь существует и другой сценарий. В том случае, если вы орудуете не одна, а в компании. Разве не дальновиднее оставаться здесь, со мной, чтобы держать меня под присмотром и иметь возможность направлять по ложному следу, пока остальные обделывают свои делишки?

Брук откинулась на спинку стула и вкрадчиво произнесла, не спуская с него дерзкого взгляда:

– Если вы и правда так думаете, то почему до сих пор не нагрянули на фабрику вместо того, чтобы мучить меня?

– Потому что я так не думаю и потому что мне нравится вас мучить!

– Вот, типичный ответ трудного подростка! – фыркнула Брук.

Алекс явно удивился.

– А вот моя бывшая жена считала по-другому. В подобной ситуации она назвала бы меня занудным тупым трудоголиком, который ни о чем не думает, кроме денег и только денег.

– Но ведь это не помешало ей прихватить на прощание изрядную часть этих самых денег?

– Значит, до вас дошли и эти слухи.

– Чем человек богаче, тем меньше у него надежды сохранить в тайне свою личную жизнь. – Она небрежно пожала плечами.

– И все же кое о чем эти слухи умалчивают, – проговорил Алекс, задумчиво любуясь озером.

– Уж не собираетесь ли вы поделиться этой страшной тайной с доброй старушкой Брук? – Он посмотрел на нее с молчаливым упреком, как бы напоминая о данном только что обещании, и ей стало стыдно. – Простите, дурная привычка!

– Так вот, слухи умалчивают о том, что она не взяла деньги тайком и не сбежала. Я дал их ей сам.

– Почему?

– Потому что считал себя виноватым перед ней. Я действительно страшный зануда и действительно трудоголик.

– И у вас правда на уме одни деньги?

– Конечно, нет, – отвечал он со слабой улыбкой, – но коль скоро я все время тружусь, то естественно получается, что я все время делаю деньги!

– Итак, вы сами себя назвали неизлечимым трудоголиком! – торжественно заключила Брук. Она вдруг почувствовала, что каким-то чудом стала исчезать та напряженность, что постоянно возникала во время их общения. – Но мне казалось, что у трудоголиков не принято брать отпуск и ездить на курорт. – Она снова вступала на опасную почву. У Алекса был отличный повод закрыть эту тему и посоветовать не совать нос в чужие дела, но вместо этого он как-то погрустнел и снова отвернулся к озеру.

– Несколько месяцев назад меня стали мучить необъяснимые приступы жуткой головной боли. И в конце концов врач велел мне отдохнуть.

– Шериф Снайдер говорил, что вы больны.

– Шериф Снайдер? – удивленно взглянул на нее Алекс.

– Помните того верзилу, который стоял возле моей машины, когда вам приспичило дразнить гусей, вы выскочили на крыльцо и принялись махать руками? Он еще был одет в полицейский мундир, а на ремне у него болталась во-от такая пушка? – Тьфу ты, черт! Снова она распустила язык! Брук прикусила губу и постаралась напустить на себя самый жалостный вид.

– Ну вот, вы два раза нарушили уговор. – Алекс посмотрел на нее так, что Брук неловко заерзала на стуле. – Теперь я понимаю ваших друзей. У вас удивительный талант вызывать человека на откровенность.

– Я никого никуда не вызывала! – мигом ощетинилась Брук. – Они сами напрашиваются. И уж поверьте, чаще всего мне поневоле приходится выслушивать такие вещи, о которых и вовсе лучше не знать!

– За обсуждением именно таких вещей мы отвлеклись от главной темы, не правда ли? Я жду вашего рассказа об остальных контролерах. Предлагаю начать с Тейлора Блэка.

– Вы знаете их по именам?.. – А она-то искренне считала, что новый босс вряд ли помнит название города, в котором находится их фабрика. Какие уж там имена контролеров! Алекс выразительно воздел руки к небу, с довольной улыбкой глядя на ее потрясенную физиономию.

– Между прочим, будь я тем, кем вы меня считаете, я обязательно промолчал бы о том, что личные дела всех контролеров лежат у меня в портфеле.

– И мое тоже? – Брук сама не могла понять, отчего ее так потрясла эта мысль. Алекс и без того успел узнать ее достаточно хорошо, даже слишком хорошо. Ему были известны такие интимные вещи, которые никто и никогда не включил бы в ее личное дело. По крайней мере она на это надеялась. Ведь после вчерашней ночи он имел полное право вписать туда определение «динамщица».

Она с досадой скривилась, снова вспомнив все, что происходило в отеле. Она точно так же готова была позабыть о безопасности, как чуть не позабыл он. Они оба увлеклись настолько, что едва не…

– Брук! Куда вас занесло?

Судя по всему, ее занесло в ту самую чудесную область, в которую она так неудачно пыталась проникнуть вчера вместе с ним.

– Хм-м… Я вспоминаю, что мне известно про Тейлора Блэка. Это типичный примерный семьянин, его жена тоже работает на фабрике. Их сын уже достаточно взрослый, и они производят впечатление людей, вполне довольных жизнью.

– У них красивый дом?

– Обычный дом семьи со средним достатком. – Брук зажмурилась, припоминая, когда была там в последний раз. Да, в прошлом году ее приглашали на барбекю! – Гараж на две машины, открытый бассейн. Ничего особенного.

– А какая у них машина?

– Машины, – поправила Брук. – Он ездит на «катлассе» девяностого года выпуска, а у его жены фургон, которому вообще сто лет!

– Где они проводят отпуск?

– Ничего экстравагантного. В этому году они впервые в жизни отправились в круиз, но ради этого им прошлось использовать страховку.

– Откуда вам это известно?

– Потому что Тео Джордж работает в городском отделении страховой компании, – с лукавой улыбкой завела речитативом Брук, – а его родная сестра работает…

– На фабрике, – усмехнулся Алекс.

– Точно! Сестра Тео считает, что они выкинули деньги на ветер.

– Похоже, распространение слухов и обмен сплетнями – немаловажная часть общественной жизни в таком городке, как ваш.

– Это так же неизбежно, как пончики в кафе у Тревы. – Брук с блаженным вздохом подставила лицо легкому свежему ветерку, тянувшему с озера. – По-моему, вы могли бы со спокойной совестью вычеркнуть Тейлора из списка подозреваемых. Этот парень чист, как стеклышко.

– А как насчет Дикси Комфорд?

– Замужем, имеет детей. Ее муж работает в телефонной компании и приносит в дом немалые деньги, она – моя близкая подруга. Не думаю, что Дикси замешана в чем-то противозаконном. – Алекс не стал требовать подробностей и просто согласно кивнул – к большому облегчению Брук. – Кто следующий?

– Лерой Кост.

– Милый женатый парень, недавно получил повышение. – Брук не удержалась от едва заметной сердитой гримасы, но овладела собой и невозмутимо продолжила: – Он честно заслужил продвижение по службе. – Это была чистая правда. Но и сама Брук заслужила продвижение не меньше его.

– Похоже, остается самый подозрительный из ваших сотрудников, Кайл Лотес.

На этот раз Брук ничего не могла с собой поделать. Она напряглась, и это моментально было замечено. Алекс насторожился, его проницательные серо-зеленые глаза прищурились, как будто его осенила некая догадка – или это ей показалось? Все еще надеясь выкрутиться из неловкой ситуации, Брук напустила на себя небрежный вид и сообщила:

– Он управляющий, как вам, разумеется, известно.

– Женат?

– Разведен.

– Дети?

– Нет.

– Дом?

– Снимает квартиру. – Брук запиналась на каждом слове, хотя понимала, что это бессмысленно и Алекс не мытьем, так катаньем заставит ее выложить все, что она знает. Хуже того – он может неверно истолковать ее замешательство. И все же она продолжала мямлить, не в силах преодолеть отвращение ко всему, что имело отношение к ненавистному Кайлу.

– Это из-за него вы так упорно противитесь тому, что происходит между нами? – мягко спросил Алекс.

В тот же миг ее осенило: вот почему ей не хотелось говорить на эту тему!

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Прекрасно понимаете.

И Брук не выдержала. Послав к дьяволу все их договоры и соглашения, она очертя голову ринулась в бой.

– Какого черта вы морочите мне голову, если вам и так все известно? – вскричала она. – Вот и расспрашивайте сами себя, кто ворует ваши деньги, – а меня оставьте в покое!

– Вы были любовниками?

Брук потеряла дар речи. Столь откровенный вопрос застал ее врасплох. Но главное потрясение вызвал не сам вопрос, а та жгучая ревность, что прозвучала в его голосе.

А также вспышка необъяснимой, дурацкой радости, переполнившей грудь после того, как Брук поняла, что ее ревнуют.

Глава 18

Легкий и в то же время выразительный румянец на ее яйце уклончивый взгляд, уклончивые ответы… Да, Алекс мог теперь сказать с полной уверенностью, что Брук Уэлш не из тех женщин, что умеют притворяться. Значит, ему приоткрылась еще одна грань ее характера.

И пока Алекс занимался этими увлекательными наблюдениями, он совершенно неожиданно обнаружил в себе то, о чем и не подозревал до сих пор, – способность ревновать. Сколько ни старался, он так и не смог припомнить случая, когда подобное чувство возникло бы у него по отношению к бывшей жене. Всю жизнь он считал ревность проявлением слабости, бесполезным атавизмом, признаком неуверенности в собственных силах.

Но сейчас ему вдруг захотелось рвать и метать. Наверное, эта примитивная обстановка и близость к природе разбудили в нем дремавшие инстинкты. Он с трудом удержался от того, чтобы не схватить Брук в охапку и не зарычать: «Ты принадлежишь мне и только мне, понятно?»

Представив себе такую картину, Алекс невольно усмехнулся. Да, это был бы отличный способ лишиться Брук раз и навсегда! Уж она-то не стала бы церемониться и мигом отбила бы у него охоту самоутверждаться за ее счет!

Вот она сидит перед ним – напряженная, чуткая, готовая в любую минуту ринуться в бой. А Алекс терялся в догадках, как далеко могла зайти ее связь с этим Кайлом Лотесом. Его распирало от множества вопросов, на которые хотелось немедленно получить ответ.

– Расскажите мне о вашем управляющем, – приказал он. В ответ на его повелительный тон Брук дерзко задрала подбородок и сверкнула глазами.

– Он хорошо справляется со своей работой и считается неплохим начальником. Он привлекателен, общителен; недавно приобрел вишневый «корветт» шестьдесят пятой модели после полной реставрации.

Ее чудесные янтарные глаза смотрели на него открыто и прямо, но Алекс все же успел уловить промелькнувшую в них странную тень.

– Он всегда таскает с собой дезодорант для рта и держит запасной ключ от квартиры в щели над дверным косяком. – Брук на миг отвернулась и посмотрела на озеро, но вскоре продолжила с горькой откровенностью: – Если вам угодно знать размеры его полового члена, то лучше спросите у него самого или у одной из его многочисленных подружек.

– Он вас оскорбил! – выпалил Алекс. Если он и раньше чувствовал смутное предубеждение против этого типа, то отныне он его просто возненавидел.

– Только мою гордость, – грустно покачала головой Брук.

– Каким образом? Брук замялась.

– В какой-то момент мне стало казаться, что я действительно чего-то стою…

– И тут выяснилось, что он встречается с другой?

– Не с другой. С другими.

– Ничего себе!

– Вот именно: «ничего себе»! – Она подняла на Алекса серьезный и грустный взгляд. – Я совершила глупость, когда поддалась на ухаживания Кайла.

– Потому что он ваш босс?

– Да!

Алекс с досадой поморщился, услышав ее резкий, раздраженный голос. Теперь не так-то просто будет преодолеть ее предубеждение против личных отношений с начальством… Но сначала ему требовалось задать еще один, самый важный вопрос:

– Брук… как по-вашему, может Кайл стоять за всем, что творится на фабрике?

– Вы уже знаете, как я к нему отношусь, и все же задали мне этот вопрос? – Она язвительно рассмеялась. – Разве мою оценку можно считать объективной?

– Я полагаюсь на вашу порядочность. – Как это ни сттранно, Алекс действительно на нее полагался. Он не заметил в Брук ни мстительности, ни злопамятности. Да, она обладала крутым нравом и была скора на расправу, но почему-то именно эта внешняя бравада заставляла Алекса считать ее чутким и уязвимым созданием, отчаянно боровшимся с недостатками целого мира.

– Почему?

– Потому что вы вернулись из города, хотя запросто могли бросить меня здесь. Потому что вы не послали Элайю в полицию…

– Когда тебе пригрозят решеткой, не захочешь, а станешь порядочной! – сухо промолвила Брук.

– Но ведь вы могли шепнуть шерифу Снайдеру, что я нахожусь в отеле. Вряд ли он поверил бы в похищение, если бы застукал меня в номере! – Брук смущенно потупилась, но Алекс решительно поднял ее подбородок и заставил смотреть ему прямо в глаза. – Так почему вы меня не выдали?

Она долго молчала, пока наконец не призналась:

– Я… я не знаю…

Остаток дня Брук посвятила уборке, колке дров и починке ветхого сарая на заднем дворе, где еще с незапамятных времен ее отец держал лодку и рыболовные снасти.

Все это время Алекс не отходил от нее ни на шаг. Он честно старался быть полезным, но в его присутствии Брук приходилось постоянно быть начеку и то и дело подавлять свою не на шутку расходившуюся чувственность и тоску по мужской ласке. Поэтому к вечеру она могла с чистой душой заявить, что валится с ног от изнеможения и хочет как можно раньше лечь спать.

К ее удивлению – и легкому разочарованию, – он не пытался перечить. Несмотря на то что Алекс находился совсем близко, в соседней комнате, Брук моментально заснула и спала совершенно спокойно.

Она очнулась на рассвете – уже понедельник! – И на цыпочках пробралась мимо раскинувшегося во сне Алекса.

Прежде чем явиться на работу, Брук успела заехать домой, приготовить кофе, выпить две большие чашки, привести себя в порядок и переодеться.

Брэнди не приходила на фабрику раньше восьми, и она надеялась, что успеет заскочить в лабораторию и водрузить Хьюго на место до того, как заметят его отсутствие. Поди потом объясняй, за каким чертом ей понадобилось красть модель для тестов!

До фабрики было примерно двадцать минут езды, и вскоре Брук уже припарковала машину на просторной стоянке для сотрудников. Первым делом она осмотрелась, но принадлежавшей Брэнди зеленой «тойоты» не увидела. Вот и слава Богу. Брук с облегчением перевела дух. Теперь все в порядке!

Лаборатория, в которой работала Брэнди, располагалась напротив кабинета управляющего. Прежде она служила кладовкой, но полгода назад, по распоряжению Кайла, там сделали ремонт, и вскоре он принял на работу разведенную особу двадцати четырех лет от роду. В ее обязанность входила проверка презервативов на прочность и эластичность. Результаты тестов фиксировались, и раз в неделю эти отчеты по факсу отправляли в головную контору «Брэдшоу корпорейшн».

Вставляя ключ в замок и открывая дверь, Брук сердито думала, что затея с лабораторией – еще один пример бездарного руководства. Какого черта Брэдшоу приказал заниматься тестами в отдельной лаборатории? Кайл до сих пор ругался, когда вспоминал об этом распоряжении нового владельца. Деньги, вложенные в ремонт, куда разумнее было потратить на замену устаревшего оборудования, тогда и качество продукции улучшилось бы. На худой конец можно было хотя бы починить потолок в комнате отдыха!

Брук с этим утверждением была совершенно согласна.

Не говоря уже про Сонни. Вот кто голосовал бы за починку потолка обеими руками! Ведь это Сонни приходилось каждый раз ликвидировать последствия потопа, когда комнату для отдыха заливало во время дождя. Бедолага и так едва справлялся с уборкой целого этажа, а в дождливые дни его к тому же буквально скрючивал артрит!

Решив, что не стоит привлекать к себе внимание включенным светом, Брук потихоньку двинулась в глубь комнаты по направлению к металлическому лабораторному столу со специальным гнездом. Именно оттуда она извлекла Хьюго в прошлую пятницу.

Первой обнаружила проклятый стол – вернее, твердую ребристую ножку – ее голень.

Шипя сквозь зубы от боли, Брук вытащила из кармана Хьюго и стала на ощупь искать штырь, торчавший из гнезда. Наконец железяка была найдена – теперь оставалось лишь привинтить образец на место. Как назло, то ли резьба сбилась, то ли она держала Хьюго не с тем наклоном, но он никак не желал становиться на место.

Брук справилась и с этой трудностью. Подобрав нужный угол, она принялась торопливо насаживать модель на штырь.

Флуоресцентная лампа над столом вспыхнула так ярко, что на какой-то миг Брук совершенно ослепла.

Она застыла как вкопанная, не отрывая испуганного взгляда от своих рук, бережно придерживавших злополучную модель. От стыда она готова была провалиться сквозь землю. Ну почему это случилось именно с ней?!

– Так-так-так, – процедил с порога Кайл Лотес. – Готов поспорить на что угодно, что это наша маленькая неприступная тигрица, Брук Уэлш!

Услышав из уст управляющего свое имя, Брук опомнилась. Она аккуратно завершила начатое, полюбовалась на гордо торчавшего над столом Хьюго (между прочим, его размеры привели бы в восторг кого угодно) и лишь потом оглянулась на худощавого голубоглазого блондина, небрежно прислонившегося к косяку. Он был одет в легкий летний костюм стального цвета, а ослепительно белая рубашка подчеркивала его густой темный загар. Лотес был по-своему красив, но он и в подметки не годился Алексу Брэдшоу.

Брук медленно подняла глаза, стараясь не вспоминать, как совсем недавно чуть не стала очередным незначительным эпизодом в списке его побед. Ее голос звучал холодно:

– Что это ты сегодня так рано? До десяти еще далеко!

Дерзкий намек на его привычку опаздывать угодил точно в цель. От небрежной вальяжности не осталось и следа, голубые глаза угрожающе сузились:

– Это тебя не касается! Зато я хочу знать, чем ты тут занимаешься? – И он с такой мерзкой ухмылкой кивнул в сторону Хьюго, что у нее мороз прошел по коже. – Если тебе так приспичило, я мог бы дать парочку телефонов…

Брук мигом взорвалась.

– Слушай, ты…

– Брук! – удивленно воскликнула Брэнди, возникая за спиной Кайла. Она решительно отодвинула управляющего с дороги, вошла в лабораторию, внимательно взглянула на Хьюго и заговорщически подмигнула подруге. – Ох, слава Богу, ты его починила! А я боялась, что у тебя не получится. Вот спасибо так спасибо!

Кайл смерил обеих подозрительным взглядом, повернулся, сердито тряхнул тщательно уложенной белокурой шевелюрой и удалился, всем своим видом выражая неодобрение.

Брэнди едва дождалась, пока он скроется из виду, тут же захлопнула дверь и заперла ее на ключ.

– Ух, пронесло! – Она с неподдельным облегчением отерла со лба пот. – Он в последнее время никому прохода не дает! Бросается на всех, как зверь. По-моему, это из-за того, что выкинул с нами Брэдшоу.

– А при чем тут Лотес? – Брук старательно-изобразила заинтересованность.

– Ой, да я-то откуда знаю? Скорее всего он трясется из-за фабрики. Если с Брэдшоу что-то случится – что будет со всеми нами? – Она дернула плечиком и уставилась на Брук с откровенным любопытством. – Ну ладно, его мы сплавили! Теперь ты можешь мне сказать, что за возню ты затеяла с Хьюго?

– Ох, это слишком долгая история. Честное слово, я обязательно тебе все расскажу, когда будет время. А сейчас мне нужно бежать. Спасибо, что выручила!

И Брук поспешила покинуть лабораторию, пока подруга не опомнилась и не принялась задавать вопросы. Ей действительно предстояло немало потрудиться, прежде чем закончится рабочий день и можно будет вернуться в рыбачий домик. Каждый раз, когда она вспоминала о том, что на озере ее ждет Алекс, все внутри замирало от сладкой истомы.

Пробегая по коридору мимо комнаты отдыха, она услышала грохот молотков и приглушенные мужские голоса. Нахмурившись, Брук вернулась и заглянула внутрь.

На вершине лестницы-стремянки стоял ремонтник в плотном комбинезоне и куртке и подавал своему товарищу, находившемуся на крыше, новые листы пластика.

Испытывая легкую досаду, Брук закрыла дверь и пошла дальше мимо тесных комнатушек, в которых сидели контролеры. Значит, Алекс отдал приказ починить крышу. Ну что ж, если он надеется умаслить ее, заткнув дыру в потолке, то его ждет большое разочарование. Подумаешь, какая забота о персонале! Эту дыру следовало починить уже давно, еще при старом владельце, и без напоминания…

И все же… По крайней мере теперь Сонни не будет жаловаться на артрит и подтирать лужи во время дождя.

Брук всегда старалась быть справедливой и в конце концов решила, что следует поблагодарить Алекса, но только очень сдержанно. Например, приготовить ему сегодня праздничный обед и прихватить с собой из города бутылку вина Она брела по коридору, погрузившись в мечты, и так задумалась, что не заметила вовремя человека, выходившего ей навстречу из-за поворота.

Брук, словно слепая, налетела прямо на Лероя Коста – того самого контролера, что получил повышение вместо нее Он опешил от неожиданности, а она тепло улыбнулась, глядя прямо ему в глаза. Лерой был хорошим парнем; Разве он виноват в том, что Кайл Лотес выбрал его в качестве орудия своей мелкой мести?

– Вот это да! Прости, Лерой! Это я виновата: надо смотреть, куда идешь.

– Вот именно. У тебя такой вид, будто ты с луны свалилась. – В темно-карих глазах Коста мелькали веселые искорки, а на добродушном загорелом лице сияла белозубая улыбка. – Как поживаешь?