Текст книги "Целительница Цзюнь"

Глава 28
Бесчестный

Вмешаться лично или послать слугу с тем же поручением – две совершенно разные вещи.

Это могло свидетельствовать о том, что у мужчины есть какая-то просьба к Цзюнь Цзюлин, поэтому он решил показать ей, что у него исключительно искренние намерения.

Все пропало.

У Цзюнь Цзюлин было свидетельство о праве владения домом, и уже это имело значение. А теперь еще и окружные магистраты добровольно завели с ней знакомство. Нетрудно представить, какое громкое судебное разбирательство могло грянуть.

Воцарилась тишина. Все с замиранием сердца ожидали ответа юной госпожи Цзюнь.

Она так долго терпела и таила в себе эту обиду. Наконец-то Небеса открыли глаза на истину.

Негодует ли Цзюнь Цзюлин? Или, может быть, потрясена? Она встанет или ответит сидя?

Все уставились на нее.

Однако Цзюлин лишь улыбнулась.

– Дом был старый, рано или поздно он бы все равно рухнул, – ответила она.

Люди вокруг застыли от удивления.

И все?

Она просто спишет все на случайность? И не скажет, что в этом виноват человек?

И как это понимать?

Помощник начальника уезда замер в изумлении, однако уже через секунду улыбнулся, молча поклонился, развернулся и поспешно ушел.

Новости об этом инциденте молниеносно разлетелись по городу.

Ситуацию, разумеется, приукрасили: помощник начальника уезда негодующе поинтересовался у юной госпожи Цзюнь, что случилось с домом, а она с достоинством заявила, что ни к кому не имеет никаких претензий.

Таково доброе сердце лекаря, образцовое поведение представительницы семьи Цзюнь и владелицы Зала Цзюлин.

Господин Янь отчетливо видел все собственными глазами и слышал собственными ушами, поскольку на сей раз он не стал гнать к хижине своих слуг и не просил обо всем ему докладывать.

Он не смог усидеть на месте и пришел убедиться во всем лично.

Господин Янь, побаиваясь, что его узнают, прятал лицо за веером.

Хотя именно на мужчине лежала вина за случившееся, почему-то слова Цзюлин его разозлили. И все же после всего увиденного его накрыла волна разочарования.

Как бы то ни было, он полжизни прожил и уже научился видеть насквозь все уловки и ухищрения.

Но сейчас, увидев все своими глазами, господин Янь с уверенностью мог сказать, что в этом не было никакого притворства.

– Как такое возможно? – с недоверием спросил он. – Неужели она и правда так хороша?

Господин Янь устремил свой взгляд на хижину. Помимо юной госпожи Цзюнь, он увидел молодого человека, который, опираясь на костыли, подошел к ней, наклонился и что-то прошептал, после чего захромал обратно.

Этот юноша – молодой господин семьи Фан, муж юной госпожи Цзюнь и… калека.

– Раз она такой искусный врачеватель, что ж тогда мужа своего никак не вылечит? – с загоревшимися глазами выплюнул господин Янь.

Замолчав, он услышал рядом с собой бормотание:

– Этого вполне достаточно.

Господин Янь обернулся и увидел самого обычного с виду человека, затерявшегося среди толпы.

По его акценту он понял, что тот из Шаньси.

Незнакомец не удостоил господина Яня взглядом. Он пристально наблюдал за хижиной, в частности, за Фан Чэнъюем.

– Эй, это ты сказал? – крикнул господин Янь, вскинув брови и закрыв лицо веером.

Мужчина бросил на него взгляд и спросил:

– А ты когда-нибудь видел, чтобы парализованный передвигался самостоятельно?

Как вообще можно назвать парализованного, который умеет ходить? Какой-то неправильный человек получается.

Господин Янь нахмурился и собрался что-то ответить, но незнакомец уже развернулся и ушел. Причем так быстро, что сразу же затерялся в толпе.

Удивительно…

Тогда господин Янь вернул свое внимание к соломенной хижине.

Если эта девчонка в самом деле обладает искусными медицинскими навыками, посланными ей с Небес, у меня могут возникнуть проблемы. Можно утратить деньги и власть, но ни одна живая душа не стала бы ставить на кон жизнь.

Никому бы и в голову не пришло оскорбить врача.

Неважно, богат ли ты и есть ли у тебя власть. Нет ничего важнее жизни, которой ты можешь сполна наслаждаться.

Нетрудно было заметить, что даже начальство пришло в замешательство.

– Как хорошо, что Ху Гуй ничего ей про меня не сказал, – ликовал господин Янь, разговаривая с самим собой. Когда-то он уже думал об этом, и вот его мысли снова забрели в то же русло. Только ощущения от подобных мыслей стали совершенно иными.

Однако на этом череда его везений закончилась. Едва он умолк, Ху Гуй пал ниц перед Цзюнь Цзюлин.

– Юная госпожа Цзюнь, я не имею к этому никакого отношения, это все господин Янь Сань! – громко закричал он.

Этот неблагодарный!..

Господин Янь стал бледнее смерти.

– Господин, неважно, что там наплел Ху Гуй. Все равно ни у кого нет доказательств.

– Верно, господин, мы с этим никак не связаны. Свидетельство о праве владения землей все еще у Ху Гуя.

– Точно-точно. Мы лишь изъявили желание купить эту землю, но ведь не сделали этого! Ху Гую не удастся оклеветать нас, – повторяли слуги, следовавшие за господином Янем.

Мрачный господин Янь, сжимая веер в руках, ворвался во двор. Прелестные служанки высыпали на улицу, приветствуя его с чаем, но он пинками прогнал их.

– Твою мать! – выругался он, обернулся и ударил веером стоявшего рядом слугу. – Вы меня за дурака держите? Думаете, есть что-то, что можно скрыть от власти? Доказательства? Есть они или нет, власти все равно найдут способ вас достать. Вы совсем не понимаете, как они работают? Вы правда такие идиоты? В самом деле такие тупые?

Он со злобой разломал веер. Слуги не осмелились сбежать и позволили господину Яню выместить гнев на этом веере.

– Идиоты, мы идиоты, – снова и снова повторяли они.

Это я идиот.

Господин Янь с глубочайшей ненавистью швырнул веер на землю и, источая злобу, стал расхаживать взад-вперед.

Удивительное дело. Могло ли кому-то прийти в голову, что юная госпожа Цзюнь, потомок вымирающего рода Цзюнь, настолько богата? И не просто богата, но еще и обладает чудесными целительными способностями.

Весь Жунань знал о навыках старого господина Цзюня, однако долгие годы семья Цзюнь не могла прыгнуть выше головы и топталась на месте в своем искусстве врачевания.

Кто бы мог подумать, что такое окажется под силу его внучке?

И ведь это даже не обман.

Раз уж ты так богата, зачем открывать тут еще одну аптеку? Езжай домой и наслаждайся своей жизнью молодой госпожи, к чему весь этот переполох?

Теперь я погиб.

И как же быть?

Даже если бы Янь Сань стал настаивать на своей неосведомленности и сказал, что Ху Гуй его обманул, все оказалось бы без толку. Ведь это именно его люди все устроили, а оснований для подобных действий у него не было.

– Сань-эр, Сань-эр! – Из-за двери донесся голос пожилой женщины, который мигом прервал мысли господина Яня. Он поспешил встретить ее.

Но служанки уже помогли старушке в великолепных одеждах войти.

– Матушка, зачем ты меня искала? – спросил господин Янь.

– Скорее проводи меня в Зал Цзюлин, – взволнованно попросила старая госпожа Янь. Ее лицо так и сияло. – Боли в коленях твоего отца получится вылечить!

Отец…

Господин Янь оцепенел.

– Ну что ты застыл? Знаю, ты не веришь, но на сей раз это правда! Ты ведь помнишь, что у старика, который присматривает за нашей загородной усадьбой, та же болезнь, что и у твоего отца, только еще запущеннее? Так вот, он уже выздоровел! Юная госпожа Цзюлин его вылечила! – сообщила старая госпожа Янь, дергая сына за руку. – Я собственными глазами видела, как он ходит, бегает и прыгает. Твой отец мучается больше десяти лет, и наконец-то появился шанс избавиться от его недуга! Спасибо Будде!

«Спасибо Будде», – проскочило в мыслях у господина Яня.

– Сань-эр, да что с тобой? – озадаченно спросила старая госпожа Янь, заметив необычное поведение своего сына, но вскоре снова заулыбалась. – Не волнуйся, в этот раз я не наткнулась на шарлатанов. Все это чистая правда! В Зале Цзюлин лечат не только боль в коленях. Говорят, там могут изцелить любую болезнь и каждого на ноги поставить. Уже многие выздоровели, так что это не обман, можешь не беспокоиться.

Господин Янь находился на грани того, чтобы не разреветься.

– Мама. – Он не знал, что сказать. – Нам не стоит туда идти.

Старую госпожу Янь не удовлетворил такой ответ.

– Это еще почему? – спросила она. – Ты ведь уже самостоятельный. Или ты просто не хочешь, чтобы после выздоровления отец стал ворчать на тебя?

Господин Янь поднял руку и дал себе пощечину.

– Матушка, разве я могу так непочтительно вести себя с родителем? – бросил он.

Сказав это, господин Янь снова ударил себя.

– А я ведь и правда непочтителен.

Эти пощечины озадачили старую госпожу Янь.

– Сань-эр, ты не заболел? – спросила она и коснулась головы господина Яня.

Во время этого разговора в комнату торопливо вбежал посыльный.

– Господин, господин! Вас приглашают в уездную управу! – в спешке доложил он.

В уездной управе уж точно держат ухо востро. Какие шустрые!

Господин Янь мысленно выругался и тут же заметил нескольких новоприбывших судебных посыльных.

– Зачем магистрат послал за тобой? – Не дожидаясь ответа, старая госпожа Янь схватила господина Яня за руку. – Что бы ты ни сделал, сейчас у тебя в приоритете лечение отца!

Она махнула слугам рукой.

– Передайте магистрату, что дела могут подождать. Сейчас мой сын отправится в Зал Цзюлин, чтобы повидаться с отцом.

Будучи богатыми деревенскими шэньши, их семья обладала куда большей силой, чем менявшиеся каждые несколько лет чиновники.

Однако, услышав ее слова, посыльные удивились. Господин Янь тоже пришел в замешательство.

– Старая госпожа Янь, думаю, пока вам не следует никуда идти, – с улыбкой произнес посыльный. – Боюсь, только время зря потеряете.

– Это еще почему? – недовольно спросила она.

– Старая госпожа, а вы разве не знаете, что Зал Цзюлин был кем-то разгромлен? – снова улыбнулся посыльный.

– Мне это известно, – уставившись на него, ответила старая госпожа Янь. – И я понятия не имею, кто бы мог оказаться таким бесчестным человеком. Вы как раз вовремя, для начала схватите этого негодяя, и тогда вернемся к остальным насущным вопросам.

Посыльные рассмеялись и, не став отвечать, устремили взгляды на господина Яня.

Воцарилась не самая приятная атмосфера. Ошарашенная старая госпожа Янь обернулась и увидела сына, цвет лица которого сменился на цвет свиной печени. Внезапно ее осенило.

– Сань-эр, помнится, ты говорил, что собираешься купить участок земли, чтобы открыть аптеку, – протянула она. – Этим бесчестным человеком ведь не можешь оказаться ты, верно?..

Глава 29
Признай свою ошибку

Неважно, что говорили у Цзюлин за спиной и какие строили догадки, ее это вовсе не волновало.

Она, как и прежде, держа табличку в руках, открывала лечебницу на рассвете и с заходом солнца возвращалась на постоялый двор.

Ее манеры не изменились под натиском внешних перемен. Поменялись лишь окружавшие ее люди и события. И эти изменения Цзюлин, судя по всему, предвидела с самого начала.

Лэй Чжунлянь поспешил к повозке и оглянулся. Для начала лета погода стояла жаркая. Шторка повозки немного сдвинулась: внутри сидела Цзюнь Цзюлин и, как обычно, поглаживала дощечку с высеченными на ней тремя иероглифами.

– Молодая госпожа, выходит, вы с самого начала не планировали покупать землю? – не удержался Лэй Чжунлянь от вопроса.

Цзюнь Цзюлин покачала головой.

– Купить… – хмыкнула она. – Конечно же, планировала, и мне было вовсе не важно, какую цену они предложат.

Она взглянула на Фан Чэнъюя.

– Просто ты не собиралась тратить деньги нашей семьи, – предположил Фан Чэнъюй. – Не так ли?

Цзюнь Цзюлин улыбнулась.

– Именно, – ответила она и снова обратилась к Лэй Чжунляню: – Мои первоначальные замыслы соответствовали тому, что происходит сейчас. Я также планировала открыть лечебницу и принимать больных, но не бесплатно, а за высокую цену.

За высокую цену?

Лэй Чжунлянь призадумался.

Ху Гуй доложил семье Янь о желании юной госпожи Цзюнь купить земельный участок, а также о предложении назначить собственную цену.

Бедный человек, услышав подобное, подумал бы, что просто наткнулся на расточительную девчонку, и не стал бы упускать возможность.

Однако богачи мыслят шире. Такие люди, как правило, больше заботятся о своей репутации.

Семья Янь могла запросить огромную сумму, поэтому юная госпожа Цзюнь собиралась открыть лечебницу, чтобы заработать на покупку земли. Ей бы пришлось полагаться исключительно на свои чудесные навыки и золотые руки.

В такой ситуации цена за осмотр и лекарства в самом деле могла бы оказаться заоблачной.

Чтобы вызвать ажиотаж, нужно было броситься в одну из крайностей: либо установить слишком низкую цену, либо чрезмерно высокую.

Главная цель Цзюнь Цзюлин заключалась в том, чтобы мгновенно прославить Зал Цзюлин на весь уезд Жунань.

Ставить высокий ценник было бы не самой лучшей затеей: не получилось бы так быстро привлечь внимание людей, которым необходима врачебная помощь. Те, кто мог бы заплатить много денег, вскоре появились бы, но они оказались бы в меньшинстве.

– Я и подумать не могла, что семья Янь так поступит, – искренне сказала Цзюлин.

Она ошибочно полагала, что отказ семьи Янь продавать участок станет худшим исходом из всех возможных. Все-таки они не беспокоились о деньгах, их волновала только земля.

– Как видишь, главное – никогда не терять надежду. Никогда не знаешь, в какой момент Небеса преподнесут тебе приятный сюрприз и удачу, – вздохнула Цзюлин, обращаясь к Лэй Чжунляню и Фан Чэнъюю.

Фан Чэнъюй кивнул.

– Верно, верно! – ответил он.

Ну и дела.

Лэй Чжунлянь дар речи потерял.

Разрушенный кем-то дом – это приятный сюрприз? Такое ведь только страху наводит.

Никому бы и в голову не пришло, что подобные неприятности могут принести удачу.

Стало ясно, что удача или провал зависят не от событий, а от человека, который в них участвует.

Цзюнь Цзюлин обладала уникальной способностью во всех дурных происшествиях видеть положительные стороны, и итог всегда соответствовал ее ожиданиям.

Эта девушка совсем не похожа на других.

И она никогда не спрашивала «почему?», этому вопросу здесь было не место.

Лэй Чжунлянь вздохнул, взмахнул хлыстом и, свернув по улице в сторону Зала Цзюлин, в тот же момент остановил лошадь.

Из-за внезапной остановки Цзюнь Цзюлин и Фан Чэнъюй резко наклонились вперед. Они одновременно схватились за руки, чтобы помочь друг другу не упасть.

Она всегда заботится о моем благополучии.

Фан Чэнъюй улыбнулся, уселся и глянул вперед.

Что произошло? Неужели очередь снова перекрыла всю улицу?

– Молодая госпожа, молодой господин, кто-то пришел строить дом, – доложил Лэй Чжунлянь.

И Цзюлин, и Чэнъюй увидели, что развалины возле хижины, которые лежали нетронутыми больше полумесяца, переполнены людьми. Вокруг поставили ограждения, а обломки, мусор и растрескавшуюся древесину народ оживленно рассортировывал и перетаскивал в другое место.

– Юная госпожа Цзюнь здесь!

Только раздался этот крик, как зеваки тут же обернулись и уступили дорогу. Часть людей, занятых строительством, отделилась от толпы и вышла вперед во главе с пожилой женщиной.

– Юная госпожа Цзюнь, я здесь для того, чтобы отстроить ваш дом, – громко заявила старая госпожа Янь. – Моя семья его разрушила, мы же и восстановим.

Толпа шумно загалдела.

Народ не ожидал, что кто-то из семьи Янь признается в этом публично.

– Все это затеял мой сын, мелкий подлец, – продолжила старая госпожа Янь, держась за трость. – Негодник, а ну вышел вперед.

Господин Янь, прикрывая лицо веером, неохотно повиновался.

Веер казался слишком большим и походил на пальмовый лист. Закрывавший им лицо господин Янь выглядел очень забавно.

– Юная госпожа Цзюнь, его следовало бы раздеть догола и заставить принести публичные извинения, но это выглядело бы ужасно. Не хотелось бы вас пугать, – добавила старая госпожа Янь и дала сыну пощечину. – Поэтому я хорошенько его избила и заставила прийти сюда, чтобы он собственноручно отстроил вам дом.

Когда старая госпожа Янь ударила сына, веер выпал из его рук, обнажив его сине-фиолетовое лицо и черные глаза. Очевидно, ему сильно досталось.

Увидев господина Яня в таком состоянии, толпа рассмеялась.

Он же в панике поднял свой веер и прикрыл лицо.

Фан Чэнъюй с большим интересом наблюдал за развернувшейся картиной, а Цзюнь Цзюлин лишь слегка улыбнулась.

– Вот оно что, – хмыкнула девушка.

Она не сказала, что не знала об этом, но и не сказала, что была в курсе. Такой нейтральный ответ предостерегал ее от лишних расспросов.

Старая госпожа Янь кивнула, не понимая, стоит ли ей что-нибудь ответить или восхититься искусным умением Цзюлин выйти из щекотливой ситуации.

Хотя старая госпожа Янь обладала довольно громким голосом и с виду казалась грубой и сварливой, выражение ее лица оставалось серьезным.

– Да, все именно так. Он собирался купить землю, но, узнав, что настоящий владелец вернулся, совершил преступление, – заявила она. – Я не стану перед вами извиняться: что сделано, то сделано. Я пришла сюда не прощения просить, а загладить свою вину. Каким бы ни был ущерб, дом я восстановлю. Участок земли я тоже выкуплю и подарю вам…

Услышав ее слова, Ху Гуй выскочил вперед.

– Ну уж нет, я не продам эту землю вашей семье, я отдам ее только юной госпоже Цзюнь, – поспешно сказал он. – Эта земля с самого начала по праву принадлежала ей, и именно наша семья нарушила условия договоренности, так что это только наша ошибка.

Если вы купите землю и отдадите ее юной госпоже Цзюнь, то как же я? Я все-таки не идиот, мне тоже надо заработать. Но даже с деньгами жить в Жунане трудно…

К тому же деньги рано или поздно закончатся. Эта игра не стоит свеч.

Народ, наблюдая за перепалкой, снова разразился хохотом.

Все уже давно поняли, в чем причина произошедшего. Хотя многие люди боялись трудностей и не осмеливались болтать лишнее, в глубине души каждый понимал, что такое хорошо и что такое плохо.

Два человека, которые плохо обошлись с Цзюнь Цзюлин, склонили головы и вынужденно признали свои ошибки, чтобы ей угодить. Все точно как в преданиях и театральных постановках: добро торжествует над злом. Обычно такие сцены вызывают бурю положительных эмоций.

Даже если это происходит с кем-то другим, люди всегда в восторге от подобных историй. Небеса все видят! За дурные поступки полагается возмездие. Это доказательство того, что справедливость всегда торжествует и всегда следует полагаться на путь истины.

Какой бы тягостной ни была жизнь, пока жива надежда – нужно продолжать бороться.

– Неудивительно, что в Жунане именно семья Янь обладает статусом шэньши. Они в самом деле очень хорошо приспосабливаются и ладят с людьми. Хотя семья Янь нанесла ущерб своей репутации, она создала образ той семьи, которая признает и исправляет свои ошибки. Им даже удалось уладить конфликт с Чжэньчжэнь, решить две проблемы сразу, – сказала старая госпожа Фан, взяв в руки чашку чая.

– К счастью, они не так уж глупы.

В отличие от других семей, к примеру, семьи Нин, что проживает в Бэйлю, совсем недалеко отсюда, а также всех остальных девушек из Янчэна. Но зато Цзюнь Чжэньчжэнь преподала им замечательный урок.

Поскольку владельца Суна поймали, наложница Су покончила с собой, а семья Фан избавилась от всех шпионов Сун Юньпина, местонахождение Фан Чэнъюя перестали держать в секрете.

Вести о Фан Чэнъюе приходили к ним почти каждый день.

Новости о разрушении дома в Жунане и выдаче лекарств в хижине, разумеется, не стали исключением. Все эти события очень ярко описывались в письмах.

Наложница Юань так выразительно читала их, словно прирожденная рассказчица.

– Я и правда стараюсь говорить как рассказчик. В этой части письма сказано, что в чайных и ресторанчиках Жунаня все эти события в самом деле преподносят как историю из книг, – улыбнулась она. – Эту назвали «Цзюнь Цзюлин возвращается в родные края, а господин Янь рушит в ночи дома».

Как-как ее назвали?

Все в комнате не смогли удержаться от смеха.

Глава 30
Советы по прибытии и отъезду

Отсмеявшись, они подумали о том, что Цзюнь Чжэньчжэнь, как всегда, в своем репертуаре.

– О событиях в Жунане можно написать один том, а о приключениях Чжэньчжэнь в Янчэне – не меньше трех, – улыбнулась наложница Юань, показывая три пальца.

Все снова рассмеялись, но теперь в этом смехе прослеживались и другие эмоции.

– Хорошо, что семья Янь оказалась более благоразумной, чем семья Нин, – заметила Фан Юньсю.

Фан Юйсю прикрыла рот и сказала:

– Хорошо, что Чжэньчжэнь так невыносима, а иначе семья Янь не стала бы этого делать.

Она была права. Чтобы прижать семью Янь к стенке, прославиться и утвердиться в Жунане, требовались и подходящий момент, и деньги, и выдающиеся медицинские навыки.

– Сколько бы времени люди ни были богаты, некоторые все равно остаются неразумными, – с улыбкой произнесла наложница Юань. – Пока гром не грянет.

Если бы не умение юной госпожи Цзюнь запугивать, семья Янь не признала бы свое поражение так легко.

Очень трудно что-то делать, когда в мире все еще так много мягкотелых людей.

Осознав все, Фан Юньсю улыбнулась, вздохнула и не стала ничего говорить.

– А как там Чэнъюй? – раздался голос госпожи Фан.

Когда старой госпоже Фан доложили, что Фан Чэнъюй и Цзюнь Чжэньчжэнь не прячутся в загородном доме, а уже давно покинули Янчэн, выехали из провинции Шаньси, пересекли два города и добрались до Жунаня, госпожа Фан в ту же секунду упала в обморок.

Слишком далеко! Они никогда не отправлялись в такие длинные путешествия, как же Чэнъюй вынес столь долгую поездку?

К счастью, изо дня в день семья Фан получала только хорошие новости.

– Молодой господин Фан уже может ходить на костылях сам, без посторонней помощи, – доложил утомленный слуга, стоя посреди большой комнаты. – Молодая госпожа также сказала, что вскоре он сможет передвигаться самостоятельно.

Взволнованная госпожа Фан подскочила на месте.

– Это правда? – спросила она.

– Молодая госпожа уверяет, что не лжет, – ответил слуга. – Лекарства очень эффективные, и она дала слово поставить всех на ноги. Если же это окажется фальшью, кто угодно сможет разломать табличку с надписью «Зал Цзюлин».

Наложница Юань рассмеялась.

Остальные в комнате тоже начали смеяться, а госпожа Фан промокнула уголки глаз и сказала:

– Да уж, хотя я никогда ей особо не доверяла, Чжэньчжэнь и правда сдержала слово.

Юная госпожа Цзюнь говорила, что Фан Чэнъюй отравлен и что в течение трех поколений мужчины семьи Фан погибали от рук человека, а не из-за случайного стечения обстоятельств. Также она уверяла, что вылечит Чэнъюя и разоблачит убийцу. И все из обещанного уже удалось претворить в жизнь.

Старая госпожа Фан поставила чашку на стол.

– Теперь в семье наступил покой и Чэнъюй идет на поправку. Пусть возвращаются домой, – произнесла она. – Дождемся их приезда, и власти как раз вынесут приговор в отношении Сун Юньпина. Придет время, и жители уезда узнают, что наша семья пострадала от рук злодеев и вовсе не проклята.

Все в комнате встали и единогласно кивнули.

Покинув покои старой госпожи Фан, Фан Юньсю все еще выглядела взволнованной.

– Оказывается, ее семья в самом деле настолько хороша в искусстве врачевания, – вздохнула она.

Фан Юйсю улыбнулась.

– Думаю, дело не в ее семье, а в ней самой, – ответила сестра, немного подумав.

Фан Юньсю в недоумении посмотрела на нее.

– Хочешь сказать, что семья Цзюнь не так хороша в медицине? – спросила она. – Разве Чжэньчжэнь не использует методы лечения, принадлежащие ее семье?

– Если бы семья Цзюнь была так хороша в искусстве врачевания, то по возвращении Чжэньчжэнь в Жунань никто бы не разрушил ее дом, – серьезно заявила Фан Юйсю. – Люди притесняют только тех, над кем, по их мнению, можно издеваться. Они не помыкают другими, если понимают, что это будет похоже на битье головой о стену. Они же не смерти себе ищут.

Семья Янь, очевидно, не собиралась идти на верную смерть.

Фан Юньсю поняла мысль сестры, но это еще больше ее озадачило.

– А что насчет Чжэньчжэнь?

– У нее, скорее всего, был другой учитель, – предположила Фан Юйсю.

Верно, так оно и было.

Прозревшая Фан Юньсю закивала.

Неважно, семейные это методы или она научилась этому у кого-то другого. Важно, что это делает людей счастливыми.

– Кстати, надо рассказать обо всем Лю-эр, – вспомнила Юньсю. – Вот она обрадуется!

Лю-эр все еще оставалась в доме семьи Фан. Из-за отсутствия своей госпожи она вовсе не чувствовала себя неуютно и по-прежнему вела себя как хозяйка.

Фан Юйсю улыбнулась, она ничего не имела против.

Однако вскоре другая служанка вернулась с сообщением:

– Лю-эр не дома. Я не знаю, куда она пошла.

Лю-эр имела право ходить куда ей заблагорассудится, и никто не смел даже спрашивать ее об этом, не говоря уж о том, чтобы препятствовать ей.

Лю-эр толчком распахнула дверь и чуть не задохнулась от стоявшего в помещении запаха. Она отступила на шаг назад.

– Эй, третья юная госпожа, вы тут не померли еще? – спросила она, зажав нос, вошла внутрь и открыла окно.

Летний ветерок тут же ворвался в комнату и унес за собой весь спертый воздух.

Лю-эр выдохнула и опустила руку. Увидев на столе протухший чай с десертом, она снова вышла из себя.

– Третья юная госпожа, это что за дела такие? Что за неуважение к чужой доброте? Если вы сейчас же это не съедите, я больше ничего вам не принесу, – пригрозила она.

Вне зависимости от того, что Лю-эр говорила, ответом ей всегда была тишина. Служанка вошла во внутренние покои и увидела сидевшую на кане Фан Цзиньсю.

Фан Цзиньсю, прислонившись к стене и свернувшись калачиком, смотрела в окно. Она очень сильно исхудала: ее круглое и гладкое личико приобрело острые черты, а глаза стали еще больше, мрачней и безжизненней.

У Лю-эр не нашлось никаких слов. Фан Цзиньсю оказалась дочерью злодейки. Служанка была хороша в насмешках, а вот утешать никогда не умела.

– Ну и ладно, – бросила она, махнув рукой. – Вам нужно сбежать отсюда и больше не возвращаться.

Замечательно.

Чем больше Лю-эр об этом думала, тем больше ей нравилась эта идея.

– Идите собирайтесь, а я принесу немного денег… Говорят, последствия от причиненного ущерба могут тянуться годами. Так что вам обязательно станет легче, когда уедете отсюда. Мне неважно, как у вас все сложится, раз видеть я вас не буду, то и беспокоиться не придется…

Лю-эр продолжала что-то бормотать и носиться по комнате. Прежде чем она успела пробежать очередной круг, Фан Цзиньсю спрыгнула с кана и вышвырнула ее вон.

– Катись отсюда!

Лю-эр даже опомниться не успела, как вывалилась наружу, а после заметила, что дверь закрыта.

– Вы совсем не умеете отличать добро и зло! – поднявшись с земли, яростно выругалась она. – Я сделала все возможное, теперь меня это никак не касается.

Договорив, Лю-эр убежала.

Прислонившись к дверям, Фан Цзиньсю скатилась на пол. Ее лицо не выражало никаких эмоций, а из больших глаз текли слезы.

– Никуда я не уйду. Я все еще не понимаю… не понимаю почему, – бормотала она.

Фан Цзиньсю всегда делала все ради семьи Фан, хотела стать для нее героем. Но выяснилось, что никакой она не герой, да еще и ее мать оказалась главным предателем.

Небо, под которым девушка жила, земля, на которой стояла, – все в одночасье потерпело крах.

К концу мая погода в Жунане стала слишком переменчивой. Подул сильный ветер, раздался раскат грома, и пошел дождь.

– Погода сегодня так себе, давайте устроим выходной, – предложил Фан Чэнъюй, стоя в дверях и наблюдая за моросящим дождем.

Теперь они располагались не в хижине. Семья Янь изъявила желание построить им новый дом, а также предоставила временное жилье.

Цзюнь Цзюлин не стала отказываться и со всей присущей ей невозмутимостью въехала в дом. Вывеску «Зал Цзюлин» временно стали размещать именно здесь.

– Я приехала сюда не для того, чтобы враждовать, а для того, чтобы вернуть былое величие Залу Цзюлин, – сказала она, подняв взгляд на табличку. – Все остальное второстепенно и не имеет никакого значения.

Она снова перевела взгляд на Фан Чэнъюя и добавила:

– Мы здесь уже так долго, нам бы не помешал выходной.

– Я не знаю, где в Жунане можно развлечься, – произнес Фан Чэнъюй, с воодушевлением делая два шага на костылях.

– Эх, Жунань. Я тоже ничего не знаю. Будучи ребенком, я проводила здесь мало времени, – ответила Цзюлин.

На самом деле я никогда здесь не бывала.

Только ее голос стих, кто-то просунул голову в дверь.

– Юная госпожа Цзюнь, позволь мне показать вам город. Я знаю, где тут можно повеселиться и отведать вкусные блюда, – заискивающе предложил Ху Гуй.