Текст книги "Сюжет в центре"

Наш эСПэ

Уместны разные оценки. Существует взгляд внешний и изнутри, из того, что коснулось лично тебя и твоего мнения.

Я не знаком с церковными правилами, но Королёва по-моему можно канонизировать. Был ведь причислен к лику святых кондотьер Александр Невский. Пожалуй, только в одном виде культуры – религии последовательно и догматически прославляется избранный персональный ряд. А Королёв уже вошёл в Пантеон славы Человечества.

По никейскому канону причисление к лику святых возможно при чудотворении, всенародном почитании и мученичестве. Всё это налицо. А сколько в жизни Королёва удивительных совпадений.

Гертруде Стайн принадлежат многие крылатые слова и следующие: «В конце концов всё, что остаётся в памяти, остаётся благодаря писателям и художникам…Никто не остаётся жить на самом деле, если его не описали по-настоящему».

В середине 70-ых годов в серии «Жизнь замечательных людей» решили издать книгу о Королёве, причём «глазами изнутри», тех кто трудился варился вместе с СП. Я написал её тезисы. Как всё возникшее в КБ, они совершали обычный кабевский круговорот: читали многие и высказывали мнения. Но самый стойкий и неподдельный интерес сохранял к этим наброскам книги Павел Владимирович Цыбин.

При наших встречах он обязательно приглашал меня в свой кабинет, где на столе стоял его нереализованный «лапоток», и разговор, начавшийся чем угодно, непременно касался былого.

Жизнь Королёва делится на три части. Первая – детство и юношество, годы учения и становления личности. Вторая – увлекательная ракетная техника. Вся его предвоенная деятельность была по сути своей только формированием намерений. И, наконец, основная – третья, когда для осуществления мечты ему пришлось создавать своё государство в государстве.

Вторая мировая война началась в СССР задолго до нападения Гитлера поражением своих. Королёв стал участником необъяснимого здравым смыслом феномена – уничтожения лучших сил нации. Тридцатые годы стали эрой доносительства. Сталинская эпоха открыла клапана, ранее искусно сдерживаемые искусством, воспитанием, религией, и нечисть хлынула. Сводились счёты, используя государственный карательный механизм. Прирождённое чувство конкуренции, желание побеждать врагов получили редкую возможность использовать государственную мощь. Ничтожные и завистливые вместо сдерживающей уздечки получили право выиграть миллион – простым путём покарать своих временных врагов, и получить «добро» собственным сомнительным надеждам.

Иуда – Костиков использовал доносительский рычаг, убирая конкурентов в НИИ, присваивая лавры создателя «Катюши». И только спасительное понижение Королёва в должности до старшего инженера и уберегло его, потому что начальники института Клеймёнов и занявший должность Королёва – Лангемак были по навету расстреляны.

Ярослав Голованов дебютировал в «Комсомолке» статьей о мнимом создателе «Катюш» Костикове. Им была подготовлена большая статья и даже завизирована, но как раз накануне публикации в «Комсомолку» пришло письмо, пересланное из Большой советской энциклопедии, мало известных тогда членов-корреспондентов Академии Наук С.П. Королёва и В.П. Глушко о мнимых заслугах Андрея Костикова. Голованов тогда очень переживал, что его первая крупная и по редакционному мнению удавшаяся статья не увидела свет. По его словам, он не понимал, что на этот раз решалась судьба не статьи, а его журналистской репутации.

На окраине Подлипок имелся травяной аэродром, с которого 28 февраля 1940 года взлетел первый советский ракетоплан РП-318-1 конструкции Королёва. Сам Королёв, арестованный по ложному доносу и осуждённый на 8 лет, валил в это время лес на Колыме.

Жизнь будущего основателя практической космонавтики, как его назвали потом, висела в те дни на волоске. Товарищи по заключению рассказывали, как возвращаясь с лесоповала в пургу, они только в лагере заметили отсутствие Королёва. Не было сил вернуться и искать, но они это сделали, раскопали сугроб и обнаружили обессилившего «Главного конструктора».

Арестованный как и многие другие, Королёв продолжал сопротивляться, слал в разные инстанции предложения развития отечественной ракетной техники. И случилось чудо: осенью 39-го ему разрешили перейти в техническую шаражку под Омском.

Он опоздал на последний пароход и был вынужден ждать всю долгую зиму следующей навигации. Но с пароходом ему опять-таки повезло, он затонул вместе с живым грузом – запертыми в трюмах заключенными.

Занятие ракетами казалось на первых порах занятием не серьёзным, известным широкой публике по китайским фейерверкам и романам Герберта Уэльса и Жюля Верна. Моделировали сначала на уровне кружков. Но Германия в условиях недостаточности бескомпромиссной войны создала ракетные системы, сравнимые с самолётами. С ними связывал последние надежды на успех войны третий рейх.

Королёв этого не знал, но в письмах Сталину, доказывал необходимость для страны использования его инженерного опыта. И ему повезло – он получил разрешение вернуться на большую землю, чтобы там, за проволокой создавать новую технику.

В феврале военного 42-го его переводят в лагерь под Казань, где он вместе с В.П. Глушко занимается ракетными ускорителями для истребителей. Только в самом конце войны его освобождают, одевают в офицерскую форму и отправляют в Германию – знакомиться с трофейной техникой. В 1946-ом Королёва назначают главным конструктором баллистических ракет дальнего действия.

Перед этим был разговор со Сталиным. Пригласив бывшего зэка, Сталин спросил, согласен ли он заниматься ракетами? И получив утвердительный ответ, добавил: «А кто старое помянет, тому глаз вон».

У истоков отрасли

За годы войны произошли поразительные изменения. Из сырой и неподготовленной советская армия превратилась в грозную силу. Её боевые командиры обладали современным военным опытом. Артиллерию называли теперь не иначе, как «богом войны» и наступательные сражения начинались мощной огневой артподготовкой. Война преподала кровавый урок нашим командирам. Они имели за плечами опыт не учебных аудиторий. И вот теперь этих опытных и закалённых бойцов пытались увлечь новоиспечёнными ракетными игрушками.

Когда после войны Королёв читал лекции о ракетах старшим офицерам Западной группы войск, многие относились к ним, как в наши дни отнеслись бы к лекциям о летающих тарелках. Вставали во время доклада, пробирались к выходу и только окрик председательствующего наркома вооружения СССР Д.Ф. Устинова возвращал нетерпеливых на место. Лишь тонкая прослойка военных смогла в то время понять перспективность ракетных средств. Их поразил и сделал энтузиастами немецкий опыт.

Хромосомный анализ доказывает, что все мы родом из Африки. Генетическая цепочка ведёт к великим африканским озёрам. Здесь на берегах озёр Восточной Африки пару сотен тысяч лет назад в племени охотников-собирателей жила наша общая прародительница – Ева. Ею стала одна из женщина Африки. У неё были соплеменницы, но им не повезло. По тем или иным причинам их потомкам не довелось дожить до сегодняшних дней. Род их закончился. А от Евы пошёл нынешний человеческий род. Она стала праматерью всего населения Земли. И теперь можно говорить о некой пространственно-временной виртуальной точке, из которой заветвилось генеалогическое дерево человечества.

Похоже вышло и с деревом космонавтики. Королёв был назначен Главным конструктором одного изделия. Приказ № 83-К был подписан министром вооружения СССР Д.Ф. Устиновым 9 августа 1946 года. Наряду с Королёвым были назначены другие Главные конструктора по основным направлениям трофейной ракетной техники. Синельников по ракете «Вассерфаль», Рашков по по ракете «Шметтерлинг», Костин по «Рейнтохтер» и Королёв по «Фау-2». Все они затем сгинули с горизонта ракетной техники, остался один Королёв. Он стал родниковым источником будущей реки, её российским потоком, вынесшим человека в космос.

Королёва позже назовут основоположником практической космонавтики. Но в начале пути, в НИИ-88 он был всего лишь начальником отдела, третьего и были другие отделы с ракетной тематикой. Королёв отличился кадровой политикой. Он нашёл и поставил на ключевые посты способных людей, и его поезд пошёл.

В конструкторско-испытательную практику Королёв ввёл институт ведущих инженеров, отвечающих за изделие. К каждой разработке он прикреплял инициативного ведущего инженера, своего рода двигатель. Ведущий менеджер по современной терминологии. Он отвечает за проект от начала до конца. Должно быть, это пошло от авиации, где есть ведущий и ведомый в полёте. Во всяком случае в технике это человек не только ответственный, но и болеющий делом. Он близок к верховной среде, и по задумке —«глаза и уши Главного конструктора», но одновременно он и душа проекта и нянькой опекает объект. Через ведущего идёт поток служебной переписки, его не обойти при изменениях.

Бывает, правда, что должность ведущего рассматривается ступенькой служебной лестницы. Ведь он известен, на виду, прозрачен в оценке «кто есть кто?» И часто это – предельная вершина деятельности, поглощающей всё. С неё сходят выжатые целиком, с истощённой нервной системой, но с истинным удовлетворением, если успешен проект. На фирме был создан уникальный институт ведущих с составом разных людей, знающими об объекте всё и чуточку ещё.

Ведущий становился и хозяином, и диспетчером. Он настаивал, подгонял, принимал на грудь и получал по ушам. По части объекта он был психологом, находясь между молотом и наковальней, причём постоянно на виду, в напряжении и в контакте со всеми. Но странное дело, в отличии от главных и даже основных специалистов КБ ведущие жили долго. Что стало тому причиной? Возможно, отбор, закалка и даже особые черты характера этих людей. А, может, главным было удовлетворение, когда проект шёл не «на полку», а в лёт.

Ведущих знали в лицо. В собственном хозяйстве они допускали свой маневр. Чаще же были в потоке общего течения, которое сплачивало и лучше получалось у тех, которым ноша была по плечу.

Ведущим по «Марсам» и «Венерам» был Вадим Петров. Он был ответственным и толкачом. Делом проектантов было придумать и завязать, конструкторов сконструировать, завода – изготовить. Для новорожденного проекта составлялся график и ведущий был впереди смотрящим и контролёром и спецом по чрезвычайным ситуациям, когда случался затор.

Узкие специалисты контактировали в общих точках, а помимо их просто делали своё дело, не думая о других. Ведущий думал о всех и просто не мог оставаться в стороне. Свойство дотошности и глубины знаний о любимой команде, присущее футбольным фанатам, находило здесь воплощение в нужном и важном деле. Ведущие были необыкновенными и яркими личностями, внешне разными: большой и доброжелательный, грубоватый Петров, опекавший первые межпланетные автоматы, и скромный приветливый дипломат Яин, которому было доверено гигантское хозяйство орбитальной станции.

Направление Королёва стремительно развивалось. В 1956 году оно выделилось в отдельное Особое Конструкторское Бюро номер один и в 1958 к нему была присоединена вторая грабинская территория.

Существуют легенды о бесконтрольном вливании в ракетную технику народных средств. Но средств постоянно не хватало. У Королёва выпускник технического вуза получал 120 рублей, выпускник престижного вуза, каким считались тогда Физтех и Инженерно-Физический, 130–140 рублей в то время, когда среднестатистический советский рядовой инженер получал около 100 рублей.

Само создание космической техники стоило не так и много, если сравнить её изделия со строительством, например, нового авианосца или атомной подводной лодки. И постоянно шли поиски средств. Искали богатого дядю, в роли которого выступало Министерство обороны, имевшее неограниченный бюджет. После потрясений начала последней войны на оборону денег не жалели.

Денег бы на спутник не дали. Только военное противостояние относилось к разряду первостепенных задач. Термоядерная бомба А.Д. Сахарова нуждалась в доставке. В расчёте на бомбу следующего поколения новоиспечённый академик сформулировал требования к нагрузке доставляющей бомбу ракеты.

А тем временем в военном НИИ-4 полковником М.К. Тихонравовым готовился проект первого искусственного спутника Земли. В сравнении с сахаровским грузом он выглядел забавой, но именно его вынесла за пределы Земли своим первым полезным грузом созданная Королёвым ракета.

Фигуру Королёва могли бы взять за основу авторы бразильских телесериалов, достигшие совершенства в изображении сложной личности во всём её многообразии. Все наши фильмы о космосе гротескны и однобоки, а возвеличивание также умоляет фигуру, как и одноплановость.

СП создал коллектив на иных принципах. В КБ царила атмосфера важности, нужности и общего доброжелательства. В Королёве проявлялись человеческие черты заботливости и опеки. Он понимал порядок вещей и мог сказать начинающему инженеру: «А стать ведущим специалистом направления – тоже не плохо». Совет Главных, институт ведущих – были элементами королёвской системы управления. Важными в них оставались и личные свойства, и соответствие задаче.

Королёв был лишён ложного позёрства и показухи. Общались только ради дела. Как это неудивительно Главный конструктор Королёв так и не посетил один из ведущих отделов КБ, отдел Раушенбаха. Нужные люди вызывались по делу на первую территорию или в кабинет Бушуева на второй. Всё подчинялось строгой необходимости. Никакого культа не было. Королёв мог со всеми читать в коридоре стенную газету, обычно яркую и забавную, отпуская по ходу реплики.

Говорили, что в молодости был он связан со МХАТом и посещал мхатовские капустники. Да, и сам не лишён был дара лицедея и умело его использовал. Творчество похоже в разных областях. Ведь и у основателя школы МХАТА было своё техническое прошлое, связанное с передовым процессом изготовления проволоки, так необходимой тогда стране.

Собственным примером внедрялся некий стиль. Например, в разговоре с Королёвым создавалось впечатление, что собеседник не занят и у него нет дел, кроме разговора с тобой, и временем ты не ограничен. Ты – самый важный для него посетитель в этот момент и главное для него то, чем ты с ним в данный момент делишься.

Кто-то из наших, кажется специалист по оптическим приборам Станислав Савченко, рассказал, что как-то на совещании у Королёва в присутствии нескольких человек секретарь доложил: – Сергей Павлович, к вам генерал из КГБ.

– Пригласите, – приказал Королёв.

Где-то в Африке отыскали остатки американского спутника и доставили по линии КГБ. И теперь генерал пришёл выслушать королёвское резюме.

Королёв встал из-за стола и пошёл генералу навстречу.

– Мы вам очень благодарны. Вы нам помогли сэкономить массу сил и времени. Мы теперь лучше знаем, по какому пути нам двигаться дальше, Королёв пожал генералу руку. – Я буду говорить с вашим руководством.

Генерал был счастлив. Когда он ушёл, Раушенбах спросил Сергея Павловича:

– Нашли что-то действительно стоящее?

– Да, так, ерунда, – поморщился Королёв, – но теперь, – добавил он о генерале, – он станет из кожи лезть и постарается привезти что-нибудь новенькое.

Урок был показательным. Как изо всех делать соратников и вовлекать в общее движение. Это был королёвский стиль: отдавая перспективные работы, создавать иллюзию, что ты сам самостоятельно дошел до всего, тем самым сделать из человека творца.

У Королёва были свои нетипичные особенности: невиданная щедрость в раздаче налаженных работ и в игнорировании обид на незаслуженные репрессии. Секретность, сопутствовавшая становлению ракет способствовала контрасту всемирного удивления. Но когда всё открылось, поразили масштабы сделанного за короткое послевоенное время. Причем главными героями оказались в России бывшие зэки, которым сам бог велел зализывать раны, а они действовали так, словно до этого отдыхали и готовились.

Трудно после лагерей остаться созидателем, а не обличителем. Нужен запас личного мужества. Герои послевоенного времени, они действительно стали по делу «впереди планеты всей». Когда судьба меня забросила на третью территорию в его единственное кирпичное трёхэтажное административное здание, в слабо освещенном коридоре на первом этаже я увидел на фанерном щите стенную газету.

Пронзительной болью была пронизана одна заметка, которую я прочёл в полутёмном коридоре атомного корпуса. На стене с стандартным трафаретом была заметка рядового сотрудника, бывшего заключённого. Во дворе шарашки, где они работали в войну, репродуктор транслировал концерт симфонической музыки. Эта музыка звучала для заключённых воспоминанием прежней жизни, надеждой на то, что всё изменится, мостом в будущее. Она тогда стала для них всем. Слезы сами лились из глаз автора заметки, а рядом тоже со слезами на глазах слушал музыку репродуктора будущий Главный конструктор космических кораблей. Боль отчаяния была передана заметкой очевидца, которую не удалось сохранить.

Любопытно, где заводилась пружина Королёва? Что было его тылом? У него не было друзей. Семья, жена не были определяющей основой. Женщины КБ обсуждали редкие связи Королёва. Вероника Кербицкая собиралась показать мне позднюю любовь Королёва, работавшую в проходной.

Свою семейную жизнь он строил практически как проект. На личную жизнь не хватало времени. И заводское и кабевское окружающее составляло привычный фон. ГОНТИ в технических фирмах – странное вкрапление гуманитарно образованных людей в массу технарей. Массив этот неоднороден сам по себе. В нём есть теоретики, заядлые производственники, испытатели с жилкой дотошного детектива, программисты, объединённые систематичностью технического образования. Но среди них выделяются своей гуманитарной основой работники кабевского музея, экономистки и сотрудники ГОНТИ.

Они состоят при литературе и выполняют задачи книжных лоцманов, которые не пускаются в плавание, а толкутся на берегу. Есть группа переводчиков – «немки», «француженки», а в те далёкие времена Нина Ивановна Котенкова – будущая жена Королёва была редкой тогда «англичанкой» в НИИ. Из переводов и их общения и родилось тогдашнее знакомство, затянувшееся на всю жизнь.

Сотрудники-москвичи имели ещё какой-то выбор, а женихи из общежития всегда оказывались на виду симпатичных и скромных невест, трудолюбивых и настойчивых, находящихся рядом, и не могло не возникнуть взаимные влечения.

Не избежал общей участи и Королёв. Его избранница – Нина Котенкова закончила Институт иностранных языков, который вечно считался инкубатором невест для руководителей и дипломатов. Служебный роман между начальником конструкторского отдела НИИ-88 и переводчицей завершился стремительным созданием семейного гнезда по соседству с работой, на соседней улице Карла Либкнехта. Об этом свидетельствует теперь скромная мемориальная доска у подъезда. Можно годами проходить рядом, не замечая памятной доски у подъезда трёхэтажного, когда-то «директорского» дома.

В целом Королёв был яркой, трагической фигурой. Его единственная дочь от первого развалившегося брака бросала телефонную трубку, когда он звонил поздравляя её с днём рождения. И только после его смерти она, поразившись масштабами его личности, заинтересовалась ею. Униженный властью, со сломанной на допросах челюстью, он не опустился в злобе на всё, и вернувшись из заключения за десять лет создал новую ракетную отрасль и космонавтику.

Перед юбилеем Раушенбаха я на одном листе ватмана нарисовал шутливое генеалогическое дерево и на другом написал «Афоризмы и максимы доктора Раушенбаха». Листы были вывешены на колоннах в ресторанном зале как раз перед вытянутым столом юбиляра, за которым вместе с его женой и Ниной Ивановной сидел Королёв. Сергей Павлович встал и произнёс забавный тост, в котором удачно и к месту объединил все шутливые высказывания Раушенбаха. Это было так ярко и остроумно, что непрерывный хохот стоял кругом.

Было много весёлых выступлений, Передали прочитанное Левитаном и записанное на магнитофон сообщение ТАСС, о запуске «космонавта» Раушенбаха с позывным «Воробей». Затем все вышли из-за столов и в зале начались танцы и неформальное общение. Королёв предлагал бородатому Жоре Сазыкину сбрить бороду, а тот возражал и говорил, что если завтра Сергей Павлович вызовет его к себе в кабинет и прикажет сбрить, то он будет вынужден подчиниться приказу. И между толпившихся ходил с пузатой бутылкой Камю Толя Пациора и предлагал экспромтом внезастольный тост. Не избежал и тоста и рюмки коньяка Королёв. И это опять таки – было и остроумно и к месту. Словом, суровый и деловой Главный Конструктор вписался тогда в наш молодёжный коллектив.