Текст книги "Истории в доме за Чертовым мостом"

Судьбовед

Вместе с рассветом пойменные деревья и кусты постепенно принимали свои обычные, а не причудливые, пугающие очертания. Со всех сторон слышалось восторженное щебетание птиц, заряжающее оптимизмом. Полная луна теряла свой цвет, становясь все бледнее при появлении первых лучей солнца. Тропинку под ногами уже было хорошо видно. А значит, пора выбираться из этого глухого уголка.

Состояние, похоже на полуобморочное прошло. Ольга робко взглянула на Дмитрия и выдернула руку из его ладони. Ее смущению не было предела, она от этого едва не заплакала.

– Я тебе не нравлюсь? Скажи честно, не стесняйся, здесь ведь никого нет, – первым нарушил молчание Дмитрий.

– Нет, – шмыгнула носом Ольга.

– Что ж, я предполагал, – опустил голову парень. – А то уже действительно поверил в судьбу. Спасибо за откровенность.

– Да нет, наоборот, нравишься, – улыбнулась девушка. – Ты еще с первого курса мой краш, но разве в этом признаются. – Она обняла Дмитрия и прижалась головой к его груди.

Парень ничего не сказал в ответ. Он молча стоял, боясь пошелохнуться, чтобы не вспугнуть ненароком счастье.

– Погоди, а где остальной народ? Где Эндрю, Царина? – спохватилась Ольга. – Мы были в таком состоянии, что не заметили, как они ушли, так что ли? – она обернулась. – Я даже не помню, как мы перешли мост. И где мы вообще находимся? Я это место не помню.

– Да, мы, кажется, далеко ушли от моста. Но возвращаться мне уже что-то не хочется. Смотри, уже виднеется асфальт – признак цивилизации, – показал вперед рукой Дмитрий. – Машин там пока нет, но по дороге мы уже точно выйдем к селу. Там и подождем остальных. А вдруг они уже сами нас ждут. Пойдем скорее.

Он ухватил Ольгу за руку и повел в сторону обнаруженной дороги. Девушка, находясь в сомнениях, сначала шла нехотя, будто ее тянули на веревке, а потом ей передалась решимость Дмитрия, и она зашагала быстрей. Один раз ей показалось, что ее кто-то окликнул, но рядом никого не было.

– Оля! Димон! Подождите меня! Не оставляйте одну! – кричала шедшая за ними Царина. Но ребята ее игнорировали и не откликались. – Что случилось? Вы что, на меня обиделись, разговаривать не хотите? Тоже мне, друзья! – стала возмущаться она, но эффект был тот же – влюбленная парочка ее не замечала. Возможно, делала вид.

Царина дошла за ними по дороге до самого села. Утро в небольшом поселении было в самом разгаре. Кипела деятельность – местные жители собирались на работу, попутно занимаясь хозяйственными делами. Девушка здоровалась с ними, но никто не отвечал. «Какие же неприветливые и неприятные люди здесь живут», – подумала она.

Вскоре показался одноэтажный барак, служивший местным общежитием для приезжих. Невыспавшаяся женщина в халате, зевая, вышла на стук Димона и Ольги.

– Студенты? Ага, студенты… Вашу мать, что в такую рань людей будите! Где же вы блондались? Я вас еще вчера ждала. И почему только двое? Мне говорили про четырех человек… Ах да, Петровна меня зовут, – пожала она каждому руку. – Можете так и обращаться. Я завхоз и комендант этой халупы.

– Петровна, неловко сказать, но мы не сразу нашли ваше село. Хотели вчера немного сократить и заблудились, – объяснила Ольга. – Хорошо, хоть сейчас добрались. Думаю, остальные уже где-то близко, скоро подойдут.

– Батюшки, заблудились? Здесь немудрено. «Там чудеса, там леший бродит…», – это про нас. Смотрите, гуляйте осторожно. В нашей местности иногда люди пропадают, – предупредила Петровна. – Как-то из города компания рыбаков приезжала. Двое из них домой не вернулись. В прошлом году один строитель пропал…

– Ну ладно, хватит пугать. Ничего необычного в этом нет. Либо криминал, либо несчастный случай. Такое, к сожалению, иногда встречается… Правда, встретили тут у вас одного странного старика, – Дмитрий осекся, увидев, как насторожилась Петровна.

– Ребятки, простите за любопытство, а вы где ночь провели?

– Не беспокойтесь, не в лесу. Какой-то дом старой постройки есть за селом, в той стороне, откуда мы пришли. Там еще ручей и мост через него – Чертов, кажется, называют. Нас на ночлег пустил хозяин этого дома Елисей Порфирьевич. Такой косматый, седой старик с бородой.

Комендант барака выглядела изумленной. Она огляделась по сторонам, завела студентов внутрь и закрыла за ними дверь.

– Вот что я скажу. Наши почти все знают про Чертов мост. Он прилично далеко от села. Но туда никто не ходит, потому что это проклятое место, – Петровна говорила негромко, прикрывая ладонью рот, будто кто-то мог подслушивать. – И дома там нет давно – полвека назад сгорел.

Тут пришла очередь ребят удивляться. Про один ли и тот же дом шла речь? Стены, лавки, печка – все выглядело ночью натуральным. Даже ужин, которым накормил старик.

– Шутите? Мы всю ночь в том доме пробыли, истории разные рассказывали. Хозяин – тоже. Вроде ничего подозрительного, – не поверил Дмитрий невероятной новости. – Правда, дед, шугается молодых, то есть боится. Конечно, целая компания к нему нагрянула. Понять можно.

– И поэтому разрешил нам только до рассвета остаться. А еще запретил нам спать, – добавила за юношу Ольга. – Вы же знаете, старые люди странными бывают. Одни в свои преклонные годы проявляют невиданную щедрость – могут раздать все перед неминуемым концом, другие готовы забрать с собой на тот свет полмира. Вторые чаще всего облечены властью при жизни, и безумные их планы нередко удаются.

– Эх, девочка, старик, про которого вы рассказали, как раз из вторых и есть. Только власть имел не людскую, а колдовскую, – Петровна перекрестилась на маленькую пластиковую иконку Спасителя. – Не понимаю, каким образом Порфирьевич вернулся, но это просто чудо, что вы живы остались.

Рассказанная ей история Елисея Порфирьевича, потомственного чернокнижника, напоминала мистический триллер. Родился в начале двадцатого века, был четырнадцатым ребенком в семье. С ними жил дед, которого вся округа побаивалась. Говорили, что одним взглядом мог загубить жизнь любого, кто посмел встать на его пути. Но также мог исцелять хвори и раны, при этом любил слушать истории односельчан.

После смерти деда его способности передались Елисею. Лечил он и людей, и домашнюю скотину. Приходили к нему даже с соседних сел, приезжали из города. И так же выслушивал истории. Его хвалили за это и считали отличным слушателем. Интересно, что потом в судьбе у каждого происходили резкие изменения. Кто-то вскоре умирал, кто-то сходил с ума, а кто-то получал возможности для исполнения мечты.

Так получилось, что из всей семьи Порфирьевич остался один в том старом доме. Может, одиночество или что-то еще повлияло, только с годами Елисей становился грубым, жестоким, более замкнутым. Когда прошли слухи, что начали пропадать без вести люди стали ходить к нему реже, а потом и вовсе к нему дорогу забыли.

Как-то в конце 70-х из местной колонии сбежали четверо зэков – почти все головорезы. Они случайно вышли на дом Порфирьевича и хотели в нем отсидеться. Старик не испугался, хотя ему угрожали, и даже каким-то образом раскрутил их на истории. Трое блатных рассказали все гнусное, что вытворяли со своими жертвами, а потом пожаловались на несчастную жизнь. Особенно ужасными вещами бахвалился главный из них, со шрамом в пол-лица. Лишь один совсем молодой ни на что не сетовал, а просто поделился мечтой стать артистом под гогот и мат более взрослых дружков.

Дальше было вот что. Голодные зэки потребовали от старика еды. А у него оказался лишь недавно сваренный грибной суп.

– Что, травануть нас думаешь, старый пердун? А вдруг грибы твои несъедобные, – с недоверием посмотрели на суп беглецы.

– Да что вы, любой гриб можно съесть.

– Гонишь!

– Ну, какой-то всего раз, – ухмыльнулся дед. – Ладно, не трусьте, урки, глядите, – съел Порфирьевич пару ложек из кастрюли, а потом достал что-то вроде солонки и слегка посыпал. – Только соли добавить надо.

– Ну-ка, давай сюда весло, – отобрал ложку главарь и, наблюдая за дедом, медленно зачерпнул грибы. – О, кайфово, нормалек, – удовлетворенно крякнул он после пробы. – Есть можно, братва.

После этого остальные преступники накинулись на суп – других харчей все равно не было. Пока ели, спланировали тут ночь переждать, а то вертухаи могут ходить поблизости, и рано утром двигаться дальше. Тогда же загасить хозяина, чтобы не оставлять свидетеля.

На ночь глядя старик развел огонь в печи и пошел во двор за новой порцией дров. Когда вернулся, главный из четверки проснулся и подозрительно стал принюхиваться.

– Чуешь, старый, чем-то несет.

– Понятно, чем. Спящая жопа – барыня, – буркнул Елисей и подложил еще дров в печь.

– А ты тему сечешь, – ощерился зэк с жутким шрамом и перевернулся на бок.

Старик тихонько щелкнул пальцами, и парень с радужной мечтой будто понял, что пора вставать. Он вышел за хозяином из дома и встал на одном месте, как завороженный. Через какое-то время вышел из ступора.

– Поможешь похоронить, – старик кинул ему под ноги лопату. – Угарный газ вреден для здоровья, – показал он на тела остальных зэков. – Место можешь выбрать сам, но желательно подальше от дома. И смотри, чтобы достойное. Они теперь мои, и служить с того света будут мне – это их судьба. Я ведь судьбовед, и по тому, что делают и рассказывают люди, определяю их дальнейший путь – таково мое предназначение. Потом даже сделаю для этих упырей небольшой памятник.

– Ты что, действительно будешь их вспоминать?

– Конечно. А знаешь зачем? Владения большие – помощники-охранники особые нужны. Когда ухаживаешь за могилкой и регулярно вспоминаешь того, кто там, мертвые тебе помогают в ответ. Только надо правильно их просить, а то и заставлять, – Порфирьевич посмотрел на звезды и слегка задумался. – Вообще-то, память – удивительная штука. Она придает сил каждому на том свете и позволяет продолжать жить, но уже по-новому. Количество поминов, кстати, имеет значение.

Из трех тел на земле одно зашевелилось. То был главный из четверки, самый матерый. Елисей Порфирьевич наклонился к нему, обхватил ладонями голову, приподнял и что-то нашептал в ухо. Зэк со шрамом поднялся и под ярким светом луны шатающейся походкой, как зомби, пошел в сторону моста. В самом болотистом месте ручья он выбрал место поглубже, аккуратно погрузился в него с головой и исчез в тине навсегда.

– Все водоемы немного хищные. Каждому время от времени нужны жертвы, тогда они сильнее становятся. Моему ручью давно нужна была подкормка, – в голосе Елисея Порфирьевича не чувствовалось волнения, будто он говорил о заготовке сена или дров. – Хороший, крепкий получился бы склеп из тины. Но в воде не хоронят. Живший на земле лишь в земле обретает покой, а то возле последнего места проявляться будет до конца отмерянного срока. И этот будет, – вздохнул недовольно старик. – Хорошо, что недолго. Чуйка у меня, что через два дня его должны были порешить при побеге.

– Да ты, смотрю, еще больший упырь! – парню стало не по себе от способностей сельского колдуна.

– Не ты, а вы. Нас таких на свете немало. Слушаем или подслушиваем байки, узнаем, чем и как человек живет или его родня, знакомые, други-подруги. Потом у этих людей все быстро меняется. Какое наказание, а то и награда их ждет, уже не от нас зависит. От кого, не скажу. Нам, главное, вывести человека на разговор. Это целое искусство… Мир не так устроен, как все думают. Так что не зря говорят, держи рот на замке и не открывайся незнакомцам.

– Что ты лечишь меня, этих вон сам лично замочил, – выживший зэк скинул трупы дружков в вырытую могилу.

– Тут дело другое! – старик с ненавистью сжал кулаки. – Ишь, они удумали меня извести! А я вот вперед забрал их жизни и прибрал к рукам – пусть послужат теперь. Да они все равно были обречены… А у тебя, простого вора, а не мокрушника, можешь не лупать глазами – я про тебя многое знаю, скоро судьба изменится, если, конечно, не будут горевать люди из-за тебя, – выдал пророчество Порфирьевич, потом, тяжело вздохнув, ладонью потер грудь в области сердца, развернулся и зашагал в ночь в сторону своего дома.

Сбежавший вор сам вернулся в колонию. Он рассказал милиционерам по деда-колдуна и про то, как закапывал трупы других сбежавших убитых. По факту безобидный старик с трудом отвечал на вопросы, а могилы так найти и не удалось.

Парня назвали дурачком. Подумали, что с головой не все в порядке, и решили поскорее отправить на волю. Со временем, когда окончил цирковое училище, он нашел применение своим криминальным талантам – стал известным фокусником. Даже приезжал в Светлое, тогда и рассказал свою необычную историю.

Студенты с интересом выслушали Петровну, но видно было ждали большего. Они не услышали главное – что же стало с домом и его хозяином. Но, видно, комендантша умела читать мысли.

– Вижу, не терпится спросить, что было дальше. Помер колдун на старости лет, а его халабуда сгорела.

– Как это все произошло, вы знаете? – Дмитрию нужны были подробности, его рациональный ум не допускал мысли, что ночью он видел давно умершего человека.

По словам Петровны, вскоре у Елисея Порфирьевича объявилась дальняя родственница с малолетним ребенком, которой негде было жить. Все удивились, что старик согласился пустить их к себе. Девушке, понятно, нужно пристанище. А у деда были планы на мальчишку – перед уходом из жизни нужно обязательно кому-то передать свои способности. Так у колдунов принято. А чувствовал себя Порфирьевич все хуже и хуже.

– Когда старик почувствовал, что пришло его время, попросил привести мальчика и оставить наедине. Чего только ему ни наговорил, чего только ни наобещал, протянул руку, а четырехлетний пацан в ответ не подал свою. Стоит, не подходит. И причина-то смешная, – заулыбалась Петровна. – Дите поймал божью коровку и все это время держал в закрытом кулачке, боясь раскрыть, чтобы та не вылетела. Дед как разгневался, как закричал на него. Ребенок шеметом скрылся и больше не показывался на глаза. Три дня были слышны страшные крики из дома – Порфирьевич не мог помереть. Потом кто-то знающий посоветовал крышу убрать. Люди, конечно, не поверили, сначала посмеялись, но на мучения старика уже не могли больше смотреть. Как только полностью кровлю снесли, так умирающий сразу и успокоился. Но тут другая беда. Может, кто неосторожно огонь развел, либо еще что, но начался пожар. Все быстрехонько выбежали на улицу, а про старика забыли. Да и зачем из-за него рисковать – все равно помирать собирался. Вот дом полностью с ним и сгорел. Так преставился Елисей… Твою ж налево, чуть не сказала, раб божий. Тьфу на него, нехристем он был. Спаси и сохрани, – Петровна три раза перекрестилась на иконку на столе и дальше продолжила боязливым шепотом. – Помню бабки сказывали, когда дед горел, то всем кары обещал лютые и проклинал людей. Поэтому из знающих никто за Чертов мост не ходит.

Время за рассказом пролетело незаметно, на улице вовсю нещадно палило дневное солнце. Комендантша отодвинула занавеску, выглянула в окно и покачала головой.

– Что-то ваши друзья так и не появились. Точно вас четверо было?

– Может, заблудились, – предположил Дмитрий и, поднявшись с места, закинул на спину рюкзак. – Нужно их найти.

– Читала, что из потерявшихся только пятая часть пропадает без вести в сельской местности, остальные – в городах. Значит, у нас есть шанс отыскать ребят, – приободрила сама себя Ольга и тоже стала собираться. – Но вдруг их колдун забрал? – опустились у нее руки.

– Лучше объявить их в розыск – так надежнее, – заключила Петровна.

– А я фамилии почему-то не помню, – растерянно заморгала девушка. – Так странно.

– Ну, а кто привел вас в тот дом, помнишь?

– Какая-то местная бабка в темно-сером сарафане и таком же платке. Да и лицо у нее близко к названной расцветке.

– Всех наших хорошо знаю – таких у нас нет, – уверенно заявила Петровна. – Что хочу сказать, вся ваша история становится очень непонятной. Если дело действительно колдовское – не стоит соваться, а если нет… Все-таки я за участковым схожу, а вы тут подождите.

Вслед за комендантом вышла на улицу и Царина. Она уже свыклась с мыслью, что ее почему-то никто не видит, и сидела все это время на полу в углу. Теперь возникло сильное желание вернуться к дому колдуна и проверить, стоит ли он еще на месте. Уже издалека она заметила, как из общежития высочили Димон с Ольгой и побежали к остановке, от которой вот-вот должен был отправиться в город автобус.

«Давайте, бегите. Вы, судя по вашим историям, хорошо понимайте, если за вас возьмутся, то не отцепятся… Да, пара из вас действительно красивая… И все-таки бросили меня и Эндрю, трусы, предатели», – Царине было горько, обидно и завидно одновременно.

На удивление она без труда нашла Чертов мост. Причем оказалась возле него очень быстро, хотя вроде шла не спеша. Дом колдуна реально исчез. О нем лишь напоминали небольшие обгоревшие руины да сгнившие остатки крыльца, ведущего в никуда. И никаких следов Эндрю.

И что теперь делать? Как показаться в городе? Глупый вопрос – все равно же никто не видит. «Словно какой-то призрак», – мелькнула шокирующая мысль. А может, дед как-то проклял. Ведь он сразу ее невзлюбил – все заметили. Надо найти колдуна и потребовать, нет, попросить или лучше умолять, чтобы снял свое проклятие. Если старик так любит слушать истории, то надо просто все правдиво рассказать про себя и придумать хорошую концовку. Или даже придумать что-то красивое, романтичное. Только когда дед снова появится?

Девушка попыталась вернуться в село, но вышла к мосту и останкам давно сгоревшего дома колдуна. Так же закончились еще несколько попыток. Царина каким-то образом чувствовала, что колдун с какого-то там света призывает остаться, практически привязал ее к этому месту.

Она тогда решила попробовать идти в другую сторону. Неизвестное направление привело ее к озеру. Царина заметила что-то красное в воде возле берега. Это была машина. И не простая, а элитная «Феррари».

На переднем сиденье кто-то находился в голубых джинсах и зеленой рубашке. Лицо разглядеть было невозможно после долгого пребывания в воде. Да и не требовалось девушка вдруг вспомнила все: ночь, дорога возле озера, нога на педали газа, ощущение свободы, скорость, человек на дороге, это старик, он грозит пальцем, резкий тормоз – и машина подлетает, переворачивается и падает прямиком в темную воду. И деревья здесь ни при чем, это все хитрый колдун. Он рассказал про нее, про Царину. Лишь имя произносил так, как оно звучало в древности на латыни. Вот так, никогда не доверяй тому, кто имеет хоть какую-то власть над тобой.

Девушка провела рукой по воде… и рассекла ее, оставляя бурунчики. А разве это возможно в ее состоянии? Тогда как насчет видимости? Неужто! Водная гладь ее действительно отражала. Однако надежда и радость сменились недоумением и страхом. Из воды на Царину смотрела испуганная старуха в темном сарафане и платке. Та самая, что когда-то направила группу студентов к дому за Чертовым мостом.

* * *

Хозяин того самого дома за Чертовым мостом, о котором ходят невероятные слухи, закончил долгий рассказ, которым увлек с самого начала, и посмотрел на мою реакцию. Ну а какой она могла быть после всего, что он мне тут наговорил. Его история удивляла и пугала, особенно когда вдруг осознаешь, что легенда про это место – не вымысел. К сожалению. И как, блин, угораздило меня тут оказаться, да еще ночью. Что ж, все в жизни зависит от уровня везения.

Я выключил диктофон, работавший без перерыва почти три часа, и положил в карман своей осенней куртки. Собранный материал реально тянул на целую книгу. Вопрос только в том, смогу ли выбраться отсюда. Хозяин первым не выдержал затянувшейся паузы.

– Все записал для книги?

– Думаю, да.

– Хорошо. С тебя экземпляр. Принесешь.

– Зачем он вам нужен?

– Проверю. Елисей Порфирьевич учил исправлять ошибки еще до их совершения, – хитро прищурился косматый старик с бородой и в бандане с мелкими черепушками. – Даю срок два полнолуния.

– Не шутите, просто так отпускаете после всего сказанного?

– У нас же сделка. Судьбоведу нужны новые истории и новые души. Ты их и привлечешь сюда… Пора внутренний туризм развивать.

– И на кой вам это нужно? – полюбопытствовал я, уже выходя на крыльцо.

– Смотрю, ты так и не понял. Да чтобы оставаться живее всех живых. Причем на любом свете. Когда вспоминают, это придает силы, и втройне – когда боятся… А еще мне нужен преемник, чтобы скинуть ярмо проклятого дома и магии, которая старит быстрее. Эти правила не меняются веками…

– Да ведь ты же Андрей, – осенило меня. – Что, не зашло колдовство? – дернуло же меня сказать.

– Э-эх, с годами я так и не научился держать язык за зубами. Это было лишнее… Может, вернешься в дом, побудешь до утра?

– Не-не, спасибо за гостеприимство, как-нибудь в следующий раз. Пойду – мы ведь договорились, – тут меня как будто сдуло с крыльца, последние слова, кажется, были сказаны уже на бегу.

Дороги не было видно, хотя огромная красная луна изо всех сил старалась помогать своим замогильным светом. Чем дальше я удалялся от Чертова моста, тем свободнее себя чувствовал, а мысли становились яснее. Одна из них поразила: а ведь мою историю судьбоведу не надо слушать, он ее сможет просто прочитать. Чем это обернется, неизвестно. Но, как сказал умница Иван Бунин, больше всех рискует тот, кто никогда не рискует. Думаю, надо верить в лучшее, а все, что произойдет, принимать, скажем, как награду, которую заслужил по своим делам. Какая она будет – из земли или серебра —посмотрим.