Текст книги "Без страха и сомнений"

Глава 22

Сейберу было тяжело видеть, как в глазах Эллы вспыхнула надежда. Она стояла рядом с бабушкой, сидящей в кресле в зеленой гостиной на Пэл-Мэл, и не сводила с него глаз.

– Вот переполох устроили, – говорила бабушка уже не первый раз за этот вечер. – И этот твой слуга, Сейбер, настоящий дикарь. Тюрбан, туника – такой странный вид.

– По-моему, Бигену вы понравились, хотя я и не пойму почему. – Иногда так приятно подтрунивать над бабушкой. Сейбер откинулся на спинку кресла, вытянул длинные ноги и снова поймал на себе взгляд Эллы. – Биген моя правая рука. Без него я бы, наверное, умер. Но мы собрались поговорить не об этом.

Элла улыбнулась.

Сейбер смотрел на нее пристально, без тени улыбки.

– Перед тем как вы, бабушка, прогоните Бланш, мне бы хотелось поставить ее на место, – сказал он. – Она не имела никакого права посылать этого мерзавца Уокингема за Эллой в парк.

Бабушка махнула рукой:

– Оставь Бланш в покое. Она страшно бестолковая, но совершенно безвредная.

– Безвредная, как пролетающая пчела, – заметил Кэлум.

Сейбер ухмыльнулся. Элла засмеялась.

– Не понимаю, что вас так насмешило, – сказала бабушка. – Пчела больно жалит.

Кэлум облокотился о каминную полку и промолвил с непроницаемым лицом:

– Именно это я и предполагал. Элла, я должен сообщить тебе, что Пиппа собирается устроить бал в твою честь.

Кэлум уже объяснил, что ему надо отправиться в Шотландию, чтобы помочь Аррану и Струану, но Пиппа приедет в Лондон через неделю.

Когда Сейбер увидел Кэлума, то с облегчением подумал, что теперь необходимость его переезда на Пэл-Мэл отпадет сама собой. Но, как выяснилось, присутствие в доме Сейбера по-прежнему необходимо.

– Мы с Пиппой решили напомнить тебе об этом, – сказал Кэлум, подмигнув Элле. – Встретимся на балу, не забудь.

– Мы все там встретимся, – добавил Сейбер.

– Мне нравится Марго, – сказала вдруг Элла. Она чуть улыбнулась, бросив быстрый взгляд в сторону Сейбера. – Я очень рада, что она пригласила меня на прогулку. Думаю, мы станем с ней друзьями.

Эта мысль пришлась Сейберу по душе. Марго нужны друзья, чтобы вновь завоевать подобающее положение в свете.

– Она очаровательная леди, – заметил он. – И храбрая.

– Кто эта Марго? – спросила вдова.

– Графиня Перруш, прабабушка, – пояснила Элла, положив руку старушке на плечо. – Она очень мила и добра. Я уверена, она вам понравится. Она будет на моем балу.

– Ну конечно, – весело согласился Кэлум – Ты пригласишь всех, кого захочешь.

– А также тех, кого она терпеть не может и в глаза никогда не видела, – с язвительной усмешкой добавила бабушка. – Все придут. Все, кто что-либо значит.

– Да, – промолвил Кэлум, подперев рукой подбородок. – Все эти известные личности, имеющие вес в обществе. Я хорошо помню то время, когда вы отнюдь не считали, что я собой что-то представляю, бабушка.

– Кэлум, – сурово сказала вдова. – Есть вещи, которые лучше забыть. Откуда мне было знать, кто ты, когда я была убеждена в обратном?.. То есть я думала, что этот распутник Этьен был ты, а ты был… О, ты несносный мальчишка, издеваешься над бедной старой женщиной.

Сейбер и Кэлум расхохотались, а Элла зажала рот рукой, скрывая улыбку.

Вдова слабо улыбнулась.

– Нет в вас уважения к старости. Вы не делаете скидку на мой преклонный возраст?

– Нет! – в один голос воскликнули Кэлум и Сейбер.

Кэлум добавил:

– У вас ум государственного деятеля. Если бы вы были мужчиной, то непременно стали бы министром и навели бы порядок в стране.

Она прикрыла глаза и махнула на него рукой.

– Не льсти мне, мой мальчик.

– Разве он льстит вам? – сказал Сейбер. – Вы просто чудо и прекрасно это знаете.

– Точно, чудо, – согласилась Элла, Она сложила руки под грудью и рассеянно прошлась по комнате, при каждом шаге слегка поддавая носком туфельки подол платья.

Мягкие складочки на лифе небесно-голубого газового платья привлекали взор к ее груди. Взгляд Сейбера остановился на кружевной кайме. Пояс с вплетенными в него золотыми нитями и сапфирами обвивал ее узкую талию. Этот подарок он сделал Элле вчера, открыто, не таясь больше, и она нежно, но сдержанно поблагодарила его. Когда он держал в руках пояс, он думал о том, как он будет касаться ее тела, и представлял свои руки у нее на талии.

Он женится на ней.

Он женится на ней и будет спать с ней в одной постели.

И если он это сделает, обратного пути уже не будет. Мускулы его бедер напряглись. Он ни на минуту не мог забыть, как держал в руках ее груди.

Сейбер выпрямился в кресле.

Его плоть скользнет в ее нежное влажное лоно, пока он будет ласкать ее груди и смотреть в ее прекрасные черные глаза.

Он затаил дыхание.

При каждом движении Эллы ее юбки шуршали. Он слышал тихий шепот тончайших тканей, обвивающих ее ноги. Ее узкие лодыжки чуть-чуть показывались из-под подола платья.

Он встал и шагнул к окну.

– Решил полюбоваться луной? – спросил его Кэлум. От Сейбера не укрылась насмешка в его тоне.

– Да, любуюсь. Мне всегда нравилась полная луна.

– Нет там никакой луны, – заметила бабушка. – Что с тобой творится, Сейбер? Ты прямо сам не свой, с тех пор как в очередной раз показался в обществе.

Он устремил глаза к темному небу, небу без звезд и луны, и почувствовал, как душу его тоже окутывает мрак.

– День был тяжелый, – сказал он. Люди в парке, любопытные взгляды – он еле вынес эту пытку. – Надеюсь, вы извините меня. Я думаю, ты тоже устал, Кэлум. Долгая дорога и все такое…

– Нет, я еще задержусь, – возразил Кэлум. – Нам с бабушкой надо кое-что обсудить. Я полагаюсь на ее опыт в делах имения.

Вдова одобрительно усмехнулась.

– Тебе понравились твои комнаты, Сейбер?

Он хмыкнул, по-прежнему глядя в окно на ночное небо. Элла подошла к нему так близко, что ее плечо касалось его руки.

– Ты выбрал себе комнаты на самом верхнем этаже дома. Там уже много лет никто не жил, – продолжала вдова. – Впрочем, будь по-твоему. Не знаю, почему ты выбрал именно верхний этаж, – слугам тяжело туда взбираться.

– Мне понадобятся только услуги Бигена, – сказал Сейбер. Он не стал рисковать – вдруг потревожит домочадцев своими ночными кошмарами.

– Я рада, что ты будешь жить здесь, – тихо сказала Элла. – Я не думала, что буду рада, но это так.

– Но почему ты сомневалась? Я полагал…

– Мне казалось, что ты не хочешь здесь жить. Мне было неловко, что ты вынужден переселиться сюда из-за меня.

Да, он сделал это ради Эллы.

– Нам следует действовать незамедлительно.

– Да.

– Мы должны пожениться как можно скорее.

Она промолчала.

Позади них Кэлум и бабушка вели серьезные разговоры о том, кого можно считать значимой персоной в свете. Сейбер глянул сверху вниз на Эллу.

– Тебя пугает возможность скорой свадьбы? – Он решил, что нужно спешить – ради нее и ради себя, поскольку вчера он объявил о своем намерении жениться на ней. Напрасно надеяться, что он сможет долго скрывать от нее свое безумие, но сердце подсказывало ему, что если Элла узнает об этом, то скорее пожалеет его, чем отвергнет. Она постарается вместе с ним утаить недуг от общества, которое в противном случае непременно заточило бы Сейбера в сумасшедший дом. А пока его приступы происходят ночью, в спальне. Да поможет ему Бог. Пусть он даст ему силы завершить то, что спасет Эллу.

– Если ты так хочешь, то я тоже согласна, – промолвила она, наконец. – Я бы вышла за тебя замуж прямо сегодня, если бы это сделало тебя счастливым.

Он отвернулся и вновь стал смотреть в окно, за которым сгущался мрак.

– Но ты несчастлив, верно? – продолжала она. – Ты женишься на мне из чувства долга, а не потому, что ты… – Она умолкла, судорожно глотнув.

Он нашел руку Эллы и сжал ее пальцы.

– Я же сказал тебе, что люблю тебя. Просто ты не все знаешь обо мне и, надеюсь, никогда не узнаешь.

– Но если мы поженимся, у нас не должно быть секретов друг от друга, – пробормотала она. – Чего я не знаю о тебе?

Он и так уже сказал слишком много – гораздо больше, чем намеревался сказать.

– Ты уверена, что любишь меня, Элла?

Она стиснула его руку.

– Да, Сейбер, да! Я полюбила тебя с первого взгляда. Сейбер прикрыл глаза.

– И я тоже влюбился в тебя с первого взгляда. Пока ты была ребенком, я говорил себе, что нужно подождать и что я могу ждать сколько потребуется – ведь рано или поздно ты станешь моей.

– А потом эта проклятая война разлучила меня с тобой. – Ее голос дрогнул. – Я благодарю Бога, что ты вернулся.

Он коротко рассмеялся.

– Вернулся. Как это точно сказано! Словно посылка, которую немного потрепали по дороге.

– Для меня это не имеет значения, – заверила она его. – Для меня ты прежний Сейбер.

– И ты… – Он склонил голову, устремив на нее изучающий взгляд. – Ты стала еще прекраснее, чем раньше. И душой, и телом. Все в тебе привлекает меня.

Она вспыхнула. Ему нравилось ее смущение.

– Кэлум знает о том, что случилось? – спросила она. – О шифоновом шарфе? И… о письме?

– Струан уже написал ему о шифоне. Я думаю, нам лучше не рассказывать ему о письме.

Элла вздохнула с облегчением.

– Я бы не хотела, чтобы о нем вообще кто-либо знал. – Она переплела свои пальцы с его. – А что он сказал по поводу того случая с шифоновым шарфом?

– Что он разыщет негодяя, который подкинул его, и расправится с ним.

– Я размышляла насчет Помроя Уокингема, – сказала Элла. – Он делал мне гнусные предложения.

– Он просто совсем мозги потерял, увлекшись тобой.

Его слова не убедили ее, даже заключающийся в них комплимент.

– Он упоминал о моем прошлом. Он сказал, что знает обо мне нечто и что мне следует подчиниться ему. Он угрожал мне.

– Молодой Уокингем всего лишь самодовольный хлыщ. Он мог пронюхать, что вокруг тебя существует какая-то тайна, но я не думаю, что это тот, кого мы ищем. Если бы он написал письмо, то не стал бы разоблачать себя намеками. Мне кажется, ему известно, что ты приемная дочь Струана и Джастины. Он, возможно, попытался узнать что-нибудь о твоих родителях, но у него ничего не вышло. Просто потому, что этого никто не знает. Но это не остановит его от того, чтобы изводить тебя намеками, – для того, чтобы вынудить тебя подчиниться ему.

– Я ненавижу его.

– Забудь его. Он не опасен.

Тревога, затаившаяся в ее черных глазах, говорила о том, что ей не по себе.

– А что дядя Кэлум сказал о нашей свадьбе?

– Что одобряет ее. Он очень обрадовался. Он передаст мое письмо Струану.

– Понятно. – Элла не выказала особого энтузиазма при этом известии.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал кончики пальцев, почувствовав, как она затрепетала.

– Ты такая страстная, моя Элла.

– Тише. – Она снова покраснела. – Нас могут услышать.

– Страстная, но перспектива нашей свадьбы тебя отнюдь не радует.

Она сжала его руку с такой силой, что он нахмурился и пробежал глазами по ее лицу.

– Что с тобой?

– Я хочу показать тебе, с каким нетерпением я жду нашей свадьбы.

Сейбер вопросительно вскинул бровь.

– Сегодня ночью, если хочешь.

Она не понимает, о чем говорит.

– Будь добра, объяснись.

– Можно прийти к тебе?

Нет, она имеет в виду именно это.

– Можно?

– Я не думаю, что…

– Нет. Ты говоришь, что есть нечто, чего я не знаю о тебе. Я хочу это узнать. Раз и навсегда. Комната Роуз далеко от моей – она не заметит моего отсутствия. Макс где-то пропадает. Почему бы мне не провести эту ночь с тобой?

Она ошеломила его своей откровенностью. Взгляд Сейбера помимо воли задержался на ее губах, шее, груди.

– Леди не пристало делить ложе с мужчиной, пока она не выйдет за него замуж.

– Я уже была в твоей постели. На короткое время. Я бы хотела остаться с тобой на всю ночь, держать тебя в объятиях и чтобы ты обнимал меня.

– Боже мой, – выдохнул Сейбер. – Ты соблазнительница, Элла.

– Так я могу прийти к тебе?

– Говори тише.

– Я чувствую что-то мрачное в тебе, Сейбер. В тебе идет борьба.

Он застыл.

– Ну вот, – продолжала она. – Вот опять. Они снова здесь.

– Они? – Холодный пот выступил у него на теле. – О чем ты говоришь?

– Пожалуйста, не увиливай. Доверься мне, Сейбер. Тебя терзают демоны. В ту ночь, когда я по глупости решила прийти к тебе, ты бросился на меня.

– Потому что…

– Потому что ты решил, что я нападаю на тебя. Ты не знал, кто я, и принял меня за своего врага.

– Элла…

– И ты накинулся на меня, пребывая в забытьи. Неужели ты думаешь, что я не поняла, что с тобой, любовь моя? Когда папа и прабабушка оставили меня в твоем доме, ты явился ко мне с кинжалом в руке. Ты был не в себе. Когда ты вошел в комнату, то не узнал меня. И в тот раз, как и в этот, тебя остановил только мой крик.

Он потер лоб.

– Нам пора пожелать друг другу спокойной ночи и пойти спать, Элла.

– Ты болен, да?

Сейбер выдернул у нее свою руку.

– Не пытайся судить о вещах, в которых ничего не смыслишь.

– Но я хочу понять, – сказала она ему. – Поэтому я приду к тебе сегодня ночью и узнаю причину твоих ночных кошмаров.

– Нет никаких кошмаров! – Остальные могут услышать, но ему наплевать. Он отвернулся от Эллы и быстро зашагал к двери. – Я желаю всем спокойной ночи. Предупредите слуг, что двери в мою комнату будут закрыты на ночь. Привычка, приобретенная за время, проведенное среди чужих.

– Но мы тебе вовсе не чужие, – возразила бабушка.

– И, тем не менее, я так привык. Я предпочитаю, чтобы меня не беспокоили. Люблю уединение. Всем спокойной ночи. – Он был уверен, что Элла поняла его намек.

– Ха. – Бабушка встала с кресла. – Не сомневаюсь, что ты будешь рад разделить это уединение со своей невестой.

Сейбер открыл дверь.

– Я думаю, бал, который вы даете в честь Эллы, – неплохой повод объявить о ее помолвке, – сказала вдова Кэлуму – И чем скорее мы это сделаем, тем лучше.

– Нет! – Сейбер обернулся к ним – Нет. На балу о помолвке объявлено не будет.

Он слышал, как Элла разочарованно ахнула, но даже не взглянул в ее сторону.

– Не соблаговолишь ли объяснить, что ты имеешь против, старина? – спросил Кэлум, прищурив глаза. – Разумеется, исключая совершенно естественное желание дождаться приезда Джастины и Струана.

– Именно это меня и останавливает, – солгал он. Не может же он сказать им, что, когда Элла упомянула о его демонах, он вообще засомневался, стоит ли ему жениться на ней.

Элла никак не могла заснуть. Она открыла окно и села перед ним, подставив ночному ветерку разгоряченное лицо.

Несмотря на все заверения в любви, Сейбер до сих пор не уверен, жениться на ней или нет. Где-то вдалеке ухнул филин. Запах цветов наполнял сад.

Там, наверху, комната Сейбера.

Элла вздохнула. Каждый раз при мысли о нем ее охватывали странные ощущения – в груди, в бедрах, в том месте между бедер, которому нет названия. Сейбер дотрагивался до нее там и пробудил в ней эти ощущения, которые она хотела испытать снова.

И у него тоже есть свои желания.

Мамина книга!

Придумала! Она должна найти экземпляр маминой книги и прочитать все то, что ей запрещалось читать до свадьбы.

Она же скоро выйдет замуж. Значит, должна прочитать книгу. Тогда она, возможно, поймет, почему Сейбер ведет себя так странно. И она узнает, что ей надлежит делать, когда они… они… они будут заниматься этим. Определенно существует это, что не входит в то, что они уже испытывали вместе.

Легкий и прохладный ветерок освежил ее кожу. Мысль о том, что они испытали далеко не все, казалась неправдоподобной, и все же… все же… Что-то внутри нее желало большего.

Нет, она не успокоится, пока не узнает. И мамина книга ей в этом поможет. Все говорят, что ее книга проливает свет на многие вопросы. Что ж, ей тоже пора просветиться. Она видела обнаженные тела, сотрясающиеся от…

Нет, хватит об этом.

В дверь тихонько постучали.

Она замерла.

Сейбер пришел к ней в спальню. Сердце ее радостно подпрыгнуло. К горлу подступили слезы.

Дверь со скрипом приотворилась.

– Элли? Элли, ты спишь?

Она уронила голову на руки.

– Макс, что ты бродишь среди ночи? Уходи.

Он вошел в комнату, прикрыв за собой дверь.

– Это очень важно, Элли. Я только что говорил с Бигеном и отправился прямо к тебе.

– С Бигеном? – Она резко выпрямилась. – Иди сюда. О чем ты толкуешь? Что за беседы с Бигеном? Уже полночь.

– Он меня поймал.

Элла вгляделась в лицо брата сквозь мрак.

– Потрудись объясниться.

Он сел с ней рядом.

– Да ничего особенного не произошло, Элли. Просто я решил сыграть в картишки. А Биген как раз сидел на своем треклятом стуле, когда я хотел потихоньку пробраться к себе наверх.

– Ты играл в карты? О Макс! Тебе же всего пятнадцать. Где ты был?

Он удрученно пожал плечами и повесил голову.

– Скажи сейчас же.

– В «Уайтс-клубе» здорово, Элли. Там чувствуешь себя настоящим мужчиной. Жаль, там уже нет старого Красавчика Бруммеля. Хотел бы я на него посмотреть.

– В «Уайтс-клубе»? – прошептала Элла – Ты был в этом карточном притоне?

– Это клуб, в который ходят сливки общества. Мне везет в азартных играх. Особенно нравится мне фараон. У меня чутье – своего рода талант.

Элла поежилась и подтянула колени к груди.

– Азартные игры. – Она покачала головой. – В «Уайтс-клубе». А откуда у тебя деньги?

Он пожал плечами.

– Отвечай, Макс.

– Ну, хорошо, хорошо. Я не играл, – еле слышно докончил он.

– Ты не играл?

– Меня не пустили в «Уайтс-клуб». Мне не понравилось, как там разговаривали со мной. Я послал их к черту. У меня есть куда пойти, кроме этого дурацкого клуба.

– Ты сущее наказание, Макс, – промолвила Элла, не скрывая облегчения. – Ты попытался проникнуть в лучший клуб Лондона, но тебя выставили за дверь. Ты не имел никакого права выходить из дому ночью и бродить по городу в поисках развлечений. Тебе следует немедленно вернуться в Итон.

– Я еще не оправился от болезни.

– Вздор! Ты вовсе не болен – это чистой воды баловство. Но не важно. Что ты хотел рассказать мне про Бигена? Он, наверное, тебя хорошенько отругал.

– Он сказал мне, что как раз собирался передать тебе какое-то письмо. Я предложил сам отнести его тебе.

Элла недоуменно воззрилась на него.

– Письмо? Ночью?

– Я просто пообещал передать его. Откуда мне знать, кто и зачем его послал? Но я могу его и унести обратно.

– Противный мальчишка! – Элла протянула ему руку. – Отдай мне его сейчас же. И зажги лампу, будь любезен.

Макс зажег лампу и поднес ее так, чтобы Элле было удобно читать.

«Элла, – начиналось письмо. – Нам надо побыть вместе. Я бы хотел ухаживать за тобой так, как подобает джентльмену. Приглашаю тебя в театр сегодня вечером…»

Элла подняла глаза.

– Очевидно, Биген должен был передать эту записку еще утром. Но этот лентяй замешкался.

– А что в ней говорится? – спросил Макс.

Руки у Эллы дрожали от радостного возбуждения.

– Сейбер хочет, чтобы я поехала с ним в театр.

– А в какой театр? – живо поинтересовался Макс.

– «Друри-Лейн», – ответила Элла, вне себя от счастья. – Он говорит, что мне понравится здание. О Макс, он снова стал таким, как прежде. Я знала, что это произойдет рано или поздно.

Она спит в комнате, которая находится прямо под его спальней.

Если бы он не был таким идиотом, Элла была бы сейчас с ним рядом.

Биген осторожно поскребся в дверь и вошел в комнату.

– Милорд?

– А кто ж еще? – раздраженно бросил Сейбер.

– Как скажете. – Биген был как всегда невозмутим. – Я приготовлю вам питье.

Сейбер ничего не возразил на это.

Биген перелил коричневую жидкость из пузырька в стакан.

– Приятная ночь, не правда ли, милорд?

– Приятная?

– Не жаркая и не слишком холодная. Воздух такой свежий.

– Неужели? Я и не заметил. – Он чувствовал только незримое присутствие Эллы, находящейся с ним под одной крышей.

– Ну да, – повторил Биген, поставив стакан перед Сейбером. – Тут для вас письмо, милорд. Оно может подождать и до утра, но я все равно оставлю его у вас.

Сейбер смотрел, как Биген кладет на комод перед кроватью белый конверт.

– Письмо? Что за письмо, Биген? От кого?

– Милорд, оно может подождать и до утра. Выпейте лекарство и ложитесь.

– Я задал тебе вопрос, черт подери!

– Вы переутомились, вам надо отдохнуть. – Биген покачал головой, его тюрбан отбрасывал золотистые искры. – Роуз хотела передать вам письмо утром. Я сказал ей, что избавлю ее от необходимости подниматься на верхний этаж. Не следовало мне давать вам записку сейчас.

– Роуз? – Сейбер приподнялся с подушек. – Это служанка мисс Россмара?

– Именно так, милорд. Замечательная горничная, смею вам заметить. Скромная и, если не ошибаюсь, очень застенчивая. Она не любит вступать в разговоры. Но…

– Горничная мисс Россмара передала тебе записку для меня. От мисс Россмара, полагаю?

– Похоже на то…

– Дай мне лампу. – Сейбер схватил с комода письмо.

Биген зажег лампу и встал рядом, тяжко вздыхая. Сейбер вытащил из конверта листок бумаги, пробежал глазами несколько строк.

– Черт побери! – пробормотал он.

– Плохие новости?

– Черт побери!

– О милорд! Что-то случилось. Мне следовало подождать до…

– Спасибо, что принес письмо, Биген, – сказал Сейбер. – Не беспокойся, это вовсе не плохие новости. Совсем наоборот. Я и мечтать о таком не мог. Спокойной ночи.

Биген поклонился и промолвил:

– Спокойной ночи, милорд.

Он вышел из комнаты, оставив Сейбера одного.

Сейбер снова перечитал записку. Леди не откажешь в силе духа и изобретательности. За это он ее, возможно, и полюбил.

«Сейбер, – гласила записка, – ты всегда знал, как лучше поступить и что для этого нужно сделать. Нам необходимо больше времени проводить вместе. Было бы неплохо поехать в «Друри-Лейн». Мне так хочется посмотреть представление с сыном Эдмунда Кина в главной роли. Благодарю заранее».

– «Друри-Лейн» и Чарльз Кин. – Он усмехнулся. «Элла, Элла, Элла!»