Текст книги "Чужие: Земной улей. Приют кошмара. Женская война (сборник)"

10

Уилкс увидел вошедшего в грузовой отсек человека, но разобрать, кто это, не смог – освещение ангара было тусклым, а резервные огни корабля ненамного ярче. Человек оглянулся.

– Сюда, – сказал Уилкс.

Человек напрягся, рука скользнула по бедру к пистолету, но замерла. Он выпрямился, затем подошел ближе.

– Я так и думал, что это вы, – сказал Уилкс.

Это был Пауэлл.

– Что вы?.. – начал было Уилкс.

Майор предупредительно махнул рукой. Уилкс заткнулся. Он заметил, как майор вытащил из-за пояса какой-то электронный прибор и коснулся кнопки на нем. На маленькой черной пластиковой коробочке загорелся зеленый огонек.

– Все чисто.

– У стен есть уши? – уточнил Уилкс.

– А у потолка – глаза. Везде на базе, но не здесь. Еще несколько дней, и на этот корабль тоже установят жучки.

– Спирс?

– Он стал параноиком, с тех пор как появились эти твари. Мечется, как паук на горячей сковородке, сами видите.

– Да, я понял.

– Он живет только ради своего плана освобождения Земли, хочет стать героем тысячелетия. Ему мерещится, что все хотят убрать его. Он проверяет приборами, не отравлена ли пища, и все равно дает дневальному попробовать ее первым; он во всем видит заговор. В нормальные времена мозгоправы выстроились бы в очередь, чтобы написать о нем книгу.

– В нормальные времена, – вздохнул Уилкс. – Как давно это было!

Пауэлл кивнул:

– Да, – помолчал, вздохнул, будто собираясь с мыслями. – Может быть, наш биологический вид проиграл в эволюционной борьбе. Может, единственное, в чем нуждается человечество, это и есть патологический убийца-психопат, готовый связаться с чужими, – он покачал головой.

– Но вы не верите в это, – сказал Уилкс.

– Нет. Это будет шаг назад, возвращение в пещеры. Мы все-таки выше этого. Мы достигли цивилизации, добрались до звезд. Мы не можем вернуться.

– Я не защищаю Спирса, но разговоры о подобных вещах не слишком полезны.

– Я это понимаю. Но королевы умны. Они могут общаться, мы видели это здесь. Наша королева стала сотрудничать с нами уже после нескольких «разговоров». Они хотят того же, чего и мы: жить и процветать.

– Если вы проповедуете братство по жизни, майор, вы зря тратите время. Я видел, как эти ублюдки убивают моих друзей. Я был на Земле как раз перед тем, как они выжгли ее большую часть, многих сжирая заживо.

– Я знаю, знаю. Я не говорю, что мы должны обниматься с чужими и улыбаться им. Делить мир с чужими – вещь малоприятная, ибо они слишком похожи на нас, какими мы были миллион лет назад. Слишком эгоцентричны для того, чтобы думать еще о какой-то форме жизни на планете, кроме своей собственной. Нет, я не предлагаю ничего подобного. Но мы должны быть разумными, цивилизованными. Война – это глупо, а уничтожение целого вида – просто варварство.

– Забавно слышать подобное от колониального морпеха.

– Не все военные – убийцы, капрал. И не все офицеры – автоматически дикие дебилы.

– Можете продолжать меня дурачить, – сказал Уилкс, но его собеседник только ухмыльнулся. Пауэлл был порядочным человеком, который явно пытался сделать что-то здесь, на базе. Уилкс еще не знал точно, что конкретно, но был готов это выяснить.

– Они ведь не взорвали ее, не знаете?

– Что?

– Земля. Не взорвалась? Никакого глобального атомного взрыва, ничего, кроме тактических боев в соответствии с нашими нуждами?

– Возможно, шарик остался в целости лишь потому, что ваши «дружественные соседи» чужие сожрали того парня, который собирался нажать на кнопку?

Пауэлл пожал плечами.

– Окей, допустим. И что с того, майор? Зачем вы говорите мне все это, рискуя своей собственной задницей?

Пауэлл кивнул и глубоко вздохнул.

Оборудование, обеспечивающее атмосферу на планетоиде, не предназначалось для производства такого количества азотно-кислородной смеси, которого было бы достаточно для дыхания большого количества людей – разве что те ползали бы на дне глубоких кратеров. Правда, планетоид был достаточно велик, чтобы удерживать какое-то количество газов своей слабенькой гравитацией, но все же термин «землеобразный» звучал в данном случае, мягко говоря, не точно. Людям все-таки нужно побольше воздуха, чем моли или даже каким-нибудь там диким собакам из прерий.

Колония была организована здесь потому, что на планетоиде оказалось несметное количество подземных каверн, которые можно было наглухо перекрыть, наполнить воздухом и использовать в качестве убежищ или выращивания достаточного количества продовольственных культур, необходимых для поддержания постоянной численности населения. Когда этот крошечный мир перешел на самообеспечение, каверны стали служить множеству других целей: теперь там находились военные базы, шахты, тюрьма, побег из которой невозможен. И именно для этих целей использовался воздух, скопившийся в них. А тот, что производился специальным оборудованием, использовался только для вентиляции.

Украденный краулер приблизился к одной из таких каверн. Остановился. Тройка дезертиров уже четверо суток сидела в небольшом корабле без ванной и запаса продуктов.

– Мы сделали это! – сказал Ринас.

– Мы оторвались, – добавил Магрудер.

Питерсон, пилотирующий краулер, молча покусывал губы.

– Радио по-прежнему молчит. Ничего, кроме позывных Третьей базы, – хмыкнул Ринас. – Спирс, должно быть, объявил военное положение, а отсутствие сигналов – знак того, что кто-то наложил в штаны.

– Да, – кивнул Питерсон, – но должны же нас заметить какие-нибудь микрокамеры, доплеры или еще что-то в этом роде!

– Это не то место, куда ходят на пикник, да, придурок? Они все под землей.

Питерсон посмотрел на Ринаса так, будто собирался встать и врезать ему со всего размаху.

– Забудь, – отмахнулся Магрудер. – Мы сделали это, вот что важно. Спирс даже не искал в этом направлении, никакого хвоста. Мы свободны.

– Лучше поскорее убраться с открытой местности, – сказал Питерсон. – Да и угнать межпланетный корабль там проще.

– Так чего ты ждешь? – спросил Ринас. – Поехали!

Краулер двинулся вперед.

В трюме «Американца» Пауэлл продолжал рассказывать:

– Он кормит подопытные образцы всеми химикатами, которые, по словам ученых, могут оказывать на этих тварей какое-то действие. Мы не знаем, работает это или нет. Химический состав тела этих существ поражает.

Уилкс неосознанно коснулся шрама на лице. Поняв, что он делает, капрал опустил руку и сказал:

– Да, я заметил. Кислотная кровь, вероятно, разлагает все ваши препараты.

– Мы проводили некоторые опыты в различных условиях, в том числе и с участием королевы. Кажется, ее не особенно волнует судьба отдельных трутней – мы убивали их, но никакой реакции не замечали. Однако малейшая угроза уничтожения хотя бы одного яйца заставляет ее нервничать.

– Принеси палку, или мы убьем зародышей?

– Да, вроде того. Кажется, это работает. А королева управляет трутнями – мы не знаем как, возможно что-то вроде телепатической связи или низкочастотных радиоволн. Мы… Словом, мы помещали живого человека в комнату, кишащую трутнями, давали ему яйцо и паяльную лампу, которой он мог повредить его. Королева видела это, и ни один чужой не притронулся к человеку.

– Господи, вы хладнокровные ублюдки.

– Это была не моя идея, Уилкс. Здесь всем заправляет Спирс.

– Почему его никто не пристрелил? Или не засунул гранату в унитаз?

– У него тоже есть сторонники. И, как я сказал, он очень осторожен.

Уилкс покачал головой:

– Он вам доверяет?

– Не очень.

– Но вы могли бы избавиться от него и стать командиром.

– Я уже говорил, что я не убийца.

– Да. Продолжайте.

Пауэлл продолжил.

Билли сидела в отведенной для нее комнатке размером не больше сортира, куда помещались только кровать, стул, душ с раковиной и туалет, врезанные в одну из стен. Она только что закончила приводить себя в порядок. Девушка боялась ложиться спать, но она очень устала и знала, что скоро вырубится. Один из медиков, с которыми она разговаривала, дал ей таблетки, сказав, что они должны помочь. Она была не единственной, кто видел кошмары, как оказалось.

Она смотрела на себя в маленькое зеркало над раковиной, недоумевая, кто эта истощенная женщина с пустым взглядом.

– Билли?

Она обернулась. Митч…

Они восстановили его, но сделали это не самым лучшим образом. Верхнюю половину поместили на каркас, закрепив его бретельками на плечах и широким поясом поперек груди и талии. Там, где заканчивалось тело, начиналась платформа с двумя гидравлическими распорками и поршнями из нержавеющей стали и пластика, которые оканчивались овальными лапами, не имеющими ничего общего с человеческими ногами. Они даже не потрудились соблюсти пропорции – Митч стал на восемнадцать-двадцать сантиметров короче, чем был прежде, и потому его кисти болтались теперь около металлических коленей. В воображении Билли мелькнул образ человека, лишенного плоти от талии до пальцев на ногах, с хромированным и увешанным проводами скелетом.

– Вот так, – сказал он. – Как думаешь, это я?

Шутка попала в цель и разбила ей сердце, чего он и добивался. Но если он решил развеселить ее таким образом, что же, она даст ему шанс.

– Я думаю, умный торговый агент предложил бы тебе пойти манекенщиком. Ты мог бы стать супермоделью года.

Наступила слишком долгая пауза. Наконец, он ее нарушил:

– У них нет оборудования для ремонта андроидов, так что это лучшее, что они могли сделать, – еще одно напряженное мгновение, паутина, сплетенная из шелка времени, медленно колыхалась, словно насекомые в замедленной съемке. – С тобой все в порядке?

– Если ты ставишь вопрос так, то нет. Мой родной мир лежит в руинах, моя личная жизнь в дерьме, я застряла на военной базе с парнем, который думает, что он сможет держать монстров в конуре, как домашних питомцев. Галактика катится в ад на катафалке, Митч, или ты не заметил? – она отвернулась, чтобы не смотреть на него.

– Прости.

– За что? Ты не виноват ни в чем, кроме моей личной жизни. В космическом масштабе это не так уж и много, во всяком случае. Забудь.

– Билли…

– Что, Митч? – она обернулась и смерила его взглядом. – Что ты собираешься делать? Или техники скрыли одну маленькую деталь в этой штуке? – она указала на экзоскелет. – Накачать ее, и будет стоять всю ночь?

Он заморгал. Поднял руку в протестующем жесте, но уронил ее. Покачал головой. Повернулся и пошел прочь. Тихое шипение гидравлики постепенно затихло, как и скрип искусственных ног.

Билли вздохнула и зарыдала. О, боже. Она перешла черту. Перепрыгнула, как будто перелетела на ракете. Она хотела причинить ему боль, и она это сделала. Видимо андроида никогда не учили, как бороться с эмоциями, а она ударила его ниже пояса, задела за живое. О, боже. Как она могла так поступить?

«Как, – из глубин сознания Билли возник слабенький голос. – Как он смел заниматься со мной любовью, как смел позволить влюбиться в себя, не сказав, что он андроид?»

И чей грех здесь больше?

Билли не запивая проглотила таблетку, которую ей дал медик, и завалилась на кровать. Подсунула под голову плоскую и жесткую подушку. Жизнь так несправедлива. Какая оригинальная мысль…

Когда краулер оказался в доке, три морпеха быстро вышли в шлюзовый отсек. Все трое были здорово на взводе. Замки оказались закодированы, но какие-то сердобольные обитатели нацарапали соответствующие цифры прямо на кодовой панели.

– Иисусе, сколько гребаных замков! – выругался Ринас.

– Похоже, они не любят никого выпускать отсюда, – Магрудер нажал на кнопки кода.

Внутренний замок открылся, и трое дезертиров вошли внутрь. Как только дверь за ними закрылась, они сняли шлемы.

– Думаю, к гостям, машущим оружием, они не очень-то хорошо отнесутся, – сказал Питерсон.

– Так-то да, но пока мы не знаем, куда ведет эта труба, я буду чувствовать себя лучше с пушкой в руках, – Ринас поднял карабин. Один вооруженный морпех стоил по меньшей мере тридцати безоружных местных фермеров.

– Если по нам откроют огонь, переходим к плану «Б» – звездолет, – предупредил Магрудер.

– Эта посудина сможет долететь куда-то еще?

– Но ведь местные же его используют, правда?

– Да, но кто поведет его? Только не ты, – подал голос Ринас.

– Кто-то из тех, кто уже летал на нем, – сказал Магрудер. – А уж мы сделаем им очень выгодное предложение. – Он похлопал ладонью по карабину. Питерсон заржал.

Они шли по широкому темному коридору с высокими потолками. Освещение практически отсутствовало.

– Жутковато здесь, – сказал Питерсон. – И жарче, чем в заднице у дьявола.

– Побочный эффект газовых генераторов, – пояснил Магрудер.

– Где ты научился разбираться в этом дерьме? – спросил Ринас.

Шаги идущих морпехов эхом раздавались по коридору.

– Есть тут хоть один гребаный человек? – произнес Питерсон.

– Может, у них вечеринка, – усмехнулся Ринас. – Оргия. Я бы сейчас и сам трахнул какую-нибудь маленькую кошечку.

– Маленькую, это ты точно подметил. Ты бы и мышку не осилил.

– Да пошел ты!

– А что, я не прав? Как я слышал, ты даже отлить без микроскопа не ходишь.

Питерсон заржал, и Магрудер сам рассмеялся своей шутке. Судя по этой шутливой перебранке, они чувствовали себя лучше. Дезертиры добрались до безопасного места, и генерал их не поймал. Если гражданские откажутся сотрудничать, к черту их. Морпехи могут украсть их транспорт и полным ходом умчаться к другим мирам.

– Что это там на стенке? – спросил Питерсон.

– Что? Где?

Ринас ткнул карабином чуть повыше плеча Магрудера:

– Здесь, слева.

Морпехи посмотрели на стену.

– Почему здесь так темно? Иисусе, это похоже на могилу.

Магрудер вытащил свой фонарик и направил его на стену.

В круге света, испускаемого галогеновой лампой, проявился изогнутый и ребристый, похожий на сплющенные петли кишечника, сероватый налет на стене.

– Может, какой-то барельеф? – предположил Ринас.

– Ох, черт-черт-черт!

Ринас и Магрудер посмотрели на Питерсона.

– Что? – спросил Магрудер.

– Я уже видел это дерьмо!

– И что?

– Когда я дежурил у отсека королевы.

– Какого дьявола ты имеешь в виду? – поинтересовался Ринас.

– У отсека гребаной королевы. Это дерьмо там по всему помещению.

Магрудер посветил фонариком вдоль стены. Налет покрывал всю стену от пола до потолка.

– Ааа!

Ринас и Магрудер повернулись, ткнув карабином в третьего дезертира.

– Что?!

Питерсон стер с лица какую-то склизкую жижу.

– Что это за чертовщина? – спросил Ринас.

Питерсон посмотрел на потолок.

Ринас и Магрудер тоже.

11

Чуду современной химии не удалось помочь Билли заснуть. Ни таблетка, ни три круга упражнения для релаксации, которому Билли научили в больнице, не смогли заставить ее мышцы расслабиться. Сон так и не приходил. Митч ушел неизвестно куда. И ее это не волновало.

Правильно.

На хрен все это!

Билли встала, измученная, но, видно, уже упустившая тот момент, когда она могла бы свалиться от усталости. Умылась и посмотрела на себя в небольшое зеркало над раковиной. На нее смотрела девушка с пустым взглядом и напряженным лицом. Когда Уилкс выкрал Билли из психушки – очень давно, как ей казалось, – ее темно-каштановые волосы струились до плеч. Потом волосы выцвели и она их коротко обрезала где-то по дороге. Она даже не могла вспомнить, когда сделала это, видимо, в каком-то полулетаргическом состоянии после очередного гиперсна. Если где-то там существует всемогущий Бог, который обращает внимание на поступки людей, у него должно быть чертовски извращенное чувство юмора.

Она высушила лицо феном, пару раз глубоко вздохнула и покинула комнату.

Билли шла так, как будто ее голова не контролировала тело. Отстраненным взглядом девушка смотрела на то, как ноги снова ведут ее в комнату связи. Возможно, наблюдение за тем, как другие люди сталкиваются с монстрами, как-то поможет. И она переживала за девочку, которую видела, за того ребенка в миллиарде километров от этой базы. Как там ее звали? Эми?

Должно быть, закончилась очередная рабочая смена, потому что, когда Билли вошла, она увидела у панели другого техника, на этот раз мужчину. Но он, должно быть, тоже был обязан выполнять приказы.

– Энни говорила, что вы были здесь раньше, – сказал он. – Входите.

Билли кивнула мужчине и села рядом с ним.

Изображения мелькали на экранах, показывая то людей, то какие-то тестовые программы; иногда информация изменялась настолько быстро, что Билли даже не успевала ее заметить. Электронное собрание человеческих судеб взывало к себе, с помощью невидимых волн отправляя голоса и изображения по всей галактике. Кто-нибудь слушает? Кто-нибудь есть?

На экране слева от Билли показалась женщина. Привлекательная, с темными, коротко остриженными волосами, точеными чертами лица, тонкими губами и высокими скулами. Она что-то быстро говорила, но звука у этого изображения не было. Пот бисером блестел у нее на лбу и сбегал по лицу.

– Кто это?

Техник посмотрел на изображение. Он улыбнулся:

– Это Рипли.

– Рипли?

Он посмотрел на Билли, как на несмышленого ребенка.

– Эллен Рипли. Та самая Рипли. Она была на «Ностромо» и «Сулако». Она была там, в начале, на LV-426, во время первого контакта с чужими. Ей принадлежит рекорд по длительности сна, насколько мы можем судить. Вы что, жили в пещере последние несколько лет?

– Да, можно сказать и так. Что с ней случилось?

Техник повозился с пультом управления.

– К сожалению, звук получить не могу. Это настоящая легенда. Сейчас мы можем поймать очень немного сигналов от нее, и, к тому же, скорость света мала для этого. Никогда не знаем наверняка, что удастся поймать. Я могу подключить изображение к компьютеру, читающему по губам, если хотите.

– Что случилось с Рипли?

Техник пожал плечами:

– Не знаю. Она была единственной выжившей на «Ностромо». Почти все астронавты, высадившиеся не в том месте не в то время, были инфицированы. Потом она с отрядом морпехов вернулась в колонию в качестве советника. Колония была уничтожена ядерным взрывом. Вероятно, все они погибли. Хотя кое-какие слухи ходили…

Билли, вдруг почувствовав слабость, уставилась на техника. Подождала.

– У меня был приятель, который работал в гражданском биотехническом отделе одной крупной компании на Земле. Он сказал, что Рипли удалось покинуть захваченную планету. И ее занесло неизвестно куда. За ней послали кого-то, но на этом история обрывается. После вторжения было много всякого дерьма. Кто знает, что произошло на самом деле?

– Кажется, вы много об этом знаете.

– Не особо. Спирс… То есть генерал Спирс проводит все возможные исследования, связанные с чужими. Сюда передается куча всего подобного. Сами видели.

Билли уставилась на женщину на экране и вдруг почувствовала некое родство с ней. Как она себя повела, столкнувшись с этими тварями? Жива ли? Или уже превратилась в атомную пыль на какой-нибудь планете, уничтоженной ядерным взрывом, подобно родине чудовищ? Или, что еще хуже, была припечатана паутиной к стене и служила живым инкубатором для маленьких тварей?

Картинка исчезла. Билли откинулась на спинку стула и отдалась потоку иных образов. Они были гипнотическими, тихими, светлыми, а едва слышные звуки повергали девушку в какое-то подобие дремоты.

Сама не поняв как, Билли провалилась в беспокойный сон.

Упавший комок слизи, видимо, как-то обозначил для Питерсона первую цель. Он вскинул карабин и начал поливать стены огнем, размахивая оружием во все стороны и разбрасывая десятимиллиметровые стальные гильзы. Бронебойные снаряды пели, пробивая потолок, грохот разрывов бил в уши, оглушая морпехов.

Ринас и Магрудер тоже подняли оружие, но опоздали. Чужие упали с потолка, оторвавшись от замысловатого смолистого барельефа, где прятались, незаметные людскому глазу до тех пор, пока сохраняли неподвижность.

Первый чужой рухнул на Питерсона, повалив морпеха на пол и выбив из его рук оружие.

Тот заорал что-то нечленораздельное и полное ужаса.

Чужой скакал, словно гигантский кузнечик, держа Питерсона в когтях, как куклу.

– Черт! Стреляй! – завопил Магрудер.

– Не могу, Питерсон мешает!

– Подвинься, да подвинься же ты, мать твою!

– На помощь! – Питерсон наконец смог издать нечто понятное товарищам.

В это время держащий его чужой достиг стены, от которой отделились еще две или три твари. Протянув лапы к Питерсону, они стали передавать его тело наверх, как эстафетную палочку.

– О, боже! – Ринас выстрелил, и ближайшего чужого разорвало в клочья под градом металла. Во все стороны брызнула желтоватая жидкость, как из пробитого баллона со сжиженным газом.

– Ааааа! – завопил Магрудер, когда капли кислоты попали на его костюм, прожигая ткань насквозь. Он повернулся и побежал.

Ринас не видел побега Магрудера, он был занят – размахивал карабином во все стороны, наполняя коридор шумом и смертью. Очередной чужой упал, разрезанный пополам. Но Питерсона уже не было видно, его утащили вверх по стене.

Еще несколько тварей свалились с потолка и стен и окружили Ринаса.

– Умрите, ублюдки!

Теоретически карабин М-4IE был рассчитан приблизительно на семьсот выстрелов в минуту. Это чуть более одиннадцати выстрелов в секунду. То есть у оружия, работающего в автоматическом режиме, магазин с сотней патронов опустеет не более чем за девять секунд.

Так вот, это были самые длинные девять секунд в жизни Ринаса.

Через три мгновения после того, как магазин опустел, один из чужих прыгнул на человека и выстрелил своей дополнительной челюстью прямо в орущее лицо морпеха. Крик превратился в глухое бульканье. Питерсона чужие сохранили в качестве инкубатора, а Ринас стал для них всего лишь свежим мясом. Последнее, что он успел сделать перед смертью, – рвануть предохранитель у гранаты, висевшей под карабином. Тридцатимиллиметровый фугасный снаряд врезался в стену под углом, отскочил вверх, и взорвался где-то под потолком. Коридор залило струей огня и смертоносных осколков.

Магрудер бежал, подгоняемый страхом и адреналином; кислотные ожоги на его костюме испускали едкий дым. Взрывная волна ударила его, он пошатнулся, чуть не споткнувшись, но удержался на ногах.

Впереди была дверь с табличкой «Отсек жизнеобеспечения». Магрудер добежал до нее и судорожно забил по панели управления. Дверь открылась. Морпех заскочил в помещение и закрыл дверь, удерживая руку на пульте до тех пор, пока замки не были заблокированы.

– Господи, господи, твою мать! Спасен, спасен, спасен, по крайней мере сейчас. Нужно найти выход отсюда, и побыстрее! – он ошалело посмотрел вокруг.

За дверью громко заскрежетали когти по металлу.

Магрудер поднял глаза и заметил чужого за алюминиевой решеткой одной из потолочных плит.

– Черт!

Он вскинул карабин и выстрелил. Полдюжины выстрелов попали в решетку, некоторые прошли сквозь нее и угодили в монстра. Чужой рухнул на решетку, словно марионетка с отрезанными нитками. Кислота прожигала решетку и пол под ней, испуская дым и смрад.

Магрудер увернулся от кислотного дождя, врезавшись в стену.

Что-то стукнулось о дверь. Тонкий металл промялся внутрь, словно был не толще фольги.

– Господи!

Коготь прошел сквозь стену и вонзился в тело Магрудера чуть выше левой почки. Покачнувшись, тот почувствовал, как от его спины оторвали кусок плоти. От боли морпех заорал что-то нечленораздельное. Кровь хлестнула из отверстия в его спине. Магрудер попытался перебраться через кислотный бассейн, прожигающий пол, но его сапоги задымились. Миг – и ступни человека уже горели, покрываясь волдырями и обугливаясь.

Магрудер бросил оружие и попытался стянуть ботинки, обжигая руки.

Он прислонился к другой двери, напротив той, через которую пытались прорваться чужие.

Дверь открылась, и он упал на спину.

Над ним что-то нависло. Чужой?! Нет, это был не монстр, это был человек. Слава богу!

Затем он увидел, что это Спирс.

– Кара за измену – смерть, – сказал генерал.

Он улыбался.

Спирс следил за всем этим: сговор о дезертирстве – отчаянный полет через каньоны – появление в этом ангаре. Эти дурни думали, что могут просто украсть краулер и сбежать. Они не потрудились даже поискать скрытые на борту похищенной машины камеры, которые сообщали о каждом их шаге генералу, таким образом развлекающемуся на досуге. Каждое слово, каждое действие, каждое препятствие на пути их безумного побега были ему известны. Оборудование для наблюдения зафиксировало нападение несколько мгновений назад. Правда, некоторые сети были выведены из строя трутнями, которые оплели камеры паутиной или покрыли их своими экскрементами, строя гнезда, но часть объективов осталась нетронутой. Все это было записано, передано на компьютеры Третьей базы, где тактики должны были их разобрать и изучить, чтобы расширить знания о тактике чужих.

Трое дезертиров запаниковали, растерялись, и это разочаровало Спирса. Настоящие морпехи должны были бить точными очередями, контролировать секторы огня и пробираться сквозь ряды трутней в безопасное место. Но эти люди оказались слабыми, испугались и потеряли контроль. Их эмоции – их проклятие. Будь трое трутней вооружены так, как эти придурки, дикие чужие к ним даже не прикоснулись бы. Вот какими должны быть настоящие солдаты, без страха и упрека. Без всяких эмоциональных глупостей, которыми отягощены те, кто рожден женщиной. Спирс чувствовал родство с пришельцами. Он произошел из спермы и яйцеклетки, но выношен не в матке живой матери.

Морпех, лежащий у его ног – как там его? Магрудер? – уставился на Спирса.

– Г-г-генерал! Слава богу…

– Ты облажался, сынок. Нассал мимо толчка. Потому что ты слаб. Но вы исполнили свое предназначение. Все немного помогают в общем деле. Камеры записали ваш трусливый побег и то, что вы делали все это время. Именно то, чего не стоило делать. Классический пример плохой тактики, построенный на еще худшей стратегии.

Он повернулся. Два солдата в полном боевом снаряжении встали рядом. Они явно нервничали, и от них воняло страхом. Ненамного лучше, чем эта мразь, лежащая на полу, но, по крайней мере, эти подчинялись приказам. Это было то, с чем ему приходилось иметь дело сейчас.

– Я закончил с ним, – сказал Спирс, указав на Магрудера. – Трутни голодны. Принесите им ужин.

– Нет! – закричал Магрудер. – Вы не можете так поступить! Пожалуйста! – он изо всех сил пытался подняться.

Один из охранников открыл дверь. Чужие почти прорвались в соседнее помещение, стены дрожали под их ударами.

– Пожалуйста! Пожааааааалуйста!

Два морпеха толкали Магрудера к двери. Он вытянул ноги и руки, стараясь сопротивляться. Схватился за косяк. Страх придал ему сил, и солдаты не могли его сдвинуть.

Спирс ударил сапогом по пальцам дезертира, плюща их. Магрудер заорал, отпустил дверь и соскользнул в помещение с монстрами. Дверь с шумом захлопнулась.

Через пластиковый иллюминатор Спирс видел, как трутни сломали стену и ворвались в комнату. Голос Магрудера проникал через закрытую дверь. Морпех попытался ударить первого чужого, чтобы скинуть его с себя, но это был напрасный труд.

Спирс обернулся.

– Уходим, – сказал он. – Мы здесь закончили.

Двое морпехов мгновенно повиновались. Это заставило Спирса улыбнуться в очередной раз. Небольшой пример чудесно помогал держать солдат в повиновении.

«Да, сэр. А как же иначе?..»