Текст книги "Искусство управлять людьми"

Глава 40

В машине на Андрея почему-то накатила неловкость. В салоне повисло молчание, и он никак не мог придумать тему для разговора. Чтобы как-то сгладить ситуацию, включил радио. Потом, вспомнив слова Маши о том, что Залесский часто включает в автомобиле «Русское радио», переключил станцию. Решив, что рефлексия – не его конек, Андрей сосредоточился на дороге. В центре народные гуляния были еще в самом разгаре, а дальше улицы становились более пустынными. Огни в окнах домов встречались все реже – те, кто встречал праздник в домашнем кругу, легли спать или переключились в горизонталь «диван – телевизор».

Впереди показалась высотка Андрея. Он глянул на спутницу. Маша спала. Запарковавшись на подземной стоянке, он отстегнул ремень безопасности на соседнем сидении, обошел машину, открыл дверцу и аккуратно взял девушку на руки. Та во сне прижалась щекой к его плечу, и Вереина затопила нежность. Прижав покрепче своё краденное сокровище, он направился к лифту.

Доставка до квартиры не потревожила соню. Спящая Маша была просто Маша. Хрупкая красивая девушка. Никаких намеков на черных или каких-либо других герцогинь. Во сне она казалась такой беззащитной, что у Андрея рука не поднялась ее будить. Он уложил свою ношу в спальне, и пока снимал одежду, Горская что-то бормотала, смешно сопротивляясь попыткам отодрать ее от подушки.

Какая, в сущности, разница, думал Андрей, глядя, как раздетая девушка кутается в одеяло – Вереин любил спать в прохладе – есть у нее кандидатская степень или нет, где она работает и что из себя строит. В первую очередь она женщина. Со своими крупными или мелкими мозговыми тараканами, да. А у кого их нет? Вся эта чепуха, вроде задранного носа – наносное. От отсутствия надежного мужика рядом. Он унес в прихожую верхнюю одежду, сложил на кресле в зале всё остальное, освежился под душем и забрался под одеяло к Маше, согреваясь и успокаиваясь. Вот так, когда она под боком, это правильно. Пусть спокойно выспится. Мы всё нагоним завтра. Точнее, уже сегодня. Ведь сегодня Новый Год. А на Новый Год случаются самые настоящие чудеса. Особенно, если приложить к ним руку.

Утро встретило Вереина соблазнительным запахов блинов, и на мгновение ему показалось, что он у мамы. Но, стряхнув с себя сон, он сообразил, что находится дома. На кухне обнаружилась Маша со сковородкой в руках. В водолазке, джинсах и с босыми ногами.

– Привет! – поздоровался он от двери. В целом, вид у гостьи был уютный, но сковородка в руках внушала опасения. Вдруг, она не очень хорошо обращается с горячей утварью? Или наоборот, очень хорошо?

– Прикрылся бы чем-нибудь, охальник, – буркнула Маша, переворачивая блин. Андрею показалось, что она смутилась. Ни дать ни взять, выпускница Смольного.

– Зачем? Ты у нас оделась за двоих. Тебе не жарко у плиты?

– Жарко. Но моего домашнего халата у тебя нет.

– Надо было надеть передник на голое тело. Очень сексуально бы смотрелось.

– Я тут завтрак готовлю. А у некоторых все мысли ниже пояса.

– Ниже пояса, безусловно, неплохо. Но и выше вполне себе ничего.

– Вот именно что, ничего, – фыркнула Маша, переворачивая сковороду над тарелкой, куда плюхнулся румяный блин. Она зачерпнула половником теста из кастрюльки, – оно зашкворчало, растекаясь по поверхности, – и поставила сковороду на плиту.

– Ты что, комплексуешь?

– С чего бы это? Я же не мужчина, чтобы переживать по поводу размеров. – Горская демонстративно делала вид, что ничего не происходит.

Андрей, прикинув, что блинов на завтрак уже достаточно, быстро подошел к девушке, перекинул ее через плечо, выключил конфорку и направился в спальню.

– Дикарь! – возмущалась Маша, колотя его. В основном доставалось пятой точке. Удобное положение, что ни говори. Если бы она висела головой вперед, было бы более опасно.

– Мы идем праздновать Новый Год, – пояснил Вереин свои действия. Хотя на самом деле они в пояснениях не нуждались. – К тому же тебе жарко. Ты сама призналась. – Он опустил девушку на кровать. Опять.

– Хорошо хоть не под ёлочку, – пробормотала Маша, поправляя задравшуюся водолазку, обнажившую живот.

– Там у меня пол холодный. – Он упал на кровать и потянулся рукой к застежке джинсов.

– Где? – Девушка попыталась ее отбросить. Вереин решил зайти с другой стороны – устранить помеху. Запястья Маши упорно не хотели сходиться вместе, и Андрею пришлось придавить ее всем телом, чтобы добиться желаемого.

– В спортивном зале. А ты что, туда не заглядывала? – Он зафиксировал конечности Горской над головой и второй рукой продолжил начатое – избавление нижней половины девушки от одежды.

– Вот ещё. – Маша извивалась ужом, заводя Андрея еще сильнее. – Я читала классиков. У некоторых мужчин, после того, как девушки заглядывают к ним в закрытые комнаты, борода отрастает. А я не люблю бородатых мужчин.

Бастион оказался взят. Точнее, снят. Вместе с бельем. Вереин отпустил Машины руки и переместился ниже, разводя ноги и сгибая их в коленях.

– Извращенец! – возмутилась она, когда голова Андрея оказалась между ними.

– С чего бы это? Всё очень естественно. – Он коснулся языком солоноватого бугорочка. – Зверюшки тоже так делают. – Провел языком по влажному входу. – Правда, не в таком количестве.

Девушка притихла. Вереин повторил действие и решил, что можно отпустить коленку и подключить к процессу пальцы. Маша застонала, и этот звук отдался жаром в паху. Андрей приподнял девушку за бедра, подсовывая под них сбитое комом одеяло, и вернулся к личному знакомству с тем, что ранее знал только на ощупь. Горская попыталась свести ноги, но теперь это уже не имело значения. Андрей развел ее колени шире, и она лежала перед ним, как блюдо перед гурманом. Спустя минуту Маша совсем размякла, и он оторвался от своего занятия, которое было интересным, но не самым главным. Андрей вынул из-под подушки презерватив, натянул и погрузился внутрь.

Ух!

Маша отозвалась стоном, и всё окружающее перестало существовать. Вереин задрал водолазку, открывая взгляду грудь. Девушка послушно стянула одежду и изогнулась, чтобы расстегнуть лифчик. Кружево обтянуло соски и в следующий момент исчезло со сцены. Андрей сдвинул Машу со ставшего лишним одеяла и навис над ней, опираясь на руки. Его рот ласкал вершинки ее грудей, член погружался в горячую глубину, сознание затуманилось. Маша металась, отвечая на его движения и приближая волну оргазма. Раз! Еще раз! Андрея накрыло, он сделал еще несколько движений и почувствовал ответный спазм. Вот и хорошо. Вот и славненько.

Он рухнул сверху.

Сейчас немного отдохнем, думал Андрей, уткнувшись носом в основание шеи девушки, и можно идти завтракать.

Год начался неплохо.

После легкого душа и плотного завтрака Андрей провел экскурсию по квартире. Продемонстрировал ёлочку в тренажерной и отметил для себя, что под ёлочкой всё же вполне можно – там буквально рядом стояла наклонная доска для жима, и если применить немного фантазии, то подходец на ней вполне можно выполнить. Потом они валялись на диване в зале и смотрели какую-то фантастику – благо каналов нынче столько, что найти можно абсолютно всё. Даже первого января. Содержание фильма Вереин помнил смутно, потому что периодически отвлекался на поцелуи и растекался под Машиными какими-то неуверенными и совершенно невинными, но от того не менее приятными ласками.

До доски он со вторым разом не дошел – ну ничего, впереди времени еще валом, будет возможность экспериментами заняться. Обед заказали по телефону. Как же хорошо жить при капитализме, даже в его извращенном российском варианте.

После обеда Андрей обнаружил гостью в полном сборе.

– Это что за дефиле? – недовольно поинтересовался он.

– Я сотовый дома забыла. Даже не знаю, как собиралась…

У Вереина отлегло от сердца, и душу заполнило мелочное чувство злорадства по отношению к сопернику.

– С моего позвони, кому нужно.

– Я только мамин номер помню.

– А чей тебе еще нужен? – в лоб спросил Андрей.

– Мало ли… Мне звонить будут – а я не отвечаю. Люди беспокоиться начнут.

Эти вот хождения вокруг да около, шаг вперед и два назад, бесили. Гадкое подвешенное состояние игрока на скамейке запасных. Вереин был твердо намерен разрешить ситуацию сразу после праздников. В свою пользу, разумеется.

– Ничего с людьми не случится. Особенно беспокойные перезвонят родителям.

– И переодеться мне нужно. Белье поменять, – смутившись, добавила Маша. Андрей никак не мог привыкнуть к этой новой Маше, податливой и робкой, которая не имела ничего общего с тем образом, который он видел в университете. И от мысли о том, что такой она была только для него, Вереина распирало чувство собственничества. Он не собирался делиться ею ни с кем. И не собирался никуда отпускать.

– А зачем тебе бельё?

– Тьфу на тебя! Озабоченный!

– Неправда. Я абсолютно беззаботен. Переодевайся, – на диване лежала аккуратно сложенная футболка, которую Андрей выделил гостье в качестве домашней одежды.

– Я меня зубной щетки нет.

– Это страшная проблема. Вселенского масштаба. Даже не знаю, как ее решить. Возможно, нам поможет гипермаркет через дорогу.

– Но туда же всё равно нужно идти.

– Но не ехать же на другой конец города.

– Я сама съезжу.

– Маша, скажи честно, дело точно в телефоне? – не выдержал Вереин.

– Ладно, пошли в твой гипермаркет…

Хозяин неспешно двинулся одеваться, но внутри был готов скакать как бандерлог. Еще один мяч в ворота противника!

Они прошлись по рядам полупустого магазина, толкая огромную тележку на колесиках и обсуждая покупки, и Андрей поймал себя на мысли, что это выглядит совершенно по-семейному. И эта мысль его не испугала. Напротив, он почувствовал непонятное удовлетворение. Он нес пакеты, полные продуктов, и испытывал то, что, наверное, и его предок, волоча в пещеру пресловутого мамонта – ощущение состоявшегося мужчины, который мог обеспечить потребности женщины рядом. Обеспечить потребности он мог и раньше, не было желания этого делать.

Вернувшись в квартиру, Маша всё-таки попросила телефон.

Андрей вышел за дверь спальни, где осталась гостья, но стоял рядом, пока не услышал:

– Мама, привет! С Новым Годом!

Только после этого он ушел на кухню. А потом, позже, всё-таки проверил исходящие. Звонок был один.

Засыпая после неспешного, нежного секса, от которого щемило за грудиной, Вереин думал, что Маша очень уместна тут – в его квартире, в его постели. В его жизни. Но последняя мысль была уже совсем вскользь, сквозь сон.

Глава 41

На следующий день Горская твердо заявила, что ей нужно домой. Андрей не стал спорить, понимая бессмысленность возражений. С другой стороны, он всё равно намеревался второго января наведаться в офис, проверить, как дела в магазине. Зимний спортивный ассортимент, судя по прошлому году, в новогодние праздники шел хорошо. Поэтому Вереин отвез девушку домой, но предупредил, что часов через пять приедет.

Пять часов он не выдержал. Работа не шла, мысли сбивались в сторону эротических фантазий. Покупателей практически не было. Продавцы, как свежеподнятые зомби, слонялись без толку по помещению. Дело было к вечеру, делать было нечего. Заехав по пути в магазин, он купил пару свежих пирожных к чаю и двинулся к Маше.

Та открыла дверь, прикрытая полотенцем на мокрое тело. Позади поблескивали влагой следы босых стоп.

– Ты же вроде позже планировал? – удивилась хозяйка. – А я отмокаю. Подождешь? На кухне еда.

Чего бы не подождать. Особенно, когда на кухне еда. Андрей кивнул. Маша скрылась в ванной, из-за которой слышался звук льющейся воды. Гость начал раздеваться. И тут его взгляд наткнулся на мужские перчатки, что лежали в прихожей на сидении. Вереин мог поклясться – в прошлый раз их здесь не было. Внутри начала подниматься глухая волна раздражения, грозившая прорваться наружу скандалом. Пора расставить точки над i. Или Залесский, или он.

В преддверии серьезного разговора идти обедать казалось неуместным. Да и аппетит пропал. Андрей занес пирожные на кухню и направился в комнату. Он сел в кресло. Не сиделось. Эмоции требовали выхода, и Вереин стал ходить по комнате. Руки и мозг требовали какого-то нейтрального занятия, иначе он просто разорвет Машу, когда та выйдет. На столе стоял открытый ноутбук. Андрей начал набивать в поисковой строке первые буквы адреса форума, и тот автоматически высветился. Это немного примирило с суровой действительностью. Приятно знать, что тобой интересуются. Андрей пролистал последние сообщения и по привычке нажал на «комментировать», даже не сообразив, что не логинился. Продолжая действовать на автомате, он не сразу понял, что не так в форме ответа.

Только потом до него дошло.

В строке «nickname» стояло «point».

Маша вынула пробку из ванной – теперь времени, чтобы расслабиться в воде, не было. Нужно хотя бы волосы вымыть и привести в порядок тело, избавившись от наметившейся растительности. Она набрала в руку шампунь и намылила голову, согревая спину под струями теплого душа. Как много всего произошло за два дня. Пришел новый год. И принес в ее жизнь нового мужчину. Неукротимого, как цунами. Захватывающего, как торнадо. Жаркого, как извержение вулкана. Выбивающего почву из-под ног, как землетрясение.

Вереин был стихийным бедствием, бороться с которым бесполезно. Как можно бороться с горным потоком? Можно пытаться плыть против течения в надежде вернуться к тому месту, откуда тебя унесло. Но смысл? Только выбьешься из сил. Нужно принять как факт, что так, как было, уже не будет.

Ее несло, как щепку, и Маша отдалась этому потоку, разглядывая причудливый мир вокруг. Мир, который она раньше не замечала. Не знала. Не ощущала. Словно раньше она была в футляре, а теперь ее оттуда вынули, и на нее обрушился свет, ароматы, краски, звуки. И всего было много. И это нужно было как-то пережить, а времени не было, потому что поток нес ее всё дальше. Она смыла шампунь с головы, нанесла на волосы кондиционер, вспенила на ноге гель для душа и вооружилась станком. Женщина – не кактус, ей колючки ни к чему. Не способствуют они гармонии в сексуальной жизни.

Приняв вчера решение плыть по течению, Маша испытала невероятное облегчение. Наверное, этим объяснялся тот факт, что она уснула настолько крепко, что не помнила, как оказалась у Андрея в квартире. Причем раздетая. Ее настолько тронула забота Вереина, что ей захотелось сделать ему в ответ что-то приятное. Она сходила на экскурсию в санузел, оделась и пробралась на кухню, где из подручных средств соорудила простенькое тесто для блинов. Увлекшись новой игрой в Хорошую Девочку, Маша на какое-то время совершенно забыла о Залесском. А когда сообразила, что он должен был уже давно позвонить, обнаружила, что забыла сотовый. И ладно, с другой стороны. По волнам – так по волнам. Что ни делается… В конце концов, он-то точно догадается позвонить родителям. А остальным до нее нет никакого дела. Однако чувство беспокойства нет-нет, да накатывало, и Маша твердо решила утром поехать домой.

Дома обнаружилось, что сотовый, видимо от вибрации, навернулся со стола и развалился на части. Горская вставила аккумулятор на место и направилась готовить обед. Андрей наверняка голодный приедет. Она не учла, что предатель сотовый уже сообщил всем заинтересованным лицам появлении хозяйки в сети. Первым заинтересованным оказался Женька. Получив заверения, что с сестрой всё в порядке, он тактично не стал расспрашивать, куда она на сутки потерялась. Обменявшись поздравлениями и пожеланиями, они дисконнектились.

И практически сразу раздался звонок в дверь. Маша посмотрела в глазок – за дверью стоял Валера и нервно теребил перчатки. Что ж, продолжаем плыть по течению. Сейчас ее прибило к тому берегу, которого она упорно избегала. Значит, пора.

Она открыла дверь. Залесский вошел без приветствия и сел в прихожей.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – без улыбки поинтересовался он.

– Не то чтобы очень хочу, но придется.

– Где, черт подери, ты вчера была?! – прорвало Валеру. – Я чуть с ума не сошел, когда приехал утром. Тебя нет, на звонки не отвечаешь…

– Сотовый забыла дома.

– Не ври, дома телефона не было.

– Был, Валер. Он под столом был. Упал на пол и разлетелся.

– Очень удобно. Но на главный вопрос ты не ответила.

– Ладно. К главному. Валера, я думаю, тебе нужно вернуть ключи от моей квартиры.

Залесский молча смотрел на нее, и Маше вдруг стало его жаль. Раньше были страх, стыд, неловкость, усталость… А сейчас, глядя на его лицо со сжатыми челюстями, ей было жалко Валеру. Мужчину, с которым она мирно прожила несколько лет, который был ее надежным партнером и верным товарищем. Но так и не стал ни другом, ни любимым. Если уж быть совсем честной.

– Даже так.

– Валер, ты заслуживаешь лучшего, чем наши отношения. Ты заслуживаешь любви.

– Интересное начало. Продолжай.

– Я уже сказала всё, что хотела.

– Но не всё, что хотел услышать я.

Маша пожала плечами. Мало ли кто что хочет услышать. Она вон всё детство очень хотела услышать от родителей, что она красивая. Ей очень хотелось быть красивой. Какой девочке не хочется? Но ей говорили, что она вполне нормальная, ведь они с отцом не уроды. Это было честно, поскольку в детстве Маша действительно была не ах, но хотелось другого. А с Андреем она чувствовала себя красивой. И желанной. И самой-самой. Хотя он тоже ничего такого не говорил.

– Значит, всё же футболист.

Какая проницательность! Впрочем, кем-кем, а дураком Валера не был никогда.

– Вот же с-скотина! – Залесский швырнул перчатки в угол возле двери. – Я же просил. По-человечески.

– О чем ты меня просил?

– Не тебя, а его! Оставить тебя в покое. – На лице Валеры появилась презрительная ухмылка. Правда, Маша не поняла к кому она относилась.

– Вот как. И что же он?

– А он полез. Назло.

– То есть сама я его интересовать не могу? А исключительно как возможность насолить тебе?

– Маша, какая ты всё-таки дура иногда бываешь.

– Спасибо на добром слове.

– Вереина интересует только он сам. А ты – исключительно как способ удовлетворения потребностей.

– А тебя я как что интересую?

– Надо же. Удосужилась полюбопытствовать… – Он хмыкнул. – Впрочем, в этом смысле вы друг друга нашли. Купите большое зеркало и будете на себя любоваться.

– Если я так плоха, что же тебя тут держит?

– Сам удивляюсь. – Валера встал. Одёрнул дубленку. Вынул из кармана связку ключей и выкрутил с кольца Машины. Положил их рядом с зеркалом. Подошел к двери. А потом обернулся и кривой ухмылкой произнес: – Посмотрим, насколько его хватит и куда ты побежишь потом.

Дверь захлопнулась.

После разговора на душе у Маши осталось гадкое ощущение. Она даже не могла сказать, что именно оставило такой осадок на душе. Впрочем, об удовольствии речь идти и не могла. Всё же ни садисткой, ни мазохисткой она не была. В углу остались лежать перчатки. Бежать вслед она не стала. Набегалась уже. Маша кинула их куда-то в прихожей. Потом на работе отдаст.

Так. Успокоились. Вдох – выдох. Вдох – выдох. Всё закончилось. Можно забыть.

Маша выскоблила бритвой подмышки. Включила душ посильнее и смыла с себя кондиционер и остатки геля. Быстро обтерлась полотенцем и надела чистое бельё. Почистила зубы. Улыбнулась себе в зеркало. Теперь она совершенно свободная женщина и имеет право на лево.

Она выпорхнула из ванной.

И обнаружила напротив Вереина со сложенными на груди руками.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – без улыбки поинтересовался он.

Просто дежавю. Только Маша даже не представляла, с чего за то время, пока она мылась, Андрей так на нее взъелся.

– Понятия не имею, о чем ты, но уже чувствую, что не хочу, – честно ответила хозяйка.

– Пошла подсказка: megadrom, point…

Горская свела два и два, заглянув через плечо Вереина в комнату, где на столе стоял раскрытый ноут.

– Какого черта ты лазишь в моем компьютере?!

– А какого черта ты лазишь у меня на форуме?!

– Форум – это открытый ресурс.

– И поэтому там может хамить кто угодно?

– Это ты сейчас про свою Верочку?

– Верочка хотя бы имела основания задавать вопрос о верности. Где ты и где – верность?

– Я не поняла, мы сейчас вообще о чем и о ком говорим?

– Мы говорим о тебе и элементарном уважении к человеку, с которым ты спишь.

– А… Тогда мы практически об одном и том же. Может, ты объяснишь, что ты делал в моем ноуте?!

– А, может, ты объяснишь, почему придя к тебе, я обнаруживаю мужские перчатки в прихожей и тебя в ванной?!

– Какое твое дело? Раньше факт наличия у меня мужчины тебя не останавливал. – Тут до Маши дошел суммарный смысл сказанного Вереиным. – И вообще, на что ты намекаешь?!

– А на что мне намекать, в самом деле? Ты же прямым текстом заявила, что я тебя в смысле серьезных отношений не интересую! Правда, ты как-то слишком быстро забыла сантиметры и граммы, видимо запуталась во множестве знакомых мужских гениталиев.

– Когда вы говорите, такое ощущение, что вы бредите.

– С твоим мнением о моём IQ я тоже теперь ознакомлен.

– Андрей, ты пьян? Или под кайфом? Что за чушь ты несешь?

– Ну, конечно, я несу чушь! У тебя же раздельное питание: для постельных утех – я; для интеллектуальных бесед – экономист!

– Ты вроде только что намекал, что Валеру я два-в-одном употребляю?

– Вот и не смею мешать. Я не сторонник новомодных шведских тенденций вроде «два-в-одной». Отказываюсь от своей доли в пользу соперника!

Маша смотрела на уходящего Вереина и пыталась понять, что же произошло? Ну да, прокомментировала два поста на форуме Megadrona. Она даже с трудом помнила, о чем там было. Вроде, прошлась по безграмотности владельца и его неподражаемой Vero4kи. Так это когда было?! В самом начале их знакомства. Задолго до того, как они оказались в одной постели. С чего столько эмоций? Получается, Валера прав? Она была нужна Андрею только как средство самоутверждения? И, получив своё, он свалил, воспользовавшись первым, совершенно нелепым, по сути, поводом.

Андрей просматривал предварительные бухгалтерские сводки за год. Он почти перестал думать о том, что девушка, которая стала так много для него значить, оказалась двуличной тварью. Спать с ним и втихаря пописывать про него гадости на форуме. Если тебя что-то не устраивает – скажи прямо. Трусливое желание куснуть за спиной Вереин не мог ни понять, ни простить. Ему вспомнилась фраза из сказки: «Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок». Надо было прислушаться к мудрости Пушкина, известного знатока женщин. Может, Черная Герцогиня и вся из себя умная, и образованная, и пишет она грамотно, и знает, что такое спек… – как там эта хрень называлась? – да только все эти якобы достоинства в системе ценностей Вереина стояли на десятых очередях. Женщина в первую очередь должна быть верной. Говорят же, кто однажды предал, тот предаст и во второй. Наверное, он совсем впал в маразм, если решил, что девушка, которая могла параллельно спать с двумя мужиками, будет образцом порядочности.

Но за этим фасадом, где-то глубоко внутри, в душе, у Андрея скреблись кошки. Получается, он чего-то стОит только в постели? На форуме Горская издевалась над его карьерой в футболе, в ресторане – над его успехами на новом предпринимательском поприще. Он нигде ничего так и не добился. Разумеется, что она предпочла более успешного Залесского.

Так, спокойно. Горская – в прошлом. Забыли.

В дверь кабинета постучали. Секретаршу завести, что ли? Пока Андрей обходился тем, что запараллелил телефон с бухгалтерией, и на звонки по умолчанию отвечали там. А если всё же для решения вопроса требовался босс, на него переводили. Машинистка ему тоже была не слишком нужна, дела он предпочитал решать лично, а не через бумажки, а для тех, на которые требовались бумажки, у него были специалисты соответствующего профиля. Сегодня он всерьез задумался о перспективе такой сотрудницы. Кофе бы варила и отвечала посетителям: «Шеф не в духе, лучше подойдите завтра».

Дверь открылась, и в помещение заглянул Игорь.

– С прошедшим! Можно? – спросил он. – Как-то ты выглядишь… не очень. Новый Год не удался?

– Заходи. Новый Год удался на славу. Тебя, кстати, почему не было?

Игорь вошел, оставив дверь открытой. Андрей сам так делал, когда был в хорошем настроении. Когда он был на взводе или дело требовало сосредоточенности, он закрывался.

– У меня мама возрастная. Я поздний ребенок. Подарочек к маминому сорокапятилетию. Теперь я у нее остался один. Поэтому до сих пор квартиру себе не купил. Для нее это будет ударом.

Егоров сел в кресло и расстегнул куртку. Андрей головой показал на вешалку в углу.

– Да я ненадолго, – отмахнулся сокурсник.

– А как же девушки?

– А какая связь? – удивился Игорёха.

– Ну… территория…

Парень рассмеялся.

– Андрей, времена социализма, когда, как говорят, девушку можно было привести только домой, давно прошли. – А он, как дурак, потащил Горскую к себе. И еще отпускать не хотел. Идиот! – Что нового и интересного?

– Point’ом была Черная Герцогиня, – вырвалась у Андрея самое интересное и новое.

На лице однокурсника отразилось удивление.

– Как ты узнал?

– Не поверишь. Заглянул к ней в компьютер.

– А она знает?

– Что?

– Что ты к ней к комп заглядывал?

– Знает.

Игорь присвистнул.

– Она тебя не убила?

– А почему меня должна была убивать она?

– Ну как… Я бы тоже по головке не погладил, если бы кто-то залез ко мне в компьютер.

– Мужик, это компьютер! Обычная техника. Как телевизор или сидюк.

– Не скажи. Это техника индивидуального пользования.

– Не знаю. Мне, например, скрывать нечего.

– Что, даже порнухи нет? – ухмыльнулся Игорь.

– А чего ее скрывать? Не понимаю, откуда эта трепетная чувствительность? Я же не в почту залез. И не в «историю» браузера. И по папкам не шарил. Я что, совсем без понятий? Зашел на свой форум от нечего делать. А там ее ник.

– И что она?

– Ничего. С-сука!

– В смысле, промолчала?

– Как же. Как всегда в своем репертуаре. Ничего нового о себе я не узнал. Я же спортсмен. Читай: «слабоумный».

– И как ты собираешься дальше писать у нее курсовую?

– А никак. Как каникулы новогодние закончатся, напишу заявление.

– Думаешь, руководителя меняют на раз?

– А я передам его в правильные руки. И гуд бай, Марья Петровна.

– Ладно, с нею всё понятно. А ты чего так завелся? Ну point. Ну троллила. Так она тебя и на занятиях не слишком жаловала.

Рассказывать интимные подробности своих отношений с Горской Андрей не собирался. Никому.

– Даже сам не знаю. По дури, наверное. Давай замнем. Ты чего зашел-то?

– Да думал, пока клиенты отдыхают, своим курсовиком заняться. Надеялся, что у тебя какие-нибудь идеи появились. А ты, наверное, теперь эту тему совсем забросишь?

– С чего бы? Я курсовик не для Горской собирался делать, а для себя. Пусть утрется, королева звезд. В ближайшее время сяду и накидаю основные мысли. Я тебе позвоню.

– Окей. Ну тогда с наступающим тебя Рождеством.

– И тебя.

Выговорился, и на душе стало легче. Вереин вышел из-за стола, пожал на прощание Игорю руку и проводил до двери.

В коридоре, у стены, стояла Верочка.

– Здравствуй, Андрей! Я хотела тебе отдать подарок на Новый Год, – промямлила она. – Ты тогда так быстро ушел с вечеринки…