Текст книги "Искусство управлять людьми"

Глава 54

Маша сидела на диване, обняв руками колени. Да-а. С одной стороны, конечно, факт, что она смогла вычислить «злодея», радовал. С другой стороны… С другой стороны, это был единственный повод для радости. Недавний разговор с Игорем выбил последний кирпичик из фундамента, на котором зиждилась непоколебимая уверенность в том, что она – вершитель своей судьбы. Первый удар нанес Андрей, который получил, что хотел, не заморачиваясь ее метаниями и сомнениями. Потом мама, которая не стала скрывать, что вылепила из Маши то, что считала необходимым минимумом для приличной девушки из хорошей семьи. Потом Валера, который, оказывается, долго и целенаправленно вел ее в койку. А теперь выяснилось, что Игорь, – Игорь, который вообще никто! – успешно разыграл ее как шахматную фигуру.

Подозрения – подозрениями, но выставлять прямые обвинения в адрес Егорова Маша не решалась. Наверное, Женька бы справился с задачей построить допрос таким образом, чтобы подозреваемый сознался и прихватил по дороге пару «висяков», на то он и Женька. А она – это она. Но когда утром Игорь позвонил и спросил, может ли он подойти по одному личному вопросу, Горская сразу согласилась. Ничего не случится, если вопросов будет два, подумала она. И – что в последнее время уже стало традицией – ошиблась. Вопрос был один. На всех. Мы за ценой не постоим. Поскольку смысл-то теперь стоять, если уже заплачено?

Егоров пришел около пяти, со свежеиспеченными круассанами, какие Маша иногда покупала в пекарне в паре кварталов от дома. Он пил чай, говорил о новостях в городе, блистал остроумием и вообще всячески источал позитив, даже не намекая на «личный вопрос».

– Игорь, так о чем вы хотели поговорить? – напрямую спросила Маша, которая оптимизм собеседника не разделяла.

Парень скис.

– Не знаю, как начать, Мария Петровна, – признался он.

– Скажите, пожалуйста, а этот вопрос, случайно, не касается меня?

– Касается. И совершенно не случайно.

– Игорь, – она сделала паузу, формулируя, – скажите честно, вы знаете, кто писал под моим ником на форуме?

– Да.

– Это были вы?

По лицу Егорова скользнула злость:

– Вереин всё-таки рассказал, – сказал он практически с ненавистью.

– Андрей знал?.. – произнесла Маша, прежде чем поняла, что сморозила глупость. Если бы этот факт не потряс ее до такой степени, она бы ни за что не позволила себе столь опрометчиво раскрыть карты.

Игорь молчал. Его привычно-восторженный взгляд неожиданно сменился на оценивающе-взрослый.

– Знаете, Маша, мне очень хочется сказать вам правду и ответить «да». Но сегодня я решил быть честным, поэтому отвечу: «Да, он узнал вчера».

– Очень щедро с вашей стороны.

Егоров хмыкнул:

– Вы даже представить себе не можете, насколько.

– Чем обязана?

– Я вообще не жадный, – улыбнулся молодой человек, но в глубине его глаз продолжали позванивать льдинки.

– И всё же?

Игорь отвел взгляд.

– Для этого разговора еще слишком, слишком рано…

– Простите, но позже будет уже не очень прилично для визита молодого человека к незамужней даме.

– Значит, я всё же успел перейти из категории «студент» в категорию «молодой человек», – на его лице мелькнула усмешка, и Игорь посмотрел ей в глаза. – Маша, – тут до Горской дошло, что к ней уже во второй раз обращаются по имени, – дело в том, что я вас люблю.

Он умолк, ожидая реакции.

– Как-то это… внезапно, – отреагировала Горская наконец. – А не слишком ли вы торопитесь со столь категоричными выводами? Всё-таки знаете меня меньше полугода, из которых вживую видели от силы пару недель.

– Ошибаетесь. В феврале было три года, как мы знакомы.

– Когда мы познакомились, я была в состоянии алкогольного опьянения?

– Нет, просто я относился к категории «студент». Один из многих. Вы вели у нас небольшой курс «Тайм-менеджмента», когда я учился на очном.

– Не помню, – честно призналась Маша. Но, по крайней мере, это объясняло, почему лицо «Маугли» казалось ей знакомым.

– Не мудрено. Валерий Владимирович увивался вокруг вас такими плотными кольцами, что у остальных не было даже шанса пробиться. Тем более – у восемнадцатилетнего студента-второкурсника.

– И теперь, увидев меня на занятиях, былые чувства вспыхнули вновь, – не без сарказма предположила Горская.

– Вы неправильно поняли. Я пошел на менеджмент, потому что мои чувства никогда не затухали.

– И из этих глубочайших чувств вы решили подставить меня на форуме? – Маша начала злится. Как-то много ей в последнее время говорят о любви. Только странная это какая-то любовь…

– Мария Петровна, конечно, приятно, что вы столь высокого мнения о моем интеллекте, но я не волшебник. И даже не учусь. Понимаете, вероятность того, что Вереин раскроет личность point’a, стремилась к нулю. Да ее попросту не существовало! Для этого нужно было предположить, что на вашем компьютере нет пароля; что у Вереина тоже нет пароля, и он искренне считает, что это норма; что он окажется один на один с вашим компьютером и у него будет достаточно времени, чтобы выйти на форум. Ни один человек в здравом уме не смог бы такое спланировать.

– Тогда зачем?..

– А зачем вам – ВАМ – Вереин? Невежда, безграмотный дикарь, самовлюбленный хам?! Ему никто, кроме него самого, не нужен. Он доводит вас до слёз, а вы бежите за ним хвостиком, стоит ему свистнуть?

– Игорь, – осторожно начала Маша, – а с чего вы взяли про слёзы и свист?

Молодой человек покачал головой, печально усмехаясь:

– Прямо не разговор, а сплошные нравственные дилеммы по Кольбергу. Вам ответить честно или правду?

– Давайте начнем с правды.

– Андрей сам признался.

– А если честно?

Егоров отвел взгляд.

– Я видел, как вы плакали у ресторана перед Новым Годом.

– Случайно?

– Случайно.

– Это правда или честно?

Игорь хмыкнул и промолчал.

– Игорь, боюсь, что когда бы этот разговор ни состоялся – раньше или позже – ничего бы не изменилось. В любом случае, если выбирать из Андрея и вас, я бы выбрала Андрея.

– Это правда или честно? – уточнил Игорь с усмешкой.

– Это и правда, и честно. Хотя бы потому, что для Андрея это – одно и то же.

На самом деле, это даже и правдой до конца не было. Маша отдавала себе отчет, что если бы вчера у Егорова с Андреем не состоялся некий разговор, который стимулировал сегодняшние откровения, вполне возможно, не было бы у нее никакого выбора. Обезьяна спокойно дождалась на дереве, когда тигры внизу передерутся. Теперь, когда ни Вереин, ни Залесский не представляли угрозы, Игорю оставалось всего лишь своевременно убрать с «доски» возможных ухажеров. Со временем она вполне могла поддаться обаянию умного, образованного и симпатичного мальчика, который всегда готов прийти на помощь. И жила бы себе в семейной идиллии, где исполнялись бы все ее желания, не замечая клетки, искусно сплетенной из «правдиво-честно».

– Прости, но у тебя не было шансов, – подчеркнула Маша на всякий случай.

– У меня был шанс, Маша, – Егоров посмотрел с вызовом. – И если бы я им не воспользовался, никогда бы себе этого не простил.

Горская анализировала этот разговор, и ее слегка потряхивало. Она, разумеется, не поверила в то, что Игорь случайно оказался свидетелем ее ссоры с Андреем. И три года «увлечения» были дополнительным аргументом в пользу этой версии. Нужно будет Женьку попросить проверить автомобиль. Поставить маячок на машину – самый простой вариант отследить перемещения человека. И доступный практически любому.

Маша пошла на кухню и заварила себе ромашковый чай. Нужно как-то успокоится перед сном. Она чувствовала себя героиней мелодрамы. Эсмеральда, блин. Три поклонника, пылающих к ней высокими чувствами. И где она оказалась в итоге? У разбитого корыта. А это уже не мелодрама. Это уже сказка. Так и надо всем говорить: «Я чувствую себя, словно попала в сказку».

Она почистила зубы, нанесла на кожу вечерний крем и направилась в постель. В свете уличных фонарей ей был отлично виден большой перекидной календарь местной футбольной команды, станицы которого украшали самые сексуальные игроки. Кто-то мог сказать, что Маша торопится жить, но что поделать, если руководитель пресс-службы клуба был Мистером Декабрь? Вереин улыбался с плаката, демонстрируя обнаженный торс. Восемь кубиков адреналина на ночь. Маша повернулась на бок. Андрей думает о ней, иначе Егоров не стал бы так суетиться. Он знает о лже-point’e. Теперь ход за ним. Осталось ждать.

Глава 55

Первым делом, выйдя от Игоря, Андрей позвонил Косте. Без подробностей сообщил, что возможны проблемы со стороны Егорова и попросил временно заблокировать сайт. Следующим утром он подключил связи, чтобы найти гарантированно независимых спецов для аудита своей 1С-ки и сайта. Заодно и бухгалтерию решил проверить. Костя – человек хороший, и Вереин его знал уже больше пяти лет, но когда имеешь более веские основания для доверия, на душе становится спокойнее. Тем более, такой повод хороший.

Потраченное на утрясание личных проблем время пришлось компенсировать вечером. После зимних каникул возобновились игры Чемпионата России. На носу был выездной матч, планировался альтернативный репортаж на сайте клуба. Нужно было и технические вопросы проработать, и о противнике сведения освежить, и организовать коллективный просмотр для болельщиков в недавно открытом спорт-кафе. Время трансляции из-за разницы часовых поясов с местом проведения матча благоприятствовало. В общем, дел была масса. Но мысли Андрея нет-нет да и возвращались к сделанным накануне открытиям.

Любовь измеряется мерой прощенья… Простил ли он Машу? Нет. Потому что прощать, собственно, было нечего. Андрей оглядывался назад и понимал, что Горская была права во всём. Ну практически во всём. В футболе-то она не разбиралась. Как мартеновская печка грела мысль о том, что ради него Маша бросила Залесского. По всей вероятности, до их ссоры. Потом какой смысл был? Значит, устраивая сцену ревности, он тоже был ослом. Но с этим фактом Вереин уже смирился. Зато не лось с роскошными рогами. Непонятно, правда, каковы отношения Маши с экономистом теперь, хотя вряд ли Егоров просто так сделал бы вывод, что для ее бывшего жениха важнее любовь к фирме. Поэтому всё сводилось к вопросу, насколько сильны были чувства Маши и как много готова простить она?

В любом случае, бросать на самотек процесс выбора Марии Петровны Андрей не собирался. И в «джентльменство» Игоря не верил. Освободившись в районе восьми, он направился домой – освежиться под душем после трудового дня и переодеться. Потом заехал в гипермаркет – не с пустыми же руками идти в гости. В очередной раз завис перед полками со сладостями. И решительно направился в сторону цветов. «Ведь я мечтаю о том, что и ты тоже, – разливались под потолком звуки знакомой песни. – Чтобы журавль в руках, а клинок в ножнах, иметь дочурку и сына к тридцати примерно, и быть не просто отцом, а быть примером». Андрей хмыкнул, вспоминая слова Егорова. Всё меняется. Полгода назад он был твердо убежден, что не существует женщины, которую бы он хотел пустить в свой дом и свою жизнь. Потому что они того не стоят. Но Олег был прав – нужно было просто встретить СВОЮ женщину. Шутки богов порой непонятны людям. Скажи Вереину год назад, что этой женщиной окажется представительница вражеского лагеря – «училка», – он бы послал умника лесом-полем. Забавно: теперь Андрей даже не считал преподавателей вражеским лагерем. Злейший враг человека – он сам, и не нужно искать источник бед в других.

Когда он вышел из машины, в небе светили звезды. Почти полная луна проглядывала сквозь ветви деревьев. Света в Машином окне не было. В душу Андрея заполз холодок сомнения: а что его ждет по ту сторону двери? Какая разница! С ним за эти самые полгода столько всего приключилось, на фоне чего «холодок сомнения» не воспринимался достойным внимания зверем. Вереин решительно направился к подъезду. Вопреки распространенному мнению, чтобы справиться с домофоном, много ума не надо. Силы достаточно. Андрей уперся ногой, потянул за ручку, напряг мышцы… Это же всего лишь магнит, а не полноценный замок. Дверь для виду посопротивлялась, но сдалась. Сердце бешено колотилось. Будем считать, что от физического напряжения. Кнопка звонка: цзынь! Цзынь! Цзынь!

Внутри послышались шаги.

Дверь открылась.

Маша жмурилась от света. На ней был уже знакомый шелковый халатик. Как же он соскучился по этому халатику. И по этой квартире. И по ее хозяйке.

– А у меня еще были сомнения, кому не спится в ночь глухую… – пробурчала Маша.

– Привет. Я был не прав.

– Знаю.

– Я был дважды не прав.

– Есть такое дело.

– И даже трижды.

– Охотно допускаю.

– Ты меня простишь?

– Вот так сразу?

– Можно не сразу. Для начала меня достаточно просто впустить.

– Ага, тебя впустишь, ты опять в мой ноут полезешь!

– Маш, я больше не буду.

– Конечно не будешь, – согласилась Горская. – Я пароль поставила.

– Хочешь, я тебя за свой комп пущу?

– Предварительно почистив историю?

– Мне скрывать нечего. Я даже тебе скажу, где у меня порно лежит.

– Думаешь, меня оно заинтересует?

– Надеюсь.

– Ты скотина, Вереин!

– Угу. Скотина. Осел. Баран. Домашнее животное. И ты в ответе за тех, кого приручила.

– Еще скажи, что Сент-Экзюпери читал.

– Не читал, – честно признался Андрей. – Но если это нужно, чтобы ты меня впустила, то осилю.

Последовала мучительная пауза, и Маша отошла, открывая проход. Он вошел внутрь и протянул цветок.

– Это намек на меня или на тебя? – поинтересовалась хозяйка.

– В мою юность – как давно это было! – считалось, что кактусы вытягивают из компьютера всякую гадость. Так что это намек на будущее, – Андрей повесил куртку на вешалку. Как же он соскучился по этой вешалке! – Ты меня чаем напоишь? Кстати, что ты предпочитаешь к чаю? Я сегодня голову сломал, что взять.

– Поэтому ничего не взял?

– Почему «ничего»? Я взял цветы.

– Ты скотина, Вереин.

Горская направилась на кухню.

– Ты повторяешься. Маш, выходи за меня замуж.

Она остановилась и развернулась с отчетливым выражением удивления на лице:

– Вот так сразу?

– Ты опять повторяешься. Сразу не получится. Сначала нужно пойти в ЗАГС, потом месяц ждать.

– Всё-таки мужчины – стадные животные, – пробурчала Горская и возобновила свой путь.

– Много предложений поступило за в последнее время? – Похоже, скрыть нотку ревности Андрею не удалось.

– Нет, остальные объяснялись в любви. В этом ты оригинален. Если уж быть совершенно откровенной, то ты первый, кто делает мне… кхе… официальное предложение.

– Ты даже не представляешь, как приятно мужчине осознавать, что он у женщины первый.

Горская включила чайник, достала из посудного шкафа кружки и вынула из холодильника хлеб, сыр и колбасу. Только теперь Андрей сообразил, что поужинать впопыхах забыл.

– Ты же не думаешь, что я сейчас растаю и брошусь тебе на шею? – спросила Маша, сосредоточенно нарезая продукты.

– Даже не надеюсь. Так что ты скажешь на моё предложение? – Андрей оперся спиной о дверной косяк.

– А доводы привести в пользу своей кандидатуры?

Он подумал.

– Я тебе за это дам покататься на своем велике.

– Веский аргумент! Особенно учитывая, что я не умею кататься на велосипеде.

– Да ну! Так не бывает.

– Вот такая я особенная и удивительная.

– Тогда я научу тебя кататься на велосипеде.

– А вот это совсем не факт. По крайней мере, отцу это так и не удалось. Думаю, мне это просто не дано.

– Тю! «Не дано». Я тебе дам всё, что ты захочешь.

– «Я подарю тебе звезду!»

Андрей рассмеялся, вспомнив мультик.

– Так каким будет твой положительный ответ? – спросил он.

– Посмотрю на твое поведение.

– Оно будет безупречным! – Вереин сделал шаг к Маше.

Та выставила вперед ладони:

– Даже не мечтай!

Андрей отступил.

– Всё, понял. «Барсик, ты наказан!» Сегодня никакого сладкого.

Щелкнул чайник.

– Верин, ты сам знаешь кто! – сказала Маша, разливая кипяток по кружкам.

– Знаю, – согласился он, устраиваясь за столом и собирая из нарезки бутерброд. Потянулся укусить, но передумал и протянул его хозяйке. Горская рассмеялась. Она села напротив. – Маш, ты даже не представляешь, как я по тебе соскучился! Я тебя почти три месяца не видел.

– А кто в этом виноват?

– Я, разумеется. Но факт это не отменяет. Расскажи, как ты. До меня дошли слухи, что у тебя много нового в жизни.

– Ага, – фыркнула она. – И интересного…

– Интересное у тебя начнется теперь.

Эпилог

Валерий Владимирович Залесский наблюдал из окна рекреации, как его коллега Мария Петровна Вереина усаживалась в Range Rover мужа. Прошло уже больше года, как они с Машей расстались, а на душе у Валеры по-прежнему саднило. Вырвать из жизни шесть лет оказалось не так просто, как хотелось бы.

Весь этот год он всё ждал, когда же она пожалеет о своем выборе. Не потому что хотел, чтобы она вернулась – разбитую чашку не склеить. Особенно, если потом проехать по ней бульдозером. Но уязвленное самолюбие жаждало сатисфакции. Увы, наверное, настала пора признать, что в конечном итоге приобрела Маша больше, чем потеряла.

Ее жизнь круто изменилась. Когда-то Валера долго и упорно уговаривал Машу сократить нагрузку в университете. В этом году она абсолютно добровольно перешла на четверть ставки, оставив за собой только любимые дисциплины. Правда, теперь ее больше интересовали реклама и PR. Не мудрено. Теперь вся ее жизнь крутилась вокруг этого.

Мария Петровна нынче стала «публичной личностью». Сначала она – случайно, как потом рассказывала, – включилась в репортаж матча, который Андрей делал для клубного сайта. Остроумные диалоги, неожиданные вопросы и интересные ответы привлекли публику, и «семейные» репортажи стали регулярными. Позже на региональном телевидении появилась небольшая передача «Стиль жизни», где Вереины рассказывали о новостях спорта; местных спортсменах, профессионалах и любителях; тех, кто делал первые шаги в спортивной карьере, и тех, кто был кумиром прошлых лет. В передачах перемешивались курьезы из жизни звезд, рассказы о модных молодежных видах спорта и острые интервью. Насколько было известно Залесскому, со спонсорами у передачи проблем не было.

Полгода назад у Маши появилось своё дело. Бизнесом это было сложно назвать, но занятие, безусловно, полезное, нужное и благородное. Она рассказывала, что идея создания Фонда поддержки регионального спорта возникла, когда она покрутилась в спортивной среде и увидела, в какой нищете вынуждены существовать большинство секций. Разумеется, уставной капитал Вереина выбила у мужа – тот, видимо, и не особо сопротивлялся. Большую же часть денег Маша успешно получала от крупных предприятий, которые имели социальные программы, и разного рода предпринимателей. Трудно отказать в деньгах на благие нужды красивой женщине, особенно, если она в совершенстве владеет техниками НЛП. Даже Валера не смог отказать, хотя про техники знал.

Фонд готовил к началу лета Молодежный спортивный фестиваль – его эмблема украшала улицы и экраны, профинансировал детский лагерь на каникулах, приобрел оборудование для двух клубов и настойчиво простимулировал управляющие компании установить порядка десяти спортивно-игровых комплексов во дворах. Неплохо, учитывая, что создан он был чуть больше полугода назад. Организация осуществляла и консультационную поддержку. В стране, где контролеров чуть ли не больше, чем контролируемых, а инструкции и законы создаются со скоростью, превышающей скорость чтения, хороший совет порой нужен не меньше, чем деньги. Маша и тут пару раз привлекала Залесского по вопросам, в которых он мог помочь. Как тут откажешь? К тому же на рекламу партнеров Горская – точнее, давно уже Вереина – не скупилась.

Видеть альтруистичную версию несостоявшейся невесты было непривычно. Залесский всегда считал ее глубоко эгоистичной особой и старался каким-то образом привести этот эгоизм к разумным пределам. Он пытался понять, что случилось такого, из-за чего в Маше произошли столь кардинальные изменения. И пришел к неутешительному выводу, что в ее эгоизме был виноват сам. В их отношения он вкладывал больше. И ему это нравилось. Он заботился, она принимала заботу. Машу, по сути, опекало всё ее окружение. В этом мире тотальной заботы у нее просто не было шанса понять, как это приятно – быть щедрой. Отдавать людям что-то просто так, из любви, а не из чувства долга. Зато теперь Маша наслаждалась новой социальной ролью и новым образом жизни. Она периодически моталась вместе с мужем и его командой по стране и ближнему зарубежью. И ей нравилась жизнь на колесах. Правда, судя по заметно округлившейся в последнее время талии, скоро этим поездкам придет конец. Хотя кто их, этих Вереиных знает? Может, они решат, что ребенку кочевая жизнь не помеха. Валере приходилось встречать пары, которые путешествовали с грудными детьми и не видели в этом никаких проблем. Сам он не одобрял подобных экстремалов, но… Каждый выбирает по себе.

Несколько раз Залесскому приходилось слышать в стенах университета, что дочь Вороновой и Горского деградировала, предала высокий мир науки, отказалась нести знамя династии. Валера пожимал на это плечами. Да не хотела она это «знамя» нести. Ради кого она должна жертвовать своими желаниями? Ради духов предков? Возможно, кому-то соблазнительно всю жизнь ощущать себя Жанной Д’Арк, восходящей на костер. Но сам Залесский бы так не хотел. Ему нравилась его работа. Точнее, работы. И если бы его ради каких-то эфемерных династических целей заставляли, например, пациентов на операционном столе резать или сталь лить, он бы не согласился. Даже если бы все духи предков явились к нему и хором упрашивали.

Университет жил своей жизнью. В череде лиц исчезали старые, появлялись новые. В сентябре родила дочку Галина. Заведующая справедливо полагала, что вряд ли она вернется на кафедру. На освободившуюся нагрузку взяли беженку из Донецка, приятную молодую женщину, кандидата наук. Поредела группа, в которой некогда учился его более удачливый соперник. Помимо Вереина из вуза ушел его приятель, бойкий худощавый паренек, что вечно сидел за одной партой со спортсменом. Валера помнил его по блестящему ответу на экзамене, достойному отличника-очника, и даже огорчился, не обнаружив в аудитории. Всё-таки приятно, когда хотя бы один человек в группе понимает смысл формул, которые ты даешь. Одногруппники сказали, что парень направился «покорять столицу». Эх, молодежь, молодежь, вечно надеется найти где-то молочные реки, кисельные берега…

Осенью свой пост покинула Валентина Сергеевна, оставив себе лишь часть ставки на кафедре. Злые языки утверждали, что развод с мужем сломал Железную Леди. Но когда Воронова разговаривала с Валерой, предлагая занять освобождаемую должность, выглядела она вполне довольной жизнью. Валентина Сергеевна говорила, что невестка выходит на работу, и она не хочет, чтобы с внучкой сидели чужие няни. Однажды вечером Залесский стал свидетелем, как ее усаживал в машину импозантный мужчина. Может, не такая уж она и железная. Но то, что леди – однозначно.

Встречал Валера и Горского-старшего. Волею судеб, Петр Степанович и его новая супруга обзавелись квартирой где-то неподалеку, и когда Залесский возвращался домой не слишком поздно, то иногда видел, как тот прогуливается с женой и маленьким Степкой. Машин отец слегка раздобрел за этот год и тоже несчастным не выглядел. Пару раз они беседовали. Отвлекаясь на то, чтобы объяснить сыну, что нехорошо кидать палки в голубей и тянуть в рот камни, Горский жаловался на очередные реформы правительства и неучей-аспирантов, рассказывал о зарубежном симпозиуме, с которого недавно вернулся, и травил свежие анекдоты про адронный коллайдер. Было ясно, что в ближайшее время уходить на заслуженный отдых он не планирует.

Из всех участников событий годовалой давности, вызвавших столько сплетен и пересудов в университете, похоже, он один остался «не пристроенным».

…Range Rover цвета мокрого асфальта скрылся вдалеке. Хватит, пожалуй, смотреть вслед девушке, выбравшей другого. Ему всего тридцать шесть. Он обеспечен, умен, не урод. И обязательно найдет свое счастье.