Текст книги "Полтора элитных метра, или Получите бодрого Дракона!"

– Можно, – спокойно кивнул Мортифор. – Но вампиры в основном свою силу используют во благо. Они прекрасные целители.

– А друиды? – тут же вспомнила я общепринятые представления, так часто упоминаемые в книгах.

– Они большую свою часть занимаются деревьями и растениями, – поморщился Лупус Карнификус. – Они в первую очередь поддерживают здоровье природы, в частности, растений и животных, люди их мало интересуют. Да и не умеют они лечить разумные расы. А если для лекарства надо будет сорвать целебные травы, то друиды встанут на сторону последних. По ним, пусть лучше умрет больной ребенок, чем драгоценная однолетняя былинка.

– А эльфы чем занимаются, если друиды за флорой и фауной смотрят?

– Тут между этими двумя расами часто возникают столкновения.

– Хм, и я даже знаю почему!

– И не только на почве конопли! – снова прочитал мои мысли Мортифор. – Нечего так улыбаться, княжна!

Эльфы с друидами жили как кошки с собаками. Одним из камней преткновения были поля конопли. За урожай урки и орки выкладывали огромные деньги. В основном потому, что материальные ценности и предметы искусства мало интересовали воинственных кочевников. Их главными целями было: хорошо пожрать, выпить, покурить и завалиться на шкуры с какой-нибудь рабыней.

Своего скота или ремесла у урков и орков нет, если не считать грабеж, разбой да наемничество в армии. Из имущества: конь, оружие да меховое одеяло, реже палатка. Все остальное считалось лишним барахлом, которое они радостно сбагривали купцам и перекупщикам. А потому за коноплю платили очень щедро, снимая с себя все, вплоть до портков. Естественно, эльфы и друиды боролись за такого покупателя. И вечно конкурировали в качестве выращиваемого продукта. Мои последние нововведения значительно отяготили казну Лерри ванн Дерта, еще больше натянув отношения с Мелистеем.

– Друиды еще не любят эльфов потому, – прервал мои размышления Мортифор, – что у них есть небольшой перехлест магических способностей. Эльфы тоже способны лечить растения и животных, но их возможности гораздо шире. Лесной народ может вызывать рост растений, создавать новые виды, чудесно владеет ремеслами, особенно теми, что связаны с искусством или стрельбой.

– А гномы кузнецы?

– Да. Они прирожденные геологи, кузнецы, литейщики. Великолепно делают оружие, различные машины, механизмы.

– А люди? – вдруг заинтересовалась я.

– А люди преуспели в уничтожении, – мрачно вздохнул Мортифор. – Им прекрасно удается изобретать оружие массового поражения. Вечно беспокойные, они стремятся вперед, зачастую не задумываясь о последствиях, нарушают равновесие и плюют на это. Никому не верят и сами лгут.

– А вы? – решила я слегка сменить тему. – В фолианте говорилось, что вы владеете магией жизни и смерти. В чем это проявляется?

– Мы тоже способны убивать, – хмыкнул Мортифор. – Жестоко и цинично, в огромных количествах. Но мы можем также вытянуть душу, находящуюся за гранью, способны вернуть ее в мир живых. Мы легко можем создать новую жизнь, необычный вид, а также нам прекрасно удается магия превращений. Так что Норри правильно поступил, что принес тебя ко мне. Нох-рам-Лукуш не смог бы помочь.

Зелье запахло еще сильнее, скорее всего, приготовилось. Оборотень снял его с подогрева и перелил в пиалу, с которой подошел ко мне.

– Пей, – приказал он.

– Что это? – Я осторожно принюхалась к приятному аромату.

– Зелье приворотное, – ухмыльнулся Мортифор.

Я машинально задумалась, перебирая в уме все, что знаю по данному вопросу. К сожалению, тут мои познания оказались скудными. Крайне негативно относясь ко всяким приворотам и иже с ними, я мало уделяла внимания данному вопросу. И опознать даже самое простейшее зелье не могла.

Вот не понимаю, как можно навеки привязать к себе кого-то, игнорируя его желания? А если его потом разлюбишь? Или как жить и знать, что твой избранник любит тебя только из-за колдовства?

– Да ты пей, не бойся, – хмыкнул Мортифор. – Во-первых, тебе пора уже знать, что приворотные зелья ни на оборотней, ни на драконов не действуют. А во-вторых, я лучше проиграю, чем всю жизнь буду помнить, что добился благосклонности не своими силами.

– А что это? – на всякий случай решила уточнить я.

– Лекарство, – в тон мне отозвался визави.

– А шалфей и мята там зачем? – продолжала упорствовать я. Насколько знаю, эти травы больше при простуде помогают. В моем случае я не знаю, как их применять.

– Для драматического эффекта! – начал раздражаться оборотень. – Пей давай! В бессознательном состоянии с тобой было проще!

– Ну извини, – пожала плечами я и потянулась к чаше.

Мортифор мягко отстранил мою руку и, придерживая мне затылок, поднес пиалу к моим губам.

Зелье оказалось приятным на вкус, слегка терпким и теплом разливалось по животу. На сердце сразу стало хорошо.

– А теперь извини, – отставил Мортифор чашу в сторону. – Мне надо осмотреть твою рану.

С этими словами он сдернул с меня одеяло и принялся спокойно разматывать бинт на груди. Исчезли из глаз игривые огоньки, он больше не флиртовал, теперь передо мной был серьезный, сосредоточенный на работе целитель. Как любил говаривать один мой знакомый лейтенант: «Врач половой принадлежности не имеет».

С одной стороны, мне было очень приятно, что Мортифор относится ко мне с таким суховатым профессионализмом, отсекая в данный момент все частное и личное. А с другой стороны – смотреть в его спокойные, сосредоточенные глаза было даже обидно. М-да. Кто нас, женщин, поймет?

Когда соскользнул последний бинт, показалась идеально чистая белая кожа с небольшим розоватым пятнышком в том месте, куда попала стрела. Ни шрама, ни рубца.

– Невероятно! – выдохнул Мортифор, осторожно касаясь пальцами нежной кожицы. – Еще вчера я прикидывал, когда снимать швы, а сегодня все исчезло! Даже нитки рассосались! Или, точнее сказать, твой организм их тоже переварил.

«Естественно! – хмыкнула я про себя. – Не пропадать же добру и дополнительным микроэлементам!»

– Ничего себе регенерация! – тем временем восторгался Морти, все еще гладя зажившее место, но в этих поглаживаниях не было никакого сексуального подтекста, чисто профессиональный интерес.

– А почему зашивал? Разве не проще было бы воспользоваться заклинаниями? – поинтересовалась я.

– Да потому, – улыбнулся Мортифор, – что магия на взрослого дракона не действует, даже целительская! Думаешь, тебе Создатель на всякий случай такую регенерацию продумал?

– Погоди! Я еще несовершеннолетний дракон!

– Теперь уже нет, – покачал головой оборотень. – По закону подлости твое взросление завершилось именно в тот момент, когда ты получила стрелу, плюс-минус пятнадцать минут погрешности. Поэтому выхаживать тебя пришлось по старинке. Кстати, а что видят драконы, когда умирают?

– Космос, – не задумываясь ответила я. – Мы летим среди тьмы, звезд, планет. Удивительное чувство покоя и безмятежности. А что чувствуют оборотни, когда умирают?

– А мы бежим среди леса, – тихо ответил визави. – Вокруг колышется высокая трава, ветер свистит в ушах и играет с шерстью. На душе мир и удовлетворение. Эйфория. Возвращаться не хочется.

– Когда успел? – поразилась я, только сейчас поняв, что Морти говорит со знанием дела, словно на собственной шкуре испытал!

– Давно, – сморгнул оборотень. – Отец вытащил.

Я вспомнила свой сон про Мортифора и его сводных братьев-драконов и решила проверить информацию:

– Детская шалость?

– Можно и так сказать, – хмыкнул оборотень. – Не всякий поверит, что твои собственные братья захотят тебя убить.

– Сочувствую.

– Не стоит, – устало вздохнул Мортифор. – Это было давно.

– А что с ними стало?

– Тебе не захочется этого знать, – предупредил оборотень.

– Я взрослая девочка.

– Я знаю, – улыбнулся визави. – Скажем так, это был метод око за око. Драконы совсем не мирные и добрые существа, княжна. Перестань равнять всех по себе. Обрати внимание даже на лорда Венатора.

– Вик благороден! – вступилась я за брата.

– Не сомневаюсь, – согласился собеседник. – Но, так же как ты унаследовала способности дракона Света, он получил частичку Тьмы. Это не значит, что твой брат кинется на всех с оголенным мечом или решит захватить мир, однако, если обидят его близких, он пустит в ход все свое изощренное воображение и не поскупится для врагов навыками Тьмы. А ты сама пощадишь человека, убившего Вика или Норри?

Я задумалась. Раньше ответ был бы категоричным – «нет», а теперь даже не знаю. Какая-то часть души, наверное, та, что отвечала за дракона, требовала крови и мести с лихвой. Я поежилась от собственных ощущений. До сих пор я старалась жить мирно и спокойно, относясь к людям с теплотой и пониманием. Да, случалось, предавали, подводили, плевали в душу, но я давала сдачи только при экстренной необходимости, все остальное время предпочитая игнорировать обидчиков и не мстить. Быть выше этого. Теперь же внутренний зверь требовал крови.

Мортифор молча кивнул, понимая ход моих мыслей.

В дверь постучали. Вошедший мальчик попросил владыку явиться в тронный зал. Лорд Лупус Карнификус извинился и вышел.

Я снова огляделась. Невольно мой взгляд задержался на тумбочке с гематитовыми четками. Однако Мортифор неординарная личность! Как подсказывало мне драконье чутье, гематит, и в частности эти камни, был далеко не прост. Извечно на Гее его считали спутником магов-заклинателей, которые с помощью гематита вызывали духов и чертили пентаграммы.

В данных четках заключалась большая энергия, которая помогала воздействовать на людей и нелюдей, поэтому владелец никогда никому не должен желать зла – камень и сам устранит врагов. И в то же время гематит требует сильной воли и стойкости от хозяина. Если тот не будет растрачивать отданную камнем энергию или окажется недостаточно сильным духом, – камень сломает психику владельца. Поэтому стоит десять раз подумать, прежде чем связаться с гематитом. Мортифор же, судя по потертости четок, пользовался ими часто и уже давно. Смелый мужчина! Я, лежа на кровати, ощущала покалывание исходящей от них силы.

Вдруг дверь резко распахнулась и на пороге появились братья.

– Наконец-то! – Они бросились ко мне и тут же засыпали вопросами: – С тобой все хорошо? Как ты себя чувствуешь? Есть хочешь? Мортифор тебя не обижал?

– Я рада, что он вас ко мне пустил.

– Он ничего не знает. – Вик опасливо оглянулся на дверь. – Мы сюда пробрались по собственной инициативе. Если у тебя все в порядке, надо поскорее сматываться. Во-первых, до истечения срока осталось четыре дня, а во-вторых, мне не нравится его задумчивость и те взгляды, что он на нас бросает. Он что-то замышляет.

– Мортифор жизнью рисковал, спасая сестру, – вдруг встал на защиту оборотня Норри. – Не думаю, что он намерен причинить ей зло. Мне удалось подслушать его разговор с дядей. Мортифор, выручая Свету, сам чуть не погиб. Карнификус в бешенстве, но на нас пока распространяется неприкосновенность.

– Не знаю, – поежился Вик. – Мне все равно не нравится его взгляд. И эта задумчивость.

Вдруг дверь резко распахнулась, ударившись о косяк, и на пороге появился взлохмаченный, запыхавшийся отец Мортифора. В одной руке он без видимого напряжения держал все наши пожитки.

– Видит Эквилибриум, княжна, – прошипел он, – я тебя ненавижу, но то, что задумал с вами сделать Мортифор, мне не по душе. Поэтому бегите, Драконы, бегите отсюда, пока не стало слишком поздно! – С этими словами он бросил наши пожитки на кровать и прикрыл дверь. Быстро подошел к шкафу, извлек оттуда мою одежду вместе с оружием и кинул мне. – Одевайся, княжна, я вас провожу до замковой стены. Там вас ждут ваши метаморфы, исцеленные и накормленные. И эта бешеная блондинка, как ее там.

– А с чего такая доброта? – насторожился Витька. Он никогда не доверял оборотням.

– Уж лучше я вас в бою убью, чем проверну то, что задумал Мортифор, – повторил отец короля. – Да, я вас ненавижу, но даже для меня кое-что бывает слишком.

Странно, но мое чувство правды говорило, что Карнификус не лжет. Он искренне верит в произносимое. Что же такое задумал Мортифор? Витька повторил вслух мой мысленный вопрос.

– Вы уверены, что хотите испытать это на собственной шкуре? – язвительно ухмыльнулся отец короля. – Поверьте, Морти далеко не мягкий и пушистый. Я не зря назвал его «смертоносным» и искренне этим горжусь. А теперь слушайте, я не буду больше оправдываться и объяснять, что да как. Я отвлек сына на пятнадцать минут. Либо вы воспользуетесь предоставленным шансом, либо нет. Вам решать. Мне еще перед Мортифором за ваше бегство ответ держать.

– И все-таки с чего такое благородство? – повторил вопрос Витька.

– Да или нет? – напряженно выдохнул Карнификус, опасливо оглядываясь на дверь.

– Почему? – твердо стоял на своем Витька.

– А ты, княжна, веришь мне? – тревожно обернулся ко мне Карнификус. – Ты же чувствуешь, как дракон, что я говорю правду. Ведь так?

– Да, – кивнула я, но на душе почему-то было очень горько. Предательство всегда оставляет осадок. Зачем Мортифор спас меня, если собрался убить? Но Карнификус говорил правду, это я знала точно.

– Слушай, княжна, я вас, конечно, ненавижу, но иметь таких врагов, как вы, себе дороже. Давайте я помогу вам сбежать, а вы пересмотрите условия нашей вражды. И, может, замнем ее по-тихому?

– Посмотрим, – встрял Вик. Теперь, выяснив основной мотив оборотня, брат успокоился. – Одевайся, – бросил он мне.

Я попыталась встать. После нескольких дней постельного режима тело слушалось с трудом. Как ни странно, боли в груди не последовало. Я действительно выздоровела, вот только почему-то клонило в сон. Стряхнув с себя оцепенение, я принялась поспешно одеваться под пытливым взором трех пар мужских глаз. Вот только мне было не до них. Когда возникает угроза жизни, как-то не до стеснительности.

Наконец я прицепила орты и приготовилась к бегству. Глаза отчаянно слипались. Неужели Мортифор подмешал мне снотворное? Мир покачнулся. Сильные мужские руки подхватили меня и не дали упасть. В глазах стремительно темнело.

– Свет, что с тобой? – раздался встревоженный голос Вика.

– Кажется, сынок ей «Забвение дракона» подмешал, – словно издалека донесся голос Карнификуса. – Это единственное снотворное, которое действует на драконов. Хватайте ее на руки и пошли. Нельзя терять времени.

В ушах нарастал звон и шум собственной крови, пульсирующей в висках, а в следующий миг мир погрузился в глухую темноту…

2

Мы все закипаем при разных температурах.

Ралф Эмерсон

Очнулась я на чем-то мягком и теплом. Пахло свежесрубленной сосной, ванилином и блинами. Где-то сбоку тихо переговаривались голоса.

– Ну и что теперь будем делать? – прошептал Вик. – Осталось четыре дня. Куда податься – неизвестно. Где искать этого самого пятого Дракона – опять неизвестно! Не знаю, как ты, а я хочу жить!

– Мы можем к дяде обратиться, – тоже шепотом ответил Норри. – Можно схитрить. По проклятию дракон должен быть членом семьи. Это не обязательно родные брат или сестра Светы. Можно заключить с Лерри брак, и тогда он станет пятым Драконом.

– Ага, – хмыкнул Вик. – А как заставить Лерри удовлетворять остальным условиям проклятия? Ты уверен, что твой дядя – недостающее звено? Я вон даже не знаю, кто из нас кто. Это раз. А во-вторых, что станет с твоим народом, если Лерри погибнет? Много у вас наследников?

– Угаснет род, – грустно произнес юноша.

– Браво! Давай лучше что-нибудь иное придумаем. Гвин сказала, что он сам нас найдет.

– Да вот прямо сейчас! – рыкнул Норри.

– Тише!.. – простонала я. От снотворного голова словно налилась свинцом, вдобавок ко всему гудела и болезненно реагировала на громкие звуки. – Имейте совесть, пожалейте бедного раненого дракона!

– Ты уже почти здорова, – заметил с улыбкой Витька, подавая мне стакан воды. О! То, что доктор прописал. Я с жадностью припала к сосуду. – Есть хочешь?

– Очень!

– Мы заказали плотный ужин на четверых, – вставил Норри. – Лада сейчас принесет.

– А где мы?

Я огляделась. Помещение напоминало стандартный номер таверны. Вот только было чистенькое, свежее и обито совершенно новыми сосновыми досками. Кроме моей кровати в комнате было еще три узкие койки, большой сундук, стол и два крепко сбитых стула.

– В таверне, – озвучил мою догадку Вик. – Как нам и советовала Гвиневера, мы решили податься на человеческие земли. Соотнесли число маячков на карте с прогнозами. В общем, теперь мы в Арлетте. Летели по воздуху и как можно дальше. Надеюсь, здесь мы в безопасности. Карнификус обещал запутать следы.

– А что Мортифор хотел с нами сделать, не узнали?

– Нет, – покачали головой братья.

Тут вошла Ладиина с нагруженным подносом в руках. Если бы не вампирская сила, девушке пришлось бы очень туго.

– Садитесь к столу, – произнесла она. – Я сделала все так, как вы и приказали, просто взяла еду и отнесла вам.

– Отлично! – улыбнулся Вик, подхватывая у нее поднос.

– Когда уже мы к моему жениху поедем? – уперла руки в бока Ладиина. – Почему мы кружим по материку без какой-то цели?

– Мы уже едем к твоему суженому. Скоро. Четыре дня уже осталось, – успокоил ее Вик.

– Ладно, – вздохнула Лада и, взяв яблоко, села на кровать около окна. – Он хоть богат?

– Очень.

– Красив?

– Импозантен, – уклончиво ответил Вик.

– Ну ладно, – успокоилась Ладушка.

Я взяла свою порцию рагу и принялась за еду. С окончанием взросления мой аппетит нормализовался, зато братья продолжали есть как лоси. За окном начинало смеркаться, небо заволакивали тучи, словно в предвестье грозы. Если разразится ненастье, это в принципе будет нам на руку. Вот только непонятно, чего Мортифор на нас так вызверился? Или моя смерть давно уже числилась в его планах?

– Норри, а до тебя не доходили никакие слухи насчет оборотней?

Эльфенок задумался.

– О том, что Мортифор замыслил в отношении тебя какую-то пакость, я впервые услышал от Карнификуса.

– Тот еще интриган, – поморщился Витька. – Такие типы скользкие как бильярдные шары.

– Но он говорил правду! – возразил Норри.

– Я тоже это заметил. Вот только что-то у меня в голове не состыковывается, – озабоченно отозвался лорд Венатор.

– У меня тоже, – призналась я.

– И я ничего не понимаю, – кивнул юный ванн Дерт. – Что мы упустили из виду?

В следующий миг дверь чуть не сорвало с петель. Мы испуганно обернулись и застали на пороге злющего Мортифора. Вид его был необычным. Черты лица по-звериному заострились, став жесткими и суровыми. Черные волосы разметались по широким плечам и, казалось, немного взъерошились, как у оскалившегося зверя. Когда-то темные, словно спелые вишни, глаза горели холодным голубым огнем.

Таким мы его еще не видели. Этот Мортифор был гораздо старше и опаснее того, которого мы знали. Сейчас перед нами был разозленный до чертиков, смертельно опасный хищник. И хоть он не балансировал на грани трансформации, а пребывал в человеческой ипостаси, что-то глубоко в душе подсказывало: ничего человеческого в нем не осталось. Неужели он так вызверился на нас? Из-за чего? Из-за того, что мы ушли не попрощавшись?

– Зачем ты задумала убийство, княжна?! Я верил тебе! А ты все это время плела козни!

– Что? – опешила я.

– Не лги! – зарычал оборотень. – Имей смелость признаться в лицо!

– Да зачем мне это нужно? – разозлилась и я. – Ты же мне жизнь спас! Что я, скотина неблагодарная?!

– Ты дракон, и этим все сказано!

– Да неужели? – Я чуть не взлетела от злости и возмущения.

За кого он меня принимает?! Да я физически не могу сделать подлость сотворившему мне добро! Норри стоял бледный как полотно. За Мортифором в комнату медленно входили прочие воины. И сразу стало тесно. За окном раздался рокот приближающегося грома.

– Все вы, драконы, одинаковы! Хитрые, расчетливые дряни, живущие подлостью и коварством!

– ЛОЖЬ!!!

– Имей смелость признать свои корни!

– Да при чем здесь корни?! С чего ты так взбеленился?!

– Я тебя от смерти спас, а ты украла наш родовой артефакт! И поспешно смылась из замка!

– Да я даже не знаю, что это такое! И с чем его едят!

– Да неужели?!

– Ужели! Ну обыщи нас, если хочешь! Вперед! – Я указала на вещи. – Ну же, чего ты стоишь? Боишься узнать, что тебе попался честный дракон? Или, хочешь, я сама тебе наши пожитки выверну. Вот, смотри!

Я кинулась к своему рюкзаку и одним махом вывалила все его содержимое на кровать. В комнате раздался изумленный вздох, и я потрясенно уставилась на золотую статуэтку бегущего волка, которая оказалась как раз посередине кучи вещей. Этого у меня не было!

– Честный дракон, говоришь? – презрительно хмыкнул вервольф, и его слова ножом полоснули по сердцу.

– Это не мое! Слово даю!

– Конечно, не твое! Это МОЕ!

– Я не брала! Четное слово!

– Ага, она сама к тебе в сумку влезла! Покататься решила!

– Да зачем мне эта бандура?! Подумай сам! Золота у меня и так хватает.

– Ты собралась уничтожить наш род.

– На фига мне это нужно?! – вскричала я. – Мортифор, брось свои параноидальные идеи! Я геноцидом не страдаю!

– А как же предсказание древних? Ни один из наших кланов не угомонится, пока будет жива хоть капля крови другого!

– Что? – удивилась я. Произнесенная фраза звучала как старинное заклинание или цитата.

– Только не делай вид, что не знаешь этого! Перелопатив столько книг о нас, ты не могла его не найти! У тебя же одна из самых полных и обширных библиотек! На худой конец, ваш ушлый управляющий мог просветить! Знаешь, княжна, я думал, ты другая, но вижу, что вы, драконы, все одинаковы!

– Да бред все это! Я не желала тебе зла! А библиотеку мою слегка разграбили. Я ничего не знаю! Да и как бы я вас уничтожила с помощью этой статуэтки? Как? Лупила бы по головам до полного изнеможения?

– Не притворяйся, княжна!

– Да что мне притворяться?! Я и так ничего не знаю!!!

– Ах так? В таком случае отдай мое кольцо! – И он указал на злосчастный перстень с адуляром.

Ну сейчас! Сразу вспомнился наказ Аргелла никому ни при каких обстоятельствах не отдавать кольцо. Да и любой мужчина знает, что отнять у женщины драгоценности практически нереально, стребовать имущество у дракона – еще сложнее. А если женщина одновременно еще и дракон, то это самый быстрый способ самоубийства!

– Ну, что замерла? Отдавай!

– Мортифор, это не твое, это мое кольцо!

– Да неужели?

– Да! Я его в своем мире на выставке купила!

– А мне неважно, где ты его взяла. Я ощущаю в нем фамильный камень!

– Но здесь серебряная оправа, и я это чувствую так же явно, как ты камень. Это не может быть твоим кольцом! У вас оправа из мельхиора была. Оно не может быть твоим!

– Нет! Оно мое!

– Да нет же! Я слово могу дать!

– Поклянись лучше, что никогда не причинишь мне и моему народу вред!

Я замерла. Стребовать у дракона клятву или честное слово практически нереально. Не из-за нашей вредности, а потому, что это очень сильно связывает и ограничивает нас. Нарушить данное слово мы не можем, даже если тот, кому мы его дали, кинется на нас с ножом. И это тоже следует учитывать прежде, чем разбрасывать опрометчивые обещания. Привычка сдерживать язык закрепилась у нас чуть ли не на генетическом уровне, поэтому практически невозможно переступить через себя и дать слово. Из-за редкости и обязательности исполнения наша клятва ценится очень высоко.

А теперь если я дам слово, то стану полностью беззащитной перед оборотнями. А где гарантия, что они не пожелают мне зла, не кинутся на меня с намерением убить, не нападут на страну?

– Ну, чего молчишь, Драко? Не можешь дать такой клятвы?

Что ему еще ответить?

– Прости, Мортифор, но я не знаю намерений оборотней на мой счет, поэтому не могу дать таких обещаний.

– Видит Эквилибриум, княжна, я все хотел мирно решить, но, если ты не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Я все равно возьму с тебя эту клятву. Ты не просто больше никогда не пожелаешь зла нам, но даже защищать нас будешь ценой собственной жизни. А кольцо уже сможешь оставить себе навсегда! – Мортифор щелкнул пальцами, и над его ладонью возникла светящаяся сфера, в которой бился маленький золотой дракончик.

– Не зря в обмен на свои услуги мы требуем чью-то жизнь. Выбирай, княжна: либо мы празднуем заключение полного союза с объединением армии, казны и прочих аспектов, либо справляем поминки по твоему брату.

Рука короля оборотней преобразовалась в когтистую лапу, и он слегка царапнул когтем сферу. Дракончик дернулся и затрепетал, а Вик охнул и побледнел. Мортифор сжал кулак чуть сильнее, сфера подернулась рябью, а дракончик отчаянно забился. Витька, схватившись за сердце, осел на пол.

– Ну? – усмехнулся оборотень. – Что ты решила?

– Что такое полный союз?

– Он включает в себя брак, – тихо пояснил Норри. – Две страны становятся одним целым.

Ладиина отошла в угол и усиленно пыталась притвориться мебелью.

– Так что, княжна, ты согласна?

– Не слушай собаку!.. – простонал Вик. – Дав клятву, ты свяжешь себя обязательствами, и вряд ли тебя так просто отпустят. Ты готова сломать собственную жизнь? Подумай!

– Действительно, княжна, подумай! – сверкнул глазами оборотень и сжал руку в кулак.

Сфера с хрустальным звоном лопнула, и дракончик, издав истошный писк, оказался зажатым в руке. Вик пронзительно закричал и скорчился на полу в позе зародыша.

– Нет! Не смей его мучить! – заорала я. – Прекрати!

– Твое решение, княжна! – жестко отрезал Мортифор, сверкая холодными голубыми глазами. – Одно движение пальцев, и я сверну шею его зверю, а без него лорд Венатор не сможет существовать.

Вик на полу сжался еще сильнее и, по-моему, даже стонать от боли не мог. Лицо его стремительно бледнело и заострялось, теряя жизнь. Тело его истощалось и умирало буквально на глазах.

– Не трогай его, пожалуйста!

– Решение! – непреклонно напомнили мне.

– Я согласна, согласна, только отпусти его! Верни ему жизнь!

– Позже, княжна, если ты выполнишь условия обряда.

– Выполню, только ты хоть хватку ослабь! Не мучай его!

– Ты лучше время не тяни, – рыкнул Мортифор. – Повторяй за мной. Я, княжна Сангиус Ангуис Торта Орис-Беллигеро Омаг-морт Драко, правящая династия дома Драконов, беру лорда Мортифора Канис Дирус Лупус Карнификуса, повелителя оборотней, Скользящего между жизнью и смертью, в законные мужья и повелители.

При первых же словах клятвы за окном грянул гром, словно в протест совершающемуся обряду. Холодный, колючий ветер, хлопнув ставнями, ворвался в комнату, обдав всех морозом до костей. Плащ Мортифора взлетел чуть ли не до потолка огромными кожаными крыльями.

– Не останавливайся, продолжай, – одернул меня оборотень.

Я оглянулась на скорчившегося на полу Вика и послушно продолжила. На слове «повелитель» мой внутренний зверь взбунтовался, и язык временно прилип к нёбу. Я наступила себе на горло и закончила-таки клятву.

– А теперь возьми кинжал и вскрой им себе вену на кисти правой руки. Разрез нужно сделать вдоль, чтобы кровь не свернулась.

– Знаю, – буркнула я.

Рука с кинжалом немного дрожала. Когда я вскрывала вену для Норри, была критическая ситуация и мозг действовал четко, спокойно, как привык работать при чрезвычайных происшествиях. Вскрыть же вену в мирное время непонятно для каких целей, да еще на правой, рабочей руке было дико.

Я взглянула на страдающего Вика и, стиснув зубы, решительно полоснула по руке. Мортифор взял мою руку и принялся пить из пореза, аккуратно слизывая кровь. Вик по-прежнему лежал тихим страдающим комочком. Ладиина подавила рвотный рефлекс и отвернулась к стеночке, зажав рот ладонью. Норри побледнел еще сильнее. Не поняла. Разве это не входит в обычный обряд?

Оборотни за спиной короля ухмылялись. Кто-то, учуяв запах моей крови, облизывался. Мортифор оторвался от моей раны, вытер тыльной стороной ладони губы и прорычал:

– Я, Мортифор Канис Дирус Лупус Карнификус, повелитель оборотней, Скользящий между жизнью и смертью, беру княжну Светлану Сангиус Ангуис Торта Орис-Беллигеро Омаг-морт Драко, правящая династия, в законные жены и повелительницы. Договор заключается на равных правах и скрепляется кровью. – Он вскрыл кинжалом свою вену, и я испугалась, что он прикажет мне пить.

Но нет. Мортифор взял мою руку и расположил ее так, чтобы моя кровь капала в его рану. Так же как и с Норри, края пореза, исцеляясь моей кровью, стали срастаться. В самый последний момент оборотень прижал свою руку к моей.

«Наша кровь смешалась, – тихо констатировало левое полушарие. – Надеюсь, наш вервольф здоровый, потому как теперь по твоим жилам потекла капля и его крови».

Я взглянула в по-прежнему голубые, холодные глаза мужчины. Теперь в его жилах течет моя кровь. Норри как-то говорил мне о власти, которой обладает исцеляемый над исцеляющим. Есть ли она теперь у Мортифора? И что мне даст его кровь?

«Процесс регенерации завершен», – отчитался организм. Мортифор разъединил наши исцелившиеся руки.

За окном сверкнула молния, озарив комнату ярким светом. От ее вспышки кольцо Нох-рам-Лукуша подмигнуло алым глазом. С некоторым запозданием грянул такой громовой раскат, что деревянные стены таверны содрогнулись. С черных туч на землю обрушились тонны воды, словно плотину прорвало. Повеяло прохладой и сыростью. Витька резко вздохнул и обмяк. Затем медленно разогнулся и сел на полу. У меня на душе полегчало.

– А теперь закрепим наш брак соответствующими символами! – прорычал Мортифор и, подавив холодную улыбку, слегка поклонился. – Пожалуй, начнем с дамы. Где твои фамильные кольца, княжна?

– Не знаю, – злорадно улыбнулась я.

Так как мужики-драконы обычно не спешат жениться, то закинули их куда подальше. В семейных архивах сказано копаться на чердаке среди гор хлама и рухляди, а это равнозначно поиску иголки в стоге сена. Предки не зря так старались, прятали, ибо браком хорошее дело не зовут!

А даже если Морти их и найдет, то мало ему не покажется! Фамильные обручальные перстни серебряные! В зависимости от настроения носящего трансформируются то в шипы, то в кастет, то еще во что-нибудь колючее или режущее. Вот такие добрые драконы в семейной жизни! Так что предвкушай, милорд, бурную семейную жизнь! Я постараюсь, чтобы она была недолгой! Плевать, что на оборотней яды не действуют! Я что-нибудь придумаю!

Король оборотней если и заметил вредные огоньки в моих глазах, то никак не отреагировал. Его глаза по-прежнему продолжали светиться холодным голубым огнем.

– Так призови свои кольца! – хрипло произнес он.

– Я не знаю как! – по-прежнему радостно отрапортовала я.

– Просто позови! – рыкнул оборотень и дернул магическую нить, которой связывал Вика.

Брат конвульсивно сжался и застонал. Норри наблюдал за всем происходящим расширившимися от ужаса глазами.

– Фамильные кольца, ау, – без тени выражения буркнула я, демонстративно выставив ладонь. В ту же секунду, к моему удивлению, в нее упали два массивных перстня из черненого серебра.