Текст книги "Правила флирта"

Глава 17

Воскресенье, 2 часа 15 минут пополудни

Фрэнк Кастильо молча просмотрел видеозапись, сделанную в гараже, включая тот момент, когда Рик с Самантой рылись в багажнике «мерседеса», а потом беседовали с ним самим. Саманта то и дело нервно сглатывала. Она стояла у двери, поминутно ожидая услышать обвинения в свой адрес. Она твердо знала одно: Кастильо придется потрудиться, если он захочет упечь ее за решетку.

Доннер тоже молчал, но, судя по тому, какие звуки он издавал, ему был предельно ясен смысл одинаковых халатов и держания за руки. Проклятие! Он бы с радостью сгноил ее в тюрьме. Конечно, если всю эту историю заварил он, ему было бы приятнее увидеть ее мертвой, нежели заключенной под стражу. Гм-м… интересно, что известно бойскаутам о ручных гранатах?

– Отлично, – наконец проговорил детектив, откинувшись на спинку стула. – У преступника было четыре минуты на то, чтобы подкинуть табличку. Гранаты же могли быть установлены потом. Не исключаю также варианта, что действовало несколько человек.

– Не думаю, – с неохотой проговорила Сэм, жалея, что не умела, как отец, плевать на всех и вся и больше молчать, чем говорить.

– Почему? – осведомился Рик.

– По плану меня сначала должны были обвинить во взрыве и только потом убить, – пояснила она.

– Данте Партино проработал на тебя десять лет, – с мрачным видом проговорил Доннер. – Ты уверен, что он может быть причастен?

– Лично я уверен в том, что его следует допросить в участке, – сказал детектив, поднимаясь с места.

– Я хочу присутствовать при допросе, – сказал Ричард, когда они вышли из комнаты видеонаблюдения.

Когда двое мужчин начали подниматься по лестнице, Сэм схватила Ричарда за руку. Она слышала, как Кастильо предупредил Кларка, чтобы тот никому не рассказывал о том, что здесь произошло.

– Я видела, как полицейские выносили осколки чего-то из коридора, который ведет в мою комнату. Что это было?

– Засахаренная клубника.

– Мое любимое блюдо. – Саманта провела рукой по груди Ричарда и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его. В следующее мгновение он притянул ее к себе и с силой прижал к своему стройному, гибкому телу. Саманта мгновенно ощутила выброс адреналина в кровь, который на сей раз сопровождался всепоглощающим желанием. – Спасибо, – прошептала она между поцелуями.

Рик прижал девушку к стене и принялся покрывать поцелуями ее лицо. Она застонала от наслаждения. Снова прижавшись губами к ее губам, он скользнул ладонями под ее футболку и вверх по спине.

– Рик, вы идете? – раздался сверху голос Доннера.

– Идем, – пробормотал он, с неохотой убрав руки. – Да, – добавил он уже громче, чтобы адвокат мог его услышать.

– Ты уверен, что хочешь съездить в полицию? – спросила Саманта, потершись носом о его подбородок. – А то я хотела как следует тебя отблагодарить.

Она запустила пальцы в его густые темные волосы, и Рик невольно застонал.

– У меня есть идея, – пробормотал он. – Мы можем взять лимузин и немножко побаловаться на заднем сиденье.

Несмотря ни на что, Саманта готова была согласиться.

– Я не поеду в полицию.

– Нет, поедешь, – прошептал он, снова целуя и лаская ее языком. – Если мы правы насчет Данте, то в этом деле замешаны по крайней мере двое: он и Девор. Интересно, два для них – это счастливое число или конспиративная мера? И пока я это не выясню, я не выпущу тебя из поля зрения.

Саманта поспешно оттолкнула его.

– Нет, Рик, я говорю серьезно.

Он сделал шаг назад и пристально всмотрелся в лицо девушки своими холодными серыми глазами.

– Отлично, тогда мы сделаем это здесь.

Саманта не удержалась и презрительно фыркнула:

– Тебе не кажется, что это слишком самоуверенно с твоей стороны?

– Кажется, – улыбнулся Рик.

Потом они вместе поднялись по лестнице и прошли на кухню. Кастильо стоял возле огромной духовки с двумя отделениями и резким голосом отдавал приказы по рации. Доннер тоже говорил по телефону, но стоило Рику поднять руку, как разговоры смолкли. Здорово, наверное, чувствовать себя начальником.

– Джентльмены, я хотел бы сделать это здесь, – сказал он, – в моем офисе.

– Если мы проведем допрос здесь, – проговорил Кастильо, опустив рацию, – я не смогу зачитать ему его права. В отсутствие его адвоката ничего из того, что он скажет, не сможет быть использовано в суде против него. Доннер не подходит на роль его адвоката, потому что он работает на вас.

– Вы же сказали, что в любом случае не сможете арестовать его, опираясь только на мое свидетельство, – вмешалась рассерженная Саманта.

Все трое мужчин разом посмотрели на нее. Она расправила плечи. Ну и пусть смотрят. Никто не сядет в тюрьму по ее вине. Если она заработает репутацию доносчицы, ей больше никогда не будет доверия в воровской среде.

Кастильо поджал губы.

– В таком случае я проведу с ним светскую беседу. Но хочу сразу предупредить, мистер Аддисон, что на вас я не работаю. Я здесь для того, чтобы расследовать два убийства и попытку убийства. И я разгадаю тайну, чего бы мне это ни стоило.

– Называйте меня Рик, – ответил Аддисон. – Я ценю ваши усилия, детектив. Кстати, где Данте?

– На теннисном корте, как и все остальные.

Доннер поднялся со стула:

– Пойду приведу его.

– Нет, я сам за ним схожу, – сказал детектив. – Допрос проведем в вашем офисе, Рик, но не забывайте, что расследованием занимаюсь я. Если вы выйдете за рамки дозволенного, я арестую вас за попытку помешать следствию. Вы и так уже порядком мне надоели.

– Договорились. – Проводив его взглядом, Рик обернулся к Тому: – Где список служащих?

Адвокат достал бумагу из кармана пиджака.

– Ты спятил, Рик.

Взгляд, который Ричард бросил на своего друга и адвоката, напугал даже видавшую виды Саманту.

– Час назад Саманта была на волосок от смерти! – рявкнул он. – И это в моем чертовом доме! Так что помоги мне или убирайся, Том. Я не шучу.

Доннер удивленно воззрился на него. Затем он шумно выдохнул и, похоже, успокоился. Он молча протянул Рику список и вышел за дверь.

– Не считая вас с Джеллико, в ночь взрыва и вчера вечером в доме находились еще шесть человек.

– Данте входит в их число?

– Да.

Выходя из кухни, Саманта заметила на столе номер утренней газеты. Вопросительно взглянув на Ханса и получив его разрешение, она схватила газету и на ходу принялась листать ее, пока наконец не наткнулась на раздел светских новостей.

– Страница три, – бросил Доннер через плечо.

Судя по выражению лица адвоката, он был уверен, что ее самолюбию польстит увидеть собственную фотографию в газете, да еще в обществе Ричарда Аддисона. Да уж, со стороны она наверняка выглядит как жаждущая славы авантюристка. Адвокатишке и невдомек, что она бы предпочла еще раз подержать в руках гранату без чеки, чем увидеть свои имя и фотографию в газете.

– Хороший снимок, – заметил Рик, который убавил шаг, чтобы идти рядом с ней.

Редакторы газеты выбрали первый снимок, потому что на втором она скорее всего получилась как олень в свете автомобильных фар. На фотографии видно было, что они ведут непринужденную беседу и Рик улыбается ей. На ее лице было выражение заинтересованной скуки, а лежащая на ее руке рука мужчины свидетельствовала о взаимной привязанности.

– Странно, – пробормотала девушка, внезапно почувствовав себя очень неловко. Она взглянула на заголовок статьи, в котором ее называли Сэм Джеллико, новой подружкой и консультантом по охране предметов искусства миллиардера Ричарда Аддисона.

– Что странно?

– Это похоже на… свидетельство, – выдохнула она, закрыв газету.

Рик забрал газету у нее из рук.

– Свидетельство чего? Того, что я тебе нравлюсь? И что ты нравишься мне? Разве это так плохо, Саманта?

– Этот снимок не отражает общей картины, – пробормотала она. – На нем не видно, что через секунду я пихнула тебя в бок и…

– …и что через час я трахнул тебя, – прошептал он, касаясь губами ее уха. – Кстати, я намерен повторить это, причем не один раз.

– Знаешь, ты опаснее, чем гранаты, – поежилась Саманта.

– Я буду считать это комплиментом, – усмехнулся Рик.

– Осмелюсь воззвать к вашему разуму, – сказал Доннер, стоявший у дверей кабинета в ожидании, пока Рик откроет дверь своим ключом, – и спросить, уверены ли вы в том, что Партино мог убить охранника, потом застрелить и сбросить в океан еще одного человека и, наконец, попытаться убить Джеллико. Данте. Наш Данте. Маленький итальянец с напомаженными волосами.

– Я говорила исключительно о третьем случае, – сказала Саманта. – Первые два убийства Партино совершить не мог. Во всяком случае, пока у меня нет причин подозревать его.

– Саперы считают, что бомбу и гранаты заложили разные люди, – добавил Рик.

– Отлично. Но какой, черт возьми, у него мог быть мотив? – осведомился адвокат, бросив взгляд на Саманту.

– Вот это-то нам и предстоит выяснить. Присаживайся, Саманта, – сказал Рик и сел рядом с ней, предоставив Доннеру возможность занять кресло во главе стола для переговоров. – Судя по тому, что он наговорил Саманте, нам следует волноваться за ее безопасность.

– Я понимаю его чувства. Ты слишком уж любезен с его потенциальной соперницей.

– Но это не дает ему права убивать ее, – резко проговорил Рик.

– Если это в самом деле был он.

– Да, если это был он. Но я не об этом говорю. Он сказал, что знает о том, что ты специалист в области искусства. Верно, Саманта?

– Да.

Ричард уселся таким образом, чтобы быть лицом к двери и первым увидеть Фрэнка Кастильо с Данте. Обычно эмоциональный, итальянец на этот раз молчал, но это видимое спокойствие явно давалось ему с большим трудом, потому что он постоянно то теребил ухо, то щелкал костяшками пальцев, так что Рик удивлялся, как они у него до сих пор не отвалились.

Это был самый любимый момент для Ричарда во всех деловых переговорах: когда собеседник понимал, что у него больше нет шансов и что ловушка вот-вот захлопнется. Рику потребовалась вся сила воли, чтобы сдержаться и не избить менеджера по предметам искусства до смерти.

– Рик, Том, с вами все в порядке? Полицейские заставили меня покинуть кабинет. – Партино покосился на Саманту и быстро отвел глаза.

«Тебе не жить», – сказал про себя Ричард. Он уже видел Данте Партино в гробу.

– Да, никто не пострадал, – ровным голосом проговорил он, сохраняя на лице вежливую улыбку.

– Мистер Партино, – сказал Кастильо, усаживаясь за огромный стол из красного дерева, – я хотел бы задать вам несколько вопросов. Надеюсь, это поможет пролить свет на некоторые подробности, касающиеся недавней кражи.

– Разумеется, я готов помочь, чем смогу.

– Речь пойдет о табличке. Вы утверждали, что она стоит примерно полтора миллиона долларов.

– Именно.

– На чем основана ваша оценка?

Ричард нетерпеливо поерзал на стуле. Какое отношение к делу имеет эта проклятая табличка? Речь идет о попытке убить Саманту! Правда, девушка, судя по всему, не возражала против такого поворота. Она взяла у Доннера лист бумаги и принялась рисовать карпа. Надо заметить, рисовала она вполне прилично. Интересно, у нее природный талант или она где-то училась? Скорее всего это у нее врожденное. Сэм Джеллико, женщина эпохи Возрождения.

– Ну, стоимость обычно устанавливается при сравнении одного предмета с другими похожими.

– Но я думал, что таких табличек в мире всего три. Их в последнее время разве перепродавали?

– Нет, но Рик купил ее в январе за миллион с небольшим. Должен заметить, что цены на рынке греко-римских древностей в последние месяцы сильно выросли. Я в курсе котировок на всех аукционах. Это часть моих обязанностей.

– А что вы можете сказать по поводу погибших в огне экспонатов?

– К ним применимы те же правила. Стоимость доспехов установить всегда легче, потому что их на рынке гораздо больше. К несчастью, некоторые детали были очень редкими, и страховая компания должна нам огромную сумму денег. Уверен, Том может поделиться с вами нужной информацией, потому что такого рода формальностями занимается он.

Саманта продолжала рисовать, делая вид, что не обращает внимания на разговор. Учитывая, что все это было затеяно ради нее, Ричард начал понемногу раздражаться.

– Что ты делаешь? – пробормотал он.

– Пытаюсь заглянуть в будущее.

Данте бросил взгляд на рисунок. Если Ричард не ошибся, его румяное лицо слегка побледнело. Он, в свою очередь, тоже посмотрел на картинку и едва удержался от улыбки. Рыбка непонятным образом превратилась в виселицу с петлей. «Интересно, – подумал Рик, – она умеет играть в „хорошего полицейского и плохого полицейского“ или таким образом просто пытается выразить свою агрессию?»

– А что вы делаете с экспонатами, которые еще можно отреставрировать? – продолжил «хороший полицейский» Кастильо, делая пометку в своем блокноте.

Саманта тем временем начала подрисовывать повешенного, у которого были темные напомаженные гелем волосы и в точности такой костюм, как у Данте.

– Их осматривают представители страховой компании и эксперт по предметам искусства. Если реставрационные работы не повредят экспонату и не поставят под сомнение его подлинность, то на них выдается разрешение. В противном случае страховая компания выплачивает сумму для покрытия нанесенного ущерба.

– Получается, что владелец не теряет денег ни если вещь украдена, ни если она испорчена?

Партино кивнул:

– Именно так. Честно говоря, если на рынке ожидается падение цен на изделия того или иного рода, их порча может даже оказаться выгодна для владельца.

– То есть? – переспросил Ричард.

– Я просто отвечаю на вопросы следователя, Рик. Я обязан говорить правду. – Он выпрямился на стуле. – И поэтому я должен сказать, что ваша подружка – известная охотница за предметами искусства.

Рука Саманты замерла, и она медленно подняла сверкающий гневом взгляд на Данте:

– Прошу прощения?

– Да. Ее отец, тоже знаменитый вор, умер в тюрьме. Я не удивлюсь, если табличка у нее и она пыталась убить меня первой бомбой, чтобы я ее не узнал. Ей нельзя доверять.

– А как насчет гранаты? – осведомился Рик, до боли сжав пальцы.

– Она заложила их специально, чтобы отвести от себя подозрения. Вы обыскали ее комнату, детектив?

– Вам, Партино, могли бы поверить, если бы вы не наняли человека, чтобы изготовить подделку, – парировала Саманта и швырнула менеджеру в лицо бумагу с карандашом, прежде чем Рик или Кастильо успели остановить ее. – Неудивительно, что вы пытались убить меня, чтобы я не смогла распознать фальшь. Но только знаете, чтобы сохранить тайну, вам пришлось бы избавиться от всех старше семи лет!

– Вам ничего не известно, – отозвался Партино, встав со стула и ударив кулаком по столу. – Я знаю, что вы пытались меня убить, и вам не отвертеться. Полиция выяснит правду.

– Они уже выяснили, – парировала Саманта. – Вы нарочно оказались неподалеку от первой бомбы, а о том, что меня чуть не убило гранатой, вам никто не говорил. Откуда вы об этом знаете? Жаль, что у вас нет оригинала таблички. На вырученные деньги вы могли бы купить себе отмену смертного приговора, жалкий вы ублюдок!

– Сука! – возопил Партино и перегнулся через стол, чтобы ударить девушку.

Доннер и Кастильо схватили его за плечи и усадили на место. В ту же секунду Ричард вскочил со стула и заслонил Саманту.

– Хватит! – крикнул он.

– Что вы использовали в качестве формы? – раздался из-за его спины издевательский голос Саманты. – Пластилин? Или вы нашли умельца, который изготовил подделку с помощью простого резца?

– Я не буду говорить без адвоката!

– Вам действительно стоит вызвать его, – мрачно проговорил Кастильо. – Данте Партино, вы арестованы по подозрению в покушении на убийство, воровстве, а также во всем, что я сумею придумать по дороге в участок.

– Нет! Я ничего такого не делал! Это она! Я ничего не брал! У нее подделка!

Ричард быстро обошел вокруг стола и схватил Партино за галстук.

– Какая подделка? – рявкнул он.

Партино побледнел. Он сглотнул и закрыл рот.

– Я хочу видеть адвоката, – проговорил он и не уставал повторять эти слова до тех пор, пока в комнате не появился офицер с наручниками.

Когда менеджер – вернее, бывший менеджер – по предметам искусства вышел за дверь, Кастильо вновь перевел взгляд на Ричарда.

– Мне нужна подделка, – сказал он.

– Я принесу.

– Я пойду с вами. Порча улик и все такое, понимаете ли.

Они вышли из комнаты, но перед этим Ричард бросил предупреждающие взгляды на Саманту и Доннера. Обстановка в кабинете накалилась, и он не желал, вернувшись, увидеть одного из них в крови.

– Знаете, а ведь Партино прав насчет Джеллико, – доверительно проговорил Кастильо.

С минуту Ричард хранил молчание.

– У вас имеются доказательства? – спросил он наконец.

– Нет. Если бы имелись, она давно уже была бы в тюрьме.

– В этой стране существует презумпция невиновности, – сказал Ричард. – По-моему, вы, янки, твердо ее придерживаетесь.

– Да, но вас, как я погляжу, мое заявление не удивило. – Кастильо искоса взглянула на Рика. – Впрочем, так я и думал.

– Насколько мне известно, она не сделала ничего плохого. В тюрьме сидел ее отец, а не она сама.

Кастильо вздохнул.

– Она, конечно, куколка, но на вашем месте, мистер Аддисон, я бы держал руку на кошельке. Она весьма скользкая штучка. Черт, я ловлю воров вот уже двадцать лет, но мне все равно хочется подразнить ее.

– А мне нет.

– Вот-вот, поэтому, если я что-то раскопаю, она сядет в тюрьму.

– Вы ничего не раскопаете. – Рик не был так уж уверен в своих словах, но он надеялся на ум и изобретательность Саманты. Кастильо ничего не найдет – здесь, во всяком случае.

Оказавшись в комнате Саманты, где после визита саперов царил страшный беспорядок, он взял с дивана рюкзак и вытащил оттуда сверток с фальшивой табличкой.

– Держите.

– И вы, конечно, обнаружили это среди ее вещей в багажнике вашей машины?

– Да.

– Сегодня утром.

– Да.

– Тогда почему вы ничего не сказали мне в гараже?

– Мы находились под впечатлением, – очаровательно улыбнулся Ричард.

Кивнув, Кастильо развернул сверток, оглядел табличку и снова завернул.

– Ладно, я отдам ее эксперту, чтобы он подтвердил наличие подделки. Я думаю, Партино сегодня утром увидел вашу с Сэм фотографию в газете и решил, что должен укрепить свое пошатнувшееся служебное положение. Он подбросил фальшивую табличку, чтобы полиция прекратила поиски настоящей, а потом заложил гранаты, чтобы никому в голову не пришло проверить подлинность таблички.

– Согласен.

– Да, но доказать это будет сложно. Мне нужно знать, зачем он сделал подделку, где он взял гранаты и где оригинал.

Эти же три вопроса мучили и Ричарда. Какой смысл воровать табличку и прятать подделку, когда ее можно было бы подложить вместо настоящей и таким образом скрыть факт похищения? Или, если принять версию Саманты о том, что табличку забрал ее друг Девор, зачем Партино вообще понадобилось изготавливать подделку? И зачем была заложена первая бомба?

Проклятие, куда ни глянь – одни сплошные вопросы, и ни одного ответа. И несмотря на то что Данте арестовали, Рик чувствовал, что это еще далеко не конец истории. Проводив Кастильо до двери, он вернулся в кабинет.

– Где Саманта? – осведомился он, войдя в комнату. Доннер в одиночестве сидел за столом для переговоров и листал газету.

– Она сказала, что проголодалась, и пошла на кухню.

– Молодец, – отозвался Ричард, вспомнив, что со вчерашнего дня они так ничего и не поели. – Хочешь бутерброд?

– Нет. – Доннер перевернул очередную страницу. Устало поморщившись, Рик опустился на стул.

– Что ты обо всем этом думаешь?

– Тебе это неинтересно, Рик.

– О Боже, Том! Знаешь, как там на свадьбах говорится: «Пусть скажет сейчас или не говорит никогда».

– Ладно. – Адвокат отложил газету. – Во-первых, ты спишь с известной воровкой. Во-вторых, если бы табличка, которую ты нашел в багажнике, оказалась подлинной, тебя бы арестовали за обман страховой компании. В-третьих, ты отправил Данте в тюрьму и глазом не моргнув. В-четвертых, я не верю, что можно пойти на два – вернее, почти три – убийства ради одной троянской таблички. Отсюда вытекает пятое и последнее: ради чего можно пойти на тройное убийство?

– Данте как-то с этим связан.

– Настолько, чтобы сесть в тюрьму? Черт, ты знаешь Данте уже десять лет, и ты отправил его в тюрьму по наговору человека, с которым знаком меньше недели и которого ты застукал при попытке взломать твою дверь!

Неужели с тех пор прошло меньше недели? Он никогда не страдал от недостатка решительности, но на этот раз все произошло слишком уж быстро!

– Если Данте невиновен, я найму для его защиты адвоката из твоей конторы. Но если честно, Том, кого ты больше подозреваешь во лжи?

Доннер посмотрел на Рика долгим взглядом, затем встал и достал из холодильника бутылку воды.

– Черт! Между нами говоря, я считаю, что если бы Джеллико сделала это, ее бы здесь не было. И она не стала бы сваливать вину на другого.

– Ого, вот это признание! – Несмотря на шутливый тон, в глубине души Ричард был искренне благодарен Тому. Интересно, что бы сказал Доннер, узнай он о том, какие подозрения на его счет питает девушка?

– Да уж. – Сделав глоток воды, адвокат направился к двери. – Мне надо удостовериться, что у Данте надежная защита. В конце концов, мы от этого только выиграем. Должен же кто-то поддерживать твою популярность в прессе.

Ричард спустился вниз следом за ним.

– Я не буду комментировать твои действия, но если Данте виновен, то для него же надежнее будет сидеть в тюрьме.

У выхода Доннер снова остановился:

– Ладно, последний вопрос.

– Какой?

– У вас с Джеллико серьезно?

– Не знаю. – Какая-то часть Рика вообще не желала задумываться об этом. Саманта была рядом, и он просто наслаждался ее обществом. Как верно подметил Том, они были знакомы меньше недели. Ему потребуется куда больше времени, чтобы определиться, а главное, чтобы определить ее намерения.

– Плохо, – протянул Том и театрально закатил глаза. – Почему бы вам двоим не заглянуть к нам сегодня на ужин?

Ричард не удержался от улыбки.

– Ты шутишь?

– Нет, я просто рассказал о ней Кейт – ничего такого, ты не подумай, – и она пригласила вас на ужин. Будет цыпленок с пармезаном. Около семи.

– Отличная мысль, приедем обязательно.