Текст книги "Влюбиться в жертву"

– Это от крови, я разбила руки. Но не важно. Как ты? Попробуешь встать?

– Подожди! – Он отвернулся от воды. – Мне трудно говорить, голова очень болит. Меня что, били?

– Только один раз: ногой в живот, но сильно. По голове не били, это от лекарства, которое тебе вкололи.

– Тогда все в порядке, руки, ноги целы, а там разберемся! – оптимистично заявил он.

Беркутов перевел дыхание, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, постарался сконцентрироваться, отодвинуть болевые ощущения на второй план.

Так. Нужна свобода передвижения!

– Тина, с меня ремень не сняли?

– Нет.

– Вот и славно! Надави посильнее в правый нижний угол пряжки.

Тина отодвинулась от него, придержала руками и с сомнением поинтересовалась:

– Ты не упадешь?

– Нет, уже нет.

Она подползла к нему спереди. Пряжка ремня была маленькой, аккуратной с логотипом известной фирмы. Тина повозилась с ней, но смогла открыть, и в ладонь девушки выпал небольшой ключик.

– Это от наручников, – сказал Артем, – попробуй открыть мои.

– Ты Джеймс Бонд? – удивленно приподняла брови она.

– Нет, я только учусь.

Ей каким-то ловким образом удалось сразу, с первой попытки, открыть его наручники, или просто повезло.

Артем растер запястья, размял затекшие пальцы, повернулся к ней, кряхтя, как старый дед, – движения его все были еще заторможенными и плохо контролируемыми. Он снял с нее наручники, рассмотрел пораненные запястья, поднес ее руки к губам и расцеловал.

– Очень больно? – спросил он.

– Да, но сейчас не до этого!

– Сколько у нас времени? – перейдя на деловой тон, спросил Беркутов, убирая ключ на место.

– Полчаса, может, и меньше, – ответила Тина.

– Нас охраняют?

– Да, один человек, но он не сидит под дверью, а наблюдает за территорией вокруг. Они вкололи нам что-то очень серьезное и уверены, что ты не очнешься так быстро.

– Это хорошо. Мне нужно несколько минут, чтобы собраться с силами.

Тина кивнула. Артем встал, прислушиваясь к своим ощущениям. Закрыл глаза и стал делать быструю дыхательную терапию, изгоняя боль и стараясь подчинить тело своей воле. Он несколько раз присел, нагнулся вперед, назад, сделал махи руками, какие-то резкие упражнения, покрутил головой.

– Все. Реакции, конечно, не те, но на большее, как я понимаю, нет времени, – вынес он вердикт и поинтересовался: – Кто нас взял, ты не знаешь?

– Ты отгибай решетку, а я буду рассказывать.

Артем подошел к девушке, взял в ладони ее лицо и поцеловал в губы. Быстро, без страсти и обещаний, но очень нежно. Еще раз внимательно посмотрел ей в глаза и отошел. Даже в такой странной и трудной ситуации его тело реагировало на эту женщину, как ему и положено.

«Ну что, Беркутов, ты скорее жив! – усмехнулся про себя Артем. – Ладно, попробуем вытащить, как выяснилось, единственную подходящую тебе в жизни женщину из этого дерьма! Хотя, похоже, что это она нас вытащит!»

От этого поцелуя Тина замерла, как под гипнозом, по телу разлилось такое приятное, необыкновенное тепло и захотелось закрыть глаза и побыть в этом ощущении подольше, и повторить поцелуй…

«Потом, Тина, – одернула она себя. – Это называется: в ненужное время и в ненужном месте!»

Артем встал на ящик и навалился на решетку, перенося на руки свой вес и отгибая ее наружу. Тина упиралась руками ему в спину, создавая дополнительный упор, и начала рассказывать подробно в деталях, как их схватили и все, что смогла увидеть, услышать и понять.

От напряжения у Артема перед глазами плыли желтые и оранжевые светящиеся круги, но он отогнул решетку ровно настолько, чтобы можно было пролезть, закрыл глаза и перевел дыхание, давая себе пару минут, чтобы собраться с силами.

– А где мы находимся, они не говорили? – уточнил он.

– Нет. Ехали мы около часа, может, минут пятьдесят. Ты знаешь этих людей?

– Очень хорошо! Как родных! Нам бы с тобой телефон!

– Возле двери стоит стол, в него этот Воля сложил все наши вещи и телефоны в том числе.

– Давай-ка, Тиночка, выбираться!

Артем подтянулся на руках и, кряхтя и тихо матерясь сквозь зубы, вылез наружу. От этих упражнений у него закружилась голова, тошнота подкатила к горлу, но обращать на это внимание не было времени! Он лег на живот, протянул руки, ухватил Тину за локти, стараясь не задеть пораненные запястья, и вытащил девушку наружу. Они полежали, приходя в себя, потом присели, облокотившись на стену возле окна.

– Скажи мне, Тиночка, – тихо спросил Артем, – ты сможешь еще немного побыть такой же мужественной и сильной?

– Что, без боя не сдадимся? – уныло уточнила вводную Тина.

Единственное, о чем она сейчас мечтала, – бежать как можно дальше и как можно быстрее! Бежать и прятаться!

– Надо добраться до телефона и вызвать Гришку с подмогой. Мы не сможем от них далеко уйти, понимаешь, а отсиживаться и прятаться где-то нам не дадут – они тут все в округе прочешут и найдут нас. Мы с тобой на свободе – для них сейчас как приговор!

– Ладно, пошли! – подумав, согласилась Тина. – Только там Боня, и он наверняка вооружен!

– Прорвемся! – оптимистично пообещал Артем и, не удержавшись, еще раз быстро поцеловал ее в губы.

– Идем? – спросила она.

– Ты бы лучше здесь посидела.

– Оно бы, конечно, и лучше, но с тобой мне как-то спокойней, да и вдруг тебе помощь понадобится?

– Ну, тогда идем!

Он взял ее за руку, и они, пригибаясь, двинулись вдоль стены здания. Входная дверь была распахнута. Тина с Артемом, стараясь не издавать лишних звуков, пробежали до двери на противоположной стороне.

– Створки громко скрипят и хлопают, – предупредила шепотом Тина.

Артем кивнул и осторожно открыл дверь, показывая девушке жестом, чтобы она не входила. Он проскользнул внутрь, осмотрелся, придерживая двери – никого не было, и махнул Тине – входи!

Они быстро нашли свои вещи. Артем нажал кнопку на телефоне – Гришкин номер в памяти, другой рукой рассовывая по карманам ключи и сигареты с зажигалкой. Тина повесила свою сумку наискось, через шею на плечо, чтобы руки оставались свободными.

– Положи к себе в сумку мою визитницу, – попросил шепотом Артем.

– Бывалый слушает! – ответили ему в трубку.

– Гриша! Нас с Тиной взяла бригада Косаря. Мы выбрались, но где находимся, не знаем. Какой-то заброшенный завод, минут пятьдесят, час езды от «Кузнецкого Моста». Косарь с товарищами прибудет минут через пятнадцать. Поднимай ОМОН, я попробую узнать, где мы, сам посмотри, что у нас по карте.

– Как ты?

– Целый!

– Девушка?

– В порядке.

– Беркут, ты там не геройствуй! Может, заляжешь, я вас по сотовому вычислю?

– Это долго, либо они нас найдут, либо смотаются! Все, перезвоню!

Послышался какой-то звук за дверью.

– Отойди за стол, – прошептал Артем.

Он сунул Тине в руки телефон и показал, как набрать Гришку, если что. Она кивнула и отошла туда, куда он ей показал.

Артем скользнул к двери неуловимым плавным движением и встал так, чтобы входящий его не видел.

«Ничего себе! – восхитилась Тина. – Только что еле двигался, прямо помирал, и такие танцы изящные выдает!»

Открылась дверь, вошел Боня и замер, увидев Тину.

– Привет! – сказала она и сделала ему ручкой.

– Какого…

Договорить он не успел, получив удар ребром ладони по шее. Боня рухнул на пол, издав непонятный булькающий звук, Артем быстро проверил его карманы, нашел пистолет и засунул его себе за пояс брюк.

– Тина, помоги мне! Быстрее! Его надо связать и вынести отсюда! Эх, жалко, наручники оставили!

– Чем связать? И зачем выносить?

– Пока они его искать будут, мы выиграем немного времени для Гришки.

Артем вытащил ремень из брюк у Бони. Быстро и как-то очень ловко связал ему руки за спиной и подхватил его под мышки, Тина взяла ноги. Как могли спешно, почти бегом, они потащили парня из здания. Выскочив на улицу, побежали к развалившейся сторожке у проходной, на которую кивнул Артем. Ворот уже не было, а сторожка осталась. Внутри высилась гора мусора, на которую Артем кинул Боню и довольно сильно похлопал его по щекам, приводя в сознание.

– А? Что? – очнулся Боня.

– Бонечка, – нежно обратился к нему Артем, – скажи-ка мне, где мы находимся?

– Тебя Косарь на куски порвет! – заорал Боня, пересыпая столь пламенную речь матом.

– Возможно, но только сначала я тебе кое-что отстрелю. – Артем достал пистолет, снял с предохранителя и ткнул Боне в пах.

– Не надо!! Я скажу! – не сильно сопротивляясь, торопливо «раскололся» Боня.

Тина уже набрала Гришкин номер и протянула трубку Артему.

– Бывалый!

Артем назвал место и как лучше подъехать.

– Выезжаем!

В это время зазвонил телефон на поясе у Бони.

– Так, слушай меня внимательно! – спокойно давал указания Артем. – Я пристрелю тебя не задумываясь, у меня есть все полномочия, основания и свидетельница, – он указал на Тину. – Сейчас ты ответишь, что все тихо и спокойно. Понял?

Он надавил на приставленный к паху Бони пистолет, нажал кнопку ответа и приставил телефон к его уху.

– Да, – прошептал перепуганный Боня. – Да нет, трезвый! Ты что, одна банка пива! – Он послушал, что ему говорят, и ответил: – Все спокойно, они еще не очухались, даже не двигаются! Никого не было! – Он выслушал ответ. – Хорошо, жду!

– Что сказали? – спросил Артем.

– Сказали, через сорок минут приедут.

– Вот и хорошо! Ты здесь полежишь.

Артем коротким, резким ударом отключил Боню и осмотрелся.

– Надо что-то для кляпа, на всякий случай.

Тина показала на порванный рукав своего пиджачка, Артем от предложения не отказался, кивнул, оторвал болтающийся кусок рукава и затолкал Боне в рот.

– Нам надо спрятаться, пока Гришка с ребятами подъедет.

Они выбрались из сторожки и вышли с территории завода. Впереди простиралась дорога, с одной стороны которой тянулся полуразвалившийся забор, огораживавший некогда заводскую территорию, а через дорогу высокий забор с колючей проволокой, за которым находились гаражи.

– Черт! – выругался Артем. – Придется прятаться на заводе! Это плохо – они нас быстро найдут! Остается надеяться, что Косарю будет не до нас.

Тина с Артемом вернулись к зданию, где их держали, и направились к следующему, «близнецу-брату», тоже некогда бывшему цеху.

Внутри такая же удручающая картина – ржавые разбитые станки, железные болванки, кучи мусора.

– Ты здесь спрячешься, а я вернусь к тому зданию, – сказал Артем. – Надо наблюдать за въездом и, если что, сориентировать Гришку по телефону.

– Нет! – возразила Тина. – Я понимаю, что это как в плохом детективе: героиня цепляется за героя, мешая ему действовать, но, во‑первых, одной мне страшно, а во‑вторых, ты держишься на одном адреналине и, если расслабишься, можешь отключиться. – Девушка усмехнулась. – И потом, всегда, когда эти дурацкие героини прячутся, их обязательно находят злодеи.

Беркутов внимательно на нее посмотрел, усмехнулся в ответ и согласился.

– Тогда возвращаемся. Найдем удобную позицию.

Они вернулись к первому цеху, но внутрь не пошли, а заметив лежавшую недалеко от здания большую кабельную катушку, спрятались за нее. Артем сел на землю, устроившись так, чтобы видеть ворота и подъезд к цеху, а Тина села лицом к нему, облокотившись спиной о деревянную поверхность катушки.

– Так откуда ты их знаешь, Артем? – спросила девушка.

– Две недели назад мы с Гришкой и его ребятами арестовали некоего Фомина, он же Фоня, с одним из соратников, с поличным. Фоню разыскивали за убийство, он является лидером преступной группировки, а Косарь – его правая рука, тоже находится в розыске, как и остальные четверо. Все их деяния доказаны, есть свидетели и неопровержимые улики, так что всех ждет довольно внушительный срок. Вообще-то они проходят по другому ведомству, все это сложно и неинтересно, просто так случилось, что они засветились по одному из наших дел, мы их взяли и передали коллегам.

– Если я правильно поняла, убивать тебя эти типы не собирались?

– Да бог их знает! У них ко мне старые счеты, хотя такой мелкой «сявкой» я уже давно не занимаюсь, но крови им в свое время попортил немало.

– А я для них просто подарок небес, – добавила Тина, – они бы мною тебя шантажировали, заставляя закрыть дело?

– Дело закрыть нельзя, оно прошло через Петровку и через прокуратуру, это невозможно. Скорее всего, они хотели устроить с моей помощью побег Фоне.

– Понятно.

Она не стала выяснять, согласился бы Артем с их требованиями, когда Тина стала бы разменной картой, но он понял, о чем она думает, и ответил сам:

– Я бы согласился! Чтобы спасти тебя, я бы согласился на все, что они потребовали. Хрен с ним, с Фоней, в УБОПе очень толковые ребята работают, его бы быстро взяли, невзирая на всю его кажущуюся крутизну, и его шушеру тоже. Но это не гарантировало бы того, что люди Фони тебя отпустили бы.

– Я понимаю. Нам повезло, что этого не случилось!

Он положил ладонь ей на щеку, повернул ее лицо к себе, заглянул в глаза и со всей серьезностью заявил:

– Случилось! Тина, я бы никому тебя не отдал и сделал бы все, чтобы вытащить!

– Я знаю!

Она действительно не сомневалась, что он бы ее вытащил! Даже и не из такой передряги! Теперь она точно знала, что Артем вытащит ее откуда угодно!

– Тина, ты можешь рассказать еще раз подробно все, что запомнила?

– Могу.

Она начала рассказывать с того момента, как они подошли к машине, удивляясь, как все точно, буквально в деталях запомнила, буквально каждую мелочь. Страх обострил восприятие происходящего, помимо сознания, записав очень точно, как на видеопленку, все события.

– Кто-то едет, – прервал ее рассказ Артем.

Тина замолчала и услышала шум подъезжающей машины. Беркутов достал телефон и набрал Гришкин номер.

– Артем, мы у ворот, – сразу ответил Бывалый.

– Косаря с командой пока нет. Ждем-с. В сторожке отдыхает «упакованный» Боня. Давай, давай, Гришаня, машины скорее убирайте, они уже на подходе!

Он встал и помог подняться Тине.

– Бегом к машине! – скомандовал Беркутов.

И они побежали навстречу въезжающей на территорию черной «Волге», из которой выскочил Гришка, распахивая чуть ли не на ходу заднюю дверцу. Тина с Артемом заскочили на заднее сиденье, Гришка сел впереди, и машина рванула с места, объезжая здание цеха. За ними следовали два микроавтобуса с ОМОНом. В считаные секунды машины рассредоточились так, чтобы их стало не видно от ворот и входа в первый цех.

– Ну что, Гришань, – спросил весело Артем, – шоу начинается?

Тина видела, как из автобусов выскакивали бойцы ОМОНа и рассредоточивались, занимали позиции, а к ним подбежал командир отряда.

– Артем, ты как, живой?

– В порядке! Андрей, нас держали в дальней комнате цеха, перед ней есть небольшой «предбанник», метров пять. Они туда первым делом сунутся. И Боню искать не станут, поспешат пообщаться со мной.

– Разберемся, – пообещал командир и, посмотрев на окровавленные запястья Тины, предложил: – Девушку надо бы к нам в автобус, там врач.

– Я подожду, спасибо, – ответила Тина.

Из рации, которую держал в руке командир отряда, раздался голос:

– Две машины на подходе – «Вольво» и «БМВ».

– По местам, – отдал команду Андрей совсем другим, жестким тоном.

Артем вытащил и передал Гришке пистолет:

– Трофейный.

Гриша кинул его на полку к заднему стеклу, затем оба выбрались из машины и побежали к углу здания. Гриша на ходу достал два пистолета, один из которых передал Артему.

Само задержание произошло так быстро, что Тина ничего и не успела понять. Она услышала громкие крики, трехэтажный мат, и через пару минут, не произведя ни одного выстрела, ОМОН «упаковал» всех четверых. Их уложили рядком на землю – лицом вниз, руки сзади в наручниках, ноги широко разведены в стороны. Когда Артем проходил мимо «живописной группы», отдыхающей на земле, один из задержанных повернул голову и громко крикнул:

– Сочтемся еще, «важняк»!

– Уже, – ответил Артем. – Мне с такой шелупонью, как ты, возиться некогда, с тобой другие разбираться будут.

К Тине, которая стояла возле «Волги», подошел врач с большим медицинским чемоданчиком в руке.

– Идемте в автобус, милая, – обратился он к ней тоном, которым обычно разговаривают с душевнобольными, – вам надо руки перевязать и вообще осмотреть.

– А можно не в автобус? – спросила она. – Мне бы на воздухе.

– Конечно, конечно, – поспешил согласиться доктор. – Вы на подножку автобусную сядете, а я ваши ручки обработаю!

– Спасибо.

Он взял ее осторожно под локоток, подвел к автобусу и усадил на ступеньку. Внимательно осмотрев запястья девушки, раскрыл чемоданчик и принялся обрабатывать раны.

Тина отвернула голову, чтобы не смотреть. Она держалась из последних сил, не разрешая себе расслабиться и заплакать. Ведь все – все!! Бандитских дядек повязали, они с Артемом спаслись, и можно ничего больше не опасаться и расслабиться. Но именно этого и нельзя делать!

«Не смей плакать!! – прикрикнула она на себя. – Еще чего! Надо дотерпеть до дома! Совсем чуть-чуть!» – Она прикрыла глаза и стала себя уговаривать, успокаивать и даже поругивать, загоняя слезы назад.

Когда Тина открыла глаза, то с удивлением обнаружила, что вокруг них с доктором собрались почти все участники задержания, кроме троих бойцов, охраняющих арестованных. Впереди, прямо за спиной сидящего на корточках доктора, стояли Гриша, Артем и Андрей, командир отряда, за ними омоновцы в масках, с автоматами в руках и, вытягивая шеи, пытались рассмотреть, что делает врач.

Уже совсем стемнело, и место действия освещалось прожектором, установленным на одном из микроавтобусов, и фарами машин. Картина показалась Тине какой-то нереальной – темнота, ярко освещенная площадка перед автобусом; девушка, сидящая на подножке, перед которой присел доктор; стоящие полукольцом мужчины, ожидающие, что он скажет; лежащие на земле арестованные, о которых, казалось, все забыли.

Тине, охватившей все это сразу, одним взглядом, как бы со стороны, показалось, что она присутствует на спектакле или видит хорошо поставленную кульминационную сцену какого-то фильма.

– Почему они все на нас смотрят? – наклонившись к доктору, шепотом спросила она.

Он оглянулся на стоящих позади людей.

– А, это, – усмехнулся врач. – Все уже знают, как вы с «важняком» выбрались из комнаты. Вас считают героиней.

– Вы шутите? – с надеждой переспросила Тина.

– И не думал даже! – улыбнулся врач.

Тине стало неловко, и, чтобы разрядить обстановку, она быстро сменила тему и спросила деловым тоном:

– Скажите, доктор, у вас есть пустая пробирка или пузырек какой-нибудь?

– Есть, конечно, – удивился он.

– Я бы хотела попросить вас взять на анализ воду, которая стекает в той комнате по стене. Видите ли, мне пришлось поить Артема Константиновича. А в воде могут быть какие угодно микробы или вирусы или еще какая-нибудь дрянь, мы же не хотим, чтобы он заболел?

На секунду повисла полная тишина, которую нарушил Андрей:

– Конечно, не хотим! Будет очень обидно, если нашего «важняка» проберет понос!

И, разбивая ночь, тишину и нереальную картину происходящего, разразился, как раскат грома, всеобщий хохот. От дружного мужского «ржания» звенели стекла в машинах, а люди смеялись, хлопали друг друга по спинам, расслабляясь таким образом после проведенной операции и скидывая адреналин. Артем сел на землю, прикрыл глаза ладонью и хохотал так, что из-под пальцев по щекам текли слезы.

– Я что-то не так сказала? – спросила Тина смеющегося врача.

– Нет-нет! Вы сказали именно так и именно то, что надо! – продолжая смеяться, ответил он. – Сейчас я сделаю вам укол сыворотки, и мы отвезем вас домой, милая девушка. Руки ни в коем случае не мочить. Через день пойдете в поликлинику, сделаете перевязку. Что-нибудь еще беспокоит? Есть синяки, порезы, шишки?

– Наверное, есть, я пока не чувствую. Потом чем-нибудь намажу.

– Я дам мазь. – Он все еще улыбался.

Мужчины разошлись, поняв, что с ней все в порядке, и занялись более насущными делами. Возле Тины с врачом остались только Григорий и Артем.

– Артем Константинович, давайте я вас осмотрю, – предложил доктор.

– Со мной все в порядке, я просто мокрый и грязный.

– Мне надо обязательно узнать, что вам вкололи. – Врач усмехнулся и добавил: – Ну и, конечно, сделать анализ воды, девушка совершенно права.

– А сколько времени? – спросила Тина.

Ей казалось, что прошли, по крайней мере, сутки.

– Около девяти, – ответил Бывалый.

– Господи! – перепугалась она. – Ритка там с ума сходит, я же отключила телефон!

Тина быстро достала из сумки телефон и позвонила Рите.

– Тинка! Ты моей смерти хочешь?! – заорала подруга.

– Риточка, все в порядке! Я тебе все дома объясню. Ты где?

– Мы с Денисом давно у тебя дома, чуть с ума не сошли! На работе говорят, ты ушла на какую-то встречу и не вернулась, телефон у тебя отключен! Ты хоть представляешь, что я подумала?! – Рита сильно переволновалась и теперь орала, не обращая внимания на слова Тины.

– Рита, я скоро буду. – Она обратилась к Бывалому: – Сколько мне отсюда до дому ехать?

– Мы вас отвезем, – ответил он. – Где-то минут сорок.

– Ритуль, через сорок минут.

У Тины в горле стояли слезы, ей все тяжелее было держать спокойный ровный тон, особенно услышав голос Ритки, как совсем из другой, мирной жизни, – такой родной голос, даже когда подруга орет!

Тина торопилась закончить разговор, понимая, что еще совсем немного, какие-то миллиметры отделяют ее от истерики и бурных слез. Она почему-то очень стеснялась рыдать при этих мужчинах, но все-таки не отключала телефон, продолжая слушать Ритку, словно держалась за нить, соединяющую ее через расстояние с любовью близких, заботой, уютной теплой кухней, где ее ждут.

Сделав глубокий вдох и несколько глотательных движений, Тина загнала тугой комок слез внутрь и сказала:

– Рита, наполни мне, пожалуйста, ванну. У нас есть что-нибудь из еды?

– Да полно у нас еды, ненормальная! Ты же целую гору наготовила, и я продукты привезла! – Тут подруга замолчала, почувствовав, что все гораздо серьезней, чем она себе представляла, и совсем другим, осторожным тоном поинтересовалась: – Тиночка, ты в порядке?

– Не совсем. Я не могу сейчас говорить. Скоро буду! – И она быстро отключила телефон.

Артем встал с земли, подошел к девушке, внимательно слушая ее разговор и вглядываясь в лицо. Он видел, что она держится из последних сил, исключительно на силе воли, видел, как заострились ее скулы и выступили темные круги под глазами. Как чуткий приемник, настроенный на эту женщину всем телом и умом, он улавливал ее напряжение, состояние, близкое к истерике.

– Все, Тина, поехали. Серега нас быстро довезет, – сказал Беркутов, беря ее за руку.

– Да, пожалуйста, мне действительно надо быстро.

Артем помог ей подняться со ступеньки, обнял одной рукой за талию и повел к «Волге», но Тина остановилась и обратилась к Бывалому:

– Григорий…

– Павлович, – подсказал тот и разрешил: – Можно просто Гриша. Вам, Тиночка, теперь все можно!

– Спасибо! Поехали с нами. Я думаю, нам всем срочно надо выпить! – пригласила она и, улыбнувшись через силу, добавила: – И закусить!

– Тиночка, драгоценная вы моя, да вам цены нет за мудрость и понимание! – воспел хвалу женщине Бывалый.

Ритка открыла сразу, Тина и не успела убрать палец от кнопки звонка, а дверь уже распахнулась.

– О господи! – воскликнула Ритка, обозрев внешний вид подруги, и отступила.

– Тина! – закричал Денис, выскакивая в прихожую.

Он остановился перед ней на полном скаку, широко распахнутыми глазами оглядывая ее всю, с головы до ног, и строго спросил:

– Тина, что случилось?! Почему вы с Ритой мне ничего не рассказали, мы же, кажется, договаривались – никаких секретов друг от друга!

Взрослые молчали. Григорий с Артемом поразились: перед ними стоял не двенадцатилетний мальчик, а маленький мужчина.

Этот маленький мужчина, не по годам много понимавший и видевший, любил обеих женщин глубоко и преданно, боялся за них и готов был защищать от любых трудностей.

И тут Тина не выдержала, наконец, отпустив все свои внутренние тормоза и перестав бороться с собой, шагнула в квартиру, протянула к Денису руки и заплакала.

– Деничка, я не могу тебе рассказать, у меня просто нет сил это рассказывать! Пусть кто-нибудь другой все объяснит!

Денис кинулся к ней, обнял и крепко прижался, став опять маленьким мальчиком.

– Тиночка! Не плачь, пожалуйста. – Он повернул голову к маме и сказал: – Рита, дай ей водки скорее, ей же больно! Тиночка, тебе очень больно?

– Да, очень! У меня как-то все сразу заболело! – плакала, уткнувшись ему в макушку, Тина.

Мужчины переглянулись, не понимая, что происходит и почему ребенок предлагает такое лечебное средство. У них что, заведено пить в семье? Водка в чести?

Рита очнулась от первого испуга, кинулась к Тине, обняла их с Денисом, начав плакать в унисон с подругой. Она посмотрела через плечо Тины на Артема и Гришку и, увидев их недоумение, смешанное с большой долей осуждения и настороженности, пояснила:

– На Тину не действуют никакие обезболивающие средства, вообще никакие! Только от водки она может немного опьянеть и, главное, ненадолго притупить боль. Там, в морозилке, на кухне, есть бутылка. Кто-нибудь, налейте ей скорее!

Артем отодвинул обнимающуюся и рыдающую троицу и быстро прошел в кухню. Схватив первый попавшийся стакан с полки, он скомандовал:

– Гришка, тащи их всех сюда! Надо остановить эти реки слез!

Конечно, Беркутов понимал: невзирая на то, что Денис сильный человечек, он все-таки еще ребенок, а женщинам сейчас необходимо почувствовать мужскую защиту и силу и чтобы кто-то руководил и дал возможность побыть слабыми.

Гришка зашел в кухню, одной рукой обнимая за плечи Тину, другой таща за собой Риту, Денис шел впереди всей процессии.

Артем протянул Тине стакан, наполовину наполненный водкой.

– Выпей!

– Налей всем, кроме Дениса, конечно. Давайте вместе выпьем, – сказала она, принимая стакан из его руки.

Они не сели за стол, а выпили стоя и молча, понимая, что эта рюмка боевая, не требующая закуски, а ставящая точку в сегодняшнем испытании. Все остальное – застолье, питье – это уже расслабляющее, снимающее стресс и смывающее с души остатки страха.

– Рита, тебе придется меня помыть, мне нельзя мочить руки.

– Идем, моя хорошая, сейчас будешь чистая и красивая!

– Артем, вы втроем сможете на стол накрыть?

– Конечно! Иди купайся, мы разберемся. Денис, покажешь, что здесь и как?

– Покажу. А вы кто?

– Меня зовут Артем Константинович, – ответил он, провожая взглядом Тину с Ритой, заходящих в ванную. – А это Григорий Павлович. Мы оба следователи, я из прокуратуры, а он с Петровки.

– Ух ты! – восхитился Денис. – А вы расскажете про задержания всякие?

Денис обостренным детским чутьем принял этих двух мужчин сразу, почувствовав, что им можно доверять, и расслабился, передавая всю ответственность взрослым.

Они сидели за столом вчетвером. Денис стоял возле Тины, не отходя от нее ни на шаг, и все поглаживал ее по спине ладошкой.

Пока Тина мылась, она выплакала все свои слезы, страхи, воображаемые ужасы возможных вариантов развития событий. Она почти успокоилась, когда отправила купаться Артема, и они с Риткой перерыли весь дом, подбирая ему хоть какую-нибудь одежду. Торопясь поставить точку в отношениях с Алексеем, она собрала все до единой его вещи, впрочем, ни одна из них, даже если бы и осталась, Артему не подошла бы по размеру.

Тина достала свою любимую футболку огромного размера, которую привезла с Кипра. Футболка была мягкой, уютной и доходила ей до колен, а Артему оказалась слегка маловата. В углу шкафа девушка нашла джинсы, когда-то давно подаренные Лешке его мамой. При примерке джинсы оказались на несколько размеров велики Алексею. Посмеявшись, что мама купила сыночку штанишки «на вырост», Тина засунула их в дальний угол и забыла. Сейчас они пригодились. Правда, оказались коротковаты героическому следователю.

Экипировав Артема, Тина затолкала в стиральную машину все его вещи и остатки своего костюма, окончательно сбрасывая с себя истерию этими нехитрыми бытовыми действиями.

– Все, все! Хватит суеты! – торопил всех Гришка. – Девочки, за стол!

Когда все наконец расселись, он поднял полную рюмку и предложил тост:

– Ну что, с боевым крещением, Валентина!

– Это точно! – согласилась она.

Они выпили и стали быстро закусывать, обнаружив, что все очень голодные, да и стол, уставленный яствами, располагал к этому.

– А вот скажите мне, Тина, – начал Гришка, с аппетитом наворачивая плов, приготовленный ею накануне, – как я понял, вам тоже всадили укол, такой же, как и Артему?

– Да.

– Тогда почему вы не отключились? А?

Он оставался следаком всегда, при любых раскладах, наверное, даже во сне.

– Все дело в том, что у меня с рождения неправильный обмен веществ, какой-то необыкновенный. В медицинских терминах это звучит очень заумно, а если просто, то я не воспринимаю никаких психотропных, снотворных, обезболивающих средств, организм их сразу нейтрализует. Мама все время боялась, чтобы я, не дай бог, что-нибудь не сломала или не пришлось бы делать операцию. Правда, мне не проводили анализ на уж очень сильнодействующие препараты, но все более или менее известные лекарства, влияющие на нервную систему, на мне испытывали.

– То есть тебе невозможно снять боль? – спросил Артем.

– Может, сейчас и есть какие-нибудь новые средства, которые на меня подействуют, но я таких пока не знаю.

– А спиртное, наркотики? – спросил Гриша.

– Нет, – засмеялась Тина. – Меня врач сразу обрадовал, что ни наркоманкой, ни алкоголичкой я никогда не стану. Единственное, что ненадолго притупляет боль и от чего я могу, тоже ненадолго, опьянеть, – это водка. Наверное, потому, что она натуральный продукт, но я ее не очень люблю.

– Я думаю, что как раз ваш обмен веществ самый правильный, – заявил Гриша и предложил: – Выпьем!

Предложение было поддержано и реализовано.

– Тиночка, – задушевным голосом попросил Бывалый, – я вас очень прошу, расскажите, как все произошло, если, конечно, это не вызовет новый поток слез.

– Не вызовет, я уже в порядке. Только у меня большая просьба: не заставляйте меня излагать это на бумаге, вы лучше сами все напишите, а я подпишу.

– Конечно! – быстро согласился Григорий.

Тина усадила Дениску рядом и строго велела ему кушать. У него горели глаза от любопытства. Все переживания, слезы с чисто детской непосредственностью были мгновенно забыты.

Артем слушал рассказ Тины и не мог оторвать от нее взгляда. Он видел, что она совсем успокоилась, справилась со своей истерикой, пережив ее как быструю грозу, и восхищался девушкой. Рита с Денисом бросались гладить и успокаивать ее в особо напряженных местах повествования, вызывая в Артеме радость от того, что у Тины есть такие родные и близкие люди рядом, и… ревность.

Какого черта!

Это он хотел успокаивать ее, держать на коленях, прижимать к своей груди, вытирать слезы. Поймав себя на этих мыслях, Беркутов усмехнулся. Он старался смотреть в окно, по сторонам, себе в тарелку – куда угодно, только не на нее.