Текст книги "Развилка"

Какая разница – куда! Заглянуть в расписание только тогда, когда будешь сидеть в купе или трястись на жестком деревянном сиденье. Прочитать список станций, взглянуть в окно. Наблюдать, осознавая, что без тебя этого не было бы, что ты создаешь их своим взглядом – озерцо, окруженное спящими соснами, двух оленей, выскочивших из леса и с удивлением глядящих в окна вагона, водопад, сверкнувший внезапно в просвете между деревьями, ударивший солнечным перезвоном и в тот же миг пропавший из виду, удачно возведенный шпиль.

Он создал их все. Изобразил два десятка глупых обаятельных миров, достойных того, чтобы в них ступила нога истерзанного реальностью человека, миров нескончаемых равнин, склонов холмов, поднимающихся до заснеженных вершин и прозрачного неба, заполненного звездами в любое время суток, или всего только парков в преддверии незнакомых вселенных, только узорчатых дверей в чужие парки, только ключиков, подходящих к запертым дверям, только хрустальных линз, чтобы заглядывать в замочное отверстие в запертой двери, ведущей в сад в преддверии чужих миров.

Миров, в которых, могу поклясться, дышится легче, чем в этом.

Если бы такое было возможно. Пролистать пожелтевшие страницы, открыть на закладке с изображениями сов и горгулий, еще пролистать, дыша мелкой пылью, отшелушившейся от стареющих вселенных, нырнуть в почтенный старинный быт, еще более пыльный и скучный, чем страницы, на которых он пророс, и обнаружить себя бредущим по свежей бриллиантовой дороге в толпе пляшущих пантомиму масок. Одной поездкой по нарисованному от руки билету заменить, обменять тупик засранного и травмированного мира на тот – чистый, реальный, бесконечный. Если б было возможно, я бы обменял свое существование на существование того мира.

Это метод. А виски – нет. Виски – это тупик. Моя жизнь – это тупик, черт бы побрал банальности.

Абрам Ибрахим нашел выход из тупика.

Куда дальше? =

Глазов, Григорий Соломонович

Григорий Глазов родился в 1916 году.

Место рождения – город Феодосия. Сто лет назад город относился к Российской империи, через запятую и несколько лет – Российской республике.

По профессии Григорий был, тоже через запятую, обозначающую годы, труды и дела, летчиком – летчиком-испытателем и летчиком-астеронавтом.

= Кажется, я видел его портрет в школьном коридоре. И если я помню правильно, в двенадцатой – девчачьей – школе был класс его имени, имени Григория Глазова. Там училась рыжая Дашка, которая дала мне подножку на школьном вечере. Хоть я ее и пальцем не трогал, ничего ей не делал. Может, внезапно понял я, именно потому, что я ничего не сделал. Куда она потом пропала? Куда поступила: в Москву, Питер, Симбирск? Уехала из города, и я уехал и не возвращался даже на встречи выпускников. Никогда не любил эту хренотень.

Но – к нашим делам. =

В заглавной строчке сетевой энциклопедии приведены биографические данные, уточнена дата рождения: 17 мая 1916 года. Весна. В Крыму – поздняя весна, все уже в цвету, но в море еще не купаются. Только мальчишки ныряют за рапанами. За первой датой через тире следовала другая, дата смерти: 1966 год, 2 апреля. Тоже весна, но ранняя. Неполных пятьдесят. Чуть-чуть не дотянул до юбилея. По профессии – летчик. Последнее воинское звание – полковник, присвоено в 1947 году. С 1952 года стал летчиком-испытателем, с 1959 года – летчиком-астеронавтом. Награды: кавалер орденов Св. Георгия двух степеней (1941, 1947), Св. Станислава (1953), Св. Владимира (1960, 1964).

Ниже – более подробная информация.

Григорий Соломонович Глазов родился 17 мая 1916 года в городе Феодосия в семье ремесленника. По национальности – еврей.

После окончания средней школы поступил в железнодорожное училище в Симферополе, одновременно обучался в Крымском аэроклубе[19]19
  Страница Крымского аэроклуба в настоящее время недоступна.


[Закрыть]. В 1939 году получил диплом механика паровоза и одновременно аттестацию парашютиста и пилота планера.

В том же году пошел добровольцем в армию, после прохождения курсов присвоено звание лейтенанта. Получил армейскую стипендию для дальнейшей учебы на Воздухоплавательном отделении Киевского политехнического университета. Ученик проф. И. И. Сикорского. В 1941 году защитил два диплома: конструктора и пилота летательного аппарата. По окончании университета присвоено звание капитана.

Работал пилотом сельской авиации (1941–1945). За спасение жителей затопленного[20]20
  Приведем отрывок из подстрочного перевода поэмы «Избавление от великой воды, поднявшейся поверх деревни Ак-Мечеть и едва не уничтожившей всех его жителей, если бы не геройские действия благодетеля нашего Григория ибн Соломона, да благословенно будет имя его, пока живут потомки наши»:
…В тот год, которым благословил насПодатель жизненных благИ Создатель Вселенной,Случилась беда в родной земле,Которую возделывали отцы наши,Преумножая славу и богатство края,Славой увенчивая славу народа нашего.Жарко пылали наши сердца,Желая продления дней благих,Когда мы трудились на пшеничной нивеи виноградном поле,Привозили воду и пекли лепешки,Вычесывали баранов и доили коров на земле нашей.Молились мы жарко, посылая молитвы ввысь,Как искры улетают от костра в степи,Устрашая врагов и завистников наших.Процветай, наш край, радуй нас сладкими гроздьямивиноградаИ студеной водой,Радуй нас спелыми абрикосами и сушеным урюком,Пусть солнечный свет продолжает согревать и питать нас.Грозное время внезапно настало,Ударили молнии, раздался гром,Задрожало и испугалось все вокруг,Собрались тучи на небе и вдруг прорвались.В пламени и воде рушатся наши дома,Течет вода с гор, бежит по нашим улицам,Верещат свиньи в свинарниках,Зовут на помощь кони,Матери бегут по улицам, прижимая к себе детей,Снова сверкает с неба молния,Озаряет картину бедствия.Молния трещит, грохочет гром, земля дрожит,С трепетом бегут люди при свете молний.Не всякий год такое бедствие случается,Не помнят наши старики такой беды…

[Закрыть] села Ак-Мечеть[21]21
  Ак-Мечеть. У этого термина существуют и другие значения, см. Ак-Мечеть.
  Ак-Мечеть (крымско-тат. Aqmeçit, Акъмечит) – приморский поселок городского типа на западной оконечности Крыма, расположенный у берегов узкой морской бухты. В северной части поселка – пресное озеро Ак-Мечеть, на северо-западе – солевое лиманное озеро Маяк-голю. На языке крымских татар Ак-Мечеть означает «Белая мечеть».
  В истории поселка выделяют несколько периодов. Первыми его обитателями были представители неизвестных народностей. При раскопках в черте современного поселения найдены фрагменты керамических изделий, остатки строений и иные следы человеческой жизнедеятельности, датируемые приблизительно XX в. до н. э. В IV в. до н. э. греки-ионийцы основали на северном побережье Черного моря несколько колоний. Древнегреческий город на месте современной Ак-Мечети носил название Калос Лимен – Счастливая гавань. Полис площадью около 4 га входил в сферу влияния Херсонеса. Основой местной экономики было земледелие. Город был обнесен крепостной стеной с четырехгранными башнями. Водоснабжение колонии осуществлялось по каменному водопроводу из источника, расположенного выше по склону, отходы из жилых домов стекали по каменному желобу в море. Жители принимали ванны в выдолбленных в камне емкостях с отверстиями, соединенными с водопроводным и канализационным каналами.
  Спустя два столетия, когда скифы начали вытеснять греков с этой земли, город неоднократно переходил из рук в руки, пока не был окончательно захвачен скифами, которые владели им на протяжении пяти веков. Скифы обнесли поселение новыми крепостными стенами, сложенными из массивных каменных блоков.
  Следующая эпоха в жизни городка началась в XV в., когда здесь было основано поселение Акмесджит-Лиман Крымского ханства. В эту эпоху местечко лишь однократно упоминается в исторических документах как «маленькое селение с малонадежной гаванью».
  В 1783 году, когда Крым был присоединен к Российской империи, эти земли были дарованы капитану первого ранга, командиру корабля «Слава Екатерины», графу Марко Войновичу. В 1824 году они были переданы во владение генерал-губернатору Новороссийского края графу Михаилу Воронцову. При графе в Ак-Мечети были разбиты табачные плантации и виноградники, здесь производили недурное вино. По данным 1835 года, в Ак-Мечети было двадцать дворов, в близлежащем селе Шейхлар – пятнадцать. В XIX в. здесь были построены церковь Святых Захарии и Елизаветы, церковно-приходская школа, а затем и одногодичное земское училище, позднее превратившееся в трехлетнее, а также больница на четырнадцать коек.
  В 1926 году в поселке проживало 1369 человек, к концу XX в. население увеличилось до 36 тысяч.
  В настоящее время в Ак-Мечети имеются три мечети, православная церковь, двенадцать общеобразовательных школ, пятнадцать детских садов, музыкальная и художественная школы, спортивный клуб и клуб для пожилых людей.
  Памятники города
  Археологический памятник – древнее поселение Калос Лимен, закрытое для посещения. Проводятся археологические работы. Уже обнаружены остатки древнегреческой крепости и частных домов. Полностью раскопаны центральные городские ворота и основная городская улица, вымощенная плитами, на которых сохранились следы от повозок.
  Фонтан виноделу в городском сквере. Иногда ошибочно принимается за памятник графу Воронцову, однако по документам – это просто безымянный винодел как представитель профессии.
  Памятник летчику Глазову на площади у городского автовокзала.


[Закрыть] награжден орденом Св. Георгия IV степени.

Летал на новейших машинах «Корпорации Сикорского»[22]22
  «Корпорация Сикорского» основана в Харькове в 1916 году летчиком и авиаконструктором Игорем Ивановичем Сикорским. Первоначально корпорация являлась отделением Санкт-Петербургского Русско-Балтийского вагонного завода, однако уже с 1916 года стала функционировать самостоятельно под руководством И. И. Сикорского и М. В. Шидловского, перебравшихся из столицы в Харьков, чтобы развивать отечественное воздухоплавание. В годы Первой мировой войны корпорация разрабатывала самолеты военного назначения – такие, как бомбардировщики «Илья Муромец Киевский» и «Илья Муромец III», совершившие множество вылетов на немецкую территорию для сброса бомб и фотосъемки вражеских укреплений.
  После скоропостижной смерти М. В. Шидловского в 1919 году, корпорация получила название «Воздушно-инженерная корпорация Сикорского». В корпорации были разработаны и выпущены самолеты «Добрыня Никитич» (1919), «Алеша Попович» (1922) и «Соловей-Разбойник» (1926). Помимо самолетов, в корпорации Сикорского разрабатывались аэропланы-амфибии и вертолеты, предназначенные для участия в операциях по спасению человеческих жизней. Летчики «Корпорации Сикорского» первыми совершили вертолетные перелеты через океан с дозаправкой в воздухе.


[Закрыть]: «Сикорский-250» и «Сикорский-300».

В 1944 году присвоено звание подполковника, в 1947 году – внеочередное звание полковника Российской армии, одновременно награжден орденом Св. Георгия III степени (за спасение жизни товарища и совершение успешной посадки при поломке двигателя и угрозе возгорания самолета).

В 1952 году перешел на работу в Испытательное бюро летательных аппаратов Владимира Лавриненкова[23]23
  Владимир Лавриненков (1911–1998), ученик И. И. Сикорского, инженер-конструктор летательных аппаратов, в 1949 году организовал Испытательное бюро летательных аппаратов в Киеве. Бюро занималось разработкой и испытательными полетами сверхтяжелых транспортных вертолетов, скоростных самолетов и летательных аппаратов, способных достигать экстремальных высот.


[Закрыть]. За совершение совместно с А. Х. Султановым дозаправки самолета в воздухе награжден орденом Св. Станислава II степени. Преподавал теорию летных испытаний, вел практический курс управления летательными аппаратами и авторский курс «Дозаправка в воздухе».

В 1958 году перешел на преподавательскую работу в Межпланетную летательную корпорацию[24]24
  Межпланетная летная корпорация им. Сикорского создана в Киеве в 1958 году при участии Российской Академии наук, Российского министерства машиностроения, «Корпорации Сикорского» и Авиационного агентства Александрова. Управление корпорацией располагается в г. Киеве на Черниговском шоссе. В ведении корпорации имеются астеродромы «Чугун-Яйла», «Западный», «Тувим» и «Держиполе». Корпорация ведет научные, проектные и испытательные работы по созданию, управлению, навигации и баллистике астерономических станций и систем, а также обеспечивает управление полетами пилотируемых и автоматических комплексов, околоземных, межпланетных и межзвездных станций.


[Закрыть]. В возрасте 44 лет сам прошел курс подготовки астеронавтов. За выполнение тренировочного полета с демонтажом автоматической системы приземления, осуществлением ручной посадки и спасением экипажа корабля награжден орденом Св. Владимира IV степени. С 1964 года – руководитель Управления теоретической и тренировочной подготовки отряда астеронавтов Межпланетной летной корпорации им. Сикорского (Киев). Подготовил три выпуска астеронавтов из Украины, России, США, Франции, Монголии и Новой Зеландии.

Всего освоил свыше ста типов летательных аппаратов. Общий налет – 3945 часов.

Погиб 2 апреля 1966 года при выполнении испытательного полета.

Похоронен в Киеве на Лукьяновском кладбище[25]25
  Лукьяновское кладбище – мемориальное кладбище, расположенное в Киеве по адресу ул. Дорогожицкая, 7. Там похоронены многие видные деятели. Кладбище существует с конца ХIХ в., на нем находятся сотни надгробий работы известных художников и скульпторов.


[Закрыть].

Текст, само собой, сопровождается линками: на страницу Г. С. Глазова на сайте asteronaut.ru; на список почетных граждан города Ак-Мечеть, среди которых фигурировал и Григорий Соломонович Глазов; на скульптурную композицию не указанного авторства «Per aspera ad astra» в Мариинском парке; на международный каталог малых планет Солнечной системы, среди которых, оказывается, имелась планета Григорий Глазов, номер 87 129 по международной классификации.

Ниже следовал полный список наград Григория Глазова. Тридцатого сентября 1941 года он стал кавалером ордена Св. Георгия IV степени. Соотнеся это с приведенными выше фактами биографии, становится очевидно, что орден был получен за действия во время наводнения, когда Глазов вывез людей из затопленного села Ак-Мечеть. За эти же действия он получил и звание почетного гражданина этого городка. Вероятно, уже после смерти, ему был поставлен памятник перед зданием городского автовокзала.

Орден Св. Георгия III степени Глазов получил в 1946 году, после того как ему удалось посадить загоревшийся или задымивший (военные, как всегда, не слишком откровенны, когда речь заходит об их проколах) самолет, и спасти жизнь второго пилота, потерявшего сознание в ходе полета.

Орден Св. Станислава II степени он получил в мае 1953 года, когда разработал и совершил первую в России дозаправку самолета в воздухе. Орден Св. Владимира IV степени – в 1960 году, снова выручив экипаж, на сей раз уже астеронавтов, нового тренировочного корабля. Ему удалось вручную посадить потерявшую управление капсулу, как когда-то в юности он сажал легкие планеры. Последний российский орден – Св. Владимира ІІІ степени, он получил в июне 1964 года за подготовку международной команды астеронавтов, совершивших успешный выход из капсулы в открытый космос. За подготовку национальных астеронавтов правительство Монголии наградило Глазова орденом Сухэ Батора, правительство Новой Зеландии – Орденом Заслуг, а правительство Франции – высшей наградой страны, орденом Почетного Легиона. Помимо Ак-Мечети, Григорий Глазов был почетным гражданином Одессы, Хьюстона, Улан-Батора и, почему-то, Анжера. В Киеве его именем названа улица, в Ак-Мечети – площадь, в монгольском городе Батор Хото – проспект. Еще один памятник Глазову установлен на знаменитой аллее астеронавтов в Мариинском парке Киева.

Внешние ссылки ведут на страницу Глазова Григория Соломоновича на сайте «Герои Российской республики»; на его официальный сайт; на страницу на сайте Звездной энциклопедии «Asterobible», а также на книгу «Российские астеронавты», опубликованную в 1986 году киевским издательством «Новости астеронавтики» и доступную для скачивания в интернете.

Внизу страницы – список категорий: персоналии по алфавиту; родившиеся 17 мая; родившиеся в 1916 году; родившиеся в Крыму; родившиеся в Феодосии; умершие 2 апреля; умершие в 1966 году; летчики Российской республики; летчики-испытатели Российской республики; летчики-астеронавты Российской республики; кавалеры ордена Св. Георгия; кавалеры ордена Св. Станислава; кавалеры ордена Св. Владимира; кавалеры Ордена Почетного Легиона (Франция); кавалеры Ордена Заслуг (Новая Зеландия); кавалеры ордена Сухэ Батора; выпускники Киевского политехнического университета; преподаватели Межпланетной летательной корпорации; почетные граждане Ак-Мечети; почетные граждане Анжера (Франция); почетные граждане Одессы; почетные граждане Батор-Хото (Монголия); почетные граждане Хьюстона (США).

= Решительно поступил отпрыск семьи Глазовых. Ad astra![26]26
  К звездам! (Лат.) (Примеч. ред.)


[Закрыть] И отправились они из Феодосии на Марс.

Теперь уж точно дальше некуда.

Остается только одно, последнее имя в созвездии сиблингов. =

Глазова, Нава Соломоновна

Нава Глазова родилась в Феодосии 17 апреля 1925 года и умерла 10 декабря 1941 года. Художница, создательница направлений феллизм и гляссизм. Постоянные экспозиции ее работ представлены в Русском музее, Музее современного искусства (Нью-Йорк) и в Музее Гуггенхайма (Бильбао).

Нава была девятым ребенком в семье, второй из девочек двойняшек, родившихся у Х. Л. Глазовой весной 1925 года. С рождения худенькая и физически очень слабая, она стала средоточием материнских забот. Мать проводила с ней дни и ночи, постоянно носила на руках и кормила грудью намного дольше положенного срока. Даже через два года, уже во время новой беременности и даже после рождения ребенка, маленькой Анечки, первой к материнской груди прикладывали Наву. Зубки у девочек прорезались одновременно – к трем годам у Навы и к году у Анечки, и только тогда измученная мать отняла обеих от груди.

Материнская забота спасла практически нежизнеспособного ребенка. Даже профессор З. Т. Блюменталь, принимавший роды, побледнел и, опустив голову, пробормотал какие-то заученные фразы. Однако Нава пережила свой первый и самый тяжелый месяц, когда ее кожа семь раз чернела, прожила и первый год, за который она переболела желтухой, коклюшем, ветрянкой, ангиной и пневмонией, давшей множество осложнений. И Зиновий Терентьевич, приглашенный на ее первый день рождения, поднял бокал «Паради брют» из погребов князя Голицына и поздравил родителей со свершившимся фактом вступления девочки в жизнь.

К трем годам Нава научилась ползать и даже взбираться на морщинистый ствол шелковицы, росшей во дворе родительского дома. Когда Хая Лейбовна увидела, как ее ребенок цепляется ручонками за ветки и целеустремленно, сжав бескровные губки, карабкается по стволу вслед за котом Тимошей, она бросилась было к девочке, но замерла на месте, наткнувшись на взгляд кота, с первых месяцев согревавшего Наву в кроватке и позволявшего ей дергать себя за усы и таскать за лапы и хвост.

Ручки у Навы постепенно окрепли, и малышка стала ползать весьма резво, хотя все еще не ходила – ее ножки оставались тонкими, как корешки, выдернутые из почвы и так и не нашедшие, за что уцепиться снова.

В тот день, увидев, что Нава ползет вверх по стволу шелковицы вслед за котом, Хая Лейбовна подождала, пока малышка доберется до развилки. Там, в гнезде из опавших листьев, уже устроился Тимофей. Малышка ткнулась в пузо кота и задремала под его бархатистое мурлыканье, а Хая Лейбовна вбежала в дом и принесла под дерево с полдюжины старых матрасов и ватных одеял. Постояв немного, она вернулась к глажке белья тяжелым чугунным утюгом. Занимаясь этой работой, она то и дело поглядывала в окно, за которым виднелась шелковица и устроившаяся на ней парочка.

Девочка проспала в развилке до заката, проснулась, сорвала несколько крупных бордовых ягод, тут же испачкавших соком ее ладошки, вдруг перекувырнулась через голову и упала в мягкое облако, пошедшее пылью и перьями. Кот степенно спустился ниже по стволу, а затем спрыгнул на одеяла вслед за девочкой. Мать подхватила малышку, всю в пуху и тутовом соке. Нава счастливо улыбалась.

Одеяла так и оставили под шелковицей, как и гнездо, в котором Нава с тех пор проводила целые дни. Соломон Рахмилиевич установил с другой стороны ствола лестницу-стремянку, чтобы родители имели возможность быстро добраться до дочери, и всегда держал под рукой аптечку первой помощи, но воспользоваться ими так и не пришлось – кот хорошо присматривал за малышкой.

Нава росла милой, спокойной, но замкнутой девочкой – вечно мурлыкала что-то себе под нос, улыбаясь собственным мыслям. Родителей беспокоило только одно – отсутствие у нее интереса к учебе. До семи лет она не говорила, а на восьмом году Нава упала в пруд.

Это случилось в первый весенний день после долгой зимы. Температура ночью держалась на нуле, а днем едва доходила до шести градусов. Абрикосы пока не зацветали, сладкий сок еще не проснулся внутри их стволов. Тимофей, к тому времени основательно одряхлевший, сидел в доме на печи, Хая Лейбовна кормила в сарайчике кроликов, а Нава собирала сухие ветки в саду. Подняв с земли какой-то прут, она потянулась за другим, потеряла равновесие и, споткнувшись, мягко перевалилась вбок.

Вокруг стало твердо и прозрачно. Девочка закрыла глаза. С высоты черепичной крыши собственное тело показалось ей соломенной куклой, распадающейся на тонкие, тающие травинки. К счастью, Полкан услышал всплеск и заголосил, надрываясь, на цепи. Мать выскочила из кроличьего сарайчика и подхватила дочь на руки – весь «пруд» был шириной два метра на два длиной и на полколена в глубину. Девочку растерли, переодели и, укутав в одеяло, напоили липовым чаем с медом и вареньем из лепестков розы. К вечеру она открыла глаза и произнесла свое первое «мама». Родители обрадовались, решив, что эта встряска пробудила ее, и теперь она заговорит, как другие дети. Нава действительно начала говорить, а через год вместе с сестрой пошла в школу, которую устроили на дому две сестры-курсистки – Варвара Михайловна и Раиса Михайловна Тувимчик.

Домашнюю школу сестер Тувимчик посещала дюжина девочек, разделенных на два класса: младший и старший. Их учили французскому, немецкому и русскому языкам, географии, истории, арифметике и геометрии, рисованию и рукоделию. Нава освоила из этого только два последних предмета.

Добрые женщины любили и ласкали девочку, как любили все, кто ее знал. Соученицы передавали ее с рук на руки, как любимое дитя, осыпая поцелуями. Они вплетали ленты и бусинки в ее черные косы, прикрепляли букеты к воротничку и самодельные брошки к платью.

В это же время Наву начали возить к учителю музыки, Моисею Рафаэловичу. В отличие от сестер Тувимчик, дипломатично помалкивавших об успехах Навы, Моисей Рафаэлович не мог нахвалиться маленькой ученицей.

В новом доме, куда семья к тому времени переехала, у Навы появилась своя комната-мастерская на первом этаже с отдельным входом со стороны двора. Всего в доме, построенном по проекту ее старшего брата Хаима, было четыре детских мастерских, где братья и сестры могли заниматься обработкой стекла, пайкой металла, резьбой, отжигом, живописью, черчением, шитьем – всем, в чем только они захотят практиковаться.

Нава выбрала комнату с окном, смотревшим на фиговое дерево, распростершее ветки поверх кровли дома. По-прежнему ловко лазавшая по деревьям, она укрепила на ветках и стволе несколько зеркал, которые направляли в комнату солнечный свет, окрашенный зеленью листвы. На двери комнаты была нарисована обезьянка, выглядывающая из кабины автомобиля. С помощью аэрографа Нава покрыла дверь светло-салатовой краской, уничтожив противную обезьяну. Затем она попросила у отца разрешения запираться и заниматься в одиночестве, пообещав содержать комнату в чистоте. После двух испытательных недель родители позволили ей уединяться в мастерской.

Из-за двери они слышали, как Нава играет на скрипке – те пьесы, которые задавал ей разучить Моисей Рафаэлович, а через четыре года старший преподаватель Йоханан Давидович. Слышали родители и такие мелодии, которые не могли узнать, предполагая только, что дочь занимается также и сочинительством. Нава начинала занятия ранним утром и, с небольшими перерывами, перебирала ноты до поздней ночи. Хая Лейбовна предположила, что ребенка будят солнечные лучи, проникающие в комнату сквозь ажурную крону фигового дерева, и предложила Наве закрывать окно на ночь ставнями, но та отказалась. В этом хрупком теле таился сильный характер, и родители, с самого рождения спешившие выполнить любое желание дочери, не стали перечить.

Втайне от Навы они пригласили Йоханана Давидовича послушать, как она играет в одиночестве. Вся семья пробралась, стараясь не потревожить девочку, к окну ее мастерской. Ветер шевелил листья цветущих кустарников, в изобилии росших вокруг дома, солнечные зайчики прыгали по стене, а взрослые застыли, вслушиваясь в легкие, словно продолжение шелеста ветвей и пляски солнечных зайчиков, звуки.

Йоханан Давидович попросил позволить ему приходить в их двор, когда у него выдастся свободная минута. Родители, конечно, разрешили. Они даже перенесли под окно старое кресло с веранды, чтобы старику было удобнее. Йоханан Давидович записал мелодии, которые играла Нава, на нотной бумаге и отправил их в Петербург своему другу Иосифу Рувимовичу, снабдив припиской, что, возможно, только он, да еще их великий учитель Лев Соломонович, мог бы их исполнить в совершенстве…

Соломон Рахмилиевич, в свою очередь, пригласил столичную знаменитость послушать музицирование дочери, однако тот задержался, поскольку лишь накануне получения письма вернулся с острова Мадура и позволил себе три дня отдыха. В итоге он прибыл в Феодосию на следующий день после трагического инцидента в декабре 1941 года, оборвавшего жизнь Навы на пороге ее шестнадцатилетия.

В мастерской, как и предполагал Йоханан Давидович, не было найдено ни единой нотной записи. Правда, там бродили две кошки, Пиппа и Мурра – внучка и правнучка давно умершего и погребенного на заднем дворе Тимофея. Кошки холодно смотрели на всех, подавая голоса лишь для того, чтобы потребовать порцию молока. Через три дня, не дождавшись возвращения хозяйки, оба животных пропали неизвестно куда. Там же, в опустевшей мастерской, были во множестве обнаружены косточки от фиников, упаковки от пряничных человечков, а также живописные работы, выполненные в той же летящей, как и мелодии, манере на листах оберточной бумаги, оборотной стороне обоев и разлинованных нотных страницах.

Основные статьи находятся по адресам: гляссизм, феллизм.

Произведения Навы Глазовой перечислены на странице: список работ.

О ней написаны книги:

Нава Соломоновна Глазова (альбом). Петербург, издательство «Художники России», 1956, 276 илл.

Н. М. Солдатов. Сиблинги. Москва: Прогресс, 1999.

Примечания ведут на сайт, посвященный Н. С. Глазовой.

Внешние ссылки со страницы ведут на страницу Глазовой Навы Соломоновны в Российской энциклопедии.

Внизу страницы приведен список категорий: персоналии по алфавиту; родившиеся 17 апреля; родившиеся в 1925 году; родившиеся в Крыму; родившиеся в Феодосии; умершие 10 декабря; умершие в 1941 году; художники России; художники мира; похороненные в Феодосии.

= Я выглянул в окно, мерцающее густой ночью. Никуда я не уехал. Разве есть путь отсюда? Все дороги спутаны и свиты в кольцо. Откуда ушел, туда и вернешься, и повторяются сотни раз витки орбит.

Густые облака скрыли луну, собравшуюся было светить земле. Темнота скользила поверх ее диска, поверх облаков, по низу неба. Иллюзия света, иллюзия телесности, иллюзия движения.

Я дочитал гроздь сайтов Глазовых. Ссылки с них вели на страницы детей, племянников, внуков, мужей сестер и братьев жен. Но я решил остановиться.

Где-то надо поставить точку – пусть на одном поколении, родных сестрах и братьях Глазовых. Пройдя каждый своей дорогой, они оставили следы в самых разных науках и искусствах, освещенные в сетевой энциклопедии так, как луна освещает землю сквозь тучи. Удивительная семья, что и говорить. Каждый из сиблингов искал себя в отрыве от остальных, и каждый добился успеха. Они уезжали в другой город или другую страну, меняли профессии, меняли имена. Но некоторые из них возвращались, чтобы помочь родным, городу и стране.

Еще одна сестра, вскользь упомянутая в сетепедии, самая младшая – Анна Соломоновна. Ей не посвящена личная страница, но она кратко упоминается на других страницах: на два года младше Навы и Товы, мать прекратила кормить их грудью одновременно. Следовательно, родилась в 1927 году. И дальше: с 1946 по 1949 Хаим возводил мавзолей «Анна», отказавшись от прочих работ. Возможно, жизнь Анны оборвалась в 1946 году. Кроме того, Лана Мурова назвала Аней свою первую дочь, родившуюся в 1956 году. Впрочем, она могла назвать дочь не в честь сестры, а в честь матери: имя Хая Лейбовна русифицируется как Анна Львовна. Возможно, и мавзолей был посвящен памяти матери, появившейся на свет где-то в 1880–1890 годах, сочетавшейся браком и родившей первого ребенка в 1906 году и к 1946 году достигшей шестидесяти – плюс-минус пять – лет. Это еще не старость, но она могла умереть, что и вызвало отказ Хаима от всех прочих работ ради построения мавзолея матери.

Или все же существовала еще одна сестра Глазова, чья жизнь внезапно оборвалась в 1946-м, когда ей было… сколько – восемнадцать, девятнадцать?

Страницы сетевой энциклопедии оформлены по-разному. Одни снабжены примечаниями и сносками, другие – нет. Это, в целом, придает информации достоверность. Страницы создавались разными людьми, специалистами в тех областях наук, искусств и ремесел, которыми занимались Глазовы.

В интернете они выделены еще и цветом фона, шрифтами и особыми значками, а сноски ведут на столь же проработанные страницы – то на статью о литературном объединении, то на сайт творческой группы или благотворительной организации.

Какие люди упоминаются на этих страницах, какие организации и учреждения!

Вот, например, последняя страница – Навы Глазовой.

Иосиф Рувимович – не исключено, что имеется в виду Иосиф Рувимович Хейфец (1901–1987), один из величайших скрипачей XX века.

Упомянутый там же Лев Соломонович – это, скорее всего, Гинзбург (1907–1981), который, впрочем, был виолончелистом, а не скрипачом, жил в Москве, да и по годам не годился в учителя Иосифу Рувимовичу.

Ссылка по термину «гляссизм» со страницы Навы Глазовой открывается в черный экран. Посреди высвечивается узкое окошко, в котором светятся строки:

«Что касается собственно содержания, аура фактуры контекстуализируется в нем определенными формальными сопоставлениями».

Я попытался прокрутить окошко вниз. На движения мыши и курсора страница не реагировала, на комбинации клавиш тоже. Наконец мне удалось добиться обновления содержания окна, набрав пятизначную комбинацию во втором сверху ряду клавиатуры:

«Представляется удивительным, что возвышенная красота линейных египетских мотивов создает резонансные отклики, присущие тотальной специфичности рассматриваемых художественных работ».

И так, прокручивая строки одну за другой, я постепенно пришел к развернутому фрагменту статьи о «гляссизме», художественном направлении, в котором работала Нава Глазова:

«Что касается собственно содержания, возвышенная красота сексуального означающего в нем представляется тревожным знаком в свете критического диалога последних лет. Эти работы полны игры и вдохновения благодаря оптическим, а не визуальным предположениям временной фактуры произведений, которые привносят содержательную составляющую в связи с присущей им резонансной обработкой света. В противоположность некоторым последним высказываниям, внутренняя динамика затаенной сексуальности отрицательных пространств только подчеркивает структуру творческого мышления. Рассматривая их в свете эстетики модернизма, нетрудно заметить, что фактурная аура фигуративно нарративной пространственной матрицы визуально и концептуально активизирует освоение естественных элементов».

Хлопнула форточка, раздался какой-то жестяной звук, прокатившийся по волне крыш за окном. Кстати, что это за статья? Не похоже на информационную статью из художественной энциклопедии. Скорее актуальная критика, высказывание одного из сонма марателей бумаги, пасущихся на телах артистов. Критики мнят, что в их силах возвеличить или уничтожить художника, проявить или стереть его искусство во времени. Бесконечное письмо – вдоль, вкривь, вкось. Но что-то брезжит между этих строк. Мне кажется, я начинаю понимать суть ее работ – легкую, завораживающую, матрешечную. Я переместился к следующему фрагменту описания, содержащему неожиданно личное высказывание арт-критика:

«В эти работы непросто проникнуть из-за скрытых свойств пространственных взаимосвязей, подчеркивающих многообразие их составляющих. Даже человек, не являющийся профессиональным художником, понимает, что метафорический резонанс пространственных взаимосвязей ставит под вопрос кажущуюся тотальную простоту отличительных формальных представлений. Представляется совершенно замечательным, что почти механическое создание означаемого выразительного художественного жеста фиксирует тотальную специфичность рассматриваемых художественных работ. В то же время необходимо подчеркнуть, что дизъюнктивное возмущение чистоты линий контекстуализирует участие в существенном качестве работ. Новизна, заключенная в присущей им динамике почти биоморфных черт, угрожает проникнуть в крупный объем работ».

Статья, видимо, писалась второпях. Повторы, возвращения к уже проговоренному, блуждания на месте.

«…Представляется удивительным, что инверсное редуктивное качество внутреннего содержания создает резонансные отклики относительно доступности работ. В противоположность некоторым последним высказываниям, возвышенная красота линейных египетских мотивов визуально и концептуально активизирует структуру творческого мышления. Рассматривая их в свете эстетики модернизма, нетрудно заметить, что почти механическое создание означаемого пространственных взаимосвязей представляется тревожным знаком освоения естественных элементов. В то же время необходимо подчеркнуть, что инверсное редуктивное качество почти биоморфных черт привносит содержательную составляющую в структуру творческого мышления. Даже человек, не являющийся профессиональным художником, понимает, что метафорический резонанс отрицательных пространств угрожает проникнуть в существенные качества работ».

Мне кажется, я понял. Я уже сам могу говорить об искусстве «гляссизма». Хотя бы так:

«Эти работы полны игры и вдохновения благодаря скрытым свойствам линейных египетских мотивов, только подчеркивающих тотальную специфичность рассматриваемых художественных работ. Новизна, заключенная в инверсном редуктивном качестве сексуального означающего в них, граничит с кодификацией многообразия их составляющих. Что касается собственно содержания, дизъюнктивное возмущение фигуративно нарративной пространственной матрицы ставит под вопрос кажущуюся тотальную простоту крупного объема работ. Представляется совершенно замечательным, что присущая им динамика почти биоморфных черт привносит содержательную составляющую освоение естественных элементов. В эти работы непросто проникнуть из-за возвышенной красоты внутреннего содержания, только подчеркнутого в свете критического диалога последних лет».

Так уж и непросто! Как ни прискорбно, но приходится заключить, что называемая критика представляет собой словесный конструктор, бездумный набор псевдозначимых словосочетаний и терминов, генерируемых в произвольном порядке до бесконечности. Можно продолжать чтение нескончаемого текста, можно продолжить его самостоятельно в погоне за ускользающим отсутствующим. Потому что чем дальше, тем очевиднее, что никакого художественного направления, именуемого «гляссизм», не существует.

Список работ Навы Глазовой по ссылке на ее странице тоже не открывается, как нет ни ее авторской страницы в Российской энциклопедии, ни самой этой энциклопедии. Правда, существуют Музей современного искусства в Нью-Йорке и Музей Гуггенхайма в Бильбао, но на их сайтах «гляссизм», «феллизм» и юная художница Нава Глазова не значатся. В реальном мире никто ничего не знает о Наве Соломоновне Глазовой из Феодосии.

Не открываются ссылки на странице Розы Глазовой на сайты «Красотки Крыма» и фильм «Оловянный пистолет» Одесской киностудии. Не существует в природе кинорежиссера Сергея Трауголда и издательского дома Ланы Муровой.

Если на то пошло, нет и благотворительной организации «Красная Гексаграмма». Ее сотрудники не спасали людей в ходе природных катастроф и военных конфликтов. Правда, Крымское землетрясение 1927 года имело место, и Нобелевская премия мира существует, и даже «Футбольное противостояние» действительно случилось. Этот военный конфликт между Сальвадором и Гондурасом в 1969 году унес жизни трех тысяч человек. Однако «Красная Гексаграмма» не останавливала войну и не оказывала помощь раненым и беженцам.

И слова «астеронавт» тоже нет, как никогда не было летчика-стеронавта Глазова. Не существует ни сайта астеронавтов, ни энциклопедии «Астеробиблия», ни книги «Российские астеронавты», выпущенной киевским издательством «Новости астеронавтики», ни скульптурной композиции «Через тернии к звездам», установленной в Мариинском парке.

Единственный официальный документ о Григории Глазове, который мне удалось отыскать, – это приказ Главного управления кадров Вооруженных сил СССР о признании младшего лейтенанта Г. С. Глазова, командира взвода 75 мм пушек, 1916 года рождения, уроженца г. Феодосия Крымской АССР, еврея, рабочего, из рабочих, холостого, члена ВЛКСМ с 1938 года, образование общее 7 классов в 1931 году и школа ФЗУ в 1934 году, в Красной армии с 1937 года, пропавшим без вести в августе 1941 года.

Не существует ни музея Крымского функционализма, ни самого такого архитектурного направления. Все, что известно архивам о Хаиме Соломоновиче Глазове, 1906 года рождения, место рождения Крымская АССР, г. Феодосия – это дата его призыва в ряды Красной армии: 18 августа 1941 года, Феодосийский ГВК, Крымская АССР, г. Феодосия. В списке, заполненном безграмотным писарем, он значится как Глазов Хаим Саламон. И далее – запись аккуратным секретарским почерком: можно считать пропавшим без вести в декабре 1941 года. Источник информации ЦАМО.