Текст книги "Птица и охотник"

#13. Нас Аум-Трог

После ужина лагерь затих. Дозорных Нас не выставлял никогда, он полностью полагался на бдительность Невидимых. Они защитят, разбудят… и покарают глупцов, осмелившихся приблизиться к стоянке Верхних магов.

Растянувшись на овечьих шкурах, глава клана с наслаждением вдыхал аромат влажной земли, пепла и дыма от костра. Запахи смешивались, тянулись тонкими струйками. Где-то на самой вершине неспешно и лениво посвистывал ветер. Хотелось бы Насу знать, что задумал старый хрыч Игмаген?

Раньше, еще до войны с Моуг-Дганом, тот был обычным магом, который приносил в жертву духам скотину, и все его умения сводились разве что к тому, чтобы гадать на костях и предсказывать погоду. Магии, настоящей магии, в его жилах не было ни капли. Уделом он владел по счастливой случайности, и не умел устанавливать связь с теми Невидимыми, что служили ему.

Но едва Моуг-Дган одержал победу, как ловкий Игмаген и еще несколько подобных ему магов Нижнего королевства провозгласили себя Отцами, поклоняющимися Всем Знающим, и их воины, носящие железные кольчуги и железные шапки, тут же подняли мечи против своего народа.

А Верхние маги в те времена были побеждены, оттеснены в глубь Верхнего королевства и слишком подавлены поражением. Ведь им еще никогда не приходилось проигрывать. Нас до сих пор не мог понять, каким образом Моуг-Дгану удалось одолеть Невидимых. Это так и осталось тайной. С той поры уверенность в собственной мощи покинула Верхних магов.

И, пожалуй, все были рады, что Праведные Отцы не двинули своих железных воинов на земли Верхнего королевства. Моуг-Дган провозгласил тогда поклонение Создателю, а все храмы духам Днагао предал огню. Не оставил ни одного.

Праведные Отцы после построили другие храмы, посвященные Всем Знающим, установили новые правила и новые традиции. Нас эти правила помнил, они сильно напоминали три истинных магических закона, звучащих коротко и просто:

Молчи и не сомневайся.

Повинуйся.

Плати цену.

Настоящий маг, прошедший через Посвящение, обязательно должен исполнять эти главные законы. И Нас их соблюдал. Но истинная сущность закона открывается только тогда, когда ищешь настоящей силы, только при сотворении сильнейших заклятий. Законы являлись основой могучей магии – так учил Наса его отец.

У Ордена Всех Знающих правила получили другое звучание, но их все равно соблюдали, слухи об этом доходили до Верхнего королевства.

Законы могли иметь разное толкование, их могло быть очень много, как, например, у Ордена в Нижнем королевстве, где особыми правилами предписывалось даже то, как женщинам располагать покрывало на голове. Но все сводилось к главному: повинуйся, не рассуждай, плати. Платить надо всегда, такова суть любых отношений – что со Знающими, что с Невидимыми.

В палатку зашел Замгур и сообщил, что в стане тишина и порядок, ветер поднялся, стало холоднее, на небе ни облачка и звезды обещают завтра ясную погоду. Нас даже не открыл глаза в ответ на это сообщение. Он знал, что все будет хорошо, ведь он совершил обряд перед дорогой. Удача не отвернется от его клана.

Молитвенное служение перед сном было коротким – несколько веточек священного миндального дерева, устроенных на жаровне, ароматный порошок и слова благодарения и посвящения Невидимым. По обычаю Верховные маги кланов совершают охранительные обряды за всех своих людей: и тех, кто рядом, и тех, кто остался далеко. Кинув последнюю щепотку порошка в огонь и вдохнув горький резкий аромат, Нас вышел из палатки.

Стан погрузился во тьму, лишь кое-где угасающие костры освещали лица спящих. Глава клана, неслышно ступая, прошелся по лагерю, оглядел своих воинов. Пьянства среди них не было, стылая даже не ввозилась на территорию кланов. Нетрезвый воин не способен держать оборону, потому Нас поддерживал железную дисциплину среди своих людей. Как, впрочем, и все остальные маги.

Теперь можно отдохнуть и самому. Круглый шатер белел в темноте, обещая уют и тепло. Яркий костер около него выбрасывал в темное небо снопы искр. Щедрый Маниес заливал округу добрым, даже немного ласковым светом.

Земля едва слышно заскрипела под ногами мага. Он наклонился посмотреть, что это может быть. Внезапно кто-то схватил его за край плаща, дернул. Хриплый голос прошептал:

– Ты слышишь это, мой правитель? Ты видишь его?

Нас оглянулся и встретился глазами с Ургоном. Тот устроился на расстеленном на ветках плаще, но взор его горел тревожным огнем, отражая едва теплящееся пламя угасающих углей.

Нас не стал спрашивать, кого он должен увидеть. Маг и сам почувствовал присутствие чего-то злого и сильного. Он оглянулся и увидел залитую светом Маниес тоненькую светлую фигурку, бредущую по склону. Это был мальчик лет тринадцати, худющий, одетый в одну длинную рубаху с чужого плеча. Взлохмаченные волосы, бледное лицо и странное, чуть отражающее свет Маниес, тело.

Мальчик поднял лицо, посмотрел темнющими глазами на Наса и звонко проговорил:

– Это ты выбросил мою голову?

Наса передернуло. Призрак – вот кто это был. И голова у него находилась на своем месте – на плечах.

– С каких пор нам стоит бояться тех, кто умер? – презрительно сказал Нас и выхватил свой плащ из рук застывшего от ужаса Ургона. – Этот мальчишка и при жизни мог напугать только тараканов в отцовской избе. А после смерти он и подавно никому не страшен. Будь воином, Ургон, ложись и спи. И меньше присматривайся к темным кустам – спокойнее сон будет.

– Отдай мне мою голову! – уже более жалостливо, но так же звонко попросил призрачный мальчик. Видимо, речь шла о том черепе, что совсем недавно попался под ноги магу.

Нас не ответил ему. Нельзя разговаривать с призраками и вестись на их жалобы и просьбы, иначе прилипнут, как пиявки, и будут приходить каждую ночь. Пусть идет себе дальше. Маг распрямил спину и решительно зашагал к шатру. Пора ложиться, завтра вставать еще до рассвета и трогаться в путь.

И тут мальчик, оказавшись за спиной Наса, запел. Тоненький звонкий голосок печально завел до боли знакомую мелодию:

 
Не в высоких лесах, где багровый кизил
И сосна под узорной корой.
Не в высоких лесах дом любимый застыл
Над присыпанной хвоей землей.
 

Песня, которую пела по вечерам сестра Наса! Любимая песня его детства, старая и грустная, пролетела сквозь темноту ночи и тронула мага до самого сердца. И даже голос мальчишки показался похожим на голос сестры. Наргиса звучала, как серебряный колокольчик, и когда заводила песню, невозможно было не слушать. Как часто она успокаивала его по вечерам своими песнями! И как часто отец приговаривал, что Наргиса – вылитая мать…

Нас замер, вслушиваясь в чистый голосок, напевающий медленную песенку. Не выдержал, оглянулся и приказал:

– Замолчи, иначе тебя вышвырнут отсюда!

Лицо мальчишки на секунду вытянулось. Показались острые зубы, а губы разъехались в стороны в жутком оскале. Но тут же глаза призрака опять погрустнели, он поник головой и проговорил:

– Где моя голова?

– Зачем тебе голова, дурень? Ты уже без плоти, тебе и так хорошо. – Нас знал, что нарушает правила, но ему страшно не хотелось слышать любимую песню из уст призрака. Мелкого, пакостного, но абсолютно безвредного.

– Я хочу свою голову, – все так же грустно протянул мальчик.

– Так пойди и возьми ее. Я пнул твою голову где-то около белого шатра. Забирай череп и проваливай к собственной могиле.

– У меня нет могилы. Закопай мою голову, добрый маг, и я спою тебе песню.

Призрак начинал наглеть. Нас поднял руку, произнес заклинание, и один из Невидимых выступил из сумрака. Призраку оказалось достаточно только увидеть его, чтобы тут же принять свой настоящий облик – стать скорченной зубастой тварью – и исчезнуть во мраке. Эти твари не понимают ничего, кроме силы, и договариваться с ними бесполезно.

Нас оглянулся. Ургон удовлетворенно растянулся на своем плаще и закрыл глаза. Невидимых он не мог видеть, но зато отлично рассмотрел, как пропал Призрак после произнесенного Насом заклинания. Он знал, что маги обладают силой и могут справляться с мелкими духами и назойливыми призраками. Потому Ургон и его люди и служат клану Аум-Трогов.

Замгур спросил Наса, что это было, а тот коротко ответил:

– Призрак. Мелкий и не страшный. Его уже нет здесь.

Эти земли все потому и обходят стороной, что они стали пристанищем для разных тварей, умеющих нагнать страху. Завернувшись в меховое одеяло, Нас вдруг подумал о сестре. Наргиса умерла перед самой войной, буквально за несколько дней до того, как отец выступил с походом на Нижнее королевство в надежде найти и обрести власть над Моуг-Дганом. Древние пророчества говорили, что тот, кто получит власть над Истинным Моуг-Дганом, будет непобедимым, и Великие князья Невидимых будут служить ему бесконечно. И еще прорицания говорили о будущей войне проклятых и об их драконе Гзмардануме, который умел превращаться в человека и обладал необыкновенной властью.

Пророчества говорили, что только Истинный Моуг-Дган сможет остановить проклятых. «И исполнит Истинный Моуг-Дган все три магических закона, и возьмет силу от Розового камня Нгуух, и остановит нашествие проклятых на земли двух королевств» – так гласило древнее пророчество, произнесенное несколько сот лет назад монахами-отшельниками. Это было в те времена, когда Магические кланы Верхнего королевства только образовывались. И клан Аум-Трогов был самым малочисленным и слабым.

Но предсказание не сбылось. Вернее, сбылось, но не так, как все ожидали. Моуг-Дган не исполнил все три закона, хотя силу Розового камня Нгуух забрал и наступление баймов остановил. Только власть над ним никто так и не сумел получить. И отец Наса, глава клана Нисам Аум-Трог погиб в схватке с Моуг-Дганом.

Где теперь великий маг Моуг-Дган, никто не знал. Он исчез так же внезапно, как и появился.

Были еще древние пророчества монахов, но они казались путанными и непонятными. Да и вряд ли эти предсказания правдивы и верны. Ведь оказалось же не точным самое главное прорицание.

Нас слышал, что точно сбываются лишь пророчества суэмцев. Те умели предсказывать, их Знающие могли верно сказать о том, что будет. Только гордые суэмцы не раскрывают своих пророчеств Верховным магам крошечного Верхнего королевства и не общаются с ними.

Нас заснул не сразу. Его вдруг одолело странное беспокойство, но к чему все это, он так и не смог понять. Возможно, такое влияние оказывают Безжизненные Земли – недаром же люди избегают их. А значит, для жителей Нижнего королевства будет недобрым знаком появление из этих земель Верхних магов.

#14. Нас Аум-Трог

Наргиса была похожа на мать. Такой же высокий лоб, такие же большие черные глаза. Мягкие губы, полные и нежные. Сестра считалась красавицей, и отец гордился ею.

Мать Наргисы и Наса умерла в год, когда отец стал главой кланов. Это был славный и грустный год. Маг помнил его хорошо, хотя был совсем ребенком. Однажды он узнал, что мама не спустится к завтраку и не совершит утренних молитв, потому что ее уже нет. Ночью смерть забрала бедолагу в мир Невидимых. Ни болезни, ни немощи – ничего такого не было. Беда пришла внезапно, словно гром среди ясного неба.

– Вашей матери больше нет, – коротко и резко сказал утром отец и велел сестре самой распоряжаться приготовлением завтрака.

А спустя несколько длинных недель слез и тоски, когда вся семья, включая рабов, оплакивала утрату, наступил День Посвящения. Отец выиграл клановую битву, и его провозгласили Верховным магом всех кланов. Клан Аум-Трогов возвысился, обрел должную славу. Это было началом славных дней, дней величия и могущества.

Отец женился еще раз, и новая жена подарила ему четверых сыновей: двоих черноглазых близнецов, быстрых и горячих, как степной ветер; спустя два года – еще одного черноглазого мальчика, проворного и хитрого, как степной лис; и самого последнего, Грога, одолеть которого было трудно даже близнецам.

В год, когда отец вышел на войну с Моуг-Дганом, на клан обрушилось несколько несчастий. Умерла новая жена отца, и сестра тоже ушла в мир Невидимых. Наргиса была Насу как мать, она любила и жалела его. Ее потерю он переживал очень тяжело. Почему умерла сестра, ему не сказали. Просто однажды она, как когда-то мать, не спустилась к завтраку, и отец объявил, что тело Наргисы уже приготовлено к погребению, тело мачехи тоже.

Нас понимал, что нельзя сказать, удачу принес тот год или одни несчастья. После смерти отца четырнадцатилетний паренек победил в нескольких клановых битвах, отстаивая право на верховенство кланов. И отстоял! Его стали бояться и уважать, хотя и не могли забыть отцовского поражения.

Мысли о прошлом не давали Насу уснуть. Он то и дело прикладывался к фляге с водой – вина Верхние маги никогда не пили, как и не стригли волосы. После выходил из шатра и всматривался в черные, озаренные призрачным светом, холмы. Где-то вдалеке все еще бродили призраки, но к стану они уже не смели приближаться. Время от времени загорались ложные огоньки, переплывали с места на место. Только некому тут следовать за их светом, никого они не заведут в бурелом или непроходимую чащу. Люди здесь не появляются, судя по всему.

Что-то сильно беспокоило Наса, и тревога все больше и больше нарастала. Когда же ему удалось уснуть, то предстала перед ним Наргиса, и казалась она настолько живой и реальной, что от боли защемило сердце. Лицо ее было круглым, нежным, глаза – грустными и немного усталыми. Так она смотрела на Наса еще при жизни, когда слишком утомлялась к вечеру от дневных хлопот по хозяйству – ведь весь дом тогда был на ней.

Во сне Наргиса просто смотрела на брата и ничего не говорила. Пристальный взгляд ее словно о чем-то молил, но губы сестры так и остались сомкнутыми. И в этот момент Нас вдруг страстно захотел, чтобы она прикоснулась к нему, прижала голову к плечу, как Наргиса это делала при жизни. И спела бы ему хотя бы один раз. На прощание.

Даже во сне Нас слишком хорошо понимал, что это Безжизненные Земли так влияют на него, это их магия. Но он не спешил прогонять наваждение. Сестра находилась так близко, что можно было коснуться ее – лишь протяни руку. Но Нас не протягивал. Он замер в своем странном сне-видении и только смотрел в глаза Наргисе, стараясь продлить встречу.

Печальный привет из прошлого – вот чем был этот сон.

Рано утром воины снова двинулись в путь. Рассвет казался серым и медленным, он полз откуда-то из-за холмов, тянулся липким туманом и нехотя раздвигал завесу ночи. Люди Ургона лениво ворчали о проклятых землях, да пожрут тут всех зменграхи. Но остальные молчали. Они привыкли доверять своему магу, и это было правильно.

Отряд отправился в путь, оставив после себя только погашенные кострища. За Безжизненными Землями лежало Нижнее королевство – владение Железных рыцарей. Вот туда и держал путь Нас.

Выжженные холмы скоро остались позади, и когда солнце за облаками поднялось вверх, воины уже ехали по широкой, размытой дождями дороге. Над их головами сбивались тучи, обещая новую порцию воды, холодный ветер неугомонно трепал плащи.

В этом году осень выдалась дождливой и ранней, и в Нижнем королевстве, судя по всему, не успевали убрать урожай. Пшеницу и ячмень уже сняли с полей, но они все еще не были свезены в амбары и мокли в стогах. Да и как увезти хлеб, когда дороги размокли от воды, превратились в сплошную кашу? Верхом пробраться еще можно, но тяжело груженные телеги увязнут в грязи по самые оси. Зима в этом году обещает быть голодной: урожаи невысокие, и те не удается вовремя собрать.

У Наса в клане хлеб убрать успели. Пришлось для этого прочитать не одно заклинание и совершить не одно жертвоприношение. И заплатить высокую цену. У хорошего заклинания всегда есть цена – это третий закон, который не может быть нарушен. Нас принес в жертву своего жеребца, любимого, верного, которого сам вырастил, выкормил из своих рук и для которого никогда не жалел добрых слов. Благодаря коню сейчас амбары мага забиты хлебом, хотя и скудно родит земля в их краях. Но клану этого хватит.

У Праведных Отцов дела обстояли не так хорошо, судя по всему. Кто-то из воинов Ургона помянул зменграхов и обозвал здешних людей бездельниками, позволяющими хлебу гнить в стогах под дождем. Нас не обернулся на говорившего, излишней болтливостью отличаются только простаки и глупцы. Это не забота воинов Верхнего королевства – размышлять, когда крестьяне Ордена вывезут свой хлеб.

Отряд миновал несколько захудалых деревень с опустившимися до земли соломенными крышами, покосившимися сараями и улицами, утопавшими в грязи. Уныло и безнадежно глядели на воинов крохотные оконца изб, темнел выброшенный под заборы мусор. Воняло навозом, мокрой землей и прелой соломой.

За последней деревенькой вдалеке показались крыши высоких деревянных срубов на холме и неровные стены недостроенной башни. Легендарной башни Игмагена, которую тот возводит вот уже пять лет. Значит, совсем близко Тханур – главный город Удела Праведного Отца. Городских стен еще не было видно, только башню и стены храма Всех Знающих.

По здешним правилам храм должен быть непременно виден издалека, чтобы люди могли легко ориентироваться во время праздничных паломничеств. Глупейшее правило, как на взгляд Наса. Наверняка урожай некогда вывозить, поскольку праздничные служения и приготовления к ним занимают все свободное время крестьян. А ведь еще есть храмовые поля, возделывать которые приходится не только рабам. Крестьяне исправно отбывают «праведные повинности» – так это называется здесь. И в первую очередь убирают и вывозят храмовый хлеб, а после уже приступают к своему. Негоже дела Создателя делать в последнюю очередь, а обработка храмовых земель и уборка урожая – это первейшее дело Создателя. Так учат здешние рыцари.

У дальнего края Нас заметил несколько темных фигурок, худых и невысоких. Он догадался, что это подростки пробуют все же спасти зерно. Рядом с ними стояла запряженная в низкую телегу лошадка. Один из мальчишек подкладывал под колеса ветки деревьев, чтобы животинке удобнее было вытянуть поклажу из грязи. Остальные проворно перетаскивали скирды, перекидывая их с рук на руки. Видимо, надеялись вывезти хлеб на гумно.

Едва отряд Наса приблизился достаточно для того, чтобы работающие ребята заметили воинов, раздался свист. Подростки бросились врассыпную, один из них вскочил на лошадь и завозился с упряжью. Мальчишки то ли воровали чужое зерно, то ли просто испугались. Наса это не волновало. Верхних магов не любили в здешних краях – это понятно. Еще жива была память о прошедшей войне.

Тханур встретил воинов шумом, бурлящей людской толпой и зычным колокольным набатом. Собирали народ на молитву, видимо. Деревянные храмы с высокими башнями венчали небольшие колокола, которые звучали торжественно и грустно. В тон им гудели длинные роги. Получалась тяжелая, режущая слух музыка, под которую полагалось возносить молитвы Знающим.

Народ расступался перед огромными вороными конями, таращился на плетенные в косы бороды и на нефритовые и ониксовые бусины в волосах воинов. Кое-кто шептал, возмущенно притрагиваясь к шее ладонью:

– Изверги, идолопоклонники пожаловали… привезли сюда свое проклятие, колдуны мерзкие…

Но говорили все тихо, почти шепотом, потому что страх перед Верхними магами все еще жил в этих людях.

Нас не смотрел на толпу – их вонь, грязные, заросшие лица и всклокоченные бороды вызывали у него только отвращение. Бедная, потрепанная, заляпанная одежда являла сильный контраст по сравнению с чистыми, отделанными вышивкой и бахромой плащами магов. Даже простые воины клана Аум-Трогов могли позволить себе добротные шерстяные плащи, отделанные мехом и украшенные серебряными нитями. На ногах магов были кожаные штаны и оранжевые сафьяновые сапоги с тисненым узором.

Воины в клане Наса никогда не бедствовали, даже во времена скудного урожая. Всегда были стада коз, которых выгоняли высоко в горы клановые пастухи, всегда были козий сыр, мясо и молоко. Всегда урождались яблоки. Земля давала небогатый урожай, поскольку плодородный слой в Верхнем королевстве слишком тонкий, а под ним – скала, не дающая возможности корням проникнуть глубоко.

Здесь же, в Нижнем королевстве, земля должна была быть более щедрой. Но, видимо, не для простых крестьян, которым и на сапоги не хватало монет. Они ходили в лаптях и деревянных долбленках, грубых и страшных. Замурзанные и невоспитанные дети, предоставленные сами себе, забирались на заборы и крыши домов и молча глазели на воинов, не осмеливаясь сказать что-то гадкое вслед отряду Наса. Это тоже было в диковинку – в их клане мальчики не могли слоняться без работы. Едва научившись ходить, они обязательно учились делу. Да хотя бы траву рвать для коз и собирать щепки на растопку. А чтобы просто так бродить по селению и валять дурака – такого не было никогда.

Потому Нас лишь презрительно кривил губы, глядя на грязных мужчин, почесывающих спутанные бороды, да на боязливых женщин, некрасиво подпоясанных под самыми грудями обычными веревками. Длинные юбки и сарафаны здешних женщин спускались до самой земли, пачкаясь в грязи. А их волосы обязательно покрывали черные платки, завязанные по самые брови. Как от таких страшных женщин можно производить потомство?

Внезапно в уличный гомон влились новые звуки. Стук молотков по камню, грохот телег, скрип лебедок. Послышалась медленная, гнусавая песня. Отряд Наса выбрался на широкую, мощенную камнем улицу, и перед воинами предстала выложенная из белого камня башня, широкая и высокая. Задрав голову вверх, Нас осмотрел длинную вереницу оконных проемов, где каждый ряд обозначал уровень башни. Пять уровней – это слишком высоко. Только в Суэме строили такие высокие сооружения. Но суэмцы хранили в секрете свой способ постройки, и эти башни сияли вечными огнями так, что их видели за несколько могхов. Так рассказывали торговцы и бывалые караванщики.

Игмаген не владел секретами суэмцев, а они помогать ему отказались – это Нас знал. Потому Белая башня, посвященная Всем Знающим и призванная быть главной цитаделью Удела, все еще была не достроена. Сотни рабов, гремя цепями, возились на высоких деревянных лесах. Скрипели лебедки, трещали доски, по которым вкатывали тачки с раствором. Среди работающих Нас узнавал и людей со своей родины.

Не все кланы успешны и могут прокормить множество рожденных детей. Потому самые бедные продавали лишние рты – продавали еще детьми – тому, кто заплатит хоть какую-нибудь цену. Маги никогда не продавали своих родных, это только люди, служащие небогатому клану, решались на такое. Как правило, это были жители окраин, куда караванщики приезжали за живым товаром. Частенько продавали и недругов, побежденных в клановых битвах. Такое происходило, только если их семьи не могли внести за них выкуп.

Но больше всего на строительстве Белой башни было крестьян. Грязных, худых, оборванных. Согнутых и ко всему безразличных. Нас не мог понять – они все рабы или среди этих людей есть и свободные?

Гигантская башня возвышалась над срубами, покосившимися каменными домиками, грязными улицами города и казалась чудовищной насмешкой. Белый камень привозили издалека, откуда-то из каньонов с юга Нижнего королевства. Это требовало немало денег и усилий, но видимо Все Знающие, в честь которых возводили башню, того стоили.

Наконец широкая улочка, обогнув строительство, привела к высокому срубу, сложенному из толстых темных бревен. Четырехгранная, уходящая пирамидой ввысь крыша венчалась небольшой башенкой с колоколом. На широких, вымощенных серым гладким камнем ступенях несли караул воины в кольчугах, белых плащах и конусообразных шлемах. У них на кожаных ремнях, овальных щитах и длинных плащах Нас рассмотрел одну эмблему – круг, из середины которого расходились лучи, точно спицы из колеса. Насколько маг слышал – а он любил собирать вести из различных земель, – середина круга означала Создателя, а спицы – его Знающих, которые, точно солнечные лучи, доносили волю Бога до остальных людей. «Без Знающих нет видения», – говорили в Нижнем королевстве.

Навстречу отряду вышел мужчина с бритой головой и круглой, аккуратно подстриженной бородкой. Белый плащ его, надетый поверх кольчуги, был изрядно вымазан в грязи, а кожаные штаны потерлись и порыжели.

– Мир вам и вашим землям, уважаемые, – густым басом произнес мужчина, едва заметно наклонил голову и зло стрельнул из-под черных бровей светло-карими глазами. – Полдень правит, мы ждали вас вот уже несколько дней. Праведный Отец будет рад видеть соседей, пусть вы и не признаете истинную веру.

– Я рад тебя видеть, незнакомец, – сухо ответил ему Нас, – но в наших землях, когда желают мира, сначала называют свое имя и имя своего отца. Кто ты, чтобы мы могли уважить тебя и назвать по имени, и уважить твоего отца и его тоже назвать по имени?

Лысый человек вспыхнул, лицо его побагровело, но он тут же подавил раздражение и еще более низким голосом произнес:

– Я – рыцарь Ордена, управляющий Праведного Отца Игмагена, магистр Гимон-Наст. Отца моего звали Емгар-Наст, и он погиб в прошлой войне, когда маги вашего королевства нарушили границы.

Нас спрятал усмешку, поднял одну бровь и сдержанно ответил на поклон:

– Да пошлют Невидимые успех тебе и Праведному Отцу, рыцарь Гимон-Наст.

Рыцарь задрал подбородок и сказал:

– Мы не поклоняемся Невидимым.

– Кто знает, – голос Наса стал совсем тихим, – кто знает…

Отряд его спешился, подбежавшие слуги взяли поводья лошадей. Нас, проводив взглядом своего нового черного жеребца, подумал, что хорошо бы в здешних конюшнях умели ухаживать за лошадьми, и стойла не отличались такой же грязью, как городские дороги.

Сквозь узкие окошки сруба, сквозь частый переплет внутрь попадало совсем мало света. Темнели толстенные стволы деревьев, обработанные и покрытые маслом, – они служили колоннами, поддерживающими второй этаж дома Игмагена. Уходили вглубь узкие коридоры и низко опускались дверные проемы. Грохотали по деревянному полу сапоги железных рыцарей – несколько человек сопровождали отряд Верхних магов.

Нас и его воины ступали легко и тихо, точно огромные хищные коты. Следом за ними двигались Невидимые, и воздух леденел от их присутствия, становился совсем прозрачным и неподвижным. Видимо, слуги это чувствовали, потому что шептали молитвы, тряслись и то и дело дотрагивались до символа Знающих – железного знака колеса, висевшего у них на шеях. Маленький знак, должно быть, служил им оберегом.

В огромной горнице, где пылал каменный очаг, занимающий половину стены, а на широком столе горело множество свечей, Нас увидел Праведного Отца Игмагена. Плотный человек с двойным подбородком и темными маслеными глазками сидел у огня, запахнувшись в расшитый золотом бархатный кафтан, и потягивал вино из серебряного кубка.

– Маги Верхнего королевства, мой Отец, – произнес Гимон-Наст.

Игмаген поднялся, поставил кубок и ленивым, тягучим голосом произнес:

– Полдень правит. Да хранят нас Все Знающие и Создатель. Мы пригласили вас на совет, чтобы мир между нашими королевствами оставался нерушимым.

Нас с удивлением понял, что Праведный Отец не боится. В его властном голосе не было ни капли страха. Нас слегка поклонился и ответил:

– Да хранят тебя все те, кому ты поклоняешься, славный Игмаген, сын Нигура. Мы приехали с миром и рады видеть тебя в добром здравии.