Текст книги "Драконий Катарсис. Изъятый"

Глава 7
Тристания. Объяснить необъяснимое

Я посмотрела на стены родного города и чуть не пустила слезу от радости. Мы все-таки смогли вырваться из гостеприимных лап и крыльев гарпий, у которых проторчали эти недели. Наши гарвы нервно порыкивали, ожидая команды двигаться дальше. Шаманы гарпий переместили нас все-таки не в саму столицу: пришлось покупать ездовых животных и ехать к Санаану по суше. Я протянула руку и ухватилась за плечо Лионеля, гарцевавшего рядом на гарве более светлой масти. Бард перехватил мои пальцы, наклонился и поцеловал их, а потом сказал:

– Все будет отлично, верь мне.

– Отец не будет сильно буянить, – добавил уверенный голос нашего спутника.

Я с сомнением глянула в сторону Марата и в который раз поразилась превратностям судьбы. На третьем гарве рядом с нами уверенно сидел в седле стройный молодой парень лет восемнадцати от роду. Его короткие темные волосы топорщились на ветру мокрым ежиком, а черные глаза смотрели в будущее настолько спокойно, что оставалось только позавидовать. Я вот не представляла себе, как объяснить Террору, что его сын за считаные дни превратился из тринадцатилетнего мальчишки во вполне взрослого молодого человека… Так, кажется, называют себя эти выходцы из другого мира? Вот хоть убей, не представляла, и все тут.

События, которые мы пережили на островах гарпий, изменили не только Марата. Мы с Лионелем окончательно срослись душами и телами – долгая разлука очень поспособствовала обоюдным чувствам. И одно его присутствие уже наполняло меня некоторой уверенностью. А, будь что будет. Я тронула пятками жесткие чешуйчатые бока свирепого ездового пса, и гарв двинулся вперед, к городским воротам.

Миновав стражу, мы направились по широкой улице в сторону моего городского поместья, но по пути нас перехватил разъезд стражи во главе с одной из младших офицеров. Так, почти под конвоем, нас и сопроводили ко дворцу, на шпилях которого развевались мокрые флаги – ветер на высоте был явно не самым слабым. Когда я спешивалась с гарва, дошла некая странность… Я недоверчиво еще раз посмотрела на стяги и застыла с открытым ртом. Вместо полотнищ королевского дома под серым небом мощно плескались черные флаги с центральным кругом из пяти разноцветных треугольников. Это… Я тут же повернулась к страже и спросила:

– Что это значит?

– Ее светлость госпожа наместница ожидает вас, – ответила офицер и приглашающим жестом указала на огромные двери дворца.

Мы втроем проследовали под крышу. Минут через пять нас впустили в тронный зал, где я испытала еще один шок. Диодерия, наша добрая королева, преспокойно сидела на ступеньках ниже трона и читала какую-то бумагу, подоткнув под ноги подол роскошного платья. Перед ней стояла канцелярский секретарь, ожидая какого-нибудь распоряжения. Увидев нас, королева порывисто вскочила и сказала:

– Очень рада, что ты вернулась, Тристания! Ты не представляешь, что тут у нас случилось.

– Однако, – пробурчала я, подходя ближе. – Похоже, случилось что-то очень нехорошее.

– Ну, почему же, – на миг задумалась королева. – Теперь все лесные народы собраны под одной рукой.

– Но? – поинтересовалась я.

– Жаль, что не под моей, – спокойно ответила Диодерия. – Я теперь наместница провинции Ламары, что входит в состав Империи Лесного Моря.

– Э-э-э… – так и не нашлась я что сказать на подобное заявление и посмотрела на Лионеля.

Мой младший муж беспечным голосом спросил:

– То есть королевства эльфов больше нет?

– По ходу, отец нехило так порезвился, пока нас не было, – сказал Марат, оглядывая зал.

– Может, ты нас представишь? – нахмурилась Диодерия, холодно посмотрев на парня.

– Марат, сын Террора, – просто ткнула я пальцем в парнишку, облаченного в строгий походный костюм темно-зеленого цвета.

– Интересный молодой… – наместница запнулась, уставившись на Марата.

– Человек, – подсказала я.

– Очень интересно. – Глаза наместницы прищурились, а во взгляде мелькнуло непонятное выражение. Диодерия улыбнулась и сказала: – И как вам наша столица, уважаемый… человек?

– Красивый город. – Марат пожал плечами. – Не хуже прочих. Я так понимаю, папа где-то здесь спрятался?

– Да, его высочество где-то во дворце. Как только он вернулся, сразу опять куда-то пропал.

– Вернулся? – удивилась я.

– Он любит странные путешествия, – ответил Марат, многозначительно глядя в глаза наместнице.

Диодерия поджала губы и сказала:

– Однако странных происшествий многовато. Что-то случилось с графиней Родерией…

Она пустилась в пространный рассказ о последних событиях во дворце, а я все больше впадала в ступор. Все это было очень неожиданно и странно. Дослушав наместницу, мы втроем попереглядывались, и Марат спросил:

– Вы вот так все и профукали? Однако вас стоило свергнуть.

– Ты… – чуть не зашипела Дио.

– Я. – В голосе Марата скользнул холод разящего металла. – Именно я. И не надейтесь, что сможете как-то помешать моему отцу, а уж тем более вернуть все на старое место. Император Пармалес мне до одного места, знаете ли. Но ради отца я разнесу ваше королевство по камешку.

В зале повеяло каким-то первобытным ужасом. Мы-то с Лионелем привыкли, что Марат – все-таки больше вервуд, чем человек, а для Диодерии это стало шоком. Бледная наместница сглотнула и уселась обратно на ступеньки, пряча глаза, в которых открыто читалось: «Это мы еще посмотрим». Чтобы разрядить обстановку, я спросила:

– К вам тут один наг не наведывался?

– Который? – угрюмо буркнула наместница, пытаясь читать документ, который так и держала в подрагивающих пальцах. – У нас их тут минимум двое сегодня.

– Ушутсса из рода Виш’Тессенид. Я оставила его в Шантале перед тем, как отправиться с посольством. – Этот момент биографии по-прежнему не давал мне покоя.

– Сейчас узнаем. – Дио подозвала к себе одну из стражниц зала, пошепталась и отправила ее с каким-то поручением, после чего сказала: – Здесь где-то твой змей.

– И зачем он тебе, дорогая? – слегка напряженно спросил Лионель, сверкнув глазами.

– Не ревнуй, свет очей моих, – улыбнулась я. – Увидишь его, познакомишься – все поймешь.

Милый разговор ни о чем продлился недолго. Минут через десять в зал стремительно вполз пресловутый наг, которого сопровождала зеленокожая девица, облаченная в серо-травяных расцветок наряд и с двумя мечами в ножнах на поясе. Увидев меня, наг обрадованно закричал через все немаленькое помещение:

– Наконец-то! А то тут все словно сговорились! Мой отец согласен на твое предложение!

– Предложение? – Во взгляде Лионеля загорелись опасные огоньки.

Я поспешно сказала:

– Ли! Я тебе рассказывала! Торговля, дождь тебя залей!

– И чем же ты торговать собралась? – вкрадчиво прошептал Лионель.

– Детенышами гарвов. – Я улыбнулась. – В моем поместье лучшие в Ламаре гарвы.

– Смотри у меня, – грозно проворчал бард, но в глубине его взгляда мерцали смешинки, так что я выдохнула, и мы с нагом принялись обсуждать будущие отношения и дивиденды. Конечно, я рассказывала мужу о планах, но Ли – тот еще проходимец. И сейчас он просто устроил мне показательную сцену ревности. Как же я его понимаю, сама такая.

Обсудив дела, Ушутсса вернулся к форестессе, и они зашушукались в дверях зала. Я же спросила у Диодерии, спровадившей наконец секретаря с бумагами:

– Так где Террор? Хочу познакомить его со своим младшим мужем.

– Думаю, он спрятался, чтобы подумать, – пожала плечами Дио. – Можем поискать, если хотите.

– Значит, идем искать, – согласилась я. Не терпелось увидеть этого черного хвостатого мерзавца, перевернувшего мою жизнь. Если бы не его выходки и это путешествие к Лесному Морю, мы с Ли так и не встретились бы… Возможно, никогда больше. Марат лениво потянулся и проворчал:

– И чего так суетиться? Папа сам придет, когда захочет.

Но все-таки пошел следом за нами, подозрительно поблескивая хитро прищуренными глазами.

Глава 8
Странный плод для простого дерева

Я просидел под деревом где-то с полчаса, гоняя в голове события последних дней, когда умудрился наконец заметить на ветвях выше себя кое-что лишнее. Точнее, кое-кого. Интересно, за каким овощем туда занесло юную нагайну? Лайсси очень старательно изображала лиану, обвив хвост вокруг толстого сука, и при этом старалась не дышать, поглядывая в мою сторону изумрудными брызгами напуганного взгляда. Она явно была в смятении, так что я продолжил делать вид, что ничего и никого не замечаю, весь такой задумчивый. Молодая змеедевушка, похоже, никак не ожидала, что ее господин выберет для отдыха именно то дерево, на котором она решила проветриться.

Смотреть за Лайсси через полуприкрытые веки оказалось донельзя забавным занятием. Тем более что за время пути я странным образом прикипел к зеленой, словно сроднился даже. Лайсси очень старалась не потревожить моего уединения. Правда, получалось не очень. Все-таки живое существо, не статуя, и сохранять одну позу долго не в состоянии. Детская непоседливость еще не покинула эту невольницу, физически вполне развитую на свой возраст в восемнадцать лет, но с шилом в одном месте… Я вспомнил загадку, которая как-то посетила мой воспаленный мозг. За все это время так и не довелось узнать подробностей о физиологии нагов. Где же у них все-таки место для втыкания этого самого шила? Может, спросить у этой непоседы? Да ну… Напугаю еще. Она же такая… Какая? Мои губы расползлись в доброй улыбке. Можно позавидовать тому, чьей женой станет эта салатовая егоза, примостившаяся сейчас надо мной.

При одной этой мысли хорошее настроение стремительно улетучилось. Не было никакого желания думать о таком. Никому не отдам, на фиг! Ее же обидеть может кто угодно… Искренность юной нагайны просто поражала. Искренность и наивность в некоторых вопросах, ага… На волосы опять посыпалась легкая труха – Лайсси все-таки поерзала, пытаясь удержаться. Наверное, тело совсем затекло. Змея, не змея, а все-таки… Очень не хотелось думать, что когда-нибудь найдется тот, кто будет хозяйски прикасаться к ней, командовать, что-то там строить вместе, типа семью. Представив себе такую картину, я разозлился. Руки поотрываю! Ишь, нашли кого трогать без моего разрешения!

– Не отдам! – вырвалось само собой вслух.

Наверху раздалось приглушенное ойканье, что-то громко треснуло, и на бедного сидящего меня рухнуло не самое легкое тело в этой вселенной. Перепуганная Лайсси тут же инстинктивно обвила меня хвостом, вцепилась руками в плечи и перепуганным взглядом уставилась в глаза. Я крякнул от ее увесистости – сам-то субтильный весьма. И напуганно обхватил ее за талию: как бы не убилась! Она же, осознав, что случилось, стремительно покраснела и пробормотала, пытаясь уползти сразу во все стороны:

– Простите, повелитель! Я не хотела! Этого больше не повто…

Пока она что-то лепетала, я утонул в изумрудной зелени огромных напуганных глаз, которая захлестнула с головой, повергая в дрожь. Лепечущие что-то губы императорской невольницы, слегка обветренные и такие… такие… почти парализовали меня. Ее горячее тело под моими руками завозилось, пытаясь выбраться из кольца крепких объятий. И тут я понял, что за чувства одолевали меня в последнее время. Моя душа… Это же моя душа смотрит на меня зелеными глазами, что-то говорит, ерзает и пытается сбежать, смутившись чуть ли не до обморока. Ее дыхание обожгло… Какая же она мелкая по сравнению с другими нагами. Ей бы ноги – мы были бы одного роста.

Думая о чем попало, я все больше сознавал, что пропадаю, тону в этих блестящих глазах, краснею вместе с ней, обнимаю тем крепче, чем больше она дергается. Словно что-то поняв, Лайсси затихла, спрятав красивое лицо в изгиб моей шеи. Я настойчиво ткнулся носом ей в ухо и прошептал:

– Я самый слепой моркот на свете…

– Почему? – тихо спросила Лайсси, слегка выпрямилась и посмотрела мне в глаза все с тем же испугом.

– Теперь я знаю, кто ты, – пробормотал я, чувствуя, как глохну от ударов собственного сердца.

– Кто? – еще тише спросила она.

– Ты – моя душа. Мое сокровище… Ты – моя.

Она пискнула и уперась мне в грудь ладонями, я же засмеялся и прижал ее к себе еще плотнее. А потом нашел ее губы своими. Это нельзя описать, понять или придумать. Только хилые сравнения могут дать бледный далекий образ того, что я в этот момент почувствовал. Так мог бы почувствовать себя тот, кто стоит на вершине мира в потоках стремительного упругого ветра. Или та птица, что парит во время урагана, наплевав на молнии, ливень и гремящую смерть где-то рядом. Или матрос корабля, который только что с трудом взобрался на гребень девятого вала и начал скольжение в бездну, оставив позади все тревоги и отдаваясь этому падению без остатка. Мир вокруг стал искристно-зеленым, теплым и напоенным запахом свежескошенной травы. Оторвавшись от этих сладких растерзанных губ, я услышал тихий протяжный стон нагайны. Но не было в нем ни капли страха или смятения, лишь сожаление и жажда. Сожаление, что ЭТО кончилось. Жажда испить еще хоть мгновение того же самого парения.

На моих коленях сидела смущенная девушка, и вместо змеиного хвоста у нее оказались две красивые ноги. Соски на ее маленьких грудях задорно отвердели, подсказывая: Лайсси совсем не против продолжения банкета. Более чем не против! Я радостно засмеялся и вновь припал к источнику ее дыхания. Осмелевшие руки Лайсси неловко гладили мое тело… Но все могло подождать. Даже просто целоваться с этим сокровищем было восхитительно и горячо. Мы все успеем. Потом, через миг, час или день…

По саду застучали чьи-то шаги и шуршание, а потом ехидный голос Трис вмешался в процесс:

– Нет, вы посмотрите, что он делает! Стоит оставить на пару недель – и он уже юных девиц целует! Извращенец несчастный!

Я еще крепче обнял свою законную добычу, смущенно спрятавшую лицо на моей груди, рассмеялся и сказал, стряхивая с себя наваждение:

– Да когда же я от тебя отвяжусь, герцогиня ты недобитая?!

Глава 9
Совсем другая история

Тристания пришла не одна. С ней вместе был какой-то темноволосый патлатый эльф, весь из себя статный и важный, какой-то парень лет восемнадцати и бывшая королева с двумя стражницами. Нехорошее подозрение закралось в сердце. Я еще раз хмуро уставился на Трис и уже хотел спросить, где Марат, когда до меня дошла некая мелкая подробность, заставив открыть рот. Этот самый парень с короткой стрижкой как раз очень походил на моего сына, как если бы Марату добавили годков так пять. Я с подозрением посмотрел на него и сказал:

– А ну, уши покажи.

Тот усмехнулся и повернул голову. Вечный Дождь, так и есть…

– Ах ты, маленький недоносок! – Я едва не подскочил. Хорошо, вовремя вспомнил, что не один сижу под деревом. Так что ограничился только гневным взглядом, после чего улыбнулся напряженной Лайсси и спросил у сына: – Все-таки принял человеческий облик, да?

– Да, – он виновато шмыгнул носом, хитро улыбнулся, – но так было надо. Иначе бы мы не справились с шаманом гарпий.

Мне поплохело при одной мысли, для каких таких жертвоприношений им мог понадобиться тринадцатилетний подросток.

– Вы что, ловили урода на живца?

– Прости. – Герцогиня виновато опустила голову. – Проклятый шаман мог попасться только на ребенка. Особенно такого чужого для нашего мира, как Марат. Старый маразматик решил, что именно кровь Марата поможет ему завершить задуманное когда-то давно… Он был шаман старой школы. И признавал только настоящие жертвы, разумные, юные.

– Радует, что «был». Надеюсь, вы ему все оборвали? – Поднявшаяся было во мне ярость слегка притихла. – И он ничего не успел натворить?

– Все хорошо, папа, – серьезно ответил Марат. – Он ничего и не смог бы мне сделать. Не забывай, кто я.

– С тобой забудешь… – выдохнул я, понимая, что все-таки надо вставать. Но так не хотелось тревожить уютно свернувшуюся на мне зеленоволосую девушку.

Лайсси поняла всю сомнительность ситуации и встала сама, смущенно прикрывшись руками. Я с сожалением вздохнул и последовал ее примеру.

Марат хмыкнул и сказал:

– Однако… Похоже, это моя новая мама?

– Не надейся, – весело ответил я. – Это моя новая правая рука. И вместе мы тебе уши-то пообрываем. Правда, Лайсси?

Нагайна-перевертыш тут же шмыгнула мне за спину, откуда неуверенно ответила:

– Наверное.

Мы с ней все еще не могли поверить в сумасшедшее единение, в которое окунулись считаные минуты назад. Где-то рядом зашуршал гравий, и мы увидели занимательную картину, как Клэв упрямо тащит за руку нага, возвышавшегося над ней на две головы. Тристания заулыбалась и сказала:

– Ушутсса, родной!

За что тут же получила легкий тычок в плечо от Лионеля. Узнанный мной бард свирепо сверкнул темными глазами и проворчал, жестко вцепившись пальцами в руку старшей жены:

– Еще одна такая выходка – и ты больше не будешь иметь дела со мной, поняла?

– Все, все! – Тристания испугалась почти по-настоящему. – Осознала, поняла, исправлюсь, сердце мое!

И эти двое, наплевав на все и вся, принялись исступленно целоваться, вызвав во мне откровенную зависть. Послать бы их всех куда подальше да заняться не менее интересным делом с моим изумрудным сокровищем… Клэв восхищенно присвистнула и отпустила руку своего нага со словами:

– Террорчик! Солнце ты наше мохнатое! Давно бы так! А то всю дорогу млел по девочке, а прикоснуться боялся.

– Тихо! – рявкнул я, исподлобья глядя на резвящуюся форестессу.

Диодерия покрутила головой и пошла прочь, махнув страже следовать за ней. Ушутсса тут же ухватил сильными руками охотницу за талию, приподнял и довольно сказал:

– Не думал, что сегодня, придя во дворец, найду такое сокровище… Тристания, благослови нас по праву бывшей.

– Что-о-о-о? – Лицо Лионеля хищно вытянулось, а герцогиня с довольной улыбкой замахала руками в сторону нага, показывая, что время для таких подколок выбрано не лучшее.

Клэв откуда-то с плеча нага сообщила:

– Мы уезжаем, Террор. Ушик готов просить моей руки у Матриарха. Так что мы едем в Лесное Море.

– Главное, чтобы ты была довольна, – громко сказал я.

– Вот по дороге и посмотрим, чего тут стоят некоторые хвостатые, – сказала форестесса, извернулась и выпала из рук нага.

Ушутсса насмешливо посмотрел на нее и сказал:

– Смотри, еще бегать за мной будешь, прося добавки.

– Это мы посмотрим, кто за кем и от кого бегать будет. – В глазах форестессы зажегся огонек искреннего чувства.

Я с удивлением наблюдал за происходящим и поражался тому, как у некоторых все быстро происходит. И только спустя секунду смутился. Кто бы говорил про скорость… Словно не я схватил упавшую с дерева змеедевушку, позабыв про все на свете.

Но мысли на месте не стояли. То, что Марат приехал настолько повзрослевшим, неприятно смущало и беспокоило. Я спросил, глядя в глаза сыну:

– Что с тобой случилось? Почему ты так изменился?

– Это плата, отец. – Лицо Марата стало спокойным и серьезным. – Плата за беспечность. И я обязательно расскажу тебе все, но немного позже… Хорошо?

– Хорошо, – смирился я, не желая давить на парня. – Но ты обещал. Помни.

– Все замечательно, – Марат улыбнулся. – Я жив, цел и невредим. Только подрос. А что у тебя за татуировка на левом плече?

Я с недоумением глянул на свою руку и нахмурился. Две сплетенные зеленые змеи обвивали плечо, кусая себя за хвосты. Их нарисованные шкурки переливались так, словно действительно состояли из чешуек. За спиной охнула Лайсси. Я быстро обернулся:

– Что? Что такое?

Она молча сунула мне под нос левую руку с другим рисунком – два черных пушистых хвоста очевидно отличались от моих гадюк. Наблюдавшая за всем этим Тристания торжественно поклонилась и сказала:

– Я очень рада тому, что владыка Террор обрел свою истинную пару. Судя по двум змейкам, одна из них когда-нибудь сменится на что-то другое. А у нагайны один из этих пушистых хвостов тоже изменится. Похоже, у вас будет кто-то третий. Или третья. Мы с Лионелем недавно тоже узнали, что в нашей семье появился третий. Но судьба распорядилась так, что он стал нам еще и названым кровным братом перед ликом богов Лахлана.

И вот тут я внимательно посмотрел на Марата, начиная кое-что подозревать. Трудно представить, что совсем недавно это был тринадцатилетний пацан. Он безо всякой охоты, с опаской в антрацитовых глазах, закатал рукава своей походной рубахи. И я увидел на его коже татуировку двойного браслета: сплетенные нити древесных листьев и красных язычков пламени. Скорее это даже походило на тонкий набросок, совсем не как у нас с Лайсси. Словно неведомый мастер остановил работу почти в самом начале, засомневавшись или просто оставив безнадежное дело. С виноватым видом Трис и Лионель также закатали рукава. У герцогини на плече были все те же язычки огня, но с ними сплеталась отчетливая странная клинопись. А у барда по коже вилась та же призрачная клинопись и древесные листья. Я принялся глубоко дышать, стараясь успокоиться. Мало того что они подставили моего сына под раздачу какого-то урода, так они с ним еще и… Я зарычал, прикрыв глаза. Нет, все-таки слишком все странно и быстро. Тихий голос Марата вырвал меня из прострации:

– Пять лет я скитался, папа. Шаман выкинул меня в какое-то странное место. Если бы не Трис с Лионелем, я бы погиб. Они нашли меня и вернули. К тому моменту я уже вырос. И единственным способом победить заклятие шамана оказалось названое родство. Только так он стал уязвим. И самое главное, пап… Пойми, так решили боги. Мы – семья. Поверь, они не делали мне ничего плохого. Вообще ничего не делали, чего стоило бы стыдиться. Правда, теперь мы все вместе будем искать второго старшего в семье… Или старшую…

– Ты уверен, что все в порядке? – Рык все еще катался на языке, холодя сердце.

– Более чем, – слегка улыбнулся мой сын.

И он с эльфами поспешил удалиться из сада, оставив меня кипеть от бешенства.

– Тш-ш-ш, – раздалось рядом, и ладони нагайны стали успокаивающе скользить по моим плечам. Это было так… нелепо и неожиданно, что я икнул.

Лайсси улыбнулась и прошептала:

– Это такая же Помолвка, как у нас с тобой, Терри.

– Ты, я смотрю, быстро освоилась, – добродушно ответил я.

А потом случилось то, от чего моя крыша со свистом умчалась, помахивая хвостиком. Лайсси мягко обхватила мое лицо, прикрыла глаза и очень невесомо поцеловала… Да что же за телячьи нежности!

С этой мыслью я сгреб свое счастье в охапку и откликнулся со всей страстью истосковавшегося по женщине подводника. Ободряющие вопли каких-то наглых эльфов с эльфийками и прочих дурней растворились в биении жизни вокруг нас.