Текст книги "Самум – ветер пустыни"

«Сейчас начнет говорить о политических задачах нынешнего момента и святых обязанностях правоверного мусульманина в борьбе с врагами ислама. Это минут на двадцать-двадцать пять, не меньше», – подумал со скукой Хафиз.

Когда они познакомились, то сразу договорились, что политика Хафиза волнует постольку, поскольку она может помочь заработать деньги. Религия тоже. Он профессиональный боевик с хорошим опытом. Ему приходилось работать на многих хозяев и в военной форме, и без неё. Так что все нравоучительные беседы были ничем по сравнению с хорошей пачкой цветных банкнотов. Но последнее время бен Ами стал забывать об этом. Стал за бывать он и о том, что Хафиз не любил, когда суются в его дела. Вот с тем долговязым мальчишкой. Сначала какое-то задание без ведома Хафиза дали. А сегодня днем он и вовсе пропал. Опять, наверное, куда-нибудь отправили. Не дело это. Так пойдет дальше – надо будет подумать о новом хозяине. Спрос на таких людей в наше время не падает….

– … Ты у меня специалист по всем сложным вопросам, – начал бен Ами сразу с дела. – В саперном деле разбираешься?

– Разбираюсь, – ответил удивленный Хафиз. Шеф сегодня был необычно деловым.

– Есть очень важное и крайне сложное дело. Доверить я могу только тебе. И никто больше не должен знать… Ты понимаешь? Отлично. Внизу получишь пакет. В нем кое-какое устройство, думаю, знакомое. Потом тебя проводят до нужного места. Там ты сам по радиомаяку найдешь машину и установишь в ней то устройство. И все. Можешь быть свободным. До утра, разумеется. За эту операцию полагается повышенная оплата. Все ясно?

Хафизу было многое неясно, но он решил не задавать лишних вопросов.

– Значит тогда до завтра. И помни, всё делаешь сам, без всяких помощников.

Хафиз вышел из библиотеки, спустился вниз. Рядом с Хуари стояли двое. Оба незнакомые. У того, что ближе к двери левая бровь была рассечена глубоким шрамом, доходившим почти до века. Из-за этого шрама казалось, что его владелец удивленно взирает на все то, что происходит вокруг. Второй ничем не выделялся. Среднего возраста, среднего роста, со средним лицом. У него в руках была коробка из-под французской электрической мясорубки.

Это и была та самая «машинка». Хафиз подошел и, молча, взял ее из рук «среднего».

– «СИ-4», – без лишних комментариев сообщил тот.

«СИ-4» – это пластиковая бомба с детонатором, которая срабатывает от радиосигнала. Не последняя модель, но вполне надежная. Такая мина состоит на вооружении саперных войск США. Хафиз лет пять назад имел дело с американцами. Правда, в то время звали его по-другому. Тогда они часто использовали эти «взрывающиеся карандаши» – как называют «СИ-4» в просторечье. Главное достоинство «карандашей» – простота обращения. Почему же сейчас понадобился именно он для установки этой мины?

… Машину вел «удивленны». Рядом с ним сидел «средний». Хафиз расположился сзади.

Теперь, когда появилось время, он пытался разобраться. Это дело все меньше нравилось Хафизу. Может просто совпадение, мало ли всяких американских штучек путешествует по миру? А если нет? С американцами в таких вопросах жизнь научила его не связываться. Пару лет назад двое его приятелей подписались на подобное конфиденциальное дельце. Долларов отвалил – на десятерых хватило бы. Но когда прошло некоторое время, Хафиз стал узнавать, что его приятели закончили счеты с жизнью при весьма странных обстоятельствах. Странные для непрофессионала.

Его нынешнее задание во многом схоже с тем. И деньги, и таинственность, и деловитость этого неврастеника. Кто даст гарантию, что у бен Ами нет желания убрать его, Хафиза? И это дело будет поводом? Нет, так это или не так, но раз такие мысли появились надо менять среду обитания.

Машина резко затормозила около молодого парня, стоявшего с наушниками в ушах от маленького магнитофончика – плейера. «Средний» приоткрыл дверцу.

– Все нормально, он здесь, не уезжал, – сказал парень, сняв наушники.

– Мы нашли интересующую вас машину и следим за ней. Думаю, хозяин сегодня уже не подойдет к ней, – это «средний» объяснил Хафизу. Возьми приборчик. Как пользоваться, знаешь?

– Несложная наука, – отрезал Хафиз. Ему не понравились командно-наставительные нотки в тоне «среднего».

Он сунул плейер в карман, надел наушники и, не торопясь, пошел по улице…

– Мы пока здесь, – сказал «средний» ему вдогонку…

… Потом свернул за угол. Мелодичный сигнал становился отчетливей и громче. Было ясно, что машина рядом на стоянке. Хафиз прошел мимо припаркованных автомобилей с видом рассеянного хозяина, забывшего куда он накануне втиснул свою машину. Сигнал стал громким. Но в какой-то момент начал ослабевать. Хафиз вернулся назад.

Хорошая машина, мотор сильный. Жаль, что такая прелесть взлетит на воздух. О её хозяине он не вспомнил.

Дверца была не заперта. Человек явно не собирался оставлять машину на всю ночь. Либо к друзьям пошел, либо к подружке. А может и в ресторане сидит. Мало ли мест, куда вечером человек с деньгами и фантазией захочет отправиться. Вот он сегодня бы дома посидел, по видио чего-нибудь посмотрел. У него есть пара любимых кассет.

Открыв дверцу, он сел в автомобиль. Проблемы, где оставить «карандаш» не возникало. Конечно, под задним сиденьем. Переднее могут еще – попытаться регулировать, почувствуют посторонний предмет…

Хафиз закрепил мину, чтобы при движении она не сорвалась со своего места, так же не торопясь, вышел из машины, и снова играя рассеянного господина, пошел прочь. Только свернув за угол прибавил шагу.

Те двое дожидались его.

– Все нормально? – спросил «средний».

Хафиз вытащил магнитофончик из кармана, снял болтавшиеся на шее наушники, и, приоткрыв заднюю дверцу, бросил их туда.

– Так что получилось? – еще раз спросил «средний».

Хафиз пожалел, что у него нет второго «карандаша», который он с огромным удовольствием поставил бы к этим «командирам».

– Да… – буркнул он и, повернувшись, пошел к стоянке такси.

21

– … Здесь копии всех интересующих тебя документов, – Жако передал Моххади папку. – А теперь я хотел бы узнать, почему именно сейчас ты хочешь их взять? Ты же едешь не домой.

Они сидели в автомобиле Ахмеда на обочине оживленной магистрали.

– Я должен показать их на предвыборном митинге в студенческом городке. Там будет много журналистов. А вечером закончу дома статью. Получится двойной залп.

– Считаешь, что это необходимо?

– Да.

Жако задумался.

– Тогда, – сказал решительно он, – я поеду с тобой, ты не против?

– Конечно, нет. Но раньше ты не очень интересовался политикой.

– Мне нужно посмотреть, как журналистская братия среагирует на подобные факты, – соврал Жако. На самом деле он решил поехать с Отэном потому, что не было гарантий от повторения провокаций экстремистов. Тем более ему показалось, что сейчас за ними следили. И это было еще одной причиной, почему он решил не оставлять Отэна.

– Хорошо, – ответил Моххади. – Тогда оставь свою машину на стоянке. Ты знаешь, здесь рядом с отелем, и садись в мою.

– Нет, я поеду за тобой. Машина мне может пригодиться. Вдруг придется уехать пораньше.

– Твое дело…

Жако пересел в свой автомобиль, завел мотор и тронулся вслед за Моххади. На повороте он оглянулся назад. Опять забыл посмотреть, что там стучит сзади…

Они вот-вот должны были появиться. Диллану сообщили, (он приказал Фусони, чтобы его люди посмотрели за этим молодежным лидером традиционными методами слежки), что на митинг едет и Жако. Что ж такова воля божья. Одним ударом сразу двоих. Заряда мины хватит уничтожить и второй автомобиль.

Диллан захотел сам нажать на кнопку. Это было чистой воды мальчишеством, но отказывать себе в таком пустячке… И вот сейчас он поставил свою машину на площадке у небольшого загородного ресторанчика. Дорога лежала внизу перед ним, примерно в километре. Обзор великолепный. Да и вид красив. Серая полоса шоссе, желтый песок, темные пятна кустов, и солнце прекрасно освещает всё вокруг. Как в лучших голливудских фильмах. Только сегодня зритель – режиссер.

Соланж он отправил купить пива, соков и печенья, а сам, сидя за рулем держит небольшой аппарат, похожий на карманный приемник, в центре которого красная кнопка.

Вдали между деревьев мелькнули автомобили. Диллан подождал, пока они появятся на авансцене. Да, те самые. Пора. Он резко вдавил кнопку…

– Шеф, что с первой полосой?

– Я еще не просмотрел верстку, – ответил Барак.

Он и не думал смотреть первую полосу. В столе лежал другой макет – с сенсационным сообщением. Но пока не было звонка. Сегодня вечером его вечерний выпуск выйдет двойным тиражом, а может и тройным. В отличие от конкурентов у него много материала.

Снова раздался звонок. Говорил возбужденный ответственный секретарь.

– Шеф! Только что нам позвонили какие-то сумасшедшие. Они представились, как члены организации национального возрождения «Медалист эль хайра»…

– Ближе к сути, – нетерпеливо прервал своего подчиненного Барек.

– Они говорят, что сейчас ими казнен предатель дела национального единения и мусульманского возрождения Отэн Моххади. Они взорвали его машину…

– Первую полосу полностью отдаем под сенсацию. Другие материалы разбросайте по другим полосам или остановите в «загоне», Основное внимание на новость?

– Я уже выслал нашего репортера на место событий.

– А я пока постараюсь узнать подробности в официальных кругах.

… Хафиз сковырнул ногтем крышку с бутылочки «пепси», провел ладонью по горлышку темной ладонью с загрубевшей кожей. Поднес к губам. Все, надо исчезать. Предчувствие редко обманывает его. Вчерашняя история так просто не кончится…

Дверь его конторки в сушильне распахнулась от удара ноги. Рука Хафиза с зажатой в ней бутылкой опустилась на грязный стол.

Костюм тот же – синий в полоску, только галстук ярко-канареечного цвета. И через плечо висел автомат. Ствол смотрел в его, Хафиза, сторону.

Было у него так, было. Здесь главное подняться со стула, а потом рывок в сторону, потом в другую, а там посмотрим.

Хафиз приподнялся со стула, глядя в глаза Хуари. И в тот момент, когда он готов был броситься в сторону, стало ясно, что на сей раз ничего не получится. Хуари тоже знал эту игру. И еще он понял, что никто о нем и не подумает, не вспомнит, не хватится. Родные? Кто его родные? Друзей тоже давно уже нет.

А он-то сам есть?

Очередь переломила Хафиза пополам, отбросила к стенке. На мгновенье он застыл, опираясь на неё, и потом грузно свалился на бок, оставляя на серой известке красно-бурые полосы.

Хуари отшвырнул подкатившуюся к нему бутылочку «пепси». Он дождался, пока Хафиз затих, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь. На полу все шире расплывалась лужа пепси-колы и крови…

… – Господин редактор! На проводе репортер, которого я посылал на место происшествия. Соединяю, – ответственный секретарь, не дожидаясь ответа Барека, подключил журналиста.

– Господин Барек! Господии Барек! – репортер почти кричал от волнения. – Это супер-сенсация! Пока нет ни одного конкурента, мы дадим первые! Это дело громче, чем с Лакдаром!

– Спокойнее, молодой человек, спокойнее. Сенсация – да. Но не такая, как вам кажется. Увы, гибель очередного молодежного лидера перестала потрясать людей, – Барек решил, что минут через десять можно будет отдавать материалы, лежащие пока в его столе в набор. Репортаж этого парня займет строк сто. Его можно поставить в последнюю очередь, главное – фотографии. На оформлении никогда не надо экономить место.

– Господин редактор! А причем тут молодежный лидер? – удивленно спросил репортер.

От машины остался только искореженный металлический остов. От водителя ничего не осталось. Только какие-то лоскуты висели на обломанных ветвях ближних деревьев. Недалеко от взорвавшегося автомобиля на асфальте сидела женщина. Иностранка. Платье её было разорвано от бедра, нога неестественно вывернута, но этого она не замечала.

– Где же он? Где? – удивленно спрашивала она по-французски, глядя на собравшихся людей. Очевидно, она была недалеко от автомобиля в момент взрыва и её сильно ударило о землю. И это был болевой шок. Вокруг – осколки от разбитых бутылок и какая-то снедь.

Вдали послышались сирены полицейских машин и «скорой помощи».

– Идем, – сказал Моххади. – Ты догадываешься кто это был?

– Догадываюсь, – сказал растерянный Жако.

– Кто?

Они спускались вниз, к своим автомобилям.

– Диллан. Моххади задумался.

– Ахмед, скажи, только честно, это, – Отэн кивнул в сторону места взрыва, – не без твоего участия?

– Выходит, что так.

– Жако, как ты мог? Ты же действуешь их же методами. Никакая благородная цель не может оправдать такого варварства…

– Милый Отэн, ты тысячу рез прав. Но я не знал… Это получилось случайно…

– Как такое могло получиться случайно?

– Они, оказывается, хотели тебя взорвать…

– … А ты узнал и взорвал их раньше. Хорошая помощь. Ты хочешь и дальше так помогать? Тебе не хватит мин.

– Не сердись. Я не знал о мине. Мой человек показал мне радиомаяк, который ему приказали поставить на твой автомобиль. Теперь я понял, что это был одновременно и приемник, который передал сигнал на детонатор. Но тогда я не мог подобного и представить.

– Думал, ставят, чтобы тебя из вида не терять. Мне захотелось подшутить над ними – пусть последят за своим американским другом, я так подумал, и прилепил ту штуку к автомобилю Диллана.

– А что же они не знали, на чью машину мину ставят?

– Тот, кто ставил, мог и не знать. По «маячку» нашел… Дальше они шли молча.

– Что ж, – прервал молчание Моххади, – в конце концов, он получил то, что хотел сделать другому. Аллах простит тебе твой грех.

«Да и мой бог тоже», – подумал Жако.

Он, подойдя к машине, открыл багажник и закрепил жестяную баночку с маслом, которая стучала на ходу…