Текст книги "Председатель-4"

От «настоящих» мужиков нас отделяла надёжная железная решётка. В какой-то момент я и сам понять не мог, то ли мы пришли на них посмотреть, то ли они на нас.

– Быстро по местам! – крикнул надзиратель, разгоняя любопытствующую толпу.

– За что сидишь? – обратился я к самому бесстрашному, который остался стоять у решётки.

– Воровство. Подставили меня.

– Ага, два раза? – раздался громкий хохот.

– Да, знаю. Вас здесь всех подставляют, – от моих слов заключённый улыбнулся.

Как оказалось, сидеть ему осталось несколько месяцев, от того он и смелый. На мой вопрос жалеет ли он о содеянном, мужик недолго думая кивнул.

– Кто ж не жалеет. Пока здесь сидел, мать умерла, а сеструха моя общаться не хочет, куда уж ей с таким. Надеюсь, когда выйду, смогу начать жизнь сначала. В тридцать восемь лет, – он грустно улыбнулся и достаточно быстро потерял к нам интерес.

– Посмотри на них, – тихо шепнул Игорю, – мужики, говоришь? Здесь почти каждый жалеет о содеянном, да будь у них шанс, они бы всё сделали иначе, вот только не принято о таком говорить, – признаться честно, я даже вспылил не на шутку. Что сейчас, что в современности – понять почему молодёжь романтизирует тюрьму я не мог. Видать от скудного ума и отсутствия опыта, не иначе, – знаешь, тюрьма такая штука необычная, пока ты здесь, ты словно в пузыре находишься. Время беспощадно утекает. Девушка, в которую ты влюблён успеет выскочить замуж, друзья на воле тебя забудут, а члены семьи научатся жить без твоего присутствия. И самое ужасное, что ты ни на что не можешь повлиять, – я отвёл его в сторону и продолжил: – сюда попасть легко, а вот вернуться к нормальной жизни куда сложнее. У тебя есть брат, и он ещё только растёт. Хотел бы ты с настоящими мужиками провести половину жизни и даже не знать ничего о нём? Он бы рос, учился, работал, а там и собственной семьёй бы обзавёлся… и всё это без твоего ведома.

– Да что вы заладили! – отмахнулся парень. – Брат всё поймёт, даже гордился бы мной!

– Чем эти урки заслужили твоё уважение? Тем, что они воры? Убийцы и мошенники? Раз они такие хорошие, то чего от них собственная родня отворачивается? Стыдятся потому что, ведь это позор на всю семью! А знаешь почему они так тюрьму восхваляют? Да потому что им больше нигде нет места, кроме как здесь!

– Мне тоже нигде нет места, – по щеке мальчика скатилась слеза. Я развернул его к двери, мы поднялись вверх по лестнице, после чего вышли на свежий воздух.

– Там, в машине, – указал пальцем я, – сидит человек, который тебе рад, а дома ждёт женщина, старающаяся заменить вам мать. Да, она никогда не сможет стать ею, но она в лепёшку расшибётся, чтобы дать вам с братом всё самое лучшее. Такая она женщина, наша Любовь Алексеевна. Тебе выпал редкий шанс на хорошую жизнь и вот так ты им распоряжаешься? Скажи мне, как часто детей твоего возраста усыновляют, ещё и такие хорошие родители.

– Редко, – с трудом выдавил он.

– Именно! А они взяли вас двоих, понимаешь?

– Они брата взять хотели, а меня так, следом спихнули… – ответил Игорь, едва сдерживая слёзы.

– Дурак! Да они тебя изначально хотели взять! – я схватил его за плечи. – Но узнали, что ты не один, а с братом. Настолько сильно ты им понравился, что они взяли вас двоих.

– Меня? – удивлённо прошептал парень, полностью изменившись в лице, – тогда почему они всё время с братом сюсюкаются, а я так, лишний.

– Ну, во-первых, он маленький, а детям всегда больше внимания нужно, а во-вторых, тут уж и часть твоей вины есть, – я пожал плечами, – ведёшь себя непослушно, огрызаешься, из дома сбегаешь. Сам их и отталкиваешь таким поведением, – я посмотрел на расстроенное лицо парня и приободрил его: – но всё можно изменить, благо, люди они понимающие.

– Я даже не знаю с чего и начать. Вы мне поможете с ними поговорить?

– Конечно, пошли в машину.

По пути до автомобиля я объяснил ему, что воровской авторитет заканчивается в холодных стенах тюрьмы. Куда лучше добиться уважения на воле, живя по совести и стараясь помогать другим.

Я надеялся, что эта небольшая экскурсия вправит Игорю мозги не на один вечер, а надолго. Но теперь всё зависит только от него самого и от Мити с Любовью Алексеевной. Жаль будет, если парень и впрямь пролюбит свой шанс на нормальную жизнь в хорошей семье.

Я вернул его домой, и подбодрил перед этим, предложив для начала извиниться. Он последовал моему совету, и я стал свидетелем тёплой семейной сцены с объятиями, после чего попрощался и ушёл.

На следующий день мои мысли снова вернулись к делу с той теплицей в «Трудовике». Новостей оттуда по-прежнему не было. И вот тут я уже начал задумываться. Странно как-то всё выходит. Как на меня жалобы какие-то катают по поклёпам не имеющим никакого отношения к реальности, так чуть ли не на следующий день целые делегации приезжают. А тут такой сигнал, да ещё не просто от кого-то там, а от комитета народного контроля, и тишина уже столько времени. Подозрительно всё это. Очень.

Я поделился своими мыслями с Мясовым практически в самом конце рабочего дня, когда он вышел на крыльцо правления покурить.

– И правда, как-то уж слишком надолго всё затягивается, – согласился со мной он, за это время и следы успеть замести можно, если хорошо постараться.

– Вот и я не понимаю.

Парторг стряхнул пепел на снег и задумчиво произнёс.

– Всё-таки надо ребят к нам забирать. Пусть даже на время. Ситуация уж больно неоднозначная. А в тех условиях, что в «Трудовике», они всё равно нормально работать не смогут. Только разочаруются. Тем более, что руководство теперь их врагами считает. Надо приглашать их к нам, Сан Саныч, до тех пор, пока не разберутся, кто виноват в том, что теплицу так халатно отстроили. А ведь, это дорогой объект. ЭВМ не дешёвая игрушка, чтобы вот так с ней обращаться.

– Да уж скорей бы разобрались. Они ведь так и Глушкову репутацию подпортят. Если наши теплицы в других колхозах покажут себя с худшей стороны, так и весь проект свернуть недолго, как убыточный. Нельзя такое допускать, – я вздохнул, – ладно, позвоню завтра Павлу, приглашу ребят.

Так я и сделал. На следующее утро дозвонился до Зацепина и предложил им временно перебраться к нам.

Услышав такое, он едва сдерживал радость, но всё-таки отвечал осторожно, сказав, что для начала им всем стоит это обсудить.

Торопить я его не собирался, но уже на следующий день, он позвонил и сказал, что все его коллеги очень хотят к нам, не важно временно или навсегда.

Я всё ещё чувствовал небольшой укол совести за то, что переманиваю специалистов, но Мясов прав, там нормальной работы для них не будет. А здесь работу для толковых ребят мы всегда найдём.

– Кстати, Павел, – обратился я к нему в конце разговора, – у кого-то из вас найдётся хороший приятель в «Трудовике»?

– Думаю да, – явно удивился этому вопросу он.

– Просто, когда инспектор ОБХСС туда всё-таки приедет, хотелось бы узнать о произошедшем от реальных свидетелей, так сказать. Очень меня беспокоит вся эта ситуация.

– А… разумеется! – в голосе Зацепина вновь прорезался энтузиазм, – обязательно договоримся!

Глава 11

Ребята из «Трудовика» приехали к нам довольно быстро, и я с радостью отдал их под крыло Астафьевой. Без камня на ноге в виде Борисова, ей было только в удовольствие руководить их работой и продолжать обучение уже во время практики.

Я предполагал, что председатель их уже бывшего или временно бывшего колхоза будет явно недоволен тем, что я сманил его людей и скорее всего ещё выскажется или предпримет что-то по этому поводу, но пока всё было тихо. По собственной же инициативе как-то с ним контактировать я не собирался до выяснения всех обстоятельств с их теплицей, да и потом, думаю, смысла что-то с ним обсуждать будет мало.

У меня и без того дел всегда очень много, а сейчас ещё и семье хочется уделять больше времени, тем более в преддверии Нового Года. С начала декабря я всё чаще размышлял, как мне порадовать Машу с Витей, но ответ пришёл неожиданно.

Одним из вечеров мне позвонил Костя Доронин и начал с жаром приглашать меня в Москву на премьеру Джентльменов Удачи, который должен был выйти в прокат тринадцатого декабря. Причём, билеты он уже купил. Глупо было отказываться. Я знал, что фильм станет легендарным, так что с большой долей вероятностей он всем понравится.

Тем более, что Костя приглашал меня не одного, а с семьей, и сам, конечно же, пойдёт вместе со своей Настей. Это была ещё одна причина того, почему он хотел, чтобы мы выбрались на премьеру все вместе. Сказал, что жена, как узнала о беременности Маши, так все уши ему прожужжала, что хочет с ней познакомиться, ведь она сама не так давно родила и считала своим долгом подружиться с женой лучшего друга своего мужа. Хотя меня это немного удивляло, ведь, насколько я знал, она была лучшей подругой Кулагиной Ани, но, с другой стороны, время не стоит на месте, и возможно что-то изменилось.

Как бы там ни было, а предполагалось, что после кино мы пару дней ещё погостим у них, погуляем по Москве, да и просто проведём время вместе.

Маша встретила это предложение со сдержанным энтузиазмом, а вот Витя, напротив, чуть ли не прыгал до потолка. Одна только мысль о поездке в Москву его радовала до чёртиков. Хотя он и всегда находил чем себя занять, но столица есть столица. Да и для мальчугана, который до этого года видел, можно сказать, только стены родного детдома, любой повод куда-то выбраться имеет особую ценность.

Костя достал билеты на самый первый день премьеры в кинотеатре «Россия». В будущем он превратится в «Московский театр мюзикла», но сейчас к этому нет ни одной предпосылки.

А вот что меня беспокоило так это как бы случайно не спалиться в том, что Джентльменов Удачи я уже смотрел, да не один раз. Придётся постараться, чтобы не выдать себя каким-то случайным возгласом или примечанием. С другой стороны, что в будущем, что сейчас, независимо от того сколько я раз я видел это кино, я с удовольствием готов смотреть его снова. И предвкушал, как много положительных эмоций получат мои спутники, которые увидят его впервые.

Так и получилось. Хотя я видел, что девушка сначала было немного не по себе от тюремной тематики и обилия жаргона, я видел, что Маша, например, постоянно поглядывала на Витю и его реакцию, но сам я придерживался мнения Брежнева, только благодаря которому, как я знал, «Джентльмены удачи» прошли советскую цензуру. Он тогда справедливо отметил, что подобный воровской жаргон сейчас знает любой мальчишка и запрещать из-за этого фильм не следует.

Думаю, в конце концов, и жена поняла, что на воспитание сына эта кинолента не окажет никакого дурного влияния, а потому расслабилась и втянулась в историю.

И после показа, мы все вышли из кинотеатра в максимально весёлом настроении, как и большинство других зрителей.

– Да… – протянул я, когда мы уже сидели дома у Дорониных и пили чай с шоколадными конфетами, – жаль, что показать этот фильм в нашем колхозе я пока не смогу.

– А почему нет? – ответил Доронин, отпив из фарфоровой чашки, – ты же депутат, думаешь не получится договориться?

– Не уверен. Это ведь новинка, к тому же, судя по всему, её ждёт огромный успех.

– Попробовать стоит. Кстати, – он хлопнул меня по плечу, – а у Насти ведь брат на Мосфильме работает. Может сведёт тебя с кем надо.

Я покачал головой:

– Пожалуйста, не нужно никого беспокоить.

Но тут вмешалась сама Настя.

– Да никаких проблем. Хоть завтра. Не стесняйся, Саша, ты же не чужой нам человек. Костя тебя очень ценит, а брат меня обожает и ни в чём мне не откажет, тем более, после того как я ему племянницу родила. Кстати, пойду её проведаю.

Она улыбаясь ушла в спальню, где недавно уложила спать дочку. Пока мы были в кинотеатре, с ней сидела бабушка, но быстро ушла, когда мы вернулись.

А Костя продолжил меня уговаривать хотя бы попытаться обсудить дело с братом жены, кто знает, вдруг что и выгорит. К нему присоединился Витя, который остался в полном восторге от фильма, да и Маша поддержала.

В общем, сопротивляться уже не было смысла, и прямо на следующий день меня познакомили с Антоном Пяткиным, оказалось, что он реквизитор и, честно сказать, я уже думал, что он ничем нам не поможет, но, как оказалось, он умел отлично ладить с людьми, так что наоборот влёгкую вывел меня на нужных людей, которые, в свою очередь, вывели меня на других людей из «Госкино». Хотя, конечно, не будь у меня депутатского значка, это не было бы так просто.

Тем не менее, уезжал я из Москвы хоть и без фильма, но с возможностью быстро это исправить. Только стоило перед этим обсудить всё с моими колхозниками.

Дело в том, что даже в Советском Союзе новинки кино никто не готов был отдавать в прокат просто так. Нет, их нужно было выкупать, а соответственно продавать на них билеты. У нас в кинотеатре мы крутили только старые фильмы, и если я хочу это изменить, то придётся всё переделать.

А пока мы ехали в поезде, то обсуждали поездку.

– Как тебе Доронины? – спросил я Машу, – ты, конечно, уже видела Костю на свадьбе, но он был без жены, да и толком пообщаться с ним возможности всё равно не было.

– Очень милые люди, – ответ оказался очень сдержанным.

– Что-то не так?

– Нет, что ты. Всё чудесно. Мне очень понравились твои друзья.

– Но? – пытался я понять, что её беспокоит, так как это было видно по ответам.

Она вздохнула.

– Мне неловко об этом говорить, тем более, после того как они так хорошо нас приняли, сводили на премьеру и помогли с кино. Но всё же, не знаю, Саш. Может мне кажется, но такое ощущение, что я очень не нравлюсь Насте. Нет, она этого не показывает, особенно при всех. Наоборот сказала, чтобы я ей звонила в любой момент если захочу обсудить, к примеру, беременность. Но то и дело в её словах проскальзывали нотки пренебрежения, словно она считает меня какой-то глупой сельской клушей. Это немного неприятно.

Я взял жену за руку и поцеловал её в щёку.

– Мы оба знаем, что ты не такая. Наверняка Настя тоже это поймёт, а если нет, тебе вовсе не обязательно с ней близко дружить.

– Я это понимаю, но на секунду возникла мысль, а вдруг я и правда веду себя как-то по-деревенски и ты станешь меня стыдиться перед твоими московскими друзьями.

Я обнял её ещё крепче.

– Глупышка. Ты самая воспитанная и умная девушка из всех, кого я знаю.

Вернувшись в «Новый Путь» я сразу же собрал колхозников и поставил перед ними вопрос ребром. Мы можем оставить всё как есть и смотреть и пересматривать старые фильмы, как и делали это. Либо организуем пусть небольшой, но настоящий кинотеатр с новинками и билетами.

Я боялся, что людям не понравится, что теперь за кино придётся платить, но, напротив, мою идею поддержали практически единогласно.

Так что во второй половине декабря, у нас уже всё было готово для платной демонстрации Джентльменов удачи. Мы приняли на работу кассира, распечатали билеты и даже афишу. И в первый же день показа я понял, что серьёзно просчитался. Об этом фильме уже знали все, успех был такой, что люди ходили на него и по второму, и по третьему разу. Так что даже наш маленький кинотеатр мгновенно привлёк внимание страждущих во всех соседних деревнях и колхозах. Так что очень быстро стало понятно, что нашего небольшого клубного зала – катастрофически мало. Мне не хотелось разочаровывать людей, которым попросту не хватало мест, но какое решение я мог найти достаточно быстро? Чтобы построить новый большой кинотеатр понадобится слишком много времени. И тогда я вспомнил про клуб в колхозе «Свет Коммунизма».

Как ни странно, его залы были гораздо более обширными чем у нас, да и находился этот колхоз в более удобном месте с точки зрения логистики. Туда проще добираться из той же Красной Зари, из Ульяново и даже из колхозов другого района.

В общем, не теряя времени, я буквально за два дня организовал переезд всего оборудования туда. К огромной радости местных и небольшому разочарованию своих, хотя, конечно, они все уже для меня были «своими». Да и жители Нового Пути всё-таки вняли моим доводам, и согласились, что нет ничего страшного в том, чтобы немного проехать. Тем более, что автобусы у нас были.

Мой план сработал, и в «Свет Коммунизма» действительно потянулось ещё больше людей. А я уже строил планы на дальнейшее сотрудничество с Госкино. Голод людей до новинок кино оказался просто огромным, и я был уверен, что даже не столь легендарный фильм, как «Джентльмены удачи» соберёт множество зрителей.

А там кто знает, может через пару лет действительно построим отдельное здание для кинотеатра.

* * *

Зимой в колхозе особенно тихо. Полевые работы закончены, а ничего глобального, кроме праздников, не намечается. Приезд кубинцев оставил на жителях свой отпечаток, даже за новогодним столом, спустя несколько месяцев, колхозники продолжали обсуждать гостей с трепетом пересказывая из раза в раз одни и те же истории. Одних забавлял цвет их кожи, других странный язык с активными жестикуляциями, похожий скорее на ругательства. О, как же не повезло тем, кому не выдался шанс увидеть их своими глазами… беднягам оставалось только смаковать истории из других уст. Я же относился к этому спокойней. Даже о приглашении успел позабыть. Впрочем, я изначально не стал воспринимать его всерьёз, ведь выехать за рубеж не такое и простое дело для советского человека. Можно было иметь на руках ходатайство с места работы, а также личное приглашение, но всё ещё оставалось целое множество подводных камней.

Каково же было моё удивление, когда в один из вечеров раздался звонок и высокопоставленный человек поведал о настойчивом приглашении в Кубу от самого Рауля Кастро. Ехать нужно, другого выбора у меня не было, но как только в голове возникли сомнения, ведь оставлять дома семью мне не хотелось, как собеседник дополнил, что ехать буду я не один, а с семьёй, как и предписывает образ идеального советского человека. Поездка планировалась скорее туристической, нежели деловой. Я привык хвататься за любую хорошую возможность, но здесь меня одолели сомнения. Да, ещё зима, но насколько я знал, к такому роду поездок требовалась должная подготовка. Одни только документы с неисчислимым количеством проверок заняли бы полтора месяца, а там уже и посевная не за горами. Я, конечно, мог оставить вместо себя нашего парторга, мужик он ответственный, да и уже много раз выручал меня, но мысли о колхозе не выходили бы у меня из головы на протяжении всей поездки. Разве смог бы я ею насладиться? Вряд-ли. А ведь возможности позвонить в любой момент у меня может и не быть. Да и не хорошо это, перед самым трудным делом в командировку уезжать, скорее даже в отпуск, ещё и со всей семьёй. Нет, очень некрасиво с моей стороны. Стоило мне только заикнуться о посевной, как собеседник напомнил мне, что поездка от и до, пройдёт полностью под надзором контролирующих органов и мои документы рассмотрят в кратчайшие сроки, осталось только пройти медкомиссию и собрать все необходимые документы.

В тот же вечер я принёс домой радостную весть. Пока Мария пребывала в шоковом состоянии, не веря собственным ушам, Витька наш надел свой берет и начал носиться по дому, попутно собирая вещи. Ещё пообещал обязательно поискать в библиотеке русско-испанский словарь. Вот это загорелся! Но его пылкий нрав пришлось усмирить, вдруг что-то пойдёт не так, кто знает. С заграницей нынче нелегко, уверенность в успешном допуске может быть только тогда, когда нам лично в руки вручат заграничные паспорта.

– Эх, а мне так хотелось уже начать готовиться… – горестно выдохнул Витя, снимая берет.

– Кое в чём ты можешь помочь уже сейчас, – стоило мне проронить эту фразу, как он тут же подбежал ко мне.

– Конечно! – с горящими от нетерпения глазами выкрикнул он. – Всё что угодно сделаю!

Я заметил в его руках книгу «Весёлое мореплавание Солнышкина», поэтому нарочно изменил голос, сделав его более басистым и торжественно сказал:

– Есть одна важная вещь, матрос, крайне важная я бы сказал, без этого наше путешествие может не состояться и только ты можешь с ней справиться!

– Я вас слушаю, капитан! – на его голове тут же появился берет, а сам мальчик встал ровно, высоко поднял голову и застыл в позе салютования.

– Поездка будет длительной, а значит наш молодой моряк не сможет посещать школу, – по широкой улыбке Марии я понял, что она догадалась к чему я веду, – капитану придётся лично поговорить с директором, но в далёкие путешествия отправляются только самые умные мальчики! Особенно те, кто могут изучить школьный материал самостоятельно, лучше даже наперёд!

– Легко! – с гордостью кивнул Витя. – Я всё сделаю, обещаю. По математике я уже впереди всего класса, остальное проще простого!

– Если будут какие-либо вопросы, ты можешь рассчитывать на помощь своего капитана! – с улыбкой ответил я.

Несмотря на свой возраст, ребёнок он ответственный. Раз сказал, что сделает, то сделает, а это значительно упростит разговор с директором школы.

Последующие дни мы возились со сбором всех необходимых документов и медкомиссией. Меня тщательно осмотрели, допросили о самочувствии и смело подписали все документы. Витя тоже без труда прошёл медкомиссию, только Марии из-за беременности врачи уделили куда больше времени. Будь срок беременности выше, боюсь, что её участие в поездке стало бы невозможным, но сейчас, пока живот едва виден и состояние девушки стабильно, врачи дали своё добро.

Далее нам оставалось только ждать. Перед проверкой все были равны вне зависимости от должности. Единственное с чем мне помогли, так это срок рассмотрения анкеты. В нашем случае всё решилось в течении двух недель. Мне поступил звонок с приглашением на беседу, причём явиться я должен был вместе с семьёй и в течении трех дней. Я прекрасно знал о допросах во время этих самых бесед, а также особом негласном экзамене, поэтому приложил значительные усилия, чтобы подготовить семью.

Уже после беседы я понял, что как и полагается главе семейства, отдувался за всех. Сначала я, как и другие члены семьи, ознакомился со сводом правил и подписал документы о неразглашении государственной информации, после чего зоркий глаз представителя КГБ нацелился на меня, и все два часа мужчина в буквальном смысле прожигал меня взглядом. Мне задавали вопросы различного характера, дабы проверить как жизненный опыт, так и политическую подкованность для «возможных бесед с иностранцами». Я должен был знать всё: от истории рабочего движения и материалов съездов родной КПСС до биографии партийных лидеров страны, в которую направляюсь. Хмурый мужчина, который явно знал обо мне куда больше, чем я сам, гонял меня по кругу, переключаясь с личных вопросов на политические. Поймать видимо пытался на чём-то, вот только ничего у него не получилось. На каждый вопрос я отвечал информативно, спокойно и, главное, абсолютно верно. К Марии требования оказались не столь высоки, вопросы ей тоже задавали, но достаточно лёгкие и непринуждённые, она с этим легко справилась. Перед тем как позволить нам уйти, он ещё раз пролистал всю папку с характеристикой каждого члена семьи, повторил вышеупомянутые правила поведения за рубежом и не найдя к чему придраться отпустил.

– Не нравится мне этот дядька, – прошептал Витя после того, как мы вышли на улицу, – злой он какой-то, недружелюбный.

– Работа у них такая, – объяснил я, – чистые руки, горячее сердце и холодная голова.

Конечно, в колхозе наши частые поездки в город не могли не привлечь внимания, но раскрыть все подробности я планировал на собрании и только после получения заграничных паспортов. Когда наконец-то настал тот самый знаменательный день, я собирался съездить не только за документами, но и за вещами для всей семьи. Как же тут без обновок? Ещё и чемоданы нужно будет прикупить. Самое забавное, что полетим мы в зимней одежде, а по прилёту окажемся в жарком месте, где температура выше тридцати градусов!

Одно я знал точно – эту поездку мы будем вспоминать ещё долгие годы, а жители колхоза с трепетом в душе ждать наши увлекательные истории о таинственной и чудной загранице.