Текст книги "Летний сад Петра Великого. Рассказ о прошлом и настоящем"

¹³² РГИА. Ф. 467. Оп. 4. Ед. хр. 526. Л. 34.

¹³³ Кареева Н.Д. Из истории Грота Летнего сада. С. 134.

¹³⁴ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 42. Л. 53, 55.

¹³⁵ Там же. Л. 55 об. – 59 об.

¹³⁶ Там же. Оп. 4. Ед. хр. 818. Л. 52.

¹³⁷ Там же. Оп. 5. Ед. хр. 37. Л. 1041, 1052 об.

¹³⁸ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 2. Л. 76; РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 37. Л. 1055; «Отпущено капитану Ягнатову для золочения в Гроте железных дверей бакну венецейскаго четверть фунта, лавры тож число, кистей хорковых в дву пера…» и пр. (РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 37. Л. 1064).

¹³⁹ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 37. Л. 1064 («Отпущено из казенных анбаров к живописцу Александру Захарову в Грот на починку расписных сводов сажи полфунта»).

¹⁴⁰ Там же. Оп. 4. Ед. хр. 19. Л. 855.

¹⁴¹ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 2. Л. 89.

¹⁴² В ноябре 1724 г. Земцов затребовал «туфштейн рижский и пудожский» к строительству Грота (РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 44. Л. 1123).

¹⁴³ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 15. Л. 94.

¹⁴⁴ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 82. Л. 495.

¹⁴⁵ Кузнецова О.Н., Борзин Б.Ф. Летний сад и Летний дворец Петра I. С. 59; Та же ошибка у Малиновского К.В. (Санкт-Петербург XVIII века. С. 205).

¹⁴⁶ РГИА. Ф. 470. Оп. 1 (93/527). Ед. хр. 3. 1771 г. Л. 17, 18.

¹⁴⁷ Фоккеродт И.-Г Россия при Петре Великом // Неистовый реформатор. М., 2000. С. 82.

¹⁴⁸ Архив Я. Штелина. Планы расположения и список мраморных статуй в императорском Летнем дворце в Петербурге (ПФА РАН. Ф. 170. Ед. хр. 66. 1737 г.); Штелин Я. Скульптура Летнего сада // Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России: в 2-х т. / сост. К.В. Малиновский. М., 1990. Т. 2. С. 192–195.

¹⁴⁹ Спышнов П.А. Фонтаны. М., 1950. С. 13.

¹⁵⁰ Кареева Н.Д. Курьезы в Летнем саду. Курьез в искусстве и искусство курьеза // Материалы Царскосельской науч. конф. СПб., 2008. С. 163–177.

¹⁵¹ Архив Я. Штелина. Планы расположения и список мраморных статуй…; Античные скульптуры, найденные в саду Императорского дворца (ПФА РАН. Ф. 170. Ед. хр. 65. 1737 г.).

¹⁵² Неверов О. Новые материалы к истории скульптурного убранства Летнего сада // Памятники культуры. Новые открытия. 1986. Л., 1987. С. 297–311; Записки Якоба Штелина… Т. 2. М., 1990; Андросов С.О. Итальянская скульптура в собрании Петра Великого. СПб., 1999.

Глава четвертая
Летний сад в описании камер-юнкера Берхгольца

Изменения в Летнем саду происходили с быстротой, удивлявшей современников. «Я не был в Санкт-Петербурге семь лет и не узнал Летний сад», – записал в дневнике камер-юнкер Берхгольц в июне 1721 г.¹ Вероятно, его удивление возросло, когда он узнал, что поразившие его изменения произошли не за семь, а за последние два с половиной года. Рассказы о прошлом Летнего сада не обходятся без цитирования дневника Берхгольца, в котором дано описание ассамблеи, устроенной 25 июня 1721 г. по случаю приезда в Петербург голштинского принца герцога Карла Фридриха, жениха царской дочери Анны Петровны.

Внимание Берхгольца в первую очередь привлекли центральные боскеты в Первом Летнем саду. Они же стали объектами тщательного изучения в ходе археологических исследований, так что есть возможность сопроводить рассказ Берхгольца развернутым комментарием.

Г.К. Гроот. Портрет обер-камергера Ф.-В. фон Берхгольца. 1742 г.

«Сад этот, – пишет Берхгольц, – имеет продолговатую форму; с восточной стороны к нему примыкает летний дворец царя, с южной – оранжерея, с западной – большой красивый луг (на котором при всех празднествах обыкновенно стоит в строю гвардия и о котором уже было говорено выше), а с северной он омывается Невою, в этом месте довольно широкою». (В своем дневнике Берхгольц почему-то описывает только Первый Летний сад.) «Расскажу по порядку все, что там есть замечательного. С северной стороны, у воды, стоят три длинные открытые галереи, из которых длиннейшая средняя, где всегда при больших торжествах, пока еще не начались танцы, ставится стол со сластями. В обеих других помещаются только столы с холодным кушаньем, за которые обыкновенно садятся офицеры гвардии. В средней галерее находится мраморная статуя Венеры, которою царь до того дорожит, что приказывает ставить к ней для охранения часового. Она, в самом деле, превосходна, хотя и попорчена немного от долгого лежания в земле (Венера Таврическая)².

Против этой галереи аллея, самая широкая во всем саду Западная аллея (Школьная) в полтора раза шире. Но в этой аллее стояла трельяжная галерея – берсо, и потому она не показалась Берхгольцу широкой. В ней устроены красивые фонтаны, бьющие довольно высоко. Вода для них проводится в бассейны из канала с помощью большой колесной машины, от чего в ней никогда не может быть недостатка. У первого фонтана место, где обыкновенно царица бывает со своими дамами (Дамская площадка), а далее, у другого, стоят три или четыре стола, за которыми пьют и курят табак, – это место царя (Гербовый фонтан на Шкиперской площадке). Вправо от этой круглой и разделенной четырьмя аллеями площадки с одной стороны стоит прекрасная статуя с покрытым лицом, у подножия которой течет, или, лучше сказать, бьет вода со всех концов (мраморная скульптура «Вера» на боскете Крестовое гульбище), а с другой находится большой птичник, где многие птицы частью свободно расхаживают, частью заперты в размещенных вокруг него небольших клетках (Птичий двор и павильон «Голубятня»)».

Венера Таврическая

Прервем занимательный рассказ, заметив, что А.В. Карлсон был первым, кто попытался определить, где в саду находились упомянутые Берхгольцем объекты³. Ему, профессиональному экскурсоводу, это было особенно интересно. Его попытка могла быть более успешной, если бы автор привлек иконографический материал, хотя бы план Петербурга 1753 г. Махаева, на котором показано все перечисленное Берхгольцем в Летнем саду. Справилась с этой задачей лишь Т.Б. Дубяго, впервые опубликовавшая в монографии «Летний сад» (1951 г.), отдельные фрагменты аксонометрического плана Сент-Илера⁴. Сейчас сделать это еще легче, так как центральные боскеты воссозданы в том же виде, в котором они были в петровское время.

Войдя в сад со стороны Невы, мы видим на правой стороне Главной аллеи засаженный молодыми елями боскет, который в петровское время был известен под названием «Крестовое гульбище в Еловой или Темной роще».

Крестовое гульбище. Фрагмент аксонометрического плана Летнего сада. Ок. 1770 г.

Его пересекают диагональные дорожки с деревянными арочными «галдарейками». Ветви деревьев привязывались к обрешетке деревянных конструкций, образуя зеленый свод. Во Франции они назывались берсо, в России – «огибными или крытыми дорогами». В апреле 1719 г. «дворянин Федор Шатилов» передал подрядчику требование садового мастера Яна Розена: «Да по прежнему требованию соизволь 50 обручей ивовых принять и к делу решеток употреблять, которые делаютца в сад царскаго величества. Да к тем решеткам требует также обручей ивовых сто гнутых и сто не гнутых»⁵.

Берхгольц упомянул фонтан, на котором стояла «прекрасная статуя с покрытым лицом». У этого фонтана произошла сцена, свидетель которой, Берхгольц, испытал чувство неловкости за своего благородного, но слишком порывистого воспитанника, герцога Голштинского Карла Фридриха. Во время приема в Летнем саду герцог (напомним, жених Анны Петровны) просил даровать свободу плененному под Полтавой генералу графу Бонде. Герцог, как пишет Берхгольц, имел честь представить царю генерала «в небольшой приятной аллее, где стояла превосходная мраморная статуя Веры с покрытом лицом». Конечно, Петр был заранее предупрежден. Но как только государь произнес слова прощения, Карл

Фридрих, «забывшись от большой радости», отцепил свою шпагу и вручил ее ошеломленному генералу, «тогда как ему следовала поднести ее сперва царю». Петр I сделал вид, что ничего не заметил, взял шпагу у стоявшего рядом П.И. Ягужинского и подал графу. Патетическая сцена превратилась в комическую – смущенный генерал некоторое время стоял с двумя шпагами в руках, пока не возвратил «взятую им от его высочества»⁶. Сцена у фонтана произошла в «Крестовом гульбище в Еловой роще», где Петр I показал гостям свое недавнее приобретение: статую «Вера» («FIDES») «предивной работы славного шкултора Антоня Карадиния». Говорят, в Венеции толпился народ, чтобы посмотреть на эту статую, выставленную на всеобщее обозрение в соборе Св. Марка перед ее отправкой в Петербург.

Обратив внимание, что в плане боскет с диагональными дорожками напоминает композицию Андреевского флага, мы предположили, что, возможно, неслучайно на центральном фонтане была установлена скульптура «Вера»⁷. Вспомним девиз ордена Андрея Первозванного: «За Веру и Верность». В 1722 г. в Летний сад доставили вторую скульптуру А. Коррадини – «Религию» – женскую фигуру с прозрачным покрывалом на лице. Парные скульптуры установили перед павильоном Грот, а в Крестовом гульбище место «Веры» заняла упомянутая в описи 1736 г. загадочная «Венера везентино с малым отроком стоит на фантане»⁸. Судя по этой описи, бассейн был богато декорирован: «обложен свинцом, да по местам плитками белыми и черными марморовыми, також убрано раковинами». Та же скульптура упомянута в описи 1771 г.: «В роще в крестообразной галярее педестал дикаго камня (гранит). На нем стоит белая марморная фигура Венера везентино. Вокруг онаго сибирскаго мармора басеен. Не требуетса починки»⁹.

Царицын остров в Петергофе. 2010 г. Археологические находки. В центре – фрагмент статуи «Религия» скульптора А. Коррадини

В 1786 г. фонтан ликвидировали, и на боскете вновь появилась «Вера», но ненадолго; в ночь на 30 июля 1788 г. какой-то злоумышленник проник в сад и сбросил статую с пьедестала. «В первом летнем саду, – читаем об этом акте вандализма, – в крестовой роще марморовая фигура, называемая вера, незнаемо кем с педестала сронена на землю, и из под нее унесен свинцовый круг»¹⁰. После ночного разбоя место пострадавшей «Веры» на фонтане заняла некая статуя «Венера с купидом преизрядной работы» (возможно, все та же «Венера везентино с малым отроком»). Обе скульптуры, «Религию» и «Веру», перенесли в павильон «Грот», а оттуда в 1795 г. в Зимний дворец, где они были установлены по сторонам трона в Георгиевском зале. К этому времени относится рисунок архитектора И.Е. Старова, запечатлевшего статую, на пьедестале которой написано: «LA RELIGIONE» («Религия»). Фигуры пострадали при пожаре Зимнего дворца в 1837 г. Их передали на хранение в складские магазины Гофинтендантского ведомства. В 1850х гг. архитектор А.И. Штакеншнейдер получил позволение использовать поврежденные статуи и барельефы при создании рукотворных «рувин». Ж. Мацулевич, автор книги «Летний сад и его скульптура», предположила, что бюст, украшавший фасад Царицына павильона, не что иное, как фрагмент статуи «Вера»¹¹. Однако в 1965 г. она пересмотрела свою прежнюю атрибуцию. Сопоставив упомянутый рисунок И.Е. Старова с бюстом, Ж. Мацулевич пришла к выводу, что фрагмент «женская голова с покрывалом» принадлежал статуе «Религия»¹². В 1972 г. на Руинном острове в Луговом парке Петродворца обнаружена обезглавленная мраморная фигура со знакомой надписью на цоколе «LA RELIGIONE».

Фрагмент статуи «Религия» скульптора А. Коррадини. Царицын остров

Сотрудники Эрмитажа, которым на экспертизу были переданы оба фрагмента, пришли к выводу, что они принадлежат все-таки разным статуям. Рисунок Старова куда-то пропал; по счастью, Ж. Мацулевич его вовремя опубликовала¹³. Сходство бюста с рисунком очень большое, но, приглядевшись, можно заметить некоторые различия, например другое покрывало на голове. Таким образом, вывод сотрудников Эрмитажа представляется обоснованным: «голова с покрывалом» – фрагмент статуи «Вера».

Петергоф Царицын павильон, копия фрагмента статуи «Вера»

А. Коррадини. Статуя «Вера». Лувр

Несмотря на усилия реставраторов, не удалось устранить следы страшного пожара. В настоящее время бюст находится в фондах Большого Петергофского дворца. А его прежнее место в 2005 г. заняла на фасаде Царицына павильона прекрасная копия, исполненная в реставрационной мастерской ООО «Наследие» под руководством скульптора В.С. Мозгового.

В.С. Мозговой. Незавершенная модель статуи «Вера» (попытка воссоздания утраченной скульптуры)

Фонтан на боскете «Крестовое гульбище». 2010 г.

Как оказалось, в Лувре имеется авторское повторение этой скульптуры. В.С. Мозговой, мечтавший воссоздать «Веру», незадолго до кончины изготовил ее модель, но, к сожалению, не успел довести работу до конца. Идея не забылась. В 2010 г., как писала газета «Санкт-Петербургские ведомости», было принято решение изготовить копию для Петергофа, используя самый современный бесконтактный способ копирования скульптуры при помощи трехмерного лазерного сканера и станка с программным управлением¹⁴. «Обещанного три года ждут». Три года прошли…

В ходе раскопок 1976 г. выяснилось, что фонтан на боскете «Крестовое гульбище» имел небольшие размеры – диаметр 3,5 м. В засыпке встречены фрагменты беломраморных плит и створки устричных раковин. В середине кирпичного бассейна обнаружены четыре симметричных сквозных отверстия диаметром 205 мм. Отсюда била вода, создавая иллюзию кипящих у подножия статуи ключей. Невысокие струи не должны были скрывать замечательную мраморную женскую фигуру с тонким прозрачным покрывалом, сквозь которое проступали очертания прекрасного лица. Крытые дорожки замыкались полуциркульными беседками. От одной из них в земле сохранился валунный фундамент. В 2010 г. при проведении охранных раскопок фонтан был раскрыт повторно.

Как ни мал Летний сад, но на его территории нашлось место для Птичьего двора. Во всех петровских парках устраивались «менажерии» – птичьи и зверовые дворы с вольерами и клетками для животных. Первые сведения об устройстве Птичьего двора относятся к 1707 г., когда из Нижнего Новгорода в Петербург доставили диковинных на севере «государевых птиц баб»¹⁵. «Баба» – на Востоке почтительное обращение к старшим. Так уважительно у местного населения Прикаспия назывались пеликаны. По свидетельству очевидца, в 1710 г. в Петербургском царском огороде на Птичьем дворе содержались цапли, журавли, уточки-широконоски и прочие птицы. Отдельный павильон предназначался для певчих птиц. Воронежский и азовский вице-губернатор, небезызвестный Степан Колычев, писал Петру I: «Всемилостивейший царь государь. Вашего Величества указ за подписанием собственные вашего величества руки отпущенной из Гавель берха ноября от 17 дня получено в Москве декабря 12 дня прошлого 716 года, которым Ваше величество повелевает. наловить по Дону и по другим рекам, где пристойнее, разных родов птиц и будущим летом прислать в Санкт питербурх, также. чтоб сыскать зубрей [или диких быков] пять или шесть, в том числе из старых хоть один или два были пойманы, а остальные молодые и прислать оных також в Питер бурх, и на оное вашему величеству доношу у разных гдрь родов птиц, так же зубрей по Дону и по другим рекам, где можно сыскать, ловить приказал, однакоже гдрь зубрей с прошлого 709 году не токмо охотники и понеже кто в перезор (?) видеть мог… птиц сколко можно наловлено будет по указу вашего величества, в будущем летом пришлю в Санкт Питербург немедленно. В Москве генваря 16 дня 1717 году»¹⁶. В 1720 г. просил Петр поймать и прислать в Петербург «диких лошадей», но их, как и зубров, также давно никто не видел¹⁷.

В 1718 г. Маттарнови составил смету «припасов к птичному дому, который переставляетца на другое место»¹⁸. Где до этого находился «птичий дом» – неизвестно. Контракт на строительство был заключен с артелью вольнонаемных плотников в 1718 г. Из распоряжения «о найме плотников для дела огородки, где сидеть птицам позволено», всплыло имя Степана Сидорова, руководителя артели: «Майя 3 дня посланным плотникам Степану Сидорову велено делать решетки, где будут птицы, и давать им по 6 алтын за сажень»¹⁹. Столяр Иван Михайлов подрядился «в Голубятню восемь окошечных рам зделать, да двери поставить»²⁰. В «Росписи, что роздано денег за подрядную работу в нынешнем 1718 году», читаем: «в старом саду царскаго величества, где сидят птицы, за брусчатые решетки длиною 20 сажень… за каждую сажень по 10 алтын» Подпись: «Mattarnovi»²¹. «Старым» Маттарнови называет Первый Летний сад.

На аксонометрическом плане Сент-Илера Птичий двор представлен во всех подробностях.

Он занимал юго-западный боскет, что напротив площадки, где сейчас стоит памятник И.А. Крылову. Двор, в центре которого находился круглый мраморный фонтан, с трех сторон окружали «галдарейки» – вольеры для птиц и мелких зверушек. На четвертой южной стороне стоял большой деревянный павильон «Голубятня» с башенкой, увенчанный резной фигуркой голубя. На плане Сент-Илера хорошо видно, что павильон действительно имел восемь больших затянутых проволочной сеткой оконных проемов, что позволяло любоваться птицами, не заходя в помещение. Такова была воля Петра: «Строить голубятню за проволочными решетками (как в Голландии делается)»²².

Птичий двор и павильон «Голубятня». Фрагмент аксонометрического плана Летнего сада. Ок. 1770 г.

Начатое в 1718 г. строительство Птичьего двора было закончено в следующем году. «Господин комиссар Огарев. Отправь по получению сего в Летний дом царскаго величества плотничных мастеровых и обойщиков для шитья холста, которым покрыта будет голубятня», – такое распоряжение отдал князь А.М. Черкасский в июне 1719 г.²³ В сентябре он приказал все работы «в окончание привесть»: купол покрыть жестью, полы вымостить путиловскими плитами «квадратнаго фута», потолки и стены между пилястрами обить холстом и выделить «150 пилнаго леса толщиною в один дюйм на гнезда голубям». Деревянный павильон был пестро раскрашен зеленой, белой, желтой и черной красками. Некий польский путешественник, посетивший Летний сад в 1720 г., упомянул в своем анонимном сочинении, что в Голубятне «помещаются 16 пород голубей»²⁴. Любопытно, что это были за голуби? Велено «птишнику» Стелиху, в ведении которого Птичий и Зверовой дворы, «смотреть… чтоб в принятых голубях было болше чистых и козырных, а сизых бы в приеме было малое число». В его ведомости «о выдаче денег за купленных голубей» указано, что за «гнездо бухарских, одного трубастого, одного щекастого, гнездо козырных, гнездо безхохлых – на все один рубль»²⁵. Это недорого в сравнении с тем, что некий московский купец поставлял голубей на царский двор по 30 копеек за пару²⁶. Знаменитые бухарские голуби, потомки лохмоногих голубей старинной иранской породы «бии», славились своим умением «столбом» подниматься ввысь, делать на лету через голову до 20 кувырков. При этом они громко стучат крыльями, отчего и получили названия «бии», а на Руси – «барабанщики». Выпущенные на волю голуби начинают в воздухе игру: одни носятся по кругу, другие взлетают на разную высоту. Танцы разноцветных перевертышей (окраска оперения насчитывала до восьмидесяти расцветок), сопровождаемые громким стуком крыльев, напоминали вспышки красочного фейерверка.

В современном мире насчитывается более 800 декоративных пород голубей. Но старые породы сохранились. Трубастые, получившие свое название за роскошное оперенье хвоста, – это трубачи-барабанщики. Безхохлые – это, конечно, нынешние бесчубые, а вот щекастые и козырные сохранили свои старинные названия. Сказочный полет бухарских голубей я видел только в кино. Есть мечта, что когда-нибудь еще взлетят и закружат над Летним садом, Марсовым полем, Невой стаи сказочно красивых птиц! И тогда не будет отбоя от желающих насладиться зрелищем, которым некогда любовался Петр I.

Птичий двор еще только строился, когда в марте 1718 г. урядник Преображенского полка Алексей Татаринов отправился в далекую Астрахань, имея при себе собственноручную инструкцию царя: «Первое ехать тебе в Астрахань и, приехав, сделать в удобном месте двор для птиц, которых там велено ловить, и сделать на том дворе большой амбар с печью и в нем для гусей и других нежных птиц, выкопать по средине прудок, в котором они могли плавать. Потом сделать в том прудке со всех сторон сходни, по которым они могли в воду сходить и выходить, и чтоб в том прудке каждые сутки вода бы спускалась и свежей наполнялась, и чтоб около прудка еще усыпано было песком. Второе – а для лета и весны сделать другой пруд, больше того на дворе…». Петра особенно интересовали гуси красные, утки, лебеди, фазаны и «журавлики терские. также ежели какие сыщутся птицы и сверх сей росписи, иных родов, таких тоже присылать»²⁷. Царь указал «приучать кормить рыбою и мясом, искрошив и смешав с крупами гречневыми или овсянами, позже приучать к одним крупам и хлебу, а по весне, как лед вскроется, отсылать пернатых в Петербург» ²⁸. Решительно все знал необыкновенный государь!

Уже через неделю по прибытии в Астрахань, 2 мая 1718 г., Татаринов послал донесение, каких птиц отыскал «у астраханских обывателей». «А едят они крупы грешневые. Чапуры красные и белые и серые, едят рыб. Колпицы, мартышки, каравайки, кеклики, кваки, стерхи едят рыб. Утки красные и петушки дикие и казарки и журавлики горские едят хлеб. А зайчики («земляные зайчики» – тушканчики) едят овес»²⁹.

Астраханский губернатор А.П. Волынский послал в низовья Волги и Дона «ловчих». В рапортах Татаринова значатся редчайшие ныне белые журавли – стерхи, «заморские гилянские петушки и курочки», «журавлики горские», «кашкалдаки» (астраханское название лысухи), кваки (выпь), коровайки (кулики), чапуры (цапли), казарки (малые дикие гуси), «бачаны» (аисты), колпы (род цапель), кеклики (каменные куропатки), «бабы» (пеликаны)³⁰.

Посланные из Астрахани суда с птицами вынуждены были останавливаться на зимовку в Нижнем Новгороде, в Новгороде или в Ладоге. Нередко большая часть птиц погибала в пути. В справке, поданной кабинет-секретарю Макарову, сказано, что из 520 отправленных из Астрахани 25 августа 1721 г. птиц «померло 372, да з судном потонуло 116. Ныне (14 августа 1722 г.), – на лицо 33… а из старых птиц очень мрут, особливо из красных уточек»³¹. В 1720 г. князь Куракин писал из Гааги: «попугаи, которые умеют говорить, три или четыре на весну отправлены будут»³². Камер-юнкер Берхгольц пометил в своем дневнике в 1721 г., что на Птичьем дворе «есть орлы, черные аисты, журавли и многие другие редкие птицы. Тут же содержатся, впрочем, и некоторые четвероногие животные, как, например, очень большой еж, имеющий множество черных и белых игл до 11 дюймов длиною. В день празднования Полтавского сражения царь, показывая этого ежа его высочеству, приказал вынуть несколько таких игл, которые уже слабо держались. Из них одну я сберег для себя. Кроме того, там есть еще синяя лисица, несколько соболей и проч.». Зверушки содержались в северной «галдарейке», в трех клетках, из которых средняя в описи 1736 г. названа «Соболиной».

Незадолго до смерти Петр I приказал перенести Голубятню на новое место. В Канцелярию от строений доносит архитектор Михайло Земцов:

«Минувшего сентября 21 дня сего настоящего 1725 года Ея Императорскаго Величество изволила указать по чертежу вновь зделать голубятню деревянную в саду Летнего дома против новых полат близ яблонного дерева, который чертеж нарисовал по желанию Его Императорскаго Величества блаженныя и вечно достойныя памяти прошедшего 1724 года, которую надлежит заготовить нынешнею зимою, чтоб весною поставить на показанное место. Архитектор М. Земцов. Октября 1 дня 1725 года»³³.

Фундамент Соболиной клетки. Раскопки 2010 г.

К работам должны были приступить весной следующего года: «По указу Ея и. в. Канцелярия от строений слушала дела о голубятни, которая имеет быть в саду Летнему дому, приказали публиковать в народ по регламенту в третье ноября цену, который требует столяр Кобылинской, нежели кто похочет тою голубятню делать подрядом… чтоб объявились в Канцелярию от строений 2 марта до 2 числа 726 года»³⁴. Новую Голубятню хотели поставить на Большом партере у Лебяжьей канавки, напротив Летнего дворца Екатерины. Непонятно, что помешало осуществить этот замысел, но Птичий двор остался на старом месте.

Страстная охотница Анна Иоанновна одинаково хорошо стреляла как из ружей, так и из лука. В 1737 г. «для стрельбы Ея Императорскаго Величества и выпуску в Первый сад для плоду и поставки в болшую клетку и на птичной двор» закупили соловьев, куликов, скворцов и трех тетеревов³⁵. Охотилась императрица на боровую дичь, а вот лебедей берегла, о чем свидетельствует ее распоряжение от 24 мая 1737 г., «чтоб имеющимся при минажериях лебедей выпустить на Неву реку, и о запрещении в ловле и в стрелянии оных лебедей, понеже в прошлом году из оных лебедей чинились пропажи». Запрет велено «публиковать через главную полицейскую канцелярию»³⁶.

Раскопки показали, что территория Птичьего двора перекопана траншеями. При раскопках встретились предметы военного быта: таз, бидон, чайник, проволочная вешалка для одежды. Похоже, что щели были основательно обжиты. По данным раскопок, Голубятня имела размеры 25,65 х 4,8 м. В центре Птичьего двора полностью раскрыт небольшой круглый фонтан диаметром по внешнему краю 4,32 м (2 саж.). В описи 1736 г. указано, что дно фонтана облицовано плитками белого, а карниз – черного мрамора. В засыпке бассейна встречены фрагменты беломраморных плит.