Текст книги "«Порог толерантности». Идеология и практика нового расизма"

После воинственного выступления губернатора в Абинске обстановка в крае начала накаляться, и армяне с тревогой ожидали депортации. Чтобы избежать дискриминации со стороны местных чиновников и работодателей, тысячи армян поспешно занялись изменением своих фамилий на русские[1815]1815
  См.: Konovalova E. Russia: Out With the Yan // TOL (Transitions on line). 2006. December 6 (http://www.tol.cz/look/TOL/home.tpl?IdLanguage=1&IdPublication=4&NrIssue=195).


[Закрыть]. На счастье, слухи о депортации оказались ложными, но армян ждало другое испытание. Вдохновленные словами губернатора, 17 апреля 2002 г., т. е. накануне дня рождения Гитлера, скинхеды учинили погром на Славянском кладбище в Краснодаре, разрушив немало армянских надгробных памятников. При этом, выступая по местному телевидению, краевое начальство фактически взяло вандалов под свою защиту[1816]1816
  Соколов-Митрич Д. Интернационал, который лопнул // Известия. 2002. 23 апреля. С. 1, 8.


[Закрыть]. Однако это было худшее, что тогда выпало на долю армян. По словам журналистки, агрессивная риторика губернатора вызвала недовольство президента Путина, и после беседы с ним Ткачев вынужден был замириться с местной армянской общиной, а затем ездил в составе российской делегации в Армению и принимал у себя в крае ее президента[1817]1817
  Завадская С. Роберт Кочарян изучит на Кубани проблемы армян // Известия. 2003. 18 января. С. 2.


[Закрыть].

В начале 2000-х гг. губернатора Ткачева более всего беспокоили турки-месхетинцы, к этому времени уже прозванные здесь не только «гостями», но и «оккупантами». Ведь до 2002 г. эта группа была единственной в крае, которой позволялось жить там без положенной по местному закону регистрации. Переселившись в Краснодарский край еще в 1990 г., т. е. до распада СССР, турки-месхетинцы никак не могли считаться «нелегальными иммигрантами», и отказ в предоставлении им регистрации являлся, по сути, незаконным[1818]1818
  Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики». С. 24, 28; Он же. Положение турок-месхетинцев // Лукашевский С., Локшина Т. (ред.). Национализм, ксенофобия и нетерпимость в современной России. М.: Московская Хельсинкская группа, 2002. С. 311–314.


[Закрыть]. Но хотя в начале 2000-х гг. из пятимиллионного населения Краснодарского края они составляли всего чуть более 15 тыс. чел. (0,3 % всего населения), Ткачев снова и снова пугал местных жителей тем, что «экспансия турок-месхетинцев – это плацдарм для создания на территории Краснодарского края анклава Турции», и патетически восклицал: «Не дадим превратить нашу Кубань во второе Косово»[1819]1819
  Бедеров И. Незаконная фамилия // Новая газета. 2002. 11–14 июля. С. 4.


[Закрыть]. При этом официальная кубанская пресса пестрела обвинениями турок-месхетинцев в том, что они якобы занимались наркоторговлей и незаконным сбытом оружия, не вносили никакого вклада в бюджет края, незаконно арендовали землю, «травили кубанскую землю пестицидами», «дети турок-месхетинцев не хотели говорить по-русски», «турки-месхетинцы избивали казаков» и «выживали с обжитых мест местное население». Ходили слухи о том, что турки-месхетинцы якобы насиловали стариков и мальчиков и даже что турки взаимодействовали с чеченскими сепаратистами и готовили диверсии[1820]1820
  См., напр.: Гармаш С. Кубанские Балканы? // Кубанские новости. 2001. 27 марта. С. 2; Петров В. Памятник губернатору Ткачеву // Известия. 2005. 20 октября. С. 6.


[Закрыть]. Однако эти слухи не имели оснований: никакой особой «склонности к преступности» у турок не наблюдалось, а в наркоторговле они вовсе не участвовали[1821]1821
  Осипов А. Г., Черепова О. И. Нарушение прав вынужденных мигрантов… С. 54–56.


[Закрыть]. Между тем страхи, назойливо культивировавшиеся губернатором и местной прессой, нервировали население и заставляли его с подозрением относиться к туркам-месхетинцам[1822]1822
  Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики»… С. 36; Локшина Т., Лукашевский С. Сравнительный анализ ситуации в центральных и региональных СМИ // Верховский А. М. (ред.). Язык мой… Проблема этнической и религиозной нетерпимости в российских СМИ. М.: Центр Панорама, 2002. С. 61.


[Закрыть].

Чтобы еще больше усилить эти негативные чувства, местные СМИ с ведома властей развернули беспрецедентную кампанию против турок-месхетинцев, обвиняя их прежде всего в криминальных наклонностях[1823]1823
  Верховский А. М. Национализм, расизм и ксенофобия в российских СМИ // Лукашевский С., Локшина Т. (ред.). Национализм, ксенофобия и нетерпимость в современной России. М.: Московская Хельсинкская группа, 2002. С. 203, 216. Между тем на поверку уровень преступности среди турок-месхетинцев был необычайно низким. См.: Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики»… С. 25.


[Закрыть]. В частности, в первые месяцы 2002 г. кубанское телевидение не уставало снова и снова показывать документальный фильм «Турецкий марш по Кубанской земле», где были собраны все стандартные обвинения, предъявлявшиеся туркам кубанскими властями. Сами турки расценили это как полную ложь, а видевший фильм журналист сравнил его с нацистской пропагандистской индустрией конца 1930-х гг.[1824]1824
  Богомолов А. Кубанский порядок // Новые Известия. 2002. 26 апреля. С. 1, 8; Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики»… С. 34. Созданный по заданию Геббельса пропагандистский фильм «Вечный Жид» свободно продавался в России на DVD-диске, и достать его не составляло большого труда.


[Закрыть] Между тем аналогичные идеи озвучивал «Славянский союз Кубани», заявивший в декабре 2000 г. в своем обращении к населению края следующее: «Чтобы наш народ, один из представителей мировой цивилизации, не превратили в людей второго сорта, чтобы наши плодородные земли, колыбель славянства, не заполнили непрошеные гости, чтобы недруги Кубани не разыгрывали здесь “югославскую карту”, мы должны противопоставить мощь и единство славян»[1825]1825
  Корякин К. В. Проблемы адаптации и интеграции армян-мигрантов в Краснодарском крае // Этнографическое обозрение. 2006. № 1. С. 64.


[Закрыть]. Среди местных казаков с начала 1990-х гг. культивировались страхи по поводу того, что по достижении высокой численности армяне якобы могли потребовать для себя автономии[1826]1826
  Ротарь И. Краснодарский край вооружен и очень опасен // Независимая газета. 1992. 17 сентября. С. 1, 3.


[Закрыть]. А в ноябре 2002 г. на съезде общественно-политического движения «Отечество» его председатель Н. И. Кондратенко привел данные о том, что 50 % школьников в Адлере были армянами, и интерпретировал это так, будто «русские теряют Адлер»[1827]1827
  Корякин К. В. Проблемы адаптации и интеграции армян-мигрантов. С. 68.


[Закрыть].

Правда, здравый смысл подсказывал людям другое. Вот что сказал корреспонденту «Новой газеты» один из местных жителей: «На Кубани “черных” не очень-то любят. Хотя армяне и адыги – люди европейского склада. А у нынешних месхетинцев ментальность в Средней Азии формировалась. И жить рядом с ними напряженно. Хотя никакой угрозы они не представляют. Забитый крестьянский народец. Зачем шум поднимать, если хочешь с незаконными мигрантами бороться?» И далее: «Власти обязательно нужен враг. Когда есть враг, все внимание на него переключается. А власть в том, что люди тяжело живут, вроде как и не виновата. Виноваты турки»[1828]1828
  Бедеров И. Незаконная фамилия.


[Закрыть]. Тем не менее ведущаяся властями пропаганда оказывает свое действие на людей, и в особенности после агрессивных речей в Абинске русские начали с большой подозрительностью относиться к туркам. Проведенные после этого социологические опросы показали, что 41 % респондентов относились к мигрантам отрицательно[1829]1829
  Кочергин А. Краснодарский край. С. 139.


[Закрыть].

Такая обстановка создавала основу для дискриминационных действий со стороны местных чиновников. Существенно, что для оправдания такого рода политики кубанских властей в отношении армян и турок-месхетинцев местные идеологи и конфликтологи прибегали прежде всего к «культурологическим» аргументам и говорили о «скрытой конфронтации различных социокультурных типов». Краснодарские журналисты писали, например, о том, что «характерные этнокультурные особенности [армян] вызывают реакцию со стороны коренного населения края», а нетерпимость по отношению к туркам-месхетинцам объясняли «несовместимостью их форм хозяйствования и социально-культурного типа с традициями местного населения»[1830]1830
  Ротов В. С., Придиус П. Е. Кубань: один год с Батькой Кондратом и его дружиной. Краснодар: Советская Кубань, 1998. С. 274, 276. Такие объяснения, усматривающие корень зла в этнической культуре и «стереотипах поведения», стали едва ли не расхожим местом в работах российских конфликтологов. См., напр.: Татарко А. Н. Формирование казачества и межэтнические отношения в Ростовской области // Лебедева Н. М., Татарко А. Н. (ред.). Этническая толерантность в поликультурных регионах России. М.: РУДН, 2002. С. 178–181. Лишь немногие пытаются им возражать, протестуя против гиперболизации этнического фактора и противопоставления культурных различий. См.: Осипов А. Г. Положение турок-месхетинцев… С. 315–316; Тхагапсоев Х. Г. Истоки региональных конфликтов и проблемы их объективизации // Волков Ю. Г. (ред.) Факторы конфликтогенности на Северном Кавказе (Южнороссийское обозрение. Вып. 26). Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2005. С. 35, 45, 48; Ованесов Б. Т. Армянская община города Ставрополя. Ставрополь: Ставропольская краевая типография, 2005. С. 214.


[Закрыть]. Это подхватили даже московские эксперты, подчеркивающие, что турки-месхетинцы будто бы стремятся «жить за счет воровства и обмана, что осложняет криминогенную обстановку в крае и порождает крайне конфликтную ситуацию, обусловленную невозможностью совместного проживания турок-месхетинцев и местного населения». Показательно, что, оценивая фактор миграции на юге России, они ни словом не упомянули мигрантов-славян, фактически отождествив миграцию с «наплывом инородцев». Последних они подозревали в создании своих политических структур и пугали перспективой захвата ими контроля над территорией[1831]1831
  Слепцов Н. С. Конфликтогенность миграционных процессов на юге России // Волков Ю. Г. (ред.). Факторы конфликтогенности на Северном Кавказе (Южнороссийское обозрение. Вып. 26). Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2005. С. 214–215, 219; Дмитриев А. В. Миграция: конфликтное измерение. М.: Альфа-М, 2006. С. 333–342. Нетрудно заметить, что эти авторы едва ли не дословно воспроизводят тексты аналитических записок кубанских политологов и конфликтологов, использовавшиеся местными законодателями.


[Закрыть].

А разработчики Региональной миграционной программы Краснодарского края на 1996–1997 гг. указывали на то, что «мигранты-неславяне нередко создают в социально-экономической системе края свои общинные структуры, пытаются монополизировать конкретные сферы общественной деятельности. Это является серьезным фактором напряженности в межнациональных отношениях». Еще одним предметом забот этих экспертов было сокращение численности славянского населения при одновременном росте доли армян, и они предупреждали о «постепенном изменении исторически сложившегося баланса численности основных национальных групп населения края». И это при том, что в 1995 г. 80 % всех приезжих в Краснодарском крае составляли русские, тогда как доля армян составляла 9,8 %, причем многие из этих армян были не просто мигрантами, а вынужденными переселенцами из зон межэтнических конфликтов[1832]1832
  Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. М.: Фирма Инфограф, 1997. С. 157–158. Сходные аргументы выдвигал и ставропольский философ В. А. Авксентьев, гипертрофировавший роль этнической культуры в развитии этноконфликтов. В частности, его, подобно кубанским экспертам, беспокоил тот факт, что мигранты нарушали сложившийся «этнобаланс». См., напр.: Авксентьев В. А. Этническая конфликтология… С. 217–226. Выполненное по заказу краевой администрации исследование, проделанное под руководством Авксентьева, стало поводом для привлечения его к суду по обвинению в «разжигании национальной розни». Однако проанализировавшие эту книгу научные эксперты оправдали ее авторов, ибо обвинение оперировало вырванными из контекста высказываниями некоторых респондентов о межэтнической ситуации в крае. Действительно, изданный небольшим тиражом и предназначенный для информирования местных чиновников, этот документ имел специальное назначение и вряд ли мог служить основанием для судебного разбирательства. Об этом см.: Шаповалов А. Уголовно наказуемое исследование // Независимая газета. 2002. 26 ноября. С. 5; Он же. Шовинизм на научной почве // Независимая газета. 2003. 22 января. С. 4. Между тем критики отмечали, что документ мог бы дать более сбалансированное представление о ситуации, если бы авторы снабдили некоторые некорректные высказывания респондентов своими комментариями. См.: Ованесов Б. Т. Армянская община города Ставрополя. С. 212–214.


[Закрыть]. Показательно, что все идеологические штампы, содержавшиеся в указанном документе и имевшие откровенный антимигрантский характер, из года в год воспроизводились в краевых программах, как бы они ни назывались.

Такие «научные» наработки еще в 1996 г. были использованы местными депутатами Законодательного собрания для давления на федеральную власть с целью радикального решения вопроса о турках-месхетинцах. Тогда в своем обращении в высшие органы власти РФ эти депутаты писали: «Появление новой этнической группы на Кубани, социокультурные особенности турок-месхетинцев, неравномерность расселения в крае и сосредоточенность их в двух компактных массивах проживания… привели к устойчивому негативному отношению местного населения к туркам-месхетинцам»[1833]1833
  Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. С. 173–174.


[Закрыть]. При этом начиная с 1989–1990 гг. туркам ставили в вину их «рыночную» ориентацию и якобы нежелание работать в общественном секторе, их детей обвиняли в нежелании учить русский язык, а также писали об ухудшении санитарно-эпидемиологической обстановки в станицах. Кроме того, людей беспокоила многодетность турок, якобы обещавшая их демографическое преобладание в будущем. Была даже высказана гипотеза о том, что едва ли не главной причиной конфликта турок-месхетинцев с местным населением была конкуренция из-за женщин. Что же касается армян, то их обвиняли в совершении тяжких преступлений, а также в «демографической экспансии»[1834]1834
  Крицкий Е., Савва М. Краснодарский край. Модель этнологического мониторинга. М.: ИЭА РАН, 1998. С. 36, 38; Савва М. В. «Новые диаспоры» в местных сообществах Краснодарского края: темпы и проблемы интеграции // Этнопанорама. 2005. № 3/4. С. 83. Об этом см.: Тлисова Ф. Кубань РЕЙХнулась // Общая газета. 2002. 23–29 мая (№ 21). С. 4. О страхах по поводу насилия «черных» над женщинами в Западном контексте и использовании этих страхов правыми радикалами см.: Ware V. Beyond the pale: white women, racism and history. London: Verso, 1992; Rattantsi A. «Western» racisms, ethnicities and identities in a «postmodern» frame // Rattansi A., Westwood S. (eds.). Racism, modernity and identity: on the Western front. Cambridge, UK: Polity Press, 1994. P. 63–64.


[Закрыть]. По словам специалистов, местные законодательные акты 1994 г. окончательно отождествили мигранта с преступником[1835]1835
  Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. С. 51.


[Закрыть].

Однако при личном знакомстве экспертов с образом жизни турок-месхетинцев оказывалось, что своим тяжелым трудом на полях они в значительной мере помогли местному населению решить проблему снабжения овощами, что рождаемость у них в новых условиях падала, что их дети учили русский язык и что турок как общину трудно было упрекнуть в наркоторговле. А главное, выяснялось, что у их непосредственных соседей складывались вполне дружеские взаимоотношения с ними[1836]1836
  Савва М. В. «Новые диаспоры» в местных сообществах Краснодарского края. С. 82–86. См. также: Осипов А. Г., Черепова О. И. Нарушение прав вынужденных мигрантов… С. 66–67.


[Закрыть]. Социологическое обследование, проведенное в 2001 г. в Ростовской области, тоже показало, что турки стремились жить с русскими в мире и дружбе[1837]1837
  Татарко А. Н. Формирование казачества и межэтнические отношения в Ростовской области // Лебедева Н. М., Татарко А. Н. (ред.). Этническая толерантность в поликультурных регионах России. М.: РУДН, 2002. С. 202–203.


[Закрыть].

Любопытно, что в годы губернаторства Кондратенко поселившиеся в Краснодарском крае недавно курды-мусульмане и езиды, отличающиеся не менее выраженными культурными особенностями, не вызывали у местных чиновников и журналистов такого же чувства отторжения, как турки или армяне. Кроме того, у русских не было никаких претензий к старожильческому армянскому населению. Следовательно, речь на самом деле шла вовсе не о культурных особенностях и ценностях, а об этносоциальных взаимоотношениях, имевших совершенно иные основания и связанных с дискриминацией, о чем многие местные «культурологи» предпочитали умалчивать. Ведь, как все же признают некоторые из них, отсутствие у турок-месхетинцев российского гражданства и введенный местными чиновниками запрет на их регистрацию не позволял тем устраиваться на работу, законным путем приобретать недвижимость, обращаться за медицинской помощью, получать пособия и пенсии и даже оформлять законные браки, ставя их фактически в положение изгоев[1838]1838
  Крицкий Е., Савва М. Краснодарский край. С. 36–37; Петров В. Н., Ракачев В. Н., Ракачева Я. В., Черный В. И. Мигранты в Краснодарском крае: проблемы адаптации и формирования толерантной культуры. Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2002. С. 78; Ерохин А. М. Этнополитические аспекты трансформации российского общества. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2003. С. 162. О дискриминации «мигрантов» в Краснодарском и Ставропольском краях см.: Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики»… С. 31–34; Он же. Положение турок-месхетинцев… С. 308; Осипов А. Г., Черепова О. И. Нарушение прав вынужденных мигрантов. С. 23–52. Такие практики далеко не ограничиваются Предкавказьем. Например, в Нальчике чеченских беженцев тоже годами держали на положении «гостей», не регистрировали и не брали их детей в школу. См.: Речкалов В. Личико кавказской национальности // Общая газета. 2001. 27 сентября – 3 октября. С. 3. Аналогичная картина наблюдается в Москве и ряде других регионов России. См.: Соколов А. Положение чеченцев. С. 383–385.


[Закрыть]. В отношении армян-мигрантов также практикуется дискриминация, ограничивающая им доступ к государственным должностям, престижным профессиям, требующим высокой квалификации, и работе в крупных частных компаниях. При этом между ними и местными армянами, пользующимися всеми гражданскими правами, не обнаруживается практически никаких культурных различий[1839]1839
  Корякин К. В. Проблемы адаптации. С. 69–70.


[Закрыть].

Между тем выработанная к концу 2004 г. под эгидой краснодарских чиновников Целевая программа гармонизации межнациональных отношений и развития национальных культур в Краснодарском крае на 2005 год снова изображала этнические меньшинства и мигрантов главными агентами нестабильности в крае. Их, например, обвиняли в стремлении к компактному проживанию, в чем местные эксперты по-прежнему усматривали «объективную предпосылку межэтнической напряженности». Составители программы подчеркивали «опасность» «нарушения исторически сложившегося этнодемографического баланса», усматривали угрозу в «политизации» национально-культурных объединений и приписывали им стремление к установлению своей власти и этническому сепаратизму. Наконец, в упрек мигрантам ставили чересчур эффективную предпринимательскую деятельность, якобы ущемлявшую интересы коренного населения, ибо это вело к экономическому неравенству[1840]1840
  Об этом см.: Мукомель В. И. Российские практики в сфере профилактики ксенофобии и дискриминации // Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Толерантность против ксенофобии. С. 136–160. М.: Институт социологии РАН, Academia, 2005. С. 171–172; Кочергин А. Краснодарский край. С. 122–124; Савва М. В. Краснодарский край // Тишков В. А., Филиппова Е. И. (ред.). Этническая ситуация и конфликты в государствах СНГ и Балтии. Ежегодный доклад, 2004. М.: ИЭА РАН, 2005. С. 328–329; Савва М. В. Краснодарский край: боязнь «троянского коня» // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Этнокультурный облик России: перепись 2002 года. М.: Наука, 2007. С. 292–293.


[Закрыть]. В итоге в местном законодательстве закрепилось положение, объявляющее «незаконными мигрантами» граждан Российской Федерации[1841]1841
  Савва М. В. Краснодарский край: боязнь «троянского коня» // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Этнокультурный облик России: перепись 2002 года. М.: Наука, 2007. С. 293–294.


[Закрыть]. Короче говоря, похоже, что «гармонизация межнациональных отношений» виделась краснодарским законодателям в установлении жесткого контроля за деятельностью представителей меньшинств и их дискриминации[1842]1842
  Впоследствии после суровой критики программа была откорректирована. Об этом см.: Савва М. В. Краснодарский край // Тишков В. А., Филиппова Е.И. (ред.). Этническая ситуация и конфликты в странах СНГ и Балтии. Ежегодный доклад, 2005. М.: ИЭА РАН, 2006. С. 230–231.


[Закрыть].

Таким образом, в построениях местных экспертов странным образом переплетались рациональные и иррациональные мотивы, в числе которых звучали идеологемы, типичные для «культурного расизма», о котором шла речь выше. И это хорошо понимали лидеры месхетинских турок, обвинившие местных «ученых историков-философов» в «научном» обосновании ненависти к «инородцам» и расизма в угоду краевому начальству[1843]1843
  Пустынцева А. Одна из самых гонимых этнических групп на территории России (интервью с Фуадом Пепиновым, заместителем председателя Международного общества месхетинских турок «Вотан») // Ас-Алан. 2001. № 1 (4). Об отражении этой ситуации в прессе см.: Кусова С. А. Россия между «Норд-Остом» и Бесланом. М.: Academia, 2005. С. 93–116. Об ответственности интеллектуальной элиты и прежде всего ученых за распространение расистских взглядов еще двадцать лет назад писал голландский социолог Т. Ван Дейк. См.: Van Dijk T. A. Communicating racism. Ethnic prejudice in thought and talk. Newbury Park: Sage Publishers, 1987. P. 15. О том, что численность мигрантов и «угроза» русскому населению преувеличиваются местными учеными, журналистами и политиками, см.: Дзадзиев А. Б. Динамика численности и этнического состава населения. С. 44–54; Он же. «Демографический водораздел» Северного Кавказа // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Этнокультурный облик России: перепись 2002 года. М.: Наука, 2007. С. 251–254.


[Закрыть]. Любопытно, что борьба за «этническую чистоту» началась в Краснодарском крае с 1993 г., после того как число иммигрантов там резко возросло[1844]1844
  Осипов А. Г. Официальные идеологемы регулирования межнациональных отношений как фактор развития этнической конфликтности // Олкотт М. Б., Тишков В., Малашенко А. (ред.). Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М.: Московский центр Карнеги, 1997. С. 256–257, 261; Он же. Положение турок-месхетинцев… С. 310.


[Закрыть]. Исследователи из разных стран уже неоднократно отмечали, что среди социологов, которые первыми начали заниматься изучением этнических или расовых отношений, было немало тех, кто сами проявляли расовые чувства или были настроены против меньшинств[1845]1845
  О Нидерландах см.: Essed Ph. The Dutch as an everyday problem. Amsterdam: University of Amsterdam, 1986. О Великобритании: Lentin A. Racism and anti-racism in Europe. London: Pluto Press, 2004. P. 134–135. О США: Chesler M. A. Contemporary sociological theories of racism // Katz Ph. A. (ed.). Towards the elimination of racism. New York: Pergamon, 1976. P. 59–61. Как писал один автор, «самые опасные последствия вызывают отказ или неспособность социологов признать белый культурный или профессиональный контекст, в котором они сами существуют». См.: Chesler M. A. Contemporary sociological theories… P. 64.


[Закрыть]. Похоже, то же самое наблюдается и в Краснодарском крае, где местный эксперт с энтузиазмом воспринял расистский лозунг «защиты большинства от агрессивного меньшинства»[1846]1846
  Кирьянова И. Час расплаты по счетам дружбы народов // Литературная газета. 2001. 4–10 апреля. С. 4. Речь, разумеется, не идет о «меньшинствах», представленных преступными сообществами или террористами, с которыми должны бороться правоохранительные органы и службы безопасности. Именно в таких, и только таких случаях легитимен лозунг «защиты большинства» как большинства граждан государства независимо от расовой, этнической или конфессиональной принадлежности.


[Закрыть]. По его словам, его вдохновляло то, что этот лозунг получал все большую популярность в Западной Европе. Но он забыл сказать, что речь шла о росте там праворадикальных настроений, благодаря которым в некоторых странах или землях Европы неожиданно большую поддержку на выборах иной раз получали люди или партии, исповедующие расистские или неонацистские взгляды (пример австрийского радикального политика Й. Хайдера хорошо известен).

По словам К. В. Корякина, враждебное отношение кубанского населения к мигрантам вызывается, в частности, опасениями конкуренции на рынке труда. На деле же армяне занимают пустующие экономические ниши, например строительное дело и сферу общественного питания, и о конкуренции речи не идет[1847]1847
  Корякин К. В. Проблемы адаптации. С. 63–64.


[Закрыть]. О том же пишет корреспондент, побывавший в Ростовской области, где многие нелегалы из Центральной Азии занимались тяжелым неквалифицированным трудом, который к тому же плохо оплачивался. Это не нарушало баланс на рынке труда, ибо местные жители на такую работу не претендовали. Строители-нелегалы были неприхотливы в быту, не злоупотребляли алкоголем и соглашались на очень низкие заработки, что было выгодно местным работодателям. Кроме того, последним не приходилось платить за получение иммигрантами легального статуса, что помогало избегать налогов[1848]1848
  Шаповалов А. Кому на Дону жить хорошо… // Независимая газета. 2003. 5 декабря. С. 4. Такая ситуация встречается в России повсюду. См., напр.: Зинатуллин Г. Черствый хлеб гастарбайтера // Новые Известия. 2002. 14 ноября. С. 4.


[Закрыть]. Если конкуренция и наблюдалась, то в сфере мелкого бизнеса между кавказцами и выходцами из Центральной Азии; местное население эти страсти не затрагивали, так как оно на такие экономические ниши не претендовало[1849]1849
  Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. С. 13.


[Закрыть]. Что касается турок-месхетинцев, то лишь единицы из них смогли получить работу в государственном секторе, где они находили себе применение в наиболее трудоемком малоквалифицированном труде. Большинству пришлось на свой страх и риск заниматься предпринимательством, включая посредническую торговлю, или жить за счет приусадебных участков[1850]1850
  Осипов А. Г., Черепова О. И. Нарушение прав вынужденных мигрантов… С. 39–40.


[Закрыть]. При этом они настолько эффективно занимались растениеводством, что за несколько лет объемы производства овощей значительно выросли, а цены на них упали. Местным жителям это было только выгодно, и сами они постепенно перестали выращивать овощи[1851]1851
  Рязанцев С. В. Этническое предпринимательство как форма адаптации мигрантов // Общественные науки и современность. 2000. № 5. С. 79.


[Закрыть].

Кубанские социологи показывают, что отнюдь не мигранты были причиной высокой безработицы и резкого падения уровня жизни в крае. Ведь резкий рост безработицы определялся прежде всего тем, что, как и повсюду в постсоветской России, здесь были закрыты крупные предприятия, обеспечивавшие работой значительную часть местного населения. А проведенная в селе приватизация не предоставила реальных прав сельчанам. Кроме того, социальная напряженность в селах определялась тем, что именно туда в 1990-х гг. устремился основной поток мигрантов. Однако, будучи городским населением и имея специальности, связанные с промышленным производством, они не могли найти там применение своим профессиональным знаниям. Не помогало и малое предпринимательство, жестоко страдавшее от поборов со стороны государственных чиновников и криминальных структур. Кстати, это привело к тому, что с 1994 г. число официально зарегистрированных мелких предприятий сократилось на четверть. Они не исчезли, а просто ушли в «теневую экономику»[1852]1852
  Оберемко О. А., Кириченко М. М. Вынужденные переселенцы на Кубани. С. 118–122, 133–134.


[Закрыть]. Ясно, что в таких малоблагоприятных условиях в бизнес могли идти лишь те, кто не чувствовал себя под защитой государства и кому фактически нечего было терять. Таким контингентом и были мигранты, устремившиеся в сферу частного предпринимательства. Наибольшую активность проявляли армяне, которые, как мы уже знаем, были третьей по численности группой мигрантов, прибывших в Краснодарский край в 1990-х гг. И не случайно в 1996–1998 гг. более 70 % лицензий было выдано лицам, приехавшим из Закавказья[1853]1853
  Там же. С. 70.


[Закрыть]. Надо ли удивляться тому, что успехи армян в бизнесе вызывали у местного населения зависть и недовольство?[1854]1854
  Ротарь И. Краснодарский край вооружен и очень опасен // Независимая газета. 1992. 17 сентября. С. 1, 3.


[Закрыть]

Вот почему кубанский закон о мигрантах, принятый еще при губернаторе Кондратенко, был проникнут откровенно дискриминационным духом[1855]1855
  Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики». С. 11–12.


[Закрыть]. Например, в нем говорилось: «Осуществление права граждан Российской Федерации на выбор места жительства в Краснодарском крае не должно нарушать законные права и интересы лиц, постоянно проживающих на территории… края». В июле 1997 г. к этому были добавлены новые жесткие правила. Был составлен список городов (Анапа, Сочи, Туапсе, Геленджик, Новороссийск и др.), где отныне иноземцы и инородцы не могли получить регистрации. А без местной прописки нельзя было устроиться на работу, приобрести жилье, стать собственником земли, зарегистрировать брак и даже получить необходимую медицинскую помощь в местной поликлинике, не говоря уже о пенсиях и пособиях. Кроме того, такому человеку было обеспечено пристальное внимание со стороны милиции и казаков[1856]1856
  Выжутович В. Поход на инородцев // Известия. 1997. 21 августа. С. 5.


[Закрыть]. Кубанские законодатели прекрасно понимали, что принятое ими законодательство противоречит федеральному[1857]1857
  Об антиконституционности этих местных инициатив см.: Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики»… С. 27–30. См. также: Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. С. 54–55.


[Закрыть]. Но они надеялись на то, что, пока законодательство будет опротестовано в Конституционном суде РФ, а это – процедура долгая, они успеют депортировать с Кубани «нежелательных лиц». Кроме того, декларация об особо жестком обращении с «нелегальными мигрантами» должна была послужить способом устрашения. Как учил местных администраторов замгубернатора Л. Баклицкий, главное – это распустить слухи о том, что мигрантам на Кубани плохо живется, чтобы больше они сюда не приезжали[1858]1858
  Турьялай С. Кубань решили зачистить // Комсомольская правда. 2002. 23 марта (№ 52). С. 5.


[Закрыть].

По примеру Кубани похожее жесткое антииммигрантское законодательство приняли и в соседнем Ставропольском крае, где начиная с 1994 г. местные политики были обеспокоены тем, что миграция вела к росту численности «лиц кавказской национальности». Любопытно, что недовольство ставропольских политиков вызывали именно «кавказцы», хотя среди мигрантов русские составляли более 80 %. Даже из Чечни русских к лету 1994 г. приехало в четыре раза больше, чем чеченцев, а через год это соотношение значительно увеличилось[1859]1859
  Нашествие с юга // Ставропольские губернские ведомости. 1994. 11 октября. С. 2; Рязанцев С. В. Миграционная ситуация в Ставропольском крае… С. 17–20; Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. С. 56.


[Закрыть]. Более всего ставропольских законодателей заботила ситуация в восточных районах края, куда направлялся поток мигрантов из Дагестана. Проверки в Нефтекумском районе показали, что люди, объявлявшие себя овцеводами, на деле иной раз занимались незаконной перегонкой нефти и изготовлением солярки, получая на этом колоссальные прибыли. Скопив таким образом начальный капитал, они покупали дома, открывали магазины и бензозаправки. Между тем журналистское расследование показало, что этот бизнес был выгоден местным колхозам и совхозам, получавшим солярку по баснословно низкой цене, а также местным чиновникам и милиции, которые за определенную мзду закрывали глаза на такую незаконную деятельность. Поэтому полномочный представитель Дагестана в Ставропольском крае А. Омаров заявил тогда, что дело не в какой-то особой криминальности «дагестанцев», а в необходимости налаживания эффективной борьбы с преступностью на всех уровнях[1860]1860
  Гритчин Н. «Фронт освобождения» приблизился к Ставрополью // Известия. 1998. 25 апреля. С. 5.


[Закрыть].

Тем не менее ставропольские политики упрекали именно «кавказцев» в скупке земли, росте преступности и злоупотреблении социальной помощью (медицинское обслуживание, образование и пр.), настаивая на том, что все это якобы ущемляет права местных жителей. Поэтому еще тогда ставропольские законодатели требовали придать краю статус территории с особым миграционным режимом и считать уроженцев Чечни «иностранными гражданами». Соображения о том, что все это нарушает Конституцию РФ и ограничивает права российских граждан, на них не действовали[1861]1861
  Лезвина В. «Пора наводить порядок. Всем» // Ставропольская правда. 1994. 1 июня. С. 1.


[Закрыть]. Их мнение выразил местный журналист: «Поселяясь часто без прописки, беженцы и мигранты скупают дома и другую недвижимость, игнорируют местные обычаи, создают конфликтные ситуации, что порождает у местных жителей неуверенность в надежности правовых и социальных гарантий, стабильности их проживания»[1862]1862
  Селюков А. Падение авторитета закона ведет к росту преступности // Ставропольская правда. 1994. 1 июня. С. 2.


[Закрыть]. Сами депутаты Ставропольской думы писали о «резком вторжении в сложившуюся локальную среду групп с сильно отличающимися этнокультурными и социокультурными традициями» и заявляли: «В наш монастырь суются со своим уставом, причем все более и более нагло»[1863]1863
  Нашествие с юга.


[Закрыть]. Тогда, соглашаясь с тем, что появление большой массы беженцев и вынужденных переселенцев создает краю новые проблемы, глава администрации Ставропольского края Е. Кузнецов тем не менее подчеркнул, что разработанный в его администрации проект законодательства по миграции нарушает права человека и поэтому не выдерживает критики[1864]1864
  Кузнецов Е. «Главное – защитить население Ставрополья» // Ставропольская правда. 1994. 24 мая. С. 1–2.


[Закрыть]. Так же оценивают местное законодательство и независимые эксперты[1865]1865
  Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. С. 59–63.


[Закрыть].

В 1990-х гг. с аналогичными законодательными инициативами выступали и власти ряда других регионов. Например, в Иркутской области была принята целая серия законов, ограничивавших иммиграцию, но там это было направлено главным образом против китайцев[1866]1866
  Дятлов В. И. Современные торговые меньшинства: фактор стабильности или конфликта? М.: Наталис, 2000. С. 167–171.


[Закрыть]. А совсем недавно законодатели Курской области выступили с законопроектом по созданию фильтрационных лагерей для нелегальных мигрантов. Правда, в Москве эта инициатива была отклонена, но не из-за нарушения прав человека, а просто по причине нехватки бюджетных средств на поддержание такого экзотического новшества[1867]1867
  Родин И. Дума подумывает о концлагерях // Независимая газета. 2008. 13 марта. С. 3.


[Закрыть].

Видя в мигрантах лишь зло, ни местные законодатели, ни общественное мнение не считались с тем, что, во-первых, приезжие давали России необходимые ей трудовые ресурсы, причем нередко квалифицированные, а во-вторых, далеко не они были главной причиной ухудшения криминогенной обстановки. Зато именно местные чиновники чинили мигрантам всяческие препятствия для получения теми легального статуса[1868]1868
  Евтушенко Н. Куда ты мчишься, Русь? Не дает ответа… // Ставропольские губернские ведомости. 1994. 9 апреля. С. 2.


[Закрыть]. Мало того, ревизия, проведенная в Ставропольском крае в 1993–1996 гг., показала, что отпущенные на помощь беженцам и вынужденным переселенцам государственные средства иной раз расхищались нерадивыми чиновниками и нечистоплотными бизнесменами[1869]1869
  Евтушенко Н. Беженцев, прибывших в край, миграционная служба «наказала» на 3,5 миллиарда рублей // Ставропольские губернские ведомости. 1997. 1 марта. С. 1.


[Закрыть]. Следующая проверка, проведенная Счетной палатой РФ в 2003 г., обнаружила, что в Южном федеральном округе бюджетных средств расхищалось больше, чем где бы то ни было еще в России. Только в 2003 г. это составило более 420 млн долларов[1870]1870
  Бондаренко С. В. Коррупция на юге России как источник социальных конфликтов (итоги 2004 года) // Волков Ю. Г. (ред.) Факторы конфликтогенности на Северном Кавказе (Южнороссийское обозрение. Вып. 26). Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2005. С. 128.


[Закрыть]. Немногим лучше, чем на Ставрополье, была ситуация в соседних Краснодарском крае и Ростовской области, которые по уровню коррупции занимали соответственно шестое и седьмое места среди всех субъектов Российской Федерации[1871]1871
  Крюков А. Дон кишит оборотнями // Новые Известия. 2004. 18 марта. С. 7.


[Закрыть]. При этом с годами степень коррупции только нарастала, и это отражалось прежде всего на недавних мигрантах, подвергавшихся бесконечным поборам[1872]1872
  Савва М. В. Коррупция как фактор этнических отношений // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Новые этнические группы в России. М.: ИЭА РАН, 2008. С. 360–362.


[Закрыть].

Например, при оформлении различных разрешительных документов и лицензий местные чиновники стремились навязывать просителям самые разные посреднические услуги, что удорожало процедуру в три раза. Проверка обнаружила, что более 50 % предпринимателей вынуждены были давать чиновникам взятки. Этим не брезговали и казаки, занимавшиеся не только «рэкетом», но и охраной криминального бизнеса. Наивысшая коррупция процветала в сферах образования, здравоохранения и торговли[1873]1873
  Крюков А. Дон кишит оборотнями; Бондаренко С. В. Коррупция на юге России… С. 130; Мухин А. А. Российская организованная преступность и власть: история взаимоотношений. М.: Центр политической информации, 2003. С. 271–272.


[Закрыть]. Стоит ли удивляться тому, что, сталкиваясь с такими «обычаями», приезжие предприниматели и торговцы также не стремились проявлять законопослушание?

Между тем местные власти через СМИ навязывали общественности убеждение в том, что именно мигранты более всего склонны преступать закон и заниматься преступной деятельностью. В начале 2000-х гг., разрабатывая иммиграционное законодательство, ставропольские законодатели сознательно шли на нарушение федерального закона, уповая на «правоприменительную практику» и надеясь успеть сделать свое дело по блокированию миграции, пока их законопроекты будут рассматриваться в федеральном центре[1874]1874
  Бондаренко М. Квот на курорты всем не хватает…


[Закрыть]. Тем же самым занимались и законодатели Ростовской области, но там краевая прокуратура нашла в местном миграционном законодательстве нарушение конституционных прав граждан, и Ростовский краевой суд заставил местных законодателей существенно его переработать[1875]1875
  Шаповалов А. Мигрантам – «зеленый свет» // Независимая газета. 2003. 28 апреля. С. 11.


[Закрыть].

На рубеже 1990–2000-х гг. антииммигрантская идеология переросла в политику и на турок начало оказываться административное и судебное давление с целью лишения их источников существования[1876]1876
  Осипов А. Г. Положение турок-месхетинцев… С. 318–320.


[Закрыть]. Весной 2002 г. губернатор Краснодарского края А. Ткачев объявил о программе депортации иммигрантов и предложил создавать фильтрационно-концентрационные лагеря для мигрантов, чей статус вызывал у властей сомнения. Для этого Законодательное собрание Краснодарского края приняло 27 марта 2002 г. закон «О пребывании и жительстве на территории Краснодарского края» и постановление «О мерах по усилению государственного контроля за миграцией и административному выдворению лиц, незаконно находящихся на территории Краснодарского края», откровенно расходящиеся с федеральным законодательством в части соблюдения гражданских прав[1877]1877
  Корякин К. В. Проблемы адаптации. С. 66; Демченко К. Чертик из кубанской табакерки // Русский курьер. 2004. 17 декабря. С. 13. Закон «О пребывании и жительстве на территории Краснодарского края» утратил силу 2 июля 2004 г.


[Закрыть]. Эта политика опиралась на поддержку местного социолога, писавшего о «пороге толерантности» и о том, что «агрессия может исходить от меньшинства, а большинство может нуждаться в защите своих прав»[1878]1878
  Савва М. В. Мифоидеологемы – знамена сепаратизма (на примере Северного Кавказа) // Вестник Евразии. 2001. № 3 (14). С. 97. О критике этого подхода см.: Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики»… С. 16; Он же. Конструирование этнического конфликта и расистский дискурс // Воронков В., Карпенко О., Осипов А. (ред.). Расизм в языке социальных наук. СПб.: Алетейя, 2002. С. 46–50; Паин Э. А. Между империей и нацией. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2003. С. 90–91. Любопытно, что сегодня тот же самый эксперт пишет нечто прямо противоположное: «Проблем общения между представителями “новых диаспор” и их непосредственными соседями практически нет, тем более неразрешимых». См.: Савва М. В. «Новые диаспоры» в местных сообществах Краснодарского края. С. 89.


[Закрыть].

Любопытно, что, отводя от себя обвинения в «этнических чистках», Ткачев ссылался на федеральный план борьбы с незаконной миграцией на 2002–2003 гг. Однако он не забыл упомянуть, что проект федерального закона, ужесточавшего иммиграционную политику, готовился политологами и законодателями Краснодарского края и Адыгеи, т. е. теми самыми людьми, которые вложили свою лепту в местную дискриминационную политику в 1990-х гг. Правда, как свидетельствует эксперт, большинство из предложений краснодарских законодателей нарушали основные права граждан и по этой причине были отклонены Федеральным собранием РФ[1879]1879
  Корякин К. В. Проблемы адаптации. С. 65–66.


[Закрыть]. Тем не менее Ткачев изображал себя горячим защитником прав этнических меньшинств и восклицал: «Покажите чиновника, который дискриминирует людей по национальному признаку, и вы увидите, что с ним станет». Между тем в том же интервью он изображал «коренных жителей» жертвами со стороны мигрантов, которых он называл «гостями», задержавшимися в крае на целых десять лет и якобы неуважительно относившимися к «хозяевам». Ссылаясь на массовую иммиграцию в 1990-х гг., он сетовал на то, что «растет криминал, незаконные мигранты отжимают местное население от выгодных сфер бизнеса, их дети даже не желают учить русский язык в школах…»[1880]1880
  Ткачев А. «Кубань – территория особая» // Аргументы и факты. 2002. Июнь (№ 25). С. 3.


[Закрыть].

Спустя год Ткачев вновь подчеркнул свою готовность бороться с «нелегальной миграцией», повторяя вслед за Кондратенко[1881]1881
  Кондратенко Н. И. Ходил казак в Кремль. С. 32–41.


[Закрыть] следующие доводы: во-первых, Краснодарский край частично находится у государственной границы, что якобы требует ввести здесь статус приграничной зоны (но эта граница в основном проходит по Черному морю, и лишь небольшой ее отрезок отделяет край от Абхазии, откуда России ничего не угрожает. Что же касается ваххабитов, которыми так обеспокоен губернатор, то они живут в российских республиках Северного Кавказа, а не за рубежом); во-вторых, якобы в силу неблагоприятных демографических тенденций у местных русских и адыгов миграция в скором будущем грозит кардинальными изменениями в этническом составе населения (но, как заявил сам губернатор, 80 % из 1 млн мигрантов, прибывших в край за последние десять лет, составляли русские. Та же картина наблюдалась в середине 1990-х гг. и в соседнем Ставропольском крае (82 %)[1882]1882
  Рыбалко Е. Россия не готова «переварить» такое количество беженцев // Ставропольская правда. 1994. 23 апреля. С. 1.


[Закрыть]. Поэтому значительный относительный прирост нерусского населения – 85 % у курдов, 64 % у ассирийцев и т. д. – касался небольших по численности групп и не грозил радикальными изменениями этнического состава населения края. Кстати, губернатор не упомянул, что речь идет о приросте после переписи 1989 г., т. е. за 15 лет); в-третьих, незаконная миграция ведет к росту преступности (но губернатор, во-первых, не сообщил о том, какую долю преступников составляют «коренные жители», а во-вторых, обошел вопрос о том, как, всячески затрудняя легализацию мигрантов, местные чиновники и правоохранительные органы сами способствуют росту преступности); в-четвертых, мигранты селятся компактными общинами, «живут замкнуто, остаются чужими» (но в условиях дискриминации мигрантов, поддерживаемой самим губернатором, им ничего не остается, как полагаться на родственные и этнические связи, помогающие им выжить); в-пятых, мигранты «вносят в размеренную жизнь региона нездоровые элементы соперничества, пытаются навязать свои нравы и порядки» (похоже, губернатор забыл, что современная Россия живет в условиях рыночной экономики, которая не может существовать без «соперничества»); в-шестых, «сплоченные по этническому признаку группировки захватывают местные рынки, приучают молодежь к наркотикам, втягивают молодых в криминальный бизнес» (остается загадкой, как мигрантам удается влиять на местную молодежь, если, по словам губернатора, они «живут замкнуто» и «остаются чужими»); в-седьмых, «в миграционном беспределе заинтересованы влиятельные международные силы» (это – самый загадочный тезис, ибо губернатор не поясняет, кого именно он имеет в виду).

Губернатор полностью раскрывает карты, когда заявляет о том, что мигранты не в состоянии поднять экономику России и что «Россию поднимут патриоты, а не мигранты». Обращает на себя внимание, что, во-первых, здесь речь идет уже не о «нелегальных иммигрантах», а о мигрантах вообще, а во-вторых, губернатор как будто не понимает, что трудовые мотивации в условиях рыночной экономики связаны вовсе не с чувством патриотизма, а с представлениями о выгоде и престижности труда. Наконец, губернатор дает понять, что он не против приезда «миллионов наших соотечественников», оставшихся за рубежами России, и именно у них не должно быть препятствий для получения российского гражданства. Создается впечатление, что армян, грузин, турок-месхетинцев, т. е. бывших граждан СССР, губернатор «соотечественниками» не считает.