Текст книги "Рассвет, перевернувший всё"
Автор книги: Виктория Дьячкова
Жанр: Боевики: Прочее, Боевики
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Глава 15. Поющий Неаполитанец
Адмирал де Сепульведа, чьё отвратительное самочувствие не улучшилось, а усугубилось при виде галеона «Священный путь» – пожилой моряк вконец разволновался, пребывал в неведении по поводу тех важных событий, которые разворачивались вокруг его персоны. Джек Уильямс заблаговременно увел его с палубы к себе в каюту и угостил замечательным портвейном с сильнодействующим снотворным. Спутник адмирала, штурман Фернандес, едва пришел в себя, как снова погрузился в продолжительное забытье с помощью большой дозы успокоительной настойки, предложенной ему корабельным врачом. Капитан «Чёрного коршуна» распорядился сделать все возможное, чтобы пленные не догадались об истинном положении дел раньше времени.
– Будь спокоен, – заверил его Франсуа Лапарен. – Не догадаются. Старик адмирал жаловался на кошмарные видения и головную боль. У меня есть средство, которое избавит его от неприятных ощущений, а заодно от ненужных мыслей. Полное блаженство и глубокий безмятежный сон. Он нам еще спасибо скажет!
– Только смотри не переусердствуй со своим чудо-средством, алхимик, – предостерег его Лагарт, зная, что ушлый доктор иногда прибегал к помощи наркотических веществ.
– Обижаешь, кэп. Я – профессионал.
Обезопасив себя от преследования со стороны галеона «Священный путь», пираты приняли отчаянное решение отправиться в Испанию с целью получения выкупа за адмирала де Сепульведа. Взяв курс норд-вест, «Чёрный коршун», подгоняемый легким попутным ветром, уверенно заскользил к недружественным испанским берегам, озаренным пылающими повсюду кострами инквизиции.
На рассвете одного из дней помощник капитана Джек Уильямс вышел на палубу. Над морем еще стелился предутренний туман. Погода обещала быть хорошей. Взяв у вахтенного матроса подзорную трубу, Уильямс поднялся на капитанский мостик и оглядел горизонт. Вдалеке мелькнула и тут же исчезла какая-то белая точка. Как ни напрягал зрение помощник капитана, больше он её не увидел и решил, что это облачко, которое испарилось.
Морис Лагарт показался на шканцах (22). Выслушав доклад вахтенного, он поднялся на капитанский мостик к Уильямсу. Они даже не успели обменяться приветствиями, как из вороньего гнезда на фок-мачте раздался крик:
– Справа по корме судно!
Помощник отдал капитану подзорную трубу, и тот не замедлил в нее посмотреть. Далеко за кормой «Чёрного коршуна» маячил идущий следом корабль. Расстояние между ним и пиратским парусником быстро сокращалось.
– Выходит, мне не померещилось, – сказал Джек Уильямс.
– Ты видел его?
– Я подумал, это облачко над морем, которое потом растаяло в воздухе. Похоже, посудина давно висит у нас на хвосте.
– Полагаешь, она гонится за нами?
– Сложно сказать. Может быть, следует тем же курсом. Хотя не исключено, что наши «друзья» – испанцы отремонтировали свой галеон и бросились в погоню.
– Вряд ли, – возразил Лагарт. – Во-первых, так быстро они бы не успели, во-вторых, это корыто меньшего размера.
Он вновь посмотрел в подзорную трубу. Неизвестный парусник приближался, что позволяло лучше его рассмотреть. Однако ни флага, ни других опознавательных символом он не нес. А вот носовая фигура под бушпритом сразу привлекала внимание. Огромная зубастая акула с разверстой пастью устрашала животной кровожадностью.
– Проклятье! Ну, конечно! – капитан «Чёрного коршуна» узнал посудину и обратился к помощнику: – Джек, прикажи разбудить старика-адмирала, и тащите его сюда. Быстро.
Уильямс удивленно взглянул на капитана и открыл рот, чтобы спросить: «Зачем?», но Лагарт опередил его.
– Выполняй! – велел он резко.
Помощник капитана кивнул и удалился. Через несколько минут заспанный и помятый адмирал де Сепульведа в сопровождении Джека Уильямса показался на палубе, затем поднялся на мостик к капитану.
– Ваше превосходительство, – сказал Лагарт. – У нас неприятности. «Смирение» преследуют пираты. Взгляните, – он вручил адмиралу подзорную трубу.
Тот икнул – от него разило перегаром, извинился и посмотрел в окуляр.
– Клянусь Пречистой Девой Марией! – воскликнул бывалый мореплаватель. – Это «Акула» Поющего Неаполитанца. Да сгинет чертово отродье в пучинах преисподней! Была бы здесь моя эскадра… Ваши действия, капитан Дорадо?
– Попробуем уйти. Других вариантов нет. Драться с ним мы не можем.
– К несчастью, – сокрушенно заметил адмирал, гневно глядя на неумолимо приближающееся судно.
– Сеньор Санчес, – обратился Лагарт к помощнику. – Проводите его превосходительство в каюту. Лишнее волнение дону Мигелю ни к чему. Пригласите доктора Эрреро. Пусть даст успокоительный настой.
Джек Уильямс прекрасно понял намек капитана: удалить адмирала с палубы и усыпить с помощью снотворного, добавленного в алкоголь. По замыслу Лагарта де Сепульведа свою миссию выполнил: опознал в преследующем паруснике «Акулу» Поющего Неаполитанца. Теперь – спать. Не путаться под ногами. Разбираться с неаполитанцами капитан «Чёрного коршуна» будет сам.
Выполнив распоряжение Лагарта, Уильямс вернулся на капитанский мостик и сразу спросил:
– Так это Неаполитанец? Но какого черта он гонится за нами?
– Увидел испанский флаг на мачте, решил, что напал на след испанского «купца». Ты бы не погнался?
– Ха, так он принял нас за испанцев?
– По крайней мере, я так думаю. Кстати, о флагах, – капитан заметил на палубе боцмана и громко приказал: – Крайтон, спустить испанский флаг! Поднять наше славное знамя!
Расторопный боцман подозвал трех матросов, и те мигом выполнили приказ. С флагштока грот-мачты быстро соскользнуло желто-красное полотнище, и ему на смену взметнулся золотистый стяг с изображением чернокрылого парящего коршуна с хищно раскрытым клювом и цепкими когтями, мрачного и зловещего, как внезапно налетевшая туча, затмившая солнце, предвещая ненастье и грозу.
– Посмотрим, как ему такой поворот, – недобро заметил Лагарт. – Захочет встретиться и поговорить – поговорим.
Поющий Неаполитанец, или Энцо Феретти, слыл одним из самых жестоких пиратов, бороздящих воды Средиземного моря. Его имя стало притчей во языцах и наводило ужас на жителей прибрежных районов. Грабежи, убийства, насилия давно стали привычным делом для него и его головорезов. Ни к кому они не знали пощады и буквально купались в крови своих жертв.
Корабль Неаполитанца с пугающим названием «Акула» всегда появлялся внезапно и там, где его ждали меньше всего, неся смерть и страдания любому, кто встретится на пути. Когда Неаполитанец не грабил и не убивал, он пел. Пение было вторым его излюбленным занятием после морского разбоя. Природа наделила его великолепным голосом, которому могли позавидовать лучшие певцы Миланской оперы. За это он и получил свое прозвище. Однако больше ничто не привлекало в нем. Непомерная страсть к деньгам, выпивке и легко доступным женщинам толкнула его на путь греха и преступлений. Болтали, что Феретти не вполне адекватен. В юности он зарезал мать, изнасиловал, а затем задушил родную сестру только за то, что обе пытались вразумить его и заставить жениться на девушке, которая ждала от него ребенка. Несчастная, не пережив позора, утопилась.
Капитан «Чёрного коршуна» знал Поющего Неаполитанца постольку поскольку. Из-за неприязненного отношения неаполитанского пирата к собратьям по профессии – англичанам, они никогда ничего не предпринимали сообща и были скорее соперниками, нежели союзниками.
– Лечь в дрейф! – Лагарт решил все-таки подождать Феретти. – А то бедняга прямо из сил выбивается, чтобы нас догнать. Но пушки держать наготове. На всякий случай.
Очевидно, смена флага и постепенная остановка корабля насторожили преследователей. Они поспешили взять пример с «Чёрного коршуна» и тоже легли в дрейф в полумиле от него.
– Ну, а теперь какого дьявола он выжидает? – недовольно произнес Морис Лагарт, глядя на не подающее никаких сигналов судно. – Или он решил посостязаться со мной в скорости?
Корабль, идущий следом за «Чёрным коршуном», действительно оказался «Акулой» Поющего Неаполитанца. Почему он безмолвствовал, было совершенно неясно.
– Ставить фок, грот и стаксели (23)! Лечь на прежний курс! – скомандовал капитан Лагарт и добавил, обращаясь к помощнику: – Раз Неаполитанец не пожелал с нами разговаривать, пусть догоняет.
Как и предположил Лагарт, «Акула» начала преследование «Чёрного коршуна», приняв его за «испанца». Настигать стала только потому, что он шел не на всех парусах. Именно это предопределило её незначительное опережение в скорости. Сейчас капитан «Чёрного коршуна» велел поставить все паруса и даже добавочные, чтобы продемонстрировать итальянским пиратам, на что способен его корабль. Причина объяснялась просто: непримиримый дух соперничества между англичанами и итальянцами был в равной степени присущ каждому из капитанов.
– У нас фор-стеньга с трещиной, – справедливо заметил Джек Уильямс. – Ты уверен, что она выдержит?
– Уверен, – сказал Лагарт. – Плотник укрепил её так, что скорее рухнут остальные мачты, чем эта.
– Понял, – Уильямс кивнул.
Едва «Чёрный коршун», поймав ветер всеми парусами, вновь сорвался с места и полетел вперед, вспенивая носом непослушные морские волны, как на «Акуле» тоже поставили добавочные паруса, и она, влекомая азартом погони, стремительно пустилась следом.
«Чёрный коршун» умело держал выбранную дистанцию, не позволяя «Акуле» подойти ближе ни на десятую долю кабельтова. К вечеру, когда начало темнеть, далеко впереди на траверзе английского парусника показались туманные очертания береговой полосы. Это был мыс Теулада – южная оконечность острова Сардиния, на тот момент принадлежащего испанской короне.
Пираты решили переждать ночь в одной из небольших бухточек у побережья острова, а заодно пополнить запасы пресной воды. «Чёрный коршун» вновь сменил флаг на испанский и бросил якорь к западу от мыса, стараясь сильно не углубляться в недружественные прибрежные воды.
«Акула» скрылась из видимости пару часов назад и пока больше себя не обнаруживала. Очевидно, она отстала, либо её капитан оставил затею догнать «Чёрный коршун» и приказал взять другой курс.
Ночь прошла спокойно. «Чёрный коршун», стоя на верпе – вспомогательном кормовом якоре, мирно покачивался на лазурных волнах.
Рано утром, едва первые солнечные лучи коснулись палубы и озарили всё вокруг мягким светом, помощник Лагарта Джек Уильямс, временно разместившийся в одной из крохотных офицерских кают (в его каюте путешествовали адмирал де Сепульведа и штурман Фернандес), проснулся, зевнул и, потягиваясь, вышел на кормовую галерею. Свежий морской воздух бодрил. Занимающийся день обещал быть прекрасным. Нежные оттенки розового расцветили быстро бледнеющий горизонт. Восходящее из волн солнце отражалось в море, искрясь и переливаясь бликами на спокойной глади воды, освещая живописное побережье, обрывистые скалы, покрытые вечнозеленой растительностью и… Уильямс удивлённо протёр глаза.
– Что за черт? Если это не сон и не мираж, то, клянусь Нептуном, я вижу «Акулу» Поющего Неаполитанца!
В паре кабельтовых от «Чёрного коршуна» стоял еще один, неизвестно когда подошедший парусник. Помощник капитана решительно направился к двери, ведущей в капитанскую каюту, негромко постучал, открыл её и вошел.
– Так кого ты там увидел, Джек? – сонно пробормотал Лагарт, нехотя открыв глаза, но еще не проснувшись окончательно. – Нептуна, который пригрозил тебе трезубцем? Или черта рогатого с копытами и хвостом? В любом случае, это не повод, чтобы будить меня ни свет, ни заря.
– Слева по борту корабль Поющего Неаполитанца! – тревожно сообщил тот.
– Неаполитанец здесь? – капитан «Чёрного коршуна» сел и встряхнул головой, чтобы привести в порядок мысли и прогнать остатки дремы. – Какого дьявола ему от нас нужно?
Помощник пожал плечами.
Отбили шесть склянок, что соответствовало шести часам утра. Пиратский капитан в сопровождении помощника вышел на палубу. Вахтенный матрос доложил обстановку. Боцман Крайтон курил у фальшборта и наблюдал за «Акулой». Вдруг он сказал:
– К нам гости! Спустили шлюпку и гребут сюда.
Морис Лагарт и Джек Уильямс тоже увидели шлюпку, уверенно рассекающую носом волны в направлении «Чёрного коршуна». На веслах разместились шесть человек, седьмой с видом короля вальяжно восседал на кормовой банке, не сводя пытливого взгляда с корабля, к которому они приближались.
– Феретти собственной персоной, – без особого восторга заметил Лагарт. – Чтоб ему провалиться на дно морское вместе с его корытом!
– Видно, испугался, что мы снова удерем, а потому с утра пораньше решил нанести нам визит, – предположил Уильямс.
Вскоре по спущенному с борта шторм-трапу на палубу «Чёрного коршуна» поднялись три итальянских пирата – капитан «Акулы» Энцо Феретти, его помощник Луиджи Чинаролли и штурман Паоло Дортелли. Остальные четверо остались ждать в шлюпке.
Увидев Мориса Лагарта, Неаполитанец в сопровождении подручных решительно направился к нему.
– Я не понял, – не сочтя нужным поздороваться, развязно начал Феретти, – ты что, решил со мной в догонялки играть? Почему ни с того, ни с сего вы стали от нас улепётывать?
– И вам доброе утро, старина, – с сарказмом поприветствовал его Лагарт. – Должно быть, вы не выспались и явно что-то путаете. «Чёрный коршун» шел своим курсом и ни на миг не отклонялся от него. Мы спешили бросить якорь в этой уютной бухточке до наступления темноты.
– Ты мне зубы не заговаривай! Клянусь Мадонной, я сам видел, как вы дали стрекоча, едва «Акула» замаячила в поле вашего зрения.
– Что вы хотите, дружище?
– Хочу узнать… Мы шли Сицилийским проливом и у побережья Пантеллерии обнаружили кучу обломков какой-то испанской посудины. Ваших рук дело? И еще, – Поющий Неаполитанец посмотрел наверх, где высоко, на топе грот-мачты полоскалось испанское знамя. – Что это, черт возьми, за манипуляции с флагами?
– На первый вопрос отвечаю: нет. За последнее время мы не потопили ни одной испанской посудины. Скорее всего, ту, обломки которой вы видели, разбило недавним штормом. А что касается флагов, то… Дьявол меня побери, это не ваше дело!
– Ты что-то темнишь, парень, – Феретти в упор с прищуром посмотрел на него. – Я не люблю, когда меня водят за нос.
– Послушай, Феретти, я не лезу в твои дела. Ты не лезешь в мои. Всё, на этом точка.
– Мой внутренний голос подсказывает мне: ты что-то задумал, – Поющий Неаполитанец криво ухмыльнулся. – И я не уйду отсюда, пока не узнаю – что?
– Пусть он заткнётся!
– Кто?
– Твой внутренний голос.
– Как ты неучтив, Лагарт, – язвительно заметил капитан «Акулы». – Ну, давай, колись, что за дельце у тебя намечается? Ведь я от чистого сердца желаю тебе помочь! За хорошее вознаграждение, разумеется. Скажем, пятьдесят на пятьдесят, идет?
Нахальство Неаполитанца не знало границ. Капитан «Чёрного коршуна» пристально взглянул на него и после минутной паузы сказал:
– Ладно, убедил. «Чёрный коршун» держит курс к берегам Испании. По дошедшим до меня сведениям, скоро ожидается возвращение нескольких галеонов из Нового Света. Груз: золото, табак, кофе. Суда будут идти под конвоем. Объединив наши усилия, нападем на конвой, разобьем его, захватим галеоны и поделим добычу. Как тебе?
– Отлично! – в глазах Поющего Неаполитанца загорелся алчный огонь наживы. – Ты просто гений, капитан Лагарт! Я никогда не сомневался в твоих талантах. Подозреваю, что эти сведения ты выудил у бедолаг с потопленной тобой посудины, я прав?
Морис Лагарт неопределенно усмехнулся. Энцо Феретти не заметил откровенного презрения в его холодном твёрдом взгляде.
– Ну, раз мы с тобой договорились, то – по рукам? – Поющий Неаполитанец протянул ему руку с короткими толстыми пальцами, унизанными драгоценными перстнями, снятыми с убитых жертв.
Сухо пожав её, Лагарт произнес:
– Я буду ждать тебя у Кабо де ла Нао в Валенсийском заливе. Запомни: Корабельный мыс, восточная оконечность Испании. Там есть немало укромных бухт, где можно спрятаться. Заманим проклятых донов в ловушку и устроим им конец света.
– Какие прекрасные слова! Да будет так. Аминь!
– Не перепутай: мыс Нао, – повторил капитан Лагарт, недобро блеснув зеленью «морских» глаз с пляшущими в них коварными искрами.
Поющий Неаполитанец, весьма довольный собой и результатом переговоров с капитаном английских пиратов, погрузился со своими молодцами в шлюпку и тотчас отбыл на «Акулу». Ему даже в голову не пришло подвергнуть сомнению то, что он услышал от капитана «Чёрного коршуна», расписавшего предстоящее совместное дело по захвату «золотых» испанских галеонов самыми привлекательными красками. Жажда будущей наживы отныне занимала все мысли недалекого и неимоверно жадного итальянского головореза. Дошло до того, что он приказал срочно готовиться к отплытию.
– А зачем нам делиться с тупыми английскими свиньями? – сказал Феретти в ответ на недоуменные вопросы помощника и штурмана. – Опередим их, и вся добыча будет наша!
Подняв паруса и снявшись с якоря, «Акула» взяла курс к испанским берегам.
– Клянусь проклятием моей души, он клюнул! – Морис Лагарт широко улыбнулся, не скрывая торжества.
– Что ты ему наплёл про какие-то галеоны с грузом золота? – удивленно спросил Джек Уильямс. – Да еще так убедительно, что я сам чуть было не поверил!
– Первое, что взбрело на ум, лишь бы скорее отделаться от этого идиота. Зато теперь у меня созрел неплохой план, как получить выкуп за адмирала де Сепульведа и при этом остаться в тени.
Глава 16. Рекомендация адмирала
Паруса «Акулы» еще не скрылись за горизонтом, когда «Чёрный коршун», пополнив необходимые запасы, снялся с якоря и последовал за ней. Чересчур поспешное отплытие итальянских пиратов с головой выдавало намерения их алчного вожака, который решил обставить английских собратьев по ремеслу и первым прибрать к рукам несуществующую добычу.
Капитан «Чёрного коршуна» и его помощник наблюдали за удаляющейся «Акулой» с капитанского мостика.
– Полагаю, болван Феретти так торопится, потому что уже видит себя обладателем несметных богатств, – заметил Лагарт.
– Может, зря ты сыграл с ним такую шутку? – сказал Уильямс. – Даже при всем своем тугоумии Неаполитанец рано или поздно догадается, что его провели, как наивного простака.
– Мадонна в помощь нашему жадному другу! – холодно усмехнулся капитан. – Главная роль его ждет впереди.
На следующий день море сильно штормило. Погода ухудшилась. Небо затянулось тучами, и лил непрекращающийся дождь. Резкое похолодание говорило о скором приближении зимы.
По пути в Испанию «Чёрный коршун» сделал вынужденную остановку у побережья Форментеры – одного из островов Питиузского мини-архипелага, входящего в состав Балеар. Дело в том, что состояние здоровья раненого помощника штурмана Алекса Прайда ухудшилось настолько, что корабельный врач заявил о невозможности его пребывания на борту, тем более, сейчас, с наступлением холодов. По его словам, Прайд нуждался в полном покое, теплом очаге и крове над головой.
Капитану не понравилась идея доктора оставить помощника штурмана на испанском острове.
– Если выяснится личность Прайда, его схватят, подвергнут пыткам и вздернут. А под пытками чего не скажешь? – рассудительно заметил он.
– Не в интересах Прайда трепать языком, – уверенно возразил Лапарен. – А у нас на борту он точно отдаст концы. Найдем на берегу подходящую рыбацкую хижину, договоримся с хозяевами, я научу их, как присматривать за ним, объясню, когда и какие давать лекарства. Потом заберем его. О биографии Прайда распространяться не будем. Никто ничего не заподозрит.
– Надеюсь. Алекс Прайд – опытный штурман и надежный товарищ. Жаль, если мы его потеряем.
«Чёрный коршун» лег в дрейф под парусами в заливе у южного побережья острова. Раненого поместили в шлюпку, осторожно спустили её на воду. Затем туда сошли гребцы, корабельный врач и капитан. Вместе они съехали на берег. Приметив на краю селения небольшую добротную хижину, стоящую почти у кромки морского прибоя, пираты остановили выбор на ней. И не ошиблись. Хозяева оказались простыми, сердечными людьми. Престарелый рыбак и его дочь с готовностью согласились помочь тяжелораненому моряку.
Морис Лагарт поведал, что Алекс Прайд – англичанин, давно порвавший с родиной по религиозным и политическим мотивам и перешедший на службу Испании, нанявшись в торговый флот. Ранение получил в драке от недоброжелателя.
Дочь рыбака, миловидная девушка по имени Мелина, прониклась к раненому искренним участием и впоследствии проявляла трогательную заботу, почти не отходя от его постели. Франсуа Лапарен объяснил, что потребуется делать, и, с лукавой усмешкой кивнув на девушку, тихо сказал Лагарту:
– Лучшей сиделки для Прайда, по-моему, не найти. Как считаешь, кэп, он оценит наши старания?
– Придержи язык, – осадил его тот.
Договорившись с хозяевами и оставив им необходимые медикаменты и некоторую сумму денег, пираты вернулись на корабль, чтобы без промедления продолжить путь к главной цели. Цель – ни много, ни мало – выкуп за адмирала королевского флота Испании.
Была середина ноября, и погода оставляла желать лучшего. Сильные ветры вперемешку с дождем почти не прекращались. Солнце лишь ненадолго показывалось из-за туч и вновь скрывалось, поглощенное серой пеленой.
В один из таких ненастных вечеров капитан «Чёрного коршуна» навестил адмирала де Сепульведа и штурмана Фернандеса, разместившихся в каюте его помощника. Испанцы как раз ужинали, с наслаждением поглощая пищу и запивая её крепленым вином, куда корабельный врач заблаговременно добавил одно из своих чудодейственных снадобий сомнительного происхождения. Испанцы были навеселе, причем, в подобном состоянии они находились почти всё время, и их совершенно не волновало, что происходит вокруг. Теперешнее положение их вполне устраивало. Они по-прежнему не подозревали, с кем имеют дело.
Войдя в каюту и поприветствовав их, Лагарт произнес:
– Рад сообщить вам, сеньоры, что скоро мы будем в Испании.
– В Испании? – под воздействием винных паров адмирал де Сепульведа соображал недостаточно ясно. – Очень жаль!
– Вы сожалеете? – искренне изумился пират.
– Жаль расставаться с вами, мой друг. Я привык к вам… ик, – адмирал икнул. – Простите. И к вашим друзьям. Хочу выпить за всех вас. Вы – славные ребята. Сейчас редко таких встретишь.
Адмирал осушил очередной стакан вина.
– Ваше превосходительство, позвольте узнать, в какой порт нам лучше зайти, чтобы высадить вас? – скрытый подтекст вопроса Лагарта заключался в следующем: пират пытался выяснить, где у адмирала могут находиться друзья или родственники, которые, собственно, и заплатят за него выкуп.
– О! Ваша любезность мне импонирует, сеньор капитан, – адмирал одарил его благодарной улыбкой. – Порт Валенсия. Красивейший, прекрасный город. У меня имение в полумиле от гавани. Когда дела не задерживают меня в Мадриде, я люблю проводить время там. К тому же, губернатор города – мой старинный друг.
– Вот как? А ваши родственники проживают в Валенсии или в столице?
При упоминании о родственниках дон Мигель заметно помрачнел.
– Мой единственный родственник – это Хосе де Барросо, сын моей горячо любимой сестры, умершей в расцвете лет, да упокоит её Господь. Мы с женой своих детей не имели, и всю заботу отдали этому ребенку. Наверное, я был с ним слишком мягок, баловал его, выполняя любую прихоть. Когда он подрос, то начал пользоваться этим без зазрения совести. Он захотел стать моряком, я определил его на службу в королевский флот. Он захотел стать капитаном, пожалуйста: я назначил его командовать бригантиной, затем галеоном. Вскоре умерла моя супруга. Хосе был уже достаточно взрослым и жил своей жизнью, обзавелся семьей, меня навещал не часто. Конечно, я продолжал его любить, и когда недавно он явился ко мне и попросил позволения принять участие в моей печально известной экспедиции, я с радостью согласился. Подумал, что и в нем не умерли те теплые родственные чувства, которые когда-то связывали нас. Но, видит Бог, как горько я заблуждался! Хосе наплевать на меня! Ради собственных амбиций и честолюбия он предал наше родство. Я слишком поздно понял, что ему нужна лишь слава. Слава победителя и ничто другое.
Адмирал тяжело вздохнул и умолк.
– Что-то я расчувствовался, сеньоры, – после паузы произнес он и перевел разговор на другую тему: – Губернатор Валенсии дон Бернардо де Трильо-и-Вильегас – человек замечательный. Нас с ним связывает почти сорокалетняя дружба. Он и его семья – самые близкие и дорогие мне люди.
– Значит, Валенсия, – капитан «Чёрного коршуна» кивнул, сделав для себя все необходимые выводы. – Сеньор адмирал, можно вас попросить об одном одолжении?
– Разумеется, сеньор Дорадо, я вас слушаю.
– Вас не затруднит дать мне рекомендательное письмо к губернатору Валенсии. Я в тех краях бывал нечасто, и никого там не знаю. Ваша рекомендация станет мне отличным пропуском в любой порт восточного побережья Испании.
– О, конечно! Что за вопрос? Я сделаю это с радостью, ибо ценю и уважаю вас.
Найдя в каюте Джека Уильямса необходимые письменные принадлежности, Морис Лагарт подал их адмиралу.
Вскоре рекомендация была готова. Согласно ей: шкипер коммерческого судна «Смирение» Мануэль Дорадо, верноподданный его католического величества дона Карлоса Второго – достойный и храбрый моряк, которому адмирал де Сепульведа обязан чудесным спасением. Адмирал не поскупился на похвалы, перечислил все положительные качества, отличающие этого молодого и весьма способного, на его взгляд, капитана. И в заключение просил оказывать ему всяческое содействие, чего бы это ни касалось.
Лучшей рекомендации пират Морис Лагарт не получал за всю свою жизнь. Да еще от кого! От прославленного адмирала испанского флота, ярого преследователя морских разбойников.
– Благодарю вас, ваше превосходительство, – с легким поклоном сказал он, взяв у него бумагу, заверенную личной витееватой подписью и печатью, коей служил массивный золотой перстень дона Мигеля.
– Это лишь самое малое, что я могу для вас сделать, – ответил тот.
Лагарт развернулся, собираясь уходить, так как выяснил всё, что хотел, и даже получил рекомендательное письмо, когда адмиральский штурман Диего Фернандес, вдруг произнес:
– Клянусь всеми святыми, если бы я не был свидетелем того, как отправился ко дну проклятый «Золотой орлан», я бы решил, что перед нами один из них!
Капитан «Чёрного коршуна», переступивший было порог каюты помощника, остановился в дверях, обернулся и метнул на Фернандеса взгляд, полыхнувший скрытой угрозой.
– Один из них? О чем вы говорите, Диего? – непонимающе спросил адмирал.
– Говорю, что сеньор Дорадо чертовски смахивает на одного негодяя из шайки Адского Пса. Хвала Создателю, мы потопили его посудину, и отправили команду в ад. Вряд ли пиратским собакам удалось спастись. В противном случае…
– Что за вздор! – перебил его дон Мигель. – Как вы можете сравнивать сеньора Дорадо с каким-то отпетым негодяем? Пиратом! Взгляните на него, Диего: наш молодой капитан – истинный идальго. Его благородные черты, манеры и воспитание не оставляют в том никаких сомнений. А вы говорите – пират. Ей-Богу, нелепо!
– У Адского Пса был помощник. Тоже молодой, но опасный и хитрый, как чёрт, парень. Трепали, будто он увел новый корабль из-под носа портовых властей Плимута. Я видел его мельком в бою на палубе «Золотого орлана». Он дрался, как сумасшедший, и положил с десяток наших лучших бойцов. Если бы я не был уверен, что мерзавец погиб вместе с остальными, то поклялся бы, что он и сеньор Дорадо – одно лицо!
– Вы меня с кем-то путаете, сеньор, – холодно заявил Лагарт.
– Прекратите, Фернандес! – стараясь придать своему не очень твердому голосу властность, произнес де Сепульведа. – Сеньор Дорадо, не слушайте его. Мой штурман выпил лишнего, вот ему и мерещится всякая чушь. Мелет, сам не знает, что. Прошу его простить. А вам я скажу… Друг мой! Я был бы искренне рад видеть вас капитаном королевского флота Испании. Да-да, не удивляйтесь. Вместе с вашей командой вы под моим началом вступили бы в борьбу с грязным преступным промыслом, бичом нашего мореплавания и торговли – морским разбоем. Уверен, с такими молодцами… храбрецами мы бы в два счета покончили с пиратством. Кстати, за поимку главарей назначено денежное вознаграждение. Как вам такая перспектива? Не правда ли, заманчива?
– Сеньор адмирал, для простых негоциантов, вроде нас, это слишком большая честь. Но я обещаю подумать над вашим предложением, – по губам капитана «Чёрного коршуна» скользнула недобрая усмешка.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
