Текст книги "Брачный приз"
Автор книги: Вирджиния Хенли
Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 11
– Ублюдок! – взвизгнула она, стоя на пороге спальни де Лейберна. Сейчас она казалась настоящей фурией – глаза сверкают, руки уперты в бедра, подбородок высоко поднят. – Ты, мерзкая свинья! – продолжала она сыпать ругательствами. – Нагло обманул меня, уверяя, что сэр Рикард де Берг отправился в Ирландию за невестой! Ну так вот, он вернулся в Кенилуорт один, без жены.
– Розамонд, мне не по душе крепкие выражения в устах дамы, особенно если эта дама – моя жена, – прогремел Роджер, мрачно хмурясь.
Но на Розамонд это ни в малейшей степени не подействовало.
– Гореть бы тебе в аду! – завопила она и, повернувшись, ногой откинула шлейф с надменностью истинной аристократки.
Роджер схватил ее за руку и развернул к себе.
– Никогда больше не смей показывать мне спину, госпожа. Если желаешь помериться силами, имей смелость сражаться лицом к лицу. Кстати, какая разница, женат сэр Рикард или нет?
Розамонд потупилась. Он пытается вытянуть у нее признание. Ну что ж, сам напросился!
– Уберите руку, сэр! Столь хозяйские жесты неприличны, тем более что вы никогда не завладеете даже самой крохотной частичкой моей души.
Но вместо того чтобы послушаться, Роджер крепче стиснул ее плечи.
– Завладею, – поклялся он, – завладею.
Поняв, что ей не совладать с ним, Розамонд решила ранить Роджера словами.
– Ты никогда не получишь моего сердца! – рассмеялась она. – Оно давно отдано сэру Рикарду, и ты знаешь это, иначе никогда не решился бы солгать!
Род прищурился, пытаясь скрыть ревность.
– Пусть хранит твое сердце! С меня хватит твоего тела и… твоих замков!
– Ты и в самом деле дьявол, де Лейберн! И спятил, если воображаешь, будто я теперь выйду за тебя, – свадьба отменяется!
– Не тешь себя глупыми надеждами, Розамонд, ты будешь моей женой!
А тем временем Симон де Монфор разложил список Оксфордских провизий на черном дубовом столе и придержал, чтобы края свитка не сворачивались. Лорд Эдуард склонился над столом и, обмакнув перо в чернила, поставил размашистую подпись – Эдуард Плантагенет.
Роджер перевел задумчивый взгляд с лорда Эдуарда на графа Симона. Кто из этих двоих возьмет верх? Они используют друг друга, чтобы достичь цели. Но в любом случае один властвует, второй покоряется, один ведет, второй следует. Пока сэр Симон сумел выдвинуться вперед, но де Лейберн знал Эдуарда лучше, чем кто бы то ни было, и поэтому не сомневался, что именно он выйдет победителем. Ну а пока испытанный боевой конь и молодой жеребец составляли прекрасную упряжку. Род понимал: никто не действует исключительно в собственных интересах. Оба думают о будущем страны. О лучшем будущем. Они твердо верили, что цель оправдывает средства, и Роджер до какой-то степени был с этим согласен.
– Если это согласуется с вашими планами, я хотел бы отправиться в Лондон на следующий день после Рождества, – объявил Симон.
– Если бы не свадьба сэра Роджера, мы отпраздновали бы Рождество в Уиндзоре. Придется отметить там Новый год. Я размещу своих гасконцев в лондонском Тауэре.
– Тут вы правы: лучше держать людей поближе, – одобрительно кивнул граф. – Беспорядки в столице могут вспыхнуть в любую минуту.
Род не упомянул о том, что Розамонд снова отказалась выйти за него. У него осталось два дня, чтобы заставить ее изменить решение.
Спускаясь вместе с другом с башни Цезаря, принц тихо заметил:
– Я еще больше укрепился во мнении, что де Монфор намерен сделать меня королем. Мне хотелось бы как-то вознаградить его. Не просто дорогим подарком на Рождество, а чем-то таким, что он запомнит на всю жизнь. Что можешь предложить?
– Почему бы не посвятить в рыцари кого-то из его сыновей? – сообразил Род. – Он сочтет это огромной честью.
– Слава Богу, ты всегда знаешь, что делать. Которого сына? Симон – его тезка, зато Генри – наследник. Я посвящу его в рыцари на твоей свадьбе.
Однако Род напомнил себе, что, если немедленно не предпринять что-то, ни о какой свадьбе не может быть и речи.
Попрощавшись с лордом Эдуардом, он отправился на поиски де Берга. Ирландский воин стал той крепостной стеной, которая разделила его и Розамонд, и теперь следовало разрушить эту стену. Род и раньше завидовал де Бергу, но сейчас был вынужден признать, что к зависти примешалась ревность.
– Хильда сказала, что ты отказываешься примерять подвенечное платье. Что на тебя нашло, Розамонд? Завтра твоя свадьба! – с нескрываемым раздражением воскликнула леди Элеонора. Дел сегодня было по горло: предстояло не только готовиться к Рождеству, но и складывать вещи для переезда в Дарем-Хаус в Черинг-Кросс, неподалеку от Лондона.
– Я отменила свадьбу, леди Элеонора, поскольку не могу выйти замуж за Роджера де Лейберна.
– Что за вздор! Отступать поздно – все распоряжения отданы. Понимаю, виной тому – предсвадебная лихорадка: все невесты чего-то пугаются накануне венчания.
– Сэр Роджер солгал, воспользовался моей доверчивостью, чтобы заставить согласиться на брак.
– Розамонд, все мужчины проделывают нечто подобное, чтобы добиться своего, да и женщины тоже. Такова природа человеческая. Ты не можешь нарушать свое слово и играть чьими-то чувствами, то соглашаясь на брак, то отказываясь от него. Вы уезжали вместе и в глазах всего света стали любовниками. Если ты сейчас устроишь скандал, ни один мужчина не согласится взять тебя в жены.
Розамонд покраснела. Как можно отрицать, что они стали любовниками, после того, как делили постель?
– Ему нужны только мои замки, – прошептала она.
– Это доказывает, что он – человек тщеславный: качество, достойное всяческих похвал. Розамонд, ты думаешь только о себе. Ваш брак угоден графу Симону и принцу Эдуарду. Он поможет скрепить их союз, исключительно важный для будущего страны. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас поднялась в соляр и в последний раз примерила платье.
Розамонд опустила ресницы, чтобы скрыть вызывающий блеск глаз. Как неприятно чувствовать себя пешкой в чьей-то борьбе за власть!
Она направилась к лестнице, но вместо того, чтобы выполнить приказ, поднялась на стену замка, где зимний ветерок охладил ее голову. Она должна все обдумать!
Глубоко вдыхая бодрящий воздух, Розамонд смотрела на унылый пейзаж. Между голыми деревьями лежали островки снега.
Над ее мыслями властвовал Роджер де Лейберн. Почему он солгал ей? Неужели ревнует к Рикарду де Бергу?
Ее сердце сжалось. Если Род ревнует, значит, его чувства к ней гораздо сильнее, чем она предполагала. Нет, не может быть! Он просто стремится завладеть ее богатством!
– Розамонд… моя госпожа… – Бархатный голос с ирландским выговором, раздавшийся за спиной, вывел ее из раздумий.
Обернувшись, девушка потрясенно воззрилась на говорившего.
– Сэр Рикард! – поразилась она, окончательно растерявшись.
Неужели она накликала его появление? Недаром ходили слухи, что он колдун, обладающий особым даром. Но как похож на де Лейберна! Такие же зеленые глаза и черные волосы, такая же гибкая мощная фигура. Розамонд вздрогнула.
– Позвольте мне, леди… – Сэр Рикард сбросил плащ и осторожно накинул на ее плечи.
Розамонд впервые заметила глубокие морщины вокруг глаз и губ рыцаря, серебряные нити в его смоляных прядях.
– Вы пройдетесь немного со мной, Розамонд?
Его манеры были столь безупречны, что она зачарованно кивнула.
– Вы… вы недавно вернулись из Ирландии, сэр Рикард? – заикаясь, вымолвила она.
– Да. Отвез послания к своему отцу от графа Симона.
– Верно, что ваш брат женился? – не выдержала она.
– Да, Мик наконец стал женатым человеком, – кивнул он. – Насколько я понял, и вы завтра выходите замуж?
– Нет! То есть собиралась, но передумала.
– Как ни печально, таково исключительное право дамы. Надеюсь, у вас есть важная причина для отказа, Розамонд. Причина, надеюсь, никак не связанная со мной?
Розамонд в ужасе отпрянула. Кто донес, что она неравнодушна к нему? Деми? Леди Элеонора?
– Я… действительно питала к вам нежные чувства, сэр Рикард… вы такой благородный рыцарь… Но все это были лишь девичьи фантазии, – призналась она. – К сожалению, я узнала, что мой жених намеренно ввел меня в заблуждение, утверждая, будто вы отправились в Ирландию за невестой. – Помолчав, она добавила: – Я воображала, что сердце мое навеки разбито, но, поверьте, волноваться нет причин.
Сэр Рикард ободряюще сжал ее пальцы.
– Де Лейберн не солгал, дорогая моя. Я действительно решил жениться.
Розамонд остановилась и вгляделась в его смуглое лицо.
– Но когда вернулся в Коннеот, моя дама объявила, что не сможет жить с человеком, наделенным сверхъестественными способностями. В мое отсутствие она, кроме того, успела влюбиться в моего брата-близнеца.
– О, господин мой, мне так жаль! – воскликнула Розамонд. – Я знаю, что это такое – потерять того, кого любишь!
– Нет, Розамонд, никакой трагедии не было. Я давным-давно отдал сердце другой. Той, которая никогда не станет моей.
Розамонд посмотрела ему в глаза и неожиданно все поняла.
– Это леди Элеонора, верно?
– Принцесса Элеонора в то время уже была женой маршала Англии. После его смерти она приняла обет целомудрия и едва не постриглась в монахини, – кивнул рыцарь.
– А потом сэр Симон женился на женщине, которую вы любили, – вздохнула девушка.
– Я ликовал, узнав об этом. Она нуждалась в человеке, достаточно сильном, чтобы устоять против короля, епископов и даже папы.
– Но вы любили ее, сэр Рикард.
Губы рыцаря тронула улыбка – добрая, почти неземная.
– Когда истинно любишь кого-то, желаешь ему счастья. Граф Симон подарил Элеоноре истинное счастье. – Он поднес к губам ее пальцы. – Поверьте, Роджер де Лейберн станет вам прекрасным мужем.
Девушка затаила дыхание. Похоже, она единственная не уверена в необходимости этого брака.
– Откуда вы знаете? – встрепенулась она. – Вы сейчас говорите со мной как ясновидящий?
Рикард де Берг тихо рассмеялся:
– Некоторые считают мой дар проклятием. Не хотелось бы пугать вас, дорогая, но будущее несет с собой много бед. Сила и положение де Лейберна дадут вам безопасность и защиту. Для всех нас дорога будет тяжелой и ухабистой, но вы не только выживете, но и расцветете.
Розамонд заметила, что де Берг и де Лейберн смотрят на нее совсем по-разному. Взгляд де Берга устремлен не на нее, а словно сквозь нее, будто ему открылось некое видение. Де Лейберн же вечно раздевает ее своим дерзким взглядом! Недаром леди Элеонора твердила, что, хотя сэр Рикард – благородный рыцарь, он чересчур стар для нее. Может, Розамонд и вправду видела в нем давно потерянного отца?
– Спасибо за то, что были со мной искренни, сэр Рикард. Я обдумаю ваши слова, – пообещала она и, отдав рыцарю плащ, спустилась со стены.
Войдя в комнату, она увидела лежавшее на постели подвенечное платье. Очевидно, Хильда, потеряв терпение, дошила его без примерки. Наряд был очень дорогим и предназначался не только для свадьбы, но и для дворцовых приемов. Розамонд осторожно дотронулась до шелка цвета незабудок, от всей души желая, чтобы платье исчезло, а Роджер де Лейберн никогда не появлялся в Кенилуорте. Это из-за него в ее мыслях царил хаос, покой был непоправимо нарушен, а уверенность в себе окончательно исчезла. Он настоящий дьявол, хитростью старающийся подчинить ее своей воле.
А после всего, что наговорила леди Элеонора относительно необходимости скрепить союз между де Монфором и принцем, Розамонд окончательно почувствовала себя марионеткой. Кроме того, кто-то наверняка попросил сэра Рикарда найти ее и склонить к браку с де Лейберном.
Она решила не спускаться в зал к ужину, остаться в своей комнате до следующего дня, избегая встреч с посторонними. Если она не покажется в церкви в назначенный час, все поймут, что свадьбе не бывать. У Розамонд достаточно сильный характер, чтобы показать всем: никто не сумеет дергать за ниточки, желая заставить ее повиноваться!
Вечером Деми и Нэн оставили ее одну, понимая, что Розамонд волнуется, как всякая невеста накануне свадьбы. Они не хотели мешать ей провести в замке последнюю ночь перед замужеством. Перед тем как уйти, Нэн, уже успевшая сложить почти всю одежду, белье и другие вещи госпожи, с любовью оглядела питомицу. Чирк лежала на коленях девушки и, блаженно прикрыв глаза, позволяла почесывать себя за ушком.
«Надеюсь, замужество ее будет счастливым», – подумала служанка, тихо прикрывая дверь.
Еще до рассвета в Кенилуорте поднялась суматоха. Часовню украшали к предстоящему венчанию и Рождеству. Из кухни доносились восхитительные ароматы: хлеб уже испекли, и место в печи заняли пироги с фруктовой начинкой, на вертелах жарились туши оленей и кабанов, на столах громоздились горы устриц – традиционное свадебное блюдо. Из пивоварни выкатывали бочонки октябрьского эля, привезенное из Гаскони красное вино подавали из погребов наверх.
Дверь между комнатами Эдуарда и Роджера была полуоткрыта. Оруженосцы, Оуэн и Гриффин, метались, облачая рыцарей в праздничные одеяния. Лорд Эдуард был в прекрасном настроении и то и дело отпускал непристойные шутки, советуя другу, как лучше избавить девицу от надоевшей невинности. Род, однако, не сдавался, напомнив Эдуарду, что скоро в Виндзоре появится его собственная девственная невеста.
– Тебе чертовски везет, Роджер, – вздыхал принц. – Получаешь богатую наследницу, а ведьмы-тещи у тебя не будет! Не пойму, что нашла Розамонд в таком уроде, как ты! Ей следовало бросить тебя перед самым алтарем!
Ледяное предчувствие стиснуло сердце Рода. С тех пор как Розамонд пожелала ему сгореть в аду, они больше не виделись. Он уверял себя, что она обязательно придет в часовню, не посмеет ослушаться. Но тревога его крепла. Розамонд горда и сильна духом, а кроме того, строптива v вспыльчива.
Чтобы избежать публичного унижения, Род решил взять дело в свои руки. Зайдя к принцу, он протянул ему кольцо
– Вот, возьми и попытайся не потерять.
– Массивное кольцо с выгравированной по кругу надписью «Розамонд – Роджер» было из червонного золота.
– Прости, мне нужно спешить. Скоро буду!
– Наслаждайся последним часом свободы! Скоро тебя свяжут по рукам и ногам, – поддел Эдуард, сунув кольцо в камзол, расшитый львами Плантагенетов.
Чтобы ни с кем не встречаться, Род поднялся на вал Кенилуорта, по нему добрался до Женской башни и спустился по лестнице, ведущей к двери Розамонд.
С самого пробуждения Розамонд терзалась сомнениями. Нэн принесла ей завтрак с наказом поспешить.
– Я никуда не пойду, – спокойно объявила девушка.
Знакомая с упрямством своей питомицы, служанка прибегла к хитрости.
– Своевольная девчонка! Сейчас мне будет плохо! – вскрикнула она и, зажав рукой рот, исчезла в гардеробе [5]5
Так называли туалет, где часто вешали шерстяную одежду, зная, что запах мочи отпугивает моль.
[Закрыть].
Затем проснулась Деми и, обняв подругу, стала уговаривать поторопиться. На этот раз Розамонд мудро промолчала. Еще до того как вылили воду из лохани, начались визиты. Похоже, все женское население Кенилуорта стремилось повидаться с невестой. Все охали и ахали, любуясь подвенечным платьем, шепотом давали советы относительно супружеской жизни и особенно брачной ночи. Розамонд, хорошо представляя, какой скандал разразится, если она объявит о своем намерении, не раскрывала рта. Они и сами скоро все узнают, ведь она не появится в часовне.
Первые укоры совести пробудились, когда Деми надела прелестный наряд из серебристого газа. Ей предстояло быть подружкой невесты, и девушка буквально бурлила от возбуждения. Еще хуже стало, когда прибыла леди Элеонора со своей служанкой Бетт, которой было поручено уложить волосы Розамонд.
Нэн вернулась с поджатыми губами, и Розамонд заподозрила, что именно она позвала графиню.
– Поскольку ты подопечная короны, мы с Симоном будем вместе вручать тебя жениху, – с поистине королевским величием заявила леди Элеонора.
«Иначе говоря, пожертвуете пешкой», – подумала девушка, пытаясь разжечь в себе гнев, но сознание вины перевешивало. Она, как была, в полотняной камизе, послушно ждала, пока Бетт расчешет ей волосы и скрепит венцом из шелковых подснежников. Женщины безостановочно трещали, не замечая смятения Розамонд. Но когда Элеонора, Деми, Бетт и Нэн одновременно потянулись к платью, Розамонд словно очнулась.
– О, пожалуйста, нет! Не могу ли я хоть недолго побыть одна? – взмолилась она.
Все, если не считать Нэн, посчитали это предсвадебным волнением. Леди Элеонора задержалась у порога.
– Розамонд, натри щеки розовыми лепестками, – посоветовала она, – ты слишком бледна. Нэн, постарайся, чтобы она не опоздала.
Едва графиня удалилась, оставив Розамонд и Нэн в неловкой тишине, девушка стремительно подошла к окну. Ах, как же ей не по себе!
Нэн принялась деловито собирать туалетные принадлежности хозяйки, новую ночную сорочку и халат, чтобы перенести в покои для новобрачных, приготовленные в башне Клинтона, названной так в честь Джеффри де Клинтона, который выстроил Кенилуорт в двенадцатом веке.
Когда в дверь снова постучали, терпение Розамонд лопнуло.
– Пожалуйста, уходите! – крикнула она.
Однако дверь с шумом распахнулась, ударившись о стену. На пороге стоял сэр Роджер де Лейберн в темно-синем камзоле.
– Тебе нельзя быть в женских покоях! Это запрещено! – заволновалась Розамонд.
– Обожаю делать все, что запрещено, – усмехнулся он и, бросив на Нэн многозначительный взгляд, кивком указал на дверь.
Служанка, обрадованная тем, что не ей придется уламывать строптивицу, исчезла.
Увидев надменного рыцаря, Розамонд ощутила, как ее охватывает гнев.
– Как ты посмел вломиться в мою спальню, когда я в одной камизе? – вспылила она.
– Позволь помочь тебе нарядиться в свадебное платье, – вкрадчиво предложил он.
– Нет!
Роджер спокойно осмотрел ее с головы до ног.
– Надень платье, или я сам его натяну!
– Попробуй только коснуться меня!
– Клянусь Богом, я коснусь тебя в любое время и в любом месте, какое выберу! – рявкнул Род и, схватив ее за плечи, рванул к себе.
Она попыталась расцарапать ему лицо, но он сжал ее запястья и поднял руки над головой. Она попыталась вырваться, но только сильнее прижалась к нему. Род нагнул голову, намереваясь утихомирить ее властным поцелуем, и Розамонд впилась зубами в его губу. Выругавшись, он поднял ее, швырнул на пустую кровать Деми, а сам бросился сверху, чтобы не дать ей сбежать.
Розамонд так отчаянно сопротивлялась, что не заметила, как камиза сползла с плеч, обнажив груди. Она лежала под ним, задыхаясь, невыразимо потрясенная охватившим ее желанием. Теплое дыхание овеяло нежные холмики, и она застонала, когда горячие губы втянули ее сосок и принялись жадно сосать. Слишком поздно она поняла, что возбудила в нем не только ярость, но и похоть. Он лихорадочно шептал мрачные, жаркие, бесстыдные слова, оскорблявшие ее невинность.
– Перестань! Прекрати! – задыхаясь, заклинала она, боясь, что еще минута – и назад уже не повернуть.
Род поднял голову и обжег ее свирепым взглядом:
– Ты наденешь платье?
Розамонд молчала, застигнутая врасплох бешенством, полыхнувшим в его глазах. Потом все же кивнула, и Род, встав с кровати, предложил ей руку.
– Чтоб тебе провалиться в пекло! – воскликнула она, вскочив и подтягивая камизу, чтобы прикрыть груди. Волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Отступив, Розамонд надменно вскинула подбородок.
– Либо ты сама наденешь платье, либо я отнесу тебя в церковь прямо в камизе. Выбор за тобой, – процедил Род.
Розамонд вздрогнула. Он не шутит. И это не пустые угрозы.
– Будь выбор действительно за мной, сэр, я осталась бы старой девой. Но от меня ничего не зависит. Де Монфоры, принц и вы заманили меня в ловушку!
Род вздохнул. Придется урезонить ее.
– Розамонд, ты красива, знатна и ничем не хуже Элеоноры де Монфор. Но тебе нужен сильный мужчина, чтобы ты смогла занять подобающее место в обществе. Разве я не навел порядок в Першоре? Замужество как раз то, что тебе необходимо. – И, глядя ей в глаза, тихо добавил: – Пойми, Розамонд, то, что ты испытываешь, – не гнев, а страх.
Она обожгла его негодующим взглядом, но не опровергла обвинений. Род осторожно сжал ее руку.
– Расскажи, чего ты опасаешься, сердце мое.
– Ничего! – Она ощущала, что его тепло проникает в нее. Как трудно лгать… отрицать очевидное… – И меньше всего тебя!
Зеленые глаза зажглись весельем.
– В таком случае докажи это, Розамонд. Надень свадебный наряд и спускайся в часовню.
Что ей оставалось делать?
Она твердила себе, что согласилась на брак лишь потому, что Роджер спас ей жизнь, а теперь не вольна в своих поступках. Решения ей диктуют сильные мира сего, и она просто вынуждена идти к алтарю.
Не ручаясь за себя, Розамонд молча стояла перед ним, всем своим видом выражая дерзкий вызов.
– Ты упрямая, своевольная маленькая ведьма! Я заставлю тебя повиноваться, чего бы это ни стоило!
Схватив с кровати платье, Роджер принялся натягивать его на Розамонд, несмотря на сопротивление. Когда он наконец отступил, она задыхалась от бешенства.
– Ты настоящий дьявол, де Лейберн! Но погоди, я еще покажу, на что способна! Превращу твою жизнь в кошмар! Пусть наш брак неизбежен и ты получишь мои замки, зато я никогда не сдамся!
Сэр Роджер открыл дверь и негромко велел Нэн:
– Приведи в порядок ее волосы. Розамонд, я подожду за дверью. И если снова начнешь капризничать, клянусь, положу тебя себе на колено и как следует отполирую зад.
Через короткое время дверь опять открылась, и невеста выплыла из комнаты. Она никогда еще не выглядела красивее. Голубое платье с широкими летящими рукавами и шлейфом поразительно оттеняло золотистые, ниспадавшие до бедер волосы. Розамонд протянула руку, и Роджер поцеловал тонкие пальчики. Нэн подняла шлейф, и они проследовали к часовне. Глаза Розамонд поблескивали аметистовым льдом.
– Жених не должен видеть невесту перед свадьбой. Это сулит беду.
– Ничего, я сам творец своего счастья, – усмехнулся Род.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?