Текст книги "Зимнее солнце"

Глава 8

Надеяться, что это шутка и он вот-вот вернется, Таиса не собиралась. Хотел бы пошутить – рассмеялся бы сразу и все-таки подал ей руку. Матвей не был похож на того, кто станет бродить по лесу туда-сюда забавы ради. А вот на психа, который бросит ее здесь одну, – очень даже похож.

Поэтому рассчитывать она могла только на себя, и ей следовало поторопиться: зимний день стремительно догорал, ей не хотелось узнать, почему здесь кто-то кричит в темноте. Таиса еще пару раз попробовала самостоятельно забраться наверх, но все напрасно. Похоже, не так давно была оттепель, сюда просачивалась вода, и отвесные стены покрылись толстой коркой льда. При первой попытке Таиса просто скользнула вниз, при второй почти добралась до края ямы, но в последний момент сорвалась, упала, ударилась плечом. Боль вспыхнула так сильно, что Таиса даже испугалась: не выбила ли сустав? Но нет, рука по-прежнему двигалась свободно, обошлось синяком – и намеком, что нужно вести себя осторожней.

Таиса замерла на месте, огляделась, прикидывая, что еще остается. Позвать на помощь? Из людей поблизости лишь безумная Барабашева, а у нее с «лесными духами» разговор короткий. Только горло на морозе заболит…

Над ямой, далеко наверху, чернели иссохшие корни дерева. Видимо, на их месте и образовалась когда-то эта ловушка. Но до корней Таиса никак не дотянулась бы – хоть прыгай, хоть не прыгай. Она подумывала о том, чтобы слепить себе импровизированную ступеньку из снега, но для этого снега как раз не хватало, да и тот, что упал вместе с ней в яму, был слишком рыхлым для лепки. Ирония.

Пришлось довольствоваться подручными средствами. Таиса стащила с себя куртку, смотала в жгут и попробовала петлей накинуть на корни. С третьей попытки даже получилось – когда мороз, несмотря на постоянное движение, начал покусывать все сильнее. Пальцы под перчатками уже замерзали, Таиса их едва чувствовала, и медлить было нельзя. Убедившись, что куртка хорошо закрепилась на корнях, девушка подтянулась наверх. Это оказалось куда сложнее, чем она ожидала – мешали холод и зимняя одежда, тело стало непривычно тяжелым. Кто-то другой на ее месте не справился бы, а Таису спасала былая спортивная подготовка…

И злость, конечно. Ценный ресурс, которым она умела пользоваться. Когда хотелось поддаться усталости и боли в замерзших пальцах, она вспоминала Матвея, и силы снова накатывали волной. Спастись следовало хотя бы ради того, чтобы придушить этого урода…

Таиса все-таки выбралась. Ей показалось, что прошла вечность, но, судя по солнцу, освобождение из ледяного плена отняло у нее минут пятнадцать. Лес стал золотисто-медным, утопающим в последнем сиянии дня, и выглядело это великолепно, вот только у Таисы совершенно не было настроения любоваться тут пейзажами. Ее еще ожидала долгая дорога обратно в деревню: то, что на машине было двадцатиминутной поездкой, теперь могло обернуться отмороженными пальцами на руках и ногах.

Она поспешила натянуть куртку и направилась обратно к хутору. Идти через лес Таиса в любом случае не собиралась: разница в расстоянии стиралась на фоне снежных заносов и непредсказуемых ловушек. Не говоря уже о том, что где-то здесь убийца бродит! Таиса надеялась, что при свете дня ей еще удастся доказать Барабашевой, что она не злобный дух, ей можно пожаловать право воспользоваться телефоном. Свой мобильный Таиса оставила в машине, так что надеяться можно было только на стационарный аппарат в доме.

Или, по крайней мере, она так думала. Добравшись до хутора, она неожиданно обнаружила, что вести переговоры с безумной старушкой все же не придется. Белый внедорожник по-прежнему стоял на дороге, а у машины с невозмутимым видом дожидался Матвей.

Наверное, у него был какой-то план с самого начала. Возможно, даже оправданный. Но разбираться в этом прямо сейчас Таиса не собиралась. Она подошла вплотную к своему спутнику и без единого слова отвесила ему пощечину. Из-за того, что пальцы замерзли и руки она контролировала плохо, удар получился сильнее, чем ожидала Таиса: светлая кожа мгновенно покраснела, маленькие капли крови обозначили место, где скоро набухнет царапина – должно быть, ногтем рассекло кожу… Сожаления Таиса не чувствовала и извиняться не собиралась, да и Матвей, как ни странно, не упрекнул ее. Хотя мог бы – а мог в ответ ударить так, что она и осталась бы в ближайшем сугробе. Но он этого не сделал, просто посмотрел на Таису все с тем же равнодушием, словно проверяя, закончила она или ей требуется иная разрядка.

– Тебя даже бить нет смысла, – бросила она и поспешила забраться в теплый салон машины до того, как этот псих придумает очередную забаву.

Он точно дожидался только ее, потому что заходить в дом больше не стал, хотя Барабашева все это время с подозрением наблюдала за ними из окна. Матвей сел за руль, и машина плавно двинулась с места.

Говорить вообще не хотелось. Как ни странно, здесь, в хорошо протопленном салоне, до Таисы в полной мере добрался холод зимнего леса. Казалось, что справиться с ним не могла никакая одежда, он пробирался прямо под кожу, отзывался дрожью во всем теле. Ныло ушибленное плечо, пульсировали болью пальцы, пощипывало оцарапанную снегом кожу лица. На фоне всего этого не хотелось ни говорить, ни любоваться лесом, который теперь полыхал золотом и багрянцем – снежный покров будто не отражал солнечные лучи, а впитывал их, меняя цвет.

Матвей то и дело косился на нее, словно ожидая чего-то. Когда стало ясно, что Таиса больше ничего не скажет, он нарушил тишину сам.

– Не хочешь узнать, почему я это сделал?

– Потому что псих долбанутый.

– Не без того, – легко согласился он. – Но и ради получения информации тоже. У вас с погибшей примерно одинаковая комплекция и уровень спортивной подготовки.

– И? Мне из солидарности нужно было умереть в лесу?

– Нет, на твоем примере мне хотелось прикинуть, с какой скоростью она могла двигаться через лес, преодолевая препятствия, которых возле хутора хватает.

– Она не падала в яму!

– Зато была без одежды, – невозмутимо напомнил Матвей. – Это тоже многое усложнило. С учетом скорости и места смерти можно было рассчитать, откуда она начала путь.

– И это все? Ты ожидаешь, что я поверю? Тебе еще и хотелось настоять на своем, показать, что мне здесь не место – ты ведь об этом с самого начала твердишь!

Таиса ожидала, что он начнет все отрицать, указывать, что думал совсем о другом. Однако Матвей согласился неожиданно легко.

– Да. Я хотел показать тебе, что в нашем деле бывает по-всякому. Помогая полиции, мы можем привлечь внимание тех, чей профиль составляем. Это не будет происходить часто… Это может вообще не произойти. Но нужно понимать все варианты, и мне хотелось, чтобы ты в полной мере осознала: это не шутки, не очередное твое хобби. Что бы ты делала, если бы поменялась местами с погибшей?

Захотелось снова его ударить, но он вел машину по скользкой узкой дороге, и Таиса сдержалась. Ей только и оставалось, что испепелять его взглядом, однако к такому у Матвея давно выработался иммунитет.

– Все твои аргументы – хрень полная. Начиная с твоего желания определить, как двигалась через лес Даша. Да как угодно! Невозможно просчитать, что попалось на ее пути, как она перемещалась, что чувствовала… Наша спортивная подготовка не имеет никакого значения, она была беременна, я – нет, на этом можно поставить точку. А если бы даже твой дурацкий эксперимент удался, что очень вряд ли, и ты бы получил некое расстояние… Что с того? Ну, допустим, ты знаешь, что она пробежала пятьсот метров. Дальше что? Убийца мог гнать ее с любой стороны, метель замела следы, это тебе ничего не дает! Так что давай правильно расставим приоритеты: твоей главной целью было макнуть меня лицом в снег, вывести на истерику и заставить сегодня же удрать в Москву, подальше и от расследований, и от Форсова. Я ведь права?

Если бы Таиса позволила себе хоть немного повысить голос, можно было считать, что Матвей преуспел. Поэтому, как бы плохо ей ни было, она сдерживалась из последних сил, ее речь звучала спокойно и ровно. Как будто Таиса просто села в машину, а не только что выбралась из ледяной ямы.

Матвей ничего не ответил ей, но, судя по заинтересованному взгляду, оценил.

– Но ты даже с этой частью своего эксперимента облажался, потому что условия были заданы неверно, – продолжила Таиса. – Я действовала, исходя из нынешней ситуации: меня бросил в лесу один дегенерат, который сам по себе не был для меня угрозой.

– Этого ты знать не могла.

– Ой, молчи, пока не придушила! Если бы я оказалась на месте Даши, поведение было бы другим, угрозы было бы как минимум две – мороз и тот, кто за мной охотится. С морозом не договоришься, пришлось бы по большей части двигаться, но именно этого и ожидал бы убийца – что я побегу от него. Я же стала бы искать способ бежать ему навстречу.

Вот теперь она удивила Матвея настолько, что он даже не смог этого скрыть.

– Зачем? Он бы убил тебя!

– Ну не прямо на него! Мне нужно было бы каким-то образом обогнуть его, затаиться, ожидая, пока он пройдет мимо. Тут есть где спрятаться, убийца вряд ли ожидает такого. И если бы я не умерла от обморожения, я могла бы бежать к той точке, с которой началось преследование.

– Почему именно туда?

– В подобной ситуации всего два безопасных пути: к людям или туда. Но к людям он бы меня не пустил, это ожидаемо. Так ведь сам он не на парашюте спустился! Он как-то добрался до этой части леса. В точке начала должен быть транспорт и, если очень повезет, запасная одежда. Может, я бы даже нашла свою одежду, он же преследовал меня, а не избавлялся от моих вещей! Понятно, что везде идет поправка на ситуацию. Но я бы действовала с четким пониманием своей цели, а не просто каталась по ледяному склону! Знаешь, как я все это вижу? Тебя задело то, что твой наставник проигнорировал твое мнение, вот ты и решил отыграться на мне. Не выйдет! Я никуда не уйду, ты просто усложнил всем нам совместную работу.

Матвей только фыркнул, он не стал доказывать, что она все не так поняла – но не стал и извиняться. Таиса не ожидала от него такого, несложно было определить, что он одиночка. Она просто отметила для себя, что доверять ему не стоит.

В деревне она покинула машину, так и не сказав ни слова. Зашла в кафе в надежде пересечься там с Гариком, но он и Елена пока не вернулись. За прилавком хозяйничал муж Елены, Андрей, он был мил и приветлив, однако после событий сегодняшнего дня Таисе становилось не по себе от общения с этим гигантом – в памяти снова появлялся темный силуэт на краю ямы. Андрей и Матвей были чем-то похожи, это и объясняло инстинктивную неприязнь к нему. Таису сейчас даже мелкий Григорий Серенко так не раздражал! Впрочем, домовладелец пока затаился, он больше не строил из себя альфа-самца, хоть об этом можно было не переживать.

Таиса направилась в свой временный дом, сразу забралась под душ. Хотелось наконец изгнать из себя этот проклятый холод, который, скорее всего, был лишь одним из обличий страха… Получалось паршиво: вода в доме нагревалась бойлером, а это означало слабый напор и не самую высокую температуру. Таиса с удовольствием бы простояла под раскаленным потоком не меньше часа, однако минут через двадцать вода стала совсем холодной, пришлось выбираться. Пожалуй, нужно было поплакать, чтобы выпустить стресс, но плакать почему-то не хотелось.

Она собиралась позвонить Гарику, чтобы узнать, все ли у него в порядке, когда пришло текстовое сообщение от Форсова. Ее новоявленный наставник наконец решил проявить себя и требовал видеочата. Отказываться Таиса не стала – ее положение все еще было нестабильным, и плохое настроение вряд ли могло служить оправданием для лени.

Сегодня Форсов выглядел куда лучше, чем прежде: видимо, лекарства и покой помогали. А может, он и сам не осознавал, насколько ему полезно оказаться вдали от своих учеников. Он снова изображал доброго улыбчивого дядюшку, хотя Таиса знала его достаточно хорошо, чтобы определить: это всего лишь маска.

– Таечка, дорогая моя, как дела? Как все проходит?

– Здравствуйте, Николай Сергеевич. Вы не тот человек, который будет тратить свое время на простое «как дела». И звонок совпал очень уж удачно… Он ведь рассказал вам, да?

Форсов, к его чести, настаивать на продолжении бодрой клоунады не стал, он мигом посерьезнел.

– Да, Матвей упомянул, что сегодня произошел некий… инцидент.

– Надеюсь, во всех деталях упомянул? Потому что я не хотела бы возвращаться к этому «инциденту» без возможности отрезать Матвею ногу. А поскольку такой возможности у меня нет, говорить тут особо не о чем.

– Пусть так, но кое-что я бы хотел отметить… Я понимаю, чем руководствовался Матвей, потому что хорошо его знаю. Но я не согласен с выбранным им методом и выводами. Дело в том, что Матвей – человек с непростой историей…

– Я знаю, – прервала Таиса. – Простите, невежливо получилось, но я не готова обсуждать его безусловно грустную биографию. Мне уже Гарик намекал, что там было нечто страшное, и я согласна поверить и посочувствовать. Но, что бы ни случилось с ним в прошлом, это не дает ему права поступать так со мной в настоящем. Я вообще не имею отношения к его проблемам, нечего на мне свои комплексы вымещать!

– Я его не оправдываю, просто понимаю, почему он ведет себя так, а не иначе. Это примерно то же самое, что знать повадки дикого зверя. Впрочем, оставим эту тему. Мне важно другое: я вижу, что ты настроена серьезно, и хотел напомнить, что твой наставник я, а не Матвей, и только я могу оценивать твои успехи.

– К сожалению, нечего тут оценивать. Иногда мне кажется, что мы слишком зациклились на Даше… Может, лучше было бы отойти от ее личности и больше внимания уделить тому лесу?

– Нет, судя по отчету Матвея, вы все делаете правильно, – указал Форсов. – И, хотя вы продвигаетесь вперед не так быстро, как хотелось бы, прогресс все равно есть, это главное. Что такое профайлинг? Это составление портрета убийцы на основе четко обозначенных характеристик, а не гадания на кофейной гуще. И профиль всегда начинается с жертвы.

– Это я уже поняла, – вздохнула Таиса. – Я не отрицаю, что личность Даши задает какие-то правила игры… Но раз у нас нет четких подозреваемых, можно уже перейти к пункту номер два? Может, он даст больше подсказок?

– В этот раз не получится. У вас просто нет пункта номер два, – невозмутимо отозвался Форсов.

Такого Таиса не ожидала, она нахмурилась, прикидывая, как можно понять его слова. Но значение было всего одно, ясности оно не добавляло, пришлось задавать вопрос:

– Почему?

– Потому что второй пункт – место преступления. Оно – история в себе. Каким было орудие убийства? Близкий убийца предпочитает контакт или стреляет издалека? Насколько сложным или простым для себя он сделал это преступление? Как зачистил следы? Бросил ли он вызов самому себе? Хотел ли поиздеваться над полицией или боялся ее? Но…

– Но тут у нас нет места преступления, – обреченно признала Таиса. – Я поняла…

Вроде как все было на виду, а задумалась она об этом впервые. Дашу Виноградову не убили. Хотели убить – в случайную смерть заблудившейся девушки Таиса давно уже не верила. Но Даша сумела спастись, она погибла из-за преступника, однако не непосредственно от его рук. Значит, и метод убийства, и орудие, и уровень жестокости остались неизвестными. Даже сексуальное отношение убийцы к жертве было под вопросом: возможно, он хотел изнасиловать ее, просто не успел.

А раз не было места убийства, не было ни улик, ни отношения к полиции, ни указаний на уровень мастерства преступника.

– Первый пункт есть всегда, – подсказал Форсов. – Нет, бывают единичные случаи, когда известно, что произошло преступление, но непонятно, кто жертва. Однако исключения лишь подчеркивают точность правила. Наличие жертвы позволяет говорить об убийце. Это – реальность, то, что уже получено, точка опоры. Как вы могли убедиться на примере Виноградовой, хорошая точка, способная дать очень много. Место преступления, второй пункт, дополняет первый, но полностью заменить не может. И уже на основании первых пунктов вы переходите к следующим.

– Это каким же?

– Внимательно осмотрев место преступления и изучив, какую жертву убийца себе выбрал, можно определить уровень его организованности, – пояснил Форсов. – Традиционно мы выделяем три типа: организованный, неорганизованный и смешанный. Но те данные, которые пока собрали вы, подходят всем трем типам.

– Даже неорганизованному? – засомневалась Таиса. – Условия намекают, что он уговорил Дашу сесть в машину, она абы к кому добровольно не пошла бы…

– Вы в этом уверены? Вы полностью исключили обстоятельства, при которых убийца, если он вообще был, мог увидеть ее случайно и принять решение о нападении в тот же момент?

– Нет…

– Вот именно. Под конец, уже собрав достаточно данных о преступнике, вы по возможности моделируете его поведение перед атакой и после. Далее вы проверяете, не совершал ли кто-то из подозреваемых такие или похожие действия, часто это помогает. Но мы к такому этапу даже не приблизились.

– Ну и что тогда делать?

– То, о чем я вас всех просил в самом начале: работать вместе. У вас действительно разные подходы, но это хорошо. Изучив что-то с разных сторон, вам проще будет нарисовать объемную картину. Ты и Матвей – талантливые профайлеры. Гарик в этом уступает вам, но он отлично собирает данные, пусть и порой откровенно уголовными методами – никак не могу его отучить. Встречайтесь чаще, обменивайтесь мнениями. У вас там не соревнования, ваша задача – найти преступника. Или ты не готова теперь работать с Матвеем?

В памяти снова мелькнула ледяная яма, снег, окрашенный лучами заката… Вернулся внутренний холод, но отогнать его на этот раз было несложно, Таиса окончательно пришла в себя.

– Нет, я справлюсь. Но я оставляю за собой право называть его мудилой, если он того заслуживает.

Форсов еле заметно улыбнулся.

– Это – сколько угодно. Я даже не буду расстраивать тебя тем, что оскорбления как таковые его не волнуют. И вот еще что… когда я отправлял вас туда, я не был уверен, что возле Змеегорья действительно произошло преступление. Но теперь вы собрали достаточно данных, чтобы определить: Дарья Виноградова погибла не случайно. Этим вы не только приблизились к истине, но и, возможно, потревожили преступника, поэтому я прошу: будьте предельно осторожны… Думаю, он все еще рядом.

* * *

Матвей прекрасно понимал, что поступил правильно, так, как следовало. То, что новенькая осталась, – тоже неплохой результат. У Матвея не было цели обязательно ее спугнуть, ему просто хотелось ее испытать, и теперь он мог доверять ей чуть больше, чем раньше.

На этом история могла считаться завершенной, если бы не неприятное ощущение, засевшее где-то внутри. Подозрительно похожее на чувство вины, а потому раздражающее. Матвей игнорировал его, как комара, жужжащего возле уха, но… кому добавляет радости комариный писк?

Он заставил себя отстраниться от этого, решил, что все растворится во времени. Сейчас и он, и Таиса могли спокойно сидеть за одним столом, этого было достаточно.

– Чуть не спалился, – бодро рассказывал Гарик. – Еще чуть-чуть – и выкупали бы вы меня теперь у полиции!

– Или не выкупали, – пожал плечами Матвей. – Разница в одни сутки – и они сами бы доплатили нам за то, чтобы мы тебя забрали.

– Та женщина увидела, что ты крал данные? – удивилась Таиса.

– Нет, если бы она увидела, я бы точно не выкрутился. Она решила, что я за деньгами влез. Ну, по этому пункту я ее легко разубедил – денег у меня своих хватает.

В кабинете Гарика застукала начальница отдела продаж. Она была старше своих подчиненных и непередаваемо умнее, поэтому она догадалась, что эти малолетки побегут смотреть на пожар, побросав оборудование без присмотра. Да, деньги, оставленные клиентами, были надежно заперты в сейфе… Так ведь и сейфы при должном усердии меняют хозяев!

Так что в комнату она входила уже настороженной – и неожиданно обнаружила возле включенного компьютера с базой данных клиентов незнакомого мужчину. Вот тогда и повеяло привлечением полиции.

Кто-то другой смутился бы и начал извиняться, но Гарик остался собой: он сразу перешел в наступление. Он возмущенно отчитал продажницу за то, что ему не позволили забронировать домик в Охотничьей Усадьбе. По телефону ему сказали, что все занято. А он приезжает – и вот, пожалуйста, свободно почти все! Почему у них пожар и база данных на компьютере открыта – он не знает, он только что вошел. Вероятнее всего, это очередное подтверждение их некомпетентности. Он, Гарик, будет жаловаться везде, где только согласятся его слушать.

В итоге его не вышвырнули вон, а проводили с извинениями, пообещав обязательно ему позвонить, когда освободится место.

Естественно, они без труда вычислили, кто привез его на территорию Усадьбы. Елену еще ожидал выговор, и она была совсем не рада тому, что Гарик так бесцеремонно ее подставил. Но к серьезным проблемам это привести не могло: поблизости не было других талантливых поваров, так что сотрудничеству с кафе предстояло продолжиться. Да и Гарик щедро компенсировал своей спутнице испорченное настроение, поэтому шансы плевка им в суп резко понижались.

– И что, та начальница реально не заметила, как ты диск в карман прячешь? – поразилась Таиса. – Я имею в виду… Это же не маковое зернышко, он большой, от него еще провод тянется! Как ты умудрился?

– Он вор, – коротко пояснил Матвей. Хотелось проверить, как настроена к нему Таиса. То, что она даже не посмотрела в его сторону, можно было считать ответом.

– Я предпочитаю термин «мастер альтернативных искусств», – хмыкнул Гарик. – Я много что умею, если нужно. Слушайте, мы ищем убийцу, это дает нам определенные послабления!

– Закон так не работает, – напомнила Таиса. – Но, полагаю, до тех пор, пока нет доказательств – не считается… Дымовую шашку с тобой не свяжут?

– Сначала я опасался, что могут связать. Но потом я просмотрел их базу данных, обнаружил, какие дегенераты арендуют там домики, и эта версия отпала. Шашку наверняка сочтут забавами кого-то из гостей.

– Судя по твоим намекам, база данных состоит не из одних лишь охотников? – поинтересовался Матвей.

Гарик, вернувшись, вызвал их на встречу не сразу. Матвей даже не брался сказать, когда он прибыл в деревню – его машина все это время простояла на том же месте. Но когда он позвал их к себе, время на часах близилось к одиннадцати вечера, кафе было закрыто. Это к лучшему: такое безопасней обсуждать в уединении. Да и потом, даже после получения компенсации Елена наверняка начала бы присматриваться к ним внимательней.

– Восхищайтесь: я изучил список их клиентов, определил постоянных и нашел их всех в соцсетях, – объявил Гарик. – Цветы складывайте по правую сторону от героя, дары – по левую!

– А куда положить аргумент о том, что нам подходят не только постоянные клиенты? – вкрадчиво спросила Таиса.

– Девочка с заправки сказала, что предполагаемый возлюбленный навещал Дашу часто, да и беременна она была три месяца примерно… А чтоб она забеременела таким замысловатым способом, встречаться они должны были начать еще раньше.

– Но мы ведь не знаем, связано это с ее беременностью или нет!

– Все равно начать лучше с постоянных клиентов, – вмешался Матвей. – Судя по выбранному методу расправы, нападавший знал эти места, знал, в какой именно лес отвезти Виноградову. Он не ожидал, что она сумеет забраться на дерево, но в остальном он все рассчитал неплохо. Подобными знаниями обладают или местные, или регулярные гости. К тому же мы должны учесть показания Барабашевой, которая утверждает, что в лесу подобное уже было.

– А еще она утверждает, что за этим стоят мутанты, которые вывелись на ферме из-за радиоактивных отходов, – проворчала Таиса.

– Похоже, я там у вас пропустил какую-то охренительную историю, – присвистнул Гарик.

– Это можно обсудить позже. Давайте по делу. Что тебе удалось выяснить о постоянных клиентах?

– Типажи там вырисовываются довольно четко. Первые – это как раз охотники. Ну, из тех, что закупятся оружием на бюджет какой-нибудь маленькой африканской страны, расстреляют маму Бэмби из надежного укрытия, а потом сделают сотню фото с мертвым телом. Им тут нравится, дичи в лесах действительно хватает. Но они приезжают не чаще двух раз в год, держатся сами по себе и нам особо не интересны.

– Тогда зачем о них столько говорить? – удивилась Таиса.

– Чтобы ты поняла, как он осуждает насилие, – равнодушно подсказал Матвей. – Элемент флирта.

– Все поумничали? – полюбопытствовал Гарик. – Тогда едем дальше. Вторые – это типа охотники, также известные как селфи-охотники. Эти тоже покупают себе красивые блестящие ружьишки и наряды по последней моде. Но в лес, судя по фото и общему нетрезвому виду, не суются, предпочитают тусить на территории Усадьбы. Много понтов, но реальных трофеев никогда нет. Плюс в базе данных отдела продаж указано, что они заказывают очень много дополнительных услуг, в основном алкоголь, еду в номер и массаж.

– Что, обходится без проституток? – спросила Таиса.

– А они не водятся в Охотничьей Усадьбе. Собственный штат содержать дорого, постоянные клиенты об этом знают и приезжают со своим.

– Как это все оформляется? – уточнил Матвей. – Что, все идут как охотники?

– Нет, чтобы быть охотником, нужно иметь лицензию, хотя бы с этим в Усадьбе строго. Но при желании зарегистрированные гости могут купить так называемый подарочный сертификат. По нему они приводят любого человека под свою ответственность. Что любопытно, данных о таких «сертификатных посетителях» в базе вообще нет. Видимо, уважаемые клиенты не хотят, чтобы их ассоциировали с теми, кого они притащили. Но такая публика никогда не остается в одиночестве.

– И даже если бы потенциальный убийца был там, за ним постоянно наблюдала бы его верная путана, – задумалась Таиса. – Он не мог быть уверен, что она не проболтается или не догадается о чем-то. Короче, подозреваемые из них сомнительные…

– Это да, плюс не тот типаж для таких забав. Нам куда интересней кое-кто еще, вам понравится! Среди постоянных клиентов есть группка молодняка, которая всегда приезжает вчетвером. Как «Битлз», только извращенцы.

– Под молодняком ты подразумеваешь своих ровесников? – осведомился Матвей.

– Нет, на сей раз буквально молодняк – от двадцати одного года до двадцати трех лет. Трое студенты, выходцы из очень богатых семей, из тех, кто рождается – а ему сразу вместо соски золотой слиток дают.

– Не слишком гигиенично, – поморщилась Таиса.

– Потому они и вырастают такими злобными обычно. Четвертый в их компашке – популярный блогер, этот родился не в мешок с деньгами, а в люльку, но немало заработал на том, что кривлялся на камеру, и его приняли в кружок по интересам. Так вот… Формально у них есть охотничьи лицензии, но не похоже, что они пользуются этим.

– С чего ты взял?

– Так из соцсетей же! Эта публика из тех, кто пишет отдельный пост про, пардон, каждый свой высер. Но про Охотничью Усадьбу они не писали никогда, не делали тут ни одного фото. Понимаете, да? С точки зрения тусовки, это шикарный инфоповод, уникальная локация, а в их любимых сеточках – гнетущая тишина. Ни одного фото со столетней елкой, ни одного селфи с пивасиком.

– А пивасик-то почему нельзя вывесить? – смутилась Таиса.

Матвей опередил Гарика с ответом:

– Чтобы избежать простановки геолокации. Ее можно отключить вручную, но они не собирались рисковать. Такое делают только в случаях, когда очень хотят скрыть свое присутствие где-то. И чтобы так поступали все четверо, включая блогера, для которого съемки – источник дохода… Понимаю, почему ты их выделил.

– Так это еще не все, подожди, ты пока самое интересное не услышал!

Фотографий с оружием у этой четверки тоже не было, хотя в остальном они вовсе не стремились прослыть хорошими мальчиками. Они гоняли по ночному городу и снимали это на видео, курили непонятно что, получали штрафы – которые легко оплачивали из родительского кармана. Они не очень-то боялись проблем с законом и только во время визитов в Охотничью Усадьбу старались не нарываться. Видимо, там происходило нечто такое, что даже в их мире вызывало определенные опасения.

А еще они никогда не приезжали одни, они брали сертификаты, но только один-два, не больше – на четверых. Естественно, в базе данных не было указано, кого они с собой привозили. Но догадаться было не так уж сложно – если судить по тому, что рассказывали о них социальные сети.

– Теперь держите вишенку на торте, – объявил Гарик. – Они сейчас здесь. Приехали за несколько дней до смерти Даши. Они, в отличие от остальных, бывают в Усадьбе очень часто – не меньше четырех-пяти раз в год.

– Это все равно меньше, чем те встречи, о которых говорила коллега Даши, – заметила Таиса.

– Как будто она вела толковую статистику! Она и сама не была уверена в том, насколько часто это происходило. Если они все четверо приезжали на одной машине, для собственных нужд они вполне могли брать арендные автомобили.

– Да, но… Даша была осторожной, она не искала спонсора. Разве могла она замутить с кем-то из них?

– Со всеми четырьмя и ради денег – нет, конечно. А с кем-то одним и по любви – запросто.

Тут Матвей был солидарен с Гариком. Виноградова сразу отказалась бы от общения с немолодым богатым «папиком», такие наверняка наведывались на заправку. Другое дело – парни, которые немногим ее старше. Если это был кто-то привлекательный, умеющий очаровать… Почему нет?

И все же…

– Она не была изнасилована, – указал Матвей. – В их случае я бы предположил обязательное изнасилование перед убийством.

– Так может, к этому все и шло – она же голой была! – напомнила Таиса. – Мы предполагали, что кто-то заставил ее бегать голой по лесу. Но что, если раздели ее для куда более предсказуемых целей? А она сумела удрать. Смотрите, как вам такой вариант… Дашу встретил у работы ее возлюбленный, она села к нему в машину, сказала про беременность…

– Она же не знала!

– К тому моменту могла узнать – достаточно тест сделать, все-таки не безграмотная девица из пятнадцатого века! Понятно, что ее нереальность происходящего сдерживала, но и симптомы игнорировать нельзя… Короче, она сказала ему, что беременна. Он запаниковал – ему такое не нужно, иначе он не согласился бы на игрища в «безопасный секс». Он позвонил друзьям, они предложили помочь, он повез ее не домой, а в лес, и все закрутилось…

– Не сходится, – покачал головой Матвей.

– Тебе так хочется мне возразить?

– Нет, мне хочется напомнить, что у нее на теле не было следов сопротивления. Виноградова не могла точно знать, что у нее появится возможность убежать уже голой. Она должна была оказать сопротивление сразу, как только речь зашла о предательстве, это больше в ее характере.