Текст книги "Дочь авторитета"

– Ты себя сначала защити, – заявил Сарай.

– От тебя мы защитимся.

– Кишка тонка.

– Я не понял, ты авторитет или баклан с балалайкой? Дело говори, а на баяне нам и коза сыграет.

– Дело простое. Ты должен исчезнуть! – прошипел Сарай, чуть не лопаясь от натуги.

– Мы людей обошли. Они на святое дело скинулись, в нас верят. Нет, уйти мы не можем.

– Это твое последнее слово?

Захар кивнул, и в этот момент Сарай резко выкинул вперед руку. На Байкалова как будто змея прыгнула с заточкой вместо жала. Он заметил опасное движение, стал уводить голову с линии удара, но острие вскользь вонзилось под ухо, вспороло кожу. Захар не чувствовал боли, вцепился в руку Сарая, потянул ее на себя и упал на землю вместе с ним за спинами своих бойцов.

Противники бросились к нему, но его парни сплотились, перекрыли им путь. В этот момент вдруг громыхнула автоматная очередь, выпущенная в воздух. Люди Сарая в замешательстве остановились.

Захар вырвал заточку из его руки. Тот извернулся и ударил Байкалова локтем в челюсть, но этим лишь сильней разозлил его. Захар избивал врага от всей души. Раз, другой, третий. Кулаком, локтем, головой, а потом и ногами. В голову, в грудь, в живот.

– Захар, хватит! – крикнул Петлюра. – Это беспредел!

Захар остановился, оттолкнул Рапса, вышел к нему и спросил:

– Я тебя сюда звал?

– Так мы это, поговорить хотели. – Петлюра с опаской посмотрел на него.

– Поговорить! Заточкой в глаз! Ну, давай! – Захар вынул из кармана кнопочный нож, выщелкнул лезвие из рукояти.

– Эй! Так нельзя! – заявил Петлюра.

– Откуда вы такие взялись? – спросил Захар и скривился.

Не думал он, что будет иметь дело с трусливой шпаной. Сарай с его кодлой представлялся ему крепостью, которую предстояло взять штурмом. Но этот тип уже лежал в отключке у него за спиной, а перед ним стояли большие кожаные мешки с душистым дерьмом.

Петлюра с опаской глянул на Жака, который приближался к ним со стороны здания. Автомат у него в опущенной руке. Острие штык-ножа, пристегнутого к стволу, глухо звенело, выцарапывало бороздку в асфальте.

– Жак, тут какая-то непонятка вышла, – пробормотал Петлюра, настороженно глядя на автомат.

– Захар! – позвал Тюха.

Байкалов обернулся и увидел, как Сарай дергает ногой. Глаза закрыты, на губах пена, тело бьется в конвульсиях.

– Это агония, – сказал Рапс.

– Давай! – Захар повернулся боком к Петлюре и рукой показал на Сарая.

– Что надо делать?

– Искусственное дыхание.

– Я не могу!

– А кто может?

Парни Сарая подавленно молчали, исподлобья глядели на своего главаря. Никто из них не рвался ему помочь. Не хотели, то ли брезгливость одолевала. А может, они понимали, что Сараю уже ничем не помочь.

Тот дернулся и затих. Захар опустился перед ним на колено, попробовал нащупать пульс – бесполезно. Сожаления не было, но радость победы не трепыхалась в груди, не рвалась наружу.

– Все, – сказал он и обвел взглядом противников.

– Его в живот нельзя было бить, – тихо сказал Петлюра.

– А зачем он тогда пришел? – спросил Жак, который подходил к Петлюре, заставлял его поворачиваться к себе лицом.

– Поговорить.

– А ты зачем пришел? – Жак смотрел на Петлюру, но заметил, как его дружок выводит из-за спины руку с вложенным в нее пистолетом.

Захар дернулся, среагировал на опасность. Он-то думал, что стволов у парней Сарая нет. Но Жак его опередил. Он, не раздумывая, вскинул автомат и ударил штыком. Дружок Петлюры выронил пистолет, схватился за живот и рухнул на бок.

– Жак! – Петлюра не просто смотрел на Жака, он взывал о пощаде.

– Рома, тебе не надо было сюда приходить, – с сожалением сказал Жак.

Петлюра шарахнулся в сторону, но штык-нож вошел ему в горло. Брызнула кровь. Петлюра закатил глаза и рухнул на колени. Его приятели в ужасе наблюдали за этой сценой.

Жак окинул их взглядом, повернулся к своим, глянул на Тюху и заявил:

– Чего стоим!

Тюха кивнул и на негнущихся ногах двинулся к сараевским. Но с трудом ему дался только первый шаг. Дальше последовал самый настоящий взрыв. Он срубил одного, Захарик сбил другого, подключились и остальные.

Захар стоял и смотрел на это зверство с непроницаемым лицом. Он видел и не такое, его жалостью не проймешь. За него не только понятия, но и сама логика. Сарай первым достал нож и поплатился за это. Он подставил и своих пацанов.

Врагов нельзя было оставлять в живых. Захару хотелось повернуться и уйти, но он стоял и смотрел. До тех пор, пока все не закончилось.

Патрик повел себя неправильно. Жанна хотела его удивить, сделала себе новую прическу, а он этого даже не заметил. Она сорвалась, накричала на него. Вечером наступила расплата. Он зажал ее в душе и так измочалил, что Жанна еле доползла до кровати.

– Иногда я чувствую себя мазохисткой, – пробормотала она, зарываясь головой в подушку.

Патрик ничего не сказал, просто лег рядом, нежно провел рукой по ее спине.

– Ты меня любишь? – спросила Жанна.

– Да.

– А полным текстом?

– Я старый солдат…

– И не знаешь слов любви, – продолжила за него Жанна.

Честно говоря, она не ожидала от него такой эрудиции.

– Я тебя люблю, – тихо, но уверенно сказал он.

– Вот видишь.

– А ты?

– И я себя люблю.

Жанна задумалась. Любила она Патрика или нет, но ей с ним было хорошо, комфортно и безопасно. Он очень хорошо себя повел в страшной ситуации. И Жанну от смерти спас, и что-то с кем-то решил. Отец сказал, что назовет ее дурой, если она не выйдет за него замуж.

– Люблю себя, – в раздумье проговорила Жанна. – Но замуж выйду за тебя.

– Хорошо, – сказал Патрик, повернул Жанну на бок, спиной к себе, прижался к ней, обнял и затих.

Она усмехнулась себе под нос. Не так уж и плохо засыпать в объятиях Патрика. Но еще лучше провести ночь с Захаром. Если она и могла бы изменить Патрику, то лишь с этим подлецом, который предпочел ей какую-то дрянь.

Журналист инстинктивно дернулся, увидев перед собой Захара, остановился и глянул по сторонам, нет ли где ментов.

– Здравствуйте, Игорь Андреевич! – Захар широко улыбнулся.

– Здравствуйте, – буркнул Золотарев.

– Предлагаю забыть старое и зажить по-новому, – сказал Байкалов.

Выглядел он неплохо. Клевый кожаный пиджак, черная водолазка, наутюженные брюки, туфли, начищенные до блеска. А вот с лицом проблема. Наклейка под ухом, под ней зашитая рана от заточки. Глубоко царапнул его Сарай, шрам точно останется.

– Это как?

– Хочу наладить плодотворное сотрудничество с вами.

– Я не знаю…

– А мой референт вам расскажет. – Захар кивком показал на Зойку, которая подходила к ним.

Девушка не привыкла к юбкам и шпилькам, но в строгом сарафане и на каблуках смотрелась очень хорошо. Походка у нее ровная, легкая, не вихляющая. Улыбка холодная, взгляд беспристрастный, но выглядела она при этом весьма сексуально. Во всяком случае, Захар ею залюбовался.

Золотарев тоже приятно удивился.

Захар должен был заявить о себе как о поборнике справедливости, защитнике сирых и убогих, но самому давать такую информацию было бы как минимум нескромно. Поэтому его выбор пал на Зойку. Она только рада была показать себя в деле.

– Меня зовут Зоя. Так и обращайтесь, просто по имени. – Она улыбалась, как скромная учительница русского языка перед директором школы, но при этом уверенно, без всякой застенчивости сунула ладошку под нос Золотареву.

Впрочем, он и сам рад был поцеловать ей ручку. Похоже, этот тип был очарован ею. Но Захар не ревновал. Как своего соперника он мог всерьез воспринимать только Жака. Тот был единственным среди своих, кто мог бросить ему реальный вызов, бороться за власть и Зойку.

Газетный номер был еще в наборе, но работа уже шла полным ходом. Захар объезжал всех коммерсантов, с которых кормился Сарай. К ларечнику Вахтангу он подкатил на своей «Волге», на борту которой красовалось название частного предприятия, еще только проходившего регистрацию. С этим они не извращались и фирму свою окрестили просто «Охрана». Коротко и ясно.

– Огурцы! Баклажаны! – Вахтанг понимал, что Захар приехал к нему не за овощами, но ему нужно было как-то занять свои руки, которые от волнения искали пятый угол.

– Дорого, – заявил Захар.

– Зачем дорого? – возмутился Вахтанг. – Дешевле только на рынке. Да и то не у всех.

– А ты не плати Сараю, и у тебя будет еще дешевле, чем на рынке.

– А кому платить?

– В банк. На расчетный счет… – Захар показал на машину.

Название фирмы Вахтанг мог прочитать сам.

Возле автомобиля стояли крепкие парни в черной униформе и бронежилетах того же цвета. У каждого в руках автомат. Стволы пневматические, но издалека они смотрелись как боевые.

– Да? И сколько?

– В месяц – триста долларов. В рублях, по текущему курсу.

– А Сараю сколько?

– Нисколько. Если наедут, звоните на пульт.

Захар снова показал на машину, на которой, помимо названия, красовался номер телефона. Пока Вахтанг раздумывал, запоминать ему эти цифры или нет, он сунул ему в карман визитную карточку. У них все серьезно, если кто-то вдруг этого не понимает.

– А подумать я могу?

– Мы живем в свободной стране. Ты можешь думать сколько угодно. Но лучше не затягивать. А то скидки скоро закончатся, будешь платить пятьсот.

В кармане у Захара зазвонил сотовый телефон. Он вынул его с деловым видом. Мобильник – примета серьезного человека, с которым можно и нужно иметь дело.

– Захар, у нас проблемы, – сказал Жак.

Уже через двадцать минут Захар был у ворот своей охранной фирмы, перед которыми кучковались парни в кожаных куртках. Их было немного, человек семь-восемь. Все рослые, плотные, в длиннополых кожаных куртках. Но им явно не хватало свежести, ухоженности. Один скреб пятерней давно не мытую голову, у другого куртка в меловых разводах, у третьего похмельный вид. Четвертого мелко трясло то ли от простуды, то ли от наркотической ломки.

Захар подъехал к толпе с одной стороны, а Жак с тремя бойцами вышел из ворот. С Байкаловым были Тюха и Захарик.

– Гон, чего не заходим? – спросил Жак, глядя на мордоворота с разными ноздрями.

Одна узкая, другая, напротив, широкая, как будто вывернутая наизнанку.

– Я тебя знаю? – всматриваясь в него, спросил этот тип.

– Мы с тобой виделись в девяносто втором. – Жак принял боксерскую стойку. – Я к вам попросился, а ты сказал, что рано.

– Да, что-то было.

– Заходим? – спросил Жак, показывая на приоткрытые ворота.

– Сарай где?

– Там его точно нет, – ответил Жак.

Захар внимательно смотрел на Гона, но молчал. Жак начал базар, ему и продолжать.

– Он к вам ездил.

– Да? Тогда на прошлой неделе заходи. Он у нас будет. А сейчас его нет.

Захар кивнул. Нет Сарая и не будет. Нечего было вламываться в гости к нормальным людям. Как ни крути, а Сарай сам загнал себя в ловушку. Никто из его людей не знал, что произошло с ним, но все догадывались. Потому и не рвались за ворота. Не нравилось им это место. Высокий забор смущал их.

– Где он? – спросил мордоворот.

– Сказал, что с овцами хочет поговорить. – Жак глянул на небо, по которому плыли белые облака.

– С какими овцами?

– С которых вы шерсть стрижете? Сарай не хотел, чтобы мы их защищали, поэтому поехал отговаривать. А он что, так и не вернулся?

– Вы хоть понимаете, что вам за Сарая будет? – Гон перевел взгляд на Захара и угрожающе сощурился.

– Слышь, Гон, за тобой должок! – заявил Жак.

– Не понял!

– Вспомни, как мы с тобой… – Жак махнул перед собой кулаками. – Ты меня ниже пояса ударил. А потом коленкой в лицо. Это не по правилам было.

– Какие правила в реальной жизни?

– Теперь моя очередь! – Жак скинул куртку и опять принял стойку.

– Не сегодня, – заявил Гон.

Жак резко шагнул к нему, замахнулся рукой для удара в голову, но двинул ногой в пах. Гон осатанел от боли. Он отскочил назад, крутнулся вокруг своей оси и принялся снимать куртку. Пока противник высвобождал руки, Жак ударил его ногой в голову.

Гон упал, но тут же вскочил.

– Какие правила в реальной жизни? – сказал Жак и снова атаковал.

Гон опять прозевал нападение и снова оказался на земле. Но Жак не стал бить лежачего.

Гон оправился от удара, вскочил и обрушился на противника с кулаками. Жак явно не ожидал от него такой прыти, но выстоял и ответил. Да так, что Гон рухнул на землю в полном нокауте.

– Пацаны! – Жак раскинул руки и шагнул на толпу.

Быки не дрогнули, не попятились, но очень сильно напряглись. Никто из них не рвался в бой.

– Теперь я могу вступить в вашу банду! – прогудел Жак. – А может, лучше вы к нам?

Братки замотали головами, переглядываясь между собой.

Гон очнулся, застонал, с трудом стал подниматься.

– Пацаны, вы бы помогли неудачнику, – заявил Жак.

Кто-то взял Гона за руку, но тот вырвался, сам встал на ноги и буркнул:

– Мы еще поговорим.

– Так давай прямо сейчас! – Жак снова его ударил.

Гон без чувств рухнул на землю, и никто не посмел за него заступиться.

– Пацаны, забирайте этого лоха, – проговорил Жак. – А потом к нам, если кто хочет. Или на глаза не попадайтесь. Бить больше не будем, начнем убивать.

Жак присел над Гоном. Захар встал рядом в готовности закрыть его от ударов. Но никто и не думал набрасываться на Жака. Обезглавленная стая представляла собой жалкое зрелище. Но в диких джунглях по-другому и не бывает.

– Ты меня слышал, дружок? – Жак шлепнул Гона по щеке.

Тот не реагировал. Тогда Жак взял его за шею, нащупал какую-то точку и нажал на нее. Гон открыл глаза.

– У тебя два дня, чтобы исчезнуть из города, – сказал Жак и, не дожидаясь ответа, поднялся.

– Всем спасибо, все свободны, – сказал Захар и скрылся за воротами вместе со своими людьми.

Второй раунд с братвой остался за ними. Но вряд ли они отправили противника в нокаут. Еще неизвестно, чем все закончится. Но Захар и не думал падать духом. Он знал, в какое дело ввязался, и готов был принять любую развязку, даже трагическую.

Глава 12

Грех работать в воскресенье. Но Захар в церковь не собирался, значит, это неписаное правило не для него. Тем более что он просто обязан был побывать в офисе. Строители волынить начали, работа застопорилась. Подгонять их надо, иначе совсем остановятся. Да и порядок на территории должен быть.

Захар подошел к окну, глянул на здание, белеющее за высокими тополями. Скоро листва сойдет с деревьев, и тогда их офис будет как на ладони. Но за территорией можно наблюдать и сейчас. Захар взял с подоконника бинокль, навел его на объект.

Они с Зойкой сняли квартиру в многоэтажном доме, единственном на всю округу, да еще и с видом на свою контору. В ней они и жили. Как муж и жена. Все у них было в лучшем виде.

– Ну что там? Тараканы не завелись? – спросила Зойка, переворачиваясь с боку на бок.

– Если только крысы.

Было у Захара подозрение, что шабашники подворовывают. Цемент у них вчера вдруг закончился. Мол, расход большой. А ведь понимают черти, что церемониться с ними не будут. Если за руку возьмут, то и кости переломают.

– Ты сам к ним пойдешь или со мной?

– Да сам схожу.

– Тогда пока! – Зойка зарылась головой под подушку и затихла.

Захар зевнул, отправился в ванную, побрился, умылся, освежился. Потом он сделал бутерброд, выпил чаю и отправился на работу. Машина ему не нужна, тут рукой подать.

Байкалов уже спустился во двор, когда вспомнил про ствол. Люди Сарая не подавали признаков жизни, но именно это и настораживало Захара. Он не исключал, что они готовили удар.

Навстречу ему шли двое – один в джинсовой куртке, другой в кожаной. Оба плотного телосложения. Вдруг это киллеры, а он, как назло, забыл дома ствол.

Захар повернул назад, пошел к дому, а эти двое ускорили шаг. Обернуться – значит потерять драгоценное время. До подъезда всего ничего, несколько шагов, и он будет за дверью.

Но из подъезда ему навстречу вышел какой-то небритый, дурно пахнущий мужик. Он остановился, выпятил пузо, достал из кармана мелочь, разложил ее на ладони.

Захар схватил его за руку, хотел оттолкнуть, но мужик вцепился в дверь, уперся рогом.

– Эй, ты чего!

Захар понял, что не успевает. Он обернулся и увидел, как на него надвигаются подозрительные типы. Один заходил слева, другой справа.

– Стоять! – сказал мужик в джинсовой куртке и попытался схватить Захара за плечо, но поймал воздух.

Байкалов увернулся и ударил его в живот. Но второй не позволил ему развить успех. Он с силой толкнул его и ударил по ногам, не позволяя восстановить равновесие. Дружок пришел ему на помощь.

Они сбили Захара с ног, уложили на землю лицом вниз. Но убивать почему-то не спешили. Зато за спиной у него защелкнулись наручники.

– Ну что, Робин Гуд, поехали к шерифу, – сказал один и кулаком ударил его по плечу.

Эти субъекты поставили Байкалова на ноги и повели к какой-то машине. Старушка в клетчатом платочке, шедшая навстречу им, перекрестилась и с ужасом глянула на Захара. Почему-то ее пугал он, а не его похитители. Видно, она приняла Байкалова за преступника.

Они подошли к старенькой «шестерке». Мужики затолкали Захара на заднее сиденье и сели по бокам, сжали его в тиски.

– Саша, давай в отдел, – сказал один из них водителю.

Если отдел, значит, милиция. Но вслух Захар спрашивать не стал. В его положении чесать языком не стоило.

Саша включил первую скорость, машина с легким толчком стронулась с места.

– А ты чего такой молчаливый? – спросил один.

Захар пожал плечами. Он попал впросак, позволил себя захомутать. Теперь говори или нет, все равно без толку.

– А вот мы свезем тебя сейчас к ребятам Сарая, – сказал другой.

Захар плотно сжал губы. Да, такой вариант не исключен. Мало ли ментов на содержании у братвы.

– А задержание оформить? Нет, мы его сначала закроем. Потом громилу какого-нибудь в камеру к нему запустим и дело закроем в связи с гибелью обвиняемого.

– А если он сознается, что Ахова убил?

Захар и бровью не повел. Он не знал, кто такой Ахов. У Сарая фамилия Сарков, у Петлюры – Петляев. Среди других покойничков из этой обоймы не было никакого Ахова.

– Смотри, какой молчаливый.

– Он и в газете молчал. На фотографии. А по тексту сплошной треп.

– Такое вот молчаливое трепло.

Менты обсуждали Захара как бабки на базаре. Но это был не треп, а попытка вывести его из равновесия, подготовка к куда более важному разговору.

Да, статья в газете была, фотография тоже. Может, зря он связался с прессой?

– Эй! – Мент в кожаной куртке ткнул Захара локтем в бок. – Ты, Байкалов, Зою Космодемьянскую из себя не строй. А то вдруг накаркаешь и девочкой станешь.

– У нас там чье-то платье за шкафом валяется. Подарим?

– Если он расскажет, как Ахова убивал.

– Кто такой Ахов? – спросил Захар.

– Вот и заговорил. Гон его кличка.

– А вы кто такие?

– Нас ты тоже убьешь? Серьезная заявка.

– Вы из какой конторы, трепачи? – осведомился Захар и тут же получил по ребрам с двух сторон.

Ментам не хватило размаха для полноценного удара. Но такая возможность им еще представится, так что с огнем лучше не шутить.

– Плохо себя ведешь, Байкалов. Явки с повинной не будет.

– Но если ты очень хорошо попросишь, то мы все устроим.

– Я знаю, кто такой Гон, но не убивал его, – сказал Захар.

Более того, он даже не знал, что Гона больше нет. Как-то проскочила мимо них эта информация.

– И куда Сарай делся, не знаешь?

– Я много чего не знаю. Начиная с вас, – заявил Захар.

– Капитан Квасков, уголовный розыск.

Перед глазами у Байкалова всплыли красные корочки с золотым тиснением. Но Квасков не счел нужным раскрывать удостоверение.

– Капитан Крыжалов. – А этот даже не удосужился достать документ.

– А что, Ахова реально убили? – спросил Захар.

– Смешно.

– А если я не в курсе?

– Зато мы в курсе, Байкалов. Газеты читаем. Войну организованной преступности объявил?

– Про вас в статье ничего не было.

Войну организованной преступности Захар не объявлял. Просто влил в газетную статью несколько случаев из истории мелкого бизнеса, посетовал на разгул преступности, сказал несколько слов про ментов. Если власть не хочет защищать своих граждан, то им придется самим браться за вилы. В конце статьи Захар объявил сбор пожертвований на благое дело, дал номер телефона, просил звонить, приходить, жаловаться. Никто к нему не обращался, но тумана над своими деньгами он напустил. Вряд ли кто свяжет их появление с ограблением инкассаторов. Если, конечно, свои не проболтаются.

– Шутишь? Ну-ну. – Крыжалов с силой надавил ему на плечо.

– Да, можете отказать мне в явке с повинной, – заявил Захар.

– Так ты сознаешься?

Байкалов ничего не сказал. Его ждали жестокие испытания, и он должен был к ним подготовиться.

Его доставили в отделение и закрыли в обезьяннике в компании с двумя избитыми, но, в общем-то, бодрыми проститутками. То ли менты постарались, то ли сутенеры, или же клиенты отвесили горяченьких. Захару вовсе не хотелось общаться с ними, но все же он пересилил себя, завел разговор. Такие девочки всегда на передовой, много знают и умеют. Вдруг и эти на что-нибудь сгодятся.

Из обезьянника Байкалова выдернули на допрос. Крыжалов и Квасков ждали его в своем кабинете. Наручники с арестанта сняли только для того, чтобы заломить руки назад и сковать их снова.

– Ну что, познакомился с девочками? – спросил один.

– В КПЗ тебя мальчики ждут, – сказал другой. – С большими… кулаками.

Крыжалов зашел со спины и ударил Захара в область почки. Острая скручивающая боль едва не стряхнула его с табурета.

Квасков поддержал почин и ударил Захара в живот.

– Беспредел, – превозмогая боль, сквозь зубы процедил Байкалов.

– А людей мочить не беспредел? – спросил Крыжалов.

– Каких людей?

– А Сарай не человек? Хорошо, согласен. Зачем ты убил этого не человека?

– Не убивал я никого.

– И охранного предприятия у тебя на Линейной улице нет?

– Есть.

– Сарай к вам на огонек не заезжал?

– Как приехал, так и уехал.

– С Аховым у вас выяснений не было?

– Приезжал Гон, Сарая искал. Не нашел и уехал.

– А вчера его труп нашли.

– Не знаю.

– Следы к тебе тянутся.

– Где доказательства?

– Тебе доказательства нужны? – Крыжалов ударил арестанта в спину.

– Они нужны вам, – сдерживая стон, проговорил Захар.

Он не видел Крыжалова, но шкурой почувствовал, как тот размахивается. Точно, на поясницу снова обрушился удар страшной силы.

– Нет, тебе, Байкалов. Где ты был в момент убийства? Кто может подтвердить, что ты не убивал?

– А я знаю, когда был этот момент?

Захар ждал удар сзади, а тот прилетел спереди. На этот раз коленкой в грудь. Захар просто не смог удержаться на табурете и вместе с ним рухнул на пол.

– Вспомнил? – спросил Квасков.

– Зачем вспоминать? Я твою рожу никогда не забуду.

– Рожу?

Менты подняли его, усадили на табурет. Крыжалов схватил Захара сзади за плечи, а Квасков ударил кулаком в живот. Раз, другой, третий.

– Я спрашиваю, где ты был в момент убийства? – спросил Квасков.

– Не знаю я, когда убили Ахова.

Квасков глянул на Крыжалова, и Захар услышал за спиной подозрительный шелест. На его голову тут же опустился полиэтиленовый пакет.

Менты сняли пакет в тот момент, когда у Байкалова уже останавливалось сердце. Он с жадностью хватанул ртом воздух. В голове стало ясно, как будто солнце из-за туч выглянуло. Но это была всего лишь передышка. Перед очередным затмением.

– Зачем ты убил Ахова?

– Не убивал я.

На его голову снова опустился пакет. Скоро Захар стал задыхаться, но ментам этого было мало. Кто-то из них ударил его в живот, он упал и потерял сознание.

Безнаказанность развращает. Об этом Зоя подумала, глядя в наглые глаза оперативного дежурного.

– Ты знаешь Байкалова? – спросила она, нахально глянув на костлявого сержанта, который стоял рядом с ним.

– Не знаю.

– А прокурора знаешь?

– Прокурора?

– По надзору. Или вы думаете, что на вас управы нет?

– Не было у нас никакого Байкалова, – заявил дежурный.

Зоя звонила Захару, но его телефон не отвечал. В офисе он не появлялся. Во дворе она встретила старушку, которая видела, как какие-то мужики надевали на Байкалова наручники. Судя по всему, он угодил в милицию. А раз так, то его нужно было выручать.

– Тогда примите заявление! – Зоя смотрела на капитана пристально, непримиримо. – О похищении человека.

– О похищении?

– Нет, не надо, – качнув головой, сказала она. – Я в прокуратуру заявление подам. Вы же своих оперов привлекать не станете, да?

Дежурный догнал ее возле «Волги», в которую она собиралась садиться. Рапс и Жак только что подъехали.

– Девушка!.. – Голос мента звучал взволнованно, но в приказном тоне.

Зоя остановилась, но к офицеру не повернулась. Пусть сначала манеру сменит.

– Нашли Байкалова, у нас он.

– В чем проблемы? – Из машины вышел Жак.

Дежурный едва глянул на него, повернулся спиной к Зое, направился к зданию.

– Капитан Крыжалов вас ждет, – на ходу бросил он.

В кабинет к оперативникам Зою проводил сержант из дежурной части. Вид у него был такой, как будто он конвоировал ее.

В кабинете за столом сидел кряжистый мужчина в штатском. Густые, но короткие брови, тяжелые веки, крупный нос, рыхлый подбородок. Перед глазами лист бумаги, в пальцах авторучка.

– Гражданка Скрынникова? – спросил он, исподлобья глянув на нее.

– Допустим.

– Сожительница гражданина Байкалова?

– Гражданская жена.

– Так. – Крыжалов заглянул в свои записи. – Байкалов говорит, что вы его сожительница.

– Байкалов говорит?

– А кого мы допрашивали?.. Кто нам в убийстве сознался?

– В каком убийстве?

– А о каких вы знаете? Их было много.

Конечно же, Зоя знала, что произошло с Сараем и его людьми. Она понимала, что это была жестокая резня, но у ребят не было другого выхода. Сарай сам напросился, а законы улицы очень суровы.

– Не знаю я ничего.

– А Байкалов знает. – Крыжалов снова заглянул в свои записи. – Он в убийстве сознался.

– В каком, если их было много? – Зоя усмехнулась.

– Во всех признался и ваше соучастие подтвердил.

– Я вам не верю.

– Это вы на суде скажете.

– На пушку меня берете?

Сколько помнила себя Зоя, она не хотела быть девчонкой, всегда водилась с пацанами и вела себя соответственно. Дралась, бедокурила, в милиции бывала. Так что зря этот опер держал ее за дуру.

– Не на пушку, а на карандаш. Байкалов очень много интересного рассказал.

– Не верю, – отрезала она, пристально глядя на него.

– Вы видели, как убивали гражданина Саркова и людей, которые с ним были.

Зое понадобилось усилие, чтобы взять себя в руки. Крыжалов заметил эту неуверенность, вцепился в нее взглядом. Кровь почувствовал. Но если он сделал стойку, значит, раньше толком ничего не знал, выдавал свои догадки за святую истину, хитрил.

– А где его убили?

– На территории воинской части, которую вы взяли в аренду непонятно на каких основаниях. Он приезжал к вам со своими людьми.

– Ну да, Захар его убил, – сказала Зоя.

– Ну вот!

– Морально убил. Сарай от него с поджатым хвостом уходил.

– Не уходил. Он там у вас и остался. Сказать, где труп закопан?

– Моральный труп сам закапывается. Может, Сарков застрелился?

– Так же, как и Ахов, он же Гон? Вы знаете, кто это такой?

– Знаю. Жак с ним по-честному дрался.

– Жак?

– А вы его не знаете? – резко спросила Зоя.

– Почему же? – Крыжалов заметно растерялся. – Знаю!

Но Зоя лишь усмехнулась себе под нос. Не знал он ничего. Захар молчал.

– Знаю, что Байкалов убил Саркова, – сказал капитан.

– Морально.

– Физически.

– Табак нужно курить, товарищ капитан, а не траву.

– Где Байкалов находился в ночь с шестнадцатого на семнадцатое сентября? – уточнил Крыжалов.

– Он находился со мной.

– Кто еще был с вами?

– Мы спим вдвоем.

– Лучше бы вы спали втроем. С теми людьми, которым можно доверять. А вам, гражданка Скрынникова, я не верю. Более того, подозреваю в соучастии.

– Так подозреваете или обвиняете?

– Обвинять будет следователь.

– Я арестована?

Крыжалов озадаченно постучал кончиком авторучки по столу. Он и хотел бы закрыть Зою, но оснований для этого у него не было. Под окном стояла «Волга» с надписью «Охрана». Там ее друзья, которые запросто могли поднять шум.

– Арестовывать будет следователь. А я возьму с вас подписку.

– Где Байкалов?

– В КПЗ.

– Я могу с ним увидеться?

– Нет, конечно.

– Он никого не убивал.

– Вы свободны, гражданка, – сказал капитан, немного подумал и добавил: – Условно.

Подписывать он ей ничего не давал, и о том, что из города выезжать нельзя, предупредил устно.

Жак стоял у машины и курил, изображая из себя крутого мена.

– Ну и что? – спросил он.

Сначала Зоя села в машину и только затем ответила:

– Гона убили. Захара подозревают.

– Адвокат нужен.

– И с Золотаревым нужно встретиться, – сказала Зоя. – Будем поднимать волну. Оборотни в погонах сфабриковали дело против народного героя.

– Уже подняли. Может, потому Захара и замели. Он же бандитам вызов бросил. С него и спрос.

– Шторм – это волна за волной. Если начали, то нужно мутить до конца.

– Никто не спорит.

– А Захар у нас герой.

– Женщины любят героев. – Жак невесело усмехнулся.

Рапс подвез ее к дому. Она, не задумываясь, вышла из машины, поднялась в квартиру и вдруг обнаружила, что вместе с ней там находится и Жак.

– Что-то я не поняла! – спохватилась Зоя.

– А разве я не друг семьи? – спросил Жак и мягко взял ее руками за плечи.

Прикосновения у него приятные, проникающие, волнующие.

– Давай ты больше так не будешь делать, – сказала она, отстраняясь.

– Это не я. Внутри меня… Жаба душит, на ухо квакает, спрашивает, почему я тебя потерял.

– Ты ей сам отвечай, а меня напрягать не надо.

– Это я убил Гона.

– Что?! – От неожиданности Зоя вздрогнула.

– Первое правило войны – тылы нужно зачищать. Гон мог ударить в спину. Он не дал бы нам спуску.

– Почему Захар об этом не знал?

– У него и без того дел выше крыши. Я его уважаю, а тебя хочу.

– Заткнись!

– И всегда буду хотеть.

– Я же сказала!

– Не надо было в газете выставляться. Теперь всех собак на Захара будут вешать.

– А если посадят?

– Не посадят. Я сработал чисто. Стрелял издалека, меня никто не видел. Захар в это время был с тобой.

– Мое алиби недействительно.

– С чего бы ты это?

– В уголовке знают, что мы сделали с Сараем.

– Это все байки от его огрызков. Похоже, Ягель напел, на Захара показал.

– Ягель – фигура мелкая.

– Крупней у них нету. Давай мы ему ствол подбросим, – предложил Жак. – Я его в реку закинул, но могу достать. Точно, Ягеля надо подставить!

– Это подло! – Зоя упрямо мотнула головой.

Жак приблизил к ней лицо, насмешливо улыбнулся.

– Благородство оставь для газет. А у нас тут реальные дела. Ты же не думаешь, что мы в бирюльки играем?

Да, дела у них действительно реальные. Вляпались они в них по самые уши. Останавливаться ни в коем случае нельзя. Только вперед и вверх, даже если ступеньками будут трупы врагов.

– Если Ягель показал на Захара, то с ним надо решать, – сказала она.

– Умница.

– С парнями Сарая нужно заканчивать.

– Дай я тебя поцелую!

Зоя дернулась, пытаясь оттолкнуть Жака. Губы у него горячие, напор захлестывающий. Ей вдруг захотелось оказаться в эпицентре смерча.

Но Жак оторвался от нее, отошел к окну и сказал: