Текст книги "Боже, научи меня говорить"

Влияние божественных понятий на речь

В своей речи мы часто произносим «Бог дал», «бог его знает», «с Божьей помощью», а также другие фразы, где слово «Бог» вообще не произносится, но тем не менее подразумевается. К примеру, что это за выражения «я случайно» или «я нечаянно»? Человек как бы извиняется за свой поступок, то есть он не хотел этого делать, но так произошло. Мы часто не задумываясь говорим: «Так карта легла» или «Так сложилась судьба». При этом каждый говорящий эти фразы совершенно чётко представляет, что имел в виду: «Так дал ему Бог». Ещё чаще можно услышать выражения «не дай бог» или «боже упаси». Словосочетания с именем Бога стали едва ли не междометиями. Есть множество русских слов, вышедших из верований, зародившихся далеко от России. Возьмём для примера слова «фарт», «фартовый». Все знают, что они подразумевают удачу. У латинян есть божество Фортуна; можно спорить, образовались слова русские «фарт» и «фартовый» раньше или же богиня Фортуна дала жизнь этим словам, а русские каким-то образом их заимствовали. Английское слово «фартинг» – деньга – тоже имеет отношение к фарту. Простая логика подсказывает: понятие этого божества и явления, с ним связанные, должны были образоваться раньше, чем это божество обретёт конкретное имя в подражание звукам взлетающей птицы «фр-р». Таких примеров можно привести множество, мы же будем называть на этих страницах Бога словом «Случай» именно в том смысле, с которым русские говорят: «Господин Случай». Навскидку, по первому впечатлению, если в это слово не вдумываться, оно подразумевает явление, из хаоса создающее нечто конкретное, в том числе и случайное. Слово «случайно» наделено созидательной функцией, а это признак Творца, божества. Тот, кто создаёт нечто из хаоса, у разных народов знаменует их Бога. Так ли просто слово «случай»? Судите сами: в деревне процесс спаривания животных называют словом «случка», как, впрочем, и в городе говорят по поводу собак. Также мы часто употребляем слова «разлучить», «залучить». Более того, «разлучить» и «разлука» – слова из любовного лексикона. Слово «лучина» произошло от «луч», а точнее от «солнечный луч», тем более лучинами в старину освещали жилища, свечи появились много позже. Возникает закономерный вопрос об этимологии слова «лучший». Тут нам на память приходят красивые итальянские имена Лючия, Люция, Лучано, Люси. Мы можем их понимать как «лучистая» и «лучшая», а символ этого «лучшего» – огонёк на конце лучины. При чередовании «ц» и «ч» возникают варианты «люцик» и «лучик». Объединив четыре слова «луч», «лучистая», «лучшая», «случка», мы получим имя того, кто всем этим словам придаёт смысл, – «Случай», «Бог Случай». Он «случает», «разлучает» и создаёт из хаоса нечто. Он направляет векторы так, что они складываются, как ему заблагорассудится, нам, осознавая это, остаётся, искать в случайностях закономерность. Важно понимать, что луч именно солнечный, Бог Случай – это Солнце. Именно из представления о Солнце как едином Творце-Отце возникло слово «Случай». Здесь я могу сразу предвидеть возражения со стороны многих вдумчивых читателей: «Как же так, автор взял набор похожих слов из речи самых разных народов и пытается на основе этой смеси выдать нам некое слово, да ещё с претензией на его святость!» Замечание резонное, однако я приведу один малоизвестный научный факт. Двадцать пять тысяч лет назад население всей Европы составляло не больше одного миллиона человек. Смею предположить, что этот миллион людей имел речь если не единую, то очень похожую у всех.

Корни, ствол, ветви и слова-листья

Хотя гласные звуки и имели в разные времена определённый смысл, главное их предназначение в речи – это озвучивание согласных. В доказательство приведём стихотворение А. С. Пушкина, записанное с использованием единственной гласной буквы «э». Она нейтральна, именно поэтому её так любят тянуть плохо подготовленные ораторы. Вот так будет выглядеть отрывок стихотворения с одним гласным звуком:

Мэрэз э сэлнцэ; дэнь чэдэснэй!

Эщэ тэ дрэмлэшъ, дрэг прэлэстнэй, —

Пэрэ, крэсэвэцэ, прэснэсь:

Эткрэй сэмкнэтэ нэгэй взэрэ,

Нэвстрэчэ сэвэрнэй Эврэрэ

Звэздээ сэвэрэ эвэсъ!

Текст получился несколько странным, но вполне узнаваемым. Если мы таким же образом попытаемся убрать из любого текста согласные звуки, оставив в нём всего один из них и весь набор гласных, получится явная бессмыслица. Как-то я задумался о том, что такое человеческие звуки, с помощью которых произносятся слова, и одинаковые ли они у разных народов, это и стало посылом к исследованию мною человеческой речи.

Существует международная фонетическая азбука, в которой около девяноста звуков. Её создали лингвисты, чтобы записывать речь любого народа. Человечество, несмотря на огромное количество языков и наречий, использует в своём речевом арсенале это незначительное количество звуков, которое при ближайшем рассмотрении можно свести примерно к тридцати основным.

Мои дальнейшие исследования привели меня к поразительному результату – смысл большинства звуков в человеческой речи един, он даже на уровне звука-буквы есть определённо. Большинство корней человеческой речи имеет одинаковый смысл для языков планеты. Какой он, этот смысл, я предлагаю проанализировать, взяв за основу бурятский и монгольский языки. Для примера я могу предложить здесь всего один корень – слово-слог «га». Да-да, несмотря на то что этот корень состоит всего из двух звуков, это полноценное слово, имеющее значение длины и движения. В русском языке множество названий рек включает его в себя. Это Вол-га, Ладо-га, Оне-га, Нине-га, Пине-га, Свия-га, Ветлу-га, Хул-га, Ва-га, Моло-га. Рассмотрим названия рек в Прибайкалье, где на бурятском и монгольском языках река называется словами анга и гол. Даже общее название реки словом анга состоит из двух корней, это «ан» и «га». При этом через немецкий язык мы можем понять «ан» как начало, а «га» через русский язык – как длину. То есть это слово нужно понимать как «начало длинного». Перечислим названия нескольких рек в Прибайкалье: Ан-га-Ра, Селен-га, Кирен-га, Катан-га, Кулен-га, Бай-га, Кижин-га, Гуил-га, Джир-га, Ивол-га, Ирин-га, Гар-га, Кынгыр-га. Ан-га называются четыре реки. К этому можно добавить, что много рек Прибайкалья имеют окончание «гол». Слово «га» имеет значение длины не только в названиях рек – в русском языке и во многих других словах «га» используется для обозначения длины. Например: доро-га, но-га, кочер-га, ва-га, берло-га, катор-га, белу-га, кольчу-га, тай-га, шу-га, бе-га и др. Затем слово-слог «га» преобразуется в «ка» и будет использоваться в словах со смыслом острого и быстрого движения – ворон-ка, электрич-ка, проволо-ка, соро-ка. Позже «ка» снова преобразуется и будет использоваться в образовании слов, имеющих значение округлого движения: ябло-ко, обла-ко, солныш-ко, ко-лесо, ко-лыбель, ко-ляс-ка, ко-тлован, ко-рыто и др.

Когда русские первопроходцы пришли на берега Байкала в XVII веке, они оказались здесь не единственными русыми людьми. По берегам реки Лены уже жили айны – русоголовые люди с огромными бородами, которые они подпирали деревянными рогатками. Позже учёные описали внешний облик этих людей.

Предполагается, что порядка XIII–XV веков назад племена айнов и монголоидных людей освоили Корейский полуостров, а затем и Японские острова. Русские первопроходцы, осваивая сибирские просторы, дошли до Камчатки, Курильских островов, Сахалина. На всех этих окраинных землях древней Сибири они встретили племена айнов, которые жили бок о бок с монголоидными племенами. Когда племена якутов в Средние века по каким-то причинам пришли на реку Лену, они вытеснили айнов и тунгусов. Айны откочевали на Сахалин и Японские острова, где жили их родственники. Тунгусам же пришлось осваивать новые таёжные просторы, и, очевидно, они освоили их полностью. Остатки айнов живут на Сахалине и в Японии до сих пор, но язык у них утрачен, а сами они ассимилировались. Сейчас о жизни древних айнов написано много материалов из разных источников. В Японии есть даже музей, посвящённый жизни айнов как одного из коренных народов страны. Со слов самих айнов, их название «айн» переводится как человек. Поясняя своё самоназвание, они говорили: «Мы люди, а деревья, камни и всё остальное – не люди». С немецкого «айн» переводится как начало счёта – «один, первый».

Замечательно, что описания айнов всегда идут с упоминанием их как живущих по соседству с монголоидным племенем. В Сибири это айны и эвенки, на Сахалине это айны и нивхи. У айнов и нивхов был одинаковый обычай содержать в клетках медведей как своих предков для их последующего заклания и поедания в праздник поминовения усопших, с понятием жертвенности. Этот обычай наблюдали наши современники, более того, всё это действо с закланием медведя было заснято на камеру, в Ямало-Ненецком округе. Такое проживание двух различных и непохожих племён по соседству объяснить просто: люди в древности понимали, что браки между родственниками ни к чему хорошему не приводят. Метисы всегда рождаются красивее, чем их родители, возможно, и умнее. Совершив некоторый краткий экскурс в историю, прочитаем, что пишет в своей замечательной книге о происхождении алтайской речи А. М. Кондратов, приведём здесь отрывок.

Алтайское единство

В своей книге Александр Михайлович Кондратов пишет: «Итак, вплоть до первых веков нашей эры предки эвенков, маньчжуров и других родственных им малых народов жили вместе, вероятно, в районе Прибайкалья. Появление древних тюрков, а затем племён, говоривших на монгольских языках, заставило эвенков уйти в бескрайние просторы тайги и покорить их. Похоже, что район Прибайкалья, таким образом, является «точкой пересечения» народов, говорящих на языках трёх семей: тюркской, монгольской и тунгусо-маньчжурской. За время многовекового соседства в этих языках появились общие слова, так же как и общие элементы в культуре, быту, хозяйстве. Проникая всё глубже в историю, добираясь до основных пластов языка, обращаясь к тем словам, которые, как правило, не заимствуются, учёные установили, что тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки обнаруживают несомненное сходство. Лингвисты, сравнивая различные тюркские языки, смогли реконструировать древние корни и грамматику пратюркского языка. То же самое было сделано и для тунгусо-маньчжурских, и для монгольских языков. Сравнение же пратюркского, прамонгольского и пратунгусского языков показало, что они во многом близки друг другу. Сравните пратюркский корень дюль со значением «полдень», прамонгольский дюли («середина; полдень, полночь») и пратунгусский дулын («середина, половина») или слово «волна» (пратюркское далга, прамонгольское долгиган, пратунгусское далган). Список подобных совпадений можно было бы продолжить. Но ясно и так: сопоставляемые слова очень близки друг к другу. И, что самое важное, сходство обнаруживают не просто отдельные языки, а праязыки, древние формы языка.

Пратюркское «дюли» – середина, даёт нам повод рассматривать русское слово «июль», как середину лета. Если кто-то скажет, что это слово заимствовано русскими, например, из немецкого «юли» – июль, или из латыни, где есть имя «Юлиан», вывод будет ещё более интересным. То же самое и со словом «далган, далга» – волна; мы сразу здесь вспомним русские слова с понятием длины, а волна именно длинная – «даль, долго, долгота, долина, долг», и так далее. (Да-да – именно «долг» имеет иногда поразительно бесконечную долготу возврата. – В.Р.)

Родство тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков предполагают уже давно, лингвисты объединили их в одну семью и назвали ее алтайской, так как полагали, что именно на Алтае жили прапредки современных тюрков, тунгусов, монголов. Правда, не все языковеды согласились с тем, что когда-то существовала одна единая алтайская семья. Сходство многие объясняют не древним родством, а просто длительными контактами различных народов. Спор об алтайской семье нельзя считать решённым и по сей день, хотя чаша весов за последние десятилетия всё больше склоняется в пользу сторонников «алтайского единства». Впрочем, само название этой семьи весьма условно. Ибо территория древнего общеалтайского языка (если он существовал на самом деле) точно не установлена и по сей день. Тем более, что тюркские, монгольские и даже тунгусо-маньчжурские языки обнаруживают сходство не только между собой. Они сближаются с языками, образующими уральскую семью».

Прочитав это, посмотрим на карту, где показано распространение алтайской речи – от Японии и Кореи до Казахстана и Турции. Практически половину Азии учёные относят к алтайской семье языков, включая Японию и Турцию.

Внимательно читая книгу А. М. Кондратова, мы понимаем: если речь африканцев самая древняя на планете, то речь прибайкальских народов – одна из древнейших хотя бы потому, что содержит в себе зачатки трёх национальных языков. Мы не можем исследовать древние формы алтайского языка, однако у нас есть возможность изучать речь, которая звучит сегодня, но вышла из алтайской языковой группы. Это бурятский и монгольский языки, которые мы и возьмём за первооснову в изучении речи. Другими словами, мы ставим перед собой амбициозную задачу – определить первооснову речи сибирских людей. В этой работе ставится цель показать через монгольский и бурятский языки, как продвигалась человеческая речь, преодолевая огромные расстояния на огромных территориях. Нужно сказать особо – все народы перенимали у других не просто слова, а знания, обозначенные теми или иными словами. Однако и русские люди, перенимая иностранные слова, часто коверкают их до неузнаваемости. Хорошо, когда это происходит естественно, но ведь частенько русские да и буряты перенимают иностранные слова щегольства ради. Давайте возьмём наше общее советское прошлое – вначале мы все носили в школу суумхэ, или сумку. Шло время, менялась жизнь, и мы уже все дружненько стали носить школьный портфель. С каким же упоением произносится теперь с экранов телевизоров не «портфель», а «портфолио», что вряд ли приживётся. Русские могут сказать: портфеля, портфельчик, портфелишко, портфелище, портфелем – ело-ва, которые от «портфолио» образовать не получится. Хотя и портфель, и портфолио вышли из одной и той же латыни.

Знание того, что бурятский и монгольский языки входят в древнюю алтайскую языковую семью, позволяет нам сделать некоторые выводы. Во-первых, эти два языка хоть и разные, но очень похожи между собой, что даёт возможность их сравнения. Это необходимо для понимания того, каким образом возникала разница между языками и что именно делает их разными. Поняв это, можно предположить, что таким же образом и с теми же закономерностями менялась речь вообще. Второе, что даст нам такое сравнение, – это возможность понять, как менялась речь во времени и какие корни в этих двух языках являются общими и для других.

Первое, что мы можем сказать о разнице между бурятским и монгольским языками, – это то, что буряты используют в словообразовании звук и букву «б», а монголы в таких же словах употребляют «в». Буряты произносят русское имя Володя как «Балодя», а монголы – «Валодя». Буряты произносят слово «отец» как «баабай», а монголы как «баавай». Буряты медведя называют «баабгай», а монголы – «баавгай». Нужно отметить, что это касается не всех слов. Здесь уместно вспомнить библейскую притчу о Вавилоне, ведь именно в этом городе при строительстве башни были смешаны языки людей, и они перестали понимать друг друга. Многие народы пишут и говорят «Бабилон», а многие говорят и пишут «Вавилон», и, судя по разнице в произношении звуков «б – в» между бурятами и монголами, началось это очень давно, вероятно, ещё раньше строительства самого Вавилона.

Второе, что мы можем сказать о разнице языков, – это то, что там, где буряты образовывают слова с «й», монголы в таких же словах используют «с». Это касается всех слов в монгольском языке, они вообще не используют звук «й» в своей речи.

Третья особенность в разнице произношения звуков в речи: там, где монголы образуют слова со звуком «ц», буряты эти же слова произносят со звуком «с». Например, сесег (бур.) – цветок, цецег (монг.) – цветок; сурхай (бур.) – щука, цурхай (монг.) – щука; сарс (бур.) – дуб, царе (монг.) – дуб; сагаан (бур.) – белый, цагаан (монг.) – белый. Можно сказать, что в речи бурят звук «ц» отсутствует вовсе. Ещё нужно отметить общую особенность для обоих языков – в бурятской и монгольской речи практически нет слов, образованных со звуками «п», «р» и «к» в начале слова. Те, что есть, переняты из иностранных языков, и прежде всего русского.

Необходимо отметить ещё одну характерную черту бурятского и монгольского языков, хотя это касается многих древних языковых образований. Даже при беглом анализе мы должны обратить внимание на сдвоенные гласные звуки в речи этих народов. Эти сдвоения не обнаруживают смысла – это просто особенность произношения. Когда мы проследим в бурятском и монгольском языках слова, перенятые этими народами из других языков, мы увидим, что слова, не имевшие никаких сдвоенных гласных изначально, произносятся этими народами уже со сдвоенным гласным. Приведём несколько слов из бурятского и монгольского языков, происхождение которых не вызывает сомнений. Это боош-хо (бур.), боошиг (монг.) – бочка; боорной (бур.), боорной датнуур (монг.) – борона; ботинканууд (бур.) – ботинки; бэржээнтэ (бур.) – брезент; горшоог (бур.), горхи (монг.), – горшок; гэршиихэ (бур.) – гречиха; жэшмээн (бур.) – ячмень; избёосхоо (бур.) – извёстка; колошоо (бур.), голоош (монг.) – калоша. Как видим, удвоения гласных звуков в этих перенятых словах не играют никакой роли. Они используются в словах, которые изначально не имели понятия продолжительности ни во времени, ни в пространстве. Можно допустить, что удвоение гласных звуков идёт ещё с тех времён, когда они начинали возникать в человеческой речи и звучали как бы в два приёма. Это же можно сказать о речи финнов, прибалтов.

Если говорить о заимствованиях, то их много, особенно в бурятском языке. Монголы и буряты не перенимали слова ради слов, они перенимали знания и новые для них понятия. Шло и обратное движение речи – монгольские и бурятские слова превращались в международные. Например, слова «тундра» и «тайга» знает весь мир. Позже мы сделаем попытку проследить ещё несколько слов алтайской речи, которые вполне узнаваемы в русском и тюркских языках.

Изучая речь, понимаешь, что Прибайкалье в древности было центром огромной цивилизации, из которой люди начали распространяться не только в обе Америки, но также в Европу и Азию. Когда в Восточную Сибирь пришли русские землепроходцы, они увидели здесь племена бурят и монголов, которые мирно пасли свои стада, а поодаль вели свой охотничий промысел эвенки и русые айны. Они имели разные языки, но были объединены общей верой в духов и в предков – шаманизмом.

Надо учесть ещё один немаловажный фактор: известно как минимум о девяти великих переселениях народов с востока на европейские территории, это – скифы, лангобарды, гунны, сарматы, венгры, булгары, калмыки, киргизы, не говоря уж о туменах Чингисхана. А сколько народов перекочевало в Европу до этих известных переселений, никто не знает и, наверное, не узнает никогда. Забавно смотреть на современные исторические карты, на которых большинство территорий Сибири в древности населяли «незначительные племена охотников и собирателей». Непонятно, каким же образом на востоке азиатского континента народилось людей порядка четырех миллиардов особей? Ещё нужно помнить: когда был последний ледниковый период, вся Европа была покрыта льдом, в Прибайкалье ледников не было. На пути его движения в Прибайкалье и Алтае стояли горы, но возможно и другое: есть вероятность того, что земная ось смещалась на запад. Тогда и полярный круг во времена ледникового периода находился западнее. Мы с уверенностью можем говорить, что праречью для индоевропейцев и тюрков является алтайская семья языков. При ближайшем сравнении бурятского и монгольского с языками индоевропейскими мы приходим к поразительному выводу – совпадает не только звучание слов, но и их смысловая наполненность. Более того, целые слова и понятия лежат в основе многих языков индоевропейской речи. Как и когда это произошло, объяснить невозможно, но то, что прибайкальские народы и индоевропейцы в древности жили в одном языковом поле, бесспорно. Приведём всего два слова: «тооно» – округлый, деревянный каркас верха юрты, имевший сакральное значение (тюрк., монг.) и «тондо» – рама картины или барельефа округлой формы (межд.). Эти два слова похожи не только по звучанию, но и по смыслу, а вещи, которые стоят за этими словами, изготавливаются одинаковым способом из одного и того же материала – дерева.

Изучая речь, мы должны понимать, что звуки и слова давно уже «причёсаны» письменностью. Слушая бурятский разговорный язык, мы понимаем, какое огромное количество нюансов имеет тот или иной звук, и каждый нюанс имел свой смысловой оттенок. В этом плане письменность – враг слова, но именно благодаря ей мы можем донести наши мысли сквозь пространство и время для других людей, которые родятся на тысячи лет позже нас. На этих страницах мы попытаемся проследить речь индоевропейцев и тюрков через слова бурятского и монгольского языков.