Текст книги "Крушение России. 1917"

В сборнике «Из глубины», созданном авторами «Вех» в 1918 году, выдающийся философ права Павел Новгородцев писал: «Великая смута наших дней показала… как ошибались те, кто ожидал русской революции как торжества и счастья русского народа. Не только государство наше разрушилось, но и нация распалась. Революционный вихрь разметал и рассеял в стороны весь народ, рассек его на враждебные и обособленные части. Родина наша изнемогает в междоусобных распрях. Неслыханное расстройство жизни грозит самыми ужасными, самыми гибельными последствиями. Захваты и завоевания неприятеля почти не встречают противодействия, и, кажется, всякий может сделать с Россией, что хочет. Только самые черные дни нашей прошлой истории могут сравниться с тем, что мы сейчас переживаем»[2530]2530
  Новгородцев П. О путях и задачах русской интеллигенции // Из глубины. С. 212.


[Закрыть]. Ему вторил религиозный философ Семен Франк: «Мы уже хорошо понимаем, что вихрь, закрутивший нас с марта прошлого года, был не подъемом творческих политических сил, а принес лишь гибель, залепил нам глаза поднявшейся с низин жизни мутью и пылью и завершился разрушительной свистопляской всех духов смерти, зла и разложения»[2531]2531
  Франк С.Л. De profundis // Из глубины. С. 253.


[Закрыть].

Революция, гражданская война и интервенция имели очень серьезные долговременные последствия для страны, характера ее государственности, отношений с остальным миром.

Российская экономика рухнула. В 1920 году она составляла 12,8 % от довоенной. Выплавка чугуна упала до уровня 1862 года, а выпуск тканей – 1857-го. Ущерб, причиненный народному хозяйству только гражданской войной, в стоимостном выражении оценивался в 50 млрд золотых рублей. Число человеческих жертв в гражданскую войну невозможно установить. Современные историки оценивают общие демографические потери населения на фронтах и в тылу воевавших сторон (в боях, от голода, эпидемий и террора) в 8 млн человек[2532]2532
  Гражданская война в СССР. Т. 2. М., 1986. С. 406.


[Закрыть]. Но это на глазок. Еще сложнее оценить количество бежавших из страны. Известно, что по 100 тыс. эмигрантов приняли Германия и Франция, 400 тыс. – Китай, но мощные потоки беженцев текли и в другие государства. В России произошла почти полная смена элиты. С учетом отпадения ряда частей бывшей империи население страны сократилось почти на 50 млн человек. По данным Сорокина, в 1914 году на территории Российской империи жили 178 млн человек, в 1920-м – 131 млн. За вычетом отделившихся регионов на территории, сохраненной Советской Россией, население уменьшилось на 17–18 млн человек[2533]2533
  Сорокин П. Социология революции. М., 2005. С. 413.


[Закрыть].

Такова была цена революции.

Огромную цену заплатили и люди, в ней участвовавшие. Правильно говорят, что революция пожирает своих детей. Но она пожирает и своих отцов. Февральская революция круто поменяла жизнь и ее жертв, и ее творцов. Мало кому из них она принесла счастье.

Настоящая трагедия ждала дом Романовых.

Николай II и его семья оставались под арестом в Александровском дворце Царского Села до августа 1917 года, когда их всех перевезли в Тобольск. В конце апреля 1918-го Николая, Александру Федоровну и Марию Николаевну посадили на телеги, довезли до Тюмени и оттуда на поезде отправили в Екатеринбург, где разместили в здании на Вознесенском проспекте, реквизированном у инженера Ипатьева. Остальные дети воссоединились с семьей только через месяц. В ночь с 16 на 17 июля в подвале того же здания вся царская семья – Николай II, Александра Федоровна, цесаревич Алексей, великие княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия – была расстреляна. Вместе с ними погибли доктор Боткин, камердинер, повар, горничная. История династии Романовых, начавшаяся в Ипатьевском монастыре, откуда был призван на царствие Михаил Федорович, закончилась в ипатьевском доме.

В одной из книг, найденных после их расстрела, был листок со стихами, написанными рукой Ольги Николаевны:

 
Пошли нам, Господи, терпенье
В годину буйных, мрачных дней
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Дай крепости нам, о Боже правый,
Злодейство ближнего прощать
И Крест тяжелый и кровавый
С твоею кротостью встречать[2534]2534
  Николай II. Последний император России. Сборник биографических и библиографических материалов. М., 2008. С. 80.


[Закрыть].
 

Николай II, его супруга и дети причислены к лику святых. Их реабилитация состоялась лишь в октябре 2008 года решением Верховного суда Российской Федерации.

Михаил Александрович, не принявший престола, жил с женой в Гатчине. В августе 1917 года он был арестован Временным правительством, но потом отпущен. В февраля 1918 года большевики его сослали в Пермь. В ночь с 12 на 13 июня его вместе с Джонсоном посадили на телегу и отвезли на пять верст от Мотовилихи в лес у Малой Язовой. Рассказ начальника мотовилихинской милиции Николая Жужгова: «Я стреляю, и браунинг разряжается. Михаил падает. Вслед за этим выстрелом, почти одновременно раздается выстрел Иванченко, и Михаил, падая, увлекает за собой застреленного Иванченкой Джонсона. Я подошел, а они еще шевелятся, и тут же наставил Михаилу в висок браунинг и выстрелил. Иванченко делает то же самое с Джонсоном, и наступает моментальная смерть»[2535]2535
  Цит. по: Кроуфорд Р. и Д. Михаил и Наталья. Жизнь и любовь последнего русского императора. М., 2008. С. 532.


[Закрыть]. С убитых сняли окровавленную одежду, облили керосином и сожгли. Тело последнего российского императора до сих пор не найдено. Как и первого в династии Романовых, его звали Михаил. Его реабилитировали в июне 2009-го. Как и Джонсона. Супруга Михаила Александровича – Наталья Брасова – в крайней нищете доживала свою жизнь в крошечной мансарде в Париже, где и умерла в 1952 году в переполненной палате благотворительной клиники Лэннек.

Следующую группу арестованных составили великая княгиня Елизавета Федоровна – урожденная принцесса Гессен-Дармштадская, старшая сестра императрицы Александры; великий князь Сергей Михайлович – внук Николая I, генерал-инспектор артиллерии и соавтор текста Манифеста об отречении его двоюродного племянника Николая II; князья Иоанн, Константин и Игорь Константиновичи – молодые правнуки Николая I и флигель-адъютанты Николая II; а также князь Владимир Павлович Палей – сын великого князя Павла Александровича от его морганатического брака с Ольгой Палей. Ранней весной 1918 года их всех сослали в Вятку, затем перевели в Екатеринбург, а оттуда – в город Алапаевск Верхотурского уезда Пермской губернии. В ночь на 18 июля их повезли по дороге на Синячиху, где располагались заброшенные шахты. Сергей Михайлович удостоился пули в голову, остальных сбросили в шахту живыми, после чего забросали шахту гранатами. Тела всех шестерых были обнаружены войсками Колчака и после их отступления захоронены при Свято-Серафимовском храме российской миссии в Пекине. Останки Елизаветы Федоровны, причисленной в 1992 году к лику святых, были перевезены из Китая в Иерусалим. В июне 2009 года Генеральная прокуратура России реабилитировала казненных в Алапаевске, заявив, что все они «подверглись репрессиям в виде ареста, высылки и нахождения под надзором органов ЧК без предъявления обвинения в совершении конкретного преступления по классовым и социальным признакам»[2536]2536
  Российская газета. 9 июня 2009.


[Закрыть].

Зимой 1918 года в Вологду были сосланы три внука Николая I: генерал от гвардейской кавалерии великий князь Дмитрий Константинович, глава внутрисемейной оппозиции императору, любитель истории великий князь Николай Михайлович, его брат генерал-адъютант Георгий Михайлович. В конце лета того же года их арестовали и посадили в петроградский дом предварительно заключения. Тогда же к ним добавился больной великий князь Павел Александрович, бывший командующий гвардией, ухитрившийся до этого жить с семьей в Царском Селе. В январе 1918 года в ответ на «злодейское убийство в Германии товарищей Розы Люксембург и Карла Либкнехта» их всех расстреляют в Петропаловской крепости. Они реабилитированы 8 июня 2009 года.

К другим Романовым судьба была более благосклонна. Супруге Павла Александровича Ольге Палей удалось выехать в Финляндию, а затем и во Францию, где и жила до 1929 года. Удалось спастись и детям Павла Александровича от первого брака. Великая княгиня Мария Павловна (младшая) перебралась с мужем в Англию, потом жила во Франции, США, Аргентине. Скончалась в 1958 году в Буэнос-Айресе. Ее брат Дмитрий Павлович был спасен ссылкой в Персию, куда его отправил Николай II за участие в убийстве Распутина. В Тегеране великий князь перешел на службу к англичанам, переселился в Великобританию. Затем переехал во Францию, где женился на американке, уехал с ней в США. Скончался он в 1942 году в Швейцарии, где лечился от туберкулеза.

Большое количество членов императорской фамилии в момент прихода к власти большевиков оказались на южном берегу Крыма. Вдовствующая императрица Мария Федоровна гостила в имении Александра Михайловича (Сандро), где также проживали его супруга, шестеро сыновей и дочь Ирина с мужем Феликсом Юсуповым. В начале 1918 года их подвергли домашнему аресту и перевели в Дюльбер, в имение великого князя Петра Николаевича, арестованного там вместе с семьей. Вскоре к ним добавился и бывший Верховный главнокомандующий Николай Николаевич с супругой и ее сыном герцогом Лейхтенбергским. Отступление красных из Крыма под натиском сил генерала Врангеля грозило им всем неминуемой гибелью, но каким-то образом удалось договориться с охраной, и никто не пострадал. Опасность вновь нависла, когда большевики подошли к Перекопу. На сей раз спасение пришло от английского короля, предоставившего вдовствующей императрице дредноут «Мальборо», на котором все находившиеся в Крыму Романовы в апреле 1919 года покинули Россию.

Мария Федоровна, за исключением коротких пребываний в Англии у своей сестры – вдовствующей императрицы Александры, – провела остаток дней в родной Дании, где скончалась в 1928 году на своей даче в Хвидере. В 2007 году ее останки были перенесены из датской королевской усыпальницы в Петропавловский собор Санкт-Петербурга, где покоится прах ее сына, невестки и внуков.

Великий князь Николай Николаевич осел во Франции и выступал одним из главных претендентов на российский престол. Скончался в 1929 году и был похоронен в русской церкви города Канны, так и не добившись своей цели. Титул русского императора как старший член императорского дома (старший из двоюродных братьев Николая II) в 1924 году, по иронии судьбы, принял человек, который первым изменил присяге Николаю II в феврале 1917-го, приведя, как мы помним, Гвардейский экипаж в Таврический дворец, – великий князь Кирилл Владимирович. Вместе с семьей он благополучно пережил революцию в Финляндии, оттуда в 1920 году переехал в Швейцарию, а затем в немецкий Кобург, где у его супруги было имение. Скончался он в Париже в 1938 году от склероза и был похоронен в семейной усыпальнице герцогов Саксен-Кобург-Готских. В 1995 году прах Кирилла Владимировича был перенесен в великокняжескую усыпальницу Петропавловского собора Петербурга. Главой императорского дома после его смерти стал родившийся в 1917 году Владимир Кириллович, а затем дочь последнего – Мария Владимировна.

Судьба пощадила мать Кирилла Владимировича Марию Павловну (старшую) и его братьев Бориса и Андрея, которых революция застала в Кисловодске. Их арестовывали, выпускали, они прятались в горном ауле. Только в 1919 году они покинули Россию и обосновались на юге Франции. Мария Павловна скончалась в Контрексевилле в 1920 году. Там же в 1943 году похоронили Бориса Владимировича. Дольше прожил Андрей Владимирович, исполнивший наконец в эмиграции мечту своей жизни, женившись в 1921 году в Каннах на знаменитой балерине Матильде Кшесинской. Великий князь умер в Париже лишь в 1955 году.

Великий князь Александр Михайлович (Сандро) покинул Крым еще до вдовствующей императрицы, чтобы представлять интересы России на Версальской мирной конференции, но за стол переговоров его не допустили. Жил в Париже и скончался на руках своей дочери Ирины в 1933 году около Ментоны, где и похоронен. Его зять, прославившийся в убийстве Распутина, – Феликс Юсупов – прожил в Париже до 1967 года. У него был магазин модной одежды.

Какая судьба ждала людей из ближайшего окружения Николая II и его семьи?

Граф Фредерикс перебрался в свое имение Монрепо в Финляндии, где спокойно прожил еще десять лет. Воейков был арестован Временным правительством и провел несколько месяцев в Петропавловской крепости. В дни Октябрьской революции бежал из тюремной больницы. Умер во Франции, успев отпраздновать ее освобождение от немцев после Второй мировой войны. Флаг-капитан Его Величества Нилов был расстрелян красноармейцами в 1919 году. Флигель-адъютант Мордвинов эмигрировал в Германию, где жил в городе Гарце и писал мемуары.

Анна Вырубова провела несколько месяцев под арестом, с особым пристрастием допрашивалась ЧСК Временного правительства. При Советской власти много лет скрывалась, в 1923 году приняла монашеский постриг с именем Мария в Смоленском скиту Валаамского монастыря. Ей удастся перебраться в Финляндию, где она скончается в 80-летнем возрасте в 1964-м. За год до нее в Риме ушла на вечный покой 83-летняя Юлия (Лили) Ден. Пьер Жильяр последует за своими воспитанниками в Тобольск и Екатеринбург, но избежит смерти в доме Ипатьева. Он уедет из России, женится на няне царских детей Теглевой и доживет до 1962 года. А дядька цесаревича Деревенько умрет от тифа в Петрограде в 1921 году. Лечивший Алексея лейб-хирург Федоров, несмотря на два ареста, продолжит работать на кафедре хирургии Военно-медицинской академии, получит звание заслуженного деятеля науки РСФСР, возглавит первый в СССР Ленинградский институт хирургической невропатологии. Он погибнет в лагере в 1936 году.

Из бывших премьеров лучше всех устроится Владимир Коковцов. Он спокойно эмигрирует во Францию, где его финансовый опыт будет востребован на посту президента Международного коммерческого банка. Скончается в 1943 году. Старик Иван Горемыкин не переживет бурного революционного года. Такая же судьба ждет и Бориса Штюрмера, который на третий день Февральской революции оказался в Петропавловской крепости, где и умрет 2 сентября 1917 года. Александр Трепов эмигрирует и доживет до 1928 года. Последний царский председатель Совета министров князь Николай Голицын после Февраля жил в Петрограде, где зарабатывал на жизнь сапожным ремеслом. В 1925 году он был арестован органами ОГПУ и расстрелян.

Как только большевики придут к власти, по приговору ВЧК будут расстреляны два последних царских министра внутренних дел, посаженных в Петропавловскую крепость Временным правительством – Александр Хвостов и Александр Протопопов. По приговору ревтрибунала расстреляют в сентябре 1918 года и бывшего министра юстиции и последнего председателя Государственного совета Ивана Щегловитова.

Бывший министр иностранных дел Александр Извольский до мая 1917 года оставался послом в Париже, после чего подал в отставку. Через два года умер, успев написать мемуары. Его коллега Сергей Сазонов был послом Временного правительства в Великобритании, министром иностранных дел у Колчака, членом Особого совещания у Деникина. Скончался в эмиграции в 1927 году. Последний глава внешнеполитического ведомства в царском правительстве Николай Покровский после Февральской революции возглавил комитет содействия экономическому сближению России и США, при большевиках эмигрировал в Литву, где вплоть до смерти в 1930 году преподавал международные отношения в Ковенском университете.

Министр земледелия Александр Кривошеин станет активным организатором белого движения, возглавит Правительство Юга России и скончается во Франции в 1921 году. Министр земледелия Александр Наумов после Февраля предстанет пред ЧСК, а после Октября вместе с семьей переедет в Ниццу, оттуда – в США. Умер он в 1950 году в Нью-Йорке. В Ницце же жил и закончил свои дни в 1927 году другой министр земледелия – Алексей Бобринский.

Столь почитаемый прогрессивной общественностью бывший обер-прокурор Синода и председатель Постоянного совета объединенного дворянства Александр Самарин после революции занимал весьма нелегкую по тем временам должность председателя правления Совета объединенных приходов Москвы. Естественно, что его не раз арестовывали и ссылали. В 1922 году он устроился на скромную должность экскурсовода музея-усадьбы «Абрамцево», но это не спасло его от ссылки в Кострому, где он ушел в мир иной в 1932 году.

Военного министра Михаила Беляева в февральские дни арестовали, он находился под следствием по делу о недостатках в боевой подготовке армии. После Октябрьской революции его неожиданно освободили, но в 1918 году вновь арестовали и расстреляли. А вот его предшественники на посту военного министра пойдут служить в Красную армию. Дмитрий Шуваев с 1918 года преподавал на курсах командного состава, командовал 4-й армией во время советско-польской войны, был начальником штаба Петроградского военного округа. В конце 1920-х годов его с почетом проводили на пенсию, что, однако, не помогло ему пережить репрессии 1937 года. Видный «младотурок» Алексей Поливанов состоял членом военно-законодательного совета и Особого совещания при Главнокомандующем вооруженных сил республики Льве Троцком. Умер он в 1920 году в Риге, где оказался в качестве военного эксперта советской делегации на мирных переговорах с Польшей. Иван Григорович, морской министр, которого сватали в премьеры, в феврале 1917-го потерял свой портфель. Большевики его из-за слабого здоровья не арестовали, он даже поработает в советское время старшим архивариусом в Морском архиве. Поедет лечиться во Францию, да так и не вернется до смерти в 1930 году.

Судьба военных министров отразила положение всей армейской верхушки, которая в условиях Гражданской войны вынуждена была делать выбор – за белых или за красных. Иного пути не было, если только сам рок не делал свой выбор.

Генерал от инфантерии Михаил Алексеев сменит преданного им императора и так и не вступившего в должность великого князя Николая Николаевича на посту Верховного главнокомандующего, но затем вновь будет понижен до должности начальника штаба. После Октября отправится на Дон, в Новочеркасск, где создаст из офицеров и юнкеров Алексеевскую организацию, которая положит начало формированию белой Добровольческой армии. Умрет в Екатеринодаре в октябре 1918 года.

Печальная судьба ждала другого активного участника февральского переворота – генерал-адъютанта Николая Рузского. Уже в апреле 1917 года он был уволен с поста командующего Северного фронта и отправился поправить здоровье на Кавказ. Он отказался от участия в войне на чьей-либо стороне. Но в сентябре 1918 года попал в число заложников, которых красноармейцы взяли в ответ на белогвардейский мятеж. Рузского расстреляли в Пятигорске. Дольше – до 1937 года – дожил начальник его штаба Юрий Данилов, также убеждавший императора отречься. Он пошел на сотрудничество с большевиками, возглавлял группу военных консультантов на переговорах с немцами в Брест-Литовске, разрабатывал планы строительства Красной армии. Но общего языка с Троцким Данилов не нашел, подал в отставку и отправился на юг. В 1920 году он возглавил военное управление в правительстве Врангеля, вместе с которым и убыл в эмиграцию.

Подменявший Алексеева в Ставке зимой 1916/17 годов генерал от кавалерии Василий Гурко после Февраля сменит Эверта на посту командующего Западным фронтом. Но уже в июле Гурко арестуют и отправят в Петропавловскую крепость якобы за переписку с бывшим императором. В сентябре освободят и он сразу уедет за границу, где проживет еще 20 лет. Один из приближенных к Алексееву «могилевских мудрецов» генерал-лейтенант Александр Лукомский летом 1917 года сменит Алексеева на посту начальника штаба Верховного главнокомандующего. За участие в корниловском мятеже его арестует Временное правительство. После освобождения генералом Духониным Лукомский поедет на Дон, где присоединится к Добровольческой армии Алексеева. Эмигрирует и доживет до 1939 года. Еще один бывший начштаба – Николай Янушкевич – вернется в Ставку вместе с великим князем Николаем Николаевичем, где его сразу отправят в отставку. После Октября его арестуют в Могилеве и отправят в Петропавловскую крепость, куда он не доедет – на станции Оредеж красноармейцы устроят над генералом от инфантерии самосуд. Алексей Брусилов в 1917 году несколько месяцев будет Верховным главнокомандующим. С 1920 года – в Красной армии, дослужится до инспектора кавалерии. Умрет в 1926-м.

О генерале Сергее Хабалове, возглавлявшем Петроградский военный округ, забудут. В марте его переведут в резерв чинов штаба этого округа, он отойдет от дел и скончается в 1924 году. Генерал-адъютант Николай Иванов, прорывавшийся по приказу императора в восставший Петроград, уехал в Новочеркасск и в годы Гражданской войны командовал казачьей армией у генерала Краснова. Скончался в 1919 году.

Ну а как же главные организаторы, творцы и триумфаторы Февральской революции, после нее возглавившие Временный комитет Государственной думы и Временное правительство?

Князь Георгий Львов побудет в премьерах до июня 1917 года, когда уедет в Москву, а потом удалится в Оптину пустынь. После прихода к власти большевиков изменил фамилию и уехал в Тюмень. В феврале 1918 его арестовали, но он бежал из тюрьмы, добрался до Омска и дождался прихода войск Колчака. Через Владивосток переправился в Соединенные Штаты, где безуспешно добивался помощи Вашингтона в борьбе с Лениным. Поехал в Версаль для участия в мирной конференции, но не был принят. Пытался раздобыть деньги для помощи русским эмигрантам, но тоже без особого результата. Последние годы жизни провел уединенно, зарабатывал на жизнь тем, что шил бумажники, кошельки и портфели для продажи, что роднило его с предшественником – князем Голицыным. Похоронен в 1925 году на кладбище Сент-Женевьев де Буа.

Александр Гучков – главный, на мой взгляд, мотор Февральской революции – на посту военного министра проявил полную беспомощность. «Чужой и ненужный ходил среди солдат на фронте этот “барин” в теплом пальто с палкой или с зонтиком в руках, – подтверждал Керенский. – Среди матросов Балтийского флота он и вовсе показаться не мог… Оказалось, что и в офицерском командном составе армии, за исключением сравнительно небольшого круга генералов и офицеров Генерального штаба, с которыми он работал до войны, он почти никакого авторитета не имел или неожиданно его потерял. С больным сердцем, переутомленный, глубоко страдая от развала фронта, который он не имел сил остановить, обескураженный глухой стеной безразличия и недоверия, окружавшей его, Гучков первый из нас, членов Временного правительства, пал духом и ушел, отряся от ног своих прах революции»[2537]2537
  Керенский А. Потерянная Россия. С. 484.


[Закрыть]. После отставки с поста военного министра, по утверждению Корнилова и Деникина, он носился с планом переворота с целью возвести на престол молодого великого князя Дмитрия Павловича, убийцу Распутина[2538]2538
  Деникин А. Об «исправлениях» истории // Последние новости. № 5712. 13 ноября 1936.


[Закрыть]. Не встретив поддержки, уехал в Кисловодск.

Гучков был одним из первых, кто дал деньги Алексееву для формирования Добровольческой армии, на нужды которой все еще возглавлявшийся им ЦВПК выделил 3 млн рублей. После смерти Алексеева Гучков сблизился с Деникиным, который с начала 1919 года станет главнокомандующим Вооруженными силами Юга России (ВСЮР). Гучков был одним из основных организаторов поставок оружия из Англии белому движению. В 1919-м Деникин направил Гучкова на переговоры с правительством Франции в Париж, где тот и остался. В 1921–1923 годах возглавлял созданный им же Русский парламентский комитет. Избегая участия в эмигрантских политических группировках, тратил оставшиеся у него немалые деньги на финансирование эмигрантских издательств и организацию борьбы против Советской власти. Есть информация, что именно Гучков финансировал убийство в Лозанне Вацлава Воровского.

В конце 1920-х – начале 30-х Гучков снискал себе лавры одного из лучших аналитиков-советологов, чьей информацией охотно пользовались многие правительства и парламенты Западной Европы. К нему пришла мудрость. Анализируя прошлое, он признает: «Каким первоклассным человеческим материалом располагала революция в своей борьбе против Власти! И притом в не правом деле. Ибо Власть, при многих своих недостатках, была права, а Революция, при многих своих достоинствах, была не права»[2539]2539
  Цит. по: Сенин А.С. Александр Иванович Гучков. М., 1996. С. 144.


[Закрыть]. Гучков скончался от рака кишечника в феврале 1936 года. Заупокойная литургия состоялась в парижском храме Александра Невского в присутствии всего цвета русской эмиграции, урна с прахом замурована в стене колумбария кладбища Пер-Лашез. Гучков и не узнает, что его дочь Вера была завербована советской разведкой, на которую работала по идейным соображениям. После Второй мировой войны она напишет книгу с восхвалением Сталина, будет неоднократно бывать в Советском Союзе в качестве переводчицы делегаций английских лейбористов.

Павел Милюков, насколько мог, старался оставаться активной политической фигурой. После отставки из Временного правительства участвовал в Государственном совещании, Предпарламенте, где активно критиковал Керенского за неспособность навести порядок. После Октября уехал в Москву, а затем в Новочеркасск, где стал автором программной Декларации Добровольческой армии, был избран в разогнанное Учредительное собрание. В 1918 году сложил с себя полномочия председателя партии кадетов после того, как ее большинство осудило проведенные им в Киеве переговоры с немцами об организации совместной борьбы с большевизмом. С ноября того же года – за границей: Румыния, Англия, Франция. Милюков занимался в основном литературным трудом. Более 20 лет он руководил самой влиятельной эмигрантской газетой «Последние новости», возглавлял Союз русских писателей и журналистов, написал интересные исторические труды, выступал с лекциями. К концу жизни он стал ярым антифашистом и советским националистом, поддержав и показательные сталинские процессы, и пакт Молотова – Риббентропа как меры, обеспечивающие российские государственные интересы. Он остро переживал поражения Советской армии, до победы которой так и не дожил, скончавшись в 1943 году.

Еще один демиург революции – Керенский – возглавит Временное правительство, которое в Октябре 1917 года некому окажется защищать. Из осажденного большевиками Зимнего дворца он уедет в Псков, откуда безуспешно попытается прорваться в Петроград с войсками генерала Краснова. Несколько месяцев будет находиться на нелегальном положении, летом 1918 года навсегда покинет страну, выехав по поручению Союза возрождения России во Францию и Англию. Будет издавать в Берлине и Париже эсеровскую газету «Дни», оставаясь изгоем в эмигрантской среде. В 1940-м переедет в США, где будет работать в Гуверовском институте войны, революции и мира. «Соль, потерявшая свою соленость, человек еще живой, физически живой, но внутренне давно мертвый, – писала Берберова, одна из немногих, кто продолжал поддерживать с ним связь. – Одинокий, несмотря на детей и внуков в Англии, похоронивший всех своих современников и сверстников, человек, постепенно прислоняющийся к церкви, к ее обрядности…

– Это кто, Керенский? Перейдем на другую сторону.

– У вас завтра Керенский? Я лучше приду послезавтра…

Когда его приглашают, он смотрит в книжечку: нет, не могу, занят. Может быть, забегу ненадолго. На самом деле он совершенно свободен, ему некогда ходить и к нему мало кто ходит… По полутемным комнатам, старомодным покоям дома Симпсонов, где он жил, опекаемый слугами-японцами…. он бродил ощупью между своей спальней, библиотекой и столовой, операция катаракты не дала результатов, а правый глаз был потерян давно»[2540]2540
  Берберова Н.Н. Курсив мой. Автобиография. М., 2010. С. 378, 379.


[Закрыть]. Умрет Керенский в 1970 году в возрасте 89 лет известным американским историком России.

Александр Коновалов был арестован большевиками в Зимнем дворце, но, как и другие министры Временного правительства, в начале 1918 года отпущен из Петропавловской крепости под честное слово не выступать против Советской власти и эмигрировал во Францию. Возглавлял текстильную секцию в эмигрантском Российском торгово-финансовом союзе, но главным делом его жизни стало заведование редакцией милюковских «Последних новостей». После нападения Германии на Францию Коновалов эмигрировал в США, где и умер в 1948 году. Вместе с Коноваловым из Петропавловской крепости вышел и Михаил Терещенко. Он тотчас же отправился в Норвегию, а затем – во Францию, откуда активно поддерживал белое движение материально. Затем ушел в бизнес, был успешным владельцем и совладельцем нескольких финансовых компаний и банков во Франции и на Мадагаскаре. Скончался в Монако в 1956 году. Едва ли не самый дельный из членов Временного правительства Андрей Шингарев из Петропавловки в январе 1918 года был доставлен по настоятельной просьбе его сестры в Мариинскую тюремную больницу, где уже на следующую ночь его убили матросы и красногвардейцы.

Иван Ефремов, который сменил Керенского на посту министра юстиции Временного правительства, еще в сентябре 1917 года отправился послом в Швейцарию, где и задержался после победы большевиков. Он активно сотрудничал со всеми мыслимыми эмигрантскими организациями, преподавал в Сорбонне и Гаагской академии международного права, публиковался в периодической печати едва ли не всех европейских стран, и незадолго до смерти – в 1932 году – выпустил трехтомный труд о договорах международного примирительного производства. Совершенно иначе сложилась жизнь его сподвижника по «масонской пятерке» Николая Некрасова. При Советской власти он устроился управляющим московской конторы «Синкредсоюза», а затем – статистиком в Наркомпроде. В 1919 году переехал в Казань, где Некрасова через два года арестовали и доставили прямиком к Ленину, который трудоустроил его в правление Центросоюза. Там бывший министр путей сообщения Временного правительства и генерал-губернатор Финляндии проработал до 1930 года, когда его вновь арестовали и приговорили к 10 годам по делу о ЦК меньшевиков, к которым он никогда не имел ни малейшего отношения. Давал откровенные показания о масонстве, принадлежность к которому ему в вину не ставилась. Через три года Некрасова досрочно освободили, и он работал в конторе на строительстве канала Москва – Волга. Третий арест оказался роковым – расстрелян в мае 1940 года по приговору Верховного суда. Некрасова реабилитировали в годы «перестройки».

Владимир Набоков после непродолжительного ареста в октябрьские дни уехал в Крым, где возглавил министерство юстиции краевого правительства. С 1919 года – за границей, издавал журнал «Новая Россия» в Лондоне, газету «Руль» в Берлине, состоял во многих эмигрантских организациях, бедствовал. В марте 1922 года в германской столице на Милюкова покушался неизвестный террорист. Набоков бросился его разоружать и, так получилось, что грудью заслонил Милюкова и спас его ценой собственной жизни. Его сын станет великим писателем.