Текст книги "Тито и товарищи"

Кардель и Ранкович: борьба за наследство Тито

На Съезде ЦК СКЮ в первые дни февраля 1961 г. произошло оживленное обсуждение дальнейшего развития. Консерваторы противились «вульгарной экономической логике» сторонников реформы и в первую очередь нападали на Карделя за то, что он якобы защищает капиталистические тенденции. Кардель им ответил, что югославский свободный рынок невозможно сравнивать с капиталистическим, который является анархичным и неплановым. «Наш рынок ориентирован на план и в определенном смысле является не столько дополнением, сколько средством для его выполнения». Для уменьшения возможных «эксцессов», которые касались ценообразования, выплат и рабочих мест, Кардель предусматривал различные «административные меры», а это означало его уверенность в том, что политика сохранит контроль над экономикой[1821]1821
  PA B 12. Bd. 605.


[Закрыть]. Это мнение преобладало. Авдо Хум, председатель Комитета общественного планирования, в своем интервью, напечатанном в журнале Коммунист 2 февраля 1961 г., так обрисовал югославскую систему: в советском блоке государство является хозяином производственных мощностей; это означает, что рабочие его служащие; в капиталистической системе хозяева частные лица и там рабочие тоже служащие. Только в Югославии рабочие сами являются собственниками, что означает ликвидацию «наемной системы труда». Основа новой системы – самоуправление, при котором сотрудничают рабочие со своими советами. До победы коммунизма, когда каждый будет иметь в распоряжении столько, сколько ему требуется, нужно придерживаться марксистского принципа: «Каждому в соответствии с его трудом»[1822]1822
  Ibid. Bd. 604 A.


[Закрыть].

На двух внеочередных заседаниях Союзная скупщина приняла 32 закона, связанных с экономической реформой, которые Исполнительный комитет одобрил 23 февраля 1961 г. Эту новость радостно приняли в Словении, в некоторых частях Хорватии, Сербии, Боснии и Герцеговине, где предприятия уже были рентабельны. Напротив, представители неразвитых территорий, особенно Македонии и Черногории, не скрывали своих колебаний и тревоги[1823]1823
  Ibid; ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 170.


[Закрыть]. И они были правы: в последующие месяцы оказалось, что трудностей даже больше, чем ожидалось – невозможно устранить разницу в ценах, нельзя избавиться от инфляции и еще в меньшей степени от экономической анархии, которая стала проявляться из-за пассивного сопротивления рабочих, союзного государственного и партийного аппарата. Некоторые предприятия воспользовались случаем для повышения зарплат, прежде всего менеджерам, что обострило социальные отношения в государстве. Кое-где, прежде всего в Боснии и Герцеговине, Черногории и Македонии, начались увольнения рабочих[1824]1824
  PA. B 12. Bd. 605.


[Закрыть]. Увеличился разрыв в торговле с Западом и Востоком, особенно с Советским Союзом. Помимо этого в 1961 г. Югославия снова была вынуждена ввезти из США 500 тыс. тонн зерна, поскольку из-за засухи и наводнений не могла обеспечить население достаточным количеством хлеба[1825]1825
  PA. 702/84/04; TNA. FO 371/163932/C Y1102/13; FO 371/163903/CY 1015/6.


[Закрыть]. Шептались, что наверху существуют два лагеря, один из которых консервативный, его возглавлял Ранкович, не хотевший, чтобы СКЮ и дальше укрепляла самоуправление. Другой оформился вокруг Вукмановича – Темпо и Карделя, выступавших за продолжение динамичной реформаторской политики[1826]1826
  BilandžičD. Povjest izbliza. S. 32, 46.


[Закрыть]. Кроме того, всё очевиднее начал проявляться конфликт между Карделем и Ранковичем из-за наследства Тито, который возник после падения Джиласа, если не раньше. Уже в начале 1950-х гг., когда словенский политик был министром иностранных дел, Ранкович вставлял ему палки в колеса, систематически отвергая кандидатуры послов из-за их неблагонадежности. В 1952 г., например, из 150 предложенных кандидатур он одобрил только 5, что для Карделя было унизительным[1827]1827
  Bilandžič D. Povijest izbliza. S. 188.


[Закрыть]. Поскольку Кардель считался главным инициатором реформ, противником которых являлся Ранкович, формирование вокруг них двух течений: «технократов» и «аппаратчиков» – было неизбежным, помимо всего прочего они были окрашены национальными цветами. Когда реформисты стремились к большей децентрализации, догматики отстаивали централистское политическое направление, за первыми шли самые развитые республики, Словения и Хорватия, за вторыми Сербия, Черногория и Македония. При этом существенным было, что Кардель являлся словенцем, а Ранкович сербом[1828]1828
  PA. 702/84/04; AS. Dedijer. T. e. 215. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Četrto poglavje. Velike Titove životne brige. S. 272.


[Закрыть]. Этот конфликт весьма беспокоил Тито, поскольку он понял, что не сможет найти общего языка со своими двумя главными соратниками[1829]1829
  BilandžičD. Hrvatska. S. 419.


[Закрыть], но в то же время он использовал его для укрепления собственной власти[1830]1830
  Dabčevič-Kučar S. ‘71. Hrvatski snovi i stvarnost. Knj. II. S. 851.


[Закрыть].

Путешествие в Африку

Как мы видели, после VII Съезда Тито вложил много сил в установление связей с афро-азиатскими странами, будучи уверенным, что югославский экономический подъем можно связать с будущим экономическим расцветом третьего мира. С этой целью Югославия разработала программу займов «развивающимся странам» (всего более 11 млрд долларов)[1831]1831
  MatunovičA. Titova sovladarica. S. 116.


[Закрыть] и способствовала клиринговому обмену товаров на сырье. Югославские специалисты, кроме этого, начали участвовать в строительстве портов и индустриальных предприятий в упомянутых государствах, а в геологических исследованиях добились признания своего авторитета. Активно развивались и культурные отношения, при этом наиболее важным было то, что сотни студентов из Африки и Азии приехали получать образование в югославских институтах и университетах[1832]1832
  NARA. CREST. CIA. Staff Memorandum No. 29–60. Yugoslavia and the Non-U Countries. 01.06.1960; Rajak S. Yugoslavia and the Soviet Union. P. 208, 209.


[Закрыть]. После возвращения Тито из трехмесячного путешествия в Индонезию, Бирму, Индию, Шри-Ланку, Эфиопию, Судан, Египет и Сирию, а на пути домой еще и в Грецию[1833]1833
  BA. DY 30/IV 2/20/132. S. 1; NSK. Arhiv Bakarič. Kutija. 07, 18.02.1960.


[Закрыть], в Белграде ему подготовили великолепную встречу. Его приветствовало около 300 тыс. человек: от школьников до рабочих, которых автобусами и грузовиками привезли на улицы, по которым он проехал[1834]1834
  BA. DY 30/IV 2/29/132. S. 6.


[Закрыть]. Успех укрепил в нем еще большую уверенность в том, что неприсоединившиеся страны должны сотрудничать в решении проблем современного мира с великими державами.

В атмосфере нарастающей международной напряженности, когда как из Вашингтона, так и из Москвы приходили неприкрытые угрозы о применении ядерного оружия, подобные усилия приветствовались. Когда в мае 1960 г. возник конфликт во время встречи Хрущева и Эйзенхауэра, поскольку СССР в своем воздушном пространстве подбил американский шпионский самолет, Тито вину за это возложил на США. В то же время он хотел, чтобы активное участие в международных отношениях приняли неприсоединившиеся страны, которые не были втянуты в холодную войну, и ООН, поскольку нельзя перекладывать всю ответственность на великие державы, когда речь идет о судьбе всего мира. Эта уверенность была закреплена в коммюнике, которое было обнародовано спустя месяц после недельного визита председателя Объединенной Арабской Республики Гамаля Абдула Насера в Югославию[1835]1835
  PA. B 12. Bd. 547; Komunist. 1960. 28.05; Ridley J. Tito. A Biography. P. 351.


[Закрыть]. Словесно она была подтверждена на XV заседании Генеральной Ассамблеи ООН, когда Тито встретился с руководителями Египта, Индии, Индонезии и Ганы. Юбилейное празднование использовали, чтобы предложить Ассамблее направить Эйзенхауэру и Хрущеву призыв к обновлению диалога, который был незадолго до этого драматически прерван. Тем самым движение неприсоединившихся стран от программных лозунгов перешло к действиям[1836]1836
  Jakovina T. Tito's Yugoslavia as the Pivotal State of the Non-Aligned // Titovidenja. S. 391; Mandič B. S Titom. S. 207.


[Закрыть].

Несмотря на то что Тито очень беспокоило, не вредят ли его здоровью прививки против тропических болезней, он весной 1961 г. отправился в новое путешествие, теперь уже в Африку. Путешествие было в высшей степени широкомасштабным, поскольку он хотел опередить Хрущева, собиравшегося посетить некоторые африканские страны в первые месяцы того же года[1837]1837
  AMZV. Zpravy ZU. Belehrad 1961–1962. 020239. Belehrad. 2. ledna 1961.


[Закрыть]. Но в самом начале путешествия именно от Хрущева пришло сообщение об убийстве Патриса Лумумбы, руководителя антибельгийского движения в Конго, и Тито начал думать о более широкомасштабной акции. В гневе он утверждал, что речь идет «о самом большом преступлении в современной истории», что в смерти Лумумбы в первую очередь виновата ООН и ее генеральный секретарь Даг Хаммаршёльд, поскольку они его не защитили, и что нужно созвать встречу «нейтральных» государств в Каире. «Позвать Абдула (Насера). Послать депешу Сукарно. Только небольшие, внеблоковые государства борются за мир. Только они могут предотвратить войну. Человек и народы. Мировое общественное мнение. Необходимо защититься от этих безумцев (империалистов). Противопоставить им мир и оставить их одних»[1838]1838
  ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 169, 175, 192; MandičB. S Titom. S. 35, 54.


[Закрыть]. Короче говоря, родилась идея о встрече неприсоединившихся, на которой страны-члены должны были выработать стратегию, которая предназначалась бы для борьбы с колониализмом и предотвратила бы столкновение между двумя великими державами. Необходимо было еще уговорить Неру, который, по мнению Тито, вел себя нерешительно из-за долгов, которые были у Индии перед Западом, и из-за внутренней реакции. «Нужно ему помочь выбраться из этой каши»[1839]1839
  ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 175, 203.


[Закрыть].

В путешествие по Африке с Тито отправилось около 1400 человек, среди прочих оркестр музыкантов, многочисленные певцы народно-развлекательной музыки. Яхту «Галеб», на которой он находился с супругой Йованкой и сопровождающими, охраняли три югославских военных корабля. Турне длилось семьдесят два дня, с 28 февраля по 22 апреля и включало в себя посещение Ганы, Того, Либерии, Гвинеи, Мали, Марокко и Туниса. Последним и наиболее важным этапом был Египет, хотя в этом случае речь шла о неофициальном визите. Тито всюду рассказывал принимающим сторонам о негативном опыте экономического сотрудничества с Москвой и предостерегал их от односторонних контактов с ней. Он утверждал, что его отношения с Западом в этом смысле более тактичные. Югославию он им представлял как пример государства, которое остается вне блоков, и трактовал это, особенно в Гане и Гвинее, как большое достижение[1840]1840
  PA. B 12. Bd. 640.


[Закрыть]. Президент Ганы Нкрума Кваме сказал: «Это наиболее реалистичный современный государственный деятель. Из всех его современников он лучше всех понял Африку. И мы лучше всего поняли его»[1841]1841
  ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 210.


[Закрыть]. Речь шла о сдвиге эпохального значения, поскольку впервые в истории европейский политик приехал к африканцам как к равным, общался с ними без патерналистских установок, и при этом не скупился на критику в адрес Запада. Как сообщает Родолюб Чолакович, Тито осознавал психологическое значение своего визита. После возвращения в узком кругу он «говорил об африканских народах, об их отношении к белому человеку, и особенно к белому человеку, которого зовут Тито»[1842]1842
  Antonič Z. Rodoljub Čolakovic u svetlu svog dnevnika. Beograd: Knjiga, 1991. S. 30, 31.


[Закрыть].

Путешествие не обошлось без инцидентов, например, когда при раздаче дорогих подарков, которые Тито привез для принимающей стороны, началась жуткая свалка, маршал безропотно сказал: «Пусть каждый возьмет, что хочет»[1843]1843
  Rankovič A. Dnevničke zabeleške. S. 167.


[Закрыть]. Обобщающее коммюнике о переговорах с местными политиками, наброски которого, очевидно, были написаны заранее, адаптировали к местным условиям, но всегда подчеркивали сотрудничество и равенство между государствами и осуждали «империализм», «колониализм» и «неоколониализм». Главной новинкой, которую «изготовили» югославские теоретики, была констатация, что разница между развитым севером и неразвитым югом представляет угрозу для мира во всем мире. Эту идею поддерживал прежде всего Эдвард Кардель, и в беседе со шведским экономистом Гуннаром Мюрдалем он развил ее далее. Воспринял ее и Тито, и уже 14 мая 1957 г. в интервью британской газете Daily Herald потребовал организованной поддержки для неразвитых государств и земель, поскольку это «представляет первое необходимое условие благосостояния мира»[1844]1844
  AS. Dedijer. T. e. 68. Krtačni odtisi. S. 746–749; T. e. 215. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Četrto poglavje. Velike Titove životne brige. S. 241–247; T. e. 244. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Enajsto poglavje. Od kritike društvenog sistema u SSSR-u do radničkog samoupravljanja. S. 422–427.


[Закрыть].

В Каире Тито уже в девятый раз встречался с президентом Насером, с которым говорил об организации конференции неприсоединившихся стран. О ней год назад в Нью-Йорке на генеральной сессии ООН Тито и Насер беседовали с Неру, Сукарно и Нкрумой [1845]1845
  PA. B 12. Bd. 640.


[Закрыть]. При этом возникла путаница, так как Тито во время прогулки по Нилу пытался убедить Насера, что идею поддерживает и Неру, хотя на самом деле он на нее смотрел с большим сомнением. Когда внешнеполитический советник Тито Велько Мичунович, находившийся непосредственно на встрече, указал, что это не так, Тито раздраженно сказал, что Неру еще не с нами, но наверняка будет. Он потом один на один жестко выговорил Мичуновичу за то, что он дерзнул противоречить ему при Насере. Произошло, вероятно, наиболее сильное вербальное столкновение в жизни Тито. Говорят, что никогда он не чувствовал себя хуже и был близок к тому, чтобы разрыдаться, когда рассказывал своему адъютанту Жежелю, как он был опозорен перед Насером[1846]1846
  Rankovič A. Dnevničke zabeleške. S. 167; AS. Dedijer. T. e. 197; Koliševski L. Svečanost na Galebu; T. e. 264. M. M. (Mile Milatovic). Dnevnik, 02.10.1986; MandičB. S Titom. S. 61.


[Закрыть]. Мичунович не только дерзнул ему противоречить, но в последовавшей полемике сказал много неприятного о его деспотичном отношении к членам делегации и вмешательстве Йованки в политические и государственные дела, в которых она ничего не смыслила. Он пошел еще дальше, отчитав Тито за то, что он ведет себя как восточный сатрап: «Что бы вы не делали, наша страна дорого стоит. Речь идет о таких растратах, что мне стыдно, что я в этом участвую»[1847]1847
  Matunovič A. Titova sovladarica. S.107; Dedijer V. Novi prilozi. Vol. II. S. 45, 55; ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 213, 214.


[Закрыть]. Их столкновение было лишь верхушкой айсберга, поскольку во время путешествия на «Галебе» установилась атмосфера крайней напряженности между Тито и его окружением, между Тито и Йованкой, между Йованкой и всеми их попутчиками, пришедшими в ужас от полученного опыта, достойного «восточного двора». Из-за всего этого Тито был в плохом настроении и скоро прекратил всякое общение с делегацией и не появлялся на людях даже в свободное время.

Добрица Чосич, известный писатель, был приглашен в путешествие, чтобы описать его. Но о подробностях того, что он пережил, Чосич охотнее бы молчал. Впечатления, которые он всё же записал в свой дневник, были уничижающими: «Я просто заболел из-за разочарования в Тито и товарищах. На “Галебе” я осознал, что руководство Союза коммунистов Югославии с Тито во главе является монархической, бюрократической олигархией, морально лицемерной и без тормозов в своем стремлении к власти»[1848]1848
  ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 214.


[Закрыть]. После возвращения Тито хотел, чтобы Велько Мичуновича, Лео Матеса и Лазаря Колишевского, с которыми он также ругался во время путешествия, партия подвергла наказанию. Ввиду примирительного вмешательства Ранковича всё обошлось, хотя они и были на некоторое время устранены из окружения маршала. Лео Матес потерял свое место секретаря. Ни Тито, ни Йованка не простили Ранковичу, что он не применил к этим «грешникам» тех мер, которые они хотели [1849]1849
  Rankovič A. Dnevničke zabeleške. S. 166, 167; AS. Dedjer. T. e. 197. Tekst Vojina Lukiča, Slučaj s Koliševskim; T. e. 264. Sukob s Titom. S. 222 a; M. M. (Mile Milatovič). Dnevnik. 02.10.1986; Lukič V. Sečanja i saznanja. S. 53; MandičB. S Titom. S. 61.


[Закрыть].

Первая конференция неприсоединившихся

Несмотря на инциденты, вызвавшие неприятный осадок, идея о конференции неприсоединившихся дала побеги, ведь было ясно, что нужно «реформировать ООН». То, насколько необходимо было превратить движение, которое не входило ни в один из блоков, в действенное орудие мира, подтвердила новость, которая пришла в тот же день, когда Тито сошел на берег в Египте, – 17 апреля. Стало известно, что группа кубинских эмигрантов, которую собрало ЦРУ, в бухте Кочинос попыталась раздуть искру восстания против режима Фиделя Кастро. Безуспешно. Тито и Насер 22 апреля 1961 г. в Александрии подписали совместное послание, а в итоге к инициативе присоединился и Неру в надежде воспрепятствовать ее слишком радикальной направленности. B письме главы 20 «неприсоединившихся» государств были приглашены принять участие во встрече в верхах. Затем с 5 по 13 июня в Каире прошла подготовительная конференция, на которой дипломаты из 21 афро-азиатской страны и Югославии подготовили рабочий распорядок запланированной встречи, не без полемики и разногласий, поскольку было трудно определить значение таких понятий, как «нейтральность», «неприсоединение», «независимость»[1850]1850
  AMZV. Zpravy ZU. Belehrad 1961–1962. 01253/61. Belehrad. 13.09.1961.


[Закрыть]. Проще всего было принять решение о проведении конференции 1 сентября 1961 г. в Белграде. Это, конечно же, означало большой успех югославской дипломатии, так как Югославия как единственное европейское государство (если исключить Кипр) встала во главе движения, которое объединило треть человечества, четверть голосов в ООН и представляло собой воплощение «мировой совести». При этом, конечно же, невозможно не упомянуть тот факт, что по сравнению с Западным или Восточным блоками оно не имело почти никакого экономического и военного веса. Может быть, поэтому конференция не встретила сопротивления ни со стороны Москвы, ни со стороны Вашингтона, которые сошлись в одном: они были удовлетворены тем, что на нее не был приглашен Китай. Весной 1960 г. именно столкновение между Кремлем и Пекином перешло рамки идеологической полемики и достигло фазы открытой враждебности[1851]1851
  NIE. 10–61. Authority and Control in the Communist Movement. 08.08.1961 // Yugoslavia. From «National Communism». P. 278.


[Закрыть]. Наиболее остро на решение провести конференцию отреагировала Франция, поскольку наряду с другими 18 антиколониальными державами в Белград был приглашен Освободительный фронт Алжира как официальный представитель этого движения. Выражая протест, генерал Шарль де Голль, который был не расположен к Тито из-за его враждебного отношения к Драже Михайловичу, отозвал своего посла из Белграда [1852]1852
  RidleyJ. Tito. A Biography. P. 358.


[Закрыть].

В то же время разразился тяжелый кризис из-за решения, которое в середине августа приняло правительство в Панкове: отделить Восточный Берлин от Западного стеной и тем самым остановить волну беженцев со своей территории в ФРГ. Перед конференцией Тито сообщил американскому послу Кеннану, что не согласен с политикой США в Германии, прежде всего в берлинском вопросе, хотя и намекнул, что во время встречи будет искать средний путь и что в своих выступлениях не скажет ничего, что могло бы подлить масла в огонь международной напряженности. В благодарность Эйзенхауэр ответил отдельным посланием, в котором приветствовал белградскую встречу. Ситуация приобрела иной оборот, когда Хрущев неожиданно, выбрав именно тот момент, когда делегаты неприсоединившихся встретились в Белграде, заявил о возобновлении ядерных испытаний в атмосфере, от которых несколько лет назад отказался для подтверждения своей миролюбивой политики. Советский Союз произвел на Новой Земле взрыв водородной бомбы, которая своими 75 мегатоннами затмила все предыдущие ядерные испытания. Тито об этом 31 августа поставил в известность советский посол, с которым маршал вступил в длительную беседу. На следующий день он открыл конференцию речью, которая имела протокольный характер. После новой встречи с советским послом, из-за которой он опоздал на начало заседания, 3 сентября Тито выступил еще раз, но теперь более четко. Хрущев просил Тито поддержать его решение относительно «царь-бомбы». Тито в последний момент собственноручно вписал в подготовленную речь еще несколько предложений и тем самым практически принял аргументы, которыми Советский Союз объяснял свою линию. Вместо того чтобы осудить Хрущева, как того хотело большинство участников, он подверг критике только время, избранное для нового ядерного взрыва. Одновременно он требовал проведения «всемирной конференции по атомному оружию», в работе которой участвовали бы и принимали решения неядерные государства. По всему было ясно, что помимо прочего он поддерживал советскую политику в Берлине. Кроме того, он подверг резким нападкам Запад из-за его отношения к немецкому вопросу. Расстроенному Кеннану, который утверждал, что был обманут, позднее югославские дипломаты объясняли, что маршал так поступил потому, что хотел поддержать Хрущева в его столкновении с внутренними врагами, при этом не было ясно, кого он имели в виду[1853]1853
  NARA. CREST. CIA, Memorandum for the Director. Yugoslavia’s Foreign Policy Position. 05.10.1961; AS. Dedjer. T e. 298. Novi prilozi. Vol. IV. Šesto poglavje. S. 27.


[Закрыть]. Насколько убедительно они это сделали, конечно, остается под вопросом, ведь сам Коча Попович был удивлен импровизацией Тито и сильно раздражен, поскольку ничего о ней не знал[1854]1854
  The John F. Kennedy Library. Boston (JFK Library). National Security Files Box 252A; BA. Bestand Ulbricht. Walter. NL 182/1235; Dedijer V. Novi prilozi. Vol. II. S. 766768.


[Закрыть].

Конференция не скупилась, с одной стороны, на пустые заявления, среди которых в первую очередь была борьба против колониализма, неоколониализма и империализма, и с другой стороны, не смогла найти ни одной конкретной инициативы относительно открытых вопросов современности[1855]1855
  PirjevecJ. Jugoslavja. S. 266; AS. Dedjer. T. e. 68. Krtačni odtisi. S. 750; T. e. 215. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Četrto poglavje. Velike Titove životne brige. S. 241, 242, 249; PA. 702/84/04.


[Закрыть]. Требование Тито, чтобы ООН организовала встречу на мировой арене, где бы обсуждались проблемы экономического развития, и прежде всего отношения оси Север – Юг, вызвало ряд инициатив среди неприсоединившихся стран и в самой ООН, которые, однако, не увенчались успехом. Идея Тито «о новом международном экономическом порядке» в реальность так и не воплотилась, поскольку ни в Вашингтоне, ни в Москве не воодушевились ею. Самое большее, что сумела сделать конференция, это принять решение послать Никите Хрущеву и новому президенту США Кеннеди приглашение «начать переговоры о мирном решении современных противоречий», исходя из утверждения, что «ключи к миру и к войне» в руках великих держав[1856]1856
  AS. Dedjer. T. e. 68 in 215.


[Закрыть]. Необходимо сказать, что конференцию ознаменовала подковерная борьба между Югославией и некоторыми участниками с Неру во главе. Югославы выступали за постоянную организацию, которая стала бы главным действующим лицом на международной политической арене, а Неру больше, чем великие проекты, занимала дискуссия о текущих мировых проблемах, он надеялся, что может стать посредником между великими державами. О том, насколько «дружеской» была атмосфера, в которой проходила конференция, свидетельствует тот факт, что югославы организовали прослушку всех вилл и резиденций, переданных в распоряжение иностранным гостям. Для этого была разработана специальная операция, которую назвали «Мир» и одобрил сам Тито[1857]1857
  Cenčic V. Titova poslednja ispovijest. S. 41, 158; Rankovič A. Dnevničke zabeleške.
  S. 289.


[Закрыть].

Самым спорным вопросом, с которым пришлось столкнуться делегатам, была проблема Германии. Тито, Кардель и Попович прилагали большие усилия к тому, чтобы конференция признала существование двух немецких государств; в своем натиске они потерпели неудачу из-за давления Запада на Индию и государства, которые находились под их влиянием[1858]1858
  BA. Bestand Ulbricht. Walter. NL 182/1235.


[Закрыть]. Вопреки неудаче, Югославия смогла осуществить белградскую встречу, одержав тем самым моральную победу, которая сильно повысила ее международный авторитет. Тито получил статус политика мирового масштаба, и он знал, как это использовать во внутренней политике, поскольку его сотрудничество со странами третьего мира не вызвало воодушевления среди народа. В ответ на критику позиций неприсоединившихся стран, которая витала в воздухе, он часто делал акцент на том, что югославская федерация из-за его политики получила в мире положение, которое не смогла бы получить ни одна из республик, если бы они были самостоятельными[1859]1859
  AAB. Arkiv Stoltenberg. Thorvald. The Outlook for Yugoslavia 1960–1974. Da-Loo 14. S. 15; Antonie Z. Rodoljub Colakovič. S. 464.


[Закрыть].

С другой стороны, не стоит думать, что на Западе «сочувственная» позиция Тито относительно советского ядерного испытания повлекла за собой большое разочарование. В этот раз они посчитали, что его разворот в отношениях с Советским Союзом можно объяснить прежде всего двумя предположениями: когда Тито осознал, что у Неру больше влияния, чем у него, он, решил перейти на более радикальную позицию и занять руководящее место среди тех неприсоединившихся стран, которые были критично настроены в отношении Запада. Кроме того, так они полагали, он действительно испугался возможности войны после сообщения Хрущева о прекращении ядерного моратория и попытался объединить вокруг себя как можно больше государств, с тем чтобы принудить великие державы сесть за стол переговоров[1860]1860
  NARA. CREST. CIA. Memorandum for the director: Yugoslavia’s Foreign Policy Position, 05.10.1961. Molly Harriet.


[Закрыть]. Никто не подумал, что наиболее близко к реальности объяснение, которое югославские дипломаты предложили Кеннану, поскольку они не понимали внутреннего положения в Кремле так хорошо, как его понимал югославский маршал. О Хрущеве, которого Тито считал самым передовым политиком, который был за всё время в СССР, еще в феврале 1961 г. во время путешествия в Африку он сказал: «Я ему помогаю, поскольку уверен, что он против войны»[1861]1861
  ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1961). S. 183, 191.


[Закрыть].