Текст книги "Эра Огня"

38

Фаго, с тех пор как потерпел неожиданное крушение своих надежд, стал ещё высокомернее и зловреднее. Эрнеста он ненавидел, но никогда никому не дал даже намеком этого понять. Он был слишком хитер, чтобы совершать столь неразумные поступки. В его положении показать свое недовольство – значило упасть ещё ниже и куда больнее. Но ничто ему не помешало остаться при том мнении, что если бы не Эрнест, все пошло бы по другому. Он считал, сам начальник повернул дело так, что Фаго остался в дураках, а он в это время вкушал сладкие плоды победы. Не заявись тогда Эрнест из Дали, Фаго сейчас занимал бы совсем иное положение, а его враги болтались на виселице. Таким образом успокаивал себя разведчик. Но, чтобы не происходило у него в душе, приходилось скрывать свои истинные чувства. Фаго страстно продолжал надеяться, что это его несчастное положение только до поры до времени.

Повернув за угол, Фаго остановился. Он был рад, что Эрнест не приставал к нему с расспросами. Начальника куда больше интересовал Назар, он не сводил с него глаз. Фаго довольно заулыбался. Он знал, что произошло между начальником и лжеборцем, и не упускал возможности понаблюдать за баталиями, происходившими при каждой их встрече. Они доставляли ему немало удовольствия. И если бы однажды один из них убил другого, он бы испытал истинное наслаждение. Но ничего подобного к досаде Фаго не происходило. Он пошел дальше. С гордо выставленной грудью, он переходил с одной улицы на другую. Встречные люди, вероятно, думали, что перед ними сам начальник разведки вышагивает по мостовой. Не знали они, что настоящий начальник разведки редко принимает такой значительный вид. Фаго прошел несколько улиц без цели. А бесцельного хождения он никогда не уважал и поэтому быстро придумал себе дело. Он взялся самолично съездить к родным Фили. Фаго знал, что там уже побывали разведчики, причём вместе с Эрнестом, но не терял надежды разыскать Льва собственными силами. Часто в одиночку он предпринимал для этого различные действия. Он заранее разузнал адрес Фили и подумал, что сейчас самое подходящее время. До вечера ещё далеко, и поручение начальника он успеет выполнить с излишком, когда вернётся. Фаго перехватил извозчика и через полчаса был на месте. Он слегка трепетал, стоя перед небольшим аккуратным домиком. Улица была тихая. Нигде не раздавалось ни голоса, ни шума, ни вообще чего-либо, что известило бы о присутствии человека.

– Вымерли они тут все что ли? – произнес Фаго, – Как же я не люблю эти окраинные районы. Улица Отголосков. И в самом деле.

Волнение не проходило. Фаго стукнул три раза в дверь.

– Кто там? – быстро отозвался женский низкий голос.

Фаго такой скорый ответ неприятно удивил. «Уж не следила ли она за мной все время через замочную скважину?» – подумал он. Но принял необычайно воинственный вид и назвался. Фаго решил не щадить бедных родителей Фили.

Дверь открылась, и на пороге он увидел маленькую тоненькую женщину. Это была Диана. Мать Фили. Фаго вошел в дом размашистой походкой. Осмотревшись, он поднял голову и внимательно изучил потолок. Женщина стояла у двери и ждала.

– Вы одна тут что ли?

– Дда, – ответила она.

Фаго сделал вид, что не заметил её волнения.

– Стало быть Павла дома нет?

Диана опустила голову и прошептала:

– Он умер. Не так давно.

– О, извините. Извините. Вы понимаете зачем я здесь?

Она с ненавистью посмотрела на разведчика.

– Напрасно пришли. Я ничего не знаю.

– Не думаю, что я пришёл напрасно. Вам придётся все мне рассказать. Иначе вам грозит пытка. Уж тогда-то вы признаетесь, где скрываете своего сына.

Конечно, никакой пытки ей не грозило, но Фаго считал не лишним иногда применить хитрость.

– Только потеряете время. От меня вы ничего не узнаете. Если бы я даже знала где он, то вам бы точно не сообщила. Я его мать, и чтобы с ним не произошло, буду стоять за него до последней капли крови. Можете убить меня, вы ничего не добьётесь.

Фаго спокойно отнёсся к словам женщины. Он привык к подобным ответам.

– В таком случае, вы проследуете с нами в резиденцию и там…

Не успел он закончить своей устрашающей речи, как вдруг, дверь в одну из комнат резко отворилась и на пороге появился сам Фили. Он очень похудел за последнее время. Под глазами его почернело, скулы торчали острыми углами, а под скулами вместо щек образовались впадины, руки стали тоньше в два раза. Фаго удивился, увидев его в таком состоянии. Но на смену удивлению пришёл страх. Опасно было идти в этот дом одному. Тут могла скрываться целая компания преступников во главе с Шанталовым. И случись с ним что, никто и не подумает искать его здесь.

– Какая встреча, – сдавленным голосом выговорил Фаго, оправившись от изумления.

– Оставь в покое мою маму!

– Я не причиню вреда твоей маме.

Диана встала перед сыном и отчетливо произнесла:

– Вреда моему сыну вы не причините тоже.

Фаго поспешил хоть как-то обезопасить себя.

– За дверью стоят трое моих людей. И в любой момент я могу их крикнуть. И тогда уважаемая, вашему сыну ничего не поможет. Судьба его сейчас полностью в моих руках. И ваша тоже. Вы его соучастница, так как знали где он, но не сообщили.

Бедная женщина истерически, в полный голос, захохотала.

– Конечно, я ведь должна была вам донести. Но я уже высказалась на этот счёт. Он мой сын.

– Это вас не оправдывает. Но если вы сообщите, где скрывается по настоящему опасный преступник, я вас обоих оставлю в покое.

Диана повернулась к Фили и с мольбой посмотрела ему в глаза.

– Пожалуйста милый, скажи, если знаешь.

– Но я не знаю, – отвечал юноша, сильно краснея.

Откровенно говоря, Фаго не питал особой надежды обнаружить здесь Фили, и был поражен такой легкой и нежданной победой. Но, нужен ему был не Фили. Он мог стать лишь связующим звеном между ним и Львом. Навести его на след. В том, что Фили причастен к делу Шанталова, Фаго ни минуты не сомневался. И теперь надеялся выведать у него, где находится опальный командир. Он принял бесстрастный вид.

– Ваш сын хочет быть повешенным. К сожалению, тут я бессилен.

Диана бросилась на колени перед разведчиком и обхватила его ноги. Фаго не сразу понял, что она намеревается сделать и, вскрикнув, схватился за меч. Но когда до него дошло что к чему, то даже побагровел от удовольствия. Он высокомерно приподнял брови. Женщина рыдала у него в ногах, моля о пощаде. Фили стоял в дверях, потрясенный и расстроенный. Он не знал, что сделать, чтобы поскорее прекратить этот кошмар. Фаго выразительно взглянул на него.

– Если ваш сын скажет где прячется Шанталов, никто его не тронет. Так что, Фили, хочешь болтаться на Главной площади? Не думаю, что Шанталов хотя бы разок вспомнит о тебе, а ты за него тут жизнью жертвуешь.

– Я не знаю, где он, – упрямо повторил Фили.

Больше Фаго не мог скрывать своих чувств: вся злоба прорвалась наружу при виде такого упорного сопротивления.

– Глупец ты, – зашипел он, – подохнешь как собака. К выходу!

– Нет! – закричала мать, – пощадите! Моя Кристина когда-то погибла. Бедное дитя! Оставьте мне последнего сына!

Фаго в ужасе отшатнулся от женщины, простертой перед ним. В голове у него все пришло в движение. «Кристина? Кристина? – молотом стучало в висках, – Что это?» Он смотрел на Диану как на призрак, явившийся из прошлого только для того, чтобы извести его. Весь сгорбившись, он принял землистый с зеленью оттенок и засипел:

– Кристина? Вы сказали Кристина? Бедное дитя?

– Моя дочь, моя Кристина. Умерла еще ребеночком. До рождения моего мальчика. Не забирайте же и его у меня. Еще одной потери я не вынесу.

Вникая в слова Дианы, Фаго потихоньку начинал понимать, о чем говорить женщина.

– Ваша дочь? – жалким голосом спросил он.

Он осознал свою ошибку. Но разве мог он подумать о ком-то еще, когда услышал это имя? Ему стало страшно.

– Ну его к черту! – крикнул он, – Он мне не нужен!

Фили поднял глаза на разведчика, думая, что ослышался. Его мать замерла, сидя на полу.

– О! – только выдохнула она.

Фаго шатаясь, вышел из дому. Теперь он был рад, что кругом нет ни души, был рад, что приехал один и никто не ждет его у дверей. Был рад, насколько вообще мог радоваться чему-то в своем состоянии. Он прошел к цветочному маковому полю и сел прямо на дорогу. Странно, он думал только она одна носила это имя. Слабой безжизненной рукой он взял камешек, лежавший тут же, на дороге, и бросил его в красное маковое море. Камень упал между маками, не задев ни одного цветка. Фаго взял еще камень и снова бросил. Но и этот камень не причинил вреда ни одному маку. Тогда Фаго вскочил на ноги и ворвался в поле. Он с ненавистью топтал красные цветы. Если какой-то цветок оставался цел под его ногами, он наклонялся и вырывал его с корнем и рвал на кусочки. С бешенством он оглядывал огромное поле, желая уничтожить его все до последней травинки. Он давил и терзал цветы до тех пор, пока не выдохся. Ноги его подкосились и он упал на спину. Лежа на поверженных маках, Фаго глядел в синее небо и думал о том, что красота всегда остается безучастна к страданиям. Она тешит глаз, но не тешит сердца. Только рождает в душе горькую неудовлетворенность и тоску.

– Зачем она вообще нужна, эта красота, – прошептал Фаго.

39

Вечером Зала Представительств гудела. Всех, кого нашел в резиденции, Фаго аккуратно собрал по приказу Эрнеста. Только Аморанок остался грезить в своем кабинете. Но в нем нужды не было. Фаго осматривал разведчиков, нахохлившись как петух. Ведь это он созвал их всех сюда. И они, не задавая лишних вопросов, пришли. Он жалел только, что находится среди них, а не у тронного кресла, куда ступит Эрнест, когда соизволит объявиться. Разведчики с охотой общались между собой. Они любили эти свободные минуты ожидания перед появлением начальника, если эти минуты не очень затягивались. Сейчас в основном все разговоры велись о ночных птицах, так неожиданно ставших ночными убийцами. О Льве почти позабыли. О Фили позабыли совсем. Но недавно такие же возбужденные споры и разговоры велись и об этих двоих преступниках, задержание которых было делом чести. Вероятно ни Лев, ни Фили, узнай они, что так скоро позабыты, не стали бы рвать на себе волос.

Эрнест задерживался. Фаго забеспокоился, что слишком рано собрал разведчиков, и все возмущение, не заставлявшее себя ждать в таких случаях, выльется на него. Но он тревожился напрасно. Эрнест опоздал совсем ненадолго, и кроме Фаго, похоже никто этого не заметил.

– Ну что же, – заговорил начальник, окинув собрание серьезным взглядом, – Я думаю, вы понимаете, для чего вы тут. Да, кстати, Федаль, благодарю тебя за помощь.

Фаго наклонил голову, давая понять, что принял благодарность, и огляделся по сторонам. Но, к его досаде, никто даже не посмотрел на него. Взгляды разведчиков были прикованы к начальнику.

Эрнест продолжал:

– Все мы в курсе последних событий. И должен признаться, событий не самых приятных. Но все проходит. И это не будет длиться вечно. А если мы постараемся, то все прекратится в самом ближайшем будущем. Но перед нами встает одна проблема – призыв императорской армии.

– Справимся и без них! – закричал кто-то в зале.

Эрнест сурово посмотрел на разведчика.

– Я не думал, что об этом стоит упоминать, – сказал он, – но, как только что выяснилось, придется. Если в моем присутствии не будет соблюдаться дисциплина, самые невоздержные отправятся нарушать ее в другом месте. Мы здесь не на базаре.

Все молчали.

– Я могу продолжить? Как я сказал, скоро призывают армию, и это проблема, – Эрнест подчеркнул последнее слово и обвел взглядом зал, в этот раз бунтовщиков не нашлось, – Если большая часть лучников покинет город, количество птиц сильно увеличится. Это опасно для жителей. Среди вас очень мало подготовленных стрелков. А мечами с птицами воевать сложно. К тому же, будем честны, и мечами вы владеете куда хуже отлично подготовленных императорских мечников.

Тут уже какой-то разведчик не выдержал. Громким возмущенным голосом он закричал:

– Этого не может быть! Они ничуть не лучше нас! Кто сказал, что мы владеем оружием хуже! Да мы любому из них дадим фору!

Фаго, задыхаясь от бешенства, кричал вместе с ним. Но наказание понес тот, что был громогласней.

– Выйди вон! – приказал Эрнест, – пока ты не уберешься отсюда, продолжать я не стану.

В зале повисла тишина. Сообразив, что натворил, Фаго испуганно притих. И только когда убедился, что Эрнест обращается не к нему, он принял прежний высокомерный вид. Неудачливый разведчик попытался оправдаться:

– Но ведь мы ничуть не хуже…

– Вон!

Разведчик повесил голову и не поднимая глаз, вышел из Залы.

– Теперь пойдем далее. Я надеюсь, что часть воинов нам все же оставят, но и вы должны будете научиться махать мечами и стрелять из луков как следует, а не как маменька показала. У вас появятся новые обязанности. И эти обязанности следует выполнять достойно. Может у кого-то есть вопросы?

Вопросы были. Сразу заговорили несколько человек, перебивая друг друга. Но наконец определенное возражение прозвучало:

– Неужели для того, чтобы подстрелить несколько птах, пусть и больших, тут нужна вся армия, да еще и нас в это впутывают!

– Тут я долго объяснять не буду, – ответил Эрнест. – Все намного серьёзнее, чем вам кажется. От птиц очень сложно избавиться. В общем говоря, будьте готовы немного повоевать. Особенно те, кто владеет луком. Вы у нас будете на вес золота. Я надеюсь здесь таких много?

Несколько человек подняли руки.

– Не густо, – мрачно улыбнулся Эрнест, – Что ж, о смене обязанностей я вас предупредил. Теперь немного о тривиальных вещах. Не забывайте и о других своих обязанностях! Это по прежнему важно. Те из вас, на ком висят разыскиваемые преступники, должны стараться лучше. Я говорю сейчас обо всех преступниках, которые по какой-то причине все ещё не обнаружены. Забудьте о птицах, пока армия здесь. Разве что поупражняйтесь во владении оружием.

Эрнест спустился в зал и подошел к Фаго. В зале поднялся шум и гомон. Всех без исключения взволновали слова начальника, и разведчики принялись с жаром их обсуждать.

– Ну что, – обратился Эрнест к Фаго, – Ты кажется очень интересовался Львом. А теперь я не замечаю в тебе прежнего рвения. Что случилось?

– Ничего. Я все также горю желанием найти его. И я кое-чего достиг. Я хотел вам сказать раньше, но не мог найти вас. Сегодня я узнал, где прячется Фили Ветов.

Эрнест сильно побледнел. Это удивило Фаго. Он мгновенно замолчал.

– Где ты нашёл его?

– У него дома. Я все продумал. Я то знал, что вы там уже побывали, и рассудил так: он, думая, что после вашего посещения там стало безопасно, потому как следующего посещения теперь можно ждать не скоро, или вообще не ждать, вернулся туда и притих. Но меня такими глупыми уловками не проведёшь. У меня чутье на такие вещи.

– Хорошо, Федаль, – тихо сказал Эрнест, – ты получишь хорошее вознаграждение. А пока что держи язык за зубами. По некоторым причинам это должно остаться в тайне. После собрания я немедленно направлю туда людей.

– Лучше бы сейчас, а то мало ли что. Ускользнет. И так бывает. Я положил немало сил, чтобы найти его.

– Почему ты не привел его сразу?

– Как сказать… Тут такое дело. Я ведь один был. А их двое, учитывая его мать. Они могли оказать сопротивление.

Фаго хотел говорить дальше, но заметил, что к ним спешит Пётр и замолчал. Раскидывая своими огромными руками стоявших у него на пути разведчиков и неуклюже наступая то одному, то другому на ноги, Пётр прорывался вперед. Когда он наконец добрался до начальника, то даже немного запыхался.

– Эрнест, – сказал он, – я хочу заняться Львом и Фили. Небось смогу такое дело сделать.

Фаго преувеличенно громко вздохнул. После их потасовки он его возненавидел даже больше, чем Эрнеста. Пётр был следующим после Каспара, с кем он вознамерился расправиться как только достигнет власти. Эрнест числился в этом списке третьим. Он не сможет быть спокоен, пока где-то на периферии будет маячить крупная фигура начальника.

– Ты недавно жалел Фили, а теперь рвешься разыскать его? – спросил Эрнест.

– Да. Мой ведь долг не жалеть, а карать.

Фаго не выдержал. Его всегда раздражала несвязная речь Петра – такая же необузданная и неуклюжая, как он сам. Но в тех редких случаях, когда Пётр использовал высокопарные слова, чтобы придать своей речи утонченности, Фаго просто взрывался.

– Каратель! – воскликнул он, – тебя стоит бояться. Куда нам, простым разведчикам до карателя! Особенно когда он, как дровосек, работает своими загребущими ручищами!

Пётр хмуро слушал. Он не желал вступать в пререкания с Фаго. Терпение у него было железным.

– Ну так вот, – продолжил Пётр, когда Фаго умолк, – я хотел бы заняться этим.

– Отлично, – ответил Эрнест – я думаю вы с Федалем сработаетесь. Будете работать вместе. Завтра вы и ещё два десятка человек отправитесь в Анорский лес. Главная ваша цель – поймать кого-нибудь из жильцов этого леса и привести ко мне. Но будьте аккуратны. Не проявляйте агрессии. Нам нужно всего лишь поговорить с этими людьми. Они могут знать что-нибудь и о птицах, к тому же я считаю нельзя и дальше пренебрегать ими. Во что-то да выльется их близкое соседство. Теперь, когда армия нас покидает, мы должны быть осторожнее. Вот так, Федаль, дровосек тебе в лесу пригодится.

– Не думаю, – проворчал в ответ Фаго и искоса взглянул на Петра. – но посылать нас в лапы этим психам… Они перестреляют нас по одному из кустов.

– Вы же не стадо баранов, а разведчики. Тем более, вы не будете ходить толпой. Вы пойдете в паре. Остальные тоже разделяться по двое-трое человек. По одному опасно.

– С таким чурбаном, – Фаго махнул головой в сторону Петра, – идти опаснее, чем одному. Один я, во всяком случае, буду не заметен. Его же невозможно не заметить. А толку от него ноль. Он будет столбом стоять, если на нас нападет дикарь.

– Я никогда не стоял столбом, если кто нападал, – подал голос Петр.

– Вот тебе и ответ.

– Но мы можем заблудиться! – не сдавался Фаго. Он бесстрашно восстал против такого жестокого задания.

– Возьмите с собой путеводную нить, – ответил Эрнест и отошел к троим рядом стоявшим разведчикам.

Фаго понял, что от начальника ничего не добьёшься и, как всегда пренебрегая Петром, пошел вон из зала. Он твердо решил не обращать никакого внимания на своего напарника, как будто его и вовсе нет. Его злопамятность не давала ему спокойно жить. Он мучительно переживал увесистый удар, оставшийся не отмщенным, но все не мог выдумать, как бы отплатить этому верзиле. Он вышел в темный коридор и задумался.

– Скоро Эрнест должен отправиться к Фили, – пробормотал он, – напроситься с ним? Ведь это моя заслуга. А, глупости! Никакого толку от этого Фили не будет. Не надо было и сдавать никчемного мальчишку. Ничего он не расскажет.

Он подумал, что не просто так услышал имя своей возлюбленной из уст матери Фили, когда та молила о милосердии. Как будто это сама Кристина попросила его. И он не должен был отказать ей, он не должен был выдавать Фили. Но что сделано, то сделано. К тому же Эрнест пообещал ему вознаграждение.

– Не пойду больше туда, – решил Фаго.

Может быть ему и хотелось пойти, чтобы довести это дело до конца самому, но он испытывал смущение при мысли посетить Ветовых во второй раз. Возможно, потому что там он повел себя по рыцарски, когда великодушно ушёл при упоминании Кристины, и стыдился что рыцарский поступок был вовсе не рыцарским, а поступком труса, и ему предстоит вернуться к Ветовым с начальником и десятком разведчиков. До таких вещей он был щепетилен и не пожелал участвовать при пленении Фили, желая сохранить за собой образ великодушного рыцаря, или хотя бы не видеть разочарования на лицах матери и сына.

Он вышел на площадь и вдохнул свежего воздуха. В центре площади усердно жестикулировали руками двое монахов, и Фаго, глядя на них, вспомнил о паломниках, наводнявших ещё недавно город.

– А какого черта им надо было? – произнес он, оживляя в памяти их молчаливое шествие.

Монахи, хмурые старики, замолчали и обернулись на него, словно могли слышать его слова. Лиц их было не разобрать, но фигуры выглядели почтенно. Пока они смотрели на Фаго, он тоже не отводил глаз от них, хотя и не понимал, что им надо. Длилась эта игра в гляделки несколько минут. Наконец, монахи вернулись к своему разговору, и Фаго смог перевести взгляд на более интересующий его предмет. Он заметил недалеко от резиденции Данила. Тот тоже дышал воздухом. На Фаго произвело неприятное впечатление, что они вместе вышли подышать свежим воздухом, и словно отзеркаливали друг друга у противоположных углов резиденции. Воздух ему сразу показался пыльным, а Данил – последним дураком, раз додумался стоять и дышать таким воздухом. Фаго поспешно вошел в резиденцию.