Текст книги "130 дней"

– Получается, за такую важную вещь, как твоя голова, отвечает обычная сотрудница? И за все остальное – тоже?

Вика кивнула. В ее маленьких глазках моргнул огонек ненависти.

– Я правильно понимаю, что это та самая сотрудница, которая постоянно тебя выбивает из равновесия?

– Да.

– Ты же помнишь, мы с тобой поняли, почему именно на нее у тебя такая реакция. У тебя ведь десятки сотрудников! Самых разных! И гораздо хуже, и подставляют тебя, и раздражают тоже. Но реакция – только на эту!

– Да. Но я не могу ничего поделать! Я просто в бешенстве! Она мне звонит и говорит сегодня, что заболела. И никакой ответственности! Вроде как «я в домике» – парься, Вика, сама со своим договором. Я ее уволю!

– Вика, давай все по порядку. Сотрудницу обсудим потом. Увольнять ее или нет – это чисто менеджерское решение. Если тебе будет интересно мое мнение, я готов и в этой сфере помочь. Но сперва давай еще раз вернемся к истокам. Что ты сейчас чувствуешь?

– Злость.

– А еще?

– Обиду.

– Где ты ее чувствуешь? Покажи то место, где оно?

Вика показывает в область солнечного сплетения. Ближайший час мы занимаемся терапией.

Удивительно, как мы, люди, все-таки можем загнать себя в угол! Животные никогда ничего не будут делать против себя. Понятно, большинство проблем возникают в детстве и тянут свои щупальца в наше настоящее. И душат. И пугают. И злят. Но все-таки как же мы, люди, любим пострадать, помучить себя внутренними диалогами, побаловать свое Эго!

– Хочешь теперь поговорить о сотруднице и ее увольнении? – спрашиваю я Вику, после того как мы закончили работать с образом обиды.

– Да, пожалуй, в этом нет большого смысла.

– Почему?

– Потому что каким-то образом договор, за который она отвечала, сегодня подписали на стороне «Тефаля». Мне звонил сам их коммерческий директор, интересовался, куда и когда завезти подписанный экземпляр.

– Тогда в чем же промашка Ирины?

– Голову ломаю, как она это сделала! Понимаешь, физически невозможно за полдня подписать такой контракт, причем с обеих сторон!

– Так, значит, твоей карьере ничего не угрожает и она тебя не подставила?

– Вроде бы нет, но это бесит еще больше! Она даже сейчас оказалась лучше всех, лучше меня. Она сделала невозможное!

Я улыбаюсь. В следующий раз попробую гипноз.

Вика покидает мой кабинет. Загадка: как же удалось обычной офисной сотруднице организовать столь непростое дело? Любой человек, кто хоть раз работал в крупной компании, знает, что подписание договора – это процесс нескольких недель. В отдельных случаях – даже месяцев. С одной стороны, такая неповоротливость и инертность корпораций – их большой недостаток, с другой – это отличный способ оградить компанию от многих рисков. Целые очереди для согласования – необходимость в крупном бизнесе. Нельзя вот так за день все подмахнуть! Как по волшебству!

Что же меня цепляет во всей этой истории? Не могу понять.

Раздумья обрывает СМС: «Дружище, плохие новости». Это мой друг, которого я попросил «пробить» Веру. Сердце начинает сильно биться.

Пишу: «Где и когда?»

Ответ: «На “Пушкинской” возле “Макдональдса” через полчаса».

Через полчаса мне передают детализацию звонков с мобильника Веры и целую стопку СМС-переписки.

– Сожалею! – говорит друг.

– Лучше раньше, чем позже, – пытаюсь выдавить из себя улыбку.

Сажусь в машину. Читаю переписку Веры с любовником. Смотрю звонки. Становится очень больно. Очень.

Мы познакомились с Верой на мальчишнике и девичнике. Забавно получилось. Они отмечали предстоящую свадьбу своей подруги. А мы провожали в семейную жизнь своего приятеля. По иронии судьбы две компании оказались в один вечер в одном московском баре. Слово за слово, тост за тостом, танцы, выпивка.

Вера мне сразу понравилась. Ее невозможно не заметить. Особенно когда она хочет. Она умеет в себя влюбить любого.

Первые полгода промчались на одном дыхании. Мы много путешествовали. Практически не возвращались в Москву. Вера время от времени пыталась что-то рисовать. Вернее, писать. Ее жутко бесило, когда я говорил, что она рисует. «Художники пишут!» – говорила она. Сначала это было со смехом, с улыбкой. С годами в этих словах появилась злость и раздражение.

И вот теперь – финал! И какой!

Еду собирать вещи.

* * *

Какого черта! Что ее не устраивало? Секс? Мое отношение? Я же ее любил, она никогда ни в чем не нуждалась. На прошлый день рождения подарил ей «кабрик».

На Новый год свозил в круиз. У нее моя карточка, она тратит, на что считает нужным. Красивая пара с красивой жизнью. Люди завидуют, ее подруги кусают локти. Что этой сучке было не так? Похоже, все мои знания психологии – ничто, если я не могу помочь сам себе.

Да пошло оно все!

Дальше теряю счет времени. Валяюсь в своей квартире. В нашу, где мы жили с Верой, больше не поеду. Все, что надо, взял, – и прощай! Консьерж тогда спросил, что со мной… Видно, на лице все было написано… А мы ведь выбирали место в зеленой зоне, рядом с лесопарком. Новостройка, все круче некуда… платил, разумеется, я. Как всегда… Курю. Оказывается, в этом что-то есть. Сигары с коньяком вместо ужина. Сегодня это мои верные друзья и собеседники.

Еще блог стерпел много циничной писанины. Его рейтинги скакнули. Оказывается, когда пишешь матом, людям нравится втройне. Но мне без разницы.

Несколько раз звонил Валера. Я не в состоянии проводить коучинги его друзьям. Я понял одну вещь – сейчас мне надо держаться подальше от людей. По крайней мере, от их психики. Я никто и ничто.

СМС: «Сегодня вторник…» Вера. Как будто я не знаю, что сегодня вторник. Я всегда приезжаю во вторник, четверг и на выходные… Приезжал… А теперь она хочет попробовать помириться. Как же!

Пишу: «Я не смогу сегодня».

Вера: «А завтра сможешь? Что случилось?»

Хочется написать: «Ни завтра, и никогда». А дальше…

Лучше вообще не писать. Швыряю телефон.

Потом она звонила. Несколько раз. Даже приезжала. Через дверь сообщила мне, что читала мой блог и что сильно за меня переживает. Я не открыл. О чем нам разговаривать?

Дальше прибегала секретарша. Я поставил переадресацию звонков с мобильного в офис – все вопросы к Лене. Разрулит, она у нас умная…

И настойчивая. Не хотел показываться, но пришлось.

– Лена, тебе чего? – открываю я дверь.

– Максим Игоревич, что случилось? Вы знаете, что вас ищут ваши пациенты? Говорят, что не могут до вас дозвониться. Прошло два дня, как вы не появлялись в офисе! Даже эсэмэски не было! Вы заболели?

– Можно и так сказать, – хрипло отвечаю я, – видишь, голос пропал.

– У вас странный взгляд, вы держитесь за дверь. Вы пьяны?

– Это у меня высокая температура, в голове темнеет. Ленка, иди, а то заразишься!

– Максим Игоревич, давайте я вам врача вызову!

– Я сам себе врач. Иди. Все о’кей.

– Что говорить пациентам?

– Скажи, чтобы искали себе другого специалиста – я больше не веду практику.

– Как? Максим Игоревич, кажется, вы бредите. Из-за температуры!

– Я тебе говорю – так, значит, так! Иди! – Я начинаю злиться.

– Но…

– Пошла вон!

Я захлопываю дверь прямо перед ее лицом. Достала. Иду на кухню. Наливаю коньяк. Кладу на плиту угли. Сегодня буду курить кальян. Включаю музыку и заваливаюсь на диван.

* * *

Утро. Сколько прошло времени с тех пор, как я в домашнем затворничестве? Подхожу к зеркалу. О боже, трудно себя узнать… лицо приобрело серый цвет, глаза отекли, а щетина стала бородой. Так, пора закругляться. Иду в душ. Куда делся кот? Его нет уже несколько дней. Понимаю это только сейчас.

Вышел из дома. Бороду брить не стал – пусть будет. Бреду в сторону парка Горького. Приятное место. Особенно после реконструкции. Солнце и легкий ветерок приводят в чувства. Появляются проблески сознания и смирение. Смирение не есть фатализм, смирение – это когда ты отпускаешь ситуацию, которую не можешь контролировать. Начинаю думать о будущем. О настоящем. О том, что делать дальше. С психологией покончено. Это точно.

Все люди думают, что психологи бесконечно счастливы в личной жизни и умеют строить отношения с близкими. Кому, как не им, да? Эдакие супермены. Выучился на психолога, и жизнь наладилась. Семья счастлива, папа-психолог – это же подарок судьбы, прямо лучший друг. Жена на седьмом небе, такой муж мудрый, все знает, все понимает, все делает как надо, ведет правильные разговоры, в постели великолепен. Да хрен там! Психологи чуть ли не самые несчастные люди на земле. Со своими проблемами. Да еще с чужими. А еще от них ждут, что они должны всех понимать и быть спокойными, добрыми и любящими. Даже друзья. «Ты же психолог!» – только и слышишь.

Что за очередь? Впереди меня целая толпа людей вокруг какой-то палатки. Из палатки доносится вкусный запах. Вдруг осознаю, что толком не ел уже сколько дней. Похоже, торгуют шаурмой.

– Что продают? – спрашиваю.

– Роран! – отвечает подросток рядом.

– Что за роран?

– Вы что не знаете, что такое роран?! Роран – это вещь!

Я смотрю на парня с раздражением и удивлением. Это поколение совершенно разучилось говорить. Встаю в очередь. Она быстро двигается. Двое молодых мужчин русской наружности крутят обычную шаурму.

– Мне одну шаурму, – говорю я, когда подошла моя очередь.

– Привет. У нас не шаурма, у нас роран, – поясняет мне один из мужчин.

– А в чем отличие?

– Шаурма стоит сто рублей и невкусная, а у нас триста рублей и вкусная, – спокойно отвечает мужчина.

Должно быть, ему уже не в первый раз такой вопрос задают. Забавно. Такой ответ можно подобрать ко всему – и не подкопаешься.

– Тогда мне один роран, – соглашаюсь я, доставая деньги.

Мужчина начинает сыпать, лить и складывать ингредиенты на лепешку. Хирургические перчатки на руках внушают доверие, что уличной едой не отравлюсь. Что-то есть в этом человеке. Римский нос. Открытый взгляд. Он мне знаком.

– Вадик, ты, что ль? – осеняет меня.

– Я, – не поднимая взгляд, отвечает мужчина.

Вадим Полонский, мы с ним учились в универе. Не были лучшими друзьями, но приятельствовали. Очень креативный был. Придумщик. Ему прочили что-то хорошее, карьерное. Может, даже в Штатах. А потом как-то пропал из вида, контакты потерялись, и все! Надо же, какая встреча!

– Ты меня узнаешь? Это я – Максим Румянцев!

– Я тебя сразу узнал. Все ждал, когда ты меня узнаешь, – улыбнулся Вадим.

Я в растерянности. Вадик Полонский, самая светлая голова на потоке, – и шаурма? Не вяжется в моем сознании. Вадик – из тех немногочисленных ребят, которые могли всю ночь прокутить в клубе, а утром сдать экзамен на отлично.

– Ты как тут оказался? – не выдерживаю и спрашиваю.

– Да как. Вот так! – усмехнулся Вадим. – Да и с работы уволили. Вот решили с ребятами заняться. – Он показал рукой в сторону парней, один из которых раскатывал и жарил лепешки, а второй нанизывал на шампур мясо.

– И что, в прибыли?

– Да ну как, хватает… только это ж не главное.

– А что главное?

– То, что люди счастливы. Смотри, как они улыбаются, благодарят. Держи, пробуй! – он протягивает мне шаурму, точнее роран.

Я откусываю. Есть можно. Или я такой голодный?

– Ну как?

– Вкусно. Спасибо тебе, дружище.

– На здоровье. Заходи еще.

– Слушай, а ты во сколько заканчиваешь? Давай поболтаем?

– Да я не против. В девять мы сворачиваемся.

– Ну супер! Я подойду.

Поедая огромный роран, с любовью изготовленный Вадиком Полонским, я задумался над этим. Что может перевернуть наш мир? Несчастная любовь. Потеря работы. Смерть близких. Тяжелая болезнь. Да, пожалуй, и все. Не так много. Не так много шансов начать все заново. Не так много шансов найти свой путь.

В размышлениях брожу по Садовому. Не самое лучшее место для пеших прогулок. Гул машин и копоть.

Звонит секретарша:

– Максим Игоревич, это Лена. Вы можете говорить? – спрашивает она шепотом.

– Привет, Лена! – отвечаю я. – Чего шепчешься?

– Я звоню вас предупредить, – заговорщицки говорит она.

– О чем?

– Я написала за вас заявление на внеочередной отпуск. Чтобы партнеры не волновались, куда вы пропали. Я сказала им и всем пациентам, что вы уехали на два месяца в отпуск. Чтобы вы наверняка пришли в себя.

– И куда я уехал?

Лена замялась:

– В Тибет.

– А почему в Тибет? – искренне удивляюсь я.

– Потому что там связи нет. Вы поехали по вызову самого Далай-Ламы! Такой шанс упускать было нельзя! Все сразу все поняли и вопросов больше не задавали, – отвечает Лена.

– Интересная логика! – Лена меня развеселила.

– Максим Игоревич! – продолжает она шепотом. – Вам лучше? У вас все в порядке?

– Лена, у меня все прекрасно! Не отвлекай меня, я в отпуске! – отключаюсь.

Сажусь в кафе, даю объявление о пропаже кота. Надо бы обзвонить ближайшие приюты для животных. Составляю список возможных кошачьих адресов. Не знал, что их такое количество в Москве. Обзваниваю с десяток. Ничего. Остальное обзвоню потом, пора идти.

– Сейчас закроем палатку, – увидев меня, говорит Вадим. Мы вдвоем отправились бродить пешком по Москве. Говорили «за жизнь», мою и его, о смешном и грустном, и пришли к выводу, что в жизни строго соблюдается пропорция 50:50. И все дело в том, как ты смотришь на свой стакан: он наполовину полный или наполовину пустой. Мы решили, во всяком случае, наши стаканы наполнить и посидели пару часиков в уютном кафе на Пречистенке. В результате Вадим взял меня в помощники. Мне нужны новые впечатления, а ему – рабочие руки. Мы выпили за успех нашего предприятия и разошлись по домам. Завтра нужно быть в форме, и никаких соплей!

* * *

Уже на следующий день выхожу на стажировку. Готовить роран не такое простое дело. Место бойкое. Все время толпится очередь. В команде трое – Вадик отвечает за скручивание, Эдик за жарку мяса, Рома за лепешки. Процесс должен быть непрерывным. Если мясо закончилось, то процесс встает. Если Рома не успевает раскатывать тесто и нажарить лепешки – то процесс тоже встает. Меня поставили на кассу. А еще я буду помогать всем, где происходит задержка.

Это похоже на детскую игру. Не помню на какую, но бесконечную. Весь день ребята не покладая рук трудятся. При этом успевают с каждым покупателем обменяться улыбкой и парой радушных фраз. Складывается впечатление, что все эти клиенты уже не первый раз приходят. Некоторых Вадик называет по именам.

Почти сразу я втянулся в игру, и день для меня прошел как пять минут. За час до закрытия очередь стала спадать и появилось время перекусить.

– Вот, держи! – протянул мне роран Вадим.

– Спасибо. Сколько с меня?

– Ты ж знаешь, триста рублей, – отвечает Вадик и смеется – шутка!

– Слушай, а откуда столько людей? Почему такая очередь постоянно? – Этот вопрос мучает меня весь день.

– Да бог его знает, – искренне удивляется Вадим. – Наверное, потому, что вкусно и с хорошим настроением продаем.

– Но ведь объективно – есть уличные закуски, которые ничем не уступают рорану. Никогда раньше не видел, чтобы вокруг палаток толпилась очередь.

– Я ж говорю, сложно сказать. Думаю, что секрет в энергетике, которую мы с ребятами создаем. Мы же готовим с любовью. Вот и все. Ну еще у нас гигиенично, чисто, готовим всегда в перчатках и покупаем только качественные продукты для нашего рорана.

– Понятно… давай выручку посчитаем?

– Давай.

За девять часов работы оказалось, что мы продали около четырехсот роранов и огромное количество напитков и прочей сопутствующей мелочевки.

– Около двухсот тысяч выручили, – сообщаю я.

– Нормальная дневная выручка, – отвечает Вадим.

– Маловато будет… – говорит Эдик.

– Да, надо сеть делать, чтобы больше было, – говорит Вадим.

– Слушай, а давай я вторую палатку открою – будет сеть. Поставим ее на Поклонке или на Воробьевых.

– У нас пока людей нет. Ты один не справишься, нужно еще двоих найти, а лучше троих. Нормальных по духу, ну ты понимаешь.

– Понимаю. Так давай найдем. Проведем собеседования.

– У меня друг приехал из Саратова работу искать, – сообщает Эдик. – Может, его привлечем? Хороший парень, позитивный.

– Ребят, давайте договоримся. – предлагает Вадик. – Друзей привлекать можно, но без обид, будем отбирать всех жестко на общих основаниях. У нас задача какая? Чтобы не только парень хороший был, позитивный. Но и как базовый стандарт, он должен быть чистоплотным, иметь хоть какие-то кулинарные способности, быть как мы, в общем. Согласны?

– Договорились – все согласны.

* * *

Мы стали отсматривать кандидатов. Я кинул клич в блоге, и народ потянулся.

Потратили на собеседования целый день – никого даже близко. После этого все вчетвером собрались дома у Вадика.

– Такими темпами мы долго будем искать, – говорю я.

– Да уж, негусто, – отвечает Вадик.

– А давай их всех одновременно собеседовать, – говорю я.

– Все двадцать человек сразу?

– Ну да. Прикинь, сколько времени сэкономим. Тут мы двадцать за день посмотрели. А так за пару часов.

– Как ты себе это представляешь?

– Думаю, справлюсь. Я ж психолог. В прошлом.

Эдик назначает одновременно двадцатке кандидатов собеседование на одно и то же время. Через два часа еще двадцать. В общем, в день сотку человек. Нам же важно, чтоб они были как мы. Я говорю:

– Вадик, ты что б сделал, если бы увидел, что у клиента не хватает десяти рублей на роран?

– Ну простил бы ему. Доложу свои. Макс, ну ты вопрос задаешь. Что такое десять рублей в сравнении с его улыбкой и благодарностью?

– Полный наивняк. Тебе не кажется, что мужчина тридцати шести лет в бизнесе не должен так рассуждать? – провоцирую я.

– Да забей! Что такое десять рублей? Не пятьдесят же! – отмахивается Вадик.

– Ну хорошо. А если бы у него пятьдесят рублей не хватало?

– Да тоже бы продал, – отвечает Вадим. – У нас себестоимость одного рорана примерно сто пятьдесят рублей, в убытках не останемся.

– А если ты сделал ему роран, а у него совсем не оказалось денег? Забыл дома кошелек.

– Сказал бы: «На здоровье, потом занесите!»

– То есть бесплатно бы отдал? – уточняю я.

– Почему бесплатно? Как бы в долг, – поясняет Вадим.

– А если не вернет?

– Скорее всего, вернет. Я верю.

– Ну а если не вернет?

– Значит, ему в долг я больше не дам.

– А другим дашь?

– А другим дам. Они ж другие. Не отчитываются за этого, – улыбается Вадик. – А ты вообще к чему это все спрашиваешь?

– Да так… твой портрет составляю, – отвечаю я. – Эдик, а ты что сделаешь, если обнаружишь, что до окончания срока годности мяса осталось два дня?

– У нас стандарт – только свежие, качественные продукты. Два дня до окончания срока годности – это уже не свежее.

– А мяса много, можно было бы три дня продавать рораны.

– Ну и что?

– Так ты представляешь, какой убыток! Ведь нормальное, не просроченное мясо.

– Оно не нормальное, Макс! Оно уже не нормальное.

– Ясно. А ребята тебе на это что скажут, как думаешь?

– Чтоб я в следующий раз закупку мяса рассчитывал нормально, а не как лошпед, – смеется Эдик.

– Конечно – откликнулся Рома, сидящий возле окна, – стыдно такие косяки делать с красным-то дипломом МГУ.

Позадавав еще пару ситуационных вопросов, я понял общие черты ребят и что их объединяет.

* * *

– Какие результаты? – спрашивает Вадик. Мы опять вчетвером собрались у него. Отсмотреть сто человек за день оказалось непростой, но забавной задачей.

– Шесть кандидатов готов вам предоставить на испытательный срок, – гордо отвечаю я.

Я и правда собой горд. Еще ни разу такую штуку не проделывал.

– Всего шесть человек из ста?! – недоверчиво спрашивает Рома.

– А что ты хотел? Таких, как вы, – единицы.

– И чем они тебе приглянулись? – интересуется Вадик.

– Не буду раскрывать секретов. Просто тестируйте, смотрите в деле. Проверим мою методику, – отвечаю я.

*** Начиная со следующего дня приступили к тестированию стажеров.

Один парень-гей из Чебоксар по имени Ивашка (он сам так представляется). Запомнился нам тем, что в первый рабочий день придумал опцию «заплати 500 рублей и получи два маленьких рорана».

Второй парень – африканец в образе Боба Марли. Даже не пытался запомнить его имя. Учился в Университете дружбы народов, прекрасно владеет русским языком. У нас сложилось впечатление, что раскатывать тесто и жарить лепешки – его божественный дар. На одну лепешку у него уходило ровно тридцать секунд. А когда лепешек становилось слишком много, он доставал из сумки флейту и из палатки раздавалась прекрасная мелодия.

Третьим человеком была девушка двадцати лет, очаровательное создание с наивными голубыми глазами, юная йогиня Полина. Часто таких девочек можно встретить работающими на ресепшен в йога-центрах. Она так искренне и с такой любовью обслуживала покупателей, будто сами ангелы благословляли каждый роран в ее руках.

В общем, с такой компанией заступаем на новую точку. Пока я занимался организацией и проведением отбора людей, Вадим закупил фургон-палатку и оборудовал его по всем правилам. Вторая точка нашей сети готова.

* * *

Проснулся. Кота по-прежнему нет. Что за черт! Куда он пропал? Бывало, что он мог загулять пару дней. Неужели совсем пропал? Утренний душ и зеркало. Сильно отросла борода.

Проверяю, что слышно в блоге насчет кота. Результатов нет.

Сегодня в компании трех новобранцев приступаю к работе. Иду завтракать, звонит телефон.

– Вы искали кота? – женский голос.

– Да.

– Я из Центра спасения «Зоолаборатория». У нас уже некоторое время находится кот, похожий на вашего питомца. Он такой полосатый, серо-коричневый… – Женщина запнулась.

– Как обычный дворовый Васька! – продолжаю я фразу.

– Да, именно, обычной раскраски, мы так его и назвали, – с облегчением выпалила женщина.

– Глаза какого цвета?

– Зеленые.

– Записываю адрес, диктуйте! – сказал я.

Цвет глаз совпал. Это реально мог быть он!

– Только вам надо приехать в ближайшие три дня. Понимаете, котов, у которых не находятся хозяева, мы стараемся пристраивать в новый дом.

– То есть вы хотите сказать, что через три дня выставите его на продажу? – удивляюсь я.

Женщина засмеялась:

– Что вы! Какая продажа! Отдаем в добрые руки. У нашего приюта не так много средств, чтобы содержать много животных.

– Ясно.

– И еще кое-что… – Женщина замялась.

– Что? – Мы должны будем его кастрировать, если вы не приедете.

– Я приеду.

*** Первый рабочий день на новой точке прошел с аншлагом и высокими продажами. Оказывается, Вадик раскрутил тему с открытием новой точки на «ВКонтакте», поэтому народ был осведомлен. Как я не догадался раньше написать про мой новый бизнес в блоге? Сегодня же напишу!

Новобранцы показали класс. Африканец с флейтой оказался фишкой дня.

– Ну, как дела? – звонит Вадик. – Замечательно. Думаю, перебьем ваши продажи через пару недель, – отвечаю я.

– Не верю.

– Спорим?

– А давай! Тот, кто проигрывает, финансирует следующую точку. Полностью.

– По рукам! На следующий день:

– Итак, ребята! – Это я собрал своих новобранцев для бодрящей речи. – Я поспорил, что мы за следующие две недели выйдем в лидеры по продажам. Я не знаю, возможно ли это. Они продают по четыреста – пятьсот роранов в день, не считая прочего. Вчера мы продали двести роранов. И это был наш первый день! Первый! Понимаете, к чему я? Ребята закивали. Я продолжаю:

– А палатка номер 1 уже четыре месяца работает. Так что у нас огромный шанс их сделать! Как думаете, мы сможем их сделать?

– Естественно, сможем! – воодушевленно воскликнул Ивашка.

– Как два пальца, – добавил африканец.

– Только, ребята, вот что я хочу вам сказать. Послушайте внимательно. Наш спор и наше соревнование ничего не значат по сравнению с нашей основной задачей!

– Накормить наших клиентов и сделать их счастливыми? – уточнила Полина.

– Именно! – отвечаю я. – Ничто не должно заставить нас забыть это!

– Я думаю, мы сможем продавать больше, если продлим наш рабочий день на час-другой, – говорит Ивашка. – Понимаете, мы открываемся в одиннадцать. И упускаем утренних клиентов, которые спешат на работу или бегут с утра по делам. Если бы наш фургончик открывался пораньше, то мы смогли бы их обслужить!

– Но тогда нам придется работать дольше, – отвечаю я.

– Да. Мы можем продумать наши смены! Например, утром будем работать день через трое, – продолжает Ивашка. – Например, завтра пораньше приходят все, кроме Полины. А послезавтра все, кроме меня. И так далее.

– Что скажете? По мне, так предложение отличное! – говорю я.

– Я за.

– И я.

– Отлично! Тогда приступаем!

Целый день трудимся не покладая рук. Африканец неустанно играет на флейте и жарит лепешки. Ивашка развлекается комбинациями коммерческих предложений – я дал ему полную свободу в этом вопросе. Он оказался проворным продуктовиком, его акции выгодно сказывались на продажах. А Полина одной своей улыбкой собирает толпу гастарбайтеров. Смотрю на это все дело, и душа поет – вот что такое, оказывается, когда в голове нет никаких левых мыслей. Красота!

Пока выдалась минутка без очереди, даю объявление в блоге: «Народ! Кто желает, наконец, повидаться со мной лично и отведать самое вкусное блюдо моего собственного приготовления? Есть одно место, где теперь найти меня можно всегда. Кстати, а вы знаете, что такое роран? В общем, ответы на эти вопросы сегодня вы найдете на Чистых прудах. Сегодня мы здесь, но завтра можем оказаться в другом месте – следите за передвижением по Москве!» Дописываю точный адрес нашей дислокации и отправляю.

* * *

Звонит мобильник:

– Макс! Ты куда пропал, черт тебя побери! – взволнованный голос Валеры. – я тебе уже две недели дозвониться не могу!

– Никуда не пропал. Просто жизнь немного поменялась.

– В каком смысле?

– В полном смысле.

– Ясно. Расскажешь при встрече. У меня к тебе разговор есть.

– Слушай, Валер, если ты про коучинг для твоих партнеров, то я этим больше не занимаюсь.

– Как это не занимаешься?

– Если вкратце, то я бросил практику. Роздал всех своих клиентов.

– Ну ты даешь! У тебя точно жизнь поменялась. Но я не про это поговорить хочу.

– А про что?

– Про Иру.

– Про какую Иру? – не понимаю я.

– Про девушку мою, Иру, – говорит Валера.

– Дружище, я ж говорю, я больше не консультирую. Правда. Это серьезное, осознанное решение.

– Да тут другое. Мне не психолог нужен. Мне дружеский совет нужен и твой аналитический ум. Я здраво мыслить не могу.

– Ладно. Давай завтра встретимся. Мне сегодня кота надо забрать. А то его кастрируют.

– Некогда ждать до завтра. Это вопрос жизни и смерти. В прямом смысле этого выражения.

– Ну хорошо, тогда до вечера.

Позвонил в приют, предупреждаю, что приеду завтра за котом:

– Честное слово! Не кастрируйте его.

– Хорошо. Ждем вас завтра.

Неожиданно образовалась толпа людей. А еще стал разрываться телефон. Звонят друзья, старые знакомые, родственники. Большинство из них шокированы моим новым бизнесом и просят одуматься. Но мне некогда с ними разговариваться. Объявление в блоге дало плоды, и заказы на роран начали поступать десятками.

Люди берут с собой домой, в офис на обед и друзьям. На упаковочной бумаге, в которую мы заворачиваем роран, приходится частенько ставить автографы, а еще фотографироваться с гостями. *** Валера выглядит очень изможденным. С последней нашей встречи прошло не так много времени, а он сильно сдал.

– Ты отпустил бороду? – равнодушно спрашивает Валера вместо приветствия.

– Да. Сама отросла.

– Как с Верой дела?

– Расстались окончательно с изменщицей.

– Сочувствую. Переживаешь?

– Уже нет, смирился. Ты выглядишь так себе.

– А чувствую себя еще хуже. Не сплю несколько суток.

– Что случилось?

– Иру похитили. Похититель требует выкуп. И угрожает, что убьет ее, если я обращусь в полицию.

– Ты его знаешь? Похитителя?

– Похоже, нет… У меня было несколько предположений, и их проработали мои люди. Ты же знаешь, у меня есть своя собственная служба безопасности.

– Давай рассказывай по порядку все, что знаешь.

– Пару недель назад мы с ней виделись на квартире в Сити, которую я ей подарил. Потом меня не было в городе несколько дней. На самом деле я летал в Майами, там встретил свою жену, ты же знаешь, она сейчас там живет. В общем, ностальгия, общие воспоминания. Да и она преобразилась, похудела, стала моложе, занялась спортом – видел бы ты ее! Дочка уже стала самостоятельной, учится, живет отдельно. Короче, вспыхнули старые чувства. Мы решили начать все с чистого листа. Все-таки столько лет вместе, родственная душа.

– Поздравляю! Рад за вас! А с Ирой что?

– Так вот, бедная девочка, пока меня не было, попала в лапы какого-то подонка. Он ее похитил и держит в плену. Мне первый звонок поступил с угрозой, что он убьет «мою девку», если не передам ему двадцать миллионов евро до конца недели. Я не сразу даже сообразил, какую девку он имеет в виду. Сразу позвонил жене, с ней было все в порядке. Позвонил Ире – телефон не отвечает. Последний раз ее видели, когда она уезжала из Сити, и на камере она записалась. Судя по всему, она поехала на свою старую квартиру. Переоделась там, видимо, в спешке. Это было во второй половине дня. Тогда она последний раз выходила в Интернет с ноутбука, который забыла отключить, и в нем разрядилась батарея. И пропала. Следов взлома нет, дверь закрыта своим ключом, соседи ничего не слышали.

– То есть нет никаких следов? А камера в подъезде?

– Не работала камера. Одна видимость. Ты понимаешь…

– Ясно. Но вторая половина дня – неужели не было свидетелей?

– Вроде бы старухи, которые гуляли с внучатами на площадке, видели, что Ира садилась в машину. Но точно не помнят, в какую именно и когда это было. Я ведь посылал незадолго до своего отъезда за ней водителя!

– Минутку! Значит, ты отправил за ней своего водителя?

– Никого я не отправлял! Вернее, когда я ей подарил квартиру, мой самый надежный водитель отвез ее в Сити – это был сюрприз! Но, может быть, за ней на этот раз приехал похититель? Поэтому Ира с такой легкостью и села к нему в машину, понимаешь?

– Понимаю.

– Я начал собирать деньги. Не так легко вытащить такую сумму наличкой. И чтобы это не вызывало ни у кого вопросов.

– А почему ты не обратился к надежным ребятам «из конторы»?

– Я не хочу ставить под угрозу жизнь бедной девочки. Но по своим каналам получил распечатки звонков и СМС с ее телефона под предлогом проверить добропорядочность девушки. Электронную почту тоже пробили. Но такие штуки ребята давно привыкли делать, так что это не вызвало никаких подозрений.

– А я чем тебе могу помочь?

– Я сам не свой. И мыслить сейчас нормально не могу. Ты единственный, кому я могу доверять. И если похититель следит за мной, то сеанс у психолога не вызовет подозрений. Вот распечатки телефонных звонков, там может быть зацепка. И потом… – Он замялся.

– Что?

– Самый последний ее след – письмо, которое она отправила по электронной почте. Одному блогеру. Мои ребята выяснили, кто он.

– Да ну? Это может оказаться ключевым моментом. Кто он?

– Его псевдоним – Профессор. El Professore. То есть – это ты, Максим Румянцев.

Немая сцена. Машинально беру увесистый конверт с бумагами. Вытаскиваю, смотрю последние записи. Читаю распечатку письма.