Текст книги "Царское прошлое чеченцев. Наука и культура"

Очень небольшое количество сельскохозяйственных общин получили ссуду из мелиоративного фонда Министерства земледелия и государственных имуществ, из-за длительной бюрократической волокиты и формальных условностей в процессе получения денег. Многие российские заводы, пользуясь своим монопольным положением, начали сбывать на окраины никуда не годные машины, навязывая их через своих агентов местному населению. Под приобретением сельскохозяйственных машин у этих заводов, банки (зачастую в сговоре с промышленниками) выдавали населению ссуды с долгосрочными льготами по платежам. В результате кавказские земледельцы понесли огромные потери из-за неисправной техники, а также выплачивая банкам процентные ставки и штрафы за несвоевременный платёж¹²²¹.

В городе Грозном действовало также Общество взаимного кредита, во главе которого стояли русские и чеченские капиталисты. В состав Совета входили: Ф.И. Воронов, И.Д. Арсанукаев, М.Т. Мациев, А.Ш. Эльмурзаев, А.А. Вишневский, А.А. Арсамирзоев, Э.К. Медеер и др. Общество взаимного кредита стало популярным в кругах местных капиталистов и в его составе к 1 января 1914 г. насчитывалось 680 пайщиков. В этом обществе состояли крупные промышленники, купцы, землевладельцы и другие собственники. Это общество имело текущие счета на сотни тысяч рублей в Грозненском казначействе, Грозненском отделении Азово-Донского коммерческого банка, Центрального банка, Общества взаимного кредита в Петербурге – всего на сумму 1,5 млн. рублей. Общий оборот Общества по всем операциям составлял более 30 млн. рублей. Открытие в Чечне банков и других кредитных учреждений усиливало ее вовлечение в экономическую систему России¹²²².

Известно, что уже в первой половине XIX столетия Тифлис превратился не только в административный, но и в культурно-экономический центр всего Кавказа. В Тифлисе печатались лучшие произведения современных передовых общественных деятелей и писателей. В 1883 году в Тифлисе была издана азбука чеченского языка, составленная К. Досовым. Лестно отзывался о Тифлисе Лев Толстой: «Тифлис очень цивилизованный город, подражающий Петербургу, иногда с успехом; общество избранное и большое, есть и русский театр и итальянская опера…» В Тифлисской семинарии обучался чеченец Умалат Лаудаев. По его мнению, именно годы, проведённые в Тифлисе, были решающими в его становлении как личности¹²²³.

Медицина

В Терской области в конце XIX столетия гражданского медицинского обслуживания местных жителей практически не существовало. По меткому выражению одного из врачей, Терская область представляла из себя «медицинскую пустыню»¹²²⁴. Хотя население и пользовалось услугами традиционной медицины, но потребность в современном медицинском обслуживании также была велика.

Из-за нехватки медицинских кадров и больниц Россия в тот период стояла на первом месте по смертности среди ее жителей, на Кавказе эта ситуация еще больше усугублялась послевоенным положением¹²²⁵. В 5060-е гг. XIX века обеспеченность медицинской помощью по всей стране была очень слабой. В Рязанской губернии, например, «аптеки и врачи были почти неизвестны простому народу, который не имел обычая обращаться к ним во время болезней». В 1857 г. в губернии было всего 35 врачей, из которых 10 в Рязани, остальные в уездных городах (население Рязанской губернии в это время составляло около 1,5 млн. человек). В губернских центрах один врач обычно обслуживал 500 и более пациентов, в Туле эта цифра доходила до 2,5 тыс., в Москве составляла более 800 человек¹²²⁶. Профессор Рейп в своей речи о народном акушерстве на III Пироговском съезде врачей (1889 г.), заявил, что «более 90 % всех родов в России проходило без помощи сколько-нибудь сведущей повивальной бабки»¹²²⁷. К 1880 г. в стране насчитывалось 62 постоянных военных госпиталя, 16 полугоспиталей (менее 100 мест) всего на 36 681 койку, а также 153 местных военных лазарета. Загрузка как госпиталей, так и лазаретов в разное время была неодинаковой. Так, в период 1872–1882 гг. свободные места в них составляли от 30 до 50 %¹²²⁸.

О состоянии медицинской помощи позволяют судить следующие данные. В Европейской России в 1892 г. работал 12 521 врач, из них пятая часть служила в военном ведомстве. В среднем на одного врача приходилось 6 450 жителей, а в некоторых губерниях около 200 000, в то время как в Великобритании один врач обслуживал 1 730 человек. Малому числу медиков соответствовало незначительное количество больниц – 36 698. Исходя из этого можно понять, почему в России болели и умирали чаще, чем в других странах Европы. Средняя продолжительность жизни в России составляла всего 30 лет. Во многом этому содействовала крайне неблагополучная эпидемическая обстановка в России. От оспы, скарлатины, дифтерии, кори, коклюша, брюшного тифа в России умирало людей вдвое больше, чем в Бельгии и Германии. Только в 1895 г. от скарлатины в России умерло 119 256 человек, от дифтерии 174 956, от кори 106 451 человек¹²²⁹.

В 1896 году в Терской области врачебная помощь населению оказывалась 17 лечебными заведениями, в число которых входили два военных госпиталя и шесть войсковых лазаретов и больниц. Было 25 частных аптек. Громадную территорию – четыре округа и четыре отдела – обслуживали 114 врачей, 12 ветеринаров, 341 человек младшего и среднего персонала. За период 1897–1904 гг. численность сельских врачей и фельдшеров на Тереке возросла, соответственно на 30 % и 37 %. Вместе с тем здесь, как и в других частях региона, отмечалось неравномерное представительство медиков. В начале XX века из тринадцати сельских врачей в горских аулах работало четыре, из 152 фельдшеров в национальных округах – только 35. Таким образом, горцы были слабо охвачены медицинской помощью. В отчете начальника Терской области за 1904 год говорилось: «Окружные врачи исключительно заняты судебно-медицинскими и медико-полицейскими функциями, при большом протяжении округов, решительно не имеют времени для подачи необходимой врачебной помощи заболевающим». Относительно квалифицированную помощь горское население могло получить от фельдшеров, однако им не хватало медикаментов, да и фельдшера совершали объезд участка всего несколько раз в год¹²³⁰.

Тяжелым было материальное положение врачей на Кавказе. «Многие врачи, – писал профессор Я.С. Кремянский, – получали на службе такое жалованье, какое получали не ученые специалисты, а многие из неграмотной прислуги, как, например, кучера, дворники и др…». Поэтому, например, вполне понятна жалоба ординатора Тифлисского военного госпиталя А.К. Крайского, который сетовал: «Лучше бы мне быть столяром, чем врачом». Тяжелое материальное положение рядовых военных врачей усугублялось их своеобразным социальным положением. «Поступивший на военную службу врач, – писал известный деятель Кавказской военной медицины XIX века И.И. Пантюхов, – становится, как говорится, ни мясо, ни рыба – ни военный, ни штатский». Врачам присваивали штатские чины, обязанности на них возлагались во многих отношениях одинаковые с кадровыми офицерами, но они были лишены прав последних. Поэтому редко кто из выпускников медицинских факультетов спешил отправиться на Кавказ, где помимо кадровых проблем были и еще весьма существенные профессиональные нагрузки из-за частых войн и вооруженных восстаний¹²³¹.

Состояние медицинского обслуживания в годы Кавказской войны

Во время Кавказской войны Шамиль не препятствовал горцам лечиться у русских докторов. Когда старший сын имама Джемалэддин, вскоре после возвращения из России, тяжело заболел неизвестным в горах туберкулёзом лёгких («чахоткой»). Шамиль послал гонцов в русскую крепость – за лучшим на Кавказе врачом С. Пиотровским, причём трое мюридов остались в крепости аманатами (заложниками). Однако спасти сына Шамиля не удалось, слишком запущенной оказалась болезнь. Дочь Шамиля и его жены Зайдаты – Наджават была больна. Из-за падения в юном возрасте, ее ноги были вывернуты внутрь таким образом, что пальцы обеих ног сходились при ходьбе. С помощью народной медицины Наджават долго лечили, но результатов не было. В Калуге капитан Руновский нашел доктора Корженевского, который взялся за лечение дочери Шамиля. Через 2 месяца ноги Наджават выпрямились, хотя и не до конца, но ходить она смогла уже вполне свободно¹²³². Если в семье горца ребенок в раннем детстве часто болел, народная медицина предписывала в подобном случае переменить имя ребенка. Так, настоящее имя имама Шамиля было Али, по деду. Но в детстве он был худ, слаб и часто хворал. Родители его, уповая на народное поверье, как самое сильное средство, дали ему другое имя: Шамиль, в честь дяди, брата его матери. К великой радости родителей, маленький Шамиль начал поправляться, а с течением времени стал крепким, здоровым юношей, изумляющим всех своей силою. Отец Шамиля сильно пил. Шамиль объявил отцу, что если он еще один раз услышит насмешки соседей над ним, то на глазах у отца зарежет себя. Дэнгау-Магомед сильно любил сына и бросил пить вино, зная, что Шамиль исполнит свое обещание¹²³³.

В государственном совете имама был специальный отдел, который занимался борьбой с болезнями и эпидемиями (во время войны случались вспышки холеры, чумы и брюшного тифа), лечением раненых, их социальным обеспечением и возвращением в строй¹²³⁴. Однажды Н.И. Евдокимов чуть не погиб, если бы не своевременная медицинская помощь горцев. Прибыв на переговоры в один из дагестанских аулов и собрав стариков и старшин, Евдокимов не заметил, как сзади к нему подкрался горец и кинжалом нанес ему рану в спину. Кинжал прошел насквозь, чудом не задев сердце. Евдокимов, не растерявшись, выхватил шашку, быстро обернулся и одним ударом разрубил горца от плеча до середины груди. Старшины подхватили упавшего Евдокимова и отнесли в ближайший дом. Видя, что ротный фельдшер не знает, как поступить, горцы занялись лечением Евдокимова сами. Они розыскали местного искусного хакима (врача), издалека привезли его и поручили выходить Евдокимова, который очнулся лишь на 3-й день после ранения. Благодаря произведенному лечению и заботливому уходу, Евдокимов уже через два месяца отправился в новую экспедицию¹²³⁵.

Резкое возрастание масштабов боевых действий в войнах эпохи капитализма потребовало от ведущих стран коллективной разработки принципов международного права. В конечном итоге подавляющее большинство правительств крупных государств пришло к соглашениям, что война должна вестись только против армии противника, что ведение боевых действий против мирного населения и лиц, выбывших из строя по ранению, болезни или в результате пленения, недопустимо. Эти соглашения были юридически закреплены в принятой ими 22 августа 1864 г. Женевской конвенции. Об этом историческом событии объявляется личному составу русской армии приказом военного министра № 336 от 14 октября 1867 г. «Приказ о преступлении России к конвенции, заключенной в Женеве и объявлении по этому поводу Декларации»¹²³⁶.

Богатейший опыт народной медицины кавказцев был использован русскими врачами даже в суровые годы противоборства российской армии с горцами. В частности, некоторые народные лекари были приглашены командованием русских войск в 1835 г. в качестве полковых или дивизионных врачей для обслуживания войсковых частей, преимущественно состоявших из кавказцев. Для изучения их приемов к горцам прикомандировывались русские фельдшеры. В 1879 г. А. Крестовский писал, что «..в 1877–1878 г. в Терско-горском полку горцы, отправляясь в поход, брали с собой своих лекарей, которые были весьма искусными в лечении некоторых болезней»¹²³⁷.

Эпидемии чумы, холеры, оспы, тифа уносили тысячи человеческих жизней. Для многих народов Кавказа, эпидемии чумы оборачивались подлинной катастрофой, фактически поставив их на грань вымирания. У ингушей, например, по свидетельству Ч. Ахриева, во время одной из эпидемий «вымерла половина населения…. Заболевшие, боясь, чтобы их тела не остались не погребенными и не были съедены хищными птицами, отправлялись умирать в каши (склепы)…»¹²³⁸. На Среднем Востоке и в Центральной Азии в ту эпоху эпидемии уносили миллионы человеческих жизней. Некоторые эпидемии на юге России, например, вспышки чумы, медики связывали с хаджем.

В 1897 году при Министерстве внутренних дел создается Особая комиссия по борьбе с чумой. Один из главных вопросов – о паломничестве российских мусульман. Сотрудники комиссии изучают донесения о хадже от российского посольства в Константинополе, от консульств в Джидде, Мешхеде и Багдаде. В Джиду спешно командируют врачей, каждый из которых готовит самостоятельный отчет. Чтобы дать всестороннюю оценку не только медицинской, но и политической, религиозных сторон паломничества, в Мекку отправляют офицера русской армии мусульманского происхождения Абд ал-Азиза Давлетшина. Его отчет публикуется с грифом «секретно». Это объемный обстоятельный документ, где информация тщательно подобрана и перепроверена. Выводы: при отсутствии реальной эпидемической опасности отказаться от запретов и облегчить путь для паломников из России в Мекку¹²³⁹.

В 1911–1912 гг. и в 1917–1918 гг. в Чечне свирепствовали эпидемии холеры. Болезнь эта уносила так много жизней и оставила такие следы в памяти народа, что это отразилось в его поговорках и фольклоре. В селении Старые Атаги уже не хватало мест на кладбище для захоронения всех умерших от холеры в период эпидемии. Селяне заблоговременно раздвинули забор кладбища и расширили его территорию. Проходивший мимо острослов-дубоюртовец заметил это и сказал: «Ну и атагинцы, видимо, не собираются оставаться в этом мире»¹²⁴⁰.

Опасными разносчиками заболеваний являлись крысы. Возникнув в позднем плейстоцене на территории современного Китая серая крыса широко распространилась по всему земному шару, освоив широкий спектр ландшафтов. Пассивному распространению серой крысы до середины XIX века в Предкавказье способствовали передвижения войск со всеми их атрибутами во время длительной Кавказской войны, но, учитывая медленность подобных передвижений и очень малые возможности для расселявшихся грызунов, вследствии редкости и незначительных размеров, благоприятных для них земледельческих центров, рассматриваемый фактор вряд ли мог играть сколько-нибудь существенную роль в расширении ареала серой крысы. Основные предпосылки для эффективного расширения ареала серой крысы создались на большей части региона во второй половине XIX столетия. В результате интенсивного освоения края, быстрого роста населения, широкого развития земледелия и коренных преобразований естественных ландшафтов грызуны получили оптимальные возможности для успешного заселения новых, обширных участков и районов на территории Предкавказья. Особенно благоприятным для крыс явилось развитие путей сообщения, прежде всего железнодорожного транспорта¹²⁴¹. В целом русская экспансия, в отличие от западноевропейской, не сопровождалась ужасными медицинскими последствиями. Русские расселялись внутри одной экологической системы, где население уже имело иммунитет против тех болезней, которые русские несли с собой. Кроме того, славяне имели многовековые торгово-экономические контакты с кавказскими народами, что также способствовало выроботке стойкого иммунитета к опасным «экзотическим» заболеваниям¹²⁴².

Деятельность выдающегося русского хирурга Н.И. Пирогова на Кавказе

В 1847 году находился в Чечне выдающийся русский хирург Н.И. Пирогов. Первые свои военно-хирургические наблюдения Пирогов изложил в опубликованном в 1849 г. «Отчете о путешествии на Кавказ». Пирогов первый из военных врачей указал на преобладание количества заболеваний в армии над ранениями¹²⁴³. Известно, что Пирогов специально интересовался состоянием медицины у горцев и опытом горских целителей. Как выяснил на Кавказе Пирогов, «…Большая часть военных людей, даже образованнейших военноначальников, уверены в необыкновенном искусстве и опытности азиатских скимов (лекарей); напротив, большая часть наших врачей признают их лечение грубо-эмпирическим и недостойным внимания». По наблюдениям Пирогова, ампутации кавказские лекари не делали. Во время войны были случаи, когда воевавшие с русскими чеченцы привозили в госпитали своих раненых, которым они считали нужным сделать ампутацию. Врачи делали операции, и чеченцы забирали своих больных для долечивания¹²⁴⁴. Однажды Пирогов перешел линию фронта, чтобы во вражеском стане провести операцию приверженцу Шамиля. Знаменитый хирург ни на шаг не отступил от врачебной этики, когда оперировал Махулау, хотя тот, отказываясь от помощи, замахнулся на доктора кинжалом¹²⁴⁵.

На Кавказе Н.И. Пирогов впервые в мировой практике применил в полевых условиях эфир для наркоза¹²⁴⁶. В своем дневнике Н.И. Пирогов писал: «1847 года 8 июля я отправился по высочайшему повелению на Кавказ, чтобы испытать эфирование при производстве операций на поле сражения». На Кавказ он привез 30 сконструированных им аппаратов, подающих наркоз, и все раздал кавказским госпиталям. В городе Грозном Пирогов провел ряд показательных операций для армейских врачей. Подвижническая деятельность Николая Ивановича Пирогова на Северном Кавказе продолжалась в течение пяти месяцев – с июля по декабрь 1847 г. За это время он убедился в относительной безвредности эфирного наркоза и возможности его применения в различных условиях¹²⁴⁷. Из 100 операций с использованием анестезии (эфира), 6 было сделано мусульманам (3 мирным и 3 воевавшим). Пирогов объяснял мусульманам, что в склянке с эфиром заключается средство, вдыхание которого переносит правоверных «в рай Магомета, в обитель блаженства и гурий». Раненые, к удивлению Пирогова, не только оказывали меньшее сопротивление анестезии, чем русские солдаты, но даже с удовольствием вдыхали эфирные пары¹²⁴⁸. Хирург отметил, что наркоз действует на горцев в меньших дозах, возможно, потому, что мусульмане непривычны к употреблению спиртного. На русских солдат сходные дозы эфирных паров производят, наоборот, возбуждающее действие. То есть при обезболивании нужно было учитывать и национальные особенности раненых¹²⁴⁹. Во время боев при взятии села Салты Пирогов с опасностью для жизни провел около 100 операций на раненых под наркозом. Особенно Пирогова поразило мужество горцев. На известного хирурга произвел неизгладимое впечатление тот факт, что горец, которому почти оторвало ногу ядром, вел себя на перевязочном пункте совсем невозмутимо¹²⁵⁰. Следует отметить, что медики обеих воюющих сторон всегда оказывались достойными своего профессионального долга и, невзирая на сложные обстоятельства, проявляли гуманное отношение к страждующим вне зависимости от их национальной или религиозной принадлежности¹²⁵¹.

Талант и способности у Николая Ивановича Пирогова (1810–1881) проявились довольно рано. Уже в 14 лет он поступил в Московский университет, в 17 лет его окончил, а в 1847 году получил звание академика¹²⁵². Пирогову было только 22 года, когда он защитил докторскую диссертацию. К этому времени он произвел уже много операций. Операции Пирогова отличались быстротой выполнения. Он, например, делал операции в десять раз быстрее, чем известный профессор хирургии Мойер. Во время Кавказской войны Пирогов лично провел более 800 операций. Пирогов первый ввел в практику во время Крымской и Кавказской войн такие обеззараживающие средства, как йод, хлорная вода, камфорный спирт и др. Таким образом, новая эра в медицине – применение антисептических средств при хирургических операциях – начинается не с 1867 года, когда были опубликованы английским хирургом Листером его первые взгляды на антисептический принцип в хирургической практике, а с 1863 г., когда была издана монография Пирогова, в которой он рассказывал о способах обеззараживания ран¹²⁵³.

В 1852 году в Российской империи был издан Устав лечебных заведений, введены в действие законы по медицинской полиции и судебной медицине, проявлялась забота о развитии медицинского учебного дела, научном образовании врачебного персонала, расширении врачебной помощи населению, разработке санитарной охраны границ империи и т. д. Но слабость центрального управления медициной и здравоохранением, вытекавшая, прежде всего из несамостоятельности этого управления и ограниченности средств, становилась все более очевидной. В 1880 году лейб-медик С.П. Боткин предложил учредить специальное министерство для управления здравоохранением, но практических последствий это предложение не возымело. Главным недостатком существовавшей в России системы здравоохранения считалась ее ведомственная разобщенность. Так, например, только в МВД вопросами здравоохранения ведали 8 отдельных учреждений¹²⁵⁴.