-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Мольер (Жан-Батист Поклен)
|
| Тартюф, или обманщик. Мещанин во дворянстве. Мнимый больной
-------
Жан-Батист Мольер
Тартюф, или обманщик. Мещанин во дворянстве. Мнимый больной. Комедии
Серия «Эксклюзивная классика»
Jean-Baptiste Molière
LE TARTVFFE OV L`IMPOSTEVR
LE BOURGEOIS GENTILHOMME
LE MALADE IMAGINAIRE
Перевод с французского
В. Лихачева («Тартюф, или обманщик»),
Н. Любимова («Мещанин во дворянстве»),
Т. Щепкиной-Куперник («Мнимый больной»),
А. Арго (Стихи «Мещанина во дворянстве»).
© Перевод. Н. Любимов, наследники, 2021
© Перевод. Т. Щепкина-Куперник, наследники, 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
Тартюф, или Обманщик
Действующие лица
Г-жа Пернель.
Оргон – ее сын.
Эльмира – его жена.
Дамис } дети Оргона.
Мариана }дети Оргона
Клеант – брат Эльмиры.
Валер – жених Марианы.
Тартюф.
Дорина – горничная Марианы.
Флипота – служанка г-жи Пернель.
Лоайаль – судебный пристав.
Полицейские.
Действие происходит в Париже, в доме Оргона.
Действие первое
Явление первое
Г-жа Пернель, Эльмира, Дамис, Мариана, Клеант, Дорина и Флипота.
Г-жа Пернель
(Флипоте)
А ну-ка двигайся! Подальше от греха…
Эльмира
Позвольте, матушка… Я, право, задыхаюсь.
Мне не поспеть…
Г-жа Пернель
Э, милая сноха!
Я не прошу и не нуждаюсь…
Эльмира
Мне очень жаль!.. Я просто не пойму,
К чему вы так торопитесь…
Г-жа Пернель
К чему?!
Нет сил моих! Мне тягостно и больно
Все это видеть! Да, как мать,
Я вправе, я обязана сказать:
Я очень, очень недовольна…
Помилуйте, что это за семья?!
Ни в ком ни страха, ни почтенья…
У всякого свои и взгляды, и сужденья…
Скажите мне: где очутилась я?
На рынке, в таборе цыганском?!
Не знаю… но никак не в доме
христианском…
Дорина
А я…
Г-жа Пернель
А ты служанка, мой дружок, —
В наш разговор тебе мешаться не пристало!
Не в меру длинен язычок,
И вообще, я вижу, мало
С тебя здесь взыскивают…
Дамис
Но…
Г-жа Пернель
Да ты дурак!.. Известно всем давно,
Что от тебя отцу не утешенье,
А только стыд и огорченье!
Запомни навсегда, уж это решено…
Мариана
Я думаю…
Г-жа Пернель
Вот сущая овечка!
Вот истинно невинная душа!
Боится невпопад произнести словечко…
Но в тихом омуте – ты это знаешь, а?!
Эльмира
Однако, матушка…
Г-жа Пернель
Сказать вам без утайки —
Уж там сердитесь или нет, —
Но мачехе, супруге и хозяйке
Так легкомысленно вести себя не след!
Чем без ума на тряпки разоряться,
Пример бы подали другим
Благоразумием своим:
Чтоб мужу нравиться, нет нужды наряжаться…
Клеант
Сударыня, позвольте мне теперь…
Г-жа Пернель
Ах, сударь, вас я очень уважаю…
Но будь я здесь хозяином – не знаю,
Была ли бы для вас открыта эта дверь!
Послушать иногда, как вы на жизнь глядите, —
Сама в аду очутишься как раз!..
Уж вы с меня за это не взыщите:
Что на душе, то и сболтнешь подчас…
Дамис
Но ваш Тартюф…
Г-жа Пернель
Достойный, образцовый,
Прекрасный человек! И злость меня берет,
Когда ему наперекор идет
Какой-нибудь… болтун пустоголовый!
Дамис
Так мне, по-вашему, молчать
И что ни скажет он – бесспорно
За истину святую принимать?!
Ну нет-с, благодарю покорно!..
Дорина
Ему потворствовать во всем,
Так ничего и делать не посмеешь!
За всем-то он следит и все-то не по нем:
То – стыдно, то – грешно… Ну, право,
одуреешь!..
Г-жа Пернель
Пускай следит, пускай за каждым – по пятам!
Его надзор – для вас спасенье!
Когда б мой сын построже был, он вам
Давно б внушил к нему любовь и уваженье…
Дамис
Нет, бабушка, напрасный был бы труд:
Из-за чужих расчетов и причуд
Кривить душой я не намерен!
И если он еще хоть раз
Меня затронет, я уверен,
Добром не кончится у нас!..
Дорина
Обидно что: негаданный, нежданный,
Явился в дом бродяга безымянный;
По-божески призрели – сыт, одет.
Для нищего, кажись, и то уж много!
Чего еще? Молил бы Бога
За благодетелей – так нет!..
Пришел оборванный, босой… теперь, поди-ка,
Все у него – рабы, а он – владыка…
Г-жа Пернель
Ну да, мы и в грехах погрязли оттого,
Что мало чтим людей благочестивых…
Дорина
Таких, как он, бессовестных и лживых!..
Не благочестье тут, а просто ханжество!..
Г-жа Пернель
Язык, язык!..
Дорина
Что ж, я не лицемерю
И прямо говорю: на грош ему не верю —
Узнала я достаточно его!..
Г-жа Пернель
Ты говоришь – узнала? То-то!..
Привыкли мы от правды убегать —
Выслушивать ее не всякому охота…
А у него одна забота:
На путь спасения заблудших возвращать…
Дорина
Пусть будет так… но отчего же
Он поднимает шум и гам,
Когда приходят гости к нам —
Особенно мужчины помоложе?..
Здесь все свои… я, так и быть, скажу…
(Указывает на Эльмиру.)
Поверьте, он ревнует госпожу…
Г-жа Пернель
Молчи! молчи! нет моего терпенья!..
Да разве он один такого мненья?
Послушай-ка, что говорят кругом!..
Помилуйте, для всех открытый дом!
За гостем гость – и счета нет каретам!..
Я думать не хочу о чем-нибудь дурном,
Но дурно уж и то, что говорят об этом…
Клеант
А как вы болтунов заставите молчать?
Им в угождение нельзя же
Все связи лучшие порвать!..
Да это было бы и бесполезно даже…
По-моему, нет средства прекратить
Пустое, праздное злословье.
Так лучше уж как жили, так и жить.
Пусть их болтают на здоровье!
Дорина
Да и болтает кто же?! Те,
Кто от себя отвлечь желает подозренье
И чье действительно зазорно поведенье.
Им сплетню принесет сорока на хвосте —
Давай работать языками!
По косточкам тогда вас разберут,
Чего не снилось, приплетут —
И думают, что стали чище сами!..
Г-жа Пернель
Неправда, я почтенных знаю дам…
Дорина
Я знаю тоже их… живут они примерно.
Но отчего? Хотите знать, наверно? —
Грешить-то им не по летам!
Состарились – и красота увяла…
Свет их забыл – они и заперлись…
Иная удержу ни в чем себе не знала,
А нынче к ней не подступись:
Без милости строга – уж очень ей завидно!
Кругом веселье, а она
И рада бы, да больше не нужна:
В отставку! Ах, и горько, и обидно!..
Г-жа Пернель
(Эльмире)
И вот подобной болтовней
Вы развлекаетесь, невестка дорогая!
А мы, несчастные, и рта уж не раскрой!..
Но высказаться все-таки должна я!
Так знайте же: мой сын прекрасно поступил,
Что принял в дом известную особу,
К которой дьявол вам внушил
Такую ненависть и злобу.
Он праведник, душа его чиста —
И что же видит он и слышит
Вокруг себя?! Какой заразой дышат
Все эти сборища, вся эта суета…
Балы да ужины… приемы да обеды…
И день и ночь!.. А гости? А беседы?!
Ни благочестия, ни скромности ни в ком…
На языке лишь баловство пустое,
Святого ничего… Да это что ж такое?
Столпотворение? Содом?!
А если мы разыскивать начнем…
(Указывает на Клеанта.)
Вот, вот! Готов уже смеяться!..
Да только я ему не дурочка далась,
Чтоб надо мною потешаться…
Не на таковскую напали, сударь, да-с!..
(Эльмире)
Прощайте, милая! Когда за ум возьметесь
И все у вас как следует пойдет,
Приеду к вам опять… а раньше не дождетесь…
(Дает затрещину Флипоте.)
Ну ты, разиня, марш вперед!..
Явление второе
Клеант и Дорина.
Клеант
Никто не обойден – всем поровну попало!..
Бедовая старуха!..
Дорина
Ой-ой-ой!..
Ну, знаете, за комплимент такой
Она бы вам спасибо не сказала…
Забыли вы, что с этой госпожой
Шутить нельзя?
Клеант
Но как раскипятилась!..
И что ей так в Тартюфе полюбилось?
Дорина
Ей что еще!.. Вот господин Оргон —
Так тот действительно влюблен:
Уж там совсем ни на что не похоже —
И ничего я ровно не пойму…
Да вот как надобно сказать: «Тартюф ему
Жены, детей и матери дороже!..
Тартюф так хочет… так велел…
Тартюф сердит… Тартюф не позволяет…»
Тартюф заснул – нишкни! Тартюф обедать
сел —
Все голодай, пока он уплетает!
Он и мудрец, он и пророк…
Что скажет, сделает – нам, глупеньким, урок…
Конечно, он все это понимает
И на руки охулки не кладет:
Где пригрозит, где смажет медом,
Глядишь – как будто мимоходом —
Деньжонок малую толику и сорвет…
Таков же и слуга – дались ему наряды:
Цветок ли, бантик ли – беда!
Отнимет, бросит… Иногда
Оденемся получше – и не рады!
На днях – подумайте! – изволил разорвать
Платочек – в «Житиях святых» ему попался.
Да мало этого – еще и раскричался:
Как, мол, с божественным бесовское мешать!..
Явление третье
Клеант, Дорина, Эльмира, Дамис и Мариана.
Эльмира
(Клеанту)
Ты счастлив – не пошел, а нам еще попало…
Я там Оргона увидала:
Пойду наверх – не встретиться бы с ним…
Клеант
Иди. Мы здесь поговорим…
Явление четвертое
Клеант, Дорина и Дамис.
Дамис
Вот, дядюшка, насчет сестры узнать бы!
Я чувствую, Тартюф уж что-нибудь плетет:
Он, видимо, не хочет этой свадьбы…
Я тоже ведь замешан…
Дорина
Тсс… идет!..
Явление пятое
Клеант, Дорина и Оргон.
Оргон
А, здравствуй, брат…
Клеант
Здорово! Что ж, успешно
Ты съездил, а?.. В деревне благодать?..
Хоть и невесело, конечно…
Оргон
Извини… мне хочется узнать,
Что нового у нас… одна минутка!
Два дня ведь не был я – не шутка!..
Так потерпи!
(Дорине)
Я слушаю. Изволь
Подробно все рассказывать…
Дорина
Сначала
Супруга ваша захворала:
Озноб и жар… и головная боль…
Оргон
Ну а Тартюф?..
Дорина
Тартюф? И спрашивать напрасно:
Жирен и толст, румян и свеж —
Привычки, склонности все те ж.
Ему ли здесь живется не прекрасно!
Оргон
Бедняжка!
Дорина
Вечером едва
Сидела за столом – болела голова,
И кушать вовсе отказалась…
Оргон
Ну а Тартюф?..
Дорина
Насупротив сидел;
Один две куропатки съел
И от баранины не много-то осталось…
Но больше сам не захотел…
Оргон
Бедняжка!
Дорина
Ночь прошла в тревоге:
Не спит, горит – и мы заснуть не смей!
Измучились, едва волочим ноги…
И так вот до утра промаялись мы с ней!
Оргон
Ну а Тартюф?..
Дорина
Довольный, сытый,
Из-за стола спокойно встал,
В постель свалился как убитый
И напролет всю ночь… проспал!
Оргон
Бедняжка!
Дорина
Кровь пустить давно бы надо было.
Не хочет! Наконец, от страха вся дрожа,
Решилась наша госпожа —
И нас же всех потом благодарила…
Оргон
Ну а Тартюф?..
Дорина
Узнав, что много сил
От операции больная потеряла,
Он тотчас же потерю возместил:
За завтраком два лишние бокала
Благоговейно осушил!..
Оргон
Бедняжка!
Дорина
К вашему, однако, возвращенью
Покинул барыню недуг…
Пойти сказать, что любящий супруг
Ужасно рад ее выздоровленью!..
Явление шестое
Клеант и Оргон.
Клеант
Она в глаза смеется над тобой —
И поделом, скажу я прямо!
Обманывать себя возможно ль так упрямо?!
Ты не сердись, друг милый мой, —
Но где же видано, чтоб человек степенный
Себя, семью – все позабыл
Для личности… далеко не почтенной!
Будь справедлив…
Оргон
Постой! Уйми свой пыл!
Ты попусту слова теряешь:
Ты говоришь о том, кого совсем не знаешь…
Клеант
Не знаю? Может быть. Но чтоб его узнать
И верное о нем составить мненье…
Оргон
Узнай, узнай! Готов я клятву дать,
Что от него придешь ты в восхищенье!
Вот человек!.. Ах, что за человек!..
Такой уж человек, какого…
Ну, словом – человек! Величия такого
Нам не достичь с тобой вовек…
Кто следует ему – вкушает мир душевный
И свысока глядит на род людской
Со всей его тщетой плачевной…
Меня возьми: я стал совсем другой!
Для нежных чувств душа моя закрыта…
Вот умирай сейчас у ног моих
Хоть вся семья – я не взгляну на них:
К родным и к близким всем убита
Малейшая привязанность во мне!..
Клеант
По-человечески вполне!..
Оргон
Мне вспомнилось, как я Тартюфа встретил:
Он нашу церковь посещал…
Я сразу же его заметил —
И с той поры всегда уж замечал.
С начала до конца коленопреклоненный,
Неподалеку от меня,
Молился он – то кротко умиленный,
То преисполненный священного огня:
Вздыхал, стонал и к небу очи
Благоговейно поднимал…
Поклоны бил, и землю целовал,
И кулаками в грудь стучал что было мочи…
Когда ж я выходил, вперед он поспешал
И со святой водой меня у двери ждал.
Я наконец не выдержал – решился:
С его слугой – таким же, как и он, —
Знакомство свел, разговорился
И все узнал… Вот был я поражен!
Как нищий, жил он скудно и убого…
Тут начал я бедняге помогать.
Сначала – ни за что!.. Потом стал принимать
Частицами: «С меня и половины много»…
А если я назад не брал —
Он на моих глазах все нищим раздавал…
Но наконец – благодаренье Богу! —
Переселился он в мой дом —
И вот, как видишь, понемногу
Все изменил в быту моем.
Жена и та не увернулась:
За ней как нянька смотрит он,
И, чуть кому, заметит, приглянулась, —
Того без рассуждений вон!
Когда меня зовут ревнивцем даже —
Так он-то что ж?! Мне до него куда же!..
В себе самом – к ничтожному греху,
К простой оплошности – суров
без снисхожденья:
Случится, посреди ночного размышленья
Убьет нечаянно блоху —
И то, поверишь ли, не спит от сокрушенья!..
Клеант
Ну полно, перестань! Обманывай себя,
Но не других… что за безумство!
Не дети мы и не глупей тебя,
Чтоб не видать…
Оргон
О вольнодумство!
Послушайся меня – остепенись:
Еще не поздно, ведь… иначе берегись!..
Клеант
Слыхал я эти рассужденья!
По-вашему, кто слеп – тот праведно живет,
А кто хоть чуточку позорче – без сомненья,
И негодяй, и вольнодумец тот,
И нет несчастному прощенья!
Нестрашный приговор!.. Когда я не таю
В себе ни подлых чувств, ни замыслов
злодейских
Под маскою кривляний фарисейских, —
Я не дрожу за будущность свою.
Мы странно созданы: с диковинным упорством
Не отличаем мы от набожных людей
Заведомых обманщиков, ханжей
И до костей проникнуты притворством.
Мы недовольны тем, что нам дано судьбой;
И об одном без устали хлопочем:
Утратить без следа природный облик свой
И чем угодно стать, но только не собой…
Я говорю все это между прочим…
Оргон
Ну да! Ведь ты один умен,
И образован, и учен!
Тебе и честь! Тебе и книги в руки!
А мы ослы и дураки…
Ни опыт жизненный, ни мудрые науки
Нам не дались…
Клеант
Какие пустяки!..
Поверь, себе я цену знаю:
Ни скромничать, ни хвастать не хочу,
Но плута под любой личиной угадаю
И ложь всегда от правды отличу…
Я в людях набожность глубоко уважаю,
Зато, уж не взыщи, не выношу ханжей!
Не выношу всех этих лицемеров —
Проныр, святошей, изуверов
И благочестия бесстыдных торгашей…
У них-то именно нет ничего святого… —
Одна корысть! Ты стал им на пути —
Тебя им нипочем и в жертву принести…
И оправдание готово:
Твоею гибелью хотят других спасти!
Их цель грязна, а средства их ужасны:
В глазах доверчивой толпы
Они светильники, столпы,
И все поступки их высоки и прекрасны…
Вот чем они сильны и чем опасны!
Таков и этот молодец…
И он-то, наглый проходимец,
В почете здесь как редкий образец
Всех добродетелей! И он-то, низкий лжец,
Наставник твой и первый твой любимец?!
Твой друг и брат?! Оргон, Оргон!
Одумайся! Ты страшно ослеплен…
Оргон
Ты кончил?
Клеант
Да.
Оргон
Всего тебе благого!..
Клеант
Повремени… Оставим этот спор
И поведем семейный разговор…
Ты не забыл, что дал Валеру слово?..
Оргон
Нет, не забыл.
Клеант
И день назначил ты…
Оргон
Я ничего не забываю.
Клеант
К чему ж тогда откладывать?
Оргон
Не знаю.
Клеант
Быть может, у тебя другие уж мечты?..
Оргон
Все может быть…
Клеант
Нарушить обещанье?!
Оргон
Я не сказал об этом ничего.
Клеант
Ты не сказал… но это колебанье…
И без причин к тому ж…
Оргон
Как для кого…
Клеант
Валер просил меня поговорить с тобою…
Оргон
Прекрасно.
Клеант
Что ж прикажешь передать?
Оргон
Что хочешь…
Клеант
Ну, Оргон, зачем тебе со мною
К таким уверткам прибегать?
Я вижу, у тебя решение готово —
Так почему ж его не объявить?!
Оргон
Мое решение не тайна: поступить,
Как долг велит…
Клеант
Ты, значит, сдержишь слово?
Оргон
Прощай!
Клеант
(один)
Ну, брат Валер, кажись,
Дела твои неважны здесь… Крепись!..
Действие второе
Явление первое
Оргон и Мариана.
Оргон
Мы здесь одни?..
Мариана
Одни.
Оргон
Прекрасно. Я желаю,
Пока нет никого, поговорить с тобой.
(Заглядывает за дверь.)
Мариана
Вы ищете чего-нибудь?
Оргон
Постой!
Здесь уши есть везде – я знаю…
Мариана
Но мы одни…
Оргон
Дай осмотреть вокруг!
Спокойнее… Вот видишь ли, мой друг:
Как дочерью послушною – не скрою —
Я до сих пор доволен был тобою…
Мариана
О батюшка! Поверьте, я…
Оргон
Но слушалась меня ты, может статься,
Как малое, невинное дитя.
Теперь ты выросла. Как знать и как ручаться…
Мариана
Клянусь вам, у меня сильней желанья нет,
Как быть для вас всегда во всем угодной!
Оргон
Вот это я люблю! Ответ
Почтительный, разумный… превосходный!..
А что ты думаешь о нашем дорогом,
Возлюбленном Тартюфе?
Мариана
Я?!
Оргон
Понятно!
Послушаем, что скажешь ты о нем?..
Мариана
Все то, что будет вам приятно…
Явление второе
Оргон, Мариана и Дорина.
(входит потихоньку и становится позади Оргона, не замеченная им).
Оргон
Ты умница совсем! Скажи же мне, коль так,
Что ты его настолько уважаешь,
Настолько любишь, что считаешь
За счастие вступить в законный брак!
Мариана
Что?!
Оргон
А?..
Мариана
Я…
Оргон
Ну?..
Мариана
Мне показалось…
Оргон
Как?
Мариана
Я вас не поняла: кого я уважаю,
Кого люблю и с кем считаю
За счастие вступить в законный брак?
Оргон
С Тартюфом.
Мариана
Нет! Я уверяю
Вас, батюшка, что нет! К чему ж я буду лгать?
Оргон
А я хочу, чтоб это было…
Мариана
Хотите вы, чтоб я… Тартюфа полюбила?..
Оргон
Ну да! Его женой должна ты стать —
Уж это я решил – и станешь!
Пожалуйста, без слез! Не тронешь,
не обманешь…
Я знаю вас…
(Увидав Дорину)
Ты здесь зачем?
Вот любопытство-то! Подкралась незаметно —
И слушает! Мне, наконец, ни с кем
Нельзя поговорить секретно…
Дорина
Я вам должна сказать, что в доме разговор
Уже давно идет об этом —
И точно так же, под секретом…
Но я смеюсь, конечно! Что за вздор!..
Оргон
Скажите – вздор! Уверенность какая!..
Не вздор, голубушка, а истина святая!
Дорина
Не может быть!
Оргон
Я говорю!
Дорина
Вы шутите…
Оргон
А вот я посмотрю…
Дорина
Да не поверю никогда я…
Оргон
Поверишь!
Дорина
Нет.
Оргон
Ой, не серди меня!
Дорина
(Мариане)
Вам, право, нечего бояться:
Ваш батюшка изволит потешаться.
Оргон
Дорина!..
Дорина
Да-с. Все вздор и болтовня!
Оргон
Молчи!
Дорина
Ну хорошо, поверим мы… тем хуже.
По виду человек с умом,
В почтенном возрасте таком —
И сумасшествует, чтоб угодить – кому же?..
Оргон
Послушай, долго я терпел,
Но всякому терпенью есть предел…
Дорина
А вы еще немножко потерпите
И, не сердясь, со мной поговорите!
Подумайте, ведь дочь у вас одна —
За что же вы губить ее хотите?
Ну будь еще она уродлива, бедна…
Но не такую же красотку
И не с таким приданым выдавать
За нищего!.. Вот вырыли находку!
И вам-то в нем какая благодать?
Оргон
Как много смыслишь ты! Своею нищетою
Он и велик! В деяниях своих
Он к небесам стремится всей душою —
И оттого лишился благ земных…
Из этого, однако, затрудненья
Я выведу его: тогда-то он вернет
Свои прекрасные именья
И восстановит знатный род!
Дорина
Именья?! Знатный род?! Вишь, чудеса какие!
Он все рассказывает сам?
Подумаешь – стремится к небесам,
А помыслы как будто бы земные!
Не нравится, я вижу, это вам?
Я замолчу… Бог с ним, с его происхожденьем!
Поговорим о нем самом…
Вы на него глядите с восхищеньем
И не подумали о том,
К чему всегда ведут подобные союзы:
Коль молодость ключом кипит в крови,
А к мужу нет и признака любви —
Не сдержат женщину супружеские узы!
Того гляди, любовь другому отдана,
И если грех укрыть бедняжка не сумеет —
Никто ее не пожалеет…
Но виновата ли она?
Оргон
Вот умница! Вот у кого учиться —
Как жить!..
Дорина
А что ж? Я поучу —
И, может быть, моя наука пригодится…
Оргон
Ну хорошо, я больше не шучу…
(Мариане)
Я твой отец, и ничего дурного
Я не потребую, конечно, от тебя:
Что говорю, то говорю любя…
Положим, я уж дал Валеру слово…
Но, видишь ли… он, кажется, игрок
И рассуждать привык свободно.
Сдается, в церковь не ходок…
Дорина
Приятней было б вам, чтоб всенародно,
День в день, час в час,
Поклоны бил он напоказ?
Оргон
С тобой не говорят!.. Так, значит,
Забудь! Но не горюй, дружок, – ты не в потере:
Тартюф… да из него прекрасный выйдет муж!
У вас конца не будет воркованью,
А мы – гляди да радуйся! К тому ж
Ты можешь им вертеть по своему желанью…
Дорина
Вертеть еще сумеет ли она,
А что уж проведет и рожками наделит —
Так в этом я убеждена!..
Оргон
Что мелет! Господи, что мелет!..
Дорина
Я дело говорю, а не мелю…
Оргон
Не говори! Молчи!..
Дорина
Вот это мило!
Да если б я вас не любила…
Оргон
Не смей меня любить!
Дорина
А я люблю!..
Что ж делать?
Оргон
А!..
Дорина
Ведь будет мне обидно,
Когда смеяться станет всяк…
Оргон
Нет мочи!..
Дорина
Ну отец! Устроил, скажут, брак!..
И как ему не совестно, не стыдно!..
Оргон
Да закончишь ли ты, змея?!
Дорина
Вам, набожному, так сердиться не грешно ли?..
Оргон
Ты согрешить заставишь поневоле…
В последний раз приказываю я:
Молчать!..
Дорина
Молчу… но думаю все то же…
Оргон
О, это можешь – про себя…
А говорить – ни-ни!..
(Мариане)
Я за тебя
Все обсудил, что надо…
Дорина
(в сторону)
Боже,
Как чешется язык!..
Оргон
Тартюф не хлыщ, не мот…
Напротив, он… ну как сказать…
Дорина
(в сторону)
Урод!
Оргон
Не то чтоб строг иль глуп… ты понимаешь?..
Да выйдешь за него – сама тогда узнаешь…
Дорина
(в сторону)
Убьет бобра!..
Оргон поворачивается к Дорине, скрещивает руки и слушает, смотря ей в лицо.
На мне бы кто-нибудь
Жениться силою затеял —
Уж я свое сумела бы вернуть!
Обжегся бы!.. Пожал бы, что посеял!..
Оргон
(Дорине)
Итак, меня не ставят здесь ни в грош…
Дорина
Я вас ничем не беспокою:
Стою молчу, как приказали…
Оргон
Лжешь!
Ты говоришь!..
Дорина
Сама с собою…
И думать уж нельзя? Так это что ж?..
Оргон
(в сторону)
Нет, вижу, милая, тебе нужна наука!
Сейчас получишь ты отличнейший урок…
(Принимает такое положение, чтобы удобнее было ударить Дорину, и, говоря с дочерью, при каждом слове поворачивается к первой; но та стоит неподвижно и безмолвно.)
Отбрось же все сомнения, дружок!
Мой выбор – лучшая порука…
(Дорине)
Ты что ж молчишь?
Дорина
Мне нечего сказать…
Оргон
Ну хоть словечко!
Дорина
Не желаю…
Оргон
Постой же, я тебя поймаю!
Дорина
Не так глупа, чтоб вам меня поймать!..
Оргон
(Мариане)
Надеюсь, ты одумаешься скоро.
Ты не дитя! Рассудишь и сама…
Дорина
(отбегая)
Не будет этого позора!..
Оргон
(Мариане)
Мой друг, ты видишь… здесь чума!
Последних сил могу я с ней лишиться…
Я вне себя… дрожу я весь…
Побудь одна, все хорошенько взвесь —
А я пройдусь… мне надо освежиться!
Явление третье
Мариана и Дорина.
Дорина
Вы немы, и за вас пришлось мне воевать.
Уж подлинно на редкость поведенье:
Спокойно выслушать такое предложенье —
И ни словечка не сказать!
Мариана
Что ж делать мне, когда отец желает…
Дорина
Что делать?! Отвечать как надо…
Мариана
То есть как?
Дорина
Сказать, что, мол, любовь не рассуждает,
Что по сердцу другой пришелся вам, что брак
Для девушки – такой серьезный шаг…
А если уж в Тартюфа он влюбился,
Так сам на нем пускай бы и женился!
Мариана
В уме ли ты?! Отцу – такой ответ?!
Дорина
Скажите мне чистосердечно:
Вы любите Валера или нет?
Мариана
Дорина, ты бесчеловечна!..
Тебе-то уж грешно меня терзать…
Перед тобой всю душу я раскрыла!
Тебе ли спрашивать – не знать,
Как пылко я Валера полюбила?..
Дорина
Об этом-то слыхала я стократ —
И все-таки берет меня сомненье:
По-вашему – любовь, на мой же взгляд —
Как будто бы одно воображенье…
Мариана
Так я себя и всех обманываю, да?!
Ну хорошо… оставь меня тогда!
Дорина
Так любите?.. Наверно?..
Мариана
Обожаю!
Дорина
И он вас любит?
Мариана
Да… я думаю, что так…
Дорина
И вам обоим, полагаю,
Не терпится вступить скорее в брак?..
Мариана
Ах, если бы!.. Но сбудется ли это?..
А на Тартюфа я не в силах и смотреть…
Дорина
Зависит все от вашего ответа…
Мариана
Я вижу, мне одно осталось – умереть!..
Дорина
Вот хорошо! А мне и невдомек, признаться…
Исход и скорый, и простой:
Чуть что не так – покончили с собой,
И дела нет… И глупостью такой
Способны вы серьезно обольщаться?
Мариана
Дорина, что с тобой?! Моя печаль
Тебя не трогает нисколько?..
Дорина
По правде говоря, мне вас совсем не жаль…
Совсем, совсем! Меня вы злите только:
Подумаешь, дитя… теряется, дрожит…
Мариана
Ты знаешь, я робка…
Дорина
Здесь робость не у места!
Мариана
Пусть сам Валер с отцом поговорит:
Ведь я еще пока его невеста…
Дорина
Отлично! Чтоб себя избавить от греха,
Обузу всю свалить на жениха?!
Мариана
Так хочешь ты, чтоб я забыла
Девичий стыд, дочерний долг…
Дорина
Ой нет!
Я этого совсем не говорила!
Мне и мешаться бы не след…
Чему дивилась я, так просто и понятно:
Я вижу, что для вас самих
Стать госпожой Тартюф и лестно, и приятно…
И то сказать, Тартюф ли не жених? —
Хитер, в любой беде сумеет извернуться,
Всегда здоров, прекрасный аппетит,
И свеж лицом, и родом именит:
Немудрено, что он успел вам приглянуться.
Мариана
О господи!..
Дорина
И стать его женой?!
Да можно ошалеть от радости такой!..
Мариана
Не говори ты мне об этом!
Я за Тартюфа не пойду…
Но помоги же мне хоть словом, хоть советом!..
Дорина! Ты молчишь?! Я жду…
Дорина
Напрасно, лучше и не ждите!
Советы я не смею подавать…
Да и к чему они? Я не могу понять,
Что надо вам? О чем вы так скорбите?..
Подумайте, влюбленный муженек
Свою прелестную супругу и хозяйку
Посадит нежно в таратайку
И увезет в родимый городок…
Жена судьи, супруга депутата, —
Все, словом, кумушки с почетом примут вас
И даже стул складной подставят вам тотчас;
А карнавал настанет – вот тогда-то,
Как явитесь на бал – оркестр гремит!
Всего, положим, две волынки,
Зато паяц, пожалуй, насмешит,
А там – прислушайтесь – ему
Пастушка вторит!
Супруг же ваш…
Мариана
Она меня уморит!
Что делать мне?..
Дорина
Не смею вам сказать:
Вы госпожа, а я…
Мариана
Дорина, умоляю!..
Дорина
Пусть все узнают, все! Вас надо наказать…
Мариана
Послушай…
Дорина
Нет!
Мариана
Я громко объявляю…
Дорина
Не слушаю! Уж вы обречены
Тартюфу – и конец…
Мариана
В последний раз, Дорина,
Прошу тебя…
Дорина
По воле господина,
Вы отартюфиться должны…
Мариана
А!.. Если так… я более ни слова!
Теперь что хочешь: смейся, злись —
Я без тебя сумею обойтись…
Но знай, что я на все готова!..
(Хочет уйти.)
Дорина
Постойте! Как-никак вас надо пожалеть…
Что злилась я – вы виноваты сами,
Но это уж прошло…
Мариана
Ах, лучше умереть!..
Дорина
Ну вот еще! Давайте-ка мы с вами
Поговорим толково… Например…
Да вот и господин Валер!
Явление четвертое
Мариана, Дорина и Валер.
Валер
Приятную мне новость сообщили
Про этого… Тартюфа – и про вас!
Мариана
И про меня?!
Валер
Что это – шутка или…
Он ваш жених?!
Мариана
Мне батюшка сейчас
Сказал…
Валер
Ваш батюшка?..
Мариана
Он этого желает…
Валер
А вы?..
Мариана
Не знаю…
Валер
А!.. Хорошенький ответ!..
Не знаете вы?..
Мариана
Нет…
Валер
Но кто же знает?
Мариана
Быть может, вы дадите мне совет?
Валер
Извольте! Мой совет – немедля
согласиться…
Мариана
Вы это мне советуете?..
Валер
Да…
Мариана
И вы не шутите?..
Валер
В советах – никогда!..
Мариана
Благодарю!.. Так мы должны проститься?
Валер
Вы соглашаетесь, я вижу, без труда?..
Мариана
Я только слушаюсь совета…
Валер
Вам угодить хотел я… чем могу…
Мариана
Я тоже, чтоб не быть в долгу…
Дорина
(отходя вглубь)
Ну разговор!.. Чем кончится все это!..
Валер
Так вот она – любовь!.. Рассеялся туман —
И что ж за ним? Обман… один обман!
Мариана
Я вас прошу… об этом уж довольно!
Вопрос мой был так ясен… на него
Вы отвечали добровольно…
Я так и поступлю – и больше ничего…
Валер
К моим словам хотите вы придраться —
И предо мной хоть этим оправдаться?..
Мариана
Вы не ошиблись…
Валер
Как всегда!
А ведь меня – признайтесь откровенно —
Вы не любили никогда?
Мариана
Вольны вы думать все…
Валер
О, это несомненно!
Итак, я оскорблен… но знаю, где искать
Желанного сердечного привета
И где меня не станут оскорблять…
Мариана
Вполне надеюсь я на это:
При ваших качествах…
Валер
О качествах моих
Не вам бы говорить! Вы не признали их…
Но есть одна душа: в нее я верю —
Она заменит мне потерю!..
Мариана
Потеря так мала, что в ней немудрено
Утешиться…
Валер
О да! Я постараюсь…
А если мне забыть ее не суждено —
Уж притворюсь, да не признаюсь…
Хоть мучиться в тиши и буду сам!
Мариана
Решение прекрасное…
Валер
А вам
Хотелось бы, чтоб той же страсти пламя
Я сохранил навек для вас одной
И сердце, брошенное вами,
Не смел отдать избраннице другой?
Мариана
Нет-нет, напротив – я желала б,
Чтоб это все скорей сбылось…
Валер
Вот как, желали б?..
Мариана
Да…
Валер
Тогда решен вопрос:
Без вздохов, сетований, жалоб —
Все сбудется как надо… Очень рад!
(Делает шаг к выходу.)
Мариана
Я тоже…
Валер
(возвращаясь)
Но не забывайте,
Что в этом я ничуть не виноват…
(Идет.)
Мариана
Я не забуду, нет…
Валер
(возвращаясь)
И знайте,
Что если бы не ваш пример…
Мариана
Д-да…
Валер
(уходя)
Вы сами все безжалостно порвали!..
Мариана
Сама…
Валер
(возвращаясь)
Послушайте, ведь это навсегда!..
Мариана
Счастливый путь!..
Валер
(дойдя до двери и возвращаясь)
А?..
Мариана
Что?..
Валер
Вы, кажется, позвали?
Мариана
Не думала!
Валер
Позвольте пожелать
Всего хорошего…
Мариана
Прощайте!..
Дорина
(выступая вперед)
Ну, малютки,
Пора и мне свое сказать:
Довольно с вас – есть мера всякой шутке!..
Постойте!..
(Удерживает Валера за руку.)
Валер
Что тебе?
Дорина
Пожалуйте сюда!
Валер
Зачем?
Дорина
Пожалуйте!
Валер
Я вовсе не желаю…
Дорина
Да вы…
Мариана
(в сторону)
Он от меня бежит, я понимаю —
Так лучше я уйду…
Дорина
(оставляя Валера и спеша к Мариане)
А вы куда?..
Мариана
Я ухожу…
Дорина
Прошу остаться!
Мариана
Нет-нет, напрасно ты стараешься… пусти!..
Валер
(в сторону)
Ей тягостен мой вид… скорей уйти!..
Дорина
(оставив Мариану, спешит к Валеру)
Опять?! Послушайте, ведь мне не разорваться!
Но я таки поставлю на своем…
(Берет Мариану и Валера за руки и выводит их вперед.)
Идите-ка сюда!
Валер
(Дорине)
Ну?..
Мариана
Что ж потом?..
Дорина
(Валеру)
Позвольте вас спросить, не стыдно ль так
сердиться?
Валер
Ты слышала, как я был оскорблен!
Дорина
(Мариане)
А вам не совестно?
Мариана
Ты видела, как он
Осмелился со мною обходиться!
Дорина
(Валеру)
Все глупости!.. Хотите, присягну,
Что у нее желанья нет иного,
Как вашей быть женой!
(Мариане)
Он любит вас одну,
Я головой ручаться вам готова!
Мариана
(Валеру)
Вы дали мне такой совет…
Валер
(Мариане)
А вы ко мне с таким вопросом обратились…
Дорина
Что оба вы совсем ума лишились —
Едва не натворили бед!..
(Валеру)
Давайте руку, ну!
Валер
(давая руку)
На что тебе?..
Дорина
(Мариане)
Вы – тоже!
Мариана
(давая руку)
Зачем?..
Дорина
Давайте уж! Вот так…
Друг в друга влюблены, вступить готовы в брак —
И чуть не разошлись. Ни на что не похоже!..
Мариана и Валер некоторое время стоят рука за руку, не глядя друг на друга.
Валер
(повернувшись к Мариане)
Все сердитесь?.. Взглянули б хоть глазком…
Мариана с улыбкой поворачивается к Валеру.
Дорина
(в сторону)
А от любви глупеют люди, право!..
Валер
(Мариане)
Однако злая вы! Обидеть нипочем,
Всю душу истерзать – забава…
Мариана
Не вам бы упрекать! Неблагодарный… да!
Дорина
Успеете потом поспорить, господа:
У нас Тартюф еще на шее…
Мариана
Что делать с ним?
Дорина
Терпеть пока…
(Мариане)
Бог милостив!
(Валеру)
Беда невелика!
(Мариане)
А главное – вести себя хитрее…
По малости надежды подавать
И все откладывать: то похороны встретить,
То зеркало разбить, то захворать,
То что-нибудь еще недоброе приметить…
Там видно будет! А сейчас
Вам надо разойтись, чтоб не застали вас…
(Валеру)
Вы за себя похлопочите тоже:
Поговорите с тем, с другим…
Ну марш!..
Валер
(Мариане)
Я ухожу спокойно: я любим —
И это мне всего дороже!..
Мариана
(Валеру)
Пусть будет мой отец неумолим,
Пусть не захочет он о вас и слышать – знайте,
Что буду я иль ваша, иль ничья!..
Валер
О, если б я посмел…
Дорина
Да не позволю я!
(Берет обоих за плечи и расталкивает в разные стороны.)
Пожалуйте!.. А вы сюда!.. Прощайте!..
Действие третье
Явление первое
Дамис и Дорина.
Дамис
О гром небес пусть разразит меня,
Пусть буду я последним негодяем,
Пусть… все что хочешь, если я
Чего-нибудь не выкину!
Дорина
Мы знаем,
Что вы изрядный сумасброд…
Но стоит ли дурить? Поверьте, в разговорах,
Приготовлениях да сборах
Воды еще немало утечет!
Дамис
Хотел бы я всего два слова
Пройдохе этому шепнуть…
Дорина
Ой нет, мешаться вам не следует отнюдь:
Здесь нужно действовать спокойно и толково…
У вашей мачехи сейчас
С Тартюфом будет объясненье…
Он перед ней смирялся уж не раз —
И я давно-таки имею подозренье,
Что неспроста подобное смиренье…
Теперь он молится, слуга его сказал, —
Но было уж к концу: вот вас бы не застал!
Я подожду его, а вы ступайте…
Дамис
Зачем? Я тоже здесь останусь…
Дорина
Ни-ни-ни!..
Пускай вдвоем поговорят они…
Дамис
Я буду нем…
Дорина
Хоть клятву дайте —
Поверю я, чтоб стали вы молчать?..
Ступайте!
Дамис
Нет!
Дорина
Вы, стало быть, хотите
Нам не помочь, а помешать?..
Ну вот и он! Идите же, идите!
Дамис скрывается за дверью в глубине.
Явление второе
Дорина и Тартюф.
Тартюф
(заметив Дорину, оборачивается и говорит в дверь)
Да-да, Лоран: спрячь плеть и власяницу
И о себе молись! А если спросит кто,
Скажи, что я отправился в темницу
Раздать несчастным кое-что…
Дорина
(про себя)
Хвастун!
Тартюф
Ты говорить хотела
Со мною?
Дорина
Да…
Тартюф
О господи! Постой…
(Вынимает из кармана платок.)
Прошу тебя – возьми…
Дорина
Зачем?
Тартюф
Прикрой!
Совсем прикрой, чтоб не видал я тела!
Стыдилась бы! – и мерзко, и грешно…
Дорина
Однако вы на искушенье слабы!
А мне так, право, все равно!
На вас глядеть спокойно я могла бы,
Хоть оголитесь вы…
Тартюф
И слушать не хочу…
Уйду!..
Дорина
Нет-нет! Останьтесь – я молчу…
Меня к вам барыня послала —
Просить пожаловать сюда на пару слов…
Тартюф
Ты знаешь – я всегда готов…
Дорина
(в сторону)
Совсем размяк! Неужто угадала?..
Тартюф
Когда ж она придет?
Дорина
Я думаю, сейчас…
Идет!.. Я оставляю вас…
Явление третье
Тартюф и Эльмира.
Тартюф
Смиренных чувств примите выраженье:
Да снизойдет на ваши дни
Всеправящих небес благословенье —
И в светлых радостях да протекут они…
Эльмира
Благодарю за пожеланья!
Но сядемте – удобней будет нам…
Тартюф
Оправились ли вы от тяжкого страданья?
Эльмира
О да! Вполне…
Тартюф
Дошли ли к небесам
Мои мольбы – мне неизвестно,
Но день и ночь о вас молился я
И бичевал безжалостно себя…
Эльмира
Я, право, смущена… хотя мне очень лестно…
Тартюф
Чтоб ваше нежное здоровье сохранить,
Я отдал бы свое!..
Эльмира
Едва ли я могла бы
Такую жертву заслужить…
Тартюф
Нет жертвы той, которая была бы
Достойна вас! Кто в силах оценить…
Эльмира
Простите! Я пришла, чтоб с вами
Поговорить… Пока мы здесь одни…
Тартюф
О да, мы здесь одни! Я взыскан небесами!
Мою мольбу услышали они —
И то, о чем мечтал я дерзновенно,
Сбылось!..
Эльмира
Поговорить хочу я откровенно…
Дамис, не показываясь, приотворяет дверь, за которой он скрылся, и прислушивается к разговору.
Тартюф
Открыть всю душу вам давно уж я стремлюсь!
Поверьте мне, когда, блистая красотою,
Окружены вы шумною толпою
Поклонников, поверьте мне, клянусь,
Что если я тогда волнуюсь и сержусь,
То руководит мной не зависть и не злоба,
А преданность глубокая, до гроба!
Клянусь вам…
Эльмира
Верю я вполне,
Что лишь добра желаете вы мне…
Тартюф
(схватив и пожимая ее руку)
Вы не ошиблись! Да, мое расположенье…
Эльмира
Ой, больно как!..
Тартюф
Простите… увлеченье…
Могу ли я желать вам сделать больно?
Ах!..
(Кладет руку на колени Эльмиры.)
Эльмира
Что с вами?
Тартюф
Я любуюсь тканью…
Какая мягкая!..
Эльмира
Нет-нет, оставьте! Страх
Щекотки я боюсь…
(Отодвигает свое кресло. Тартюф снова придвигается.)
Тартюф
А этому вязанью
(трогая косынку Эльмиры)
Ведь нет цены! Как тонко и легко!
Что за изящество узора!
Вот в чем ушли мы далеко…
Эльмира
Мы так же далеко ушли от разговора…
Не знаю, верить ли? Но всюду слышу я,
Что мой супруг нарушить слово хочет
И дочь свою за вас он будто прочит…
Тартюф
Он намекал мне, но… увы, мечта моя
Лелеет счастие иное!
Эльмира
Я понимаю вас… вам чуждо все земное!
Тартюф
Не с каменным же сердцем я рожден!..
Эльмира
Ваш взор всегда был к небу обращен…
Тартюф
Небесному усердно поклоняясь,
И на земле – среди ее чудес —
Нередко мы встречаем, восторгаясь,
Прекрасные создания небес.
Красавиц истинных немало в мире нашем,
Но лучезарной красоты
Все безупречные черты
В едином образе слились… в едином – вашем!..
Предстали вы – и в тот же миг,
Видением прелестным восхищенный,
Объятый трепетом неведомым, смущенный,
Земной любви блаженство я постиг!..
Сначала думал я, что это искушенье,
Что тешится сам дьявол надо мной,
И принял твердое решенье —
Вас избегать и взглядом и мечтой…
Но скоро я прозрел: мне стало ясно,
Что я тревожился напрасно,
Что не грозит соблазн душе моей,
Что эта страсть не грех… и я отдался ей!..
Не бойтесь дерзкого признанья:
Глубоко затаив заветные мечты,
От вашей нежной доброты,
Как нищий, жду я робко подаянья…
Отвергнутый – бежать ли должен я,
Блаженство мне изведать суждено ли,
Я покорюсь смиренно вашей воле…
Казните же иль милуйте меня!..
Эльмира
Вы объяснились очень мило,
Но признаюсь, я так поражена…
Вас удержать, казалось бы, должна
Хоть набожность: не в ней ли ваша сила?..
Тартюф
Легко сказать!.. Ну да, я набожен – так что ж?
Ведь я и человек! К чему ж притворство, ложь?
Когда недуг любви переживаешь,
Когда над сердцем познаешь
Всю власть живой красы – тогда
не рассуждаешь!..
Пусть эта речь в устах моих
Безумной, дикой назовется!
Не ангел я!.. А против чар таких
Простому смертному под силу ли бороться?
Молитвы, слезы, пост – все, все побеждено,
И вот, что молча лишь глазами
Да вздохами я выражал давно,
Решился наконец я выразить словами…
О, если бы суровая судьба
Мне улыбнулась вдруг – и ласкою сердечной
Утешили бы вы несчастного раба!
Я вас одну боготворил бы вечно…
Со мною вы вполне ограждены
От пересудов и от сплетен:
Чтоб толки возбуждать, я слишком незаметен —
Не то что эти болтуны,
Которым женщины внимают так охотно
И отдаются беззаботно!
Для них победы нипочем,
И, чтоб свое тщеславье позабавить,
Они бесстыдным хвастовством
Готовы женщину навеки обесславить…
А мы, стяжавшие почет
Лишь доблестным, примерным поведеньем,
Мы не болтаем, нет! Нам хвастать не расчет:
Иначе мы рискуем положеньем…
Кому сердца мы отдаем,
Те могут брать их без опаски:
Храня себя же от огласки,
Равно и их мы бережем!
Эльмира
Вы убеждать умеете – нет спора…
Но обо всем, как добрая жена,
Я мужу рассказать должна:
Пусть видит он, что значит без разбора
Всех приближать и жаловать в друзья…
Тартюф
О нет, владычица моя!
Вы не расскажете!.. Почтительно-любовным
Признанием я вас не оскорбил!
Смотря на вас, остаться хладнокровным —
Подумайте! – ведь это выше сил…
Эльмира
Вы заслужили наказанье —
Что толковать! Но я вас пощажу
И ничего Оргону не скажу;
За это вы дадите обещанье —
От Марианы пред отцом
Решительно и прямо отказаться
И в это дело уж потом
Ни под каким предлогом не мешаться.
Явление четвертое
Тартюф, Эльмира и Дамис.
Дамис
(выходя из-за двери)
Ну нет!.. Я должен разгласить…
Я слышал все – теперь он в нашей власти!
Довольно нам из-за него сносить
Незаслуженные обиды и напасти!
Обману наглому конец!
Немедленно узнает все отец!..
Эльмира
К чему, Дамис? Ведь я уж обещала,
Что пощажу его… Сегодняшний урок
Пойдет ему, надеюсь, впрок…
Я не обижена нимало:
Для любящей и преданной жены
Все эти глупости смешны —
И мужа из-за них тревожить не пристало…
Дамис
Вы правы, может быть… но все-таки его,
По-вашему, щадить я не согласен:
Уж это было бы прямое баловство!
Его ли гнет над нами не ужасен?..
Пока отец им обольщен
И в святости его деяний убежден,
До той поры он только и опасен…
И эдакий-то случай упустить?
Да я бы никогда не мог себе простить!..
Эльмира
Дамис!..
Дамис
Нет-нет! Не тратьте слов бесплодно!
Я так решил… я так хочу!
Вы поступайте как угодно,
А я себя утешу – отомщу!..
Явление пятое
Тартюф, Эльмира, Дамис и Оргон.
Дамис
Ах, батюшка, лишь вас недоставало!..
Пожалуйте поближе: есть у нас
Новинка свежая для вас —
Вы удивитесь ей, я думаю, немало…
Вот человек, который позабыл
И ласки ваши, и даянья
И вероломно заплатил
Изменою за все благоденья!
Я перед вашею супругою тотчас
Его застал в пылу любовного признанья.
По доброте своей от вас
Все это скрыть она хотела,
Но я его изобличаю смело!..
Вы – мой отец, она – вторая мать!
Я вам обязан был сказать…
Эльмира
Я остаюсь при том же мненье:
Какая надобность все мужу говорить?
Наш долг совсем не в этом, а в уменье
Себя самой, без мужа, защитить!
И если б вы меня хоть каплю уважали —
Вы ничего бы не сказали!..
Явление шестое
Тартюф, Дамис и Оргон.
Оргон
Я в ужасе!.. Что слышу я, мой брат?
Их обвинения неужто справедливы?!
Тартюф
О да! Я тяжко виноват:
Я изверг, я злодей, я грешник нечестивый!
Вся жизнь моя сплошной разврат!
И вот унижен небесами
Я в наказанье перед вами…
Но я молчу! Пусть буду обвинен
В каком угодно преступленье —
Оправдываться я не стану в униженье…
Поверьте им и прогоните вон
Бесстыдного обманщика и вора!
Мне все равно!.. Уж этим моего
Вы не умножите позора:
Что выслушали вы – довольно и того…
Оргон
(Дамису)
А!.. негодяй! Так этой клеветою
Ты очернить хотел передо мною
Безгрешное, святое существо?!
Дамис
Как, батюшка?! Он будет лицемерить
По-прежнему, а вы готовы верить?!
Оргон
Молчи, проклятая чума!..
Тартюф
О нет! Зачем?..
Быть может, он не виноват совсем!
Он вам дает такие уверенья…
Почем вы знаете, на что способен я?
Вас подкупила, без сомненья,
Наружность скромная моя:
Остерегайтесь увлеченья!
Везде, где я известен, я слыву
Как человек с безгрешною душою —
Но заслужил ли я столь лестную молву?
Поистине я очень мало стою!..
(Дамису)
Мой сын, прошу вас продолжать!
В лицо меня вы назовите
Лжецом, развратником, убийцей – кем
хотите:
Не только я не стану возражать,
Но на коленях перед вами,
Униженный, подавленный грехами,
Готов я каяться и слезы проливать…
Оргон
(Тартюфу)
О, это слишком!..
(Дамису)
Ну что же стал ты истуканом?!
Дамис
Ах, батюшка! Бесстыднейшим обманом…
Оргон
Молчи ты!..
(Тартюфу)
Встаньте же, мой брат!
Я с ним разделаюсь! Он будет сам не рад…
Прошу вас…
(Дамису)
Негодяй!..
Дамис
Бездельника такого
Хотите вы…
Оргон
Молчи!
Дамис
Я вне себя!..
Я просто…
Оргон
Если ты хоть слово
Произнесешь еще – я задушу тебя!..
Тартюф
Не гневайтесь, о брат мой, бога ради!
Сторицею готов я пострадать —
Но лишь бы мне чужих страданий не видать…
Оргон
(Дамису)
Бессовестный!..
Тартюф
И об его пощаде
У ваших ног я стану умолять…
Оргон
(тоже становясь на колени и обнимая Тартюфа)
О боже! Этого еще недоставало!..
(Дамису)
Ты видишь?!
Дамис
Но…
Оргон
Молчать!..
Дамис
Да я…
Оргон
Молчать!..
Все для меня теперь понятно стало —
Он ненавистен вам. Вы все до одного
Озлоблены против него…
Ко всякой глупости спешите вы придраться,
Чтоб как-нибудь поссорить нас… Но я
Не так уж прост, любезные друзья,
И, чем упорнее вы будете стараться,
Тем крепче с ним вы сблизите меня!..
А для того чтоб вы скорее присмирели,
Потороплюсь я свадьбой…
Дамис
Неужели
Намерены заставить вы сестру…
Оргон
Намерен, да! Сегодня же!.. Довольно!..
Теперь как следует к рукам вас приберу —
Избаловались вы уж больно!..
Ну кланяйся же в ноги, негодяй,
И о прощенье умоляй!..
Дамис
Чтоб я стал кланяться?.. И этому-то плуту?!
Оргон
А!.. Ты упорствуешь!.. И за свое опять!..
Где палка?..
(Тартюфу)
Нет! Прошу вас не мешать!..
Я должен…
(Дамису)
Вон сию ж минуту!..
Чтоб о тебе не слышал даже я!..
Дамис
Я ухожу… но…
Оргон
Вон! Нет сына у меня!..
Тебя наследства я лишаю!
Да мало этого, несчастный!.. Проклинаю!..
Явление седьмое
Тартюф и Оргон.
Оргон
Так оскорбить!.. И оскорбить кого?!
Тартюф
Да ниспошлет Господь ему прощенье
За причиненное во гневе огорченье.
Вы не поверите, о брат мой, до чего
Меня гнетет такое озлобленье!..
Оргон
Я думаю!..
Тартюф
Обидно! Тяжело!..
Подумаешь, кому и чем я вреден?..
Не тем ли, что всегда плачу добром за зло?
Что бескорыстен я и беден?..
Но что со мной?.. Не правда ли, я бледен?..
В глазах темно… почти не вижу вас…
Мне, право, кажется, что я умру сейчас…
Оргон
(в слезах бежит к двери, в которую вышел Дамис)
Ну счастлив ты!.. Остался б ты здесь дольше —
Уж света божьего не увидал бы больше!
(Тартюфу.)
Придите же в себя, мой дорогой!..
Тартюф
Нет… Вижу я, что так не может длиться
И что немедленно я должен удалиться:
Тогда в ваш дом воротится покой…
Оргон
Вы шутите?..
Тартюф
Меня здесь ненавидят —
И скоро, может быть, не так еще обидят,
Не то еще наговорят!..
Оргон
Да я совсем их слушать не намерен!..
Тартюф
Они упорны: захотят —
Заставят выслушать… ах, в этом я уверен!
Оргон
Да никогда!..
Тартюф
Вы знаете, мой брат,
Что женщина улыбкою одною
Способна властвовать над мужнею душою…
Оргон
Нет-нет!..
Тартюф
Позвольте мне уйти!
Мое отсутствие тотчас их успокоит…
Оргон
А я погибну, да!.. Без вас и жить не стоит!..
Тартюф
Готов я жертву принести —
Но если б…
Оргон
А!..
Тартюф
Пусть так! Оставим это…
Я знаю, как теперь себя вести,
Чтоб избежать малейшего навета:
Ни разу с нынешнего дня
Вы не увидите меня
С супругой вашей…
Оргон
Нет, вы будете встречаться
Как можно чаще, да!.. Пусть видят, говорят,
Волнуются, ехидствуют, шипят —
Я буду только потешаться!
Да я еще не то готовлю им:
Чтобы вконец их озадачить
И в ярость привести, намерен я своим
Единственным наследником назначить…
Ну подскажите же – кого?..
Не знаете?! О господи, кого же,
Как не того, кто мне всех ближе и дороже, —
Не будущего зятя моего?!
Согласны ль вы, мой друг?..
Тартюф
В моей смиренной доле
Покорствовать во всем привык я Божьей воле…
Оргон
Отлично! Значит, по рукам?!
Теперь уж я не знаю, что могло бы
Нас разлучить!.. Пойдемте же! Я вам
Сейчас же все формально передам,
Пусть обезумеют от зависти и злобы!..
Действие четвертое
Явление первое
Тартюф и Клеант.
Клеант
Об этом все толкуют громогласно —
И было бы, я думаю, напрасно
Скрывать, что вас винят во всем.
В подробности входить уж мы не будем,
А дело попросту рассудим, —
Допустим худшее: пусть виноват кругом
Один Дамис… Неужто вам отрадно,
Что из-под отчей кровли сын
С проклятьем выгнан беспощадно?!
Послушайте, ведь вы христианин
И – говорят – примерный, образцовый,
Для ближних всем пожертвовать готовый…
Так докажите же, что вы такой и есть!
Смирите гнев! Забудьте оскорбленье!
Пусть торжество доставит вам не месть,
А христианское прощенье!..
Тартюф
Увы, покончить все желал бы я и сам!
Обиду я охотно забываю
И злобы никакой к Дамису не питаю…
Но это не было б угодно небесам!..
Дамис не может возвратиться:
Он – в дом, я – из дому… иль должен буду я
Постыдной клевете смиренно покориться:
Все обвинят немедленно меня!
Все скажут: «А!.. так вот что! Он боится,
Чтобы Дамис не стал ему вредить!
Он хочет этою двуличною игрою
Его молчание купить!
Теперь себя он выдал с головою!..»
Клеант
Плохие доводы! Ни в чем
Они меня не убедили…
О небесах вы что-то говорили…
К чему?.. Скажите, уж не вы ли
От Неба посланы судьей и палачом?!
Смешно!.. Нет, знаете, про это мы забудем—
Куда уж нам! – а лучше сами будем
По совести и правде поступать!
Тартюф
О боже мой! Я так и поступаю:
Дамиса я простил… но вместе жить опять —
Ведь это грех!.. Я не дерзаю
Об этом даже помышлять —
И уж никто меня не властен приневолить…
Клеант
А завладеть наследственным добром
И целое семейство обездолить
Вы не считаете грехом?..
Тартюф
Из знающих меня, наверное, ни в ком
Не явится и тени подозренья,
Что я корыстные имел поползновенья;
Напротив, этот дар я принял для того,
Чтоб он в дурных руках не очутился,
В соблазн не ввел бы никого,
В порочные дела не воплотился!..
А я решил, что все раздам
На благо ближнего – во славу небесам…
Клеант
Э, полноте!.. К чему пустые опасенья?..
Пусть тот, кому наследство суждено,
Из-за него впадет и в прегрешенья…
По правде говоря, не все ли вам равно?
Не это вас тревожить бы должно —
А то, что вас грабителем ославят
И горько, может быть, раскаяться заставят…
Непогрешимость и грабеж —
Извольте помирить! Руками разведешь!..
Ну хорошо! Вам жить нельзя с Дамисом вместе?!
Не лучше ль самому с достоинством уйти,
Чем обвинение позорное нести?
Я, наконец, взываю к вашей чести…
Тартюф
Простите! Должен я окончить разговор:
Долг благочестия зовет меня…
Клеант
(один)
Хитер!..
Явление второе
Клеант, Эльмира, Мариана и Дорина.
Дорина
Ах, сударь, вы должны помочь нам – как хотите!
Да что тут говорить! Вы на нее взгляните:
Совсем бедняжка извелась —
Ей этот брак страшней могилы!
Наш господин придет сюда сейчас,
И надо нам употребить все силы,
Чтобы его уговорить
Безумное решенье отменить…
Явление третье
Клеант, Эльмира, Мариана, Дорина и Оргон.
Оргон
Ага!.. Все в сборе здесь? Чудесно!..
(Мариане)
А я к тебе с гостинцем, мой дружок:
Контракт готов… какой – тебе известно…
Будь счастлива! Я сделал все что мог…
Мариана
(на коленях перед Оргоном)
О батюшка, молю вас… заклинаю!..
Не принуждайте вы меня!
Скажите мне, в чем провинилась я?
За что меня карать хотите вы? Я знаю,
Что вам обязана я всем…
Я до сих пор была покорна вашей воле…
Не заставляйте же меня в печальной доле
Об этом позабыть! Пусть я расстанусь с тем,
Кого, быть может, и не стою,
Хоть и люблю… без памяти люблю…
Не буду я роптать… Но стать женою
Тартюфа – нет! Я не стерплю!..
И лучше уж покончу я с собою…
Оргон
(теряя самообладание)
Оргон! Оргон! Где мужество твое?..
Мариана
Я зла Тартюфу не желаю…
Отдайте все ему – и ваше, и мое —
И он вполне утешится, я знаю…
А у меня одна теперь мечта…
О батюшка, позвольте! Я желаю
Свой век в монастыре окончить…
Оргон
Та-та-та!..
В любовь нельзя играть – игрушка отнята,
Так и в монахини? Забавно!..
Не проведешь, голубушка! Вставай!
Готовься быть супругой благонравной
И пустяков мне больше не болтай!..
Дорина
Ах, сударь…
Оргон
Ну?! Тебя еще здесь надо?!
Проворная! Везде соваться рада!..
Кто звал тебя? Зачем пришла сюда?..
Клеант
Позволь мне дать тебе совет…
Оргон
Твоим советам
Внимал охотно я всегда:
Они умны – и спора нет об этом…
Да только мне не нужны – вот беда!..
Эльмира
Не нахожу я слов от изумленья!
Ты слышал, что сейчас со мной произошло:
Уж это бы, я думаю, могло
Спасти тебя от ослепленья!
Оргон
Я верю лишь тому, что вижу, так и знай!
Твой пасынок, беспутный негодяй,
Налгал, а ты за ним!.. нельзя же, в самом деле!
Друзья! Водой не разольешь!..
Но, милая, меня не проведешь…
Уж если бы так было, неужели
Могла бы ты иметь такой спокойный вид?..
Эльмира
Мой вид здесь ничего не значит!
Признанье глупое не всякую смутит,
Не всякая от этого заплачет.
И жаловаться к мужу побежит…
Я знаю многих между нами:
Им любо на себя вниманье обращать —
И честь свою они готовы защищать
Чуть не когтями и зубами…
Избави бог им подражать!
Поверь, двумя-тремя холодными словами
Я всякое признанье прекращу…
Оргон
Ну ладно! Некогда беседовать мне с вами…
Все будет так, как я хочу, —
И кончено!..
Эльмира
Что делать мне с тобой,
Упрямый человек?! А если я устрою,
Что сам увидишь ты, каков приятель твой?..
Оргон
Увижу?..
Эльмира
Да…
Оргон
Рассказывай!..
Эльмира
Постой!
Я говорю тебе…
Оргон
Оставь!..
Эльмира
Что за мученье!
Да ты ответь хоть на вопрос:
Представь, что мне бы удалось
Склонить его опять на объясненье,
А ты бы спрятался и все бы услыхал, —
Тогда б ты что сказал?..
Оргон
Тогда?.. Ну уж не знаю…
Тогда… ну что ж?.. тогда, я полагаю…
Да ничего бы не сказал!..
Все это вздор! И слушать я не стану…
Эльмира
Ну бог с тобой! Тогда один исход —
Прибегнуть к хитрости, к обману
И доказать тебе воочию…
Оргон
Идет!
Посмотрим, как ты извернешься!
Сдается мне, ты славно попадешься…
Эльмира
(Дорине)
Зови его сюда!
Дорина
Догадлив он!
Смекнет – не явится, хоть сами позовите…
Эльмира
Не беспокойся! Кто влюблен
И сам собою обольщен —
Того поймать легко… Зови!
(Клеанту и Мариане)
А вы уйдите…
Явление четвертое
Эльмира и Оргон.
Эльмира
Теперь вот этот стол сюда —
И полезай скорей!..
Оргон
Под стол?!
Эльмира
Ну да!
Ты должен спрятаться совсем.
Оргон
Но для чего же
Под стол залезу я?
Эльмира
Ах боже!
Так надобно… уж ты мне не мешай!
Ну прячься – и ничем себя не выдавай…
Оргон
Я снисходителен до глупости, не скрою…
Но я свое таки возьму
И посмеюсь жестоко над тобою!
Эльмира
Смеяться-то придется – но кому?..
(Оргону, который уже под столом)
На эту глупую затею
Решилась я, ты знаешь, для чего…
Открыть тебе глаза, надеюсь, я сумею…
Но чтоб поймать святошу твоего,
Должна я буду притвориться!
Ведь если я не поощрю его,
Он сам начать, пожалуй, побоится…
Пусть только он вообразит,
Что страсть его небезнадежна, —
Услышишь ты, как пламенно и нежно
Твой друг со мной заговорит!
Но я прошу – не мучь меня напрасно.
Я жертвую собой – ты это рассуди…
Когда тебе все станет ясно,
Не мешкая, тотчас же выходи —
Иначе я… Идет!.. Сиди!..
Явление пятое
Эльмира, Тартюф и Оргон (под столом).
Тартюф
Не знаю, правда ли… Дорина мне сказала,
Что я вам нужен…
Эльмира
Да. Сейчас
Я вам скажу… заприте дверь сначала…
Никто не должен слышать нас.
(Тартюф запирает дверь и возвращается.)
Я не желаю повторенья
Того, что было здесь… вы также – без сомненья.
Дамис меня встревожил так,
Что я невольно растерялась…
Вы слышали, как тщетно я старалась
И охладить, и убедить его,
А уж потом, от страха и смущенья,
Я не нашла и возраженья…
На этот раз без бури обошлось…
Муж верит вам, как прежде, даже больше,
И, чтобы нам спокойнее жилось,
Должны мы видеться почаще и подольше…
Подстерегать тогда не будут нас —
И, может быть, в недальнее свиданье…
Наедине… вот как сейчас…
Решусь и я на робкое признанье…
Тартюф
Я не могу понять… Давно ли вы со мной
Совсем иначе говорили?
Эльмира
Иначе?.. Да… а вы и приуныли?..
Как мало знаете вы женщин, боже мой!
Уж если мы себя так слабо защищаем,
Я думаю, понять немудрено,
Что мы в борьбе изнемогаем
И отступать тогда – смешно!..
Признаться никогда мы сразу не решимся:
Уж так мы созданы – и любим и стыдимся…
Но правду утаить не удается нам —
Преграды нет сердечному влеченью…
Пусть что хотят толкуют вам —
Не слушайте! И верьте не словам,
А плохо скрытому волненью…
Простите, я… невольно увлеклась
И слишком много уж сказала —
Но делать нечего! Теперь спрошу я вас:
Неужто убеждать Дамиса я бы стала,
Неужто с самого начала
Не удержала бы я вас и не ушла,
Неужто бы я так все это приняла,
Когда бы и осталась безучастна
К тому, что вы сказали мне так ясно?..
От брака с падчерицей я
Вас отговаривала страстно…
Вы и тогда не поняли меня…
А ведь понять нетрудно! Я хотела,
Чтоб женщины здесь не было другой,
Чтоб ваше сердце без раздела
Принадлежало мне одной…
Тартюф
Ах, спора нет – и сладко и отрадно
Таким речам из милых уст внимать!
Я их ловлю восторженно и жадно —
Боюсь прослушать, утерять…
Любимым вами быть – предел моих стремлений!
Нет высшего блаженства для меня!
Но, вашу доброту и ласковость ценя,
Я не свободен от сомнений…
Невольно думается мне,
Что благосклонностью хотите вы нежданной
Расстроить брак мой с Марианой, —
И лишь тогда поверю я вполне,
Что это счастье мне ниспослано судьбою,
Когда любовную тоску души моей —
Взамен пленительных речей —
Рассеете вы ласкою живою!
Эльмира
(подав знак мужу кашлем)
Ой, как спешите вы! Так можно испугать
Любое чувство… Для начала
Я, кажется, достаточно сказала, —
Чего же вам пока еще желать?..
Тартюф
Чем меньше прав, тем меньше упований!
Для человеческих желаний
Предела нет; мечтать легко,
Но от мечты до правды далеко!
К моей любви явили вы участье,
И, недостойный, пред собой
Я вижу новый мир – я вижу рай земной!..
Так дайте ж мне и веру в это счастье!..
Эльмира
Какая же у вас жестокая любовь!
Ни жалости, ни милости не знает…
Туманит ум, волнует кровь…
Все мало ей, все большего желает!
Вам женщина внушит невольно страсть —
И ей уж нет спасенья никакого!..
Над побежденным сердцем власть
Испытывать возможно ль так сурово?!
Тартюф
Уж если вы ко мне не холодны —
Что может вас удерживать, скажите?..
Эльмира
А небеса вам не страшны?..
О них так часто вы твердите…
Тартюф
О, эта мысль пусть не тревожит вас!
Любовь зовет нас к наслажденьям —
В ней места нет подобным опасеньям…
Эльмира
Но вы подумайте, что ждет за это нас!
Тартюф
Поверьте, ничего… Есть высшие законы;
Чтоб от земных утех нас отвести,
Расставили немалые препоны
Нам небеса на жизненном пути;
Но если действовать умело,
То узы совести нетрудно растянуть
И умыслом благим дурное дело
Как белой тканью обернуть…
Не бойтесь же, Эльмира, умоляю!
Последуйте за мной, доверчиво любя:
За все один я отвечаю!
Весь грех беру я на себя!..
Эльмира кашляет сильнее.
Вы кашляете?..
Эльмира
Да.
Тартюф
Вот это вам поможет…
Лакрица…
Эльмира
Нет. Мне этим не помочь…
Тартюф
И кашель сильно вас тревожит?
Эльмира
Невыносимо! День и ночь!..
Тартюф
Как жаль мне вас!.. Итак, вы уступить согласны?
Подумайте, кому нас осуждать,
Когда решительно никто не будет знать?
Мы совершенно безопасны!
Да, грех большой – коль на глазах у всех,
Но тайный грех – какой же это грех!..
Эльмира
(снова кашляет и, постучав по столу)
Что ж! Вижу я – мне уступить придется…
Уж вот не думала никак,
Что я решусь на этот шаг!
Но с вами нет возможности бороться:
Вы так настойчивы… не верите словам…
Все доказательств надо вам…
Что делать! Я сдаюсь… но я греха не знаю:
Я жертва, я увлечена
И отвечать за это не должна…
Тартюф
Я вам сказал: за все я отвечаю!..
Эльмира
Взгляните, нет ли мужа там…
Тартюф
Помилуйте! Его ль бояться нам?
Да он настолько простодушен,
Что проведем отлично мы его!
К тому ж он мне так предан, так послушен…
Он будет видеть все – не видя ничего!..
Эльмира
Положим, так… а все-таки подите
И хорошенько посмотрите!..
Явление шестое
Эльмира и Оргон.
Оргон
(выходя из-под стола)
Ну, признаюсь! Изрядный негодяй!..
И кто поверил бы тому, что я услышал?..
Эльмира
Мой друг, ты слишком рано вышел!
Скорей опять туда же полезай
И жди конца: из-за одних догадок
Нельзя беситься так! Взгляни, ты сам не свой…
Оргон
Как может человек быть нечестив и гадок!..
Эльмира
Ну вот! Пойми же, милый мой,
Что так легко и ошибиться:
Не лучше ли как должно убедиться?..
(Прячет Оргона позади себя.)
Явление седьмое
Эльмира, Оргон и Тартюф.
Тартюф
(не видя Оргона)
Я осмотрел со всех сторон —
Нет никого! Блаженное мгновенье!..
Одни, совсем одни… О, как я восхищен!..
(Приближается к Эльмире с раскрытыми объятиями; та отходит – и он видит Оргона.)
Оргон
Полегче, друг! Уймите ваше рвенье!..
А!.. праведник!.. Так вот на что направил ты
Свои безгрешные мечты?..
Ты мне готовил здесь двойное оскорбленье —
Жену и дочь ты погубить хотел?!
Конец!.. Терпеть мне не под силу дольше!
Я слышал все – я под столом сидел, —
И слушать нечего мне больше!..
Эльмира
(Тартюфу)
Забудьте все, что говорила я:
К обману этому принудили меня…
Тартюф
(Оргону)
И вы поверили?..
Оргон
Довольно, брат, довольно!
Счастливый путь!..
Тартюф
Мне очень больно…
Оргон
Не слушаю – сказал я – ничего!..
Сейчас же вон из дома моего!..
Тартюф
Вот как?.. Ну нет! Скорее вы уйдете:
Дом – мой, не ваш! Обиды не стерплю —
Законные права немедля предъявлю!
Тогда меня узнаете – поймете,
Что значит ссориться со мной!..
Из-за пустого разговора
Опутали меня вы низкой клеветой:
За это будете наказаны судьбой!
Я не прощу вам этого позора!..
Раскаетесь, друзья, – и очень скоро!..
Явление восьмое
Эльмира и Оргон.
Эльмира
Что это значит, а?.. Что он хотел сказать?
Оргон
Ведь надо же рассудок потерять!..
Эльмира
Да что такое?!
Оргон
Что?! Ах, милая, ужасно!
Он прав – хоть ты меня повесь…
Ты слышала? Он выразился ясно:
Не мы, а он хозяин здесь.
Эльмира
Не может быть!
Оргон
Да-да… А тут еще страшнее,
Ужаснее напасти ожидай!..
Эльмира
Какой?
Оргон
Узнаешь все… Пойти взглянуть скорее,
Где та шкатулка… Ай-ай-ай!..
Действие пятое
Явление первое
Клеант и Оргон.
Клеант
Оргон, куда спешишь?
Оргон
Куда?! Почем я знаю?!
Клеант
Так выслушай меня… Я полагаю,
Недурно бы собраться вместе нам
И обсудить, что делать…
Оргон
Мне покою
Шкатулка не дает. Пропал я с головою!..
Клеант
Постой… да что такое там?
Оргон
Вот видишь ли… Ее на сохраненье
Оставил мне один бежавший друг —
А в ней бумаги… Ну мое-то положенье?!
Ты понимаешь, если вдруг…
Клеант
К Тартюфу-то зачем она попала?!
Оргон
Признался как-то я ему,
Не выдержал – что делать! – потому
Что очень уж она меня тревожить стала…
Ну он – мошенник – и давай
Запугивать: что это, мол, опасно,
Что опрометчив я ужасно,
Что как-нибудь узнают невзначай…
А если он шкатулку спрячет —
Пусть тянут на допрос: «У вас шкатулка?» —
«Нет!»
Такая ложь, мол, ничего не значит—
В ней нет греха…
Клеант
Да, натворил ты бед!
Все это и меня порядочно тревожит…
Уж чересчур ты круто поступил —
Стерпел бы как-нибудь, схитрил:
Он отомстить тебе жестоко может!..
Оргон
Вот обошел!.. Проклятая змея!
Так отплатить за все мои заботы,
За все внимание, за ласки и щедроты!..
Животное! Бродяга! Вор!.. Уж я
Урока этого, конечно, не забуду —
Навеки проучен!.. Подобным господам
В обман себя уж больше я не дам!
Теперь для них я хуже черта буду!..
Клеант
К чему же крайности?.. И кто же виноват,
Что плуту в руки ты попался?
Согласен я, жестоко ты нарвался…
Своей беде никто не рад…
Тартюфа и кляни! При чем же здесь другие?!
Один меж них нашелся негодяй —
Так уж и все они такие?
Не горячись, мой друг, и знай,
Что лучше быть доверчивым не в меру
И попадать впросак порой,
Чем осуждать людей гурьбой
По одному несчастному примеру…
Явление второе
Клеант, Оргон и Дамис.
Дамис
Что это, батюшка?.. Я верить не хочу!..
Бездельник вам грозит?
Оргон
Да, милый друг мой, вскоре
Нам предстоит большое горе…
Дамис
Так я ж его, каналью, проучу!
Навек ему нахальства поубавлю!..
Расплатится со мной за всю семью…
До полусмерти изобью!
Живого места не оставлю!..
Клеант
Постой, постой!.. Ты молод и горяч…
Одумайся, поохладись немного —
И кулаки подальше спрячь!
Не те, брат, времена: за драку взыщут строго.
Явление третье
Клеант, Оргон, Дамис, г-жа Пернель, Эльмира, Мариана и Дорина.
Г-жа Пернель
Я невозможные здесь вещи узнаю!
Оргон
Я думал сам, что это невозможно,
Но убежден теперь воочию… Безбожно
Наказан я за доброту мою!..
Как нищего, его я призреваю,
Как брата, ласками, дарами осыпаю,
Именье все и дочь родную отдаю,
А он что делает?! Как тать в расчете грязном,
Жену мою преследует соблазном!
Да мало этого – уверенный вполне
В своих правах, он угрожает мне
Такой же страшной нищетою,
В какой был сам, пока не встретился со мною!..
Дорина
Бедняжка!..
Г-жа Пернель
Нет – не верю я, чтоб он
Мог поступить так зло и так бесчестно!
Оргон
Не верите?!
Г-жа Пернель
Давным-давно известно,
Что каждый праведник на зависть обречен.
Оргон
Что эти речи означают?!
Не понимаю я, к чему…
Г-жа Пернель
Не ты – другие понимают!
Недаром же, я думаю, к нему
Такую ненависть питают!..
Оргон
При чем тут ненависть?
Г-жа Пернель
Всегда
И всем твержу я в назиданье,
Что добродетели один удел – страданье;
Завистники умрут, но зависть – никогда!
Оргон
Я с вами, матушка, согласен,
Но что же нам…
Г-жа Пернель
Еще довольно басен
Наслушаешься ты…
Оргон
Я видел сам —
Поймите!..
Г-жа Пернель
Да, в ком злоба накипела,
Тому уж нет в злословии предела…
Оргон
О господи, да говорю ж я вам…
Г-жа Пернель
Ах, языки людские ядовиты —
И не найти от них ни крова, ни защиты.
Оргон
Нет, что уж тут! Не столковаться нам!..
Я видел – слышите? – вот этими глазами!
Все видел!.. Ну, угодно вам понять?!
Иль должен я за четверых кричать!..
Одно твердя все теми же словами?!
Г-жа Пернель
Ну что ж, как будто мудрено
В ошибку впасть… Увидишь ты одно,
А пораздумаешь – окажется другое…
Оргон
Нет сил моих!..
Г-жа Пернель
Уж так нам суждено,
Что – где и доброе – мы видим только
злое.
Оргон
Вот он жену обнять хотел – так мне
От умиления заплакать надлежало?!
Г-жа Пернель
Конечно, этого для обвиненья мало:
Ты должен был увериться вполне…
Оргон
Вполне?! Так, стало быть… прекрасно!..
Я был обманут, ослеплен!..
Я должен был дождаться, чтобы он…
Нет, матушка, уж это вы напрасно!..
Г-жа Пернель
А я и думать не хочу,
Чтоб человек с такой душевной чистотою
Прельстился женской красотою!
Оргон
Вы мать моя!.. что делать, я молчу…
Но знайте, что едва владею я собою!..
Дорина
(Оргону)
Вы нам не верили ни в чем —
Теперь и вам не верят! Поделом!..
Клеант
Мы время попусту теряем —
Пора придумать нам какой-нибудь исход:
Шутить опасно с негодяем…
Дамис
Вы полагаете – и дальше он пойдет?
Эльмира
Напрасная, мне кажется, тревога:
Он погрозит еще немного —
И успокоится…
Клеант
Ну нет! Смотри, Оргон!
Оружием таким владеет он,
Что у него ты весь во власти…
На человека иногда
Из пустяков посыплются напасти,
А здесь не пустяки: откроет все – беда!..
Напрасно ты – я повторяю —
Не придержал себя тогда!..
Оргон
Все это я прекрасно понимаю…
Но возмутил меня он до того,
Что я уже не помнил ничего…
Эльмира
И не было бы этого погрома,
Когда б не скрыл ты от меня…
Оргон
(Дорине, видя входящего Лоайаля)
Кто там еще?! И так взволнован я!
Узнай, скажи – сегодня нет приема…
Явление четвертое
Клеант, Оргон, Дамис, г-жа Пернель, Эльмира, Мариана, Дорина и Лоайаль.
Лоайаль
(Дорине в глубине)
Сестрица, добрый день! С хозяином бы дома
Мне увидаться: где бы мог
Его найти я?
Дорина
Здесь, но только
Не принимает он…
Лоайаль
Ах, мой дружок,
Поверьте, я его не задержу нисколько!
Я, видите, по делу одному —
С приятной весточкой. Уж вы не откажите…
Дорина
Вы кто же будете?
Лоайаль
Шепните,
Что господин Тартюф прислал меня к нему.
Дорина
(Оргону)
Какой-то подхалим! Имеет порученье
От вашего Тартюфа: говорит —
С приятной вестью к вам…
Клеант
(Оргону)
Прими! Не повредит…
Оргон
А если он предложит примиренье?
Я не могу… Меня трясет всего…
Клеант
Не злись – и выслушай его!
Лоайаль
(Оргону)
Имею, сударь, честь… Да охранит
Всевышний
Ваш дом от бед и от врагов!
Оргон
(Клеанту, тихо)
Предусмотрительность моя была не лишней:
Он, видимо, на мир идти готов…
Лоайаль
Я не чужой для вас… Я преданным слугою
Был вашему достойному отцу…
Оргон
Вот как! Простите… Но не скрою,
Что не могу узнать вас по лицу!
Лоайаль
Я Лоайаль, судебный пристав…
По чистой совести скажу:
Уж сорок лет я доблестно служу
На горе тем, кто в зависти неистов…
И вот я должен вам вручить
Повесточку… извольте получить!
Оргон
Повестка?.. А!.. Так неужели…
Лоайаль
Не гневайтесь – прошу вас об одном!
Нет ничего ужасного на деле:
В повестке речь идет о том,
Что вы с семьей должны оставить этот дом
Немедленно и вывезти отсюда
Всю движимость, какая есть у вас…
Оргон
Мне этот дом оставить?!
Лоайаль
Да-с…
Судебный приговор! – не чья-нибудь причуда…
Теперь – вы знаете, кому
Принадлежит все ваше достоянье, —
Контрактец у меня: хоть было бы желанье —
Не придерешься ни к чему!
Дамис
(Лоайалю)
Я вашей наглости немало удивляюсь!
Лоайаль
Не к вам я, сударь, обращаюсь…
(Указывая на Оргона.)
А лично к ним: они поймут меня
И мне противиться не пожелают сами…
Оргон
Однако же…
Лоайаль
Да-да! Уверен я,
Что мы сейчас покончим с вами.
Вы честный гражданин; что требует закон —
Исполню я, конечно, без препон…
Дамис
А что, когда-нибудь по вам гуляла палка?!
Лоайаль
(Оргону)
Пускай бы он молчал или ушел!
Иначе я – хоть мне и будет жалко
Вас огорчить – составлю протокол!..
Дорина
(в сторону)
У этого законника, признаться,
Довольно беззаконный вид!
Лоайаль
С хорошими людьми – вам каждый
подтвердит —
Я не привык сурово обращаться.
Нарочно я подстроил так,
Чтоб именно ко мне попало ваше дело:
Другой к нему отнесся б кое-как —
Повел бы грубо, неумело…
Оргон
Чего еще, когда вы целую семью
Из дома гоните?..
Лоайаль
Я время вам даю:
До завтра я отсрочу исполненье.
Но все ж иметь за вами наблюденье
Обязан я, и потому
С десятком молодцов я здесь переночую.
Они не причинят тревоги никому—
Ручаюсь вам… Для вида лишь пустую
Формальность мы – простите – соблюдем:
От всех дверей ключи себе возьмем.
А ночь пройдет – и в путь-дорогу!
Я даже вам людей дам на подмогу,
Чтоб только поскорей очистили вы дом…
Быть снисходительней, чем я, надеюсь, трудно.
За это я прошу вас приказать,
Чтоб уж никто не вздумал безрассудно
Мне в чем-нибудь перечить и мешать…
Оргон
(Клеанту)
Я не встречал противней рожи:
Последние бы выложил гроши —
А уж хватил бы от души!..
Клеант
Не лезь ты попусту из кожи!
Дамис
В руках такой немилосердный зуд,
Что я боюсь – не кончилось бы скверно!
Нет сил терпеть…
Дорина
(Лоайалю)
Дождетесь вы наверно,
Что вас когда-нибудь побьют!
Лоайаль
Ой, милая, смотри! Есть и на женщин суд,
И сильные бывают наказанья…
Клеант
Я думаю, покончить вам пора:
Оставьте, сударь, нас в покое до утра!..
Лоайаль
Так до приятного свиданья!..
Храни вас небеса!..
Оргон
Чтоб черт тебя побрал
С тем вместе, кто тебя послал!..
Явление пятое
Клеант, Оргон, Дамис, г-жа Пернель, Эльмира, Мариана и Дорина.
Оргон
Ну, матушка?.. Каких еще вам надо
Улик? Поверили вы мне?!
И поняли теперь, какого гада
Пригрел я на груди?..
Г-жа Пернель
Я словно как во сне…
Дорина
(Оргону)
За что его, беднягу, так ужасно
Клянете вы? По-моему, напрасно!
Не оценили вы усердия его…
Людей богатство развращает:
Он и решился вас избавить от того,
Что – думал он – спастись вам помешает!..
Оргон
Молчи! Сто раз тебе я должен говорить?!
Клеант
(Оргону)
Ты вот послушай-ка совета…
Эльмира
Мне кажется, что вероломство это
Необходимо разгласить:
Узнают, как жестоко ты обманут,
Тогда и на контракт совсем иначе взглянут…
Явление шестое
Клеант, Оргон, Дамис, г-жа Пернель, Эльмира, Мариана, Дорина и Валер.
Валер
Ах, сударь, весть ужасная для вас!
Мне очень тяжело… но медлить невозможно!
Бежать должны вы неотложно!
Один мой близкий друг сейчас
Мне передал, что этому бродяге
До короля добраться удалось,
Что сделал он на вас донос —
Представил там какие-то бумаги —
И что приказ уже готов
О том, чтоб заключить под стражу вас…
Клеант
Каков!..
Я от него не ждал такой отваги!
Бьет в цель прямехонько…
Оргон
И нас
Людьми зовут!.. Не люди мы, а звери!..
Валер
Не мешкайте – я умоляю вас!
Моя карета ждет у двери…
И здесь вот тысяча червонцев… как-нибудь
Сочтемся… а теперь скорее, сударь, в путь!
Я с вами до конца: располагайте мною,
Пока я вас как следует не скрою…
Оргон
Скажите мне, как вас благодарить?
Нет слов, нет времени… но знайте,
Что я сумею вам сторицей отплатить —
Дожить бы только… Ну прощайте!
Храни вас Бог! Все поручаю вам…
Клеант
Все сделаем, спасайся только сам!..
Явление седьмое
Клеант, Оргон, Дамис, г-жа Пернель, Эльмира, Мариана, Дорина, Валер, Тартюф и полицейский.
Тартюф
Потише, сударь мой! Вы слишком торопливы!
Недалеко уйдете: вот приказ
Немедленно в тюрьму отправить вас…
Оргон
Злодей, предатель нечестивый!
Так вот чем доконать меня ты захотел?!
Что ж! подлости свои ты увенчал достойно!..
Тартюф
Всю эту брань я слушаю спокойно:
Страдать за небеса – мой сладостный удел!..
Клеант
Вы слышите, как он великодушен?
Дамис
О небесах еще он смеет говорить!..
Тартюф
Ничто меня не в силах оскорбить —
Священному лишь долгу я послушен!..
Mapиана
Прекрасный долг!.. И вы гордитесь им?
А вы подумали, насколько это честно?
Тартюф
Еще бы не было мне лестно,
Когда я облечен доверием таким!
Оргон
Ты все забыл, неблагодарный?!
Признательности нет в душе твоей коварной?!
Тартюф
Я не забыл… но у меня
Есть выше долг: его святая сила
Во мне всю прежнюю признательность убила —
И для него пожертвовал бы я
Не только другом и женою,
Отцом и матерью, но и самим собою!
Эльмира
Вот лицемер!..
Дорина
Уж он таков!
В чем хочешь уличай – ответ на все готов!..
Клеант
Позвольте! Если вы так раболепно чтите
Ваш долг, то как вы объясните,
Что защищать жену ему пришлось
От ваших смелых притязаний?
И что вы лишь тогда решились на донос,
Когда уж вам не стало оправданий?
Я не скажу вам ничего
О том, как вы искусно завладели
Всем достоянием его:
Пусть будет так! Но раз вы захотели,
Чтоб человек, нарушивший закон,
Достойное понес и наказанье,
И раз ваш долг священный соблюден,
Зачем же вы еще берете подаянье?
Тартюф
(полицейскому)
Довольно болтовни! Исполните приказ!..
Полицейский
Вы вовремя напомнили: как раз
Пришла пора исполнить порученье…
Мне велено тотчас доставить вас в тюрьму,
Где вам давно готово помещенье.
Тартюф
В тюрьму? Меня?!
Полицейский
Да, вас…
Тартюф
Меня-то почему?
Полицейский
(Оргону)
Не вам ли уж давать мне объясненье?!
Не бойтесь, сударь, ничего —
Беда прошла… С начальных слов его
Для короля уж стало очевидно,
Что вы обмануты жестоко и бесстыдно,
Что здесь прямое воровство.
И как еще наказан он за это:
С коварным умыслом расставив сети вам,
Нечаянно попался в них он сам —
И песенка его теперь уж спета!..
Ведь он известный плут! Поймать
Его стараемся давно мы:
Под кличкою другой мы с ним знакомы…
Всех подвигов его не рассказать,
А если б их подробно описать —
Наверно, целые составились бы томы.
И вот я к вам явился для того,
Чтоб уличить как следует его,
А также объявить, что вас король прощает
И пагубный для вас контракт уничтожает.
Дорина
О господи! Какая благодать!
Г-жа Пернель
Ну, милые мои, я очень, очень рада!..
Мариана
Вот счастье-то!..
Кто мог бы ожидать?!
Оргон
(вслед Тартюфу, которого уводит полицейский)
Мошенник, так тебе и надо!..
Явление восьмое
Клеант, Оргон, Дамис, г-жа Пернель, Эльмира, Мариана и Валер.
Клеант
Лежачего не бьют – оставь его!
Уж он и так достаточно наказан…
Отправься лучше ты благодарить того,
Кому ты этим всем обязан!
Оргон
Да-да! Ты прав. Всем горестям конец!
Из-за чего ж я надрываюсь?..
Я к королю сейчас же отправляюсь —
А там, благословясь, и деток под венец!..
Мещанин во дворянстве
Комедия в пяти действиях
Действующие лица комедии
Г – н Ж у р д е н, мещанин.
Г – ж а Ж у р д е н, его жена.
Л ю с и л ь, их дочь.
К л е о н т, молодой человек, влюбленный в Люсиль.
Д о р и м е н а, маркиза.
Д о р а н т, граф, влюбленный в Доримену.
Н и к о л ь, служанка в доме г-на Журдена.
К о в ь е л ь, слуга Клеонта.
У ч и т е л ь м у з ы к и.
У ч е н и к у ч и т е л я м у з ы к и.
У ч и т е л ь т а н ц е в.
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и.
М у з ы к а н т ы.
П о р т н о й.
П о д м а с т е р ь е п о р т н о г о.
Два л а к е я.
Три п а ж а.
Действующие лица балета
В первом действии
П е в и ц а.
Два п е в ц а.
Т а н ц о в щ и к и.
Во втором действии
П о р т н о в с к и е п о д м а с т е р ь я (танцуют).
В третьем действии
П о в а р а (танцуют).
В четвертом действии
М у ф т и й.
Т у р к и, с в и т а м у ф т и я (поют).
Д е р в и ш и (поют).
Т у р к и (танцуют).
Действие происходит в Париже, в доме г-на Журдена.
Действие первое
Увертюра исполняется множеством инструментов; посреди сцены за столом ученик учителя музыки сочиняет мелодию для серенады, заказанной г-ном Журденом.
Явление первое
У ч и т е л ь м у з ы к и, у ч и т е л ь т а н ц е в, два п е в ц а, п е в и ц а, два с к р и п а ч а, четыре т а н ц о в щ и к а.
У ч и т е л ь м у з ы к и (певцам и музыкантам). Пожалуйте сюда, вот в эту залу, отдохните до его прихода.
У ч и т е л ь т а н ц е в (танцовщикам). И вы тоже, станьте с этой стороны.
У ч и т е л ь м у з ы к и (ученику). Готово?
У ч е н и к. Готово.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Посмотрим… Очень недурно.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Что-нибудь новенькое?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Да, я велел ученику, пока наш чудак проснется, сочинить музыку для серенады.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Можно посмотреть?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Вы это услышите вместе с диалогом, как только явится хозяин. Он скоро выйдет.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Теперь у нас с вами де́ла выше головы.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Еще бы! Мы нашли именно такого человека, какой нам нужен. Господин Журден с его помешательством на дворянстве и на светском обхождении – это для нас просто клад. Если б все на него сделались похожи, то вашим танцам и моей музыке больше и желать было бы нечего.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Ну, не совсем. Мне бы хотелось, для его же блага, чтоб он лучше разбирался в тех вещах, о которых мы ему толкуем.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Разбирается-то он в них плохо, да зато хорошо платит, а наши искусства ни в чем сейчас так не нуждаются, как именно в этом.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Признаюсь, я слегка неравнодушен к славе. Аплодисменты доставляют мне удовольствие, расточать же свое искусство глупцам, выносить свои творения на варварский суд болвана – это, на мой взгляд, для всякого артиста несносная пытка. Что ни говорите, приятно трудиться для людей, способных чувствовать тонкости того или иного искусства, умеющих ценить красоты произведений и лестными знаками одобрения вознаграждать вас за труд. Да, самая приятная награда – видеть, что творение ваше признано, что вас чествуют за него рукоплесканиями. По-моему, это наилучшее воздаяние за все наши тяготы, – похвала просвещенного человека доставляет наслаждение неизъяснимое.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Я с этим согласен, я тоже люблю похвалы. В самом деле, нет ничего более лестного, чем рукоплескания, но ведь на фимиам не проживешь. Одних похвал человеку недостаточно, ему давай чего-нибудь посущественнее. Лучший способ поощрения – это вложить вам что-нибудь в руку. Откровенно говоря, познания нашего хозяина невелики, судит он обо всем вкривь и вкось и рукоплещет там, где не следует, однако ж деньги выпрямляют кривизну его суждений, его здравый смысл находится в кошельке, его похвалы отчеканены в виде монет, так что от невежественного этого мещанина нам, как видите, куда больше пользы, чем от того просвещенного вельможи, который нас сюда ввел.
У ч и т е л ь т а н ц е в. В ваших словах есть некоторая доля истины, но только, мне кажется, вы придаете деньгам слишком большое значение; между тем корысть есть нечто до такой степени низменное, что человеку порядочному не должно выказывать к ней особой склонности.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Однако у нашего чудака вы преспокойно берете деньги.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Конечно, беру, но деньги для меня не главное. Если б к его богатству да еще хоть немного хорошего вкуса – вот чего бы я желал.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Я тоже, ведь мы оба по мере сил этого добиваемся. Но, как бы то ни было, благодаря ему на нас стали обращать внимание в обществе, а что другие будут хвалить, то он оплатит.
У ч и т е л ь т а н ц е в. А вот и он.
Явление второе
Т е ж е, г – н Ж у р д е н, в халате и ночном колпаке, и два л а к е я.
Г – н Ж у р д е н. Ну, господа? Как там у вас? Покажете вы мне нынче вашу безделку?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Что? Какую безделку?
Г – н Ж у р д е н. Ну, эту самую… Как это у вас называется? Не то пролог, не то диалог с песнями и пляской.
У ч и т е л ь т а н ц е в. О! О!
У ч и т е л ь м у з ы к и. Как видите, мы готовы.
Г – н Ж у р д е н. Я немного замешкался, но дело вот в чем: одеваюсь я теперь, как одевается знать, и мой портной прислал мне шелковые чулки, до того узкие – право, я уж думал, что мне их так никогда и не натянуть.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Мы всецело к вашим услугам.
Г – н Ж у р д е н. Я прошу вас обоих не уходить, пока мне не принесут мой новый костюм: я хочу, чтоб вы на меня поглядели.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Как вам будет угодно.
Г – н Ж у р д е н. Вы увидите, что теперь я с ног до головы одет как должно.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Мы в этом нисколько не сомневаемся.
Г – н Ж у р д е н. Я сделал себе из индийской ткани халат.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Отличный халат.
Г – н Ж у р д е н. Мой портной уверяет, что вся знать по утрам носит такие халаты.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Он вам удивительно идет.
Г – н Ж у р д е н. Лакей! Эй, два моих лакея!
П е р в ы й л а к е й. Что прикажете, сударь?
Г – н Ж у р д е н. Ничего не прикажу. Я только хотел проверить, как вы меня слушаетесь. (Учителю музыки и учителю танцев.) Как вам нравятся их ливреи?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Великолепные ливреи.
Г – н Ж у р д е н (распахивает халат; под ним у него узкие красного бархата штаны и зеленого бархата камзол). А вот мой домашний костюмчик для утренних упражнений.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Бездна вкуса!
Г – н Ж у р д е н. Лакей!
П е р в ы й л а к е й. Что угодно, сударь?
Г – н Ж у р д е н. Другой лакей!
В т о р о й л а к е й. Что угодно, сударь?
Г – н Ж у р д е н (снимает халат). Держите. (Учителю музыки и учителю танцев.) Ну что, хорош я в этом наряде?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Очень хороши. Лучше нельзя.
Г – н Ж у р д е н. Теперь займемся с вами.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Прежде всего мне бы хотелось, чтобы вы прослушали музыку, которую вот он (указывает на ученика) написал для заказанной вам серенады. Это мой ученик, у него к таким вещам изумительные способности.
Г – н Ж у р д е н. Очень может быть, но все-таки не следовало поручать это ученику. Еще неизвестно, годитесь ли вы сами для такого дела, а не то что ученик.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Слово «ученик» не должно вас смущать, сударь. Подобного рода ученики смыслят в музыке не меньше великих мастеров. В самом деле, чудеснее мотива не придумаешь. Вы только послушайте.
Г – н Ж у р д е н (лакеям). Дайте халат, так удобней слушать… Впрочем, постойте, пожалуй, лучше без халата. Нет, подайте халат, так будет лучше.
Певица
Ирида! Я томлюсь, меня страданье губит,
Меня ваш строгий взгляд пронзил, как острый меч.
Когда вы мучите того, кто вас так любит,
Сколь вы страшны тому, кто гнев ваш смел навлечь!
Г – н Ж у р д е н. По-моему, это довольно заунывная песня, от нее ко сну клонит. Я бы вас попросил сделать ее чуть-чуть веселее.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Мотив должен соответствовать словам, сударь.
Г – н Ж у р д е н. Меня недавно обучили премилой песенке. Погодите… сейчас-сейчас… Как же она начинается?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Право, не знаю.
Г – н Ж у р д е н. Там еще про овечку говорится.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Про овечку?
Г – н Ж у р д е н. Да-да. Ах вот! (Поет.)
Жанетту я считал
И доброй и прекрасной,
Жанетту я считал овечкою, но – ах! —
Она коварна и опасна,
Как львица в девственных лесах!
Правда, славная песенка?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Еще бы не славная!
У ч и т е л ь т а н ц е в. И вы хорошо ее поете.
Г – н Ж у р д е н. А ведь я музыке не учился.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Вам бы хорошо, сударь, поучиться не только танцам, но и музыке. Эти два рода искусства связаны между собой неразрывно.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Они развивают в человеке чувство изящного.
Г – н Ж у р д е н. А что, знатные господа тоже учатся музыке?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Конечно, сударь.
Г – н Ж у р д е н. Ну так и я стану учиться. Вот только не знаю когда: ведь, кроме учителя фехтования, я еще нанял учителя философии – он должен нынче утром начать со мной заниматься.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Философия – материя важная, но музыка, сударь, музыка…
У ч и т е л ь т а н ц е в. Музыка и танцы… Музыка и танцы – это все, что нужно человеку.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Нет ничего более полезного для государства, чем музыка.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Нет ничего более необходимого человеку, чем танцы.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Без музыки государство не может существовать.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Без танцев человек ничего не умел бы делать.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Все распри, все войны на земле происходят единственно от незнания музыки.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Все людские невзгоды, все злоключения, коими полна история, оплошности государственных деятелей, ошибки великих полководцев – все это проистекает единственно от неумения танцевать.
Г – н Ж у р д е н. Как так?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Война возникает из-за несогласия между людьми, не правда ли?
Г – н Ж у р д е н. Верно.
У ч и т е л ь м у з ы к и. А если бы все учились музыке, разве это не настроило бы людей на мирный лад и не способствовало бы воцарению на земле всеобщего мира?
Г – н Ж у р д е н. И то правда.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Когда человек поступает не так, как должно, будь то просто отец семейства, или же государственный деятель, или же военачальник, про него обыкновенно говорят, что он сделал неверный шаг, не правда ли?
Г – н Ж у р д е н. Да, так говорят.
У ч и т е л ь т а н ц е в. А чем еще может быть вызван неверный шаг, как не неумением танцевать?
Г – н Ж у р д е н. Да, с этим я тоже согласен. Вы оба правы.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Все это мы говорим для того, чтобы вы себе уяснили преимущества и пользу танцев и музыки.
Г – н Ж у р д е н. Теперь я понимаю.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Угодно вам ознакомиться с нашими сочинениями?
Г – н Ж у р д е н. Угодно.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Как я вам уже говорил, это давнишняя моя попытка выразить все страсти, какие только способна передать музыка.
Г – н Ж у р д е н. Прекрасно.
У ч и т е л ь м у з ы к и (певцам). Пожалуйте сюда. (Г-ну Журдену.) Вы должны вообразить, что они одеты пастушка́ми.
Г – н Ж у р д е н. И что это всегда пастушки? Вечно одно и то же.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Когда говорят под музыку, то для большего правдоподобия приходится обращаться к пасторали. Пастухам испокон веку приписывали любовь к пению; с другой стороны, было бы весьма ненатурально, если бы принцы или мещане стали выражать свои чувства в пении.
Г – н Ж у р д е н. Ладно, ладно. Посмотрим.
Музыкальный диалог
П е в и ц а и два п е в ц а.
Певица
Сердца в любовном упоенье
Всегда встречают тысячи помех.
Любовь приносит нам и счастье и томленье.
Недаром есть такое мненье,
Что нам милей всего – не знать любви утех.
Первый певец
Нет, нам всего милей та радость без конца,
Которая сердца
Любовников сливает.
Блаженству на земле без страсти не бывать.
Любовью кто пренебрегает,
Тому и счастья не знавать.
Второй певец
О, кто бы не хотел любви изведать власть,
Когда бы не была обманчивою страсть!
Но – ах! – как быть со злой судьбиной?
Здесь верной нет пастушки ни единой,
И недостойный пол, позоря белый свет,
Свидетельствует нам, что верности уж нет.
Первый певец
О сердца дрожь!
Певица
О страсть во взорах!
Второй певец
Сплошная ложь!
Первый певец
Тот миг мне дорог!
Певица
Они полны утех!
Второй певец
Я презираю всех!
Первый певец
О, не сердись, забудь свой гнев безмерный!
Певица
Мы приведем тебя сейчас
К пастушке любящей и верной.
Второй певец
Увы! Достойных нет средь вас!
Певица
Я иду на испытанье —
Вот тебе моя любовь.
Второй певец
Кто поручится заране,
Что не быть обману вновь?
Певица
Тот, кто верен, пусть докажет
Свой сердечный нежный пыл.
Второй певец
Небо пусть того накажет,
Кто постыдно изменил.
Все трое вместе
Над нами, пламенея,
Любви горит венец.
Слиянье двух сердец —
Что может быть милее?
Г – н Ж у р д е н. И это все?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Все.
Г – н Ж у р д е н. По-моему, ловко закручено. Кое-где попадаются очень занятные словечки.
У ч и т е л ь т а н ц е в. А теперь моя очередь: я вам предложу небольшой образчик самых изящных телодвижений и самых изящных поз, из каких только может состоять танец.
Г – н Ж у р д е н. Опять пастухи?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Это уж как вам будет угодно. (Танцовщикам.) Начинайте.
Балет
Четыре танцовщика по указаниям учителя танцев делают различные движения и исполняют всевозможные па.
Действие второе
Явление первое
Г – н Ж у р д е н, У ч и т е л ь м у з ы к и, У ч и т е л ь т а н ц е в.
Г – н Ж у р д е н. Очень даже здорово: танцоры откалывают лихо.
У ч и т е л ь т а н ц е в. А когда танец идет под музыку, то впечатление еще сильнее. Мы сочинили для вас балет, вы увидите, сколь это очаровательно.
Г – н Ж у р д е н. Он понадобится мне сегодня же: особа, в честь которой я все это устраиваю, должна пожаловать ко мне на обед.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Все готово.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Одного, сударь, недостает: такой особе, как вы, со всем вашим великолепием, с вашей склонностью к изящным искусствам, непременно нужно давать у себя концерты по средам или по четвергам.
Г – н Ж у р д е н. А у знатных господ бывают концерты?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Разумеется, сударь.
Г – н Ж у р д е н. Тогда и я начну давать. И хорошо это получится?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Не сомневаюсь. Вам потребуется три голоса: сопрано, контральто и бас, а для аккомпанемента – альт, лютня и, для басовых партий, клавесин, а для ритурнелей – две скрипки.
Г – н Ж у р д е н. Хорошо бы еще морскую трубу. Я ее очень люблю, она приятна для слуха.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Предоставьте все нам.
Г – н Ж у р д е н. Смотрите не забудьте прислать певцов, чтоб было кому петь во время обеда.
У ч и т е л ь м у з ы к и. У вас ни в чем недостатка не будет.
Г – н Ж у р д е н. Главное, чтоб хорош был балет.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Останетесь довольны, особенно некоторыми менуэтами.
Г – н Ж у р д е н. А, менуэт – это мой любимый танец! Поглядите, как я его танцую. Ну-ка, господин учитель!
У ч и т е л ь т а н ц е в. Извольте, сударь, надеть шляпу.
Г-н Журден берет шляпу своего лакея и надевает ее поверх колпака. Учитель танцев берет г-на Журдена за руку и, напевая менуэт, танцует вместе с ним.
Ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла. Пожалуйста, в такт. Ла-ла-ла, ла-ла. Колени не гнуть. Ла-ла-ла. Плечами не дергать. Ла-ла, ла-ла-ла-ла, ла-ла, ла-ла. Не растопыривать рук. Ла-ла-ла, ла-ла. Голову выше. Носки держать врозь. Ла-ла-ла. Корпус прямей.
Г – н Ж у р д е н. Ну как?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Лучше нельзя.
Г – н Ж у р д е н. Кстати, научите меня кланяться маркизе, мне это скоро понадобится.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Кланяться маркизе?
Г – н Ж у р д е н. Да. Ее зовут Дорименой.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Позвольте вашу руку.
Г – н Ж у р д е н. Не нужно. Вы только покажите, а я запомню.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Если вы желаете, чтоб это был поклон весьма почтительный, то прежде отступите назад и поклонитесь один раз, затем подойдите к ней с тремя поклонами и в конце концов склонитесь к ее ногам.
Г – н Ж у р д е н. А ну покажите.
Учитель танцев показывает.
Понятно.
Явление второе
Т е ж е и л а к е й.
Л а к е й. Сударь! Учитель фехтования пришел.
Г – н Ж у р д е н. Скажи, пусть войдет и начинает урок. (Учителю музыки и учителю танцев.) А вы поглядите, как это у меня выходит.
Явление третье
Т е ж е, у ч и т е л ь ф е х т о в а н и я и л а к е й с двумя рапирами.
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я (берет у лакея две рапиры и одну из них подает г-ну Журдену). Прошу вас, сударь, – поклон. Корпус – прямо. Легкий упор на левое бедро. Не надо так расставлять ноги. Обе ступни – на одной линии. Кисть руки – на уровне бедра. Конец рапиры прямо против плеча. Не надо так вытягивать руку. Кисть левой руки на высоте глаза. Левое плечо – назад. Голову – прямо. Взгляд уверенный. Выпад. Корпус неподвижен. Парируйте квартой и отходите с тем же парадом. Раз, два. В позицию. Уверенно начинайте снова. Шаг назад. Когда делаете выпад, нужно, чтобы рапира выносилась вперед, а тело, сколько можно, было защищено от удара. Раз, два. Прошу вас: парируйте терсом и отходите с тем же парадом. Выпад. Корпус неподвижен. Выпад. Становитесь в позицию. Раз, два. Начинайте сызнова. Шаг назад. Защищайтесь, сударь, защищайтесь! (С криком: «Защищайтесь!» – несколько раз колет г-на Журдена.)
Г – н Ж у р д е н. Ну как?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Вы делаете чудеса.
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Как я вам уже говорил, весь секрет фехтования заключается в том, чтобы, во-первых, наносить противнику удары, а во-вторых, чтобы самому таковых не получать, и вы никогда их не получите, если, как я это вам прошлый раз доказал путем наглядного примера, научитесь отводить шпагу противника от своего тела, а для этого нужно только легкое движение кисти руки – к себе или от себя.
Г – н Ж у р д е н. Стало быть, эдаким манером каждый человек, даже и не из храбрых, может наверняка убить другого, а сам останется цел?
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Конечно. Разве я вам это не доказал наглядно?
Г – н Ж у р д е н. Доказали.
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Отсюда ясно, какое высокое положение мы, учителя фехтования, должны занимать в государстве и насколько наука фехтования выше всех прочих бесполезных наук, как, например, танцы, музыка и…
У ч и т е л ь т а н ц е в. Но-но, господин фехтмейстер! Отзывайтесь о танцах почтительно.
У ч и т е л ь м у з ы к и. Будьте любезны, научитесь уважать достоинства музыки.
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Да вы просто забавники! Как можно ставить ваши науки на одну доску с моей?
У ч и т е л ь м у з ы к и. Подумаешь, важная птица!
У ч и т е л ь т а н ц е в. Напялил нагрудник, чучело!
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Берегитесь, плясунишка, вы у меня запляшете не как-нибудь, а вы, музыкантишка, запоете ангельским голоском.
У ч и т е л ь т а н ц е в. А я, господин драчунишка, научу вас, как нужно драться.
Г – н Ж у р д е н (учителю танцев). Да вы спятили! Затевать ссору с человеком, который все терсы и кварты знает как свои пять пальцев и может убить противника путем наглядного примера?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Плевать я хотел на его наглядный пример и на все его терсы и кварты.
Г – н Ж у р д е н (учителю танцев). Полно, говорят вам!
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я (учителю танцев). Ах, вы вот как, нахальная пигалица!
Г – н Ж у р д е н. Успокойтесь, любезный фехтмейстер!
У ч и т е л ь т а н ц е в (учителю фехтования). Ах, вы вот как, лошадь ломовая!
Г – н Ж у р д е н. Успокойтесь, любезный танцмейстер!
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Мне только до вас добраться…
Г – н Ж у р д е н (учителю фехтования). Потише!
У ч и т е л ь т а н ц е в. Мне только до вас дотянуться…
Г – н Ж у р д е н (учителю танцев). Будет вам!
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Я уж вас отколошмачу!
Г – н Ж у р д е н (учителю фехтования). Ради бога!
У ч и т е л ь т а н ц е в. Я вас так вздую…
Г – н Ж у р д е н (учителю танцев). Умоляю!
У ч и т е л ь м у з ы к и. Нет уж, позвольте, мы его выучим хорошему тону.
Г – н Ж у р д е н (учителю музыки). Боже мой! Да перестаньте!
Явление четвертое
Т е ж е и у ч и т е л ь ф и л о с о ф и и.
Г – н Ж у р д е н. А, господин философ! Вы как раз вовремя подоспели с вашей философией. Помирите как-нибудь этих господ.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. В чем дело? Что случилось, господа?
Г – н Ж у р д е н. Повздорили из-за того, чье ремесло лучше, переругались и чуть было не подрались.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Полноте, господа! Как можно доводить себя до такой крайности? Разве вы не читали ученого трактата Сенеки о гневе? Что может быть более низкого и более постыдного, чем эта страсть, которая превращает человека в дикого зверя? Все движения нашего сердца должны быть подчинены разуму, не так ли?
У ч и т е л ь т а н ц е в. Помилуйте, сударь! Я преподаю танцы, мой товарищ занимается музыкой, а он с презрением отозвался о наших занятиях и оскорбил нас обоих!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Мудрец стоит выше любых оскорблений. Лучший ответ на издевательства – это сдержанность и терпение.
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Они имеют наглость сравнивать свое ремесло с моим!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Это ли повод для волнения? Из-за суетной славы и из-за положения в обществе люди не должны вступать между собою в соперничество: чем мы резко отличаемся друг от друга, так это мудростью и добродетелью.
У ч и т е л ь т а н ц е в. Я утверждаю, что танцы – это наука, заслуживающая всяческого преклонения.
У ч и т е л ь м у з ы к и. А я стою на том, что музыку чтили во все века.
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. А я им доказываю, что наука владеть оружием – это самая прекрасная и самая полезная из всех наук.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Позвольте, а что же тогда философия? Вы все трое – изрядные нахалы, как я погляжу: смеете говорить в моем присутствии такие дерзости и без зазрения совести называете науками занятия, которые недостойны чести именоваться даже искусствами и которые могут быть приравнены лишь к жалким ремеслам уличных борцов, певцов и плясунов!
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Молчать, собачий философ!
У ч и т е л ь м у з ы к и. Молчать, педант тупоголовый!
У ч и т е л ь т а н ц е в. Молчать, ученый сухарь!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Ах вы, твари эдакие!.. (Бросается на них, они осыпают его ударами.)
Г – н Ж у р д е н. Господин философ!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Мерзавцы, подлецы, нахалы!
Г – н Ж у р д е н. Господин философ!
У ч и т е л ь ф е х т о в а н и я. Гадина! Скотина!
Г – н Ж у р д е н. Господа!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Наглецы!
Г – н Ж у р д е н. Господин философ!
У ч и т е л ь т а н ц е в. Ослиная голова!
Г – н Ж у р д е н. Господа!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Негодяи!
Г – н Ж у р д е н. Господин философ!
У ч и т е л ь м у з ы к и. Убирайся к черту, нахал!
Г – н Ж у р д е н. Господа!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Жулики, прощелыги, продувные бестии, проходимцы!
Г – н Ж у р д е н. Господин философ! Господа! Господин философ! Господа! Господин философ!
Все учителя уходят, продолжая драться.
Явление пятое
Г – н Ж у р д е н, л а к е й.
Г – н Ж у р д е н. Э, да ладно, деритесь сколько хотите! Мое дело – сторона, я разнимать вас не стану, а то еще халат с вами разорвешь. Набитым дураком надо быть, чтобы с ними связываться: не ровен час, так огреют, что своих не узнаешь.
Явление шестое
Т е ж е и у ч и т е л ь ф и л о с о ф и и.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и (оправляя воротник). Приступим к уроку.
Г – н Ж у р д е н. Ах, господин учитель, как мне досадно, что они вас побили!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Пустяки. Философ должен ко всему относиться спокойно. Я сочиню на них сатиру в духе Ювенала, и эта сатира их совершенно уничтожит. Но довольно об этом. Итак, чему же вы хотите учиться?
Г – н Ж у р д е н. Чему только смогу, ведь я смерть как хочу стать ученым, и такое зло меня берет на отца и мать, что меня с малолетства не обучали всем наукам!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Это понятное чувство, nam sine doctrina vita est quasi mortis imago. Вам это должно быть ясно, потому что вы, уж верно, знаете латынь.
Г – н Ж у р д е н. Да, но вы все-таки говорите так, как будто я ее не знаю. Объясните мне, что это значит.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Это значит: без науки жизнь есть как бы подобие смерти.
Г – н Ж у р д е н. Латынь говорит дело.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. У вас есть основы, начатки каких-либо познаний?
Г – н Ж у р д е н. А как же, я умею читать и писать.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. С чего вам угодно будет начать? Хотите, я обучу вас логике?
Г – н Ж у р д е н. А что это за штука – логика?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Это наука, которая учит нас трем процессам мышления.
Г – н Ж у р д е н. Кто же они такие, эти три процесса мышления?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Первый, второй и третий. Первый заключается в том, чтобы составлять себе правильное представление о вещах при посредстве универсалий, второй – в том, чтобы верно о них судить при посредстве категорий, и, наконец, третий – в том, чтобы делать правильное умозаключение при посредстве фигур: Barbara, Celarent, Darii, Ferio, Baralipton и так далее.
Г – н Ж у р д е н. Уж больно слова-то заковыристые. Нет, логика мне не подходит. Лучше что-нибудь позавлекательнее.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Хотите, займемся этикой?
Г – н Ж у р д е н. Этикой?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Да.
Г – н Ж у р д е н. А про что она, эта самая этика?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Она трактует о счастье жизни, учит людей умерять свои страсти и…
Г – н Ж у р д е н. Нет, не надо. Я вспыльчив, как сто чертей, и никакая этика меня не удержит: когда меня разбирает злость, я желаю беситься сколько влезет.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Может быть, вас прельщает физика?
Г – н Ж у р д е н. А физика – это насчет чего?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Физика изучает законы внешнего мира и свойства тел, толкует о природе стихий, о признаках металлов, минералов, камней, растений, животных и объясняет причины всевозможных атмосферных явлений, как то: радуги, блуждающих огней, комет, зарниц, грома, молнии, дождя, снега, града, ветров и вихрей.
Г – н Ж у р д е н. Слишком много трескотни, слишком много всего наворочено.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Так чем же вы хотите заняться?
Г – н Ж у р д е н. Займитесь со мной правописанием.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. С удовольствием.
Г – н Ж у р д е н. Потом научите меня узнавать по календарю, когда бывает луна, а когда нет.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Хорошо. Если рассматривать этот предмет с философской точки зрения, то, дабы вполне удовлетворить ваше желание, надлежит, как того требует порядок, начать с точного понятия о природе букв и о различных способах их произнесения. Прежде всего я должен вам сообщить, что буквы делятся на гласные, названные так потому, что они обозначают звуки голоса, и на согласные, названные так потому, что произносятся с помощью гласных и служат лишь для обозначения различных изменений голоса. Существует пять гласных букв, или, иначе, голосовых звуков: А, Е, И, О, У.
Г – н Ж у р д е н. Это мне все понятно.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Чтобы произнести звук А, нужно широко раскрыть рот: А.
Г – н Ж у р д е н. А, А. Так!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Чтобы произнести звук Е, нужно приблизить нижнюю челюсть к верхней: А, Е.
Г – н Ж у р д е н. А, Е, А, Е. В самом деле! Вот здорово!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Чтобы произнести звук И, нужно еще больше сблизить челюсти, а углы рта оттянуть к ушам: А, Е, И.
Г – н Ж у р д е н. А, Е, И, И, И. Верно! Да здравствует наука!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Чтобы произнести звук О, нужно раздвинуть челюсти, а углы губ сблизить: О.
Г – н Ж у р д е н. О, О. Истинная правда! А, Е, И, О, И, О. Удивительное дело! И, О, И, О.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Отверстие рта принимает форму того самого кружка, посредством коего изображается звук О.
Г – н Ж у р д е н. О, О, О. Вы правы. О. Как приятно знать, что ты что-то узнал!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Чтобы произнести звук У, нужно приблизить верхние зубы к нижним, не стискивая их, однако ж, а губы вытянуть и тоже сблизить, но так, чтобы они не были плотно сжаты: У.
Г – н Ж у р д е н. У, У. Совершенно справедливо! У.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Ваши губы при этом вытягиваются, как будто вы гримасничаете. Вот почему, если вы пожелаете в насмешку над кем-либо состроить рожу, вам стоит только сказать: У.
Г – н Ж у р д е н. У, У. Верно! Эх, зачем я не учился прежде! Я бы все это уже знал.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Завтра мы разберем другие буквы, так называемые согласные.
Г – н Ж у р д е н. А они такие же занятные, как и эти?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Разумеется. Когда вы произносите звук Д, например, нужно, чтобы кончик языка уперся в верхнюю часть верхних зубов: ДА.
Г – н Ж у р д е н. ДА, ДА. Так! Ах, до чего же здорово, до чего же здорово!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Чтобы произнести Ф, нужно прижать верхние зубы к нижней губе: ФА.
Г – н Ж у р д е н. ФА, ФА. И то правда! Эх, батюшка с матушкой, ну как тут не помянуть вас лихом!
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. А чтобы произнести звук Р, нужно приставить кончик языка к верхнему нёбу, однако ж под напором воздуха, с силою вырывающегося из груди, язык беспрестанно возвращается на прежнее место, отчего происходит некоторое дрожание: Р-РА.
Г – н Ж у р д е н. Р-Р-Р-РА, Р-Р-Р-Р-Р-РА. Какой же вы молодчина! А я-то сколько времени потерял даром! Р-Р-Р-РА.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Все эти любопытные вещи я объясню вам до тонкостей.
Г – н Ж у р д е н. Будьте настолько любезны! А теперь я должен открыть вам секрет. Я влюблен в одну великосветскую даму, и мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне написать ей записочку, которую я собираюсь уронить к ее ногам.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Отлично.
Г – н Ж у р д е н. Ведь правда это будет учтиво?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Конечно. Вы хотите написать ей стихи?
Г – н Ж у р д е н. Нет-нет, только не стихи.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Вы предпочитаете прозу?
Г – н Ж у р д е н. Нет, я не хочу ни прозы, ни стихов.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Так нельзя: или то, или другое.
Г – н Ж у р д е н. Почему?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. По той причине, сударь, что мы можем излагать свои мысли не иначе как прозой или стихами.
Г – н Ж у р д е н. Не иначе как прозой или стихами?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Не иначе, сударь. Все, что не проза, то стихи, а что не стихи, то проза.
Г – н Ж у р д е н. А когда мы разговариваем, это что же такое будет?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Проза.
Г – н Ж у р д е н. Что? Когда я говорю: «Николь! Принеси мне туфли и ночной колпак», это проза?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Да, сударь.
Г – н Ж у р д е н. Честное слово, я и не подозревал, что вот уже более сорока лет говорю прозой. Большое вам спасибо, что сказали. Так вот что я хочу ей написать: «Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви», но только нельзя ли это же самое сказать полюбезнее, как-нибудь этак покрасивее выразиться?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Напишите, что пламя ее очей испепелило вам сердце, что вы день и ночь терпите из-за нее столь тяжкие…
Г – н Ж у р д е н. Нет-нет-нет, это все не нужно. Я хочу написать ей только то, что я вам сказал: «Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Следовало бы чуть-чуть подлиннее.
Г – н Ж у р д е н. Да нет, говорят вам! Я не хочу, чтобы в записке было что-нибудь, кроме этих слов, но только их нужно расставить как следует, как нынче принято. Приведите мне, пожалуйста, несколько примеров, чтобы мне знать, какого порядка лучше придерживаться.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Порядок может быть, во-первых, тот, который вы установили сами: «Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви». Или: «От любви смерть мне сулят, прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза». Или: «Прекрасные ваши глаза от любви мне сулят, прекрасная маркиза, смерть». Или: «Смерть ваши прекрасные глаза, прекрасная маркиза, от любви мне сулят». Или: «Сулят мне прекрасные глаза ваши, прекрасная маркиза, смерть».
Г – н Ж у р д е н. Какой же из всех этих способов наилучший?
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Тот, который вы избрали сами: «Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».
Г – н Ж у р д е н. А ведь я ничему не учился и вот все ж таки придумал в один миг. Покорно вас благодарю. Приходите, пожалуйста, завтра пораньше.
У ч и т е л ь ф и л о с о ф и и. Не премину. (Уходит.)
Явление седьмое
Г – н Ж у р д е н, л а к е й.
Г – н Ж у р д е н (лакею). Неужели мне еще не принесли костюма?
Л а к е й. Никак нет, сударь.
Г – н Ж у р д е н. Окаянный портной заставляет меня дожидаться, когда у меня и без того дел по горло. Как я зол! Чтоб его лихорадка замучила, этого разбойника портного! Чтоб его черт подрал, этого портного! Чума его возьми, этого портного! Попадись он мне сейчас, пакостный портной, собака портной, злодей портной, я б его…
Явление восьмое
Т е ж е, п о р т н о й и п о д м а с т е р ь е с костюмом для г-на Журдена.
Г – н Ж у р д е н. А, наконец-то! Я уж начал было на тебя сердиться.
П о р т н о й. Раньше поспеть не мог, и так уж двадцать подмастерьев засадил за ваш костюм.
Г – н Ж у р д е н. Ты мне прислал такие узкие чулки, что я насилу их натянул. И уже две петли спустились.
П о р т н о й. Они еще как растянутся!
Г – н Ж у р д е н. Да, только не раньше, чем лопнут все петли. К тому же еще башмаки, которые ты для меня заказал, жмут невыносимо.
П о р т н о й. Нисколько, сударь.
Г – н Ж у р д е н. То есть как – нисколько?
П о р т н о й. Нет-нет, они вам не тесны.
Г – н Ж у р д е н. А я говорю – тесны.
П о р т н о й. Это вам так кажется.
Г – н Ж у р д е н. Оттого и кажется, что мне больно. Иначе бы не казалось!
П о р т н о й. Вот, извольте взглянуть: не у каждого придворного бывает такой красивый костюм, и сделан он с отменным вкусом. Тут с моей стороны требовалось особое искусство, чтобы получился строгий костюм, хотя и не черного цвета. Самому лучшему портному не сшить такого костюма – это уж я вам ручаюсь.
Г – н Ж у р д е н. А это еще что такое? Ты пустил цветочки головками вниз?
П о р т н о й. Вы мне не говорили, что хотите вверх.
Г – н Ж у р д е н. Разве об этом надо говорить особо?
П о р т н о й. Непременно. Все господа так носят.
Г – н Ж у р д е н. Господа носят головками вниз?
П о р т н о й. Да, сударь.
Г – н Ж у р д е н. Гм! А ведь и правда красиво.
П о р т н о й. Если угодно, я могу и вверх пустить.
Г – н Ж у р д е н. Нет-нет.
П о р т н о й. Вы только скажите.
Г – н Ж у р д е н. Говорят тебе, не надо. У тебя хорошо получилось. А сидеть-то он на мне будет ладно, как по-твоему?
П о р т н о й. Что за вопрос! Живописец кистью так не выведет, как я подогнал к вашей фигуре. У меня есть один подмастерье: по части штанов – это просто гений, а другой по части камзола – краса и гордость нашего времени.
Г – н Ж у р д е н. Парик и перья – как, ничего?
П о р т н о й. Все в надлежащем порядке.
Г – н Ж у р д е н (приглядываясь к портному). Эге-ге, господин портной, а ведь материя-то на вас от моего камзола, того самого, что вы мне шили прошлый раз! Я ее сразу узнал.
П о р т н о й. Мне, изволите ли видеть, так понравилась материя, что я и себе выкроил на кафтан.
Г – н Ж у р д е н. Ну и выкраивал бы, только не из моего куска.
П о р т н о й. Не угодно ли примерить?
Г – н Ж у р д е н. Давай.
П о р т н о й. Погодите. Это так не делается. Я привел людей, чтобы они вас облачили под музыку: такие костюмы надеваются с особыми церемониями. Эй, войдите!
Явление девятое
Т е ж е и п о д м а с т е р ь я, т а н ц у ю щ и е.
П о р т н о й (подмастерьям). Наденьте этот костюм на господина Журдена так, как вы всегда одеваете знатных господ.
Первый балетный выход
Четверо танцующих подмастерьев приближаются к г-ну Журдену. Двое снимают с него штаны, двое других – камзол, а затем, все время двигаясь в такт, они надевают на него новый костюм. Г-н Журден прохаживается между ними, а они смотрят, хорошо ли сидит костюм.
П о д м а с т е р ь е. Ваша милость! Пожалуйте сколько-нибудь подмастерьям, чтоб они выпили за ваше здоровье.
Г – н Ж у р д е н. Как ты меня назвал?
П о д м а с т е р ь е. Ваша милость.
Г – н Ж у р д е н. «Ваша милость»! Вот что значит одеться по-господски! А будете ходить в мещанском платье – никто вам не скажет: «Ваша милость». (Дает деньги.) На, вот тебе за «вашу милость».
П о д м а с т е р ь е. Премного довольны, ваше сиятельство.
Г – н Ж у р д е н. «Сиятельство»? Ого! «Сиятельство»! Погоди, дружок. «Сиятельство» чего-нибудь да стоит, это не простое слово – «сиятельство»! На, вот тебе от его сиятельства!
П о д м а с т е р ь е. Ваше сиятельство! Мы все как один выпьем за здоровье вашей светлости.
Г – н Ж у р д е н. «Вашей светлости»? О-го-го! Погоди, не уходи. Это мне-то – «ваша светлость»! (В сторону.) Если дело дойдет до «высочества», честное слово, ему достанется весь кошелек. (Подмастерью.) На, вот тебе за «вашу светлость».
П о д м а с т е р ь е. Покорнейше благодарим, ваше сиятельство, за ваши милости.
Г – н Ж у р д е н (в сторону). Вовремя остановился, а то бы я все ему отдал.
Второй балетный выход
Четверо подмастерьев танцуют, радуясь щедрости г-на Журдена.
Действие третье
Явление первое
Г – н Ж у р д е н, два л а к е я.
Г – н Ж у р д е н. Идите за мной: я хочу пройтись по городу в новом костюме, да только смотрите не отставайте ни на шаг, чтоб все видели, что вы мои лакеи.
Л а к е й. Слушаем, сударь.
Г – н Ж у р д е н. Позовите сюда Николь – мне нужно отдать ей кое-какие распоряжения. Стойте, она сама идет.
Явление второе
Т е ж е и Н и к о л ь.
Г – н Ж у р д е н. Николь!
Н и к о л ь. Что угодно?
Г – н Ж у р д е н. Послушай…
Н и к о л ь (хохочет). Хи-хи-хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Чего ты смеешься?
Н и к о л ь. Хи-хи-хи-хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Что с тобой, бесстыдница?
Н и к о л ь. Хи-хи-хи! На кого вы похожи! Хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Что такое?
Н и к о л ь. Ах, боже мой! Хи-хи-хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Экая нахалка! Ты это надо мной смеешься?
Н и к о л ь. Ни-ни, сударь, даже не думала. Хи-хи-хи-хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Посмей-ка еще – уж и влетит тебе от меня!
Н и к о л ь. Ничего не могу с собой поделать, сударь. Хи-хи-хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Перестанешь ты или нет?
Н и к о л ь. Извините, сударь, но вы такой уморительный, что я не могу удержаться от смеха. Хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Нет, вы подумайте, какая наглость!
Н и к о л ь. До чего ж вы сейчас смешной! Хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Я тебя…
Н и к о л ь. Извините, пожалуйста. Хи-хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Послушай: если ты сию секунду не перестанешь, клянусь, я закачу тебе такую оплеуху, какой еще никто на свете не получал.
Н и к о л ь. Коли так, сударь, можете быть спокойны: не буду больше смеяться.
Г – н Ж у р д е н. Ну смотри! Сейчас ты мне уберешь…
Н и к о л ь. Хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Уберешь как следует…
Н и к о л ь. Хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Уберешь, говорю, как следует залу и…
Н и к о л ь. Хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Ты опять?
Н и к о л ь (валится от хохота). Нет уж, сударь, лучше побейте меня, но только дайте посмеяться вдоволь – так мне будет легче. Хи-хи-хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Ты меня доведешь!
Н и к о л ь. Смилуйтесь, сударь, дайте мне посмеяться. Хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Вот я тебя сейчас…
Н и к о л ь. Су… ударь… я лоп… лопну, если не похохочу. Хи-хи-хи!
Г – н Ж у р д е н. Видали вы такую подлянку? Вместо того чтобы выслушать мои приказания, нагло смеется мне в лицо!
Н и к о л ь. Что же вам угодно, сударь?
Г – н Ж у р д е н. Мне угодно, чтобы ты, мошенница, потрудилась навести в доме чистоту: ко мне скоро гости будут.
Н и к о л ь (встает). Вот мне уже и не до смеху, честное слово! Ваши гости наделают всегда такого беспорядку, что при одной мысли о них на меня нападает тоска.
Г – н Ж у р д е н. Что ж, мне из-за тебя держать дверь на запоре от всех моих знакомых?
Н и к о л ь. По крайней мере, от некоторых.
Явление третье
Т е ж е и г – ж а Ж у р д е н.
Г – ж а Ж у р д е н. Ах, ах! Это еще что за новости? Что это на тебе, муженек, за наряд? Верно, вздумал посмешить людей, коли вырядился таким шутом? Хочешь, чтобы все на тебя пальцем показывали?
Г – н Ж у р д е н. Разве одни дураки да дуры станут на меня показывать пальцем.
Г – ж а Ж у р д е н. Да уж и показывают: твои повадки давно всех смешат.
Г – н Ж у р д е н. Кого это «всех», позволь тебя спросить?
Г – ж а Ж у р д е н. Всех благоразумных людей, всех, которые поумнее тебя. А мне так совестно глядеть, какую ты моду завел. Собственного дома не узнать. Можно подумать, что у нас каждый день праздник: с самого утра то и знай пиликают на скрипках, песни орут, – соседям и тем покою нет.
Н и к о л ь. И то правда, сударыня. Мне не под силу будет поддерживать в доме чистоту, коли вы, сударь, будете водить к себе такую пропасть народу. Грязи наносят прямо со всего города. Бедная Франсуаза вконец измучилась: любезные ваши учителя наследят, а она каждый божий день мой после них полы.
Г – н Ж у р д е н. Ого! Вот так служанка Николь! Простая мужичка, а ведь до чего же языкастая!
Г – ж а Ж у р д е н. Николь права: ума-то у нее побольше, чем у тебя. Хотела бы я знать, на что тебе, в твои годы, понадобился учитель танцев?
Н и к о л ь. И еще этот верзила фехтовальщик – он так топочет, что весь дом трясется, а в зале, того и гляди, весь паркет повыворотит.
Г – н Ж у р д е н. Молчать, и ты, служанка, и ты, жена!
Г – ж а Ж у р д е н. Стало быть, ты задумал учиться танцевать? Нашел когда: у самого скоро ноги отнимутся.
Н и к о л ь. Может статься, вам припала охота кого-нибудь убить?
Г – н Ж у р д е н. Молчать, говорят вам! Обе вы невежды. Вам невдомек, какие это мне дает пре-ро-га-тивы.
Г – ж а Ж у р д е н. Лучше бы подумал, как дочку пристроить: ведь она уж на выданье.
Г – н Ж у р д е н. Подумаю я об этом, когда представится подходящая партия. А пока что я хочу думать о том, как бы мне разным хорошим вещам научиться.
Н и к о л ь. Я еще слыхала, сударыня, что нынче в довершение всего хозяин нанял учителя философии.
Г – н Ж у р д е н. Совершенно верно. Хочу понабраться ума-разума, чтоб мог я о чем угодно беседовать с порядочными людьми.
Г – ж а Ж у р д е н. Не поступить ли тебе в один прекрасный день в школу, чтоб тебя там розгами драли на старости лет?
Г – н Ж у р д е н. А что ж тут такого? Пусть меня выдерут хоть сейчас, при всех, лишь бы знать все то, чему учат в школе!
Н и к о л ь. Да, это бы вам пошло на пользу.
Г – н Ж у р д е н. Без сомнения.
Г – ж а Ж у р д е н. В хозяйстве тебе все это вот как пригодится!
Г – н Ж у р д е н. Непременно пригодится. Обе вы несете дичь, мне стыдно, что вы такие необразованные. (Г-же Журден.) Вот, например, знаешь ли ты, как ты сейчас говоришь?
Г – ж а Ж у р д е н. Конечно. Я знаю, что говорю дело и что тебе надо начать жить по-другому.
Г – н Ж у р д е н. Я не о том толкую. Я спрашиваю: что такое эти слова, которые ты сейчас сказала?
Г – ж а Ж у р д е н. Слова-то мои разумные, а вот поведение твое очень даже неразумное.
Г – н Ж у р д е н. Говорят тебе, я не о том толкую. Я вот о чем спрашиваю: то, что я тебе говорю, вот то, что я тебе сказал сейчас, – что это такое?
Г – ж а Ж у р д е н. Глупости.
Г – н Ж у р д е н. Да нет, ты меня не понимаешь. То, что мы оба говорим, вся наша с тобой речь?
Г – ж а Ж у р д е н. Ну?
Г – н Ж у р д е н. Как это называется?
Г – ж а Ж у р д е н. Все равно, как ни назвать.
Г – н Ж у р д е н. Невежда, это проза!
Г – ж а Ж у р д е н. Проза?
Г – н Ж у р д е н. Да, проза. Все, что проза, то не стихи, а все, что не стихи, то проза. Видала? Вот что значит ученость! (К Николь.) Ну а ты? Тебе известно, как произносится У?
Н и к о л ь. Как произносится?
Г – н Ж у р д е н. Да. Что ты делаешь, когда говоришь У?
Н и к о л ь. Чего?
Г – н Ж у р д е н. Попробуй сказать У.
Н и к о л ь. Ну, У.
Г – н Ж у р д е н. Что же ты делаешь?
Н и к о л ь. Говорю У.
Г – н Ж у р д е н. Да, но, когда ты говоришь У, что ты в это время делаешь?
Н и к о л ь. То и делаю, что вы велели.
Г – н Ж у р д е н. Вот поговори-ка с дурами. Ты вытягиваешь губы и приближаешь верхнюю челюсть к нижней: У. Видишь? Я корчу рожу: У.
Н и к о л ь. Да, нечего сказать, ловко.
Г – ж а Ж у р д е н. И впрямь чудеса!
Г – н Ж у р д е н. Вы бы еще не то сказали, ежели б увидали О, ДА-ДА и ФА-ФА!
Г – ж а Ж у р д е н. Что это за галиматья?
Н и к о л ь. На что это все нужно?
Г – н Ж у р д е н. Эти дуры хоть кого выведут из себя.
Г – ж а Ж у р д е н. Вот что, гони-ка ты своих учителей в шею и со всей их тарабарщиной.
Н и к о л ь. А главное, эту громадину – учителя фехтования: от него только пыль столбом.
Г – н Ж у р д е н. Скажи на милость! Дался вам учитель фехтования! Вот я тебе сейчас докажу, что ты ничего в этом не смыслишь. (Велит подать рапиры и одну из них протягивает Николь.) Вот, смотри: наглядный пример, линия тела. Когда тебя колют квартой, то надо делать так, а когда терсом, то вот так. Тогда тебя никто уж не убьет, а во время драки это самое важное – знать, что ты в безопасности. А ну попробуй, кольни меня разок!
Н и к о л ь. Что ж, и кольну! (Несколько раз колет г-на Журдена.)
Г – н Ж у р д е н. Да тише ты! Эй, эй! Осторожней! Черт бы тебя побрал, скверная девчонка!
Н и к о л ь. Вы же сами велели вас колоть.
Г – н Ж у р д е н. Да, но ты сперва колешь терсом, вместо того чтобы квартой, и у тебя не хватает терпения подождать, пока я отпарирую.
Г – ж а Ж у р д е н. Ты помешался на всех этих причудах, муженек. И началось это у тебя с тех пор, как ты вздумал водиться с важными господами.
Г – н Ж у р д е н. В том, что я вожусь с важными господами, виден мой здравый смысл: это не в пример лучше, чем водиться с твоими мещанами.
Г – ж а Ж у р д е н. Да уж, нечего сказать: прок от того, что ты подружился с дворянами, ох как велик! Взять хоть этого распрекрасного графа, от которого ты без ума: до чего же выгодное знакомство!
Г – н Ж у р д е н. Молчать! Думай сначала, а потом давай волю языку. Знаешь ли ты, жена, что ты не знаешь, о ком говоришь, когда говоришь о нем? Ты себе не представляешь, какое это значительное лицо: он настоящий вельможа, вхож во дворец, с самим королем разговаривает, вот как я с тобой. Разве это не великая для меня честь, что такая высокопоставленная особа постоянно бывает в моем доме, называет меня любезным другом и держится со мной на равной ноге? Никому и в голову не придет, какие услуги оказывает мне граф, а при всех он до того бывает со мною ласков, что мне, право, становится неловко.
Г – ж а Ж у р д е н. Да, он оказывает тебе услуги, он с тобою ласков, но и денежки у тебя занимает.
Г – н Ж у р д е н. Ну и что ж? Разве это для меня не честь – дать взаймы такому знатному господину? Могу ли я вельможе, который называет меня любезным другом, отказать в таком пустяке?
Г – ж а Ж у р д е н. А какие такие одолжения делает этот вельможа тебе?
Г – н Ж у р д е н. Такие, что, кому сказать, никто не поверит.
Г – ж а Ж у р д е н. Например?
Г – н Ж у р д е н. Ну уж этого я тебе не скажу. Будь довольна тем, что свой долг он мне уплатит сполна, и очень даже скоро.
Г – ж а Ж у р д е н. Как же, дожидайся!
Г – н Ж у р д е н. Наверняка. Он сам мне говорил!
Г – ж а Ж у р д е н. Держи карман шире.
Г – н Ж у р д е н. Он дал мне честное слово дворянина.
Г – ж а Ж у р д е н. Враки!
Г – н Ж у р д е н. Ух! Ну и упрямая ты, жена! А я тебе говорю, что он свое слово сдержит, я в этом уверен.
Г – ж а Ж у р д е н. А я уверена, что не сдержит и что все его любезности – один обман и ничего более.
Г – н Ж у р д е н. Замолчи! Вот как раз и он.
Г – ж а Ж у р д е н. Этого только недоставало! Верно, опять пришел просить у тебя в долг. Глядеть на него тошно.
Г – н Ж у р д е н. Молчать, тебе говорят!
Явление четвертое
Т е ж е и Д о р а н т.
Д о р а н т. Здравствуйте, господин Журден! Как поживаете, любезный друг?
Г – н Ж у р д е н. Отлично, ваше сиятельство. Милости прошу.
Д о р а н т. А госпожа Журден как поживает?
Г – ж а Ж у р д е н. Госпожа Журден живет помаленьку.
Д о р а н т. Однако, господин Журден, каким вы сегодня франтом!
Г – н Ж у р д е н. Вот, поглядите.
Д о р а н т. Вид у вас в этом костюме безукоризненный. У нас при дворе нет ни одного молодого человека, который был бы так же хорошо сложен, как вы.
Г – н Ж у р д е н. Хе-хе!
Г – ж а Ж у р д е н (в сторону). Знает, как в душу влезть.
Д о р а н т. Повернитесь. Верх изящества.
Г – ж а Ж у р д е н (в сторону). Да, сзади такой же дурак, как и спереди.
Д о р а н т. Даю вам слово, господин Журден, у меня было необычайно сильное желание с вами повидаться. Я питаю к вам совершенно особое уважение: не далее как сегодня утром я говорил о вас в королевской опочивальне.
Г – н Ж у р д е н. Много чести для меня, ваше сиятельство. (Г-же Журден.) В королевской опочивальне!
Д о р а н т. Наденьте же шляпу.
Г – н Ж у р д е н. Я вас слишком уважаю, ваше сиятельство.
Д о р а н т. Боже мой, да наденьте же! Пожалуйста, без церемоний.
Г – н Ж у р д е н. Ваше сиятельство…
Д о р а н т. Говорят вам, наденьте, господин Журден: ведь вы мой друг.
Г – н Ж у р д е н. Ваше сиятельство! Я ваш покорный слуга.
Д о р а н т. Если вы не наденете шляпу, тогда и я не надену.
Г – н Ж у р д е н (надевая шляпу). Лучше показаться неучтивым, чем несговорчивым.
Д о р а н т. Как вам известно, я ваш должник.
Г – ж а Ж у р д е н (в сторону). Да, нам это слишком хорошо известно.
Д о р а н т. Вы были так великодушны, что неоднократно давали мне в долг и, надо заметить, выказывали при этом величайшую деликатность.
Г – н Ж у р д е н. Шутить изволите, ваше сиятельство.
Д о р а н т. Однако ж я почитаю непременною своею обязанностью платить долги и умею ценить оказываемые мне любезности.
Г – н Ж у р д е н. Я в этом не сомневаюсь.
Д о р а н т. Я намерен с вами расквитаться. Давайте вместе подсчитаем, сколько я вам всего должен.
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). Ну что, жена? Видишь, какую ты на него взвела напраслину?
Д о р а н т. Я люблю расплачиваться как можно скорее.
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). А что я тебе говорил?
Д о р а н т. Итак, посмотрим, сколько же я вам должен.
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). Вот они, твои нелепые подозрения!
Д о р а н т. Вы хорошо помните, сколько вы мне ссудили?
Г – н Ж у р д е н. По-моему, да. Я записал для памяти. Вот она, эта самая запись. В первый раз выдано вам двести луидоров.
Д о р а н т. Верно.
Г – н Ж у р д е н. Еще выдано вам сто двадцать.
Д о р а н т. Так.
Г – н Ж у р д е н. Еще выдано вам сто сорок.
Д о р а н т. Вы правы.
Г – н Ж у р д е н. Все вместе составляет четыреста шестьдесят луидоров, или пять тысяч шестьдесят ливров.
Д о р а н т. Подсчет вполне верен. Пять тысяч шестьдесят ливров.
Г – н Ж у р д е н. Тысячу восемьсот тридцать два ливра – вашему поставщику перьев для шляп.
Д о р а н т. Совершенно точно.
Г – н Ж у р д е н. Две тысячи семьсот восемьдесят ливров – вашему портному.
Д о р а н т. Правильно.
Г – н Ж у р д е н. Четыре тысячи триста семьдесят девять ливров двенадцать су восемь денье – вашему лавочнику.
Д о р а н т. Отлично. Двенадцать су восемь денье – подсчет верен.
Г – н Ж у р д е н. И еще тысячу семьсот сорок восемь ливров семь су четыреста денье – вашему седельнику.
Д о р а н т. Все это соответствует истине. Сколько же всего?
Г – н Ж у р д е н. Итого пятнадцать тысяч восемьсот ливров.
Д о р а н т. Итог верен. Пятнадцать тысяч восемьсот ливров. Дайте мне еще двести пистолей и прибавьте их к общей сумме – получится ровно восемнадцать тысяч франков, каковые я вам возвращу в самое ближайшее время.
Г – ж а Ж у р д е н (г-ну Журдену, тихо). Ну что, права я была?
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). Отстань!
Д о р а н т. Вас не затруднит моя просьба?
Г – н Ж у р д е н. Помилуйте!
Г – ж а Ж у р д е н (г-ну Журдену, тихо). Ты для него дойная корова.
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). Молчи!
Д о р а н т. Если вам неудобно, я обращусь к кому-нибудь другому.
Г – н Ж у р д е н. Нет-нет, ваше сиятельство.
Г – ж а Ж у р д е н (г-ну Журдену, тихо). Он не успокоится, пока тебя не разорит.
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). Говорят тебе, молчи!
Д о р а н т. Скажите прямо, не стесняйтесь.
Г – н Ж у р д е н. Нисколько, ваше сиятельство.
Г – ж а Ж у р д е н (г-ну Журдену, тихо). Это настоящий проходимец.
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). Да замолчи ты!
Г – ж а Ж у р д е н (г-ну Журдену, тихо). Он высосет из тебя все до последнего су.
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). Да замолчишь ты?
Д о р а н т. Многие с радостью дали бы мне взаймы, но вы мой лучший друг, и я боялся, что обижу вас, если попрошу у кого-нибудь еще.
Г – н Ж у р д е н. Слишком много чести для меня, ваше сиятельство. Сейчас схожу за деньгами.
Г – ж а Ж у р д е н (г-ну Журдену, тихо). Что? Ты ему еще хочешь дать?
Г – н Ж у р д е н (г-же Журден, тихо). А как же быть? Разве я могу отказать такой важной особе, которая еще нынче утром говорила обо мне в королевской опочивальне?
Г – ж а Ж у р д е н (г-ну Журдену, тихо). А, да ну тебя, дурак набитый!
Г-н Журден и два лакея уходят.
Явление пятое
Н и к о л ь, г – ж а Ж у р д е н, Д о р а н т.
Д о р а н т. Вы как будто не в духе. Что с вами, госпожа Журден?
Г – ж а Ж у р д е н. Голова у меня кругом идет.
Д о р а н т. А где же ваша уважаемая дочка? Что-то ее не видно.
Г – ж а Ж у р д е н. Моя уважаемая дочка находится именно там, где она сейчас находится.
Д о р а н т. Как она себя чувствует?
Г – ж а Ж у р д е н. Обыкновенно – вот как она себя чувствует.
Д о р а н т. Не угодно ли вам как-нибудь на днях посмотреть вместе с дочкой придворный балет и комедию?
Г – ж а Ж у р д е н. Вот-вот, нам теперь как раз до смеха, как раз до смеха нам теперь!
Д о р а н т. Уж верно, госпожа Журден, в молодости вы славились красотою, приятностью в обхождении и у вас была тьма поклонников.
Г – ж а Ж у р д е н. Хорош, сударь, нечего сказать! А что ж теперь, по-вашему, госпожа Журден – совсем развалина и голова у нее трясется?
Д о р а н т. Ах, боже мой, госпожа Журден, простите! Я совсем забыл, что вы еще молоды: это моя всегдашняя рассеянность виновата. Прошу извинить невольную мою дерзость.
Явление шестое
Т е ж е и г – н Ж у р д е н.
Г – н Ж у р д е н (Доранту). Вот вам ровно двести луидоров.
Д о р а н т. Поверьте, господин Журден, что я искренне вам предан и мечтаю быть вам чем-нибудь полезным при дворе.
Г – н Ж у р д е н. Я вам очень обязан.
Д о р а н т. Если госпожа Журден желает посмотреть придворный спектакль, я велю оставить для нее лучшие места.
Г – ж а Ж у р д е н. Госпожа Журден покорно вас благодарит.
Д о р а н т (г-ну Журдену, тихо). Прелестная наша маркиза, как я уже известил вас запиской, сейчас пожалует к вам отобедать и посмотреть балет. В конце концов мне все же удалось уговорить ее побывать на представлении, которое вы для нее устраиваете.
Г – н Ж у р д е н. Отойдемте на всякий случай подальше.
Д о р а н т. Мы с вами не виделись целую неделю, и до сих пор я ничего вам не мог сказать о брильянте, который я должен был передать от вас маркизе, но все дело в том, что побороть ее щепетильность мне стоило величайшего труда: она согласилась его принять только сегодня.
Г – н Ж у р д е н. Как он ей понравился?
Д о р а н т. Она от него в восхищении. Я почти уверен, что красота этого брильянта необычайно поднимет вас в ее глазах.
Г – н Ж у р д е н. Дай-то бог!
Г – ж а Ж у р д е н (к Николь). Стоит им сойтись вместе, мой муженек так к нему и прилипнет.
Д о р а н т. Я приложил все старания, чтобы она составила себе верное понятие как о ценности вашего подарка, так и о силе вашей любви.
Г – н Ж у р д е н. Не знаю, как вас и благодарить. До чего мне неловко, что такая важная особа, как вы, утруждает себя ради меня!
Д о р а н т. Что вы! Разве можно друзьям быть такими щепетильными? И разве вы в подобном случае не сделали бы для меня того же самого?
Г – н Ж у р д е н. Ну конечно! С великой охотой.
Г – ж а Ж у р д е н (к Николь). Когда он здесь, мне просто невмоготу.
Д о р а н т. Я по крайней мере, когда нужно услужить другу, на все готов решиться. Как скоро вы мне признались, что пылаете страстью к очаровательной маркизе, моей хорошей знакомой, я сам вызвался быть посредником в ваших сердечных делах.
Г – н Ж у р д е н. Сущая правда. Благодеяния ваши приводят меня в смущение.
Г – ж а Ж у р д е н (к Николь). Когда же он наконец уйдет?
Н и к о л ь. Их водой не разольешь.
Д о р а н т. Вам удалось найти кратчайший путь к ее сердцу. Женщины больше всего любят, когда на них тратятся, и ваши беспрестанные серенады, ваши бесчисленные букеты, изумительный фейерверк, который вы устроили для нее на реке, брильянт, который вы ей подарили, представление, которое вы для нее готовите, – все это красноречивее говорит о вашей любви, чем все те слова, какие вы могли бы сказать ей лично.
Г – н Ж у р д е н. Я не остановлюсь ни перед какими затратами, если только они проложат мне дорогу к ее сердцу. Светская дама имеет для меня ни с чем не сравнимую прелесть, подобную честь я готов купить любою ценой.
Г – ж а Ж у р д е н (к Николь, тихо). О чем это они столько времени шепчутся? Подойди-ка тихонько да послушай.
Д о р а н т. Скоро вы ею вволю налюбуетесь, ваш взор насладится ею вполне.
Г – н Ж у р д е н. Чтобы нам не помешали, я устроил так, что моя жена отправится обедать к сестре и пробудет у нее до самого вечера.
Д о р а н т. Вы поступили благоразумно, а то ваша супруга могла бы нас стеснить. Я от вашего имени отдал распоряжения повару, а также велел все приготовить для балета. Я сам его сочинил, и если только исполнение будет соответствовать замыслу, то я уверен, что от него…
Г – н Ж у р д е н (заметив, что Николь подслушивает, дает ей пощечину). Это еще что? Ну и нахалка! (Доранту.) Придется нам уйти.
Г-н Журден и Дорaнт уходят.
Явление седьмое
Н и к о л ь, г – ж а Ж у р д е н.
Н и к о л ь. Однако, сударыня, любопытство мне кое-чего стоило. А все-таки тут дело нечисто: они что-то держат от вас в секрете.
Г – ж а Ж у р д е н. Мой муженек давно у меня на подозрении, Николь. Голову даю на отсечение, что он за кем-то приударяет, вот я и стараюсь проведать – за кем. Подумаем, однако ж, о моей дочери. Ты знаешь, что Клеонт влюблен в нее без памяти, мне он тоже пришелся по душе, и я хочу ему посодействовать и, если только удастся, выдать за него Люсиль.
Н и к о л ь. По правде вам скажу, сударыня, я просто в восторге, что вы так решили: ведь если вам по душе хозяин, то мне по душе слуга, и уж как бы я хотела, чтобы вслед за их свадьбой сыграли и нашу!
Г – ж а Ж у р д е н. Ступай к Клеонту и скажи, что я его зову: мы вместе пойдем к мужу просить руки моей дочери.
Н и к о л ь. С удовольствием, сударыня. Бегу! Такого приятного поручения я еще никогда не исполняла.
Г-жа Журден уходит.
То-то, наверно, обрадуются!
Явление восьмое
Н и к о л ь, К л е о н т, К о в ь е л ь.
Н и к о л ь (Клеонту). Ах, как вы вовремя! Я вестница вашего счастья и хочу вам…
К л е о н т. Прочь, коварная, не смей обольщать меня лживыми своими речами!
Н и к о л ь. Так-то вы меня встречаете?
К л е о н т. Прочь, говорят тебе, сей же час ступай к неверной своей госпоже и объяви, что ей больше не удастся обмануть простодушного Клеонта.
Н и к о л ь. Это еще что за вздор? Миленький мой Ковьель! Скажи хоть ты: что все это значит?
К о в ь е л ь. «Миленький мой Ковьель», негодная девчонка! А ну, прочь с глаз моих, дрянь ты этакая, оставь меня в покое!
Н и к о л ь. Как? И ты туда же?..
К о в ь е л ь. Прочь с глаз моих, говорят тебе, не смей больше со мной заговаривать!
Н и к о л ь (про себя). Вот тебе раз! Какая муха укусила их обоих? Пойду расскажу барышне об этом милом происшествии. (Уходит.)
Явление девятое
К л е о н т, К о в ь е л ь.
К л е о н т. Как! Поступать таким образом со своим поклонником, да еще с самым верным и самым страстным из поклонников!
К о в ь е л ь. Ужас как с нами обоими здесь обошлись!
К л е о н т. Я расточаю ей весь пыл и всю нежность, на какие я только способен. Ее одну люблю я в целом свете и помышляю лишь о ней. Она одна предмет всех дум моих и всех желаний, она моя единственная радость. Я говорю лишь о ней, думаю только о ней, вижу во сне лишь ее, сердце мое бьется только ради нее, я дышу только ею. И вот достойная награда за эту преданность мою! Два дня не виделись мы с нею, они тянулись для меня, как два мучительных столетья; вот наконец негаданная встреча, душа моя возликовала, румянцем счастья залилось лицо, в восторженном порыве я устремляюсь к ней – и что же? Неверная не смотрит на меня, она проходит мимо, как будто мы совсем, совсем чужие!
К о в ь е л ь. Я то же самое готов сказать.
К л е о н т. Так что же сравнится, Ковьель, с коварством бессердечной Люсиль?
К о в ь е л ь. А что сравнится, сударь, с коварством подлой Николь?
К л е о н т. И это после такого пламенного самопожертвования, после стольких вздохов и клятв, которые исторгла у меня ее прелесть!
К о в ь е л ь. После такого упорного ухаживания, после стольких знаков внимания и услуг, которые я оказал ей на кухне!
К л е о н т. Стольких слез, которые я пролил у ее ног!
К о в ь е л ь. Стольких ведер воды, которые я перетаскал за нее из колодца!
К л е о н т. Как пылко я ее любил – любил до полного самозабвения!
К о в ь е л ь. Как жарко было мне, когда я за нее возился с вертелом, – жарко до полного изнеможения!
К л е о н т. А теперь она проходит мимо, явно пренебрегая мной!
К о в ь е л ь. А теперь она пренагло поворачивается ко мне спиной!
К л е о н т. Это коварство заслуживает того, чтобы на нее обрушились кары.
К о в ь е л ь. Это вероломство заслуживает того, чтобы на нее посыпались оплеухи.
К л е о н т. Смотри ты у меня, не вздумай за нее заступаться!
К о в ь е л ь. Я, сударь? Заступаться? Избави бог!
К л е о н т. Не смей оправдывать поступок этой изменницы.
К о в ь е л ь. Не беспокойтесь.
К л е о н т. Не пытайся защищать ее – напрасный труд.
К о в ь е л ь. Да у меня и в мыслях этого нет!
К л е о н т. Я ей этого не прощу и порву с ней всякие отношения.
К о в ь е л ь. Хорошо сделаете.
К л е о н т. Ей, по-видимому, вскружил голову этот граф, который бывает у них в доме; я убежден, что она польстилась на его знатность. Однако из чувства чести я не могу допустить, чтобы она первая объявила о своей неверности. Я вижу, что она стремится к разрыву, и намерен опередить ее: я не хочу уступать ей пальму первенства.
К о в ь е л ь. Отлично сказано. Я, со своей стороны, вполне разделяю ваши чувства.
К л е о н т. Так подогрей же мою досаду и поддержи меня в решительной битве с остатками любви к ней, дабы они не подавали голоса в ее защиту. Пожалуйста, говори мне о ней как можно больше дурного. Выставь мне ее в самом черном свете и, чтобы вызвать во мне отвращение, старательно оттени все ее недостатки.
К о в ь е л ь. Ее недостатки, сударь? Да ведь это же ломака, смазливая вертихвостка, – нашли, право, в кого влюбиться! Ничего особенного я в ней не вижу, есть сотни девушек гораздо лучше ее. Во-первых, глазки у нее маленькие.
К л е о н т. Верно, глаза у нее небольшие, но зато это единственные в мире глаза: столько в них огня, так они блестят, пронизывают, умиляют.
К о в ь е л ь. Рот у нее большой.
К л е о н т. Да, но он таит в себе особую прелесть: этот ротик невольно волнует, в нем столько пленительного, чарующего, что с ним никакой другой не сравнится.
К о в ь е л ь. Ростом она невелика.
К л е о н т. Да, но зато изящна и хорошо сложена.
К о в ь е л ь. В речах и в движениях умышленно небрежна.
К л е о н т. Верно, но это придает ей своеобразное очарование. Держит она себя обворожительно, в ней так много обаяния, что не покориться ей невозможно.
К о в ь е л ь. Что касается ума…
К л е о н т. Ах, Ковьель, какой у нее тонкий, какой живой ум!
К о в ь е л ь. Говорит она…
К л е о н т. Говорит она чудесно.
К о в ь е л ь. Она всегда серьезна.
К л е о н т. А тебе надо, чтоб она была смешливой, чтоб она была хохотуньей? Что же может быть несноснее женщины, которая всегда готова смеяться?
К о в ь е л ь. Но ведь она самая капризная женщина в мире.
К л е о н т. Да, она с капризами, тут я с тобой согласен, но красавица все может себе позволить, красавице все можно простить.
К о в ь е л ь. Ну, значит, вы ее, как видно, никогда не разлюбите.
К л е о н т. Не разлюблю? Нет, лучше смерть. Я буду ненавидеть ее с такой же силой, с какою прежде любил.
К о в ь е л ь. Как же это вам удастся, если она, по-вашему, верх совершенства?
К л е о н т. В том-то именно и скажется потрясающая сила моей мести, в том-то именно и скажется твердость моего духа, что я возненавижу и покину ее, несмотря на всю ее красоту, несмотря на всю ее привлекательность для меня, несмотря на все ее очарование… Но вот и она.
Явление десятое
Т е ж е, Л ю с и л ь и Н и к о л ь.
Н и к о л ь (к Люсиль). Я по крайней мере была глубоко возмущена.
Л ю с и л ь. Все это, Николь, из-за того, о чем я тебе сейчас напомнила… А, он здесь!
К л е о н т (Ковьелю). Я и говорить с ней не желаю.
К о в ь е л ь. А я последую вашему примеру.
Л ю с и л ь. Что это значит, Клеонт? Что с вами сталось?
Н и к о л ь. Да что с тобой, Ковьель?
Л ю с и л ь. Отчего вы такой грустный?
Н и к о л ь. Что это ты надулся?
Л ю с и л ь. Вы утратили дар речи, Клеонт?
Н и к о л ь. У тебя язык отнялся, Ковьель?
К л е о н т. Вот злодейка!
К о в ь е л ь. Вот Иуда!
Л ю с и л ь. Я вижу, вас расстроила наша сегодняшняя встреча.
К л е о н т (Ковьелю). Ага! Поняли, что натворили.
Н и к о л ь. Наверно, тебя задело за живое то, как нынче утром мы с вами себя держали.
К о в ь е л ь (Клеонту). Знают кошки, чье мясо съели.
Л ю с и л ь. Ведь это единственная причина вашей досады, не правда ли, Клеонт?
К л е о н т. Да, коварная, если вам угодно знать, так именно это. Но только я вас предупреждаю, что ваша измена не доставит вам радости: я сам намерен порвать с вами, я лишу вас права считать, что это вы меня оттолкнули. Разумеется, мне будет нелегко побороть мое чувство, меня охватит тоска, некоторое время я буду страдать, но я себя пересилю, и лучше я вырву из груди сердце, чем поддамся слабости и возвращусь к вам.
К о в ь е л ь (к Николь). А куда он, туда и я.
Л ю с и л ь. Вот уж много шуму из ничего! Я вам сейчас объясню, Клеонт, почему я сегодня утром уклонилась от встречи с вами.
К л е о н т (пытается уйти от Люсиль). Ничего не желаю слушать.
Н и к о л ь (Ковьелю). Я тебе сейчас скажу, почему мы так быстро прошли мимо.
К о в ь е л ь (пытается уйти от Николь). Знать ничего не желаю.
Л ю с и л ь (идет за Клеонтом). Итак, сегодня утром…
К л е о н т (не глядя на Люсиль, направляется к выходу). Еще раз: нет.
Н и к о л ь (идет за Ковьелем). Было бы тебе известно…
К о в ь е л ь (не глядя на Николь, направляется к выходу). Притворщица, отстань!
Л ю с и л ь. Послушайте!
К л е о н т. Конец всему.
Н и к о л ь. Дай мне сказать!
К о в ь е л ь. Я глух.
Л ю с и л ь. Клеонт!
К л е о н т. Нет-нет!
Н и к о л ь. Ковьель!
К о в ь е л ь. Ни-ни!
Л ю с и л ь. Постойте!
К л е о н т. Басни!
Н и к о л ь. Послушай!
К о в ь е л ь. Вздор!
Л ю с и л ь. Минутку!
К л е о н т. Ни за что!
Н и к о л ь. Чуть-чуть терпенья!
К о в ь е л ь. Чепуха.
Л ю с и л ь. Два только слова!
К л е о н т. Все кончено, нет-нет!
Н и к о л ь. Одно словечко!
К о в ь е л ь. Мы незнакомы.
Л ю с и л ь (останавливается). Ну что ж, раз вы не хотите меня выслушать, то оставайтесь при своем мнении и поступайте как вам заблагорассудится.
Н и к о л ь (тоже останавливается). Коли так, поступай как тебе вздумается.
К л е о н т (поворачивается к Люсиль). Любопытно, однако ж, знать причину вашего прелестного поведения.
Л ю с и л ь (пытается уйти от Клеонта). У меня пропало всякое желание об этом с вами говорить.
К о в ь е л ь (поворачивается к Николь). Послушаем, однако ж, в чем тут дело.
Н и к о л ь (хочет уйти от Ковьеля). У меня пропала всякая охота тебе это объяснять.
К л е о н т (идет за Люсиль). Расскажите же мне…
Л ю с и л ь (не глядя на Клеонта, направляется к выходу). Ничего не стану рассказывать.
К о в ь е л ь (идет за Николь). Растолкуй же мне…
Н и к о л ь (не глядя на Ковьеля, направляется к выходу). Ничего не стану растолковывать.
К л е о н т. О, пощадите!
Л ю с и л ь. Еще раз: нет!
К о в ь е л ь. Будь так любезна!
Н и к о л ь. Конец всему.
К л е о н т. Я вас молю!
Л ю с и л ь. Подите прочь!
К о в ь е л ь. Прошу тебя!
Н и к о л ь. Ступай-ка вон!
К л е о н т. Люсиль!
Л ю с и л ь. Нет-нет!
К о в ь е л ь. Николь!
Н и к о л ь. Ни-ни!
К л е о н т. Ради бога!
Л ю с и л ь. Не желаю!
К о в ь е л ь. Ну скажи!
Н и к о л ь. Ни за что.
К л е о н т. Пролейте свет!
Л ю с и л ь. И не подумаю.
К о в ь е л ь. Открой ты мне глаза!
Н и к о л ь. Была охота.
К л е о н т. Ну что ж, коль скоро вы не хотите взять на себя труд разуверить меня и объяснить ваше поведение, которого любовный пламень мой не заслужил, то, неблагодарная, вы видите меня в последний раз: я ухожу, и в разлуке с вами я умру от горя и от любви.
К о в ь е л ь (к Николь). А я – следом за ним.
Л ю с и л ь (Клеонту, который собирается уходить). Клеонт!
Н и к о л ь (Ковьелю, который идет за своим господином). Ковьель!
К л е о н т (останавливается). Что?
К о в ь е л ь (тоже останавливается). Ну?
Л ю с и л ь. Куда же вы?
К л е о н т. Я вам сказал.
Л ю с и л ь. Как! Вы хотите умереть?
К л е о н т. О да, жестокая, вы сами этого хотите.
К о в ь е л ь. Мы помирать пошли.
Л ю с и л ь. Я? Я хочу вашей смерти?
К л е о н т. Да, хотите.
Л ю с и л ь. Кто вам сказал?
К л е о н т (подходит к Люсиль). Как же не хотите, когда вы не хотите разрешить мои сомнения?
Л ю с и л ь. Да я-то тут при чем? Если б вы с самого начала соблаговолили меня выслушать, я бы вам сказала, что повинна в утреннем происшествии, причинившем вам такую обиду, моя старая тетка, с которой мы вместе шли: она твердо убеждена, что, если мужчина, не дай бог, подошел к девушке, тем самым он ее уже обесчестил, вечно читает нам об этом проповеди и старается внушить, что мужчины – это бесы и что от них нужно бежать без оглядки.
Н и к о л ь (Ковьелю). Вот и весь секрет.
К л е о н т. А вы не обманываете меня, Люсиль?
К о в ь е л ь (к Николь). А ты меня не дурачишь?
Л ю с и л ь (Клеонту). Все это истинная правда.
Н и к о л ь (Ковьелю). Все так и было.
К о в ь е л ь (Клеонту). Ну что ж, поверить им?
К л е о н т. Ах, Люсиль, вам стоит сказать одно только слово – и волнения души моей тотчас же утихают! Как легко убеждают нас те, кого мы любим!
К о в ь е л ь. Ну и ловки же умасливать нашего брата эти чертовы куклы!
Явление одиннадцатое
Т е ж е и г – ж а Ж у р д е н.
Г – ж а Ж у р д е н. Очень рада вас видеть, Клеонт, вы как раз вовремя. Сейчас придет мой муж; воспользуйтесь случаем и просите у него руки Люсиль.
К л е о н т. Ах, сударыня, как отрадно мне слышать ваши слова, и как сходятся они с моими желаниями! Что может быть для меня приятнее этого приказа, что может быть для меня дороже этого благодеяния?
Явление двенадцатое
Т е ж е и г – н Ж у р д е н.
К л е о н т. Господин Журден! Я решил не прибегать ни к чьему посредничеству, чтобы обратиться к вам с просьбой, которая касается давнишней моей мечты. Это слишком важная для меня просьба, и я почел за нужное сам изложить вам ее. Итак, скажу вам не обинуясь, что честь быть вашим зятем явилась бы для меня наивысшей милостью, и вот эту именно милость я и прошу вас мне оказать.
Г – н Ж у р д е н. Прежде чем дать вам ответ, сударь, я попрошу вас сказать: дворянин вы или нет?
К л е о н т. Сударь! Большинство не задумываясь ответило бы на этот вопрос утвердительно. Слова нынче дешевы. Люди без зазрения совести присваивают себе дворянское звание – подобный род воровства, по-видимому, вошел в обычай. Но я на этот счет, признаюсь, более щепетилен. Я полагаю, что всякий обман бросает тень на порядочного человека. Стыдиться тех, от кого тебе небо судило родиться на свет, блистать в обществе вымышленным титулом, выдавать себя не за то, что ты есть на самом деле, – это, на мой взгляд, признак душевной низости. Разумеется, мои предки занимали почетные должности, сам я с честью прослужил шесть лет в армии, и состояние мое таково, что я надеюсь занять не последнее место в свете, но, со всем тем, я не намерен присваивать себе дворянское звание, несмотря на то, что многие на моем месте сочли бы себя вправе это сделать, и я вам скажу напрямик: я – не дворянин.
Г – н Ж у р д е н. Кончено, сударь: моя дочь – не для вас.
К л е о н т. Как?
Г – н Ж у р д е н. Вы – не дворянин, дочку мою вы не получите.
Г – ж а Ж у р д е н. Да при чем тут – дворянин, не дворянин! Мы-то с тобой от ребра Людовика Святого, что ли, происходим?
Г – н Ж у р д е н. Молчи, жена, я вижу, к чему ты клонишь.
Г – ж а Ж у р д е н. Сами-то мы с тобой не из честных мещанских семей?
Г – н Ж у р д е н. Вот язык-то без костей у тебя, жена!
Г – ж а Ж у р д е н. Разве наши родители не были купцами?
Г – н Ж у р д е н. Уж эти бабы! Слова сказать не дадут. Коли твой родитель был купцом, тем хуже для него, а про моего родителя так могут сказать только злые языки. Одним словом, я хочу, чтобы зять у меня был дворянин.
Г – ж а Ж у р д е н. Твоей дочке нужен муж подходящий: лучше ей выйти за человека честного, богатого да статного, чем за дворянина нищего да нескладного.
Н и к о л ь. Вот уж верно! В нашей деревне господский сынок такой увалень и такой оболтус, какого я отроду не видывала.
Г – н Ж у р д е н (к Николь). Замолчи, нахалка! Вечно вмешиваешься в разговор. Добра для дочки у меня припасено довольно, недостает только почета, вот я и хочу, чтоб она была маркизой.
Г – ж а Ж у р д е н. Маркизой?
Г – н Ж у р д е н. Да, маркизой.
Г – ж а Ж у р д е н. Сохрани господи и помилуй!
Г – н Ж у р д е н. Это дело решенное.
Г – ж а Ж у р д е н. А я на это никак не согласна. От неравного брака ничего хорошего не жди. Не желаю я, чтоб мой зять стал попрекать мою дочь родителями и чтоб их дети стыдились называть меня бабушкой. Случится ей в один прекрасный день прикатить ко мне в карете, и вот ежели она ненароком кому-нибудь из соседей забудет поклониться, так чего только про нее не наговорят! «Поглядите, скажут, на госпожу маркизу! Видите, как чванится! Это дочка господина Журдена, в детстве она почитала за великое счастье поиграть с нами. Прежде она не была такой спесивой, ведь оба ее деда торговали сукном подле ворот Святого Иннокентия. Нажили детям добра, а теперь, поди, на том свете ох как за это расплачиваются, потому честному человеку никогда так не разбогатеть». Терпеть не могу я этих пересудов. Коротко говоря, я хочу, чтоб мой зять был мне благодарен за дочку и чтоб я могла сказать ему попросту: «Садись-ка, зять, пообедай с нами».
Г – н Ж у р д е н. Вот тут-то вся твоя мелочная душонка и сказалась: тебе бы весь век прозябать в ничтожестве. Довольно разговоров! Наперекор всем дочь моя будет маркизой, а разозлишь меня еще пуще, так я ее герцогиней сделаю. (Уходит.)
Явление тринадцатое
К л е о н т, К о в ь е л ь, Л ю с и л ь, Н и к о л ь, г – ж а Ж у р д е н.
Г – ж а Ж у р д е н. Не унывайте, Клеонт. (К Люсиль.) Пойдем-ка, дочка. Ты прямо так отцу и скажи: если не за Клеонта, так ни за кого, мол, не выйду.
Г-жа Журден, Люсиль и Николь уходят.
Явление четырнадцатое
К л е о н т, К о в ь е л ь.
К о в ь е л ь. Много вам помогло ваше благородство!
К л е о н т. Что поделаешь! Я на этот счет необычайно щепетилен, и переломить себя – это выше моих сил.
К о в ь е л ь. А кто вам велел относиться к такому человеку серьезно? Разве вы не видите, что он помешался? Ну что вам стоило снизойти к его слабости?
К л е о н т. Твоя правда, но я никак не мог предполагать, что для того, чтобы стать зятем господина Журдена, требуется предъявить дворянские грамоты.
К о в ь е л ь (хохочет). Ха-ха-ха!
К л е о н т. Чего ты смеешься?
К о в ь е л ь. Я надумал сыграть с нашим умником одну шутку, благодаря которой вы добьетесь своего.
К л е о н т. Что такое?
К о в ь е л ь. Преуморительная штучка!
К л е о н т. Да что же именно?
К о в ь е л ь. Тут у нас недавно был маскарад, и для моей затеи это как раз то, что нужно: я думаю воспользоваться этим, чтобы обвести вокруг пальца нашего простофилю. Придется, конечно, разыграть комедию, но с таким человеком все можно себе позволить, и раздумывать тут особенно нечего: он свою роль сыграет чудесно и, каких бы небылиц ему ни наплели, ко всему отнесется с полным доверием. У меня и актеры и костюмы готовы, дайте мне только полную волю.
К л е о н т. Но научи же меня…
К о в ь е л ь. Сейчас я вам все растолкую… Уйдемте-ка отсюда: вон он опять.
Клеонт и Ковьель уходят.
Явление пятнадцатое
Г – н Ж у р д е н один.
Г – н Ж у р д е н. Что за черт! То и дело колют мне глаза моим знакомством с вельможами, а для меня нет на свете ничего приятнее таких знакомых. От них один только почет и уважение. Я бы позволил отрубить себе два пальца на руке, лишь бы мне родиться графом или же маркизом.
Явление шестнадцатое
Г – н Ж у р д е н, л а к е й.
Л а к е й. Сударь! Там его сиятельство под руку с какой-то дамой.
Г – н Ж у р д е н. Ах, боже мой! Мне нужно еще отдать кое-какие распоряжения. Скажи, что я сейчас. (Уходит.)
Явление семнадцатое
Л а к е й, Д о р и м е н а, Д о р а н т.
Л а к е й. Барин велели сказать, что сейчас выйдут.
Д о р а н т. Очень хорошо.
Лакей уходит.
Явление восемнадцатое
Д о р и м е н а, Д о р а н т.
Д о р и м е н а. Не знаю, Дорант, по-моему, я все же поступила опрометчиво, что позволила вам привезти меня в незнакомый дом.
Д о р а н т. Где же в таком случае, маркиза, моя любовь могла бы вас приветствовать, коль скоро вы во избежание огласки не желаете со мной встречаться ни у себя, ни у меня?
Д о р и м е н а. Да, но вы не хотите сознаться, что я незаметно для себя привыкаю к ежедневным и слишком сильным доказательствам вашей любви ко мне. Сколько бы я ни отказывалась, в конце концов я все же сдаюсь на ваши уговоры: своею деликатною настойчивостью вы добиваетесь от меня того, что я готова исполнить любое ваше желание. Началось с частых посещений, за ними последовали признания, признания повлекли за собой серенады и представления, а там уж пошли подарки. Я всему этому противилась, но вы неисправимы, и всякий раз вам удается сломить мое упорство. Теперь я уже ни за что не отвечаю: боюсь, что вы все же склоните меня на брак, хотя я всячески этого избегала.
Д о р а н т. Давно пора, маркиза, уверяю вас. Вы вдова, вы ни от кого не зависите. Я тоже сам себе господин и люблю вас больше жизни. Отчего бы вам сегодня же не составить мое счастье?
Д о р и м е н а. Ах, боже мой, Дорант, для того чтобы совместная жизнь была счастливой, от обеих сторон требуется слишком много! Как часто благоразумнейшим супругам не удается создать союз, который бы их удовлетворял!
Д о р а н т. Помилуйте, маркиза, вы явно преувеличиваете трудности, а ваш собственный опыт еще ничего не доказывает.
Д о р и м е н а. Как бы там ни было, я возвращаюсь к тому же. Я ввожу вас в расходы, и это меня беспокоит: во-первых, они к слишком многому меня обязывают, а во-вторых, простите за откровенность, я уверена, что они не могут вас не обременять, а мне это неприятно.
Д о р а н т. Ах, маркиза, это сущие пустяки, вас это не должно…
Д о р и м е н а. Я знаю, что говорю. Между прочим, брильянт, который вы заставили меня принять, – такая дорогая вещь…
Д о р а н т. Маркиза, умоляю: не переоценивайте вещицы, которую моя любовь считает недостойною вас! Позвольте… Но вот и хозяин дома.
Явление девятнадцатое
Т е ж е и г – н Ж у р д е н.
Г – н Ж у р д е н (сделав два поклона, оказывается на слишком близком расстоянии от Доримены). Чуть-чуть назад, сударыня.
Д о р и м е н а. Что?
Г – н Ж у р д е н. Если можно, на один шаг.
Д о р и м е н а. Что такое?
Г – н Ж у р д е н. Отступите немного, а то я не могу сделать третий поклон.
Д о р а н т. Господин Журден любит изысканное обхождение.
Г – н Ж у р д е н. Сударыня! Это величайшая для меня радость, что я оказался таким баловнем судьбы и таким, можно сказать, счастливцем, что имею такое счастье и вы были так добры, что сделали мне милость и пожелали почтить меня почетом благосклонного своего присутствия, и если б только я был достоин удостоиться таких достоинств, каковы ваши… и небо… завидующее моему блаженству… предоставило мне… преимущество заслужить… заслужить…
Д о р а н т. Довольно, господин Журден! Маркиза не любит длинных комплиментов. Она и так уже наслышана о необычайной остроте вашего ума. (Доримене, тихо.) Как видите, у этого славного мещанина забавные манеры.
Д о р и м е н а (Доранту, тихо). Это нетрудно заметить.
Д о р а н т. Позвольте вам представить, маркиза, лучшего моего друга…
Г – н Ж у р д е н. Это для меня слишком много чести.
Д о р а н т…человека вполне светского.
Д о р и м е н а. Я испытываю к нему глубокое уважение.
Г – н Ж у р д е н. Я еще ничего не сделал, сударыня, чтобы заслужить такую милость.
Д о р а н т (г-ну Журдену, тихо). Смотрите не проговоритесь о брильянте, который вы ей подарили.
Г – н Ж у р д е н (Доранту, тихо). Можно только спросить, как он ей понравился?
Д о р а н т (г-ну Журдену, тихо). Что вы! Боже вас сохрани! Это было бы с вашей стороны неучтиво. Если желаете походить на вполне светского человека, то, наоборот, сделайте вид, будто это не вы ей подарили. (Доримене.) Господин Журден говорит, что он вам несказанно рад.
Д о р и м е н а. Я очень тронута.
Г – н Ж у р д е н (Доранту, тихо). Как я вам признателен, что вы замолвили за меня словечко перед маркизой!
Д о р а н т (г-ну Журдену, тихо). Я еле уговорил ее поехать к вам.
Г – н Ж у р д е н (Доранту, тихо). Не знаю, чем мне вас отблагодарить.
Д о р а н т. Он говорит, маркиза, что вы первая в мире красавица.
Д о р и м е н а. Мне это очень лестно.
Г – н Ж у р д е н. Это мне, сударыня, лестно, что вы…
Д о р а н т. А не пора ли обедать?
Явление двадцатое
Т е ж е и л а к е й.
Л а к е й (г-ну Журдену). Все готово, сударь.
Д о р а н т. В таком случае пойдемте к столу, пусть позовут певцов.
Балет
Шесть поваров, приготовивших парадный обед, танцуют вместе, что и составляет третью интермедию; затем они вносят уставленный блюдами стол.
Действие четвертое
Явление первое
Г – н Ж у р д е н, Д о р и м е н а, Д о р а н т, трое п е в ц о в, л а к е и.
Д о р и м е н а. Дорант! Что я вижу? Да это же роскошный пир!
Г – н Ж у р д е н. Полноте, сударыня, я бы хотел предложить вашему вниманию что-нибудь более великолепное.
Доримена, г-н Журден, Дорант и трое певцов садятся за стол.
Д о р а н т. Господин Журден совершенно прав, маркиза. Я ему весьма признателен за то, что он вам оказывает столь радушный прием. Я с ним согласен, что обед недостаточно для вас великолепен. Я его заказывал сам, но в этой области я не такой тонкий знаток, как некоторые наши друзья, а потому и трапеза получилась не очень изысканная, так что вы найдете здесь прямые нарушения правил поваренного искусства и отклонения от строгого вкуса. Вот если б это взял на себя Дамис, тогда уж ни к чему нельзя было бы придраться: во всем было бы видно изящество и знание дела, он сам расхваливал бы каждое кушанье и в конце концов вынудил бы вас признать его незаурядные способности к науке чревоугодия. Он рассказал бы вам о поджаренных хлебцах со сплошной золотистой корочкой, нежно похрустывающей на зубах, о бархатистом, в меру терпком вине, о бараньей лопатке, нашпигованной петрушкой, о затылке нормандского теленка, вот этаком длинном, белом, нежном, который так и тает во рту, о дивно пахнущих куропатках и, как о венце творения, о бульоне с блестками жира, за которым следует молоденькая упитанная индейка, обложенная голубями и украшенная белыми луковками вперемешку с цикорием. А что касается меня, то я принужден сознаться в собственном невежестве и, пользуясь удачным выражением господина Журдена, хотел бы предложить вашему вниманию что-нибудь более великолепное.
Д о р и м е н а. Я ем с большим аппетитом – вот как я отвечаю на ваш комплимент.
Г – н Ж у р д е н. Ах, какие прелестные ручки!
Д о р и м е н а. Руки обыкновенные, господин Журден, но вы, вероятно, имеете в виду брильянт – вот он действительно очень хорош.
Г – н Ж у р д е н. Что вы, сударыня, боже меня сохрани, это было бы недостойно светского человека, да к тому же сам брильянт – сущая безделица.
Д о р и м е н а. Вы слишком требовательны.
Г – н Ж у р д е н. А вы чересчур снисходительны.
Д о р а н т (делает знак г-ну Журдену; лакею). Налейте вина господину Журдену и вот этим господам, а они будут так любезны, что споют нам застольную песню.
Д о р и м е н а. Музыка – чудесная приправа к хорошему обеду. Должна заметить, что угощают меня здесь на славу.
Г – н Ж у р д е н. Сударыня! Не мне…
Д о р а н т. Господин Журден! Послушаем наших певцов: то, что они нам скажут, куда лучше всего того, что можем сказать мы.
Первый и второй певцы
(поют с бокалами в руках)
Филида! Сделай знак мне пальчиком своим, —
Вино в твоих руках так искристо сверкает!
Твоя краса меня одушевляет,
И страстию двойной я ныне одержим.
Вино, и ты, и я – отныне быть должны мы
Навек неразделимы.
Вино в твоих устах горит живым огнем,
Твои уста вину окраску сообщают.
О, как они друг друга дополняют!
Я опьянен вдвойне – тобою и вином.
Вино, и ты, и я – отныне быть должны мы
Навек неразделимы!
Второй и третий певцы
Будем, будем пить вино, —
Время слишком быстролетно:
Надо, надо беззаботно
Брать, что в жизни суждено!
Темны́ реки́ забвенья волны:
Там нет ни страсти, ни вина,
А здесь бокалы полны —
Так пей, так пей до дна!
Пусть разумники порой
Речи мудрые заводят,
Наша мудрость к нам приходит
Лишь с бутылкой и едой.
Богатство, знание и слава
Не избавляют от забот.
Кто пьян – имеет право
Сказать, что он живет!
Все трое вместе
Лей, мальчик, лей, полнее наливай,
Пока не перельется через край!
Д о р и м е н а. Лучше спеть невозможно. Просто прекрасно!
Г – н Ж у р д е н. А я вижу перед собой, сударыня, нечто более прекрасное.
Д о р и м е н а. Что я слышу? Я и не думала, что господин Журден может быть так любезен.
Д о р а н т. Помилуйте, маркиза! За кого же вы принимаете господина Журдена?
Г – н Ж у р д е н. Я хочу, чтоб она меня принимала за чистую монету.
Д о р и м е н а. Опять?
Д о р а н т. Вы его еще не знаете.
Г – н Ж у р д е н. Она меня узнает, как только пожелает.
Д о р и м е н а. Да он неистощим!
Д о р а н т. Господин Журден за словом в карман не лезет. Но вы даже не замечаете, маркиза, что он доедает все кусочки, до которых вы дотрагиваетесь.
Д о р и м е н а. Господин Журден приводит меня в восхищение.
Г – н Ж у р д е н. Вот если б я мог надеяться на похищение вашего сердца, я был бы…
Явление второе
Т е ж е и г – ж а Ж у р д е н.
Г – ж а Ж у р д е н. Ба! Ба! Да здесь приятная компания, и, как видно, меня не ждали! Так вот почему тебе не терпелось, любезный мой супруг, спровадить меня на обед к моей сестре? Сначала представление, а потом и пир горой! Нечего сказать, нашел куда девать денежки: потчуешь в мое отсутствие дам, нанимаешь для них певцов и комедиантов, а меня – со двора долой.
Д о р а н т. Что вы говорите, госпожа Журден? Что это у вас за фантазия? Откуда вы взяли, что ваш муж тратит деньги и что это он дает в честь дамы обед? Да будет вам известно, что обед устраиваю я, а он только предоставил для этого свой дом, – советую вам прежде подумать хорошенько, а потом уже говорить.
Г – н Ж у р д е н. Вот то-то, глупая: обед устраивает его сиятельство в честь этой знатной дамы. Он оказал мне особую милость тем, что избрал для этого мой дом и пригласил и меня.
Г – ж а Ж у р д е н. Всё враки. Я знаю, что́ знаю.
Д о р а н т. Наденьте, госпожа Журден, очки получше.
Г – ж а Ж у р д е н. Мне очки не нужны, сударь, я и так хорошо вижу. Я давно уже чую недоброе, напрасно вы думаете, что я такая дура. Стыдно вам, благородному господину, потакать дурачествам моего мужа. И вам, сударыня, такой важной даме, не к лицу и негоже вносить в семью раздор и позволять моему мужу за вами волочиться.
Д о р и м е н а. Что все это значит? Послушайте, Дорант, вы издеваетесь надо мной? Заставить меня выслушивать нелепые бредни этой вздорной женщины? (Уходит.)
Д о р а н т (бежит за Дорименой). Маркиза, погодите! Маркиза, куда же вы?
Г – н Ж у р д е н. Сударыня!.. Ваше сиятельство! Извинитесь перед ней за меня и уговорите ее вернуться!
Певцы уходят.
Явление третье
Г – н Ж у р д е н, л а к е и, г – ж а Ж у р д е н.
Г – н Ж у р д е н. Ах ты, дура этакая, вот что ты натворила! Осрамила меня перед всем светом! Ведь это же надо: выгнать из моего дома знатных особ!
Г – ж а Ж у р д е н. Плевать мне на их знатность.
Г – н Ж у р д е н. Вот я тебе сейчас, окаянная, разобью голову тарелкой за то, что ты расстроила наш обед!
Лакеи выносят стол.
Г – ж а Ж у р д е н (уходя). Испугалась я тебя, как же! Я свои права защищаю, все женщины будут на моей стороне.
Г – н Ж у р д е н. Счастье твое, что ты скорей от меня наутек!
Явление четвертое
Г – н Ж у р д е н один.
Г – н Ж у р д е н. Вот уж не вовремя явилась! Я как нарочно был в ударе, блистал остроумием… А это еще что такое?
Явление пятое
Г – н Ж у р д е н, К о в ь е л ь, переодетый.
К о в ь е л ь. Не знаю, сударь, имею ли я честь быть вам знакомым.
Г – н Ж у р д е н. Нет, сударь.
К о в ь е л ь (показывает рукой на фут от полу). А я знал вас еще вот этаким.
Г – н Ж у р д е н. Меня?
К о в ь е л ь. Да. Вы были прелестным ребенком, и все дамы брали вас на руки и целовали.
Г – н Ж у р д е н. Меня? Целовали?
К о в ь е л ь. Да. Я был близким другом вашего покойного батюшки.
Г – н Ж у р д е н. Моего покойного батюшки?
К о в ь е л ь. Да. Это был настоящий дворянин.
Г – н Ж у р д е н. Как вы сказали?
К о в ь е л ь. Я сказал, что это был настоящий дворянин.
Г – н Ж у р д е н. Кто, мой отец?
К о в ь е л ь. Да.
Г – н Ж у р д е н. Вы его хорошо знали?
К о в ь е л ь. Ну еще бы!
Г – н Ж у р д е н. И вы его знали за дворянина?
К о в ь е л ь. Разумеется.
Г – н Ж у р д е н. Вот после этого и верь людям!
К о в ь е л ь. А что?
Г – н Ж у р д е н. Есть же такие олухи, которые уверяют, что он был купцом!
К о в ь е л ь. Купцом? Да это явный поклеп, он никогда не был купцом. Видите ли, он был человек на редкость обходительный, на редкость услужливый, а так как он отлично разбирался в тканях, то постоянно ходил по лавкам, выбирал, какие ему нравились, приказывал отнести их к себе в дом, а потом раздавал друзьям за деньги.
Г – н Ж у р д е н. Я очень рад, что с вами познакомился: вы, я думаю, не откажетесь засвидетельствовать, что мой отец был дворянин.
К о в ь е л ь. Я готов подтвердить это перед всеми.
Г – н Ж у р д е н. Вы чрезвычайно меня обяжете. Чем же могу вам служить?
К о в ь е л ь. С той поры, когда я водил дружбу с покойным вашим батюшкой, как я вам уже сказал, с этим настоящим дворянином, я успел объехать весь свет.
Г – н Ж у р д е н. Весь свет?
К о в ь е л ь. Да.
Г – н Ж у р д е н. Должно полагать, это очень далеко.
К о в ь е л ь. Конечно. Всего четыре дня, как я возвратился из длительного путешествия, и так как я принимаю близкое участие во всем, что касается вас, то почел своим долгом прийти сообщить вам в высшей степени приятную для вас новость.
Г – н Ж у р д е н. Какую?
К о в ь е л ь. Известно ли вам, что сын турецкого султана находится здесь?
Г – н Ж у р д е н. Нет, не известно.
К о в ь е л ь. Как же так? У него блестящая свита, все сбегаются на него смотреть, его принимают у нас как чрезвычайно важное лицо.
Г – н Ж у р д е н. Ей-богу, ничего не знаю.
К о в ь е л ь. Для вас тут существенно то, что он влюблен в вашу дочь.
Г – н Ж у р д е н. Сын турецкого султана?
К о в ь е л ь. Да. И он метит к вам в зятья.
Г – н Ж у р д е н. Ко мне в зятья? Сын турецкого султана?
К о в ь е л ь. Сын турецкого султана – к вам в зятья. Я посетил его, турецкий язык я знаю в совершенстве, мы с ним разговорились, и между прочим он мне сказал: «Аксям крок солер онш алла мустаф гиделум аманахем варахини уссерэ карбулат?» – то есть: «Не видал ли ты молодой красивой девушки, дочери господина Журдена, парижского дворянина?»
Г – н Ж у р д е н. Сын турецкого султана так про меня сказал?
К о в ь е л ь. Да. Я ответил, что знаю вас хорошо и дочку вашу видел, а он мне на это: «Ах, марабаба сахем!» – то есть: «Ах, как я люблю ее!»
Г – н Ж у р д е н. «Марабаба сахем» значит «Ах, как я люблю ее»?
К о в ь е л ь. Да.
Г – н Ж у р д е н. Хорошо, что вы сказали, сам бы я нипочем не догадался, что «марабаба сахем» значит «Ах, как я люблю ее». Какой изумительный язык!
К о в ь е л ь. Еще какой изумительный! Вы знаете, что значит «кака-ракамушен»?
Г – н Ж у р д е н. «Какаракамушен»? Нет.
К о в ь е л ь. Это значит «душенька моя».
Г – н Ж у р д е н. «Какаракамушен» значит «душенька моя»?
К о в ь е л ь. Да.
Г – н Ж у р д е н. Чудеса! «Какаракамушен» – «душенька моя»! Кто бы мог подумать! Просто поразительно!
К о в ь е л ь. Так вот, исполняя его поручение, я довожу до вашего сведения, что он прибыл сюда просить руки вашей дочери, а чтобы будущий тесть по своему положению был достоин его, он вознамерился произвести вас в «мамамуши» – это у них такое высокое звание.
Г – н Ж у р д е н. В «мамамуши»?
К о в ь е л ь. Да. «Мамамуши», по-нашему, все равно что паладин. Паладин – это у древних… одним словом, паладин. Это самый почетный сан, какой только есть в мире, – вы станете в один ряд с наизнатнейшими вельможами.
Г – н Ж у р д е н. Сын турецкого султана делает мне великую честь. Пожалуйста, проводите меня к нему: я хочу его поблагодарить.
К о в ь е л ь. Зачем? Он сам к вам приедет.
Г – н Ж у р д е н. Он ко мне приедет?
К о в ь е л ь. Да, и привезет с собой все, что нужно для церемонии вашего посвящения.
Г – н Ж у р д е н. Уж больно он скор.
К о в ь е л ь. Его любовь не терпит промедления.
Г – н Ж у р д е н. Меня смущает одно: моя дочь упряма – влюбилась по уши в некоего Клеонта и клянется, что выйдет только за него.
К о в ь е л ь. Она передумает, как скоро увидит сына турецкого султана. Кроме того, тут есть одно необычайное совпадение: дело в том, что сын турецкого султана и Клеонт похожи друг на друга как две капли воды. Я видел этого Клеонта, мне его показали… Так что чувство, которое она питает к одному, легко может перейти на другого, и тогда… Однако я слышу шаги турка. Вот и он.
Явление шестое
Т е ж е и К л е о н т, одетый турком; три п а ж а несут полы его кафтана.
К л е о н т. Амбусахим оки бораф, Джиурдина, селям алейкюм.
К о в ь е л ь (г-ну Журдену). Это значит: «Господин Журден! Да цветет сердце ваше круглый год, будто розовый куст». Это у них так изысканно выражаются.
Г – н Ж у р д е н. Я покорнейший слуга его турецкого высочества.
К о в ь е л ь. Каригар камбото устин мораф.
К л е о н т. Устин йок катамалеки басум басэ алла моран.
К о в ь е л ь. Он говорит: «Да ниспошлет вам небо силу льва и мудрость змеи».
Г – н Ж у р д е н. Его турецкое высочество оказывает мне слишком большую честь, я же, со своей стороны, желаю ему всяческого благополучия.
К о в ь е л ь. Осса бинамен садок бабалли оракаф урам.
К л е о н т. Ни бель мес.
К о в ь е л ь. Он говорит, чтобы вы сей же час шли с ним готовиться к церемонии, а затем отвели его к дочке на предмет заключения брачного союза.
Г – н Ж у р д е н. Это он столько выразил в трех словах?
К о в ь е л ь. Да. Таков турецкий язык: всего несколько слов, а сказано много. Идите же с ним скорей.
Г-н Журден, Клеонт и три пажа уходят.
Явление седьмое
К о в ь е л ь один.
К о в ь е л ь. Ха-ха-ха! Потеха, право, потеха! Этакий дурачина! Выучи он свою роль заранее, все равно лучше бы не сыграл. Ха-ха-ха!
Явление восьмое
К о в ь е л ь, Д о р а н т.
К о в ь е л ь. Сударь! Помогите нам, пожалуйста, в одном дельце, которое мы затеяли в этом доме.
Д о р а н т. Ха-ха-ха! Это ты, Ковьель? Тебя просто не узнать. Как это ты так вырядился?
К о в ь е л ь. Как видите. Ха-ха-ха!
Д о р а н т. Чего ты смеешься?
К о в ь е л ь. Уж очень забавная, сударь, история, оттого и смеюсь.
Д о р а н т. Что же это такое?
К о в ь е л ь. Бьюсь об заклад, сударь, что вы не догадаетесь, какую ловушку приготовили мы для господина Журдена, чтобы он согласился на брак своей дочери с моим господином.
Д о р а н т. Я не догадываюсь, какая именно это ловушка, но зато догадываюсь, что успех ей обеспечен, коль скоро за дело берешься ты.
К о в ь е л ь. Вам, конечно, сударь, известно, на какого зверя мы охотимся.
Д о р а н т. Расскажи мне, что вы задумали.
К о в ь е л ь. Потрудитесь отойти в сторонку, а то вот уже сюда идут, надо пропустить. Вы увидите часть комедии, остальное я вам доскажу.
Явление девятое
Турецкая церемония.
Муфтий, поющие дервиши, танцующие турки, свита муфтия.
Первый балетный выход
Шестеро турок под музыку торжественно идут парами. Они несут три ковра и, протанцевав несколько фигур, поднимают ковры над головой. Поющие турки проходят под этими коврами, а затем выстраиваются по обе стороны сцены. Муфтий с дервишами замыкают шествие. Далее турки расстилают ковры и становятся на колени, муфтий и дервиши стоят посредине. Муфтий разными ужимками и гримасами, но без слов призывает Магомета, а в это время турки, составляющие его свиту, простираются ниц и поют «Алла», затем воздевают руки к небу и снова поют «Алла», и так до конца муфтиевой молитвы, после чего все они поднимаются с пола и поют «Алла экбер», а двое дервишей идут за г-ном Журденом.
Явление десятое
Т е ж е и г – н Ж у р д е н, одетый турком, с бритой головой, без тюрбана и без сабли.
Муфтий
(г-ну Журдену)
Когда ты знай,
То отвечай.
Когда не знай,
Тогда молчай.
Я муфтий здесь,
А ты кто есь?
Не понимай?
Молчай, молчай!
Двое дервишей уводят г-на Журдена.
Явление одиннадцатое
М у ф т и й, д е р в и ш и, т у р к и, с в и т а м у ф т и я.
М у ф т и й. Сказать мне, турки, кто он иста. Анабаптиста? Анабаптиста?
Т у р к и. Йок.
М у ф т и й. Цвинглиста?
Т у р к и. Йок.
М у ф т и й. Коффиста?
Т у р к и. Йок.
М у ф т и й. Гусита? Мориста? Фрониста?
Т у р к и. Йок. Йок. Йок.
М у ф т и й. Йок. Йок. Йок. Язычникана?
Т у р к и. Йок.
М у ф т и й. Лютерана?
Т у р к и. Йок.
М у ф т и й. Пуритана?
Т у р к и. Йок.
М у ф т и й. Брамина? Моффина? Зурина?
Т у р к и. Йок. Йок. Йок.
М у ф т и й. Йок. Йок. Йок. Магометана? Магометана?
Т у р к и. Эй валла! Эй валла!
М у ф т и й. Как прозваньо? Как прозваньо?
Т у р к и. Джиурдина. Джиурдина.
М у ф т и й (подпрыгивая). Джиурдина. Джиурдина.
Т у р к и. Джиурдина. Джиурдина.
Муфтий
Магомета господина!
Я просить за Джиурдина
Его сделать паладина,
Дать ему алебардина
И отправить Палестина
На галера бригантина
И со всеми сарацина
Воевать христианина.
Магомета господина!
Я просить за Джиурдина.
(Туркам)
Карош турка Джиурдина?
Т у р к и. Эй валла! Эй валла!
М у ф т и й (поет и пляшет). Ха-ла-ба, ба-ла-шу, ба-ла-ба, ба-ла-да.
Т у р к и. Ха-ла-ба, ба-ла-шу, ба-ла-ба, ба-ла-да.
Муфтий и дервиши уходят.
Явление двенадцатое
Т у р к и, поющие и танцующие.
Явление тринадцатое
Т е ж е, м у ф т и й, д е р в и ш и и г – н Ж у р д е н.
Второй балетный выход
Впереди идет муфтий; на голове у муфтия – невероятной величины парадный тюрбан, к которому в несколько рядов прикреплены зажженные свечи; за ним двое дервишей в остроконечных шапках, на которых тоже красуются зажженные свечи, несут Коран. Двое других дервишей вводят г-на Журдена и ставят его на колени так, чтобы руки касались земли, а спина служила подставкой для Корана; муфтий кладет ему на спину Коран и снова начинает, паясничая, призывать Магомета: сдвигает брови, время от времени ударяет рукой по Корану и быстро-быстро его перелистывает, затем воздевает руки к небу и восклицает: «Гу!» Во время этой второй церемонии турки, составляющие его свиту, то наклоняются, то выпрямляются и тоже восклицают: «Гу! Гу! Гу!»
Г – н Ж у р д е н (после того, как у него со спины сняли Коран). Ух!
Муфтий
(г-ну Журдену)
Твой не обманос?
Турки
Нет, нет, нет.
Муфтий
Не шарлатанос?
Турки
Нет, нет, нет.
Муфтий
(туркам)
Дать ему тюрбанос!
Турки
Твой не обманос?
Нет, нет, нет.
Не шарлатанос?
Нет, нет, нет.
Дать ему тюрбанос!
Третий балетный выход
Танцующие турки под музыку надевают на г-на Журдена тюрбан.
Муфтий
(подавая г-ну Журдену саблю)
Твой – дворян. Не вру ни капля.
Вот тебе сабля.
Турки
(обнажая сабли)
Твой – дворян. Не вру ни капля.
Вот тебе сабля.
Четвертый балетный выход
Танцующие турки в такт музыке наносят г-ну Журдену удары саблями плашмя.
Муфтий
Палка, палка,
Бей – не жалка.
Турки
Палка, палка,
Бей – не жалка.
Пятый балетный выход
Танцующие турки в такт музыке бьют г-на Журдена палками.
Муфтий
Не бояться,
Не стыдиться,
Если хочешь
Посвятиться!
Турки
Не бояться,
Не стыдиться,
Если хочешь
Посвятиться!
Муфтий в третий раз начинает призывать Магомета. Дервиши почтительно поддерживают его под руки; затем турки, и поющие и танцующие, начинают прыгать вокруг муфтия и наконец удаляются вместе с ним и уводят с собой г-на Журдена.
Действие пятое
Явление первое
Г – ж а Ж у р д е н, г – н Ж у р д е н.
Г – ж а Ж у р д е н. Господи помилуй! Это еще что такое? На кого ты похож? Что это ты на себя напялил? Рядиться вздумал? Да говори же наконец, что все это значит? Кто это тебя таким шутом гороховым вырядил?
Г – н Ж у р д е н. Вот дура! Так разговаривать с мамамуши!
Г – ж а Ж у р д е н. Что такое?
Г – н Ж у р д е н. Да-да, теперь все должны быть со мною почтительны. Меня только что произвели в мамамуши.
Г – ж а Ж у р д е н. Как это понять – мамамуши?
Г – н Ж у р д е н. Говорят тебе – мамамуши. Я теперь мамамуши.
Г – ж а Ж у р д е н. Это еще что за зверь?
Г – н Ж у р д е н. Мамамуши – по-нашему паладин.
Г – ж а Ж у р д е н. Балдин? Балда ты и есть. Вздумал на старости лет в пляс пускаться.
Г – н Ж у р д е н. Вот темнота! Это такой сан, в который меня сейчас посвятили.
Г – ж а Ж у р д е н. Как так посвятили?
Г – н Ж у р д е н. Магомета господина! Я молить за Джиурдина.
Г – ж а Ж у р д е н. Что это значит?
Г – н Ж у р д е н. «Джиурдина» – значит Журден.
Г – ж а Ж у р д е н. Ну, Журден, а дальше?
Г – н Ж у р д е н. Его сделать паладина.
Г – ж а Ж у р д е н. Как?
Г – н Ж у р д е н. И отправить в Палестина на галера бригантина.
Г – ж а Ж у р д е н. Это зачем же?
Г – н Ж у р д е н. И со всеми сарацина воевать христианина.
Г – ж а Ж у р д е н. Да что ты несешь?
Г – н Ж у р д е н. Палка, палка, бей – не жалка.
Г – ж а Ж у р д е н. Что за тарабарщина!
Г – н Ж у р д е н. Не бояться, не стыдиться, если хочешь посвятиться.
Г – ж а Ж у р д е н. Да что же это такое?
Г – н Ж у р д е н (приплясывает и поет). Ула-ла-ба, ба-ла-шу, ба-ла-ба, ба-ла-да. (Падает.)
Г – ж а Ж у р д е н. Боже милосердный! Мой муж совсем с ума сошел!
Г – н Ж у р д е н (встает и направляется к выходу). Перестань, грубиянка! Относись с уважением к господину мамамуши. (Уходит.)
Г – ж а Ж у р д е н (одна). Когда же это он успел рехнуться? Скорей за ним, а то еще убежит из дому! (Увидев Доримену и Доранта.) А-а, вас здесь только не хватало! Час от часу не легче. (Уходит.)
Явление второе
Д о р а н т, Д о р и м е н а.
Д о р а н т. Да, маркиза, вас ожидает презабавное зрелище. Могу ручаться, что такого сумасброда, каков наш Журден, вы нигде не найдете. Затем наш долг – принять участие в сердечных делах Клеонта и поддержать его затею с маскарадом. Он премилый человек, ему стоит помочь.
Д о р и м е н а. Я о нем очень высокого мнения. Он вполне достоин счастья.
Д о р а н т. Помимо всего этого, нам не следует пропускать балет, который, собственно говоря, для нас же и устраивается. Посмотрим, насколько удачен мой замысел.
Д о р и м е н а. Я заметила здесь грандиозные приготовления. Вот что, Дорант: больше я этого не потерплю. Да-да, я хочу положить конец вашей расточительности: чтобы вы больше на меня не тратились, я решила выйти за вас замуж не откладывая. Это единственное средство – со свадьбой все эти безумства обычно кончаются.
Д о р а н т. Неужели вы и правда намерены принять столь отрадное для меня решение?
Д о р и м е н а. Это только для того, чтобы вы не разорились, иначе, я убеждена, недалек тот час, когда вы останетесь без гроша.
Д о р а н т. О, как я признателен вам за ваши заботы о моем состоянии! Оно всецело принадлежит вам, так же точно, как и мое сердце; распоряжайтесь ими по своему благоусмотрению.
Д о р и м е н а. Я сумею распорядиться и тем и другим… Но вот и наш чудак. Вид у него обворожительный!
Явление третье
Т е ж е и г – н Ж у р д е н.
Д о р а н т. Милостивый государь! Мы с маркизой явились поздравить вас с новым званием и разделить вашу радость по поводу предстоящего бракосочетания вашей дочери с сыном турецкого султана.
Г – н Ж у р д е н (кланяется им по-турецки). Желаю вам, ваше сиятельство, силу змеи и мудрость льва.
Д о р и м е н а. Я имею счастье одною из первых приветствовать вас по случаю того, что вы взошли на высшую ступень славы.
Г – н Ж у р д е н. Желаю вам, сударыня, чтоб ваш розовый куст цвел круглый год. Я вам бесконечно благодарен за то, что вы пришли меня чествовать, и весьма рад, что вы снова здесь и что я могу принести вам искренние извинения за дикую выходку моей жены.
Д о р и м е н а. Пустое! Я охотно прощаю ей этот невольный порыв. Вы ей, разумеется, дороги, и нет ничего удивительного, что, обладая таким сокровищем, она испытывает некоторые опасения.
Г – н Ж у р д е н. Все права на обладание моим сердцем принадлежат вам.
Д о р а н т. Вы видите, маркиза, что господин Журден не из тех людей, которых ослепляет благополучие: он и в счастье не забывает своих друзей.
Д о р и м е н а. Это признак души истинно благородной.
Д о р а н т. А где же его турецкое высочество? Мы хотели бы в качестве ваших друзей засвидетельствовать ему свое почтение.
Г – н Ж у р д е н. Вот он идет. Я уж послал за дочерью, чтоб она отдала ему руку и сердце.
Явление четвертое
Т е ж е и К л е о н т, одетый турком.
Д о р а н т (Клеонту). Ваше высочество! В качестве друзей вашего почтенного тестя мы явились засвидетельствовать вам глубочайшее наше уважение и всепокорнейше принести уверения в совершенной нашей преданности.
Г – н Ж у р д е н. Где же это толмач? Он бы вас ему представил и растолковал, что вы хотите сказать. Вот увидите, он вам непременно ответит: он прекрасно говорит по-турецки. Эй! Эй! Куда же это его унесло? (Клеонту.) Струф, стриф, строф, страф. Этот каспатин балшой велмош, балшой велмош, а эта каспаша – ух какой снатна тама, ух какой снатна тама! (Видя, что тот ничего не понимает.) Ага! (Указывая на Доранта.) Он французский мамамуши, она французская мамамушиня. Яснее выразиться не могу… Вот, слава богу, и переводчик.
Явление пятое
Т е ж е и переодетый К о в ь е л ь.
Г – н Ж у р д е н. Где же вы? Мы без вас как без рук. (Указывая на Клеонта.) Скажите ему, пожалуйста, что этот господин и эта дама – особы из высшего общества и что они в качестве моих друзей явились засвидетельствовать ему свое почтение и принести уверения в преданности. (Доримене и Доранту.) Послушайте, что он ответит.
К о в ь е л ь. Алабала кросьям якши борам алабамен.
К л е о н т. Каталеки тубал урин сотер амалушан.
Г – н Ж у р д е н (Доранту и Доримене). Слышите?
К о в ь е л ь. Он желает, чтобы дождь благоденствия во всякое время орошал вертоград вашего семейства.
Г – н Ж у р д е н. Я вам не зря сказал, что он говорит по-турецки!
Д о р а н т. Поразительно!
Явление шестое
Т е ж е и Л ю с и л ь.
Г – н Ж у р д е н. Иди сюда, дочь моя, подойди поближе и дай руку этому господину – он делает тебе честь, что сватается за тебя.
Л ю с и л ь. Что с вами, батюшка? Что вы с собой сделали? Или вы комедию играете?
Г – н Ж у р д е н. Нет-нет, это вовсе не комедия, это дело очень даже серьезное и такое для тебя почетное, что лучше не придумаешь. (Указав на Клеонта.) Вот кого я даю тебе в мужья.
Л ю с и л ь. Мне, батюшка?
Г – н Ж у р д е н. Ну да, тебе. Скорей подай ему руку и благодари бога за такое счастье.
Л ю с и л ь. Я не желаю выходить замуж.
Г – н Ж у р д е н. А я, твой отец, этого желаю.
Л ю с и л ь. Ни за что.
Г – н Ж у р д е н. Без всяких разговоров! Поживей, тебе говорят! Ну, давай же руку!
Л ю с и л ь. Нет, батюшка, я уже вам сказала, что нет такой силы, которая принудила бы меня выйти замуж за кого-нибудь, кроме Клеонта. Я скорей решусь на любую крайность, чем… (Узнает Клеонта.) Конечно, вы – мой отец, я должна вам беспрекословно повиноваться, устраивайте мою судьбу как вам будет угодно.
Г – н Ж у р д е н. Ах, как я рад, что сознание долга так скоро к тебе вернулось! Хорошо иметь послушную дочь!
Явление седьмое
Т е ж е и г – ж а Ж у р д е н.
Г – ж а Ж у р д е н. Это что такое? Что это еще за новости? Говорят, ты собрался выдать свою дочь за какого-то шута?
Г – н Ж у р д е н. Да замолчишь ли ты, нахалка? Надоели мне твои дикие выходки, ничем тебя не вразумишь!
Г – ж а Ж у р д е н. Это тебя никакими силами не приведешь в разум, так и жди какого-нибудь нового сумасбродства. Что это ты задумал и к чему это сборище?
Г – н Ж у р д е н. Я хочу выдать нашу дочь за сына турецкого султана.
Г – ж а Ж у р д е н. За сына турецкого султана?
Г – н Ж у р д е н. Да. (Указывая на Ковьеля.) Засвидетельствуй ему свое почтение вот через этого толмача.
Г – ж а Ж у р д е н. Не нужно мне никакого толмача, я сама скажу ему прямо в глаза, что дочки моей ему не видать.
Г – н Ж у р д е н. Да замолчишь ли ты наконец?
Д о р а н т. Помилуйте, госпожа Журден, неужели вы отказываетесь от такой чести? Вы не хотите, чтобы вашим зятем был его турецкое высочество?
Г – ж а Ж у р д е н. Ради бога, сударь, не вмешивайтесь вы в чужие дела.
Д о р и м е н а. Таким великим счастьем пренебрегать не следует.
Г – ж а Ж у р д е н. И вас, сударыня, я тоже попрошу не лезть куда не спрашивают.
Д о р а н т. Мы о вас же заботимся – единственно из дружеского к вам расположения.
Г – ж а Ж у р д е н. Не нуждаюсь я в вашем дружеском расположении.
Д о р а н т. Но ведь и ваша дочь согласна подчиниться воле родителя.
Г – ж а Ж у р д е н. Моя дочь согласна выйти за турка?
Д о р а н т. Вне всякого сомнения.
Г – ж а Ж у р д е н. Она может забыть Клеонта?
Д о р а н т. Чем только не поступаются ради того, чтобы именоваться знатною дамой!
Г – ж а Ж у р д е н. Если она выкинула такую штуку, я ее своими руками задушу.
Г – н Ж у р д е н. Ну, поехала! Я тебе говорю, что свадьба состоится.
Г – ж а Ж у р д е н. А я тебе говорю, что не состоится.
Г – н Ж у р д е н. Довольно разговоров!
Л ю с и л ь. Матушка!
Г – ж а Ж у р д е н. А, да ну тебя, скверная девчонка!
Г – н Ж у р д е н (жене). Ты что же это, бранишь ее за повиновение отцу?
Г – ж а Ж у р д е н. Да. Она столько же моя дочь, сколько и твоя.
К о в ь е л ь (г-же Журден). Сударыня!
Г – ж а Ж у р д е н. А вы-то что собираетесь мне сказать?
К о в ь е л ь. Только одно слово.
Г – ж а Ж у р д е н. Очень мне нужно ваше слово!
К о в ь е л ь (г-ну Журдену). Сударь! Если только ваша супруга захочет поговорить со мной наедине, то я вам ручаюсь, что она изъявит свое согласие.
Г – ж а Ж у р д е н. Ни за что не соглашусь.
К о в ь е л ь. Да вы только выслушайте меня!
Г – ж а Ж у р д е н. Не выслушаю.
Г – н Ж у р д е н (жене). Выслушай его!
Г – ж а Ж у р д е н. Не желаю я его слушать.
Г – н Ж у р д е н. Он тебе растолкует…
Г – ж а Ж у р д е н. Не желаю я, чтоб он мне растолковывал.
Г – н Ж у р д е н. До чего же все женщины упрямы! Что, тебя от этого убудет, что ли?
К о в ь е л ь. Вам надо только выслушать меня, а дальше поступайте как вам заблагорассудится.
Г – ж а Ж у р д е н. Ну, что у вас такое?
К о в ь е л ь (г-же Журден, тихо). Битый час, сударыня, мы делаем вам знаки. Неужели вы не видите, что все это мы затеяли только для того, чтобы подделаться под господина Журдена с его вечными причудами? Мы дурачим его этим маскарадом: ведь сын турецкого султана – не кто иной, как Клеонт.
Г – ж а Ж у р д е н (Ковьелю, тихо). Ах вот в чем дело!
К о в ь е л ь (г-же Журден, тихо). А я, Ковьель, при нем переводчиком.
Г – ж а Ж у р д е н (Ковьелю, тихо). Ну, коли так, то я сдаюсь.
К о в ь е л ь (г-же Журден, тихо). Только не подавайте виду.
Г – ж а Ж у р д е н (громко). Да. Все уладилось. Я согласна на брак.
Г – н Ж у р д е н. Ну вот все и образумились! (Жене.) А ты еще не хотела его выслушать! Я был уверен, что он сумеет тебе объяснить, что значит сын турецкого султана.
Г – ж а Ж у р д е н. Он мне все толком объяснил, и теперь я довольна. Надо послать за нотариусом.
Д о р а н т. Похвальное намерение. А чтобы вы, госпожа Журден, могли быть совершенно спокойны и с нынешнего дня перестали ревновать почтенного вашего супруга, я вам объявляю, что мы с маркизой воспользуемся услугами того же самого нотариуса и заключим брачный союз.
Г – ж а Ж у р д е н. Я и на это согласна.
Г – н Ж у р д е н (Доранту, тихо). Это вы для отвода глаз?
Д о р а н т (г-ну Журдену, тихо). Пусть себе тешится этой басней.
Г – н Ж у р д е н (тихо). Отлично, отлично! (Громко.) Пошлите за нотариусом!
Д о р а н т. А пока он придет и составит брачные договоры, давайте посмотрим балет – это послужит развлечением и для его турецкого высочества.
Г – н Ж у р д е н. Прекрасная мысль. Пойдемте занимать места.
Г – ж а Ж у р д е н. А как же Николь?
Г – н Ж у р д е н. Николь я отдаю толмачу, а мою супругу – кому угодно.
К о в ь е л ь. Благодарю вас, сударь. (В сторону.) Ну уж другого такого сумасброда на всем свете не сыщешь!
Комедия заканчивается балетом.
Мнимый больной
Комедия в трех действиях
Действующие лица
В первом прологе
Ф л о р а.
К л и м е н а.
Д а ф н а.
Т и р с и с, предводитель группы пастухов, влюбленный в Климену.
Д о р и л а с, предводитель группы пастухов, влюбленный в Дафну.
Д в а з е ф и р а.
П а с т у х и и п а с т у ш к и.
П а н.
Ш е с т ь ф а в н о в.
Во втором прологе
П а с т у ш к а.
Ф а в н ы и э г и п а н ы.
В комедии
А р г а н, мнимый больной.
Б е л и н а, вторая жена Аргана.
А н ж е л и к а, дочь Аргана, влюбленная в Клеанта.
Л у и з о н, маленькая дочка Аргана, сестра Анжелики.
Б е р а л ь д, брат Аргана.
К л е а н т, молодой человек, влюбленный в Анжелику.
Г – н Д и а ф у а р у с, врач.
Т о м а́ Д и а ф у а р у с, его сын, влюбленный в Анжелику.
Г – н П у р г о н, врач, лечащий Аргана.
Г – н Ф л е р а н, аптекарь.
Г – н д е Б о н ф у а, нотариус.
Т у а н е т а, служанка.
Л а к е й.
Действующие лица интермедий
В первом действии
П о л и ш и н е л ь.
С т а р у х а.
П о л и ц е й с к и е, поющие и танцующие.
Во втором действии
Ц ы г а н е и ц ы г а н к и, поющие и танцующие.
В третьем действии
О б о й щ и к и, танцующие.
П р е з и д е н т с о б р а н и я м е д и к о в.
А р г а н, бакалавр.
Д о к т о р а.
А п т е к а р и со ступками и пестиками.
К л и с т и р о н о с ц ы.
Х и р у р г и.
Действие происходит в Париже.
Первый пролог
После славных трудов и победоносных подвигов нашего августейшего монарха справедливость требует, чтобы сочинители постарались либо прославить, либо развлечь его. Это мы и попробовали сделать. Настоящий пролог представляет собой попытку прославить государя, а следующая за прологом комедия о Мнимом больном задумана была с целью доставить королю отдых после понесенных им благородных трудов.
Сцена представляет приятную сельскую местность.
Эклога с музыкой и танцами
Ф л о р а, К л и м е н а, Д а ф н а, Т и p с и с, Д о р и л а с, д в а з е ф и р а, п а с т у х и и п а с т у ш к и
Флора
Покиньте все свои стада!
Пастушки, пастухи, сюда!
Бегите все ко мне, в тень молодого вяза,
Узнайте с радостью из моего рассказа:
Настала счастья череда!
Покиньте все свои стада!
Пастушки, пастухи, сюда!
Бегите все ко мне, в тень молодого вяза.
Климена и Дафна
Не до тебя мне, пастушок:
Смотри, нас призывает Флора!
Тирсис и Дорилас
Пастушка, твой отказ жесток!
Тирсис
Ужель ты на любовь ответишь мне не скоро?
Дорилас
Ужели от меня блаженства час далек?
Климена
(Дафне)
Смотри, нас призывает Флора!
Тирсис и Дорилас
Скажи хоть слово мне. Ответь, молю, ответь!
Тирсис
Ужель мне век страдать без ласкового взора?
Дорилас
Могу ль надеяться тобою овладеть?
Климена
(Дафне)
Смотри, нас призывает Флора!
Первый балетный выход
Пастухи и пастушки окружают Флору.
Климена
Известьем радостным каким,
Богиня, подарит твое нас появленье?
Дафна
От любопытства мы горим
Услышать это сообщенье.
Дорилас
Наш дух волнением томим.
Все
Вот-вот умрем от нетерпенья!
Флора
Внимайте же в благоговенье:
Настал желанный миг – Людовик с нами вновь,
С собой он к нам вернул утехи и любовь.
Пускай смертельный страх вас больше
не тревожит:
Величием он покорил весь свет;
Теперь оружье сложит:
Врагов уж больше нет.
Все
Ах! Весть великая какая
Несется, радость предрекая!
Утехи, игры, смехи вслед за ней
И вереница ясных дней.
К нам небеса быть не могли добрей:
Ах! Весть великая какая
Несется, радость предрекая!
Второй балетный выход
Пастухи и пастушки выражают в танцах свою радость и восторг.
Флора
Извлекайте из свирели
Самых сладких звуков рой:
Возвратился наш герой.
Петь его – нет выше цели.
Сто побед стяжав в бою,
Славу громкую свою
Мощной он схватил рукою,
Так устройте меж собой
Во сто крат приятней бой,
Чтоб воспеть хвалу герою!
Все
Так устроим меж собой
Во сто крат приятней бой,
Чтоб воспеть хвалу герою!
Флора
Дары из царства моего
Зефир в лесу в венки уж вяжет.
Награда ждет певца того,
Чей голос лучше нам расскажет
О том, кто выше и светлей
Всех величайших королей.
Климена
О, будь твоей, Тирсис, награда…
Дафна
О, победи ты, Дорилас…
Климена
Тебя любить была б я рада.
Дафна
Тебе навек я б отдалась.
Тирсис
О дорогих надежд отрада!
Дорилас
О сердцу сладостная речь!
Тирсис и Дорилас
Прекрасней где предмет? Прекрасней где
награда,
Чтоб вдохновение зажечь?
Скрипки играют мотив, воодушевляющий обоих пастухов на состязание. Флора занимает место судьи у подножия дерева, два зефира становятся по сторонам. Остальные в качестве зрителей становятся по обеим сторонам сцены.
Тирсис
Когда снега, сбежав, вольются в мощь стремнины,
Напора грозного бушующей пучины
Не в силах удержать ничто:
Всё – люди, и стада, и ду́бы-исполины,
Дворцы, селенья, города, плотины —
Потоком грозным залито.
Так – но быстрей и величавей —
Стремит Людовик путь свой к славе!
Третий балетный выход
Пастухи и пастушки из группы Тирсиса под ритурнель танцуют вокруг него, выражая ему свое одобрение.
Дорилас
Когда блеск молнии ужасный мрак пронзает,
Воспламенив пожар в зловещих облаках,
Невольно трепет возникает
И в самых доблестных сердцах.
Но во главе полков внушает
Врагам Людовик больший страх!
Четвертый балетный выход
Пастухи и пастушки из группы Дориласа танцуют, выражая ему свое одобрение.
Тирсис
Сказанья древности, что нам известны были,
Теперь превзойдены делами чудной были,
Всю славу дней былых затмив.
Нас полубоги не прельщают:
Мы забываем древний миф,
Нас лишь Людовик восхищает.
Пятый балетный выход
Пастухи и пастушки из группы Тирсиса выражают ему свое одобрение.
Дорилас
Возможность дали нам Людовика деянья
Поверить во все то, о чем гласят преданья
Давно исчезнувших годин.
А наших внуков ждет иное:
Им не докажут их герои,
Что столько мог свершить один.
Шестой балетный выход
Пастухи и пастушки из группы Дориласа выражают ему свое одобрение.
После этого обе группы пастухов и пастушек объединяются. Появляется Пан в сопровождении шести фавнов.
Пан
Довольно, пастухи, затею прекратите.
Что делать вы хотите?
Пастушеской свирели стон
Старался б выразить напрасно
То, что не смел бы Аполлон
Воспеть на лире сладкогласной.
Вы слишком на свои надеетесь усилья:
Не хватит пламени, которое вас жжет.
Вы рветесь в небеса, но восковые крылья
Уронят вас в пучину вод.
Чтоб воспевать дела отваги беспримерной,
Судьба еще певца не создала;
Нет слов, чтоб описать монарха образ верно,
Молчанье – лучшая хвала,
Которой ждут его дела.
Его иным путем, ему угодным, славьте,
Готовьте для него иное торжество,
Его величие оставьте —
Утех ищите для него.
Флора
Но хоть у вас и не хватило сил
Воспеть бессмертное величие как надо,
Награду каждый заслужил.
Да, вас обоих ждет награда.
Стремленье важно уж одно
К тому, что гордо и прекрасно.
Седьмой балетный выход
Два зефира танцуют с венками в руках, которые они потом возлагают на пастухов.
Климена и Дафна
(подавая им руки)
Стремленье важно уж одно
К тому, что гордо и прекрасно.
Тирсис и Дорилас
За смелый наш порыв как много нам дано!
Флора и Пан
Служа Людовику, не трудятся напрасно.
Обе пары влюбленных
Искать ему утех – отныне наш удел.
Флора и Пан
Блажен, кто посвятить всю жизнь ему сумел!
Все
Сливайте ж, юноши и девы,
Здесь в рощах пляски и напевы —
Так этот день нам повелел!
Пусть эхо сотни раз за нами возглашает:
Людовик выше всех, кто троны украшает.
Блажен, кто посвятить всю жизнь ему сумел!
Заключительный общий балетный выход
Фавны, пастухи и пастушки танцуют все вместе, а затем уходят, чтобы приготовиться к представлению комедии.
Второй пролог
Сцена представляет рощу.
Приятная музыка. Появляется пастушка и нежным голосом жалуется, что не может найти никакого средства против снедающего ее недуга. Несколько фавнов и эгипанов, собравшихся для своих обычных игр, замечают пастушку. Они подслушивают ее жалобы и своими плясками сопровождают их.
Жалоба пастушки
Все ваши знания – чистейшая химера,
Немудрый и тщеславный род врачей!
Не излечить меня латынью вашей всей —
Тоски моей безбрежна мера.
Увы, не смею страстный пыл
Тоски мучительной любовной
Открыть тому, кто безусловно
Меня один бы исцелил.
Не думайте придать мне сил.
В мое спасение была б напрасна вера:
Все ваши знания – чистейшая химера.
Лекарств сомнительных воздействие ценя,
Им верить в простоте невежество готово,
Но ими никогда не вылечить меня,
И может обмануть вся ваша болтовня
Лишь только Мнимого больного!
Все ваши знания – чистейшая химера,
Немудрый и тщеславный род врачей!
Не излечить меня латынью вашей всей —
Тоски моей безбрежна мера.
Все ваши знания – чистейшая химера.
Все уходят. Сцена превращается в комнату.
Действие первое
Явление первое
А р г а н один.
А р г а н (сидя за столом, проверяет посредством жетонов счета своего аптекаря). Три и два – пять, и пять – десять, и десять – двадцать; три и два – пять. «Сверх того, двадцать четвертого – легонький клистирчик, подготовительный и мягчительный, чтобы размягчить, увлажнить и освежить утробу вашей милости…» Что мне нравится в моем аптекаре, господине Флеране, так это то, что его счета составлены всегда необыкновенно учтиво: «…утробу вашей милости – тридцать су». Да, господин Флеран, однако недостаточно быть учтивым, надо также быть благоразумным и не драть шкуры с больных. Тридцать су за промывательное! Слуга покорный, я с вами об этом уже говорил, в других счетах вы ставили только двадцать су, а двадцать су на языке аптекарей значит десять су; вот вам десять су. «Сверх того, в означенный день хороший очистительный клистир из наицелебнейшего средства – ревеню, розового меда и прочего, согласно рецепту, чтобы облегчить, промыть и очистить кишечник вашей милости, – тридцать су». С вашего позволения, десять су. «Сверх того, вечером означенного дня успокоительное и снотворное прохладительное питье из настоя печеночной травы, чтобы заставить вашу милость уснуть, – тридцать пять су». Ну, на это я не жалуюсь, я хорошо спал благодаря этому питью. Десять, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать су и шесть денье. «Сверх того, двадцать пятого прием превосходного лекарства, послабляющего и укрепляющего, составленного из кассии, александрийского листа и прочего, согласно предписанию господина Пургона, для прочистки и изгнания желчи у вашей милости – четыре ливра». Вы что, шутите, господин Флеран? Относитесь к больным по-человечески. Господин Пургон вам не предписывал ставить в счет четыре франка. Поставьте три ливра, сделайте милость! Двадцать и тридцать су. «Сверх того, в означенный день болеутоляющее вяжущее питье для успокоения вашей милости – тридцать су». Так, десять и пятнадцать су. «Сверх того, двадцать шестого ветрогонный клистир, чтобы удалить ветры вашей милости, – тридцать су». Десять су, господин Флеран! «Вечером повторение вышеупомянутого клистира – тридцать су». Десять су, господин Флеран! «Сверх того, двадцать седьмого отличное мочегонное, чтобы выгнать дурные соки вашей милости, – три ливра». Так, двадцать и тридцать су; очень рад, что вы стали благоразумны. «Сверх того, двадцать восьмого порция очищенной и подслащенной сыворотки, чтобы успокоить и освежить кровь вашей милости, – двадцать су». Так, десять су! «Сверх того, предохранительное и сердцеукрепляющее питье, составленное из двенадцати зернышек безоара, лимонного и гранатового сиропа и прочего, согласно предписанию, – пять ливров». Легче, легче, сделайте милость, господин Флеран: если вы так будете действовать, никто не захочет болеть, довольно с вас и четырех франков; двадцать и сорок су. Три и два – пять, и пять – десять, и десять – двадцать. Шестьдесят три ливра четыре су шесть денье. Таким образом, за этот месяц я принял одно, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь лекарств и сделал одно, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать промывательных. А в прошлом месяце было двенадцать лекарств и двадцать промывательных. Неудивительно, что я чувствую себя хуже, чем в прошлом месяце. Надо сказать господину Пургону: пусть примет меры. Эй, уберите все это! (Видя, что никто не приходит и что в комнате нет никого из слуг.) Никого! Сколько ни говори, меня всегда оставляют одного, никакими силами их здесь не удержишь. (Звонит в колокольчик.) Никто не слышит, колокольчик никуда не годится! (Снова звонит.) Никакого толку! (Снова звонит.) Оглохли… Туанета! (Снова звонит.) Словно бы я и не звонил. Сукина дочь! Мерзавка! (Снова звонит.) С ума можно сойти! (Перестает звонить и кричит.) Динь-динь-динь! Чертова кукла! Разве можно оставлять бедного больного одного? Динь-динь-динь! Вот несчастье-то! Динь-динь-динь! Боже мой! Ведь так и умереть недолго. Динь-динь-динь!
Явление второе
А р г а н, Т у а н е т а.
Т у а н е т а (входя). Иду, иду!
А р г а н. Ах ты, сукина дочь! Ах ты, стерва!
Т у а н е т а (делает вид, что ударилась головой). А да ну вас, какой нетерпеливый! Вы так торопите людей, что я со всего маху ударилась головой об угол.
А р г а н (в бешенстве). Ах, злодейка!..
Т у а н е т а (прерывает Аргана). Ой-ой-ой!..
А р г а н. Вот уже…
Т у а н е т а. Ой-ой-ой!..
А р г а н…целый час…
Т у а н е т а. Ой-ой-ой!..
А р г а н…не могу тебя дозваться…
Т у а н е т а. Ой-ой-ой!..
А р г а н. Молчи, мерзавка, не мешай мне ругать тебя!
Т у а н е т а. Вот еще, только этого недоставало – за то, что я так расшиблась!
А р г а н. Я из-за тебя глотку надорвал, стерва!
Т у а н е т а. А я из-за вас голову разбила, одно другого стоит. Как вам будет угодно, а мы квиты.
А р г а н. Что, негодяйка?
Т у а н е т а. Если вы будете ругаться, я буду реветь.
А р г а н. Оставить меня одного, злодейка!..
Т у а н е т а (снова прерывает Аргана). Ой-ой-ой!..
А р г а н. Ты хочешь, сукина дочь…
Т у а н е т а. Ой-ой-ой!..
А р г а н. Значит, я не могу даже доставить себе удовольствие выругаться как следует?
Т у а н е т а. Ругайтесь вволю, сделайте одолжение.
А р г а н. Да ты же мне не даешь, подлюга, – каждую минуту прерываешь.
Т у а н е т а. Если вам доставляет удовольствие ругаться, то не лишайте меня удовольствия реветь: кому что. Ой-ой-ой!..
А р г а н. Видно, ничего с тобой не поделаешь. Убери все это, мерзавка, убери! (Встает.) Как подействовало мое сегодняшнее промывательное?
Т у а н е т а. Ваше промывательное?
А р г а н. Да. Много ли вышло желчи?
Т у а н е т а. Ну уж меня эти дела не касаются! Пусть господин Флеран сует в них свой нос – ему от этого прибыль.
А р г а н. Смотри, чтобы готов был отвар, а то мне скоро опять делать промывательное.
Т у а н е т а. Эти господин Флеран и господин Пургон просто издеваются над вами. Вы для них – хорошая дойная корова. Хотела бы я у них спросить, какая такая у вас болезнь, от которой вам дают столько лекарств.
А р г а н. Молчи, невежда! Не твое дело вмешиваться в предписания медицины. Позови мою дочь Анжелику, мне надо ей кое-что сказать.
Т у а н е т а. Вот она сама. Словно угадала ваше желание.
Явление третье
Т е ж е и А н ж е л и к а.
А р г а н. Подойди ко мне, Анжелика. Ты пришла кстати – я хотел поговорить с тобой.
А н ж е л и к а. Я вас слушаю.
А р г а н. Погоди! (Туанете.) Подай мне палку. Я сейчас приду.
Т у а н е т а. Скорей, скорей, сударь! Господин Флеран заставляет вас трудиться!
Арган уходит.
Явление четвертое
Т у а н е т а, А н ж е л и к а.
А н ж е л и к а. Туанета!
Т у а н е т а. Что?
А н ж е л и к а. Посмотри-ка на меня.
Т у а н е т а. Смотрю.
А н ж е л и к а. Туанета!
Т у а н е т а. Ну что «Туанета»?
А н ж е л и к а. Ты не догадываешься, о чем я хочу с тобой говорить?
Т у а н е т а. Подозреваю: наверно, о нашем молодом влюбленном. Вот уже шесть дней, как мы с вами только о нем и беседуем. Вам становится просто не по себе, когда разговор переходит на другой предмет.
А н ж е л и к а. Раз ты это знаешь, отчего же ты первая не заговариваешь? И почему ты не избавляешь меня от необходимости наводить тебя на этот разговор?
Т у а н е т а. Да я не успеваю: вы обнаруживаете такое рвение, что за вами не угонишься.
А н ж е л и к а. Признаюсь, мне никогда не надоест говорить с тобой о нем, мое сердце пользуется каждым мгновением, чтобы открыться тебе. Но скажи, Туанета, разве ты осуждаешь мою склонность к нему?
Т у а н е т а. Нисколько.
А н ж е л и к а. Разве я дурно поступаю, отдаваясь этим сладостным чувствам?
Т у а н е т а. Я этого не говорю.
А н ж е л и к а. Неужели ты хотела бы, чтобы я оставалась нечувствительной к нежным излияниям пылкой его страсти?
Т у а н е т а. Сохрани меня бог!
А н ж е л и к а. Скажи, пожалуйства: разве ты со мной не согласна, что в случайной и неожиданной нашей встрече было некое указание свыше, было что-то роковое?
Т у а н е т а. Согласна.
А н ж е л и к а. Тебе не кажется, что вступиться за меня, совсем меня не зная, – это поступок истинно благородного человека?
Т у а н е т а. Кажется.
А н ж е л и к а. Что нельзя было поступить великодушнее?
Т у а н е т а. Верно.
А н ж е л и к а. И что все это вышло у него прелестно?
Т у а н е т а. О да!
А н ж е л и к а. Ты не находишь, Туанета, что он хорошо сложен?
Т у а н е т а. Без сомнения.
А н ж е л и к а. Что он необыкновенно хорош собой?
Т у а н е т а. Конечно.
А н ж е л и к а. Что во всех его словах, во всех его поступках есть что-то благородное?
Т у а н е т а. Совершенно верно.
А н ж е л и к а. Что когда он говорит со мной, все его речи дышат страстью?
Т у а н е т а. Истинная правда.
А н ж е л и к а. И что нет ничего несноснее надзора, под которым меня держат и который мешает всем нежным проявлениям взаимной склонности, внушенной нам самим небом?
Т у а н е т а. Вы правы.
А н ж е л и к а. Но, милая Туанета, ты думаешь, он действительно меня любит?
Т у а н е т а. Гм! Гм! Это еще надо проверить. В любви притворство очень похоже на правду, мне случалось видеть отличных актеров.
А н ж е л и к а. Ах, что ты, Туанета! Неужели это возможно, чтобы он – и вдруг говорил неправду?
Т у а н е т а. Во всяком случае, вы скоро это узнаете: ведь он написал вам вчера, что собирается просить вашей руки, – ну так это и есть самый короткий путь, чтобы узнать, правду он вам говорит или нет. Это будет лучшее доказательство.
А н ж е л и к а. Ах, Туанета, если он меня обманет, я больше не поверю ни одному мужчине!
Т у а н е т а. Вот ваш батюшка.
Явление пятое
Т е ж е и А р г a н.
А р г а н. Ну, дочь моя, я сообщу тебе такую новость, которой ты, наверно, не ожидаешь. Просят твоей руки… Что это значит? Ты смеешься? Да, правда, «свадьба» – слово веселое. Для девушек нет ничего забавнее. О природа, природа! Я вижу, дочь моя, что мне, в сущности, нечего спрашивать тебя, желаешь ли ты выйти замуж.
А н ж е л и к а. Я, батюшка, должна повиноваться во всем, что вам угодно будет мне приказать.
А р г а н. Отрадно иметь такую послушную дочь. Итак, вопрос решен: я дал согласие.
А н ж е л и к а. Мне надлежит, батюшка, беспрекословно исполнять все ваши желания.
А р г а н. Моей жене, твоей мачехе, хотелось, чтобы я отдал тебя и твою сестрицу Луизон в монастырь, она мне твердила об этом беспрестанно.
Т у а н е т а (в сторону). У голубушки есть на это свои причины.
А р г а н. Она ни за что не хотела соглашаться на этот брак, но я настоял на своем и дал слово.
А н ж е л и к а. Ах, батюшка, как я вам благодарна за вашу доброту!
Т у а н е т а (Аргану). Честное слово, я вас очень за это одобряю: умнее этого вы за всю жизнь ничего не сделали.
А р г а н. Я еще не видел твоего жениха, но мне говорили, что и я буду доволен и ты тоже.
А н ж е л и к а. Конечно, батюшка.
А р г а н. Как! Ты его видела?
А н ж е л и к а. Ваше согласие позволяет мне перед вами открыться, я притворяться не стану: шесть дней назад мы случайно познакомились, и предложение, которое вам сделали, есть следствие взаимного влечения, возникшего у нас с первого взгляда.
А р г а н. Мне ничего об этом не говорили, но я очень рад – тем лучше, если дело обстоит таким образом. Говорят, что это статный юноша, хорошо сложенный.
А н ж е л и к а. Да, батюшка.
А р г а н. Хорошего роста.
А н ж е л и к а. Несомненно.
А р г а н. Приятной наружности.
А н ж е л и к а. Разумеется.
А р г а н. У него славное лицо.
А н ж е л и к а. Очень славное.
А р г а н. Он человек воспитанный, благородного происхождения.
А н ж е л и к а. Вполне.
А р г а н. Очень порядочный.
А н ж е л и к а. Другого такого не найдешь в целом свете.
А р г а н. Свободно изъясняется по-гречески и по-латыни.
А н ж е л и к а. Вот этого я не знаю.
А р г а н. И через несколько дней получит докторский диплом.
А н ж е л и к а. Он, батюшка?
А р г а н. Да. Разве он не говорил тебе?
А н ж е л и к а. Право, нет. А кто вам сказал?
А р г а н. Господин Пургон.
А н ж е л и к а. Разве господин Пургон знает его?
А р г а н. Вот еще новости! Как же он может не знать его, раз молодой человек его племянник?
А н ж е л и к а. Клеант – племянник господина Пургона?
А р г а н. Какой Клеант? Мы говорим о том, кого тебе сватают.
А н ж е л и к а. Ну да!
А р г а н. Так вот, это племянник господина Пургона, сын его шурина доктора Диафуаруса, и зовут его Тома` Диафуарус, а вовсе не Клеант. Мы порешили насчет этого брака сегодня утром: господин Пургон, господин Флеран и я, а завтра отец приведет ко мне моего будущего зятя… Что такое? Ты, кажется, изумлена?
А н ж е л и к а. Да, батюшка. Я думала, вы говорите об одном человеке, а оказалось, это совсем другой.
Т у а н е т а. Как, сударь! Неужели вам могла прийти в голову такая нелепость? Неужели при вашем богатстве вы отдадите дочь за какого-то лекаря?
А р г а н. Отдам. А ты что вмешиваешься не в свое дело, бесстыдница, мерзавка?
Т у а н е т а. Потише, потише! Вы прежде всего начинаете ругаться. Неужели нельзя разговаривать спокойно? Давайте все обсудим хладнокровно. Скажите на милость, почему вы склоняетесь на этот брак?
А р г а н. Потому что я, чувствуя себя больным и немощным, хочу, чтобы мой зять и его родня были докторами, чтобы они мне помогали, чтобы источники лекарств, которые мне нужны, необходимые мне консультации и назначения врачей находились в лоне моей семьи.
Т у а н е т а. Вот так причина! И до чего же приятно, когда люди так спокойно обмениваются мнениями! Но, сударь, положа руку на сердце, разве вы в самом деле больны?
А р г а н. Как, негодяйка! Ты еще спрашиваешь, болен ли я, бессовестная?
Т у а н е т а. Ну, хорошо, сударь, вы больны, не будем об этом спорить. Да, вы больны, я согласна, и даже серьезнее, чем вы думаете, – это правда. Но дочка-то ваша должна выйти замуж не для вас, а для себя, и она-то ведь не больна, так зачем же ей врач?
А р г а н. Врач нужен мне, а каждая послушная дочь должна быть счастлива, что выходит замуж за человека, который может быть полезен ее отцу.
Т у а н е т а. По чести, сударь, хотите, я вам дам дружеский совет?
А р г а н. Какой такой совет?
Т у а н е т а. Забудьте об этом браке.
А р г а н. Почему?
Т у а н е т а. Потому что ваша дочь ни за что на него не согласится.
А р г а н. Ни за что не согласится?
Т у а н е т а. Да.
А р г а н. Моя дочь?
Т у а н е т а. Да, ваша дочь. Она скажет вам, что ей нет дела ни до господина Диафуаруса, ни до его сына Тома` Диафуаруса, ни до всех Диафуарусов на свете.
А р г а н. Но мне-то есть до них дело, не говоря уже о том, что этот брак очень даже выгоден. У господина Диафуаруса есть только один сын, его единственный наследник. Кроме того, господин Пургон, у которого нет ни жены, ни детей, отдает ему по случаю этого брака все свое состояние, а у господина Пургона добрых восемь тысяч ливров дохода.
Т у а н е т а. Верно, он много людей уморил, если так разбогател.
А р г а н. Восемь тысяч ливров дохода – это уже кое-что, не считая состояния его отца.
Т у а н е т а. Сударь, все это прекрасно, но вернемся к нашему разговору. Между нами говоря, я советую вам приискать дочери другого мужа: она господину Диафуарусу не пара.
А р г а н. А я хочу, чтобы она за него вышла!
Т у а н е т а. Ай, да перестаньте говорить такие вещи!
А р г а н. Как! Чтобы я перестал говорить?
Т у а н е т а. Ну да!
А р г а н. А почему мне нельзя это говорить?
Т у а н е т а. Скажут, что вы не думаете о том, что говорите.
А р г а н. Пусть говорят что хотят, а я скажу, что желаю, чтобы она поступила так, как я обещал.
Т у а н е т а. А я уверена, что она этого не сделает.
А р г а н. Я ее заставлю.
Т у а н е т а. А я вам говорю, что она этого не сделает.
А р г а н. Сделает, не то я отдам ее в монастырь.
Т у а н е т а. Вы отдадите?
А р г а н. Я.
Т у а н е т а. Ладно!
А р г а н. Что «ладно»?
Т у а н е т а. Вы не отдадите ее в монастырь.
А р г а н. Я не отдам ее в монастырь?
Т у а н е т а. Нет.
А р г а н. Нет?
Т у а н е т а. Нет.
А р г а н. Вот это забавно! Я не отдам свою дочь в монастырь, если захочу?
Т у а н е т а. Нет, я вам говорю.
А р г а н. Кто же мне помешает?
Т у а н е т а. Вы сами.
А р г а н. Я сам?
Т у а н е т а. Да. У вас не хватит духу.
А р г а н. Хватит.
Т у а н е т а. Вы шутите.
А р г а н. Вовсе не шучу.
Т у а н е т а. В вас заговорит отцовская любовь.
А р г а н. И не подумает заговорить.
Т у а н е т а. Одна-две слезинки, нежное объятие, «папочка, милый папочка», произнесенное нежным голосом, – этого будет достаточно, чтобы вас растрогать.
А р г а н. На меня это не подействует.
Т у а н е т а. Подействует!
А р г а н. Я тебе говорю, что я от своего не отступлюсь.
Т у а н е т а. Пустяки!
А р г а н. Не смей говорить – «пустяки»!
Т у а н е т а. Ведь я знаю вас: вы от природы человек добрый.
А р г а н (в сердцах). Вовсе я не добрый и могу быть очень даже злым, если захочу!
Т у а н е т а. Тише, сударь! Не забывайте, что вы больны.
А р г а н. Я ей приказываю выйти замуж за того, кого я ей назначил.
Т у а н е т а. А я ей приказываю за него не выходить.
А р г а н. Да что же это такое? Негодная служанка смеет так разговаривать со своим господином!
Т у а н е т а. Когда господин не думает о том, что делает, здравомыслящая служанка вправе его образумить.
А р г а н (бежит за Туанетой). Ах, нахалка! Я тебя убью!
Т у а н е т а (убегает от Аргана и ставит стул между ним и собой). Мой долг – помешать тому, что может вас обесчестить.
А р г а н (с палкой в руке бегает за Туанетой вокруг стола). Погоди, погоди, я тебя научу, как со мной разговаривать!
Т у а н е т а (бегает от него). Моя обязанность – не давать вам делать глупости.
А р г а н (бегает за ней). Собака!
Т у а н е т а (спасаясь от него). Нет, никогда я не соглашусь на этот брак!
А р г а н (бегает за ней). Бездельница!
Т у а н е т а (спасаясь от него). Я не хочу, чтобы она вышла за вашего Тома` Диафуаруса.
А р г а н (бегает за ней). Мерзавка!
Т у а н е т а (спасаясь от него). И она послушается меня скорей, чем вас.
А р г а н (останавливается). Анжелика! Неужели ты не можешь унять эту каналью?
А н ж е л и к а. Ах, батюшка, смотрите, как бы вы не захворали!
А р г а н (Анжелике). Если ты ее не уймешь, я тебя прокляну!
Т у а н е т а (уходя). А я лишу ее наследства, если она вас послушается.
А р г а н (бросаясь на стул). Ах! Ах! Я больше не могу! Я сейчас умру!
Анжелика уходит.
Явление шестое
А р г а н, Б е л и н а.
А р г а н. Ах, жена моя, подойдите ко мне!
Б е л и н а. Что с вами, мой бедный муж?
А р г а н. Подите сюда, помогите мне.
Б е л и н а. Что с вами, голубчик?
А р г а н. Ангелочек мой!
Б е л и н а. Мой дружок!
А р г а н. Меня сейчас так рассердили!
Б е л и н а. Ах, бедный муженек! Как же это случилось, мой друг?
А р г а н. Ваша негодная Туанета стала так дерзка!
Б е л и н а. Не волнуйтесь!
А р г а н. Она взбесила меня, ангелочек.
Б е л и н а. Успокойтесь, ненаглядный мой.
А р г а н. Она битый час говорила мне наперекор.
Б е л и н а. Успокойтесь, успокойтесь!
А р г а н. Она имела наглость мне сказать, что я совсем здоров!
Б е л и н а. Какая дерзость!
А р г а н. Ведь вы-то знаете, душенька моя, как обстоит дело.
Б е л и н а. Да, мой бесценный, она ошибается.
А р г а н. Радость моя, эта мерзавка сведет меня в могилу!
Б е л и н а. Ну-ну! Ну-ну!
А р г а н. Это из-за нее у меня разливается желчь.
Б е л и н а. А вы не сердитесь так.
А р г а н. Я давно прошу вас ее прогнать!
Б е л и н а. Однако, мой миленький, все слуги и служанки имеют свои недостатки. Часто приходится терпеть их дурные свойства ради хороших. Туанета ловка, услужлива, проворна, а главное – она нам предана, а вы знаете, как надо теперь быть осторожным с людьми, которых нанимаешь. Эй, Туанета!
Явление седьмое
Т е ж е и Т у а н е т а.
Т у а н е т а. Что вам угодно, сударыня?
Б е л и н а. Зачем вы сердите моего мужа?
Т у а н е т а (вкрадчивым голосом). Я, сударыня? Ах, я даже не понимаю, о чем вы говорите! Я только и думаю, как бы угодить моему господину.
А р г а н. Ах, злодейка!
Т у а н е т а. Он сказал, что хочет отдать свою дочь за сына господина Диафуаруса. Я ответила, что это прекрасная для нее партия, но что лучше, по-моему, отдать ее в монастырь.
Б е л и н а. В этом нет ничего плохого, я нахожу, что она совершенно права.
А р г а н. Ах, душенька, и вы ей верите? Это такая негодяйка: она наговорила мне кучу дерзостей!
Б е л и н а. Охотно верю вам, мой друг. Успокойтесь. Послушай, Туанета: если ты будешь раздражать моего мужа, я тебя выгоню вон. Подай мне меховой плащ господина Аргана и подушки – я усажу его поудобнее в кресле… Вы за собой не следите. Надвиньте хорошенько на уши колпак: легче всего простудиться, когда уши открыты.
А р г а н. Ах, моя дорогая, я вам так благодарен за все ваши заботы!
Б е л и н а (обкладывая Аргана подушками). Встаньте, я вам подложу подушечку. Эту мы положим так, чтобы вы могли опираться с одной стороны, а эту – с другой. Вот эту – под спину, а эту – под голову.
Т у а н е т а (закрывает ему подушкой лицо). А эта пусть вас защищает от сырости! (Убегает.)
А р г а н (вскакивает в гневе и швыряет подушку вдогонку Туанете). А, негодяйка, ты хочешь меня задушить!
Явление восьмое
А р г а н, Б е л и н а.
Б е л и н а. Ну-ну! Что такое?
А р г а н (падает в кресло). Ох-ох-ох! Не могу больше!
Б е л и н а. Зачем же так сердиться? Она ведь хотела услужить.
А р г а н. Душенька! Вы не представляете себе всей подлости этой бездельницы. Она вывела меня из себя. Теперь, чтобы успокоить меня, понадобится не менее десяти лекарств и двадцати промывательных.
Б е л и н а. Ну-ну, дружочек, успокойтесь!
А р г а н. Дорогая моя, вы – мое единственное утешение!
Б е л и н а. Бедный мой мальчик!
А р г а н. Душенька моя! Чтобы вознаградить вас за вашу любовь, я хочу, как я вам уже сказал, составить завещание.
Б е л и н а. Ах, мой друг, не будем говорить об этом! При одной мысли мне становится тяжело. От одного слова «завещание» я болезненно вздрагиваю.
А р г а н. Я вас просил пригласить нотариуса.
Б е л и н а. Я его пригласила, он дожидается.
А р г а н. Позовите же его, душенька.
Б е л и н а. Ах, мой друг! Когда так сильно любишь своего мужа, то думать о подобных вещах невыносимо.
Явление девятое
Т е ж е и г – н д е Б о н ф у а.
А р г а н. Подойдите поближе, господин де Бонфуа, подойдите поближе! Присядьте, пожалуйста. Моя жена сказала мне, что вы человек весьма почтенный и вполне ей преданный. Вот я и поручил ей переговорить с вами относительно завещания, которое я хочу составить.
Б е л и н а. Я не в состоянии говорить о таких вещах!
Г – н д е Б о н ф у а. Ваша супруга изложила мне, сударь, что вы намерены для нее сделать. Однако я должен вам сказать, что вы ничего не можете оставить по завещанию вашей жене.
А р г а н. Но почему же?
Г – н д е Б о н ф у а. Обычай не позволяет. Если бы вы жили в стране писаных законов, это было бы возможно, но в Париже и в областях, где обычай всесилен, по крайней мере в большинстве из них, этого сделать нельзя, и подобное завещание было бы признано недействительным. Самое большее, что могут сделать мужчины и женщины, связанные узами брака, – это взаимный дар при жизни, да и это еще только в том случае, если у обоих супругов или же у одного из них не окажется детей в момент смерти того, кто первый умрет.
А р г а н. Вот нелепый обычай! Чтобы муж ничего не мог оставить жене, нежно его любящей и положившей на него так много забот! Я хотел бы посоветоваться с моим адвокатом, чтобы выяснить, что тут можно сделать.
Г – н д е Б о н ф у а. Надо обращаться не к адвокатам, так как они обычно на этот счет очень строги и полагают, что обойти закон – это ужасное преступление. Они любят создавать всякие трудности и не понимают, что такое сделки с совестью. Лучше посоветоваться с другими людьми, более покладистыми, знающими способы незаметно обойти существующие установления и придать законный вид тому, что недозволено, умеющими устранять всякие затруднения и изобретать хитроумные способы нарушения обычаев. Без этого что бы с нами было? Всегда нужно облегчать ход дела, иначе мы не могли бы работать и я бы давным-давно бросил свою профессию.
А р г а н. Моя жена говорила мне, сударь, что вы очень искусный и почтенный человек. Будьте добры, скажите, что я могу сделать, чтобы передать ей мое имущество и лишить наследства моих детей?
Г – н д е Б о н ф у а. Что вы можете сделать? Вы можете выбрать какого-нибудь близкого друга вашей жены и оставить ему формально по завещанию все, что у вас есть, а уж он потом передаст это ей. Или же вы можете выдать недвусмысленные расписки подставным кредиторам, которые, в свою очередь, на все эти суммы выдадут ей денежные обязательства. Наконец, вы еще при жизни можете передать ей наличные деньги или банковские векселя на предъявителя.
Б е л и н а. Боже мой, да не хлопочите вы об этом! Если с вами что-нибудь случится, мой ангел, я все равно вас не переживу.
А р г а н. Душенька моя!
Б е л и н а. Да, мой друг, если случится такое несчастье, что я потеряю вас…
А р г а н. О милая моя жена!
Б е л и н а…жизнь утратит для меня всякую цену…
А р г а н. Любовь моя!
Б е л и н а…и я последую за вами, чтобы вы знали, как нежно я люблю вас.
А р г а н. Бесценная моя, вы надрываете мне сердце! Умоляю вас, успокойтесь!
Г – н д е Б о н ф у а (Белине). Ваши слезы несвоевременны: дело еще до этого не дошло.
Б е л и н а. Ах, сударь, вы не представляете себе, что значит иметь нежно любимого мужа!
А р г а н. Об одном только я буду жалеть, умирая, мой друг, что у меня нет от вас ребенка. Господин Пургон уверял меня, что он может сделать так, чтобы у нас был ребенок.
Г – н д е Б о н ф у а. Это еще может случиться.
А р г а н. Одним словом, душенька, мне надо составить завещание так, как советует господин нотариус, однако из предосторожности я хочу выдать вам на руки двадцать тысяч франков золотом, которые спрятаны в потайном шкафчике моего алькова, и два векселя на предъявителя, которые я получил от господина Дамона и господина Жеранта.
Б е л и н а. Нет-нет, мне ничего не надо! Ах!.. Сколько, вы говорите, у вас в шкафчике?
А р г а н. Двадцать тысяч франков, душенька.
Б е л и н а. Не говорите мне о деньгах, пожалуйста. Ах!.. А эти два векселя на какую сумму?
А р г а н. Один, ангел мой, на четыре тысячи франков, а другой – на шесть.
Б е л и н а. Все сокровища мира, мой друг, для меня ничто, если вас не станет.
Г – н д е Б о н ф у а (Аргану). Угодно вам приступить к составлению завещания?
А р г а н. Да, сударь, но нам будет удобнее в моем кабинетике. Проводите меня туда, душенька, прошу вас.
Б е л и н а. Пойдемте, мой бедненький!
Арган, Белина и г-н де Бонфуа уходят.
Явление десятое
А н ж е л и к а, Т у а н е т а.
Т у а н е т а. Вот и нотариус тут – я слышала, как говорили о завещании. Ваша мачеха не дремлет, и уж это, конечно, какой-нибудь заговор против ваших интересов, в который она втягивает вашего батюшку.
А н ж е л и к а. Пусть он распоряжается своим добром, как ему будет угодно, лишь бы не распоряжался моим сердцем! Ты видишь, Туанета, какая мне грозит опасность? Пожалуйста, не покидай меня в этой крайности!
Т у а н е т а. Чтобы я вас покинула? Да я лучше умру! Уж как ваша мачеха ни старается сделать меня своей наперсницей и сообщницей, нет у меня к ней никакого расположения, я всегда была на вашей стороне. Предоставьте мне только действовать, уж я сделаю все, чтобы услужить вам. Но чтобы услужить вам по-настоящему, я притворюсь перебежчицей: скрою свою привязанность к вам и сделаю вид, будто во всем сочувствую вашему батюшке и вашей мачехе.
А н ж е л и к а. Умоляю тебя: постарайся известить Клеанта, что меня сватают за другого.
Т у а н е т а. Могу поручить это только одному человеку – старому ростовщику Полишинелю, который в меня влюблен. Это будет стоить мне нескольких нежных слов, – ради вас я пойду на это охотно. Сегодня уже слишком поздно, но завтра рано утром я пошлю за ним, и он будет в восторге, что…
Б е л и н а (за сценой). Туанета!
Т у а н е т а (Анжелике). Меня зовут. Прощайте. Положитесь на меня.
Первая интермедия
Улица.
Явление первое
П о л и ш и н е л ь приходит ночью, чтобы спеть серенаду своей возлюбленной. Сначала ему мешают скрипачи, на которых он сердится, потом ночной дозор, состоящий из музыкантов и танцоров.
П о л и ш и н е л ь. О любовь, любовь, любовь, любовь! Бедный Полишинель! Какую дурацкую фантазию вбил ты себе в башку! Чем ты занимаешься, несчастный безумец? Ты забросил свое ремесло, и дела твои идут из рук вон плохо. Ты не ешь, почти не пьешь, утратил сон и покой, и все из-за кого? Из-за змеи, настоящей змеи, из-за чертовки, которая водит тебя за нос и издевается над всем, что ты ей говоришь. Но тут уж рассуждать не приходится. Ты хочешь этого, любовь, – и я вынужден безумствовать, подобно стольким другим! Конечно, это не очень-то легко для человека моих лет, но что поделаешь? Нельзя быть благоразумным по заказу. И старые мозги развинчиваются так же, как и молодые. Посмотрим, не смягчится ли моя тигрица от серенады. Иной раз ничто так не трогает, как серенада влюбленного перед запертой дверью его возлюбленной. (Берет лютню.) Вот на чем буду я себе аккомпанировать. О ночь! О милая ночь! Донеси мои любовные жалобы к ложу моей неумолимой! (Поет.)
Ночью и днем я тебя обожаю,
«Да» от тебя услыхать я мечтаю.
Если, жестокая, скажешь ты «нет»,
Я умру в цвете лет.
Надежды и муки
Сердце терзают,
В томленье разлуки
Часы проползают.
Но если, мечтаньем
О счастье дразня,
Мои ожиданья
Обманут меня —
Умру я, умру от тоски и страданья!
Ночью и днем я тебя обожаю,
«Да» от тебя услыхать я мечтаю.
Если, жестокая, скажешь ты «нет»,
Я умру в цвете лет.
О, если не спишь ты —
Подумай, как больно
Мне сердце язвишь ты
Игрой своевольной!
Но тщетны моленья,
Мне смерть суждена!
Свое преступленье
Признать ты должна —
И муки смягчит мне твое сожаленье.
Ночью и днем я тебя обожаю,
«Да» от тебя услыхать я мечтаю.
Если, жестокая, скажешь ты «нет»,
Я умру в цвете лет.
В окне появляется с т а р у х а.
Явление второе
П о л и ш и н е л ь, с т а р у х а.
Старуха
Любезники хитрые, что взорами лживыми,
Мольбами упорными,
Речами фальшивыми
Сплетают обман,
Меня никогда не поймать вам в капкан!
По опыту знаю – вам верность чужда:
Мужчина обманет
В любви без стыда…
Безумна бедняжка, что верить вам станет.
Но взоры бездонные
Меня не пленяют,
Но вздохи влюбленные
Меня не сжигают —
В том клятву я дам!
Любовник несчастный!
Лей слезы бесплодно:
Смешон пламень страстный,
Я сердцем свободна —
Верь этим словам.
По опыту знаю – вам верность чужда:
Мужчина обманет
В любви без стыда…
Безумна бедняжка, что верить вам станет.
(Скрывается.)
За сценой слышны скрипки.
Явление третье
П о л и ш и н е л ь; с к р и п а ч и за сценой.
П о л и ш и н е л ь. Что это за дерзкая музыка прерывает мое пение?
Скрипки играют.
Эй, вы там, скрипки! Замолчите! Не мешайте мне изливать жалобы на жестокость моей непреклонной!
Скрипки играют.
Да замолчите, говорят вам! Я хочу петь!
Скрипки играют.
Довольно!
Скрипки играют.
Да что же это такое!
Скрипки играют.
Сил нет!
Скрипки играют.
Вы смеетесь надо мной!
Скрипки играют.
В ушах звенит!
Скрипки играют.
Черт бы вас побрал!
Скрипки играют.
Я в бешенстве!
Скрипки играют.
Да замолчите вы или нет?.. Слава богу, наконец-то!
Скрипки играют.
Опять?
Скрипки играют.
Чертовы скрипачи!
Скрипки играют.
Вот дурацкая музыка!
Скрипки играют.
(Поет, передразнивая скрипку.) Ла-ла-ла-ла-ла-ла!
Скрипки играют.
Ла-ла-ла-ла-ла-ла!
Скрипки играют.
Ла-ла-ла-ла-ла-ла!
Скрипки играют.
Ла-ла-ла-ла-ла-ла!
Скрипки играют.
Ла-ла-ла-ла-ла-ла!
Скрипки играют.
Право, мне это начинает нравиться! Продолжайте, любезные скрипачи, вы мне доставите этим удовольствие!
Скрипки перестают играть.
Ну продолжайте же, прошу вас! Вот верное средство заставить их замолчать. Музыканты привыкли делать не то, о чем их просят… Ну, теперь моя очередь. Перед серенадой необходима небольшая прелюдия; сыграю что-нибудь, чтобы задать себе тон. (Берет лютню и делает вид, что играет на ней, подражая губами и языком звукам инструмента.) План-план-план, плин-плин-плин! Плохая погода, никак не настраивается лютня. Плин-плин-плин, плин-тан-план! Струны не держат строй в такую погоду. Плин-план!.. Я слышу шум. Приставлю-ка я лютню к двери.
Явление четвертое
П о л и ш и н е л ь; п о л и ц е й с к и е сбегаются на шум.
П о л и ц е й с к и й (поет). Кто идет? Кто идет?
П о л и ш и н е л ь. Это еще что за черт? Или теперь в моде говорить под музыку?
П о л и ц е й с к и й. Кто идет? Кто идет? Кто идет?
П о л и ш и н е л ь (в испуге). Я, я, я!
П о л и ц е й с к и й. Кто идет? Кто идет? Отвечай!
П о л и ш и н е л ь. Отвечаю: я, я, я!
П о л и ц е й с к и й. Кто же ты? Кто же ты?
П о л и ш и н е л ь. Я, я, я! Я, я, я!
П о л и ц е й с к и й. Как зовут? Как зовут? Говори сию минуту!
Полишинель
(притворяясь очень смелым)
Меня зовут, меня зовут:
«Убирайся к шуту!»
Полицейский
Сюда, товарищи, скорей!
Схватить зачинщика предерзостных речей!
Первый балетный выход
Стража ловит Полишинеля в темноте. Скрипки и танцы.
Полишинель
Кто идет?
Скрипки и танцы.
Что за нахалы тут шумят?
Скрипки и танцы.
Ну что же?
Скрипки и танцы.
Эй! Где весь мой штат?
Скрипки и танцы.
О смерть!
Скрипки и танцы.
О кровь!
Скрипки и танцы.
Сверну вам всем я шеи!
Скрипки и танцы.
Сюда, ко мне, мои лакеи!
Скрипки и танцы.
Эй, Баск, Пуатвен, Пикар, Шампань, Бретон!
Скрипки и танцы.
Подайте мне мой мушкетон!
Скрипки и танцы.
(Делает вид, что стреляет.)
Пу!
Полицейские падают, потом встают и разбегаются.
Явление пятое
П о л и ш и н е л ь один.
П о л и ш и н е л ь. Ха-ха-ха-ха! Здорово я их напугал! Вот дураки: боятся меня, между тем как я сам их боюсь! Право, все дело в том, чтобы ловко изворачиваться. Если бы я сразу не изобразил из себя важного господина и не прикинулся храбрецом, они бы меня непременно сцапали. Ха-ха-ха!
Полицейские приближаются и, услышав его слова, хватают его за воротник.
Явление шестое
П о л и ш и н е л ь, п о л и ц е й с к и е.
Полицейские
(хватают Полишинеля и поют)
Ага! Попался наконец!
Сюда, товарищи! Эй, света, фонарей!
Сбегается весь ночной дозор с фонарями.
Полицейские
Так это ты, негодный ты наглец?
Бездельник, висельник, нахал, подлец, мошенник,
Плут, жулик, негодяй, мерзавец, вор, изменник!
Ты смеешь нас пугать, болван?
Полишинель
Простите, господа, я пьян.
Полицейские
Нет-нет-нет, без рассуждений!
Надо дать урок ему.
Эй, в тюрьму его, в тюрьму!
Полишинель
Господа, но я не вор!
Полицейские
Нет, в тюрьму!
Полишинель
Я почтенный гражданин!
Полицейские
Нет, в тюрьму!
Полишинель
Что я сделал?
Полицейские
Нет, в тюрьму!
Полишинель
Отпустите, господа!
Полицейские
Нет!
Полишинель
Я прошу вас!
Полицейские
Нет и нет!
Полишинель
Э, да что вы?
Полицейские
Нет и нет!
Полишинель
Ради бога!
Полицейские
Нет и нет!
Полишинель
Господа!
Полицейские
Нет-нет-нет-нет!
Полишинель
Отпустите!
Полицейские
Нет и нет!
Полишинель
Пощадите!
Полицейские
Нет-нет-нет!
Полишинель
Умоляю!
Полицейские
Нет и нет!
Полишинель
Заклинаю!
Полицейские
Нет и нет!
Полишинель
Ради неба!
Полицейские
Нет и нет!
Полишинель
Я прошу о снисхожденье!
Полицейские
Нет-нет-нет, без рассуждений!
Надо дать урок ему.
Эй, в тюрьму его, в тюрьму!
Полишинель
Ах, господа, неужели ничто не может смягчить ваши сердца?
Полицейские
О нет, добры мы по природе,
Растрогать нас легко, в нас человечность
есть!
На водку дайте нам хотя б червонцев шесть —
И будете сейчас же на свободе.
Полишинель
Увы, господа, уверяю вас, у меня с собой ни гроша.
Полицейские
Ну, если в деньгах недостаток,
Так что б избрали вы охотней:
Ударов палочных десяток
Иль просто в лоб щелчков полсотни?
Полишинель
Если уж так необходимо и без этого не обойдешься, я выбираю щелчки.
Полицейские
Приготовься, подходи
Да точнее счет веди!
Второй балетный выход
Танцующие полицейские в такт щелкают Полишинеля.
Полишинель
Раз и два, три-четыре, пять и шесть, семь и восемь, девять-десять, одиннадцать-двенадцать, и тринадцать, и четырнадцать, и пятнадцать…
Полицейские
Эй, со счета не сбивать!
Начинайте-ка опять!
Полишинель
Ах, господа, моя бедная голова больше не выдержит, вы превратили ее в печеное яблоко! Лучше уж палочные удары, чем опять щелчки.
Полицейские
Ну что ж, когда тебе приятней палка —
Пожалуйста, ведь нам не жалко!
Третий балетный выход
Танцующие полицейские в такт бьют Полишинеля палками.
Полишинель
Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Ай-ай-ай! Больше не выдержу! Вот вам шесть червонцев, получите!
Полицейские
Ах, славный человек! Вот в ком геройство есть! Синьор Полишинель, синьор, имеем честь!..
Полишинель
Спокойной ночи вам, примите пожеланья…
Полицейские
Синьор Полишинель, синьор, имеем честь!..
Полишинель
Всегда готов служить…
Полицейские
Синьор Полишинель, синьор, имеем честь!..
Полишинель
Слуга ваш…
Полицейские
Синьор Полишинель, синьор, имеем честь!..
Полишинель
До свиданья!
Четвертый балетный выход
Полицейские танцуют, выражая радость, что получили деньги. Сцена превращается в комнату Аргана.
Действие второе
Явление первое
К л е а н т, Т у а н е т а.
Т у а н е т а (не узнает Клеанта). Что вам угодно, сударь?
К л е а н т. Что мне угодно?
Т у а н е т а. Ах, это вы! Вот неожиданно! Зачем вы пришли?
К л е а н т. Узнать мою судьбу, поговорить с любезной Анжеликой, увериться в ее чувствах и спросить о ее решении по поводу того рокового брака, о котором меня известили.
Т у а н е т а. Да, но нельзя же так, с места в карьер говорить с Анжеликой: надо действовать тайно. Вам же сказали, что за ней следят, никуда ее не пускают, не позволяют ни с кем разговаривать. Ведь это только случайно, благодаря тетке, охотнице до представлений, нам удалось попасть в театр, где и зародилась ваша страсть. Мы даже никому не сказали об этом приключении.
К л е а н т. Потому-то я и пришел сюда не как Клеант, влюбленный в Анжелику, а как друг ее учителя пения, который позволил мне сказать, что он посылает меня вместо себя.
Т у а н е т а. Вот ее батюшка. Выйдите на минутку, я скажу ему, что вы здесь.
Клеант уходит.
Явление второе
Т у а н е т а, А р г а н.
А р г а н (думая, что он один, и не замечая Туанеты). Господин Пургон велел мне по утрам ходить по комнате двенадцать раз взад и вперед. Вот только я забыл спросить его, как надо ходить – вдоль или поперек.
Т у а н е т а. Сударь! Тут к вам…
А р г а н. Не ори, дрянь ты этакая! У меня сделается сотрясение мозга! Тебе мало заботы, что с больными так громко не разговаривают.
Т у а н е т а. Я хотела сказать, сударь…
А р г а н. Тише, говорят тебе!
Т у а н е т а. Сударь!.. (Делает вид, что говорит.)
А р г а н. Что?
Т у а н е т а. Я говорю… (Опять делает вид, что говорит.)
А р г а н. Что ты говоришь?
Т у а н е т а (громко). Я говорю, там один человек хочет вас видеть!
А р г а н. Пусть войдет.
Туанета делает знак Клеанту войти.
Явление третье
Т е ж е и К л е а н т.
К л е а н т. Сударь…
Т у а н е т а. Не говорите так громко, не то у господина Аргана сделается сотрясение мозга.
К л е а н т. Сударь! Я очень рад, что вижу вас на ногах и что вы чувствуете себя лучше.
Т у а н е т а (с притворным гневом). Как это так «лучше»? Неправда! Господин Арган всегда чувствует себя плохо.
К л е а н т. А я слышал, что господину Аргану лучше, и я нахожу, что вид у него хороший!
Т у а н е т а. Хороший, по-вашему? Очень пло– хой. Только какие-то нахалы могли вам сказать, что ему лучше. Ему никогда не было так плохо, как сейчас.
А р г а н. Она совершенно права.
Т у а н е т а. Он ходит, спит, ест и пьет как все люди, но тем не менее он очень болен.
А р г а н. Это верно.
К л е а н т. Сударь, я в отчаянии! Я пришел к вам по просьбе учителя пения вашей дочери: ему пришлось уехать на несколько дней в деревню, и он попросил меня, как своего близкого друга, продолжать с ней уроки – он боится, что в случае перерыва она забудет все, что уже выучила.
А р г а н. Очень хорошо. (Туанете.) Позови Анжелику.
Т у а н е т а. Не лучше ли, сударь, провести господина учителя к ней в комнату?
А р г а н. Нет. Пусть она придет сюда.
Т у а н е т а. Но он не сможет заниматься с нею как следует, если они не будут одни.
А р г а н. Ничего, ничего!
Т у а н е т а. Сударь! Это только растревожит вас, а ведь вас никак нельзя волновать в таком состоянии: всякое сотрясение вредно для вашего мозга.
А р г а н. Нисколько, нисколько: я люблю музыку и буду очень рад… А, вот и она! (Туанете.) Поди узнай, оделась ли моя жена.
Туанета уходит.
Явление четвертое
А р г а н, К л е а н т, А н ж е л и к а.
А р г а н. Поди сюда, дочь моя. Твой учитель пения уехал в деревню, а вот молодой человек, которого он прислал вместо себя, чтобы с тобой заниматься.
А н ж е л и к а (узнает Клеанта). О небо!
А р г а н. Что такое? Почему ты так изумлена?
А н ж е л и к а. Дело в том…
А р г а н. Что тебя так поражает?
А н ж е л и к а. Тут, батюшка, удивительное совпадение…
А р г а н. Какое?
А н ж е л и к а. Мне сегодня приснилось, будто мне грозит великая опасность, и вдруг я вижу человека, похожего как две капли воды на этого господина. Я бросаюсь к нему с просьбой о помощи, и он спасает меня. Судите же сами, каково было мое удивление, когда я наяву увидела того, кто мне снился всю ночь.
К л е а н т. Счастлив тот, кто наяву или во сне занимает ваши мысли, и для меня было бы блаженством, если бы вы сочли меня достойным избавить вас от опасности, потому что нет ничего на свете, чего я не сделал бы ради…
Явление пятое
Т е ж е и Т у а н е т а.
Т у а н е т а (Аргану). Право, сударь, я теперь на вашей стороне и отказываюсь от всего, что говорила вчера. К вам пришли с визитом господин Диафуарус-отец и господин Диафуарус-сын. Какой у вас будет прекрасный зять! Вы сейчас увидите такого красавчика, такого умницу! Он успел сказать всего два слова и уже привел меня в восторг! И ваша дочь тоже будет им очарована.
А р г а н (Клеанту, который делает вид, что хочет уйти). Не уходите, сударь. Дело в том, что я выдаю замуж мою дочь, и вот сейчас к ней пришел жених, а она его никогда еще не видела.
К л е а н т. Ваше желание, сударь, чтобы я присутствовал при таком приятном свидании, – это большая честь для меня.
А р г а н. Он сын известного врача. Свадьба состоится через четыре дня.
К л е а н т. Очень приятно.
А р г а н. Передайте это учителю пения, пусть он тоже придет на свадьбу.
К л е а н т. Непременно.
А р г а н. Вас также милости прошу.
К л е а н т. Чрезвычайно признателен.
Т у а н е т а. Посторонитесь! Вот они.
Явление шестое
Т е ж е, г – н Д и а ф у а р у с, Т о м а́ Д и а ф у а р у с и л а к е и.
А р г а н (прикладывая руку к своему колпаку, но не снимая его). Господин Пургон, сударь, запретил мне обнажать голову. Вы сами медики и должны понимать, как это может быть опасно.
Г – н Д и а ф у а р у с. Наши посещения во всех случаях должны приносить только пользу, а не вред.
Арган и г-н Диафуарус говорят одновременно.
А р г а н. Я принимаю, сударь…
Г – н Д и а ф у а р у с. Мы пришли к вам, сударь…
А р г а н…с превеликим удовольствием…
Г – н Д и а ф у а р у с…мой сын Тома` и я…
А р г а н…ту честь, которую вы мне оказываете…
Г – н Д и а ф у а р у с…засвидетельствовать вам, сударь…
А р г а н…и желал бы…
Г – н Д и а ф у а р у с…ту радость…
А р г а н…иметь возможность посетить вас…
Г – н Д и а ф у а р у с…которую вы нам доставляете тем, что оказываете нам честь…
А р г а н…чтобы уверить вас в этом…
Г – н Д и а ф у а р у с…изъявляя желание нас принять…
А р г а н…но вы знаете, сударь…
Г – н Д и а ф у а р у с…в лоно вашей досточтимой…
А р г а н…что такое бедный больной…
Г – н Д и а ф у а р у с…сударь, семьи…
А р г а н…которому остается только…
Г – н Д и а ф у а р у с…и уверить вас…
А р г а н…сказать вам…
Г – н Д и а ф у а р у с…что в любом деле, которое будет зависеть от нашей профессии…
А р г а н…что он будет постоянно искать случая…
Г – н Д и а ф у а р у с…а также и во всех прочих..
А р г а н…доказать вам, сударь…
Г – н Д и а ф у а р у с…мы будем всегда готовы, сударь…
А р г а н…что он весь к вашим услугам!
Г – н Д и а ф у а р у с…выказать наше усердие. (Сыну.) Ну, Тома`, подойди, засвидетельствуй свое почтение.
Т о м а` Д и а ф у а р у с (г-ну Диафуарусу). Начинать-то с отца?
Г – н Д и а ф у а р у с. С отца.
Т о м а` Д и а ф у а р у с (Аргану). Сударь! Я пришел сюда, чтобы в вашем лице приветствовать, признать, полюбить и почтить второго отца, и притом такого второго отца, которому, смею сказать, я более обязан, чем первому. Первый произвел меня на свет, вы же меня избрали. Он принял меня в силу необходимости, вы же приняли меня по собственному желанию. То, что я получил от него, – это творение его плоти, то же, что я получил от вас, есть творение вашей воли. И чем выше духовные свойства телесных, тем более обязан я вам и тем драгоценнее для меня наша будущая родственная связь, ради которой я и пришел сегодня, дабы заранее выразить вам мои искреннейшие и почтительнейшие чувства.
Т у а н е т а. Да здравствует школа, из которой выходят такие искусники!
Т о м а` Д и а ф у а р у с (г-ну Диафуарусу). Я хорошо говорил, батюшка?
Г – н Д и а ф у а р у с. Optime [1 - Отлично (лат.).].
А р г а н (Анжелике). Поздоровайся с господином Диафуарусом.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Мне можно ее поцеловать?
Г – н Д и а ф у а р у с. Можно, можно.
Т о м а` Д и а ф у а р у с (Анжелике). Сударыня! Небо справедливо нарекло вас второй матерью прекрасной девицы, ибо…
А р г а н. Это не жена моя, а дочь.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Где же ваша супруга?
А р г а н. Она сейчас придет.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Мне подождать ее прихода, батюшка?
Г – н Д и а ф у а р у с. Нет, приветствуй пока невесту.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Сударыня! Подобно тому как статуя Мемнона издавала гармоничный звук, когда солнечные лучи озаряли ее, так и я преисполняюсь сладостного восторга, когда восходит солнце вашей красоты. И подобно тому как, по словам естествоиспытателей, цветок, именуемый гелиотропом, неизменно обращает лицо свое к дневному свету, так и сердце мое будет отныне всегда обращаться к лучезарным светочам обожаемых очей ваших, как к своему единственному полюсу. Дозвольте же мне, сударыня, возложить сегодня на алтарь ваших прелестей в виде жертвоприношения мое сердце, которое мечтает только об одном счастье: на всю жизнь, сударыня, стать вашим смиреннейшим, покорнейшим и преданнейшим слугой и супругом.
Т у а н е т а. Вот что значит наука! До чего же красиво говорят ученые люди!
А р г а н (Клеанту). Ну? Что вы на это скажете?
К л е а н т. Скажу, что это замечательно. Если господин Диафуарус такой же хороший врач, как и оратор, то быть его пациентом – одно удовольствие.
Т у а н е т а. Еще бы! Это просто чудо, если он так же прекрасно лечит, как и говорит.
А р г а н. Скорей сюда мое кресло и стулья всем гостям!
Лакеи приносят кресло и стулья.
Ты садись сюда, дочка. (Г-ну Диафуарусу.) Вы видите, сударь, что все в восторге от вашего сына. Это большое для вас счастье – быть отцом такого юноши.
Г – н Д и а ф у а р у с. Могу смело сказать, сударь, и не потому, что я его отец: я имею основание быть им довольным, и все, кто его знает, находят, что он добрый юноша. Правда, он никогда не отличался ни пламенным воображением, ни блестящим умом, как некоторые другие юноши, но именно поэтому я ожидал, что у него непременно разовьется рассудительность – качество, необходимое в нашем деле. Он никогда не был резвым и бойким ребенком. Он всегда был кроток, спокоен, молчалив, никогда ни с кем не разговаривал и не играл в так называемые детские игры. Его еле-еле научили читать: в девять лет он толком не знал азбуки. «Ничего, – думал я, – деревья, которые поздно цветут, приносят наилучшие плоды. Чертить на мраморе гораздо труднее, чем на песке, но то, что на нем начертано, сохраняется несравненно дольше. Так и здесь: неспособность к ученью, вялость воображения – все это признак будущего здравомыслия». Когда я отдал его в школу, ему нелегко было учиться, но он мужественно боролся с трудностями, и его наставники всегда хвалили его за прилежание и усидчивость. В конце концов, в поте лица своего, он с честью получил степень, и я могу сказать не хвастаясь, что в течение двух лет ни один кандидат не отличался на диспутах так, как он. Он на всех навел страх, не проходит ни одного заседания, на котором бы он с пеной у рта не защищал противоположного мнения. Он тверд в споре, непоколебим в своих взглядах, никогда не меняет своих суждений и отстаивает то или иное положение, пользуясь всеми изворотами логики. Но особенно нравится мне в нем то, что, по моему примеру, он слепо верит нашим древним учителям и не желает даже слушать о так называемых открытиях нашего века касательно кровообращения и о прочем тому подобном.
Т о м а` Д и а ф у а р у с (вынимает из кармана длинный свиток и подает Анжелике). Против последователей теории кровообращения я написал трактат, который, с позволения вашего батюшки, я осмеливаюсь поднести вам, сударыня, как почтительное приношение первых плодов моего разумения.
А н ж е л и к а. Сударь! Для меня это совершенно бесполезная вещь, я ведь в этом ничего не понимаю.
Т у а н е т а (берет свиток). Давайте, давайте, это нам пригодится: повесим на стену вместо картины.
Т о м а` Д и а ф у а р у с (кланяется Аргану). Позвольте мне также, с разрешения вашего батюшки, доставить вам развлечение и пригласить вас, сударыня, на вскрытие женского трупа, которое состоится на днях, – я буду там давать объяснения.
Т у а н е т а. Нечего сказать, приятное развлечение! Обыкновенно люди водят своих возлюбленных в театр, но показать вскрытие трупа – это, конечно, гораздо более светское удовольствие.
Г – н Д и а ф у а р у с. Затем, что касается до свойств, необходимых для супружества и для продолжения рода, то уверяю вас, что, по данным медицины, он всеми ими обладает в полной мере. Способность деторождения у него отлично развита, и темперамент у него как раз такой, какой требуется, чтобы потомство было вполне здоровым.
А р г а н. А вы не имеете намерения, сударь, представить его ко двору и там выхлопотать ему место врача?
Г – н Д и а ф у а р у с. По правде говоря, должность врача, состоящего при великих мира сего, никогда не привлекала меня; мне всегда казалось, что лучше всего для нас, грешных, держаться простых смертных. С ними куда легче. Вы ни перед кем не отвечаете за свои действия: надо только следовать правилам науки, не заботясь о том, что из этого получается. А с великими мира сего это очень хлопотливо: когда они заболевают, они непременно хотят, чтобы врач вылечил их.
Т у а н е т а. Вот забавно! Какие чудаки! Хотят, чтобы ваш брат, доктор, их вылечивал! Но ведь вы совсем не для этого при них состоите! Ваше дело – получать от них вознаграждение и прописывать им лекарства, а уж они пускай сами выздоравливают как умеют.
Г – н Д и а ф у а р у с. Это верно. Мы должны только соблюдать правила.
А р г а н (Клеанту). Сударь! Пусть дочь моя что-нибудь споет гостям.
К л е а н т. Я ждал ваших приказаний, сударь. Чтобы развлечь общество, я решил спеть с вашей дочерью одну сцену из новой оперы. (Анжелике, подавая ей ноты.) Вот ваша партия.
А н ж е л и к а. Моя партия?
К л е а н т (Анжелике, тихо). Пожалуйста, не отказывайтесь. Дайте мне возможность объяснить вам, что это за сцена, которую мы будем с вами петь. (Громко.) Голос у меня неважный, но на это хватит. Надеюсь, господа, вы меня извините: ведь я буду петь только для госпожи Анжелики.
А р г а н. А стихи хорошие?
К л е а н т. Это, в сущности, маленькая импровизация. Вы услышите размеренную прозу, нечто вроде вольных стихов, какие страсть и необходимость могут вложить в уста двух лиц, которые говорят о том, что их волнует, и при этом без всякой подготовки.
А р г а н. Прекрасно. Послушаем.
К л е а н т. Вот содержание сцены. Один пастух был поглощен приятным зрелищем, как вдруг его внимание привлек шум, раздавшийся поблизости. Он оборачивается и видит, что какой-то грубиян оскорбляет пастушку. Пастух тотчас же становится на защиту того пола, перед которым должны преклоняться все мужчины; затем, наказав грубияна за дерзость, он подходит к пастушке и видит, что из чудных очей этой молодой девушки струятся дивные слезы. «Ах, – сказал он себе, – возможно ли оскорблять такое прелестное существо? Кто тот бесчеловечный, тот варвар, которого не тронули бы ее слезы?» Он пытается остановить слезы, которые кажутся ему такими прекрасными, а любезная пастушка между тем старается отблагодарить его за небольшую услугу, и она делает это так очаровательно, так нежно и страстно, что пастух не в силах сопротивляться, и каждое ее слово, каждый взгляд – это пламенная стрела, пронзающая его сердце. «Что может быть достойно, – думает он, – таких милых слов благодарности? Какой услуги не оказал бы всякий, какой опасности не подверг бы он себя с радостью, чтобы только вызвать на мгновение трогательные чувства такой ласковой и признательной души?» Зрелище более не привлекает его, но он жалеет, что оно слишком кратко, потому что конец зрелища разлучает его с обожаемой пастушкой. И с первого же мига встречи, с первого взгляда в его сердце вселяется бурная страсть, какая обычно созревает лишь в течение долгих лет. Он уже ощущает всю боль разлуки, он уже страдает, не видя той, которую видел так мало. Он делает все возможное, чтобы еще раз увидеть ту, о ком днем и ночью лелеет сладостное воспоминание, но ему мешает неволя, в которой живет его пастушка. Сила страсти заставляет его решиться просить руки обожаемой красавицы, без которой он уже не может жить. Он ухитряется переслать ей записку и получает от нее согласие. Но в то же время его предупреждают, что отец красавицы хочет выдать ее за другого и что скоро должна состояться свадьба. Посудите сами, какой это жестокий удар для сердца бедного пастуха! Он охвачен смертельной тоской, он не может представить себе без ужаса, что его любимая находится в объятиях другого. Его любовь, доведенная до отчаяния, подсказывает ему средство проникнуть в дом пастушки, чтобы узнать о ее чувствах и услышать от нее приговор, которому он должен будет подчиниться. Там он наблюдает за приготовлениями к тому, что так страшит его. Он видит, как приходит его недостойный соперник, которого отцовская прихоть сделала помехой его любви. Он видит, как торжествует этот смешной соперник подле любезной пастушки, словно победа уже за ним. Все это рождает в нем гнев, с которым он едва может совладать. Он бросает горестные взгляды на ту, которую обожает: его уважение к ней и присутствие ее отца позволяют ему объясняться только взглядами. Но в конце концов порыв страсти преодолевает все препятствия, и он произносит такие слова. (Поет.)
Филида милая, страданий слишком много!
Молчанья разорвем мучительную сеть.
Откройте сердце мне, скажите, ради бога,
Жить мне иль умереть?
Анжелика
(поет)
Вы видите, Тирси́с, как грустно мне, как больно!
Перед супружеством немилым я дрожу,
Вздыхаю, как и вы, в тоске на вас гляжу.
Сказала я – довольно!
А р г а н. Ого! Я и не думал, что у меня дочка такая искусница: так и распевает с листа без ошибки.
Клеант
Филида нежная! Ужели
Невыразимое судил мне счастье рок
И в вашем сердце уголок
Вы дать Тирсису захотели?
Анжелика
В моем отчаянье я скромность преступлю:
Да-да, Тирсис, я вас люблю!
Клеант
О, что за слово! Дивный миг!
Но верно ль я его постиг?
Скажите вновь его, чтоб отогнать сомненье.
Анжелика
Да-да, Тирсис, я вас люблю!
Клеант
Еще, молю!
Анжелика
Я вас люблю!
Клеант
Еще, еще сто раз, не зная утомленья!
Анжелика
Я вас люблю, я вас люблю!
Да-да, Тирсис, я вас люблю!
Клеант
Вы, боги, вы, цари, властители вселенной,
На мир у ног своих глядящие надменно, —
Все ваше счастие сравнится ли с моим?
Филидой я любим!
Но мысль одна страшней всего:
С отчаяньем соперника я вижу…
Анжелика
Ах, я его смертельно ненавижу!
Мне пытка, как и вам, присутствие его.
Клеант
Что, если вас отец к замужеству принудит?
Анжелика
Скорее я умру,
Но этого не будет!
Скорее я умру, скорей умру!
А р г а н. А что говорит на это отец?
К л е а н т. Ничего не говорит.
А р г а н. Ну и дурак же этот отец: терпит такие глупости и ничего не говорит!
Клеант
(продолжает петь)
Любовь моя…
А р г а н. Нет-нет, довольно! Эта комедия подает очень дурной пример. Пастух Тирсис – нахал, а пастушка Филида – бесстыдница, раз она так говорит при отце. (Анжелике.) Покажи-ка мне ноты! Стой, стой, а где же слова, которые ты пела? Здесь только ноты.
К л е а н т. Разве вы не знаете, сударь, что недавно открыли способ писать слова нотными знаками?
А р г а н. Хорошо, хорошо. Будьте здоровы, сударь. До свидания! Мы прекрасно обошлись бы и без вашей нелепой оперы.
К л е а н т. Я думал вас развлечь.
А р г а н. Глупости не развлекают… А вот и моя жена!
Клеант уходит.
Явление седьмое
А р г а н, А н ж е л и к а, Т у а н е т а, г – н Д и а ф у а р у с, Т о м а` Д и а ф у а р у с, Б е л и н а.
А р г а н. Душенька! Вот сын господина Диафуаруса.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Сударыня! Небо справедливо нарекло вас второй матерью прекрасной девицы, ибо на лице вашем…
Б е л и н а. Сударь! Я в восторге, что имею честь видеть вас у себя.
Т о м а` Д и а ф у а р у с…ибо на лице вашем… ибо на лице вашем… Сударыня! Вы прервали меня на полуслове, и это меня сбило.
Г – н Д и а ф у а р у с. Доскажешь в другой раз, Тома.
А р г а н. Я жалею, душа моя, что вас сейчас здесь не было.
Т у а н е т а. Ах, сударыня, вы много потеряли! Тут был и второй отец, и статуя Мемнона, и цветок, именуемый гелиотропом.
А р г а н. Ну, дочь моя, дай руку твоему нареченному и поклянись ему в верности как твоему будущему мужу.
А н ж е л и к а. Батюшка!
А р г а н. Что «батюшка»? Что это значит?
А н ж е л и к а. Умоляю вас, не торопитесь! Дайте нам по крайней мере узнать друг друга. Пусть у нас возникнет взаимная склонность, которая так необходима для заключения счастливого союза.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Что касается меня, сударыня, то во мне она уже возникла, мне нечего дольше ждать.
А н ж е л и к а. Если вы так спешите, сударь, то я зато более медлительна. Признаюсь, ваши достоинства еще не произвели на меня достаточно сильного впечатления.
А р г а н. Ладно, ладно, это еще успеется, когда вы поженитесь.
А н ж е л и к а. Ах, батюшка, прошу вас, повремените! Брак – это такая цепь, которую нельзя налагать на сердце насильно, и, если господин Диафуарус – благородный человек, он, конечно, не согласится на брак с девушкой, которую отдают за него против ее воли.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Nego consequentiam [2 - Не вижу в ваших словах никакой последовательности (лат.).], сударыня. Я отлично могу быть благородным человеком и все-таки с благодарностью принять вас из рук вашего батюшки.
А н ж е л и к а. Насилие – дурной способ заставить полюбить себя.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Нам известно из книг, сударыня, что у древних существовал обычай насильно увозить невест из родительского дома, чтобы невесты не думали, что они по своей доброй воле попадают в объятия мужчин.
А н ж е л и к а. То были древние, сударь, а мы – люди современные. В наш век притворство не нужно, и, если брак нам по душе, мы отлично выходим замуж без всякого принуждения. Потерпите немного; если вы любите меня, сударь, вы должны желать всего, чего желаю и я.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Да, сударыня, но постольку, поскольку это не вредит интересам моей любви.
А н ж е л и к а. Однако высшее доказательство любви – это подчинение воле того, кого любишь.
Т о м а` Д и а ф у а р у с. Distinque [3 - Тут надо различать (лат.).], сударыня. В том, что не касается обладания любимым существом, – concedo [4 - Согласен (лат.).], но в том, что касается, – nego [5 - Возражаю (лат.).].
Т у а н е т а (Анжелике). Спорить бесполезно. Господин Диафуарус только что со школьной скамьи, вам за ним все равно не угнаться. И чего вы так упорствуете и отказываетесь от чести принадлежать к медицинскому сословию?
Б е л и н а. Не увлечена ли она кем-нибудь?
А н ж е л и к а. Если б я и увлеклась, сударыня, то, уж во всяком случае, не потеряла бы ни ума, ни чести.
А р г а н. Хорошенькую же роль я во всем этом играю!
Б е л и н а. На вашем месте, родной мой, я бы не стала принуждать ее выходить замуж. Уж я знаю, что бы я сделала.
А н ж е л и к а. Я знаю, сударыня, что вы хотите сказать, я знаю вашу доброту ко мне, но все же боюсь, что ваш совет будет не очень удачен.
Б е л и н а. Конечно, такие разумные и добродетельные девицы, как вы, презирают повиновение и покорность воле отца. Это в старину…
А н ж е л и к а. Долг дочери имеет свои пределы, сударыня; ни разум, ни законы не требуют от нас, чтобы мы распространяли его решительно на все.
Б е л и н а. Другими словами, вы только и думаете, что о замужестве, но вы желаете выбрать себе супруга по своему вкусу.
А н ж е л и к а. Если батюшка не хочет выдать меня замуж за того, кто мне нравится, то я буду умолять его по крайней мере не принуждать меня выходить за того, кого я не могу полюбить.
А р г а н. Я, господа, прошу у вас за все это прощения!
А н ж е л и к а. У каждого вступающего в брак есть свои цели. Так как я хочу иметь мужа только для того, чтобы любить его по-настоящему и быть верной ему до гроба, то, признаюсь вам, я отношусь к этому с некоторой осторожностью. Есть такие особы, которые выходят замуж только для того, чтобы избавиться от родительского гнета и получить возможность делать все, что им вздумается. Есть и такие, сударыня, которые смотрят на замужество как на чисто коммерческое предприятие, которые выходят замуж только в надежде на наследство, в надежде, что они разбогатеют, когда супруг умрет. Они без зазрения совести перебегают от одного мужа к другому, чтобы завладеть их наследством. Вот такие особы, по правде говоря, не очень разборчивы, им все равно, за кого выйти замуж.
Б е л и н а. Вы сегодня очень красноречивы. Мне только хотелось бы знать, что вы хотите всем этим сказать?
А н ж е л и к а. Я, сударыня? Что же я могу хотеть сказать, кроме того, что говорю?
Б е л и н а. Вы так глупы, душенька, просто невозможно!
А н ж е л и к а. Вам хочется, сударыня, вызвать меня на какую-нибудь дерзость, но я вас предупреждаю, что вы этого удовольствия не получите.
Б е л и н а. С вашей наглостью ничто не может сравниться.
А н ж е л и к а. Нет, сударыня, что бы вы ни говорили.
Б е л и н а. В вас столько нелепой гордости и глупейшей самонадеянности, что только руками разведешь.
А н ж е л и к а. Всем этим вы ничего не достигнете, сударыня. Наперекор вам я останусь благоразумной, а чтобы отнять у вас всякую надежду добиться того, чего вам хочется, я избавлю вас от своего присутствия. (Уходит.)
Явление восьмое
А р г а н, Т у а н е т а, г – н Д и а ф у а р у с, Т о м а Д и а ф у а р у с, Б е л и н а.
А р г а н (вдогонку Анжелике). Слушай, ты! Выбирай одно из двух: или ты через четыре дня выйдешь за него замуж, или отправишься в монастырь. (Белине.) Не огорчайтесь, я ее приберу к рукам.
Б е л и н а. Мне жаль вас оставлять, деточка, но у меня неотложное дело в городе. Я скоро вернусь.
А р г а н. Идите, душенька. Да зайдите к вашему нотариусу: пусть он устроит то, о чем мы говорили.
Б е л и н а. Прощайте, дружочек мой!
А р г а н. Прощайте, моя милочка!
Белина уходит.
Явление девятое
А р г а н, Т у а н е т а, г – н Д и а ф у а р у с, Т о м а Д и а ф у а р у с.
А р г а н. Вот эта женщина меня любит… просто на удивление!
Г – н Д и а ф у а р у с. Разрешите откланяться, сударь.
А р г а н. Скажите, доктор, как вы меня находите?
Г – н Д и а ф у а р у с (щупая Аргану пульс). Тома! Возьми другую руку господина Аргана: посмотрим, как ты умеешь разбираться в пульсе. Quid dicis? [6 - Что скажешь? (лат.)]
Т о м а Д и а ф у а р у с. Dico [7 - Скажу (лат.).], что пульс господина Аргана – это пульс человека больного.
Г – н Д и а ф у а р у с. Хорошо.
Т о м а Д и а ф у а р у с. Пульс жестковатенький, чтобы не сказать – жесткий.
Г – н Д и а ф у а р у с. Очень хорошо.
Т о м а Д и а ф у а р у с. Непостоянный.
Г – н Д и а ф у а р у с. Веnе [8 - Хорошо (лат.).].
Т о м а Д и а ф у а р у с. И даже немного скачущий.
Г – н Д и а ф у а р у с. Optime.
Т о м а Д и а ф у а р у с. Что означает расстройство спланической паренхимы, то есть селезенки.
Г – н Д и а ф у а р у с. Прекрасно.
А р г а н. Нет, господин Пургон говорит, что у меня больная печень.
Г – н Д и а ф у а р у с. Ну да. Говоря «паренхима», мы разумеем и то и другое, так как между ними осуществляется тесная связь посредством vas breve [9 - Малого сосуда (лат.).], желудочного прохода и желчных протоков. Он вам, наверно, предписывает есть побольше жареного?
А р г а н. Нет, только вареное.
Г – н Д и а ф у а р у с. Ну да, жареное или вареное – это одно и то же. Он вас лечит прекрасно, вы находитесь в хороших руках.
А р г а н. Доктор! А сколько крупинок соли нужно класть, когда ешь яйцо?
Г – н Д и а ф у а р у с. Шесть, восемь, десять – чтобы всегда было четное число, а в лекарствах – всегда нечетные числа.
А р г а н. До свидания, сударь!
Г-н Диафуарус и Тома` Диафуарус уходят. Туанета провожает их.
Явление десятое
А р г а н, Б е л и н а.
Б е л и н а. Деточка! Я зашла к вам перед уходом, чтобы сообщить вам об одной вещи, на которую вы должны обратить внимание. Проходя мимо комнаты Анжелики, я увидела у нее молодого человека, и как только он меня заметил, так сейчас же убежал.
А р г а н. Молодой человек у моей дочери?
Б е л и н а. Да. Ваша маленькая Луизон была там же, она может вам все рассказать.
А р г а н. Пошлите ее ко мне, душенька, пошлите ее ко мне. (Один.) Ах, бесстыдница! Теперь мне понятно ее упорство.
Явление одиннадцатое
А р г а н, Л у и з о н.
Л у и з о н. Что вам угодно, папочка? Мамаша сказала, что вы меня спрашивали.
А р г а н. Да. Поди-ка сюда. Поближе. Повернись. Подними глаза. Посмотри на меня. Ну?
Л у и з о н. Что, папочка?
А р г а н. Да ну же!
Л у и з о н. Что?
А р г а н. Тебе ничего не надо мне сказать?
Л у и з о н. Если вам угодно, я, чтобы вас позабавить, расскажу вам сказку про ослиную кожу или прочту басню о вороне и лисице, которую я недавно выучила.
А р г а н. Это мне не нужно.
Л у и з о н. А что же?
А р г а н. Плутовка! Ты отлично знаешь, что я хочу сказать!
Л у и з о н. Простите, папенька.
А р г а н. Так-то ты слушаешься меня?
Л у и з о н. А что?
А р г а н. Разве я тебе не велел рассказывать мне обо всем, что бы ты ни увидела?
Л у и з о н. Да, папочка.
А р г а н. А ты исполнила это?
Л у и з о н. Да, папочка. Я всегда рассказывала вам обо всем, что видела.
А р г а н. А сегодня ты ничего не видела?
Л у и з о н. Ничего, папочка.
А р г а н. Ничего?
Л у и з о н. Ничего, папочка.
А р г а н. Наверно?
Л у и з о н. Наверно.
А р г а н. Вот как? Ну так я тебе кое-что покажу.
Л у и з о н (видя, что Арган берет пучок розог). Ай, папочка!
А р г а н. Ага, лгунья, ты не пожелала рассказать мне о том, что видела мужчину в комнате твоей сестры?
Л у и з о н (плача). Папочка!
А р г а н (берет ее за руку). Я тебя отучу врать.
Л у и з о н (бросается на колени). Ах, папочка, простите! Сестрица велела ничего вам не говорить, но я вам все расскажу.
А р г а н. Сначала я тебя высеку за то, что ты солгала. А там посмотрим.
Л у и з о н. Простите, папочка!
А р г а н. Нет-нет.
Л у и з о н. Милый папочка, не секите меня!
А р г а н. Непременно высеку.
Л у и з о н. Ради бога, папочка, не секите!
А р г а н (замахивается). Ну-ну!
Л у и з о н. Ах, папочка, вы меня ранили! Погодите, я умираю. (Притворяется мертвой.)
А р г а н. Ай! Что такое? Луизон, Луизон! Ах, боже мой! Луизон! Ах, дочь моя! Ах я, несчастный! Моя бедная дочь умерла! Что я наделал! Проклятые розги! Черт бы их побрал! Ах, бедная девочка, моя бедная Луизон!
Л у и з о н. Ну-ну, папочка, не плачьте так: я еще не совсем умерла.
А р г а н. Какова плутовка! Ну ладно, на этот раз я тебя прощаю, но ты должна мне все, все говорить.
Л у и з о н. О да, папочка!
А р г а н. Смотри, говори правду. Мой мизинчик все знает и скажет мне, если ты солжешь.
Л у и з о н. Папочка! Только вы сестрице не говорите, что я вам сказала.
А р г а н. Нет-нет.
Л у и з о н (посмотрев сначала, не подслушивает ли кто-нибудь). Ну вот, папочка: к сестрице в комнату приходил мужчина, когда я там была.
А р г а н. И что же?
Л у и з о н. Я у него спросила, что ему надо, а он сказал, что он ее учитель пения.
А р г а н (в сторону). Так-так. Вот оно что! (К Луизон.) Ну и что же?
Л у и з о н. Потом пришла сестрица.
А р г а н. Ну и что же?
Л у и з о н. Она сказала ему: «Уходите, уходите, уходите! Боже мой, уходите! Что мне с вами делать?»
А р г а н. Ну и что же?
Л у и з о н. А он не хотел уходить.
А р г а н. Что же он ей говорил?
Л у и з о н. Много разных вещей.
А р г а н. Ну? Еще что?
Л у и з о н. Он говорил ей и то и се, и что он очень ее любит, и что она красивее всех на свете.
А р г а н. А потом?
Л у и з о н. А потом он стал перед ней на колени.
А р г а н. А потом?
Л у и з о н. А потом начал целовать ей руки.
А р г а н. А потом?
Л у и з о н. А потом к двери подошла мамаша, и он убежал.
А р г а н. И больше ничего не было?
Л у и з о н. Ничего, папочка.
А р г а н. Однако мой мизинчик что-то шепчет. (Подносит мизинец к уху.) Постой! Что? Ого! Да? Ой-ой! Мой мизинчик говорит мне, что ты видела что-то такое, чего не хочешь мне рассказать.
Л у и з о н. Значит, папочка, ваш мизинчик – лгун.
А р г а н. Смотри!
Л у и з о н. Нет, папочка, не верьте ему: честное слово, он лгун.
А р г а н. Ну ладно, ладно, увидим. Ступай, да замечай все хорошенько. Ступай! (Один.) Ну и дети пошли! Ах, сколько забот! Даже о своей болезни подумать некогда. Право, у меня больше сил нет. (Падает в кресло.)
Явление двенадцатое
А р г а н, Б е р а л ь д.
Б е р а л ь д. Ну, братец, как дела? Как вы себя чувствуете?
А р г а н. Ах, братец, очень плохо!
Б е р а л ь д. Как – очень плохо?
А р г а н. Да, у меня ужасная слабость.
Б е р а л ь д. Как это неприятно!
А р г а н. У меня даже сил нет говорить.
Б е р а л ь д. А я пришел, братец, предложить вам хорошую партию для моей племянницы Анжелики.
А р г а н (с раздражением, встав с кресла). Не говорите мне, братец, об этой негоднице! Это негодяйка, нахалка, бесстыдница, которую я самое позднее через два дня отправлю в монастырь.
Б е р а л ь д. Вот это хорошо! Я очень рад, что силы к вам понемногу возвращаются и мое посещение пошло вам на пользу. Ладно, мы поговорим о деле потом. А сейчас я хочу предложить вам одно развлечение: надеюсь, оно рассеет вашу печаль и вы придете в расположение духа, более благоприятное для того дела, о котором я собираюсь с вами говорить. Когда я шел к вам, мне встретились цыгане, одетые маврами, они танцуют и поют. Я уверен, что это доставит вам удовольствие и принесет не меньше пользы, чем рецепты господина Пургона. Идемте!
Вторая интермедия
Брат Мнимого больного, чтобы развлечь его, приводит к нему ц ы г а н и ц ы г а н о к, одетых маврами; они поют и танцуют.
Первая цыганка
Пользуйся весной
Жизни молодой,
Юность быстролетная!
Счастьем наслаждайся,
Вся любви отдайся,
Юность беззаботная!
Все наслажденья света,
Что мы встречаем на пути,
Не могут счастьем расцвести,
Когда душа любовью не согрета.
Пользуйся весной
Жизни молодой,
Юность быстролетная!
Счастьем наслаждайся,
Вся любви отдайся,
Юность беззаботная!
Не теряйте счастливых минут:
Красота исчезает,
Ее время стирает,
Зимний холод сменяет,
Леденит, убивает —
И без радости дни настают.
Пользуйся весной
Жизни молодой,
Юность быстролетная!
Счастьем наслаждайся,
Вся любви отдайся,
Юность беззаботная!
Первый балетный выход
Цыгане и цыганки танцуют.
Вторая цыганка
К чему же размышленья эти,
Когда любовь зовет?
Она сильней всего на свете
Нас в юности влечет.
Любовь так сладостно нас манит
В расцвете юных дней,
Что спорить с ней никто не станет —
Не в силах мы: нас так и тянет
Скорей отдаться ей.
Но услыхать довольно,
Как может ранить больно
Ее опасный дар, —
И мы бежим невольно
Любви волшебных чар.
Третья цыганка
Как сладко в молодые лета
Любить того, кто мил,
Когда в ответ мы видим пыл
Любимого предмета!
Но если нам он изменил —
Ах, как ужасно это!
Четвертая цыганка
Когда любовник изменяет,
Еще невелика беда,
Но сколько злобы и стыда
Невольно нас терзает,
Коль наше сердце и тогда
Неверный сохраняет!
Вторая цыганка
Ах, так на что ж решаться
Неопытным сердцам?
Четвертая цыганка
Ужели подчиняться
Тирана власти нам?
Все вместе
О да! Призна́ем полновластье
Любви капризов, мук и счастья,
Томлений сладостного сна.
Хотя немало в ней мучений,
Но сколько милых наслаждений
В награду нам несет она!
Второй балетный выход
Все цыгане, одетые маврами, танцуют, заставляя прыгать обезьян, которых они привели с собой. Сцена превращается в комнату Аргана.
Действие третье
Явление первое
А р г а н, Б е р а л ь д, Т у а н е т а.
Б е р а л ь д. Ну как, братец? Что скажете? Разве это не лучше приема кассии?
Т у а н е т а. Гм… Хороший прием кассии – тоже недурная штучка…
Б е р а л ь д. Так вот, не пора ли нам поговорить о нашем деле?
А р г а н. Одну минутку, братец, я сейчас приду.
Т у а н е т а. Что ж это, сударь, вы забыли, что не можете ходить без палки?
А р г а н. И то правда.
Явление второе
Б е р а л ь д, Т у а н е т а.
Т у а н е т а. Уж вы, пожалуйста, защитите вашу племянницу.
Б е р а л ь д. Изо всех сил постараюсь.
Т у а н е т а. Надо непременно помешать нелепому браку, который он вбил себе в голову. Я уж думала: хорошо бы ему подсунуть какого-нибудь лекаря, который был бы за нас и сумел бы отвратить его от Пургона, доказав, что его лечение никуда не годится. Но так как у нас нет для этого подходящего человека, то придется мне самой сыграть с ним одну шутку.
Б е р а л ь д. Какую же?
Т у а н е т а. Выдумка забавная. Может быть, она и не очень умна, да, надеюсь, окажется удачной. Предоставьте это мне, а сами действуйте по своему усмотрению… Вот и наш голубчик. (Уходит.)
Явление третье
Б е р а л ь д, А р г а н.
Б е р а л ь д. Прежде всего, братец, пожалуйста, не горячитесь во время нашего разговора…
А р г а н. Обещаю.
Б е р а л ь д. Отвечайте без всякого гнева на то, что я намерен вам предложить…
А р г а н. Хорошо.
Б е р а л ь д. И обсудите со мной спокойно и беспристрастно то дело, о котором я намерен вести с вами речь.
А р г а н. Ну ладно, ладно! Бог ты мой, какое длинное предисловие!
Б е р а л ь д. Объясните мне, братец: как это при вашем богатстве, имея только одну дочь – маленькую Луизон я не считаю, – как это вы дошли до такой мысли, чтобы отдать ее в монастырь?
А р г а н. Объясните мне, братец: хозяин ли я у себя дома и могу ли делать все, что мне угодно?
Б е р а л ь д. Это ваша жена уговаривает вас отделаться таким образом от дочерей. Я не сомневаюсь, что из чувства милосердия она была бы очень рада, если бы они обе стали благочестивыми монахинями.
А р г а н. А, вот оно что! Виновата во всем оказалась моя бедная жена! Она причина всякого зла! И все против нее!
Б е р а л ь д. Нет, братец, оставим ее в покое. Я согласен, что эта женщина исполнена лучших намерений по отношению к вашей семье, что она совершенно бескорыстна, что с вами она поразительно нежна, а к вашим детям выказывает из ряду вон выходящую привязанность и доброту, – все это совершенно верно. Не будем о ней говорить и вернемся к вашей дочери. Какие соображения побуждают вас отдать ее за сына лекаря?
А р г а н. Те соображения, братец, что мне нужен именно такой зять.
Б е р а л ь д. Да, но ей-то он совсем не нужен, а у меня как раз есть другой жених, который гораздо больше ей подходит.
А р г а н. Да, братец, но этот гораздо более подходит мне.
Б е р а л ь д. Однако, братец, человек, которого она должна выбрать себе в мужья, предназначается для нее или для вас?
А р г а н. И для нее и для меня, братец. Я хочу иметь в своей семье таких людей, которые мне нужны.
Б е р а л ь д. Значит, если бы ваша маленькая дочка была взрослой, вы отдали бы ее за аптекаря?
А р г а н. Почему же нет?
Б е р а л ь д. Неужели вы всю жизнь будете возиться с докторами да аптекарями и не перестанете считать себя больным, наперекор мнению людей и самой природе?
А р г а н. Что вы хотите этим сказать, братец?
Б е р а л ь д. Хочу сказать, что я не знаю человека, который был бы менее болен, чем вы, я хотел бы иметь такое здоровье, как у вас. Лучшим доказательством вашего здоровья и прекрасного состояния вашего организма является то, что при всем вашем старании вы до сих пор умудрились не испортить вконец вашей здоровой натуры и не подохнуть от всех лекарств, которыми вас пичкают.
А р г а н. А знаете ли вы, братец, что только ими я и держусь? Господин Пургон прямо говорит, что без его забот обо мне я не прожил бы и трех дней.
Б е р а л ь д. Смотрите, как бы его заботы не отправили вас на тот свет.
А р г а н. Поговорим, братец, серьезно. Значит, вы совсем не верите в медицину?
Б е р а л ь д. Нет, братец, и не думаю, чтобы для моего блага мне следовало в нее верить.
А р г а н. Как! Вы не верите в истину, установленную всем миром и почитаемую на протяжении многих веков?
Б е р а л ь д. Я не только далек от того, чтобы верить в нее, но считаю, что это самая большая глупость, придуманная людьми. И если посмотреть на вещи с философской точки зрения, то я не знаю худшего лицемерия и большей нелепости, чем когда один человек берется вылечить другого.
А р г а н. Почему же вы не допускаете, братец, чтобы один человек мог вылечить другого?
Б е р а л ь д. По той причине, братец, что пружины нашего механизма – это тайна, в которой до сих пор люди никак не могут разобраться: природа опустила перед нашими глазами слишком плотные завесы, чтобы можно было через них что-либо разглядеть.
А р г а н. Значит, по-вашему, доктора ничего не знают?
Б е р а л ь д. Знают, братец. Они знают гуманитарные науки, прекрасно говорят по-латыни, умеют назвать все болезни по-гречески, определить их и подразделить, но что касается того, чтобы вылечить их, – этого они не умеют.
А р г а н. Но все же нельзя не согласиться, что тут доктора знают больше других.
Б е р а л ь д. Они знают, братец, то, что я вам уже сказал, а это не очень-то помогает лечению. Все их преимущество заключается в звонкой галиматье да в вычурной болтовне, которая выдает нам слова за дело и обещания за помощь.
А р г а н. Но, в конце концов, братец, есть люди не менее умные и опытные, чем вы, и, однако, мы видим, что в болезни все они прибегают к помощи врачей.
Б е р а л ь д. Это доказательство человеческой слабости, а вовсе не серьезности медицинской науки.
А р г а н. Но ведь ясно, что врачи верят в ее серьезность, раз они прибегают к ней сами.
Б е р а л ь д. Да, потому что иные врачи разделяют общее заблуждение, из которого они извлекают пользу, а другие хоть и извлекают пользу, но сами не заблуждаются. Ваш господин Пургон, например, вполне чистосердечен: он лекарь с головы до ног, человек, который больше верит в свои правила, чем во все математические истины, и считает преступлением всякую попытку в них разобраться. Он не усматривает в медицине ничего неясного, ничего сомнительного, ничего затруднительного и со всем жаром предубеждения, со всем упорством веры, со всей прямолинейностью здравого смысла и рассудка прописывает направо и налево свои слабительные и кровопускания, ни с чем решительно не считаясь. На него нельзя даже сердиться за то зло, которое он способен причинить. Он отправит вас на тот свет, имея самые благие намерения, и уморит вас так же спокойно, как уморил свою жену и детей, да и самого себя уморил бы, если бы понадобилось.
А р г а н. У вас, братец, с давних пор зуб против него… Но к делу. Что же следует предпринять, когда человек заболевает?
Б е р а л ь д. Ничего, братец.
А р г а н. Ничего?
Б е р а л ь д. Ничего. Надо только оставаться спокойным. Природа сама, если ей не мешать, постепенно наводит порядок. Это только наше беспокойство, наше нетерпение все портят: люди почти всегда умирают от лекарств, а не от болезней.
А р г а н. Но ведь нельзя же отрицать, братец, что природе можно известным образом прийти на помощь!
Б е р а л ь д. Ах, братец, это все выдумки, которыми мы любим себя тешить! Ведь во все времена у людей возникали досужие вымыслы, которым мы верим потому, что они нам приятны и нам хочется, чтобы они были истиной. Когда врач обещает помочь вашему организму, успокоить его, освободить его от того, что ему вредно, и дать то, чего ему не хватает, исцелить его, восстановить его деятельность, когда врач обещает вам очистить кровь, излечить внутренности и мозг, сократить селезенку, наладить работу легких, починить печень, укрепить сердце, сохранить нормальное количество внутреннего тепла в организме, когда он уверяет, что знает секрет продления жизни на долгие годы, он рассказывает вам медицинский роман. А как дойдет до проверки на опыте, то ничего у этого врача не выходит, и вы словно пробуждаетесь после волшебного сна с чувством досады, что поверили.
А р г а н. Другими словами, вся мудрость мира сосредоточена у вас в голове, и вы воображаете, что знаете больше, чем великие врачи нашего времени, сколько их ни есть?
Б е р а л ь д. У ваших великих врачей слово расходится с делом. Послушать, что они говорят, – они умнейшие люди на свете, а посмотреть на деле, так они величайшие невежды.
А р г а н. Ого! Вы, я вижу, сами великий врач! Жаль, что здесь нет никого из докторов: они живо разбили бы все ваши доводы и заткнули вам рот.
Б е р а л ь д. Братец! Я вовсе не ставлю своей задачей сражаться с медициной: пусть каждый человек на свой страх и риск верит во все, что ему вздумается. Наш разговор должен остаться между нами. Мне бы только очень хотелось вывести вас из заблуждения и ради забавы показать вам какую-нибудь комедию Мольера, затрагивающую этот предмет.
А р г а н. Ваш Мольер со своими комедиями – изрядный наглец! Хорош предмет для насмешек – такие почтенные люди, как доктора!
Б е р а л ь д. Он осмеивает не докторов, он показывает смешные стороны медицины.
А р г а н. Его ли ума это дело – критиковать медицину? Этакий невежа, этакий наглец! Смеяться над советами и рецептами врачей, нападать на медицинское сословие, выводить на сцену таких достойных людей, как доктора!
Б е р а л ь д. Что же ему и выводить на сцену, как не различные профессии? Выводят же там каждый день принцев и королей, которые уж, кажется, не ниже родом, чем доктора.
А р г а н. Черт возьми! Будь я доктор, я бы отомстил ему за его дерзость. А если бы он заболел, я бы оставил его без всякой помощи. Что бы с ним ни было, я не прописал бы ему ни единого клистиришки, ни единого кровопусканьишка, а сказал бы ему: «Подыхай, подыхай! В другой раз не будешь издеваться над медициной!»
Б е р а л ь д. Однако вы на него очень сердиты!
А р г а н. Да, потому что он сумасброд; умные доктора непременно так с ним и поступят.
Б е р а л ь д. Он окажется еще умнее ваших докторов и не обратится к ним за помощью.
А р г а н. Тем хуже для него, если он не прибегнет к лекарствам.
Б е р а л ь д. У него есть причины отказываться от них: он уверяет, что лекарства хороши только для людей здоровых и крепких, у которых хватает сил выдержать одновременно и болезнь и лекарство; у него же самого ровно столько сил, сколько нужно, чтобы выдержать только болезнь.
А р г а н. Глупейшее рассуждение!.. Послушайте, братец, не будем больше говорить об этом человеке: это вызывает у меня разлитие желчи, я могу снова расхвораться.
Б е р а л ь д. Пожалуйста, братец. Итак, переменим разговор. Теперь мне хочется вам сказать, что из-за упорства вашей дочери вам не следует прибегать к таким крайним мерам, как заключение ее в монастырь; при выборе зятя не должно слепо доверять своему вкусу – здесь необходимо до известной степени считаться со склонностью самой девушки, ибо дело идет о всей ее жизни, от этого зависит, будет ли она счастлива в супружестве.
Явление четвертое
Т е ж е и г – н Ф л е р а н с клистиром в руке.
А р г а н. Ах, братец, с вашего позволения…
Б е р а л ь д. Как! Что вы хотите делать?
А р г а н. Небольшое промывательное – это очень быстро.
Б е р а л ь д. Помилуйте! Неужели вы не можете побыть минутку без промывательных и без лекарств? Отложите до другого раза и посидите со мной спокойно.
А р г а н. Господин Флеран! Отложим до вечера или до завтрашнего утра.
Г – н Ф л е р а н (Беральду). Зачем вы вмешиваетесь не в свое дело, зачем вы спорите против предписаний врача и не даете господину Аргану поставить клистир? Вы слишком много на себя берете!
Б е р а л ь д. Полно, сударь! Сразу видно, что вы не привыкли иметь дело с человеческими лицами.
Г – н Ф л е р а н. Нельзя так издеваться над лечением и заставлять меня даром терять время. Я пришел сюда только потому, что получил определенное предписание, и я расскажу господину Пургону, что вы помешали исполнить его приказание и мою обязанность. Вот увидите, вот увидите… (Уходит.)
Явление пятое
Б е р а л ь д, А р г а н.
А р г а н. Из-за вас, братец, может случиться несчастье.
Б е р а л ь д. Большое несчастье – не поставить клистир, который прописал господин Пургон! Еще раз спрашиваю вас, братец: неужели нет средств вылечить вас от страсти к докторам и вы на всю жизнь так и погрязнете в их лекарствах?
А р г а н. Ах, братец, вы рассуждаете, как вполне здоровый человек! Будь вы на моем месте, вы бы заговорили по-иному. Легко бранить медицину, когда ты здоров как бык.
Б е р а л ь д. Но какая же у вас болезнь?
А р г а н. Вы меня выводите из себя! Я желал бы, чтобы к вам привязалась та же болезнь, что и ко мне. Посмотрел бы я тогда, что бы вы запели… А вот и господин Пургон!
Явление шестое
Т е ж е, г – н П у р г о н и Т у а н е т а.
Г – н П у р г о н. Мне сейчас рассказали, что у вас в доме творится бог знает что: оказывается, здесь смеются над моими назначениями и не желают исполнять мои предписания!
А р г а н. Сударь! Это не…
Г – н П у р г о н. Величайшая дерзость, неслыханный бунт больного против врача!
Т у а н е т а. Это ужасно!
Г – н П у р г о н. Клистир, который я имел удовольствие приготовить самолично…
А р г а н. Это не я…
Г – н П у р г о н. Клистир, придуманный и составленный по всем правилам науки…
Т у а н е т а. Какое безобразие!
Г – н П у р г о н. Клистир, который должен был произвести на внутренности чудесное действие…
А р г а н. Это мой брат…
Г – н П у р г о н. Такой клистир отвергается с презрением!
А р г а н (указывая на Беральда). Это он…
Г – н П у р г о н. Чудовищный поступок!
Т у а н е т а. Совершенно верно.
Г – н П у р г о н. Вопиющее покушение на достоинство медицины!
А р г а н (указывая на Беральда). Это он виноват…
Г – н П у р г о н. Преступление против медицинского сословия, преступление, которому нельзя придумать достаточно строгого наказания!
Т у а н е т а. Вы правы.
Г – н П у р г о н. Я заявляю вам, что отныне порываю с вами всякие отношения…
А р г а н. Но ведь это мой брат…
Г – н П у р г о н…и что я не желаю больше иметь с вами ничего общего.
Т у а н е т а. Поделом господину Аргану.
Г – н П у р г о н. Чтобы доказать вам, что все кончено, я разрываю дарственную, которую я составил в пользу моего племянника на случай его женитьбы. (В бешенстве рвет бумагу на мелкие клочки.)
А р г а н. Это мой брат все наделал!
Г – н П у р г о н. Пренебречь моим клистиром!
А р г а н. Велите принести, я сейчас же его поставлю.
Г – н П у р г о н. Еще немного – и я бы окончательно вылечил вас.
Т у а н е т а. Он этого не заслуживает.
Г – н П у р г о н. Я собирался прочистить ваш организм, изгнать из него дурные соки…
А р г а н. Ах, братец!
Г – н П у р г о н. И мне бы потребовалось не более дюжины лекарств, чтобы довести прочистку до конца…
Т у а н е т а. Он не стоит ваших забот.
Г – н П у р г о н. Но раз вы не захотели, чтобы я вас вылечил…
А р г а н. Да я же не виноват!
Г – н П у р г о н. Раз вы вышли из повиновения, которого доктор вправе требовать от своего больного…
Т у а н е т а. Это вопиет к отмщению!
Г – н П у р г о н. Раз вы взбунтовались против лекарств, которые я вам назначил…
А р г а н. Да нисколько!
Г – н П у р г о н. Мне остается только вам сказать, что я покидаю вас и предоставляю вам страдать от вашего дурного организма, от расстройства ваших внутренних органов, от вашей испорченной крови, от горечи вашей желчи и от застоя ваших дурных соков.
Т у а н е т а. Правильно делаете!
А р г а н. Боже мой!
Г – н П у р г о н. Желаю вам, чтобы через несколько дней вы пришли в состояние полной неизлечимости.
А р г а н. Помилуйте!
Г – н П у р г о н. Пусть у вас сделается брадипепсия…
А р г а н. Господин Пургон!
Г – н П у р г о н. После брадипепсии – диспепсия…
А р г а н. Господин Пургон!
Г – н П у р г о н. После диспепсии – апепсия…
А р г а н. Господин Пургон!
Г – н П у р г о н. После апепсии – лиентерия…
А р г а н. Господин Пургон!
Г – н П у р г о н. После лиентерии – дизентерия…
А р г а н. Господин Пургон!
Г – н П у р г о н. После дизентерии – гидропизия…
А р г а н. Господин Пургон!
Г – н П у р г о н. А после гидропизии – смерть как следствие вашего безумия.
Г-н Пургон уходит. Туанета провожает его.
Явление седьмое
Б е р а л ь д, А р г а н.
А р г а н. Ах, боже мой, я умираю! Братец! Вы погубили меня.
Б е р а л ь д. Что такое? Что с вами?
А р г а н. Я больше не могу… Я уже чувствую, как медицина мстит за себя.
Б е р а л ь д. Да вы с ума сошли, братец! Я бы дорого дал, чтобы никто не видел, что с вами происходит. Ощупайте себя, прошу вас, придите в себя и не давайте воли своему воображению.
А р г а н. Вы слышали, братец, какими ужасными болезнями он мне грозил?
Б е р а л ь д. Какой же вы простак!
А р г а н. Он сказал, что через несколько дней я буду неизлечим.
Б е р а л ь д. А какое это имеет значение? Оракул он, что ли? Послушать вас, так можно подумать, что господин Пургон держит в своих руках нить вашей жизни и, облеченный высшей властью, укорачивает или удлиняет ее, как ему вздумается. Поймите, что основа вашей жизни заключена в вас самих, а гнев господина Пургона столь же мало способен вас умертвить, как его лекарство – исцелить. Вот вам удобный случай, если бы вы пожелали избавиться от докторов. А уж если вы не в состоянии без них обойтись, то нетрудно, братец, найти другого доктора, с которым было бы не так опасно иметь дело.
А р г а н. Ах, братец, он так хорошо изучил мою натуру, так умеет с ней обращаться!
Б е р а л ь д. У вас, надо сознаться, тьма предрассудков, вы очень странно смотрите на вещи.
Явление восьмое
Т е ж е и Т у а н е т а.
Т у а н е т а (Аргану). Сударь! Пришел лекарь и желает вас видеть.
А р г а н. Какой лекарь?
Т у а н е т а. Такой, который лечит.
А р г а н. Я тебя спрашиваю, кто он такой?
Т у а н е т а. Не знаю, только он похож на меня как две капли воды. Если бы я не была уверена, что моя мать честная женщина, я бы подумала, что это мой братец, которого она произвела на свет после смерти моего батюшки.
А р г а н. Пусть войдет.
Явление девятое
Б е р а л ь д, А р г а н.
Б е р а л ь д. Вам повезло: один врач вас покинул, другой явился на смену.
А р г а н. Боюсь я, как бы из-за вас не случилось несчастья.
Б е р а л ь д. Опять вы за свое!
А р г а н. Видите ли, у меня из головы не выходят все эти неизвестные мне болезни, эти…
Явление десятое
Т е ж е и Т у а н е т а, одетая доктором.
Т у а н е т а. Разрешите, сударь, вам представиться и предложить свои услуги по части всевозможных кровопусканий и слабительных, которые могут вам понадобиться.
А р г а н. Я вам очень обязан, сударь. (Беральду.) Вылитая Туанета, честное слово!
Т у а н е т а. Прошу прощения, сударь: я забыл отдать одно распоряжение моему слуге, я сейчас возвращусь. (Уходит.)
Явление одиннадцатое
Б е р а л ь д, А р г а н.
А р г а н. Вам не кажется, что это и есть Туанета?
Б е р а л ь д. Сходство правда очень большое. Но такие вещи случаются, история полна примеров подобной игры природы.
А р г а н. Меня это очень удивляет, и…
Явление двенадцатое
Т е ж е и Т у а н е т а.
Т у а н е т а. Что вам угодно, сударь?
А р г а н. Что такое?
Т у а н е т а. Разве вы меня не звали?
А р г а н. Я? Нет!
Т у а н е т а. Верно, у меня в ушах зазвенело.
А р г а н. Побудь-ка здесь, я хочу посмотреть, насколько велико сходство у этого доктора с тобой.
Т у а н е т а. Да, как же, есть мне время! Я на него и так нагляделась! (Уходит.)
Явление тринадцатое
Б е р а л ь д, А р г а н.
А р г а н. Если бы я не видел их обоих, я подумал бы, что это одно и то же лицо.
Б е р а л ь д. Мне приходилось читать удивительные вещи о подобного рода сходстве, и даже в наши дни произошел один такой случай, когда все были обмануты.
А р г а н. Я бы, наверно, ошибся и готов был бы присягнуть, что это одно и то же лицо.
Явление четырнадцатое
Т е ж е и Т у а н е т а, одетая доктором.
Т у а н е т а. Покорнейше прошу извинить меня, сударь.
А р г а н (Беральду, тихо). Удивительно!
Т у а н е т а. Не сочтите, пожалуйста, за нескромность мое желание повидать такого знаменитого больного, как вы: о вас всюду идет молва, и это может послужить оправданием моей смелости.
А р г а н. Я к вашим услугам, сударь.
Т у а н е т а. Я замечаю, сударь, что вы пристально на меня смотрите. Как вы полагаете, сколько мне лет?
А р г а н. Мне кажется, самое большее лет двадцать шесть – двадцать семь.
Т у а н е т а. Ха-ха-ха-ха-ха! Мне девяносто!
А р г а н. Девяносто?
Т у а н е т а. Да. Вы видите перед собой результат секретов моего искусства, которые дают мне возможность сохранять себя бодрым и свежим.
А р г а н. Вот это да! Прекрасный молодой старик для своих девяноста лет!
Т у а н е т а. Я странствующий доктор: переезжаю из города в город, из провинции в провинцию, из королевства в королевство и разыскиваю достойный моего дарования материал – разыскиваю заслуживающих моего внимания больных, на которых можно было бы применить все те великие и прекрасные открытия, которые я сделал в медицине. Я презираю возню с обычными ничтожными болезнями, всеми этими пустячными ревматизмами, воспалениями, всякими там лихорадочками, истериками, мигреньками. Я ищу серьезных болезней: хороших длительных горячек с мозговыми явлениями, хорошего пятнистого тифа, хорошей чумы, хорошей водяночки, хорошего плеврита с воспалением легких – вот это мне по душе, вот тут я могу развернуться вовсю. Я хотел бы, сударь, чтобы у вас были все эти болезни, которые я назвал, чтобы все доктора от вас отступились, чтобы вы утратили всякую надежду и дошли до агонии, тогда я доказал бы вам превосходство моих средств, а равно и мое желание быть вам полезным.
А р г а н. Я бесконечно признателен вам, сударь, за вашу доброту.
Т у а н е т а. Дайте-ка ваш пульс. Ну-ну, бейся как следует! О, я тебя приведу в порядок! Вот дерзкий пульс! Сразу видно, что он еще со мной не знаком. Кто ваш доктор?
А р г а н. Господин Пургон.
Т у а н е т а. В моем списке знаменитых докторов этого имени нет. Какую болезнь он у вас нашел?
А р г а н. Он говорит, что у меня болезнь печени, а другие думают – что селезенки.
Т у а н е т а. Все они невежды! У вас больные легкие.
А р г а н. Легкие?
Т у а н е т а. Да. Что вы чувствуете?
А р г а н. У меня время от времени болит голова.
Т у а н е т а. Ну конечно, легкие!
А р г а н. Иногда кажется, что глаза застилает.
Т у а н е т а. Легкие!
А р г а н. Иногда болит сердце.
Т у а н е т а. Легкие!
А р г а н. Иногда я чувствую слабость во всем теле.
Т у а н е т а. Легкие!
А р г а н. А иногда бывает боль в животе, как будто бы колики.
Т у а н е т а. Легкие! Аппетит у вас есть?
А р г а н. Есть, сударь.
Т у а н е т а. Легкие! Вы любите винцо?
А р г а н. Люблю, сударь.
Т у а н е т а. Легкие! Вас слегка клонит ко сну после обеда? Вам приятно бывает поспать?
А р г а н. Да, сударь.
Т у а н е т а. Легкие, легкие, говорят вам! Какое питание назначил вам доктор?
А р г а н. Он позволил мне есть суп.
Т у а н е т а. Невежда!
А р г а н. Домашнюю птицу.
Т у а н е т а. Невежда!
А р г а н. Телятину.
Т у а н е т а. Невежда!
А р г а н. Разные бульоны.
Т у а н е т а. Невежда!
А р г а н. Свежие яйца.
Т у а н е т а. Невежда!
А р г а н. На ночь – чернослив, для облегчения желудка.
Т у а н е т а. Невежда!
А р г а н. А главное, велит сильно разбавлять вино водой.
Т у а н е т а. Ignorantus, ignoranta, ignorantum! [10 - Невежественный, невежественная, невежественное (искаж. лат.).] Вы должны пить чистое вино. А для того чтобы сгустить вашу кровь, которая слишком жидка, вам надо есть жирную говядину, жирную свинину, каштаны, хороший голландский сыр, рисовую и всякую другую кашу и непременно желе, чтобы пища склеивалась и обволакивалась. Ваш доктор – олух. Я пришлю вам моего помощника, а сам, пока я здесь, в городе, буду время от времени навещать вас.
А р г а н. Вы очень меня обяжете.
Т у а н е т а. На кой черт вам эта рука?
А р г а н. Что?
Т у а н е т а. Я бы на вашем месте сейчас же ее отрезал.
А р г а н. Почему?
Т у а н е т а. Разве вы не видите, что она оттягивает к себе всю пищу и мешает той стороне получать питание?
А р г а н. Да, но мне нужна эта рука.
Т у а н е т а. Точно так же, будь я на вашем месте, я выколол бы себе правый глаз.
А р г а н. Выколоть глаз?
Т у а н е т а. Разве вы не видите, что он мешает другому глазу и отнимает у него питание? Послушайте меня, выколите его как можно скорее, и тогда у вас левый глаз будет гораздо лучше видеть.
А р г а н. Это ведь не к спеху.
Т у а н е т а. Ну, прощайте! Мне жаль так скоро от вас уходить, но я тороплюсь на один весьма важный консилиум по поводу мужчины, который вчера умер.
А р г а н. Мужчины, который вчера умер?
Т у а н е т а. Да. Необходимо обсудить и решить, что надо было делать, чтобы вылечить его. До свидания!
А р г а н. Больные, как вы знаете, никогда не провожают.
Туанета уходит.
Явление пятнадцатое
Б е р а л ь д, А р г а н.
Б е р а л ь д. Это, кажется, действительно очень хороший доктор.
А р г а н. Да, только уж очень он скор.
Б е р а л ь д. Все великие доктора таковы.
А р г а н. Отрезать руку, выколоть глаз для того, чтобы другой лучше видел? Нет, уж пусть лучше он не так хорошо видит. Вот так операция, после которой сделаешься кривым и безруким!
Явление шестнадцатое
Т е ж е и Т у а н е т а.
Т у а н е т а (делая вид, что с кем-то разговаривает). Хорошо, хорошо, покорно благодарю! Некогда мне шутки шутить.
А р г а н. Что там такое?
Т у а н е т а. Да вот ваш доктор хотел пощупать мне пульс.
А р г а н. Кто бы мог подумать: в девяносто лет!
Б е р а л ь д. Ну, братец, раз господин Пургон с вами теперь в ссоре, не поговорим ли мы о том женихе, которого я имею в виду для моей племянницы?
А р г а н. Нет, братец. Я решил отдать ее в монастырь, раз она противится моей воле. Я прекрасно вижу, что тут завелись любовные делишки. Я проведал об одном тайном свидании, хотя никто еще не подозревает, что оно мне стало известно.
Б е р а л ь д. Ну что же, братец, если даже тут и есть легкое увлечение, разве оно уж так преступно? Может ли это вас опозорить, если все клонится к такому честному делу, как брак?
А р г а н. Как хотите, братец, а она станет монахиней – это решено.
Б е р а л ь д. Вы думаете этим кому-то угодить.
А р г а н. Я понимаю, куда вы все клоните: моя жена не дает вам покоя.
Б е р а л ь д. Да, братец, уж если говорить начистоту, так действительно я имею в виду вашу супругу. Мне так же несносно ваше помешательство на медицине, как ваша безумная любовь к этой женщине: я не могу видеть, как вы попадаете во все ловушки, которые она вам расставляет.
Т у а н е т а. Ах, сударь, не говорите так о моей госпоже! Право, о ней ничего дурного сказать нельзя: это женщина бесхитростная, и уж любит она господина Аргана, так любит… невозможно сказать, до чего любит.
А р г а н. Спросите у Туанеты, как она со мной ласкова…
Т у а н е т а. Истинная правда.
А р г а н. Как ее тревожит моя болезнь…
Т у а н е т а. В самом деле!
А р г а н. Какими заботами и попечениями она меня окружает.
Т у а н е т а. Все верно. (Беральду.) Хотите, я вам сейчас покажу, и вы сможете воочию убедиться, до чего она любит господина Аргана! (Аргану.) Позвольте мне, сударь, раскрыть ему глаза и рассеять его заблуждение.
А р г а н. Каким образом?
Т у а н е т а. Ваша жена сейчас придет сюда. Вытянитесь в кресле и притворитесь, что вы умерли. Вы увидите, как она будет горевать, когда я объявлю ей об этом.
А р г а н. Отлично.
Т у а н е т а. Только не давайте ей слишком долго предаваться отчаянию, а то она может умереть с горя.
А р г а н. Я сам знаю, что́ мне надо делать.
Т у а н е т а (Беральду). А вы спрячьтесь пока в этот угол.
А р г а н. А не опасно притворяться мертвым?
Т у а н е т а. О нет! Какая же может быть в этом опасность? Скорее вытягивайтесь! (Тихо.) То-то посмеемся над вашим братцем!.. А вот и ваша жена. Лежите смирно.
Явление семнадцатое
Б е р а л ь д, А р г а н, вытянувшийся в кресле, Т у а н е т а, Б е л и н а.
Т у а н е т а (делает вид, что не замечает Белину). Ах, боже мой, вот беда! Что же это за напасть такая!
Б е л и н а. Что с тобой, Туанета?
Т у а н е т а. Ах, сударыня!
Б е л и н а. Что случилось?
Т у а н е т а. Ваш муж скончался!
Б е л и н а. Мой муж скончался?
Т у а н е т а. Увы, да! Приказал долго жить!
Б е л и н а. Наверно?
Т у а н е т а. Наверно! Об этом еще никто не знает. Я была около него одна, и он тихо испустил дух на моих руках. Вот он, вытянулся в кресле.
Б е л и н а. Слава тебе господи! Наконец-то я освободилась от этой обузы! Какая ты глупая, Туанета, что так огорчаешься!
Т у а н е т а. Я думала, сударыня, что следует поплакать.
Б е л и н а. Полно, не стоит! Подумаешь, какая потеря! Кому он был нужен? Человек, всех стеснявший, неопрятный, противный, вечно возившийся со своими клистирами и лекарствами, постоянно сморкавшийся, кашлявший, плевавший, человек глупый, надоедливый, ворчливый, всех изводивший, день и ночь ругавший служанок и лакеев!..
Т у а н е т а. Вот чудное надгробное слово!
Б е л и н а. Помоги мне, Туанета, привести в исполнение мой план, – можешь быть уверена, что без награды не останешься. Так как, по счастью, никто еще ничего не знает, перенесем его на кровать и скроем, что он умер, пока я не улажу свои дела. Я хочу захватить бумаги и деньги: было бы просто несправедливо не вознаградить себя за то, что я провела около него свои лучшие годы. Пойдем, Туанета, возьмем сначала все ключи.
А р г а н (внезапно встает). Не торопитесь!
Б е л и н а. Ай!
А р г а н. А, любезная супруга, так-то вы меня любите?
Т у а н е т а. Ай-ай, покойник не умер!
А р г а н (вдогонку Белине). Я очень рад, что узнал вашу любовь ко мне и услышал прекрасное похвальное слово, которое вы произнесли в мою честь. Это мне наука: вперед буду умнее и осмотрительнее.
Б е р а л ь д (выходит из засады). Ну что, братец, теперь вы убедились?
Т у а н е т а. По чести, ничего подобного я не ожидала!.. Но я слышу, идет ваша дочь. Лягте еще разок – посмотрим, как она примет весть о вашей кончине. Ее тоже не мешает проверить: раз уж вы на это пошли, то вот так вы и узнаете, какие чувства питают к вам все ваши близкие.
Беральд снова прячется.
Явление восемнадцатое
Б е р а л ь д, А р г а н, Т у а н е т а, А н ж е л и к а.
Т у а н е т а (делает вид, что не замечает Анжелику). Ах, боже мой! Вот горе-то! Какой ужасный день!
А н ж е л и к а. Что с тобой, Туанета? О чем ты плачешь?
Т у а н е т а. Увы, я должна сообщить вам печальную весть!
А н ж е л и к а. Что такое?
Т у а н е т а. Ваш батюшка скончался.
А н ж е л и к а. Мой отец скончался, Туанета?
Т у а н е т а. Да, посмотрите сами. Он только что умер от разрыва сердца.
А н ж е л и к а. О боже! Какое несчастье! Жестокая моя судьба! Увы! Неужели я потеряла отца, единственное, что было у меня в жизни, и, к довершению всего, потеряла в ту минуту, когда он на меня гневался? Что будет со мной, несчастной? Где найду я утешение в таком великом горе?
Явление девятнадцатое
Т е ж е и К л е а н т.
К л е а н т. Что с вами, прелестная Анжелика? О чем вы так плачете?
А н ж е л и к а. Увы! Я оплакиваю потерю самого дорогого и любимого существа: я оплакиваю смерть моего отца!
К л е а н т. О боже! Какое несчастье! Какой неожиданный удар! А ведь я только что упросил вашего дядю сделать за меня предложение и теперь явился к вашему батюшке, чтобы представиться ему лично и попытаться своими мольбами и изъявлениями своей преданности склонить его на то, чтобы вы стали моею.
А н ж е л и к а. Ах, Клеант! Не будем больше об этом говорить. Оставим все мечты о браке. После смерти отца свет потерял для меня всю свою привлекательность, я отрекаюсь от него навсегда. Да, батюшка, если раньше я прекословила вам, то теперь я исполню по крайней мере одно ваше желание и тем искуплю свою вину перед вами. (Бросается на колени перед Арганом.) Позвольте мне, батюшка, дать вам этот обет и в знак раскаянья поцеловать вас.
А р г а н (встает и обнимает Анжелику). Ах, дочь моя!
А н ж е л и к а. Ай!
А р г а н. Подойди ко мне, не бойся, я не умер. Ты моя кровь и плоть, ты моя истинная дочь. Я счастлив тем, что увидел твою прекрасную душу.
А н ж е л и к а. Ах, какая радостная неожиданность!.. Батюшка! Раз, к моему великому счастью, небо возвращает вас мне, позвольте мне броситься к вашим ногам и умолять вас об одном: если вы не сочувствуете влечению моего сердца, если вы не согласны выдать меня замуж за Клеанта, то заклинаю вас – не заставляйте меня по крайней мере выходить за другого. Вот единственная милость, о которой я вас прошу.
К л е а н т (бросается к ногам Аргана). Пусть наши мольбы тронут вас! Не противьтесь порыву того прекрасного чувства, которое мы испытываем друг к другу.
Б е р а л ь д. Брат! Неужели вы можете перед этим устоять?
Т у а н е т а. Сударь! Неужто вас не трогает такая любовь?
А р г а н. Пусть он сделается доктором, тогда я соглашусь на их брак. (Клеанту). Да, сделайтесь доктором – и я отдам за вас мою дочь.
К л е а н т. С восторгом, сударь! Если нужно только это, чтобы стать вашим зятем, я готов сделаться доктором, даже аптекарем, если вам угодно. Это пустяки, ради прелестной Анжелики я готов на все.
Б е р а л ь д. А знаете, что мне пришло в голову, братец? Сделайтесь вы сами доктором! Тогда будет еще удобнее: вы найдете в самом себе все, что вам требуется.
Т у а н е т а. И то правда! Это самый лучший способ скоро вылечиться: ни одна болезнь не посмеет привязаться к доктору.
А р г а н. Видно, братец, вы надо мной смеетесь. Разве в моем возрасте начинают учиться?
Б е р а л ь д. Вот еще – учиться! Вы и так достаточно образованны – многие доктора знают не больше вашего.
А р г а н. Но ведь надо уметь хорошо говорить по-латыни, распознавать болезни и знать средства от них.
Б е р а л ь д. Как только получите докторскую мантию и шапочку, сразу же все узнаете и станете великим искусником.
А р г а н. Что? Стоит надеть мантию – и ты уже можешь рассуждать о болезнях?
Б е р а л ь д. Ну да! Когда говорит человек в мантии и шапочке, всякая галиматья становится ученостью, а всякая глупость – разумной речью.
Т у а н е т а. Право, сударь, одна ваша борода уже много значит: у кого есть борода, тот уже наполовину доктор.
К л е а н т. Я, во всяком случае, согласен на все.
Б е р а л ь д (Аргану). Хотите, мы это устроим сейчас?
А р г а н. Как – сейчас?
Б е р а л ь д. Да, сейчас, у вас в доме.
А р г а н. У меня в доме?
Б е р а л ь д. Да. У меня есть много друзей среди медиков, они сейчас же сюда явятся и проделают эту церемонию у вас в зале. И это вам ничего не будет стоить.
А р г а н. Ну, а мне-то что же говорить? Что отвечать?
Б е р а л ь д. Вам все объяснят в двух словах и напишут на бумаге, что вам надо будет говорить. Идите оденьтесь понаряднее, а я пошлю за ними.
А р г а н. Что ж, попробуем. (Уходит.)
Явление двадцатое
Б е р а л ь д, Т у а н е т а, А н ж е л и к а, К л е а н т.
К л е а н т. Что все это значит? Кто эти ваши знакомые медики?
Т у а н е т а. Что вы собираетесь делать?
Б е р а л ь д. Собираюсь немного позабавиться сегодня вечером. Актеры сочинили маленькую интермедию, изображающую получение докторского звания, с танцами и музыкой. Вот я и хочу, чтобы мы все ее посмотрели и чтобы мой брат исполнил в ней главную роль.
А н ж е л и к а. Однако, дядюшка, мне кажется, вы слишком уж потешаетесь над моим отцом.
Б е р а л ь д. Нет, милая племянница, я хочу не столько над ним потешиться, сколько снизойти к его слабости. Это все останется между нами. Каждый из нас тоже может взять на себя какую-нибудь роль и принять участие в комедии. Во время карнавала это разрешается. Пойдем скорее и приготовим все, что нужно.
К л е а н т (Анжелике). Вы согласны?
А н ж е л и к а. Да, если дядюшка будет нами руководить.
Третья интермедия
Она представляет собой шуточную церемонию присвоения докторского звания бакалавру, которого изображает А р г а н, – церемонию с музыкой, пением и танцами.
Первый балетный выход
Являются о б о й щ и к и; они украшают зал и расставляют скамьи. Затем собрание, состоящее из восьми к л и с т и р о н о с ц е в, шести а п т е к а р е й, двадцати двух д о к т о р о в, одного б а к а л а в р а, восьми х и р у р г о в танцующих и двух поющих, входит и занимает места согласно рангу каждого.
Президент
Вам, мудриссими докто́рес,
Медицине профессо́рес,
Аткве и другим месьо́рес,
Истинным экзекуто́рес,
Всех прескрипций факульта́тис,
Квихик ныне собира́тис, —
Апотикарии, хирургиани, —
Вам, всей честной компании, —
Чести, денег за визитум,
Атква бонум аппетитум.
Коллеги! Я нон по́ссум са́тис
Удивлятис, восторгатис,
Квалис нам дана концессия —
Медицинская профессия
Бен трова́та прекрасни́ссима,
Медицина иллюстриссима!
Лишь одним своим названием,
Сиречь наименованием,
Соверша́нтур чудесо́рум,
Позволентур народо́рум
Всевозможнейших родо́рум,
В ус не дуя, жить годо́рум.
Уби сумус – мы виде́мус,
Сколько славы на́мус все́мус
В целом мире: ста́рус, ма́лус
Видят в нас свой идеалус.
Все лекарств у нас иска́рунт,
Как богов нас обожа́рунт,
Перед нашей компетенцией
Князь и царь склонят главенции.
Эрго, нам велит сапьенция,
Здравус смыслус эт пруденция:
Не жалея сил, стараре,
Чтоб из рук не упускаре
Славу, гонор, привилегию,
Чтоб в доктри́ссиму коллегию
Проникать не допускаре
Лиц, достойных уважения
Эт способных занимаре
Но́струм бо́нум положение.
Нунк, затем вы конвокати,
Чтоб в учебном докторате
Сей ученый муж, кото́рис
Ищет звания докто́рис,
Здесь пройдя экзаменацию,
Получил квалификацию.
Первый доктор
Если до́мине президе́нтус
И то́тус кво́рум извине́нтус,
Бакалавра эго по́ссум
Затруднить одним вопросом:
Ка́уза и резо́нус – ква́ре
Опиум фе́цит засыпаре?
Бакалавр
Почтенный доктор инквит: кваре
Опиум фецит засыпаре?
Респондэс на кое:
Ха́бет свойство такое —
Ви́ртус снотви́рус,
Кото́рус
По́те силу храпи́ра
Натуру усыпи́ра.
Хор
Бене, бене, бене, превосходно:
Ди́гнус он войти свободно
В ностро славное сословие,
Респондендо всем условиям.
Второй доктор
С санкции до́мини президента
И достойниссиме факультета
Прошу у бакалавра ответа:
Какие медикаменты
И назначения какие
Подлежат гидропизии?
Бакалавр
Клистериум вставля`ре,
Посте́а кровь пуска́ре,
А затем – пурга́ре.
Хор
Бене, бене, бене, превосходно:
Дигнус он войти свободно
В ностро славное сословие,
Респондендо всем условиям.
Третий доктор
С санкции домини президента,
Докториссими собрания
И всей ученой компании,
Бакалавра, если поссум,
Затрудню одним вопросом:
Как лечить диабетиков,
Астматиков и табетиков?
Бакалавр
Клистериум вставляре,
Постеа кровь пускаре,
А затем – пургаре.
Хор
Бене, бене, бене, превосходно:
Дигнус он войти свободно
В ностро славное сословие,
Респондендо всем условиям.
Четвертый доктор
Бакалавр силен, как немногие,
В медицине и патологии.
Да позволит мне домине президентус
И доктриссиме собрание инквире
И спросире, как поступире:
Ие́ри пришел ко мне пациентус,
Горячка не покидает его ни на моментус,
Голова у него болидит,
Бокус у него колидит,
Кум гранде трудом дыше́бат,
Кум пе́на распире́бат, —
Благоволите сказаре:
Как и́лло поступаре?
Бакалавр
Клистериум вставляре,
Постеа кровь пускаре,
А затем – и́дем пургаре.
Пятый доктор
Но если недугус – самус
Пе́ссимус, упрямус,
Но вульт уступаре:
Квид илло поступаре?
Бакалавр
Клистериум вставляре,
Постеа кровь пускаре,
А затем – и́дем пургаре.
Хор
Бене, бене, бене, превосходно:
Дигнус он войти свободно
В ностро славное сословие,
Респондендо всем условиям.
Президент
Юрас: дашь ли с сей минуты
Клятву соблюдать статуты,
Медицины все прескрипции,
Не меняя их транскрипции?
Бакалавр
Юро.
Президент
Юрас ты ин омнибус
Консультационибус
Быть того же се́мпер мнения,
Как и древнее учение?
Бакалавр
Юро.
Президент
Не давать пациенто́рум
Новых медикаменто́рум
И ничем не пользова́тис,
Кроме средств от факульта́тис,
Хоть больной бы издыха́нтур,
И совсем в ящик сыгра́нтур?
Бакалавр
Юро.
Президент
Это кум бере́то и́сто
До́но ти́би право клинициста,
Санкциам и разрешениам
На всякого рода лечениам:
Медиканди,
Пурганди,
Кровопусканди,
Вскрыванди,
Резанди,
Секанди
И убиванди
Безнаказанно всяким манером
Пер то́там те́ррам.
Второй балетный выход
Все хирурги и аптекари в такт кланяются бакалавру.
Бакалавр
Мудриссиме профессора доктрины,
Ревеню, кассии и рицины!
Было бы безумие́нзис,
Смешие́нзис и нелепие́нзис,
Если б я осмелиба́тур
Вас хвалами лауда́тор,
Прибавляндо со́лнциусу света́рис,
Небосклониусу – звезда́рис,
Волнам – океа́нус косма́тус,
Весне – роз арома́тус.
Вместо всех слова́билес,
Коллеги венера́билес,
Позвольте мне апелляре
И во́бис сик сказаре:
Вы дали мне, ми́хи, юро,
Ма́гис, чем отец и натура:
Натурой и отцом
Я создан был человеком,
Вы ж были добрее ме́кум,
Сделав меня врачом,
И за это, доктриссиме кво́рум,
В этом сердце живут к вам, кви
Ин сэ́кула сэкуло́рум —
Чувства благодарности и любви.
Хор
Виват, виват,
Виват ему стократ!
Виват, докто́рус но́вус,
Славный красносло́вус!
Тысячу лет ему куша́ре,
Ми́лле а́ннис попива́ре,
Кровь пуска́ре и убива́ре!
Третий балетный выход
Все хирурги и аптекари танцуют под пение и музыку, бьют в ладоши и в такт стучат пестиками.
Хирурги
Да узрит он скоро
Свой рецепто́рум
У всех хирурго́рум
И апотика́рум
Ходким товаром!
Хор
Виват, виват,
Виват ему стократ!
Виват, докторус новус,
Славный краснословус!
Тысячу лет ему кушаре,
Милле аннис попиваре,
Кровь пускаре и убиваре!
Хирурги
Будь за а́ннум а́нно
К нему постоянно
Судьба благоскло́нис
Своими до́нис!
Пусть не знает иных он бо́леc,
Кроме пе́сты, веро́лес,
Ре́зис, ко́ликас, воспале́ниас
И кровотече́ниас!
Хор
Виват, виват,
Виват ему стократ!
Виват, докторус новус,
Славный краснословус!
Тысячу лет ему кушаре,
Милле аннис попиваре,
Кровь пускаре и убиваре!
Четвертый балетный выход
Доктора, хирурги и аптекари торжественно уходят в том же порядке, в каком вошли.