Меч и Роза

Мила Дрим

   © Мила Дрим, 2023

   ISBN 978-5-0059-8612-2
   Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

   Все герои вымышлены, все совпадения случайны, но автор был бы счастлив, зная, что такая любовь существовала на самом деле.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Танжер, Северная Африка, 5 век.

   Об их приближении ей подсказал ветер.
   Странное, диковинное ощущение охватило Розу прямо посреди рынка.
   Что-то переменилось в воздухе. Он стал пахнуть иначе – не пряностями и благовониями, а чем-то тяжелым, от которого в груди все сжалось в комок.
   Роза отложила в сторону корзинку, которую прежде наполняла сочными, золотистыми яблоками.
   Вскинула голову и устремила взор поверх каменных стен.
   Разумеется, ничего, кроме синего неба, она не увидела – ибо стены города были высоки и неприступны.
   Так думала не только Роза, но и те, кто охранял город. Немногочисленное войско – около 5000 человек стояли на страже столицы Мавритании – единственная демонстрация римских сил в этой части Африки.
   Никто не решился бы напасть на город, принадлежащий Риму.
   Только он сам, Рим, имел право атаковать – что доказывало столетия его существования.
   Нужно было быть безумцем, чтобы бросить вызов империи.
   Но когда солнечный день раскололся от тревожного звона колокола, все жители города поняли, что безумцы еще остались в этом мире.
   Гром колокола заполнил собой все пространство. Люди встрепенулись. Из рук попадали орехи, покатились по песку наливные яблоки, разбились чаши…
   Никто не ожидал, что на город нападут.
   Взгляд Розы упал на оброненный кувшин, из которого вытекало вино. Пропитывая песок, оно все больше напоминало девушке кровь.
   Она напугалась.
   Сильно.
   Окаменела, и если бы кто-то сзади не толкнул её, то, верно, так и продолжила стоять.
   А потом встрепенулась, словно испуганная птица, и полетела-полетела, все выше и выше.
   Роза спешила наверх, на каменные стены города.
   Она хотела своими глазами увидеть насколько масштабна угроза. И пока все женщины, дети и старики прятались в храме, Роза преодолевала последние каменные ступени.
   – Эй, что ты тут делаешь? – грозно вопросил один из воинов.
   Роза не смогла ответить.
   Взгляд её устремился вперед, и она онемела от увиденного.
   Искрящееся в лучах полуденного солнца море утопало в черных пятнах. До самого горизонта.
   Этими черными пятнами были паруса.

ГЛАВА ВТОРАЯ

   Черные паруса пожирали бирюзовое море.
   Зловещий ветер надувал их, устремляя к песчаному берегу.
   Они становились все ближе и ближе.
   Оставалось немного времени до того момента, когда вражеская нога ступит на землю.
   Роза испуганно отпрянула назад, столкнулась взглядом со взором воина. Отчетливо увидела она в его глазах плохо скрываемый страх.
   «Мы проиграем», – ужалила разум появившаяся сама по себе мысль. С этой мыслью по телу Розы поползли липкие мурашки.
   Сердце забарабанило, и девушка вспомнила, что нужно торопиться.
   Стремительным шагом поспешила Роза вниз, по той же каменной лестнице.
   А там, на площади, все закружилось в панике.
   Крик детей и завывание женщин, причитание старух и мужские голоса, требующие не мешкать и спрятаться в храме.
   Люди толкались, кто-то пытался, прежде чем спрятаться, попасть домой, и тогда стражи хватали их и заталкивали обратно, в толпу, становившуюся все больше и больше. Одной из таких и стала Роза.
   Она тоже хотела успеть – прежде чем случится самое страшное – а то, что это произойдет – девушка остро чувствовала.
   Она не знала, дома ли сейчас дед и брат, однако теперь это не имело значения – стражи города никому не позволяли выйти из толпы.
   Окруженная напуганными сестрами по несчастью, Роза и сама – еще больше, чем прежде – пропитывалась общим страхом. Он проникал сквозь липкую кожу, просачивался все глубже – до позвонков.
   Как-то внезапно всех завели внутрь храма.
   Хоть в Римской империи уже существовала новая религия – христианство, храм, в котором оказались жители города, был языческим.
   По мнению хозяина города, храм был слишком прекрасным, чтобы разрушать его.
   Мраморные колонны и пол, выложенный мозаикой.
   Золотая статуя бога-громовержца, Юпитера, возвышалась возле дальней стены.
   И когда двери храма закрылись, нашлись те, кто побежали к этой статуе.
   Распластавшись возле ступней Юпитера, женщины, позабыв о своей новой религии, причитали и просили того, что ничего не мог дать этот бесполезный кусок золота.
   – Что же будет, что же будет? – привалившись к стене возле окна, причитала пухлая женщина. Её широкое лицо было залито слезами, губы дрожали, а полная грудь учащенно воздымалась.
   – Стены города неприступны! – решительно заявила брюнетка, облаченная в алое одеяние.
   Глаза её грозно сверкнули. Казалось, эта женщина готова была вступить в схватку с каждым, кто посмеет опровергнуть её слова.
   Роза глянула на неё и внутренне восхитилась её уверенностью.
   «Хотела бы я хотя бы крупицы этой уверенности,» – подрагивая от страха, подумала она.
   Оглядевшись по сторонам, Роза примкнула к группе пожилых женщин. Затерялась среди их крупных фигур. Сама-то она была хрупкой и невысокой. Хоть спрятаться за женщинами получилось, покоя это не прибавило, а вот воздуха стало значительно меньше. Голова закружилась, и чтобы не упасть, Роза сползла на пол.
   Прижалась спиной к стене, обняла себя за колени. И затряслась еще сильнее.
   Страх пожирал Розу изнутри.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Он толкнул его в плечо и недовольно пробурчал:
   – Ты, верно, собрался забрать всю славу и добычу себе?
   Ахлф – тот самый, что получил толчок в плечо, резко обернулся. Влажный ветер взметнул его выгоревшие, собранные в небрежную косу, волосы. Голубые глаза – удивительно чистые для такого темного человека, коим являлся Ахлф, недобро блеснули.
   – Я никого не жду, – огрызнулся он, – и то, что ты со своими людьми столь нерасторопны – не моя вина.
   Взгляды двух воинов – Ахлфа и Гелимера скрестились в молчаливой схватке.
   Все знали, что Гелимер – сын вождя, претендовал на лидерство и ждал, когда его отец завершит свой путь в этом мире.
   Так же все знали, что Гелимер питал особую «любовь» к Ахлфу.
   На то, безусловно, имелись веские причины.
   Дерзкий, сильный и не подчиняющейся никому, Ахлф вызывал всегда два ярких чувства.
   Ненависть и восхищение.
   Ненависть питали к Ахлфу те, кто не смог побороть в себе чувство зависти и не сумел признать его явные воинские достижения.
   Восхищение испытывали к Ахлфу те, для кого он стал чуть ли не божеством. В нем воины видели воплощение истинного предназначения мужчины.
   Силу, мощь и воинскую доблесть.
   Бесстрашие Ахлфа, его мастерство, его речь и просто брошенный взгляд – все это всегда поднимало боевой дух у воинов.
   «Хочешь одержать победу – бери на войну Ахлфа», – эта фраза вжилась в сознание людей, в том числе и вождя, доживавшего свои последние дни в своей северной крепости.
   И они вновь позвали его.
   Сотни кораблей покинули порт и устремились к северным берегам Африки, чтобы нанести сокрушительный удар по империи, долгие годы терзавшие их родные земли.
   В этот поход отправился и единственный сын вождя – Гелимер, мечтавший завоевать на войне не только богатство и славу, но и признание людей.
   Но между ним и людьми всегда стоял Ахлф, и от того ненависть к нему была особенно сильна.
   Схватку взоров первым прервал Гелимер.
   Выдохнул, стиснул челюсти и бросил людям, что стояли за его спиной:
   – Живее!
   Ахлф криво усмехнулся. Кивнул людям – сотни верных ему воинов, прошедших и огонь, и воду со своим господином, поймали его красноречивый взгляд.
   Ахлф блеснул в улыбке крепкими зубами.
   Выхватил меч. Лезвие его заискрилось под лучами полуденного солнца.
   – Мои воины! – зарычал Ахлф, и все воины, что покрыли собой песчаный берег, откликнулись ором на его призыв.
   – Отомстим римлянам! Разрушим их город, сделаем рабами! Отомстим за то, что они делали с нами! Заберем все, что принадлежит нам!
   Его слова подхватили громким, воинственным криком. Забили мечами в щиты, завыли, словно дикие волки, ринулись вперед – все ближе и ближе к стенам города.
   Сверху посыпались стрелы.
   Ударялись они в воздвигнутые над головами щиты. Бились – и отлетали в сторону. Редкая стрела достигала своей цели, редкая стрела, даже попав в плоть, останавливала врага.
   Он, этот враг, продолжал идти, все ближе и ближе к своей цели…
   Откуда-то появился таран. Подхваченный крепкими воинами, начал он долбить в ворота.
   Снова, снова – с каждым разом все сильнее и сильнее…
   И ворота подчинились силе врагов.
   Они не выдержали такого сокрушающего напора, и войско, словно бурная, черная река, хлынуло в город…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Роза услышала его клич еще находясь за стенами храма.
   Вой – пронзительный, беспощадный – раздался с восточной стороны.
   Он был такой силы, что кости девушки затряслись.
   Роза испуганно ахнула.
   Замерла. Даже сердце её, казалось, пропустило несколько ударов, а после – забарабанило в груди, разнося по телу беспокойную кровь.
   Меж тем, крик становился все громче.
   Роза зажмурилась, обняла себя за влажные плечи. Как бы хотела сейчас она раствориться в этой мраморной стене! Исчезнуть – бесследно, и, может даже, навсегда.
   – Они здесь! – закричала та самая женщина, что совсем недавно уверяла, что стены города неприступны.
   Алый шелк взметнулся возле золотых завязок её сандалий. Она бросилась, было, к двери, затем отпрянула и застыла посреди храма.
   Там, за стенами храма, раздавались мужские крики и звенели скрещенные мечи.
   Совсем скоро воздух начал наполняться стонами…
   – Они здесь! – повторила женщина в алом шелке.
   Она обвела всех горящим взглядом. Рванула к стайке женщин и, повысив голос, произнесла:
   – Они надругаются над нами! Они лишат нас чести, разорвут наши платья, очернят, разорвут наши лона! А потом – погонят, как скот, в свои страны. Рабынями. Мы будем рабынями.
   Брюнетка оборвала речь. Потянула рукой. В её ладони засверкал кинжал. Она прижала его к горлу.
   Роза, наблюдавшая за этой картиной из-за образовавшейся щели между стоящими впереди женщинами, подскочила на ноги.
   Она хотела, было, остановить женщину от страшного греха, но замешкалась.
   – Уж лучше – смерть, чем быть рабыней, – вдавливая в горло острие кинжала, выдохнула брюнетка.
   Никто не поспешил ей на помощь.
   Нож удивительно легко вошел в её плоть. Алая кровь полилась бурным потоком, побежала по шелку платья.
   Алый на алом…
   Глаза брюнетки расширились от страха, а затем начали закатываться.
   В предсмертных конвульсиях забилась нечастная. Рухнула навзничь, поверженная смертью.
   А затем случилось ужасающее. Еще несколько женщин, охваченных отчаянием, достали свои ножи и совсем скоро присоединились к брюнетке в алом шелке.
   В тот момент когда их тела опрокинулись, и мраморный пол окропила их кровь, дверь в храм разлетелась на щепки.
   Внутрь ринулись враги.
   Сотни мужчин, подобно диким зверям, хватали женщин, перекидывали из рук в руки, словно мешки с соломой.
   Розу заметили не сразу. Она, побледневшая, в светлом платье, почти вся слилась со стеной.
   И все же, невозможно было пройти мимо столь цветущей девушки, как Роза.
   Серебристолунные волосы спадали по спине девушки. Огромные, редчайшей красоты фиалковые глаза, аккуратный нос, чувственный рот красовались на округлом, с идеально гладкой кожей, лице…
   Хрупкая, но тем не менее, наливающаяся женственностью, фигура, которую было сложно скрыть даже под просторным платьем.
   Нет, пройти мимо этой девы было невозможно.
   Один из воинов грубо схватил её и, что-то прорычав, передал другому воину…

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Знойный полдень накрыл город. Никто не мог спрятаться от беспощадных солнечных лучей. В воздухе стояла духота, перемешанная с запахом крови и страха.
   Ноги еле держали Розу, все вокруг кружилось, но девушка продолжала бороться со слабостью.
   Некоторые женщины не выдержали. Две или три из них потеряли сознание.
   Их бесцеремонно оттащили в сторону. Словно испорченный товар.
   Почему же – словно?
   Они все и стали этим товаром. Военным трофеем, которым будут распоряжаться как угодно.
   Их, женщин, выстроили на главной площади, той самой, где еще недавно был рынок. Теперь все палатки были сломаны. Кругом валялся товар – яблоки, апельсины, орехи, разбитые яйца и растоптанные чужими ногами лепешки.
   Роза чувствовала, как пот тонкой струйкой стекает меж её лопаток. С каким бы удовольствием она зашла бы сейчас в морскую воду и смыла бы с себя эту грязь, отпечатки чужих рук и взглядов.
   Но если с тела это возможно смыть, то что делать с душой, впитавшей в себя весь этот ужас?
   Роза обреченно вздохнула. Она понимала – это лишь начало всех испытаний.
   Странно, но сейчас девушка не испытывала страха.
   Внутри все замерло, застыло, покрылось коркой льда. И чувств, кроме обреченности, уже никаких не было.
   Громкая, гортанная речь тотчас привлекла внимание Розы. Сердцем почувствовала – сейчас что-то случится.
   Не ошиблась.
   Впереди показался высокий, широкоплечий мужчина. Его лицо, предплечья были измазаны черной краской и испачканы кровью.
   Он выглядел устрашающее.
   Пожалуй, даже значительно устрашающее по сравнению с другими воинами.
   Роза замерла, ожидая что же произойдет дальше.
   Воин бросил в сторону женщин взгляд. Лицо его скривилось в холодной ухмылке.
   Так скалится голодный лев, собирающийся полакомиться.
   Ахлф подошел к выстроившимся в неровный ряд женщинам.
   – Сколько их? – бросил грубо. Взор его смотрел сквозь пленниц.
   Словно он и не видел их сейчас, а был где-то в другом месте.
   – 155, мой господин, – отозвался рослый воин.
   – Неплохо для римской провинции, не так ли? – голубые глаза Ахлфа удовлетворенно блеснули и окинули взглядом первую пленницу.
   Она покорно стояла, пока Ахлф осматривал её. Трогал грязными руками лицо, открывал рот, щупал грудь и измерял ладонями ширину бедер.
   Ни ропота, ни крика, ни даже укоряющего взгляда.
   Ничего не получил в ответ враг.
   Женщины были слишком измученны и напуганы, чтобы показать свое отношение к происходящему.
   Когда очередь дошла до пленницы, стоящей по правую руку от Розы, последняя краем глаза наблюдала за происходящим.
   Глядела она, как мужчина осматривает женщину, как его лапа трогает её лицо, пачкая, оскверняя…
   В эти мгновения что-то переменилось внутри Розы.
   Ледяная корка надломилась, и помимо обреченности в груди её появились иные чувства.
   Странные, доселе малознакомые девушке, эти чувства, сжигая внутренности, разносились внутри Розы.
   И когда пришла её очередь, в сердце её уже полыхал пожар.
   Ахлф встал напротив Розы.
   Словно гора, возвышался он над ней.
   Пленница же намеренно смотрела мимо врага.
   Лишь бы не встречаться с ним взглядом.
   Тогда Ахлф шагнул еще ближе.
   В нос девушки ударил солоноватый запах пота и крови.
   Розу замутило, она неосознанно попыталась отпрянуть назад, и в следующий миг загорелая рука схватила её за затылок.
   Мужские пальцы больно скомкали нежные волосы. Другая рука сжала лицо девушки, прощупывая округлые щеки, обжигая чувствительную кожу.
   Жесткие пальцы спустились вниз – на пухлые губы Розы. Сжали их, словно сочную виноградину, только с них пошел не сок, а тонкая струйка крови.
   Ладонь Ахлфа небрежно стерла эту кровь с подбородка Розы и приподняла его, вынуждая девушку посмотреть прямо на воина.
   Ахлф ощутил неподвластное ему смятение, когда пленница подняла на него свой взор. Это смятение было мимолетной, но яркой вспышкой, что промелькнула внутри воина.
   Впервые в своей жизни Ахлф видел столь удивительный, завораживающий оттенок глаз.
   Фиолетовые, напомнившие воину цветы в его родном крае, эти глаза глядели на него поразительно гордо и бесстрашно.
   «Вот он, – пульсировало в голове Розы, – самый главный. Я нанесу ему удар – и в ответ меня убьют. Тогда я буду свободна».
   Что-то кольнуло в левый бок Ахлфа.
   Он нахмурился, ощущая нарастающую острую боль.
   Не сразу воин понял, что пленница с красивыми глазами нанесла ему удар кинжалом.
   Перед взором Ахлфа все поплыло. Он пошатнулся, пораженный собственной слабостью – подобных чувств воин не испытывал уже несколько лет.
   – Мой господин! – его подхватили с обеих сторон, и Ахлф повис на плечах своих преданных воинов.
   Пот покрыл его лицо, боль усиливалась.
   Но Ахлф нашел в себе силы отдать приказ:
   – Не трогайте её. Она – моя.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Роза молчаливо наблюдала за тем, как другие воины уводят своего предводителя.
   Он еле шел, и каждый шаг обессиливал его.
   Взор девушки зацепился за её кинжал, все еще воткнутый в бок врага. По его рубахе расползалось пятно крови.
   Смешанные чувства опалили сердце Розы.
   Она была рада, что нанесла ему удар.
   И Роза испытывала разочарование и страх из-за того, что в ответ – её не убили прямо сейчас.
   Ведь именно этого добивалась она!
   Девушку не пугала боль, которая могла возникнуть из-за удара мечом или кинжалом.
   Сердце её мечтало об освобождении.
   Но теперь, видя, как воин скрывается в палатке, Роза начинала отчетливо понимать, что всё будет иначе, чем она предполагала.
   Не зная, что делать, девушка порывисто отвернулась и встретилась взглядом с другими женщинами.
   Сестры по несчастью как-то странно глядели на Розу.
   Были, разумеется, и те, во взоре которых читалось восхищение, но большинство из них – осуждало девушку.
   – Что ты наделала? – зашипела женщина с золотистыми кудрями. Её вытянутое лицо покрылось алыми пятнами от злости.
   – Неужели ты не понимаешь, что своим поступком поставила всех нас под удар? И теперь про нас будут думать, что мы тоже можем ударить ножом? – добавила она.
   Роза окинула женщину потрясенным взглядом.
   В глазах последней полыхало осуждение.
   – Они – враги для нас! – выдохнула Роза.
   Сердце её переполняло возмущение.
   – Враг мог бы быть добрее к нам, если не твой поступок!
   – Добрее? – переспросила Роза.
   Из груди девушки вырвался смех.
   Она смеялась – горько и с болью. Ребра её заныли, легкие сдавило.
   – Сумасшедшая! – бросила женщина в золотистом шелке, Августина, знатная дочь своего отца – одного из важных людей города.
   – Враг, даже если он добр, все равно остается врагом! – ответила Роза, ощущая все нарастающую злость на женщин.
   Как они не понимают?! Разве можно так быстро забыть весь этот ужас и вести себя столь покорно?
   Роза лишь покачала головой и отвернулась от злых глаз.
   Обняв себя за влажные, покрытые пылью плечи, девушка стояла и ждала своей участи.
   В памяти Розы всплыло нахмуренное лицо врага. Пронзительный взор его удивительно чистых, голубых глаз.
   «Слишком чистых для этого грязного существа», – пронеслось в голове девушки.
   А затем Роза вспомнились его слова.
   «Не трогайте её. Она – моя».
   Нет, в этой фразе не было заботы, нет!
   Только сейчас, когда первая пелена ненависти спала с разума Розы, она поняла, что в этих словах было обещание.
   Обещание мести и мучительного наказания.
   Словно подтверждая мысли девушки, из той палатки вышли два воина и решительно двинулись в её сторону.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Они схватили её за руки и повели рядом с собой.
   Два крепких, рослых воина держали хрупкую девушку так, словно она была чудовищем, способным уничтожить всю их армию.
   Роза не пыталась вырваться, хоть чужие пальцы больно сжимали её кости. Стиснув зубы, она терпела и шла в сторону палатки.
   Не покорно, но все же – шла сама.
   К этому моменту в девушке созрела мысль.
   «Пусть накажет меня, пусть лишит жизни, но не тронет остальных. Я готова на всё».
   Полог сдвинули в сторону, и Розу завели внутрь.
   Здесь царила полутьма и беспорядок. Наваленные вещи, чаши…
   Взор девушки тут же опустился на раненого мужчину.
   Глаза его были сомкнуты. Торс перевязан тканью.
   Роза нахмурилась, когда поймала себя на том, что она пытается понять – дышит ли её враг.
   Сама затаила дыхание, и лишь когда грудь мужчины приподнялась, девушка позволила впустить в свои легкие воздух.
   Один из воинов больно потянул Розу за руку.
   Она обернулась и встретилась с пылающим ненавистью взором.
   Ни слова не говоря, воин потащил девушку к шесту. Другой взял веревку и обмотал запястья Розы, а после – привязал к шесту, так, чтобы девушка могла только вставать и садиться.
   Сохраняя молчание, воины покинули палатку, оставляя Розу наедине со своим хозяином.
   Девушка замерла, не зная как ей быть. Веревка обжигала запястья, ноги ныли от усталости. Медленно, чтобы не шуметь и не привлекать к себе внимание, Роза опустилась на пыльный пол.
   С трудом, вытянула она перед собой ноги и прижалась спиной к шесту. Сейчас девушку совсем не волновало, что её ноги оказались до колен обнажены, что шест царапает ей спину.
   Все это было неважно.
   Гораздо важнее то, что у неё, Розы, появилось время побыть с собой наедине. Видит Бог, она нуждалась в этом уединении.
   «Самое время покаяться в своих грехах. Ведь, может случиться так, что я уже не встречу новый рассвет», – размышляла пленница.
   Грехов у нее было не так много.
   Роза, порой, резко отвечала всем тем, кто досаждал своим вниманием ей. Мужчинам, разумеется.
   Не всегда она умела быть такой.
   Первые годы, когда Роза только-только расцветала, как девушка, многочисленное внимание мужчин – а это были взгляды, слова и иногда даже прикосновения, вызывали у неё одну-единственную реакцию.
   Замешательство.
   Роза не могла понять, как прежде разумные существа – будь то лекарь, страж или торговец – вмиг становились похожими на животных.
   Каких только слов не довелось услышать Розе!
   А затем, вдруг, девушке надоело терпеть это, и она начала отвечать. Резко, порой – откровенно грубо. Но за всей этой грубостью скрывалась нежная, ранимая душа.
   И эта ранимая душа сейчас нуждалась в Боге.
   Спрятав лицо в ладонях, Роза зашептала молитву:
   – Господь мой! Взываю я к Тебе и прошу о Милости Твоей. Прости мои грехи…
   Прерывистое дыхание вырвалось из груди девушки. Она вздохнула – еще и еще, словно набираясь сил, а затем продолжила:
   – Если мое время пришло – молю Тебя, Господь мой, забери мою душу прямой сейчас. Я готова.
   Роза сглотнула и всхлипнула.
   – Если же не наступил мой час, я молю Тебя – защити меня от позора, защити мою честь, мою душу. Защити, ибо нет у меня Покровителя, кроме как Тебя!
   Горячие слезы брызнули из глаз девушки. Она, устав с ними бороться, запрокинула голову и устремила взор наверх.
   Сколько так просидела Роза – она не знала.
   Только подступившие сумерки, сделавшие палатку еще более темной, подсказали ей, что вечер близок.
   Свежая прохлада застелилась по полу, и вслед за ней в палатку вошли трое воинов.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   – Так это – правда? – приглушенно вопросил один из воинов, Гелимер.
   – Ты видишь это своими глазами, – подтвердил другой воин и сел, словно верный пес, возле ног своего господина.
   Второй встал подле головы Ахлфа.
   Гелимер усмехнулся:
   – Я не причиню вреда своему соплеменнику и брату по оружию.
   Он окинул Ахлфа задумчивым взглядом и, убедившись, что тот еще спит, повернулся в сторону Розы.
   Она встретила его взор с молчаливым достоинством.
   Не поднялась, но и не сжалась.
   – Так, значит, это ты – нанесла удар непобедимому Ахлфу? – вопросил Гелимер.
   В его голосе читалась смесь восхищения и интереса.
   Роза не отвечала. Она смотрела в мужское лицо и пыталась понять, что этот человек принес с собой – её освобождение или же нечто другое?
   Гелимер, желая разглядеть девушку, подошел к ней поближе.
   Её красота изумила воина.
   Впервые в своей жизни Гелимер видел столь необычайно красивую, не похожую на других, женщину.
   – Ты ранила самого гордого из нас, – прошептал воин, – он не простит тебе этой обиды. Будет жаль, если Ахлф лишит тебя жизни.
   – А мне – не жаль, – выдохнула Роза, – пусть сделает то, что мне предписано.
   В серых глазах Гелимера мелькнуло смятение.
   – Ты смелая девушка, но смерть жестока даже к таким, как ты, – еле слышно прошептал воин.
   Гелимер опустил взор, а затем снова посмотрел в глаза Розы.
   – Я постараюсь выкупить тебя у Ахлфа, – сообщил воин. Он наклонился к ней столь близко, что девушка ощутила его дыхание на своем лице.
   – Если я выкуплю тебя, не всадишь ли ты мне нож в спину, о, прекрасная дева?
   Она могла бы солгать, и, быть может, обрести в лице Гелимера защитника.
   Но все естество Розы противилось этому, и потому она сказала, как есть:
   – Будь у меня нож, я сделала бы это и сейчас. Ты подошел слишком близко.
   Гелимер скривил лицо.
   Отпрянул назад, словно от прокаженной и тихо сказал:
   – Зря.
   Роза промолчала. Всё, что нужно было сказать – она уже сказала.
   Не сейчас, тогда, когда молилась.
   Воины покинули палатку, и девушка прикрыла глаза.
   Усталость, голод, переживания сделали свое дело – Роза, незаметно для самой себя, погрузилась в дрему.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Мужские голоса пробудили Розу ото сна.
   Пленница распахнула глаза.
   Пытаясь понять где она находится, Роза несколько раз обвела палатку напряженным взглядом.
   Наконец, ясность разума начала возвращаться к ней, и она вспомнила, что случилось за этот мучительно долгий день.
   Роза встрепенулась. Руки заныли от боли, ноги свело от неудобного положения. Стиснув зубы, девушка терпеливо ждала, когда её тело отпустит эти болезненные ощущения.
   Когда Роза, проморгавшись, в очередной раз окинула палатку взглядом, то она обнаружила несколько воинов, стоящих возле ложа, на котором уже не лежал, а сидел раненный ей мужчина.
   Значит, он выжил…
   Ахлф, ощутив на себе взор пленницы, повернул в её сторону голову.
   Роза заметила, как недобро сверкнули его глаза. Сейчас, в этой полутьме, они казались особенно яркими.
   Как у дикого зверя.
   – Оставьте нас, – властно бросил Ахлф, и два воина спешно скрылись за пологом палатки.
   Ахлф медленно поднялся с ложа. Рана в боку еще давала о себе знать, но мужчина не намеревался залеживаться.
   Тем более, когда в его палатке был та, кто нанесла ему эту рану.
   Медленно, не сводя пристального взора с пленницы, Ахлф подошел к ней.
   Странно, но сейчас девушка показалась ему значительно моложе, чем там, на городской площади.
   – Подымись, – властно велел воин.
   Роза и сама хотела встать, и потому подчинилась его приказу.
   Она встала с трудом. Ноги плохо держали её. Девушка покачнулась, но не упала. В последний момент ухватилась за деревянный шест и прижалась к нему.
   Горячие пальцы Ахлфа обхватили Розу за подбородок и вновь заставили пленницу посмотреть на него.
   – Как твое имя, женщина? – глухо произнес он.
   – Роза, – еле шевеля пересохшим языком, ответила она.
   – Твои шипы очень остры, Роза, – с издевкой в голосе, произнес Ахлф.
   Ладонь воина опустилась на плечо девушки. Шершавые пальцы задели нежную кожу рядом с шеей. Она начала гореть.
   – Что же мне делать с тобой? – Ахлф глядел на пленницу, не моргая. – Пощадить или убить?
   – Убей, – глядя ему прямо в глаза, бесстрашно ответила Роза.
   – Ты так жаждешь смерти?
   – Теперь – да, – решительно произнесла пленница.
   – Смерть – быстрая, легкое избавление от всех бед, – Ахлф провел пальцами по горлу Розы. – Я не предоставляю тебе такого счастья. Или ты думала, что я не захочу познать твою сладость?
   С последними словами Ахлф распустил волосы пленницы.
   Словно серебристый шелк рассыпались они по плечам девушки. Сверкая в полутьме, они казались воину лунными дорожками. Удивленный этим сравнением, воин запустил грубую руку, сжал мягкие пряди, а после – несколько раз провел по ним ладонью.
   – Я вкусил твои шипы, – приглушенно начал Ахлф.
   Его губы коснулись пылающей щеки девушки:
   – Каковы же твои лепестки, Роза? Я возьму тебя всю, и прямо сейчас.
   С последними словами Ахлф сорвал с Розы платье, и светлое одеяние упало к её стопам.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Серебристый шелк волос частично скрыл наготу Розы.
   Увы, ненадолго.
   Широкая, грубая ладонь сдвинула завесу из волос в сторону и по-хозяйски легла на левую грудь девушки.
   Роза перестала дышать.
   Никто, никогда не прикасался к ней так.
   Это унижало, это вызывало физическую и душевную боль. Девушка молчала. Её обоняние улавливало запах пота и крови, исходящий от Ахлфа, чувствительная кожа колола от жара его руки.
   Ей было не по себе, если даже не противно от этой вынужденной, чужой близости.
   Испуганный стон слетел с пересохших губ Розы, когда мужские пальцы по-хозяйски сжали её грудь.
   – Такая спелая, – довольно прошептал Ахлф.
   Девушка промолчала.
   Тело её словно одеревенело. Руки-ноги не подчинялись ей.
   Она стояла – ни живая, ни мертвая.
   Униженная и все еще пока не опозоренная.
   Воин прошелся горячими губами по округлой щеке Розы.
   Она до скрипа в зубах сжала челюсти. Единственный протест, который девушка смогла позволить себе.
   Ахлф довольно хмыкнул.
   Ему нравилось, то что он получил.
   Пленница оказалась невероятно соблазнительной.
   Её мягкое, податливое тело обещало бесконечное удовольствие, её дыхание источало притягательную свежесть невинности.
   И даже сопротивление Розы – чего таить, было ему по нраву.
   Ахлф прижался губами к девичьему рту. Скользнул языком по пухлой губе пленницы и услышал яростное рычание в ответ.
   – Ты все еще борешься, – усмехнулся воин.
   Его левая рука отпустила грудь Розы и спустилась на бедро девушки. Под своими пальцами Ахлф ощущал нежнейшую кожу, сравнимую, верно, лишь с шелком. Хотя, может, даже он был груб по сравнению с ней…
   Воин заглянул в глаза пленницы.
   Фиалковое море стало бездонной аметистовой пропастью.
   – Если ты перестанешь бороться со мной, будет не так больно, – не сводя с неё потяжелевшего взора, приглушенно сообщил Ахлф.
   – Никогда, – выдохнула Роза.
   – Никогда? – воин сжал её бедро со всей силы. Сомнений не оставалось – завтра на этом месте будут синяки, но сейчас об этом мужчина не думал.
   – Ты выбираешь боль, Роза? – с вызовом в голосе вопросил Ахлф.
   – Я выбираю свою честь, – так же, с вызовом, ответила она.
   Воин нахмурился и смерил девушку оценивающим взглядом. Мол, не забыла ли ты – кто здесь господин, а кто – пленница?
   – Твоя честь и жизнь принадлежат мне, Роза. По праву военного трофея и по праву крови. В тот миг, когда ты воткнула в меня свой кинжал, судьба повязала нас.
   Роза не ответила.
   Ахлф снова усмехнулся.
   Пусть себе молчит, не мешает ему.
   Он сделает, что задумал.
   Воин начал гладить девушку, но та осталась равнодушной к его ласке.
   Ахлф нахмурился и остановился, пораженный.
   Впервые в своей жизни, он не почувствовал мужской силы.
   Его чресла не подавали даже малейших признаков его былой мощи.
   – Хорошо. Я дам тебе отдохнуть и свыкнуться с мыслью, кто твой хозяин.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Ахлф покинул свою пленницу.
   Он вышел из палатки.
   Перед ним, как на ладони, расположился лагерь. Сотни палаток выстроились возле стен города.
   Ахлф прошелся взглядом по небу. Чистое, без намека на тучи или облака, оно обещало завтра ясную, жаркую погоду.
   Прохладный ветер, словно желая остудить мужчину, пробежался по его телу.
   Рана в боку, отзываясь на дуновение ветерка, противно заныла.
   Ахлф прерывисто втянул в себя воздух.
   Он пах костром и жареным мясом. Желудок мужчины сжался от голода. Последний раз воин ел на рассвете, и пища его была скудной.
   Вяленая рыба и кусок черствого хлеба – вот и весь завтрак.
   – Мой господин! – навстречу своему предводителю вышел Волдхар, один из преданных воинов Ахлфа. – Ужин почти готов, я собирался принести его вам.
   – Ужин может подождать, а вот – разговор с Гелимером – нет, – прогоняя чувство голода, решительно заявил Ахлф. – Где он?
   Услышав знакомый смех, Ахлф обернулся и увидел Гелимера, выходящего из своей палатки в компании двух воинов.
   Заметив Ахлфа, Гелимер перестал смеяться.
   Лишь улыбнулся – широко, а после – громко обратился к нему:
   – Не думал, что уже сегодня увижу тебя – в сознании и на ногах!
   – Ты разочарован? – вызывающе усмехнувшись, вопросил Ахлф.
   – Я восхищен твоей живучестью, – честно признался Гелимер.
   – Где моя доля? – игнорируя ответ воина, властно задал вопрос Ахлф.
   Задал так, будто уже было решено – именно он – предводитель всего войска.
   Гелимер подавил недовольство и раздражение, вызванное манерой общения Ахлфа.
   Прежде чем он ответил на вопрос, раненый воин заметил меж дальних палаток две горы.
   – Ты уже все разделил? – недовольно вопросил Ахлф.
   Он устремил на Гелимера пронзительный взор.
   – Ты сделал это прежде – когда забрал девушку себе, – Гелимер свел на переносице густые брови и глянул на Ахлфа исподлобья, всем своим видом показывая, что он тоже недоволен.
   – Я забрал её по праву крови, – огрызнулся Ахлф, – она едва не убила меня.
   – Так, значит, ты убьешь её? – чуть смягчая тон, поинтересовался Гелимер.
   Грудь его сдавило от ожидания ответа. Он знал, если Ахлф ответит «да», его невозможно будет переубедить в обратном.
   Ахлф с ответом не спешил.
   Он смерил Гелимера надменным взглядом. Оскалился в дерзкой улыбке и произнес:
   – Я еще не решил, что делать с ней.
   Вот он, тот самый шанс, за который зацепился Гелимер.
   – Если ты не знаешь, что делать с ней, я хочу выкупить её у тебя, – решительно выдохнул он.
   – Я позволю тебе это сделать, – Ахлф небрежно усмехнулся, – если ты готов заплатить за неё цену.
   Азарт и ощущение того, что он очень близок к цели, распалили Гелимера. Его серые глаза воодушевленно блеснули, пальцы свело от ощущения того, что еще чуть-чуть, и он сможет прикоснуться к пленнице.
   – Сколько ты хочешь за неё? – возбужденно выпалил он.
   – Эту гору, – Ахлф указал взглядом на гору из трофея, принадлежащую Гелимеру и его людям. – Всю.
   – Весь трофей, причитающийся мне и моим воинам? – Гелимер с недоверием глянул на Ахлфа.
   – Да, – коротко ответил тот.
   – За девчонку? – повысив голос, вопросил Гелимер.
   Лицо его выражало недоумение.
   Неужели Ахлф говорит с ним на полном серьезе?!
   Гелимер метнул взгляд в сторону палатки, в которой скрывалась пленница. Сжал кулаки и процедил:
   – Она того не стоит.
   Ахлф вызывающе улыбнулся:
   – У тебя был шанс, Гелимер. А теперь – давай-ка я и мои воины заберут свою добычу!

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   Полог качнулся, и через мгновение в палатку прошел Ахлф.
   Роза кожей ощутила его пристальный взгляд.
   Он пожирал её глазами.
   Девушка замерла, ожидая, как дальше поступит воин. Она не знала причины, почему он не тронул её, но надежда в сердце Розы уже теплилась – несмотря на то, что разум твердил об обратном.
   Ахлф подошел к пленнице.
   В полутьме палатки её волосы отливали серебром, и обнаженное тело блестело, словно помазанное маслом.
   Она была соблазнительно хороша.
   Она украшала собой его скромное жилище.
   – Поешь, – Ахлф поставил неподалеку от пленницы поднос с едой.
   Девушка бросила взгляд в сторону угощения.
   Виноград, край лепешки, чаша с водой – все это казалось сейчас Розе роскошным пиршеством, хотя прежде она ела это почти каждый день.
   А ели ли её дед и брат?
   Живы ли они? Или их кровь покрыла песок, а тела стали пищей для воронов?
   Эта мысль не давала ей покоя с той самой минуты, когда Ахлф оставил её одну.
   Роза не пошевелилась. И хотя желудок её обжигал голод, она не стала брать еду, которую принес враг.
   Ахлф опустился на свое ложе. Вытянул перед собой длинные ноги и окинул взглядом пленницу.
   Она сидела на полу, прижавшись спиной к деревянному шесту. Водопад волос девушки частично скрывал её наготу, но не скрывал выразительного, отмеченного печалью, лица.
   – Поешь, – с нажимом, повторил Ахлф.
   Роза демонстративно отвернула от него лицо.
   – Слишком гордая, чтобы есть еду, которую я принес тебе? – криво усмехнулся мужчина.
   Его пленница вызывала в нем два ярких чувства – раздражение и желание, которое он все еще не мог воплотить в жизнь.
   Слишком много крови было потеряно.
   Собственная слабость напрягала Ахлфа.
   Он ненавидел слабость в любом её проявлении.
   Мужчина растянулся на ложе.
   Рана снова заныла, но уже не так сильно. Долгий день подходил к своему завершению. Приятная усталость окутывала крепкое тело воина. Он сомкнул веки и начал ожидать приближение сна.
   Но сон не торопился накрыть его своим теплом.
   В сознании Ахлфа мелькали картинки сегодняшнего дня. Чужие лица, глаза, полные страха, и кровь… Реки крови.
   Он видел их каждую ночь.
   Роза старалась сидеть тихо, но совсем скоро это стало непростой задачей. Прохладный ветер к полуночи стал столь ощутимым, что зубы девушки – от наготы её и голода, начали отбивать дробь.
   Чтобы хоть как-то согреться, Роза встала и принялась «прогуливаться» вокруг шеста. Увы, это не спасало от холода. Он нагло кусал за обнаженные пальцы и икры, пробирался все выше.
   Стремительной тенью что-то мягкое упало к стопам Розы.
   – Укройся и не шуми, – властно приказал Ахлф.
   Девушка завернулась в покрывало. Широкое и длинное, оно скрыло её нагое тело и согрело его. Прижавшись к мягкой ткани холодной щекой, Роза тихо вздохнула и так же тихо заплакала…

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Её сон был прерван грубым мужским голосом.
   – Подымайся!
   Роза, вздрогнув, распахнула глаза и вытаращила их.
   Сонная пелена, милосердная к её сознанию, спала, и девушка столкнулась с жестокой реальностью.
   Её город разрушен, семья, вероятно, убита, а сама она стала пленницей.
   Роза болезненно сглотнула. Горло, глаза – саднило от долгого ночного плача. Суставы выкручивало от неудобной позы, в которой девушка спала.
   А душа…
   Душа разрывалась от страданий.
   – Мы скоро выступаем в путь, – властный голос звучал так громко, что голова Розы запульсировала от боли.
   Девушка поморщилась и обратила свой взор в сторону Ахлфа.
   Он стоял полуголый. Лишь набедренная повязка скрывала его мужское достоинство. На левом боку красовалась рана, нанесенная ей, Розой.
   Тело воина было крепким и, без сомнения, сильным.
   Он был словно весь целиком высечен из скалы.
   Широкие, с проступающими мышцами, плечи, мускулистые грудь и живот, поросшие темными волосками. И невероятно сильные, с яркими венами, руки.
   Руки, несущие смерть.
   Розе стало не по себе от этого вида. Она опустила взор на поднос с едой, к которой так и не притронулась. Горло обдало желчью.
   – Если не хочешь свалиться в пути, лучше поешь, – произнес Ахлф.
   Роза лишь тяжело вздохнула.
   У неё не было ни желания, ни сил есть.
   Руки её ослабли и болели, и каждое шевеление ими лишь усиливали эти неприятные ощущения.
   Ахлф сощурил глаза.
   Прошелся внимательным взглядом по бледному лицу пленницы, по капелькам пота, проступившем на её лбу, по телу, застывшему в неудобной позе…
   Что, если она больна? Чем-то заразным.
   Тогда от неё нужно будет как можно скорее избавиться, ибо вся армия может заразиться и погибнуть.
   Холодная мысль завладела разумом Ахлфа.
   Немедля, он в три шага оказался рядом с пленницей.
   Ахлф навис над ней мощной скалой.
   Роза запрокинула голову и подняла на него потухший взгляд. Синие тени пролегли под её поблекшими глазами, потрескавшиеся губы сочились кровью.
   – А не принесла ли ты с собой хворь? – зло выдохнул Ахлф и рывком сорвал с Розы её покрывало.
   Девушка вся сжалась и задрожала.
   – Встань! – прорычал Ахлф. – Я осмотрю тебя.
   Она не подчинилась, и тогда ему самому пришлось заставить пленницу встать. Схватив Розу за плечи, Ахлф поставил её на ноги.
   Порывисто убрав за спину водопад серебристых волос, он окинул нагое тело пристальным взглядом.
   Ахлф искал отметины страшной болезни. Черные волдыри или многочисленные кровоподтеки.
   Но ничего, кроме двух синяков – один на бедре, другой на предплечье – мужчина не обнаружил.
   Ахлф испытал облегчение. Нет, не участь пленницы волновала его сейчас, а его людей.
   – Если ты не будешь есть сама, я заставлю тебя, – угрожающе произнес воин.
   Роза покачнулась, но снова промолчала.
   – Да что с тобой! – Ахлф зло выдохнул и встряхнул девушку за плечи. – То ты сопротивляешься и бьешь меня ножом, то теперь – словно соломенная кукла. Что с тобой?! Ты так быстро сдалась и выбрала самый легкий путь – умереть с голоду?
   Роза нахмурилась и окинула недовольное мужское лицо взглядом, полным непонимания.
   Что это?
   Забота со стороны врага? Беспокойство о ней?
   Или же он просто дразнит её?
   – Если ты не будешь есть сама, я запихну тебе это в глотку! Ешь! Одежду получишь после того, как поешь!
   Мысленно проклиная его, Роза начала есть.
   Виноградный сок обжигал потрескавшиеся губы, скулы сводило от его кисло-сладкого вкуса, к довершению всему, из ранки потекла кровь.
   Но совсем скоро аппетит проснулся, и девушка съела и виноград, и лепешку.
   Силы горячей волной прилили к её рукам и ногам, дурнота отступила.
   – Одень это, – Ахлф швырнул в сторону пленницы длинный балахон грязно-серого цвета.
   Откуда у него это?
   С кого сняли этот наряд?
   Сейчас Роза не посмела спрашивать об этом.
   – Я не могу надеть платье, пока моя рука привязана, – прижимая к груди одежду, обратилась она к воину.
   Тот, до этого времени изучавший карту, вскинул голову и устремил на девушку сверкающий взгляд.
   Она покраснела.
   На ней ведь по-прежнему ничего не было. Кожа её запылала от того, как посмотрел на неё Ахлф.
   Самодовольная улыбка поползла по его лицу.
   «Он, верно, наслаждается тем, как я мучаюсь!» – пронеслось в голове Розы.
   Она порывисто отвернулась. Волосы её взметнулись серебристой волной, и на миг обнажили белоснежные бедра и спину.
   – А может, мне оставить тебя вот так – обнаженной? – озвучил вслух свои мысли Ахлф. – Ведь вид твоего голого тела определенно поднимает мне настроение.
   Роза замерла. Сжав зубы, она молчала.
   Ах, как многое она хотела сказать! Но сейчас предпочла не ответить.
   Послышались шаги.
   – Что скажешь, Роза? – оказавшись позади пленницы, вопросил Ахлф.
   Он не дотронулся до девушки, но её кожа явственно ощущала жар и могучую силу, исходящую от его тела.
   Роза чувствовала себя такой маленькой, такой беспомощной рядом с мужчиной.
   Его присутствие раздавливало её.
   «Наверное, он способен одной рукой переломать мои ребра», – ужалила разум пленницы неприятная мысль.
   Сверля взглядом Розу, Ахлф схватил её за руки и развернул лицом к себе.
   Горячие пальцы тотчас оставили отметины на чувствительной коже. Воин вытащил кинжал и перерезал им веревку, тем самым освобождая девушку от неё.
   – Одевайся, – приказал Ахлф, опуская взор на обнажившуюся грудь пленницы.
   Белоснежная, округлая, она так и просила, чтобы он сжал её.
   Роза вспыхнула и вновь отвернулась.
   Тяжело дыша, девушка надела платье. Серой волной упало оно на пол и растелилось по нему.
   Наряд оказался слишком длинным.
   Ахлф раздраженно вздохнул. Удивляя девушку, он присел на корточки и отрезал лишнюю ткань своим ножом, а потом всучил кусок материи в руки Розы.
   – Накинешь на голову, когда солнце начнет жарить, – приказал Ахлф.
   Нервно комкая пальцами мягкую ткань, девушка произнесла:
   – Враг заботится о пленнице? С чего бы это?
   – Ты слишком дорого мне обошлась, Роза, чтобы я позволил тебе вот так просто сдохнуть, – Ахлф оскалился в зловещей улыбке, – нет, пленница, на тебя у меня есть планы.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Солнечный свет, обжигая, ударил в глаза Розы и на миг ослепил её.
   Яркие вспышки пронеслись перед взором девушки.
   Она покачнулась и замедлила шаг. Песок под подошвой сандалий заскрипел, и ветер почти приветливо облизал её обнаженные щиколотки.
   Девушка остановилась.
   Веревка, обмотанная вокруг шеи Розы, натянулась и властный голос напомнил пленнице, что медлить нельзя:
   – Пошевеливайся!
   Стыд и злость, вызванные ощущением собственного бессилия, обожгли грудь Розы.
   Она захлопала ресницами и подчинилась приказу Ахлфа. Как и подчинилась тому, что он мгновениями ранее накинул на её горло веревку.
   «Тебе доверять нельзя», – сообщил тогда воин, безжалостно завязывая узел.
   И вот теперь ей, словно животному, предстояло показаться на виду у всех.
   Её мало волновало мнение врага.
   Но вот то, как на неё посмотрят её сестры по несчастью, беспокоило Розу.
   Она пообещала себе держаться достойно. Изо всех сил не показывать виду, как страшно ей, как унизительно идти, словно скоту, рядом со своим господином.
   Но стоило только Розе встретиться взглядом с группой женщин (она не знала, куда подевались остальные), как предательские слезы обожгли её глаза.
   Сестры по несчастью смотрели на Розу со смешанными чувствами на лицах.
   Страх, жалость и обреченность – все отразилось в их глазах.
   Они были и без того напуганы, но вид Розы – той самой девушки, посмевшей нанести удар ножом, теперь идущей на поводе у господина, обрушил последние надежды в их сердцах.
   «Даже самую сильную из нас можно сломить».
   Вот что увидела Роза во взорах женщин.
   Полная смятение, девушка опустила свой взгляд.
   Ахлф легонько потянул за веревку, и Роза ускорила шаг. Идти ей было сложно. Икры сводило, бедра и спина ныли после неудобной ночи.
   Куда он её вел?
   Девушка вспомнила, что враг говорил о том, что они отправляются в путь…
   Но каким образом? Неужели они поплывут на корабле?
   Одна мысль об этом заставляла душу Розы дрожать.
   Да, она жила в портовом городе, но ни разу в своей жизни не плавала, даже на лодке. На то имелись причины – мать девушки, как поведал ей дед, попала в кораблекрушение и погибла.
   – Ахлф! – мужской голос окликнул воина, он чуть сбавил скорость, но не настолько, чтобы Роза успела перевести дыхание.
   Голос показался девушке знакомым. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, кому он принадлежит. Впрочем, в этом не было нужды.
   Совсем скоро их догнал Гелимер.
   Он окинул Ахлфа и его пленницу многозначительным взглядом. Серые глаза Гелимера вспыхнули и отразили удивление, когда он посмотрел на покорно опущенную голову Розы.
   – Ты так быстро усмирил её? – широко улыбаясь, задал он вопрос.
   – Все может быть, – Ахлф улыбнулся в ответ и провел загорелыми пальцами по серебристым волосам пленницы, а после – почти нежно коснулся её левой щеки.
   Роза перестала дышать.
   Нет, она не испытывала и намека на удовольствие от руки врага.
   Но девушка была поражена, что он умеет делать и так.
   – Кнут и ласка, и она будет покорна, – усмехнулся Ахлф, стискивая подбородок Розы и заставляя её посмотреть на себя.
   Сжав зубы, девушка устремила на врага своё внимание.
   Как же ненавидела она его сейчас!
   Ахлф усмехнулся.
   Ему понравилось, как вспыхнули фиалковые глаза пленницы, как во взгляде её загорелся протест.
   Это раздражало и одновременно пробуждало интерес у Ахлфа.
   И не только у него.
   Гелимер тоже с затаенным любопытством и желанием глядел на непокорную красавицу.
   – Ты отправляешь её, как и других пленниц, на наши родные берега? – поинтересовался он.
   – Почему тебя это так волнует? У тебя был шанс выкупить девушку, но ты не сделал этого. Она – моя, и что я сделаю с ней, куда отправлю, сохраню ли ей жизнь или лишу её – решать мне.
   Устремив взор поверх макушки Гелимера, Ахлф сощурил глаза.
   Чуть приподнял уголки губ в усмешке и снял с шеи пленницы верёвку.
   Девушка непонимающе посмотрела на Ахлфа.
   Неужели он передумал мучить её?
   Неужели?
   В фиалковых глазах мелькнул вопрос.
   Ахлф криво улыбнулся ей в ответ.
   Вздохнул…
   А затем, вдруг, подхватил Розу и перекинул её через свое левое плечо, так, что ягодицы девушки оказались наверху, а голова – внизу.
   Роза протестующее вскрикнула, и в этот самый миг горячая мужская ладонь по-хозяйски шлепнула её по бедру.
   – Не брыкайся, овечка. Скоро я тебя съем, – многозначительно произнес Ахлф.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Крышка люка с грохотом закрылась прямо над головой Розы.
   От этого звука затрещал воздух, и пылинки проникли в нос пленницы. Она чихнула и, испытывая напряжение, прислушалась к быстрым шагам, что раздавались над головой.
   Казалось, еще чуть-чуть, и эти мужчины проломят пол.
   Испуганная, девушка прижалась к стене и обхватила себя за колени.
   Её трясло.
   Весь путь – от берега до корабля – судна, очень напоминавшее римское – такое же вытянутое и узкое, пленницу не покидала мысль, что еще немного, и она захлебнется в морских водах.
   Эта мысль, в такт шагу Ахлфа, пульсировала и разрывала голову Розы.
   Она ничего не могла сделать со своим страхом, посаженным в её душе еще тогда, когда она была маленьким ребенком.
   Уж очень красноречиво дед описал кончину матери, словно он сам был там, отчего Роза думала, что это непременно произойдет и с ней.
   К счастью или не счастью, этого не случилось.
   Ахлф, словно Ясон, принес её – свое «золотое руно» на корабль. Самоуверенно вышагивал он меж своих воинов, показывая всем, что на его плече – его добыча.
   А затем – словно тюк, закинул пленницу в трюм. Усмехнулся её испуганному вздоху и, ничего не говоря, оставил Розу в одиночестве.
   Она была рада побыть одной, но переживания принялись беспощадно кусать её разум.
   Куда они плывут?
   Как долго будет этот путь? Закончится ли он уже завтра или растянется на недели?
   Что будет дальше?
   Завалившись на бок, Роза обвила свои плечи.
   Корабль встряхнуло. Страх ухватился за сердце девушки и начал безжалостно сжимать его. Роза застыла. Даже дыхание её, и то замерло.
   А потом…
   Корабль качнуло, и девушка почувствовала, как волны подхватили его и понесли по морским просторам.
   Странное, незнакомое ощущение коснулось груди Розы.
   Оно боролось со страхом, но пока было еще слишком слабым, чтобы в полной мере почувствовать его.
   Пленница вновь начала дышать. Запах рыбы, соли и железа щекотал горло и обжигал легкие. Здесь все было такое… Чужое, дикое.
   То ли дело аромат роз и виноградного масла.
   Всё это осталось в прошлом.
   Роза обреченно закрыла глаза.
   Она понимала, что это – лишь начало её пути.
   И неизвестность невероятно пугала.
   Время потянулось мучительно долго. Роза лежала. Не спала и не бодрствовала. Разум её балансировал меж сном и реальностью. В памяти яркими вспышками всплывали события прошедших дней.
   Ужасающая сцена в храме, чужие руки, испуганные лица. Она, полная страха и отчаяния, и враг, которого девушка ранила.
   Что было бы с ней, не вонзи Роза в него свой кинжал?
   Обратил бы тогда он на неё свое внимание? Взял бы к себе или же равнодушно прошел мимо и она бы досталась другому?
   Тому, кто приходил и говорил с ней.
   С этими мыслями Роза, наконец, погрузилась в сон.
   Когда она пробудилась, то все пространство утопало в черноте.
   Что, если про неё все забыли? Что, если пока она спала, её перенесли в другое место и оставили умирать?
   От этих размышлений стало не по себе.
   Не позволяя панике разрастись, Роза тихо запела песенку, которую знала с детства. Слова её были незатейливы, а мелодия полна нежности и надежды.
   Будучи ребенком, она всегда напевала её, когда становилось страшно, и вот сейчас, вдруг, вспомнила про неё.
   – О чем твоя песня?
   Мужской голос, раздавшийся из глубины темноты, заставил Розу вздрогнуть от неожиданности. Слова застыли на губах.
   Песня прервалась.
   – Смысл вряд ли понравится тебе, – уклончиво ответила девушка.
   Она изо всех сил напрягла свое зрение и, наконец, заметила мелькнувшие в темноте белки глаз.
   Её враг лежал в шести-семи шагах от неё.
   – А ты не решай за меня. Про что ты пела? – почти грозно поинтересовался Ахлф.
   – О надежде. О том, что все будет хорошо, и что даже после самой темной ночи приходит свет.
   Роза замолчала и с напряжением посмотрела в ту сторону, где лежал Ахлф.
   – Мне нравится эта песня. Твой голос сладок, Роза.
   Послышалось шуршание, и через миг Ахлф оказался рядом с пленницей. Широкая, мозолистая ладонь заскользила по спине девушки, а затем – переместилась на её грудь.
   Под своей рукой воин ощутил учащенные удары.
   – Твое сердце так беспокойно бьется, – прошептал Ахлф.
   Роза не видела его лица, но чувствовала – он произнес это с усмешкой.
   Горячее дыхание обожгло ей лицо.
   Следом послышалось проникновенное:
   – Ты боишься меня, Роза?
   Её затрясло от его вопроса.
   Ненависть и слабость, сплетаясь воедино, пронеслись по душе девушки.
   – Нет, – она сглотнула, – и да.
   – Твоя честность мне тоже нравится.
   Ахлф переместил руку на лицо пленницы.
   Грубыми пальцами погладил он щеку девушки. Она запылала от его прикосновения.
   Роза вся затаилась, ожидая, что скажет мужчина.
   – Я хочу, чтобы ты пела для меня, Роза. Ты будешь моей Сиреной, дивным цветком, радующим мои слух и зрение.
   Ахлф придавил пленницу собой и приник губами к её губам.
   Его поцелуй соответствовал своему хозяину.
   Наглый, властный, с привкусом соли, поцелуй вверг Розу в смятение.
   Она, широко распахнув глаза, глядела в темноту и видела белки глаз своего врага.
   Врага, который сейчас целовал её.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   – Не нужно, – Роза мотнула головой, когда мужская рука собственнически легла на её бедро и требовательно сжала его.
   – Почему же – «нет»? – целуя пленницу в шею, прошептал Ахлф.
   Он чуть пошевелился, расслабился и пригвоздил собой девушку к деревянному полу.
   Пораженная весом мужчины, Роза с трудом вздохнула. Грудь едва поднялась.
   – Я… – размышляя, что ответить, начала девушка, – просто не нужно.
   – Ты просишь меня об этом? – Ахлф, смилостившись над пленницей, приподнялся на локтях.
   Теперь он нависал над ней.
   Хищник, готовый в любой момент броситься на свою добычу.
   – Я прошу.
   – Но почему я должен послушать тебя, Роза? Я – твой господин, ты – моя пленница. Ты принадлежишь мне. И мое право – взять тебя столько раз сколько я захочу, и когда захочу.
   В воздухе повисла тишина.
   Роза лихорадочно размышляла над словами Ахлфа, а тот, меж тем, продолжил осваивать свое новое владение.
   Ладони его медленно поползли вверх.
   Ахлф довольно заулыбался, ощутив под своими руками приятные изгибы и желанные округлости.
   – Все завоеватели поступают так, – прошептал он в рот девушки, а после – скользнул языком по её пухлой губе.
   Она, не желая впускать язык в свой рот, тотчас сомкнула губы.
   – Мне нравится, когда ты сопротивляешься, но сейчас тебе стоит уступить мне. Тогда не будет так больно, – почти пообещал Ахлф, задирая платье пленницы.
   Настойчивые пальцы обожгли обнаженное бедро Розы.
   На миг, чувство паники оглушило и обездвижело её.
   Лишь когда Ахлф прижался губами к обнажившемуся девичьему плечу, лишь тогда Роза сумела ответить мужчине.
   – Ты прав! – с жаром выдохнула она.
   Ахлф, удивляясь такому ответу, замер.
   – Ты прав, – повторила девушка, – ты можешь сделать все, что угодно со мной, и тогда ничем не будешь отличаться от римлян. Веками они глумились над людьми. Убивали мужчин, насиловали женщин. Я слышала, как ты говорил о своей ненависти к римлянам, когда мы поднялись на корабль. Чем ты тогда отличаешься от них?
   К лицу Ахлфа прилила кровь.
   Слова пленницы сумели задеть его за живое.
   – Проклятье! – прорычал он в губы Розы.
   Прорычал так, что внутренности девушки затряслись.
   Но ни слова, ни даже испуганно вздоха не вырвалось из её груди.
   Ахлф скатился на правый бок.
   Сжал челюсти. Внутри него бурлили злость и вожделение.
   – Как думаешь, для чего создана женщина, Роза? – Ахлф схватил её за лицо.
   Горячие пальцы обожгли нежную кожу.
   – Женщина создана для того, чтобы мужчина наслаждался ей, – добавил он.
   – Мужчина? – голос Розы задрожал от ярости. – Кто, по-твоему, мужчина? Тот, кто берет женщину силой? Или тот, кому женщина сама рада подчиниться?
   – Ты настоящая сирена, – восхищенным голосом произнес Ахлф, – прежде, чем идти к тебе, мне стоило залепить уши воском. Спи.
   Он отодвинулся от неё и закрыл глаза.
   Еще долго Роза всматривалась в черноту, ожидая нападения Ахлфа…

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   Ахлф поднялся на палубу.
   Яркое утреннее солнце огненным шаром возвышалось над синим горизонтом. Его лучи плескались на сверкающих волнах, и казалось, что море светится изнутри.
   Ветер раздувал черные паруса, и корабль стремительно устремлялся к своей цели.
   Ветер влажным дыханием пробежался по загорелому лицу Ахлфа. Солоноватый аромат пробрался в нос воина.
   Он глубоко вздохнул и довольно заулыбался.
   Рана Ахлфа заживала, сон хорошо подействовал на его самочувствие, и пусть он еще не овладел прелестной пленницей, знание о том, что в его трюме прячется столь аппетитное создание, определенно, поднимало настроение мужчины.
   – Мой господин, – к своему предводителю подбежал Волдхар. Его черные, местами выгоревшие на солнце волосы, ерошил ветер. Смуглое лицо воина выражало затаенный интерес.
   – Чего тебе? Опять кто-то подрался, пока я спал? – устремляя на воина усмехающийся взгляд, вопросил Ахлф.
   – Сегодня еще не было драки, – Волдхар поскреб пальцами небритую щеку. – Но я заметил корабль Гелимера. Они тоже плывут туда. Разве он не должен был вернуться назад?
   – С чего бы? Гелимер не упустит возможности, чтобы тоже отхватить себе кусок славы!
   – Он все еще одержим пленницей, – Волдхар чуть сощурил глаза, – не рискуете ли вы, взяв её с собой? Ведь в бою может всякое произойти.
   – Ты сомневаешься во мне, Волдхар? Сомневаешься в нашей победе? – Ахлф выразительно глянул на воина.
   – В нас – нет, мой господин. Но все мы знаем, как переменчива удача. Вспомните короля Велимера, который считался несокрушимым, и который погиб от меча неопытного воина.
   – Ты прав, Волдхар! – Ахлф сжал крепкое плечо воина. – Любовь удачи переменчива, как любовь женщины. И если случится так, что в этот раз удача отвернется от нас, и я погибну, твой долг будет – убить мою пленницу.
   – Убить? – замешательство пробежалось по лицу Волдхара. – Я не убийца женщин, мой господин.
   – Ей лучше будет умереть, – глаза Ахлфа недобро блеснули, – я не хочу, чтобы она принадлежала кому-то, кроме меня.
   – Хорошо, господин, – ощущая тяжесть в груди, согласился Волдхар.
   Он не был убийцей женщин, но Волдхар дал клятву верности своему господину, Ахлфу, а это значило, что воин должен был выполнить его приказ.
   Ахлф, вдруг, наклонил свое лицо к лицу Волдхара.
   Пронзительно-голубые глаза предводителя вспыхнули.
   – И пусть она не успеет испугаться. Одним ударом, Волдхар, – холодно приказал Ахлф и устремил свой взор вперед, на сверкающие волны.
   Грудь воина распирало от предвкушения грядущей битвы.
   Они одержали немало побед, и Танжер стала одной из самых легких.
   Этот город они выбрали неспроста. Столица римской провинции не находилась под крылом комита Африки. Между ними и центром римской Северной Африки были месяцы пути и труднопроходимые горы Эр-Риф.
   Теперь же их корабли устремились на восток.
   Город Икосиум – следующий город, который должен был пасть к ногам вандалов.

   Роза с трудом сжала ладони в кулак, когда в трюме послышался шум.
   Она знала, кто это.
   Лишь единственный человек мог приходить сюда.
   Ахлф. Кажется, так его звали воины?
   Для Розы это не имело значения. Чудовище, монстр, враг.
   Вот кто он для неё.
   – Подымайся, мы причалили, – властно произнес Ахлф.
   В полутьме мелькнуло его лицо.
   – Куда? – слетело едва различимое с пересохших губ Розы.
   Хоть все эти дни она регулярно ела и пила, сил у неё было недостаточно.
   – Скоро узнаешь. Вставай.
   Она медленно поднялась.
   Перед глазами все поплыло. Роза покачнулась.
   Ноги казались такими слабыми!
   – Идем же, – нетерпеливо выдохнул Ахлф.
   Жесткие пальцы его сомкнулись на нежном девичьем плече.
   Роза сжала зубы и бросила в сторону мужчины рассерженный взгляд. Ахлф усмехнулся и потянул пленницу за собой.
   Наконец, Роза оказалась на палубе корабля.
   Ах, свежий воздух и солнце!
   Как давно не видела она его! Не чувствовала на губах теплые лучи, не ощущала дуновения ветра!
   На какое-то мгновение, Роза позабыла о том, что прежний мир её безжалостно растоптан.
   Запрокинув голову, девушка заулыбалась солнцу и втянула в себя соленый, ласковый воздух.
   Она снова видела солнечный свет и свободно дышала! Какое-то безумное, совсем несвоевременное счастье, обняло её за сердце.
   Ахлф скосил глаз на пленницу.
   Её улыбающееся лицо вызвало у него…
   Прилив раздражения и желания.
   Ни слова не говоря, он подхватил Розу на руки и, как в прошлый раз, перекинул её через плечо.
   – Я могу сама! Пожалуйста! Не нужно! – пытаясь ударить руками по спине Ахлфа, протестующее закричала пленница.
   – Раз ты так просишь!
   Ахлф стянул Розу и уронил в морскую воду.
   Вода с радостью приняла девушку в свои объятия.
   Платье её почти сразу намокло, но это было не самое страшное.
   Ужасней всего, что ноги не держали Розу, и она никак не могла обнаружить дна.
   «Может, здесь глубоко?» – оставаясь наедине со своим страхом, испуганно подумала Роза, и в следующий миг её накрыло душной волной паники.
   «Я умру, я умру, я утону, как моя мама», – запульсировало в голове девушки.
   – Довольно здесь барахтаться! – Ахлф подхватил Розу на руки и понес в сторону возведенного лагеря.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

   Ахлф опустил Розу на расстеленный ковер.
   Мокрая, утомленная, униженная, она в растерянности озиралась по сторонам.
   Враг принес её в просторный шатер. Светлые стены его колыхались от ветра, по периметру были расставлены сундуки. На расстеленном ложе лежали доспехи.
   Не в силах встать, Роза повернулась на правый бок и вытянула перед собой руки.
   Под своими ладонями девушка ощутила шелковистый ворс и теплый ветерок, скользящий по полу.
   Роза чуть пошевелила руками, и запястья противно заныли от веревки, которым они были связаны.
   – Поешь, – Ахлф кинул рядом с девушкой большое, красное яблоко.
   При виде него у пленницы заныл желудок, рот наполнился слюнями, отчего Роза закашлялась. Она потянула руки к яблоку, и пальцы коснулись гладкой, румяной поверхности плода, а после обхватили его.
   Оно было таким тяжелым!
   Руки Розы задрожали, яблоко скользнуло вниз и укатилось от девушки.
   Значительно дальше, где была она.
   К ногам Ахлфа.
   Воин наклонился и поднял яблоко. Понюхал его и задумчиво улыбнулся.
   Роза медленно, превозмогая боль в спине, повернулась к Ахлфу.
   Их взгляды встретились.
   Его – полный насмешки и надменности.
   Её – утомленный и потухший.
   – Поешь, – повторил Ахлф, вкладывая яблоко прямо в ладони Розы.
   Она покрепче сжала яблоко, и вновь её руки заныли.
   – Развяжи меня, – тихо попросила Роза.
   – Что? – Ахлф вызывающе изогнул бровь. – Развязать? Чтобы ты снова всадила в меня нож?
   Воин, не дожидаясь ответа, начал надевать поверх кольчуги тяжелые доспехи. Ахлф и без того был крупным, но с защитой выглядел настоящим великаном.
   Плечи его стали еще шире, а фигура одним своим видом раздавливала и пугала.
   Роза видела, что защита её врага отличается от того, что носили римские воины.
   Доспехи Ахлфа были сделаны из металлических пластин, сшитых вместе. Римские же воины облачались в чешуйчатую защиту.
   – У меня нет ножа, – тихо ответила Роза.
   – То есть, ты не отрицаешь, что будь нож у тебя, ты бы снова попыталась убить меня?
   Ахлф выжидающе глянул на пленницу.
   В мокром платье, подчеркивающем её женственную фигуру, с распущенными волосами, жидким серебром разлившимся по персидскому ковру, Роза сейчас была как никогда прежде похожа на прекрасную сирену.
   Вместо ответа девушка опустила глаза и еле слышно сказала:
   – У меня болят руки.
   – Не очень убедительно, – Ахлф склонился, чтобы взять наручи. Устремив испытывающий взгляд на пленницу, воин начал медленно надевать их. – Может, тебе стоит попросить как-то иначе?
   Фиалковые глаза на миг опалило огнем.
   – Как? – тень усмешки пробежалась по осунувшемуся лицу пленницы, она отложила яблоко в сторону. – Я уже попросила тебя.
   – Какая гордая. Откуда столько гордости в обычной девчонке, семья которой не имела ни богатства, ни влияния? Ты ведь уж точно не дочь – императора!
   Кровь прилила к лицу Розу и разлилась алым румянцем по её щекам.
   – Для гордости необязательно быть богатой и знатных кровей! – бросила девушка. – Это то, что ты никогда не сможешь у меня отнять!
   Она сказала это с вызовом, и Ахлф, как настоящий воин, этот вызов принял.
   Он в два шага оказался рядом с Розой. Обжег её потемневшим взглядом, а после – навалился на неё.
   Тяжелый, в доспехах, полный раздражения и неудовлетворения, Ахлф раздавливал девушку. Она же, стиснув зубы, молчала. Ни вздох, ни оханье – не посмело вырваться наружу.
   – А что теперь ты скажешь мне про свою гордость? – вкрадчивым голосом поинтересовался Ахлф, обхватывая руки девушки и заводя их над её головой.
   Мозолистые пальцы воина сжали пылающую девичью щеку, а правое колено грубо развело бедра Розы.
   Она, широко распахнув глаза, испуганно задрожала.
   От того, как Роза посмотрела на Ахлфа, ему на короткое мгновение стало не по себе. Мужчина нахмурился, пораженный собственным ощущениям. Сильнее сдавил запястья девушки и почувствовал, как, словно крылья, дернулись её руки.
   – Я развяжу тебе руки, если ты пообещаешь мне, что никуда не убежишь, – обдавая жарким дыханием губы Розы, произнес Ахлф.
   Куда же ей бежать?
   В таком одеянии, да посреди лагеря, полного воинов, её сразу же заметят!
   – Я не убегу, – негромко ответила Роза, опуская взор куда-то вниз.
   – Посмотри на меня, – приказал Ахлф.
   Она подчинилась и подняла него настороженный взгляд. Фиалковые глаза сейчас казались огромными блюдцами.
   – Я развяжу твои руки, но если ты посмеешь убежать, я поймаю тебя и заклеймлю.
   От сказанного Ахлфом сердце Розы сдавило от страха.
   Заклеймит? Поставит клеймо, как скоту?
   – Ты услышала меня, Роза? – требовательно вопросил Ахлф.
   – Да, – она сглотнула. – Если я убегу – ты заклеймишь меня.
   – Да, Роза, я заклеймлю тебя, если ты сделаешь это, – сверля взглядом её взволнованное лицо, повторил Ахлф.
   – Я не убегу.
   Ахлф усмехнулся. Вжался что есть мочи в податливое тело пленницы, и в этот раз она, не сдержавшись, застонала.
   – Как сладко ты стонешь, Сирена, – зашептал он ей на ухо. – А я ведь даже еще не овладел тобой.
   Он, может быть, и взял её сейчас, но что-то неведомое останавливало мужчину. К тому же – впереди его ждала осада города, и ему стоило бы поберечь свои силы.
   Ахлф поднялся и одним движением разрезал веревку.
   Роза поднесла ладони к лицу. Запястья её были красными, может, даже немного припухшими, но все оказалось не так плохо, как предполагала пленница.
   Девушка легонько помахала руками. Теплый воздух заскользил по ним. Как же хорошо! Вот так, свободно, двигать своими руками! Без этой безобразной веревки на запястьях…
   – Когда я вернусь, я позволю тебе искупаться, – стремительным шагом направляясь в сторону выхода, бросил Ахлф.
   Роза не ответила.
   Лишь послала воину задумчивый взгляд.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   Роза, разминая ноги, ходила из стороны в сторону по шатру.
   Пушистый ворс ковра приятно щекотал её обнаженные стопы, ласковый ветер нежно скользил по ногам.
   И хотя Роза была уже не связана, и её враг давно ушел, сердце пленницы не обрело покоя.
   Она чувствовала, кожей чувствовала, что воздух наполнился напряжением и грядущим ужасом. Обманчиво ласковый ветерок не способен был ввести Розу в заблуждение.
   Даже дышать было тяжело.
   Воздух пах войной, кровью и смертью. Изредка ветер приносил отдаленные звуки криков и стонов, отчего по коже пленницы бежали ледяные мурашки.
   Пребывание здесь, в относительной безопасности, невероятно тяготило Розу.
   Сейчас, когда в голове все реалистичнее рисовались картины того, что происходит там, у стен города, пленница ненавидела себя за то, что она осталась живой.
   «Я все еще живу, а в эти мгновения сотни умирают от меча Ахлфа и его людей».
   Больно. Очень больно было, не иметь возможности остановить этот ужас.
   Собственное бессилие разъедало Розу изнутри.
   Она, в который раз за этот день, окинула шатер внимательным взглядом.
   Не было места, которого бы девушка не осмотрела в поисках чего-то такого, что могло послужить ей оружием.
   Да, Роза все еще не избавилась от желания убить Ахлфа.
   Ведь именно он нёс весь этот ужас.
   «Только ли он?» – так не вовремя вопросило сердце, и пленница вспомнила леденящие душу рассказы о том, что творили римляне – с теми, кто не покорился им. Гибель Карфагена – одно из ярчайших доказательств. Шесть дней солдаты насиловали, резали всех, кто жил в том городе. Они не пощадили никого. После город сравняли с землей и засыпали солью, чтобы ничто не смогло вырасти там и не напоминало об его существовании.
   Но такое забыть было невозможно. И даже спустя века римские легионы вычищали территории и порабощали прежде свободный народ. Теперь же все поменялось местами…
   «Господи! – мысленно взмолилась Роза. – Как же мне выжить в этом мире? Что делать? Как быть? Я запуталась и, кажется, потеряла надежду».
   С этими словами пленница обессилено упала на пол. Глухие рыдания вырвались из её груди, и горькие слезы полились по лицу Розы. Мир для неё стал пучиной из отчаяния и тьмы.
   …Что-то заставило Розу пробудиться.
   Она, поднявшись на локте, устремила напряженный взгляд в сторону выхода из шатра.
   Там послышались шаги и приглушенный разговор. Светлый полог качнулся, и через миг в шатре показалась незнакомка.
   Наверное, это была самая красивая женщина, которую когда-либо видела Роза.
   Белое лицо с идеально ровной кожей, сияющие, словно озера, серо-голубые глаза, пронзительный взгляд которых устремился на пленницу…
   Голову с длинными, темными волосами украшал золотой обруч. На незваной гостье было широкое одеяние из темной, расшитой золотыми нитями, парчи.
   Незнакомка имела благородный вид и держалась с царственной уверенностью.
   Она, грациозно ступая, подошла к Розе и встала напротив неё. Только теперь пленница поняла, что она все еще полулежит на полу, почти у ног этой красивой незнакомки.
   Пленница поднялась, и теперь лица двух женщин оказались напротив друг друга.
   Незнакомка с полуулыбкой на ярких устах вглядывалась в лицо Розы. Взор гостьи выражал спокойствие, и тогда пленнице, вдруг, тоже стало спокойно.
   – Кто ты? – тихо спросила Роза.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

   Глаза незнакомки вспыхнули и тотчас погасли.
   Словно комета отразилась в её серо-голубых очах.
   Яркая вспышка исчезла. Осталось лишь тусклое мерцание.
   Когда незваная гостья заговорила, голос её источал спокойствие:
   – Не все ли равно?
   Пленница, пытаясь понять, что все это значит, нахмурилась. Кто же перед ней? Друг или враг?
   Женщина изогнула губы винного цвета в мягкой улыбке, и Роза в который раз за это время отметила про себя, какая необычайная красота у незнакомки.
   Волосы цвета вороного крыла. Выразительные глаза и благородное, запоминающееся царское лицо.
   Настоящая дивная птица.
   Рядом с ней девушка ощущала себя маленькой, потрепанной жизнью, птичкой.
   Незнакомка осторожно коснулась плеча Розы. Ладонь её была мягкой и теплой.
   Девушка вздрогнула и непонимающе посмотрела на красавицу.
   Та продолжила:
   – Гораздо важнее сейчас – кто ты. Расскажи о себе, и быть может, я сумею помочь тебе. Так, откуда ты?
   – Из Танжера.
   – Как же ты оказалась здесь? – незнакомка чуть свела на переносице свои черные, словно зимнее небо, брови. – Предполагаю, что тебя насильно привезли сюда?
   – Меня пленили, как и других женщин города, – взгляд Розы стал отсутствующим. В эти мгновения она снова была там, в Танжере. Тело её отозвалось противной слабостью.
   – Пленили всех жителей?
   – Защитников убили, – пленница сглотнула, – несколько женщин, опасаясь за свою судьбу, убили себя ножами. Эта картина снится мне ночами. Мраморный пол, залитый их кровью. Они умерли, а я все еще жива. Теперь я сожалею о том, что еще не умерла.
   – Твои слова полны отчаяния, – незнакомка заглянула в лицо Розы, и девушка заметила, что серо-голубые глаза гостьи поблескивают.
   Что это?
   Неужели слезы?
   Сердце Розы сжалось от надежды…
   Неужели, среди всего этого ужаса, нашлась одна-единственная, сочувствующая ей душа?
   Фиалковые глаза Розы заблестели, как лепестки цветов после дождя.
   – Я в отчаянии, это так, – пленница печально улыбнулась.
   – Подобные чувства испытывала бы каждая, окажись она в таком положении. И я тоже, – женщина погладила плечо Розы. Движения её были осторожными.
   Гостья вздохнула и уже шепотом спросила:
   – Кто-то бил тебя?
   – Нет, – Роза мотнула головой.
   – А этот воин, что взял тебя себе… Он уже овладел тобой?
   Щеки пленницы опалило стыдливым румянцем.
   – Еще нет, но я чувствую – это скоро случится, – голос её дрогнул, – и я не знаю, как защититься от него.
   – Бедное дитя, такое испытание выпало на твою долю… – незнакомка снова тяжело вздохнула. – Что я могу сделать для тебя? Ты голодна? Хочешь, я принесу тебе еды и ты досыта поешь?
   – Спасибо, я ничего не хочу, – Роза опустила взор на ладонь женщины и только теперь заметила, что её пальцы – безымянный и указательный – украшены перстнями. Один из них был с темно-розовым камнем.
   – Совсем – ничего? – вкрадчиво поинтересовалась гостья.
   – Разве только убежать и больше никогда не видеть этого воина и его людей, – горькая усмешка пробежалась по осунувшемуся лицу Розы, – но это невозможно.
   – Мне больно слышать твое отчаяние, – незнакомка обернулась в сторону выхода. Замерла, словно прислушиваясь, а после – вновь посмотрела на пленницу и прошептала:
   – Я готова рискнуть и помочь тебе.
   – Как? – Розу затрясло от подкрадывающейся к ней надежды.
   Она, подобно волнам, все нарастала и нарастала.
   Сердце пленницы учащенно забилось.
   Что, если совсем скоро этот ужас закончится?
   Лишь на короткий миг Роза вспомнила предостережение Ахлфа. Вспомнила – и забыла. Сейчас его слова не имели веса перед столь желанной свободой.
   – Я помогу тебе убежать, сегодня же, – женщина улыбнулась. Лицо её чуть порозовело, а губы стали еще ярче.
   – Это невозможно, – Роза разочарованно вздохнула, – лагерь охраняется.
   – Охраняется, это так. Но мужчин не так много. Большинство из них сейчас – у стен города. Я соглашусь с тобой – выйди ты сейчас из шатра – тебя непременно бы схватили. В таком обличье. Однако…
   Незнакомка быстро сняла своё парчовое одеяние и осталась в роскошном платье. Золотой шелк струился по её стройному телу, широкий пояс обвивал талию, а шею украшало рубиновое ожерелье.
   «Точно – дивная птица», – пронеслось в голове Розы.
   – Однако, если из шатра выйду я, никто не посмеет остановить меня, – с этими словами женщина накинула на плечи Розы своё одеяние.
   Парча, пропитанная ароматом цветов, окутала своим теплом и скрыла тело пленницы.
   Роза потрясенно посмотрела на незнакомку.
   – Почему ты помогаешь мне? – не веря своему счастью, прошептала она.
   – Скажем так. Одна женщина не могла остаться равнодушной к страданиям другой.
   Гостья накинула капюшон на голову пленницы. Задумчивым взглядом прошлась по ней – от головы до пят, и довольно улыбнулась.
   – Какая удача, что разница в нашем росте незначительна, – она наклонилась к Розе. Черные зрачки в серо-голубых глазах расширились.
   – А теперь слушай внимательно, – продолжила незнакомка, – как только выйдешь, придерживайся левой стороны. Иди к алому шатру. Иди уверенно. Там, за алым шатром, расположено еще пять шатров, пройди мимо них. Ты увидишь кусты шиповника. За ними скрыта тропа. Это старая тропа, ей уже никто не ходит. Она ведет к караванному пути, но чтобы дойти до него, тебе придется идти до самого утра. Готова ли ты?
   – Ради того, чтобы снова стать свободной – да, – Розу затрясло от возбуждения, вызванного пониманием того, как близка она к желанной цели.
   – Что же, – незнакомка улыбнулась, – тогда – не медли.
   Роза кивнула головой. Глядя прямо в серо-голубые глаза женщины, тихо произнесла:
   – Спасибо тебе. Наверное, мы больше никогда не увидимся, но знай – я буду благодарна тебе всегда.
   Более ничего не добавляя, Роза зашептала молитву и поспешила к выходу.
   Сердце её гулко билось, когда она вышла наружу. Взгляд пленницы устремился наверх.
   Летний вечер окутал мир мягкой полутьмой, на серо-синем небе появлялись первые звезды. Ночь обещала быть теплой.
   Роза устремила взор вперед.
   От увиденного у девушки перехватило дыхание. Повсюду были расставлены шатры, вдали виднелись костры, и кругом были воины.
   «Что, если кто-то решится остановить меня?» – пронеслось в голове пленницы.
   Розе стало страшно.
   Усилием воли заставила она себя идти. Сначала, ей было трудно двигаться, но с каждым новым шагом скованность спадала с её ног, и совсем скоро девушка уверенно направлялась в сторону алого шатра…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

   Быстро передвигаясь по пустынной тропе, Роза без устали шептала слова благодарности Создателю.
   Она смогла! Ей удалось убежать от врага!
   И ни одна душа не кинулась за ней вдогонку.
   Опьяненная свободой и счастьем, Роза без страха шла вперед.
   На мир опустилась бархатная ночь. Теплая, как дыхание любимого, ласковая, как прикосновение родной руки. Небо, усыпанное яркими звездами, словно помогая путнице, освещало её путь.
   Она шла, не чувствуя усталости. Однако это было обманчивое ощущение.
   Совсем скоро, когда тропа стала труднопроходимой – повсюду попадались поваленные деревья, камни и неровности, Роза поняла, что очень устала.
   Икры её ныли от напряжения, руки ощущались слабыми и непослушными. В довершение ко всему Розу стала одолевать жажда.
   Превозмогая усталость, девушка продолжала свой путь. Тропа, извиваясь, как змея, то опускалась и словно уходила под землю, то взвивалась вверх, будто растворяясь небе.
   Так казалось измученному разуму Розы.
   Дважды девушка упала. Первый, когда поднималась наверх. Второй, когда, вслед за тропой, спускалась. Камушки под её стопами поползли, и Роза рухнула вперед, прямо на колени.
   Стон, полный боли, вырвался из её груди. Девушка с трудом села. Колени горели так, будто их полили кипятком, и голова противно кружилась.
   Осторожно, Роза приподняла одеяние и увидела разбитые до крови колени.
   Это стало последней каплей. Девушка горько заплакала.
   Она чувствовала себя такой несчастной, такой маленькой! Кругом был большой, опасный, темный мир!
   И она – одна, без защитника, без сил! Разбила коленки…
   Склонившись над ними, Роза плакала до тех пор, пока не осталось больше ни одной слезинки.
   А потом, вдруг, ей стало страшно.
   Что, если на запах крови прибежит дикий зверь? Что, если она станет его добычей?
   От подобных мыслей сердце забарабанило внутри столь громко, что Розе казалось, еще немного – и оно проломит ей грудную клетку.
   Девушка, сжав челюсти от боли, медленно поднялась. Прислушалась. Тишина. Лишь шорох листьев нежной песней доносился до её напряженного слуха.
   Роза решительно пошла вперед.
   Не для того она сбегала от врага, чтобы стать добычей! Она будет идти, даже если нет сил.

   Солнце, целуя серое небо, щедро окрашивало его причудливыми красками.
   Красный, розовый и фиолетовые оттенки. Триумфальные цвета очередной победы войска вандалов над проклятыми римлянами.
   Икосиум пал под натиском врага.
   Ахлф нахмурился, когда заметил, что кусочек неба, тот, что был фиолетовым, напомнил ему цвет глаз его пленницы.
   Розы.
   Сирены с телом соблазнительницы и фиалковыми глазами, умевшими смотреть на него по-особенному.
   При мыслях о ней внутри воина вновь начала бурлить кровь и ныть чресла.
   Он страстно желал её тело, познать вкус своей пленницы.
   Ахлф жаждал доказать ей и себе, что именно он одержал над ней верх.
   На то имелись веские причины – ведь Сирена дважды задела его за живое.
   Первый – когда нанесла ему, отменному воину, удар кинжалом.
   Второй – когда он, ненасытный и опытный в любовных делах мужчина, не испытал подъема своих знаменитых сил.
   Ахлф не мог понять, что больнее всего ударило по его самолюбию. Кинжал в его плоти, или то, что другая его плоть не смогла проникнуть внутрь пленницы…
   Он не знал ответа на этот вопрос, как и того, по какой именно причине его так тянуло к Розе.
   Завидев алый шатер, Ахлф ощутил, как настроение его переменилось.
   Он не ожидал, что она приплывет так скоро.
   – Мой господин! С победой! – приветствуя Ахлфа, ему навстречу выбежал Волдхар.
   – Всех нас с победой, – Ахлф окинул воина нахмуренным взглядом. Спрыгнул с коня и отдал поводья Волдхару.
   – Позаботься о нём и проверь правую заднюю ногу, – приказал он и стремительным шагом направился в свой шатер.
   Возможно, это было неправильно, и сперва ему стоило было поздороваться с женой, но Ахлф испытывал почти зверское желание просто увидеть свою пленницу.
   Решительным шагом ворвался он в свой шатер, но обнаружил там не Розу, а Валду, свою жену, мирно спящей на его ложе.
   Ахлф остановился возле неё.
   Взгляд его заскользил по густым, иссиня-черным волосам, разметавшимся по покрывалу, по белоснежному лицу, сейчас выражавшему умиротворение и губам, застывшим в полуулыбке.
   Когда он видел Валду последний раз? Когда целовал её и касался?
   Год назад?
   Он не считал дни.
   Темные ресницы женщины затрепетали, и она распахнула глаза. Серо-голубые, подернутые поволокой сна, они настороженно смотрели на Ахлфа.
   Валда заморгала, и взор её изменился. Он стал почти мягким.
   – Не думал, что ты приплывешь так скоро, – вместо приветствия произнес Ахлф.
   – Так ты здороваешься со мной, муж? – Валда медленно села и провела белыми пальцами по распущенным волосам. – Я послала письмо. Разве оно не дошло до тебя?
   – Нет, – Ахлф сжал челюсти.
   Метнув быстрый взгляд в сторону пустующего места, где прежде была Роза, он грозно вопросил:
   – Где моя пленница?
   – Где? – Валда нахмурилась и повернулась в сторону, туда, куда недавно смотрел её муж. – Её нет!
   – Я вижу, – взгляд Ахлфа потемнел. – Где она? И не говори, что ты не видела её.
   – Я видела её, – Валда царственно поднялась с ложа и встала напротив мужа. – Я пришла вечером и увидела её. Смею отметить, у тебя хороший вкус, Ахлф. Девушка невероятной красоты. Я видела, что она напугана и замерзла. Я отдала ей свою накидку, чтобы она согрелась. Утомленная, я легла прямо здесь и уснула.
   – И ты ничего не слышала?
   – Я спала. Дорога отняла у меня много сил, – Валда двинулась к выходу из шатра. – А теперь, если ты позволишь, я вернусь к себе.
   – Это ты помогла ей, – сощурив глаза, злобно выдохнул Ахлф.
   – Думай, как хочешь, я не намерена оправдываться, – Валда окинула мужа упрекающим взглядом. – Я думала, наша встреча будет более теплой.
   – Ты будто не знаешь, за кого вышла замуж. Я – воин, а не теленок. Иди к себе, я устал.
   Валда послала мужу задумчивую улыбку. Гордо вздернув подбородок, женщина царственной поступью вышла из шатра, и никто не видел и не знал, как больно ей было от этой встречи…
   – Волдхар! – крик Ахлфа прогремел на весь лагерь.
   Его воин подбежал к нему.
   – Мой господин! – Волдхар склонил перед ним темноволосую голову.
   – Где моя пленница?
   – Она была в шатре и не покидала его, – Волдхар бросил на господина настороженный взгляд. – Туда приходила ваша жена, и она же выходила из него.
   Ахлф железной хваткой схватил воина за горло. Тот выпучил глаза и захрипел.
   – Глупец! – прорычал Ахлф и разжал пальцы. – Это была пленница в одежде моей жены. Седлай коней, ты поедешь со мной!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

   Перед глазами Розы все плыло и окутывалось густым туманом.
   Странно, особенно учитывая то, что стояла солнечная погода.
   Роза не шла, а еле передвигала ногами. Солнце беспощадно прожигало её голову, не спасал даже капюшон. Затылок нагрелся так, что, верно, на нем можно было варить бобы.
   Липкий пот стекал меж лопаток девушки, холодной дорожкой устремляясь вниз, по позвонкам.
   Сколько она так идет?
   Роза не знала.
   Казалось, солнце несколько раз успело спуститься за горизонт и подняться на небо, но тропа так и не вышла на дорогу, по которой проходил караван.
   Быть может, она сбилась с пути и свернула не туда? Быть может, проглядела нужный поворот?
   Жажда иссушивала разум Розы, голод – с каждым новым шагом истощал её тело.
   Она уже не чувствовали ни боли, ни страха.
   Только всепронзающую усталость, от которой невозможно было – даже на мгновение – отвлечься.
   Перед глазами всё закружилось – слишком сильно, чтобы привыкнуть к этому. Роза опустилась на серые камни. Нагретые солнцем, они обожгли ей бедра. Вместо крика девушка лишь вздохнула. Вздох получился слабый.
   Взор её упал вниз. Что, если ей немного отдохнуть? Полежать?
   Роза провела ладонью по камням. Странно, теперь они казались ей почти мягкими. Словно овечья шерсть. Может, прилечь на них?
   Борясь с собой, Роза нахмурилась.
   Ей хочется просто отдохнуть. Совсем недолго. Сейчас день, и, значит, бояться нечего.
   С этими мыслями Роза медленно легла на правый бок. Вытянув перед собой руки, девушка отсутствующим взглядом скользила по каменистой дороге, по серым верхушкам далеких скал.
   Безразличие к собственной судьбе тяжелым облаком придавило Розу.
   Веки её, словно налитые свинцом, начали медленно закрываться… Опустошающий сон уже держал девушку за руку.
   Наверное, Роза подчинилась и ушла бы в царство сна, кто знает, может, навсегда, если не пронзительный крик, раздавшийся откуда-то сверху.
   Этот крик словно ужалил сердце Розы.
   Она широко распахнула глаза и устремила взор на небо.
   Там, издавая голодное карканье, черным вихрем кружились вороны.
   Они кружились над ней.
   Они ждали, когда она умрет, чтобы потом полакомиться её плотью.
   Девушка живо представила эту картину. Черный клюв птицы, клюющий её белую кожу…
   Внутри Розы поднимался протест.
   – Помоги мне, Господи, не дай мне умереть, – пересохшими губами зашептала девушка и стала подниматься.
   Не с первого раза, но она встала на ноги.
   Икры её свело от боли. Роза до крови закусила свою губу. Тонкой струйкой потекла она и попала на язык. Ощутив солоноватый вкус у себя во рту, девушка окончательно пробудилась.
   Она пошла туда, куда глядели её глаза.
   Совсем скоро каменная тропа сменилась песчаной местностью. Ноги Розы по щиколотки утопали в жемчужно – сером песке, но она – не смотря ни на что – продолжала идти.
   Когда девушка поднялась еще выше, то взору её открылся пляж. Сине-зеленые волны нежно облизывали песок, волны шумели и будто звали к себе.
   Роза повернула голову и ахнула от облегчения.
   Она увидела одинокий дом.
   «Это мой шанс», – застучало в голове девушки.
   Понимание того, что совсем скоро она сможет попить или хотя бы спрятаться от зноя, прибавило сил Розе.
   Она благополучно спустилась по узкой тропе и устремилась к дому.
   Небольшой, из глиняных стен и с соломенной крышей, этот дом сейчас казался Розе самым прекрасным местом в мире.
   Ускоряя шаг, девушка подошла к дому. Взор её уперся в старую, деревянную дверь. Роза, затаив дыхание, прислушалась. Есть ли там кто?
   Девушка осторожно постучала. Костяшки на её руках отдали ломящей болью. Сухая кожа треснула и из ранок проступили капельки крови.
   Никто не ответил на стук Розы, тогда она сделала то, что прежде считала немыслимым для себя.
   Вздохнув, девушка толкнула дверь, и она, издав скрип, легко открылась.
   Мягкая прохлада и запах рыбы поманили Розу внутрь.
   Стоило ей только сделать шаг, как голод и жажда, соединившись воедино, безжалостно потребовали утолить их.
   В доме никого не было. Взгляд девушки заскользил по стенам, грубо сколоченному деревянному столу и остановился на ведрах, закрытых крышками.
   Роза рванула к ним. Приподняла одну крышку и увидела перед собой прозрачную, чистейшую воду.
   От силы жажды девушку затрясло.
   Взяв со стола деревянную чашу, Роза зачерпнула воду и с жадностью начала пить.
   Свежая, сладкая прохлада потекла по горлу девушки, и вслед ей, из глаз Розы брызнули слезы.
   То были слезы облегчения.
   Она плакала от радости и благодарности к Господу.
   И пила, пила!
   Боже, как много воды она выпила!
   Опьяненная её живительной сладостью, Роза доковыляла до скамьи, что стояла чуть подальше от стола, и рухнула на неё.
   Теперь она наконец-то могла отдохнуть.
   …Роза проснулась из-за скрипа двери, за которыми последовали шаги.
   Напуганная, девушка резко села и увидела мужской силуэт…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

   Роза затаила дыхание.
   Сердце её сжалось от страха и надежды.
   Что принес этот человек? Зло или добро?
   Мужчина шагнул вперед, и теперь у девушки появилась возможность разглядеть его.
   Худое, морщинистое лицо, выцветшие, прозрачно-голубые глаза и спутанные, седые волосы – вот что бросилось в глаза Розы. Фигура незнакомца была тоже худой, на длинных руках ярко проступали синие, толстые вены.
   Это был старик, возраст которого давно перевалил за седьмой десяток. Он выглядел утомленным, и, быть может, даже напуганным.
   – Кто здесь? – сухим голосом вопросил хозяин дома и мотнул головой из стороны в сторону.
   – Отвечайте или вам не поздоровится!
   Старик стукнул по полу посохом и посмотрел поверх головы девушки.
   И только теперь Роза поняла, что хозяин дома – слеп.
   Сердце её дрогнуло от сострадания к этому человеку. В голове завертелись мысли – каково это, жить так? Кто кормит его, кто приносит воду? Есть ли те, кто помогает этому человеку или он один-одинешенька?
   – Простите меня, – выдохнула Роза.
   Голова старика дернулась, и он опустил на девушку слепой взор. Белые брови его сошлись на переносице. Лицо приняло задумчивое выражение.
   – Кто ты? – уже спокойно спросил хозяина дома. – И как оказалась в моем доме? Здесь лет семь никто не появлялся.
   – Я сбежала от врага.
   Старик нахмурился. Его покрасневший лоб располовинила глубокая морщина.
   – Так, значит, ты беглая пленница? – озвучил он вслух свое предположение.
   – Да, – Роза сглотнула. Она обняла себя за плечи. – Я уйду. Простите, что нарушила ваше уединение. Я только выпила у вас воды, а теперь не знаю, хватит ли вам её. Если вы скажете мне, откуда носите воду, я принесу вам, а потом – уйду.
   Грустная улыбка тронула тонкие губы старика. И хотя взор его был снова поверх головы Розы, она не могла избавиться от ощущения, что он видит её.
   – Я не гоню тебя.
   – Не гоните? – Роза с изумлением посмотрела на старика.
   – Живи, сколько хочешь. Если поможешь с водой – я буду благодарен. Нет – итак справлюсь. Еды хватит, – он махнул рукой в сторону, и только теперь Роза заметила сохшую на веревке рыбу. Большая и маленькая, с огромными плавниками и приплюснутым телом, рыба была на любой вкус и аппетит.
   – Но если за мной придут… – облегчение, которое коснулось души Розы, сменилось переживанием о судьбе старика.
   – Они вряд ли найдут это место, а если найдут… – он печально улыбнулся. – Чего мне бояться? Я уже пожил своё.
   Старик медленно опустился на табурет возле стола. Задумчивая улыбка пробежалась по его обветренному, выжженному солнцем, лицу. Прозрачно-голубые глаза наполнились добротой.
   – Ты, верно, голодная? – он кивнул на рыбу. – Бери, ешь, не стесняйся. И мне, старику, достань.
   Роза так и сделала. Достала рыбу – себе и хозяину дома. Положила её на грубо сколоченный стол и села на свободный табурет.
   – Спасибо, – старик ладонями нащупал рыбу и подвинул её к себе. Его красные, узловатые пальцы начали ловко разделывать рыбу.
   Роза начала повторять за ним. Пальцы её дрожали от голода, а желудок требовательно урчал.
   Хозяин дома понимающе улыбнулся. Отломил темно-красную мякоть от своей, уже почищенной рыбы, и протянул девушке.
   – Ешь, дочка, – произнес старик.
   Глаза Розы защипало от слез. Взяв кусочек рыбы, девушка поблагодарила хозяина дома и с жадностью вцепилась зубами в солоноватую, прохладную мякоть.
   Рыба оказалась удивительно вкусной, и первый кусок Роза проглотила довольно быстро. Затем принялась очищать свою рыбку. В этот раз сил было больше, и совсем скоро девушка могла насладиться плодами своего труда.
   Наевшись вдоволь, Роза ощутила сильную жажду. Она наполнила две чаши водой, одну из них поставила перед стариком.
   – Спасибо, – он обхватил пальцами чашу и поднес её к губам. Сделал несколько неспешных глотков, осторожно вернул чашу на место, а затем негромко обратился к девушке:
   – Откуда ты?
   – Из Танжера.
   – Танжер? – белые брови старика поползли вверх. – Я бывал там, когда проплывал на торговом судне. Красивый, небольшой городок. Виноград там отменный!
   – Он был красив до тех пор, пока в него ворвались враги, – Роза помрачнела. На языке появилась горечь.
   – Выходит, тебя там захватили в плен? – старик смотрел сквозь девушку. Его прозрачно-голубые глаза выражали спокойствие.
   – Да, там это и случилось. Один воин выбрал меня… Я ранила его, и он сделал меня своей пленницей.
   – Как же ты убежала?
   – Мне помогла женщина. Незнакомка. Она дала мне дорогой наряд, чтобы все подумали, что я – это она, – Роза вздохнула. – Она сказала, что тропа от Икосиума ведет к дороге, по которой проходит караван. Но я так и не нашла её… Наверное, я сбилась с пути.
   – Они напали на Икосиум, – не спрашивая, а утверждая, произнес старик, – и женщина помогла тебе, когда этот воин ушел на бой?
   – Да.
   – Думаю, она не помогла тебе, а избавилась от тебя, соперницы, – хозяин дома опустил взор вниз. – И она солгала тебе. Здесь никогда не проходил караванный путь. Он идет южнее, позади Икосиума.
   – Не может быть… Она не могла обмануть меня, – испытывая стеснение в груди, прошептала Роза.
   – Почему же ты так уверена в этой женщине? – старик склонил голову набок.
   – Она была добра ко мне, она посочувствовала моему горю…
   – Настолько добра, что отправила тебя на гибель? – старик усмехнулся. – Тебе повезло, что Господь привел тебя к моему дому. В этой местности легко затеряться и так же легко погибнуть.
   Роза, пораженная услышанным, замерла.
   В голове её завертелись предположения, подкрепленные словами старика.
   Что, если он прав?
   И эта красивая женщина действительно не помогала, а устраняла соперницу в её лице.
   «Если это так, выходит, эта женщина имеет отношение к Ахлфу. Но кто она для него? Невеста? Жена?» – размышляя над этим, Роза напрягла лоб.
   Она попыталась поставить себя на место прекрасной незнакомки и почувствовала…
   Сочувствие к ней.
   Знать, что твой жених или муж выбрал для своего развлечения пленницу – это унизительно и больно. Наверное, её поступок можно было понять… И всё же, Роза испытала горечь от понимания того, что та красавица отправила её на мучительную смерть.
   – Дочка, ты говорила, что можешь принести воды. Сходи, если есть силы.
   – Я схожу, – Роза подошла, взяла полупустое ведро. Остатки воды вылила в глиняный сосуд. – Куда идти?
   – Как выйдешь – иди направо, пройдешь и увидишь дерево, рядом ручей.
   – Хорошо.
   Роза вышла из дома.
   Вздохнула свежий, с солоноватыми нотками моря, воздух, и по-другому взглянула мир. Теперь он уже не казался ей сумрачным и страшным. Теперь ей не хотелось умереть.
   Силы и свобода вернулись к Розе, а вместе с ними – желание жить.
   Наслаждаясь ласковым песком под своими стопами, девушка направилась в сторону виднеющегося вдали дерева.
   Ветер мягко касался её волос, нежно гладил порозовевшие щеки. Идти было легко и радостно. Роза будто вновь вернулась в свое прошлое, и не было ужаса, не было погибших женщин и страшного плена…
   Она без труда набрала ведро воды и принесла его в дом. Старик встретил девушку благодарными словами, а после – лег спать.
   Роза спать не хотела. Вместо этого, она вышла из дома и села подле двери. Обхватив колени руками, девушка не сводила глаз с солнца, неумолимо быстро склоняющегося к горизонту.
   Ярко-малиновые полосы тянулись от неба прямо к морской глади и растворялись в ней.
   Роза мечтательно вздохнула.
   Впервые за эти дни девушка ощущала умиротворение. Она сидела так до тех пор, пока солнце не скрылось за горизонтом, а затем вернулась в дом.
   Тихий храп говорил о том, что хозяин дома спит крепким сном. Медленно, чтобы не налететь на табурет или стол, Роза прошла до свободной скамейки. Улыбнулась, обнаружив на ней шерстяное одеяло. Забота старика трогала до слез.
   Девушка завернулась в одеяло и закрыла глаза. Однако в этот раз сон не спешил прийти к ней. Она прислушивалась к шороху, раздающимся за окном, к шелесту волн и храпу старика.
   Среди всей этой какофонии звуков Роза боялась услышать тот, что извещал бы о появлении Ахлфа.
   Ей, вдруг, подумалось, что если этой ночью её не найдут, значит, не найдут никогда.
   Почти до середины ночи Роза не могла уснуть. А затем усталость поборола её разум и тело, и девушка погрузилась в глубокий сон.
   – Дочка, – голос старика раздавался где-то рядом с головой девушки.
   Роза испуганно распахнула глаза и устремила непонимающий взгляд на лицо хозяина дома. Несколько мгновений она не могла понять, где находится, а затем, наконец, пришла в себя.
   – Я слышу кто-то приближается, – устремив обеспокоенный взгляд в окно, произнес старик, – это всадники. Прячься.
   Он указал на дверь в стене.
   Роза рванула к ней и спряталась. Что-то защекотало ей затылок. Девушка задрожала от страха. Обернулась – и встретилась с глазом рыбы, висящей здесь. В полутьме он выглядел столь жутко, что Розу замутило.
   Но это было лишь начало страха. Через мгновение её слух уловил ржание коней и мужские голоса…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

   Ноги Розы задрожали от напряжения, и сердце в груди замерло от страха.
   Сомнений не оставалось – пришли за ней.
   Послышался звук открываемой двери и тяжелая поступь.
   Роза перестала дышать. Ей казалось, стоит только втянуть в себя воздух, как она будет тотчас обнаружена.
   – Кто здесь? – раздался напряженный голос старика.
   В груди Розы всё заныло от страха за него. Девушка сжала ладони. Ногти вонзились в мягкую плоть, но Роза не почувствовала боли.
   Все внимание девушки было сосредоточено на том, что происходило за дверьми её хрупкого убежища.
   – Кто здесь? – повторил старик. – Не молчите! Кто вы?
   – Враг или друг, – властный голос принадлежал Ахлфу.
   Роза задрожала. На лбу её проступили капельки пота.
   – Это зависит от тебя, старик, – продолжил Ахлф. – Не было ли у тебя гостьи, старик? Молодой, красивой девушки? Если ты скажешь правду – я щедро награжу тебя.
   – Ты разве не видишь – я слеп? – в голосе хозяина дома слышался укор.
   – Да, ты слеп. Но слух твой должен быть отменный. Вспоминай, старик. Если ты солжешь мне, я жестоко накажу тебя за твою ложь.
   – Я не боюсь смерти! – гордо ответил старик.
   – Кто сказал, что я убью тебя? Для начала – я вырву твой язык. А затем – начну отрубать твои пальцы. Один за другим.
   Это стало последней каплей.
   Благородное сердце Розы не выдержало.
   Разве могла она отплатить за гостеприимство столь горькой монетой?!
   Старик, открыл было, рот, чтобы ответить, но девушка опередила его.
   Она толкнула дверь и смело вышла из своего укрытия.
   Яркий солнечный свет ударил ей в глаза, и ей понадобилось время, чтобы свыкнуться с ним.
   Наконец, она смогла видеть. Роза заметила двух мужчин. Один из них стоял рядом со стариком. Другой – возле открытой двери.
   Взгляд Розы в тот же миг встретился со взглядом Ахлфа.
   Ярко-голубые глаза его полыхнули злостью, а затем отразили в себе удовлетворение.
   – Не трогай его, – глухим голосом обратилась к Ахлфу Роза и шагнула к воину.
   – Дочка! – лицо старика исказилось гримасой боли.
   – Простите, что я нарушила ваш покой, – повернувшись к старику, произнесла Роза. – Простите, если сможете.
   Она отвернулась от него. Ей было больно видеть, как слепые глаза старика наполняются слезами. Внутри всё раздирало от чувств.
   Роза и сама едва не плакала, но изо всех сил сдерживалась.
   Она не хотела выглядеть в глазах Ахлфа слабой.
   – Ты приказываешь мне или просишь? – скалясь в холодной улыбке, вопросил Ахлф.
   Роза вспыхнула от его вопроса. Разумеется, ей хотелось ответить воину что-то резкое, но девушка понимала, что любое неосторожное слово может повлечь за собой беду для несчастного старика.
   – Я прошу тебя, – не сводя с лица Ахлфа пылающего взора, попросила она.
   Он усмехнулся:
   – Тогда иди ко мне, моя пленница.
   Роза вздрогнула от его обращения.
   «Пленница».
   Всё естество девушки противилось этому. С горьким чувством в душе понимала она, что проиграла.
   Роза покорно подошла к Ахлфу.
   Господи! Какой же он высокий! Рядом с ним девушка ощущала себя крошечной.
   Ахлф смерил Розу надменным взглядом.
   Прошелся по её красному лицу, по распухшим губам, телу, укутанному в парчовой наряд Валды, и остановил свой взор на фиалковых глазах.
   Невероятно притягательного, глубокого оттенка, глаза пленницы завораживали своей красотой. Ахлф, вдруг, представил, как эти глаза широко распахнутся, когда он овладеет ей… Тело его отдало приятным напряжением.
   Ахлф схватил её за плечо и рывком притянул к себе.
   Роза больно врезалась в его доспехи, но вместо того, чтобы застонать, до скрежета сжала зубы.
   – Волдхар! – прорычал Ахлф.
   – Да, господин? – воин, стоявший возле двери, выступил вперед.
   – Я нашел, что искал. Мы возвращаемся, – Ахлф положил на грубо сколоченный стол мешок с золотыми монетами. – Это тебе, старик. Спасибо, что приютил мою пленницу.
   Как во сне, Роза вышла вместе с Ахлфом из дома.
   Поднявшийся ветер взметнул вверх её серебристо-белые волосы и накинул их на лицо девушки. Она, чуть сбавляя шаг, отвела волосы в сторону и почувствовала, как мужские пальцы требовательно сжали её плечо.
   Роза вскинула голову и вопрошающе посмотрела на Ахлфа.
   В ярко-голубых глазах полыхало нетерпение.
   О, Господи, неужели он сделает с ней это? Неужели овладеет ей?
   От подобных мыслей Розу замутило. Её повело в сторону. Ахлф раздраженно вздохнул и подхватил девушку на руки. Ему показалось или за это время она значительно похудела?
   Нужно будет кормить её хорошенько, чтобы она набрала вес.
   Ахлф не любил тощих женщин, коей была его жена Валда. Ему нравились округлые формы и плавные изгибы. Достаточно того, что его рука часто держала прямой, холодный меч. На своем ложе он желал видеть горячую, полную чувственности и мягкости, красавицу.
   – Больше ты никогда не убежишь от меня, – грозно произнес Ахлф.
   Он усадил пленницу на своего коня, и после забрался на него сам. Вжав пятки в бока животного, воин погнал его по тропе. Воин Ахлфа, Волдхар, помчался позади своего предводителя. Вскоре Роза увидела группу всадников – все они были воинами Ахлфа.
   Завидев своего лидера с его «добычей», всадники издали боевой клич и, обступив со всех сторон, заключили в кольцо.
   От того, какие взгляды мужчины бросали в её сторону, Розе стало не по себе. Ей хотелось раствориться в воздухе, лишь бы не ощущать на себе чужое внимание.
   Эти взгляды имели один посыл.
   «Ты принадлежишь Ахлфу».
   Удивительно быстро, слишком быстро, они вернулись в лагерь.
   Развернутые повсюду шатру белели как цветы. Кругом царило оживление и веселье. Бросив взор в сторону города, который виднелся серым пятном на холме, Роза поняла причину этой праздности.
   Икосиум пал, и серое пятно, что увидела девушка, было дымом.
   Что случилось с жителями города? Спаслись ли они или погибли в пожаре?
   Роза, ощущая нарастающую скорбь в груди, тихо вздохнула. Ахлф обхватил рукой её за плечи и прижал к своему телу. Горячие губы воина припали к уху пленницы.
   Он зашептал:
   – Готовься, Роза.
   Она вздрогнула и попыталась запрокинуть голову, чтобы увидеть лицо Ахлфа, но тот не позволил ей этого. Крепко удерживая её за плечи, воин направил коня прямиком к своему шатру.
   Стащив девушку вниз, Ахлф обратился к подоспевшему Волдхару:
   – Разожгите костер поблизости! Настал час сдержать свое обещание.
   Лишь только тогда Роза вспомнила об обещании, которое давал Ахлф.
   Клеймо. Он заклеймит её.
   Ноги девушки подкосились, и на мгновение она безвольно повисла на крепкой руке своего врага.
   Ахлф равнодушно посмотрел на неё. Подтянул вверх так, чтобы пленница снова встала. Она и встала, но пошла с огромным усилием. Застыла перед входом в шатер.
   «Вот она, моя клетка», – обреченно пронеслось в голове Розы.
   Ахлф толкнул её меж лопаток ладонью, и девушка прошла внутрь.
   – По тому, как ты испуганно дрожишь, я вижу, что тебе страшно, – склонившись над одним из многочисленных сундуков, произнес воин.
   Роза сглотнула. Она и, правда, дрожала от страха.
   – Я предупреждал тебя, Роза. В отличие от тебя, я сдерживаю обещания, – выпрямившись, Ахлф пристально посмотрел на девушку.
   Она была бледной и напуганной.
   Огромные глаза её блестели от слез.
   Его пленница была такой… Красивой и одновременно несчастной.
   Ахлф тяжело вздохнул и подошел к Розе.
   – Выпей это, – он протянул ей небольшой, размером с полмизинца, бутылек.
   – Что это? – девушка окинула Ахлфа непонимающим взглядом.
   – Не спрашивай. Просто выпей. Так будет лучше для тебя.
   – Мне? – Роза тряхнула головой. Горькая улыбка исказила её прекрасное лицо. – Мне уже никогда не станет лучше.
   Ахлф схватил Розу за щеки, и её рот приоткрылся. Тогда мужчина начали вливать в неё содержимое бутылька.
   – Пей! – не сводя с лица пленницы пристального взора, приказал он.
   Роза подчинилась. Горьковато-сладкая жидкость потекла по её горлу. Желудок девушки сжался и протестующее заурчал.
   Опустошив весь бутылек, Ахлф разжал свои пальцы. Он нахмурился, обнаружив на белых щеках пленницы отметины от своей хватки. Но что это – по сравнению с тем, какая вскоре появится отметина на её спине?
   Роза устало сомкнула веки. Ей, вдруг, захотелось прилечь и отдохнуть. Она обвела шатер затуманенным взором и с удивлением заметила, что всё вокруг словно исполняет медленный танец.
   Что с ней?
   – Что ты мне дал? – еле шевеля языком, обратилась Роза к Ахлфу.
   Он не ответил. Лишь свел на переносице густые брови. Вздохнул – тяжело и одновременно решительно.
   – Идем, пленница, – произнес Ахлф, беря её под руку.
   Он вывел её наружу и подвел к столбу, вкопанному в землю. Ни слова не говоря, Ахлф рывком сорвал с Розы парчовый наряд Валды и швырнул его вниз.
   – Волдхар! Веревку! – свирепо приказал Ахлф.
   Волдхар поспешил исполнить приказ господина, и через несколько мгновений грубая веревка оборачивалась вокруг Розы и привязывала её к столбу.
   Пленница стояла ни живая, ни мертвая.
   Она не спала, но и не находилась в ясном сознании. Скорее, балансировала между реальностью и бездной забытья.
   Роза замечала, что вокруг собираются люди. Но она не видела их лиц. Их голос едва доносились до её слуха. Девушка не чувствовала ничего, кроме все нарастающего желания спать.
   Даже страх на время уступил место этому желанию.
   Но когда Ахлф подошел к ней, и ткань платья под его ножом обнажила спину Розы, она вновь ощутила прилив страха.
   Ахлф обвел собравшихся пристальным взором. Заметил он и свою жену, Валду. Та стояла побледневшая, в окружении служанок. Серые глаза женщины выражали неприкрытый ужас.
   – Пусть каждый знает, что эта женщина понесла мое наказание! Пусть каждый знает, что она принадлежит мне!
   И с последним словом Ахлф приложил к белому участку кожи под левой лопаткой пленницы раскаленный металл…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

   Роза безвольно повисла на столбе. Не будь она привязана к нему веревками, то непременно бы свалилась на землю.
   Но веревки надежно удерживали её от падения.
   Однако душа Розы уже упала – прямо в темную пропасть.
   Когда раскалённый металл прижался к её коже, девушка почувствовала незначительное жжение, которое не шло ни в какое сравнение с теми чувствами, что скрутили душу Розы.
   Она, эта душа, плакала кровавыми слезами. Стонала и металась, не в силах остановить унизительный процесс.
   Но все еще боролась.
   А затем взамен борьбы пришло оглушающее осознание.
   Её заклеймили.
   Как скот.
   Дали понять, что она, Роза – рабыня, пленница, вещь, кто угодно, но уже никогда – свободный человек.
   Когда это горькое осознание накрыло девушку темными тучами, душа Розы сжалась и забилась в самый дальний угол её тела.
   Сжалась и сама девушка.
   Ахлф подошел к ней. Острым лезвием срезал с Розы веревки и вовремя поймал её одной рукой. Под шершавой кожей своей ладони воин ощутил влажное тело. Почувствовал, как дрожит Роза, словно в беспощадной лихорадке.
   Ахлф порывисто поднял свою пленницу на руки. Она приглушенно застонала и смежила веки. Длинные ресницы её задрожали, губы чуть приоткрылись, словно Роза хотела что-то сказать, но ничего, кроме очередного тихого стона, воин не услышал.
   В груди Ахлфа что-то сдавило.
   Странно, он справедливо наказал свою пленницу, но не почувствовал даже капли удовлетворения.
   Это вызвало в нём прилив злости. Он злился, но пока еще не понимал, что эта злость – к самому себе.
   Решительно двинувшись в сторону своего шатра, Ахлф грозно глядел на всех, кто попадался ему на пути. Воины расступались в сторону, и лишь Валда осмелилась выйти к нему и приглушенно, чтобы никто не услышал её, произнесла:
   – Ты чудовище! В тебе нет и капли милосердия!
   Ахлф остановился и уставился в холодные глаза жены.
   – Где же было твоё милосердие, Валда, когда ты помогала ей убегать? Ты ведь знала, что я отыщу её. От меня никто никогда не скроется!
   Вопрос воина повис в раскаленном солнцем воздухе.
   Валда не осмелилась сказать что-либо в ответ мужу. Лишь глаза её – серые тучи – выражали все то, что она испытывала к нему сейчас.
   Презрение и страх.
   Ахлф быстрым шагом прошел внутрь шатра. Не колеблясь, он опустил Розу прямо на свое ложе – невиданная милость, особенно учитывая то, что он сделал с ней совсем недавно.
   Роза повернулась на правый бок. Глаза её были по-прежнему закрыты. Ребра учащенно поднимались. Девушка вцепилась побелевшими пальцами в покрывало.
   Ахлф видел это, и ему всё больше становилось не по себе.
   Он порывисто отвернулся. Сердце мощными ударами разрывало его крепкую грудь. Воин обвел шатер невидящим взором. Сжал, на мгновение, свои веки.
   Ему понадобилось совсем немного времени, чтобы погасить ту бурю, что поднималась внутри него.
   Наконец, Ахлф открыл глаза. Остановив свой взор на одном из сундуков, он подошел к нему. Откинул тяжелую, украшенную изысканной резьбой, крышку. На бархатном дне лежало десяток разных баночек и бутыльков. На все случаи жизни. Его мать заботливо собирала эти снадобья для него в дорогу.
   Ахлф взял баночку с зеленым содержимым. Густое, оно напоминало жирные сливки, но пахло совсем иначе. Воин окунул в лекарство свои пальцы и подошел к Розе.
   Она лежала, не шевелясь. Дыхание её стало медленным, но дрожь по прежнему терзала пленницу.
   Ахлф опустил взор на раненое место.
   Первая буква его имени – А, алела на покрасневшей, припухшей коже Розы.
   Воин наклонился над пленницей. Она не отреагировала. Тогда Ахлф приложил лечебную мазь к месту, куда пришлось его клеймо.
   Роза протяжно вздохнула. На миг приподнялась на правой руке, а затем снова легла. Ахлф заглянул в её лицо. По бледной щеке пленницы катилась одинокая слезинка…
   Что-то куснуло Ахлфа за сердце. Пораженный внезапной, непонятной болью, воин отпрянул от Розы.
   Он встал и замер на месте. Боль всё еще мучила его. Такое с ним было впервые. Это было непривычно для Ахлфа. Одно дело – получать удар мечом от видимого противника, и другое – не знать что стало источником твоей боли.
   Ахлф несколько раз – словно ему не хватало воздуха – вздохнул. Наконец, боль в груди стала слабеть. Она отпустила его, но картина, где его клеймо прожигает совершенно-белую кожу, всё еще не отпускала сознание воина.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

   Роза медленно открыла глаза.
   Она уставилась прямо перед собой, на свою белую руку.
   Странно, но эта рука казалось ей какой-то другой. Чужой. Слишком длинные, тонкие пальцы. Непривычно узкое запястье.
   Её ли это рука?
   Роза пошевелила ей, и рука подчинилась своей хозяйке.
   Девушка ощутила, как неприятно заныло правое плечо, на котором она лежала. Роза попыталась перевернуться на спину, но пульсирующая боль в левой лопатке напомнило ей обо всем.
   В сознании пленницы пронеслась картина прошедших дней и, замедляясь, появился момент её клеймения.
   Душа Розы тотчас отозвалась.
   Она сжалась, заныла, застонала.
   Снова стало холодно, но не телу, а именно – душе девушки.
   Что ей делать? Как быть? Как жить со всем этим?
   Роза обреченно вздохнула и ощутила, как глаза обожгли слезы.
   Вся правда состояла в том, что она не хотела жить.
   Ничто не радовало её, почти ничего не удерживало от того, чтобы умереть…
   Ничего, кроме понимания того, что самоубийство – это страшный грех.
   Даже сейчас – униженная, сломленная, Роза помнила об этом.
   «Господи, – беззвучно зашептали её губы, – почему это случилось со мной? За что ты наказал меня? Чего я не понимаю? Что я должна понять? Почему именно я приглянулась этому свирепому воину?»
   Она обвела шатер глазами.
   Взор её был еще затуманен. Девушка догадывалась, что это – действие того лекарства, что влил в неё Ахлф. Ведь как иначе объяснить её пьяную слабость и не такую сильную, какой должна была быть боль, во время того, как раскаленное железо вжалось в её кожу?
   Брови Розы сошлись на переносице.
   «Выходит, Ахлф пожалел меня?» – казавшееся невероятным, пронеслось в голове девушки.
   Пораженная, она аккуратно, чтобы случайно не побеспокоить свою рану, села.
   Только теперь до Розы дошло, что лежит она не где-нибудь, а на ложе Ахлфа.
   Пленница вновь удивилась.
   К чему такая милость?
   Полная смятение и размышлений, Роза попыталась встать, но в этот момент в шатер зашла Валда.
   Укутанная в черный, с золотом, шелк, она уверенной поступью прошла внутрь и встала рядом с ложем, на котором сидела Роза.
   Их глаза встретились.
   Взор пленницы Ахлфа источал боль и напряжение, взгляд Валды – смятение.
   Черные ресницы гостьи дрогнули, с её уст сорвалось признание:
   – Я не желала тебе такой участи.
   Роза промолчала. Лишь брови её сошлись на переносице.
   Она не верила словам женщины, но испытывала к ей двоякие чувства: недоверие и сочувствие.
   Валда подошла еще ближе. Теперь она, словно черный ворон, нависала над ослабевшей пленницей своего мужа. Взгляд её заскользил по округлому лицу девушки, по синим теням, что легли под припухшими глазами. Затем взор направился чуть дальше, на кусочек оголенной кожи.
   Она была вся красная.
   Сердце Валды сжалось.
   – Я хочу помочь тебе, – прошептала женщина.
   – Ты уже однажды помогла мне, – пересохшими губами произнесла Роза, – ничего не вышло.
   – В этот раз получится.
   Валда опустила руку рядом с лицом Розы.
   Белые пальцы, унизанные перстнями, держали бутылек с черной жидкостью.
   – Возьми и избавь себя от дальнейших мучений, – прошептала жена Ахлфа.
   – Что это? – дыхание в груди Розы сперло. Она подняла на женщину напряженный взгляд.
   – Твоё избавление. Освобождение ото всех бед – нынешних и грядущих. Это яд.
   – Для меня? – пленница остановила взор на бутыльке. Черная жидкость поблескивала под стеклом.
   – Да. Видимо, мой муж сошел с ума. Он не пощадил тебя, и он не успокоится, пока не сломает тебя, не подчинит своей воле.
   – Почему ты так уверена в этом? – вопрос Розы вылетел из её груди. Девушка удивилась ему, ведь он звучал так, будто она пытается понять своего врага.
   – Потому что я увидела это в его глазах. Потому что я знаю его, – Валда наклонилась, – Ахлф – монстр. Чудовище, не способное любить и проявлять хоть каплю нежности. За все годы брака я не видела от него этого. Я знаю о чем говорю.
   Валда поднесла яд к глазам Розы.
   – Возьми и освободи себя. Этот яд действует быстро. Ты просто заснешь. И не будет больше этой несправедливости.
   Взор Розы взметнулся вверх, на лицо Валды.
   – Самой большой несправедливостью будет, если я убью себя. Не в моей власти мои жизнь и смерть. Господь Свидетель, я хотела быть свободной, но Он привел Ахлфа ко мне. Значит, такова моя участь. Чудовище ли он или же кто-то другой, мне предстоит узнать.
   – Я не разрешал тебе приходить к моей пленнице, – словно появившийся из ниоткуда, Ахлф вышел из темноты. Он направил взор на Валду:
   – Её ли смерти хочешь ты? Или же освобождение для себя?
   Валда побледнела.
   Ахлф, не сводя с неё пристального взгляда, продолжил:
   – Поистине, порой коварству женщины завидуют самые хитрые демоны. Забирай что принесла и убирайся отсюда с первым же кораблем. Пошла прочь!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

   Валда метнула в сторону Ахлфа оскорбленный взгляд. Вскинув темноволосую голову, она сощурила серые, как зимнее небо, глаза.
   С алых губ женщины сорвалось:
   – Я уйду, Ахлф! Но помни, твой род ждет от тебя наследника! И мой отец тоже!
   Ахлф изогнул губы в презрительной усмешке:
   – Скажи своему отцу, что его дочь бесплодна.
   Валда переменилась в лице. Было видно, как больно задели её слова мужа. Она, силясь сохранить своё достоинство, окинула Ахлфа надменным взором.
   – Не моя вина, что ты нечасто навещал меня!
   – И не моя вина, что ты холодна, как селедка в северных морях, – Ахлф сделал шаг в сторону жены, и та попятилась назад.
   Её глаза потемнели и теперь стали похожи на грозовые тучи.
   – С тобой невозможно быть другой! – голос Валды сорвался на крик. – Ты – бессердечное чудовище! С тобой любая будет холодна, любая будет страдать подле тебя!
   В шатре повисла тишина.
   Роза, ставшая случайной свидетельницей этой семейной драмы, во все глаза смотрела то на Валду, то на Ахлфа.
   Она заметила, как сильно сжал он свои кулаки, как взбугрились на них синие вены.
   Розе, вдруг, стало страшно.
   Не за себя, а за Валду.
   Даже несмотря на её поступки, пленница не могла заставить себя ненавидеть эту женщину. Наверное, потому что Роза видела как та несчастна.
   – Уходи, – Ахлф указал рукой в сторону выхода. – Уходи, пока я не высек тебя.
   Валда ничего не ответила мужу. Лишь потемневший взор обжег его. Плотнее стянув на груди золотисто-чёрный шелк, женщина стремительным шагом вышла наружу.
   Она шла по лагерю с гордо поднятой головой. Царственная красавица, жена самого Ахлфа. И ни одна живая душа не догадывалась, как разрывалось в этот миг её одинокое сердце.
   – Не трогай её, – прошептала Роза, когда прошло совсем немного времени после того, как Валда ушла.
   – Валду? – Ахлф выразительно посмотрел на пленницу.
   Выглядела она скверно. Вся левая лопатка была опухшей и красной. Лицо девушки, напротив, казалось бледным.
   Она казалась сломленным цветком.
   Сломленным, но всё еще живым.
   – Да, – коротко ответила Роза.
   – Почему ты беспокоишься о ней? – воин встал на то место, где прежде располагалась Валда. Протяни он руку, и без труда коснулся головы девушки.
   – Потому что она несчастна, – бесхитростно произнесла Роза.
   – Она не задавалась вопросом – счастлива ты или нет. Валда хотела избавиться от тебя. Дважды. И теперь ты просишь за неё. Какая истинная причина этому?
   Ахлф с недоверием вглядывался в лицо Розы.
   Заметил, что губы её потрескались, и с маленьких ран сочилась кровь. Ему, вдруг, захотелось слизать эти рубиновые капельки, но мысль о том, что своим действием он еще сильнее сломает пленницу, остановила Ахлфа.
   – Я уже ответила на твой вопрос. Валда – несчастна. Мне жаль её. Не наказывай. Ей и так очень больно.
   – А тебе, стало быть, нет?
   Роза опустила взор на свои белые ладони.
   – Мне тоже больно. Но если причинить кому-то боль еще, это не уменьшит моих страданий, – она подняла на Ахлфа глаза, – просто в этом мире на еще одного человека, которому больно, станет больше. А сейчас и так слишком много все этого… Слишком много страданий и страха.
   Ахлф нахмурился.
   Слова Розы казались такими мудреными, и все же, они почему-то сумели задеть его.
   – Тебе нужно попить и поесть, – Ахлф еще больше нахмурился.
   – Я не голодна, – Роза, ощущая слабость, снова легла на правый бок. В ушах зашумело, и она прикрыла глаза.
   – Тебе нужно попить и поесть, – с нажимом повторил воин.
   Роза прочувствовала его настрой. С трудом подняв веки, пленница устало посмотрела на Ахлфа.
   Он сел рядом с ней.
   Девушка испуганно сжала пальцами покрывало. Неужели Ахлф решил прямо сейчас овладеть ей? Сердце Розы учащенно забарабанило в груди.
   – Не стоит так переживать, – Ахлф положил широкую ладонь на бедро пленницы. Его горячая рука прожигала ткань платья, что была на ней.
   – Перевернись на живот, – приказал воин.
   На живот? Роза сглотнула.
   Ощущая, как чувство обреченности растекается по её рукам и ногам, девушка подчинилась воле Ахлфа.
   Зарывшись лицом в покрывало, она затаила дыхание.
   «Быть может, это даже к лучшему. Так я не увижу его лица», – пытаясь себя утешить, размышляла Роза.
   – Лежи, не шевелись, – произнес Ахлф. Ветерок пробежался по полуобнаженный спине девушки. Через некоторое время что-то прохладное опустилось на её рану.
   С губ Розы сорвался прерывистый выдох.
   – Разве больно? – искренне удивился Ахлф. – Эта мазь, наоборот, должна устранять боль. Полежи еще на животе. Пусть хорошенько впитается.
   Пораженная заботой врага, Роза повернула голову в его сторону.
   Их взоры встретились.
   В голубых глазах Ахлфа царило спокойствие. В фиалковых очах пленницы – непонимание.
   – Почему ты делаешь это? – прошептала она.
   – Что?
   – Заботишься обо мне, – Роза нахмурилась. – Сперва ты наказал меня, а теперь – лечишь. Для чего?
   – Я не наказывал тебя, – взгляд Ахлфа помрачнел. – Я всего лишь сдержал свое обещание. А лечу я тебя по одной простой причине. Ты – моя пленница, и если ты будешь болеть, а затем умрешь – всё было зря.
   – О чем это ты? Что значит – «всё»?
   – Всё это. То что было – до, и то что я представил в своей голове.
   Роза потрясенно захлопала ресницами. В груди всё сдавило, и воздух, казалось, застрял где-то посредине горла.
   Ахлф наклонился над её головой. Жаркое дыхание прошлось по затылку Розы. Напуганная такой близостью, она перестала дышать.
   – Ты родишь мне сына. Твой дух силен, а тело желанно. Я выбрал тебя.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

   Заявление Ахлфа обескуражило Розу.
   Она, глядя широко распахнутыми глазами на его суровое лицо, пыталась осознать услышанное.
   Он хочет от неё сына?
   Он счёл её достойной того, чтобы родить ему наследника?
   «Твой дух силен, а тело желанно», – эти слова взбудоражили сердце Розы.
   Оно забилось в странном, только ему понятном, трепете. Бледное лицо пленницы покрылось розовым румянцем, и это не осталось незамеченным.
   Мужские пальцы медленно прошлись по волосам Розы и скользнули по её пылающей щеке.
   Пленница нахмурилась и затаила дыхание.
   Что последует за словами Ахлфа? Что он хочет от неё прямо сейчас?
   Меж тем, загорелые пальцы воина обхватили чуть выступающий подбородок Розы и приподняли его так, чтобы пленница посмотрела прямо в глаза Ахлфа.
   Они, изменив цвет, стали темно-голубого, почти синего оттенка.
   – Прими свою участь, Роза, и перестань бороться со мной, – Ахлф провел большим пальцем по потрескавшейся губе девушки.
   От его прикосновения та мучительно-сладко заныла.
   Пораженная такой яркой реакцией, Роза еще шире распахнула глаза. Во взгляде Ахлфа мелькнуло удовлетворение. Он, ни слова не добавляя, поднялся и приказал принести еду.
   Прошло совсем немного времени, и аромат жареного мяса, свежеиспеченных лепешек и молока, наполнил собой шатер.
   При виде подноса, полного еды, Роза ощутила дурноту. Её затошнило-затрясло от нахлынувшего голода. Глаза её разбегались от обилия яств. Тут были и хлеб, и ребра барашка, и золотистый виноград, и ломти сыра, и чаша с молоком…
   Не зная с чего начать, девушка припала губами к молоку. Теплая, сладковатая жидкость потекла по её горлу, желудок заурчал…
   Роза, словно воруя, схватила лепешку. Она была еще теплая. Девушка с хрустом разломала её пополам и впилась зубами в тесто. Воздушное, невероятно аппетитное, оно казалось самым вкусным из всего того, что Роза ела.
   Она, вдруг, расплакалась. И, глотая слезы, продолжила есть. Роза ела до тех пор, пока в шатер не вернулся Ахлф. Стоило ей только увидеть его, как кусок встал у неё поперек горла. С трудом протолкнув его, девушка допила молоко и отодвинула поднос в сторону.
   За всеми её действиями молчаливо наблюдал Ахлф.
   Бросив в сторону него напряженный взгляд, Роза произнесла:
   – Спасибо за ужин.
   – Хм, – воин усмехнулся, – теперь, когда ты поела и набралась сил, я хочу, чтобы ты пошла со мной.
   – С тобой? – Роза переменилась в лице. – Куда же мы пойдем? Да еще ночью?
   – Сейчас никто не спит. Воины празднуют победу. Мы выйдем, и ты покажешься моим людям. Чем быстрее другие поймут, что ты подчинилась мне и стала моей наложницей, тем быстрее твое положение укрепится.
   Ахлф подошел к одному из своих сундуков. Покопавшись в нем, воин извлек из него одеяние из серебристого шелка.
   – Надень это, – воин кинул наряд рядом с Розой.
   Она протянула ладонь, осторожно коснулась блестящей ткани и ощутила приятную прохладу. Серебристый шелк манил своей нежностью. Роза подумала, как, наверное, приятно носить такие роскошные одеяния. Сама она прежде ничего подобного не надевала.
   – Мне долго ждать? – недовольно вопросил Ахлф.
   От его вопроса Роза вздрогнула. Обернувшись, она посмотрела на воина. Лицо его выражало надменность и нетерпение.
   Девушка понимала, что о том, чтобы попросить Ахлфа оставить её одну – для того чтобы она оделась – не было и речи.
   Глаза его жаждали откровенного зрелища, и ей пришлось дать ему это.
   Поднявшись, Роза повернулась к Ахлфу спиной. Дрожащими пальцами освободила она себя от пыльного, пропахшего потом и болью, платья, и тотчас ощутила пылающий взгляд на своих бедрах. Опасаясь, что за этим последуют дальнейшие действия, девушка спешно набросила на обнаженное тело серебристый шелк. Нежной волной заструился он по её белой коже. Нежно коснулся её раны и не причинил ей вреда.
   С губ Розы сорвался облегченный вздох. Собравшись с духом, девушка подошла к Ахлфу.
   Он смерил её оценивающим взглядом. Довольно хмыкнул и сказал:
   – Держись рядом со мной. Надеюсь, ты более не совершишь проступка.
   Роза тоже надеялась, что не сделает этого. Откуда в ней появилось такое желание – она не понимала, но догадывалась. Что-то надломилось в ней. Не вдаваясь в этот вопрос, девушка покорно пошла вслед за своим господином.
   Ночная прохлада гостеприимно приняла Розу в свои объятия. Запах костра, мяса и вина обдали лицо девушки пьянящей волной. Пленница обвела лагерь внимательным взглядом – белые шатры растянулись до самого горизонта. Вдали, в бледном свете луны, искрилось море.
   Розе, вдруг, захотелось окунуться в его темные воды. Смыть с себя всю боль. Но она понимала – то всего лишь мечты, которым не суждено сбыться. Теперь не ей решать, что она хочет. Теперь у неё есть господин…
   – Вижу, твоя пленница жива, – мужской голос привлек внимание Розы. Она повернула голову и встретилась взглядом с темно-серыми глазами воина. Они, эти глаза, откровенно разглядывали её.
   – А я-то думал, что она не выдержала твоей пытки, – Гелимер встал по правую руку от Ахлфа и с вызовом посмотрел на него. – Но, видимо, я недооценил твою рабыню.
   – Это всего лишь клеймо, – Ахлф оскалился в хищной улыбке, – чтобы никто не забывал, кому именно принадлежит эта женщина. Любой, кто посмеет хотя бы подумать о ней – умрет.
   Гелимер вскинул темные брови. Метнул в сторону Розы взгляд и вновь посмотрел на Ахлфа.
   – Ты что же, думаешь, мне она нужна? Когда кругом столько – не менее красивых пленниц? – Гелимер мотнул головой. – Нет, Ахлф, я выберу себе более свежую красавицу. И более покорную. Тебе я тоже посоветую выбрать еще. Женщины Икосиума красивы и, говорят, отличаются особыми умениями.
   Ахлф не удосужился одарить Гелимера ответом. Вместо этого воин вместе со своей пленницей направился к одному из костров. Там, полукругом, сидели люди Ахлфа. Их раскрасневшиеся лица и сверкающие глаза живописно сообщали о том, что веселая пирушка удалась.
   – Господин! – воины, завидев своего лидера, повскакивали с мест.
   – Выпейте с нами, господин!
   – Да ты не видишь, он же со своей пленницей! Ему не до этого!
   Один из воинов толкнул другого, да с такой силой, что тот едва не упал. Он, в свою очередь, в долгу не остался, и отплатил крепким ударом в плечо. Между ними завязалась драка.
   Роза, пораженная увиденным, перевела на Ахлфа недоуменный взгляд. Но тот лишь равнодушно усмехнулся и пошел дальше.
   Они, углубляясь в лагерь, шли все дальше и дальше. Сама того не замечая, Роза старалась держаться ближе к Ахлфу. Впереди показалась группа мужчин. Взгляд пленницы пробежался по их лицам, и остановился на одном, родном…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

   Красивое, с ярко-синими глазами, обрамленное густой гривой каштановых волос, это лицо принадлежало брату Розы, Клеомену.
   Из всех мужчин он выделялся своей красотой и статностью. Из всех мужчин лишь он один не склонил голову.
   Он был жив! Он не пал у стен города! Не веря своему счастью, Роза с жадностью глядела на брата. Но совсем скоро ощущение счастья сменилось горьким пониманием того, что Клеомен теперь такой же несвободный человек, как она сама.
   Роза переменилась в лице, и Ахлфу было достаточно бросить на неё быстрый взгляд, чтобы заметить это.
   Он намеренно сбавил шаг, а затем и вовсе остановился.
   – Что ты увидела, Роза? – задал вопрос Ахлф.
   Пленница взмахнула темными ресницами и, с трудом оторвав взор от родного лица, посмотрела на Ахлфа. Тот выжидающе глядел на неё. На губах его застыла усмешка.
   Словно он уже знал, кем ей приходится один из пленников. Словно намеренно привел её сюда. Но даже если это действительно было так, должна ли она, Роза, испытывать неприязнь по этому поводу?
   Нет!
   – Кто эти мужчины? – кое-как совладав со своим волнением, тихо спросила она.
   – Наши новые рабы. С твоего города. Крепкие, молодые мужчины. Их сила понадобится. Кто-то из них отправится на кораблях в наши родные края, кто-то вступит в ряды армии, кто-то будет заниматься самой грязной работой – очисткой выгребных ям в городе. Работа найдется для всех.
   От услышанного Розе стало не по себе. Участь мужчин была незавидна. Она сочувствовала каждому из них, но больше всего – своему брату.
   – Идем же, – Ахлф кивнул вперед и отвернулся от девушки.
   – Постой, – Роза схватила его за ладонь.
   Удивилась сама себе, обнаружив свои пальцы на мужской руке.
   Ахлф демостративным взглядом прошелся по пальцам пленницы, а затем – посмотрел в её глаза. Напуганные, полные переживаний, они отражали всё то, что творилось в душе Розы.
   – Постой, – повторила она и тяжело вздохнула. – Среди этих мужчин – мой родной брат.
   Ахлф чуть сощурил глаза.
   – Который из них?
   – Тот, который самый высокий, – пальцы Розы сильнее сжали мужскую руку.
   Ахлф устремил в сторону пленников пронзительный взгляд, а после – вновь посмотрел на девушку.
   – Что ты хочешь от меня? – Ахлф приблизился к пленнице и, заслонив собой вид на брата, заглянул в её побледневшее лицо.
   – Мой брат… – Роза сглотнула. Сердце девушки заныло от боли.
   В этот миг внутри неё разрасталась борьба. Цена её была, вероятно, жизнь родного человека.
   – Ты мог бы помочь ему? – с надеждой посмотрев на Ахлфа, произнесла Роза.
   Вот он, тот самый момент, который станет новым витком их непростых отношений. Роза чувствовала это. Понимала, что если Ахлф согласится помочь – ей придется быть благодарной ему.
   – Если под словом «помочь» ты подразумеваешь, чтобы я освободил его – это исключено. Он – пленник, – воин выдержал паузу. Заметил, как потускнел взгляд Розы, как обреченно опустила она свои хрупкие плечи.
   – Но я мог бы облегчить его жизнь и, возможно, взять к себе на службу. Не в качества воина, разумеется. Может быть, конюхом или слугой, – продолжил Ахлф.
   Роза, охваченная чувством облегчения, шагнула к нему. Она оказалась столь близко к Ахлфу, что тот ощутил упругость её груди и нежное тепло, исходящее от манящего тела.
   – Прошу тебя, помоги ему, – Роза задрожала и другой рукой схватилась за ладонь Ахлфа. Со стороны, верно, она выглядела, как горячо влюбленная девушка, и только Господь знал, что в этот миг творилось в её измученной душе.
   – Если я помогу ему, что я получу взамен? – хищно улыбнувшись, вопросил Ахлф.
   Роза знала, что он не упустит такой возможности повлиять на неё, но все равно, это не убавило горечи, которая появилась сразу после его вопроса.
   – Всё, что хочешь, – посмотрев прямо в глаза Ахлфа, произнесла она. – Всё, что хочешь, если мой брат будет жить и с ним будут хорошо обращаться.
   – Всё, что захочу от тебя? – уточнил Ахлф.
   Глаза его стали темным морем. Он глядел на Розу, ожидая её ответа.
   – Да, – слетело с её губ.
   Властная ладонь Ахлфа легла на затылок пленницы и сжала его.
   – Поклянись мне, – потребовал он. – Поклянись мне прямо сейчас.
   Роза прерывисто задышала. Она понимала, что эта клятва свяжет её с Ахлфом навсегда. Или, по крайней мере, пока один из них не умрет.
   – Я клянусь тебе, Ахлф. Пока мой брат жив и в безопасности, пока с ним обходятся хорошо, я буду давать тебе всё, что ты захочешь.
   – Я запомню твою клятву, Роза. Если однажды ты нарушишь её – твой брат умрет.
   Роза покачнулась от суровых слов воина.
   – Я не нарушу, – вкладывая в слова всю силу, пообещала она.
   Ахлф задумчиво улыбнулся в ответ. Несколько мгновений передышки, а затем он обернулся и уверенным шагом направился в сторону пленников и воинов, охранявших их.
   Роза поспешила вслед за своим господином.
   С каждым шагом тревога в её груди нарастала. Она беспокоилась о том, как брат воспримет весть о том, что его сестра стала наложницей врага, еще больше Роза тревожилась о том, как поведет себя Ахлф, если Клеомен не сумеет сдержать свои чувства и нагрубит ему…
   – Хильдерик! – Ахлф окликнул одного из воинов. Высокого, лысого мужчину, лицо которого пересекал старый, плоский шрам.
   – Господин, – Хильдерик, приветствуя Ахлфа, кивнул.
   – Уже решили, кто из этих пленников отправится в наши края?
   – Да, эти, – он указал на мужчин, среди которых был и Клеомен.
   – Я хочу взять одного из этих к себе на службу. Только вот кого именно, – Ахлф окинул пленников задумчивым взглядом. Взор его остановился на брате Розы. Тот глядел в одну точку, и словно не замечал его. На мгновение в голову Ахлфа закрался вопрос – а не умалишенный ли тот?
   – Вот этот подойдет, – Ахлф указал рукой на пленника, и тот, заметив это, посмотрел прямо на него. В синих глазах Клеомена вспыхнула ненависть, он сжал кулаки, и в тот же миг из-за спины своего господина выступила Роза.
   Боль, непонимание, отчаяние – все отразилось на красивом лице Клеомена. Он замер, не в силах пошевелиться от шока, охватившего его.
   – Эй, ты! – Хильдерик подошел к брату Розы и толкнул его в плечо. – Пошевеливайся! Ахлф выбрал тебя! Будешь слугой ему!
   Клеомен сжал челюсти. Лицо его запылало от гнева. С каким бы удовольствием он задушил бы этого лысого! Но не мог!
   С трудом передвигая ногами, Клеомен направился в сторону своего нового господина. Он шел к Ахлфу, но взор его то и дело возвращался к Розе.
   Сердце брата забилось от боли. Ему было нетрудно догадаться, кем стала такая красивая девушка, как его сестра, для этого воина. От собственного бессилия Клеомен ненавидел себя. И все, что он мог сейчас – лишь смотреть на Розу. Смотреть, чтобы дать ей понять, как дорога она ему.
   – Ты, – стоило только Клеомену приблизиться, как жесткие пальцы Ахлфа сомкнулись стальными тисками на его горле.
   Брат Розы захрипел, а сама девушка испуганно вскрикнула и попыталась, было, ухватиться за свободную руку Ахлфа, но тот оттолкнул её.
   – Ты, – повторил Ахлф и заглянул в глаза пленника, – не смей больше никогда так смотреть на мою наложницу!
   Клеомен захрипел, тогда Ахлф, ослабив хватку, наклонился к нему и прошептал:
   – Я знаю, что она – твоя сестра. Но другие знать не должны. Понял?
   Клеомен с трудом кивнул головой. Ахлф отпустил его и перевел взгляд на Розу. Та, обняв себя за плечи, напугано глядела на него. Поднявшийся ветер, словно белый стяг, колыхал её длинные волосы.
   Ахлф поманил рукой Розу к себе.
   В её фиалковых глазах отразился протест. Девушка, словно вспомнив о недавней клятве, вздрогнула и, покорно опустив голову, подошла к своему господину.
   Боясь встретиться взглядом с братом, Роза пошла подле Ахлфа.
   Тихая. Молчаливая. Сломленная.
   Они вернулись к шатру Ахлфа. Он пропустил Розу вперед. Обернувшись на Клеомена, воин взглядом велел тому тоже пройти.
   – Вы можете поговорить, – встав у выхода из шатра, властно сообщил Ахлф.
   От его слова Роза воспряла духом.
   Глаза её засверкали, и снова они напомнили Ахлфу лепестки цветов после дождя.
   Недолго думая, Роза обняла брата.
   Он, косясь на Ахлфа, нерешительно сомкнул на её плечах руки и случайно задел рану сестры. Роза из всех сил сжала зубы. Нет! Брат не узнает! Не сейчас!
   Закрыв глаза, девушка обнимала родного человека.
   И все беды, что случились прежде с ней, померкли и стали незначительными.
   Было важно одно. Чувствовать рядом с собой своего брата.
   Живого. Невредимого.
   – Роза, сестра… – зашептал он.
   – Ничего не говори, – прошептала она в ответ, – просто послушай меня. Этот человек, Ахлф – мой господин. Я попросила его, чтобы ты… В общем, чтобы у тебя была лучшая жизнь, чем та, что ожидает других.
   – И какая же цена за это? – Клеомен чуть сильнее сжал плечи сестры.
   – Не спрашивай, – Роза заглянула в его синие глаза, – но я точно знаю. Это стоит того, брат.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

   – Довольно! – властный голос Ахлфа разбил мгновения спокойствия, что были дарованы брату и сестре.
   Клеомен вздрогнул, вздрогнула и Роза.
   Она первой разжала объятия и отступила на шаг назад.
   – Иди со мной, – Ахлф взором указал Клеомену на выход.
   Брат Розы подчинился воле воина. Лишь у самого выхода Клеомен, замешкавшись, обернулся и послал сестре любящий взгляд.
   Губы Розы беззвучно зашептали молитву о брате.
   Он скрылся за белым пологом. Ушел и Ахлф.
   Роза же, застыв на месте, вслушивалась в то, что происходило за стенами шатра. Мужские голоса, среди которых выделялся властный голос Ахлфа. Негромкий ответ её брата. Смех и приглушенные тона. Затем послышались удаляющиеся шаги. Все стихло, и единственный звук, который теперь слышала Роза – биение собственного сердца.
   Оно, уже взволнованное встречей с братом, теперь барабанило от страха грядущей близости, которая, верно, должна была случиться этой ночью.
   Не зная, каким образом успокоить себя, Роза прошла до ложа и опустилась на него. Мягкое, приятно пахнущее свежестью и цветочным ароматом, оно с нежностью приняло утомленное тело девушки. Сон тотчас подкрался к ней и накрыл теплой волной.
   К тому моменту, когда Ахлф вернулся в свой шатер, его пленница уже спала крепким сном.
   Воин подошел к ней и замер.
   Взор его медленно заскользил по Розе.
   Её округлое лицо выражало почти детскую безмятежность, а вот полуоткрытые губы, напротив, источали обещание плотского удовольствия. Тело пленницы облепил серебристый шелк, и Ахлф мог насладиться – пока что только взглядом – приятными округлостями и изгибами.
   В нём начало распаляться желание. Горячая кровь забурлила в чреслах, и Ахлф был близок к тому, чтобы накинуться на Розу.
   Он мог бы сделать это – ведь на то у него имелись все права.
   Но Ахлф не стал.
   Вместо этого воин опустился на свободное место – рядом со своей пленницей. Она даже не заметила его появления. Лишь повернулась на правый бок, чтобы не ныла рана. Ахлф покосился на спину Розы. Хоть рана была скрыта шелком, он видел, как припухла кожа девушки под тканью.
   Сердце воина неприятно сжалось.
   Нужно будет утром снова осмотреть её рану. Но это будет уже завтра. Сейчас ему требовался отдых. День выдался не из легких. Ахлф усмехнулся про себя – а были ли в его жизни действительно легкие дни?
   Воин устало сомкнул веки и почти погрузился в сон, как какой-то шум разбудил его.
   Тихий стон, полный боли и страха, раздавался поблизости с ним. На несколько мгновений, Ахлфу причудилось, что он – снова мальчишка, и его деревню, которую подожгли римляне, пожирает огонь. Языки пламени, треск, женщины и дети кричат…
   И стоны…
   Эти стоны, стоны всех тех, кто не успел спастись, вновь звучали в его голове.
   Ахлф широко распахнул глаза. Сердце безумным ритмом разрывало его грудь. Воин удивился, обнаружив, что на его лбу проступил пот. Такого с ним давненько не было. Отдышавшись и успокоившись, Ахлф медленно повернулся к пленнице, и только тогда понял, что этот стон принадлежит ей.
   Протянув руку, воин дотронулся до лба Розы.
   Он был холодным и тоже покрыт капельками пота. Верно, ей снился кошмар.
   – Эй, – Ахлф легонько схватил её за мокрые щеки, – эй, успокойся.
   Роза задрожала и, наконец, открыла глаза. Её невидящий взор уставился сквозь лицо Ахлфа. Она глядела на него, но разумом все еще была в своем кошмаре.
   – Проснись, – уже громче повторил воин.
   Взгляд Розы изменился, стал более осмысленным.
   – Что случилось? – еле шевеля языком, прошептала девушка. Она нахмурилась. Горло её саднило от жажды, а тело – трясло от противной прохлады.
   – Тебе приснился кошмар? – Ахлф провел рукой по влажной шее Розы. Почувствовал под пальцами, как быстро бьется яремная вена. Ладонь его скользнула вниз – на полную, тяжело воздымающуюся грудь.
   – Наверное, – Роза сомкнула веки.
   Не хотела, чтобы Ахлф видел, как пугает её грядущая близость. Но противиться девушка не собиралась. Ради брата она была готова на всё.
   Ахлф заметил это. Но тем не менее, позволил насладиться себе приятной округлостью под своей ладонью. Он по-хозяйски сжал грудь девушки и, наклонившись, лизнул её щеку.
   Соленые капельки пота, а может, и слез, показались Ахлфу приятными на вкус. Вспоминая, как сладок рот пленницы, он накрыл его своими губами и принялся целовать.
   Роза покорно отдалась властным мужским губам.
   Она, не делая попытки воспротивиться ему, лежала – смиренная, молчаливая.
   Внезапно, Ахлф оборвал свой поцелуй и отстранился от Розы.
   – Спи, – зло процедил он, и следом одеяло накрыло тело девушки.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

   Роза распахнула глаза.
   Не сразу она поняла, где находится. Такое с ней случалось теперь постоянно. Ей требовалось время, чтобы прийти в себя и осознать свое положение.
   Она обнаружила себя лежащей в странной позе. Тело её было прижато животом к мягкому ложу, а вот голова и грудь находились на чём-то твёрдом и горячем.
   Девушка скосила глаз и с ужасом поняла, что это твёрдое и горячее не что иное, как мужской живот.
   Кровь мощным напором ударила ей в голову. Горя от стыда, Роза попыталась сползти, незамеченной Ахлфом, но в тот же миг тёплая, тяжёлая ладонь легла на её затылок.
   Следом раздалось:
   – Не уходи.
   Роза, пытаясь понять было ли это приказом или просьбой, приподняла голову и посмотрела на Ахлфа. Лицо его было сонным, а на губах блуждала многозначительная улыбка. Он выглядел сейчас куда моложе, чем в день их первой встречи.
   Скрепя сердцем, Роза пришла к выводу, что этот мужчина – когда он спокоен и почти добр – кажется привлекательным.
   – У меня болит рана, – Роза поморщилась от неприятного ощущения. – Мне нужно повернуться.
   – Повернись, – позволил ей Ахлф, и как только пленница сделала это, он скользнул рукой по её левому плечу и аккуратно стянул серебристый шёлк.
   Тяжёлый вздох сорвался с губ воина, когда он увидел воспалившуюся рану девушки.
   Это не было критично – настолько, что угрожало бы жизни Розы, но все равно, смотреть на опухшую, красную кожу было больно – даже ему, прожжённому вояке.
   – Лежи, я обработаю твою рану, – приказал Ахлф и сделал тоже самое, что в предыдущий раз.
   Когда мазь покрыла рану Розы, та облегчено выдохнула:
   – Как же хорошо, когда ничего не болит.
   Ахлф промолчал. Погруженный в свои размышления, он начал медленно одеваться. Движения его были сосредоточенными, а взгляд выражал задумчивость. Закончив одеваться, мужчина перевёл взгляд на Розу.
   Она лежала и не шевелилась. Глаза её были сомкнуты, но Ахлф чувствовал – пленница не спит.
   Он произнес:
   – Тебе принесут завтрак и воды. Сегодня ты должна хорошенько отдохнуть и восстановиться за все эти дни.
   «Разве такое возможно?» – забилось в голове Розы. Она открыла глаза и посмотрела прямо на Ахлфа.
   Он тоже глянул на неё и без труда прочёл непонимание вперемешку с укором, что отразились в фиалковых глазах пленницы.
   Наверное, она была права. Полностью восстановиться от пережитого ужаса не получится – даже у самых сильных. Ахлф знал это по себе.
   И все же, прийти в себя, чтобы жить дальше, Роза была обязана. И Ахлф понимал за какие ниточки дёргать, чтобы пленница нашла в себе силы для этого.
   – Твой брат, – не сводя взора с лица Розы, начал Ахлф.
   Она тут же оживилась. Глаза её заискрились волнением.
   – Что с ним?
   – С ним всё хорошо. Вчера я познакомил своих воинов с ним. Они приглядят за ним. Но если ты хочешь изредка видеться с ним, тебе стоит послушаться меня. Ты должна поесть и отлежаться.
   – Я смогу с ним изредка видеться? – взгляд Розы засверкал от надежды.
   – Сможешь, я позволю тебе это, но если только ты будешь повиноваться мне. Даже в мелочах. И делать это не с видом бесправной жертвы.
   Последняя фраза полоснула ножом по гордости девушки.
   – Я буду, – Роза села и выпрямилась – настолько прямо, насколько позволяло ей самочувствие.
   Платье сползло с её груди и обнажило белоснежную округлость. Заметив это, девушка испугано прижала к ней свою ладонь.
   – Не бойся, в ближайщие дни я вряд ли возьму тебя, – обжигая лицо Розы властным взглядом, сообщил Ахлф.
   В глазах пленницы мелькнул вопрос, и тогда воин дал ей ответ:
   – Тебе нужно набраться сил, чтобы выносить моего сына до положенного срока.
   Щеки Розы запылали, протест куснул её за сердце, и она громко вопросила:
   – Откуда тебе знать, что у тебя будет сын? Что, если это будет дочь?
   – И сын, и дочь, ты нарожаешь мне достаточно детей, – послав Розе надменную улыбку, пообещал Ахлф.
   Пленница не нашлась, что ответить ему. Пораженная, она какое-то время так и сидела – уже одна – в своем шатре, до тех пор пока молоденькая служанка с подносом еды не нарушила её уединение.

   Валда, застегнув на запястье рубиновый браслет, решительным шагом покинула свой шатер.
   Как всегда, при её появлении воины расходились в стороны. Они знали, чья она жена и потому проявляли к темноволосой красавице уважение.
   Валда равнодушно принимала такое отношение. Она уже давно привыкла к нему, но вот к чему точно не могла привыкнуть женщина, это то, что их брак с Ахлфом стал крахом всех надежд. Её, отцовских, родни самого Ахлфа…
   Нет, она еще не уплыла. Корабль только собирался отправиться в путешествие, и случиться это должно было не ранее чем через пять дней.
   У неё было еще почти неделя в запасе для того, чтобы…
   Сердце Валды сжалось от боли и унижения.
   Для чего? Для чего у неё есть время?
   Расположить Ахлфа к себе? Он и так достаточно унизил её, сказав такие грубые слова, и теперь Валда не намеревалась проявляться, как мудрая и мягкая жена. Довольно!
   Их брак разваливался, и только чудо могло спасти его. Впрочем, на чудо Валда тоже не надеялась. Она трезво оценивала ситуацию, и понимала, что муж никогда не любил её и не пылал к ней страстью.
   Другое дело та пленница. Роза. При мыслях о ней Валда испытывала смесь из ярких чувств. Вину, досаду, горечь и понимание.
   Она знала, что Ахлф увидел в этой пленнице то, что никогда не было в ней, Валде. Понимание это было болезненным. Всю ночь Валда провела в слезах, а когда наступил новый день, женщина решила для себя, что она уплывет в родные края – достойно, ни проронив больше и слезинки. Ахлф не стоил того.
   Валда шла, окруженная стайкой своих служанок. День сегодня выдался ветреный и пыльный. Солнце обжигало нежную кожу, и жена Ахлфа решила не задерживаться слишком долго на прогулке.
   Она уже, было, собиралась развернуться и направиться прямиком в свой шатер, и там предаться наслаждению, единственному доступному ей – принятию ванны с ароматной солью, как внимание Валды привлек незнакомец.
   Его красивое лицо было отстраненным, словно он был чужаком среди всех этих воинов. Валда невольно залюбовалась благородным профилем мужчины, и когда тот, ощутив её пристальный взгляд, посмотрел на неё, сердце женщины затрепетало от восторга.
   На неё смотрели самые красивые глаза, которые она когда-либо видела…

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

   Синие, выразительные глаза глядели на Валду ровным взглядом. В этом взгляде не было ни страха, ни подобострастия, к которому привыкла женщина.
   Эти глаза смотрели так, как никто не смотрел на неё прежде. Они завораживали и пробуждали в сердце доселе незнакомые чувства.
   Валда заставила себя отвести взор в сторону. Она, выразительно посмотрев на свою служанку, приглушенно обратилась к ней:
   – Разузнай, кто этот мужчина.
   Служанка покорно кивнула головой. Валда же, бросив прощальный взор в сторону синеглазого незнакомца, поторопилась вернуться в свой шатер.

   Всё та же худенькая служанка, что утром приносила завтрак для Розы, поставила перед ней шкатулку. Яркие изумруды украшали её крышку, причудливые узоры в виде переплетающихся цветков, обвивали весь ларец. В центре каждого цветка кровавым пламенем горели рубины.
   – Что это? – Роза не спешила открыть шкатулку. Лишь осторожно провела по её крышке. Изумруды под подушечками пальцев показались девушке удивительно гладкими.
   – Господин Ахлф велел передать вам это, – служанка, не смея поднять взор на Розу, попятилась назад и скрылась за белым пологом шатра.
   Роза, полная любопытства, наконец, откинула тяжелую крышку ларца. Взору её предстали несколько гребней, бутыльки, которые девушка тут же поспешила открыть и понюхать. Они пахли вкусно – цветами, что раскрываются с первыми лучами солнца, а еще – чем-то таким, отчего разум окутывало блаженное спокойствие.
   Следующее, что заметила Роза, было несколько шелковых лент всех цветов радуги. Девушка обрадовалась им больше всего. Взяв их, она подскочила на ноги и начала махать ими, живо представляя в своем воображении, что в её руке – настоящая радуга.
   Она веселилась, как счастливый, беззаботный ребенок.
   Такой и застал её Ахлф.
   Роза не сразу заметила его появление, и потому у воина было время понаслаждаться увиденным зрелищем.
   Лицо пленницы стало розовым от веселья, глаза счастливо сверкали, движения – полны грации и чувственности, а смех…
   Он был такой звонкий и жизнерадостный, что Ахлф невольно заулыбался сам, а после – обратился к Розе:
   – Не думал, что увижу тебя такой столь быстро.
   Прекрасный танец оборвался.
   Рука Розы безвольно опустилась, и ленты яркими полосами упали к её ногам.
   – Я просто танцевала, – не зная, что сказать в ответ, пробормотала Роза.
   Пленница ощущала странную сдавленность в груди и чувство вины перед Ахлфом. Словно она совершила что-то дурное.
   – Ты полна грации, Роза, – улыбнулся Ахлф.
   Он подошел к девушке и, удивляя её, наклонился и поднял оброненный ей ленты. Все до одной.
   – Возьми, – Ахлф вложил ленты в ладонь Розы. Их пальцы соприкоснулись. Девушка сжала ленты так, что у неё заныли суставы.
   – Скоро тебе принесут новые наряды и всё то, в чем нуждается женщина, – не сводя задумчивого взора с лица Розы, сообщил Ахлф.
   – Спасибо, – она опустила глаза вниз, на сжатые пальцы.
   Ей было трудно выстоять под взглядом мужчины. Он смущал её, и Роза, несмотря на то, что на ней было платье, чувствовала себя голой перед ним.
   – Повернись, я осмотрю твою рану, – произнес Ахлф.
   Она покорно повернулась, и все же, не смогла промолчать. Девушка задала волнующий её вопрос:
   – Разве ты не смотрел её этим утром?
   – Смотрел, но я хочу убедиться, что воспаление спало.
   Горячая ладонь аккуратно сдвинула серебристый шелк. От прикосновения мужской руки кожа Розы покрылась мурашками. Девушка смежила веки и задрожала.
   – Воспаление почти полностью прошло, – глубоким, отдающими бархатными нотками, голосом произнес Ахлф.
   Его ладонь опустилась меж лопаток Розы, отчего томительное волнение начало растекаться по её позвоночнику. Она, завороженная чувственной лаской, взволнованно задышала.
   – Завтра ты уже сможешь искупаться, – обдавая обнаженную шею пленницы своим дыханием, сообщил Ахлф. Он довольно улыбнулся, когда заметил, что девушка дрожит, но Ахлф знал – причиной того был не страх.
   – Скажи, Роза, ты хотела бы искупаться? – зашептал он, а его ладони принялись нежно поглаживать её руки. – Искупаться, вымыть свои чудесные волосы и нарядиться в красивый наряд?
   – Да, – не задумываясь над вопросом, на одном духу, ответила она.
   Роза не узнавала себя – прикосновения Ахлфа делали её податливой и странной. Иначе как назвать то состояние, когда хочется много ласки и нежных слов – не от кого-то, а от своего врага?
   – Могу ли я сегодня тоже выйти на прогулку? – в надежде, что это отвлечет её от волнения, вызванной близостью Ахлфа, произнесла Роза.
   – Может быть, – уклончиво ответил он. Правая его рука легла на живот девушки. Сквозь тонкий шелк она ощутила жар, что источала ладонь Ахлфа. Внутри живота все скрутило, заныло так, словно Роза была голодна.
   Горячие губы вжались в затылок пленницы.
   – Отдыхай, – произнес Ахлф. Руки его освободили Розу, и он, не позволяя себе больше задерживаться, оставил её снова одну.
   Решительным шагом покинув шатер, Ахлф направился прямиком к Гелимеру.
   Шатер его находился на возвышении, словно Гелимер показывал всем, кто здесь главный. Его страстное желание утвердиться на троне было понятно Ахлфу – ведь отец Гелимера был вождем, однако он уже доживал свой срок в одном из отдаленных замков, и ничто не могло вернуть тому былую силу.
   Несмотря на то, что Гелимер являлся прямым наследником, это еще не значило, что престол унаследует именно он. Все решали люди. Их выбор, за кем они готовы пойти, был определяющим.
   – Кто почтил нас вниманием! – протянул Гелимер, когда Ахлф прошел в его шатер. Последний чуть поморщился от спертого воздуха – вино, еда, похоть – все смешалось под куполом жилища.
   Взгляд Ахлфа прошелся по трем прелестницам, что окружали сына вождя, и остановился на лице последнего.
   – Что привело тебя сюда, мой друг? – широко улыбаясь, добавил Гелимер.
   – Выйдем, – Ахлф, не задерживаясь, вышел на свежий воздух.
   Гелимер нехотя проследовал за ним. Глаза его сощурились от яркого солнечного света.
   – Чего тебе? – недовольно буркнул Гелимер.
   – Нам пора выдвигаться, – прорычал Ахлф.
   Гелимер рассмеялся.
   – Ты шутишь? Мы только-только закончили осаду. Дай воинам отдохнуть и повеселиться!
   – Они уже достаточно повеселились! – Ахлф сверкнул глазами. – Пора двигаться дальше.
   – А что на счет тебя? – Гелимер ухмыльнулся. – Ты, видимо, так и не успел повеселиться? Иначе бы ты так не спешил!
   – Нам нужно идти дальше, нельзя тратить время! Мы должны застать римлян врасплох!
   – И что ты предлагаешь? – Гелимер скривил губы. – Прямо сегодня выступать? Это не понравится воинам!
   – Не сегодня, а завтра, на рассвете! Им больше не понравится, если по дороге в город их встретит огромное римское войско! Наше оружие – это внезапность!
   Вокруг Гелимера и Ахлфа стали собираться другие воины. Заключенные в широкое кольцо, мужчины с неприязнью глядели друг на друга.
   – Кем ты себя возомнил? – Гелимер нахмурился. – Не ты – лидер!
   – Может быть, этот лидер – ты? – с вызовом в голосе вопросил Ахлф.
   – Ты сомневаешься?
   – Да, – Ахлф шагнул вперед, и лбы мужчин столкнулись. В воздухе запахло агрессией.
   – Почему бы нам не прибегнуть к традиции? Выстави своего воина против моего. Чей воин победит, тот и выиграет спор. И мы либо останемся у стен Икосиума, либо, как хочешь ты, пойдем дальше!
   – У меня предложение получше, – Ахлф оскалился. – Сразятся не наши воины, а мы с тобой!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

   Крепкие, мужские тела покрылись капельками пота. Короткий вздох, и один из воинов налетел на другого. Атакующим был Гелимер. Вкладывая в действие всю свою ярость и ненависть по отношению к Ахлфу, сын вождя обхватил обеими руками противника за спину и, сдавливая изо всех сил, сделал попытку опрокинуть его.
   Будь на месте Ахлфа кто-то послабее, он непременно бы свалился и получил за эту порцию ударов от Гелимера.
   Но Ахлф не был таковым.
   Он устоял и вцепился в бока соперника с особой «нежностью», такой, что у Гелимера затрещали ребра. Последний сумел-таки вывернуться и освободиться от рук Ахлфа (а может, тот просто позволил ему).
   Гелимер отскочил назад. Полоснул взглядом по лицу противника. Ахлф одарил его безумной улыбочкой, и широко разведя в стороны руки, крикнул:
   – Что же ты, Гелимер? Испугался?
   – Нет! – он сощурил глаза. – Не дождешься!
   Гелимер снова двинулся в сторону Ахлфа, но теперь уже более осторожно. К огромному самодовольству, сын вождя сумел нанести удар кулаком по лицу соперника, и тотчас получил ответный удар – прямо в нос.
   Кровь алым фонтаном хлынула из носа Гелимера. Тот, вытирая её ладонью, закричал от злости и вновь атаковал Ахлфа.
   Склизкими, от крови, руками, Гелимер вцепился в противника, Ахлф ответно «обнял» неприятеля, и оба принялись ломать, корёжить друг друга в попытке уронить на землю.
   Их взгляды соединились в одно целое, и все, что объединяло этих двух мужчин – ненависть друг к другу.
   Они, рыча и потея, не сдвигались с места.
   Воины, коих за это время набралось несколько сотен, кричали непристойные вещи, злились и потели, словно они сами сейчас сражались с невидимым врагом.
   Их крики и ругательства еще больше распаляли соперников. Каждый горел единственным желанием.
   Победить.
   Рука Гелимера скользнула ниже, на плотную линию, оставленную недавним ударом кинжала, который нанесла Роза Ахлфу.
   Как он мог забыть?! Вот он, шанс, пусть и немного подлый, но на войне все средства хороши!
   Сын вождя усмехнулся и со всей силы сжал бугристую кожу. Острая боль пронзила бок Ахлфа, он взревел, и через миг опрокинул Гелимера назад.
   Тот, с грохотом ударившись головой о пыльную землю, непонимающим взглядом смотрел на победителя.
   – Я выиграл. Завтра мы отправимся в путь, – окинув поверженного противника надменным взглядом, произнес Ахлф.

   Белый полог качнулся, и Роза, до этого времени заплетавшая волосы, бросила в сторону выхода напряженный взгляд.
   Глаза её налились страхом, когда она увидела Ахлфа.
   Его голый торс был перепачкан кровью, голубые глаза горели безумным пламенем, и выражение лица мужчины не предвещало ничего хорошего. Он выглядел так, словно мгновениями ранее одними руками расправился с сотнями врагов.
   Роза, не сводя взора с Ахлфа, медленно поднялась.
   Не выдержав, она тихо спросила:
   – Что случилось?
   – Небольшой спор, в котором я вышел победителем.
   Ахлф сел на край ложа и вытянул перед собой длинные ноги.
   Роза замерла, не зная, как поступить. В голове её кружили тревожные мысли. Уж если это – небольшой спор, то страшно представить, как выглядит большой!
   Взор девушки прошелся по перемазанной кровью, спине Ахлфа. Откуда же она идет? Где её источник? В поисках раны Роза медленно обошла мужчину, но так и не нашла её.
   – Это не моя кровь, – буркнул Ахлф. Он свел на переносице брови и крикнул в сторону выхода:
   – Эй, где вода? Живее!
   Словно только и ожидая его крика, в шатер быстрым шагом зашли воины. Они принесли чан с водой, кувшин и пустую, деревянную бадью.
   – Проваливайте, – прорычал Ахлф.
   Он, поднявшись на ноги, снял с себя штаны и перешагнул через них.
   Роза побелела от увиденного.
   Когда до неё дошло, что Ахлф полностью обнажился, девушка испуганно прижала к глазам ладони.
   Послышался звук льющейся воды и тихое ругательство.
   – Помоги мне, – властный мужской голос вынудил Розу открыть глаза.
   Ахлф стоял в бадье, спиной к девушке, но ей было достаточно и этого зрелища, чтобы ощутить стыд, который душной волной покрыл её с головы до ног.
   – Я жду, – прорычал Ахлф. – Полей мне на плечи.
   Роза нервно сглотнула. Вид Ахлфа, даже стоящего к ней спиной, пугал её.
   Он был похож на скалу, скорее даже на вулкан. Такой же огромный и опасный, только вместо магмы на его мускулистом, сильном теле была чужая кровь…
   – Мне долго ждать? – Ахлф бросил взгляд через плечо.
   – Сейчас, – Роза, не чувствуя пола под своими ногами, медленно побрела в сторону мужчины.
   Чем ближе он становился, тем зловещее и больше казался в глазах девушки. Она, затаив дыхание, встала позади него. Взор её не смел опускаться ниже поясницы мужчины, но все равно, это не меняло дела.
   Стыд сжирал изнутри.
   «Какой же он огромный! Я не дотянусь до его плеч, если он продолжит так стоять!» – пронеслось в голове Розы.
   Тревожась о том, как Ахлф воспримет её просьбу, она, все же осмелилась сказать:
   – Ты мог бы сесть? Я не достаю до твоих плеч.
   Ахлф снова послал девушке взгляд.
   Она стояла, вся красная от смущения, глаза её блестели, как при лихорадке.
   Мужчина медленно опустился в бадью, и Роза поспешила выполнить его приказ.
   Наполнив кувшин, девушка осторожно полила её на спину Ахлфа. Руки её дрожали от волнения, и потому часть воды полилась мимо мужчины. Он вздрогнул – вода была прохладной, и Роза заметила, как под его кожей забугрились мышцы.
   – Не жалей воду и попытайся хотя бы попасть не только на моё плечо, – недовольно произнес Ахлф. – Я хочу избавиться от крови Гелимера. Она дурно пахнет.
   – Ты убил его? – вопрос слетел с губ Розы прежде, чем она подумала, стоит ли его озвучивать.
   – Еще нет, – Ахлф повернул в её сторону голову и оскалился, – но это вопрос времени. Пока он нужен.
   Роза, размышляя над услышанными словами, зачерпнула воду и продолжила поливать ей своего господина. Выходит, Гелимер и Ахлф – враги, которые сейчас вынуждены быть в одном войске? Объединенные войной? А что случится после, когда она закончится? Война, ведь, не будет длиться вечно?
   Взор Розы устремлялся за прозрачными потоками, струящимися по мужской спине – ровно до того места, где она заканчивалась. Ниже девушка не смотрела.
   – Подай полотенце, – прогремел Ахлф.
   Роза окинула шатер потерянным взглядом. Где же взять это полотенце?
   – В сундуке! Первый слева, – подсказал Ахлф и медленно выпрямился.
   Девушка ринулась выполнять очередной приказ. Откинув тяжелую крышку сундука, Роза отыскала среди вороха ткани полотенце из мягкого хлопка и поспешила принести его Ахлфу.
   Только как ему дать полотенце? Ведь он стоял так, что…
   Щеки Розы запылали от стыдливого румянца. Зажмурившись, девушка подошла к Ахлфу и вытянула руку с полотенцем. Он скосил на неё глаз и усмехнулся при виде её выражения лица, на котором застыло желание сохранить достоинство и пылкий стыд от столь интимной сцены.
   Ахлф нетерпеливо дернул полотенце на себя, и Роза качнулась вперед. Испуганно распахнув глаза, девушка увидела то, что прежде никогда не представало перед её взором.
   Она покраснела, потом побелела – будто только что столкнулась с чудовищем, и, вновь зажмурившись, попятилась назад, оступилась и с грохотом приземлилась прямо на ягодицы.
   Ахлф насмешливым взором наблюдал за происходящим с Розой.
   «Удивительно, – размышлял он, медленно обвязывая вокруг узких бедер полотенце, – эта девушка может быть бесстрашной, как львица, и смешной, как котенок».
   – Довольно, – Ахлф выбрался из бадьи и встал рядом с Розой.
   Та, запрокинув голову, заскользила взглядом по его ногам, покрытым темными волосками, полотенцу, влажному торсу и остановилась на лице Ахлфа.
   Выражение его лица все еще сохраняло оттенки усмешки.
   – Вставай, – он протянул ей руку.
   Роза неуверенно посмотрела на его ладонь. Широкая, мозолистая, эта ладонь была протянута ей… Удивленная таким жестом Ахлфа, девушка осторожно вложила в неё свои пальцы. Поразилась, заметив какой контраст между её рукой и мужской. Как нежна её, и как груба его кожа.
   Пальцы Ахлфа сомкнулись на ладони Розы и осторожно потянули её. Девушка, не сводя с мужчины взора, плавно поднялась.
   – Идем, – Ахлф повел Розу к ложу. Опустился на него сам и, продолжая держать за руку пленницу, подтянул её к себе.
   Она всё с той же грацией опустилась рядом с ним.
   Роза была столь близка к Ахлфу, что сквозь серебристый шелк ощущала влажное тепло, источающее его кожей. Мужская рука медленно прошлась по правому плечу девушки. Неспешно погладила спину, скользнула на ребра и переместилась на девичью грудь.
   В этот момент Роза перестала дышать. Широко распахнутыми глазами она глядела прямо перед собой, пока рука Ахлфа со знанием ценителя прекрасного изучала, гладила и сжимала её грудь.
   Нет, мужские прикосновения ни разу не сделали Розе больно, однако её грудь и всё тело, странно и даже пугающее, реагировало на них.
   Роза то дрожала, словно у неё был озноб, то ощущала столь душный шар, что хотелось прыгнуть в прохладную воду. Сама же грудь, где сейчас были уже две руки Ахлфа, сладко ныла, и словно вторя ей, теми же ощущениями отдавал живот и кончики пальцев.
   – Поцелуй меня, – прошептал Ахлф.
   Роза вздрогнула и непонимающе посмотрела на него.
   – Сама. Поцелуй, – повторил он, обжигая её лицо темным пламенем.
   Поцеловать? Сама только мысль вызывала в девушке протест. Но она помнила, что дала клятву это мужчине, и потому почти покорно подчинилась его просьбе.
   Роза подалась вперед. Вздохнула и прижалась губами к мужскому рту.
   Мужские губы не ответили. Они были жесткими и равнодушными. Хотя, быть может, это она, Роза, как-то не так поцеловала Ахлфа?
   Снова вздохнув, девушка в этот раз постаралась – действительно поцеловать его. Губы её нежно скользнули, еще и еще, по его губам, и, наконец, Ахлф принял и ответил на её поцелуй.
   Как только это случилось, вся инициатива перешла к нему.
   Ахлф целовал Розу так требовательно и волнующе, что у неё закружилась голова. Сердце подпрыгивало до самого горла, а затем, казалось, устремлялось куда-то вниз. И так – по кругу.
   В конце концов, не выдержав мужского натиска и мощных чувств, Роза тихонько, почти жалобно застонала.
   Ахлф прервал поцелуй.
   Он тяжело дышал. Грудь его воздымалась, а лицо приняло хищное выражение. Даже глаза, и те поменяли цвет. Они стали глубокого, как океан, голубого оттенка.
   Бездна страсти, пожирающая всё на своем пути.
   Но страсть эта умело контролировалась своим хозяином.
   – На сегодня хватит, – Ахлф улыбнулся.
   В его улыбке отчетливо читалось удовлетворение. Как он и чувствовал, Роза оказалась пылкой натурой, только она сама не знала, сколько страсти скрывалось в глубине её души.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

   Полог качнулся, и в шатер быстрым шагом прошла молодая девушка.
   – Ты узнала, кто этот мужчина? – Валда выжидающе посмотрела на свою служанку.
   – Да, госпожа, – встав напротив Валды, служанка принялась нервно теребить свою кружевную накидку. Румяное лицо её выражало нетерпение.
   – Кто же он? Говори!
   – Его имя Клеомен. Он принадлежит вашему мужу. Господин выбрал этого пленника из мужчин Икосиума.
   – Ахлф, – Валда сощурила взгляд. Глаза её полыхнули злостью. Она вцепилась ногтями в бархатную подушку. Сжала её изо всех сил и исступленно прошептала:
   – Почему?! Почему именно он?

   Роза непонимающим взглядом наблюдала за тем, как несколько крепких воинов заносят в шатер бадью с водой. Их появление стало полной неожиданностью для пленницы.
   Уже наступила ночь, и девушка, в попытках заснуть, в одиночестве лежала на ложе. Ахлфа не было. Он ушел почти сразу же, как закончил свою странную ласку. Девушка поужинала, заплела и расплела свои волосы. Бесцельно ходила по шатру, до тех пор, пока усталость не заставила её вернуться на ложе. И вот теперь, когда сон почти сморил Розу, появились они – воины. Неужели Ахлф снова решил искупаться? Снова посмущать её?
   Ответ пришел почти сразу.
   Как только воины исчезли за белым пологом, в шатер неспешным шагом прошел Ахлф.
   Выражение его лица было задумчивым, можно даже сказать, спокойным, что, несомненно, являлось редкостью для этого мужчины.
   – Я обещал, что ты сможешь искупаться, – начал, вместо приветствия, Ахлф.
   Он указал рукой на бадью с водой:
   – Эта вода для тебя.
   Роза медленно села и окинула напряженным взглядом – сперва бадью, затем Ахлфа.
   – Ты говорил, что это случится завтра, – неуверенно произнесла она.
   – Завтра уже наступило. Сейчас – полночь. Иди же, Роза, познай радость чистой воды, – Ахлф провел пальцами по воде, – она теплая.
   Тело Розы зазудело от желания окунуться в воду. Девушка мягко поднялась на ноги, но подойти к Ахлфу не спешила.
   – Что будет после? – устремив на мужчину настороженный взгляд, задала она вопрос.
   – А что бы ты хотела, Роза? – Ахфл приподнял уголки губ в улыбке. Улыбка получилась похожей на голодный оскал, от вида которой у Розы заныл живот.
   – Если я скажу, что хочу, разве это произойдет? – девушка обняла себя за плечи и с тоской посмотрела в сторону бадьи. Какой соблазн! Как же хочется окунуться в чистую воду!
   – Зависит от того, как ты попросишь, – усмехнулся Ахлф. – Иди же. Купайся. Не заставляй меня принуждать тебя к этому.
   Она покорно подошла к бадье. Протянула руку, провела подушечками пальцев по воде и едва не застонала от наслаждения.
   Вода была теплой, как парное молоко!
   – Ты, разумеется, не уйдешь? – Роза украдкой посмотрела на Ахлфа. Тот стоял в двух шагах от неё и улыбался, словно предвкушая желанное зрелище.
   – Нет.
   Глаза Ахлфа блеснули и вновь стали темными.
   – Ты не ответил, – Роза повернулась спиной к Ахлфу и начала медленно освобождаться от платья. – После того, как я искупаюсь, ты, ведь, намерен взять меня?
   Она поразилась собственному тону. Голос её теперь не дрожал. Он отдавал спокойствием, будто Роза говорила не о первой близости, а о том, сколько надо испечь пирогов.
   Что с ней? Куда исчез её страх? Или же он просто затаился?
   Серый шелк упал к ногам Розы. Она, перешагнув наряд, грациозно забралась в бадью. Словно любящая мать, вода нежно приняла девушку в свои объятия.
   Роза ахнула от восторга и сомкнула потяжелевшие веки.
   – Я возьму тебя после того, как возьму Карфаген, – решительно произнес Ахлф.
   От услышанного Роза дернулась, отчего капельки воды разлетелись в разные стороны.
   – Карфаген?! – округлив глаза, выдохнула Роза.
   – Да. Завтра мы выступаем в поход на Карфаген.
   – Говорят, что этот город неприступен и хорошо охраняется римской флотилией, – прошептала девушка. Мысль о том, что впереди грядет столь страшное сражение, приносила ей душевную боль.
   – Если ты не заметила, у нас тоже есть флот. Он построен римскими судостроителями, и ничем не уступает врагам.
   – Римскими судостроителями? Как такое возможно? Они предали императора и стали помогать врагам? – пленница опустилась еще глубже, по горло, в воду. Хотя от этих новостей ей на миг захотелось просто исчезнуть.
   – Не знаю, можно ли расценивать это как предательство, хотя я наслышан о запрете цезаря на то, чтобы никто из судостроителей не обучал этому делу чужаков. Но видишь ли, Роза, римская империя становится все меньше и меньше. Испанский берег ей уже не принадлежит. Он – наш. И люди, которые не успели, а может, не захотели сбежать, щедро поделились с нами своими знаниями и готовыми кораблями.
   Роза обреченно произнесла:
   – Carthago delenda est.
   – Именно, Роза. «Карфаген должен быть разрушен», – заявил Ахлф.
   – Ты, правда, собираешься стереть его с лица земли? – девушка замерла, ожидая ответа.
   – Я думал об этом, – Ахлф подошел так близко, что протяни он руку, то дотронулся бы до плеча Розы.
   Взгляд его заскользил по очертаниям её соблазнительного тела, сейчас едва различимого в царившей полутьме. Но все равно, Ахлф не забыл, какие округлые бедра у Розы, какая полная грудь и невероятно нежная, белая кожа…
   – Если ты так сделаешь, то ничем не будешь отличаться от римлян, – с вызовом в голосе произнесла Роза, прежде чем окунуться с головой в воду.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

   Когда Роза вынырнула, она с удивлением обнаружила, что Ахлф ушел.
   Испытывая смешанные чувства – замешательство и облегчение, девушка принялась плескаться в воде и наслаждаться дарованным ей временем. Тело и душа Розы с радостью восприняли процесс купания, и совсем скоро пленница, сама того не замечая, начала тихонько петь.
   Ахлф услышал тягучий, как мед, голос, и пораженный, замер на месте. Он стоял возле своего шатра. Суровый взгляд его следил за тем, как воины сворачивают лагерь. Уже скоро, с первым проблеском света, они отправятся в путь.
   Ахлф намеревался простоять так хотя бы до середины ночи, но тягучий голос манил его к себе, обещая ему наслаждение.
   «Точно Сирена!» – усмехнулся Ахлф.
   Но в Розе имелось то, что отличало её от этих кровожадных певуний – красивая внешность и нежное, умеющее сострадать, сердце.
   Он видел это в ней, и пока не знал способно ли это сердце испытывать к нему нечто большее, нежели ненависть и страх.
   Ахлф, собралось было, шагнуть в шатер, но две женские фигуры, мелькнувшие впереди, остановили его от этого действия.
   Он узнал в незваных гостях свою жену и одну из её служанок. Через несколько мгновений, они стояли перед ним.
   – Зачем ты пришла? Я не звал тебя, – приглушенно, с нотками недовольства, обратился Ахлф к Валде.
   Валда метнула в его сторону пылающий взгляд. Глаза её сверкали, подобно драгоценным камням и особо ярко выделялись на бледном, худом лице.
   – Я пришла, чтобы поговорить с тобой.
   Валда кивнула головой, и служанка попятилась назад.
   – Я уплываю назад, как ты и велел, – растягивая каждое слово, начала женщина, – но прежде чем я навсегда покину тебя, я хотела бы попросить тебя о последнем даре.
   – Последнем даре? – Ахлф смерил жену надменным взглядом.
   – Да, – она сглотнула. – Мужчина, что служит тебе. Из плодородного города Икосиума, который даровал тебе желанную женщину. Этот мужчина, я хочу, чтобы он уплыл вместе со мной.
   – Зачем он тебе? – нахмурившись, вопросил Ахлф.
   – Не думаю, что ты ревнуешь меня, – не сводя с лица мужа пристального взора, прошептала Валда. – Скорее, тебя беспокоит нечто другое. Почему ты не хочешь проявить щедрость и подарить этого пленника мне? Уж я-то точно его не обижу.
   До слуха Валды донесся нежный голос Розы. В серых глазах женщины мелькнуло смятение, а после – догадка.
   – Я вижу, твоя пленница уже освоилась, – Валда задумчиво улыбнулась. – И, значит, скоро у тебя появится наследник. Выходит, ты получил, что хотел. Отпусти меня и позволь тоже быть счастливой. Подари мне Клеомена.
   – Зачем он тебе?
   – Тебе не понять, – взгляд Валды наполнился тоской, – ты никогда не понимал меня, и сейчас – тем более не сможешь. Скажу так – мне приглянулся этот мужчина. Если ты подаришь его мне – то я никогда уже не напомню тебе о своем существовании. Я поговорю с отцом и попрошу его не поднимать против тебя копья. Ты ведь знаешь, мой отец почувствует себя униженным, когда узнает, что ты отказался от меня.
   – Я подумаю, – Ахлф сощурил глаза, – а ты пока возвращайся к себе.
   – Ты же на рассвете отправляешься в поход! А я уплываю! Когда, как не сейчас, я получу ответ?
   Валда подошла к мужу и впилась взглядом в его лицо.
   – За что ты так ненавидишь меня? Почему – хотя бы раз в жизни – ты не можешь позволить дать мне то, что сделает меня наконец-то счастливой?!
   – Ты не в том положении, чтобы требовать у меня! – зарычал Ахлф. – Не забывай свое место, женщина!
   Он, готовый в любое мгновение раздавить Валду, навис над ней.
   Таким и увидела его Роза.
   Кутаясь в широкое полотенце, она сделала несколько шагов в сторону Ахлфа и его жены. В глаза девушки бросилась бледное, напряженное выражение лица Валды. Заметила она то, каким суровым был взгляд воина.
   – Ахлф, – позвала Роза.
   Он повернулся в её сторону, то же самое сделала и Валда.
   Воин свел на переносице брови, когда увидел свою пленницу. На ней было всего лишь полотенце. Белая ткань бесстыдно облепила её женственную фигурку, и взгляду каждому были видны обнаженные плечи и икры девушки.
   Ревность огненным пламенем полыхнула в крепкой груди Ахлфа. Он рванул к Розе. Словно темная скала, мужчина надвигался на неё, она же стояла, не пошевелившись.
   – Что ты здесь делаешь? Разве я позволял тебе покидать шатер? – угрожающе прорычал Ахлф и схватил пленницу за плечо.
   Даже Валда, услышав тон мужа, неосознанно отступила назад.
   – Я искала тебя, – прошептала Роза.
   – Зачем? – он недоверчиво посмотрел ей в глаза.
   Фиалковые, полные страха и надежд, они были обращены на него.
   – Я услышала твой голос и подумала, что что-то случилось, – не став лгать, начала Роза. – Давай вернемся в шатер.
   Ахлф еще сильнее нахмурился, и тогда пленнице пришлось попросить его:
   – Пожалуйста.
   Его взгляд изменился. Нельзя было сказать, что он стал мягким, но и прежней суровости уже тоже не было видно.
   – Я пойду, раз ты так просишь, – расплываясь в самодовольной улыбке, произнес Ахлф.
   От его согласия Роза ощутила, как тяжелый камень упал с её груди. Пленница сумела даже улыбнуться Ахлфу, чем немало удивила его. Он не догадывался, что Роза позвала его лишь для того, чтобы защитить Валду. Даже несмотря на её проступок, девушка не могла позволить причинить ей боль.
   Ахлф сдвинул белый полог и пропустил Розу вперед. Она скользнула мимо него, и следом её догнал крик Валды:
   – Подари мне Клеомена! Подари, иначе он сгинет в этой войне!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

   – Клеомена? – Роза обернулась на Ахлфа. – Откуда она знает о нем?
   Застыв на месте, девушка встревоженным взором вглядывалась в лицо мужчины. Оно, меж тем, приняло нечитаемое выражение.
   – Скажи, – Роза опустила ладонь на руку Ахлфа. Поразилась, ощутив стальные мышцы под плотной, загорелой кожей. Сколько в нем силы, даже когда он спокоен!
   – Прошу тебя, скажи, – попросила она.
   – Пройди внутрь, – Ахлф взглядом указал вперед.
   Роза, терзаясь от невеселых мыслей, подчинилась воле своего господина. Она, ощущая, как в груди беспокойной бурей поднимается тревога за брата, с трудом дошла до ложа. И так же, с трудом, словно внезапная дряхлость охватила её кости, опустилась на него.
   Ахлф растянулся рядом. Раскинув руки и ноги в стороны, он наслаждался временным отдыхом. Роза повернулась к нему. Взгляд девушки пробежался по крепкому мужскому телу и остановился на лице Ахлфа. Спокойствие, что оно выражало теперь, невероятно раздражало Розу.
   В отличие от него, девушка с каждым новым вздохом ощущала удушающий страх за Клеомена.
   И только единственный человек мог объяснить ей, что случилось.
   Её господин.
   Гордости сейчас было не время заявлять о себе. Оттолкнув её, Роза вновь обратилась к Ахлфу со своей просьбой:
   – Прошу тебя, не мучай меня. Скажи, что с моим братом. О чем говорила Валда? Разве она – не твоя жена?!
   – Наш брак с Валдой распался. Ей приглянулся твой брат. Можно даже подумать, что она по-настоящему влюбилась. Впервые я видел ей такой. Она просила, чтобы я подарил ей Клеомена.
   Ахлф, перестав разглядывать купол шатра, опустил взор на пленницу. Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы понять, как сильно она переживает за своего брата.
   – И что ты решил? – осторожно спросила Роза.
   – Я еще ничего не решил, – Ахлф закинул руки за голову. – Я помню о твоей просьбе, Роза. О том, чтобы с Клеоменом обращались хорошо, и он был в безопасности. Но сейчас грядет одна из решающих битв, и я не могу тебе пообещать, что в этой резне твой брат уцелеет. Если нам не будет хватать людей, в ход пойдут и пленники.
   Сердце Розы рухнуло вниз. Живот её скрутило от страха и боли. Девушка дрожащими пальцами впилась в покрывало.
   – Я вижу, что мои слова принесли тебе тревогу. Я мог бы солгать, Роза, чтобы получить желаемое от тебя. Но я предпочитаю быть честным с тобой.
   На темных ресницах Розы повисли слезинки. Она торопливо стерла их подушечками пальцев, и, чтобы окончательно прогнать непрошенные слезы, заморгала.
   – Как же быть? – Роза устремила на Ахлфа пронзительный взор.
   – Неужели ты, правда, не можешь помочь моему брату? – умоляюще вопросила она.
   – Лишь только до тех пор, пока Карфаген не предстанет моему взору. И после – если он станет моим. Но не в час битвы, Роза, – не сводя с лица пленницы пристального взора, ответил Ахлф.
   Роза тяжело вздохнула. Она догадывалась, что именно имел в виду воин. И, наверное, что-то, похожее на благодарность к нему – за то что он был честен с ней – скользнуло в её душе.
   Но облегчения это не принесло.
   – Однако желание Валды быть с Клеоменом, может спасти твоего брата, – проникновенным голосом сообщил Ахлф.
   – Отпустить брата с женщиной в чужие края? – Роза вся задрожала от озвученных ей слов. – Чтобы потом больше никогда не увидеть друг друга?
   – Тебе было бы легче, если бы он погиб?
   – Нет, конечно же, нет, – испугавшись сказанного Ахлфом, спешно ответила Роза. – Я просто хочу, чтобы мой брат был в безопасности и счастлив. Но возможно ли это там, на чужой земле?
   – А разве там живут не люди, а чудовища? – с вызовом в голосе вопросил Ахлф.
   Роза еще сильнее захлопала ресницами.
   – Или, по-твоему, другие люди не умеют любить, сострадать, желать счастья?
   Ахлф приподнялся и сел. Теперь он, раздавливая Розу одним своим видом, снова возвышался над ней.
   – Ты тоже считаешь меня и всех тех, кто живет на чужой тебе земле, чудовищами? – сощурив глаза, прошептал Ахлф.
   Розе стало не по себе от его вопроса. Стыд, кусая за сердце, душной волной расползался по её груди.
   Она и, правда, когда-то считала Ахлфа чудовищем. Монстром, пожирающим сердца врагов…
   А теперь Роза думала иначе.
   Когда с ней случились эти перемены? Быть может, в тот час, когда Ахлф согласился и проявил некое милосердие к её брату? Или же раньше, когда ухаживал за её раной, нанесенной его же рукой?
   – Ты прав, – тихо ответила она. – Когда-то я думала, что ты – монстр. Но сейчас… Что-то изменилось.
   – Что же, Роза? – рука Ахлфа накрыла её подрагивающие пальцы. Тепло его проникло сквозь тонкую кожу, и пальцы девушки перестали дрожать.
   – Не знаю, – она, нахмурившись, скользнула взглядом по мужской ладони, покровительственно лежащей на её руке, затем вновь посмотрела на Ахлфа.
   – Может быть, ты, может быть, я, – прошептала она, – я не знаю. Не могу понять.
   Ахлф улыбнулся. Сжав запястье девушки, он потянул её на себя и сделал так, что Роза оказалась лежащей на нём.
   Она, широко распахнув глаза от произошедшего, взволнованно вглядывалась в мужское лицо, что было напротив её.
   Роза видела каждую морщинку, каждый шрам и неровность на загорелой коже Ахлфа. С удивлением обнаружила она, что в глубине его ярко-голубых глаз огненным пламенем горят золотистые крапинки.
   «Словно лучи солнца в морских волнах», – подумала Роза.
   Она вновь удивилась – теперь уже собственным мыслям.
   Ахлф видел, как изменился взгляд пленницы. Невольно, он залюбовался мягкостью, отразившейся в фиалковых глубинах.
   Так же мягко, мужчина провел по спине Розы.
   Она задрожала, и её влажная, после купания кожа, покрылась колкими мурашками.
   – Если твой брат отправится вместе с Валдой, у него будет куда значительно больше шансов выжить, нежели чем если он отправится с нами, – прошептал в губы Розы Ахлф.
   – А потом? – взволнованно выдохнула она.
   – Я велю, чтобы он вернулся. И он вернется, если…
   – Если?
   – Если он не женится на Валде. Так что скажешь ты? Что ты выберешь для своего брата?
   Грустная улыбка изогнула розовые губы Розы. Она понимала, что когда озвучит ответ, назад пути не будет.
   – У меня нет выбора, Ахлф. Я выбираю жизнь для своего брата. Пусть Валда получит то, что хотела. Но ты… Возьми с неё клятву, что она не причинит ему вреда.
   – Она никогда не сделает это, – Ахлф усмехнулся, – её сердце объято любовью к твоему брату. Скорее, она убьёт каждого, кто встанет между ней и Клеоменом.
   Пораженная услышанным, Роза опустила взор.
   – Неужели можно любить вот так, сильно?… – прошептала девушка.
   В голову её закрался еще один, не менее важный, вопрос.
   А она сама, сможет ли однажды полюбить?
   – Не знаю, – прошептал Ахлф, – я еще никогда не любил.
   Не позволяя Розе сказать что-либо в ответ, он прижал пленницу к себе и властными губами овладел её ртом.
   Требовательные губы беспощадно сминали губы Розы, язык бесстыдно изучал её рот, а горячие ладони забрались под полотенце и жадно сжали девичьи бедра. Мягкие и упругие, они пробуждали в Ахлфе обжигающее, еле сдерживаемое вожделение.
   Зарычав, он перевернул Розу на спину, а сам оказался над ней. Не сводя с неё разгоряченного взора, Ахлф медленно лег на девушку.
   Тяжелый, напряженный, он придавил её к ложу.
   Роза застонала и, словно утопающая, вцепилась в мужское плечо. Он прервал поцелуй, но лишь для того, чтобы впиться губами в её шею.
   – Не сейчас, – скатываясь с Розы прошептал Ахлф. – Я испью тебя после, когда утолю жажду крови своих врагов.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

   Две недели. Две недели нога Розы не ступала на землю. Все эти бесконечно долгие дни она провела на борту корабля. Спала, ела, ходила в туалет и снова спала.
   Морское путешествие превратилось для Розы в, повторяющиеся день ото дня, события. В них не было и намека на отличия.
   Все дни были похожи друг на друга. Они были полны тревог и усталости.
   Большую часть времени пленница проводила в трюме. Почти привычная полутьма стала её верной спутницей. Впрочем, как и одиночество. Давящее и томительное, оно с каждым новым днем становилось все ощутимее.
   Совсем недавно Роза страстно желала его, но теперь оно было ей невмоготу.
   Лишь изредка Ахлф навещал свою пленницу, и тогда вместе, они поднимались на палубу. Обычно, это случалось в утренние и предвечерние часы, когда солнечные лучи окрашивали небо в причудливые краски.
   Стоя у мачты, Роза каждый раз жадным взглядом встречала и провожала светило. Скользила взором по морским волнам, на которых плескались солнечные зайчики, впитывала в себя красоту, от которой перехватывало в груди. И так же жадно – дышала соленым, влажным воздухом. Словно ей давали в последний раз насладиться им.
   Несмотря на то, что корабль был полон мужчин, никто не замечал (а может, просто делал вид) присутствия Розы. Единственным, кто обращал внимание на неё, был Ахлф.
   Он, словно молчаливая гора, возвышался над ней и глядел куда-то вдаль. Лицо его теперь всегда выражало глубокую задумчивость.
   В эти дни Ахлф был скуп на слова и действия. Лишь пара незначительных фраз, которые иногда предназначались Розе, слетали с его губ.
   «Подымись. Ешь. Иди. Завтра. Нет».
   Ахлф почти не касался своей пленницы, и если это, все же, случалось, эти прикосновения ощущались как вынужденные.
   Это вызывало замешательство у Розы. И совсем скоро в её сердце появились сомнения относительно намерений Ахлфа.
   Что, если он передумал и теперь решил продать её подороже? Что, если поэтому он не касается её, не говорит с ней?
   Розе было невдомек, что внутри Ахлфа все эти дни выстраивались различные видения грядущего боя. Он представлял разные варианты событий, рисовал в голове, как выстроить свой флот, что делать, если у римлян появится подкрепления… Сотни важных вопросов кружились, атаковали разум воина и требовали решения.
   …Роза лежала на своем месте, когда услышала шаги и звук открываемого люка. В небольшое отверстие просочился бледный, тонкий луч. Девушка приподняла голову и с напряжением посмотрела вперед.
   Мелькнула тень, и следом послышался голос Ахлфа:
   – Вставай, Роза. Сегодня последняя ночь.
   От его слов сердце Розы взволнованно подпрыгнуло.
   Что значит – «последняя ночь»? Для кого?
   Пленница медленно поднялась и ощутила, как её икры болезненно заныли. Эта боль теперь случалась каждый раз, стоило ей только встать. Оно и понятно – ноги, не получая привычной нагрузки, стали слабыми.
   На руке Розы сомкнулись мужские пальцы. Кожа девушки мгновенно отреагировала на прикосновение Ахлфа. Она запылала так, что жар начал расползаться по всему её телу.
   – Идём, – повторил Ахлф.
   Они поднялись наверх.
   Роза, запрокинув голову, застыла от увиденного.
   Серебристо-белый свет огромной луны, нависшей будто над их кораблем, освещал все вокруг. В её нежном сиянии искрилось море. Казалось, то не морская вода, а расплавленное, жидкое серебро.
   Кругом было поразительно тихо. Ни ветра, ни волн, ни даже мужских голосов.
   Весь мир погрузился в сонное спокойствие.
   Ахлф мягко подтолкнул Розу вперед. Она сделала несколько шагов и оказалась прямо под луной. Её серебристые дорожки переплелись с распущенными волосами девушки, и теперь казалось, словно они – единое целое.
   Ахлф не спешил подойти к Розе. Он любовался ей. Сейчас она еще больше напомнила ему Сирену.
   Его Сирену – прекрасную и телом, и душой. Не кровожадное существо, а чудесная, завораживающе прекрасная чаровница.
   «Такой я и запомню её, – с уверенностью в этом, размышлял Ахлф, – если завтра я погибну, последнее, о чем я вспомню – мою Сирену в лунном свете».
   Наконец он подошел к ней.
   Впервые за эти недели Ахлф встал очень близко к Розе. Его сильное тело, пропахшее потом и морской солью, прижалось к её, властная рука обвила девичий стан. Взгляд воина опустился на пленницу.
   Он увидел, как та разволновалась от его внимания. Бледный румянец покрыл её осунувшееся лицо, тревога и ожидание чего-то решающего, отразились в широко распахнутых, фиалковых глазах.
   Она ждала. Но чего именно? Ахлф не знал.
   Однако ему было что сказать девушке.
   – Завтра, – начал он, сильнее стискивая Розу, – решится наша судьба. Мы будем биться, не на жизнь, а на смерть. Когда луна покинет небо, наши корабли приблизятся к Карфагену. Мы либо умрем у его берегов, либо захватим город.
   Роза задрожала от его слов. В них было столько силы и решительности! Откуда в этом человеке такое мощное желание воевать? Почему он так страстно желает гибели римскому миру?
   – Ты дрожишь, – заметил Ахлф.
   Голубые глаза его наполнились чем-то, отдаленно напомнившим Розе сочувствие.
   – Ты боишься? – прошептал он, вглядываясь в её лицо.
   – И да, и нет, – Роза взмахнула темными ресницами, – видишь ли, умирать мне еще не приходилось. И я не знаю, сумею ли с достоинством встретить смерть.
   – Но необязательно, что завтра настанет твой последний час, – губы Ахлфа дрогнули в задумчивой улыбке. – Быть может, завтра – ты войдешь в Карфаген, и вместе со мной, будешь праздновать победу, а после – станешь моей. Или – близость со мной тебя пугает больше смерти?
   – Нет, – Роза печально улыбнулась, – но я не думаю, что смогу вместе с тобой отпраздновать вашу победу. Мое сердце будет скорбеть вместе со всеми, кто погибнет завтра или потеряет родных.
   Несколько мгновений воин вглядывался в лицо пленницы. Взор его стал холодным, как северное море.
   – Мне не нужно твое сердце, Роза, – усмехнувшись, холодно произнес Ахлф, – только твое тело.

   …Попутный ветер свирепо раздувал черные паруса. Он, вторя настрою воинов, был полон силы и нетерпения.
   От обилия кораблей море стало темным и мрачным. Словно черная туча, флот вандалов устремлялся к берегам Карфагена, все ближе и ближе подплывая к заветной цели.
   Когда на горизонте показалась золотистая линия песчаного берега, навстречу кораблям вандалов выступила римская флотилия.
   Красные паруса защитников Карфагена, подобно крови, разлились в воздухе. Сотни кораблей помчались навстречу друг другу.
   Словно предчувствуя бойню, всегда голодные чайки принялись рассекать своими белыми крыльями утреннее небо. Их крики смешались с мужскими голосами и шумом волн. Соленый воздух, вдруг, стал тяжелым от агрессии и напряжения.
   И всего лишь несколько мгновений разделяло корабли от смертельного столкновения…

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

   – Доставайте бочки с цепями! – прогремел голос Ахлфа.
   Воин на самой верхушке мачты замахал стягом. На палубах забегали люди. Распутывая цепи по всей длине, они привязывали их к пустым бочкам.
   – Господин! – обратился к Ахлфу один из воинов. – У нас все готово!
   Хищная улыбка скользнула по лицу Ахлфа:
   – Подпустим их поближе. Приготовить упоры и крюки!
   Он неотрывно наблюдал за римскими кораблями. Их становилось все больше. Красные паруса заполнили собой вид на берег.
   Две флотилии сближались.
   – Бочки за борт! Лево руля! – командовал Ахлф. В груди его распалялся огненный азарт. Горло пересохло от жажды крови.
   Концы цепей, привязанные к бочкам, ушли на дно и утянули деревянные емкости за собой. В это мгновение Ахлф подумал, что просчитался.
   Но когда бочки всплыли, а цепи натянулись, он понял, что у них есть шанс обездвижить вражеские корабли.
   Враги попытались пойти на абордаж, но упорные крюки с прочными древками удержали тяжелые корабли от рокового сближения. Матросы ловко переставляли древки, пока корабли проходили возле друга друга, стрелы то и дело пронзали плоть, но противник не мог приблизиться и вступить в ближний бой.
   Корабли Ахлфа, один за другим, начали огибать судна врага.
   – Сдавайтесь, римляне! – закричал Ахлф. – И, быть может, я пощажу вас!
   В ответ раздался удивленный смех. Предложение Ахлфа римляне расценили, как заявление безумца. Разве римляне проигрывали морские сражения?
   Цепи, стуча звеньями по днищу, проскальзывали все дальше и, наконец, достигали своих целей.
   Мгновение тишины.
   А потом послышался треск и хруст – цепи начали выламливать рулевые весла. Корабли врагов становились неуправляемыми.
   Подхваченные течением, римские судна принялись дрейфовать. Весла гребцов уже не справлялись с силой стихии. Вражеские корабли то и дело сталкивались друг с другом. Попытка разойтись приводила к потери весел.
   Ахлф окинул взглядом пространство и без труда определил флагман.
   Большое судно, оно было выше и длиннее остальных кораблей. Даже выше, чем у Ахлфа.
   Флагман шел прямо на них.
   – Право руля! – прорычал Ахлф.
   Сейчас его задача состояла в том, чтобы цепь, натянутая с корабля Ахлфа, ослабла и погрузилась под таран вражеского судна.
   Все замерли.
   Малейшая оплошность – и они столкнутся.
   Рулевой, как пружина, вцепился в штурвал. Он, не моргая, ожидал команды Ахлфа.
   Ахлф ждал, когда цепь пройдет ниже тарана. Время замедлилось. Все стихло, даже чайки.
   – Сейчас! – крикнул Ахлф.
   Все задрожало. Корабль Ахлфа накренился от резкой смены курса, и вражеский таран пронесся мимо кормовой части вандальского судна.
   Цепь вновь натянулась.
   Бочки занырнули под воду, и корабль Ахлфа, снова изменив курс, начал резко огибать корпус римского флагмана.
   Все затаили дыхание. Римляне замерли.
   Грохот цепи по днищу не предвещал ничего хорошего. Будто Посейдон стучал своим трезубцем из самого дна, но это была лишь цепь, которая через миг зацепила рулевые весла. Раздался хруст, весла выдержали, но перестали подчиняться.
   Цепь прочно вгрызлась в них. Рулевые весла заклинило. Корабль Ахлфа неожиданно потерял скорость.
   Римляне, обнаружив натянувшуюся цепь из-под днища своего корабля, стали пытаться сбить её своими гребными веслами. Один за другим, весла бились о цепь и уплывали вдаль.
   Корабль Ахлфа затрещал от натуги цепи. Паруса вандальского судна, будто заарканив морское чудовище, тащили его по волнам – задом наперед.
   Несколько раз, корабль Ахлфа провел вражеский флагман вокруг римских боевых судов, показывая им и своим воинам, кто здесь – победитель.
   Воины Ахлфа загоготали. Они смеялись так сильно, что их глаза увлажнились от слез, а животы разболелись. Даже в самом смелом сне воины не видели такой необычной и яркой победы. Она была уже близка, но битва еще продолжалась.
   Наконец, когда стрелы врагов иссякли, а боевой дух был сломлен, Ахлф на правах победителя громогласным голосом озвучил свои требования:
   – Все римляне должны пересесть на флагман! Оружие, доспехи и все ценности – оставить на своих кораблях!
   Какое-то время поверженные враги сохраняли молчание. Выпущенная огненная стрела в их сторону, ускорила принятия решения.
   Римский стяг уныло пополз вниз, и чем ниже он спускался, тем шире была самодовольная улыбка у Ахлфа и его воинов.
   Флагман подвозили от одного вражеского корабля к другому, таким образом, людей на главном римском судне становилось все больше. Скоро их стало так много, что флагман просел и теперь был уже ниже корабля Ахлфа.
   Воины-победители ловко забирались на пустые судна и уносили с собой трофеи. Горы оружия, доспехов и украшений нашли своих новых хозяев.
   А римлянам оставалось лишь наблюдать, как их былая слава испаряется и превращается в позорную катастрофу…
   Когда солнце начало медленно склоняться к морю, и наступило послеполуденное время, в гавань Карфагена зашел римский флагман, окруженный неизвестными кораблями.
   Десятки суден с черными парусами закрыли собой горизонт, и римский корабль среди них алел кровавым пятном.
   До этого мгновения жителя города еще надеялись, что римская флотилия одержала победу, но огненные стрелы, пущенные с чернокрылых кораблей на одинокий флагман, разбили на осколки все их надежды.
   Ярким пламенем вспыхнули красные паруса, огонь, словно голодный монстр, пожирал мачту и уже совсем скоро перешел на палубу. Люди, в попытках спастись, бросались за борт, где их достигали стрелы вандалов.
   Городские стены отражали отблески огня, воздух наполнился гарью и пронзительными криками, все смешалось и превратилось хаос.
   Один мир разрушался, а другой, поднявшись с колен, выпрямлял спину.
   Ахлф устремил взор в сторону каменных строений. Впереди, словно белая жемчужина, показался Карфаген. Сердце воина заполнилось триумфом. Наконец-то! Свершилось! То, что прежде было его детскими мечтами, стало реальностью. Теперь Карфаген был в его руках.

   Люк открылся с такой силой, что Розе показалось, что его пытались выдрать с корнями.
   Девушка, затаив дыхание, с напряжением посмотрела в сторону полоски света. Сердце, отказываясь подчиняться Розе, забарабанило в её груди с такой силой, что девушке почудилось, еще немного – и оно разорвет ей внутренности.
   – Роза! – властный мужской голос прошелся по спине Розы мурашками. Тяжелые шаги Ахлфа заставили девушку подпрыгнуть на месте.
   – Подымайся! Нас ждет Карфаген! – нетерпеливо добавил воин.
   Роза вздохнула. Выходит, Ахлф и его воины одержали победу. Два противоречивых чувства, обжигая душу девушки, разрастались в ней.
   Облегчение и ужас.
   Она, не в силах сдвинуться, ждала, когда Ахлф сам подойдет к ней.
   Мужская рука без труда отыскала Розу. Ахлф ухватил её за плечо и потянул на себя. Она покорно поднялась и, запрокинув голову, посмотрела на мужчину.
   В полутьме черты его лица казались еще более резкими и жестокими. Словно голубое пламя, горели его глаза. Ахлф источал едва сдерживаемую агрессию и желание подчинять.
   Это насторожило Розу еще больше. Ей и без этого было страшно, и вид воинственного Ахлфа усилил это неприятное чувство.
   Он нетерпеливо потянул пленницу за руку, и через короткий промежуток времени Ахлф и Роза оказались на палубе.
   От увиденного девушка застыла на месте. Казалось, она очутилась в другом мире. Кругом был едкий дым, вдали полыхал огонь, десятки кораблей с черными парусами закрывали линию горизонта, и непонятно было – день ли это или же вечер.
   Женские крики со стороны города привлекли внимание Розы. Она резко обернулась и сквозь дымку разглядела, как воины хватают девушек и несут куда-то… Куда именно – Розе было нетрудно догадаться. От этой мысли ей стало дурно.
   Пленница Ахлфа еще сильнее задрожала. Она вцепилась в его плечо. Сжала, что есть мочи, чтобы привлечь внимание.
   Наконец Ахлф опустил на Розу взор. Он нахмурился, заметив, как сильно она дрожит.
   – Ахлф, – стуча зубами, начала его пленница, – прошу тебя, вели воинам не трогать женщин.
   Голубые глаза полыхнули недовольством.
   – Не тебе решать, что делать моим воинам! – прорычал он. Заметив Волдхара, ведущего коня, Ахлф громко обратился к своему воину:
   – Волдхар! Сюда!
   Ахлф подхватил Розу и перекинул её через левое плечо. Быстро, без единой запинки, он спустился по перекинутому трапу с корабля на землю.
   Как раз в этот момент Волдхар подвел черного коня к своему хозяину. Ахлф бесцеремонно закинул Розу на него и после взобрался сам.
   – Мой господин! – подоспевший воин привлек внимание. – Гелимер уже направился в главный дворец!
   – Он хочет заявить права победителя! – яростно выдохнул Ахлф. – Не бывать этому! Волдхар, бросайте всё! Мы должны быть первыми! Эта победа наша, не Гелимера!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

   Конь Ахлфа грозно зафыркал и резко остановился перед белыми стенами. Роза, словно пробудившись, вскинула голову и посмотрела вперед. Глазам её предстал оплот римской архитектуры, гордость знати и шедевр искусства.
   Дворец.
   Имеющий форму идеального прямоугольника, с колоннами и высокими окнами, из жемчужно-белого мрамора, он возвышался на холме над всеми городскими зданиями.
   Такие же белые, широкие ступени вели к его главному входу. Огромные, прямоугольные двери были распахнуты настежь, и взору всех, кто прибыл к самому прекрасному зданию Карфагена, был виден светлый коридор дворца.
   Ахлф не спешил пройти внутрь. Он ждал.
   Где-то позади, на фоне криков и стенаний, послышались громкие мужские голоса и цокот копыт. В этот момент Ахлф ловко спрыгнул с коня. Ухватив его за повод, он вскочил на нижнюю ступень, ведущую к дворцу, и махнул своим воинам. Те выстроились внизу, у основания лестницы. Сотни воинов замерли, ожидая приказа своего господина.
   Прошло совсем немного времени, и на площади перед дворцом появился Гелимер со своими людьми. Запыхавшийся, взъерошенный, сын вождя окинул собравшихся непонимающим взглядом.
   Как только он увидел, что Ахлф опередил его, лицо мужчины скривилось от досады.
   – Ахлф! – вместо приветствия, крикнул Гелимер. – Неужто ты решил первым войти во дворец и присвоить победу себе?
   Гелимер не спешил слезть с коня. Он погнал его вперед и встал неподалеку от скакуна, на котором сидела Роза. Гелимер прошелся по пленнице надменным взглядом и еще ближе подошел – теперь к Ахлфу.
   Роза опустила взор и краем глаза заметила, как несколько воинов Ахлфа обхватили пальцами рукояти мечей. Быть сражению? Напряжение охватило девушку, и она, словно ледяная статуя, застыла на месте.
   – Это победа не только моя! Но и всех тех, кто пошел со мной! – рявкнул Ахлф. Он, буравя взглядом покрасневшее лицо Гелимера, властно продолжил:
   – Я и воины рисковали жизнями, чтобы взять Карфаген! Ты же, Гелимер, зашел в город, который остался без охраны! О, нет, Гелимер, эта победа точно не принадлежит тебе!
   – Город охранялся! – Гелимер сузил глаза. Взгляд его пылал ненавистью. Сейчас он ненавидел соперника пуще прежнего! Теперь уже за то, что тот успел прибыть ко дворцу раньше него.
   – Горсткой воинов? – усмехнулся Ахлф и отрицательно мотнул головой. – Вся битва была там, в море! Это победа воинов! И это тоже моя победа!
   – Нет! Это наша победа! Всех вандалов! – Гелимер вздернул подбородок.
   – Ты прав, – Ахлф растянул губы в безумной улыбке, от вида которой у Розы поползли мурашки по спине.
   Удивленный тем, что Ахлф так близко согласился, Гелимер поджал губы. Внутри него все разъедало от досады и понимания, что Ахлф снова обошел его. Мысль о том, чтобы воткнуть в его горло кинжал, показалась сыну вождя не такой уж и подлой. Но Гелимер понимал – сейчас слишком рано. Пока Ахлф нужен им. Воины любили этого проклятого наглеца, подчинялись ему и готовы были идти даже в огонь. Они беспрекословно верили Ахлфу, иначе как объяснить то, что когда тот озвучил безумную идею – захватить Карфаген со стороны моря, больше половины армии поддержала его?
   – Воины! Венделы! – голос Ахлфа загремел в воздухе. – Могли ли вы подумать еще прошлой зимой, что сегодня мы будем стоять у римского дворца? Что будем пировать в Карфагене и наслаждаться римскими термами, угощениями и женщинами?
   Ахлф оборвал речь и выжидающе посмотрел на воинов. Их усталые лица засияли от воодушевления. Мужчины довольно заорали в ответ.
   – Сегодня – мы празднуем нашу победу! Сегодня – день нашей славы! Так наполним наши чаши! Насладимся нашей победой!
   Ахлф закричал, и его крик подхватили остальные воины. Воздух задрожал от мужских голосов, задрожала и Роза. Она не могла радоваться этой победе, ведь цена за неё была горькой. Тысячи убитых, сотни плененных и поломанных судеб.
   Ахлф быстрым шагом подошел к своему коню. Смерив Розу воинственным взглядом, он самодовольно усмехнулся и ловко взобрался на скакуна.
   Ахлф резким движением вытащил меч из ножен, и от этого внезапного действий Гелимер пошатнулся – будто получил оплеуху.
   – За мной, мои воины! Зайдем в этот дворец, как и подобает победителям! – крикнул Ахлф.
   Он погнал коня внутрь, и войско хлынуло за ним.
   Цокот копыт звонким эхом отражался от мраморного пола, мягкий свет, льющийся из высоких окон, освещал просторные коридоры дворца. Колонны подпирали высокий потолок, впереди виднелась широкая лестница, чуть дальше – журчал фонтан.
   Почти в каждом углу стояли статуи обнаженных мужчин и женщин, на каждой стене висели картины откровенного содержания. От столь неприличных изображений Роза невольно покраснела и опустила глаза. Взор девушки остановился на левой руке Ахлфа, плотно обнимающей её под грудью. Загорелая, с белыми полосами старых шрамов, она контрастировала с бледным платьем, что было на пленнице.
   «Совсем скоро эти руки будут трогать меня обнаженную, – застучало в голове Розы, – совсем скоро этот мужчина овладеет мной».
   Странно, но сейчас эта мысль не пугала девушку так, как прежде. На фоне всеобщей трагедии грядущее не казалось Розе уже столь ужасным. Наверное, ей в какой-то степени даже повезло – чего нельзя было сказать о тех женщинах, которых она видела сегодня.
   – Волдхар! – крикнул Ахлф, останавливая коня возле лестницы.
   – Господин! – верный воин подбежал к нему.
   – Проверьте верхние этажи!
   – Будет исполнено, – Волдхар обернулся и махнул воинам. – Со мной.
   Воины устремились наверх. Ахлф, продолжая держать меч в руках, обвел взглядом первый этаж. Воины с удивлением таращились на невиданные диковинки дворца. Прежде, они еще никогда не встречали такой роскоши.
   – Эй, Гелимер! – Ахлф с улыбкой глянул на соперника. – Устроим пир и отпразднуем нашу общую победу! Ты с нами?
   – Да! – Гелимер широко улыбнулся. – Напьемся и насладимся римским винами!

   Стоял теплый вечер. Веселые мужские голоса витали в воздухе. Запах вина, жареного мяса и хлеба – все смешалось и повисло тяжелым, душным облаком.
   Хоть Роза и была на верхнем этаже дворца, её не покидало ощущение, что она тоже присутствует на этом пире. Но она была одна. Ахлф отвел её просторные комнаты, когда солнце склонилось к горизонту, а затем ушел.
   К этому времени слуги привели комнаты в надлежащий вид, и теперь ничто не напоминало о присутствии здесь прежних хозяев.
   Огромная спальня с квадратной кроватью и колоннами, отдельные друг от друга уборная и ванная из розового мрамора, комнаты для отдыха – всего три, и веранда, такая же просторная, как спальня. Кругом царила роскошь – позолота, лепнина, бархат и шелк – каждая деталь словно подчеркивала высокое положение хозяина, напоминала ему, что он – избранный.
   Роза ходила из комнаты в комнату. Она с удивлением разглядывала причудливые орнаменты на стенах, с упоением купалась в мраморной ванной, куталась в мягкое полотенце, ела фрукты и нежилась, сидя на мягких подушках.
   Какое-то время девушке казалось, что она уснула, и всё это – чудный сон. Но голоса, доносящиеся снизу, голоса грубые, каждый раз напоминали ей, что никакого отношения к добрым сновидениям происходящее не имеет.
   Да, ей позволили побыть одной. Но ненадолго, и лишь для того, чтобы она могла подготовиться для ночи с Ахлфом.
   Да, здесь было красиво и, наверное, безопасно, но Роза понимала – там, на улицах Карфагена, происходит насилие и страх.
   Понимание собственной беспомощности удручало, а знание о том, что она, Роза, этой ночью станет женщиной человека, который стал причиной всех этих бед, разрывало нежное сердце девушки на кровавые куски.
   Она одновременно ненавидела себя и жалела.
   Роза ощущала себя предательницей, врагом каждого притесненного, слабым существом, не способным хоть как-то изменить эту ситуацию. Чем ближе была ночь, тем сильнее становились эти разрушающие чувства.
   Когда в коридоре послышались уверенные мужские шаги, Роза поняла, что час настал. До этого времени сидевшая возле окна, она поднялась с подушек, сделала несколько шагов и застыла посреди спальни.
   Прежде чем дверь открылась под властной рукой Ахлфа, Роза успела дать себе обещание, что сделает всё, чтобы с достоинством пережить эту ночь.
   Ей ли жаловаться и страдать? Эта мысль придала Розе сил, и когда Ахлф, словно ураган, ворвался в спальню, она встретила его без трусливой дрожи и ужаса на лице.
   Роза стояла ровно и наблюдала за тем, как Ахлф приближается к ней. Поступь его была тяжелой, и в сияние свечей девушка успела заметить, каким уставшим было лицо воина. На короткий миг, что-то, отдаленное напоминающее сочувствие, всколыхнулось в груди Розы. Всколыхнулось – и тут же погасло.
   – Роза, – с хрипотцой в голосе, произнес Ахлф её имя.
   Сердце пленницы против её воли откликнулось на этот призыв.
   – Ахлф, – она сделала маленький шажочек в его сторону и снова замерла.
   Воин окинул пленницу тяжелым взглядом. На Розе было бледно-розовое платье. Нежный шелк облеплял её женственную фигуру, и голодное воображение мужчины услужливо рисовало ему то, что было скрыто под одеянием.
   Ахлф подошел к Розе вплотную. Его жаркое дыхание прошлось по её лицу. Она прерывисто вздохнула и ощутила аромат оливок и мяты.
   – Ты такая красивая, – не сводя темного взора с лица пленницы, прошептал Ахлф. Его шепот прошелся мурашками по спине Розы, и вскоре там же заскользила мужская рука. Горячая ладонь медленно спускалась по позвонкам, все ниже и ниже.
   Роза сдавленно сглотнула, когда пальцы Ахлфа бесстыдно-властно сжали её ягодицу. Он склонил голову и припал жаркими губами к девичьей шеи. Горячий язык заскользил по нежной коже, и из груди Розы вырвался стон. Она, против своей воли, задрожала, тогда Ахлф обнял ей одной рукой, а другой – начал снимать платье.
   – Сегодня Карфаген стал моим, – зашептал Ахлф, целуя Розу в губы, – сегодня ты станешь моей.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

   Роза осторожно выскользнула из объятий Ахлфа. Затаив дыхание, она медленно повернулась к нему.
   Он спал. Сон его казался крепким, но – тревожным. Мужественное лицо воина, даже сейчас, выражало глубокую сосредоточенность. Густые брови его были сведены на переносице, и создавалось впечатление, что Ахлф вот-вот откроет глаза и озвучит очередной приказ.
   «Даже во сне он не может обрести покой», – мелькнуло в голове пленницы.
   Роза тоже нахмурилась – из-за неприятного покалывания между ног. Оно усилилось, стоило только девушке встать. Словно огненные иглы пронзали её плоть, и горячие нити поднимались все выше и выше – до пупка. Зажмурившись от боли, Роза подождала, когда она станет не столь яркой. Наконец, боль начала медленно угасать. Пленница, открыв глаза, тихо пошла.
   Она была голой, и лишь распущенные волосы прикрывали её наготу. Осторожно ступая по мраморному полу, Роза наклонилась и подняла с него своё платье. Бледный шелк заскользил по её коже, грудь отозвалась на невинное прикосновение томительной болью. Удивленная такой странной реакцией своего тела, Роза поправила на себе платье. Обернулась и вновь посмотрела на Ахлфа.
   Он спал.
   Тем лучше.
   Испытывая острую потребность побыть одной, Роза обвела спальню утомленным взглядом и остановила его на полуоткрытом, во всю стену, окне. Ласковый ветерок приветливо заскользил по лицу девушки и, словно приглашая её, поцеловал обнаженные стопы.
   Роза с облегчением покинула спальню и вышла на террасу. Аромат роз и морской соли наполнял собой воздух. Стояло раннее утро, и все кругом было в золотой дымке.
   Роза подошла к самому краю. Уперев ладони в согретую солнцем перекладину, девушка устремила взор вперед. Там, вдали, искрилось море. Ясное, голубое небо сливалось с ним, и было непонятно, где начинается одно и заканчивается другое.
   Поразительная тишина, нарушаемая лишь шелестом волн, казалось странной – учитывая то, каким были прошедшие день и ночь.
   Сколько людей погибло вчера? Сколько женщин лишились чести? Эти вопросы зудели в голове Розы столь сильно, что она почувствовала тупую боль в висках. Сил, вдруг, стало мало и захотелось снова лечь. Однако возвращаться к Ахлфу у девушки не было никакого желания.
   Взор Розы зацепился за шезлонг, стоявший возле дальней стены. Девушка опустилась на него и вытянула ноги. Живот снова противно заныл, и Роза едва не расплакалась.
   Ей было больно и обидно.
   И непонятно было, какое из этих чувств ощущалось сильнее.
   Неужели так будет всегда, и ей придется каждый раз испытывать подобное? Почему мужчины находят близость столь желанной? Почему только им достается удовольствие, а женщины должны страдать? Почему в мире царит такая несправедливость?!
   Вспоминая прошлую ночь, Роза закрыла глаза.
   Нет, Ахлф не причинял ей намеренно боли. Он целовал её, и это было приятно, до тех пор, пока…
   От воспоминаний кожа Розы покрылась мурашками, и вновь неприятное жжение дало о себе знать. Слезы брызнули из глаз девушки, горячими ручейками побежали по её щекам. Лишь теперь, в одиночестве, Роза могла позволить себе такую роскошь – дать волю своим чувствам.
   Разум снова напомнил своей хозяйке, что этой ночью сотни других женщин подверглись подобному, и, скорее всего, участь их оказалась куда печальней, но теперь эти мысли не уменьшали собственной боли и пронзительного чувства беспомощности.
   Снова и снова проживая эти чувства, Роза погрузилась в полудрему. Она не спала, но и не бодрствовала, скорее, балансировала между двух миров в объятиях забытья.
   Вдруг, что-то заставило её скинуть сонные оковы. Роза с трудом подняла тяжелые веки и перестала дышать от увиденного.
   Напротив неё стоял Ахлф. Он был полностью обнажен, и взгляд его голубых глаз выражал явное недовольство. Не стыдясь своей наготы, мужчина наклонился к Розе. Его горячие пальцы сжали её шею. Ахлф сверкнул глазами и грозно произнес:
   – Мне подумалось, что ты сбросилась вниз.
   Роза испуганно вздохнула. Соленый воздух обжег ей легкие, и девушка закашлялась.
   – Никогда! Я не сделаю этого. Бог создал меня, и, значит, ему решать, когда мне умереть. Не мне, – с жаром произнесла она.
   Ахлф усмехнулся. В который раз он убедился, что не ошибся в Розе. Ладонь его скользнула вниз, и, рисуя линии на ключице девушки, переместилась на её грудь. Он сжал её, как сжимают сочный плод, который хотят вкусить.
   Взгляд Розы и Ахлфа встретились.
   Голубые глаза стремительно меняли свой цвет. Всего несколько мгновений – и синяя бездна уже поглощала взор Розы, маня и подчиняя своей воле.
   Ахлф устремился вперед и лег на девушку.
   Она застонала от его тяжелого веса.
   Он никак не отреагировал на этот стон. Жаркие губы впились в рот Розы и принялись требовательно целовать. Меж тем, мужские руки задрали платье наверх, и девушка ощутила раздавливающий её жар.
   Понимая, что от неё уже ничего не зависит, Роза сомкнула веки и позволила Ахлфу делать всё то, что он пожелал.
   В тот самый момент, когда платье соскользнуло со своей хозяйки, Роза, не сдержавшись, вздрогнула и сжалась в комок. Так сжимаются котята, когда им некуда бежать.
   Ахлф замер на месте. Уязвимость лежащей перед ним красавицей резала ему глаза. Было в ней что-то такое, от чего воину стало тошно.
   И хотя тело его по-прежнему желало овладеть Розой, пламя страсти уже гасло в груди Ахлфа.
   – Посмотри на меня, – приказал он.
   Роза подчинилась. Медленно, её веки поползли наверх. Фиалковые глаза, утопающие в море слез, посмотрели на Ахлфа.
   – Что с тобой? Неужели я так противен тебе? – прошептал он.
   – Ты мужчина. Тебе не понять, – с горькой улыбкой ответила Роза.
   – Так помоги мне понять тебя! – он требовательно сжал плечо девушки.
   – Зачем тебе это? – всё та же горькая усмешка покоилась на губах Розы, когда она озвучила этот вопрос.
   – Затем, что ты будешь носить моё дитя, и я хочу сберечь вас. Но если я не буду понимать тебя, делать это будет гораздо сложнее.
   Что это? Забота – искренняя или вынужденная, ради наследника? Роза не стала обольщаться на этот счет. Однако Ахлф добился того, чтобы она ответила.
   – Мне больно, – тихо прошептала девушка.
   Лицо воина исказилось от удивления.
   – Ни одна женщина, что провела со мной ночь, не вела себя подобным образом. Никто не говорил мне о боли, – уверенно произнес Ахлф.
   Его слова удивительно сильно задели душу Розу.
   – Прости, что разочаровала тебя, – глотая горькие слезы, прошептала девушка.
   Ахлф молчал, и тогда Роза добавила:
   – Быть может, все они боялись сказать тебе правду.
   Теперь пришел черед её словам не сильно, но всколыхнуть душу Ахлфа. Напоминая о своем существовании, она неприятно зашевелилась меж его ребер.
   – Может быть, – задумчиво произнес Ахлф.
   Он провел широкой ладонью по мокрой щеке Розы. Она, широко распахнув глаза, недоверчиво глянула на него. Мужские пальцы властно обхватили подбородок пленницы.
   – Может быть, Роза, – продолжил Ахлф, – случится так, что совсем скоро тебе понравится близость со мной, и ты будешь жаждать её так же, как цветок жаждет долгожданный дождь.
   Роза рассмеялась – громко и горько. Смех её еще сильнее кольнул Ахлфа.
   – Ты смеешься над моими словами? – не веря своим глазам, грозно вопросил он.
   Смех оборвался, и на него снова смотрел уязвленный взгляд фиалковых глаз.
   – Почему ты смеешься, Роза? – вопросил Ахлф.
   Она сглотнула и, печально улыбнувшись, прошептала:
   – Потому что в этом мире женщины нужны лишь для утех мужчин. О нас никто не думает. Мы – всего лишь инструмент для утоления похоти и мужских амбиций. Никто не беспокоится о наших чувствах, и не догадывается, как, порой, хочется нежности, ласки и любви.
   – Я не приучен к ласке, Роза. Я – воин. Но я могу пообещать тебе, что ты, как моя женщина, будешь иметь особый статус. Никто не посмеет обидеть тебя. Ты будешь под моей защитой. У тебя будет все – наряды, украшения, удобства и вкусная еда.
   – Но не будет любви и свободы, – еле слышно прошептала Роза, однако Ахлф услышал её слова.
   И вновь – уже третий раз за время их беседы, пленница задела его своей речью. Ахлф чуть сильнее сжал нежную кожу под своими пальцами и яростно прошептал:
   – Зато твой брат будет жить, Роза.
   Роза вздрогнула от его слов. Словно пробудилась. Как она могла забыть о Клеомене?! Как такое могло произойти?
   – Да, – она выдавила из себя улыбку. – Остальное не так важно.
   – Важно, Роза. Пока ты жива – жив и твой брат. А теперь – идем со мной.
   Ахлф подхватил её, обнаженную, на руки и крепко прижал к себе. Вместе с Розой он вернулся в спальню и остановился перед кроватью. На кремовых простынях темным пятном «красовалось» свидетельство утраченной невинности.
   Ахлф указал взглядом на кровь и произнес:
   – Теперь, Роза, ты принадлежишь мне. Эта кровь скрепила нас. Отныне и навсегда – ты – моя. До последнего твоего вздоха.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

   Роза молчаливо наблюдала за тем, как вереница служанок заносят в спальню сундуки из лакированного дерева. Всего девушка насчитала пятьдесят ларей. Выстроившись возле стены, эти сундуки ожидали, когда их новая хозяйка заглянет внутрь.
   Помимо больших сундуков, прислуга принесла с десяток различных шкатулок. Все они так же ждали своего часа.
   Как и обещал Ахлф, он щедро одарил Розу, и то был дар, посланный им. Но девушка не спешила разглядеть, что прячется там, за тяжелыми крышками сундуков. Не сейчас, когда внутри все саднит от душевной боли.
   Служанки, стараясь не глядеть на Розу, быстро проходили мимо и растворялись за дверью, и все равно, пленница Ахлфа успела заметить несколько осторожных, любопытных взглядов в свою сторону. Их карие глаза на загорелых лицах, наполнились недоумением, когда они увидели молодую девушку, лицо которой не выражало радости.
   «Верно, они считают меня неблагодарной, – размышляла Роза, когда последняя служанка покинула спальню, – и даже не догадываются, какой потерянной и беспомощной я чувствую себя сейчас».
   Шаги в коридоре становились все тише, Роза вновь осталась одна.
   Прошло совсем немного времени, и слуги принесли завтрак для неё. Гроздья золотистого винограда, белый сыр, лепешки, кувшин молока – таким был первый прием пищи для девушки.
   Она ела с аппетитом, но вкушала пищу медленно – пробуя каждый кусочек на вкус. Особенно понравилось Розе молоко – сладкое, мягкое, оно так отличалось от того, что пила девушка в родном Танжере. Быть может, причина столь приятного вкуса – более плодородные земли, на которых выросла по-настоящему сочная трава для коров?
   Или же она, Роза, столь изголодалась по нормальной пище за эти долгие недели путешествия?
   Она ела и глядела на гору из сундуков и шкатулок. Любопытство медленно пробуждалось в груди Розы, и когда она допила молоко, то стало столь ощутимым, что девушке не оставалось ничего другого, как поддаться ему.
   Встав напротив даров от Ахлфа, Роза окинула их задумчивым взглядом. С какого сундука начать? Взор девушки остановился на самом дальнем. Она откинула крышку и сдержанно, словно опасаясь улыбнуться ярче, улыбнулась.
   В первом открытом ей сундуке лежало несколько одеяний, все выдержанные в нежных, приглушенных тонах. Бледно-розовый, голубой, кремовый, фиалковый… Роза разложила платья прямо на полу. Нежный шелк заструился по светлому мрамору. Пленница осторожно провела ладонью по гладкой ткани, по прозрачным каменьям, украшавшим горловину и линию талии. Восхитилась искусной работой. Такую красоту Роза видела впервые.
   Следующий сундук вмещал в себя несколько плащей. Один – шелковый, цвета свежих сливок, второй – из синего бархата, третий – шерстяной, расшитый у груди серебряными нитями. На самом дне лежал плащ, отороченный белым мехом.
   Роза потянулась к очередному сундуку. Ахнула от удивления, когда увидела золотистое кружево. Подхватив невесомую ткань, девушка принялась с интересом разглядывать её. Роза покраснела, когда до неё дошло – что это не шаль, а женское платье.
   «Неужели я должна буду когда-нибудь надеть его? И показаться перед людьми?» – ощущая напряжение от этой мысли, подумала она. Отложив в сторону откровенный наряд, Роза подтянула к себе шкатулку и откинула полированную крышку.
   Синим пламенем обожгли её взгляд украшения из сапфира. Широкое ожерелье из золотых пластин было усыпано этими драгоценными камнями. Сапфиры размером чуть меньше виноградины свисали по всей длине цепи. Рядом лежал золотой, спиралевидный браслет. Роза присмотрелась к нему, и поняла, что браслет был выполнен в виде змеи. Два ярких изумруда украшали её голову.
   В самом углу шкатулки девушка обнаружила кольцо. Массивный, прозрачный камень расположился в центре золотого обруча. Роза положила его на ладонь и удивилась, заметив, что камень под лучами солнца заиграл всеми цветами радуги.
   «Наверное, одно это кольцо стоит целое состояние, и его, чтобы жить безбедно, хватило бы на всю мою оставшуюся жизнь», – подумала Роза. Она аккуратно положила украшение на место. Ощущая в груди чувство тяжести, девушка захлопнула сундук.
   Перед ней была целая гора сокровищ, которые, верно, были достойны и царицы. Но Роза не являлась ей. Она была всего лишь пленницей, сосудом, который должен был выносить наследника для Ахлфа.
   Воображение живо нарисовало в голове Розы картину, в которой она предстала беременной от своего господина. Затем, девушка увидела и розовощекого малыша. Сердце её наполнилось нежностью и умилением, а после – разбилось на осколки от понимания того, что возможно случится так, что к этому времени она наскучит Ахлфу, и тот избавится от неё. Избавится и оставит ребенка себе.
   Слезы брызнули из глаз Розы. Картина показалась такой яркой, что на пару мгновений девушка поверила в реальность случившегося. Боль сдавила ей грудь, беспощадно куснула за сердце… Роза знала, каково это жить без матери, тоска по ней все еще была жива в её нежной душе, и она не желала подобной участи своему ребенку.
   «Пока еще не зачатому, ” – напомнил разум, но подобная мысль не убавляла переживаний. Роза понимала, что это – временно. Может случиться так, что совсем скоро она понесет от Ахлфа, и тогда… Тогда все изменится. Учитывая его ненасытность, все может случиться в ближайшие месяцы.
   Как же ей жить дальше? Со всем этим?
   От её поведения зависела судьба родного брата, и, в будущем, от того какие отношения сложатся у неё с Ахлфом, зависело и то, будет ли она со своим ребенком.
   Хоть Розу и нельзя было назвать мудрой женщиной, размышления подтолкнули девушку к одному из самых важных решений в её жизни.
   Она постарается сделать так, чтобы Ахлф не захотел расставаться с ней. Она сделает все, чтобы он полюбил её, и приложит все усилия, чтобы облегчить жизнь всех тех, кто оказался под его гнетом.

   Дверь с грохотом открылась, и в спальню стремительным шагом ворвался Ахлф. Его взгляд тотчас обнаружил пленницу. Она сидела на полу, среди вороха одежды. Облаченная в бледно-лиловый шелк, Роза заплетала волосы в косу. Под её нежными пальцами они струились, как лунный свет.
   Ахлф подошел к ней и смерил Розу откровенным взглядом. Она выглядела свежей, как розы по утру.
   – Вижу, ты уже готова, – заметил он.
   – К чему? – Роза обернула шелковую ленту вокруг косы и завязала её. В груди девушки зашевелилось волнение, но она постаралась скрыть его.
   – Чтобы пойти со мной, прогуляться по улицам Карфагена, а после – отужинать.
   – Ты хочешь, чтобы я появлялась на людях? – взмахнув длинными ресницами, задала вопрос Роза.
   – Как я уже говорил – чем быстрее мои люди поймут, что ты со мной, тем лучше для тебя. Они должны видеть тебя рядом со своим господином. Лишь тогда ты получишь их уважение и верность.
   – Хорошо, – Роза медленно поднялась и расправила юбку платья.
   Ахлф скользнул взглядом по женственной фигуре пленницы. Воспоминания о том, как мягки были её бедра этой ночью, отозвались напряжением в теле. Он сжал челюсти и медленно втянул в себя воздух.
   Взор Ахлфа поднялся выше, на грудь Розы. Увидев, что тонкая ткань подчеркивает её соски, он ощутил, как у него меж ребер начало разгораться обжигающая злость. Если совсем недавно его не особо волновало, что часть прелестей Розы будет случайно замечена кем-то, то теперь одна мысль об этом пробуждала в Ахлфе желание убивать.
   – Накинь на себя шаль, – тоном, не терпящим возражения, приказал он.
   Роза метнула в Ахлфа непонимающий взгляд. Что могло его так разозлить? Почему у него такое дурное настроение? Подхватив серебристую шаль, она накинула её на плечи и тихо произнесла:
   – Утром твоё настроение было куда лучше.
   – Ты права, – он оскалился в сумасшедшей улыбке, – тогда я еще не был так голоден.
   – Что мешает тебе поесть прямо сейчас? – Роза кивнула в сторону лепешек и винограда, оставшихся после завтрака.
   – Я говорю про другой голод, – ответил Ахлф, и взгляд его стал тяжелым. – Если ты не хочешь оказаться на полу с задранным платьем, то идем прямо сейчас.
   В глазах Розы отразилось волнение. Кое-как совладав с ним, девушка кивнула в сторону двери.
   – Мы можем идти, – для пущей убедительности, добавила Роза.

   Они покинули дворец конным отрядом. По правую руку от Ахлфа ехал его верный воин, Волдхар. Они то и дело обменивались грубыми фразами, и Роза, раздраженная их речью, перестала слушать и устремила свое внимание вдаль.
   Дорога вниз, с холма, была выложена камнями, с обеих сторон от неё росли пальмы. Роза удивилась, когда взору её предстал город, утопающий в растительности. Её было так много! Танжер, по сравнению с Карфагеном, показался девушке каменной гробницей.
   Кругом были плодоносные пальмы, экзотические, ярко-розовые цветы, от которых в воздухе висел сладкий аромат. Впереди, ближе к морю, виднелись сосны, они, словно зеленый щит, закрывали стоявшие там прямоугольные постройки.
   Бросалось в глаза, как пустынны улицы Карфагена. Даже воинов Ахлфа (за исключением их конного отряда) – и то не было видно. Куда все подевались? Где жители города? И какова их судьба?
   Сидя в объятиях Ахлфа, Роза едва сдерживалась от того, чтобы не озвучить свои вопросы вслух. Но чувствовала – сделай она это сейчас, то получит порцию раздражения от него. Приходилось молчать.
   Внезапно, Роза уловила звук, похожий на пищание. Сперва она подумала, что ей просто показалось, но когда он не исчез, девушка нервно заерзала на месте.
   – Эй, – обдавая жарким дыханием ухо Розы, произнес Ахлф, – успокойся, или я возьму тебя прямо здесь.
   – Ты не слышишь? – отчаянно надеясь, что Ахлф не воплотит в жизнь сказанное, спросила Роза.
   – Что именно я должен услышать? – вопросил он и потянул на себя узду. Конь Ахлфа – чистокровный вороной жеребец, громко заржал. Его хозяин обвел пространство пристальным взглядом. Заметив тень возле огромной клумбы, засаженной пестрыми цветами, направил коня туда.
   Волдхар присоединился к Ахлфу. Его верный воин сощурил взгляд и потянулся за мечом…
   – Ха! – громко рассмеялся Ахлф, обнаружив источник звука. – Вот так находка!
   Находкой оказался черный котенок, удивительно крупный. Огромные изумрудные глаза животного выражали испуг и боль. Причина последней оказались сломанные задние лапы. Котенок жалобно пищал, так, что от его плача сжималось сердце.
   – Бедная тварь, – глухой голос раздался рядом с затылком Розы. – Я помогу тебе.
   С последним словом Ахлф соскочил с коня и обнажил меч.
   – Стой! – голос Розы сорвался на крик.
   Её возгласом были удивлены все, в том числе и Ахлф. Никто никогда не смел так разговаривать с ним. Спохватившись, Роза добавила уже другим тоном – почти умоляющим:
   – Прошу тебя, не надо! Быть может, мы еще сможем ему помочь.
   – Вряд ли, – произнес Ахлф, но все же, не спешил осуществить задуманное.
   – Прошу тебя, – повторила Роза, – позволь мне забрать его себе. Я буду ухаживать за ним. Иногда ласка и любовь могут сотворить чудо.
   Ахлф бросил в сторону Розы взгляд через плечо.
   – Ты будешь держать его в отдельной комнате. И если через месяц ему не станет лучше, я избавлю его от мучений, – голосом, полным холода, предупредил её Ахлф.
   Роза кивнула головой. Прошло совсем немного времени, и животное оказалось на её руках. Только теперь она поняла, что это не совсем котенок. Уж слишком большим он был для него. Одна только голова была размером с самого котенка.
   – Это пантера, – забираясь позади Розы, сообщил Ахлф. – Будем надеяться, что он никого не сожрет.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

   Душным облаком витал аромат вина, веселья и копченого мяса в большом зале. Голоса мужчин, преимущественно пьяные, были столь громкими, что вибрацией проходили по нежной коже Розы.
   Она сидела подле Ахлфа, на мягких шелковых подушках, и перед её носом, на отдельном маленьком столике были разложены угощения. Спелая мякоть персиков, налитая блестящим соком, так и просилась в рот. Роза съела уже два, но все еще не ощущала сытости. Рядом, испуская дымку пара, лежал ломать хлеба. Его золотистый краешек казался особенно аппетитным, впрочем, как и кусок курятины, обильно политый соусом из сливок и тимьяна.
   В отличие от ужина Розы, еда для мужчин изобиловала острым, жирным и жареным. Кусая почерневшие от огня куски мяса, воины растягивали загорелые лица в довольных улыбках, липкими пальцами хватались за чаши, до краев наполненные вином, и жадно осушали их – еще и еще, словно пытаясь избавиться от мучавший их жажды.
   Рядом со столами, под звуки дудки и барабанов, прелестные красавицы исполняли откровенные танцы. Их тела двигались в такт мелодии, и лица, обращенные в сторону мужчин, выражали ожидание. Роза старалась не смотреть на женщин, но и то и дело её взор возвращался к ним, и тогда девушка испытывала стыд и горечь.
   И сейчас, сидя рядом с Ахлфом, Роза чувствовала облегчение. Ей казалось, что будь она на месте одной из этих женщин, то непременно бы умерла от стыда и ненависти к самой себе. Нет, Роза не смела осуждать их! Просто… Не хотела быть среди них.
   Но за то, что она сидела рядом с Ахлфом, приходилось платить цену. Роза убедилась в этом совсем скоро. Он, закончив расправляться с куском мяса, притянул девушку к себе и впился солеными губами в её рот.
   Бесцеремонно. Бесстыдно. Властно.
   Застигнутая таким напором Ахлфа, Роза застыла. Губы её не шевелилась, язык безвольно встретил мужской язык…
   Ахлфу не понравилась такая реакция пленницы. Он еще сильнее притянул её к себе, отчего упругая грудь Розы прижалась к его, твердой, а затем укусил девушку за язык.
   Роза вскрикнула, но крик её утонул в смехе Ахлфа. Он разжал объятия и окинул Розу насмешливым взором. Её лицо пылало от гнева, а глаза метали фиолетовые молнии. Она была чудо, как хороша в своей злости.
   – Какая яркая картина, – привлекая к себе внимание, громко заметил Гелимер.
   Роза дернулась и устремила в его сторону напряженный взгляд. Откуда он взялся? Прежде она не видела его за общим столом. Привалившись к мраморной колонне, Гелимер с затаенной улыбкой глядел на Ахлфа и его пленницу.
   – Что же ты, Ахлф, позабыл о моей двоюродной сестре, Валде? – добавил Гелимер и ленивой походкой подошел к столу. Его серые глаза блеснули, когда Роза порывисто отвернулась от него.
   Не спрашивая разрешения, Гелимер уселся на свободное место.
   – Не тебе меня учить, как мне развлекаться, Гелимер, – глядя ему прямо в глаза, властно ответил Ахлф.
   – Не мне, разумеется. Но есть правила. Валда – твоя жена, а эта, – он кивнул на Розу, – всего лишь одна из наложниц. Не слишком ли большая честь ей оказана – сидеть рядом с тобой, на том месте, где должна сидеть твоя жена?
   Роза, ощущая себя униженной, опустила взор на свои белые ладони. Тонкие пальцы её задрожали от нахлынувших чувств. А ведь Гелимер был прав! Она – всего лишь наложница. Не жена.
   – Почему бы тебя тоже не взять себе какую-нибудь наложницу и не заткнуться? – Ахлф вызывающе улыбнулся. В душной полутьме блеснули его зубы.
   – Я возьму, – Гелимер улыбнулся в ответ и пригубил вина. – Но я про то, что скажет вождь и семья относительно того, что ты предпочел наложницу своей жене? Вряд ли им понравится такое пренебрежение.
   – У меня нет жены, – прогремел голос Ахлфа, – я и Валда больше не супруги. Мне не нужна бесплодная женщина.
   Удивление пробежалось по загорелому лицу Гелимера. Была удивлена и Роза. Заявление Ахлфа приглушило ощущение собственной ничтожности.
   – Выходит, это не слухи? – усмехнулся Гелимер.
   – Нет. Ничто нас больше не связывает.
   – А если эта, – Гелимер вновь кивнул на Розу, – тоже не понесет от тебя, что тогда?
   – Тогда я подыщу кого-нибудь еще, чтобы мое семя дало всходы, – Ахлф властно обнял Розу и сжал её обнаженное, липкое от пота, плечо. – Но я буду усерден в том, чтобы эта женщина забеременела.
   Гелимер залпом осушил чашу. По его подбородку побежала кровавая дорожка, и он вытер её рукавом. Горящим взглядом наблюдал он за тем, как Ахлф впился в рот пленницы жадным поцелуем. Швырнув чашу на пол, Гелимер вышел из-за стола и вцепился в первую попавшуюся на его пути танцовщицу, и повел её подальше ото всех.
   – Ахлф, – прерывисто задышала Роза, когда его ладонь опустилась на её грудь. Удушающая мысль, что последует за этой лаской, здесь, при всех, сдавила горло девушки. – Прошу, давай поднимемся наверх.
   – Нет, – прорычал он. Его жесткие пальцы вцепились в распущенные волосы Розы. Девушка застонала от тянущей боли в затылке.
   – Мне нечем дышать, – прошептала она, – мне жарко, и я хочу искупаться. Идем же, помоемся вместе.
   – Ты, правда, хочешь этого? – сощурив глаза, Ахлф впился взглядом в лицо Розы. На её лбу проступили капельки пота.
   – Да, – солгала и одновременно сказала правду Роза.
   Она не хотела оставаться здесь, и готова была искупаться вместе с Ахлфом, даже несмотря на то, что сердце противилось этому. Это было лучшее из двух зол. Это был её шанс повлиять на ситуацию.
   – Идем, – повторила ласково Роза, – я натру твое тело душистым мылом, вымою твои волосы и бороду.
   – С чего, вдруг, такая покорность? – Ахлф скривил лицо в язвительной усмешке. – Может, ты снова решила убить меня?
   – Нет, – хоть ей было трудно выдерживать взгляд Ахлфа, Роза сохраняла видимое спокойствие, – зачем? Что, если я уже беременна? Ведь если это так, и я убью тебя, мой ребенок останется беззащитным. Гелимер и его люди быстро доберутся до него и меня.
   – Ты проницательна, – Ахлф откинулся назад и смерил Розу таким взглядом, словно видел её впервые.
   – Не нужно обладать проницательностью, чтобы видеть, что вы с Гелимером – соперники. Как ты говорил, моя кровь скрепила нас. И от твоей жизни зависит моя и нашего ребенка, – не сводя взора с Ахлфа, ответила Роза.
   Она намеренно несколько раз сказала про ребенка, и, кажется, это подействовало на воина.
   Ахлф смягчился и сказал:
   – Ты права, Роза. Я пойду с тобой, и позволю тебе помыть меня. Но чуть позже, когда ты доешь свой ужин.
   Роза заделась от его слов.
   «Позволю тебя помыть меня».
   Стиснув зубы, она опустила взор на поднос. Знала, что если прямо сейчас посмотрит на Ахлфа, то выдаст свои истинные чувства.
   – Доешь, – с нажимом, произнес он, – ты должна быть достаточно сильной, чтобы выносить моего ребенка. Чтобы быть со мной.
   Роза сдержала тяжелый вздох. Вцепившись в мясо, она принялась доедать его. Всё её нутро бунтовало, и одновременно соглашалось с Ахлфом. Как же трудно, оказывается, быть в ладу с собой!

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

   Роза подавила испуганный вздох, когда Ахлф, скинув с себя одежды, шагнул в воду. Не смея отвести взора, девушка во все глаза смотрела на него.
   Казалось, воин был высечен из камня. Под плотной кожей проступали тугие, налитые силой, мышцы. Даже сейчас – полностью обнаженный, он источал опасность. Роза не сомневалась Ахлф, будучи голым, мог легко одолеть врага. Разорвать на куски.
   Словно намеренно растягивая время, воин медленно погрузился в воду и откинулся на мраморный бортик. Когда его загорелое тело частично скрылось, Роза ощутила, как облегчение и волнение, соединившись воедино, ярким пламенем обожгли ей грудь.
   – Мне долго ждать? – послав девушке недовольный взгляд, вопросил Ахлф.
   Только теперь Роза вспомнила о том, зачем они пришли сюда.
   – Да, – слетело с её губ. – Сейчас.
   Обведя ванную комнату напряженным взором, девушка заметила серебряные шкатулки с ароматными мылами. Она взяла одно из них – белое, пропитанное ароматом цветов и сандала, и, встав у спины Ахлфа, легонько коснулась его плеч. Тугие мышцы зашевелились от её прикосновения, и следом раздался всё тот же недовольный голос:
   – Так не пойдет. Забирайся в воду.
   – Я… – начала Роза, но не успела закончить предложение, потому как Ахлф, полностью повернувшись к ней, схватил её за плечи и затащил в воду.
   Шелковое платье, намокнув, прилипло к Розе, и тогда Ахлф высвободил её от него. Он сделал это в привычной ему манере – грубо и бесцеремонно. Одним рывком мужчина разорвал дорогой наряд и, словно половую тряпку, швырнул за борт ванны.
   – Зачем ты это сделал? – голосом, полным непонимания, вопросила Роза. – Мне нравилось это платье.
   – Между нами не должно быть никаких тряпок! – рявкнул Ахлф, и Розе показалось, что от его голоса завибрировала вода. – Ты слишком долго думала. Не моя вина, что ты сразу не забралась в воду. Что касаемо этого платья – у тебя полно других нарядов, которые тоже понравятся! Если же нет – то я велю тебе принести еще. А теперь, делай то, что обещала!
   Он, прикрыв глаза, откинулся на бортик ванны.
   – Пошевеливайся! – нетерпеливо добавил Ахлф.
   Роза нащупала в воде мыло. Обхватила его пальцами, стиснула зубы и подвинулась к мужчине. Скользнув по правому плечу Ахлфа, она начала осторожно намыливать его. В который раз поразилась девушка тому, какая плотная у него кожа, и насколько крепкие, сильные мышцы, словно из камня.
   Роза осторожно посмотрела на Ахлфа. Лицо его было сосредоточенным, густые брови чуть сведены. Даже сейчас он казался недовольным и готовым отдавать свои приказы.
   Ей, вдруг, стало любопытно, как выглядит Ахлф, когда улыбается, когда он по-настоящему счастлив. Способен ли воин на это?
   Закончив намыливать правый бок, Роза аккуратно, чтобы не задеть Ахлфа, переместилась на левую сторону. Стараясь не думать о том, что единственная преграда между их обнаженными телами – вода, девушка вспенила мыло и нанесла ароматное кружево на мужскую бороду. Прежде чем продолжить, Роза вновь посмотрела на Ахлфа. Сейчас ей казалось, что он погрузился в дрему.
   Тем лучше!
   Хорошенько помассировав густую бороду, Роза занялась левой стороной мужского тела. Она намылила плечо, скользнула по груди и плавно опустилась на ребра. Пальцы её почти сразу обнаружила плотную линию шрама. Сердце девушки замерло. Эта затянувшаяся рана была нанесена её рукой.
   – Ты жалеешь? – приоткрыв левый глаз, приглушенно вопросил Ахлф.
   Его слова застали Розу врасплох. Мыло выскользнуло из её пальцев и начало скрываться в молочно-белой воде. Девушка в последний момент схватила его и лишь потом ответила:
   – О чем именно?
   – О том, что не убила меня тогда, – открывая второй глаз, произнес Ахлф. Его взор впился в порозовевшее лицо девушки. Он смотрел на неё так, словно намеревался проникнуть в её душу.
   – Нет, – Роза грустно улыбнулась. – Какой смысл сожалеть о прошлом? Теперь всё изменилось. Ты сам сказал, что моя кровь скрепила нас. Так и есть. Я не могу противиться тому, что предписал мне Господь.
   – Выходит, ты смирилась со своей участью пленницы? – выразительно изогнув брови, задал вопрос Ахлф.
   – Не смирилась, а приняла, – царственно вздернув подбородок, ответила Роза.
   Ахлф усмехнулся.
   – Поразительно, – выдохнул он, мягко сжимая плечо пленницы и подтягивая её к себе, – только ты одна способна на это. Быть голой, лишенной невинности, но по-прежнему сохраняющей свое достоинство.
   Он прижал её к себе. Теплое дыхание Ахлфа ласковым ветерком пронеслось по лицу Розы. Пленница смотрела на него и пыталась понять, что тот ей сказал.
   Что это было?
   Восхищение? Одобрение? Или признание её – как женщины, сумевший его удивить?
   – Поцелуй меня, Роза, – то ли приказал, то ли попросил Ахлф.
   Она задрожала от его слов. Колкие мурашки побежали по её влажной коже, и Ахлф еще сильнее прижал Розу к себе, буквально впечатывая её тело в своё.
   – Поцелуй, – прошептал он, и тогда девушка откликнулась на его просьбу.
   Мягкие, теплые губы прильнули к мужским и заскользили по ним. Роза целовала Ахлфа нежно, словно боясь ранить, а может опасаясь самой раниться от этого поцелуя, но тем не менее эта ласка была приятна им обоим. Совсем скоро Ахлф перенял инициативу. Теперь его губы целовали – и делали это совсем иначе, чем Роза. Он целовал её так, что у пленницы кружилась голова и сердце разрывалось на части, а затем – снова соединялось воедино. А после – начались ласки – долгие и проникновенные… Последнее, что запомнила Роза в ту ночь – потемневший взгляд Ахлфа и его губы, дрогнувшие в львиной улыбке.

   Роза с трудом разлепила веки. Яркий солнечный свет ослепил её. Она, приглушенно застонав, отыскала подушку и накрыла ей голову. Но теперь сон не шел к ней, а голод давал о себе знать неприятным ощущением в животе.
   Нужно было вставать.
   Отбросив в сторону подушку, Роза медленно села. Перед её глазами все поплыло, и она покачнулась. Проморгавшись, девушка заметила поднос с едой, стоящий на низком столике. При виде золотистой лепешки и кувшина с молоком, желудок Розы требовательно заурчал.
   Она, закутавшись в одеяло, соскользнула с кровати и огляделась по сторонам. Ахлфа нигде не было. Что-то, очень похожее на досаду, кольнуло Розу в грудь, но она спешно прогнала это чувство.
   Опустившись прямо на пол, девушка начала завтракать. Сама ела и вспоминала прошлую ночь. Удивительно, но в этот раз она не испытывала столь сильного дискомфорта. К тому же, поцелуи Ахлфа сгладили всё.
   «Если так будет и дальше, – с напряжением размышляла Роза, – то мне может даже понравиться».
   Эта мысль показалась ей безумной, но тем не менее, сердце восторженно восприняло её.
   Позавтракав, Роза искупалась и выбрала новый наряд для себя. Струящееся платье из бледно-голубого шелка идеально подошло к её настроению.
   Прихватив кувшин с недопитым молоком, Роза прошла в смежные от спальни комнаты. В самой дальней из них тихим мяуканьем её встретила пантера. При виде напуганной мордочки животного сердце пленницы сжалось от боли.
   – Прости, что задержалась, – произнесла Роза. Она налила в небольшую чашу молока и поставила её перед пантерой. Розовый язычок слегка коснулся белой жидкости, а затем животное с аппетитом начало лакать молоко.
   Закончив есть, пантера выразительно глянула на девушку. Зеленые, как изумруд, глаза изучали лицо Розы.
   – Иди сюда, – девушка протянула ладонь и осторожно коснулась мягкого черного меха на голове животного. Пантера, зашипев, попятилась назад.
   – Я не хочу тебя обидеть, лишь приласкать, – произнесла Роза.
   – Прежде чем зверь позволит себя приласкать, должно пройти время, – прогремел голос Ахлфа.
   Роза, дернувшись, обернулась на него.
   – Он должен научиться доверять тебе, – не сводя с неё пронзительного взора, добавил воин.
   Ясное осознание, что речь шла не только о пантере, но и о самом Ахлфе, пронзило пленницу.
   – Что же, – Роза медленно поднялась и встала напротив воина, – будем надеяться, что время у нас есть.
   – Будем, – холодно отозвался он и кивнул в сторону дверей. – Идем. Сегодня я жду важную гостью.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

   Влажный, порывистый ветер требовательно трепал длинный подол платья Розы. Он же беззастенчиво вскидывал её серебристо-белые волосы и набрасывал той на лицо. В который раз девушка отводила их в сторону, но все повторялось – казалось, что ветру по вкусу такая игра.
   Роза стояла рядом с Ахлфом. Их окружали полсотни воинов. Лица всех были обращены в сторону моря. Там, скользя по сине-зеленой глади, к берегу приближался корабль. Его черно-белые паруса яркими пятнами выделялись на фоне голубого неба.
   На корабле плыли важные гости, кто именно – Роза пока не знала, но судя по той оживленности, что охватила дворец, девушка пришла к выводу, что люди, которых ожидали, играли значимую роль в жизни Ахлфа.
   Ломая голову, кем станут эти гости для неё – союзниками или противниками, Роза с напряжением следила за тем, как черно-белые паруса становятся все ближе и ближе. Казалось, прошло совсем немного времени, и корабль пристал к берегу. Огромное, вытянутое судно, оно ничем не отличалось от римского, разве только причудливыми, похожими на стебли вьюна, надписями, украшавшими его корму.
   Деревянный трап с шумом опустился и врезался в песок. Послышались мужские и женские голоса, следом показались люди в богатых одеждах.
   – Стой здесь! – приказал Ахлф пленнице и двинулся вперед.
   Его высокая, широкая фигура, на миг, закрыла Розе обзор. Ощущая волнение от встречи с гостями, девушка сделала шаг вбок и тут же налетела на каменное плечо.
   Роза вскинула голову и встретилась взглядом с воином Ахлфа, Волдхаром. Его загорелое лицо выражало воинственную сосредоточенность, в нем не было и намека на доброжелательность. Роза вернулась на свое место и обняла себя за плечи. До её слуха донеслись оживленные, полные радости, голоса. Она устремила взгляд вперед и увидела, как Ахлф обнял невысокую женщину.
   Обнял так, будто испытывал к ней особые чувства.
   Сердце Розы сжалось.
   Кто эта незнакомка?
   Ахлф и его гостья перестали обниматься и, повернувшись, пошли вперед. Теперь Роза увидела, что женщина, что шла рядом с ним, была немолода. Седые волосы и морщинки на заостренном лице говорили о почтенном возрасте своей хозяйки, а платье из шелка и многочисленные украшения, такие, как колье с изумрудами и перстни, о том, что она относилась к знатному роду.
   Кто же она? Близкая родственница?
   Наконец Ахлф подвел незнакомку к Розе. Женщина остановила на той взгляд. Её серо-голубые глаза с холодным интересом разглядывали лицо пленницы.
   – Мама, – начал Ахлф, – это – моя пленница. Роза. Она родит мне наследника.
   Мама? Так вот, кто дал жизнь этому воинственному человеку! Роза внимательнее посмотрела на неё. Невысокая, с идеально ровной прямой, мать Ахлфа держалась с царственной уверенностью.
   Женщина чуть сощурила глаза. Шагнула вперед и приглушенно спросила у Розы:
   – В твоем чреве уже есть дитя?
   – Нет, – Роза, ощущая смятение в груди, побледнела под пронзительным взглядом, – не знаю.
   Мать Ахлфа усмехнулась и, запрокинув голову, обратилась к нему:
   – Если она не справится за три луны, я найду для тебя достойную замену. Более крепкую, чем она.
   – Она крепче, чем ты думаешь, мама. Идем же, ты, наверное, устала и хочешь осмотреть свои покои. Волдхар, проследи за моей пленницей.
   Окинув Розу задумчивым взглядом, Ахлф повел свою мать в сторону ожидающих их лошадей. Роза глядела им вслед, и напряжение все больше разрасталось в её груди. Ей хватило всего несколько мгновений, чтобы понять, что мать Ахлфа – точно не союзник ей.
   Сохраняя молчание, Роза наблюдала за тем, как с корабля на берег сошла вереница слуг, большинство которых были молодые женщины. Для чего они? Чтобы служить матери Ахлфа или ублажать её сына? От этой мысли грудь девушки обожгло яростным пламенем.
   – Госпожа, – обратился к Розе Волдхар. – Нужно возвращаться.
   Она удивленно вскинула брови. Роза впервые слышала, чтобы тот говорил с ней. Да еще и называл так.
   «Госпожа».
   – Да, – Роза кивнула головой и, плотнее стягивая на груди голубую шаль, медленно побрела в сторону лошадей.
   Ей досталась высокая, белая лошадка – подарок Ахлфа.
   Ахлф помог пленнице взобраться на животное, и на берег они приехали вместе. Но теперь его не было рядом, и Розе предстояло самой оседлать свою лошадь.
   Запрокинув голову, она окинула белоснежное животное внимательным взглядом. Лошадка была чудо, как хороша. Серебристо-белая грива, изящная морда, блестящие, темные глаза. Только сейчас Роза сумела отметить красоту животного, подаренного ей Ахлфом. В лошадке сочетались стать и благородство. Пленница понимала, что это был щедрый подарок. Для неё, простой наложницы.
   Увы, забраться на лошадь самостоятельно у Розы не получилось. То ли животное было слишком высоким для неё, то ли девушка не обладала нужными навыками. Не зная, как поступить, Роза обернулась на Волдхара. Тот, стоя рядом со своим конем, терпеливо ждал.
   – Прошу тебя, помоги мне взобраться, – краснея от ощущения собственной неумелости, обратилась она к воину.
   Волдхар переменился в лице. Оно приняло такое неприятное выражение, словно девушка просила его убрать за лошадью.
   – Я не могу взобраться на лошадь, – пояснила Роза и выжидающе глянула на мужчину. – Помоги.
   Волдхар поджал губы и подошел к девушке. Смерив её недовольным взглядом, воин встал перед ней на колено и, как подножку, подставил свои ладони.
   Розе не оставалось ничего другого, как воспользоваться единственной возможностью взобраться на свою лошадь. Ощущая пылкий стыд, девушка встала на мужские руки и, наконец, оказалась наверху.
   – Спасибо, – поблагодарила Роза. – И прости. Я не хотела причинять тебе неудобства.
   Волдхар лишь сильнее нахмурился.
   «Наверное, все воины Ахлфа похожи на него. Такие же недовольные и злые», – подумала Роза, прежде чем направить лошадь в сторону дороги. Животное послушно подчинилось ей. Это было удивительно, ведь девушка почти не умела ездить верхом. Однако лошадь не выказывала никакого протеста или беспокойства своей молодой всаднице.
   Когда впереди показались белые стены дворца, Роза испытала облегчение. Но оно сразу исчезло, стоило только девушке вспомнить о том, что теперь там будет жить мать Ахлфа.
   Чего ждать от неё? На что его мать способна? Как скоро та проявит себя?
   Все эти мысли, подобно голодным осам, жалили разум Розы. Единственное, что она хотела теперь – остаться в тишине и покое, чтобы никто не беспокоил её.
   Увы, этому не суждено было осуществиться. Когда лошадь Розы остановилась возле мраморных ступеней, девушка увидела покидающего дворец Ахлфа. Он, заметив свою пленницу, быстрым шагом направился к ней.
   Пока Ахлф шел, Роза внимательно разглядывала его. По его сведенным бровям и поджатым губам, пленница сделала вывод, что у такого снова нет настроения. Оставалось только надеяться, что это не скажется на ней.
   – Вы задержались, – недовольно бросил Ахлф и стянул Розу вниз.
   – Это из-за меня, – сдержанно ответила девушка.
   Ахлф смерил её нахмуренным взглядом.
   – Что задержало тебя?
   – Моё любопытство и неумелость, – Роза поправила шаль, – могу ли я пройти к себе? Я устала.
   Ахлф заглянул ей в глаза и властно сжал нежное плечо. Пальцы его обожгли тонкую кожу, и Роза подавила вздох, рвущийся наружу.
   – Отдохни. Сегодня вечером будет пир в честь приезда моей матери. Мы будем праздновать всю ночь. Идем, я провожу тебя.
   Роза покорно пошла во дворец. Приятная прохлада нежной дымкой окутала её, как только она переступила порог. С интересом разглядывая внутреннее убранство и в который раз поражаясь царившей здесь роскоши, Роза в сопровождении Ахлфа, поднялась наверх.
   – Я приду вечером, будь готова встретить меня, – бросил воин своей пленнице.
   Роза плавно обернулась и вопрошающее глянула на него.
   – О чем это ты? – слетело с её уст.
   – А ты не понимаешь? – Ахлф усмехнулся, и щеки девушки опалило румянцем.
   – Теперь – поняла, – поражаясь его ненасытности, смущенно ответила она.
   Когда за Ахлфом закрылись двери, Роза испытала невероятное облегчение. Сбросив одежды, девушка поспешила в ванную. С небывалым удовольствием она отмачивалась в ароматной воде, наслаждалась собственным уединением и нежностью мыла, что так ласково касалось её кожи.
   «Вот бы Ахлф так же ласково касался меня», – размышляла Роза. Но пока единственное, что мог делать ласково воин – целовать её. Возможно ли когда-нибудь получить от него настоящую нежность? Способен ли он на такое?
   С этими мыслями Роза выбралась из воды. Взяв широкую баночку с белой, похожей на сметану, консистенцией, девушка принялась мазать себя. Аромат сандала наполнил собой воздух, и кожа вновь стала увлажненной, особенно там, где было клеймо.
   Клеймо…
   Роза старалась не думать о нём, но все равно, его наличие больно ранило её самолюбие.
   Накинув широкое платье из мягкого хлопка, девушка вернулась в спальню. Взор её устремился на кровать. Мягкие подушки так и манили к себе. Роза забралась на постель и устало закрыла глаза. Она уже почти погрузилась в приятную дрему, но голоса за дверьми вырвали её из этого состояния.
   – Рабыня! Роза! – раздался женский голос. – Где ты?

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

   Роза успела подняться с кровати, и через мгновение в спальню уверенным шагом, словно хозяйка, ворвалась мать Ахлфа. Она пришла не одна – вместе с ней в комнату зашли четыре женщины, две молодые и две, уже достигшие почтенного возраста. Все эти гостьи уставились на Розу таким взглядом, словно задумали что-то дурное.
   Девушке стало не по себе. Под грудью противно засосало так, если бы Роза была очень голодна. Пытаясь скрыть эти чувства, девушка окинула женщин непонимающим взглядом.
   – Что вам нужно? – почти строго вопросила пленница. Она удивилась собственной смелости, но снова скрыла свои чувства.
   По худому лицу матери Ахлфа пробежалась усмешка.
   – Да, нам нужно, рабыня. Мне. Раздевайся, я пришла осмотреть тебя.
   – Что? – Роза скрестила на груди руки и глянула на гостью исподлобья. – Зачем?
   – Чтобы убедиться в том, что твое тело пригодно! Может, за этой тряпкой скрывается уродство или болезнь! Я не хочу, чтобы мои внуки получили это!
   Мать Ахлфа шагнула в сторону Розы.
   – Нет! – слетело с губ пленница.
   Гостья удивленно вскинула брови.
   – Что ты сказала? – прошипела она.
   – Я сказала – «нет»! – более твердым голосом повторила Роза. – Ваш сын уже осмотрел меня. И то, что он увидел – ему понравилось. Уходите.
   – Да как ты смеешь?! Ты – рабыня! – мать Ахлфа кивнула своим спутницам, и те начали окружать Розу.
   Сама женщина пошла в наступление.
   Роза, метнув взор через плечо, медленно попятилась назад. В голове девушки, словно ураган, проносились мысли. Как ей быть, куда отступать, что сделать, чтобы не позволить подвергнуть себя этому унижению.
   А другого значения для этого действия не было. Как иначе назвать желание матери Ахлфа осмотреть её, словно скотину?
   А гостьи, меж тем, продолжали сужать круг. Еще немного – и они смогут осуществить задуманное. Розу затрясло от ощущения собственной беспомощности и понимания несправедливости происходящего.
   В поисках предмета, который можно было бы применить в качестве защиты, девушка обвела спальню быстрым взглядом.
   Ничего. У неё не было ничего такого, что можно было бы использовать!
   – Не прикасайтесь ко мне! – зло выдохнула Роза.
   – Молчи! – мать Ахлфа кивнула своим спутницам. Одна, с жилистыми руками, схватила девушку за плечи. Пальцы её больно впились в нежную кожу.
   – Отпустите! – закричала Роза, что есть мочи. Так, что даже зазвенело в ушах.
   Увы, её крик лишь на мгновение приостановил то, что задумали женщины.
   – Молчи! – мать Ахлфа смерила девушку брезгливым взглядом. – Твоё дело – молчать и выполнять свою работу!
   Женщина протянула руку, схватилась за тонкую ткань, с одной единственной целью, чтобы сорвать её… Огненная ярость обожгла грудь Розы. По венам побежало отчаяние вперемешку со злостью. Руки пленницы, вдруг, налились силой. Суставы, прося выпустить эту силу наружу, заныли.
   Роза не стала сдерживать себя. Она сумела не только скинуть жилистые руки женщины, но и смогла оттолкнуть мать Ахлфа, да так, что та упала. Пока служанки пытались поднять свою госпожу, Роза улучила момент и, что есть мочи, ринулась к дверям.
   Сердце барабанило в её груди, легкие разрывало от нехватки воздуха, но это не останавливало девушку. Она выбежала из спальни и побежала дальше, сквозь смежные комнаты. Голоса, что раздавались за спиной пленницы, лишь прибавляли ей скорости. Роза понимала – её не пощадят, особенно теперь, после того, как мать Ахлфа упала по её вине.
   – Остановите рабыню! – женский крик наполнил собой пространство как раз в тот момент, когда Роза выбежала в коридор. Два воина, стоявших вдали, среди которых был и Волдхар, посмотрели прямо на девушку.
   – Остановите! Она ударила госпожу Арью!
   Волдхар, нахмурившись, двинулся в сторону Розы. Взгляд её заметался. Куда бежать? Как быть?
   – Я не била её! Я защищалась! – голосом, полным отчаяния, закричала Роза. Она, понимая, что ей некуда бежать, устремила на Волдхара горящий взгляд.
   Воин Ахлфа подошел к Розе и смерил её нечитаемым взором. Он заметил красные отметины на белой руке девушки, увидел и то, каким бледным было её лицо, но ничего не сказал в ответ.
   – Вот она! – голос матери Ахлфа звенел от злости. Она, широко шагая, подошла к Розе и впилась взглядом в её лицо.
   – Как ты посмела коснуться меня, рабыня? – зашипела Арья. – Меня, мать самого Ахлфа?!
   – Я защищалась, – приглушенно ответила Роза.
   – Ты? Тебе напомнить, кто ты? – мать Ахлфа поджала губы. – Ты – всего лишь рабыня.
   – Да, но не ваша, – заставив себя улыбнуться, ответила Роза. – А вашего сына. И ему решать, что делать со мной, а не вам.
   – Ах, ты! Я покажу тебе! – женщина ударила Розу по щеке. Кожа её тотчас отреагировала: зажгла и заалела.
   Роза сжала кулаки. Она понимала, что сейчас уже ничего не могла сделать.
   – Где мой сын? – женщина нетерпеливо глянула на Волдхара.
   – Он уехал осматривать окрестности.
   Лицо матери Ахлфа озарилось торжествующей улыбкой. Она кивнула на Розу.
   – Выведи её наружу! Я пройдусь по спине рабыни кнутом. Пусть знает, как вести себя со мной!
   – Госпожа Арья, я не могу этого сделать, – еще сильнее нахмурившись, ответил Волдхар.
   – Что останавливает тебя от того, чтобы выполнить мой приказ? Мой, матери твоего господина? – серо-голубые глаза Арьи буравили лицо воина.
   – Я подчиняюсь только господину Ахлфу, – сдержанно ответил Волдхар.
   – Вот как? – женщина усмехнулась. – Что же… Я сама в состоянии проводить пленницу и наказать её. И если ты посмеешь помешать мне, не думай, что я это оставлю. Поверь, я найду, что сказать своему сыну!
   Арья подозвала своих служанок. Та самая, у которой были жилистые руки, вновь вцепилась в плечо Розы. Девушка сжала челюсти от боли.
   – Иди, – мать Ахлфа кивнула в сторону.
   Роза пошла.
   Но как! С идеально ровной спиной и вздернутым подбородком. Словно она шла не наказание получать, а просто вышла на прогулку.
   На площади, возле дворца, было безлюдно и тихо. Роза подумала, что большинство воинов уехали вместе с Ахлфом. Тем лучше – меньше свидетелей её боли.
   Полуденный воздух обдал лицо Розы жаром. Она, нарочито медленно, принялась спускаться по мраморным ступеням. Знала, что каждый шаг приближает её к боли и унижению, и от того пленнице хотелось хотя бы ненадолго отстрочить приближение наказания.
   – Вставай здесь! – голос Арьи громким эхом разнесся по горячему воздуху.
   Служанка грубо развернула Розу, прижала к мраморной колонне и так же грубо стянула ей руки веревкой.
   Послышался щелчок хлыста. Роза сильнее прижалась к белому мрамору и сжала веки. Предчувствие грядущего наказания все сильнее сжимало её сердце. Оно ныло от боли.
   Но затем пришла другая боль.
   Яркая, ослепляющая, такая, что на несколько мгновений Роза позабыла, кто она. Ноги её подкосились, и если бы девушка на была привязана, она непременно рухнула вниз. Голос Розы сорвался на крик, а потом – оборвался.
   Ощущая во рту привкус собственной крови, пленница захлебывалась от боли и унижения. Она плакала, но без звука, а внутри – все разрывалось от рыданий.
   Чьи-то пальцы оттянули голову Розы назад.
   – В следующий раз хорошенько подумай, прежде чем открывать свой рот. Теперь ты знаешь, чем все может закончиться, рабыня, – прошипела Арья.
   Мать Ахлфа отпустила голову Розы, и та безвольно повисла. Сквозь пелену боли до слуха пленницы донеслись веселые женские голоса и удаляющиеся шаги.
   «Они оставили меня здесь умирать», – это была последняя разумная мысль Розы, прежде чем она окунулась в странное полусознательное состояние. Она не спала, но и не бодрствовала, скорее – висела над темной бездной.
   Вдруг, чьи-то мужские руки подхватили Розу. С трудом, девушка подняла налитые тяжестью веки. Взор её был затуманен, и она не сразу смогла нормально видеть. Когда же это случилось, пленница поняла, что оказалась на руках Волдхара. Его смуглое лицо выражало тревогу. В темных глазах, впервые за все это время, Роза увидела сочувствие.
   – Прости меня, госпожа, – прошептала Волдхар.
   Он отнес Розу в спальню. Положив девушку на кровать, воин оставил её одну.
   Роза пробыла в забытье почти до самого вечера. Когда за окном заалел закат, пленница пробудилась.
   Она тотчас пожалела о том, что проснулась. Спина Розы горела от боли, и она, боясь случайным движением усилить эту боль, лежала, не шелохнувшись. Умом Роза понимала, что ей стоило было давно уже снять платье, чтобы раны не присохли к нежной ткани, но сил на это уже не было.
   Так и лежала Роза – окутанная болью, одиночеством и слабостью.
   «Господь, – застучало израненное сердце, – как же я устала от этой несправедливости. Молю Тебя, защити меня. Дай мне облегчения. Я устала. Я так устала».
   Прошло совсем немного времени, и за дверью послышались тяжелые, мужские шаги. Они молоточками отдавали в голове Розы, и она поморщилась от боли.
   – Разве ты не помнишь, что я говорил тебе этим утром? – голос Ахлфа выражал недовольство. – Я велел тебе быть готовой к ужину.
   Роза сглотнула. Выходит, Волдхар ничего не сказал своему господину, и тот не знал, что с ней случилось. Обида горькой волной обдала грудь пленницы.
   – Почему ты молчишь? Подымайся. Столы уже накрывают.
   – Я не могу, – тихо ответила Роза.
   – Не можешь или не хочешь? – ощущая нарастающее раздражение, Ахлф подошел к кровати. В глаза бросилось то, в какой позе лежала Роза – на животе, поджав ноги, и темные полосы на её платье.
   Сердце Ахлфа пропустило удар. Затаив дыхание, воин наклонился к Розе. Теперь не оставалось сомнений – темные полосы были её кровью.
   – Встань, – глухим голосом произнес он.
   – Не могу, – простонала Роза. – У меня нет сил.
   Ахлф сжал челюсти. Выждав время, он велел принести оливковое масло. Когда в его руках оказался кувшин с ним, воин полил из него на спину пленницы.
   Роза застонала и побелевшими пальцами сжала покрывало.
   – Потерпи, платье нужно снять, – успокаивающим шепотом попросил Ахлф.
   Его руки задрожали, когда он начал освобождать пленницу от платья. Каждое его движение вызывало приглушенный стон у Розы. Воин понимал – та еще сдерживает себя.
   Дурнота подкатила к горлу Ахлфа, стоило только его взгляду увидеть израненную спину девушки.
   Её белая кожа была исполосована красными линиями.
   – Кто? – выдохнул Ахлф.
   Роза устремила на него уязвленный взгляд.
   – Твоя мать, – прошептала она.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

   – Моя мать? – на короткий миг, лицо Ахлфа исказилось от ужаса.
   Одна только мысль, что его мать способна на такое, казалась ему чудовищным кощунством.
   Но темно-красные линии на спине пленницы красноречиво говорили о том, что это её рук дело. Нет, Ахлф не был наивным юнцом, с первого слова поверивший красивой женщине. Но он мыслил логически. Никто бы не посмел ворваться в покои Розы и сделать с ней такое.
   – Да. Она пришла сюда, чтобы осмотреть меня. Я не позволила раздеть себя, попыталась убежать и оттолкнула её, – Роза не стала скрывать от воина правды, – она упала, я убежала, но недалеко.
   – Осмотреть? – Ахлф нахмурился.
   – Да, – пленница сглотнула и устало прикрыла глаза. Каждое слово отнимало у неё силы, и сейчас Розе было все равно чью сторону примет Ахлф. Слишком плохо ей было.
   – Раны нужно обработать, – Ахлф накинул на обнаженные бедра девушки покрывало. – Иначе они могут воспалиться.
   Он встал и подошел к сундукам, наполненным лечебными мазями. Их собирала его мать. Теперь они понадобились той, кому она причинила вред. Ирония судьбы. Ирония с горьким привкусом несправедливости.
   – Сейчас будет немного жечь, – предупредил Ахлф и начал наносить темно-зеленую консистенцию на спину Розы.
   Девушка, сдерживая стон, вцепилась зубами в свою ладонь. Ахлф заметил это и сказал:
   – Поплачь, если тебе легче от этого.
   – Не легче, – Роза сомкнула веки и тяжело вздохнула.
   Ахлф не ответил. Погрузившись в мрачные мысли, он продолжил наносить мазь. Скорее всего, шрамы останутся, но даже если произойдет чудо, и кожа Розы вновь будет без изъяна, воин знал – те шрамы, что покрыли её сердце, всегда будут напоминать о себе.
   Ему и самому сейчас было больно.
   Вид измученной Розы стал настоящим ударом для него. Но еще больше боли принесло понимание, что это сделала его мать. Когда она успела стать такой жестокой? Или же мать всегда была такой, и он, занятый войной, просто не видел этого?
   Ему предстоял разговор с ней, и от этого в груди Ахлфа расползалась едкая горечь. Никогда прежде воин не сталкивался с таким событием, когда ему нужно было проявить себя не любящим сыном, а правителем.
   – Ты голодна? – прервал затянувшееся молчание Ахлф.
   – Не знаю, – Роза еле говорила. – Мне хочется пить и спать.
   – Я прикажу принести ужин сюда, – Ахлф направился в сторону дверей.
   – А как же праздничный ужин? – вдогонку ему произнесла Роза.
   – Он отменяется, – воин скрылся за дверьми.
   Отдав распоряжение слугам, Ахлф обратил внимание на Волдхара. Тот стоял на своем посту и, судя по всему, ожидал разговора со своим господином.
   Ахлф подошел вплотную к воину. Буравя темным взглядом смуглое лицо Волдхара, Ахлф вопросил:
   – Почему ты не остановил мою мать?
   – Господин, она – госпожа, и у меня не было разрешения от вас препятствовать ей. Вы поставили меня охранять покои вашей наложницы – чтобы никто из мужчин не заходил туда. Больших прав вы не давали мне.
   – И это стало моей ошибкой, – процедил Ахлф.
   Он отступил назад и смерил воина сощуренным взглядом.
   – Ты принес Розу в покои?
   – Да, господин, – Волдхар кивнул головой, – приношу свои извинения. Мне жаль, что все так получилось.
   – Мне тоже, – Ахлф обвел коридор горящим взором. – Теперь, пока меня нет рядом, ты отвечаешь за безопасность Розы. Никто, даже моя мать, не имеет права врываться в её покои и прикасаться к ней.
   – Как прикажете, господин, – произнес Волдхар.
   Ахлф дождался, когда слуги принесут еду. Забрав огромный поднос, заставленный различными блюдами, воин сам занес ужин в покои.
   – Тебе нужно поесть и попить, – обратился он к Розе.
   Та лишь тяжело вздохнула.
   – Ты слышишь меня? – Ахлф встал рядом с кроватью и, словно скала, навис над пленницей.
   – Я не голодна, а от воды бы не отказалась. Только у меня нет сил подняться.
   Она сказала это таким усталым голосом, что Ахлфу стало не по себе. Нехорошая мысль, что Роза может тяжело заболеть после случившегося, камнем легла на его грудь.
   – Я помогу тебе, – Ахлф наклонился к пленнице, – обхватись за мою шею.
   – На мне ничего нет, я голая, – стыдливо выдохнула Роза. Её слабые пальцы нерешительно скользнули по мужской шее.
   – Я знаю, и это прекрасно, – с полуулыбкой прошептал Ахлф.
   Он медленно выпрямился, и вместе с ним и Роза. Смущенная своей наготой, она прижала ладонь к груди.
   Ахлф протянул ей одеяло.
   – Спасибо, – с благодарной улыбкой, Роза приняла его и прикрылась нежным шелком.
   Он кивнул. Встал и налил в чашу воды, а затем поднес её к губам пленницы. Девушка сделала осторожный глоток. Приятная, прохладная жидкость потекла по её пересохшему горлу. Жажда опалила грудь Розы, и она осушила чашу.
   – Теперь – поешь, – Ахлф взял с тарелки кусочек мяса и поднес к губам Розы.
   – Я не могу, – она вымученно улыбнулась. – Нет сил.
   – Тогда я прожую тебе, – Ахлф закинул в рот мясо.
   – Нет, не нужно, – Роза чуть вытянула шею и поморщилась от боли в спине. Взгляд её устремился на поднос.
   – Можно мне манго? – попросила пленница.
   – Можно.
   Ахлф поднес ароматную мякоть к губам Розы. Она приоткрыла их и осторожно откусила. Сладкий, ароматный сок растекся по её рту.
   – Мм, какое блаженство, – не выдержав, прошептала пленница. Её затрясло от голода, и Роза откусила еще один, побольше, кусок.
   Ей и, правда, было очень вкусно. Можно было сказать, что кусочек манго было единственно хорошим событием за этот вечер.
   – Теперь – мясо, – подхватывая с широкой тарелки запечённое мясо ягненка, произнес Ахлф. Он поднес его к влажным, от сока манго, губам Розы.
   – Попробуй, оно тает на языке, – добавил воин.
   Пленница послушалась. Кусочек мяса оказался у неё во рту, и Роза поразилась, каким нежным оно было.
   – Еще? – Ахлф широко улыбнулся.
   – Нет, спасибо. Я устала. Я хочу полежать.
   Ахлф подавил тяжелый вздох. Даже в царившей полутьме он видел, какие темные тени пролегли под глазами Розы. Она выглядела еще хуже чем тогда, когда он нанес ей клеймо.
   – Отдохни, – сдержанно произнес воин.
   Девушка медленно опустилась на правый бок. Одеяло соскользнуло с неё, и взгляду Ахлфа предстала совершенная красота её тела. Раненая красота.
   Воин прикрыл Розу одеялом и обратился к ней:
   – Я скоро приду, и мы с тобой продолжим наш ужин.
   Роза лишь моргнула в ответ.
   Ахлф покинул пленницу с тяжелым сердцем. Пересекая коридоры дворца, он направился прямиком в западное крыло – туда, где находились покои его матери.
   Двери под властной рукой Ахлфа распахнулись. Стайка служанок, словно напуганные птицы, разлетелись в стороны.
   – Сын? – Арья удивленно вскинула брови и вопрошающе посмотрела на Ахлфа. – Ты пришел, чтобы лично сопроводить меня на ужин?
   – Нет. Я пришел, чтобы поговорить с тобой, – Ахлф окинул служанок злым взглядом. Он не стал их выгонять. Пусть слышат. Ахлф не сомневался, что все эти женщины тоже принимали участие в унижении Розы.
   – О чем же? – Арья, ощущая недовольство сына, замерла на месте. – Ты же знаешь, я всегда готова выслушать тебя, сын.
   – Я пришел не как сын, а как правитель, – холодно бросил Ахлф.
   Взгляд Арьи заметался.
   – Вы можете идти, – приказала она служанкам.
   Одна из них, та самая, с жилистыми руками, сделала первый шаг, но властный крик Ахлфа остановил её.
   – Я не позволял!
   Служанка испуганно дернулась и застыла на месте. Её худое, морщинистое лицо перекосилось от ужаса. Остальные женщины побелели и стали похожими на статуи.
   – Я запрещаю приближаться к моей наложнице, – нарочито спокойным голосом, от которого по спинам женщин пополз мороз, начал Ахлф. – Никто из вас больше не посмеет подойти к ней, передать ей еду, сказать или сделать что-то, что навредит моей наложнице. Если это случится – вас казнят.

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

   Когда Ахлф вернулся в спальню, он не обнаружил в ней Розу. Тревога едким пламенем опалила его сердце, и воину потребовалось выдержать паузу, чтобы не позволить этому чувству разрастись в его груди. Обведя задумчивым взглядом комнату, Ахлф заметил у арки, ведущей к террасе, женский силуэт. Стремительным шагом он приблизился к Розе и окинул её внимательным взглядом.
   Она сидела на полу, и белые руки её обнимали колени. На пленнице не было ничего из одежды, лишь тонкий шелк, прижатый к груди, скрывал некоторые из прелестей.
   В глаза Ахлфа бросились красные полосы. На белом полотне женской спины они молчаливо заявляли воину о том, что именно из-за него случилась эта жестокость. Это он недооценил опасности, и он не смог защитить свою пленницу.
   Это была его вина.
   Издав тяжелый вздох, Ахлф сел рядом с Розой. Она чуть повернула голову. Скользнула раненым взглядом по его лицу и тоже вздохнула – так же тяжело, как и он.
   – Я начал тревожиться, когда не обнаружил тебя в кровати, – приглушенным, глубоким голосом произнес Ахлф.
   – Мне было там очень жарко, – Роза снова вздохнула, и с груди её едва не сползла ткань, – и воздуха мало.
   Ахлф подался вперед и осторожно коснулся лба пленницы. Он испытал облегчение, когда не ощутил жара. Хотя бы одна напасть миновала Розу. Надолго ли?
   – Хочешь, мы поужинаем на террасе? – не сводя задумчивого взгляда с бледного лица девушки, предложил он.
   – Разве мы не ужинали? Хотя, впрочем, я бы не отказалась выйти на террасу. Только вот… – Роза в очередной раз издала вздох. – Мне понадобится твоя помощь. Помоги мне, пожалуйста.
   Ахлф не стал уточнять, каким образом Роза добралась сюда самостоятельно. Но когда он встал и помог ей подняться, взгляд его заметил покрасневшие колени пленницы.
   Осознание, что весь путь Роза проползла, яркой вспышкой пронеслось в мужской груди. Дыхание застряло где-то посреди горла, а сердце Ахлфа сжалось так, что ему стало невыносимо больно. Кое-как совладав с этим чувством, воин медленно вывел Розу на террасу и тут же усадил её на шезлонг. Сам он не спешил устроиться рядом.
   Вместо этого Ахлф подошел к краю террасы. Расположив широкие ладони на мраморной, еще хранившей тепло солнца, перекладине, он устремил взор вдаль. Там, на почти черных морских волнах, безмятежно качались лунные, нарисованные воображением, бабочки.
   То вверх, то вниз.
   И так же странно билось сердце в груди Ахлфа.
   То вверх, то вниз.
   Ахлф никак не мог понять, что с ним происходит.
   Ужин был отравлен?
   Воин отмел эту мысль сразу. Каждое блюдо проверялось, и если бы в пище был яд, он уже знал об этом.
   Тогда почему, по какой причине так странно реагирует его сердце? Что с ним происходит? С ним – закаленным в боях, воином?
   Ахлф с силой сжал гладкий мрамор. Суставы его заныли от железной хватки, вены вздулись на крепких руках и, наконец, сердце стало успокаиваться.
   – Я принесу наш ужин, – произнес он и спешно скрылся в спальне.
   Когда Ахлф вернулся, то странное чувство уже отпустило его. Поставив поднос прямо на пол, мужчина сел на шезлонг и принялся за еду. Он ел с аппетитом, при этом не забывая подкармливать свою пленницу. Роза не сопротивлялась. Она понимала, что ей нужно есть, чтобы избавиться от этой душной, липкой слабости.
   Когда с ужином было покончено, Ахлф подхватил Розу на руки, но лишь для того, чтобы усадить её к себе на ноги. Девушка, ощущая жар мужского тела, вспыхнула от столь откровенного действия. Неужели он снова хочет её? Даже сейчас, зная, как ей больно?
   Опустив взгляд, Роза приготовилась к неизбежному.
   Но, как оказалось, зря.
   – Эй, – Ахлф грубыми пальцами схватил девушку за подбородок и заставил её посмотреть на себя.
   Роза взмахнула темными ресницами. Фиалковые глаза наполнились тревогой.
   – Не бойся, – прошептал Ахлф. – Такое с тобой больше не случиться.
   – Что именно? – Роза нахмурилась.
   – Несправедливость и насилие к тебе.
   В глазах пленницы мелькнула надежда. Но, прежде чем ответить, Роза еще некоторое время вглядывалась в лицо Ахлфа.
   Затем, она, наконец, произнесла:
   – Ты обещаешь?
   Обещать. Значит, дать слово. А Ахлф был не из тех, кто разбрасывался обещаниями.
   – Пока я жив, я сделаю всё, чтобы защитить тебя, Роза, – ответил он.
   Робкая улыбка тронула губы девушки.
   – Спасибо, – прошептала она и сама прижалась к Ахлфу.
   Он удивился. Роза испытала похожие чувства – она не понимала, как так случилось, что её грудь прильнула к мужской. Словно кто-то мягко толкнул девушку в спину.
   – Давай посидим здесь еще немного, – взволнованно прошептала Роза.
   Ахлф понимал её. Наверняка свежий ветерок приятно остужал раны пленницы. Он лег на спину, а Роза растянулась поверх его крепкого тела.
   Сколько они так лежали – было непонятно. Каждый прислушивался к дыханию и сердцебиению друг друга.
   Но странное дело, впервые за все эти годы, Ахлф ощутил уже давно позабытое им спокойствие.
   – Я бы хотела, чтобы он выздоровел, – уже погружаясь в сон, прошептала девушка.
   – Кто? – удивился Ахлф.
   – Котенок. Хочу, чтобы он снова начал ходить.
   Мужская ладонь мягко коснулась затылка Розы. Пальцы сжали серебристо-белые пряди девушки.
   – Может быть, так и случится, – задумчиво прошептал Ахлф. – Может быть исцелится не только он.
   Воин открыл правый глаз и посмотрел на Розу. Она уже спала. Какое-то время мужчина разглядывал её. Длинные, темные реснице пленницы чуть подрагивали, а брови то и дело сходились на переносице. Было очевидно, что раны тревожили Розу, и от этого знания Ахлф вновь ощутил неприятные чувства в груди.
   Пытаясь успокоить и себя, и Розу, воин принялся гладить её по голове. Ахлф делал это до тех пор, пока рука его не ослабла, и сам он не погрузился в сон.
   …Что-то заставило Ахлфа пробудиться.
   Она распахнул глаза и прислушался. Тихое, ровное дыхание Розы нежным ветерком касалось его уха. Пленница спала крепко. Где-то вдали слышался шелест волн и пение цикад.
   Казалось, всё вокруг погрузилось в мирный сон.
   Но что-то не давало покоя Ахлфу. Такое с ним и прежде бывало. Он называл это состояние внутренним чутьем, и потому, мужчина подчинился ему.
   Осторожно, чтобы не разбудить Розу, он встал и положил её на шезлонг. Девушка тихо застонала и поджала ноги. Шелк соскользнул с неё, и Ахлф спешно поправил ткань. Воин поднял с пола, оставленный им, меч. Прислушался. И вновь предчувствие напомнило о себе.
   Не мешкая, Ахлф двинулся обратно, в спальню. Он встал возле стены, там, куда не падал лунный свет, и его загорелое тело слилось с ней. До слуха воина донеслись еле различимые шаги. Через мгновение дверь приоткрылась, и в комнату проникли трое мужчин. В руках каждого из них был меч.
   Они подкрались к кровати и принялись наносить рубящие удары по ней. Когда же до них дошло, что под одеялом никого не было, мужчины переглянулись меж собой. На миг, их лица, освещенные бледной луной, побелели от злости.
   Воспользовавшись их замешательством, Ахлф бросился в атаку. Первого неприятеля он убил сразу. Лезвие меча рассекло его горло, кровь хлынула прямо на пол, вслед за ней упал и враг.
   Со вторым и третьим все оказалось чуть сложнее. Они оказались опытными воинами, и резво уходили от его атак. Затрудняло сражение и то, что Ахлф должен был защищать не только себя, но и Розу.
   Что, если она пробудится прямо сейчас и заглянет в спальню? Что, если он отвлечется и с ней случится беда?
   Эти мысли то и дело жалили сознание Ахлфа, но он не позволял им пробираться внутрь. Воин знал, стоит только позволить этому случиться, и вслед за мыслями придут чувства.
   А это мгновенно сделает его уязвимым.
   И все же, опыт и мастерство Ахлфа, не заставили себя ждать. В тот момент, когда один из противников бросился в атаку, он увернулся от него, а после вонзил в его живот меч. Достав окровавленный клинок, Ахлф начал медленно наступать на последнего – по крайней мере в этой комнате – врага.
   Вбуравив в его лицо взгляд, Ахлф пытался вспомнить, были ли они знакомы прежде. Враг, не сводя с него взора, медленно пятился назад.
   – Скажи, кто прислал тебя, и я убью тебя быстро, – угрожающе прошептал Ахлф.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

   Враг ринулся на Ахлфа.
   Мечи скрестились, и воздух задрожал от их звона.
   – Кто? Назови мне имя, – прорычал Ахлф.
   Он медленно, но неумолимо оттеснял неприятеля. Шаг за шагом тот терял свои позиции. Он сделал отчаянную попытку скинуть меч со своего, и это получилось у него, но лишь на мгновение, потому что в следующий миг Ахлф прижал врага к стене. Кончик меча замер на горле неприятеля. Воин чуть надавил на него, и по коже врага засочилась кровь.
   – Имя, – прошипел Ахлф. – Иначе я отрежу твой язык и заставляю тебя его съесть.
   Враг не ответил. Тогда Ахлф выбил из его руки меч, а затем вцепился в волосы неприятеля. Развернув клинок, он приставил его лезвие к горлу врага.
   – Твой последний шанс, – предупредил Ахлф.
   Их взгляды встретились. В голубых глазах загорелось безумное пламя, такое, что на лбу врага проступил липкий пот. Теперь ему стало очевидно – Ахлф сделает это. Он отрежет ему язык и заставит съесть его. Ничто не остановить его.
   – Гелимер, – прошептал мужчина.
   – Благодарю, – широко улыбнувшись, произнес Ахлф и лезвие его меча, словно нож по маслу, скользнул по горлу врага. Кровь, окрашивая лезвие в алый цвет, хлынула из раны. Неприятель захрипел и, словно мешок с мукой, рухнул на пол.
   Ахлф смерил поверженного врага презрительным взглядом. В груди воина распалялся пожар. Все его нутро требовало лишь одного. Возмездия.
   – Ахлф, – тихий голос Розы ворвался в сознание мужчины. Он бросил взгляд через плечо. Вдали виднелся силуэт девушки.
   Если Роза придет сюда, то увидит убитых им врагов. Увидит эту кровь, а затем посмотрит на него. Уже иначе. Не так, как она смотрела на него, когда они были на террасе. Роза вновь будет видеть в нём чудовище.
   – Жди меня на террасе, я готовлю для тебя сюрприз, – не дрогнув голосом, солгал Ахлф.
   Он дождался, когда Роза скроется из виду, а затем быстро вышел из спальни. В коридоре никого не было. В том числе и Волдхара – что неудивительно, ведь Ахлф сам отпустил его. Но теперь ему нужна была помощь верного воина.
   Ахлф побежал в противоположное крыло дворца. Рванув дверь на себя, он обратился к спящему Волдхару:
   – Волдхар! Подымайся!

   …Роза облегченно вздохнула, когда, наконец, Ахлф появился на террасе. Казалось, прошла вечность, прежде чем он вернулся, так долго она ждала его!
   Ахлф сел рядом с ней, на шезлонг, и, прикрыв глаза, вытянул длинные ноги.
   Пленница скользнула по мужскому профилю задумчивым взглядом. Его лицо выражало глубокую сосредоточенность. О чем он думал? И почему так странно пах? Запах железа и пряностей защекотали нос Розы, и грудь девушки наполнилась тревогой.
   Она несколько раз чихнула. Не в силах сдерживать вопрос, рвущийся наружу, Роза задала его:
   – Что случилось? Я слышала какой-то шум в спальне.
   – Разве? – Ахлф открыл правый глаз и посмотрел на Розу. – Приходил Волдхар. Нам нужно было кое-что обсудить.
   Роза не стала озвучивать свои мысли о том, что вести беседы глубокой ночью – довольная странная идея. Вероятно, для Ахлфа это было привычным делом.
   – Ты говорил о каком-то сюрпризе, – тихо напомнила Роза.
   Ахлф растянул губы в улыбке:
   – Да, я помню. Вижу, что и ты не забыла.
   Роза смущенно отвела взгляд в сторону. Дрожащими пальцами заправила за ухо серебристо-белую прядь и тихо сообщила:
   – Ты, верно, посмеялся надо мной?
   – Нет, – Ахлф провел ладонью по белому плечу пленницы. На фоне тонкой руки его собственная казалась черной лапой. Скользнув вниз, воин протянул Розе шкатулку.
   – Открой. Это – тебе.
   Роза прошлась кончиками пальцев по полированной крышке и мягко открыла её. Взгляду её предстала изящная золотая диадема, украшенная растительным орнаментом и россыпью белых жемчужин.
   – Говорят, эту корону подарил царь своей любимой жене, – произнес Ахлф. – Теперь – она твоя.
   Роза подняла на него взгляд. Голубые глаза светились странным пламенем. Оно было такой силы, что девушка почувствовала, как загорели её щеки.
   Ей, вдруг, захотелось, чтобы Ахлф подарил ей эту диадему потому что она тоже являлась ему любимой. Его женой…
   Эта мысль появилась сама по себе, и сердце тотчас откликнулось на неё. Забилось-застучало в груди девушки, сперва прося, а потом – требуя, чтобы это случилось.
   Любовь.
   Она желала любви Ахлфа.
   Господи, как же такое возможно? Как она пришла от ненависти к этому жестокому человеку до желания того, чтобы он полюбил её?!
   – Что с тобой? – заметив, как по щеке Розы покатилась одинокая слезинка, вопросил Ахлф. – Тебе не нравится мой подарок?
   – Нет, нет, – Роза, прогоняя слезы, заморгала. Улыбнулась. – Подарок чудесный. Спасибо, Ахлф.
   – Ты оденешь эту диадему на завтрашний ужин, – улыбнулся в ответ воин.
   Роза удивленно вскинула брови.
   – Имею ли я право на это? Я – не царица, я не твоя жена, – прошептала она.
   – Это не имеет значения. Как я говорил тебе прежде, мои люди должны видеть тебя. Видеть наши отношения – твою верность и мое расположение к тебе. Совсем скоро ты будешь носить мое дитя, и твое положение еще больше укрепится.
   Роза промолчала. Но внутри неё все разрывалось от новых чувств, к которым вновь добавилась тревога. Что, если она не забеременеет от Ахлфа? Как долго он готов ждать и будет ли?
   Или же Ахлф, не дрогнув сердцем, распрощается с ней?

   Большой зал дрожал от громких мужских голосов.
   Пир! Снова пир! Столы ломились от еды, кувшины были полны вина, и запах неуемного веселья пронзал собой вечерний воздух.
   Когда в зале появилась Арья и её служанки, воины начали вести себя чуть тише. Все же, мать Ахлфа вызывала если не у каждого, но у большинства из них – уважение и почтение.
   Арья села за отдельный стол. Он, как и подобает для женщины её статуса, находился на возвышении. Изысканная пища – перепела, тончайшие ломти хлеба, сливки и нежнейшее мясо ягненка в соусе – таким был ужин этой знатной госпожи.
   – Мое почтение, госпожа Арья, – чуть склонив голову, поприветствовал её Гелимер.
   – Я тоже рада видеть тебя, Гелимер, – она сдержанно улыбнулась ему.
   Хоть Гелимер приходился ей некровным родственником, теплых чувств Арья к нему не испытывала. Она знала, что этот мужчина – соперник её сына на пути к трону. Однако совсем необязательно было показывать Гелимеру свое истинное отношение к нему. И потому все чувства скрылись за улыбкой Арьи.
   Однако и она сползла, когда женщина увидела, как в зал прошел её сын. И не один, а с наложницей! И та не выглядела таковой!
   На Розе было длинное, благородного белого цвета, платье. На плечах её, скрывая ото всех раны, покоилась широкая накидка цвета утреннего неба.
   Гордо поднятую голову Розы увенчивала диадема.
   Грудь Арьи сдавило от злости и обиды. Как мог её сын так поступить?! Так возвысить рабыню? Она медленно перевела взгляд на Гелимера. Его серые глаза горели вожделением и восхищением. Не оставалось сомнений – Гелимер был влюблен в Розу.
   И теперь в голову Арьи закралась мысль.
   А не взять ли в союзники, пусть всего лишь на время, Гелимера?
   Ведь если она все верно рассчитает, то одним махом избавится от двух людей, угрожающих будущему её сыну…

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

   Весь ужин Роза ловила на себе недовольные взгляды матери Ахлфа. И хотя последняя умело скрывала свои чувства за равнодушной маской, всякий раз, когда её глаза останавливались на пленнице сына, та ощущала принизывающий, полный затаенной злобы, взор.
   Будь Роза вольна, она ушла бы с этого ужина.
   Пьяный галдеж, сальные шутки, откровенные танцы римских прелестниц – всё это претило душе девушке. Но мужчины, разумеется, наслаждались очередным щедрым пиром.
   И ей, слабой женщине, приходилось терпеть это безумство. Пытаясь хоть как-то отвлечься, долгим взглядом разглядывала Роза высокий потолок большого зала, изучала огромные, высеченные из мрамора, колонны, любовалась пламенем факелов, отбрасывающих на стены причудливые тени… И так – по кругу.
   – Тебе скучно, Роза? – впервые за весь этот вечер, Ахлф обратился к пленнице с вопросом.
   Она, удивленная этим, подняла на него настороженный взгляд. Голубые глаза воина ждали её ответа.
   – Да, – не кривя душой, произнесла Роза.
   – Отчего же? – Ахлф вскинул густые брови. – Тебе не нравится веселье?
   Он чуть наклонился вперед и смерил пленницу взором. Уголки его губы приподнялись в улыбке. Среди всех прелестниц, что были на сегодняшнем ужине, Роза выделялась своей свежей красотой и уточненным благородством.
   – Я не привыкла к такому, – смутившись откровенного взгляда Ахлфа, ответила пленница.
   Он обвел зал внимательным взором. Увидел бесстыдные танцы, заметил, как некоторые из воинов, обнимая женщин, скрылись в коридорах.
   Ахлф вновь посмотрел на Розу.
   Среди всей этой распущенности, она неизменно сохраняла своё достоинство. Она была одной-единственной женщиной, которую Ахлф желал. Единственной, что вызывала незнакомый трепет в сердце.
   От понимания этого в груди воина сперло дыхание. Он несколько раз втянул в себя воздух и поморщился.
   Воздух потяжелел от царившей здесь праздности и похоти.
   – Пойдем, – решительно поднимаясь, произнес Ахлф.
   Роза последовала его примеру. Она, ощущая на себе любопытно-удивленные взгляды, пошла рядом со своим господином. Воинам было чему удивляться – впервые за все это время, что они знали Ахлфа, тот покинул пир столь рано. Впервые он так долго держал при себе простую наложницу. Выходит, Ахлф действительно выбрал эту женщину для того, чтобы та родила ему наследника.
   Значит, эта рабыня имела ценность.
   Заметив, как один из воинов непозволительно долго задерживает взор на лице Розы, Ахлф шагнул к нему. Железной хваткой он вцепился в горло мужчины, так, что у того выпучились глаза.
   – Что ты увидел? – зло процедил Ахлф.
   Мужчина захрипел. Его губы беззвучно зашевелились, и лишь тогда Ахлф чуть ослабил пальцы.
   – Н-ничего, – выдохнул воин.
   Ахлф снова надавил на его горло и голосом, полным затаенной ярости, добавил:
   – Если я еще раз увижу это, я раздавлю твою глотку. Ты услышал?
   Глаза воина несколько раз моргнули. Ахлф отпустил его, и тот едва не свалился со своего места.
   – Могучий Ахлф, – громко обратился к нему Гелимер. Подняв серебряную чашу с вином, он широко улыбнулся Ахлфу и добавил:
   – Не сердись на него, друг мой! Твоя наложница красива, и трудно оставаться равнодушным к её красоте.
   Ахлф остановил на улыбающемся лице Гелимера холодный взгляд. Тот вызывающе изогнул бровь, и руки Ахлфа зачесались от желания придушить его.
   Быть может, сейчас – самое подходящее для этого время?
   – Ты же не собираешься всем нам выколоть глаза лишь за то, что мы любуемся луной? – все так же улыбаясь, вопросил Гелимер.
   – Нет, – грозно процедил Ахлф, – но всякий, кто посмеет протянуть руку в её сторону, захлебнется в собственной крови.
   Более ничего не добавляя, Ахлф властно обхватил Розу за плечо и вместе с ней покинул пир. Как только они вышли в коридор, у дальней стены мелькнули два силуэта, и удовлетворенный стон наполнил собой воздух. Нетрудно было догадаться, чем занимались эти двое.
   Лицо Розы обдало стыдливой краской. Ахлф заметил это и покровительственно прижал её к себе.
   – Что с тобой? – улыбнулся он, а после его губы скользнули по пылающей щеке пленницы.
   – Я не хочу сношаться, как животные, – сдавленно произнесла она.
   Её слова попали в самую точку.
   Роза озвучила все то, что годами томилось в голове Ахлфа.
   Да, они были варварами, в чем-то необразованными, и годы жизни под гнетом Рима развратили часть из них. Уподобляясь им, некоторые из вандалов не стыдились того, что должно было быть скрыто от посторонних глаз. Ахлф и сам когда-то не смущался…
   Но сейчас ему становилось тошно от одной только мысли об этом.
   – Идем, – повторил он.
   Как только двери в спальню закрылись, Ахлф нетерпеливо скользнул руками по Розе и снял с неё роскошный наряд. Единственное, что осталось теперь на ней – диадема и покрывало серебристо-белых волос.
   Роза замерла. Она видела, какими глазами смотрит на неё Ахлф. Вожделение, голод и нетерпение, сквозившие в его взгляде, сладким пламенем обжигали её кожу.
   Горячая мужская ладонь прошлась по груди Розы.
   Девушка вздрогнула и вновь замерла.
   Тяжелое дыхание обожгло шею Розы, и Ахлф осторожно перекинул её волосы со спины на плечо. Он обошел девушку и окинул взглядом раны, что алели на белой коже.
   – Нужно обработать их, – мягко коснувшись плеча Розы, приглушенно произнес Ахлф.
   Вскоре, его пальцы наносили прохладную мазь на раны пленницы. Он делал это предельно осторожно и медленно, не пропуская ни одной полосы.
   Когда каждая рана покрылась мазью, Ахлф наклонился и прижался губами к затылку Розы.
   У неё сжалось сердце от случившегося. Пораженная, она стояла и не дышала – боясь спугнуть эту пронзительную нежность.
   Этой нежности, вдруг, стало так много, что не в силах более сдерживать себя, Роза повернулась к Ахлфу и прижалась к нему.
   – Ахлф, – прошептала она, и сама припала к его губам.

ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
Спустя три недели

   Время шло, и раны на спине Розы затягивались. Следы от них бледнели, чего нельзя было сказать про чувства пленницы к своему господину.
   В груди её разрасталось одно из самых сильных чувств, имя которому было одно.
   Привязанность.
   Несмотря на внутренние протесты девушки, эта привязанность день ото дня крепла по отношению к Ахлфу.
   Вопреки всему, Роза ощущала, как с каждым новым рассветом невидимые, но прочные узы, всё сильнее связывали её с ним.
   С тем, кого прежде она желала убить.
   За эти три недели их отношения претерпели изменения. Нельзя было утверждать, что Роза купалась в нежности своего господина, однако теперь их общение не вызывало у неё страха и протеста.
   Напротив, все больше Роза ждала того часа, когда Ахлф вновь появится в её покоях. Порой, их встречи получались совсем скупыми – по времени, но невероятно щедрыми на ласки. Бывало и так, что Ахлф задерживался чуть дольше привычного – и тогда они говорили обо всём.
   Особенно любила Роза слушать о морских путешествиях. Сама-то она прежде никогда не плавала на корабле (не считая единственного путешествия из Танжера в Карфаген). И потому, как завороженная, пленница слушала истории о свирепых штормах, отважных моряках и невиданных землях.
   И теперь можно было смело заявлять о том, что Роза свыклась со своей новой жизнью, и в какой-то мере ощущала счастье, будучи наложницей Ахлфа.
   Единственное, что омрачало это счастье – пока еще не наступившая беременность. Роза знала, что Ахлф жаждет появления наследников, но так же понимала, что от неё мало что зависит. Девушка была глубоко убеждена, что жизнь и смерть находятся во власти Господа, однако – как свойственно любой женщине – не переставала переживать по этому поводу.
   Стояло раннее, теплое утро, и Роза, как обычно, проводила его на террасе, читая книги, подаренный ей Ахлфом. Сам он ушел на рассвете, чтобы посвятить время тренировкам со своими воинами. Несмотря на одержанную победу, Ахлф не тешил себя иллюзиями относительно того, что римляне не сделают попытку вернуть Карфаген обратно, и потому он и его люди регулярно упражнялись.
   Требовательное мяуканье привлекло внимание Розы. Она едва не обронила книгу и окинула террасу непонимающим взглядом. Как такое возможно, чтобы голос пантеры был столь громким? Учитывая то, что животное находилось в дальней от спальни, комнате.
   Взгляд девушки остановился на черной мордочке. Роза не поверила своим глазам – ведь еще вчера котенок всего лишь ползал по полу, а теперь – чуть, покачиваясь, но стоял на всех четырех лапах!
   – Ты ходишь?! – ощущая прилив счастья, вскрикнула Роза.
   Она, убрав в сторону книгу, подбежала к пантере. Та громко мяукнула, и девушка погладила её по черной, бархатистой спинке. Котенок довольно замурлыкал.
   Роза, осмелев, взяла его на руки.
   – Да ты ж моя Радость, – протянула девушка, тиская размурлыкавшееся животное.
   До сегодняшнего дня Роза боялась давать пантере имя (опасаясь, что она так и не поправится, и Ахлф заберет её), но теперь – это имя пришло само в сердце девушки.
   – Ты будешь Радостью, – торжественно произнесла Роза.
   Животное устремило на хозяйку задумчивый, темно-изумрудный взгляд, а затем – мяукнуло.
   – Ты хочешь есть, – догадалась Роза и, с пантерой на руках, вернулась в дальнюю комнату.
   Роза накормила животное и еще какое-то время поиграла с ним. Наконец, утомившись, пантера растянулась на полу, прогретом солнечными лучами, и тогда девушка вернулась на террасу.
   Стоило только Розе бросить взор в сторону моря, как она тотчас обратила внимание на, движущиеся к берегу, светлые точки.
   Тревога острыми клыками вонзилась в сердце Розы.
   Она понимала – к Карфагену приближаются корабли.
   Что они несли? Кто плыл на них?
   Друг или враг?
   Роза ринулась, было, к дверям, но остановилась. Куда ей идти? Что делать?
   Розе оставалось только ждать, когда вернется Ахлф.

   Пот липкой струйкой стекал по мускулистому телу Ахлфа. Он сделал выпад вперед и «убил» ударом меча своего «противника».
   Воин грубо рассмеялся и ухватился за протянутую Ахлфом руку.
   – Господин, – заметив паруса, обеспокоенно произнес воин.
   – А, – Ахлф широко улыбнулся, – да, я заметил. К нам плывут гости.
   Он сощурил глаза и, наблюдая за кораблями, холодно усмехнулся.
   – Посмотрим, что предложат римляне, – добавил Ахлф.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ

   Двери в спальню распахнулись под властной рукой, и в комнату быстрым шагом прошел Ахлф.
   Не обнаружив Розу, воин устремился дальше, на террасу.
   Именно там и нашел свою пленницу Ахлф.
   Растянувшись на шезлонге, Роза, прижимая к груди книгу, сладко спала. Легкий ветерок нежно колыхал её белые волосы, касался серебристого платья, своим прикосновением обрисовывая округлые бедра девушки.
   Ахлф не стал сразу будить Розу. Он позволил себе небывалую роскошь – не торопясь, насладиться увиденным. Глядя на спящую пленницу, Ахлф ощущал столь редкое для него чувство.
   Спокойствие.
   Оно – как что-то мягкое и теплое, медленно расползалось по его крепкой груди.
   Роза, ощутив на себе взгляд, зашевелилась и медленно открыла глаза. Сонная улыбка тронула её губы, когда она увидела стоящего рядом с ней Ахлфа. Но, вспомнив, о кораблях, Роза встрепенулась и обеспокоенно произнесла:
   – Я видела, как сюда плывут корабли… Кто на них?
   – Всего лишь римские посланники, – Ахлф изогнул губы в пренебрежительной улыбке.
   – Зачем они здесь? – Роза медленно поднялась и, скользнув ладонями по платью, подошла к Ахлфу.
   – Предполагаю для того, чтобы смягчить меня и попросить быть более великодушным к ним.
   Роза нахмурилась:
   – Они не станут воевать?
   – Они не в том положении, чтобы воевать с нами, хотя, уверен, римляне могут что-то предпринять.
   – Вот этого я и опасаюсь, – прошептала Роза.
   – Чего именно?
   Роза взмахнула длинными ресницами. Фиалковые глаза её потемнели от тревоги.
   – Удара в спину, – обреченно выдохнула она.
   Улыбка Ахлфа стала другой – полной удовлетворения. Ему было приятно знание о том, что Роза теперь беспокоилась о нём. Выходит, что-то действительно переменилось.
   – И это тоже может быть, – Ахлф положил широкую ладонь на белое плечо пленницы. – Пойдем со мной.
   Роза догадывалась, куда именно зовет её Ахлф.
   На ложе. И каждый раз от понимания этого, все тело девушки охватывало сладкое волнение – словно это происходило в первый раз в её жизни. Будто Роза никогда прежде не знала мужчины, и от того прикосновения и поцелуи Ахлфа она воспринимала с особым трепетом.
   Они вернулись в спальню. Приятная прохлада, царившая здесь, нежным облаком окутала Ахлфа и Розу, и застеленная свежим бельем кровать, так и манила к себе.
   Однако Ахлф не спешил улечься вместе с пленницей на постели. Вместо этого, он открыл один из деревянных ларей, достал оттуда письмо и протянул его Розе.
   – Что это? – пальцы девушки чуть задрожали, когда письмо оказалось в её руках.
   – Открой и узнаешь.
   Щеки Розы покраснели от волнения. Она спешно открыла конверт и пробежалась глазами по первому предложению.
   «Моя дражайшая сестра, как мне выразить тебе свою благодарность…»
   – Это письмо от Клеомена! – воодушевленно произнесла Роза.
   Её счастливый взгляд метнулся на Ахлфа.
   – Спасибо! – поблагодарила пленница и, не сдержавшись, обняла его за широкие плечи.
   Воин сдержанно улыбнулся ей:
   – Не стану отвлекать тебя. Я вернусь за тобой перед ужином, будь готова.
   – Хорошо, – в глазах Розы мелькнуло сожаление.
   Она не хотела, чтобы Ахлф так скоро покидал её. Ей было трудно признаться, но Роза всё сильнее тосковала по нему.
   Не зная, как задержать Ахлфа, как отстрочить их расставание, девушка нежно обвила пальцами его ладонь.
   – Останься, – прошептала она, – хотя бы ненадолго.
   Ахлф внимательно посмотрел на Розу.
   Её блестящие глаза были полны мольбы и нежности.
   И ему, вдруг, захотелось остаться. Не на час, а навсегда.
   Позабыв обо всем, быть просто с ней.
   Сердце Ахлфа пропустило удар, а затем – сжалось от холодного чувства. Впервые за эти долгие годы, воин испытал страх. Что он, единожды поддавшись этому порыву, превратится в слабое существо, которым командует женщина.
   – Мне нужно идти, – отстраненно произнес Ахлф.
   Его ответ больно ранил Розу. Широко распахнутые глаза увлажнились от слез, и девушка, не желая, чтобы Ахлф заметил это, отвела взор в сторону.
   Он ушел, а Роза, погруженная в свои чувства, бесцельно ходила по комнатам. Наконец, вспомнив о письме брата, она несколько раз прочла его. Весть о том, что у Клеомена все хорошо, немного успокоило её нежное, израненное сердце.

   На землю опустился долгожданный вечер. Чернильно-синее небо озарилось россыпью звезд и тонким полумесяцем. Сияние от них падало на черные волны, и, казалось, что небесные светила разом спустились вниз, чтобы искупаться в морских водах.
   Сегодняшний пир было решено провести на свежем воздухе, в саду, что прилегал ко дворцу. Десятки факелов украсили каменные стены, в центре зеленой площади расставили прямоугольные столы, и что-то – очень напоминавшее собой подобие трона, установили по обеим сторонам от них, для двух воинов.
   Для Ахлфа и Гелимера.
   Все понимали, что рано или поздно, кто-то один из них должен был взять всю власть в свои руки.
   Часть армии была верна Ахлфу, и только его видела своим правителем.
   Другая помнила о том, что именно Гелимер являлся сыном вождя, а это значило, что он имел на трон куда больше прав.
   Но каждый воин знал, что если случится разлад, то их враги непременно воспользуются этим.
   И потому – люди держали собственные мысли относительно трона – у себя в голове.
   Роза мягко опустилась на свое место за столом. Как и всегда – она сидела по правую руку от Ахлфа. Облаченная в бледно-розовый шелк, с распущенными волосами, пленница приковывала к себе внимание своей красотой. Так было ровно до тех пор, пока один из слуг не объявил о появлении римских гостей.
   – … Госпожа Доминика, племянница императора, – прогремел мужской голос.
   Роза вздрогнула и устремила взор вперед.
   В этот миг в саду появилась высокая, статная девушка. Она, грациозно шагая, подошла к столу. Длинные, золотисто-русые волосы струились по её идеально ровной спине, голову гостьи украшала золотая корона. На девушке было шелковое, пурпурное платье, подчеркивающее её стройную фигуру.
   Но самым красивым, пожалуй, было лицо незнакомки.
   Идеальной формы, с красивыми синими глазами, прямым носом и алыми губами, оно озарилось улыбкой, как только девушка посмотрела на Ахлфа.
   – Мой благородный родственник передает вам пожелания процветания, – растягивая слова, пропела Доминика. Она взмахнула рукой и протянула Ахлфу письмо.
   – И послание от него, – с улыбкой, добавила девушка.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ

   Ахлф принял письмо из рук римской гостьи.
   Указав Доминике взглядом на отдельно стоявший стол, воин развернул письмо и прошелся по нему задумчивым взглядом.
   Пока Ахлф читал, Роза изо всех сил сдерживала себя от желания заглянуть через его плечо и узнать, что же было в этом послании. Она следила за выражением на лице своего господина, но ничего, кроме задумчивой улыбки, не увидела.
   Ахлф тщательно скрывал свои чувства – даже от неё.
   Меж тем, Доминика разместилась за своим столом. Слуги тотчас принесли для неё угощения и она, все так же улыбаясь, поблагодарила их и начала есть виноград. Римская гостья делала это с особым изяществом. Прежде чем оторвать виноградину, она гладила её пальцами, а затем, поднося к губам, несколько раз водила ей по ним и только потом отправляла в рот.
   Доминика соблазняла – и Роза прекрасно понимала это. Ей все больше становилось очевидно, с какой целью прибыла эта римская красавица.
   Заполучить Ахлфа.
   Злость и ревность острыми шипами пронзили сердце Розы, и девушка едва не вскрикнула от почти нестерпимой боли. Кровь отлила от её лица, руки предательски задрожали. Опасаясь выронить что-то из еды и тем самым выдать своё состояние, Роза спешно спрятала ладони под стол.
   Взмахнув ресницами, девушка случайно встретилась со взглядом Арьи. Серо-голубые глаза женщины сверкали от торжествующего взора.
   И вновь сердце Розы дало о себе знать – уже болезненными толчками. Она понимала – Арья сделает все, чтобы поспособствовать сближению сына и римской красавицы.
   Пленница мысленно взмолилась.
   «Господь мой, дай мне сил справиться со всем этим! Помоги! Я так нуждаюсь в Тебе!»
   Роза повторяла это в своей голове до тех пор, пока напряжение не отпустило её, и тогда она снова могла продолжить свой ужин. Морская рыба показалась ей сегодня особенно вкусной, и девушка съела почти всю порцию.
   Гелимер с затаенной злобой наблюдал за происходящим. Часть его натуры была уязвлена тем, что римский император отправил послание лишь для Ахлфа. Другая часть Гелимера видела в этом возможность, ведь если его соперник переключит своё внимание на Доминику, то Роза останется одна. И когда это случится, он, Гелимер, сможет забрать её себе.
   От одной только мысли его затрясло.
   Он желал эту чаровницу с серебристо-белыми волосами, как ни одну другую женщину! И лишь Ахлф стоял между ней и им.
   – Выпьем за то, чтобы наши сердца всегда горели страстью! – обхватив золотой кубок, прокричал Гелимер.
   Воины поддержали его призыв громкими криками.
   – Страсть… – усмехнувшись, приглушенно протянул Ахлф.
   Роза настороженно посмотрела на него. Сейчас ей как никогда прежде хотелось увидеть, что Ахлф желает её. Но взгляд его был направлен куда-то вдаль.
   Когда ужин подошел к своему завершению, Роза вместе с Ахлфом направились к выходу из сада.
   – Господин! – крикнула вслед им Доминика.
   Ахлф чуть замедлил шаг, не стала спешить и его пленница. Воспользовавшись моментом, римская гостья подошла к ним и остановилась прямо перед Ахлфом.
   С досадой в сердце Роза поняла, что вблизи Доминика была по-прежнему красива. Пленница впилась в гостью взглядом. Сама того не понимая, Роза искала изъяны на ней, но так и не нашла их.
   Доминика была безупречна. Её совершенная кожа напоминала персик и источала сладкий аромат, а блестящие губы, казалось, были созданы для поцелуев.
   – Господин Ахлф, – обратилась к нему Доминика.
   Он окинул её взглядом. Пальцы Розы заныли от желания вцепиться в ладонь Ахлфа, и тогда она с силой сжала их, так, что ногти впились в её нежную кожу.
   – Говори, – бросил Ахлф.
   – Я хотела бы получить ответ на послание, что отправил вам мой дядя, – не сводя сверкающих глаз с лица воина, произнесла римская гостья.
   – Не сегодня, – Ахлф смерил её задумчивым взором и, более ничего не добавляя, покинул ужин.
   Весь путь до спальни Роза беспокоилась лишь об одном – чтобы Ахлф не вернулся обратно на ужин, и потому, как только они остались наедине, девушка сделала всё, чтобы тот остался этой ночью с ней.
   Обвив его крепкую шею руками, Роза поцеловала Ахлфа. Когда губы мужчины ответили на её поцелуй, пленница испытала облегчение. Ведомая ревностью и страстью, она прильнула к нему.
   Ахлф ответил на её призыв – он подхватил Розу на руки и уложил на ложе, но присоединиться к ней мужчина не спешил.
   Встав у кровати, воин задумчивым взглядом посмотрел на взволнованную пленницу. Её щеки покрыл алый румянец, глаза, изменив цвет, стали похожи на темные аметисты.
   Роза, затаив дыхание, ждала.
   Красивая, соблазнительная…
   Ахлф, ощутив прилив желания, начал раздеваться. Скинув с себя одежду, которая с глухим шумом упала на пол, он, обнаженный, лег на Розу.
   Его горячее дыхание обжигало ей губы, а тяжелое тело раздавливало её. Роза скользнула ладонями по спине Ахлфа. Под своими пальцами она ощутила его тугие, налитые силой, мышцы.
   Она задрожала, как только его губы нашли её.
   Из груди Ахлфа вырвался приглушенный смех, который, отчего-то, невероятно сильно задел Розу. Тогда она сильнее вцепилась в его спину, и сделала то, что еще никогда не делала прежде – оказалась над Ахлфом.
   Его голубые глаза вспыхнули страстным пламенем. Пальцы Ахлф схватили Розу за бедра.
   Требовательно и жестко.
   – Поцелуй меня, Роза, – хриплым голосом то ли попросил, то ли потребовал он.
   Она отозвалась на его просьбу всем телом и душой.
   Роза принялась целовать Ахлфа – страстно и нежно, а сердце её сжималось от единственного желания.
   Чтобы в эту ночь она зачала от него. Она хотела этого, как никогда прежде.
   …Роза проснулась, когда за окном только начал заниматься рассвет. Серое небо, меняя свой цвет, наполнялось голубизной. Тьма отступала, и пение птиц возвещало о начале нового дня.
   Каким он будет? Что ждать от него?
   Пленница повернулась на левый бок. Скользнула грустным взглядом по другой половине кровати.
   Она была пуста.
   Роза медленно поднялась с постели. Сделала шаг, и тупая боль расползлась внизу её живота.
   – О нет, только не это, – обреченно выдохнула девушка.
   Она нагнулась и увидела кровь на своих бедрах.
   Глухое рыдание вырвалось из груди Розы, и она рухнула коленями на пол. Боль обожгла ей ноги, но она была несравнима с другой – душевной болью, что разрывала девушку изнутри.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

   Заметив женский силуэт, скользнувший рядом с аркой, Ахлф громко произнес:
   – Мама, ты хотела поговорить со мной?
   Арья медленно прошла в зал. Взгляд её серо-голубых глаз изучающее разглядывал лицо сына.
   Он выглядел погруженным в собственные мысли. Глубокая морщина пролегла на его лбу, и густые брови почти соединились в одну линию.
   – Ты прав, – сдержанно ответила Арья, – я все искала возможности поговорить с тобой, но ты был слишком занят для этого.
   Ахлф, ощущая укор в голосе матери, чуть сощурил взгляд.
   Да, без сомнения, дела отнимали у него времени, и последние недели он не общался с матерью, но то не было его прихотью.
   – О чем пойдет разговор? – поинтересовался он. Широкими ладонями Ахлф зачерпнул воду из фонтана и умылся ей. Свежая прохлада потекла по его разгоряченному, после недавних тренировок, лицу.
   – Ты знаешь, – Арья встала напротив сына.
   – У меня нет дара читать мысли других людей, – усмехнулся Ахлф.
   – Нет, но ты прекрасно разбираешься в них, – мать посмотрела прямо в глаза сына, – хотя, иногда, ты тоже ошибаешься. Но речь сейчас не об этом. Скажи, Ахлф, твоя пленница уже понесла от тебя?
   При слове «пленница» губы Арьи дрогнули в брезгливой усмешке, и женщина, пытаясь скрыть это, улыбнулась.
   – Может быть, – ответил Ахлф.
   – Значит, нет, – Арья вскинула брови и поджала губы.
   Выражение её лица говорило одно – каким неправильным оказался выбор сына, но озвучивать свои мысли женщина не спешила.
   – Не знаю, – Ахлф пожал широкими плечами. Взяв тряпку, он намочил её в воде, а затем стал водить ей по голому торсу. Мышцы и кожа горели, требуя того, чтобы хозяин хоть немного охладил их.
   – Вряд ли это случится, – Арья вновь поджала губы. – Имей смелость признать это.
   – Времени прошло не так много, – Ахлф выжал тряпку и положил её на мраморный выступ.
   – Но оно идет! И с каждым новым днем твой шанс укрепить свою власть тает! Тебе нужен наследник!
   – Он будет.
   – От этой рабыни? – глаза Арьи наполнились презрением.
   – Это будет мое семя, и этого достаточно, – холодно процедил Ахлф.
   – Но ребенка нет, – прошипела мать, – семя не даст всходы на плохой земле.
   Взгляды Ахлфа и Арьи скрестились. Воин видел обиду и беспокойство в серо-голубых глазах матери. Сердце его неприятно кольнуло.
   – А, может, дело в моем семени? – криво усмехнулся Ахлф.
   – Быть такого не может! – с жаром выдохнула Арья.
   – Как знать, – воин тяжело вздохнул и поднялся на ноги.
   – Послушай, сын, – мать коснулась его руки, – у тебя есть соперник. Гелимер. Если он сойдется вместе с племянницей императора, армия поддержит его. Никто не хочет бесконечно воевать, сын. Люди устают и иногда желают мира. Союз с Доминикой к нему и приведет.
   Ахлф промолчал. Тогда Арья чуть сильнее сжала его руку и добавила:
   – Сын, ты так долго шел к власти, не упусти этот момент.
   – Я не шел к ней. Я просто воевал.
   – И все же. Ты в шаге от трона, Ахлф. Единственная преграда – Гелимер. Укрепи свое положение союзом с Доминикой. Пусть она забеременеет. И у вандалов будет крепкий союз с империей.
   – С римлянами? – Ахлф пренебрежительно усмехнулся. – С теми, кто веками жег наши земли?
   – Все переменчиво, Ахлф. Вчера – враг, сегодня – союзник.
   В зале повисла тишина.
   Единственное, что нарушало её – журчание фонтана.
   Арья смерила сына задумчивым взглядом. Он вырос в настоящего мужчину! Сильного, крепкого, не желающего подчиняться кому-либо!
   Но мать знала, за какие ниточки дернуть собственного ребенка.
   – Что ж, – сдержанно протянула она, – я вижу, что мой сын пошел на поводу у своей пленницы. Выходит, даже такой могучий воин, как ты, Ахлф, стал жалкой игрушкой женщины.
   Более ничего не добавляя, Арья покинула сына.

   …Роза, отломив кусочек от теплой лепешки, отправила его в рот. Положила на язык, но ничего – кроме горечи – не почувствовала. Не вызывали аппетита ни сладкие финики, ни свежайшие сливки, ни грецкие орехи, щедро насыпанные в глубокую чашу.
   Разочарование окрасило сегодняшний день в унылые цвета, и Роза, ощущая подавленность, ела с трудом. Пальцы её были ледяными, тело лишилось сил, и единственное, что она желала сейчас – спрятаться под одеялом – чтобы никто не видел её в таком удрученном состоянии.
   Тяжелые шаги, раздающиеся в коридоре, сообщили Розе о том, чтобы побыть в одиночестве не получится. Так же, как и не получится, не сказать Ахлфу о том, что она все еще не беременна.
   Одна только мысль о том, что ей, Розе, нужно будет вновь разочаровать его, и ледяная, разрушающая остатки мира, боль пронзила её грудь.
   Дверь распахнулась.
   В спальню быстрым шагом прошел Ахлф. Встав возле пленницы, которая сидела на полу, он обратился к ней:
   – Ты выглядишь бледной. Что с тобой, Роза? Неужто раны воспалились?
   Роза подняла на Ахлфа раненый взгляд. Он, словно темная гора, возвышался над ней. Сейчас пленница особо остро ощущала его силу и мощь. Себя же Роза чувствовала слабой и никчемной.
   – Нет, – негромко произнесла она.
   – Тогда что с тобой? – нахмурившись, произнес воин.
   Он протянул руку и дотронулся до бледной щеки Розы. Его грубые пальцы невольно царапнули нежную кожу, и Ахлф, заметив это, убрал ладонь.
   Роза не спешила ответить. Слова тяжелым грузом лежали на её языке, и произнести их теперь казалось невыносимо трудно.
   – Идем, искупаемся вместе, – Ахлф коснулся плеча пленницы.
   Она вздрогнула и, казалось, стала еще бледнее.
   В груди Розы всё заклокотало от боли и отчаяния.
   – Прости, я не могу, – сдавленно произнесла она, – у меня – кровь.
   Замешательство мелькнуло в голубых глазах Ахлфа. Роза заметила это и вся сжалась. Нет, не было у неё сил, чтобы гордо вздернуть подбородок! Сердце её стало другим – словно с него сняли защитную оболочку, и теперь, вместо ненависти, оно чувствовало…
   Любовь.
   Роза ощутила потрясение.
   Бог мой, она любит… Любит Ахлфа!
   Вот почему ей так больно от мысли о том, что он может найти ей замену! Именно поэтому так страдает её душа от одной только мысли, что Ахлф предпочтет вместо неё другую!
   – Прости, – зачем-то повторила Роза, и, поднявшись, выбежала на террасу.
   Слезы градом полились по щекам пленницы. Стекая по её лицу, они оставляли на нём горячие, жгучие следы. Та горечь, что разъедала сердце Розы, выбралась наружу.
   Но легче от этого не становилось.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ

   Когда пришло время ужина, Роза ощущала себя так, словно ей предстояло спуститься на собственную казнь. Липкая дрожь расползалась по телу девушки, ноги-руки её дрожали, к довершению всему, в животе отдавало тупой болью.
   Опасаясь, что кровь во время ужина пойдет сильнее, Роза была вынуждена использовать тампон из очищенной шерсти. Всё это не прибавило ей хорошего самочувствия. С огромным трудом она заплела часть своих волос в две косички и скрепила их серебряным гребнем. Из всего многообразия платьев, пленница остановила выбор на темно-синем.
   Прохладный шелк нежно скользнул по телу Розы. Она, ощущая чувственную боль в груди и бедрах, сокрушенно вздохнула и спешно поправила юбку платья. Тревога всё сильнее вгрызалась в сердце пленницы, не давая ей передохнуть ни на миг.
   – Роза, – голос Ахлфа окликнул её со стороны коридора.
   Через мгновение появился и он сам.
   Стоило только Розе посмотреть на него, как боль и щемящая нежность, переплетаясь в единое целое, скрутили её душу.
   Ахлф был такой мужественный!
   Его лицо было полно царственной уверенности, ярко-голубые глаза сверкали, словно воин принял какое-то решение.
   Что же он выбрал?
   Ведь именно сегодня воин обещал дать ответ римской гостье.
   – Я вижу, ты готова к ужину, – смерив пленницу внимательным взглядом, произнес Ахлф.
   Она сглотнула и кивнула головой.
   А хотелось – вцепиться в его крепкую руку и умолять Ахлфа о том, чтобы он никогда не был с другой.
   – Если ты плохо себя чувствуешь – то можешь остаться в спальне. Я велю, чтобы тебе принесли ужин сюда, – произнес воин.
   Роза вздрогнула от его слов.
   Неужели теперь Ахлф не хочет видеть её рядом с собой на ужине?
   – Я могу остаться, если ты этого хочешь, – глухим голосом ответила она.
   – Нет, я привык ужинать вместе с тобой.
   Привык. Всего лишь привык?
   Роза ощутила, как грудь сдавило от напряжения. Ничего не могла поделать с собой – теперь в каждом слове Ахлфа она ощущала укор.
   – Идем.
   Мужская рука легонько коснулась плеча Розы. Она задрожала и обняла себя. Ахлф чуть сощурил взгляд и добавил:
   – Всё будет так – как должно быть.
   Девушка подняла на него вопрошающий взор.
   Что это значило? Что было в словах Ахлфа? Попытка успокоить, или же он этой фразой подводил её к неизбежному?
   Роза еще сильнее побледнела, казалось, в её прекрасном лице не осталось и капли крови. Ахлф поджал губы и порывисто отвернулся от неё.
   Как и прежде, они вместе спустились на ужин.
   Роза скользнула взглядом по залу – сегодня здесь царила загадочная полутьма, которую слегка рассеивали всего несколько факелов, размещенных на выступах стен.
   К чему такая таинственность, понять Роза не могла. Внутри неё все сжалось от дурного предчувствия. Казалось, в любой момент из темного угла выскочит какой-нибудь монстр и утащит всех с собой в подземелье.
   Роза, стараясь скрыть свои чувства, медленно опустилась на своё место. Села – и тотчас ощутила на себе пристальный взгляд.
   На неё, с затаенной улыбкой, смотрел Гелимер. К удивлению пленницы, воин сидел сегодня почти рядом с Ахлфом. Их разделяли Волдхар и два пустующих места.
   Кто же займет их?
   Ответ пришел почти сразу.
   В зале, в окружении своих служанок, появилась Доминика. Она шла, словно царица. Золотая накидка обнимала её плечи и стелилась по полу. Голову римлянки украшала диадема с прозрачными камнями. И каждый раз, когда сияние факелов попадало на них, они играли сверкающим пламенем.
   Глядя на неё Роза ощущала всё нарастающую боль в груди. Было трудно признавать это, но Доминика, действительно, выглядела самой красивой женщиной на этом ужине.
   – Доминика, – прогремел голос Ахлфа.
   Роза задрожала и устремила на него напряженный взор.
   Сердце её замерло.
   Неужели?…
   – Сегодня ты можешь сесть здесь, – добавил Ахлф и взглядом указал на свободное место за столом.
   Лицо Доминики просияло от радости. Она, метнув в сторону Розы надменный взор, грациозно села. Расправив плечи, римлянка чарующе улыбнулась и сказала:
   – Благодарю вас, господин Ахлф.
   Ахлф сдержанно улыбнулся и кивнул ей.
   – Наслаждайся ужином, Доминика, – добавил он, отрывая себе кусок хлеба.
   Роза едва не вскрикнула от боли. Сердце её учащенно забилось в груди, и казалось, еще немного – и оно, разломив ребра, вырвется наружу.
   – Я уже получаю наслаждение, сидя в вашем обществе, – ответила Доминика. Её пальцы, украшенные перстнями, обхватили оливку, и она, продолжая улыбаться, отправила её в рот.
   Горячие слезы подступили к глазам Розы. Пытаясь их прогнать, она сделала попытку отвлечься. Девушка обвела зал медленным взглядом. Заметила улыбающихся воинов, служанок, разносящих мясо, танцовщиц…
   Всеобщее веселье так контрастировало с тем, что творилось в её душе! Там разгоралась буря из отчаяния и одиночества.
   Ничто и никто не могли – хоть немного – сместить внимание Розы от происходящего.
   – Скажите, господин Ахлф, – сладким голосом начала Доминика, – получу ли я сегодня ответ?
   Губы Ахлфа изогнулись в усмешке.
   Впервые он видел, чтобы царственная особа так откровенно желала близости с ним. Без сомнения, Доминика была соблазнительно красивой. Её пышная грудь, большой рот и широкие бедра вызывали у Ахлфа мужское желание.
   Он откинулся назад и сел поудобнее.
   – Расскажи о себе. Ты была уже замужем? – произнес Ахлф, окидывая Доминику задумчивым взглядом.
   – Нет, господин, – римлянка вскинула светлые брови, – иначе мой дядя не отправил бы меня к вам.
   Ахлф обхватил загорелыми пальцами чашу. Поднес к губам и улыбнулся. Заметив свою мать, появившуюся в зале, воин поднялся с места и громко обратился к ней:
   – Мама! Присоединись сегодня к нашему столу.
   Ахлф указал рукой на свободное место.
   Арья скользнула взглядом по собравшимся за столом. Презрение, которым она одарила Розу, уступило место удовлетворению, когда женщина разглядела римскую гостью.
   – С радостью разделю с тобой пищу, сын мой, – улыбнулась Арья.
   Она посмотрела на Ахлфа. Серо-голубые глаза женщины наполнились одобрением. Сын не разочаровал её.
   – Выпьем, – Ахлф вновь поднял чашу и окинул собравшихся взглядом.
   Роза почувствовала, как дрогнула её душа, когда Ахлф посмотрел на неё. Глаза его как-то странно блеснули, а затем он перевел взор на Доминику.
   – Выпьем за то, чтобы с нами были те, кто никогда не предаст!
   Ахлф поднес к губам чашу. Сделал глоток и вновь сел на своё место, но ненадолго. Через мгновение, чаша со звоном упала на мраморный пол.
   Роза повернулась в сторону Ахлфа.
   Тот странно захрипел и начал медленно заваливаться набок.
   – Отравили! – вскрикнула Арья. – Моего сына отравили!

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ

   Волдхар не позволил своему господину упасть. Крепко схватив его за плечи, он, с другими воинами, бросившимися на помощь Ахлфу, подхватили его со всех сторон.
   Зал наполнился шумом. Крик Арьи смешался с мужскими возгласами, которому вторили причитания служанок.
   И все задавались вопросами.
   Кто?
   Кто посмел отравить Ахлфа? Кто настолько дерзкий, что сделал это прямо на ужине?
   В нарастающем беспокойстве запахло предательством. И воздух, отяжелев от него, сдавил грудь Розы. Она, потрясенная, смотрела на запрокинутое лицо Ахлфа и не верила тому, что видит.
   Нет!
   Нет! Не может так всё закончиться! Не может Ахлф умереть вот так…
   Сердце Розы затрепетало от облечения, когда кто-то из воинов бросил:
   – Он дышит!
   Воины спешно понесли Ахлфа в сторону лестницы. Остальные мужчины, выстроившись в неровные ряды подле стены, неверящими взглядами смотрели на эту процессию.
   Кто-то коснулся плеча Розы.
   Она, вздрогнув, подняла взгляд и увидела рядом с собой Волдхара. Удивление скользнуло по бледному лицу девушки. Ей всё это время думалось, что воин был со своим господином.
   Темные глаза Волдхара выражали глубокую сосредоточенность.
   – Госпожа, – приглушенно обратился он к Розе.
   И снова она удивилась – ведь пленница позабыла, что именно так к ней обращался верный воин Ахлфа.
   – Идемте со мной, – добавил Волдхар.
   Она подчинилась. В голове Розы не было и мысли сопротивляться. Девушка понимала, что, раз Ахлф доверяет Волдхару, значит, он достоин того.
   Они уже приблизились к лестнице, как их окликнул требовательный женский голос.
   – Волдхар! Куда ты ведешь эту рабыню? – громко вопросила Арья.
   Она, расталкивая других воинов на своем пути, подошла к Розе и Волдхару. Впившись яростным взглядом в лицо воина, Арья добавила:
   – Её нужно допросить!
   От тона Арьи Розе стало не по себе. Её раны на спине, вспомнив удары, противно заныли. Девушка не сомневалась – мать Ахлфа хотела бы лично устроить этот допрос.
   – Нет, – сдержанно ответил Волдхар.
   – Что? – Арья округлила глаза. – Да как ты смеешь? Это наверняка она отравила моего сына!
   Она, потянуло было, руки в сторону Розы, но Волдхар встал между ними.
   – Нет, – уже холодно повторил он. – За столом сидела не только Роза. Под подозрением все, кто был на этом ужине.
   Серо-голубые глаза Арьи сощурились и превратились в узкие щелки.
   – Что ты задумал? – прошипела она.
   – Всего лишь выполнить приказ господина.
   Волдхар, обернувшись, указал Розе взглядом наверх. Та поспешила подняться по лестнице. Воин пошел следом за ней.
   Когда они завернули в коридор, Роза, не сдержавшись, взволнованным голосом обратилась к Волдхару:
   – Волдхар! Где взять лекаря?
   Позади послышались торопливые шаги.
   – Я сама – лекарь! – раздался голос Арьи. – Я осмотрю своего сына!
   Роза испытала облегчение. Если мать Ахлфа действительно – лекарь, она сделает всё, чтобы спасти своего сына.
   Арья, удивительно резво для своего возраста, догнала и обогнала Розу со Волдхаром. Когда пленница вернулась в свои покои, взгляду её предстала печальная картина.
   Мать Ахлфа, заливаясь слезами, тщетно пыталась привести сына в чувства.
   – Мой сын, – причитала Арья.
   Её пальцы снова и снова пытались открыть глаза Ахлфа. Она заглядывала ему в рот, прощупывала пульс и непонимающим взглядом глядела куда-то сквозь стены.
   Арья приходила к одному неутешительному выводу – яд, которым отравили её сына, не был ей знаком.

   …До самого утра Арья крутилась возле сына. Она искала ответы на свои вопросы, но так и не нашла их. Женщина пробовала напоить Ахлфа лекарством, но единственное, что у неё получилось – лишь перепачкать его язык. Каждый раз, когда Арья пыталась влить снадобье в сына, тот начинал громко кашлять, и всё лекарство вытекало наружу.
   Изможденная, измученная, Арья была вынуждена признаться всем, что не знает, что делать. Не желая покидать сына, мать нашла себе место в покоях Розы. Растянувшись на шезлонге, женщина уснула.
   Когда, наконец, Арья отошла от Ахлфа, к нему подошла Роза. Пленница осторожно легла рядом с ним, и так же осторожно, коснулась его бледного лица ладонью.
   Ах, как бы хотела она, чтобы Ахлф пробудился! Чтобы вновь посмотрел на неё, и сказал что-то в ответ, пусть даже грубое! Лишь бы услышать его голос!
   Нежные пальчики Розы заскользили по носу Ахлфа, обрисовали контур его красивых губ, запутались в бороде…
   – О, Ахлф, – зашептала Роза, – прошу тебя, борись! Ты должен жить!
   Слезы подступили к её глазам, горло сдавило от сдерживаемых рыданий. Роза прерывисто вздохнула и прижалась лицом к плечу Ахлфа. Снова вздохнула, втягивая в себя любимый аромат.
   – Не умирай, – умоляюще прошептала она, – пожалуйста!
   Слезы брызнули из глаз Розы, и она принялась спешно вытирать их ладонью.
   – Отойди от моего сына! – рявкнула Арья. Она, поднявшись с шезлонга, быстрым шагом направилась в сторону кровати, на которой лежали Ахлф и Роза.
   Пленница дернулась и непонимающе посмотрела на Арью. Неужели на фоне этого горя её сердце не смягчилось?!
   – Это из-за тебя, проклятая! – закричала женщина.
   – Я ничего не сделала! Я бы никогда не поступила так с ним! – сползая с кровати, ответила Роза.
   Она не хотела кричать рядом с Ахлфом, не хотела, чтобы он почувствовал её отчаяние и боль.
   – Я не верю тебе! – сжав кулаки, выдохнула Арья. – Тебе было выгодно, чтобы мой сын умер!
   Роза в ужасе вытаращила глаза.
   – Я никогда бы не… – начала, было, она, но мать Ахлфа перебила её:
   – Не оправдывайся! Ты поняла, что Ахлф согласится жениться на Доминике, и таким образом решила отомстить! Ты – бесплодная, никчемная рабыня! Это из-за тебя мой сын умирает!
   Арья бросилась на Розу с кулаками. Та увернулась, и в этот же миг дверь в спальню открылась. На пороге показался Гелимер с двумя воинами.
   – Уведите её! – указав рукой на Арью, приказал он.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ

   Два воина шагнули в сторону Арьи.
   Женщина окинула Гелимера непонимающим взором.
   – Что это значит? – строго вопросила мать Ахлфа.
   Тот вежливо улыбнулся ей в ответ:
   – Это – вынужденная мера. Ради вашей безопасности.
   Арья промолчала. Зато её глаза живописно говорили о том, что она думает относительно слов Гелимера.
   Он лгал.
   – Я не оставлю своего сына, – бросила Арья.
   – Боюсь, если вы не сделаете этого прямо сейчас, мои воины будут вынуждены проявить силу, – Гелимер улыбнулся. – Госпожа Арья, прошу вас – покиньте спальню.
   Арья окинула Гелимера убийственным взглядом. Тот лишь шире улыбнулся.
   С тяжелым сердцем мать Ахлфа пошла в сторону дверей. Плечи её опустились, и теперь женщина была похожа на старуху. Остановившись возле выхода, Арья устремила на сына взор, полный боли.
   Увидит ли она его еще когда-нибудь?
   Как только Арья скрылась за дверями, Гелимер уверенно прошел в спальню и встал неподалеку от Розы. Он без труда заметил, как та была напряжена. Скрестив руки на груди, девушка исподлобья глядела на него.
   – Ты знаешь, зачем я пришел? – произнес Гелимер.
   Его потемневшие глаза жадно разглядывали Розу. Даже будучи злой и уставшей, она по-прежнему выглядела желанной для него. Темно-синий шелк подчеркивал её женственную фигуру, серебристо-белые волосы так и манили к себе. Интересно, так же они мягки, как он представлял себе?
   Гелимер, ощущая, как его руки задрожали от вожделения, сжал их в кулаки.
   – Я могу лишь догадываться, – уклончиво ответила Роза.
   Она не сводила с лица Гелимера взгляда. Он улыбнулся – снова широко, словно уже одержал неведомую ей победу.
   – Я здесь из-за тебя, Роза, – понизив голос, сообщил Гелимер.
   Брови Розы взметнулись вверх и сошлись на переносице.
   – Не удивляйся, Роза, хотя, признаться, я сам удивлен, как одна женщина может свести с ума двух мужчин, – Гелимер блеснул темно-серыми глазами. – Но это так. Ты, Роза, лишила меня покоя.
   Роза замерла от услышанного. Только теперь она разглядела в глазах Гелимера всю ту страсть, что он испытывал к ней.
   Это напугало её, и Розе понадобилось приложить все усилия, чтобы хоть немного скрыть свои чувства.
   – Это ты отравил Ахлфа? – вопросила она.
   – Нет, – Гелимер вновь улыбнулся, – кто-то оказался проворнее меня. Хотя, признаюсь, я уже посылал на днях к нему убийц. Но в этот раз меня опередили. В любом случае, я благодарен этому человеку. Теперь я заберу всё то, что причитается мне по праву.
   Сердце Розы сжалось от услышанного. Она до боли в суставах стиснула пальцы и тихо произнесла:
   – Если Ахлф умрет, все обвинят тебя.
   – Может быть, – Гелимер пожал плечами. – А может, и нет. Меня это не особо волнует. Я здесь, чтобы сделать тебе предложение, Роза.
   Гелимер подошел к ней столь близко, что теперь девушка ощущала на себе его возбужденное дыхание. Внутри неё поднялась тошнота, когда она поняла, что он, если захочет, может дотронуться до неё.
   Роза отступила назад, а Гелимер, сверкнув улыбкой, сделал еще один шаг к ней.
   – Не бойся меня, Роза, – ласковым шепотом попросил он.
   Девушка отступила еще. Спина её прижалась к каменной стене. Отступать было некуда.
   – Моя милая Роза, – выдохнул Гелимер, – если Ахлф выживет, то я сделаю всё, чтобы армия раскололась. Этим утром я получил письмо от отца, в которым он велит мне взять власть в свои руки. Об этом послании пока еще никто не знает, но воины должны будут подчиниться последней воле своего вождя. Будет война, и Ахлф непременно воспользуется поддержкой Рима. А для этого он женится на Доминике. Он уже сделал свой выбор – еще вчера, за ужином, когда усадил её за стол с собой.
   Роза задрожала от его слов. Гелимер смерил её пылающим взглядом и продолжил говорить:
   – Я вижу, что тебе больно от этого. Но Ахлфа не волнуют твои чувства. Ему нужен наследник и поддержка. Ты не сможешь дать ни того, ни другого. Если Ахлф выживет. Твоё место займет Доминика. Она родит ему долгожданного сына. Не ты. Тебя же отправят куда подальше. Я не сомневаюсь, что Арья или Доминика приложат руку к тому, чтобы ты сгинула в этой ссылке, Роза.
   Гелимер сделал еще шаг, и его лицо оказалось напротив лица Розы. Она видела, как расширились его зрачки, чувствовала, как участилось дыхание. Гелимер был охвачен страстным желанием.
   – Зачем ты говоришь мне это? – прошептала Роза.
   – А ты еще не поняла? – рука Гелимера коснулась бледной щеки девушки. – Я хочу, чтобы ты была со мной.
   Роза нахмурилась и напряженно глянула в глаза мужчины.
   – Не спеши отказывать мне, Роза. Я дам тебе то, что не смог дать тебе Ахлф. Я возвышу тебя и сделаю своей царицей.
   Роза сдавленно сглотнула.
   – И я не буду заменять тебя другой женщиной, Роза, – проникновенно прошептал Гелимер.
   Его рука скользнула вниз, на шею девушки, а потом – погладила её плечо. Роза сокрушенно сжала веки. Ощущение чужой руки вызвало в ней очередной приступ тошноты. Горечь поднялась до горла и противно обожгла его. Девушка закашлялась.
   – Сколько тебе нужно времени, чтобы ты подумала? – удивительно мягко коснувшись серебристо-белой пряди, задал вопрос Гелимер.
   – Нисколько, – произнесла Роза.
   Радость и облегчение мелькнули в серых мужских глазах.
   – Так говори!
   Роза окинула Гелимера пристальным взглядом. Она видела, как взволнован он, ожидая её ответа.
   – Даже если ты предложил мне стать царицей всей земли, взамен того, чтобы я стала твоей, я отказалась бы, – твердым голосом произнесла Роза.
   В серых глазах Гелимера отразились боль и отчаяние, которые почти сразу сменились гневом.
   – Выходит, ты выбрала участь жалкой рабыни! – зло процедил воин.
   Его рука, прежде мягко касавшаяся пряди Розы, с силой вцепилась в её волосы. Гелимер потянул девушку к себе.
   – Ты сама выбрала свою участь, – прошипел он. – Ты могла бы стать царицей, но предпочла быть рабыней. А с рабынями делают всё, что пожелают!
   Гелимер свободной рукой дернул за платье.
   Ткань с треском разорвалась, и взору мужчины предстала обнаженная грудь Розы. Глаза мужчины полыхнули похотливым пламенем. Он рванул вперед и придавил собой девушку.
   Роза испуганно закричала и попыталась оттолкнуть Гелимера. Увы, силы были неравными.
   – Зовешь Волдхара? – заламывая ей руки, усмехнулся он. – Напрасно! А может, Ахлф придет тебе на помощь? Не думаю, что он способен на это. Он будет лежать и слышать, как я беру тебя!
   Запах мужского пота, вина и еды ударил в лицо Розы. Она, расширенными от ужаса глазами, смотрела на Гелимера. Его лицо перекосило от похоти, и теперь оно напоминало уродливую маску.
   Отчаяние охватило Розу, и тогда она сделала то, что делает каждый, когда это чувство овладевает им.
   Роза обратилась с мольбой ко Всевышнему.
   «Господи! – взмолилась она. – Молю Тебя, защити меня от этой несправедливости!»
   Гелимер, вдруг, как-то странно дернулся. Зрачки его стали еще шире, и что-то липкое потекло по животу Розы. Девушка непонимающим взглядом вглядывалась в застывшее мужское лицо.
   Через миг, кто-то с нечеловеческой силой поднял его и, словно соломенную куклу, швырнул в сторону.
   Взгляд Розы взвился вверх, и она увидела Ахлфа.
   – Ахлф! Ты жив! – взволнованно выдохнула она, а потом странная слабость окутала её с головы до ног…

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ

   Властный голос ворвался в сознание Розы, и она, вздрогнув, широко распахнула глаза.
   Сквозь дымку, девушка разглядела очертания мужского лица. Роза несколько раз моргнула, и дымка начала рассеиваться. Наконец, девушка отчетливо увидела лицо того, кому принадлежало её сердце.
   Ахлфа.
   Он пристально вглядывался в её лицо. Голубые глаза выражали едва сдерживаемое беспокойство. О нем же говорила и глубокая морщина, что пролегла на лбу мужчины.
   – Ты жив, – не узнавая свой голос, произнесла Роза.
   Он показался ей слабым и больным.
   Глаза Ахлфа как-то странно блеснули. В тот миг Роза могла поклясться, что разглядела в этой голубой бездне свет нежности.
   – Жив, – прошептал он.
   Его широкая ладонь мягко коснулась щеки Розы, и кожа на ней тотчас остро отреагировала – заколола, заныла.
   Девушка еще сильнее задрожала от столь долгожданной ласки, и перед глазами пронеслись недавние ужасные события.
   Ужас отразился во взгляде Розы, когда она вспомнила Гелимера, его удушливое дыхание и похотливые руки.
   – Всё прошло, – заметив состояние Розы, произнес Ахлф.
   Другая его рука успокаивающе погладила обнаженное плечо девушки. Шершавая, грубая ладонь показалась Розе изысканной лаской, и ей захотелось куда больше.
   Чтобы Ахлф обнял её.
   Но, что если теперь это невозможно? Что, если Ахлф действительно выбрал Доминику? И прямо сейчас он сообщит ей об этом?
   Внутри всё сдавило от этих горьких мыслей.
   Роза нахмурилась и сдавленно сглотнула. Но ком, ставший поперек горла, никуда не исчезал.
   – Что теперь? – превозмогая страх, вопросила девушка.
   Ладони Ахлфа скользнули под покрывало, и тогда Роза поняла, что на ней нет ничего из одежды. Она смущенно заерзала на месте, и увидела, как задумчивая улыбка коснулась мужских губ.
   – Теперь – всё изменится, – сжимая талию Розы, произнес Ахлф.
   Не успела Роза задать вопрос, как воин следом добавил:
   – Гелимер мертв. Приближенных к нему воинов добивают мои люди. Письмо, которое прислал его отец, сожжено. Этим вечером я буду коронован.
   От услышанного у Розы перехватило дыхание. Выходит, Ахлф получил то, к чему шел. Власть практически была в его руках.
   – Выходит, у армии появится долгожданный король, – стараясь не показывать своих переживаний, прошептала Роза.
   Она улыбнулась, но улыбка её получилась печальной.
   – Выходит – так, – Ахлф пристально наблюдал за Розой. Без труда заметил он, как грусть все сильнее охватывала её.
   – Разве ты не рада этому? – тихо спросил он.
   Ахлф наклонился и навис над Розой. Его теплое дыхание ласково прошлось по её лицу.
   Она запрокинула голову и посмотрела ему прямо в глаза. Глядела в голубую бездну, и чувствовала, как по сердцу растекается пронзительная нежность. Такая, что голова кружилась.
   Роза, вдруг, вспомнила, что всего этого могло не быть.
   Что еще вчера Ахлф был при смерти. Что еще вчера она мечтала, чтобы вновь услышать его голос, чтобы снова ощутить любимый взгляд на себе.
   И теперь – ей было даровано это.
   Нужно ли что-то большее, зная, что твой любимый жив и невредим?
   Тогда Роза улыбнулась – совсем по-другому. Счастье солнечным светом озарило её прекрасное лицо.
   – Я рада! – с жаром, ответила она. – То, что ты жив – самая большая радость для меня. Это просто чудо, что ты смог победить этот яд.
   – Чуда не было, – Ахлф усмехнулся, – я не был отравлен.
   – Что? – Роза удивленно вскинула брови.
   – Мне пришлось разыграть спектакль.
   – Но для чего?
   – Чтобы узнать, кто действительно верен мне.
   В воздухе повисла тишина. Лишь прерывистое дыхание Розы нарушало его. Она была поражена хитрым ходом Ахлфа, его поразительной способности сыграть так, чтобы все поверили в случившееся.
   Однако это ни на каплю не убавляло той радости, что испытывала Роза от осознания того, что Ахлф жив.
   – Теперь у твоего народа есть истинный король, – восхищенно выдохнула она.
   И следом, вместе с этими словами, пришло понимание того, что Арья оказалась права.
   Рядом с Ахлфом должна быть знатная женщина. Та, которая родит ему наследника.
   – Прости меня, – прошептала Роза.
   Ахлф окинул её непонимающим взглядом.
   – О чем это ты? – удивился он.
   – Я так и не смогла забеременеть, – Роза сглотнула. Слова давались ей с таким трудом, словно их раскаленными щипцами доставали из её горла.
   – Я не смогла и вряд ли теперь смогу, – продолжила девушка, не сводя взора с Ахлфа. – Твоя мать оказалась права. Доминика – самый подходящий вариант для тебя. Она – царских кровей. Союз с ней даст тебе детей и поддержку Рима.
   Роза оборвала речь и обреченно улыбнулась.
   Ей было невыносимо больно говорить сейчас, но она любила Ахлфа. Любила всем сердцем и душой, и ради него должна была это сделать.
   – Ты должен отпустить меня, Ахлф, – наконец, произнесла Роза.
   Его лицо потемнело от услышанного, и взгляд стал отстраненным – словно Ахлф разумом унесся куда-то далеко.
   – Ахлф, – прошептала Роза.
   Он, вздрогнув, устремил на неё потяжелевший взгляд.
   Девушка осторожно коснулась мужского плеча и добавила:
   – Отпусти меня. Ради своего будущего.
   Ахлф сощурил глаза и поджал губы. Он медленно поднялся и кивнул Розе. Она внимательно посмотрела на него. Лицо его стало мрачным и холодным.
   – Оставайся пока здесь, – бросил Ахлф и быстрым шагом направился к дверям.
   Роза осталась. Да и куда ей было идти, особенно сейчас, когда тело было охвачено слабостью? Перевернувшись на правый бок, девушка устремила задумчивый взгляд в сторону окна.
   С аркообразных окон в комнату лился солнечный свет. Словно золотистая пыльца, лучи перемешивались с воздухом и, казалось, протяни руку, и она тоже станет золотистой.
   «Так много света, – размышляла Роза, – как бы я хотела, чтобы и в моей жизни он был всегда».
   Девушка понимала, что как только она покинет Ахлфа, жизнь её погрузится во мрак, ибо Роза не представляла, как будет жить дальше. Скорее, ей придется просто влачить одинокое существование до тех пор, пока ангел смерти не явится за ней.
   Тем не менее, Роза была убеждена, что так будет лучше для всех. Жить с любимым и видеть, как его надежды рушатся из-за того, что ты не можешь дать ему желаемое, видеть, как его чувства день ото дня, блекнут, и твое пребывание рядом с ним превращается в унизительное существование и разочарование – слишком мучительно, чтобы цепляться за это.
   «Пусть лучше я сохраню в памяти любовь к Ахлфу, чем потом она превратится для нас двоих в пытку», – пронеслось в голове Розы, и обреченные слезы горячими потоками побежали по её щекам.
   Принять такое решение требовало мужества, и Роза в полной мере обладала им.
   Вот так, размышляя и проживая чувство грядущей утраты, пленница Ахлфа продолжала лежать, уже не обращая никакого внимания на слезы.
   А они всё лились и лились, отчего подушка и часть волос Розы стали мокрыми. Незаметно для самой себя, девушка погрузилась в дрему. Нет, она еще не спала. Слух улавливал шум за дверями и окном. Особенно громким казалось Розе пение соловья. Будто эта невзрачная птичка, узнав об её печали, прилетела и села где-то поблизости, чтобы своей трелью успокоить девушку.
   Но душа Розы была где-то там, далеко. Качаясь на волнах печали, она тихо плакала и ныла от сокрушающей её боли. Несмотря на доводы разума, душа никак не могла успокоиться.
   Тяжелые шаги за дверями окончательно пробудили Розу.
   «Сейчас Ахлф скажет мне о том, что я свободна», – болезненно запульсировало в груди девушки. От понимания этого её охватила зябкая дрожь. Пытаясь подготовиться к неизбежному, Роза начала медленно садиться. Покрывало сползло с её обнаженного тела, и она испуганно вцепилась в его край, чтобы вернуть на место.
   Такой и застал её Ахлф.
   Напуганной, почти голой, отчаянно цепляющейся за спасительное укрытие.
   Роза вздрогнула и посмотрела на Ахлфа.
   Его лицо было полно решительности. Такими же были его действия. Решительно и быстро, Ахлф подошел к кровати, на которой лежала Роза.
   Пленница затаила дыхание.
   Сейчас она услышит его приговор.
   – Моё будущее связано с тобой, Роза, – прогремел Ахлф.
   Роза ошеломленно ахнула. Руки её еще сильнее задрожали, и перед глазами все поплыло.
   – Ахлф, я ведь всего лишь твоя рабыня, – сдавленно произнесла девушка.
   – Ты для меня больше, чем можешь себе представить, – выдохнул он. – Я полюбил тебя и уже никогда не смогу быть без тебя.
   Загорелые пальцы Ахлфа обхватили ворот рубашки. Он дернул её, ткань затрещала, порвалась.
   И тогда взгляду Розе предстало то, отчего её душа разрыдалась.
   На крепкой мужской груди алел след, оставленный раскаленным клеймом.
   Это была латинская буква «R», как первая буква имени Роза.
   – Я – твой, Роза, а ты – моя, – произнес Ахлф, и его руки, наконец-то обняли девушку. – Ни римские принцессы, царицы, королевы – никто не сможет заменить тебя. Они не нужны мне, Роза. Я не хочу от них детей, я не хочу их помощи. Мне нужна ты.
   Ахлф заглянул в глаза Розы.
   – Я получил гораздо больше, чем Карфаген. Я получил тебя, Роза. Весь этот путь вел меня к тебе. И теперь я никогда не расстанусь с тобой. Будет ли у меня наследник или нет – не так уж и важно. Гораздо важнее, что я встретил ту женщину, которая никогда не предаст меня. Сильную, смелую, любимую. Тебя. Я люблю тебя, моя Роза.
   – Я так люблю тебя, Ахлф!
   Она заплакала, но уже от счастья.
   Прижалась к Ахлфу под правый бок, нашла его губы и застонала от облегчения, когда он поцеловал её.
   Они обнимались и ласкались, шептали друг другу важные слова, а затем снова целовались, наслаждаясь близостью их душ – и в тот день не было никого счастливее, чем Роза и Ахлф.

ЭПИЛОГ

   Спустя несколько лет

   Он заметил её сразу.
   Её женственный силуэт, как всегда, вызывал в мужской груди сладкий, волнующий трепет.
   Ахфл усмехнулся. Даже спустя годы, он чувствовал себя мальчишкой, как только видел свою прекрасную жену. Вот и сейчас сердце наполнялось этим чувством, усиливаясь с каждым шагом, который король вандалов делал в сторону любимой.
   – Роза среди роз, – с улыбкой произнес Ахлф. – И самая прекрасная принадлежит мне.
   Роза обернулась. Её фиалковые глаза заблестели от нежности. Манящая улыбка изогнула губы, и через миг Роза оказалась в объятиях мужа. Ахлф поцеловал её и собственнически прижал к себе.
   – Вы сегодня рано, – Роза обвила шею мужа. Он подхватил её на крепкие руки и медленно пошел со своей драгоценной ношей в сторону комнат.
   – Сыновья вдоволь натренировались, – Ахлф довольно блеснул глазами, – Александр и Кассандр сломали деревянные мечи.
   – Опять? – Роза потерлась щекой о колючую щеку мужа.
   – Да, видишь ли, они все пошли в меня. Такие же драчуны.
   – Не сомневаюсь. Как хорошо, что наша дочь больше похожа на меня.
   Улыбка Ахлфа стала нежной. Их третий ребенок – дочка, маленькая копия Розы, Мирра, вызывала у отца особые чувства.
   – Она с бабушкой?
   Мать Ахлфа не сразу приняла выбор своего сына. В тот день, когда тот женился на Розе, Арья покинула дворец. Ей понадобились годы одиночества и испытаний, чтобы понять, как жестоко было её сердце.
   – Да, – Роза легонько коснулась губ мужа своими, – Арья учит её латыни. Я говорила тебе, что она подарила мне своё ожерелье? То самое, что передала ей твоя бабушка?
   – Нет, – Ахлф остановился и внимательно посмотрел на Розу.
   – Это случилось, – Роза мягко улыбнулась, – Арья подарила мне его и сказала, что я – лучшее, что случилось в жизни её сына.
   – Так и есть, – Ахлф, не в силах сдерживаться, принялся целовать жену. – Ты – лучшее, что случилось в моей жизни.
   Впереди их ожидало счастливое будущее.

Меч и Роза Мила Дрим