Ундина

Алёна Юрьевна Пичугина

Знакомство с новым миром

   «Моя любовь скрывается на дне…»

   В стародавние времена люди были неразрывно связаны с природой, прислушивались к ней, обожествляли её. Что-то действительно имело смысл, что-то спустя века забывалось, но до наших дней всё-таки дошли некоторые древние поверья и загадочные истории.
   Ни для кого не секрет, что по нашему огромному земному шару тут и там разбросаны энергетические воронки, именуемые «местами силы», «аномальными зонами» и другими таинственными названиями. Что же это такое? Особые участки земной поверхности, где сосредоточена положительная или отрицательная энергия. Когда-то такие места использовали для обрядов жрецы, колдуны, шаманы; простые люди старались обходить их стороной, а особо любопытные попадали в неприятности.
   Сейчас тема мистики весьма актуальна. Людей всегда привлекала неизвестность. А во времена развития науки люди тем более хотят, очень хотят дать рациональное объяснение всему, что раньше было им недоступно. Много вопросов, мало ответов. Но сколько же нас ждёт всевозможных ошибок и заблуждений! А, быть может, от нас специально всё это скрывают?
   Человек думает, что он узнаёт об окружающем его мире всё больше. Хотя, по сути, он не знает ровным счетом ничего.
   До наших прекрасных дней, когда большинство из нас уже ни в чем не нуждается и живет в комфорте, иногда доносятся слухи о чем-то необъяснимом. Как правило, мы не заостряем на этом своё внимание, ведь мы верим, что рано или поздно всё тайное станет явным.
   Среди городов, в которых практически все события поддаются рациональному объяснению, сохранилось множество сёл и деревень, стоявших столетиями на одном месте. Люди, менее искушенные плодами общечеловеческого прогресса, близкие к природе, которые при этом могут даже не подозревать, с каким таинственным прошлым они делят соседство.
   Например, в посёлке Пустозёрово в нескольких сотнях километров к югу от Москвы располагалось одно из таких тихих и на первый взгляд безобидных мест. Здешнее «место силы», находящееся около Каменистого озера, которое спрятано в окрестных лесах, обладало дурной славой много лет. Местные не ходили туда ни на рыбалку, ни для отдыха. Это было обусловлено не только рядом суеверий, но и несколькими более реальными фактами. К счастью, те времена прошли. Сейчас это обыкновенный дачный посёлок. Возможно, однажды, мы с вами убедимся в обратном…

//-- *** --//
   – Мария! – полная женщина в ярком летнем платье, сверкая своими светлыми голубыми глазами, с распростертыми объятиями встречала свою племянницу. Её темные волосы кое-где с виднеющейся сединой говорили о том, что женщина была уже в возрасте увядания, но энергичные движения придавали ей почти ребяческий вид, и создавалось впечатление, что время никак не повлияет на эту преисполненную жизнью женщину.
   – Здравствуйте, тётя Лена! – женщину обняла невысокая стройная девушка, Мария Заварская или просто Маша. Её тёмные волосы были как обычно распущены, а яркие голубые глаза сейчас выражали усталость и некоторую скуку.
   Конечно, заскучаешь тут после нескольких часов езды на автобусах с пересадками. Тем более Маша была несколько расстроена тем фактом, что, когда все её друзья разъехались по морям, она должна тухнуть в этом дачном посёлке на периферии мира. Была она здесь последний раз года в четыре и, естественно, мало что помнила. Дом, доставшийся по наследству её тёте, Елене Дульцевой, родной сестре отца Марии, был смутно знаком девушке.
   Почему Заварская именно здесь проведет свои летние каникулы? Так решили её родители: дочка многому научится, отдохнет от городской пыли Москвы и вернется с незабываемыми впечатлениями и новым опытом. Свежо предание, но… на самом же деле, на полноценный отпуск семье Заварских не доставало денег, поэтому «отпуск» устроили только любимой доченьке.
   – Дима, ты там долго ещё возиться собираешься?! – дружелюбный тон тётушки вмиг растворился, показывая более грубые нотки. Из багажника еле державшегося на колёсах «москвича» неторопливо доставал чемодан Марии муж Елены, Дмитрий Дульцев, сухой мужичок в возрасте, отличающийся своей совершенно лысой головой. Он встретил Машу с автобуса и привёз сюда. Настроение у них обоих было не самое хорошее, поэтому никто из них не разделял радости встречи. Елена Дульцева произвела на Марию приятное впечатление, хотя и к дяде Диме она уже довольно быстро привыкла: он был угрюм и молчалив, как раз под её сегодняшнее настроение.
   Спустя час Заварская уже обустраивалась в своей комнате, которая была на чердаке, как и в давние времена. Девушка размещала одежду из багажа в единственном шкафу и убирала все свои многочисленные девичьи вещички по новым местам. От такой работы её настроение несколько приподнялось, но всё же отсутствие в доме туалета с ванной всё ещё коробило городскую особу. Счетчик «хорошего» и «плохого» в голове девушки неустанно реагировал на новые обстоятельства, которые подкидывала ей жизнь.
   «Плюсом» стал шикарный обед, который устроила тётя Лена новоприбывшей гостье. Но тут же подкрались и «минусы» – скрипучие полы, мыши, комары… Заварская была практически готова завыть от безысходности, ведь ей в этом ужасе придется прожить как минимум два, а то и три месяца.
   «Надеюсь, я смогу привыкнуть и, может быть, даже смогу полюбить», – утешала себя девушка, помогая тёте Лене мыть посуду. Маша задумчиво посмотрела в окно, расположившееся над раковиной. Солнышко, голубое небо, лето! Погода словно дразнила брюнетку, в очередной раз напоминая ей, насколько её положение безнадежно.

Главный тихоня района

   Мария была прилежной и быстро училась новому. Она помогала во всем тёте Елена, прекрасно понимая, насколько тяжело им одним с мужем тянуть всё хозяйство. Детей у четы Дульцевых не было, но скучать им точно не приходилось: хозяйство, уход за скотиной, огород.
   Первые дни были самыми трудными. Скорее даже, первая неделя. Начинать вставать в пять утра каждый день стало необходимостью для полного погружения в новые условия для неподготовленного организма юной Заварской. И это было далеко не самым трудным. Бодрящий холодный душ в виде дождя на лесной дороге приводил в чувства, ведь нужно было успеть к тому моменту, когда листья дикой смородины покрыты первой росой, чтобы из них вышел отменный чай. Затем воздушные ванны сомнительного происхождения рядом с повозкой с навозом и сараем, где содержится вся живность в виде кур, свиней и кроликов; долгожданный завтрак – и вот уже девять утра. Обычно в это время Мария без сил забиралась на чердак и спала там почти до самого обеда.
   Елена Дульцева ни в коем случае не заставляла Машеньку что-либо делать. Девушка сама проявляла инициативу, но после девяти даже её собственный энтузиазм угасал. Преодолевать себя ради благого дела было делом принципа Заварской. Без преодоления собственной лени никогда не добьешься никаких целей, знала девушка. Елена была бы рада и тому, если бы её племянница просто отдыхала от школы, высыпалась и зарумянилась от полезной пищи и пребывания на солнце и свежем воздухе. Но Мария приятно удивляла тётушку своим трудолюбием и каким-то необузданным желанием «стать своей» в новом окружении. «Городская» – как клеймо пристало к Заварской: соседские ребята окрестили её таким прозвищем, видя, какую одежду носит и с каким неуклюжим жеманством работает девушка.
   Кроме недоброжелателей, нашлись и союзники: кареглазая бойкая девушка по имени Анна Рябинина, местная; и её друг Николай Пуфиницин, «городской», но каждое лето появляющийся в окрестностях и таким образом, заработавший себе статус своего «рубахи-парня». Аня стала первой, кто защитил Машу от местных задир, и первой, кто, наконец, стал общаться с ней. Как оказалось, Маша и Аня были соседками. После знакомства с Рябининой и Пуфинициным жизнь Марии стала немного счастливей.
   Теперь после всех утренних дел Маша не спешила обратно на свой чердак, а бежала к соседке. Вместе они ходили на речку, по деревне, иногда оставались до обеда у Рябининых или у Дульских. Аня и Коля уважали темноволосую «городскую» за её трудолюбие и желание поскорее освоиться в Пустозёрово.

//-- *** --//
   – Маш, как ты думаешь, мне пойдут такие очки? – Анюта вертелась около своего зеркала, примеряя по очереди две пары тёмных очков: одни округлые, а вторые продолговатые. Её мама привезла вчера из соседнего крупного дачного поселка гостинец дочке, а подобное случалось редко. Аня страшно гордилась от осознания, что в этом году у неё будет целых две пары солнечных очков! Мария искренне радовалась за соседку, хотя не была любительницей очков. В Москве у Заварской лежало без дела около семи пар самых разных, с собой же девушка не взяла ни одной.
   – Мне кажется, продолговатые тебе подойдут больше, – улыбнулась Анне Маша.
   – А знаешь, тебе я доверю столь важный выбор! – хихикнула шатенка. – Ты ведь у нас москвичка!
   – Ой, хоть ты не начинай! – голубоглазая устало села на кровать подруги. Аня обернулась и посмотрела на Марию поверх очков.
   – Милая, ты что, обижаться надумала? Я же не со зла, – улыбнулась девушка.
   – Я знаю, извини, – Заварская была явно не в настроении. Анюта просто не могла оставить новоиспеченную подружку в таком состоянии и, нацепив на себя очки, села рядом с девушкой.
   – Смотри, этим очкам нет ещё и недели, а их уже так любят! Значит, они для чего-то нужны? – сказала Аня, прокручивая свои новые очки в руках, невольно заинтересовывая Машу. Хотя девушка ещё не совсем понимала, к чему клонит шатенка, но всё равно кивнула. Рябинина продолжила. – Вот видишь! Значит, не просто так именно их вчера выбрала моя мама, значит, не просто так они теперь у меня в руках, значит… Всё не просто так, Машуль! И ты, и я здесь не просто так. И если ты всё ещё думаешь, что тебе здесь не место – ты не права.
   – Спасибо, – улыбнулась Маша, удивляясь участливости подруги. – Я даже не знаю, что сказать…
   – Ничего не говори, а просто закрой глаза! – скомандовала шатенка. Заварская усмехнулась, но глаза всё же закрыла.
   – Открывай! – услышала девушка через несколько секунд. Когда она открыла глаза, то увидела в руках у подруги камень необыкновенной красоты. Он был небольшой, округлый, но не идеально ровный. Его поверхность была блестящей и словно отражала все цвета радуги. Это зрелище заворожило Заварскую и заставило воскликнуть от восхищения. Довольная этим представлением Анна, продолжила с важным видом:
   – Я нашла этот камень на озере, которое Лазурное (ты, наверное, не знаешь). Оно не очень далеко отсюда, и, по правде говоря, не пользуется в деревне признанием, – Рябинина, загадочно сверкнув глазами, понизила голос. – Представляешь, мы с Колей туда решили сгонять и проверить, почему слухи такие дурные ходят… И… – заговорщически подмигнув и сделав паузу, Аня искусно создала напряжение в воздухе, интригуя и завораживая. Однако, она также легко и непринужденно развеяла туман. – И ничего примечательного там не увидели. Представляешь? Бывают же в жизни огорчения. Ну и, чтобы совсем грустно нам не было, мы решили искупаться – добирались мы по жаре, что сама понимаешь, изматывает. И вот представляешь, ныряю я, и вижу на дне вот это чудо! Ну, думаю, надо брать!
   – Действительно, чудо, – Мария взяла из рук соседки камень и начала вертеть в руках, рассматривая со всех сторон.
   – Дарю! – внезапно изрекла Рябинина. Маша, удивившись этому обстоятельству, не заметила, как потеряла контроль над своими руками, и в итоге камешек выпал.
   – Ты что, не надо! Он же твой, – пролепетала девушка, и постаралась сразу же поднять камень, чтобы вручить его законной владелице.
   – Нет, я сказала, бери! Такие я ещё найду, а вот тебе талисман нужен, – Аня подмигнула девушке.
   – Спасибо, – Мария робко улыбнулась и затем с чувством прижала сокровище с Лазурного озера к груди. В её голове уже созрел план действий: сделать красивую подвеску из этого камешка и старой серебряной цепочки, которую она нашла недавно на чердаке. Конечно, цепочку нужно будет почистить и камень подточить, и… да, работы предстоит много. Но Заварская ничуть не расстроилась, а наоборот ещё больше заулыбалась, ведь мастерить что-то было её любимым занятием. Губы Рябининой тоже растянулись в улыбке, девушка была крайне довольна собой, ведь смогла поднять настроение новоиспеченной подруге. Но вдруг и её настроение стремительно куда-то улетучилось.
   – Знаешь… насчет того, кому здесь место или не место, – вдруг начала она задумчиво. Мария тоже стала серьезной и убрала чудо-камень к себе в карман. Шатенка продолжила. – Я тут вспомнила кое-что… Вот, видишь крышу того дома?
   – Какого? – Заварская обернулась к окну и постаралась понять, куда указывает Аня.
   – Вон того с красной крышей.
   – А-а-а, ну, вижу, – у Мари вмиг пропал всякий интерес. Этот дом был одним из самых богатых, имел высокий забор (ладно хоть не каменный), кирпичные стены, покрашенные в белый и отличную новенькую красную крышу. Брюнетке приходилось часто проходить мимо этого участка: то за водой, то в лес, то в магазин. Ни разу она не слышала ни голосов людей за этим забором, ни собак, вообще ничего. Это всегда казалось девушке странным, но теперь, когда Аня заговорила именно про этот дом, Мари не шибко хотелось узнавать о нём больше.
   – Там живет… как бы это сказать… главный тихоня района, – как-то двусмысленно произнесла Аня. Маша невольно напряглась. Шатенка продолжила. – Там живёт мужчина с сыном. Первый почти не появляется дома. Второй живет здесь практически безвылазно вместе с дворецким и со своим котом. Там всегда тихо и спокойно… даже слишком спокойно.
   – Да, я знаю, мне нередко приходится бывать в тех краях, – вздохнула Мария. Аня посмотрела на девушку в упор.
   – Ты часто там бываешь? – удивилась она. Потом вздохнула, обдумывая что-то. – А ну да, тебе как раз по пути к колодцу и к магазину… Знаешь, а ведь когда-то я была первой гостьей в этом доме.
   – Ты? – пришло время удивляться Маше. – А что ты там делала?
   – Ну… – засмеялась Аня. – Я и Коля дружили с пареньком, который там живет. Паренёк в целом неплохой был, добродушный, весёлый, гостеприимный. Но однажды мы как-то пришли к нему в гости, а нас встретил их дворецкий. После сухого приветствия нас предупредили, чтобы мы больше здесь не появлялись.
   – Ого, вот это драма, – хмыкнула Мари, но, увидев грустную мину на лице соседки, вздохнула. – Ну, а… тебе грустно, ведь вы перестали общаться?
   – Конечно, и очень жалко! Мы были почти что лучшими друзьями! Гуляли вместе, тусовались, выслушивали друг друга, поддерживали… в общем, дружили! – говорила девушка, захлебываясь воздухом. Но потом вдруг остановилась и снова погрустнела, выделяя слова голосом. – Я думала, что мы искренне дружили…
   – Мне очень жаль, – тихо произнесла брюнетка.
   – А мне ни капельки! – вдруг твёрдо заявила Рябинина, Мари даже удивилась. – Видимо, мы простые смертные этим «богемам» не подходим… ну и пусть!
   – Да, что ты такое говоришь! Вы очень классные ребята! Я уверена, что… что… – начала успокаивать соседку Заварская, но вдруг сбилась. Аня испытующе поглядела на неё. Мария вздохнула. – Я не знаю… что бы в том доме ни было, я уверена, дело не в вас, а в них! Может… у них просто какие-то проблемы, и тому пареньку сейчас просто не до вас?
   – Не знаю… – буркнула Аня. – И знать не хочу. Мог бы и предупредить, а не выставлять так просто своих друзей за дверь, так унизительно…
   – М-да, – кивнула Мари. – Кстати, а как их хоть зовут?
   – Этих «богем»? – безучастно протянула Аня. А потом как выплюнула. – Романовы. Александр Романов – отец, ну, а сыночек его… Евгений.
   «Так значит Евгений Романов, – подумала Мария. – Интересно… очень интересно. Что же такого могло произойти, чтобы такие хорошие друзья перестали общаться? И что же такого может скрывать этот дом с красной крышей?»

Дом с красной крышей

   После того разговора с Аней Мария долго не могла найти себе места. Да, она не знала ничего о том таинственном тихом доме с красной крышей и той странной семейке, что жила там, но с тех пор её как магнитом стало тянуть к тому участку. Теперь, когда нужно было снова проходить мимо него, Мари была предельно сконцентрирована и внимательна. Иногда смотрела в щёлки забора – но ничего не могла разглядеть; или она пела во весь голос – даже собаки не залаяли. Складывалось впечатление, что в этом доме никто и не живёт.
   В конце концов, она решила пойти на крайние меры: заявиться в гости. Так как тут в посёлке по обычаю «все соседи, все друзья», Заварская решила наведаться в самом бескорыстном порыве в таинственный дом и попросить чего-нибудь, допустим, для хозяйства по поручению тётушки. Да, идея была не лучшей, но это станет хотя бы первым шагом для раскрытия тайны.
   Назначив контрольное время, послеобеденное, девушка начала придумывать, что ей надеть, какую прическу сделать и всё-таки, за чем именно заходить. Если Ане Рябининой и Коле Пуфиницину запрещено там появляться, тогда она должна проделать всё в тайне от них и ни в коем случае выявить, что она их знает. Но зато потом с каким интересом, словно секретный агент, девушка расскажет друзьям обо всём, что увидит и услышит.
   В своем выбранном для вылазки наряде Мария сделала ставку на одну самую важную деталь – её талисман на удачу, камень, подаренный Аней. Пришлось убить почти целый вечер на то, чтобы привести его в состояние красивого украшения.

//-- *** --//
   Весь остальной день, полночи и утро голубоглазая не могла найти себе места. Вот-вот эта тайна должна будет раскрыться! С замиранием сердца Маша поднялась к себе в комнату после обеда, понимая, что время пришло. Не спеша она переоделась, нацепила кулон и со вздохом направилась к манящему её дому с красной крышей.
   Медленно, она подошла к дверям и с подозрением покосилась на кнопку звонка: вдруг не сработает? Но, когда девушка, наконец, решилась нажать, почти на всю округу раздался оглушительный звон колоколов. Какой-то холодный и омерзительный звон. Обычно брюнетке нравились звуки дверных звонков и они всегда заставляли её улыбаться: пение птиц, причудливая мелодия ксилофона, или ужасно милый колокольчик. Но этот громовой звук пробежался мурашками по её телу. Девушка содрогнулась, но успокаиваясь вздохнула: отступать поздно.
   Несколько минут показались ей вечностью. И вот, когда Заварская, расстроившись, уже собралась уходить… Где-то там из глубины участка послышался скрип открывающейся двери. Девушка встрепенулась и тут же вернулась к высокому серому забору с дорогими дверьми. Ненадолго всё снова стихло. Потом за забором послышался женский голос.
   – Что вы хотели? – строгость и необычность фразы немного смутили брюнетку, но осознание того, что говорила женщина, вернуло к ней уверенность.
   – Здравствуйте! Я Мария Заварская, ваша соседка, – после этих слов девушка рассчитывала, что её уже впустят. Но этого не произошло. – Я родственница Дульцевых. Мы находимся в двух домах от вас. Просто мне… кое-что нужно, тётя Лена попросила.
   Ещё одна минута молчания заставила Машу занервничать сильнее. Но, к счастью, заскрежетали замки, поработал ключ в скважинах… Заварская была на пути к разгадке! Прошло минут пять, когда, наконец, чуть приоткрылась дверь. Перед девушкой предстала высокая стройная женщина лет сорока с каменным лицом, тёмными волосами, собранными сзади в пучок. Она была в очках, и вся её фигура выражала строгость, но не высокомерие. Её глаза были холодными и мрачными, мутного, синего цвета. У Мари по спине пробежался холодок от такого взгляда.
   – Что вы хотели? – ещё более жёстко и холодно произнесла женщина.
   – Я… просто… – начала мямлить Маша. – Тётя Лена попросила, чтобы я попросила у вас, чтобы вы…
   – Так, давайте конкретнее! – прервала поток Мари женщина. Брюнетка поняла, что эта особа была настроена весьма недружелюбно. Девушка твёрдо сказала.
   – Нам нужна большая лейка.
   – Лейка?! – женщина вскинула брови. Это выражение лица было каким-то новым для неё, он явно нарушал спокойную строгость её образа. Потом, чуть подумав, пробежавшись оценивающим взглядом по нежданной гостье, женщина кивнула в сторону дома. – Зайдите.
   – Спасибо! – просияла Заварская. Она зашла за заветную дверь, услышала удар тяжелого засова и всем своим существом ощутила, что находится на запретной территории. Чувства страха и радости одновременно окутали её с ног до головы.
   – Подождите здесь, – темноволосая женщина прошла мимо Марии по дорожке из камней, лежащей среди идеального подстриженного газона. Участок довольно большой, на котором расположился внушительных размеров дом: окна и стены ослепляли своей белизной, а кроваво-красная крыша на фоне голубого неба навевала тревожные мысли. Но помимо этого идеального газона и дома на участке девушка больше ничего не смогла увидеть. Скучно.
   Женщина (как решила Мари, и есть тот самый дворецкий, про которого говорила Аня) дошла по дорожке до парадного входа с верандой и белоснежной лестницей, потом резко повернула направо. Под лестницей, как оказалось, было что-то вроде сарая. Зайдя туда, женщина-дворецкий взяла самую большую лейку, которую только смогла найти и снова вышла на свет. Лейка была синей. Машу удивил и её размер, и цвет, который нарушал всю эту зелено-бело-красную гамму окружающего. Женщина дошла до входных дверей и вручила это синее чудо девушке.
   – Спасибо вам огромное! – сказала она. Девушка уже предсказывала подступающее чувство разочарования, ведь её расследование подошло к концу.
   – Не за что. Передавайте мой поклон Елене Дульцевой, – строго, но уже не так враждебно сказала женщина с холодными синими глазами. – Завтра я жду вас с этой лейкой. Но, учтите, если не вернёте…
   – Не волнуйтесь! Всё будет в целости и сохранности! – перебила её Мария, лучезарно улыбаясь. «Завтра, завтра! Завтра я снова приду сюда!» – думала она. Пока она радовалась, даже не заметила, что уже оказалась за дверью.
   Ещё несколько минут Мария стояла перед забором, прижимая огромную лейку к сердцу. «Ну, надо же, у меня получилось!» – думала она. Не верилось, её расследование будет продолжаться! Может быть, в следующий раз ей повезет больше? И удастся узнать хоть что-нибудь ещё? Улыбаясь, голубоглазая двинулась в сторону своего дома.

//-- *** --//
   Молодой человек со светлыми волосами и зелёными глазами, устало щурясь, читал новую книгу. Каждый день он обязан был прочитывать что-то новое, помимо остальных уроков, которые он должен был учить. История, физика, химия, биология, география… Каждый день одно и то же. Конечно, сейчас лето, но… У него не было лета. Он учился всегда.
   Личным учителем, а также личным поваром и горничной для него выступала та самая высокая темноволосая женщина со строгим лицом. Её звали Амелия Перезвонова. Прислуживая у богатой семейки, она получала хорошие деньги, поэтому ей приходилось жить здесь вместе с младшим Романовым и соблюдать порядок во всём. Так, в «полный порядок» был приведен и мальчик: с утра пробежка, завтрак, урок игры на фортепиано, естественные науки, обед, гуманитарные науки, полдник, свободное время – только чтение, живопись, ужин; отбой в девять вечера. Настоящая тюрьма, хоть и элитная.
   Каникулы проходили как будто зря. Ни разу не сходил на речку. Ни разу самостоятельно не прогулялся в лесу. Раньше парень мог хотя бы общаться с местными. Но сейчас отец запрещает ему абсолютно всё, считая, что он ничему хорошему от этих местных не научится. Сам отец жил в городе, отправив «на свежий воздух» своего сыночка. Иногда он приезжал, смотрел и проверял, как занимается его сын, и послушно ли себя ведет: обо всём он осведомлялся у Амелии.
   Раз в неделю приходит садовник. Ещё реже сантехник или кто-то другой – в доме постоянно что-то ломалось. Иногда Амелия уходила в магазин, и блондин оставался совершенно один. Тоску и одиночество поедали книги. Скука проходила так же быстро, как и интерес.
   Но сегодня… сегодня произошло что-то очень необычное в его жизни. Дверной звонок. Такой резкий, громкий, дерзкий. Он ворвался в тишину дома и разрушил её навсегда. Колокола страшным звоном наполнили весь дом. Сердце молодого человека дрогнуло. Все, кто ни приходил, не звонили в дверь. Амелия всегда встречала их, и работали они всегда тихо. В этом доме должно быть всегда тихо… Но этот звон! Романов-младший чуть не полетел с дивана, уронив свою уже поднадоевшую книжку.
   Парень подошел к окну, с нескрываемым удивлением и интересом наблюдая за происходящим. К входу подошла Амелия. Видимо, что-то говорила. Но вдруг она широко распахнула дверь. Зеленоглазый затаил дыхание. На крыльцо взошла невысокая девушка с тёмными волосами. Её игривые хвостики, несколько пугливый взгляд, и тонкие руки заставили парня широко улыбнуться. Это была та самая девушка, которая, столько раз проходила мимо его дома! То с ведрами, то с пакетами, то с чем-либо ещё. В последнее время она ещё и пела…
   Блондин растянул губы в улыбке: «Я обязательно когда-нибудь познакомлюсь с ней!» Те несколько мгновений, пока Амелия искала и отдавала девушке лейку, парень не сводил с брюнетки глаз. Огромная синяя лейка стала словно дополнением к нежному образу этой девушки. Ярким небесным пятном она врезалась в его память навсегда.

Смычок для скрипки

   Светловолосый парень долго не отходил от окна, наблюдая за тем, как девушка с хвостиками покинула его дом, прыгающей походкой прошла вдоль серого забора и скрылась за поворотом. Вскоре он увидел, как у Дульцевых захлопнулась калитка, а синее чудо уже скрылось за какими-то кустами. В сердце парня зародилась надежда. Раньше он никогда не видел эту девушку здесь. Может быть, она городская? «И если это так, то… может быть… мой отец…» – блондин тряхнул головой, не веря в собственные догадки.
   Вдруг в его комнату вошла Амелия, громко хлопнув дверью о стену. Парень, не ожидая такого, пулей отскочил от окна, но не рассчитал силы и упал на диван, скинув с него книжку. Женщина хмыкнула. Зеленоглазый тут же перевернулся на спину, нервно ища рукой на полу литературу, и наконец, достав её, лег как в ни в чем ни бывало.
   – Ам-мелия? Почему вы без стука? – сбивающимся тоном и краснея затараторил он.
   – Я просто хотела вас предупредить, – сказала она, как отрезала. Потом её выражение лица стало немного мягче. – Женя, ты прекрасно знаешь, что отец думает о местных.
   – Знаю, – буркнул парень.
   – Ну так вот… я впустила эту девушку, только потому что когда-то её тётя помогла нам с одним делом… Ну, неважно, – темноволосая женщина вздохнула. Её глаза выражали усталость. – Но, знаешь…
   – Она же не местная! – вскрикнул парень, но тут же зажал рот рукой. Ему нельзя было повышать тона, иначе бы последовало наказание.
   – Да, ты прав, она здесь впервые, – кивнула Амелия. Её голос снова приобрел металлический отзвук. – Но наверняка она общается с местными. А это уже означает, что…
   – Да ничего это не означает, Амелия! – краснея, начал выступать Евгений. Он прекрасно знал, как ему влетит, но он уже не мог остановиться. – Она городская! Всё! Мой отец сам мне сказал, чтобы я не водился с местными! А она – НЕ МЕСТНАЯ! И я вправе…
   – Вправе помалкивать, господин Романов, – железная леди вновь вступила в свою роль. – Пока вы не получите должного образования и наследства, вы не имеете здесь власти. Не стоит нарушать вашу дисциплину.
   – Я человек! Я имею право на жизнь, на свободу, на становление в социуме. Я знаю. Я учил, – голос в итоге сорвался на крик. Амелия просто вышла из комнаты и закрыла на замок дверь комнаты подопечного.
   Минуты две зеленоглазый парень стоял в недоумении. Из него только что практически вырвалось всё то негодование, вся та обида и боль, что копил он многие годы. Почти…

//-- *** --//
   Примерно такие мысли атаковали молодого человека, пока он провожал взглядом темноволосую гостью. Но такого исхода событий ему явно не хотелось – если его запрут, то никакими уловками он не сможет покинуть этот злополучный дом с красной крышей. Он ненавидел всё, что здесь ни было. И огромные комнаты, и высокие потолки, и узкие окна, открывающие совсем немногое, на что можно было бы посмотреть в этом мире. Словно, в тюрьме.
   Но, если говорить честно, он никогда бы не возненавидел эту холодную, возможно, немного деспотичную мадам, Амелию Перезвонову. Гувернантка, дворецкий, служанка, повар, проще назвать то, что она не умела делать, но казалось, она умела всё. Эта женщина стала единственной собеседницей и близким человеком для Жени с тех пор, как умерла его мать, Ангелина Романова, известная художница, конечно, самая любимая, как для семьи, так и для публики.
   Евгений понимал, что мисс Перезвонова здесь не только из-за денег. Они давно привыкли друг к другу. Да, иногда она бывает чересчур строга, но по-другому почему-то было нельзя, ведь иначе этот свободолюбивый паренек давно бы сбежал. Амелия Перезвонова была олицетворением тех рамок, в которые стремительно загонял мальчика его отец.
   Женя не отдавал себе отчёта, как именно он относился к своему папочке. Но чаще всего его чувства к главному члену семьи колеблились между безразличием и ненавистью. Словно, их уровень отношений не отличался от отношений начальника и подчиненного, но никак не походил на отца и сына.
   Хотя, раньше всё было иначе. Конечно, господин Романов никогда не отличался особой нежностью, но семья у них была довольно счастливая. Любящая жена и мать, Ангелина, сглаживала острые углы в отношениях, возможно, так она только создавала иллюзию мнимого семейного счастья. По крайней мере, когда её не стало, все подводные камни вмиг оказались на поверхности. Но это уже совсем другая история.
   Сейчас Жене было необходимо придумать как бы выпроводить завтра свою надзирательницу из дома. Зеленоглазый снова уселся на диван, взяв книгу в руки для создания алиби. Амелия, как ни странно, не спешила появляться. Тем лучше для Романова. Итак, чем можно занять эту женщину во вторую половину дня? Конечно, Евгений мог бы отправить её на весь день в город за чем-то определённым. Но не факт, что она не привлечет к этому, к примеру, охранника или ещё кого-то.
   Попытка не пытка. Светловолосый решился поговорить с гувернанткой во время ужина. Если бы он пошел прямо сейчас, вызвал бы подозрения, нужна другая тактика. Мальчик должен быть сегодня просто идеальным, чтобы завоевать право остаться завтра дома в одиночестве.

//-- *** --//
   Наконец, настало время ужина. Амелия и Евгений чаще всего ели вместе на кухне, обычно никогда не разговаривая по пустякам, а потом расходились каждый по своим делам. Мисс Перезвонова была хоть и строгой женщиной, но весьма демократичной. Она могла изменить кое-что в расписании молодого человека, освободить его вечер или не будить слишком рано с утра. Но такое бывало редко. Поэтому Романов осознавал, насколько важно ему было совершенно непринужденно попросить у Амелии… новый смычок для скрипки! Вот, мол, старый сломан, поэтому Романов давно не занимался, а теперь ему очень захотелось начать играть снова, а смычка нет. На самом деле, смычок был весьма и весьма исправен, просто зеленоглазый не очень-то любил играть на скрипке, но так как хоть что-то придумать нужно было, Женя сломал его нарочно. И не без удовольствия.
   Страшно краснея, парень выдавил из себя уже заготовленную речь по поводу смычка. Амелия смерила его несколько удивленным взглядом и даже на мгновение перестала прожевывать пищу. Ей показалось странным столь неожиданное заявление. Но, увидев в глазах Романова серьёзность и море решимости, она наконец, сдалась, хотя не сразу поверила, что этот парень снова захочет играть. В памяти Перезвоновой всплыли картины, с каким наслаждением её подопечный кидал эту несчастную скрипку обратно в футляр, и вздыхал: её писклявые, тягучие звуки болью отражались в сердце, заставляли мучиться снова и снова, раздражали его, и вгоняли в беспросветную тоску, поскольку… на скрипке играла когда-то его мама. Когда любая репетиция на скрипке заканчивалась, безусловно, дарило Жене облегчение и тихую радость. Но однажды он вовсе перестал брать скрипку в руки, и Амелия отнеслась к этому снисходительно. Но сейчас. Возможно, мальчик соскучился по маме? Может быть. Всё может быть.
   Почувствовав, что одержал победу, Романов мысленно ликовал. Неужели уже завтра он сможет встретиться лицом к лицу с той девчушкой в синей юбке с их огромной лейкой в руках того же темного насыщенного цвета. Он уже во всех красках представлял эту встречу, ведь это будет небольшой, но такой важный для него глоток свободы, новой жизни. Но, блондин держался изо всех сил, чтобы не начать радоваться прямо при Амелии. На лице его заиграла легкая улыбка, он произнес едва слышно: «Спасибо», и унёсся мыслями в дальние дали. Вот и пюре с курицей быстро ушло. Романов встал из-за стола.
   – Женя, – обратилась к нему Амелия странным голосом: то ли мягким, то ли с ноткой строгости. Романова немного покоробил этот тон, но он вздохнул и успокоился, надеясь на лучшее.
   – Да?
   – Сегодня ты ещё должен позаниматься живописью. Пока не стемнело, – говорила она, а у Романова замерло сердце. Но вдруг. – И… если я завтра уеду на весь день, ты сможешь справиться здесь без меня?
   – Ч-что? – как бы отвлекаясь, переспросил блондин, хотя в душе у него уже взрывались фонтаны радости. Он ждал этого вопроса. – А, ну… конечно, Амели! Можешь на меня положиться!
   – Ну, хорошо, – женщина встала из-за стола и начала собирать грязную посуду. – Тогда я составлю для тебя расписание на завтра. Будь добр, его выполнить.
   – Есть, – Женя кивнул и умчался в свою комнату. Он просто ненавидел эти её слова: «Будь добр». На самом деле они означали неукоснительное повиновение. Или ты сделаешь идеально, или же будешь наказан. Порисовать перед сном и выполнить всё, что может только придумать на завтра Амелия – минимальная плата глотка свободы. Его сердце колыхалось, трясло всё тело. Он так давно ни с кем не общался из сверстников, что чувствовал ужасную тоску по нормальной жизни. А жить так хотелось.

Синяя лейка

   Амелия Перезвонова покинула дом рано. Будить Евгения она доверила обычным часам. На столе около его кровати темноволосая оставила листочек с расписанием и, поцеловав мальчика в лоб, ушла.
   Женя не мог спать всю ночь. Нарисовав вчера подобие той синеволосой девчушки из семьи Дульцевых перед сном, совершенно абстрактно, скорее даже схематично, парень лёг на кровать. Но до утра ему никак не удавалось уснуть, в голове мелькали самые разные мысли, ему всё ещё не верилось, что это синее чудо снова придёт к ним, снова озарит всё вокруг своей лучезарной улыбкой, снова заставит его мир перевернуться… Он бы пригласил её в дом, напоил чаем, расспросил обо всём на свете, узнал бы её имя… И… у него бы появился друг? И… снова… ненадолго? Нет! Она станет его тайным другом! Обязательно. И тут уже запреты отца не станут для него преградой.
   Сон всё-таки настиг зеленоглазого под самое утро. По будильнику же утро наступило ровно в 10:00. Женя был мысленно благодарен Амелии, что она дала ему поспать чуть дольше обычного. На столе он обнаружил записку:

   «Женя,
   завтрак внизу на плите; обед в холодильнике. Буду вечером. Твоё расписание на сегодня:
   – Пробежка 30 минут.
   – Завтрак.
   – Занятие на фортепиано (разучивай пьесу из «Волшебной флейты» В. Моцарта).
   – Мировая история (п. 64—67). Пересказ. Приеду – проверю.
   – Обед.
   – История России (п. 76—78) Пересказ.
   И ещё, Женя, будь добр, не покидай дом».

   Снова это надоедливое «будь добр». А если тебе жизненно необходимо покинуть этот дурацкий дом? Вопрос жизни и смерти! Для Евгения Романова сегодняшняя встреча была именно таким вопросом.
   Так, значит он дома один, ведь Амелия уехала за новым смычком. А спросонья он и забыл… Ну, что же, молодой человек выполнит все распоряжения «начальства», он будет хорошим мальчиком, и сам он не выйдет из дома. Но в записке не написано, что никого нельзя впускать в дом. В сердце блондина зародилась надежда.
   День тянулся, а томительное ожидание «синего чуда» делало его ещё более невыносимым. Расписание Амелии было сравнительно легким, но последние слова ужасно раздражали парня, те самые: «будь добр». До обеда блондин успел сделать почти всё сразу. Ну, а после парню уже не сиделось на месте, ведь он так ждал, ждал, ждал её.

//-- *** --//
   Мария спрятала лейку в каких-то кустах в саду у тёти и отправилась наверх, на свой чердак. Там она, наконец, дала волю своим эмоциям и пару раз радостно взвизгнула. Брюнетка была твердо уверена, что была в этом доме с красной крышей не последний раз, а ещё…
   Сердце приятно грела мысль, что совсем скоро она сможет привести свой новый маленький план в действие. Что за план? Тот самый, план «захвата» бывшего друга Ани и Коли! «Главный тихоня района», Евгений Романов, наконец, перестанет быть загадкой! Ведь он так внезапно исчез из жизни её друзей, что вызвало у них кучу вопросов и даже некоторую озлобленность. Но Мария была уверена, что способна вывести этого затворника на чистую воду.
   К сожалению, до завтрашнего дня было ещё слишком много времени. Его голубоглазая девушка решила провести с тетей Леной, которой как раз нужна была помощь.
   – О, Мари, как удачно ты подошла! – издали завидев девушку, крикнула ей мадам Дульцева. – Поможешь перебрать ягодки для варенья?
   – Да, конечно, – Мария была рада неожиданно подвернувшейся работе, ведь за ней и время пройдёт быстрее и что-то полезное можно сделать. Тётя Лена была сначала молчалива, что было странно, но потом всё-таки решила поднять тревожащую её тему.
   – Милая, а что ты делала около того дома с красной крышей и серым забором?
   – Ч-что? – этот вопрос застал девушку врасплох. – Да, н-ничего, просто гуляла…
   – А в двери зачем звонила? – голос женщины был спокойным, но чувствовалась тревога. Светло-голубые глаза не могли сфальшивить. Брюнетка сглотнула, вспомнив, какой ужасно громкий и неприятный дверной звонок у этих Романовых. Но неужели мадам Дульцева тоже имела что-то против них?
   – А… Это… Не я, – слабо, тихо-тихо ответила темноволосая, потупив взгляд. Тётя Лена вздохнула.
   – Мария, лучше там часто не ходить, – медленно сказала она, но тут же, словно спохватившись, заговорила в своей привычной манере. – Я, конечно, понимаю, что тебе всё интересно разузнать об окрестностях, но всё же… Это нехороший дом. Не ровня они нам.
   – Почему… – без вопросительной интонации, как-то отстраненно ответила Мари, чувствуя, что её подозрения оправдываются.
   – Просто. Понимай, как хочешь и прими, как поймешь, – она немного помолчала и потом продолжила уже более благосклонно. – А вот, например, Рябинины. Хорошие, простые люди. Плохому не научат, поддержат в нужный момент, – тут же тон тётушки снова стал язвительным. – А те… Не надо с ними водиться лучше. Не надо…
   У Марии всё похолодело внутри. Неужели она больше не сможет приходить к тому дому, и у неё так и не получится разведать хоть что-то, что творится в нем? Неужели всё зря?
   Нет, девушка решила единственный раз ослушаться тётю Лену только, чтобы вернуть хозяевам неприлично яркую небесного цвета лейку. Она не будет звонить в дверь. Она просто перебросит через забор или придумает что-то другое для этого. И больше она туда не пойдет. Девушке уж очень не хотелось расстраивать свою милую тётушку.

   Наступил следующий день. Когда на часах пробило 15:00, она была готова. Затаив дыхание, девушка проследовала вдоль живой преграды из душистых кустов смородины, отчего теперь и она сама приняла на себя этот нежный аромат; зашла за калитку, аккуратно прикрыв её за собой. Она быстро. Она очень быстро вернется. Одна нога здесь, другая… Тётя Лена в огороде. Аня Рябинина тоже занята. Никто не заметит её отсутствия.

//-- *** --//
   Женя уже был сам не свой. Весь день напролет он ждал, ждал. В два часа после полудня он уже не мог просто так сидеть дома без дела. И он решился. Нарушить первый и последний раз приказание Амелии. Блондин решил ненадолго сходить до любимого всеми местными колодца. Им приходилось ходить мимо дома Романовых, чтобы попасть к тому колодцу. И она частенько ходит сюда… Женя знает в лицо почти всех, а по именам – единиц. Но он точно знал, чьё имя он никогда не забудет (конечно, если узнает).
   У зеленоглазого защемило под сердцем. Довольно волнительно было впервые нарушать неписанный закон его дома. Его высоко-комфортабельной тюрьмы. Всё, что происходит впервые, так волнительно? Возможно. Он ещё точно не знал. Ведь для этого мальчика каждый день был похож на предыдущий, и нового ничего почти не происходило. Он перелез через свой высокий забор цвета пасмурного неба и прогулочным шагом пошёл в сторону.
   Вот и колодец. Пока что здесь никого нет. Время шло. Жене всё время казалось, что за ним наблюдают и если Амелия узнает, что он покидал дом, мало ему не покажется. Блондин медленно развернулся, вдохнул в последний раз дух свободы, и направился к дому.
   Вдруг он услышал какой-то грохот. Упало на землю явно что-то большое, металлическое. Подняв глаза, Женя застыл на месте, в изумлении открыв рот. «Синее чудо» собственной персоной!
   А чудо это как раз уже собиралось перебрасывать через забор эту злополучную синюю лейку, но услышав, что кто-то идёт сюда, выронило её из рук, застыв на месте в ужасе. Ну всё, теперь точно все узнают, что она шляется опять около дома Романовых. Перед девушкой предстал высокий худощавый парень, симпатичной наружности, который, как назло, ещё и улыбался в тридцать два зуба. Девушка оторопела от его наглости.
   – На что ты уставился?! – прикрикнула она на него. Блондин удивился ещё сильнее и хмыкнул.
   – Да так, прогуливаюсь, – сказал он. Сбежал из дома первый раз в жизни, гулял и наслаждался свободой, которой у этой девушки хоть отбавляй, в голове паренька это всё представлялось забавным приключением. Но голубоглазая восприняла это как ещё одну наглую выходку.
   – Что за мода, гулять в одиночестве, – буркнула она, поднимая лейку. Парень с таким трепетом наблюдал за ней, слушал её голос, любовался её нарядом и игривыми хвостиками. Всё в ней было такое незнакомое для него, и всё же такое родное и притягательное. За вчерашний день он успел привязаться к её образу, как хватается утопающий за соломинку.
   – Но ведь ты тоже гуляешь, – ответил ей Евгений, обворожительно улыбаясь. Девушка посмотрела на него снизу вверх и выпрямилась, удобнее перехватив лейку в руках, заглянула в глаза этому наглецу. Парня очень забавляло, что она всё ещё не знает, кто он.
   – А ты кто вообще такой? – подозрительно покосившись на блондина, промолвила девушка.
   – Ну, а ты? – он сделал шаг вперёд и тепло улыбнулся, отвечая взглядом на её голубые искрящиеся глаза. Брюнетку как током дернуло. Золотые чертики скакали на изумрудном поле вокруг немного расширенных зрачков парня. Заварская вдруг всё поняла! Он явно видел, как она здесь обходила весь участок, пытаясь найти ямку, чтобы просунуть лейку, а потом когда уже было решилась перебросить её через этот идеальный без единой ямки забор, этот наглец и появился! Ещё и издевается! Наверняка из тех нерадушных местных ребят, которые не принимают городских.
   – Я Мария, – угрюмо сказала девушка, крепко стиснув в руках лейку. – Для друзей Мари, Маша… Заварская. И то, что я городская, не даёт тебе никакого права подшучивать надо мной!
   – Прекрасное имя, – протянул парень, но увидев, что девушка уходит, спохватился. – Подожди! Прости меня! Я и не думал подшучивать. Прости!
   Мария остановилась и медленно развернулась к Романову. Их глаза снова встретились: растерянные с решительными. Девушка вздохнула, гнев улетучился также быстро, как и появился.
   – Ты не знаешь, можно ли как-то незаметно пробраться на этот участок? – напрямую спросила она. Женя искренне удивился, потом понял, зачем ей это надо. Но сейчас играет другую роль.
   – А тебе зачем? – сказал он и тут же понял, что зря, потому что девушка снова развернулась, чтобы уйти. – Стой-стой! Ну, извини. Ладно, я… Помогу тебе. Что нужно сделать?
   – Вот, – Мари поставила на землю уже изрядно надоевшую ей огромную синюю лейку, указывая презрительным взглядом на серый забор. – Это от них. Нужно вернуть, а звонить и пугать всю округу не хочу. Знаешь, какой здесь громкий звонок?
   – Ладно-ладно, успокойся, Машуля! Я обещаю, я сделаю всё, чтобы лейка вернулась к хозяевам! – блондин подошёл к девушке и положил руку ей на плечо. Сердце брюнетки немного оттаяло. Она улыбнулась и отдала прибор для полива в руки незнакомцу.
   – Спасибо, – произнесла она еле слышно, понимая, что краснеет. – Но я тебе не Машуля!
   Женя улыбнулся ей вслед. Пусть она пока не будет знать, что он и есть тот самый Женя Романов. В этом не было необходимости. Главное, что он теперь её знает.

Зелёный огонь

   Всю ночь Мария не могла уснуть. Ей всё время мерещилось невесть что: какие-то привидения, чудовища, озеро, которое, как ей казалось было совершенно незнакомым (хотя уже совсем скоро она туда отправится), а также тот паренёк со светлыми волосами и зелёными глазами. Во сне он казался каким-то далёким и неземным. Изумрудные очи, словно огонь, зелёный огонь, обжигали разум девушки. Почему она увидела его лишь раз, а он уже приснился ей? Почему то озеро казалось чуждым и родным одновременно? Что всё это может значить?
   Странности происходили и в реальности, ведь девушка просыпалась каждый час, чувствуя, как что-то жжет её грудь. Догадавшись снять подвеску с подаренным подругой камне, Заварской стало намного легче. Но кошмары всё никак не отпускали её. Вот-вот что-то должно было произойти, но что, она никак не могла понять.

//-- *** --//
   Утром Аня оповестила мадам Дульцеву, что забирает её племянницу на прогулку в лес. Мария уже знала, что шатенка лукавила и собиралась потащить её на то озеро, о котором говорила пару дней назад. Ощущения подсказывали голубоглазой, что не стоит им там появляться. Но тётя Лена дала-таки себя убедить и отпустила девушек с условием, что они наберут по дороге назад ягод.
   – Коля будет ждать нас на дальней развилке, – Рябинина оседлала свой велосипед и окинула подругу победным взглядом. На ней была длинная юбка, впрочем, как и на Маше, но это ничуть не мешало им передвигаться на велосипедах.
   – Чего ты так на меня смотришь? – брюнетку смутил взгляд Анны. Она тоже села на свой велик, и подруги двинулись в путь.
   – Наконец-то я покажу тебе то место, – радостно вздохнула Рябинина.
   – Почему-то я не разделяю твоего восторга, – вздохнула голубоглазая, но сразу же поняла, что сказала это зря. Аня бросила на неё недовольный взгляд.
   – Почему-то я тоже не разделяю восторга, моя дорогая «подруга», от мысли, что ты ошивалась около особняка Романовых, – скороговоркой начала девушка. Глаза Маши чуть не повылезали из орбит. Она была так уверена, что тогда никто не заметил её отсутствия.
   – С-с-чего ты взяла, – заплетающимся голосом мяукнула брюнетка.
   – Милая, дверной звонок этих маразматиков перепугал всю деревню, – засмеялась шатенка, но потом в упор посмотрела на подругу. – Почему ты солгала мне?
   – Я… Я просто не хотела тебя расстраивать, – вздохнула Заварская. Настроение Ани было так трудно предугадать, еще секунду назад она была готова убить кого-нибудь, а теперь смягчилась.
   – Эй, вы чего такие грустные? – привлек на себя внимание смуглый невысокий паренёк, увидев девушек. Николай Пуфиницин собственной персоной. Они как раз поравнялись с его домом, и парень решил присоединиться. Он снял наушники, повесив их на шею, и поспешно взгромоздился на своего двухколёсного друга.
   – Посмотри-ка, наша «городская» решила найти себе более достойную компанию, – скрипучим голосом язвительно проговорила шатенка. Маша поняла, что рано сделала выводы по поводу настроения подруги. Уже поравнявшись с девушками, Николай несколько опешил от тона Анны. – К Романовым подвалила.
   – Аня! – Мария моментально залилась краской от стыда, хотя понимала, что ни в чем не виновата. Её больно задел тон подруги, а также ненавистная ей кличка.
   – Так, что за разборки ещё? – повысил голос обладатель карих глаз. Рябинина посмотрела на него поверх своих очков как на человека, не блещущего умом. – Ну сходила и что теперь?
   – А то, что она прекрасно знает, как мы с тобой к ним относимся, – задрав нос парировала девушка. – Мари, почему ты пошла туда? Зачем?
   – Я, – всё больше краснея и всё больше ненавидя всю эту ситуацию, себя и тот дурацкий дом с красной крышей, который вот так легко ссорит её с друзьями, мямлила Заварская. – Я н-не обязана о-отчитываться.
   Да, это явно не то, что она хотела сказать сейчас, но глупая гордость и грубость Ани должна иметь свои границы. Шатенка запыхтела как паровоз и остановила велосипед. Коля преградил ей путь своим двухколесным другом и в упор посмотрел на неё. Мари тоже остановилась и, насупившись, буравила взглядом землю под ногами.
   – Девчат, вы чего с ума посходили с утра пораньше? Вроде всё было хорошо, мы на озеро едем, отдыхать, а вы тут значит решили поцапаться, – миролюбивым тоном говорил Пуфиницин. Аня всё также продолжала пыхтеть и краснеть от злости. Коля вздохнул. – Боже, как с вами девчонками тяжело!
   – Нет-нет, всё хорошо, – упавшим голосом пролепетала голубоглазая. —Я действительно не должна была туда ходить. И тётя предупреждала. Просто… мы с ней одолжили у Романовых кое-что и… я просто относила эту вещь назад.
   – Ты снова врешь! – сверкала глазами шатенка, вновь повышая голос. – Тётя Лена ни за что бы…
   – Спроси у их дворецкого, той женщины с леденящими душу глазами! Всё так и было, – ответила криком на крик Заварская. Глаза подруг встретились, и казалось, словно они уже и не подруги вовсе.
   – Ну вот, я уверен, Амелия подтвердит слова нашей Машки, – Коля улыбнулся с явным облегчением, но испарина на его лбу говорила, что нервы уже были на пределе. – Аня, ты должна успокоиться. Мы с Романовыми давно не общаемся, и Маша не будет общаться. Так ведь, Маш?
   Вместо ответа брюнетка тихо кивнула, мысленно держа за спиной два скрещенных пальца. Рябинина досчитала до десяти и вздохнула, вновь посмотрев на подругу, которую только что едва не довела до слез. Ей стало стыдно. Очень стыдно. Махом спрыгнув с велосипеда и чуть не свалив на землю Колю, который всё ещё стоял перед ней, преграждая дорогу, Рябинина стиснула в объятиях Заварскую.
   – Боже мой, прости меня, – зашептала она. – Я не знаю, что на меня нашло.
   – Всё хорошо, – Мари обняла девушку в ответ, но неприятный осадок всё же остался в её душе. Как легко завести оказывается эту Рябинину! Да она готова была перегрызть глотку Мари практически ни из-за чего! Что же, она теперь больше никогда не сможет узнать тайну того злополучного дома, вокруг которого ходило столько слухов в деревне?
   – Ну вот и отлично, – Пуфиницин почувствовал ещё большее облегчение. Он подошел к подругам и похлопал Мари по плечу. – Ты не держи на нас зла. Просто… Аню сильно задел тот инцидент с Романовыми. Она же у нас такая гордая.
   – Да, гордая. И тебе бы не помешало обзавестись гордостью, а то в мямлю превратился совсем, – Рябинина рассмеялась и шлепнула Николая по козырьку кепки. Мария тоже хихикнула, но потом почувствовала жжение на своей груди. Такое же, что мучило её сегодня ночью. Когда она опустила голову, чтобы посмотреть на свой кулон, который и создавал ей этот дискомфорт, жжение сразу же прекратилось.

//-- *** --//
   – Неужели мы здесь! Озеро «Лазурное» к нашим услугам! – Аня радостно осматривала знакомую местность и открывшуюся панораму прекраснейшего озера. Оно было небольшое и практически идеально круглое, обрамленное свисающими ветвями ив. Местами на воде были видны выступающие камни, но на берегу была изумрудная травка и даже песок. Когда-то здесь хотели обустроить пляж, но что-то явно пошло не так и строительство забросили. Каким-то чудом озеро не заросло камышом и другими неприятными вещами и всё также было пригодно для отдыха и купания.
   – Вау! Лазурное, вы прекрасны! – у Марии захватило дух. – И почему сюда не ходят люди?
   – Мне тоже интересно, – хмыкнул Коля, спрыгивая с велика. – Вы, как хотите, дамы, а я пошел купаться.
   Парень побежал к берегу, на ходу снимая с себя футболку, кепку и шорты, и вот он уже во всю плескался в переливающейся на солнце воде. Аня не отставала от него, снимая блузку и юбку. Но вот Мария несколько трусила сразу же подходить к воде. Она сказала друзьям, что сначала осмотрится и только потом присоединится к ним. Оставив кое-какие вещи на берегу, брюнетка прошла вдоль кромки воды, ощущая босыми ногами теплый песок, и задумалась.
   Её мысли в который раз возвращали её к дому с красной крышей, белоснежными стенами и идеальным газоном. Вспомнились холодные глаза женщины в строгом костюме, которая почему-то уважала семью Дульцевых. А также вспомнился паренек с золотыми волосами и лучезарной улыбкой. Голубоглазая улыбнулась, вспоминая его черты, образ которого, как назло, посещал её сегодня ночью во снах. Что-то подсказывало девушке, что она ещё не раз встретится с ним.
   Прошло уже минут двадцать. Брюнетка совсем скрылась из виду друзей, которые весело плескались в озере и даже не подозревали, что с их подругой может что-то случиться. Мария почувствовала чей-то взгляд из леса. Она обернулась, но… никого не увидела. Продолжив путь, она с изумлением поняла, что озеро обрело какой-то другой оттенок. Уже не лазурный, а скорее сине-зелёный, болотистый, при этом от воды образовалось свечение. Брюнетка протерла глаза, но при этом напряглась всем телом и тяжело задышала. Что-то не так.
   Сделав несколько шагов к озеру, Мария почувствовала жгучий холод, дрожью разливавшийся по всему телу. Вокруг неё медленно расстилался зелёный туман. Взгляд словно стал мутным. Снова чье-то присутствие рядом и шепот, который девушка чувствовала кожей. Шепот, состоящий из многочисленных женских голосов, атаковал голову брюнетки, становясь всё более явственным. Камень на груди тоже стал светиться изумрудным и жечь девушке грудь. И даже не вскрикнуть. Не сбежать. Ещё шаг. Ещё одно последнее усилие перед полной потерей сознания.

   «Не сопротивляйся. Это твоя судьба. Ты станешь новым орудием мести».

//-- *** --//
   – Где Мария? – в который раз спросила Аня у своего друга, уже заранее зная ответ. Они уже вдоволь накупались и лежали сейчас, греясь на солнышке.
   – Я не видел её около получаса, или чуть больше, – парень устало зевнул, растягиваясь на полотенце. – Мы можем её поискать, конечно…
   – Здрасте-приехали! Коля! – Аня хлопнула себя по коленям, заставляя взбодриться их обоих. – Я уже искала её. Только что всё в округе обошла, пока ты дрых тут!
   – Разве я спал? – парень обеспокоенно поднялся на локте.
   – Представь себе, – шатенка скрестила руки на груди. Тяжело вздохнув, Пуфиницин надел кепку.
   – Хорошо. Оставайся здесь. Я поищу её, – кареглазый резко встал, отгоняя от себя остатки сна, и пошел в лес. Аня тем временем достала из своего рюкзака какой-то модный журнал и удобно расположилась на полотенце.
   – Возвращайтесь поскорее, – последнее, что смог услышать парень, направляясь в лес.
   Сначала ничего не привлекало его внимания. Всё одни и те же ивы, липы, ели, справа от него было всё то же озеро, а над головой безоблачное голубое небо. Сколько бы ни кричал Коля, он так и не смог дозваться Маши Заварской. На противоположном берегу он не упускал из вида Аню, в тайне надеясь, что Мари придет туда раньше него и будет в порядке.
   Вдруг шатен услышал громкий всплеск прямо за его спиной. Словно только что вынырнула из воды и погрузилась обратно какая-то огромная рыба. «Может, это Машка плавает?» – с лёгкой надеждой подумал парень, выходя из-за валуна, чтобы поближе рассмотреть берег. Но то, что он увидел, повергло его в шок. Позже Николай Пуфиницин признает, что это было одним из самых странных, ужасающих и прекрасных видений в его жизни.
   На камне, обвитом тиной и водорослями, к нему спиной сидела удивительной красоты девушка. На её руках были красные плавники, тело покрывала рубиновая чешуя, на ребрах четко прорисовывались жабры, а вместо ног из-за камня выглядывал… самый настоящий русалочий хвост! Коля ни жив ни мертв сделал шаг назад, но оступился и упал. Дева незамедлительно обернулась и пронзила молодого человека своим колдовским взглядом. Коля забыл, как дышать. Она была прекрасна. Ундина, русалка, сирена, женщина из видений и снов, водное мифическое создание, улыбнулась и, томно вздохнув, полностью развернулась к путнику. Плавники были у неё вместо ушей, и на лице была чешуя, но всё одно, дева была непостижимо красива.
   – Подойди ко мне, – прошептала она, а голос её эхом прокатился по лесу. Даже на другом берегу, где была Аня, которая уже не находила себе места, куда пропали её друзья, услышала этот страшный шепот, словно заговорили деревья. Сломя голову девушка бросилась искать их. Но только вот Коля уже давно забыл, что он здесь делает, кто он такой, и впрочем, не чувствовал никакой опасности. Внезапно ундина запела.
   – Где ты, милый мой, прекрасный? В час ночной ко мне приди. Взгляд ундины сильный, властный: сердце твоё взаперти…
   Она пела и пела, и голос её всё также разносило ветром по лесу. Пуфиницин смотрел на русалку в упор, больше ничего не видя и не слыша. Медленно он попытался встать, но больная нога не позволила. Тогда парень прямо пополз к прекрасной деве, мечтая коснуться её. Боже, он сейчас только и мог, что грезить ей, вожделеть, жаждать. Взгляд Николая был как у безумца. Он двигался медленно. Сирена всё пела и пела, шире улыбаясь своей первой жертве, ведь она жаждала только его крови.

//-- *** --//
   Аня как сумасшедшая бегала по лесу, выкрикивая имена своих друзей, но никак не могла их найти. Прошло больше трех часов после того, как они пришли сюда. Боже, что же ей делать, если она так и не найдет их? Но вдруг шатенка услышала чьи-то стоны на берегу. Поспешив туда, она обнаружила Николая, шея и руки которого кровоточили.
   – Боже мой! Коля! Что произошло? – девушка подбежала к шатену и начала рвать свою юбку, чтобы остановить кровотечение. Парень мычал и находился просто в агонии. Очень медленно он начал приходить в сознание, ведь он узнал человека, склонившегося над ним.
   – Аня… П-прости… – прокряхтел он. Девушка уже начала плакать, обнимала и целовала парня. Она очень боялась, что потеряет его, ведь за столько времени проведенного вместе, за все те мгновения, с первой встречи, которая была ещё в далёком детстве, Рябинина успела полюбить его. Возможно, она не отдавала себе в этом отчета, но теперь… Теперь сама смерть решила побороться с ней за право на эту любовь. И куда же пропала Мария Заварская? И как она замешана во всём этом…

Над пропастью молчи

   Этой ночью Мария Заварская снова не могла спокойно спать. Ей снилось то проклятое озеро с тысячами блестящих камней на дне. Один краше другого. Потом словно сквозь какую-то мутно-зелёную пелену она видела Николая Пуфиницина, который куда-то медленно двигался от берега с ошалелым взглядом. Потом он вовсе упал и Мари захотелось подбежать к нему, чтобы помочь. Но тело не слушалось, ведь девушка была незримым водным наблюдателем. Как будто она была самой водой. Решив рассмотреть, куда же с таким нездоровым интересом смотрит её друг, Заварская обомлела. Юношу завлекала необычайной красоты русалка. Она была с длинными темными волосами, красными плавниками и чешуей. Кажется, она что-то говорила, ведь её уста двигались, но Маша не слышала ровным счетом ничего из-за водной преграды.
   Дальше сон шёл обрывками. Мария не могла отдать себе отчета: увиденное приводило её в ужас или же доставляло наслаждение? Раньше ей и в голову бы не пришло, что подобные видения могут приносить удовольствие. Она видела, как Коля был уже перед этой неведомой девушкой. Затем, как она нежно целует его в подбородок, а затем впивается острыми зубами в его шею и начинает высасывать кровь. Мари дергалась и даже кричала во сне, словно кровь вытягивают из неё. Но в то же время, это доставляло ей огромное удовольствие, она даже как будто почувствовала вкус крови на своих губах. Терпкий, солоноватый металлический вкус… Много раз за ночь Заварская просыпалась вся в поту, помня свой сон до мелочей. Но к утру видения покидали её, давая желанный покой.

//-- *** --//
   Николай Пуфиницин потерял много крови при загадочных обстоятельствах. Его в срочном порядке увезли в город и там положили в больницу. Анна Рябинина не находила себе места и, прежде всего, винила себя, что не смогла уберечь друга и что вообще привела их с Машей на то злополучное озеро. Возможно, слухи о нём вовсе не бредовые. Уже неделю она практически не общалась с Заварской, в какой-то мере перекладывая часть вины и на неё, ведь пострадал Коля именно после пропажи брюнетки. Когда в тот день Аня кое-как дотащила бедного истекающего кровью Пуфиницина до берега с вещами – там уже пребывала Мария, которая просто… спала?
   После пробуждения темноволосой девушке некогда было объяснять, где она пропадала, ведь в тот момент единственным важным вопросом был еле живой Николай. Рябинина рвала и метала, кричала, плакала, пытаясь хоть как-нибудь остановить кровь и перевязать раны. На все вопросы Заварская не могла ответить ничего внятного. Она понятия не имела, как оказалась на этом берегу, хотя последнее, что она помнит, было ещё в лесу. Взгромоздившись на велосипеды, девушки вдвоем дотащили своего друга до деревни, а дальше его судьба зависела только от оказанной ему врачебной помощи.
   Когда Николая Пуфиницина увозили по единственной дороге, пригодной для езды на машине, которая пролегала как раз за особняком Романовых, Мария заметила кое-что. Кто-то пристально наблюдал за происходящим из окна дома с красной крышей. У него были светлые волосы и грустное выражение лица. Это было единственным, что сумела разглядеть Заварская.
   После того страшного дня Аня ещё пыталась какое-то время терроризировать Мари расспросами: что с ней было, почему не вернулась раньше, и подобное. Чувствуя, что подруга не договаривает, Рябинина приняла решение какое-то время ограничить общение, по крайней мере, пока не вернется Коля.

//-- *** --//
   Следующие несколько недель лета тянулись бесконечной чередой скучных и унылых дней. Ежедневная рутина в огороде и на кухне с тётей Леной Дульцевой, походы в лес, к колодцу, в единственный в деревне магазин перестали доставлять Марии Заварской хоть какое-то удовольствие. Также отсутствие Ани Рябининой и Коли Пуфиницина снова погрузило Машу в одиночество. Она осознавала, что тогда на озере Коля пострадал только потому, что хотел найти её, хотя сама девушка не понимала, как так вышло, что она потеряла сознание в лесу, а очнулась она уже на пляже. Да и сам факт потери сознания, к тому же на такой долгий промежуток времени, пугал голубоглазую ещё сильнее.
   Мария погрузилась в размышления. Аня обнаружила молодого человека с глубокими кровоточащими порезами на шее, руках, груди. Это наводило на мысль, что их оставил скорее всего какой-то зверь, или может, маньяк. Но ведь раны были особого размера, словно, это были укусы. Но какое животное будет просто впиваться и высасывать кровь, а не полностью съедать жертву? Летучие мыши? Вряд ли. Вампиры? Смеяться страшно. Вот и Аня с Машей не находили себе места, пытаясь понять, что же тогда могло напасть на их друга, зарекаясь больше никогда не появляться в тех страшных местах.
   Правда, одну из них это вовсе не останавливало.
   Марии Заварской каждую ночь снились всё те же кошмары. Правда, здесь главными героями вместо Коли были и другие представители мужского пола. И всегда исход этих снов был один – неизвестная сирена с красными плавниками завлекала к себе бедных странников и… выпивала у них кровь. Вторая такая ночь была страшной, не лучше, чем первая. Но помимо страха и отвращения, темноволосая девушка снова чувствовала наслаждение и удовлетворение от этого странного привкуса крови на губах. В чем же дело?
   Эти сны так изматывали Заварскую, что утром и весь день она чувствовала себя ужасно. Всё давалось ей не без труда, настроение было в абсолютном минусе, не говоря уже о физическом состоянии. Мадам Дульцева не могла понять, что происходит с её внучатой племянницей. На все расспросы та отвечала односложно или как-то туманно, развевая любые поводы для беспокойства. Но увядающее состояние девушки дало знать Елене Дульцевой, что не всё так просто, как кажется на первый взгляд.

//-- *** --//
   Евгений Романов с тех самых пор, как увидел своего некогда лучшего друга в ужасном состоянии из машины скорой помощи, не мог простить себе, что не был рядом с ним в этот трудный для него момент, чтобы поддержать. Тогда ещё, как помнил блондин, шёл дождь. Небо было серым, сочеталось с забором по цвету, а также будто сужало пространство до тюремной камеры. Весь мир в тот день стал тюремной камерой, даже несмотря на яркий идеальный газон внизу. Он явно был здесь лишним.
   Среди числа провожающих Николая Пуфиницина зеленоглазый увидел свою бывшую подругу Анну Рябинину, которая, судорожно вцепившись в плечо какой-то брюнетки в темно-зеленом плаще, дрожала от своих рыданий. Что же такого произошло с ними? Кроме всего прочего этой загадочной девушкой в плаще оказалась сама мисс Заварская, которая привлекла внимание Романова, обернувшись в сторону его дома, и блондину даже показалось, что их взгляды встретились.
   С тех пор Женя стал с ещё большим усердием заниматься на скрипке, которую ненавидел раньше всей душой. После того, как Амелия привезла ему новый смычок, звучание писклявого струнного инструмента ничуть не изменилось, а вроде как даже стало ещё тошнотворнее, но почему-то Женя всё равно продолжал играть, хотя это и наводило на него сильнейшую тоску. Теперь это была тоска не только по матери, но и по его друзьям, с которыми он был вынужден прекратить общение. Возможно, он ещё сумеет вырваться из железного капкана опеки своего отца, чтобы вернуться в былой дружеский круг.
   Правда кое-какие изменения в свою рутину зеленоглазый всё же внес. Теперь ежедневные вылазки из дома стали своего рода хобби для Евгения, глотком свежего воздуха. Легально выпросив у гувернантки своего рода «сон-час», Романов выбирался на пару часиков из своей тюрьмы и с превеликим удовольствием шатался по лесу и округам деревни. Камер снаружи дома почти не было, (Женя осведомился об их местоположении) точнее, их не было на одной из стен дома. Обычно именно с той стороны молодой человек и совершал свои маленькие побеги. Часто он брал с собой лист бумаги и карандаш, надеясь сделать пару зарисовок для вечернего занятия живописью.
   Нередко он сталкивался с деревенскими ребятишками, но никто его не узнавал, хотя парень уже второй или третий год подряд проводит лето безвылазно в загородном доме отца. В какой-то степени такая неизвестность в деревне была на руку Романову: раз его никто не знает, никто и не сможет донести «руководству дома». Правда, однажды парню всё же удалось встретить кое-кого знакомого.
   В этот день он как обычно прогуливался один с маленьким альбомом с белоснежными листами и вышел на высокий берег реки. В последние дни было прохладно, поэтому пляж пустовал. Сегодня Женя был в безмолвной компании какой-то девушки, которая сидела под склоном на камне и понятия не имела, что на берегу был кто-то ещё кроме неё. Её темные волосы были заплетены в аккуратную косу, одета она была в какой-то сарафан и футболку в серых тонах. Сидела девушка, облокотившись спиной на утёс, поэтому Романов не успел узнать её. Живописность пейзажа, открывшегося ему, и эта прекрасная незнакомка, сидящая внизу, подарили зеленоглазому творцу вдохновение. Романов уселся поудобнее на мягкую траву и принялся писать свои первые наброски.
   Девушка же эта была глубоко в своих мыслях, не замечая ничего вокруг. Её тревожили переживания за друга, который находился сейчас в больнице; сны, не прекращающиеся день за днем и всё больше затягивающие её в свой омут; а также разорванная дружба с Аней Рябининой. Сейчас она как раз обдумывала, как бы ей возобновить с ней общение, как вдруг сверху на неё что-то упало. Несколько опешив от столь наглого выдергивания из грёз, брюнетка поднялась со своего места и озиралась по сторонам, пытаясь понять, что стало причиной её беспокойства. Заметив блондинистую макушку на самой вершине пригорка, под которым она так уютно устроилась, голубоглазая не сдержала замечания.
   – Эй, кто там кидается?
   Ответа пока не последовало. Брюнетка с гневом выдохнула и отошла на пару шагов назад, чтобы рассмотреть получше нарушителя её спокойствия. Женя в это время чуть привстал, чтобы понять, кто к нему обращается. Видимо, он случайно задел какие-то камушки, которые покатились с пригорка и один из них попал по девушке. И как оказалось, это был очень даже знакомый ему человек.
   – О, «синее чудо», – усмехнувшись, произнес Женя первое, что пришло ему в голову. Заварская опешила.
   – Что ты сказал?!
   – Я говорю: «привет»! – чуть громче отозвался парень, вскакивая на ноги. Он был чрезвычайно рад видеть эту девчушку, которая сменила сегодня свои привычные хвостики на элегантную косу, словно сменила и его настроение.
   – Ага, здрасте! – недовольно отвечала брюнетка, без важности узнавать с кем она вообще разговаривает, так как против солнца смотреть крайне неудобно. – Зачем камнями-то кидаться?
   – Прости, я случайно, – улыбаясь, Женя стал спускаться с утёса поближе к главному образу своей новой картины. Чем ближе он подходил, тем быстрее Мария начала узнавать в нём знакомца.
   – А-а, ты тот самый парень, который помог мне с Романовской лейкой, – протянула она, хитро сощурившись.
   – А ты та самая необыкновенная Мария? – хихикнул Евгений в ответ.
   – Почему необыкновенная-то… я самая обычная, – девушка, смутившись от чего-то, убрала выбившуюся прядь волос за ухо.
   – Нет-нет, я уверен, что в тебе есть что-то, что отличает тебя от других… например, – парень наигранно задумался, растягивая время этого незатейливого разговора.
   – Например? – в нетерпении повторила Заварская.
   – Например, то, что ты городская, – Женя скрестил руки на груди и поиграл бровями. Видел бы его сейчас отец. Или Амелия. Ещё ни разу в жизни он не вел себя так. Раскованно? Свободно?
   – Да и ты, смотрю, не слишком-то деревенский, – Мария с хитрой улыбкой тоже скрестила руки на груди. – Я не видела тебя ни на рынке, ни у колодца, и вообще уже недели две не видела, если не больше.
   – Больше, – твердо ответил Женя, про себя отмечая, что не виделись они ровно восемнадцать дней. Да он просто псих, раз вёл этот странный счет. Эта мысль заставила парня вздрогнуть.
   – А я так и не узнала, как тебя зовут, – Мария снова от чего-то смутилась и потупила взгляд. Романов был бы чрезвычайно рад озвучить этой чудесной девушке своё имя.
   – Я Ев… – начал было говорить парень, как вдруг случилось кое-что совершенно непредвиденное: обливание водой! Целое ведро брызг и капель обдавали жаром и холодом одновременно. Неизвестный нарушитель спокойствия стоял на пригорке и творил своё возмездие, потому что просто так вода оттуда политься ну никак не могла. Молодые люди, пытаясь стряхнуть с себя остатки воды, в исступлении подняли глаза наверх.
   – Вот и вы, голубчики! – прозвучал язвительный голос Анны Рябининой. Но она явно торжествовала. – Я так и знала! Ты теперь тусуешься с молодняком-Романовым! Ещё и подругой называлась…
   – Романовым?! – Мария вытаращила глаза, уставившись на мокрую физиономию блондина, который только нервно пожал плечами. Он так и не успел нормально представиться. – Не может быть…
   – Предательница! – кареглазая готова была сжечь бывшую подругу искрами из своих глаз.
   – Аня! – Маша была уже на грани того, чтобы заплакать. – Ты всё не так поняла. Как, впрочем, и всегда.
   – Я всё правильно поняла, девочка, – уже более спокойно сказала шатенка, ведь её месть с обливанием водой свершилась. – Ты предпочла моё общество обществу этого бесхребетного богатенького зазнобы. Причем, не первый раз!
   – Ты что с ума сошла? Ты сама перестала общаться со мной, обидевшись непонятно на что! – кричала Мария, чувствуя, что её втаптывают в грязь.
   – Ты даже не расстроилась, когда Коля был на грани жизни и смерти! – видно, Аню уже было не остановить. – Вот теперь я всё поняла! Ты всегда была против нас, и изначально хотела быть ближе к роскошному дому Романовых. Всё ясно с тобой! Мы, деревенские, уже вашим высокоуважаемым особам не подходим!
   – Аня! Ради Бога, что за бред ты несёшь? Я не могу больше слушать это, – напор подруги заставил Заварскую ретироваться.
   – Рябинина, ты в край спятила, – вздохнул Женя, окинув взглядом подругу.
   – А тебе слова никто не давал, – ткнула пальцем в сторону Романова кареглазая и решила последовать примеру Заварской, уйти восвояси.
   – Аня, пожалуйста, не держи зла на Машу, – серьёзно промолвил молодой человек, делая пару шагов вслед за Рябининой, но быстро остановился. – Ко мне относись как хочешь. Вот как хочешь, честное слово! Я заслужил… Но она, – парень указал в сторону развевающегося на ветру платья темноволосой девушки. – Ни в чем не виновата.
   С этими словами Романов поспешил за убегающей вдаль брюнеткой, которая по дороге проливала слёзы. Куда она бежала, куда вела её нелегкая? Женя по пятам следовал за девушкой, позабыв о времени, ведь ему давно нужно быть дома.
   Только Аня Рябинина, совершенно обезумевшая от своих переживаний за Колю Пуфиницина, так и осталась стоять на месте, на пригорке над рекой, наблюдая, как вдаль уносились её бывшие лучшие друзья. Похоже слова Жени действительно задели девушку. В этой истории была и её вина.

Играй, пока можешь

   «Дура! Дура! Идиотка!» – бежала Мария, пытаясь не запутаться в собственных ногах. Она смотрела вниз, мельком отмечая по пути, сколько слез она проронила на узкую тропинку, и не замечала больше ничего вокруг. Девушку душила обида. Сильная, страшная обида на подругу, которая так жестоко и несправедливо обошлась с ней. Да, возможно, Маша проявляла излишний интерес к особняку Романовых, но уж точно не ввиду тех причин, которые называла Аня.
   Самой веской причиной стала травма Николая Пуфиницина, и это Мари понимала как никто другой. Она винила себя за то, что подвергла друга такой опасности, хотя и не помнила, каким образом. Мысли двигались дальше и, наконец, пришли к таинственным снам, которые терзали голову Заварской многие ночи. В первую ночь гостем её снов был Коля. Дальше – какие-то незнакомые парни и мужчины и каждый день новые. Немея от ужаса, пораженная догадкой, куда её все-таки привела судьба, Мария медленно остановилась и приложила к лицу свои дрожащие ладони, чтобы успокоиться. Затем она подняла голову и… замерла как вкопанная.
   – Быстро же ты… бегаешь… Машенька… – как будто издалека девушка услышала знакомый мужской голос, хотя он был прямо за её спиной. Парень говорил сбивчиво, восстанавливая дыхание. «Нет, только не он. Только не сейчас», – Машеньке хотелось провалиться сквозь землю. Ну зачем он пошел за ней?
   – Романов, – сухо сказала девушка, чувствуя, как сердце у неё леденеет. По сути, ведь всё из-за него. Вдруг брюнетка совершенно не к месту хмыкнула, удивляясь своим же мыслям. Почему это она не рада его видеть? Она так долго хотела узнать, кто же он такой, а теперь всё изменилось.
   – Да… слушай, пожалуйста, не держи зла на Аню! – затараторил парень, обходя Заварскую, чтобы видеть её лицо. – Она вспыльчивая, но отходчивая. Ну и, что касается меня, я тоже хочу…
   – Что ты здесь делаешь? – перебила парня Мария, с недоумением разглядывая его. Неужели он прошел весь этот путь за ней, чтобы сказать это?
   – Я… я тоже хотел извиниться, – удивившись внезапной смене темы, Романов немного сбился.
   – Тебе-то за что извиняться, – Мария тяжело вздохнула и взялась за голову. Романов не знал, что сказать, и в итоге тоже решил сменить тему.
   – Когда-то я довольно… плохо поступил с ней и Колей. Точнее не я, а… мой отец, – было видно, что Евгению этот разговор стоил больших усилий. Почему-то Мари захотелось поверить этому светловолосому пареньку.
   – Мне жаль, что вы перестали общаться, – вздохнула она. – Но Аня слишком… заносчива. Как видишь, я испытала её гнев на себе.
   – Это не заносчивость, – хмыкнул Романов, улыбнувшись. Он знаком с Аней уже довольно давно, поэтому знал о чем говорит. Женя сделал пару шагов в сторону от девушки, чтобы осмотреться, ведь он впервые был в этом месте. – Слушай, тут так красиво! Может, прогуляемся?
   – Не думаю, что это хорошая идея, – девушка поежилась от невеселых воспоминаний.
   – Я настаиваю, – Романов с какой-то странной улыбкой кивком пригласил Заварскую следовать за ним. Они шли рядом в полном молчании. Маше становилось всё тревожнее на душе, а Жене наоборот спокойнее. В конце концов он сейчас не сидит в своей сторожевой башне. Ребята дошли до пляжа и встали чуть поодаль от кромки воды. Заварская вдруг снова всхлипнула, решив, что откроет правду новоиспеченному другу.
   – Именно здесь с Колей произошло то… Страшное… – темноволосая девушка с ужасом обвела взглядом казавшийся спокойным берег. Женя подошёл вплотную к плечу девушки, вставая на одну невидимую линию с ней, и едва-едва коснулся костяшками пальцев её руки, чтобы успеть заметить то, как она вздрогнет.
   – Что же тогда случилось? – парень задал вопрос, мучивший его уже восемнадцать дней. Женя отчетливо вспомнил ту всепоглощающую серость неба, когда его друга увозила карета скорой помощи.
   – На него… Напали. Какое-то животное или, – Заварской с трудом давались слова. – Я не знаю.
   Евгения вдруг посетила навязчивая мысль, захотелось взять руку этой хрупкой милой девушки в свою и больше никогда не отпускать. Его синее чудо. Его единственный глоток свободы. Но что-то останавливало зеленоглазого паренька, он так и продолжал стоять, прижавшись рукой к девушке, и чувствовал, как дрожат её пальцы. Что-то другое было бы сейчас неуместным, Романов не хотел на неё давить.
   Внезапно Мари увидела что-то, что снова вывело её из равновесия. Вода около песчаного берега, где можно было купаться, была всё такой тоже кристально чистой. Но её внимание привлекла вода около кустов: из-за них зловещей лужей расползалось кровавое пятно. На ватных ногах Заварская двинулась в ту сторону, чувствуя, как к горлу подступает ком. Раздвинув руками ветки кустов дикой смородины, она вскрикнула от ужаса. Женя подбежал к ней и еле успел поймать обмякшее тело девушки.
   Романов тоже был, мягко говоря, в шоке. Что здесь произошло? Сделав пару шагов от кустов вместе с Марией, которая повисла у него на руках, у молодого человека будто зашевелились волосы от увиденного далее. На берегу лежали около пятнадцати трупов. Некоторые из них истекали кровью. Некоторые были уже с синими пятнами на коже. Некоторые скрючены в неестественных позах. Зрелище не для слабонервных.
   Аккуратно уложив Машу Заварскую на траву, Женя Романов попытался достать свой телефон из кармана брюк. Его руки дрожали, и поэтому он дважды чуть не уронил мобильник в озеро, но каким-то чудом он смог взять себя в руки и дозвониться в скорую, а затем и в полицию.
   Но он ещё не знает, что страшный яд уже проник в его сердце.

//-- *** --//
   – Играй, Женечка, – этот голос. – Играй мой мальчик.
   Он может принадлежать только одному человеку на планете, но разве это возможно? Мамочка? Я понял, что стою на небольшой табуретке, таким образом возвышаясь над гостиной. Я видел огромный комод у стены и старинный диван с пропахшей нафталином обивкой. Как в детстве.
   – Что за фальшивая нота?! – внезапно голос стал резким и грубым. Я ненавижу скрипку. – Ещё одна такая же мерзкая. Что ты творишь?
   – Мама, я больше не могу играть, – что, с моим голосом? Он какой-то… высокий? Да, определенно, это не мой тембр.
   – Что значит, не можешь?! – и тут я увидел её прямо перед собой с горящими от злости глазами. До этого она видимо сидела на диване, но до этого я просто не мог оторвать взгляд от грифа моей скрипки, чтобы посмотреть на неё. Мама вырвала смычок у меня из рук и стукнула меня им по голове. Всё снова зарябило перед глазами, мне стало нехорошо. – Ты должен играть, пока боль не затихнет, ты понял? И не смей больше фальшивить!
   Моя ли это мама? Такая злая. Такая черствая и… словно, она меня ненавидит.
   – За что ты так, мама?! – закричал я своим детским голоском. Всё ясно. Я вспомнил свои занятия на скрипке, когда их вела ныне покойная Ангелина Романова. Как же я по ней скучаю.
   «Не играй, если не хочешь, – внезапно в моей голове раздался совершенно иной голос, которого я никогда еще не слышал раньше. Он нежно пропевал строчки. – Играй только для меня».

   – Не отвлекайся, бестолочь! – звонкая пощечина заставила меня опомниться. Эта женщина не могла быть моей матерью. Это было что-то страшное в её облике.

   «Сбрось с себя свои оковы, – снова тот мягкий, мелодичный голос. Это была песня. Чудесная песня. – Мы на дне с тобой не зря».

   – Играй пока можешь! Пока пальцы не сотрутся в кровь, слышишь?! – снова эта злая женщина, прикинувшаяся моей матерью. Я больше не могу терпеть этого! Разозлившись, я со всей силы бросаю скрипку об пол и она разлетается в щепки. Но вместо того, чтобы услышать очередные ругательства в свою сторону, я услышал, что моя мать издевательски рассмеялась.
   Темнота.
   Внезапно всё изменилось. Я перед собой увидел перекошенное от злости лицо Ани. Затем, как она выливает на меня ведро с водой. Фу, как мокро, противно. Как сегодня утром… Точь-в-точь…
   Тем временем картинка снова сменилась… Я находился в воде и понял, что мне не хватает воздуха. Уже практически задыхался, думал, мне конец. Внезапно меня что-то подхватило под руки и понесло вверх, не успел я опомниться, как оказался на берегу.
   Сквозь блики солнца на меня смотрело ужасно милое существо. Это была девушка. Но необычная девушка. Вместо ушей у неё были красные… Плавники? Стоп что?
   Она лучезарно улыбалась и гладила меня по щеке рукой. Капельки воды стекали по её лицу и волосам и падали на мою кожу. Я всё ещё не мог надышаться после спасения из воды и наглядеться на это чудо. Её волосы были мокрого черного цвета с синим отливом. Глаза были необычайно голубого цвета и будто светились. Кожа на её лице была покрыта мелкими красными точками словно чешуёй. Это что русалка?
   «Здравствуй, витязь мой прекрасный! – внезапно она запела. Это тот же самый голос, что звал меня, когда я играл на скрипке. – Я ждала тебя давно».
   – О чём ты? – попытался сказать я, но вышло одно хрипение. Девушка приставила указательный палец с огромным красным ногтем, больше похожим на коготь, к моим губам, продолжая петь.
   «Поцелуем одним страстным, – её голос был поистине прекрасен. – Увлеку тебя на дно».
   Странные слова, в самом деле. Пока я размышлял, губы ундины скривились в усмешке, и она начала целовать меня в шею. Приятно, ничего не скажешь… Но вместо губ я вдруг почувствовал, как в меня вонзились острые клыки! Вскрикнув от боли, я…

   Проснулся. В мокрой постели, в мокрой одежде, с мокрыми волосами. Пытаясь отдышаться, Евгений невольно затронул рукой место, куда как ему казалось, целовала та прекрасная девушка из сна. Там были следы от её укуса. Жутко. Оттого, что он был весь как из-под дождя, Романову стало еще и холодно… Что же это было? Только сон?

Заклятие страстью

   Полиция и скорая, к удивлению, не заставили себя долго ждать, хотя им довольно нужно было добираться сюда от самого города. Пока они ехали, Женя сидел возле Маши, которая всё также лежала без чувств. Он пытался не смотреть на происходящее вокруг, но и покинуть озеро тоже не мог, пока не придет в себя девушка. Куда же они забрели? Какое безобразие творится на этом проклятом озере, где недавно пострадал его лучший друг, а теперь и все эти люди.
   Прошло около часа, пока медицинские работники и полицейские начали действовать, собирая трупы, оцепляя местность и приводя в чувства «растерянных детишек»: Женю и Машу. Конечно, им ещё и пришлось дать свои показания, по поводу того, что они вообще здесь забыли. Не обошлось и без опознавания их личностей с последующим донесением до родителей.
   Впрочем, именно из-за этого дома двух открывателей страшной тайны озера Лазурного и, казалось бы, сделавших доброе дело, ждал скандал. Звонок отца Евгения Романова был полон ярости, узнав о его похождениях вне дома, он запрещал ему выходить из комнаты. Амелия же отнеслась к парню более лояльно, поэтому только осложнила его ежедневный график.
   Марии Заварской тоже досталось от Елена Дульцевой и родителей, которые просто разрывали звонками её телефон. Мало того, что ей строго-настрого запрещали водиться с Романовыми и ходить на то злополучное озеро, но и вообще требовали ограничить круг общения, хотя он у Маши и без того был нешироким.
   В эту же ночь Мари приснился новый сон на старый лад. Лазурное. Берег. И русалка рядом с новой жертвой.
   И всё-таки что-то было не так. Жертвой ундины на этот раз стал кое-кто очень даже знакомый. Светловолосый парень с яркими зелёными глазами.

//-- *** --//
   «Ты всё ещё меня не любишь, дорогой мой, мой родной», – пропел чудесный голос красавицы русалки, которая вновь нависала надо мной. Я приподнялся и счастливо улыбнулся. Как же я рад был снова увидеть её! Такая восхитительная, со своим томным пленительным взглядом синих глаз. Милейшие алые чешуйки на её лице и уши странной формы ничуть не смущали меня, а даже привлекали.
   – Здравствуй, – я сглотнул и понял, что больше не могу сказать ни слова. Она была так прекрасна. Так прекрасна, что мне было достаточно только созерцать её, чтобы уже быть счастливым.
   «Сам себя опять погубишь. Для тебя я звук пустой», — снова пропела она. Я не выдержал и потянулся к ней, впиваясь страстным поцелуем ей в губы. Она с жаром ответила мне и пригвоздила к земле своим телом. Я чувствовал, как она извивается. Все её плавнички и чешуйки кровавых цветов приятными уколами вонзались мне в тело.

//-- *** --//
   – Женя, что с тобой в последнее время? – практически без особой интонации сказала Амелия. Женя уставился на неё с удивлением. Они сидели вместе за столом и завтракали. Уже прошло около трех дней после того происшествия на озере. Евгения не выпускали из дома, загрузили делами, но он уже давно привык к такому отношению. Эта жизнь началась пять лет назад.
   – В чем дело? – стараясь выглядеть непринужденным, улыбнулся парень.
   – Тихий, молчаливый и… странно покорный, – таким же невозмутимым тоном продолжила женщина, отпивая кофе из своей безупречно белой кружки. Женя поперхнулся от её последней фразы. «Просто ты перестала говорить мне: будь добр», – усмехнулся про себя он.
   – Не знаю. Видимо взрослею, – пожал плечами парень и задрал рукав свитера на левой руке, чувствуя неприятный зуд на коже. Амелия удивленно вскинула брови, не сводя глаз с оголенной кисти парня, которая была украшена несколькими неглубокими порезами странной формы. Романов не обратил внимания на её пристальный взгляд.
   – Что это ещё такое? – не спросила, а скорее с укором отчеканила женщина. Парень, наконец, посмотрел на свою зудящую руку и… обомлел.
   – Не может быть, – пролепетал он. Вставая из-за стола, Женя нервно стянул с себя свитер, оставаясь в майке, и обнаружил, что его руки, и ноги, и шея – все были в странных мелких порезах.
   – Евгений Романов, отвечай сейчас же, что ты наделал? – прозвучал голос Перезвоновой, холодный как лёд, в котором всё-таки угадывалась тревога.
   – Я… я… – Романов не знал, что сказать. Видимо сны с участием ундины оставляли реальные последствия.
   – Я спрашиваю, что это такое? – Амелия встала из-за стола и двинулась к парню. Резкими движениями женщина стала выкручивать руки Романова, вертеть его, чтобы осмотреть и спину, и всё больше удивлялась. Поняв, что это всего-навсего «акт подросткового максимализма в попытке мнимого суицида», она оттолкнула Романова в сторону так, что тот чуть не упал.
   – Ты не выйдешь из своей комнаты до конца недели, – отчеканила она, с грохотом собирая тарелки со стола. Это было её последнее слово.

//-- *** --//
   «Я люблю тебя, мой милый. Приходи скорей ко мне!» – снова желанные губы пропели ласковые слова. Боже, чем я заслужил такое счастье?! Снова тот самый берег, небо, солнце и милое лицо моей ундины.
   – Я хочу остаться здесь с тобой, – прошептал я, вновь понимая, что от голоса оставались лишь какие-то хрипы. Ах, ундина, забери меня с собой в свою озерную пучину! Там мне явно будут рады больше, чем в этом кошмарном доме с идеальным распорядком.
   «Оставляй мне свои силы. Встретимся с тобой в воде», – снова пропела девушка своим ангельским голосом. Я чувствовал, как она касается меня своей шершавой рукой, затем, как целует мне порезы на руках и шее, а её темные шелковистые волосы щекочут мне лицо. Я был счастлив. Приятное тепло разливалось по моему телу. Главное, что она была со мной, и…

   Евгений снова проснулся в самый интересный момент. Ундина снова укусила его. Выступила кровь. Эти сны были настолько реальны, или парень попросту медленно сходил с ума? Ну да, посиди-ка в четырех стенах половину своей жизни и забудь про солнечный свет – вот тогда и начнут посещать такие странные видения. Кровь из шеи начала стекать вниз к воротнику футболки и дальше по груди.
   Женя вскочил с кровати и кинулся к тумбе, где у него лежали рисовальные принадлежности. Достав оттуда сухую губку, парень приложил её к месту укуса и почувствовал животный страх. Впервые за все его недолгие, но такие сладкие свидания с ундиной, он почувствовал это. Разве можно бояться и любить одновременно?

//-- *** --//
   Довольно-таки странно находиться на чердаке, в своем маленьком мире, без постоянного чувства разочарования в себе. Мария уже привыкла к одиночеству, хотя ей было ужасно тоскливо. Она понимала, что помириться с Аней скорее всего не получится. И попытки узнать побольше о загадочном поместье Романовых она тоже решила оставить. К чему теперь ей это? Она и так узнала слишком многое, чего не должна была знать.
   Куда и зачем она только полезла? Ну да, страшная тайна, которая долгое время не давала покоя девушке, наконец, отступила и, казалось бы, почему бы не успокоиться? Нет. Маше снова приходилось часто проходить мимо дома с красной крышей и серым забором к колодцу. И каждый раз, когда она проходила там, сердце её пропускало удар. Добрый, смелый и такой одинокий парень с голливудской улыбкой и громкой фамилией сидел затворником в этом огромном вовсе не приветливом доме. Во время променада голубоглазая девушка часто слышала вязкие, тоскливые трели скрипки или томные, глубокие тоны фортепиано.
   Ни разу больше она не видела тех прекрасных изумрудных глаз, с грустью и нежностью смотрящих на неё из окна. Ни разу больше не чувствовала, что ему не всё равно, после того, что с ними приключилось на озере. Он будто просто растворился в воздухе.
   Девушка всё больше свыкалась с мыслью, что скорее всего они больше никогда не увидятся. Может быть, это и к лучшему. Но почему-то именно такая мысль порождала в душе Заварской не радость облегчения, а смуту, грусть и разочарование. В какой-то степени девушка понимала Аню, из жизни которой также внезапно исчез Женя. Но и парня ей было крайне жаль. Похоже, этого красавчика действительно держат в сейфе за семью замками.
   Помимо всего этого вялость и усталость Маше Заварской придавали всё не прекращающиеся изо дня в день сны. Лазурное. Берег. Ундина и новая жертва. Правда, в последнее время, жертвы перестали меняться. Брюнетка отлично помнила свои сны, но именно эти были несколько размыты, и она не чувствовала, как раньше, вкуса крови на губах после пробуждения. «Избранниками» ундины до этого становились люди разных возрастов и разной внешности. А в последнее время сирена завлекала в свои сети одного и того же парня с золотыми волосами.
   До сегодняшней ночи брюнетка всё никак не могла узнать его… Всё также наблюдая за происходящим как бы из воды, Мария, наконец, снова почувствовала знакомый отвратительный вкус железа на губах. Правда, он был слаще и приятнее, чем обычно. И в эту же самую секунду она поняла, что находится уже не в воде, а прямо над происходящим, словно паря в воздухе. Девушка встретилась с прекрасными изумрудными глазами, смотрящими на неё с мольбой. Именно на неё, а не на ундину, которая зубами впивалась бедному пареньку в шею… Узнавание… Ундина убивает Евгения Романова.
   Догадка настолько сильно ошарашила девушку, что буквально вырвала её из сна, таким образом, не давая страшному случиться. Задыхаясь в собственных слезах и мыслях от пережитого, Заварская осознала, что она была с ног до головы мокрая, и с её кровати стекала вода. Завизжав, Мария соскочила с ложа, убегая из комнаты вниз по лестнице. Ужасная ночь.
   А ведь она может не успеть… Брюнетка, в чем была, выбежала на улицу. Её сразу же обдало холодным ночным ветром, хотя на дворе был июль. Мокрая одежда и волосы практически сразу подарили девушке заряд неконтролируемой дрожи. Но, не придавая значения этому, Заварская что есть духу понеслась к дому с красной крышей. Ей было всё равно, что её там никто не ждет и не впустит. Ей было на всё наплевать, главное…
   Девушка уже подвергла опасности жизнь Николая Пуфиницина. Не предотвратила смертей всех тех мужчин, которых нашли на берегу того мрачного озера, хотя они ВСЕ снились ей… Значит, всё не просто так. Значит, она действительно видит, что происходит на самом деле! Поэтому позволить сейчас погибнуть и Жене она не могла. Это было выше её сил.
   Добежав до знакомой тропинки, отделенной от всего мира огромным серым забором, девушка остановилась, чтобы перевести дух. Она всхлипывала и со стоном дышала, не веря своим мыслям, не желая верить в то, что уже опоздала. Схватившись рукой за грудь, которую уже сдавливало дыханием после быстрого бега, другой опираясь на деревянные доски забора, Мария заставила себя поднять голову, чтобы разглядеть хотя бы верхние окна дома.
   В одном из них горел свет.
   Всё ещё с недоверием, но и с некой надеждой темноволосая старалась проследить за тем, что же происходило за грубой тканью тяжелых штор. Внезапно эти шторы раздвинулись. Брюнетка отпрянула от забора на два шага, боясь быть замеченной. Негромкий щелчок и скрип открывающейся створки прошил тишину. Заварская снова почувствовала ветерок, трепетавший её замерзшее тело.
   Следующая секунда стала чуть ли не самой радостной в жизни Марии Заварской. Прямо на неё с высоты второго этажа смотрел целый и невредимый Евгений Романов. Он не выглядел испуганным или потерянным. Не выглядел сонным. Что-то он прижимал к своей шее, похоже на губку. Парень тихо улыбнулся в темноту, явно не замечая того, что она была не мертвая. Мари затаила дыхание, а горячие слезы продолжали течь по её лицу… Он был жив.
   Пару мгновений ещё постояв у окна, дыша свежим воздухом, Женя потянулся и вновь двинулся назад в комнату, скрываясь за тяжелыми шторами. Свет в окне погас.

Без дна

   Следующие пара дней прошли в слепом беспамятстве. Марию заняли делами по дому, полностью погрузили её в хозяйство. Гуси, утки, корова, огород, колодец, магазин и уборка в доме. С полшестого утра и до самого обеда. После обеда появлялось свободное время. Обычно девушка либо спала, так как ночью её донимали кошмары, либо, как всегда, брюнетка что-то мастерила или читала у себя на чердаке.
   Странные сны до этого посещали её с переменным успехом. Через день. Через два. Они были идентичны и не во всех снах жертвы ундины погибали. Словно, она подготавливала их к смерти и убивала спустя время… Но теперь голубоглазой девушке снился только Женя Романов, и теперь уже каждый день. Как жаль, что девушка ещё не понимала, что спасала этого паренька от гибели, когда заставляла себя просыпаться за мгновение до смертельно сладкого укуса убийственно красивой русалки. А всё ведь после той самой первой ночи, когда зеленоглазый стал её ночным гостем, и Мария стремглав побежала к его дому, надеясь, что, в отличие от других снов девушки, он останется жив. А ведь он и вправду был жив. Пока что.
   Сложно противостоять нечистой силе, но ещё сложнее противостоять себе и своим страхам. Темноволосая девушка несколько раз зарекалась не спать вообще, но это было почти невозможным, учитывая, что усталость прибавлялась с каждым днём, а под глазами уже наметились круги.
   Елена Дульцева замечала перемену в своей внучатой племяннице, но никак не могла понять, что же с ней происходит. В какой-то степени, как считала женщина, это могло быть связано с той страшной находкой трупов около печально известного озера Лазурное. Возможно, девушка всё ещё не оправилась от того шока. Или же причины усталости и увядания некогда весёлой и беззаботной девушки крылась в другом?
   Возможно, она была влюблена. Этот вариант мадам Дульцева хоть и предполагала, но категорически отказывалась признавать, ведь скорее всего тем самым объектом воздыхания Машеньки мог оказаться Романов-младший, вместе с которым они и влипли в историю. «Ну уж нет. Наша Маша ни за что не станет водиться с этими высокомерными людьми», – думала женщина, успокаивая себя. Всё было очень странным и с трудом поддавалось объяснению.
   Кроме того, по деревне уже вовсю распространились слухи о странной находке около озера с дурной славой. Почему-то все жители были уверены в том, что во всем виновата именно мистическая составляющая тех нехороших мест, хотя полиции было явно не до этих игрищ с потусторонним миром. Они были уверены, что в окрестностях озера появился изощренный маньяк, просто ещё один сумасшедший, а значит его можно изловить.
   Никто в деревне не хотел помогать людям в погонах с расследованием, ведь у жителей и так появилось множество проблем. Всё чаще стали пропадать люди. Все трупы были опознаны их родственниками, которые как правило жили где-то неподалеку. И из самой деревни пропало множество юношей и мужчин средних лет, которых нашли опять-таки среди трупов Лазурного. И всё же никто не мог найти объяснение происходящим событиям…

//-- *** --//
   Кареглазый шатен, по обыкновению застенчиво поправив свою кепку, постучался в знакомые двери. Через несколько мгновений дверь распахнулась и перед парнем в блеске утреннего солнца показалась прекрасная девушка с заспанным лицом, которая не сразу смогла признать, кто же потревожил её в столь ранний час. Но через секунду её глаза расширились, дыхание сбилось и… Пробуждая ото сна всю округу, прозвучал девичий визг.
   – Коля! – девушка бросилась на шею парню и стиснула его в объятиях. – Как же ты меня напугал, придурок!
   – И я скучал, Аня, – пытаясь вздохнуть в мертвой хватке шатенки, прохрипел парень, улыбаясь. Отодвинувшись от друга, Рябинина со слезами на глазах пыталась разглядеть этого паренька, который стал для неё чуть ли не дороже всех остальных за последние несколько недель.
   – Боже мой, как ты? – то ли радостно, то ли обеспокоенно сказала она, все ещё судорожно схватившись за плечи Пуфиницина.
   – Я в порядке… Мне сделали переливание крови, и я восстанавливался где-то недели две. Потом отпустили, – Коля даже представить себе не мог, насколько он сильно может соскучиться по этой взбалмошной девчушке. Он просто стоял и улыбался ей в тридцать два зуба, не веря, что наконец, снова был рядом. Аня была готова расцеловать Николая, если бы не его следующая довольно грустная реплика, заставившая её прикусить губу.
   – Слушай… Как там Машка Заварская?

//-- *** --//
   «Твоего сердца сладкий стук. Это снова ты, мой друг?»
   Который день я уже здесь? Мне кажется, я готов остаться здесь навечно. Нежный песок, теплая вода и прекрасная девушка. О чем можно еще мечтать? И что, что вместо ног у неё хвост, а лицо покрыто чешуей. Она, как всегда, сидела на берегу и что-то напевала себе под нос. Я внимал каждому слову как молитве. Она то плавала, брызгая в меня водой, то просто сидела рядом, расчесывая свои прекрасные волосы коралловым гребнем и нежно глядела на меня.
   «Ночью ты придешь ко мне. Я предам тебя воде».
   Ах, ундина… Забери меня к себе из этого ада, что приходится мне выносить изо дня в день. Этот белый дом с красной крышей. Все эти правила и задания. Это ненавистное «будь добр»! Пусть твой поцелуй перестанет быть сном, а тело – лезвием! Мне кажется, что однажды я смогу встретиться с тобой наяву. Ты снова тянешься ко мне за поцелуем. О, моя ундина. Вытащи из меня душу и забери себе! Это моё единственное желание.

//-- *** --//
   – Мария, спустись вниз! Кое-кто пришел проведать тебя, – весёлый голос мадам Дульцевой оповестил брюнетку о хорошем (или не очень) известии. Тяжело вздохнув и еле волоча ноги после дремоты, девушка медленно сошла со ступенек и двинулась к входной двери. Выглянув из-за стены, она увидела радостно улыбающегося Колю, который помахал ей рукой.
   – Боже мой! – воскликнула брюнетка и зажала руками рот. – Коля! Я… я думала, что ты…
   – Спокойно, Мари! – парень издал смешок, больше грустный, чем весёлый, и подошел к подруге, легко приобнимая её дрожащее тело. – Со мной всё в порядке.
   – Прости меня, Коля! – как же долго Заварская копила в себе этот невысказанный поток, который теперь выливался из неё. Она крепко обняла друга в ответ и заплакала ему в плечо. – Прости! Я не хотела, чтобы так вышло… т-тогда. Всё было из-за меня. Я не понимаю, как всё это случилось! Пожалуйста, прости!
   – Так, успокойся! – Николаю Пуфиницину надоело слушать этот бессвязный бред, и он резко отстранил от себя девушку, чуть встряхнув за плечи. – Смотри: я живой и невредимый стою перед тобой. Ну полежал я в больничке, с кем не бывает.
   – Ты… бы… туда не попал… если бы… не… – начиная задыхаться от собственных слёз, мямлила брюнетка. Пуфиницин тяжело вздохнул и потом спокойно посмотрел в глаза девушки.
   – Так, Заварская, если ты сейчас же не успокоишься, я не расскажу тебе, что со мной произошло на самом деле, – парень прекрасно знал, что любопытство Марии пересилит истерику. Мгновенно замолчав, и даже, наверное, забыв, как дышать, Мария нервно кивнула. Возможно, теперь она поймет тайну своих снов? Коля вздохнул с облегчением.
   – Я хочу, чтобы ты сейчас переоделась, умылась и пришла домой к Ане. Я тоже приду и расскажу всё подробно вам обеим, хорошо? – кареглазый всё ещё держал подругу за плечи, предупреждая её возможный новый приступ истерики.
   Гулко сглотнув и ещё пару раз всхлипнув, Мария наконец-таки кивнула. Девушке было очень тяжело осознавать, что ей снова придется столкнуться лицом к лицу с Рябининой, с которой она не общалась уже добрый месяц, а последняя встреча была несколько «подмочена». Вспоминая тот ужасный день с обливанием водой и важной находкой у озера, голубоглазая стала как никогда серьезной.
   – Знаешь, и мы должны рассказать тебе кое о чём, – многозначительно взглянув на Пуфиницина, сказала Заварская. Парень кивнул брюнетке, улыбнувшись, и покинул дом Дульцевых. Он ещё не знал, что две его подруги уже давно стали врагами.

//-- *** --//
   Мария пришла через час, так как совершенно не могла себя заставить самой прийти к порогу Рябининой. Это было чем-то вроде перемирия, но девушке было противно осознавать, что белый флаг нести должна она. Конечно, здесь поводом для встречи стало возвращение Коли, но неприятный осадок не давал сердцу брюнетки принять всё как есть.
   С непроницаемым лицом Анна Рябинина распахнула дверь после довольно продолжительного стука в неё. Мари уже успела подумать, что ей не откроют. Минуту бывшие подруги просто буравили взглядом друг друга. Вероятно, обе не собирались сдавать со своих позиций. Но внезапно из-за грозовой тучи показались лучи солнца: Коля выглянул из-за плеча Ани и озарил Заварскую улыбкой.
   – А вот и ты! Заходи, чего застыла?
   Друзья расселись в гостиной за чаем вокруг журнального столика. Коля на диване, а девушки в креслах. Какое-то время стояла тишина, потому что кареглазый пытался собраться с мыслями, чтобы начать свой рассказ, а Маша и Аня просто не горели желанием нарушать тишину первыми. Между ними всё уже давно было сказано.
   – Девочки, что ж вы как в рот воды набрали? – нервно хмыкнул Пуфиницин, в недоумении глядя на своих притихших подружек.
   – Всё хорошо, – тихо сказала Маша, не отрывая взгляда от своей чашки. А ведь Аня всегда наливала ей чай именно в эту чашку.
   – Хорошо да не очень, – тоже тихо, но более твёрдо возразила Рябинина, громко перемешивая ложечкой свой чай. Коля вновь почувствовал напряжение, и ему это совершенно не понравилось.
   – Девочки, что опять стряслось, пока меня не было? – строгим тоном произнес он, стреляя глазами то в одну, то в другую.
   – Спроси у нашей городской, – буркнула Рябинина, скорчив гримасу отвращения. Мария вспыхнула от злости и… гулко выдохнув, решила промолчать. Уж кто-кто виноват в их ссоре, но уж точно не она. На минуту отпустив все претензии к выходкам Ани, Заварская всё же решила посмотреть на ситуацию трезво.
   – Коля, расскажи нам сначала, что с тобой произошло тогда на озере. Думаю, это повлияет и на наши с Аней разборки, – сказала девушка весьма миролюбиво, но без тени улыбки. Рябинина сделала вид, что ей глубоко наплевать, что кто-то что-то сказал.
   – Хорошо, – шатен рвано выдохнул, и почесал затылок, понимая, что здесь крылось что-то более серьезное, чем он ожидал. – Вы будете смеяться, но… я увидел тогда самое прекрасное, что когда-либо видел в своей жизни.
   Аня мгновенно напряглась и подняла глаза на парня. Кого это Пуфиницин увидел, прекраснее неё? Мария заметила смену настроения шатенки и даже немного приободрилась.
   – Что это было? – задала так долго волновавший её вопрос девушка. Коля прочистил горло и ещё раз с опаской взглянул на подруг, надеясь на их понимание.
   – Это была… русалка.
   – ЧТО?! – Мария вскочила с кресла, уронив на пол свою чашку, которая чудом не разбилась.
   – Ты что сдурела? Это из маминого любимого сервиза! – Аня тоже вскочила и кинулась к кружке. Мари тоже сделала усилие, поднять кружку раньше Рябининой, но вместо этого они обе врезались друг в друга и упали на пол рядом с несчастной посудой. Коля удивленно прыснул в кулак.
   – Могла бы дать мне и другую кружку в таком случае, – пробурчала Маша, пытаясь подняться, но, запутываясь в ногах и руках, снова падала.
   – Но ведь это твоя кружка, дурья твоя голова, – даже с какой-то обидой пробурчала в ответ Рябинина, с таким же успехом пытаясь встать. Пуфиницин понял, что пора ему вмешаться, и поднялся с дивана.
   – Вы обе не виноваты в том, что я пострадал, – серьезно сказал парень. Маша и Аня замерли, сидя на полу, и подняли глаза на Пуфиницина. – Это озеро без дна. Там явно обитает какая-то нечисть. Вероятно, она приняла образ русалки, которая чуть меня не убила. Единственное, в чем я теперь уверен… Лучше не появляться больше в тех местах.
   – Знаешь Коля, – подала голос Мария после минутного молчания. Аня посмотрела на неё. Чуть менее враждебно. – Эта русалка пыталась убить не только тебя.

Мёртвые не любят света

   Часы медленно отстукивали себе в маленькой коробочке, провожая уходящее время. Наверное, только они по-настоящему знают ценность времени, его вес и значимость, не то, что люди. Люди склонны растрачивать его попусту на всякие мелочи и бессмысленные действия, такие как ссоры, ненужные дела, неверные цели. Всё это рано или поздно приводит их к черте, когда они наконец, понимают, сколько времени они потратили зря. Хотя… на самом деле ничего зря не бывает.
   9:45
   Елена Дульцева вздохнула, взглянув на часы. Быстрым движением она в очередной раз закрыла газету и отложила её в уже давно сформировавшуюся стопку. В этой стопке находились только газетные издания, в которых печатали новые факты о страшной находке печально известного озера Лазурное. Всё новые жертвы. Новые потери. Женщину очень интересовали эти события, в большей степени потому, что в них была задействована её любимая внучатая племянница, приехавшая погостить на лето.
   Поняв, что дело зашло слишком далеко, и смерти, связанные с тем озером отнюдь не случайны, светлоглазая женщина решила действовать. Её взгляд пал на юную особу, которая в это время спокойно мыла посуду. Поднявшись из-за стола, Елена подошла к племяннице, положив тяжелую руку на её плечо. Брюнетка вздрогнула и метнула быстрый взгляд в сторону.
   – Мария… я хочу рассказать тебе кое-что, – строгим голосом сказала Елена. Заварской стало не по себе от её тона. – Прошу, приходи в гостиную после того, как закончишь.
   – Х-хорошо, – промямлила девушка в недоумении. Часы равномерно отстукивали время. Секунда. Минута. Час.
   10:00
   – Женя, ты выучил новую сонату? Я знаю, как тебе сложно заниматься без учителя, но, будь добр, – голос предательски дрогнул и возникла непредвиденная пауза. – Не расстраивай своего отца.
   – А он хоть знает, как он расстраивает меня, – пробурчал себе под нос светловолосый парень, вальяжно поставив локоть на черно-белую палитру клавиатуры. – Амели, если бы ты только знала…
   – Ты что-то сказал? – женщина тактично сделала вид, что ничего не услышала, хотя ей было больно смотреть на этого мальчика.
   – Нет, Амелия, – Женя вздохнул и откинулся на спинку стула, беззвучно перебирая пальцами левой руки надоедливые клавиши. Повисла такая тишина, что были слышны даже часы в гостиной на первом этаже, которые пробили пару раз с ощутимой паузой. Холодные как лёд глаза Перезвоновой дрогнули. Женщина со вздохом присела рядом со своим подопечным.
   – Знаешь, – через пару мгновений сказала она. – Иногда мне жаль тебя… У тебя никогда не было нормального детства, когда ты мог бы резвиться с друзьями и творить всякие шалости.
   Женя удивленно поднял голову и взглянул на женщину по-другому, нежели раньше. На её лице были… эмоции? Часы пробили ещё несколько раз.
   – И сейчас я бы… с удовольствием просто отпустила тебя на улицу, ведь там такая прекрасная погода, – улыбнувшись уголком губ, Амелия Перезвонова ещё раз вздохнула, убрала выбившиеся пряди волос за уши, заодно возвращая лицу обычное состояние безразличия, и встала с места. Женя гулко сглотнул, чувствуя, что вот-вот стены его тюрьмы падут и Амелия произведет амнистию. Эта картина так ярко и живо представилась в голове блондина, что у него аж защемило в груди.
   Но внезапно его бесплотные грёзы жестоко прервались громким стуком закрывающейся двери. Амелия вышла, забрав с собой и все свои слова. И вот парень снова был один в четырёх стенах с высоким потолком. Около окна всё также стоял мольберт с незаконченной картиной, чуть поодаль письменный стол и стеллажи с книгами, двуспальная кровать и наконец сам он за фортепиано. Часы чинно и вальяжно пробили последний раз. Десятый.
   10:30
   – Милая, присядь. Нам предстоит весьма долгий разговор, – темноволосая женщина с проблесками седины на голове достала небольшой, но очень старый альбом для фотографий с давно пожелтевшими страницами и склеенным переплетом. Мария заинтересованно улыбнулась и села на диван рядом с тётей.
   – Это фотографии нашей семьи? – сказала она. – Боюсь, какие-то альбомы я уже смотрела.
   – Этот альбом ты точно не видела, – вздохнула женщина, собираясь с мыслями, явно не зная с чего начать. Посмотрев пару минут перед собой, она вновь подняла глаза на внучатую племянницу. – Ты ведь знаешь, что наша семья это в основном выходцы из крестьян?
   – Да, конечно, – пожала плечами Мария, не совсем понимая, к чему клонит мадам Дульцева, в девичестве Заварская. Темноволосая женщина продолжала, с любовью рассматривая фотоальбом.
   – Здесь сохранились фотографии нашего поместья со времен моей прапрабабушки… Конечно, их всего-ничего, поскольку тогда только начали появляться фотоаппараты.
   – Ого! Ничего себе, – Мария тут же выхватила из рук тети Лены старинную брошюру, но женщина поспешила забрать альбом назад.
   – Осторожнее, милая! Эта книга настолько старая, что мне кажется, вот-вот развалится, – миролюбиво, но ещё нервно объяснила она. Заварская смерила свой пыл и приготовилась внимательно слушать. Вздохнув, Елена медленно раскрыла первую страницу. Её украшали расклеенные в необычном порядке черно-белые фотографии, какие-то были желтоватыми или перламутровыми, некоторые даже зелёными, отпечаток времени. На них были изображены люди в простой одежде, чаще всего в рабочей: мужчины в телогрейках или рубахах с косами в руках, женщины в косынках и простеньких платьях, а также голенькие дети.
   – Смотри, это твоя пра-пра-пра-бабушка, – улыбнулась тётя Лена, указывая на годовалую малышку на руках у какой-то красивой женщины. Мария улыбнулась. Через пару страниц она уже увидела фотографию свадьбы своих прапрабабушки и прапрадедушки. Всё-таки в былые времена люди фотографировали только какие-то особо значимые события, которые теперь стали историей, не то, что сейчас: тысяча бессмысленных кадров, которые канут в небытие. Как же быстро летит время.
   – Здорово, – улыбнулась Маша, вздыхая. – Такие красивые и счастливые… Только, – её взгляд остановился, а сердце уловило необычайную грусть и тоску в выражении лица женщины, которая держала на руках ещё совсем малышкой пра-пра-пра-бабушку с первой фотографии. – Почему-то только у этой девушки среди остальных столь неоднозначное выражение лица.
   – Да, – совершенно упавшим голосом произнесла мадам Дульцева. Наступило молчание и только часы на кухне громко и ровно отстукивали секунды. Один, два, три… Вскоре Мария решилась нарушить тишину.
   – Кто же она? – сказала девушка, снова почувствовав что-то.
   – А это… Марианна, – очень медленно, сдавленным голосом произнесла мадам Дульцева. По спине Марии пробежался холодок, словно её обдало ветром. Женщина горько усмехнулась. – Я боюсь, что её история стала своего рода преданием, байкой нашей семьи, которое передавалось из поколения в поколение.
   – Ух ты, – восторженно вздохнула брюнетка, поближе придвинувшись к тёте Лене и разглядывая фотографию более детально. Наполненные безграничной печалью и болью глаза девушки, изображенной на ней, рассказывали свою историю.
   – Преданием или проклятием… Мёртвые не любят света. Но сегодня, мы обязаны его пролить, – понурив голову, произнесла Елена Дульцева. Часы на кухне не переставали надоедливо тикать, словно тоже присоединяясь к рассказу.
   13:30
   – Знаешь, я бы хотела, чтобы ты оставался здесь круглый год, не только на лето, – мечтательно вздохнула кареглазая шатенка, лёжа на деревянном мостике реки рядом с Пуфинициным, улыбаясь и беспечно смотря в небо. Коля лежал, закинув руки за голову, и напряженно думал о своём. Внезапно он подал голос.
   – Я всё ещё не могу поверить, что погибло столько людей, – пробормотал он давно волнующую его душу фразу. Аня в недоумении изогнула бровь, покосившись на парня, но тут же забыла о его словах, не принимая их во внимание.
   – И всё-таки, было бы так здорово учиться с тобой в одной школе, сидеть за одной партой, справлять новый год на берегу этой замерзшей речки, – продолжала восторженно лепетать шатенка, сладостно вздыхая. – Мы могли бы покататься на коньках…
   – И всё из-за этого гребаного озера, – закончил свою мысль Коля. Он явно не слушал Рябинину, что конечно же, она не могла не заметить.
   – Да о чем ты вообще! – поднялась на локтях она, смотря на парня, словно на сумасшедшего. – Забудь уже про это! Было и прошло! Главное, что ты остался жив.
   – Вот именно, – Коля тоже поднялся. – Но почему?
   Парень и девушка сидели на мостике и смотрели то друг на друга, то на водную гладь, которая едва заметно колебалась от течения и легкого летнего ветерка. Благо, было тепло, хотя и пасмурно.
   – Коля, я не хочу, чтобы ты думал об этом, – в глазах девушки всё ещё горел огонь злости и страха. Но затем она прикрыла веки, словно остывая, и её голос приобрел совершенно другую интонацию. – Я и так чуть не потеряла тебя, – Рябинина растерянно прислонилась к плечу Пуфиницина. Коля посмотрел на девушку с грустной улыбкой.
   – Не волнуйся… ты ведь знаешь, что я всегда буду рядом, – тихо и нежно произнес парень.
   И всё-таки он любил её. Такую яркую, ранимую, гордую и своенравную, смелую девушку, какой он её запомнил. Анна Рябинина прочно засела в сердце Николая, и если бы с ней что-то случилось, он точно бы не смог простить себе этого. Наконец, он хотя бы немного стал понимать, что испытала его любимая девушка в дни его отсутствия.
   – В любом случае… Я хочу, чтобы вы помирились с Машей, – твёрдо сказал парень, нарушая такое идиллическое молчание. Рябинина мгновенно напряглась. – Потому что вы обе испытали огромный стресс. Она ещё и нашла убитых людей на озере. Да, конечно, тебе не очень нравится, что она связалась с Романовым, но… Станьте поддержкой друг для друга, как и было раньше. Потому что, если вдруг опять что-то…
   – Не говори ничего больше! Прошу! – Аня молниеносно зажала рукой рот парню, со слезами посмотрев ему в лицо. Коля закрыл глаза и медленно оставил легкий поцелуй на ладони девушки. Она оторопела. Затем он нежно провел пальцами по её лицу, задевая легкие каштановые кудряшки волос. Утопая в смешанных чувствах, Рябинина всхлипнула и закрыла глаза, давая Пуфиницину возможность подарить ей их первый поцелуй. Как жаль, что его причиной стала именно эта довольно трудная для них обоих минута.
   17:30
   Мария Заварская медленно поднялась по лестнице на свой чердак. Двери как обычно раскрылись со скрипом, таким протяжным противным звуком, словно кого-то дернули за волосы. В комнате было необычайно мрачно. Небо за окном было ещё с утра занавешено тучами и едва-едва прослеживалось отличие между утром, днём и вечером. Девушка рухнула на кровать и уставилась в потолок, непроизвольно считая трещинки в побелке. Будильник на её столе с циничной точностью продолжал отмерять шаги на бесконечном временном отрезке. Один, два, три…
   Внезапно по лицу девушки прокатилась слеза. Брюнетка продолжала спокойно смотреть в потолок и даже не подумала смахнуть её. В её голове мелькали обрывки её длинного разговора с тётей Леной, которые постепенно складывались в одну картину.

   – Имя Марианна звенело в воздухе как название проклятия, – зловеще прозвучала фраза Елены.
   – Что же произошло? – недоумевала Мария.
   – Если назвать это одним словом, то случилось грехопадение, – вздохнула женщина. – Обычный, ничем не примечательный грех, оставивший чёрную тень на нашем роду. В исключительной мере на женщинах.
   – Но… Как это связано? – Заварская уже сгорала от любопытства.
   – Некогда эта девушка влюбилась в одного паренька из довольно богатого и знатного рода. Они долго гуляли под луной и мечтали о будущем… Точнее, мечтала только она, – мадам Дульцева перевернула страницу, чтобы Мария смогла лицезреть свою дальнюю родственницу. Она была необычайно красивой, сидела на лавочке в милой шляпке с ленточками и простом сарафане. Её глаза явно были тёмными, как и волосы, хотя фотография была далеко не цветной. – Тот парень просто игрался с ней и… Завлек однажды ночью на то самое озеро, которое сейчас называется Лазурным.
   – Не может быть, – Мария закрыла рукой рот, чувствуя, как начинают стучать её зубы. Елена вздохнула: этот рассказ был для неё не из лёгких.
   – Машенька, я бы никогда в жизни не стала бы пугать тебя и рассказывать все эти истории, если бы… Если бы не недавние события. Все те ужасы, что произошли с ни в чем не повинными людьми. Но сейчас я обязана задать тебе один вопрос, – темноволосая с лёгкой проседью женщина была серьёзна как никогда. Мария гулко сглотнула, явно не готовая ни к каким расспросам. Она всё же заставила себя кивнуть.
   – Ответь, только честно. Ты была хоть раз на том озере, до того, как увидела там трупы?

   Вспоминая разговор, Мария Заварская, уже не сдерживаясь, зарыдала в голос. Что она наделала! Перевернувшись на бок, девушка позволила своим слезам катиться к подушке через переносицу, отчего кожу непременно начало стягивать. Будильник монотонно отстукивал каждую секунду, словно предупреждал, что эти секунды уже никогда не вернуть.

   – Нет, я не ходила, – твёрдо ответила девушка и только в конце фразы её голос предательски дрогнул. Елена с прищуром поглядела на неё. Затем недовольно сморщившись, начала в спешке листать альбом.
   – Странно, – бормотала она раздраженно. – Очень странно.
   – Что же случилось дальше с Марианной? – любопытство Заварской вновь взяло верх над всеми рамками приличия. Мадам Дульцева явно больше не хотела говорить об этом.
   – У них была ночь любви… А потом он оставил бедняжку. Поматросил и бросил, грубо говоря, – ответила женщина, захлопывая альбом и поднимаясь с места. Мари впитывала каждое её слово. – А потом что, известное дело. Девка порченая, замуж не выдать за хорошего человека. Ну и выдали её за первого попавшегося пьяницу, который даже не заметил бы её… Несостоятельность, так скажем.
   – И… Всё?! – с явным разочарованием, протянула Заварская. Шумно выдохнув, Елена убрала альбом куда-то в шкаф и захлопнула дверку.
   – Мария, ты точно от меня ничего не скрываешь? – резко разворачиваясь, Елена взглянула на племянницу пронзительным взглядом. – Ты была на том озере раньше или нет?
   – Н-нет, не была, – из вредности пискнула в ответ девушка, краснея. – Женя… Женя показал мне его, и мы… Случайно нашли там…
   – Ах, этот отпрыск Романовых! – вздохнула Елена, взявшись рукой за голову и присела на пуф, который стоял рядом со шкафом.

   Имя светловолосого паренька с изумрудными глазами вновь вызвало в душе Марии бурю эмоций, которая сопровождалась симпатией, страхом, смущением и растерянностью. Брюнетка сильнее стиснула в руках маленькую подушку, утыкаясь в неё лицом и продолжая плакать. Что же она наделала! Зачем врала и отнекивалась?

   – Знаешь, я бы сказала, что затеяла весь этот разговор как раз-таки из-за него, – призналась женщина, массируя рукой висок. Мари напряглась всем телом. – А после твоих слов, я боюсь, что та злополучная история повторяется.
   – Нет-нет, тётя Лена! – Заварская вскочила с дивана. – Всё вовсе не так! То есть… Мы оказались там по чистой случайности. И вообще, из-за Ани… О, это долгая история!
   – Ты можешь мне не верить, но именно из рода Романовых, знатного и в те времена, Марианна выбрала избранника роковой любви, – степенно и важно проговорила Елена, изучая взглядом изменения на лице голубоглазой девушки. – И всё же ты что-то не договариваешь, – наконец, хитро сощурившись заключила женщина. Потеряв всякие силы на дальнейшую дискуссию, Маша снова села на диван, закрыв лицо ладонями. Мадам Дульцеву не переставало покидать ощущение, что её племянница скрытничает, но не знала, как вывести её на чистую воду. Женщина вздохнула, медленным и грузным шагом приближаясь и присаживаясь рядом с внучатой племянницей.
   – Хорошо. Если ты так хочешь знать, я расскажу тебе больше, – молвила она, выбрав тактику отступления. Мария почувствовала, что вот он, настал момент истины. – После того, как Марианну насильно выдали замуж, она вскоре родила ребёнка, ты не поверишь, твою пра-пра-пра-бабушку. Но буквально через неделю после этого, она ушла на озеро Лазурное и… не вернулась. Её тела так и не нашли.
   – Не может быть, – Заварская медленно зажала рукой себе рот, не смея даже пошевелиться.
   – С тех пор в нашей семье ходит легенда, что Марианна превратилась в озёрную ундину: прекрасную деву, поющую о своей безнадежной любви и тяжелой судьбе, – со светлой улыбкой произнесла женщина. Сердце Маши ушло в пятки, а нижняя челюсть поцеловалась с полом. – Только у этой легенды было много темных сторон…

   Мария свернулась клубочком у себя на кровати, дрожа в почти беззвучной истерике. Страшные догадки осеняли её, доводили до безумия, кидали с обрыва и раздавливали душу вдребезги. Тогда, почти полвека назад её прямая родственница совершила самоубийство из-за своей любви к предку Романовых! И теперь спустя столько лет Марианна решила осуществить свою месть ко всему роду мужскому? Но почему именно сейчас? Наверняка, всем женщинам из рода Дульцевых запрещалось под любым предлогом приходить на Лазурное, ведь возможно, с ними бы произошло то же, что и самой Машей Заварской.
   Теперь всё встало на свои места. На самом деле именно она, Маша, простая девочка, каждую ночь превращалась в ундину, это она стала причиной зверских убийств всех мужчин, ненароком оказавшихся рядом. Все эти сны, все эти знаки, этот чертов камень на шее – всё это привело её к тому страшному озеру. Темноволосой девушке хотелось исчезнуть с лица земли, спрятаться, раствориться, лишь бы только не чувствовать и не осознавать всё то, что теперь свалилось на её голову. А ведь главной целью мстящей Марианны, как теперь поняла девушка, являлся милый паренек, затворник дома с красной крышей, нынешний потомок Романовых, Евгений.
   00:00
   Мария уснула почти сразу же после своей истерики. И вроде бы ночь могла бы пройти хорошо, если бы её телефон не стал пронзительно трезвонить. Зевая и проклиная всё на свете, девушка продвинулась на животе по кровати к своему столу, хватая мобильник. На иконке брюнетка смутно разглядела лицо Анны Рябининой.
   «Маша! Слава богу, ты взяла трубку. Коля! Он снова пошёл на то озеро!»
   Моментально все остатки сна исчезли с лица Заварской.
   «Ч-что? Как это произошло?!» – громким шепотом проговорила девушка, чуть ли не слетая с кровати.
   «Мы разговаривали по видео-связи», – сбивчивым голосом начала объяснять шатенка. – «И потом что-то случилось! Он ни с того ни с сего замолчал и… просто вышел из комнаты, и потом вовсе вышел из своего дома! Я кричала, звала его, но он никак не реагировал. В итоге, последнее, что я смогла увидеть сквозь его пальцы (которыми он как бы закрыл объектив, так как машинально продолжал держать в руке мобильник) – это берег того самого озера! Маша, Машенька, ты слышишь меня? Там! Там было что-то красное… я не поняла, что, но… Зачем он СНОВА пошел туда, Маш?!»
   Аня просто зарыдала в трубку. Звонок среди ночи, луна, плач. Никакой идиллии и гармонии, которая могла бы ожидаться. Часы внизу пробили двенадцать раз. На двенадцатый раз телефон Марии выскользнул из её дрожащей руки и с грохотом упал на пол. Неужели теперь она всё-таки убила Николая Пуфиницина?!

Нет спасения

   Мария, накинув на себя легкий плащ, выбегает из дома, понимая, что опоздала. Идёт дождь. Он бьет девушку по лицу, по голым ногам, которые были обуты лишь в легкие шлёпки. Чавкающая грязь поглощала всё на своём пути, в том числе и шаги Заварской. Снова она бежит куда-то ночью, понимая, что уже не первый раз на этой дороге. Она ведь только что вернулась домой. После неудачной охоты. Девушка возненавидела себя, осознавая всё это. На бегу она с остервенением выкрикивала имена Романова, Рябининой, Пуфиницина, мадам Дульцевой. И своё. С наибольшим зарядом ненависти. Она возненавидела всех и вся за то, какое проклятие постигло её, сколько крови уже было на её руках. Девушка практически срывает горло, безутешно рыдая.
   В итоге она так и не смогла добежать до нужного места. Потому что упала в обморок. Прямо на мокрую траву. Её била лихорадка. Нервный срыв дал о себе знать. У девушки больше не было сил бежать, бороться и даже кричать. Глубокая ночь. Гроза. К сожалению, сейчас это были единственные её спутники.

//-- *** --//
   Утро. Гроза закончилась. Брюнетка открывает глаза и первое время не видит ничего, кроме ослепляющего света. Ещё через мгновение, она понимает, что находится в тепле. Солнце бьет из окон, создавая мнимую гармонию после вчерашней бури и полного хаоса. Заварская поняла, что была дома. Попытавшись встать, девушка почувствовала, что с её головы слетело мокрое полотенце. В это время в комнату вошла Елена Дульцева с обеспокоенным видом.
   – Проснулась, – не очень радостно протянула женщина. Затем она села рядом со своей внучатой племянницей и потрогала рукой её лоб. Мария в недоумении оглядела тётушку.
   – Что я здесь делаю? – спросила она. Девушка четко помнила, что бежала к озеру и вот… почему-то оказалась снова здесь.
   – Ты у нас видимо, лунатик, – хмыкнула мадам Дульцева, а её светлые голубые глаза потемнели. – Соседи услышали, как кто-то кричал на улице и… нашли тебя в мокрой траве. На самой окраине деревни.
   – Я хотела, – начала было девушка, желая рассказать тёте про всё, но что-то вдруг снова остановило её. – Я… я ничего не помню.
   – У тебя пол ночи был жар, – в свою очередь сказала женщина, забирая полотенце. – Как ты сейчас себя чувствуешь?
   – Мне лучше, – ответила Маша, но тут же поняла, что не в состоянии нормально думать и двигаться. Ложь стала неотъемлемой частью её жизни. Мадам Дульцева кивнула.
   – К тебе гости.
   Мария вскинула брови: кто бы это мог быть? После того, как тётя Лена покинула чердак, Мари увидела знакомую темно-русую макушку, поднимающуюся со стороны. Удивившись ещё больше, девушка заёрзала в постели и несколько раз кашлянула для убедительности. Гостья подошла к ней и села на стул, который стоял рядом с кроватью. У неё был растерянный вид и обеспокоенный взгляд. Видимо, она рыдала всю ночь.
   – Привет, Анюта, – ядовито сказала Мари. – Зачем пожаловала?
   – Привет, ага, – вздохнула Рябинина и опустила глаза. – Я уже всё знаю, можешь не прикидываться.
   – Что ты знаешь? – всё ещё недоверчиво протянула Заварская. Анна подняла на неё свои светло-карие глаза.
   – Что ты заболела, – начала она. У Маши напряглось всё тело. – Что тебя нашли в мокрой траве ночью… Ты перебудила своими криками пол деревни.
   – Я тебя ненавижу, – буркнула брюнетка и повернулась на бок, пытаясь сдержать слёзы. Она пыталась спасти Колю. Она бежала по лужам, по грязи, лишь бы только успеть. А эта Рябинина спокойно сидела дома и имеет наглость теперь комментировать?
   – Успокойся, – сказала шатенка. Мари закусила губу, чтобы снова не ответить ей грубо. – Я знаю, что ты… что ты бежала к озеру…
   – Ч-что, – еле слышно ответила Заварская. Аня вздохнула и положила руку на плечо подруге.
   – Зачем? Дурочка, – сказала девушка, почувствовав как сильно задрожало тело темноволосой от её слов. Миролюбиво Рябинина погладила подругу по плечу. Они ведь всё ещё подруги.
   – Но… Спасибо, Маш, – прошептала она. – Правда. Коля очень дорог мне. И я поняла, что тебе тоже не всё равно.
   – Аня, – Заварская развернулась к Рябининой и спустя мгновение крепко обняла её. Они обе разрыдались. Неужели Коля снова попал в страшную историю, неужели он погиб? Никто не знал. Мария Заварская была всё ещё обижена на Аню, за её преждевременные выводы, упреки и недоверие, за её упрямый и безбашенный характер, но сейчас, в эту секунду она была готова простить её. Просто, потому что у Маши было доброе сердце.

//-- *** --//
   Очередная бессонная ночь. Очередная любовная встреча с русалкой. Женя уже давно привык к такой жизни, но при этом был сам не свой. Круги под глазами, укусы на теле, опухшие губы. Грань между сном и реальностью давно была стерта. Блондин очень плохо ел. А чтобы не вызвать подозрений у Амелия, выбрасывал половину еды с тарелок в горшки с цветами, при этом аккуратно присыпая всё землёй. Но Амелия, конечно, заметила перемены в своём подопечном. На прямые расспросы парень либо не реагировал, либо отвечал всякую чепуху. Перезвонову пугало состояние мальчика, и в один прекрасный день она решается позвонить Романову-старшему.
   Сколько же ей пришлось выслушать обвинений в свою сторону, столько же она бесстрастно похоронила где-то внутри себя. Как и всегда. Александр Романов был в бешенстве. Он даже обещался приехать. Весть об этом не то, чтобы совсем не побеспокоила Евгения, но явно не привело в восторг. Он спокойно выслушал отчёт Амелии о скором прибытии гостя и лишь кивнул, продолжая свои занятия на скрипке. В который раз женщина заметила фамильное сходство между отцом и сыном.

//-- *** --//
   – Ты не обнимешь меня? – первое, что спросил Евгений Романов при долгожданной встрече с отцом. Ответом был ледяной взгляд.
   – А ты заслужил?
   Заслужил ли объятия родного отца? Да как объятия могут быть заслуженными? Это всего-навсего проявление чувств, а не премия за хорошо написанный отчёт. Но ни отцу, ни сыну, казалось, не было знакомо такое понятие, как проявление чувств. Александр явно забывал, что этот зеленоглазый парнишка не его очередной подчиненный, близкий товарищ, не Амелия Перезвонова, и тем более не прислуга. И что воспитание не должно приравниваться к дрессировке и беспрекословному повиновению. Всё человеческое словно умерло в этом мужчине вместе с уходом в мир иной его жены. Как можно быть таким холодным и жестоким по отношению к собственному сыну? Несколько минут члены семьи стояли друг напротив друга в полной тишине, пока не вмешалась мисс Перезвонова.
   – Хотите чаю? – тактично сказала она. Романов-младший нервно выдохнул, всем своим видом показывая, что сидеть с этим человеком за одним столом было бы выше его сил.
   – Амелия, принеси чай в комнату Евгения, – сказал Александр, вызывая у собеседников удивление. – Мы будем там.
   Ровными шагами мужчина проследовал мимо сына к лестнице. Женя фыркнул и двинулся следом. Предстояло совершить обычный ритуал. Он понимал, что ему не выбраться отсюда и что воля отца в этом доме закон. Он всегда приезжал, чтобы проверить, хорошо ли занимается его сын. Эдакий отчёт о проделанной работе начальнику от подчинённого. Романов-старший без труда заметил перемены не только во внешнем виде сына, но и в его поведении. Женя стал более дерзким и грубым. Его голос стал ниже, а осанка напоминала знак вопроса, не говоря уже о проявившейся худобе.
   С тяжелым сердцем Евгений достал скрипку и начал музицировать. Визгливые, жалобные звуки заставляли его сердце сжаться. Он вспомнил свою мать, Ангелину Романову, светлую душу. Он вспомнил Колю, который на днях снова попал в историю. Да, Романов тоже читает газеты. Жаль, что его отцу наплевать, сколько боли и страданий переживает Женя ежедневно. На это собственноручно и подписал его Александр.
   – Ужасная игра, – вынес вердикт он, не в силах больше выносить писклявые звуки. Женя, впервые согласный с отцом, с облегчением убрал скрипку в футляр и подошел к фортепиано. Романов-старший сам был не прочь иногда поиграть. Выслушав несколько пьес, он поднялся со своего места и присел рядом с сыном, властно расставляя руки на клавишах. Женя с недовольным взглядом пододвинулся.
   – Я не хочу играть сейчас в четыре руки, – пробурчал он. Но Александр, совершенно игнорируя слова паренька, уже собирался нажимать на знакомые клавиши. Жене ничего не оставалось кроме как подчиниться. Снова.
   Вивальди «Шторм». Любимое произведение Габриэля и ненавистное Женей всеми фибрами души. Отец и сын играли его регулярно. Пожалуй, это было единственным объединяющим их фактором. Они играли долго, Александр в порыве так и норовил спихнуть сына с сиденья и залезть пальцами на его партитуру. Зеленоглазый молча глотал слёзы. Он ненавидел этот «Шторм», он ненавидел эту совместную игру. Казалось, что парень уже ненавидел отца. Это чувство заиграло в нём слишком ярко, пронеслось пламенем в голове и сердце, что даже стало заглушать настойчивые, тягучие звуки фортепиано. Невозможная любовь к прекрасной ундине открыла в Евгении слишком много новых не лучших качеств.
   Под конец произведения Женя не выдержал и вышел из-за инструмента, так не закончив своей партии. Александр доиграл без него словно и не заметил этой внезапной выходки. Медленно убирая пальцы с клавиш, он встал и повернулся к своему отпрыску, испепеляя его взглядом. Блондин смотрел ему в ответ смело, дерзко и также холодно.
   – Ты разочаровываешь меня, – сухие уже тронутые сединой брови мужчины сошлись к переносице. – Моему сыну не подобает так вести себя.
   – Значит, ты знаешь, что подобает твоему сыну, – тихо, но твердо отвечал Женя, продолжая смотреть в глаза отцу. – Ты хоть что-нибудь не знаешь в этой жизни?
   – Я знаю то, что мне положено знать, – голос прорезал воздух сталью. – А вы, Евгений, под домашним арестом.
   – Я и так под вечным домашним арестом! – закричал Женя, чувствуя, что его душат слёзы. – Я сижу здесь, словно пленник. Я не выхожу на улицу. Я ни с кем не общаюсь кроме Амелии и… тебя. Я ненавижу вас!
   Парень выбегает из комнаты и бросается вниз по лестнице, уже не слыша, что там кричит ему отец вдогонку. Он пролетает мимо ошеломленной Амелии Перезвоновой, которая несла чай и какое-то пирожное на подносе. Он открывает двери и вдыхает полной грудью запах свободы. Он никому не нужен. Никто не любит его. Его жизнь проходит зря. Отец презирает. Друзья ненавидят. Зеленоглазый мальчик с золотыми волосами остался совсем один.
   Хотя… новая сумасбродная мысль осеняет Евгения, и он со всех ног побежал к калитке. Через пару мгновений он был на свободе. Вот и знакомая тропка в лес. Знакомые дома, полянки… Он бежал к той, кто всегда был рад ему и любил его по-настоящему. Он бежал к свой Ундине, чтобы остаться с ней навсегда.

//-- *** --//
   – Дима, Пуфиницин-младший пропал, – тихо сказала мадам Дульцева своему мужу, указывая рукой на свежую газету. Мария спускалась с чердака, когда стала случайной свидетельницей этого разговора. Сердце моментально ушло в пятки. Дмитрий почесал свою лысину и тяжело вздохнул.
   – Жаль его. Хороший мальчик, – прокряхтел мужчина. Из-за частого курения его голос совсем сел. Елена покачала головой.
   – Иронично, что его решили искать около Лазурного, – грустно усмехнулась женщина. – Но ни тела, ни намека, что там кто-то есть, так и не обнаружили.
   – Печально, – вздохнул глава семейства. Мари боялась пошевелиться. – Думаю, стоит самим прошерстить лес. Мало ли, где он может быть.
   Этих слов было достаточно для брюнетки, чтобы вернуться на свой чердак. Там девушка подошла к ближайшей стене, прижалась к ней спиной и медленно сползла на пол, роняя позабытые слёзы. Коля Пуфиницин исчез. Заварская точно знала, что он пошёл на озеро. Также есть факт, что тело не найдено. Девушка не могла понять, что это значит. Неужели ундина пожалела парня, которого не смогла убить в первый раз? Внезапно Маша осознала, что снов с Николаем последнее время она не видела. Значит ли это, что парень может быть ещё жив?!
   Неизвестность пугала, давила, ощущалась буквально физически. Заварская не знала, что и думать. Сегодня ей снова приснился Романов-младший. Машенька поняла, что скучает по нему. Заварская хотела бы видеть его живым и здоровым, но ничто не могло спасти её от ежедневного превращения в безжалостное чудовище. От неё нет спасения.

Ты станешь моим концом

   «Аня, нужно встретиться».
   Серебристый телефон завибрировал на прикроватной тумбочке, заставляя обладательницу светло-карих глаз обратить на себя внимание. Она спокойно лежала на кровати слушала музыку через плеер, и каким чудом она заметила, что её телефон подает сигналы, останется тайной. Два часа ночи. Видимо, не она одна не смогла уснуть. Нехотя взяв телефон в руки, шатенка недовольно сощурилась, и натянула очки, которые всегда были у неё под рукой, так как это надоедливое устройство почти ослепило её во тьме комнаты. Удивленно вскинув брови, девушка начала набирать ответ.
   «Что, сейчас? Какая муха тебя укусила?»
   Не то чтобы она была не рада отправителю сообщения, но в два часа ночи это, пожалуй, перебор, даже для него. Ответ не заставил себя долго ждать. На этот раз Аня оставила телефон включенным.
   «Такая и тебя кусала пару ночей назад».
   Сообщение моментально заставило вспомнить Рябинину о происшествии с Колей. По её телу пробежался холодок. Только она отвлеклась на музыку, недосыпая вторую ночь, как ей снова напоминают о трагедии. Одинокая слеза скатилась по щеке девушки. Но как обычно следом за грустными воспоминаниями Анну Рябинину накрыла волна гнева. Замотав головой, девушка уже печатала грозный ответ.
   «Издеваешься?!»
   Смахнув слезу с лица, шатенка даже несколько удивилась, откуда у неё вообще ещё были слёзы. За последнее время ей казалось, что она выплакала целый океан.
   «Через десять минут жду в вашей беседке».
   Что ж, заинтригованная и напуганная, Аня Рябинина не могла отказаться от такого заманчивого предложения: пойти ночью искать приключения. Обычно эдакой инициативностью её внезапный ночной собеседник по переписке не отличался, но сегодня, очевидно был исключительный случай.
   Собрав волю в кулак, Рябинина накинула на себя плащ и, стараясь не шуметь, вышла на задний двор через кухню. Ночь сегодня была поистине прекрасной, звездной, но прохладной. Участок Рябининых располагал очень милым и уютным садиком, за которым неустанно ухаживала мама Ани, а также замечательной беседкой с плетеной крышей, где часто собирались друзья кареглазой девушки. Когда Рябинина добралась до места встречи, беседка вовсе не пустовала.
   С грустной улыбкой шатенка взошла на деревянный помост, чуть пригнувшись, чтобы не удариться о крышу беседки и сняла с себя колпак плаща. Ночной гость стоял к ней спиной прислонившись к стенке, и не шевелился, вероятно, ему было трудно начать разговор. Шатенка нетерпеливо выдохнула и прервала ночную тишину настойчивым шепотом.
   – Что тебе нужно, Маш?

//-- *** --//
   На следующий день девушки снова договорились о встрече. Они пол ночи обсуждали план действий и, наконец, решились узнать раз и навсегда, какую тайну хранит озеро Лазурное. Марии пришлось рассказать подруге всё: историю её дальней родственницы, проклятие Марианны, историю со снами и… Конечно же, девушка так и не смогла высказать Рябининой своё предположение о том, что именно она и является причиной всего, что происходило в деревне в последнее время.
   Заварская очень боялась идти на озеро одна. Ей нужна была поддержка. И она понимала, что только Аня могла бы помочь ей, ведь она была причастна и знала чуть больше, чем кто-либо другой. В какой-то степени, это была дань памяти Николаю Пуфиницину, которого всем сердцем любила Рябинина, и это, пожалуй, стало главным аргументом, заставившим шатенку поверить Мари и согласиться помочь.
   – Знаешь, я всегда знала, что ты немного того, – сказала Анна, прервав молчание. Они уже шли несколько минут в сторону леса, не проронив ни слова, кроме пресловутого приветствия. – Но что, ты решишь трактовать всё именно так…
   – Ань, пожалуйста, мне и так тяжело, – оборвала на полуслове подругу Мария. – Ты же помнишь, Коля ведь сам нам рассказывал, что видел русалку. Я думаю, всё связано.
   – С чем? Может быть, с тобой? Раз ты рассказала, что ты видишь все эти странные сны, – тихо, но всё ещё с напором, ответила Рябинина, глядя под ноги.
   – Да, со мной… и не только, – вздохнула голубоглазая и обернулась, окинув взглядом виднеющуюся вдали красную крышу дома, возвышающегося среди других зданий. О семье Романовых Маша не сказала ни слова. Это могло подлить масла в огонь, а девушке нужна была поддержка.
   – Ты и вправду сумасшедшая, – констатировала факт Рябинина, и всё же она тоже шла в сторону озера Лазурное, словно ещё на что-то надеялась. Надежда умирает последней, не так ли?
   Вот деревенские дома кончились, уступая место лесным угодьям. Девушки снова шли молча, думая каждая о своём. Так они миновали несколько опушек и просек, пока не добрались до пункта назначения. Осмотрев местность, Мария снова почувствовала, как слёзы подступают к её глазам. Она повернулась к подруге, глядя на неё с тревогой.
   – Аня, послушай меня внимательно, – твердо сказала она. – Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось сегодня. Ты меня поняла?
   – Д-да, но о чём ты? – удивленно вскидывает брови шатенка. Это место пугало её не меньше, чем Заварскую, но такую перемену в настроении подруги она не могла объяснить. Мари была серьёзна как никогда.
   – Что бы ни произошло сегодня, я хочу, чтобы ты знала, – вздохнула девушка, опустив взгляд. – Я никогда не хотела причинить зло кому-либо из вас… Простите меня.
   – Девочка моя, о чем ты? – Рябинина не на шутку забеспокоилась и встряхнула Машу, ухватившись за плечи. – Да ты вся дрожишь.
   – Анна Рябинина, дослушай меня хоть раз по-человечески, – Мария вскинула голову, влажным взглядом найдя глаза подруги. – Сейчас ты пойдешь к тем кустам и хорошенько спрячешься. Просто поверь мне.
   – Машка, хватит говорить загадками! – взорвалась Рябинина. – Скажи нормально, что происходит?!
   – Ты сейчас сама всё увидишь, – Заварская держалась из последних сил. Голос дрожал, она покраснела, её лихорадило. Но решимость во взгляде девушки никуда не исчезла. – Прошу, сначала уйди и спрячься.
   Аня тоже почувствовала, что готова разрыдаться. Она обняла дрожащее тело Мари и затем отошла от неё на несколько шагов, продолжая смотреть на девушку с недоверием и страхом. Мария закрыла глаза, надеясь, что, когда откроет их, Ани уже не будет поблизости. Рябинина отвернулась, и пара одиноких слезинок скатились по её лицу, пока она шла в сторону леса.
   Шатенка поднялась по холму, и нашла два валуна, которые удобно располагали небольшой полянкой, невидимую с воды из-за нависших ветвей ив. Девушка затаилась там, ожидая, что будет делать Заварская. Она видела, как брюнетка подошла к кромке воды и села корточки, растирая рукой слезы по щекам. Затем девушка коснулась воды и…
   Рябинина просто не поверила своим глазам! Её ослепила яркая вспышка словно на том берегу взорвалось маленькое солнце. Затем она увидела, как тело её подруги начинает меняться, как рвется и исчезает одежда, как распускаются волосы и на месте ушей вырастают алые плавники. Как кожа покрывается красными пятнами, словно чешуей, а ноги сплетаются в один длинный хвост с кучей плавников по бокам… Рябинина зажала себе рот рукой, пытаясь не закричать от ужаса и изумления.
   Через мгновение это чудесное существо нырнуло в воду и на несколько минут скрылась из виду. Анна Рябинина всё это время сидела и наблюдала за озером, за всеми его берегами, чтобы увидеть, если что, где может оказаться эта русалка. Через некоторое время она услышала прекрасное пение, доносящееся где-то совсем рядом. Ветер приносил его эхом откуда-то слева и Рябинина на слух попыталась найти источник звука. Пока девушка пробиралась между кустов, слова песни стали более различимы.
   «Любовь твоя прекрасная скрывается на дне», – голос, такой нежный, прямо серебряный, был наполнен колдовской силой, зазывавшей к себе новых жертв каждую ночь. Но на Аню чары не действовали, потому что она была девушкой.
   «Оставь печали ты свои и приходи ко мне», – пела Ундина, раз за разом повторяя одни и те же строчки. Похоже, сегодня она ждала кого-то особенного. Анне, наконец, удалось увидеть русалку. Удивительно, насколько это чудо было похоже на Марию Заварскую и в то же время на кого-то совершенно другого. Другой голос, другое поведение и много всего прочего не могли заставить Аню принять тот факт, что перед ней сейчас её подруга.
   Пока девушка размышляла, она услышала шорох где-то позади. Кто-то целенаправленно шел сюда. Ундина продолжала петь, наполняя лес сладкими звуками голоса, пока шаги всё приближались и приближались. Рябинина в ужасе попыталась получше спрятаться, пока не увидела, что прямо перед её носом проскочил Евгений Романов собственной персоной! Слава богу, он не заметил девушку.
   Нижняя челюсть шатенки уже в который раз за сегодня поцеловалась с полом. Оказавшись перед русалкой, Женя упал на колени.
   – Здравствуй, – прошептал он, поднимая глаза на самое прекрасное создание на планете. Ундина удостоила его властным взглядом. – Сегодня я пришел к тебе по своей воле.
   – Что? – удивленно переспросило озерное существо, а также Аня громким шепотом за кустами, но тут же зажимая себе рот рукой. Затем она увидела, как губы ундины скривились в счастливой и в то же время злорадной усмешке.
   – Я помню наизусть дорогу сюда, и сейчас я хотя бы точно знаю, что не сплю, – грустно улыбнулся парень. Рябинина гулко сглотнула, понимая, что наблюдает сейчас настоящий конец света. А ведь Маша ничуть не преувеличивала, рассказывая о своих снах. – Я хочу остаться с тобой, – на полном серьезе сказал Евгений. – Навсегда.
   – Неужели? – рассмеялось темноволосое порождение глубин зловещим смехом, который эхом прокатился по лесу и довел до мурашек всех его обитателей. Затем она ловким прыжком приблизилась к Жене, повалив его на землю. – Ты даже себе не представляешь, как я рада услышать эти слова.
   – Правда? – в голове блондина смешалась куча чувств: от удивления, и радости до страха и сомнений. Ундина снова рассмеялась в ответ.
   – Да, наконец, свершится моя месть! – Аня услышала самое страшное, что она могла услышать. Ундина действительно хотела убить Романова, чтобы отомстить за свою испорченную жизнь и беспросветную смерть. – Ты пришёл сюда сам! Всё именно так, как я и хотела!
   – Я люблю тебя, – проговорил Женя, стараясь не воспринимать всерьез слова своего объекта обожания. – Я готов на всё ради тебя.
   – Глупец! – смеялась русалка, прижимая парня к земле. Затем она вцепилась в него губами, начиная высасывать из него воздух. Женя чуть ли не посинел. Через мгновение Ундина оторвалась от парня, насладившись его дыханием. – Ты никогда не любил меня! Ты хотел от меня лишь одного, паршивое, похотливое, бездушное существо! И сейчас, ты познаешь Всю. Мою. Боль!
   – О чем ты говоришь? – недоумевал Романов в то время, как чудовище впилось ему в шею, начиная высасывать кровь. Парень вскрикнул от боли, понимая, что не в силах вырваться. Да и, честно сказать, он и не хотел вырываться. Он и шел сюда на смерть. Спокойно и обдуманно. Умереть от любви – не худшая участь, считал зеленоглазый. – Пускай… ты станешь… моим концом…
   Услышав эти слова, сказанные уже ослабевающим голосом, Ундина оторвалась от такой желанной шеи и в недоумении начала разглядывать парня. Она не могла понять, почему дурман её чар не действовал на него. Почему он ведёт себя так. Почему не хочет убежать, а действительно хочет остаться с ней.
   – Ты недоумок! – закричала она, оскалившись, на её зубах красовались ошметки крови. Женя смотрел на неё смело и с такой любовью, что невозможно было описать. Ундину выводила из себя вся эта ситуация. – Разве ты не узнаешь меня? Это же я, Марианна Заварская! Та самая простушка, что полюбила тебя, что повелась на твои грязные уговоры! —голосила Ундина, а Аня Рябинина, всё это время наблюдавшая за их неравной борьбой, наконец, осознала смысл истории, рассказанной Марией прошлой ночью.
   Неужели, тем подонком, обесчестившим бедную девушку сто лет назад, был предок Романовых? Эта мысль буквально подорвала шатенку с места, даруя силы, и она, наконец, кинулась к берегу, почему-то решив, что сможет спасти Женю. Конечно, она всё ещё таила обиду, но, в отличии от сумасшедшего духа, смерти ему она уж точно не желала.
   Услышав быстрые шаги и шелест листвы, Ундина мгновенно напряглась и стала рыскать глазами вокруг, понимая, что здесь кто-то есть помимо них двоих. Забыв про всё на свете, она ринулась к воде и быстро скрылась из виду под покровом голубой бесконечности. Евгений Романов продолжал неподвижно лежать на мокрой траве и смотрел в небо, которое вдруг стало таким близким, практически осязаемым. Его тело становилось лёгким, а мысли уже перестали посещать его голову. В это время к нему подбегает и склоняется Аня Рябинина, чуть приподнимая голову парня, прикладывая к его шее свой носовой платок, чтобы остановить сочившуюся из раны кровь. Но Романов уже ничего не видел и не слышал. Он был бесконечно далеко отсюда…

Ложка дёгтя в бочке мёда

   «Раньше я не так часто размышлял о смерти. Конечно, после того, как мы с отцом потеряли нашу горячо любимую маму и жену, пять лет назад, мы оба очень изменились. Смерть в принципе меняет людей. Наверное, это последняя дань близким от умершего. Единственное, последнее, что он может сделать – это повлиять на них».

   «Женя!»

   «Что случилось со мной? Не могу сказать точно. Я словно упал в бездонную пропасть и завис в беспросветной пугающей тьме, которая не давала мне ни двигаться, ни даже дышать. Будто это был какой-то бесконечный сон, в котором я был вынужден оставаться таким вот неподвижным сгустком напряженных нервов. Я ничего не видел кроме тьмы и мог слышать разве что собственные мысли. И вот та мысль, которая пульсировала во мне, прожигала мозги вопросом: и это смерть? Словно на дне Марианской впадины, на такой глубине, где невозможно выжить ни одному живому существу… Может, сюда люди попадают после смерти?»

   «Женя, очнись!»

   «Раньше мне казалось, что смерть, это новый этап нашего существования, новый рывок в бесконечную прекрасную вселенную, космос, перерождение, рай и ад в конце концов, но не вот эта бесплотная тьма. И зачем тогда жить, если потом уйдешь в никуда, где ничего нет, где и тебя-то, наверное, нет».

   «Женя, дыши, прошу тебя!»

   «Сколько я пробыл в таком состоянии? Я не знаю. Я перестал придумывать сложные идеи, я забыл, как считать и строить логические цепочки. В итоге я забыл даже своё имя. Вот она смерть – забвение и растворение в безмолвной, безропотной, бесполезной вечности. Я даже не успел ничего оставить после себя, чтобы хоть раз услышать после смерти, как ныне живущие назовут моё имя».

   «Ну ты и заноза в заднице, Романов, глаза открой!»

   «Вдруг. Уже когда я перестал думать даже о том, что есть жизнь. В один момент всё изменилось. Сначала, я почувствовал жуткую боль, которая пронзила моё тело и заставила сделать первый вздох словно я заново родился. Затем я понял, что в силах шевелить веками, а всё это время я просто был слеп, от этого и было так темно. Значит, вокруг меня может быть не только тьма?! Это открытие значительно придало мне сил. Было тяжело, веки казались прижатыми бетонными плитами, но я старался как мог, когда как боль в теле всё нарастала».

   «Не вынуждай меня плакать и умолять тебя, придурок! Очнись!»

   «И вот, когда все усилия были использованы, наконец, сквозь горизонтальную щёлку на фоне бесконечной тьмы на меня полился божественный свет. Он ударил в меня волной тепла и спокойствия, что опять-таки дало мне энергию. Спустя мгновение я смог полностью распахнуть глаза…»

   Первое время кроме всепоглощающего света Евгений больше ничего не видел. Моментально он почувствовал тяжесть своего тела, а также его немощную болезненность. Может, он все-таки не умирал? Затем вместе со зрением ко мальчику стал возвращаться и слух.
   – Романов! Господи! Очнулся! Слава Богу! – сначала где-то далеко с призвуком эха, затем словно через старый поломанный магнитофон с помехами, а потом уже и практически рядом Женя услышал женский голос.
   Пытаясь подать признаки жизни, он вяло что-то промычал, услышав себя будто со стороны. Спустя минуту Романов смог разглядеть лицо миловидной девушки с каштановыми волосами, карими глазами и родинкой на лбу на фоне зелёной листвы. Она плакала, что-то лепетала, обнимала его. Её слёзы капали парню на лицо и руки, и он был просто счастлив, что может чувствовать это. Каждое её слово, каждый новый вздох и малейшее движение тела доставляло ему не только невыносимое испытание, но ещё и адскую боль. В итоге эта девушка, наконец, оставила паренька в покое, заметив, что ему крайне тяжело. Немного позже, Романов почувствовал, что на голову пролилась прохладная чистая вода. Аня Рябинина омыла его лицо водой из озера и решила вызвать подмогу. Обрывки сознания Евгения выдавали следующее:
   «Что было дальше я помню смутно. Мне показалось, что я уснул, но потом меня нагло разбудили и куда-то поволокли. Я слышал разные голоса, мужские, женские, в том числе и голос моей новой знакомой, которая, вероятно, спасла мне жизнь. Что ж, поблагодарю её потом, когда будут силы… Главное, не забыть…»

   «Что-то мягкое и теплое накрыло меня, когда как я сам уже лежал на чем-то более удобном, чем сыра земля. Что-то влажное и холодное коснулось моего лба, и снова прекрасный, здоровый или не очень, сон… Затем, меня пытались чем-то напоить или накормить, но у меня не было на это сил. Сон. Надеюсь, что я не умер и не попаду снова в капкан темной бесконечности. Надеюсь, что обо мне позаботятся. Но прошу, сейчас не трогайте меня. Только дайте мне выспаться…»

//-- *** --//
   – Тётя Лена, дядя Дима, огромное вам спасибо, что помогли, – сбивчивым голосом говорила Анна Рябинина. Елена Дульцева налила ей и своему мужу горячего какао и тепло улыбнулась. Её волосы и одежда были немного грязными и мокрыми от долгого пребывания в лесу, впрочем, также выглядел и Дмитрий.
   – Слава богу, что мы вас нашли, – с тревогой сказала женщина. – Холодных, голодных, продрогших… Искали правда другого вашего друга.
   – Может, вернется сам тот парнишка? – вставил своё слово Дмитрий сухим голосом. Аня печально опустила голову, вспоминая о пропаже Коли. – Пуфиницины, конечно, места себе не находят. И ты не переживай, золотая, найдется твой женишок!
   – Он… мой лучший друг, – со слезами на глазах ответила Аня, смущенная словами господина Дульцева. Тот бесшумно рассмеялся, и смех тот был больше похож на кашель.
   – А ну, отстань от девки! Ей и так не просто, чуть другого друга не потеряла, – прикрикнула на мужа темноволосая женщина.
   – Ой, да ладно вам, какие мы нежные! – миролюбиво сказал Дмитрий, продолжая бесшумно кряхтеть, поднялся с места со своим стаканом какао и куда-то ушёл. Аня задумчиво водила ложечкой в своей кружке и вздыхала. Елена Дульцева воспользовалась моментом и подсела к ней, желая выведать абсолютно всё.
   – Ну, давай теперь начистоту, – начала она, видя, как девушка вся напряглась. – Что вы делали на этом треклятом озере?
   Испытующий взгляд пронзил Рябинину насквозь. Шатенка подняла глаза на Елену Дульцеву и… разрыдалась. Женщина могла ожидать такой реакции и сразу же обняла девушку, которая натерпелась слишком много в свои молодые годы.
   – Тётя Лена! Вы просто не поверите, что я вам сейчас расскажу, – плакала Рябинина, не зная с чего начать. Но довольно быстро она осознала, что сейчас именно этот человек в силах помочь ей, Жене, Коле и, главное, её лучшей подруге, Маше. Поэтому, утаить что-либо стало бы самым непростительным поступком. Только сейчас девушка осознала, что просто обязана рассказать тёте Лене обо всём, возможно, именно с этой целью Маша и привела Рябинину на Лазурное, чтобы та своими глазами увидела всё. Мари нужна была помощь. Она не хотела никого убивать. Она ни в чем не виновата.
   – Я слушаю, милая, – сказала мадам Дульцева, в душе догадываясь, о чём поведает ей эта молодая особа, и крепче обняла Рябинину. Сейчас подтвердятся все её самые страшные опасения: Мария и Женя стали жертвами проклятия; Коля исчез по этой же причине, впрочем, также произошли и недавние смерти в округе. Всё это было уже давно понятно женщине, но сейчас ей нужно было только подтверждение её мыслей.
   – Можешь начинать.

//-- *** --//
   Ночь была такой глубокой, страхи такими явными, да и разговор выдался долгим и утомительным, что Аня не решилась выходить из дома и осталась с ночёвкой у Дульцевых. Она легла в гостиной комнате, боясь заходить в комнату Марии, где всё ещё приходил в себя Женя после большой потери крови. Благо, мадам Дульцева вовремя перевязала ему рану на шее и напоила водой. Возможно, уже завтра он окончательно очнется.
   Рано утром Дмитрий Дульцев по обыкновению своему отправился за водой к колодцу и… нашёл там Машеньку! Она спала без задних ног, лёжа на траве около колодца. Видимо, до дома дойти она так и не смогла. Мужчина принёс в дом свою внучатую племянницу и положил на диван рядом со спящей Рябининой, накрыв одеялом.
   Елена Дульцева позже обнаружила подруг в гостиной, несказанно обрадовавшись возвращению Мари. Она так мило сжалась в клубочек под одеялом и… выглядела как сущий ангел. Женщина понимала, что они обязаны найти способ прекратить весь этот ужас, который так неожиданно свалился им на головы, спустя столько лет не проявлявшегося проклятия. Но что можно было сделать? Как остановить эту воронку смерти? Мадам Дульцева уже которую ночь ломала голову над этими вопросами.

//-- *** --//
   – Нет, ну вы точно голубки, так долго дрыхнуть, рекорд! – звонкий, громкий, требовательный, но вовсе не злобный голос вырвал Марию Заварскую из царства Морфея. Девушка спросонья не поняла, в чём дело и вяло пролепетала.
   – А? Что? Школа? Я опаздываю? Который час? – видимо, ей снилось, что она дома в родной Москве. «Будильник» громко рассмеялся, и Мари пришлось сильно потрудиться, чтобы разлепить веки.
   – Нет, ну я же говорю, парочка! – Аня Рябинина была невероятно воодушевлена и уже давно проснулась, нетерпеливо ожидая пробуждения своей подруги. Узнав девушку, Маша стала припоминать, что произошло вчера и залилась краской.
   – Аня, кого ты назвала парочкой? – не сдаваясь грустным мыслям, спросила Заварская, потирая кулачком глаз. Рябинина только кивнула в сторону лестницы на чердак, на которую по чистейшей случайности вышел Евгений Романов собственной персоной, делая примерно те же действия рукой около глаз. Увидев его с перевязанной шеей, Мария в ужасе закрыла обеими руками рот.
   – Я чуть не убила его, да? – пролепетала брюнетка чуть дрожащим голосом. Рябинина лишь грустно пожала плечами, но потом быстро сменила тему.
   – Нет, ну подумать только! Пробудиться в одно и то же время – чем не пара родственных душ, да Романов? – смеясь, болтала шатенка, оборачиваясь в сторону парня, который с трудом перебирался по ступенькам, пытаясь понять, где вообще находится. Доковыляв до девушек, он взглянул на Рябинину и… крепко-крепко обнял её.
   – Я не знаю, что я здесь делаю, и что ты здесь делаешь, и где мы вообще, но всё равно… Пожалуйста, прости меня, – горячо проговорил парень. Аня, мягко говоря, была удивлена.
   – Ты это о чём? Мы дома у Машки Заварской, добро пожаловать. И тебе не за что извиняться, – пыталась успокоить Романова девушка, думая, что так он выражает свою благодарность за своё спасение. Правда, следующая реплика блондина повергла в шок всех находящихся в комнате.
   – Машка Заварская? Кто это?
   Повисла тишина. Женя выпустил из своих объятий подругу и в смущении посмотрел на вторую девушку, которая сидела на диване, завернувшись в одеяло. Аня растерялась, но благо ненадолго, поэтому поспешила представить забывчивому пареньку свою подругу.
   – Вот, прошу любить и жаловать, Мария Заварская, хотя думаю, вы уже знакомы, – нарочито вежливо проговорила шатенка.
   Маша смотрела в изумрудно-зелёные глаза Жени и понимала, что это самое прекрасное, что она когда-либо видела в своей жизни. Какое счастье, видеть его живым и практически невредимым! Пусть он смотрел на неё смущённо и с явным недоумением, словно он видел её впервые. Это было неважно.
   – Очень приятно, Женя Романов, – парень слегка кивнул, всё ещё ошарашенный словами Ани. Затем он положил руку за голову и беспомощно посмотрел на Рябинину.
   – Последнее, что я помню – я видел в окно, как Амелия выставила вас с Колей из нашего дома, предварительно заперев меня в комнате, – неуверенно начал парень, и каждое его слово камнем врезалось в душу девочек. – Потом бессонная ночь и… почему-то я проснулся здесь.
   – Невероятно, – в комнате кроме троих друзей появилась Елена Дульцева, которую очень заинтересовал разговор подростков. Она подошла к Жене и потрогала его лоб.
   – Жар спал, рана больше не кровоточит… ты как себя чувствуешь, милок? – говорила она, бесцеремонно поворачивая его голову из стороны в сторону и осматривая повязку.
   – Кто вы? Что происходит? Какая кровь? – парень в ужасе отошел от женщины на пару шагов. – И почему я не дома?
   – Если ты так хочешь назад в свою золотую клетку, тебя здесь никто не держит, – съязвила Аня, скрестив руки на груди, ибо этот спектакль ей уже поднадоел. Евгению такая прерогатива тоже не понравилась. Маша поднялась с дивана и медленно подошла к Романову.
   – Ты правда больше ничего не помнишь с начала лета? – спросила она, ласково заглядывая ему в глаза. Женя смутился от её взгляда и вопроса, но глаз не отводил. Его тронула глубина и синева очей незнакомки, которые светились жизнерадостностью и, ему показалось, что он уже такие где-то видел.
   – Давайте обсудим потом, как и что нам следует предпринять, но сейчас мы должны сходить в одно важное место, – Елена Дульцева нетерпеливо поглядывала на часы, которые показывали четверть второго.
   – Куда? – удивленно спросила Маша.
   – В церковь, – вздохнула в ответ Аня. Романов и Заварская в недоумении переглянулись.
   – Боюсь, это единственный вариант остановить то, что с тобой происходит, девочка моя, – сказала женщина и обняла свою внучатую племянницу. Мария тяжело вздохнула и сняла с шеи камень, который ещё в начале лета первая подруга поселка Пустозёрово подарила ей.
   – Похоже, это я во всём виновата, – с грустью и сожалением произнесла Рябинина. – Это я подарила вашей племяннице камень с Лазурного. Он красивый. Я и подумать не могла, что он как-то повлияет на нашу Машеньку.
   – Возможно, он просто стал накопителем её энергии, которая смешалась с энергией озера, а также с… духом Марианны Заварской, —заключила женщина, печально вздыхая.
   – Пойдемте же! – воодушевилась Маша. – Если мы можем остановить это, то… чего же мы ждем?
   – Я всё ещё огорчена, юная леди, что вы так долго скрывали всё от меня, – сухо проговорила мадам Дульцева, прежде чем уйти в свою комнату. Мария впервые видела женщину настолько серьезной. Однако Заварская всё же подавила подступившее чувство стыда.

//-- *** --//
   Курящийся ладан, потрескивание свечей и монотонный голос батюшки, читающего свои проповеди. Аня и Маша не были в подобных заведениях достаточно давно, что и забыли это чувство полной душевной отрешенности, спокойствия и божественного благоговения.
   Один из батюшек подошёл к девушкам и принял из рук Марии Лазурный камень. Дело в том, что сюда уже с утра приходила Елена и поговорила с местными дьяконами по поводу всей ситуации. Единственным верным решением стало ритуальное сожжение камня и прохождение семьи Заварских-Дульцевых очистительной литургии. Конечно, неизвестно, поможет ли это, но попытаться стоило.
   Марианна Заварская была отомщена. Она сама это признала, значит её дело в этом мире завершилось. Осталось только отпустить её и даровать прощение. Об этом и молились Мария и Елена, понимая, что другого выхода у них нет. Служба длилась около трёх часов, но никто из троих женщин не почувствовали этого. С каждым мгновением их души наполнялись спокойствием и легкостью. Мысли очищались, уносились далеко-далеко, пока не подарили всем находящимся в храме благоговейную свободу. А когда душа свободна, она летит только к свету.
   Мария, чувствуя, как на её душе становится необъяснимо легко, вдыхает терпкий аромат ладана и смотрит, как дым от свечей невесомо струится к потолку, исчезая в своем неведомом потоке. Батюшка монотонно читал Священное Евангелие, какие-то тропари и другую религиозную литературу. Всё это действовало прямо-таки гипнотически, и внезапно перед Заварской предстало видение. Из открытых ворот алтаря заструился свет, всё вокруг словно исчезло, и на пьедестал вышла вся в сиянии прекрасная девушка с темными глазами и иссиня-черными волосами. Она тепло улыбнулась Марии и затем гулким шепотом произнесла: «Спасибо». После этого она закрыла глаза, взмахнула руками и растворилась в воздухе, золотым вихрем уносясь в небеса. Мари без труда смогла узнать эту девушку, которая, словно сошла с фотографии её семейного альбома.
   Будет ли она прощена? Неизвестно. Главное, что её дух наконец-то упокоился и покинул этот грешный мир. Навсегда.
   На следующий день в местной газете опубликуют новость о внезапном чудесном возвращении Николая Пуфиницина, который якобы пропал без вести и теперь не помнил, где находился последнюю неделю, главное, что вернулся живым и здоровым. Конечно, ему пришлось умолчать о некоторых обстоятельствах своего исчезновения… Но разве хоть кого-нибудь из прессы это волнует?

   Спустя несколько недель

   – Ну, ты там снимаешь, или как? – нетерпеливо выкрикивает Аня, смотря, как кареглазый шатен в очках суетится с телефоном, пытаясь разместить его на камне.
   – Минуту! – парень смастерил подставку для телефона и поставил таймер. Фото случится через десять секунд. – Готово!
   Стремглав Коля примчался к друзьям, про себя отсчитывая секунды. Все замерли в счастливом ожидании съемки. Спустя мгновение запечатлевается самый счастливый и беззаботный летний день в жизни этих четырех подростков. На кадре на фоне реки и чистого неба идеально расположились на теплом песке лучшие друзья. Аня, Коля, Женя и Маша. Всё позади. Никаких ссор или недоразумений. Всё, наконец, встало на свои места. На фото Николай беззастенчиво обнимает свою девушку, а Женя, игриво сощурившись, прижимается щекой к щеке Марии, чье огромнейшее удивление отобразится в объективе.
   – Боже, какой прекрасный сегодня день! Согласны, ребят? – задорно лепечет шатенка, располагаясь на покрывале, чтобы позагорать.
   – Я так давно не выходил на улицу, что уже забыл каково это, – Женя радостно осматривает окрестные пейзажи, отмечая, что друзья выбрали отличное место для пикника: на зелёной, освещенной солнцем опушке, на берегу реки, где почти никого не бывает.
   – Жаль, только, что уже конец августа, – вздыхает Мари, смущенно поглядывая в сторону Романова.
   – Ничего, мы и это время потратим с пользой, да, шизофреник? – хмыкнул Коля, пихая Женю локтем в бок.
   – Да, ребят, что бы я без вас делал, – смеясь, соглашается парень, но затем становится серьёзнее. – И всё же, знаете, благодаря моей амнезии, дома ко мне стали проще относиться и… лучше относиться к вам, – блондин грустно улыбнулся. Все с пониманием и поддержкой улыбнулись ему в ответ.
   График Евгения Романова действительно претерпел изменения, теперь в его обязательном рационе были долгие прогулки на свежем воздухе и полноценное общение с людьми, которого мальчику так не хватало. Даже Романову-старшему пришлось с этим согласиться, в конце концов, если бы не те три «деревенщины», неизвестно, остался ли бы его единственный сын в живых, поскольку, по заключению врачей, у него была «затяжная депрессия с суицидальными наклонностями». Конечно же, в нашем мире никто никогда не поверил бы в россказни о каких-то там лесных духах, русалках и так далее. Да и сам парень ничего не помнил об этом, что в итоге свели к простому падению и травмой головы. Глупые оправдания. Но, главное, что Женя теперь был относительно свободен.
   К сожалению, или к счастью, зеленоглазый скрывал ото всех, что всё ещё продолжал видеть странные сны. Но сейчас они были только светлыми словно те самые забытые им воспоминания. В них часто мелькала его покойная мать, его друзья, а также какая-то прекрасная русалка, которая то и дело звала его с собой. В последнее время Романову-младшему всё чаще казалось, что именно такой его воображение нарисовало парню его новую знакомую, Марию Заварскую, такую красивую, добрую и чуткую девушку, которою ему ещё только предстояло узнать. И все-таки, Женя не до конца верил в то, что до этого они с Машей не были знакомы, потому что его непреодолимо тянуло к ней.
   Романов поднялся с места и с улыбкой предложил Мари руку. Девушка удивилась и практически сразу же смутилась, не понимая, чего хотел парень.
   – Пошли купаться! – радостно пролепетал он, развеяв все сомнения брюнетки. Маша не успевает согласиться, как уже дает руку блондину, и они вместе направляются к воде. Женя потрогал ногой воду и потом стряхнул её.
   – М-м, отпадая водичка! Машуль, чего застыла? Идём, – он уже обоими ногами стоял в воде, обернувшись к девушке, которая нервно топталась на месте.
   – Вперёд, девочка! Не бойся! Всё позади! – победно крикнула Аня, предупреждая страхи подруги. Она сидела в теплых объятиях Николая Пуфиницина, в душе радуясь, что всё действительно закончилось, а у её подруги намечается романтическое приключение. Наконец, поборов последние сомнения, голубоглазая касается воды ногой и… ничего не произошло! Обрадовавшись, брюнетка разбегается и плюхается в воду, обдав волной Романова.
   – Эй, брызгалка! – не успевает девушка вынырнуть, как её уже снова начали поливать водой. Смеясь, Заварская приблизилась к парню, который щедро одаривал её брызгами, и прыгнула на него, чтобы «утопить». Громкий всплеск раздался по округе, Аня достала телефон, чтобы заснять эту милую потасовку. Правда, несколько секунд экран оставался пустым, ведь Маша и Женя были под водой.
   Набравшись смелости, Мари подплыла к Романову и взяла его лицо в свои руки. Он удивился, но не противился её действиям. Ему даже нравилось. Смело. Затем девушка коснулась губами губ блондина, выдыхая ему в рот запасённый ею воздух. Довольно простой, но очень милый романтический жест. Парень был сражен наповал. Он притянул темноволосую «ундину» к себе, схватив её за талию и заработал ногами, чтобы им быстрее оказаться на поверхности.
   – Куда они делись? – процедила Аня, смотря через телефон на пустующий простор реки.
   – Да, сейчас вынырнут, – хмыкнул Пуфиницин, чмокая девушку в щеку, отчего та хихикнула. Через мгновение из воды показались две макушки, а затем и лица, жадно глотающие воздух.
   – А вот и наши русалочки! – крикнула Рябинина, заставляя Марию залиться краской. Женя смотрел на неё и не мог наглядеться. Они уже были явно давно знакомы, возможно, именно она была гостьей его снов, а теперь, он уверен, она будет продолжать сниться ему не только как прекрасная русалка.
   – Ты любишь нырять, да? – улыбнулся Романов девушке.
   – ТЕБЯ ОНА ЛЮБИТ! – крикнула что есть мочи Аня с берега, продолжая снимать всё на камеру, приближая и отдаляя фокус. Мария в этот момент еще сильнее покраснела, а затем быстро нырнула под воду. Женя в недоумении улыбнулся своим друзьям на берегу, пожал плечами и нырнул вслед.

   Три друга решили сделать то же самое, что невольно сделал Романов – забыть о всех тех кошмарах, что преследовали их добрую половину лета и просто наслаждаться сейчас остатками тёплых дней и компанией друг друга. Молодость так прекрасна и мимолётна. Молодость всё простит. Возможно, для ребят это решение стало самым правильным за последнее время, ведь наша жизнь необычайно коротка и по-настоящему прекрасна, чтобы тратить её на сожаления о прошлом.

   Какой же всё-таки чудесный сегодня летний денек. Не забудьте надеть панамку!

Ундина Алёна Юрьевна Пичугина