Несправедливое наказание

Моник Ти

Несправедливое наказание

Глава 1. Подпишу

   «Я всегда знала, что это место существует, – место, где пытают женщин». Таня это выдумала, но никогда не задавалась вопросом, почему же в этом месте пытают только женщин? Возможно, думала, что для мужчин тоже существует такое место, но это уже другая история. Чужой Ад.
   Таня шла вдоль по коридору и оглядывалась.
   – Так это же школа, – подумала Таня. – Я точно знаю, что сейчас перемена, но почему никого нет? Куда все подевались?
   По её телу сразу же пробежался холодок, и она снова огляделась. Таня уже поняла, – что-то не так. Последнее, что она помнит, это как потеряла сознание в больнице, куда попала с тяжёлой аллергической реакцией. Она была уверена, что выкарабкается. Но, кажется, случилось ужасное…
   При жизни Таня часто воображала, что после смерти люди попадают в Ад, но она не верила, что этот Ад будет огненный. Таня никогда не понимала, почему придумывает Ад, но делала это постоянно. Это удовлетворяло её и физически, и духовно, потакало её странным низменным желаниям.
   Учиться ей было тяжело. Возможно, именно поэтому она воображала, что Ад – это школа. И все её фантазии почти всегда были связаны со школой. Её Адская школа особенная, отнюдь не для детей. Здесь томятся грешные женщины от 20—25 лет, а пытают их обязательно мужчины.
   И только Таня подумала, что это место напоминает её вымышленную Адскую школу, как вдруг откуда ни возьмись позади неё появился мужчина и заговорил с ней.
   – Живо на урок.
   – А-а-а… – в ужасе закричала Таня. Он схватил её за плечо и потащил за собой в сторону одного из классов.
   – Шагай, – нервно закричал мужчина.
   – Нет, пожалуйста… кто Вы? И куда меня ведёте? – спросила Таня дрожащим голосом. Мужчина посмотрел в её глаза, и с ехидной ухмылкой сказал:
   – Ничего не подписывай, и всё будет хорошо!
   – Что не подписывать? – торопливо спросила Таня, но мужчина не ответил ей. Он продолжил ехидно улыбаться, а потом открыл дверь класса и толкнул её внутрь.
   – Нет, пожалуйста, я должна знать… – пропищала Таня, но в следующее мгновенье дверь за ней захлопнулась, а перед собой она увидела преподавателя. Он ухмыльнулся и спросил:
   – Что ты должна знать?
   – Куда я попала? Это ведь не школа.
   – Это школа, – возразил учитель. Он был в чёрном деловом костюме с красным галстуком. Больше напоминал менеджера какой-нибудь крутой фирмы, нежели учителя. Но не его костюм смутил Таню, а его красный галстук. Она сразу же схватилась за сердце и начала тяжело дышать. Мучителей она воображала именно такими, в костюме и с красным галстуком.
   Учитель улыбнулся ей, а потом встал, взял в руки гибкую резиновую указку и направился к ней.
   – Что вы собираетесь делать? – взволнованно спросила Таня. Она смотрела в глаза учителю, а сама медленно шагала назад в сторону двери. Периодически косила глаза в сторону и смотрела на класс. Он был полон. За каждой партой сидела девочка и смотрела на неё.
   – Ты опоздала на урок и должна быть наказана, – строго сказал ей учитель.
   – Но я не учусь, и я не опоздала, – возразила Таня.
   – О, ещё как учишься!
   Он схватил Таню за запястье и начал притягивать её руку ближе к себе.
   – Давай сюда ручку.
   – Нет, вы не можете! – вскрикнула Таня и дёрнулась назад.
   – Ещё как могу, – возразил учитель. Но Таня уже вырвалась из его рук, быстро встала лицом к двери и попыталась уйти.
   – Куда собралась? – вскрикнул учитель. Он резко схватил её за волосы, а второй рукой толкнул за спинку в угол.
   – А-а-а… нет, пожалуйста, – запищала Таня. Она почувствовала, как её волосы тянутся и обрываются, но не это было самым ужасным. Она уже точно поняла, что попала в свой собственный вымышленный Ад. И по законам этого Ада над ней могут издеваться как угодно, если она не будет слушаться.
   – Что, пожалуйста? – язвительно переспросил её учитель.
   – Что Вы собираетесь делать? – испуганно спросила Таня.
   – Для начала я высеку твои непослушные ручонки, разворачивайся.
   Таня стояла лицом к стене и лбом прижималась в угол, но учителю явно нужно было не это. Он схватил её за плечо и начал сам разворачивать. Таня не решилась сопротивляться.
   – Непослушных девочек здесь всегда наказывают. Каждый день и на каждом уроке, – деловито рассудил учитель, внимательно глядя в её глаза. – Советую тебе пересмотреть манеру своего поведения, пока ещё не поздно.
   Кончиком указки он надавил на её подбородок снизу и заставил поднять голову выше, и Таня вынужденно посмотрела ему в глаза. Он казался жестоким, а его взгляд был предупреждающим и в то же время угрожающим. По её телу пробежался холодок. И ей казалось, что в этот миг все замерли от волнения, будто все волновались за неё.
   Учитель медленно опустил взгляд на её ручки, и Таня поняла, чего он хочет. Он ждёт, что она протянет ему ладони и позволит себя высечь. Долго думать Таня не стала. Она поняла, что лучше подчиниться, во всяком случае, сейчас, ведь она ещё толком даже не знает, в какое место попала? Всё-таки Таня не хотела верить в то, что находится в своём вымышленном Аду. Это было бы слишком фантастически.
   Таня тоже опустила взгляд ниже и начала медленно вытягивать свои руки в его сторону.
   – Правильное решение, милочка, – язвительно сказал ей учитель. Он сделал шаг назад, а потом замахнулся и торопливо ударил её по рукам. Таня зажмурилась от испуга и широко открыла рот, но не закричала. Почувствовала, как по тыльной стороне её ладони прошлась указка, царапая и раздирая её кожу.
   – Мы здесь всех учим послушанию и смирению, – не умолкал учитель. И он замахнулся во второй раз, и Таня снова не закричала. Второй удар показался ей ещё более болезненным, чем первый. Она продолжала жмуриться, но свои ручки не опускала. Вскоре снова ощутила этот взмах и резкую боль.
   – Смотри на меня, – неожиданно приказал ей учитель. И Таня сразу же подчинилась. Она послушно подняла веки и посмотрела ему в глаза, а он наградил её очередным ударом.
   – Отлично, ты начинаешь правильно себя вести. Остальную часть твоего наказания мы отложим на потом – деловито сказал ей учитель. Он опустил указку, схватил её за запястье правой руки и потащил за собой.
   – А теперь пора знакомиться. Это твои одноклассники. Давай, представься им, – приказал ей учитель. От её запястья он проскользнул выше и грубо потряс за плечо.
   – Я Таня, – взволнованно произнесла Таня и снова зажмурилась. Она не хотела видеть перед собой этот класс и глупо надеялась, что сможет исчезнуть из этого места также внезапно и легко, как и появилась. Увы…
   – И глаза закрывать не надо, – предупредил её учитель, – наоборот, ты должна сидеть с широко открытыми глазами и должна внимательно изучать материал. Я твой учитель Константин Григорьевич, а с каждой из девочек ты отдельно познакомишься потом, после перемены.
   Таня вынужденно оглядела свой класс, а потом откинула голову назад и посмотрела в лицо учителю. Он был выше неё на голову и казался ей великаном. И не просто так. Константин был сильный мужчина, с рельефным телом и накачанными мышцами. Такие мужчины всегда внушали ей страх.
   – Ты будешь сидеть на пятой парте в первом ряду, – сказал Константин, а потом неожиданно отпустил её плечо и зашагал в сторону своего учительского стола. – Иди сюда, распишись за место.
   – Расписаться за место? – в недоумении переспросила Таня. Она кинула недолгий взгляд на учителя, а потом снова оглядела свой класс, будто надеялась получить от этих девочек ответ. Все сидели молча с широко открытыми глазами и смотрели на неё. Несколько девочек будто виновато опустили свои головы, и одна из них даже нахмурилась. Таня сразу же подумала: «к чему бы это?»
   – Ты же новенькая. Все новенькие расписываются в журнале за свое место, – с простодушной ухмылкой разъяснил Константин, открывая какой-то синий журнал. – Так все будут знать, что пятая парта твоя.
   Указательным пальчиком Константин начал стучать по открытому журналу и подзывал её к себе.
   – Иди сюда, расписывайся.
   – Но мне сказали нигде не расписываться, – почти машинально произнесла Таня. Тот мужчина, который привёл её сюда, сказал ей именно это: «не расписывайся и всё будет хорошо». Это прозвучало для неё странно и даже зловеще. И Таня точно не хотела расписываться, чуяла в этом подвох.
   – Ты будешь диктовать мне свои правила? – строго спросил её учитель. Он поднял голову и посмотрел на неё рассерженным взглядом. Таня испугалась.
   – Простите, но мне велели нигде не расписываться, – упрямо повторила Таня.
   – Кто велел? – громко спросил Константин.
   – Тот человек, который привёл меня сюда.
   – И кто он этот человек?
   – Я не знаю… – взволнованно промямлила Таня, отрицательно мотая головой. Константин стал строже и настойчивее.
   – Значит так, ты распишешься за своё место, сядешь за парту и будешь внимательно слушать урок. Или же прямо сейчас я поведу тебя на воспитательную беседу в комнату наказаний. Ты этого хочешь?
   Таня слушала его, глядя ему в глаза и от ужаса затаила дыхание. Она не знала, что ответить, и продолжала думать, что ей нельзя ставить подпись в этот журнал.
   – Отвечай, – строго сказал Константин. Он дёрнулся в её сторону, схватил за запястье и вручил ей ручку.
   – Или лучше сразу подписывай.
   Таня вынужденно взяла у него ручку и ещё ближе подошла к столу, взглянула на этот открытый журнал. Она успела прочитать только несколько строчек: «договор между учеником и…» Константин понял, что она пытается прочитать документ и неожиданно хлопнул ладошкой по журналу, как бы прикрыл содержимое теста.
   – Ты задерживаешь весь класс, – сердито вскрикнул Константин.
   – А… – испуганно вздохнула Таня и даже слегка отпрянула назад. Она не ожидала такой реакции от учителя и сильно испугалась.
   – Подписывай, – строго повторил ей учитель.
   – Но здесь написало договор…
   – Здесь все подчиняются одним и тем же правилам, подписывают договор за своё место, а потом садятся и слушают урок, – строго и грубоватым голосом разъяснил ей Константин. – Или ты считаешь себя особенной? Думаешь, что тебе одной необязательно ничего подписывать?
   – Простите, я не хотела Вас обидеть, – взволнованно произнесла Таня, глядя ему в глаза. – Можно я хотя бы прочитаю, что там написано.
   – Подписывай и прочитаешь, – строго ответил Константин.
   – Но так нельзя, я должна прочитать её до того, как подпишу.
   – Ты задерживаешь урок.
   Неожиданно он схватил её за ухо и потянул за собой в другую сторону класса. Таня очень испугалась. Он грубо и сильно сжимал её ушко. Скручивал её так, будто хочет оторвать.
   – А… а… простите, не надо… – промямлила Таня и потянулась к своему уху.
   – Что не надо? Наказывать не надо? – язвительно спросил Константин. – Из-за тебя мы уже 15 минут потеряли.
   – Я подпишу… подпишу, – сдалась Таня. Он уже дотащил её до второй двери в этом классе. До двери, которая ведёт в комнату наказаний. И Таня до жути боялась оказаться за этой дверью. В этот момент она наивно думала, что лучше поставить подпись в журнале и просто слушать урок…
   – Замечательно, тогда живо к столу и без фокусов.
   Он грубо толкнул её в сторону своего учительского стола, и Таня вынужденно зашагала вперёд. Споткнулась и чуть не упала, но уже в следующую секунду она снова смотрела на открытый журнал. И снова ей хотелось прочитать то, что в нём написано, но, увы. Константин торопливо догнал её и приложил свою огромную ладонь посередине текста.
   – Без фокусов, – повторил Константин. Прежде чем поставить подпись в журнале, Таня подняла голову и ещё раз кинула взгляд на свой класс. И несколько девочек снова опустили свои головы. Этим они будто говорили, что осуждают происходящее, жалеют её и предупреждают об ошибке. Таня тоже думала, что это ошибка. Вспомнила слова того человека, который привёл её в этот класс. «Не подписывай ничего» – сказал он ей, но вот она подписывает…
   – Будь что будет, – подумала Таня и поставила свою подпись. Она слишком боялась, что прямо сейчас он поведёт её наказывать. И она отказывалась думать о том, к каким последствиям приведёт поставленная ею подпись? Какие обязательства на неё наложат? Таня утешала себя тем, что её в любом случае будут к чему-то принуждать. И лучше не сопротивляться, ведь так ей сказал сам Константин.

Глава 2. В пыточной

   Как только Таня расписалась в журнале, учитель направил указательный палец в сторону пятой парты и сказал:
   – Садись на своё место и внимательно слушай урок.
   Таня подчинилась, подошла к пустой парте и робко присела. Константин начал вести урок.
   – Итак, девочки, сегодня мы обсудим ситуацию морального давления. Кто может привезти пример?
   Одна из девочек сразу же подняла руку, а Таня в ужасе подумала:
   – Куда я попала? Что это за урок?
   И она всё сильнее убеждалась в том, что находится в своём вымышленном Аду. И если это так, здесь обучают послушанию и смирению, пытаются подавить их волю. По её телу пробежалась волнительная дрожь.
   – Аня, – произнёс Константин, глядя на девочку с поднятой рукой. Та сразу же встала и начала говорить:
   – Похожий пример произошёл только что с нашей новенькой.
   Девочка замолчала, а Таня обернулась в её сторону и затаила дыхание. В этот момент она окончательно поняла, что ошиблась, подписав договор, а Константин усмехнулся.
   – Точно подмечено.
   То, что произошло далее, напугало Таню ещё больше. Они продолжили обсуждать то, что произойдёт с ней далее.
   – Она испугалась и теперь ей придётся страдать ещё больше. Она стала вашей собственностью.
   – Пожалуй, не стоит слишком смущать нашу новенькую. Кто может привести ещё примеры? – с ухмылкой спросил Константин. Он оглядел свой класс, но взгляд остановил на Тане. И то, что они больше её не обсуждают, никак её не утешало. Она уже поняла, что когда урок окончится, все уйдут, а она останется.
   Весь урок Константин объяснял девочкам, как они должны себя вести. Учил смирению и покорности. Объяснял, почему они не должны бояться унижения. Даже говорил, что они должны этого хотеть.
   – Если господин чего-то от вас хочет, это благословение.
   Иногда Тане хотелось смеяться, выслушивая эту нелепость. Но она сдерживалась, чтобы не разозлить учителя. И, вот, наконец-то, прозвенел долгожданный звонок. Все ученицы встали из своих мест и направились к выходу. Тоже самое попыталась сделать и Таня. Чтобы дойти до двери, ей нужно было пройти мимо учительского стола. Она робко шла и с опаской поглядывала на Константина.
   – А ты куда собралась? – спросил Константин, приложив ладонь к её груди.
   – Я не знаю, на другой урок, – взволнованно произнесла Таня.
   – Следующий ваш урок тоже будет у меня. Девочки погуляют и вернутся, а вот ты…
   Он замолк на полуслове, взял её за руку и повёл за собой.
   – Что будет со мной? – взволнованно спросила Таня. По её телу сразу же пробежался холодок, сердце застучало быстрее.
   – Сейчас ты пойдёшь получать своё наказание.
   – Какое наказание? Я ни в чём не провинилась.
   К этому моменту класс уже опустел. Все девочки ушли на перемену, а Константин дотащил её до комнаты наказаний.
   – Ты опоздала и своими капризами задерживала урок. Я ведь уже говорил, что ты получишь своё наказание после урока.
   – Ну, пожалуйста… – пискляво взмолилась Таня. – Что именно вы собираетесь со мной делать?
   Константин засунул руку в карман и вытащил оттуда ключи, начал открывать дверь в комнату наказаний.
   – Это ты узнаешь, когда сделаю, – усмехнулся Константин. – Проходи.
   За руку он резко притянул её ближе к порогу, а потом за спину толкнул внутрь.
   – Лучше не сопротивляйся, девочка.
   – А… ну, почему? Я ничего не сделала.
   Таня вынужденно прошла внутрь, споткнулась и чуть не упала. Константин толкнул её в сторону белого кожаного кресла. Поначалу Таня подумала, что это стоматологическое кресло, но оказалось не так.
   – Садись, – вскрикнул Константин. Он шагнул в её сторону и торопливо схватил её за плечо, чтобы она не смогла убежать. Таня почувствовала, как его пальцы впиваются в её плоть, сдавливают до синяка, и она ничего не может с этим сделать. Таня поняла, что бесполезно сопротивляться. Сейчас они здесь только вдвоём, и он может сделать с ней всё, что угодно. Это пугало Таню сильнее всего.
   – Ну, почему… – слезливо повторила Таня, но сама подчинилась. Одним коленом взобралась на кресло, а потом развернулась и села на него попой.
   Константин подошёл ещё ближе, приложил ладонь к её груди и толкнул. Таня приложилась спиной к спинке кресла и смотрела на него испуганными глазами. Надеялась получить ответы, но Константин не спешил давать ей разъяснения. Он молча схватил её за запястье и начал ремнём привязывать её руку к этому креслу.
   – Нет, прошу, не надо… – пискляво взмолилась Таня. Она начала дёргать рукой, но это ей не помогло. Уже в следующее мгновение Константин отпустил её руку, и Таня поняла, что он уже привязал её.
   – Ты у нас непослушная девочка, а непослушных девочек мы связываем, – рассудительно сказал Константин. Он схватил её за вторую руку и тоже хотел за запястье привязать к креслу, но не вышло. На этот раз Таня яро сопротивлялась, резко дёрнула рукой и попыталась освободить вторую свою руку.
   – Нет, отпустите… я хочу уйти.
   – Ты что себе позволяешь? – вскрикнул Константин и схватил её за плечо. – Забыла своё место?
   Второй рукой он схватил её за подбородок и заставил откинуть голову назад, посмотрел в её глаза с близкого расстояния.
   – Пожалуйста, отпустите, не надо этого делать, – испуганно просила Таня.
   – Чего не надо делать? Я пока ещё ничего не делаю, только связываю тебя.
   Он снова подвёл её вторую руку к сидению кресла и начал связывать ремнём. Этот ремень был приделан на само сидение, а конец ремня фиксировался липучками с нижней части сидения. Поэтому всё происходило быстро.
   – Не надо, нет… – истерично продолжила пищать Таня. Она то жмурилась, то смотрела на него и кричала.
   – Я ведь уже сказал, непослушных мы связываем, – повторил Константин. Он уже и вторую её руку зафиксировал ремнём, и ладошкой похлопал её по щеке.
   – Надеешься избежать наказания? – с ухмылкой спросил Константин.
   – Что вы собираетесь со мной делать? – снова спросила Таня.
   – Не нужно так низко опускать голову, а то я решу связать тебя за шею, – отругал её Константин. Ему было неудобно хлопать её по щеке, и это ему не понравилось. Он неожиданно схватил её за шею и прижал головой в высокой спинке кресла.
   – А… а… – еле слышно вскрикнула Таня. Она в ужасе вынужденно посмотрела ему в глаза и уже чувствовала, что он её душит. Страх прикатил к её горлу тяжелым комом. Ей хотелось плакать от отчаяния, но она всё ещё сдерживалась.
   – Кажется, ты начинаешь меня понимать, – довольным голосом сказал Константин и убрал руку от её шеи. Он почувствовал, что она и сама прижимается головой к спинке кресла и ему необязательно заставлять её делать это.
   – Прошу… – шепотом произнесла Таня, но Константин проигнорировал её мольбу. Он приложил ладонь к её колену и начал гладить по направлению к щиколоткам.
   – Сначала мы накажем твои ножки.
   – Зачем? Я ничего плохого не сделала, – слезливо пищала Таня.
   – Это ведь твои ножки виноваты в том, что ты опоздала?
   Он встал с нижней стороны кресла и двумя руками погладил её ножки в области щиколоток. Потом начал расстёгивать застёжку её туфелек.
   – Нет, я не виновата в том, что меня поздно привели в класс. Я возникла здесь из ниоткуда, – истерично объяснилась Таня. – Я и сама не поняла, как здесь оказалась.
   – Хочешь сказать, то ты оказалась здесь посередине урока? – с хитрой улыбкой переспросил Константин. Он аккуратно снял с неё туфельки и положил их на пол под кресло. Потом начал снимать с неё вторые туфельки.
   – Да, я оказалась здесь посередине урока, – торопливо ответила Таня и машинально дёрнула ногой. Ей было страшно оттого, что он прикасается к ней.
   – Не рыпайся, врунишка, а иначе мне придётся твои ножки тоже привязать, – пригрозил Константин. Уже в следующее мгновение он снял с неё вторые туфельки, а Таня слезливо возразила:
   – Нет, я не вру… я вообще не знала, что должна учиться.
   – Может быть и не знала, но ты точно пришла к нам до звонка. Все приходят до звонка, и никто не спешит на урок.
   Он снова обеими руками начал гладить её ножки. Теперь уже от щиколоток скользил ладонями по направлению вверх, гладил её колени и выше. И вот уже его руки проскользнули до её талии. Он схватил её колготки за резиночку и начал стягивать их с неё.
   – Нет, прошу, не надо, – испуганно взмолилась Таня. Константин в ответ усмехнулся и язвительно спросил:
   – Что такое? Боишься, что я тебя изнасилую?
   И Таня испугалась ещё сильнее. Подумала, что он не просто так задаёт этот вопрос. Наверное, собирается её изнасиловать. Но зачем предупреждать о таком? Он хочет заставить её думать об этом и бояться ещё сильнее? И вот она боится… Тяня чувствовала, что ей тяжело дышать.
   – Расслабься, крошка, для начала я хочу наказать тебя, а шалости потом.
   Константин полностью стянул колготки с её ножек и пощекотал её ступню.
   – А-а-а… – протяжно закричала Таня.
   – «А» будет потом, когда я сделаю тебе укольчик, – игриво сказал Константин.
   – Какой укол? – в ужасе спросила Таня. Она нахмурила брови и посмотрела ему в глаза, а потом торопливо начала оглядываться по сторонам.
   – Не туда смотришь, сюда смотри, – ухмыльнулся Константин и снял белую скатерть с каталки, которая стояла рядом креслом. Под скатертью оказалось множество медицинских инструментов, всё для операции: скальпели, пинцет, ножницы, какие-то трубочки, пластыри и бинты, ампулы и пустые шприцы. Как только Таня всё это увидела, испугалась ещё сильнее. Истерично закричала:
   – А-а-а… не надо.
   – Какая ты, оказывается, трусишка, – захихикал Константин. Он сразу же взял в руки шприц, шустро открыл его и начал устанавливать на него иглу.
   – Не надо, прошу… что Вы за укол собираетесь сделать мне? – испуганно спросила Таня. Она хмурила брови и смотрела на его руки. Константин потянулся к ампуле и уже начал надламывать её.
   – Чтобы твоим ножкам стало больно, – с ухмылкой ответил Константин. Он отвлёкся от приготовления укола и в эту секунду снова пощекотал её пятку.
   – А… нет… нет… – запищала Таня. Она начала дрыгать ногами, как бы пиналась в пустоту и продолжала кричать.
   – Сейчас я свяжу твои ножки, – игриво пригрозил Константин, – и тогда они получат двойное наказание.
   – Нет, не делайте этого.
   – Считай, что я уже сделал тебе укольчик, – усмехнулся Константин, набирая в шприц препарат из ампулы. – Приготовил укол, значит, и сделаю его, а твои крики…
   Он снова сделал паузу, не договорив своё предложение. Посмотрел в её глаза, а Таня истерично заорала:
   – А-а-а…
   Она кричала и кричала, и оглядывалась по сторонам. С особой жадностью смотрела в сторону двери.
   – … а твои крики меня забавляют, – с ухмылкой добавил Константин.
   – Прошу, отпустите меня, я ничего не сделала.
   – Это я уже слышал.
   Его хитрая улыбка пугала её. Она смотрела на него, жмурилась и продолжала кричать. И сквозь свой громкий крик она слышала его довольную ухмылку.

Глава 3. Укол

   Константин отложил готовый укол на край стола-каталки, а сам взял в руки ватный диск и принялся его смачивать спиртом.
   – Сейчас мы продезинфицируем твои ножки и сделаем укольчик, – игривым голоском сказал Константин. Он приложил влажный ватный диск к её пятку и начал активно растирать её кожу. Ясно старался стереть всю грязь с её пятки, но это её совсем не утешало.
   – Нет, не надо… туда не делают укол, – в ужасе запищала Таня.
   – Здесь делают, милая. И это особенный укол.
   – Какой особенный?
   Таня чувствовала, что её сердце бьётся всё быстрее и быстрее. От страха она тяжело дышала и так боялась смотреть на него.
   – Укольчик для боли, – весело сообщил Константин. Он выкинул ватный диск в урну, которая стояла рядом с креслом, а потом снова схватился за укол. При виде иглы, Таня сразу же съёжилась и согнула ноги в коленях, пыталась избежать своей участи.
   – А-а-а… не надо…
   – Выпрямила ноги, – строго закричал Константин.
   – Не надо… пожалуйста, – истерично повторила Таня. Константин нервно вернул шприц на место, а потом схватил её за щиколотку и сам заставил выпрямить ногу.
   – Я ведь сказал, чтобы лежала смирно. Вот теперь получишь двойное наказание.
   – Какое двойное? – спросила Таня и снова попыталась дёрнуть ногой. Но ей, конечно же, не удалось помешать ему. Константин шустро привязал её щиколотку к креслу и схватил её вторую ногу.
   – Пусть это будет сюрприз, – усмехнулся Константин.
   – Прошу… нет… нет… за что? – истерично закричала Таня. Она поняла, что связана по рукам и ногам, и это её до жути напугало. Она начала всеми силами дёргаться, будто надеялась вырваться. Но, увы, ремни крепко держали её тело привязанным к креслу.
   – Вот сейчас ты никуда особо не дёрнешься, – язвительно сказал Константин, снова хватаясь за шприц. – И не советую это делать. Если сломается игла, тебе будет больнее втройне.
   Таня жадно смотрела вниз и увидела, как он подвёл иглу к её стопе. Она даже почувствовала, как острие царапает её кожу.
   – А-а-а… – в ужасе протяжно прокричала Таня. – Не надо, прошу…
   – Конечно же, надо, – игриво возразил Константин и, наконец, медленно вонзил иглу в её пятку. Таня хотела дёрнуться, хотела помешать ему, но испугалась. Побоялась, что игла, действительно, может сломаться в тот момент, когда он делает ей укол. И тогда неизвестно, что случится. Возможно, он захочет вытащить обломок и разрежет её пятку. Этого Таня боялась сильнее всего.
   Константин очень медленно вонзил иглу в её стопу. Таким образом он будто пытался сделать ей больнее, и её ужас возрастал с каждой следующей секундой. Таня чувствовала, как туго входит игла в её пяток. Ей было и больно, и неприятно, и хотелось орать. И она орала:
   – А-а-а… нет… а…
   – Да, милая, уже началось, – ухмыльнулся Константин.
   – А… что началось? – машинально спросила Таня. В ответ Константин сначала усмехнулся и только потом ответил:
   – Твоё маленькое наказание. Чувствуешь, как игла входит в тебя всё глубже и глубже?
   – А… чувствую… – в ужасе произнесла Таня. – Зачем Вы это делаете?
   – Я ведь уже говорил, твоя ножка должна быть наказана.
   – Но я не сделала ничего плохого… не сделала… эхе… эхе…
   Таня слезливо захныкала, а Константин продолжил медленно вонзать иглу в её пяток. И, вот, наконец, эта игла почти полностью вошла в неё. Таня не видела этого, но чувствовала. Ей казалось, что острие этой иглы достигает до кости.
   – А-а-а… прошу…
   – Погоди, милая, это ещё только начало.
   – Что Вы ещё собираетесь со мной сделать? – торопливо спросила Таня. Она хотела заранее узнать, какая участь её ожидает. Заранее хотела пугаться, хотя смысла от этого никакого… с ним же нельзя договориться. Он мучитель, и он всё равно сделает с ней всё, что захочет.
   – Для начала это, – усмехнулся Константин и надавил на поршень. Препарат сразу же начал попадать в её плоть, причиняя невыносимую жгучую боль.
   – А-а-а… – закричала Таня, крепко сжимая кулачки на обеих ручках.
   – Да, милая, это больно, – насмешливо подметил Константин. – Терпи-терпи!
   И он продолжил давить на поршень, вливая в её стопу остатки препарата. Таня чувствовала, как эта невыносимая боль усиливается, расширяется. Она не могла говорить и была в состоянии только кричать снова и снова:
   – А-а-а…
   – Это мой любимый момент, даже дёрнуться не можешь, – усмехнулся Константин, – даже говорить не можешь.
   С довольным лицом он смотрел на её измученное крикливое личико и на какое-то мгновение замер на месте. Он уже не вводил препарат в её пяток, но Таня всё равно продолжала неистово орать:
   – А-а-а…
   – Что такое? Больше не хочешь умолять меня прекратить? – язвительно спросил Константин.
   – А… а… пр… – невнятно пробормотала Таня, а потом зажмурилась и продолжила кричать: – а-а-а…
   Только кричать она могла, а разговаривать ей было тяжело. У неё будто язык не поворачивался из-за боли.
   – Значит, не хочешь, – усмехнулся Константин, – продолжим делать твой укольчик.
   – А-а-а… – протяжно прокричала Таня в очередной раз и начала отрицательно мотать головой. Но Константин не останавливался. Он продолжил давить на поршень и уже почти полностью влил содержимое шприца в её пяток. Таня ещё никогда не испытывала такое сильной боли от укола. Эта боль была жгучая, росла и будто утяжелялась. Таня чувствовала, как её нога напрягается. И так сильно напрягается, будто её вот-вот парализует. Она так подумала, потому что однажды видела ноги своего парализованного соседа. Они у него всегда казались напряжёнными…
   – Ну, кажется, всё, можешь прекратить орать, – ухмыльнулся Константин. Он медленно вытянул иглу из её пятки, отложил пустой укол в сторонку и схватился за ампулу. И Таня поняла, что происходит: он собирается сделать ей ещё один укол.
   – А… нет… а… – взмолилась Таня. Она смотрела на его руки и кричала.
   – Ещё как да! – усмехнулся Константин. Он разломил ампулу и принялся наполнять её содержимое в использованный шприц.
   – Думаю, совсем необязательно для каждой твоей ножки использовать новый шприц.
   – А… прошу, не делайте этого… очень больно, – пискляво взмолилась Таня. Константин как обычно усмехнулся.
   – Конечно, больно, в этом вся соль! Ну-ка, давай сюда вторую ножку.
   Он отложил готовый укол в сторонку, взял новый ватный диск и смочил его спиртом. Уже в следующее мгновение Таня почувствовала, как он прикладывает ватный диск к её пятку. Прохлада и тепло сменяли друг друга. Он смело натирал её пяток, стирая спиртом грязь.
   – Нет, прошу… – слезливо умоляла Таня. – Прошу, я не вынесу этого, только не снова…
   – Ещё как вынесешь! Куда ты денешься? – ухмыльнулся Константин. Он выкинул использованный ватный диск в урну и схватился за укол.
   – Нет… а… – закричала Таня. Она чувствовала неизбежность. Кричала и кричала, но понимала, что это бесполезно. Он ведь всё равно сделает ей укол, как бы она ни умоляла этого не делать.
   – Да, милая, да! Вот так вот, – довольным голосом сказал Константин и с большим удовольствием вонзил иглу во второй её пяток. Как и в первый раз, он делал укол медленно и мучительно для неё. Таня чувствовала, как препарат входит в её плоть и причиняет нестерпимую боль. И боль эта была будто неземной, слишком сильной, слишком жгучей.
   – А-а-а… – протяжно кричала Таня. Она кричала каждую секунду и не умолкала, даже если Константин делал недолгую паузу и не давил на поршень. А останавливался он часто, будто дразнил её.
   – Почти уже всё, – игриво сообщил Константин, спустя несколько мучительных для неё минут.
   – А-а-а… – продолжала Таня кричать и ничего не говорила. Она смотрела вперед на свои ноги, выпучив глаза.
   – Я ещё посмотрю, как ты с такими ножками будешь стоять, – усмехнулся Константин. Он надавил на поршень и влил в её пяток последние остатки препарата, а потом медленно вытянул иглу.
   – Стоять? – нахмурив брови, спросила Таня. Её голос был дрожащий, измученный, но она по-прежнему хотела знать, какая участь её ожидает.
   – Конечно, милая. За опоздание на урок наши девочки стоят в углу, – с ухмылкой сообщил Константин. – И чтобы тебе стоять было слаще, я сделаю ещё кое-что.
   – Что ещё? Что? – истерично спросила Таня, а потом зажмурилась и слезливо захныкала: – эхе… эхе… вы уже сделали… уже… я вряд ли смогу теперь ходить.
   Константин захихикал, когда это услышал.
   – Конечно же, сможешь. Только ходить тебе не придётся! Будешь стоять и стоять, пока я сам не скажу тебе «хватит».
   – Прошу… а… – закричала Таня. Пока она была занята криками, Константин уже подготавливал её второе наказание. Он взял два круглых пластыря и приклеил на них какой-то шарик.
   – Просишь поскорее поставить тебя в угол? – усмехнулся Константин. Он взял в руки один из этих пластырей с шариком и подвёл к её ноге.
   – Нет… а…
   Таня жмурилась и кричала, и поэтому не заметила ни шарик, ни даже сам пластырь.
   – Сейчас заклею твою ранку и поставлю тебя в угол, – с ухмылкой сказал Константин и приложил шарик с пластырем прямо к тому месту в её пятке, куда сделал укол.
   – Что? Зачем это? – опомнилась Таня. Она открыла свои глаза и поняла, что он наклеил пластырь на её пяток. И она даже не догадывалась, для чего он это сделал.
   – Чтобы в ранку зараза не попала, – соврал Константин, продолжая посмеиваться над ней. Он хотел, чтобы она встала на ноги и почувствовала это сама, – эти шарики, которые призваны причинить ей ещё больше боли.
   – Нет, не надо туда ничего клеить, – запищала Таня. Константин тем временем взял в руки второй пластырь. И, стараясь спрятать от неё шарик, подвёл к её пятке и торопливо заклеил.
   – Я тут решаю что надо, а что нет. А сейчас давай приступим ко второму твоему наказанию.
   – Что Вы ещё хотите со мной сделать? – испуганно спросила Таня. Константин посмотрел на её личико с широкой улыбкой, но отвечать не спешил. Выдержал молчание и звонко захихикал, будто придумал нечто зловещее. Таня снова перепугалась, а её сердце замерло от ужаса.
   – Не надо, прошу… простите меня.
   – За что простить? – весело спросил Константин.
   – За всё… за всё…
   – Обязательно прощу, но только после того, как ты будешь наказана.

Глава 4. Чесоточная жижа

   Константин взял ватную палочку и обмакнул её в какую-то жидкость.
   – Для тебя я придумал кое-что интересненькое, – игриво сказал Константин.
   – Что придумали? Что это?
   Хихикая, он подошёл ближе к её ножкам и начал водить между пальчиками этой влажной ватной палочкой. Таня не понимала, что происходит, и это пугало её сильнее всего. По ощущениям ей казалось, что он протирает её пальчики водичкой, но здравый ум подсказывал, что такого быть не может. Если бы он обмакнул ватную палочку в воду, не стал бы растирать её кожу с таким восторгом. Это же нелепо…
   – Скоро ты почувствуешь, что это.
   В эту секунду Тане показалось, что между её пальчиками что-то кольнуло, будто комарик укусил.
   – А… что это? Что? Это кислота? – истерично спросила Таня. Константин усмехнулся.
   – Нет, конечно, зачем мне обмазывать твои пальчики кислотой? Я люблю менее травматичные пытки, более изящные, – высокомерно пояснил Константин.
   – Колется… что-то колется…
   Таня слезливо хныкала, а Константин эту же палочку снова обмакнул в раствор и продолжил растирать её пальчики. Теперь уже прошёлся по подушечкам её пальчиков, а потом очередь дошла до самой стопы.
   – Чешется, а не колется, – весело сообщил Константин. – Очень скоро твои пальчики так зачешутся, что ты захочешь их откусить.
   – А… не надо… не надо… – молила Таня и начала шевелить своими пальчиками, как бы тёрла их друг о друга и чесала. И она поняла, что они у неё, действительно, чешутся. И с каждой следующей секундой всё сильнее.
   – Надо, милая! Надо! – ухмыляясь, возразил Константин. Он снова взял в руки склянку с препаратом и обмакнул в него ватную палочку. Таню удивляло то, что он не меняет ватную палочку на новую. Макает ту же самую, которой уже потирал её пальчики. Это выглядело грязно, негигиенично. Но учитывая то, в какую именно жидкость он макает эту палочку, можно было не удивляться…
   – Прошу… прошу, за что? У меня аллергия…
   – О-о-о, это не аллергия! Далеко не аллергия!
   – Но у меня чешется… чешется…
   Таня продолжала истерично перетирать пальчиками, а её чесотка только усиливалась. Это приводило её в ужас. Она ощущала дикое раздражение между пальцами, на подушечках пальцев и везде, где он помазал её этой ужасной жижей. Ей казалось, что эта чесотка проникает в глубины её кожи, достигает самой плоти. И терпеть это казалось невыносимым… ей хотелось разодрать свою кожу как можно скорее, но она не могла. Она связана и может только кричать и пищать. И Таня кричала:
   – А… прошу…
   – Быстро действует, – усмехнулся Константин, с удовольствием обмазывая чесоточной жижей вторую её ножку.
   – Прошу… а… я не могу это терпеть, не могу.
   – Тоже самое ты говорила, когда я делал тебе укольчик, – усмехнулся Константин, – однако терпела и терпишь.
   – Прошу… за что? Я не заслужила такое, не заслужила, – истерично жаловалась Таня, – это несправедливое наказание.
   – А я очень люблю подвергать девочек несправедливому наказанию, – весело сказал Константин. Он прошёлся ватной палочкой по всей её стопе и уже собирался её выкинуть, но вдруг Таня неожиданно разоралась пуще прежнего. Начала дёргать руками и ногами, будто в надежде порвать ремни и освободиться.
   – Отпустите меня, отпустите! А-а-а…
   Это не понравилось Константину. Он неожиданно дёрнулся в её сторону, схватил за челюсть и начал крепко сжимать. Заставил её откинуть голову назад и посмотрел в её напуганные глаза.
   – Что-то ты разоралась, девочка. Это повод дополнительно наказать тебя.
   Таня почувствовала, как его пальцы впиваются в её плоть, сдавливают её кости. Она вынужденно из-за боли приоткрыла свой ротик, и он тут же сказал:
   – Шире открывай свой ротик.
   Он подвёл ватную палочку к её губкам, и она испугалась ещё сильнее. Поняла, что он собирается измазать этой жижей её ротик. Но что самое ужасное, он собирается это сделать той грязной ватной палочкой, с помощью которой растирал её ножки. Таня очень брезгала таких вещей. А ещё она видела, как сильно перепачкалась эта палочка. Она уже не была белой, казалось серой и пятнистой, местами на ней отчётливо виднелись ворсинки.
   – Мм… – замычала Таня, пытаясь сжать свою челюсть. Сопротивление Константин сразу же почувствовал и ещё сильнее начал сжимать её челюсть.
   – Советую слушаться, – строго сказал Константин, угрожающе глядя в её глаза. Она покосила глаза в сторону ватной палочки, снова посмотрела на ворсинки, но сама шире открыла свой ротик. С каждой следующей секундой он всё сильнее и сильнее сдавливал её лицевые кости, и Таня не могла терпеть эту боль. Ей казалось, что он вот-вот выбьет её зубы, если она не перестанет сопротивляться.
   – Открывай, – нервно повторил Константин и начал трясти её голову туда-сюда. – Или тебе сделать ещё один укольчик? Это я могу тебе устроить. Хочешь, сделаю укол прямо на язык?
   Как только он заговорил про укол, её сердце замерло от ужаса, в теле возникла слабость. И когда он надавил на её челюсть ещё сильнее, Таня сдалась. Она широко открыла рот, а сама жалобно смотрела прямо ему в глаза.
   – Вот это другое дело, – довольным голосом сказал Константин и начал засовывать ватную палочку в её ротик, сразу же измазал её горлышко.
   – Кхе… кхе… – закашляла Таня и слегка прикрыла ротик. Константина это явно напугало. Он поспешно вытащил ватную палочку из её ротика вместе со своими пальцами, потом деловито похлопал её ладошкой по щеке и пригрозил:
   – Если укусишь меня, я тебе все зубы вырву.
   Таня нахмурилась и закричала с широко открытым ртом:
   – А-а-а…
   – Ты пока кричи, а я как следует смочу нашу ватную палочку, – игриво сообщил Константин. Он снова взял в руки ту склянку, открыл её и обмакнул в жижу ватную палочку. Потом он торопливо вернулся к Тане и поднёс ватную палочку к её ротику. Насмешливо сказал:
   – Правильно, деточка, пошире открывай свой ротик, чтобы случайно не укусить своего господина.
   Таня начала кричать с широко открытым ртом и отрицательно мотала головой. Константин сразу же схватил её за подбородок и строго сказал:
   – И не дёргай башкой.
   Уже в следующее мгновение он засунул ватную палочку в её ротик и начал обмазывать её горлышко.
   – Скоро твоему ротику станет хорошо, – ухмыльнулся Константин. Уже в эту секунду Таня ощущала, как её горлышко начинает чесаться. Ей хотелось кряхтеть и кричать, но она старалась не шевелиться и не рыгать. Константин видел её старания и смеялся над ней, продолжал обмазывать её горлышко в разных местах. Прошёлся ватной палочкой по её гладам и основанию языка. На самый последок он оставил заднюю стенку её горлышка. Он знал, что она не сдержится и обязательно закашляет, когда он будет обмазывать её там. И он не ошибся. Как только Константин глубже вставил в её ротик ватную палочку, Таня дернула шеей и закашляла:
   – Кхе… кхе…
   Константин свободной рукой похлопал её по щеке.
   – Хорош, терпи! – жестоко и язвительно сказал Константин. Неожиданно большим и указательным пальчиком он схватил её верхнюю губу, немного приподнял и начал измазывать её десну.
   – Лучше помазюкаю тебя здесь. Ух, сегодня ты получишь много острых ощущений!
   – А-а-а… – протяжно прокричала Таня. Но она не пыталась дёрнуться и помешать ему. Смотрела ему в глаза и одновременно краем глаза следила за движением ватной палочки. Константин схватился за её нижнюю губу, тоже оттянул вниз и начал измазывать её нижнюю десну.
   – Вот так уже лучше! Уже почти готовенькая!
   – А-а-а… к чему готовенькая? – крикливо спросила Таня.
   – Как к чему? – усмехнулся Константин, снова хлопая её по щеке. – Готова стоять в углу.
   Таня зажмурилась и протяжно прокричала:
   – А-а-а…
   Она поняла, что её страдания ещё только начинаются. Неизвестно сколько он заставит её стоять в углу, и неизвестно как ещё будет издеваться над ней. По её жилам пробежался холодок, и она снова сказала себе:
   – Сопротивляться бесполезно.
   Весьма шумно Константин выкинул использованную ватную палочку в урну и начал торопливо освобождать её щиколотки от ремней.
   – Сейчас обратно наденем твои колготочки, и ты вернёшься в класс.
   Как раз в эту секунду прозвенел громкий оглушающий звонок. Таня дёрнулась от неожиданности и зажмурилась, будто этот звонок чем-то ей угрожает. Константин усмехнулся.
   – Слышала? Звоночек прозвенел. Это означает, что нам пора идти. А тебе пора поскорее становиться в угол.
   – Нет, ну пожалуйста… – взмолилась Таня. Она знала, что ей будет больно стоять на ногах после таких уколов, но даже не представляла, насколько.
   – Можешь меня не умолять, здесь это не работает, – усмехнулся Константин, внимательно разглядывая её ножки.
   – Ну, пожалуйста, пожалуйста, я не смогу стоять, – продолжила Таня пищать, – я чувствую, как болят мои ноги… болят даже сейчас.
   – Ты хотела сказать, болят и чешутся? – с ухмылкой переспросил Константин.
   – Пожалуйста…
   – А знаешь, что? Вот я смотрю на твои ножки и вижу, что чего-то не хватает.
   – Ну, пожалуйста-пожалуйста, только не надо придумывать новое наказание, – испуганно взмолилась Таня. Она взглянула на его восторженное личико и поняла, что именно этим он сейчас и занимается. Думает, как бы наказать её ещё сильнее.
   – Ты очень непослушная девочка, а таких я люблю наказывать, – игриво сказал Константин. Он пригнулся и начал что-то доставать из средней полки стола-каталки.
   – А-а-а… что Вы ещё хотите сделать? – испуганно спросила Таня. Константин тем временем уже достал что хотел, и в руках у него было два носочка. Он начал трясти ими, демонстративно показывая, что это.
   – Резиновые носочки, чтобы твои ножки чесались сильнее и потели.
   – Не надо, ну, пожалуйста, – продолжила Таня умолять. А Константин отложил один носочек в сторону, а второй принялся надевать на её ножку. Таня машинально дёрнула ногой, пытаясь ему помешать. Он ведь уже успел развязать её щиколотку, и поэтому у неё это получилось. Константин сразу же разозлился, нервно схватил её за щиколотку и болезненно сжал.
   – Хочешь получить? – грубо спросил Константин.
   – Ну, пожалуйста, – пискляво повторила Таня, но сама сразу же расслабила свою ножку.
   – Слушайся меня, если не хочешь получить ещё пару укольчиков на последок.
   – Нет, Вы не можете… нам же пора на урок.
   Таня и сама не понял, почему так сказала. Видимо потому, что считала его ответственным учителем, который не захочет опаздывать на урок из-за того, что слишком долго наказывает ученицу. И она была права. Константин не хотел слишком сильно опаздывать, но её наглое утверждение мигом его разозлило. Он схватил её за середину стопы и принялся сжимать.
   – Не зли меня, девочка.
   – А… а… – прерывисто прокричала Таня. Его большой палец впивался в её стопу до жути болезненно. Таня не могла это терпеть и хотела кричать всё громче и громче, уже была не в состоянии что-либо говорить. И она быстро пожалела о сказанном.
   – Будешь покорной? – вскрикнул Константин.
   – Буду… буду… – проговорила Таня вымученным голоском.
   – Так-то лучше.
   Константин торопливо натянул на её ступню носок и помассировал её пальчики. Сделал это быстро и непонятно для чего. Но из-за его недолгого быстрого массажа её пальчики зачесались ещё сильнее.
   – Эхе… эхе… – слезливо захныкала Таня, а Константин торопливо надел на её ножку и второй резиновый носочек. Он плотно обхватывал её ступню, и Таня уже ощущала, как её нога потеет.

Глава 5. Вставай

   Константин на обе её ножки натянул резиновые носочки и с восхищением погладил её щиколотки.
   – Вот и замечательно, теперь твои ножки наказаны. И хорошо наказаны.
   – Пожалуйста, отпустите уже, – пискляво попросила Таня. Она понимала, что он её не отпустит. Выведет в класс и поставит в угол. Но она уже так устала сидеть на этом кресле, что хотела этого. Подумала, что лучше стоять в углу, чем постоянно смотреть на него и выслушивать эти язвительные высказывания.
   – Сейчас надену тебе колготочки, туфельки, а потом и отпущу, – хихикая, сказал Константин. Он взял её чёрные колготки и сам начал одевать её. Тане казалось, что он делает это неумело и долго.
   – Я сама могу одеться, – сказала Таня.
   – Зачем же? Я поухаживаю за тобой, – ухмыльнулся Константин. В этот момент его личико казалось особенно хитрым, но Таня не заподозрила неладное. Весьма медлительно он натянул на неё её колготки, а потом сказал:
   – Сейчас наденем тебе туфельки и можешь уходить.
   Константин взял одну из её туфелек и начал просовывать в неё ступню Тани. Ей сразу показалось, что туфелька как будто стала ей мала.
   – Будет немного больно, – игривым голоском сообщил Константин.
   – О, нет… они как будто малы, это из-за тех носков… – пискляво предположила Таня. Константин усмехнулся.
   – Твоя правда! Но других туфелек у тебя нет, так что потерпишь!
   – Нет, не надо…
   Константин её, конечно же, не слушал. С большим удовольствием силой надел туфельку на её ножку, и Тане сразу же стало больно. В первый раз после укола он прикоснулся к её пятку, силой вогнал её пятку в туфельку.
   – А-а-а… – закричала Таня.
   – Что такое, больно что ли? – язвительно спросил Константин. Он быстренько пристегнул застёжку, и взял в руки вторую её туфельку.
   – А… очень больно, – запищала Таня. – Почему так больно?
   – У тебя образовался синяк на пятке. Нужно побольше ходить и разминать пяточку, – усмехнулся Константин. И вторую её ножку он силой вогнал в туфельку, и Тане снова стало до жути больно. От пятки боль распространилась выше, расползлась по всей её ноге, и будто даже затронуло её кости.
   – А-а-а… я чувствую, что не смогу ходить, – в ужасе сказала Таня вымученным голоском.
   – Ходить особо не придётся, ты будешь стоять, – усмехнулся Константин. Он подошёл ближе к её личику, посмотрел на неё довольным лицом и принялся освобождать её ручки.
   – Эхе… эхе… – захныкала Таня, зажмурив глазки. Она с ужасом представила, как встаёт на ноги и хотела кричать. Её пятки болели сами по себе даже сейчас, когда она просто сидит.
   – Чего хнычешь? Я тебя освобождаю, – весело напомнил Константин.
   – Что-то не так… – сказала Таня, глядя на свои туфельки.
   – Что не так?
   Он хитро посмотрел на её личико, а Таня продолжала смотреть на свои туфельки.
   – Они жмут, они как будто не до конца надеты, – предположила Таня, – это носки мешают…
   – Ничего не мешают, живо вставай и в класс, – поторопил её Константин. Он схватил её за бёдра и неожиданно развернул ножками на бок, потом просунул ладонь под её спинку и помог ей сесть.
   – Ладно-ладно, только можно не спеша? – взволнованно спросила Таня. Константин захихикал:
   – Можно!
   Он убрал от неё руки и с хитрым лицом ждал, когда она встанет на ноги. Ему уже не терпелось увидеть, как она воспримет тот ужасный сюрприз, который он решил ей устроить, – шарик на пятке. Он знал, что она пошатнётся от боли и закричит ещё громче обычного.
   – Ну, давай, вставай уже! – поторопил её Константин. – Я жду.
   – Да-да, сейчас…
   И Таня послушно начала тянуться носочками к полу. На пятки становиться до жути боялась и поэтому изначально встала с кресла чисто на носочках. И даже в этот момент она ощутила боль и сдавливание на своих пятках. Она исказила лицо в гримасе боли и запищала:
   – Больно… больно… я не могу встать.
   – Пусть больно, я же ведь сказал, разминай свои ножки.
   Константин жестоко схватил её за плечо и попытался потянуть в сторону двери. Таня потеряла равновесие и только в эту секунду случайно встала на свой пяток. Причём встала полноценно, как обычно делает это при ходьбе, когда у неё ничего не болит.
   – А-а-а… – закричала Таня во весь голос. Она ощутила невыносимую боль, которая распространилась по всей её ноге. Она не выдержала, полноценно встала на вторую свою ножку и ощутила новую порцию боли. Она сразу же пошатнулась и упала.
   – А… а… – прерывисто закричала Таня и тут же заплакала: – эхе… эхе…
   – Вставай, нечего тут нюни распускать, нас ждут ученики.
   – Я не могу… пожалуйста, я не могу, – слезливо умоляла Таня. Константин хватал её за предплечье и жестоко тянул вверх, пытался заставить её встать и пойти за ним. Но Тане было настолько больно, что она не могла подчиняться. И ей даже думать было страшно о том, что она снова наступит на свои пятки.
   – Вставай, – требовательно повторил Константин. Он тянул её, но она не слушалась. Таня встала на четвереньки и пыталась ползти за ним к двери, но это его не устраивало. Константин начал злиться. Он хотел, чтобы она встала на ноги и сполна ощутила боль.
   – Вставай или будет больнее вдвойне, – жестоко пригрозил Константин. Неожиданно своим ботинком он приложился к подошве её туфелек и начал надавливать, наступать. Таня почувствовала, как шарик впивается в её пяток, но не понимала, что это именно шарик. Она думала, что её пятки болят из-за укола. Думала, что там у неё, действительно, синяк и даже верила в то, что разминка поможет. Она верила в это, не всё равно не могла заставить себя встать на больные пятки. Боль была слишком сильной и пугающей. Тане казалось, что у неё вот-вот отнимутся ноги, если она продолжит мучить себя.
   – А… а… не надо, прошу, умоляю, – истерично закричала Таня. Она начала перебирать коленями и на четвереньках направилась к двери. И это ещё сильнее разозлило Константина. Он шагнул в её сторону, схватил за волосы и заставил её откинуть голову назад.
   – Ты что себе позволяешь? – закричал Константин, глядя в её глаза.
   – А… пожалуйста, – взмолилась Таня.
   – Если сейчас же не прекратишь выпендриваться, тебе будет ещё больнее, – жестоко пригрозил Константин. Не отпуская её волосы, он придавил ногой второй её пяток. Нарочно наступал как можно сильнее, чтобы ей стало ещё больнее.
   – А-а-а… – в ужасе закричала Таня, выпучив глаза.
   – Ты сейчас же встанешь на ноги и пойдёшь в класс, – жестоко сказал Константин, продолжая сдавливать её пяток. – А если не пойдёшь, тебе будет больнее. Гораздо больнее!
   – А… а прошу, хватит… я пойду, пойду, – истерично и быстро обещала Таня. Она уже не могла терпеть эту невыносимую боль, нескончаемую, всевозрастающую. И чем больше он сдавливал её пяток, тем сильнее у неё болела нога. Таня уже убедилась в том, что ей будет не настолько больно, если она встанет но ноги сама.
   – Ну, так иди! Строишь тут из себя королевну, – язвительно сказал Константин и за волосы презрительно толкнул её голову вперёд. – Все терпят, и ты будешь терпеть.
   – А-а-а… – протяжно прокричала Таня. Она еле удержалась и чуть не ударилась лбом на пол, когда он её толкнул. Ей стало страшно и так обидно, слезы комом подкатили к её горлу. Она не понимала, чем всё это заслужила? И как могло случиться так, что она оказалась в таком месте? За что её мучают?
   – Жду ровно одну минуту, если не встанешь, за волосы потащу в класс, – пригрозил Константин, – а после урока влеплю ещё пару укольчиков.
   – Нет, нет, я встаю… – испуганно проговорила Таня. И, действительно, в эту секунду она уже вставала. Пересилила и боль, и страх, и заставила себя подняться. Конечно же, она старалась не наступать на пятки, но ей всё равно было больно. Ей было больно даже тогда, когда она совсем легонько наступала на пятки. Но приклеенный вместе с пластырем шарик она всё равно не ощущала. Продолжала наивно думать, что там у неё синяк от укола.
   – Вот и замечательно, а теперь топай в класс, – сказал Константин и толкнул её за спину вперёд.
   – А… пожалуйста…
   Он подошёл к ней вплотную, прильнул губами к её ушку и спросил:
   – Я велел тебе встать и идти, как положено, что ты мне на цыпочках ходишь?
   – Мне больно… очень больно… пожалуйста, можно я пока не буду наступать на пятки? – дрожащим голосом умоляла Таня.
   – Долго сможешь на носочках ходить?
   – Пожалуйста. Сколько смогу, столько буду ходить, а потом…
   – А потом всё равно встанешь на пяточки, – добавил Константин. Неожиданно он схватил её за волосы, заставил откинуть голову назад и посмотрел в её глаза с близкого расстояния.
   – День поболят ножки, два поболят, а потом привыкнешь, – жестоко предвещал Константин. Таня зажмурилась и протяжно прокричала:
   – А-а-а…
   Ей было страшно слушать его жестокие угрозы и так хотелось очнуться. Она не хотела верить в то, что происходящее на самом деле.
   – Рот закрой, – громко сказал Константин прямо в её ушко, – или тебе забить её чем-нибудь?
   – Не надо… а… – уже тише прокричала Таня. Константин открыл дверь в класс и толкнул её вперёд.
   – Живо в угол. Будешь мешать вести урок, церемониться не стану.
   Таня даже узнавать боялась, что ещё он собирается с ней сделать. Холодок пробежался по её жилам, и она послушно на цыпочках зашагала в угол. Таня думала, что он свяжет её или даже заставит встать как-то по-особому, но нет. Он был доволен тем, что она дошагала до угла и просто там встала.
   – Итак, наконец, мы можем начать урок, – деловито сказал Константин, обращаясь к своему классу. – Я немного задержался из-за нашей новенькой, но, как видите, она уже наказана.
   Все с жалостью посмотрели на Таню, и сама она тоже оглядела своих одноклассниц. По их взглядам было ясно, что они знают всё… знают, что сейчас ей больно стоять, хотя на вид кажется, что с ней ничего не делали в пыточной.
   Таня и понятия не имела, сколько именно ей придётся стоять. Но она сразу же поняла, что долго не сможет терпеть. Её ножки устали уже в тот момент, когда она дошла до угла. Стоять на носочках становилось невыносимо тяжело, а на пятки становиться ей по-прежнему было больно. Она корчила личико в гримасе боли и низко опускала голову. Когда уже Таня потеряла остатки своей силы, она ладонями и попой приложилась к стене и таким образом пыталась снизить нагрузку на ножки. В какой-то степени ей это удалось, но она боялась, что вот-вот Константин увидит это и начнёт придираться. Но он вёл урок и на неё будто не смотрел.

Глава 6. Стой

   Прямо напротив того угла, где стоит Таня, на стене висели огромные часы. Это позволяло ей постоянно следить за временем и ждать. Она не могла дождаться, когда прозвенит звонок. Надеялась, что во время перемены он позволит ей отдохнуть. Мечтала даже, что позволит с девочками выйти и погулять…
   Помимо боли в пятках, Таню беспокоил зуд. У неё постоянно чесались пальцы ног, но и это было лишь частью беды. Её горло, язык и дёсны чесались сильнее всего. Периодически она не выдерживала этого раздражающего ощущения, и начинала кряхтеть, пыталась таким образом чесать своё горлышко. Но сколько бы она не чесалась, зуд не проходил. Наоборот, как часто бывает в таких ситуациях, чесотка только усиливалась.
   Когда Константин вёл урок, он периодически ходил по классу. В один из моментов как бы невзначай подошёл ближе к ней и строго сказал:
   – Не шуми.
   Как раз в этот момент Таня закряхтела, пытаясь почесать своё горлышко. Она посмотрела на него жалобными глазами и нахмурилась, будто надеялась на какую-либо помощь. Константин хитро улыбнулся, прильнул губами к её ушку и язвительно спросил:
   – Хорошо стало горлышку?
   – Пожалуйста… – тихо-тихо сказала Таня, а потом начала тяжело дышать. После этого Константин неожиданно зашагал в сторону своего учительского стола и с недовольством сказал:
   – Я же велел не шуметь.
   И Таня испугалась. Она поняла, что он собирается наказывать её, и сделает это прямо сейчас.
   – Прошу, можно мне сеть? Я не сделала ничего плохого, – истерично сказала Таня. Константин вытянул выдвижной ящик под своим столом и вытащил оттуда недлинную резиновую указку, потом обратно зашагал в её сторону.
   – Разве я разрешал тебе разговаривать? – строго спросил Константин. – Смотрите-ка, она снова пытается сорвать нам урок.
   Константин показательно оглядел свой класс, а потом обернулся в сторону Тани и неожиданно ударил её указкой по губам.
   – За это тебя ждёт ещё одно наказание.
   Таня зажмурилась и закричала:
   – А-а-а…
   Он наградил её очередным ударом и строго разъяснил:
   – Кричать тут нельзя, а иначе твоё наказание будет бесконечным.
   – Пожалуйста, разрешите мне сесть, – попросила Таня, – я больше не могу…
   Она низко опустила голову и попой начала скользить вниз, будто собиралась вот-вот присесть на пол. Константин схватил её за подбородок и заставил откинуть голову назад.
   – Даже не вздумай уползать, – чуть ли не вскрикнул Константин. Таня посмотрела ему в глаза и жалобно нахмурилась. Уже готовилась снова закричать, но Константин приложил указку к её губам и зашипел:
   – Ч-ч-ч…
   Как бы велел умолкнуть.
   – Успокоилась? – спросил Константин, выдержав некоторое молчание. Таня не решилась закричать снова, но с волнением ждала следующего удара.
   – Встала ровно, – закричал Константин. Это было так неожиданно и громко. Таня испугалась и зажмурилась, а Константин обеими руками схватил её за подмышки и заставил встать ровно.
   – Если не будешь стоять, как следует, привяжу, – пригрозил Константин, – а связанные девочки у нас стоят долго. Очень долго!
   Подушечкой указательного пальца он постучал по её носику, а потом обернулся к своему классу и продолжил вести урок. Тане показалось, что её ножки заболели ещё сильнее, но ведь она не может ослушаться. Она была в ужасе от происходящего, но продолжала послушно стоять на ногах.
   И, вот, наконец, наступил долгожданный момент, – прозвенел звонок.
   – Всё, девочки, на сегодня я с вами прощаюсь. Жду завтра с готовой домашней работой.
   Таня слушала, что он им задал. Велел 150 раз написать в тетради «я послушная рабыня, я хочу подчиняться».
   – И не просто пишите, обязательно повторяйте это про себя, – говорил Константин. – Это должно хорошо отложиться в вашей голове.
   И самым нелепым было то, что Константин говорил это вполне серьёзно. Явно был уверен, что девочки выполнят своё домашнее задание. Она даже подумала, что тоже выполнила бы, если только ей позволили… её ноги так устали и так болели. Она была готова даже тысячу раз написать «я рабыня», лишь бы присесть.
   Как только девочки разошлись на перемену, Таня обратилась к нему:
   – Можно я сяду хотя бы ненадолго? Пожалуйста…
   – Не присядешь, – строго возразил Константин.
   – Но почему? – запищала Таня. Его ответ напугал её, а её надежды получить хоть какое-то облегчение рухнули. Константин встал со своего места и направился к ней.
   – Непослушная рабынька, я хочу наказывать тебя и наказывать, – сказал Константин и ладошкой похлопал её по щеке. Таня так хотела опустить голову и помешать ему, но воздержалась. Подумала, что этим только усугубит свою ситуацию.
   – Прошу, я буду слушаться… я так устала, – жалобным голоском сказала Таня. Она закрыла глаза, потому что Константин беспрестанно хлопал её по щеке. Её глазки боялись его руки и машинально закрывались.
   – Тебе придётся устать ещё сильнее, – усмехнулся Константин, а потом схватил её за запястья и начал поднимать её руки вверх.
   – Нет, что Вы делаете? – испуганно спросила Таня, но она уже поняла, что он собирается связать её. По её жилам пробежался холодок, сознание окутал страх. Она с трудом отстояла этот неполный урок, а он говорит, что ей придётся стоять ещё.
   – Помнишь, что я тебе говорил на уроке? Связанные девочки стоят дольше, – насмешливо напомнил Константин. Прямо над её головой висел ремень на липучке. Он быстро обвёл её запястья этим ремнём и тем самым связал её ручки вместе.
   – Нет, ну, пожалуйста, я ведь ничего не сделала… это несправедливое наказание, – пропищала Таня. Константин как обычно усмехнулся и снова похлопал её по щеке:
   – Жизнь несправедливая штука!
   – А-а-а… – закричала Таня от отчаяния, а Константин ещё более активно начал хлопать её по щеке.
   – Когда девочки вернутся и увидят тебя связанной, они поймут, что ты вела себя непослушно.
   – Вы же попрощались с ними. Сказали, что они только завтра придут, – напомнила Таня.
   – Так придут другие девочки. До конца моей смены ещё два урока, – сообщил Константин, – и все эти два урока ты будешь смирно стоять.
   Когда Таня это услышала, ещё сильнее начала истерить. Задёргала руками, будто надеялась развязаться.
   – Нет, ну, пожалуйста, я не смогу столько стоять… мне так больно… больно…
   – А если я сделаю так, тебе будет ещё больнее, – сказал Константин, а потом обеими руками схватил её за талию и начал тянуть её тельце вниз. Явно пытался заставить её встать на свои пяточки, и Таня не выдержала. У него были слишком крепкие и сильные руки, она не смогла сопротивляться и встала на свои пяточки. Сразу же ощутила уже знакомую невыносимую боль. И снова ей показалось, что у неё вот-вот отнимутся ноги.
   – А… а… прошу, – прерывисто взмолилась Таня.
   – Смирно, значит, тихо, – строго пояснил Константин. Если услышу хоть один писк, ещё одно «пожалуйста», и я заткну твои ротик грязными тряпками.
   И Таня поняла, что лучше не умолять его ни о чём, вед это бесполезно. Она сжала свои губки и жалобно замычала:
   – М-м-м…
   И это Константину не понравилось. Неожиданно он схватил её за челюсть и заставил откинуть голову назад, угрожающе посмотрел в её глаза с близкого расстояния.
   – Ни писку, – строго повторил Константин. И Таня умолкла и зажмурилась, чтобы больше не видеть его жестокие глаза.
   – Так-то лучше, девочка, а сейчас отдыхай, – язвительно сказал Константин. Он слегка оттолкнул её голову назад, и Таня чуть не ударилась затылком о стену. Ком обиды прикатил к её горлышку, и на этот раз она не смогла сдержаться. Заплакала прямо с закрытыми глазами, а её тело неожиданно бросило в жар. Она с ужасом представила, как стоит и стоит два урока подряд… но разве она сможет так стоять? Уже сейчас ей казалось, что она падает. Её ноги устали и так болели… и она всё чаще становилась на пяточки. Становилась на них совсем ненадолго, а потом вскакивала от боли на носочки. И так снова и снова.
   Таня не кричала и старалась вообще не издавать никаких звуков. Боялась, что он воплотит в реальность угрозу и заткнёт ей рот тряпками. Она итак уже чувствовала себя ужасно, заложницей в руках странного маньяка, и ей не хотелось усугублять ситуацию. К тому же, уже начался урок. Константин особенно сильно злится, если она начинает капризничать во время урока.
   Таня почти постоянно смотрела на часы, изнемогая от боли. Она так устала стоять на носочках, что уже никак не могла заставить себя стоять так ещё. Её ноги просто не слушались её, и она встала на свои больные пятки. Шарики впивались в её плоть, причиняя невыносимую боль. Эта боль казалась ей настолько сильной, будто пробиралась до костей. Она хотела кричать и кричать как можно громче, но сама смотрела на часы и молчала.
   Константин объяснял девочкам, как надо унижаться, чтобы их господин был доволен. Рассказывал, как именно они должны вести себя и что говорить в тех или иных ситуациях. Он приводил весьма живые примеры, и Тане было интересно его слушать. Однако сильнее всего она вынужденно прислушивалась к своей боли.
   Константин периодически подходил ближе к ней, видел её напряжённое измученное личико и улыбался. Пожалуй, это сильнее всего её задевало, – он радовался её страданиям.
   И вот, наконец, прозвенел ещё один звонок, и все девочки покинули класс. Таня сразу же с надеждой посмотрела на Константина и жалобно проговорила вполголоса:
   – Пожалуйста…
   – Отстоишь ещё один урок, а потом я развяжу тебя и позволю вымыть полы, – ответил Константин. Он деловито присел за свой стол и в её сторону даже не смотрел.
   – Ну, пожалуйста, я не смогу столько стоять, – в ужасе пожаловалась Таня. В ответ Константин усмехнулся и язвительно спросил:
   – А куда ты денешься?
   – Мои ноги… они так болят, – пискляво проговорила Таня и тут же захныкала: – эхе… эхе… я не выдержу.
   – Так ведь это хорошо, что твои ножки болят. Мы с тобой как раз этого и добивались, – язвительно сказал Константин. С ехидной улыбкой он открыл журнал, в котором она расписалась, и весело сказал:
   – Давай я лучше немного зачитаю тебе договор. Ты ведь хотела его прочитать?
   Константин встал и неожиданно зашагал к ней, держа в руках этот журнал. Но в эту секунду её не волновал договор. Она просто хотела избавиться от боли хотя бы ненадолго.
   – А… прошу…
   – Я уже иду, – игриво ответил Константин, – и вот что тут написано: я по доброй воле, по собственному желанию соглашаюсь принадлежать учителю Константину Григорьевичу на срок один месяц.
   В этот момент он прервал своё чтение, усмехнулся и пояснил:
   – Я бы мог взять тебя на три месяца или даже на полгода, но наглеть не стал!
   Константин неожиданно схватил её за носик и начал потряхивать туда-сюда.
   – К тому же, новенькие приходят сюда часто. И почти каждая вторая дурочка, – язвительно сказал Константин, – готова подписать договор, лишь бы отложить на потом страдания.
   – Вы бы всё равно меня мучили, – пискляво сказала Таня, зажмурив глаза. Она уже поняла, что зря подписала договор, но признать это отказывалась.
   – Я тебя разочарую, милочка. Конечно, я бы в любом случае тебя помучил, но если бы ты не подписала этот договор, ты бы со всеми уходила на перемене. Разницу улавливаешь?
   И он снова потряс её за носик. В этот момент Таня почувствовала себя его вещью. Он играется с ней, насмехается, а ей даже нечем возразить.
   – Пожалуйста, – тихо произнесла Таня с закрытыми глазами. Константин снова направил взгляд на журнал и продолжил читать договор.
   – Итак, на чём мы остановились? Ах да, на самом главном. «По доброй воле я согласна во всём помогать господину. Я буду оставаться с ним после уроков и во время перемены, если это потребуется».
   – Но это не требуется, Вам не нужна помощь, – пискляво вставила Таня.
   – Зато мне нужно, чтобы ты тут стояла, – хихикая, вставил Константин и указательным пальцем потеребил её носик. Ему надоело читать договор, и поэтому совершенно неожиданно он хлопком закрыл журнал и сказал:
   – Короче, всё просто и понятно: ты моя рабыня и я делаю с тобой всё, что захочу.
   Таня зажмурилась и пискляво захныкала:
   – Эхе… эхе…
   – Как должны вести себя рабыни ты уже знаешь, – язвительно напомнил Константин, а потом неожиданно схватил её за челюсть и заставил приподнять голову. – Им даже плакать нельзя без разрешения.
   – Прошу, я ничего не сделала… – слезливо проговорила Таня. Она упрямо не открывала глаза, потому что боялась смотреть на его жестокое коварное лицо. Константин казался ей страшным маньяком…
   – Конечно, ничего не сделала, но сделаешь, – деловито пояснил Константин, собирая губы в ехидную ухмылку: – ты помоешь класс, когда закончатся занятия. И если ты помоешь класс, будешь кушать.
   Таня продолжала жмуриться и слезливо хныкала, перебивая его речь:
   – Эхе… эхе…
   Но Константин не ругал её за это, и продолжал язвительно разъяснять, как обстоят дела.
   – Согласно договору рабыню полностью обеспечивает её господин. Не будешь слушаться, не будешь есть. Или же будешь есть очень невкусную еду, – с ухмылкой сказал Константин. И Таня поняла, что настоящие пытки ждут её впереди. Это всё только начало.

Глава 7. Вымой полы

   Вскоре зазвенел звонок, и девочки снова заполнили класс. Таня сразу же замолкла, чтобы не мешать ему вести урок. И снова она постоянно поглядывала на часы и ждала, когда урок окончится. Начала ждать этого момента с самого начала, когда урок ещё только начался.
   – Скорее бы… скорее бы… – думала Таня. Она морщила носик, хмурила бровки и частенько жмурилась. Она уже не могла стоять на носочках и поэтому вынужденно наступала на пятки. Она ощущала, как шарики впиваются в её плоть, но по-прежнему не догадывалась о них. Думала, что у неё в пятках образовался синяк от укола. И наивно верила в то, что ей нужно разминать пятки. Мысли об этом заставляли её терпеть. Иногда она специально наступала на пятки с целью «размять» их. Когда Константин видел это, улыбался.
   Ещё через 45 минут наступил долгожданный для неё момент, – прозвенел звонок. Константин со всеми попрощался и как обычно к следующему уроку велел подготовить домашнее задание. Когда все ушли, он торжественно хлопнул ладошкой и весело сказал:
   – Ну, всё, дорогая, теперь мы здесь с тобой одни.
   Он хитро улыбался и уже шагал в её сторону.
   – Чего Вы хотите? – испуганно спросила Таня. Константин подушечкой указательного пальца потеребил её носик:
   – Иду освободить тебя. Разве не об этом ты мечтаешь?
   На мгновение ей показалось, что он хочет от неё чего-то большего, чем просто работа.
   – Да, пожалуйста, освободите меня, – нахмурив бровки, попросила Таня. И он освободил её руки в одно движение, дернув ремень в нужном направлении.
   Таня почувствовала свободу. Машинально посмотрела на дверь, а потом сразу же на пол. После всего пережитого она боялась перечить ему и даже не хотела пытаться бежать. Сильнее всего она хотела прилечь на пол и просто лежать.
   – Можно я сяду на пол? Пожалуйста, можно? – торопливо и немного истерично спросила Таня. Константин собрал губы в ехидную ухмылку и обеими руками начал давить на её плечи.
   – Ну, давай, опускайся на колени, рабыня.
   Ему явно нравилось унижать её, но Тяня не могла думать об этом. У неё очень сильно болели ноги, и ей просто хотелось избавиться от этой боли. Таня послушно опустилась на колени, откинула голову назад и посмотрела на него снизу вверх. Константин схватил её за подбородок и ехидно улыбнулся.
   – Вот так, хорошо. Мне нравятся смиренные девушки, – довольным голосом сказал Константин. Он похлопал её ладошкой по щеке, а потом неожиданно от неё отстранился.
   – Мне нужно подготовиться к завтрашним занятиям. И пока я это делаю, ты вымоешь здесь полы. Поняла меня?
   – Да, поняла, – ответила Таня и низко опустила голову. Константин уже дошёл до своего учительского стола и присел на стул, на неё не смотрел.
   – Раз поняла, живо вставай и иди вон к тому шкафчику, – сказал Константин, направив указательный пальчик в противоположный конец класса. – Там найдёшь ведро, тряпку и пенку для мытья полов.
   – А можно я не буду вставать? Ну, пожалуйста, я хочу пойти так… – пискляво взмолилась Таня и на четвереньках уже шла в сторону шкафа. Константин усмехнулся.
   – В принципе можно! Почему нет? Мне нравится, когда рабыньки ползают по полу. Ползай подольше!
   Тане было до жути обидно выслушивать всё это, но она всё равно обрадовалась. Он же не заставил её встать, а это самое главное. Хоть ненадолго она смогла избежать очередной ужасающей боли в ногах.
   Таня на четвереньках дошла до шкафа и даже смогла её открыть, пальчиками поддев дверку с нижней части.
   – Сможешь принести воду ползком? – с ухмылкой спросил Константин. Она обернулась в его сторону, посмотрела ему в глаза и спросила:
   – А где набирать воду?
   Константин взглядом указал ей на дверь рядом с ней.
   – В пыточной? – уточнила Таня.
   – Мы не называем эту комнату пыточной, – комната для наказаний, – деловито подправил её Константин.
   – Да, я хочу принести её ползком, – торопливо ответила Таня. Она вытащила из шкафа ведро и потащила её в сторону пыточной комнаты.
   – Ну, давай, неси, – ухмыльнулся Константин. Он говорил так, будто не верил в то, что она сможет. – Там увидишь душевую кабинку. Или можешь взять воду из раковины. Без разницы, откуда наберёшь.
   – Спасибо, я поняла, – ответила Таня. Она уже доползла двери, толкнула её и с огорчением поняла, что дверь не открывается.
   – Нужно покрутить ручку, – весело проинформировал Константин. Он откинулся на стуле, принял расслабленную позу и внимательно смотрел в её сторону. Таня нахмурилась. Она очень не хотела вставать на ноги и всё ещё надеялась, что не придётся этого делать. Она тяжело вздохнула, а потом ровно встала на колени и потянулась к ручке. Всё получилось. Она отворила дверь и на коленях вошла в комнату наказаний.
   – И не задерживайся, – сказал Константин ей вслед.
   Таня вошла в пыточную, увидела там душевую и поторопилась туда. Как только она скрылась в душевой, сразу же начала торопливо снимать туфельку со своей провой ноги. Ей очень хотелось увидеть, что же происходит с её пяткой? Ей казалось, что у неё там синяк, пятка ощущалась опухшей.
   Таня забыла о том, что на ней колготки. И это означало, что ей не удастся разглядеть свои ступни, если она не снимет колготки полностью. Таня нахмурила брови и посмотрела в сторону двери душевой. Ей очень не хотелось полностью снимать колготки. Это ведь риск. Константин может войти в любую секунду, и тогда ей мало не покажется. Но с другой стороны, она ведь должна знать, что происходит с её ногой? И она слишком сильно хотела это знать…
   Таня скинула с ног обе туфельки, а потом снова ровно встала на колени и спустила с попы колготки. На всё про всё у неё ушло несколько минут, но Тане казалось дольше. Она очень торопилась и боялась, что Константин войдёт, но он не появлялся.
   Таня заволновалась, когда очередь дошла до резиновых носков. Они идеально облегали её ступню, выглядели как её вторая кожа. И Тане почему-то казалось, что он застукает её именно в тот момент, когда она будет снимать этот резиновый носок.
   – А… а… – тяжело дышала Таня и со стоном сняла со своей ножки носок. И вот уже она смогла увидеть пластырь, который он приклеил на её пяток. Ощупала его и почувствовала нечто твёрдое, – шарик, который он приклеил вместе с пластырем. По её телу сразу же пробежался холодок, и она услышала, как хлопнула дверь. Это был Константин, и он шёл в её сторону. Через камеры видеонаблюдения он видел, чем она занимается, и очень разозлился. Но с другой стороны он хотел, чтобы она узнала про эти шарики в её пятках. Просто думал поведать ей об этом чуть позже.
   – Ты что себе позволяешь? – вскрикнул Константин. Он прямо летел к ней с пугающей скоростью. Таня подумала, что сейчас он начнёт её бить. Закричала и руками прикрыла своё лицо:
   – А-а-а… не надо… не трогайте меня.
   Константин схватил Таню за волосы и начал потряхивать её голову.
   – Разве я разрешал тебе раздеваться?
   – Мои ноги… – запищала Таня, зажмурив глаза.
   – Зачем тебе ноги? Мои рабыни не ходят, они ползают.
   Он презрительно оттолкнул её от себя, а Таня приложила ладонь к пятку и жалобно спросила:
   – Можно это снять?
   Константин пригнулся и второй рукой схватил её за запястье.
   – Не снимешь.
   – Нет, пожалуйста… – запищала Таня. Константин посмотрел в её глаза и строго сказал:
   – Одевайся и живо за работу, я не позволю бездельничать.
   Константин не стал её бить. Неожиданно отпустил и зашагал обратно в класс. Как будто был уверен в том, что она подчинится. Таня продолжила хныкать и поверх пластыря гладила свой пяток, то один, то другой. Ей так хотелось отодрать этот пластырь и выкинуть шарик, но она не решилась это сделать. Понимала, что если ослушается его, будет только хуже. Он снова свяжет её и будет мучить.
   Таня обратно надела резиновые носочки, свои колготки и туфельки. Потом встала на носочки и набрала воды в ведро. Её ноги ужасно устали, и поэтому она не могла долго стоять на носочках. Она снова опустилась на колени и ползком направилась обратно в класс, а ведро с водой аккуратно толкала, стараясь не разлить. На коленях Таня ещё недолго ходила, но уже чувствовала, что они у неё побаливают…
   – Начинай мыть оттуда, – сказал Константин, как только она вошла в класс с ведром.
   – Хорошо, – ответила Таня с низко опущенной головой. Половую тряпку она ещё не взяла и поэтому за ней ещё раз подошла к шкафу. Константин не делал ей никаких замечаний, и она спокойно приступила к мытью пола. Чувствовала себя настоящей рабыней и периодически плакала, постоянно задавалась вопросом:
   – Неужели это всё по-настоящему?
   Таня нервно потирала полы и думала о том, как же выбраться? Как бы сбежать? Периодически смотрела на закрытую дверь класса, а потом поворачивалась в сторону Константина и пугливо опускала голову.
   – Нет, от него нельзя убежать, – в ужасе думала Таня.
   Пока Таня мыла полы, Константин помалкивал. Но он внимательно смотрел на то, как она это делает, будто оценивал её работу. А ещё Тане казалось, что он смотрит на неё саму, на её виляющую попку. Периодически она оборачивалась в его сторону, смотрела на него и видела его хитрую улыбку. Его взгляд пугал её. Ей казалось, что Константин что-то помышляет.
   Когда Таня домыла полы, он строго сказал:
   – Иди, слей грязную воду, а ведро и тряпку обратно отнеси в шкаф. Потом пойдём.
   – Куда пойдём? – спросила Таня. Константин сразу же натянул губы в широкую улыбку и начал игриво дёргать бровями.
   – Ты теперь моя рабынька, будешь меня развлекать.
   У неё сразу же замерло сердце от волнения, в жилах похолодело. Она даже думать не хотела о том, как именно ей придётся его развлекать. Мысли об этом пугали её, и ей снова хотелось закричать. Но она понимала, что смысла в этом нет… она же подписала договор, сама согласилась принадлежать ему. Из-за этого было обиднее всего.

Несправедливое наказание Моник Ти